Муха
   Прилипла муха на говне,
Взлететь она никак не может,
Её тоска о высоте,
Как космонавта душу гложет.
   И где тебе её понять,
Её поймёт лишь Циолковский,
Ведь туалет тот был мужской,
Плюс привокзальный, плюс московский.
   Привычно мухе жить в дерьме,
И вроде всё так, как обычно,
но вот в говнище смерть принять,
смешно, нелепо, неприлично. 
   Подружки, падлы, пять их раз,
Втирали, круче нет кумара.
И наша муха в тот же час 
в дорогу собираться стала,
   и позвонив в "гидра-мет-центр",
она спросила без сомнений,
 - прогноз на месяц мне вперёд?
Какие будут изменения?.
   Взяв у подружек адресок,
И уточнив маршрут по карте;
"у нас в Баку сей сач февраль,
Ну, а в Москве примерно в марте".
   Она летела тридцать дней,
Без отдыха и сновидений,
Друзья, скажу вам, всё же есть
Души высокие стремления.
   И прилетев, на радостях,
Вскричала, чуть аж не охрипла,  
В пути не жравши ни хрена,
Набросилась и тут же влипла.
   Она сказала, как бы вслух%
"кабздец, ребята, я погибла,
У каждого, своя печаль,
Кому говно, кому повидло".
   "просить на помощь стыдно мне
И, что прикажите начальник?
Ну, вот и всё, пришла пора,
Пора оставить завещание"".
   И калом вывела она,
На белой глади унитаза,
   - кто сплетни строит, тот дурак,
А кто их слушает, три раза,
   Тут кто-то тихо подошёл,
Над унитазом зад свой свесил.
Конец конечно, ни плохой,
Вот только жаль ничуть не весел.