В самом обыкновенном доме, на самой обыкновенной улице, в обыкновенном маленьком городке живут Чак и Мири. Пожалуй, во всей округе не найдешь более непохожей пары, и, тем не менее, Чак и Мири жить не могут друг без друга. Они десять раз на дню ругаются и десять раз на дню мирятся. Даже внешне они полная противоположность. Чак - высоченный голубоглазый блондин с аккуратной бородкой, Мири - невысокая худощавая брюнетка с жгучими чернющими глазами. Чак обожает свободную и яркую одежду, его невозможно представить в деловом костюме или армейской униформе. Мири любит одеваться по-деловому, неброско, но дорого и со вкусом. Вот такие они, Чак и Мири...
Чака любят все. У него золотые руки, он может все или почти все. Нет такого ремесла, которого он бы не знал. Ему всегда все удается. При нем не плачут самые капризные дети, не опаздывают поезда, ему не попадаются пробки на дороге, и даже бутерброд падает маслом вверх. С Чаком спорится любое дело, с ним весело и легко. Он запросто мог бы выигрывать в лотерею миллион каждую субботу, только Чак не играет в лотерею. Вот такой он, Чак...
Мири люди не любят. Мири люди боятся и уважают. Мири не может забить гвоздя в стену, но может спланировать и организовать любое дело. Нужно Мири вбить гвоздь - будьте уверены, она найдет лучшего в городе вбивальщика гвоздей, и гвоздь будет лучшего качества, и вбит именно тогда, и именно туда, как это нужно Мири. Нужно организовать сложное дело? Обратись к Мири. Нужно решить головоломную задачу? Спроси у Мири. Если дело ее заинтересует (а ее интересуют самые сложные дела) - можно заранее заказывать шампанское по случаю успешного окончания проекта. Результат для Мири - это все. Ради дела она снимет с себя последнюю рубашку, убьет последнего на планете зверя, будет строить в колонны и крутить в бараний рог, загонит себя до седьмого пота и спустит семь потов с других. Вот такая она, Мири...
Чак и Мири редко бывают дома. Они любят путешествовать и помогать людям. Им это интересно - помогать разным людям. Хорошим и плохим. Старым и молодым. Богатым и бедным. Очень многое умеют Чак и Мири...
Но есть вещи, которые Чак и Мири еще не пробовали. Например, они ни разу не танцевали вальс...
- А не станцевать ли нам вальс? - спросил как-то Чак у Мири. Стоял теплый летний вечер.
- А мне понравится? - с сомнением спросила Мири.
- Нам понравится - радостно воскликнул Чак. Он вытащил из чулана старый граммофон, пластинку и учебник по танцам. Закрутилась рукоятка граммофона - и полилась магическая музыка Штрауса. Мири умела танцевать вальс. Чак чувствовал, как надо танцевать. От этого возникло совершенно неверояное движение, крутящее в танце нашу пару. Волшебная музыка вальса влекла Чака и Мири, кружила их, заставляла их выплескивать из себя всю энергию, что кипела в них...
В черных глазах Мири вспыхивали языки багрового пламени. В них отражались образы... Человек с косой челкой и смешными усиками зажигает своими речами толпу и ведет железные легионы на расширение границ своей страны; невысокий усатый человек с рябым лицом мастерскими интригами побеждает врагов и миллионы рабов внимают каждому его слову; военачальники составляют изящные и стремительные планы, от которых разлетаются вражеские армии и сдаются столицы; в занесенных снегом бункерах другие полководцы в отчаянной ситуации создают изумительные в своей дерзости операции, ошеломляющие врага; финансисты, с холодными сердцами и ледяными глазами, высчитывают доход от "человеческого материала", а другие люди уже строют для этого длинные бараки с колючей проволокой и большими жаркими печами; люди в белых халатах, не щадя своей жизни, колдуют над колбами и пробирками, чтобы дать людям лишний шанс в борьбе со смертью, а в другой стране гениальные физики пишут длинные ряды формул, на конце которых чувствуется жуткий мертвящий огонь и оплавленная земля...
Глаза Чака светятся ярким голубым огнем. Не жгучими льдинками, а кусочками ласкового голубого неба смотрят они. Смотрят на многих и многих... На затравленного человеческого детеныша с уродливой желтой звездой на ветхом пальтишке - и надвигающаяся смерть в армейских кованых сапогах проходит мимо; на кучу человеческого мяса, недавно бывшего живым молодым парнем - и полумертвый человек выбирается из-под груды полностью мертвых, оживает, ползет и идет, чтобы потом, в ясный весенний день, обнять давно похоронивших его жену и детей; на покрытого мокрым песком солдата, падающего навзничь на окровавленный пляж - и маленькая свинцовая смерть попадает именно в серебряный доллар, который вешала ему на грудь на счастье мать; на горстку солдат в бескрайней степи, на которых неумолимо надвигается, звеня гусеницами, смерть - и командир в запыленной рваной униформе находит тот единственный выход, выводящий, хотя бы некоторых, из мира мертвых в мир живых; на авантюриста и диверсанта, спасавшего диктаторов и водившего за нос королей - и быстрые ноги и жадные руки уводят его из-под носа охотников под сень пальм далекой страны; на заросшего человечка с бегающими глазами, предававшего и продававшегося - и мощный паровоз увозит его, забывшего свое имя и свое зло, в страну кедра и лосося, где не жжет ноги пролитая кровь, где дети слушают рассказы бывалого, а мужчины здороваются за руку; на молодого парня со странными узкими глазами, спешащего на поезд для самой важной в его жизни встречи - и поезд уходит без него, и молодой человек ошеломленно смотрит на ненужный теперь билет и шепчет название станции назначения "Хиросима"...
Чак и Мири закончили свой танец и в изнеможении повалились в кресла.
- Ты не замечаешь, какая сегодня в мире стоит удивительная тишина? - заметил удивленный Чак. Было 2 сентября 1945 года.