Аннотация: Продолжение первой книги "Самый неправдоподобный роман"
САМЫЙ НЕПРАВДОПОДОБНЫЙ РОМАН
Книга вторая
"Я хотел бы придумать жизнь,
похожую на мою, но то, что
случилось со мной, - самый
неправдоподобный роман".
Ален Делон
Глава I
Лос-Анджелес, 2006
Тихая улица, залитая золотистым светом солнца, тонула в жаре июльского полдня. Это был район роскошных старинных особняков, обитатели которых были богатейшими людьми не только города, но и штата. Движение транспорта здесь было не таким оживленным, но если автомобили и появлялись на проезжей части, то, как правило, сплошь дорогие иномарки или "Лимузины". Иногда здесь можно было встретить такси. Эти автомобили, будто подчиняясь какому-то неписанному кодексу спокойной, размеренной жизни обитателей подобных улиц, тоже всегда ехали не спеша. Вот и в этот день, 27 июля 2006 года, по Грин-стрит скользило желтое такси. Его пассажир сидел на заднем сиденье, чтобы не занимать себя разговором с водителем, и смотрел на хорошо знакомую улицу. Автомобиль въехал в широко распахнутые ворота старинного особняка, выстроенного в георгианском стиле. Со стороны казалось, что в этот дом мог войти любой посетитель, но это было далеко не так. И даже человека, которого привезло такси, впустили только после того, как он поговорил с охраной по специальному устройству связи и подтвердил свою личность. Минутная пауза, и из машины вышел высокий статный парень двадцати двух лет в форме курсанта летной академии. Он сам достал свою дорожную сумку из багажника и дал знак водителю, чтобы он мог ехать дальше. Потом легко взбежал по парадной лестнице и позвонил в дверь. Ему открыл дворецкий.
- Привет, Майкл! - Радостно поздоровался молодой человек, приложив ладонь к козырьку фуражки. - Как поживаешь?
- Здравствуйте, мистер Чарли! - Приветствовал его Майкл. - Как хорошо, что вы вернулись домой!
- Пока только на каникулы, - проговорил парень. - Еще год остался.
Он прошел в гостиную, небрежно бросил фуражку на близ стоящее кресло, поставил сумку на пол. Услышав легкий перестук каблучков на галерее второго этажа, Чарльз запрокинул голову вверх и увидел, как его мать, Жаклин Уайтхорн, торопливо идет к нему. Лицо ее сияло улыбкой.
- Привет, мам! - Он махнул ей рукой.
- Чарли! - Она сбежала вниз по лестнице, а парень, подхватил ее в объятия и закружил в воздухе, как маленькую девочку.
- Да ты что! - Шутливо возмутилась она. - Сейчас же отпусти меня!
Почувствовав пол под ногами, Жаклин крепко обняла сына и расцеловала его.
- Ты у меня стал совсем взрослым мужчиной! Просто красавец! А вот я старею...
- Перестань, мам! - Отмахнулся он. - Ты говоришь мне об этом каждый год. И, между прочим, нисколько ты не стареешь. Не говори ерунды!
- Ладно, не буду, - согласилась Жаклин. А потом спросила: - Почему ты не позвонил? Я прислала бы за тобой машину с водителем. В конце концов, у тебя есть личный автомобиль. Но, по-моему, он только пылится на стоянке возле академии.
- Ох, мам! - Вздохнул парень, падая в кресло. - Мне надоело быть папочкиным сынком. В академии на меня и так косо смотрят из-за того, что я - сын Дэна Уайтхорна. А я этого терпеть не могу.
- Ты говоришь совсем, как твой отец, - заулыбалась Жаклин.
- Тогда пора бы перестать изводить меня уроками светского этикета, - упрямо добавил Чарльз Роберт. - Ты же знаешь, я сыт этим по горло... А где отец?
- Как обычно, пропадает в офисе, - вздохнула Жаклин. - Правда, ближе к ленчу он собирался еще заехать на кладбище. Сегодня ведь годовщина смерти твоего деда.
- О, черт! - Выругался Уайтхорн - младший. - А я совсем об этом позабыл. - Он мельком взглянул на свои дорогие наручные часы - творение семейной корпорации и подарок отца за успешную сдачу экзаменов в сессии. Половина первого дня. - Отец как раз должен быть на кладбище. Может, я еще успею застать его там?
Он рванулся было с места, но мать мягко и настойчиво остановила его.
- Я думаю, что тебе лучше съездить туда одному попозже. Дэн всегда любит побыть там один.
- Да, наверное...
- А сейчас лучше сходи переоденься. Я распоряжусь, чтобы нам с тобой подали ленч.
- Это будет весьма кстати, - согласился Чарли. - Я с удовольствием чего-нибудь съел бы. Но с еще большим удовольствием я, пожалуй, приму душ.
И он стремительно взбежал вверх по лестнице, крикнув на ходу матери:
- Я спущусь через полчаса!
Его форменная фуражка и дорожная сумка остались лежать там же, где лежали. Жаклин даже не успела сказать об этом сыну - его уже и след простыл. Она лишь усмехнулась, пожала плечами и отправилась на кухню - распоряжаться насчет ленча.
Джефферсон Уайтхорн, ювелирный магнат, известный не только всей Америке, но и за ее пределами, умер в 2001 году. На его пышные торжественные похороны собрался весь клан Уайтхорн, друзья, мэр и губернатор, его коллеги по бизнесу и даже его враги. С ним прощались все, кто любил и кто ненавидел его. Он был истинным властелином своей империи. И не важно было, что чувствовали к нему люди; в любом случае все они его уважали. Кому-то это уважение давалось через любовь, кому-то через страх или ненависть. Но никто не забыл его. Ежегодно в день годовщины его смерти в церкви Святого Варфоломея служили поминальную панихиду. Здесь уже присутствовали только близкие друзья и родственники. Такая же состоится и сегодня вечером, а потом - ужин в особняке на Грин-стрит, сопровождаемый приличествующими случаю разговорами и поведением.
Сейчас в этот жаркий июльский день, когда весь город буквально плавился в собственной жаре, над могилой Джеффа стоял лишь его 53-летний сын - Дэн Уайтхорн. На кладбище было пустынно и тихо - как и должно быть в подобном месте. На надгробной плите лежало множество свежих цветов. Это говорило о том, что люди не забыли его отца. Дэн и сам принес букет, положил его среди других и, отойдя на несколько шагов в сторону, долго смотрел на надгробие из дорогого черного мрамора. Самые разные мысли роились в его голове, но среди них наиболее отчетливо выделялась лишь одна. Он всю свою жизнь стремился избежать этой напыщенной светскости, показной жизни, жестокости бизнеса, когда дело касается контрактов на астрономическую сумму. В юности Дэн ругался и спорил с отцом, поступал по-своему наперекор всему, что говорил ему отец, лишь бы доказать всем и себе, что он не такой, как его отец. А в итоге он оказался таким, каким и был Джефф. Но это была не его вина - убеждал себя Дэн. Он изо всех сил старался избежать этого. Обстоятельства жизни сделали его таким; а больше всего то, что он был кровным сыном Джефферсона Уайтхорна. Главное, чтобы Чарльз Роберт Уайтхорн - сын Дэна - не стал таким же. И, может быть, он и не станет - ведь он другой...
"Прости меня, отец, - мысленно разговаривал с ним Дэн. - Но я хочу, чтобы мой сын был другим. Он не должен, просто не имеет права повторять наши с тобой ошибки. Я этого не допущу".
Дэн вздохнул и поднял глаза на другие надгробия, то здесь, то там возвышавшиеся над чьими-то могилами. Настоящая долина смерти. Здесь даже птицы не поют. Тихо, как в могиле, - с той лишь разницей, что ярко светит солнце и стоит удушающая жара. Он потянул галстук, а потом и совсем развязал его, расстегнул две верхние пуговицы, чтобы было легче дышать. Нет, сегодня больше никакого офиса! Домой - под душ, подальше от этой сводящей с ума жары и жутких мыслей.
Вдруг откуда-то послышался размеренный стук чьих-то женских каблучков - хорошее напоминание о том, что он все-таки находится в мире живых людей. А то от жары да еще в этой кладбищенской тишине Дэн начал терять ощущение реальности. Июльское солнце просто ослепляло, даже солнцезащитные очки не спасали. Щурясь от яркого солнца, Дэн посмотрел через темное стекло очков вдаль. Метрах в шести от него по параллельной дорожке шла женщина. Лучи солнца делали ее волосы похожими на расплавленное золото, и это вызвало у него какое-то смутное воспоминание. Но он мысленно отмахнулся от него, решив, что подобной встречи просто не может быть - тем более здесь. Мало ли женщин с золотисто-рыжими волосами приходят на это кладбище! Да и что здесь делать Джессике Колфилд?! Вряд ли это может быть она.
Дэн решительно развернулся и пошел прочь к своей машине, стоявшей за воротами.
- Дэн?.. Дэн Уайтхорн?!
От звука этого чудесного голоса его сердце сделало бешеный скачок, больно ударившись о грудную клетку, и гулко заколотилось, так что его стук, казалось, мог поднять мертвых из могил. Значит, это все-таки была она! Джессика Колфилд! Уайтхорн резко обернулся. Джессика стояла буквально в метре от него и улыбалась.
- Джессика! - Выдохнул он.
Они стояли посреди кладбища и не сводили друг с друга сияющих глаз. Семнадцать долгих лет прошло с тех пор, как они расстались в его квартире на Хайд-стрит; с тех пор как они виделись последний раз. Никто из них не избегал друг с другом встреч, но и никто не стремился к свиданию. Каждый из них жил своей жизнью после расставания, стараясь избегать мыслей об этой роковой любви. У них обоих давно выросли дети, сами они стали на семнадцать лет старше и мудрее. Казалось, безумства остались далеко в молодости. И вот они встретились спустя семнадцать лет на этом кладбище в годовщину смерти Джефферсона Уайтхорна. Зачем? Чтобы напомнить друг другу о позабытой любви? Ведь у каждого своя дорога. Они с трудом научились жить друг без друга, но не прошло и полжизни, как судьба свела их вновь.
Это сводящее с ума молчание могло длиться бесконечно. Надо было что-то с этим делать и срочно. Но Дэн точно онемел. Он ничего не видел, кроме этих безумно красивых, глубоких, как бездонная пропасть, глаз Джессики, на самом дне которых светились звезды. Ее лицо мало что выражало, но вот глаза... В них будто жил целый мир, целая Вселенная... Как он мог об этом забыть? Как он мог променять эту женщину на любую другую - пусть даже и на мать своего сына? Как он мог так долго жить без нее? И жил ли он вообще все эти семнадцать лет? И где была она все это время?..
- Где же ты была? - Озвучил он свой вопрос. - Где ты была все это время?
- Дэн, пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем, - тихо проговорила женщина. - Ты ведь и сам все прекрасно знаешь.
Его губы дрогнули в улыбке, и он ответил:
- Да, знаю. Просто не смог удержаться, чтобы не спросить тебя.
Они отлично поняли друг друга. Пропасти между ними как не бывало. Дэн шагнул к ней, она сделала шаг ему навстречу. Мгновение - и они уже сжимали друг друга в объятиях. Пока - без страстных поцелуев, просто наслаждаясь обычным прикосновением, радуясь тому, что судьба снова свела их вместе через столько лет, а они до сих пор не растеряли чувств друг к другу.
- Я скучала без тебя, - сказала, наконец, Джессика, уютно устраиваясь на его груди.
Дэн ничего не ответил, просто счастливо улыбнулся и нежно прикоснулся губами к ее затылку. Джессика почувствовала это прикосновение, он знал об этом. Как и знал то, что она любит его до сих пор, иначе не устраивалась бы так уютно в его объятиях.
- Я тоже безумно скучал! - Проговорил он на одном дыхании.
С ней всегда все было на одном дыхании: любовь, нежность, страсть, желание, жизнь. Без нее он дышал глубоко и ровно, но душу его снедала тоска, которая, как яд, проникала в сердце, кожу и чувства. Без нее ему было плохо. Все эти семнадцать лет он жил, как во сне.
- Если бы ты знал, как я жалела все эти годы о том, что ушла от тебя тогда! - Сказала Джессика, подняв на него глаза.
- Лучше не говори ничего сейчас, - тихо произнес он. - Давай уедем отсюда. Кладбище не место для подобных встреч.
Они вместе пошли по одной дорожке, вышли за ворота. Их никто не видел, а если бы и увидел, им было бы все равно. Они ни от кого не скрывали своих чувств друг к другу. Слишком это было тяжело - жить втайне ото всех, жить другой жизнью. Они остановились, раздумывая, что делать дальше.
- Как насчет ленча вдвоем? - Спросил Дэн.
Он смотрел на нее и не мог наглядеться. Это было, как дыхание. Все это время, что она была вдали от него, он задыхался, сам не зная, от чего. И вот, когда сегодня так неожиданно появилась Джессика - его жизнь, его дыхание, его любовь - он понял, чего ему не хватало все эти годы.
- Согласна, - радостно отозвалась Джес.
После кладбища она собиралась обратно в офис "Афродиты", но теперь ее планы поменялись. Она не хотела туда возвращаться. Она не хотела возвращаться даже домой, где ее ждал Максвелл со своей безумной ревностью. Ведь он сразу поймет, едва посмотрев ей в глаза, что она виделась с Дэном. Максвелл всегда это знал; от него невозможно было ничего скрыть. Джес теперь не хотела расставаться с Дэном. Он был биением ее сердца - ее жизнью. А разве можно заставить любого нормального человека расстаться с жизнью по доброй воле?
- Куда бы ты хотела поехать?
Его глаза стали совсем как штормовое море. Но не от того, что его что-то тревожило, а потому, что он безумно хотел поцеловать ее. Джес, конечно, заметила это (он увидел в ее взгляде) и улыбнулась. Ей тоже очень хотелось прижаться губами к его губам. Но она не решалась. Вдруг у Дэна еще остались какие-то чувства к Жаклин? Быть третьей лишней не очень-то приятно в любовном треугольнике, а тем более - разрушать чей-то удачный брак. Дэн взял ее за руку, и она вздрогнула - настолько обжигающим было его прикосновение. По коже поползли мурашки, вызвав волну удовольствия. Боже, как давно она не испытывала что-то подобное! А ведь Джессика почти позабыла о том, что чувствуешь, когда тебя затопляет сводящее с ума желание. И забыла о том, что единственным мужчиной, который мог вызвать подобные чувства, был Дэн Уайтхорн.
- Я... я не знаю, - ответила Джессика. - Куда-нибудь, где нас никто не увидит и никто нам не помешает.
- Кажется, я знаю одно такое место, - ответил Уайтхорн. - Ты на машине?
- Да.
- Оставишь ее здесь?
- Давай я лучше поеду за тобой. Ты только скажи, куда.
- В пригород, в наш дом на берегу океана. Никто не подумает искать нас там.
Джессика улыбнулась. Она готова была ехать за Дэном хоть на край света. Оказалось, что их машины стояли совсем рядом - "Лотус" Джессики цвета "серебряный металлик" и "Лендровер" Дэна черного цвета. Автомобили одновременно выехали со стоянки, добрались до автотрассы и через минуту затерялись среди других машин.
Мягкая прохладная темнота опустилась на небольшой двухэтажный дом, стоявший на утесе. С наступлением вечера усилилось благоухание цветов, в которых дом буквально утопал. Их аромат смешивался с дыханием океана, и казалось, что большой город с его большими проблемами был где-то далеко - за многие мили отсюда и за многие века от настоящего времени. Ведь время в этом уютном уголке будто остановилось и потеряло всякий смысл. Дэну и сейчас чудилось, что семнадцати лет разлуки с Джессикой как не бывало. Все только начинается. Вот он украл Джессику у всего мира, а она еще сомневается в его и в своих чувствах, все еще оглядывается на Максвелла Колфилда и Клер Хьюстон. Вот сейчас она сбежит от него на его машине, но разразится шторм, и Джес вернется в его жаркие объятия. Странное это чувство - дежа-вю. Особенно теперь, когда минуло столько лет с тех пор, как они были последний раз в этом доме. Или это просто лунный свет наводит его на такие мысли?..
Дэн и Джессика уже на несколько часов пропали из поля зрения своих близких. Никто в мире не догадался бы, что они сейчас вместе в этом доме. Конечно, к вечеру родные ожидают их домой. Но стоит ли возвращаться им в этот мир, где от однообразия будней сознание теряется во времени и пространстве? Вот она - настоящая жизнь, где кожа вспыхивает в пламени тысячи солнц от малейшего прикосновения, где взгляд становится темным от желания, а рассудок теряет свою силу. Им уже никто не нужен, кроме друг друга, им снова стало наплевать на весь мир. Они медлили, сидя за ужином, который приготовили вместе, озаренные нежно-золотистым сиянием свечей. Желание вспыхивало в их глазах, но они лишь улыбались друг другу, разговаривая обо всем и ни о чем. Дэн и Джессика знали, чего хочет каждый из них, но то ли растягивали удовольствие, то ли, напротив, усугубляли мучительную пытку ожиданием.
А потом будто плотину прорвало. Их обоих закружило в вихре страсти и желания. Все началось с элементарного танца. Дэн включил стереосистему, и из колонок понеслись нежные мелодичные звуки романтической баллады. Джессика сидела за столом, мечтательно задумавшись, когда он подошел к ней и протянул раскрытую ладонь, приглашая ее на танец.
- Соблюдаешь правила романтического этикета? - Улыбаясь, спросила Джессика.
- Пытаюсь представить, как это было бы с нами семнадцать лет назад, - ответил он, тоже улыбаясь, - если бы мы остались вместе.
Но в глазах его Джес заметила грусть.
- Кажется, сейчас ты лишь напомнил мне о том, как я постарела.
- Ты? Постарела?! - Удивленно вопросил Уайтхорн. У него это получилось так правдоподобно, что Джессика почти поверила. - Никогда не поверю, что ты можешь постареть! - Возмущенно продолжал он, кружа ее в танце. - Стареть могут другие женщины, но не ты. Ты необыкновенная женщина! Ты не такая, как они. Ты никогда не постареешь!
- Это почему же я необыкновенная? - Игриво спросила Джессика, чувствуя себя легкой, как перышко, в объятиях Дэна.
- Потому что ты любишь меня! - Счастливо заявил он. - Потому что ты принадлежишь только мне!!!
Как же ей хотелось сейчас верить в эти слова! Как же Джес хотела верить во все, что говорил Дэн Уайтхорн! Она хотела быть его единственной женщиной. Она хотела бы, чтобы всегда, всю прошлую, настоящую и будущую жизнь он думал только о ней. Ведь когда-то это так и было. Когда-то только она всецело занимала его мысли, жила в его душе, властвовала над его телом. Жаль, что это продолжалось недолго. Да и сейчас верит ли сам Дэн в то, что говорит ей? Она не хотела сейчас думать над этим вопросом. Дэн снова рядом, и этого достаточно. А когда он рядом, Джесс всегда теряла способность здраво мыслить. Ей хотелось только одного: ощущать на своей коже его горячие, обжигающие прикосновения, целовать его отзывчивые губы, дышать с ним одним дыханием, чувствовать, как сердца бьются в унисон, едва взгляды прикасаются друг к другу.
Вот и теперь Джессика смело встретила его потемневший от желания взгляд. Ее губы, подкрашенные розовой помадой, раскрылись в ожидании поцелуя. По его глазам она видела, что он безумно хочет поцеловать ее. Но почему он медлит? И поцелует ли ее Дэн? Вдруг она все это придумала? А если он ее поцелует, то будет ли вкус его губ таким же, как много лет назад? Ее мысли все еще кружились в лихорадочном танце, когда Джес почувствовала, как его губы прикоснулись к ее губам. Она хотела этого поцелуя, мечтала о нем, но не ожидала его. Ее будто током ударило, кровь закипела в венах, ноги стали ватными, сердце начало выстукивать бешеные ритмы, совсем не попадая в такт музыке. Все тело заныло от жгучего желания, а кожа стала остро чувствительной. Весь мир сосредоточился в этом горячем властном поцелуе. Сил на дыхание уже и вовсе не осталось, ибо Дэн забрал ее дыхание. Вся кровь оглушительно пульсировала где-то в висках. А Джессика продолжала с упоением целовать Дэна. Пальцы ее сами собой потянулись к пуговицам на его рубашке и начали торопливо их расстегивать. Джес почувствовала, как он вытаскивает одну за другой шпильки из ее волос, собранных в тугой пучок на затылке. Мгновение - и золотисто-рыжий каскад рассыпался по ее плечам.
Странно, но больше всего Дэну хотелось увидеть именно это волшебное зрелище. Почему-то волосы Джессики всегда завораживали его. Оторвавшись от ее губ, он запустил пальцы в ее волосы, массируя голову. Джессика закрыла глаза от удовольствия, что-то промурлыкала - почти, как кошка. Его пальцы скользнули вниз, осторожно касаясь самыми кончиками загорелой нежной кожи. Он с удовольствием заметил, как кожа Джес тут же покрылась мурашками. Она задрожала, но не от холода, а от невыносимого желания вновь ощутить его внутри себя. А Дэн словно пытал ее своими умопомрачительными прикосновениями, до боли обжигая кожу, которая и без того горела жгучим огнем. Джессике безумно хотелось скинуть всю одежду с себя и с него, но она лишь целовала его обнаженный торс, наслаждаясь каждым мгновением этой близости. Ей казалось, что еще чуть-чуть - и она сгорит в огне собственной страсти, так и не испытав неземного удовольствия в объятиях своего мужчины. Уайтхорн по-прежнему продолжал мучить ее. Наверное, прошла целая вечность, прежде чем он стянул лямки платья с ее плеч, и оно упало воздушной волной вокруг ее стройных ног. Теперь Джессика стояла перед ним в одном кружевном белье, до боли прекрасная и невыносимо желанная. Глаза ее стали совсем темными от желания, она уже, кажется, ничего не соображала - была полностью в его власти. Дэн мог делать с ней сейчас все, что угодно, а он вдруг оробел, как подросток на первом свидании. От такой красоты у него перехватило дыхание. Он потерял дар речи, но слова здесь были и не нужны. У него гулко колотилось сердце, больно ударяясь о грудную клетку. В горле застрял комок. Дэн попытался проглотить его, но тщетно.
Джессика посмотрела в глубокие, как небо, голубые глаза, которые сейчас были цвета сапфира, и улыбнулась. Кажется, она поняла, о чем он думает. Неотрывно глядя в его глаза, Джес завела руки за спину и расстегнула бюстгальтер. Он тоже упал вниз.
- О боже! - Выдохнул мужчина. Его и без того хриплый голос стал совсем охрипший. Больше медлить он просто не имел права. Он рывком подхватил ее на руки и понес наверх.
За окнами было совсем темно, когда Дэн проснулся от того, что его мучила жажда. Внизу под утесом с гулким шумом плескались океанские волны. Через распахнутое настежь окно спальни врывался прохладный ночной ветерок, охлаждая два разгоряченных тела, переплетенных на постели. Луна была полной и необыкновенно яркой, так что в спальне было светло, как в сумерках. Джессика сладко спала на его плече. И хотя ему очень хотелось пить, Дэн не хотел ее из-за этого будить. Он подождет. Вот только посмотрит на женщину, которая была его жизнью, еще целую бесконечность. Ведь вдруг, если он встанет с этой кровати, все произошедшее накануне, обернется волшебным сном, а это чудесное видение, лежавшее сейчас в его объятиях, растает, как мираж? До сих пор не верилось, что Джес снова рядом! Но она была рядом. Спала, прекрасная, точно богиня Венера, и чему-то нежно улыбалась во сне. Дэн посмотрел на свои наручные часы: три часа пятнадцать минут. Скоро рассвет. Наверное, надо вставать самому и будить Джессику. Надо возвращаться в реальную жизнь - ту, из которой он с таким удовольствием сбежал с Джессикой в свою любовь. Но, боже, как не хотелось с ней расставаться!
Она будто почувствовала его тревожные мысли, проснулась и, потянувшись, одной рукой крепко обняла его. Он тоже сжал ее в объятиях, чувствуя, как неприятно засосало под ложечкой. Пора возвращаться в свои семьи, а ему даже становится трудно дышать при мысли о том, что надо расстаться с его любимой Джессикой. Снова отпустить ее в объятия Максвелла Колфилда, как он сделал это по собственной глупости много лет назад? Что на него тогда нашло, было просто не понятно. Жаклин, видимо, околдовала его. Но теперь, когда милосердная судьба снова свела его с Джессикой, этот номер с ним больше не пройдет. Больше никакая женщина не сможет опутать его своими сетями, ведь его сердце принадлежит Джессике. Он весь принадлежит Джессике.
Пальцы Джессики нежно прикоснулись к его губам. Он улыбнулся сквозь дремоту. Не открывая глаз, проговорил:
- Ты чего проснулась? Еще рано!
- Я боялась, что если проснусь позже, то тебя не будет рядом, - охрипшим со сна голосом ответила Джессика.
- Ну, куда же я от тебя денусь? Теперь, когда мы снова вместе, я больше ни за что не расстанусь с тобой.
- И я совершенно не хочу уезжать, - отозвалась Джессика. - Мне даже из этой постели вставать не хочется.
Она потянулась и села, прижав одеяло к обнаженной груди, всмотрелась в любимое до боли лицо.
- Тогда, может, останешься здесь навсегда? - Шутливо предложил Уайтхорн.
- Глупый! - Улыбнулась она. - Я бы даже объятия твои ни на минуту не покинула, если бы такое было возможно!
Он поднялся ей навстречу и впился жарким поцелуем в ее улыбающиеся губы. Джес с готовностью ответила на его поцелуй. А после поцелуя, когда ее тело снова чуть не начало таять и плавиться в сильных руках Дэна, спросила:
- Который час? Мы с тобой совсем забыли о времени.
Он посмотрел на часы.
- Без двадцати четыре. Скоро рассвет.
Джессика поднялась с постели.
- Мне пора. Можно принять душ?
- Подожди минутку, и я пойду с тобой, - заулыбался он.
- Если ты пойдешь со мной, мы никогда отсюда не уедем. Представляешь, что тогда начнется в Лос-Анджелесе?.. А мне еще надо придумать, что сказать Максвеллу.
- Как что?! - Удивился Дэн. - Правду. Или ты думаешь, что если ты солжешь ему, он тут же тебе поверит?
- Мы об этом потом поговорим. Ладно? - Попросила его Джес и побежала в душ.
Уайтхорн улыбнулся. Джессика больше никуда от него не уйдет. Она больше не оглядывается на Максвелла или Жаклин, больше не думает о чьей-то боли. Для нее стало важным собственное счастье, а это говорит о том, что она была не очень-то счастлива в браке с Максом. Осталось подождать совсем не много, и они будут вместе всю оставшуюся жизнь. Наверное, и ему теперь надо быть честным с Жаклин - рассказать ей всю правду. Ведь ложь - это боль, а боль может вызвать ненависть. Когда-то Дэн и Джессика лгали Максу. Теперь он, скорее всего, ненавидит их обоих, но ни за какие блага в мире не отпустит Джессику. С ним хлопот не оберешься. Да и Жаклин - отпустит ли его? Поймет ли его собственный сын?.. Дэн вздохнул, мотнул головой, отгоняя прочь печальные мысли. Потом потянулся к брюкам, лежавшим на полу беспорядочной кучей, достал из кармана сотовый телефон. Пять пропущенных звонков - и все от Жаклин. Она теперь места себе не находит, ведь обычно, если Дэн задерживался на работе, он всегда звонил ей и сообщал о своих планах. Сейчас звонить ни к чему. Четыре утра. Хоть бы она спала сладким сном. Он сейчас не в состоянии встретиться с ней глазами. Жена сразу поймет, что произошло в его жизни. Теперь он не хотел так резко рушить ее мир, который она строила в течение долгих лет их совместной жизни. Дэн понимал, что Жаклин будет больно в любом случае - когда бы он ей ни сказал о том, что вернулся к Джессике. Но он наивно надеялся, что отсрочив признание, тем самым уменьшит ее боль.
Он неторопливо оделся, расправил постель. Потом спустился на кухню, напился воды. А через полчаса вниз спустилась и Джессика - легкая, свежая после душа, воздушная, точно перышко.
- Ну, что, поедем в Лос-Анджелес? - Спросила она.
- Да, наверное, - отозвался он. Ты только оставь мне номер своего сотового. Я больше не собираюсь тебя никуда отпускать.
- Конечно, - отозвалась женщина и продиктовала ему номер, который Дэн записал в память своего телефона.
Потом он сделал то же самое для нее. Когда они вышли из дома, небо уже наполовину окрасилось в оранжево-розовые тона. Удушающая жара ненадолго спала. Дэн вдохнул полной грудью свежий океанский воздух, повернулся к Джессике.
- Когда мы снова встретимся?
- Ты опять за свое? - Улыбаясь, сказала она.
- Я же сказал, больше ты никуда от меня не денешься.
- Я тебе позвоню. Обязательно, - заверила его Джес. - Скорее всего, завтра.
- Хорошо. Буду ждать. Но если ты не позвонишь мне, я позвоню тебе сам.
- Ну, все! Пока! Иначе мы так никогда не расстанемся, - проговорила она, направляясь к своей машине.
- Эй, ты кое-что забыла! - Позвал ее Дэн.
Джес обернулась, посмотрела в голубые глаза, затем шагнула к нему в раскрытые объятия, крепко обняла, легко коснулась губами его губ. Но настойчивые губы Дэна не хотели ее отпускать, снова вызвав пожар во всем теле. С трудом оторвав себя от его губ, Джессика сказала:
- Ты собираешься меня сегодня отпускать домой или нет?
- А если я скажу, что нет?
- Я все равно уйду. Не надолго.
- Еще один поцелуй, - попросил он.
- Но только один...
Она чмокнула его в нос и побежала в машину, не видя, но зная, какое сейчас у него разочарованное лицо. Уже из машины Джессика послала ему воздушный поцелуй, Дэн поймал его в ладонь и послал ей ответный поцелуй. Через секунду машина Джес, мягко урча, выехала за ворота.
Когда Уайтхорн открыл парадную дверь своим ключом, чтобы не поднимать дворецкого, было без десяти пять утра. Он от всей души надеялся, что Жаклин спит. В гостиной было пусто и тихо. Он с облегчением вздохнул и спокойно прошел в библиотеку, надеясь провести там остаток этого счастливого раннего утра. Спать он все равно не сможет, так что подниматься наверх и будить жену не имело никакого смысла. Она наверняка спит. А когда проснется, он сделает вид, что поздно вернулся домой и до поздней ночи работал в кабинете, тут же и заснул на диване. Дэн уже принял решение, что непременно сегодня поговорит с Жаклин - попросит развод. Может, он и не станет называть истинную причину своего ухода, но обязательно будет настаивать на этом. Мучить себя и ее больше ни к чему. Рано или поздно Жаклин все равно узнает правду, но будет лучше, если они к этому времени будут жить отдельно. Чарльз Роберт стал совсем взрослым - у него теперь своя жизнь, и он не очень-то вникает в проблемы родителей. Ведь и он когда-нибудь покинет этот дом, а потому для него не будет играть большой роли, как живут его родители - вместе или порознь.
Дэн открыл дверь в библиотеку и... оторопело замер на пороге. В его кресле за его столом сидела Жаклин.
- Я так и думала, что ты трусливо будешь отсиживаться здесь, - горько улыбнулась она. - Поэтому решила опередить тебя. Доброе утро, дорогой!
- Я... - Растерянно начал Дэн. - Я думал, что ты спишь и не хотел тебя будить. Решил отдохнуть здесь.
- Что ж, проходи, - усмехнулась миссис Уайтхорн. - Чего стоишь на пороге?
Дэн не знал, что делать. Он совсем не ожидал увидеть Жаклин здесь; совсем не ожидал, что она будет такая едкая и злая. А чего, собственно, он от нее ожидал? Она, наверное, провела бессонную ночь, раз сидит здесь. Она устала и обижена на него. Любая женщина обиделась бы за молчание. Тем более Жаклин звонила ему пять раз - и это только на сотовый телефон. Раньше такого никогда не было. Если Дэн звонил ей сам, она больше не звонила ему. А тут всю ночь неизвестность и молчание. Бог знает, что она себе напридумывала, сидя в этом кресле такое количество часов. И объяснять ей сейчас что-то было бесполезно. Жаклин будет обвинять во всем только его. Она и слышать ничего не захочет. Да и сам Дэн захочет ли что-либо объяснять?.. А что если попробовать поговорить с ней таким же тоном?..
- Пройду, не переживай, - улыбнулся мужчина. - Но позже. Я смертельно устал. Ты, наверное, тоже. Давай отдохнем, а потом поговорим. О'Кей?
- Поговорим, - сказала Жаклин, пристально следя за каждым его движением, внимательно всматриваясь в выражение его лица. - Но после того, как ты расскажешь мне, где провел эту ночь.
- А ты уверена, что захочешь услышать мой рассказ? - Спросил Дэн.
- Уверена. Мы женаты двадцать два года. Думаю, что после того, что мы пережили вместе, я заслужила право услышать правду. Не так ли?
- Сейчас или позже? Может, дашь нам обоим отдохнуть? Мы оба в первую очередь заслужили отдых.
- Сейчас, - потребовала женщина. - Где ты был?
Теперь уже лгать и изворачиваться не имело никакого смысла. Надо было идти до конца.
- Я был с Джессикой Колфилд в своем загородном доме.
- В Палм-Бич? - Уточнила Жаклин.
- Нет. В пятнадцати километрах от города у меня есть небольшой домик на берегу океана.
- Вот как! - Проронила Жаклин. - И давно у тебя этот дом? Почему я о нем ничего не знаю?
- Давно, Жаклин. Этот дом еще приобрел мой отец, и о нем знали только он, я и моя мать.
- И миссис Колфилд... - Закончила за него женщина.
- Да... - Нехотя признался Дэн.
- Выходит, вы снова вместе...
- Да.
- И где же вы друг друга нашли?
- Ты не поверишь.
- Отчего же. Теперь я уже всему верю. Рассказывай!
- Мы встретились на кладбище. Уж, не знаю, каким ветром ее туда занесло.
- А надо бы знать, - упрекнула его Жаклин. - В марте у Джессики умерла мать.
- Миссис Элвира? - Удивленно переспросил Уайтхорн. - А что с ней случилось? Почему я об этом ничего не знаю?
- Миссис Бичем умерла во сне. У нее просто остановилось сердце. Или ты думал, что все наши родители будут жить вечно?! - Спросила Жаклин, и в голосе ее Дэн уловил нотки сарказма. - Об этом писали в газетах, но я постаралась, чтобы ни одна из них не попала тебе в руки. А то вдруг у тебя возникло бы желание нанести миссис Колфилд визит с выражением соболезнования...
Губы Дэна скривились в яростной усмешке. Он со всего размаха шарахнул кулаком по столу так, что Жаклин испуганно вздрогнула.
- Ты так сильно ненавидишь меня, что скрыла от меня смерть матери Джессики?!! - Заорал он. - Мой отец много лет дружил с Рональдом Бичемом. Это грубое проявление неуважения по отношению к их семье. Как, по-твоему, что они о нас подумали?!!
- А почему я должна уважать эту семью?! - Вспылила женщина, вскочив со стула. - Почему я должна любить Джессику за то, что она еще много лет назад увела у меня мужа?!!
- Ты не имела никакого права скрывать это от меня!!!
- А ты не имел никакого права не ночевать дома. Вчера вернулся Чарли, а ты даже не удосужился позвонить домой! Я оборвала твой мобильный телефон своими звонками, звонила на твою квартиру, в офис, бог знает, что передумала! А ты заявляешься под утро домой по-идиотски счастливый и как ни в чем не бывало говоришь, что провел ночь со своей любовницей!!! И после этого я должна ее уважать?!!
- Ладно, может, ты и права, - уже более спокойно произнес Дэн. Я виноват, прости. Больше этого не повторится. Я прошу у тебя развод.
Пауза. Тишина после их гневных криков кажется оглушающей. Жаклин замолчала и оторопело захлопала ресницами. Он это серьезно - о разводе? Он действительно хочет бросить ее ради женщины, которая через три года после авиакатастрофы, случившейся с ним вышла замуж за другого? Дэн действительно хочет расстаться с ней после того, как она поставила его на ноги?! Да нет, он просто злится и говорит, не думая. Но пронзительный взгляд голубых, как небо, глаз говорил обратное. Жаклин засомневалась.
- Ты шутишь?
- Нет, я серьезно, - решительно ответил Уайтхорн. - Я прошу у тебя развод.
- Думаешь, все будет так просто? Да, Дэн?! А я не дам тебе развод. Ты его никогда не получишь.
- Если мы не разведемся, я уеду жить на Хайд-стрит. Больше ты меня в этом доме не увидишь.
- Напугал! - Усмехнулась Жаклин. - Если ты уедешь на Хайд-стрит, то я поговорю с мистером Колфилдом и с журналистами. Думаю, им очень понравится то, что я расскажу.
- Жаклин, мы с тобой, как дети. Я по-хорошему прошу: дай мне развод. У тебя не будет недостатка. Я обеспечу тебя и Чарльза Роберта до конца жизни. Если хочешь, я оставлю тебе этот дом или куплю новый. Только отпусти меня. Не мучай себя и меня. Прошу тебя!
- А мне не нужны твои деньги! - Зло выговорила Жаклин. - Мне нужен ты!
Дэн пристально посмотрел в темные глаза жены. У него возникло странное чувство дежа-вю. Однажды ему уже говорили эту фразу. Он даже помнит, кто именно.
- Почему ты так упрямо держишься за меня? - Удивленно спросил Дэн. - Мы ведь не любим друг друга. Любая другая на твоем месте ушла бы от меня еще после той истории на приеме.
- Любая, может, и ушла бы, - устало ответила миссис Уайтхорн. - Любая не стала бы выхаживать тебя, заниматься с тобой. Наверное, и миссис Колфилд ты был не нужен, раз она вышла замуж через три года после авиакатастрофы, в которой ты пропал. А вот я осталась. Ты никогда не думал, почему? - Спросила, наконец, она.
- Чтобы обеспечить будущее Чарли, - пожал плечами Дэн.
Он подошел к подносу с графином, стоявшему на одной из тумбочек, налил себе крепкий французский коньяк в рюмку - почти дополна. Начал пить маленькими глотками. Коньяк приятно обжег сначала горло, а потом голодный желудок. Надо было, конечно, сначала поесть, - так он быстро захмелеет, но тут уж ничего не поделаешь. Слова жены совсем выбили его из колеи. Она сейчас говорила и вела себя не как Жаклин Каннингем, которая выхаживала его в далеких 80-х в Кинг-Риверз. Та девушка была тихая, нежная, домашняя, уютная. С ней рядом было хорошо и светло, будто весеннее солнце нежно грело кожу. С ней рядом хотелось находиться постоянно, чтобы оберегать и защищать ее от всего мира. А эта женщина, сидевшая в его кресле за его столом, напряженно следившая за каждым его движением, была совсем не похожа на ту нежную девушку, которую он когда-то любил, как сестру. Неужели это он ее так изменил? Ведь сейчас Жаклин, скорее, стала похожа на Клер Стефенс в юности - такая же беспощадная, обозленная на весь мир, полная ненависти к самым близким людям.
Она горько рассмеялась, оттерла тыльной стороной ладони слезы, бежавшие по щекам.
- Какой же ты наивный! Ну, прямо, как ребенок!.. Хотя, наверное, даже ребенка в наши дни трудно провести. Неужели ты, правда, веришь всему, что скажет тебе женщина?
- Нет, - ответил Дэн, залпом допил коньяк и поставил рюмку обратно на поднос. - Если ты так думаешь, ты совсем меня не знаешь.
- Скорее всего, это ты не хочешь, чтобы тебя узнали. Ты замыкаешься в себе, зациклившись на чем-то одном, будь то небо или Джессика Колфилд.
- Разве это плохо? - Спросил мужчина.
Он подошел к окну, посмотрел в сад. На улице совсем рассвело. Через мгновение они оба услышали, как в столовой часы пробили половину шестого утра. Скоро встанет дворецкий, а за ним и вся прислуга. Ночь была невероятно длинной. Только теперь Дэн почувствовал, как ему хочется спать.
- Не знаю, - ответила ему Жаклин. - Только от этого страдают другие люди - те, кто любит тебя, может, больше, чем миссис Колфилд.
- Ты имеешь в виду Чарльза Роберта?
- Я имею в виду себя.
- Что? - Изумленно спросил Дэн, повернувшись к жене.
Она тоже повернулась к нему на вращающемся кресле и сказала:
- Повторяю для непонятливых: я тебя люблю. Все эти годы любила. Наверное, я влюбилась в тебя после того, как ты сделал мне предложение, чтобы скрыть мой грех перед моими родителями и всей деревней. Николас Стенхоуп тебе и в подметки не годился! Ни один мужчина на свете не мог сравниться с тобой! Скорее всего, в начале это была просто благодарность, которая потом переросла в любовь. Именно потому, что я любила тебя больше жизни, я и задалась целью поставить тебя на ноги. Я хотела, чтобы ты снова ходил. Ни одна женщина на свете не стала бы делать для тебя того, что делала я. Никогда и ни за что, даже за право быть с тобой рядом! И после этого ты предлагаешь мне свой дом или деньги в обмен на свою свободу?
Дэн надолго замолчал. Жаклин выжидающе смотрела на мужа. Когда-то она обещала себе, что он ни за что не узнает, что она любит его, и не сдержала своего обещания. Она надеялась быть сильной рядом с ним, но ее сила оказалась намного слабее ревности и ненависти к Джессике. Жаклин не смогла в одиночку справиться со своей любовью - такой она была сильной и деятельной. Наверное, именно такая любовь правит миром, ворочает горы. Вот жаль только, что она безответная и безнадежная во всех смыслах. Ведь Дэн все равно от нее уйдет - так или иначе. Он никогда ее не любил. Жаклин всегда об этом знала и никогда ни на что не претендовала. И даже если теперь он и знает об ее чувстве к нему, это ничто не изменит. А шантажировать его чувством долга и благодарности за то, что она сделала для него, - низко и подло, не в ее стиле. Ее никто не заставлял в свое время заботиться о Дэне, выхаживать его и уж тем более влюбляться в него. Он тоже уже ничем не обязан ей. И ее любовь к нему - не такая уж веская причина, чтобы он на всю жизнь остался рядом с ней.
Странно, как быстро время меняет человека! Еще полчаса назад Жаклин буквально кипела от гнева и злости, ее распирало от ненависти, а сердце рвалось на части от любви. А теперь она готова отдать своего мужа женщине, которую очень сильно ненавидит. Ведь не зря же кто-то из великих говорил, что если по-настоящему любишь человека, надо отпустить его: он обязательно вернется, если принадлежит тебе всем сердцем и душой. Но Дэн Уайтхорн к ней не вернется, как бы сильно она ни любила его.
- Я согласна на развод, - сказала Жаклин, наконец, первой нарушив молчание. - Чем скорее мы разведемся, тем лучше. Но я не уверена, что мистер Колфилд согласится на развод так же легко, как я.
Изумление, восторг, радость... Таких смешанных чувств она уже давно не видела в глазах своего мужа. Последний раз это было, кажется, в конце 88-года, когда она сама предложила ему переехать в Лос-Анджелес. Только сейчас ей до тошноты противно видеть отражение этих чувств в глазах Дэна, потому что она любит его, а ему все равно. Он упрямо цепляется за призрачное счастье из своей прошлой жизни. Все мужчины, как дети, которые плачут, потому что не могут получить луну с неба. Вот и Дэн не понимает, что с луной в руках счастлив не будет. Луна - туманная дымка, то исчезает, то появляется - холодная и далекая, а самое главное - недоступная, но именно потому и самая желанная. Он такой слепой, что не видит женщину рядом, которая любит его больше жизни и готова отдать жизнь за эту любовь. Совсем рядом счастье, уют, домашнее тепло и ласка. Многие мужчины большего и не желают. Но не Дэн Уайтхорн! Он всю жизнь гонялся за чем-то неуловимым. Скорее всего, ему и рядом с Джессикой не будет покоя, а потому и она будет не очень-то счастлива с ним.
Дэн стремительно шагнул к ней, сжал ее холодные оцепеневшие пальцы в своих горячих ладонях.
- Спасибо, Жаклин! Ты просто чудо! Я никогда не забуду то, что ты для меня сделала!
- Хватит, Дэн! Прекрати! - Проговорила она, высвобождая свои руки. - Лучше скажи, когда и какие бумаги мне нужно подписать.
- Мы об этом обязательно поговорим, только позже. Спасибо, родная! Я... - Он запнулся, не зная, что сказать. От избытка чувств он потерял дар речи. - Я... Ты прости меня! Ладно?..
Жаклин не успела ему ничего ответить. Через мгновение Дэна уже не было в библиотеке. Оставшись одна, она горько расплакалась от отчаяния и одиночества.
Глава II
На следующий день после того, как Жаклин согласилась дать Дэну развод, Дэн позвонил Джессике на сотовый телефон. Он не учел тот момент, что Джес могла быть рядом со своим мужем. Но именно так и оказалось. Было восемь утра. Они сидели в маленькой столовой своего небольшого дома и мило завтракали вместе с Джулией, которая только что вернулась из Италии, где училась в Римском университете изобразительных искусств. Девушка весело щебетала, рассказывая о своих планах на предстоящие каникулы. Джессика утопала в воспоминаниях о ночи, проведенной в доме на утесе, и грезила о новой встрече с Дэном. А Максвелл, давно уже освободивший место летчика своему преемнику и ушедший на заслуженную пенсию, но еще работавший в этой авиакомпании на месте заместителя управляющего, размышлял о том, как ему выкроить часок времени из рабочего графика для встречи с очередной любовницей. Это милое семейное утро ничуть не прервалось, когда у Джессики зазвонил мобильный телефон. Она просто извинилась и, встав из-за стола, вышла в гостиную, чтобы там спокойно поговорить.
- Привет, Джесси! - Услышала она знакомый до дрожи в теле голос Дэна Уайтхорна. - Доброе утро!
- Привет! - Радостно улыбнулась женщина, едва не назвав его по имени.
- Как поживаешь?
- Все хорошо! - Сказала Джес. - Теперь - особенно. Я сама собиралась тебе позвонить, но только позже, а ты меня опередил.
- У меня для тебя потрясающие новости! - Без вступлений начал Дэн. - Ты сможешь сегодня со мной встретиться, чтобы поговорить?
- Да, конечно. С удовольствием. Я как раз думала об этом, - ответила она.
- Когда и где?
- Смотря, что за разговор, - игриво улыбнулась Джессика, в то же время напряженно следя за дочерью и мужем, которых было хорошо видно через арку.
- Очень важный, - улыбнулся Дэн, поняв ее намек. - Как насчет моей квартиры?
- А это возможно?
- Естественно, - ответил Дэн.
Он, наконец, понял, что Джессика не одна и не может говорить с ним более откровенно.
- Ты не можешь сейчас говорить, - высказал он вслух свое предположение. - С тобой Максвелл?
- Да, - подтвердила Джессика.
- Ясно. Тогда я не буду вам мешать, - сказал мужчина. - Сможешь подъехать к четырем часам на Хайд-стрит?
- Думаю, да, - ответила Джессика.
- Буду ждать тебя там, - коротко бросил Дэн. - До встречи. Я люблю тебя...
- И я тоже, - только и успела сказать миссис Колфилд.
Дэн дал отбой и убрал сотовый в карман своей голубой рубашки. Затем снял пиджак, висевший на спинке стула, на котором он сидел, и надел его. Взял ноутбук, ключи от машины и вышел из комнаты. В коридоре он столкнулся с Жаклин. Она только собиралась завтракать. Уже второй день они ели отдельно. Жена точно избегала его, наказывая нарушением семейных традиций. Раньше никто и никогда в семействе Уайтхорн не позволял себе ничего подобного, даже если случалось что-либо из ряда вон выходящее. Неизменно в семь утра, в час тридцать минут пополудни и в семь часов вечера супруги Уайтхорн собирались в маленькой столовой на завтрак, ленч и обед. Так повелось еже с тех пор, как мать Дэна была жива. В течение всего дня каждый член семьи мог распоряжаться своим временем, как ему было угодно, но в определенные часы будьте любезны явиться в столовую. А вот Жаклин со вчерашнего утра нарушала это правило. Она или спускалась вниз на час позже, или специально уходила из дома за час до ленча или обеда, ничего никому не объясняя. В принципе, Дэну было все равно. Но у него складывалось впечатление, что она испытывала его терпение. С тех пор как он ушел из библиотеки после того разговора, они больше не общались. Говорили друг с другом только в случае крайней необходимости. Дэн прекрасно понимал жену. Наверное, если бы так поступили с ним, он вел бы себя аналогично. Да, он чувствовал, как больно жене, особенно теперь, когда знал, что она его любит. Но ничего не мог поделать со своими чувствами к Джессике. Это было сильнее его в течение долгих лет. Он знал, что из-за этого страдают многие люди. Однако изменить что-либо было не в его силах. Оставалось только просить прощения за свою любовь, но этого он делать ни в коем случае не собирался.
- Привет! - Поздоровался с ней Дэн.
- Доброе утро, - сухо отозвалась она. - Ты в офис?
- Да.
- Когда мы подадим документы на развод?
- Когда тебе будет угодно, - не очень дружелюбно отозвался Уайтхорн. - Все остальное - вопрос времени.
Жаклин вдруг показалось, что ее муж говорит о разводе так же нетерпеливо, как ребенок о предстоящем празднике. И от этого ей стало еще больнее и обиднее, так что слезы едва не выступили на глазах. Невыносимо захотелось отсрочить оформление развода. Пусть всего на несколько дней, пусть это не будет иметь никакого значения, но она будет с ним рядом. Это было сейчас так же важно, как дышать с ним одним воздухом, наслаждаться звуками его голоса, трепетать от его мимолетных, ничего не значащих прикосновений. Ведь когда-то, семнадцать лет назад, Жаклин каким-то чудом удалось привязать его к себе. Он тогда почти сошел от нее с ума, почти забыл о Джессике, почти целиком принадлежал ей. И вот сейчас ему уже не терпится уйти от нее как можно скорее. Почему? Что она ему сделала? Подарила второй шанс на новую жизнь? Дала возможность заново научиться ходить? Всецело, без остатка, отдала ему себя? И именно потому он теперь уходит, что слишком устал от нее?
Жаклин очень захотела спросить его об этом. Они уже давно не говорили так откровенно, по душам - с тех пор как переехали в Лос-Анджелес. Слишком давно они стали слишком чужими друг другу несмотря на все то, что пережили вместе, чтобы вот так запросто перешагнуть пропасть, разделявшую их. Если бы только сейчас Дэн словом или взглядом дал ей понять, что она нужна ему хотя бы в качестве друга, душевной наперсницы, Жаклин горы свернула бы, чтобы его остановить. Она сделала бы все, чтобы его остановить. Она сделала бы все, но не отпустила бы его к Джессике Колфилд. Однако Дэну она больше была не нужна. Они за эти два дня стали более чужими друг другу, чем люди, которые много лет живут в разлуке. Семнадцать лет борьбы - это чересчур долгий срок даже для такого терпеливого человека, как она. Бороться с упрямством Дэна - может быть, но бороться с миссис Колфилд - нет уж, увольте. С нее хватит!
- Тогда дай мне знать, когда надо будет подписать документы, - холодно ответила Жаклин. - Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы не препятствовать тебе на пути к твоему счастью.
И не дожидаясь ответа, пошла вниз. Дэн посмотрел ей вслед, вздохнул, сокрушенно качая головой. Хоть она и старалась не показывать свою боль, ей было больно, и он это видел. А ее боль вызывала у него такое острое чувство вины, что хотелось оставить эту затею с разводом еще на неопределенный срок. Вот только вряд ли это что-то изменит в их отношениях. Дэн помедлил еще некоторое время в коридоре, а потом тоже стал спускаться вниз.
Жаклин чувствовала себя совершенно подавленной. Она не хотела ни есть, ни пить, ни одеваться, ни причесываться, ни идти куда-либо. Она сидела за большим столом в столовой в полном одиночестве и думала о том, что больше с этого места ее никакая в мире сила не сдвинет. Боль поселилась внутри и разъедала изнутри, как яд. Теперь она мечтала о том, как бы действие яда поскорее закончилось. Вот только смерть от этого яда не наступит. Жаклин будет испытывать муки более страшные, чем муки ада, но смерть, как избавление, не наступит. Пока она будет любить Дэна всей душой, всем телом желать его, сходить с ума от ревности, не видать ей никакого избавления. Аппетит у нее пропал, едва она увидела с утра Дэна. Он был такой красивый, полный сил, жизнерадостный, а самое главное - счастливый. Явно отправился в офис после разговора с Джессикой; наверняка сообщил ей о разводе. Любой нормальный человек с радостью поделился бы такой хорошей новостью. Ей даже не в чем было его обвинить. Физически Дэн изменил Жаклин только дважды. Первый раз - на приеме с Джессикой, когда она застала их обоих в той самой комнате, куда Дэн переехал и теперь. И теперь, когда поводом для развода стала встреча на кладбище. В тот раз Жаклин сама захотела вернуть его назад. Они даже были счастливы, но это счастье длилось совсем недолго. В какой-то момент пожар, вспыхнувший между ними, начал угасать. Никто из них не захотел поддерживать пламя - вот оно и потухло, оставив после себя пепелище. Семнадцать лет пролетели тихо, спокойно, гладко, без страстей и без эмоций - но и без любви. Жаклин сама виновата - пустила все на самотек, надеялась, что если ей однажды удалось каким-то чудом затащить Дэна к себе в постель, то он останется там на всю оставшуюся жизнь. Но ведь любовь и семейная жизнь - это не только секс и удовольствие. Они оба позабыли об этом, вместе с тем утратив нечто важное в своих отношениях. И из постели когда-то приходится выходить. А выйдя из своей постели, Дэн и Жаклин обнаружили, что больше ничего общего у них и нет. Вот и жили они все эти годы, как соседи в студенческом общежитии - вроде близкие люди, но большее позволить себе не могут или не хотят.
Жаклин вздрогнула и подняла глаза на сына, стоявшего в дверях столовой. Украдкой, надеясь, что он ничего не заметит, оттерла слезу, катившуюся по щеке.
- Да... - Отозвалась она хриплым еще от сна и набежавших слез голосом.
- Ты как? - Спросил Чарльз, входя в столовую и усаживаясь на один из стульев, стоявших рядом с ней.
- Отлично! - Ответила Жаклин, нацепив на лицо маску хорошего настроения.
Но ее сын знал, что она лжет.
- Отец мне все рассказал, - неуверенно начал он.
- О! - Проронила Жаклин. - Он и с тобой поделился этой хорошей новостью.
- А с кем еще? - Удивился Чарли.
- А ты как думаешь?
- Не знаю, растерялся парень. - Может, с Робертом Монтгомери? Он ведь его давний друг.
- Какой же ты наивный! - Едко усмехнулась миссис Уайтхорн. - Он с утра уже успел пообщаться со своей любовницей. Так что радуются теперь на пару.
- Так у отца есть любовница? Это из-за нее вы разводитесь? Он тебе изменил?
- Он изменял мне все двадцать два года нашего брака.
- Ничего себе! - Присвистнул Чарльз. - И ты все это время знала и терпела? Но почему вы только теперь решили разойтись?! - Он помолчал минутку, потом с удивлением спросил: - Так вы из-за меня все это время жили вместе?
- Нет! - Торопливо заверила сына Жаклин. - Ни в коем случае! Ты здесь не причем. Да и физически твой отец изменил мне лишь однажды. Это было очень давно. Тогда я сама его простила. Это, наверное, и стало моей роковой ошибкой. Но я очень надеялась, что он когда-нибудь сможет полюбить меня.
- Сердцу не прикажешь, - сказал Уайтхорн - младший.
- Знаю, сын, - вздохнула Жаклин. - Но я очень надеялась изменить эту аксиому. Ведь в какой-то момент мы были очень счастливы, - она вдруг взглянула на его понурое лицо и каким-то своим особенным материнским чувством угадала, что ему хоть и грустно из-за развода, но не очень-то интересно слушать ее душеизлияния. Тогда она нацепила на лицо некое подобие улыбки и сказала:
- Давай больше не будем говорить об этом. Ты лучше расскажи, какие у тебя планы на эти каникулы?
- О, грандиозные! - Заулыбался Чарльз. - Для начала позвоню Ангель Эвинг. Она тоже как раз должна вернуться из Рима на каникулы.
- Замечательная девушка, - произнесла Жаклин. - Жаль, что вы расстались. Вы были прекрасной парой.
- Всему свое время, - отозвался Чарльз. - Я отпустил свою девушку к другому парню, зато получил потрясающего друга. Любовь приходит и уходит, а дружба - это на всю жизнь.
- Ты так думаешь? - Спросила женщина. - Однажды ты так влюбишься, что тебе не нужны будут даже друзья, - только любимый человек. Поверь мне, когда это случится, ты заговоришь по-другому... Может, ты хочешь съездить куда-нибудь за границу?
Она резко переменила тему разговора, чтобы самой себе не причинить больше боли, чем уже испытывала.
- Не знаю, мам, - ответил парень. - Еще два месяца впереди. Там видно будет.