Я плыву на корабле, Моя леди, Сам я бел, а конь мой блед, То есть бледен,
И в руке моей коса Непременно. Ах, создали небеса Джентльмена!
Нам не избежать молвы, Моя леди, Я ведь в саване, а вы -- В старом пледе,
То есть оба не вполне Приодеты. Я скачу к вам на коне: Счастье, где ты?!
На крыльцо ступлю ногой, Моя леди, Вот для леди дорогой В рай билетик,
Попрошу вас неглиже В кущи сада... Что? Ошибся? Вы уже?! Ах, досада!
Расседлаю я коня, Моя леди, Не сердитесь на меня, Мы не дети,
Над могилкою звезда, Ночь покойна... Ну, бывает. Опоздал. Что ж такого?
Г. Л. Олди
* * *
Королевский закат. Небо - пурпур, вода - золото. Небольшая темная лодочка почти теряется на фоне этого великолепия. Она плывет, кажется. сама по себе - во всяком случае, пассажир не касается весел.
Пассажир словно и непричастен к этому щедро данному закату. Он незыблем в своих белых одеяниях, смотря куда-то в себя и одновременно - в бесконечную даль времени.
И сколько горстей песка уже отмеряно узкоталыми часами? Бесконечные дюны, пустыни. Плывет - от начала, держа спутницу свою в невесомой руке, судьбоносную гнутую линию...и в этот раз - не снимать жатву, но иначе, легче...
Она заворачивается в старый, потертый, но уютный плед. Она смотрит на закат или считает звезды. Она ждет своего рыцаря. Но ждать с каждым закатом все труднее. Каждый раз она видит на одну звезду меньше. Сегодня - только одну. Когда звезда погаснет, ее не станет тоже.
А ведь даже ему неподвластна сила этого пути. Все течет, как велит время...За спиной его встают рассветы, а он все плывет на закат, бесконечный величественный закат, разливающий золото никому - и тем дороже становится ценность его. И если бы только можно было позволить увидеть эту роскошь еще одной паре глаз, которые заискрятся от торжества цветов, сошедших сюда...Безмолвный пассажир только сжимает крепче древко - все так, как велит время.
Последний закат превращает воду в вино. Золотая дорожка по багряной поверхности. Раскаленный шар царственно опускается в море. Последняя звезда робко выглядывает из густой вуали черных туч. Глаза вспыхивают в последний раз. Тонкая рука падает срезаным колоском.
Хоть на миг остановить, разорвать полотно времени, прорвавшись сквозь преграду! Одним взглядом преодолеть разделающую их пустыню! И полной жменей захватил Он меркнущего золота воды. Звезда погасла, сошел закат - и уже ночь, черных бархат воды, так же мерно разрезаемый лодчонкой. Он не подал резной кареты к её дверям, не одел в расшитые былым шелка... И придет, чтоб застать лишь вытоптанную траву там, где стебельком тянулась вверх Она.
Последняя звезда тихо плачет, глядя на маленький холмик, поросший серебристой полынью. Вечный закат улыбается одинокому рыцарю в черной лодочке.