День был жарким, а с приходом ночи опустилась прохлада. Как и всегда, меня мучила бессонница. Лежа в постели, я долго смотрел в распахнутое окно. Ясное небо в брызгах звезд да качающиеся тени деревьев - все, что я мог увидеть. Вскоре, лежать вот так, мне надоело. Я вышел из дома, оставив дверь незапертой. Пахло травой и совсем немного - морем. Мой дом стоял среди равнины, поодаль от деревни, одинокий и неприметный. Кругом раскинулись луга, с запада подступал лес. Солнце, садясь, скрывалось за верхушками его деревьев, и от багряного марева казалось порой, что сам лес горит. Ночью все иначе. Стоя на крыльце, я поглядел на выступающий в океане луговых трав мыс мглы. А затем направился прямо туда. Не знаю, от чего так решил. Кособокая луна висела над домом, все заливая своим светом. Лес же оставался непроницаем. Словно запертый сундук, который непременно хочется открыть.
Добрался я до него довольно быстро. Трава под деревьями оказалась влажной, да и воздух куда холодней, я даже вздрогнул. Темно. Сперва, еще различимы были стволы деревьев. Потом - совсем ничего. А я все шел. На ощупь. Не боялся заблудиться. С детства я так. Будто у меня внутри компас. Всегда знаю, в какую сторону нужно идти.
И тогда странное случилось. Впереди вроде как светлее стало. Контур деревьев проступил, стояли они теперь реже. Показалась опушка. Я подошел ближе и увидел колодец. Никогда не слышал, что здесь колодец есть. И сам ни разу не выходил к нему. Я подумал: вот как бывает, живешь и не знаешь, что у тебя под боком. Не замечаешь.
Колодец старый, весь камень мхом порос. Лебедка давно сломалась - только два штыря по бокам торчат. Я подошел и заглянул в него. Вода виднелась далеко внизу, ровным зеркалом, отражающим звездное небо и края колодца. Я не сразу понял, в чем подвох. Минут пять смотрел.
Оказалось - нет там моего отражения. Должен отражаться в воде, но не отражаюсь. Думал, в ракурсе дело. Кругом походил. И все тоже - не отражаюсь, словно и нет меня.
Я сел на землю, спиной опершись на колодец. Стал смотреть, как легко покачиваются на ветру ветви деревьев. Думал, отчего такой оптический обман мог приключиться.
То, что у одного куста на краю опушки ветки сильней качаются, я сразу заметил. Виду не подавал, думал, тот, кто прячется, сам выйдет. Зря надеялся.
- Выходи, - говорю. Время шло, и терпение у меня кончилось. - Выходи, ничего не сделаю тебе плохого.
Он из кустов выступил, и я подумал - до чего красив. Огромный волк, шкура темно-серая, гладкая, глаза в темноте горят. Хищник.
- Доброй ночи, Человек, - сказал он мне.
- И тебе доброй, - говорю. - Ты на меня нападать не вздумай. У меня для таких случаев нож есть большой.
Нож у меня и вправду был. Я его с собой всегда ношу и днем-то, а не только ночью. Отличнейший нож. Сталь крепкая, рукоятка в ладонь так и просится. Мне его с одного острова привезли. Говорят, там лучшие ножи в мире делают. За свой я много отдал, не поскупился.
Волк присел, не слишком ко мне близко.
- Что ты, Человек, в лесу ночью делаешь?
- Прогуляться вышел.
Волк рыкнул странно, и я понял - это он так усмехается. Видимо, забавным ему мой ответ показался. Я решил спросить:
- Не знаешь, отчего я в колодце не отражаюсь?
Волк посмотрел на меня внимательно. Почесал задней лапищей за ухом.
- Так ведь это не обычный колодец. Зачарованный он.
- Как так?
- Всякий, заглядывая в него, видит свою сущность.
Мне его ответ совсем не понравился.
- Раз я там не отражаюсь, у меня никакой сущности нет?
- Почему же? - возразил Волк. - Просто, ты ее выпустил. Вот, к примеру, одна женщина заглянула в колодец и увидела там чудесной красоты птицу. Она ей помогла выбраться. И открылся у той женщины талант. Она стала петь и своим голосом могла исцелять сердца и разбивать их вдребезги.
Волк посмотрел на луну.
- Иногда и мне петь хочется. Да я не умею, - сказал он. - Песни мои хороши по-своему, на них ценителей мало сыщется. У всех от моего воя кровь в жилах стынет.
Я ему говорю:
- Я из колодца не вытаскивал никого.
- Я тебе еще историю расскажу, чтоб ты понял. В городе, недалеко отсюда, жила еще одна женщина. Очень умная была. Книжки без конца читала. И в тетрадях писала разные знаки и символы. Сама училась много, других людей учила. И постепенно ее сущность воплотилась. В змею. Женщина змеи не испугалась, оставила в своем доме и всячески о ней заботилась. Умнела еще быстрее, пока самой умной из всех людей в городе не стала. И вдруг, пришло ей в голову, замуж выйти. Чтобы как у всех - дом, дети. Начала жениха искать, а в городе все мужчины ее глупее. Какой толк за дурака замуж идти? Женщина расстроилась, рассердилась. Взяла змею, принесла в лес и сюда, в колодец кинула. После того, замечали за ней, что иной раз слово забудет или сосчитать чисел не сможет. Постепенно, стала она как все, может чуть порассеяннее обычной женщины.
Волк замолчал. Потом сказал:
- Она недавно замуж вышла. Говорят, поколачивает ее супруг.
Я посмотрел на него с сомнением. Сказал, ерунда какая-то. То поумнела, то поглупела, то замуж вышла. И добавил, мол, в доме моем рептилий никаких не живет, где ж моя сущность?
- Убежала, верно. А ты не заметил, - говорит Волк. - Как вернется, ты мои слова еще припомнишь.
Я ему не очень-то поверил.
Попрощался и ушел домой. Луна уже опустилась немного, середина ночи минула. Я лег спать. До самого утра мне снился каменный колодец.
Снова ночь, снова бессонница. На чернеющий за лугом лес я и смотреть не стал. Пошел в сторону деревни.
В деревне я бывать не люблю. Каждый раз вспоминаю одну неприятную историю, которая со мной там произошла. Я тогда обещал одному человеку подстрелить пару уток на озере к северу отсюда. Вернувшись поздним вечером, я понес ему пойманную дичь, чтобы получить деньги. Несколько фонарей в деревне стоит, но половина из них не горит уже добрый десяток лет. Меня темнота мало смущает, мне она даже нравится. Однако будь там светло - ничего подобного не случилось бы. Произошло все неожиданно. Я шел своей дорогой, и вдруг какой-то человек накинулся на меня, затащил за сараи и стал уток отнимать. Отдай, говорит, по-хорошему.
Нож у меня уже тогда постоянно при себе имелся.Убивать я не хотел. Случайно вышло. Очень уж он разозлил меня, тот деревенский. Все во мне закипело. Ударил пару раз, а он умер. Глаза у него закатились сильно и кровь горлом пошла. Я теряться не стал. Дотащил его до самого обрыва. За деревней, если по склону подняться, обрыв страшно высокий и внизу море плещется. Туда я тело и скинул. Устал ужасно. Да еще в крови весь перепачкался. Пришлось домой окольными путями возвращаться. Про уток сказал на утро, что не поймал ни одной. Труп, видно, водой унесло, потому как про убийство и слухов не ходило, а только сказали - такой-то пропал. Я и имени его не запомнил. С тех пор года два прошло, может больше.
Возле первых домов я остановился. Поднял голову. Луна прибывала. Перелаивались собаки. Тянуло вернуться к колодцу, проверить, правда ли я в нем не отражаюсь. Но я поднялся к обрыву. Море ворочалось и ворчало огромным зверем. Пена шелестела о камни далеко внизу. Дух захватывало от того, какая пропасть разверзлась впереди. Восторг сменился беспокойством и страхом. Тогда я отступил и отправился в лес.
Колодец я нашел удивительно быстро. Возле него лежал Волк. Я подошел, и он распахнул желтые глаза.
- Доброй ночи, Волк.
- Доброй ночи, Человек. Опять не спится?
- Да.
Волк дружелюбно махнул хвостом. Я обошел его и заглянул в колодец. Ночное небо в обрамлении замшелых камней. Мое отражение не появилось и никакой зверь или чудовище не взглянули на меня со дна.
- Скажи, Волк, а от чего зависит то, как выглядит сущность?
- От смотрящего в колодец, конечно. Характер, пристрастия и таланты - все влияет. Знал я человека, опаснее дикого зверя. Всякого, кто мешал ему, он убивал не раздумывая. Однажды люди изловили его и приковали к столбу цепями. Хотели плетями бить и отрубить ему голову. Но он порвал цепи и сбежал.
- А что же дальше?
- Убили его. Не стали больше ловить, а затравили собаками и пристрелили. Как всякого опасного зверя. После того, пошли слухи о медведе, появившемся в лесу. Ни один охотник не мог его одолеть. Многие погибли.
Я подобрал камушек в траве и бросил в колодец. Вода разошлась кругами и стихла, как слово, сказанное и забытое.
- А моя сущность? Как она выглядит, думаешь?
Волк посмотрел на меня и даже принюхался.
- Нет, - говорит. - Не могу понять.
Я расстроился. Это вроде того, как если вещица затерялась и не можешь отыскать. Досадно.
Я ушел. Спалось мне потом плохо. И будто бы шум какой-то мешал.
Наутро меня разбудила молочница. Я с ней расплатился, прячась в тени дома от пылающего невыносимым светом солнца. Решил, выходить сегодня не стану. Но в доме крупа кончилась.
Пошел в деревню. Там нашел человека, у которого обычно закупал зерно.Он, как всегда, запросил дорого. Жаловался на неурожай. Завел меня в амбар. Сказал: "Смотри, как собрал мало". Я огляделся. Зерно мешками лежало, и половины амбара не набралось. На одном мешке, повыше, сидела мышь. Обычная серая мышь, только на лбу пятно белое. Наглая - не испугалась нас и не убежала, а смотрела сверху вниз, надменно так.
У меня в доме мышей никогда не водилось. Чувствуют, что я на расправу скор.
Я хозяину говорю: "Лучше б мышей повывел". Он поспорил еще немного и цену сбавил.
Обратно кое-как добрался. Солнце пекло, мешок с зерном от того казался раза в два тяжелее. И ни одного деревца на всем пути, открытый луг. Потому, вернувшись, упал на кровать и до самого вечера проспал.
Ночью все иначе. Исчезли зной и духота, поднялся ветер, стягивая тучи. Надвигалась буря.
Я собирался закрыть оконные ставни на засовы снаружи, и увидел на крыльце мышь. Дохлую. Ее тушка, простертая на деревянных досках, лежала как подарок от неведомого гостя. Будто кто нарочно принес ее сюда, положил аккуратно и, может быть, с гордостью. Пришлось приподнять ее за хвост и закинуть подальше в кусты каштана. В тусклом свете, падающем на крыльцо через дверной проем, мне показалось, у той мыши на лбу точно такое же пятно, как у виденной мною сегодня в амбаре. Спросонок да в темноте - всякое мерещится.
Я запер ставни, оставив открытым только окно спальни, и зашел в дом. Ветер становился сильнее. Вдалеке, над морем грохотал гром. Погода выдалась неудачной для прогулок. Я решил спать ложиться. Нельзя же всякую ночь шататься по округе. Другие люди в такое время спят, и мне не помешает.
На самом деле, я не ожидал, что усну. Думаю, меня убаюкал шум ветра - тоскливый и однообразный.
Очнулся я неожиданно, от неясного шороха. Иногда перекаты грома над самой головой не замечаешь, а тихий звук заставляет прямо-таки подскочить.
Два немигающих глаза горели в темноте напротив меня.
- Кто здесь? - спросил я.
- Я.
- Кто - я?
- Я - это ты, а ты - это я, - последовал ответ.
В изголовье моей кровати стояло охотничье ружье. Я потянулся за ним, но не смог сразу нащупать и повернулся, чтобы попытаться его разглядеть. Всего на пару секунд повернулся. А когда, схватив ружье, снова глянул в тот угол, где горели глаза, никого там уже не было. Ветер трепал занавески, врываясь в окно.
С ружьем в руках я выскочил на крыльцо. В небе грохотало по-прежнему, и хоть земля еще оставалась сухой, ливень собирался хлынуть с минуты на минуту. Кто нарушил мой покой я тогда так и не узнал. Мог только догадываться.
В следующий вечер я нашел на своем крыльце несколько перьев - больших, пепельно-серых. Я сунул их в карман и пошел к колодцу. От земли поднимался густой туман. Я легко мог заблудиться, но этого не случилось.
Черные черты деревьев смазались в молочной плотной дымке, словно светящейся изнутри. К опушке я вышел или вернулся к лугам - не знал, пока не наткнулся на полукруг замшелых камней. Колодезная вода отражала туман и казалась такой же белой.
- Волк! - тихо позвал я.
Кругом стояли тишина и безветрие. Я позвал Волка еще раз, чуть громче. Никто не отозвался. Я присел на край колодца.Сказал себе:
- Зачем пришел? Деревенские давно спят. Ни зверя, ни птицы вокруг. Один я, один, ночной скиталец.
Что-то рыкнуло за завесой тумана, выпрыгнуло из нее и мощно ударило меня в грудь.
- Имя мне - Легион!
Я почувствовал, что падаю в колодец, но зверь вцепился зубами в куртку и вытянул меня на траву.
- Хотел подшутить, - сказал Волк.
- Хороши шутки!
- Не злись, Человек.
- А про Легион? О чем рычал?
Волк прищурился.
- Так в одной древней книге сказано. Не читал?
Я ответил, не припоминаю.
- Говоришь, ты один? Никто не бывает один. Все живое - только частицы большего. И сущности - только частицы большего. Бесчисленные твари, составляющие единого зверя, - Волк замолчал и прислушался.
Я тоже сосредоточился на окружающих звуках. Мимо колодца промчалось что-то молниеносное как ветер. И звук был такой же: все зашуршало, зашелестело. Туман разошелся и сомкнулся за чьей-то тенью.
Мне стало не по себе.
- Пойду домой, - сказал я Волку.
Он подумал и предложил проводить меня. Я согласился.
Мы вышли к лугам.
- Иди прямо, - сказал Волк. - Не сбейся с пути.
Я поблагодарил его, и он скрылся среди деревьев и клубов молочной завесы.
Мой дом, погруженный во тьму, ждал меня - уединенное привычное обиталище. Я подходил к деревянной ограде, когда огромная тень промчалась над моей головой. Птица сделала круг и когтистыми сильными лапами уцепилась за перекладины дощатой калитки, усевшись прямо передо мной.
Желтые глаза Филина, сияющие во тьме, уставились на меня.
- Чего тебе нужно? - спросил я его.
- Мы одно целое и должны жить в мире.
- Ты моя сущность?
-Да.
- Когда же ты смог воплотиться?
- Ты хищник и я - хищник. Ты убил и я проснулся.
Я отступил назад.
- Убил?
- Убил крысу железным когтем и бросил в море.
- Я не хотел убивать того человека. Все вышло случайно.
- Крыса, жадная до чужого, была его сущностью. Я схватил ее и проткнул когтями. Мы берегли свою добычу - кто посмеет сказать, что мы были неправы?
Филин сделал взмах мощными крыльями, чтобы сесть удобней, волна ночного воздуха окатила меня, будто вода.
- Те, кто создан убивать, не могут поступать иначе, - сказал он. - И ты пролил кровь с удовольствием.
Я схватил Филина одной рукой, а другой выхватил из кармана свой нож и ударил им птицу. Крылья хлестали меня по щекам, когти хватали воздух - все тщетно. Он выпал из моих рук - еще живой и трепещущий, мягкие перья кружились в тумане, медленно следуя за ним. Желтые глаза птицы сомкнулись.
Я отвернулся. С тяжестью на сердце спустился к морю, в обход деревни. Когда я сидел там, на каменистом берегу, ко мне незаметно подошел Волк. Туман еще висел в воздухе рваными клочьями. Небо светлело. Занимался рассвет.
- Ты свой выбор сделал, я тебя осуждать не могу, - сказал Волк. - Но разве не горько жить в клетке?
- Не пробовал, - ответил я.
- Всю свою жизнь с сегодняшнего дня ты проживешь в клетке, и не будешь знать, хорошо это или плохо.
Я достал из кармана мягкие пепельные перья. Легкий утренний ветер подхватил их с моей ладони и отнес к воде.
Волк посидел немного рядом со мной и потрусил к скалам, за которыми виднелся лес.
- Постой! - окликнул я его. - Ведь я так и не спросил, кто ты? Ты тоже сущность?
- Да, - ответил Волк. - Я - сущность колодца.
Он скрылся из виду, и я отправился обратно по тропинке, ведущей наверх. Подумал - надо бы возле дома небольшой фруктовый сад разбить. И охоту забросить.