Деревня, в которую нас везли, вернее колхоз, находилась в трех часах езды от города. За это время можно спокойно наговориться и выспаться, тем более мне очень хотелось спать после ночных волнений в предвкушении поездки. Но разве уснешь, когда у тебя над ухом без конца трещит Ленка, разговаривают ребята на соседних сиденьях, а в самом конце автобуса кричит из динамиков вульгарные песни солист группы "Сектор газа". "Суть этой басни такова: толпою пи...т даже льва". Боже, как наша кураторша терпит подобные песни и не скажет Болотову сменить кассету? Я посмотрела на Татьяну Федоровну. Она сидела у окна, прикрыв глаза и делая вид, что дремлет. Значит, лимит ее терпения пока не исчерпан, хотя, наверное, мечтает поскорее отделаться от такого студента, как блондин. Почему то мне казалось, что за годы обучения на факультете международных отношений он всем преподавателям и большинству студентов в печенки въелся. "Надо будет позже узнать, кто его родители и что он забыл в университете", - взяла я себе на заметку.
А еще я ловила себя на мысли, что мне очень хочется оглянуться и посмотреть, чем он занимается в конце автобуса, откуда кроме гадких песен доносился еще и визг девчачьих голосов, и взрывы хохота, но я скорее палец себе до крови прикусила бы, чем сделала это. Не зачем ему давать лишний повод пялиться в мою сторону, хотя, по-моему, он и так смотрел. Нет-нет, и возникало противное чувство, что по моей спине что-то скользит, ползает. Порой даже кожу начинало покалывать и хотелось почесать затылок.
Позади нас с Леной устроились Лариса и ее подруга. Вот у кого неистощимый запас энергии и желание без остановки обсуждать шмотки и косметику, вместо того, чтобы поспать. Я незаметно подсмотрела, что они листают журнал "Лиза", рассматривая фотографии зарубежных знаменитостей. Ну, и пусть себе смотрят, а я почитаю женский роман в мягкой обложке, может, скорее удастся заснуть.
- Не понимаю, почему некоторые носят до сих пор скучные длинные косы, - услышала я голос Ларочки. Моя спина напряглась, и я постаралась разобрать в общем шуме и гудении мотора ее слова. Я не склонна принимать любую шпильку на свой счет, но говорила она явно обо мне, потому что ни у кого из девчат в автобусе больше не было косы и длинных волос. - Это так скучно, и никакого стиля. Болтается ниже мягкого места, как хвост у облезлой кошки и не имеет вида. Элина, сама подумай, что можно сделать с такой длиной? Ничего. Унылая, скучная прическа деревенщины. Я как-то Марику сказала тоже самое, но он ответил мне, что лучше такие волосы, чем те, что у меня. Представляешь? Заявил, что будь у меня такая же коса, он, может быть, на мне бы женился. Попробуй пойми, что у мужчин на уме. То они говорят, что лучше ходить блондинкой, чем с родным цветом волос, и ты тратишь на парикмахерскую уйму сил, времени и денег, из кожи вон лезешь, чтобы понравиться. А потом хлоп - утверждают обратное, мол, это никуда не годится. Неужели опять придется возвращаться в свой цвет? Я этого не переживу.
"Это не ты, а я трачу уйму сил и времени, чтобы ухаживать за своими волосами", - сердито подумала я. Если бы я не услышала мнение мажора из "мерседеса" о прическе Ларисы, я бы, поверьте, не стерпела и высказала все, что думаю о ее крашеных локонах и своей косе. Она меня за живое зацепила, понимаете? Волосы являлись мой гордостью и главным украшением. Светлые, густые, длиной ниже поясницы. Отрежь я хоть половину, сразу же лишилась бы большей доли привлекательности и стала, как все - с хвостиком или гулькой. О том, чтобы носить модельную стрижу, мама и думать мне запретила. Сказала, что руки и ноги повыдергивает, если я посмотрю в сторону парикмахерской.
Чем дальше вез нас автобус, тем сильнее я скучала по дому, по родителям, по привычный размеренной жизни, оттого что была домоседкой и перемена места и обстановки навевали на меня тоску.
Спустя два часа путешествия по нормальной асфальтированной дороге, и еще час тряски по гравийке, мы наконец-то прибыли на место, где предстояло провести две недели, работая в поле. Я думала, что попаду в одну из тех деревень, про которые говорят "Загибелька", но ничего подобного не увидела. Проезжая по улицам с хорошим покрытием, я рассматривала в окно автобуса красивые дома из кирпича, напоминавшие родительский, аккуратные заборы из крашенного штакетника, за которыми в палисадниках цвели большие и маленькие георгины, гладиолусы, а в садах под тяжестью плодов гнулись до земли ветви яблонь и поздних груш. Несмотря на полдень, в воздухе повисло белесое марево и пахло дымом. Это деревенские сжигали на кострах скошенную сухую траву, успевшие осыпаться листья и картофельную ботву.
Автобус нас доставил на окраину деревни, где по соседству со школой стояла пустующая туристическая база.
- Ура! Пацаны, цивилизация! - закричал кто-то из парней, прилипнув носом стеклу и разглядывая пасторальные пейзажи сельской местности. - Я-то думал, нас в дыру отправят, а здесь, оказывается, можно развернуться с удобствами.
- Да, здесь настоящая цивилизация. Ребята, до недавнего времени колхоз был миллионером, поэтому тут действительно хорошо. И магазины, и отличный дом культуры, и газ в каждом доме, и даже фонари на улицах, - объясняла Татьяна Фёдоровна, улыбаясь. - Поверьте, вам понравится и вы еще не захотите уезжать.. Я не первый год сюда студентов приглашаю и давно познакомилась с большинством местных жителей. Но, - она строго подняла указательный палец и потрясла им в назидание расшумевшейся молодежи. - Предупреждаю вас сразу - ведите себя тихо. С деревенскими ребятами не задирайтесь. После того, как на улице стемнеет, я запрещаю вам выходить во двор базы.
- Мы все поняли, Татьяна Федоровна, - раздался хор голосов.
- Отлично. Тогда выходим. Сегодня вы обживетесь на местах, а завтра едем на работу.
Говоря про цивилизацию, "наша Татьяна" слегка переборщила. Почти сразу обнаружилось, что в здании базы воды в кранах нет, умывальники стоят для красоты, потому что сюда давно никого не пускали, туристы не приезжали, и за ненадобностью водопровод обрезали. Во дворе стояла одинокая колонка, из которой мощной струей била ледяная вода, а на кухне мы нашли одинокую электрическую плиту на четыре конфорки, которой, определенно, не хватало на такое количество народа. Удобства в виде туалетов закрыли на увесистые замками, и мрачного вида женщина, встретившая нас на пороге здания (то ли сторожиха, то ли кастелянша, то ли заведующая базы), сказала, что позади строения есть деревянный туалет, один на всех. Так что вскоре возле него выстроилась очередь. Тетенька грозным голосом нас предупредила, что не дай бог она найдет или наступит на экскременты на территории, вверенной ей для охраны и досмотра, нам не поздоровится.
- Где же нам душ принять, зубы почистить и вымыть голову? - возмущалась Лариса. Смотрительница, которую кто-то из ребят уже успел окрестить "домомучительницей", окинула ее недобрым взглядом и махнула неопределенно рукой:
- Возле колонки. А можно и на реке душ принять, она сразу течет за забором, - и ехидно рассмеялась. - Кому сильно приспичит по нужде и не хватит места в уборной -за рекой лес. Через кладку успеете добежать. Может быть.
Ой, ой, ой! Ну и попали! Какая река в сентябре, если купальный сезон закончился еще в августе? Эта деревенская "фрекен Бок" еще доставит нам много неприятных минут, в чем никто из моих однокурсников не сомневался. Хватило одного взгляда на нее, чтобы понять: с сей дамой, имеющей монументальную фигуру, шутки плохи. Высокая, ширококостная, лет около пятидесяти, в спортивном ластиковом костюме и со стрижкой "под мальчика". Она скорее напоминала спортсменку-плавчиху на пенсии, чем сельскую жительницу. Или надзирательницу из концлагеря. Радовало лишь сознание, что она не остается на базе ночевать, а идет после пяти домой, о чем она и не преминула сообщить группе студентов.
- Звать меня Аделаида Петровна, - представилась она, а после, перед тем как уйти, добавила. - И чтоб никаких фантиков от конфет и шоколадок в комнатах не было. Бутылок тоже. Все ясно?
Куда уж яснее. Попробуй намусорить, наверняка огреет широкой, как весло, ладонью по спине или за уши надерет, как первоклашек.
Оставшуюся половину дня до самого вечера мы разбирали вещи, осваивались на новом месте, исследуя территорию базы, пытались приготовить ужин на плите из макарон "Ролтон", кильки в томатном соусе и тушенки. Татьяна Федоровна предупредила, что кормить нас начнут только с завтрашнего утра и в обед на поле, вечером уж извольте сами стряпать. Чай, не младенцы грудные. Девочек поселили в правом крыле, а мальчиков в левом. Комната мне понравилась, потому что была по-домашнему оклеена обоями в цветочек, да и кровати, на которых нам придется спать две недели, оказались мягкими и просторными полуторками. Чтоб веселее было, Ленка и еще две наши соседки, Катя и Оля, предложили их сдвинуть вместе. К окну поставили стол, на который выложили привезенные с собой припасы, кружки и ложки. На полочки выставили баночки с кремами, расчески, помаду и прочие девчачьи безделушки. Немного огорчало и портило общий вид комнаты отсутствие на окне штор, а в остальном - очень даже ничего. Я окинула помещение оценивающим взглядом. Кажется, обжили комнату.
Ближе к вечеру к нам заглянул Толик Карпеня. Девчата как раз разлеглись на большом плацдарме из составленных вместе кроватей и придавались блаженному ничегонеделанию, а я приводила в порядок рюкзак, в котором вещи были перевернуты вверх дном.
- Ну что? - сказал он, обводя нас по очереди нетерпеливым взглядом и постукивая пальцами по косяку.
- А что? - спросила Оля, симпатичная высокая девушка, которая на парах часто сидела с ним рядом.
- Ну, вы даете, девчонки? Соображаем, или как?
- Давай, у вас есть что-нибудь?
- Есть, но мало. А у вас?
Мы переглянулись. Я с собой ничего не брала, крепче чайной заварки, да и никогда не пробовала алкоголя, кроме красного вина, которое папа разрешал на праздники пригубить. По лицам одногруппниц видно было, что они тоже из дому запретной продукции не привезли.
- Нету. И что делать?
Толя развел руками, зашел в комнату и присел на один из стульев у окна, ероша волосы на затылке.
- С вами, девчонки, каши не сваришь. Скучно живете, но у меня есть предложение, чтобы исправить дело.
- Какое? - спросили мы хором.
- Пятый курс собирается отметить начало трудовой недели. Мы с парнями посовещались и решили к ним присоединиться. Они сейчас идут за шнапсом в деревню.
Ленка посмотрела на часы у себя на руке.
- Поздно, в это время уже магазин закрыт.
- Ну и что. Зато у бабок наверняка можно разжиться домашней борматухой. Марк и его ребята говорят, что в деревне не найти самогон просто невозможно.
- Фу! - поморщилась я.
- Кому "Фу", а кому и вполне сгодиться, - заявил Толик. - Короче, Наташка, ты у нас староста, тебе и флаг в руки. Наша группа делегирует тебя вместе с пятикурсниками на поиски горючего для заправки.
- Ни за что, - возмущенно вспыхнула я. Еще чего придумали. Я даже дома никогда не покупала в магазине для родителей ни спиртного, ни сигарет. Мне казалось, что приди я в магазин и спроси водку или пачку "Союз-Аполлона", которые курит папа, окружающие сразу подумают, что я алкашка и злостная курильщица. Нет, нет! Кто угодно, только ни я! - Я даже не пью. Поэтому не пойду никуда.
- Правильная ты наша. Как же группа, ведь нужно отметить знакомство! Так положено.
- Вы помните, что Татьяна Фёдоровна говорила? Если учует запах, то... - назидательно пробормотала я, пыталась воззвать к голосу разума одногруппников, но они только отмахнулись.
- Не суетись. Все нормально. Мы немножечко только попробуем. Для веселья и поднятия настроения. Разве это преступление?! Никто ни о чем не узнает.
Честное слово, меня бы и с места не сдвинули арканом, если бы скопом девчонки не навалились и не стали уговаривать.
- Ну, давай, Наташа, давай! Тебе и делать ничего не нужно. Просто пройтись за компанию с остальными, чтобы они не подумали, что мы "шестерки" и "Татьяне" сдадим. Пятикурсники сами все устроят. Они уже взрослые.
После долгих уговоров я сдалась. Толик пробежался по комнатам, принуждая народ выворачивать карманы и кошельки, а потом всунул мне в руку смятую стопку денег со словами "На все", и вытолкал в коридор. Кошмар! Мало, что я чувствовала себя идиотской из сказки, которую посылали туда - не знамо куда, найти то - не знамо что. Так еще в провожатые мне достались люди, которых я интуитивно старалась избегать.
Во дворе ждали Болотов, мадемуазель Ларочка, Элина, и два парня, чьих имен я не знала. Они посмотрели на меня так, точно перед ними появилось насекомое, а не человек, не удосужившись даже сказать "привет". Блондин молча кивнул мне головой, тем самым приказывая следовать за ними, и мы пошли.
Я уныло плелась в хвосте весело переговаривавшейся компании по центральной улице деревни, изредка поддевая кончиками стоптанных кроссовок камешки, и порой посматривая на Ларису. Та хозяйским жестом подхватила Марка под руку, и с такой силой к нему прижималась, словно хотела срастись с ним в одно целое. Редкие прохожие, попадавшиеся на пути, останавливались и провожали нас откровенно любопытными взглядами, от которых мне становилось неловко. Скажите на милость, зачем нужно наряжаться, как для показа мод, в деревне? Городские и так видны деревенским за километр. Отличаются и одеждой, и манерой разговора, и тем, как держатся. Флер у них какой-то особый, не сельский. А Ларочка с Элиной еще и разоделись в пух и прах, в короткие мини-юбки, облегающие кофточки. Наверное, решили поразить воображение местных молодых трактористов и пастухов, но мне думается, что никого, кроме бабок на скамейках в это время суток они не сразят наповал.
Деревенские старушки в платочках и вправду уже шептались, повиснув на заборах.
- Лариса, отстань, - услышала я голос впереди. Марк отцепил от себя пальцы подружки и весьма не любезно оттолкнул ее в сторону. "Ага, не все коту Масленица!" - злорадно подумала я, видя, как повернувшаяся назад в этот момент Лариса надула губы и нахмурилась. Наверное, мои чувства отразились в глазах, потому что она окинула меня испепеляющим взглядом, и высокомерно вздернув подбородок, засеменила длинными ногами рядом с подружкой, прилипнув уже к ее локтю. Самостоятельно идти не может, что ли?
Солнце медленно садилось, освещая кроны росших вдоль улицы тополей и лип розовыми отсветами последних лучей. На землю спускались тихие голубовато-сиреневые сумерки, навевавшие какое-то удивительное, поистине неземное спокойствие. Жители деревни неспешно ходили по дворам, слышался стук молотков, звон ведер и скрип колодезного коловрота. С другой стороны дороги, прямо навстречу нам пастухи гнали стадо коров с пастбища. Рогатые, пятнистые буренки медленно шли, оглашая деревню своими голосами. "Му-му-у!" - раздавалось протяжное мычание, а порой звучало пощёлкивание хлыста и заковыристый мат.
- Ой, мамочки, коровы! - всплеснула ладонями от восторга Лариса, и даже приложила к сердцу руку, украшенную неимоверным количеством золотых колечек. - Элина, сфотографируй меня на память. Я обязательно маме покажу эти фотки.
Она выудила из сумочки "мыльницу" и отдала ее подружке, а сама осторожно стала пробираться на своих высоченных каблуках по мягкой траве, росшей вдоль забора одного из домов, чтобы приблизиться к мирно пасущейся корове, чтобы сделать памятный снимок на ее фоне. Остальные, в том числе и я, принялись терпеливо ждать, когда Лариса сделает удачный кадр.
Я прыснула со смеху. Ей богу, для меня коровы, овцы и свиньи не являлись чем-то из рода вон выходящим. Обычные домашние животные, но, похоже, для некоторых они представлялись экзотикой. Глядя, как Лариса корчит гримасы, настраивая лицо для фотоаппарата, как меняет одну позу на другую (то наклонится вперед, то упрется одной рукой в бок, то выставит ножку), я поняла, что нет предела человеческому совершенству. Ведет себя так, словно в Африку на сафари приехала и позирует перед тушей убитого льва или носорога. Последнее, что она сделала - положила ладонь буренке на шею. Но той, видимо, не пришлось по нраву такое количество внимания, проявленного к ее скромной персоне, поэтому она махнула рогатой головой, отгоняя Ларочку от себя, как назойливую муху.
- Ай! Она меня чуть не боднула. Гадкая!- отскочив в сторону, Лариса замахнулась в отместку на корову миниатюрной сумочкой на толстой золотистой цепочке. Удивительно, но в этот момент глаза у обеих были одинаковые, темные, с томной поволокой и длинными ресницами. Правда корова выглядела более миролюбивой и смотрела на Ларису с искренним недоумением, а та со злостью.
- Хватит уже. Идти надо, - раздраженно сказал мажор, которого, наверное, как и меня, смешило, и в то же время злило, глупое поведение девушки. Странные у них отношения. Уж не знаю, что у них в головах и в душах творится, но со стороны очень бросалось в глаза, что нет между ними ни тепла, ни страстности влюбленных. Сколько раз я замечала, как парочки целуются на улице, на скамейках в парке, на дискотеке при цветных огнях светомузыки. Даже мне, не слишком искушенной в амурных делах, было видно, как горят их глаза, улыбаются губы, лица озаряются каким-то сиянием. Между ними буквально чувствовалась нежность и желание быть вместе и никогда не расставаться, ни на минуту. А эти...? Словно давно женатые и порядком надоевшие друг другу супруги. По крайней мере со стороны блондина. Я вспоминала, как он вульгарно лапал Лариску в столовой, как шипел на нее, как оттолкнул от себя, не заботясь о ее чувствах. Да, не хотела бы я оказаться на ее месте. Даже с Валеркой, которого я не любила, да и нравился он мне все меньше и меньше, я себя так не вела.
Марк вдруг внимательно посмотрел на меня, и я покраснела до кончиков волос. Чтоб тебе провалится, ты что, мои мысли читаешь? Сейчас опять улыбнется своей противной улыбочкой плей-боя. Но он не улыбнулся, и даже ничего не сказал, долго смотрел на меня, от чего мне хотелось сбежать или скрыться за одним из заборов в зарослях смородины. А потом засунул руки в карманы кожанки и направился к пастуху, как раз вовремя проходившему мимо нас. Мужичок с плеткой, черный от загара и сильно навеселе, радостно заулыбался неожиданному вниманию. Марк наклонился в его уху и что-то начал тихо говорить.
- Магазин закрыт. А зачем тебе бабули? - громко, на всю улицу заговорил пастух, не контролируя силу своего голоса. - У нас "Макдональдс" есть. Там купите все, что надо. Хлопец, дай сигаретку.
Марк вытащил из кармана джинсов пачку сигарет и протянул ее пастуху. Тот на радостях вынул одну, заложил ее за ухо на черный день, а потом еще достал штук пять на всякий случай.
- И где этот "Макдональдс"? - спросил недоверчиво Болотов у местного жителя.
- Так, идете прямо по улице. Там и найдете. Мимо точно не проскочите.
Обалдеть! Услышав название короля американских забегаловок, я чуть не присела на асфальт от удивления. Остальные ребята тоже переглянулись в недоумении. В городе только недавно построили "Макдональдс" в районе железнодорожного вокзала, и в него было не пробиться. Я и не мечтала попасть внутрь, чтобы попробовать заветный гамбургер, мороженное и картофель фри, потому что очереди были нереальные. "Макдональдс" за считанные дни приобрел репутацию самого популярного и посещаемого ресторана города, хотя папа на кухне ворчал, что ни какой это вовсе не ресторан, а простая закусочная. Просто она американская, поэтому так все с ней носятся. "Лучше маминых котлет, деточка, я в жизни ничего не пробовал", - утверждал он. "Верю, верю", - мычала в ответ я, а в душе все равно хотела попробовать гамбургер. "Схлынет ажиотаж вокруг этого бистро с клоуном на крыше, и ты обязательно в него сходишь", - словно читая мои мысли и желая подбодрить, говорил отец.
Интересно, откуда в деревне взялся ресторан? Меня просто распирало от любопытства. Не раздумывая, гурьбой мы отправились на его поиски. Сколько не смотрели, не смогли найти красной буквы "М" над шиферными крышами домов. Кругом сады, огороды, ульи на лугу, а американского ресторана что-то не было видно. Не вытерпев, один из парней спросил у старушки, которая гнала домой стадо коз, где найти "Макдональдс".
- Дык вунь жа стаить, унучок, - сказала бабка, показывая нам на обычный дом за высоким глухим забором с железной калиткой.
- Это шутка?! - воскликнула Элина.
"Нет, дорогая, ты видно действительно рассчитывала найти в колхозе за много километров от столицы настоящий "Макдональдс"", - рассмеялась мысленно я.
- Чого ж шутка? - обиделась бабуля. - Там усе, як трэба. И напитки, и закуска, и канфеты. Што хочаце, то и купляйце, абы грошы были. Можна на месце сесци и усе зъесци, и выпить тожа можна. Што, не падабаецца? (не нравится)
Бабуля не обманула. В доме находился частный магазинчик, изобиловавший продуктами народного потребления: печеньем, колбасами, фруктами. А из-под прилавка продавали спиртное. Сначала молодая продавщица предложила плодово-ягодное вино, очень дешёвое, но пользующееся популярностью у деревенских мужиков. Парни отвергли это настойчивое предложение, и попросили что-нибудь получше. Тогда на прилавке появилась большая бутылка спирта "Рояль".
- Уважаемая, вы смерти нам желаете? - сказал Марк, приподняв слегка бровь и очаровательно улыбаясь. Продавщица разрумянилась и полезла копаться в закромах. В итоге, мы возвращались на базу с обычной водкой, которую парни распихали по рукавам, и даже умудрились засунуть в изящную Ларину сумочку, не слушая ее возмущенных протестов. Хорошо, что мне ничего не подсунули, а то бы я своим растерянным видом и бегающими от волнения глазками в миг бы сдала всех "Татьяне".
У крыльца базы Болотов вдруг подошел ко мне и насмешливо глядя в глаза, щёлкнул меня по носу.
- Ну, что, пионерка, скисла? В девять вечера собираемся в беседке, которая стоит у ворот. Приходи, буду ждать.
- Ага, жди и надейся! - буркнула я, потому что мне совсем не понравилось, как он со мной разговаривает. Словно с маленькой девочкой. Идти я не собиралась, ведь если случится что, и нас накроет Татьяна Федоровна с физруком, этих деток маменьки и папеньки быстро отмажут, а вот я могу и с учебы вылететь. - Не пойду.
- Да, не бойся ты! Татьяна спать будет, как убитая, потому что снотворное принимает. У нее бессонница в лунные ночи. А Трофим ( так пятикурсники между собой называли молодого физрука) сам не прочь отдохнуть.
Какие, однако, у него познания привычек и склонностей преподавателей!
- Я подумаю!
Марк помедлил, о чем-то размышляя, потом вынул из кармана кожанки горсть шоколадных конфет, и буквально силой всунул их мне в руки.
- Держи сладкое, раз уж для духов еще не выросла!