БАЛТИЙСКОЕ ЛЕТО

 В ПОЕЗДЕ

Как камбала,
на прочной леске
висит луна среди ветвей.
Цепляют око перелески
на сером войлоке степей.

Иссяк закат,
иссохли речи,
и вместо будничных оков
наваливается на плечи
тьма ночи, 
будто тьма веков.

И вот уже на целом свете
рисковый ветер дует вновь.
И вновь рифмуются в сонете, 
как в старину, "любовь" и "кровь".

И с панталыку сбит рассудок, 
и по кривой вывозит путь
куда-то в прорву ль,  к черту ль в зубы - 
куда-нибудь, куда-нибудь.

Где все во мгле, 
все под вопросом,
где ни покрышки и ни дна...
И резво скачет по откосам
свет из вагонного окна.

МОГИЛА КАНТА

Могила философа Канта.
Надгробье невзрачно и грубо.
Скучающие экскурсанты,
кривясь, поджимают губы.

Вальяжные герры и фрау
в одежках фирменной выделки
привычно слева направо
ведут свои верные "видики".

Пусть эти изящные монстры
вместо души и мозга
уберегут от тленья
туристические впечатленья.


Чтоб после жевать апатично
в компании закадычной
заготовленные усердно
экзотические консервы...

Туристам нудно и душно.
На солнечном небе - ни тучки.
Бездумно и равнодушно
жужжат электронные штучки.

Бог весть, чего фрау хочется, 
а геррам - холодного пива. 
А тем, что не слишком ленивы, 
и трахнуть еще переводчицу...

Торопятся прочь экскурсанты, 
распустив облегченно губы...
На могиле философа Канта
надгробье невзрачно и грубо.

ЗАТМЕНИЕ

Стращали мудрецы
затмением меня:
мол, злая лапа тьмы
сотрет улыбку дня.

На будущем Земли,
гася над нами свет,
неумолимый Рок
поставит "крест планет".

Нагрянут глад и мор, 
холера и чума...
Увы, куда страшней
затмение ума.

Затмение ума,
затмение души,
когда тебя ведет
коварный шепот лжи.

Когда зловонный дым
ест очи без огня...
И торжествует тьма
при ясном свете дня.

ТЕТЯ КЛАВА

Тетя Клава из анклава
златоглава и смугла.
Тетя Клава из анклава
и лукава, и мила.
Тетя Клава из анклава
на халяву не клюет.
Тетя Клава из анклава
только баксы признает.

Из далекого российского анклава,
что у моря европейского залег,
прикатила в гости к брату тетя Клава
к нам на Волгу, в захолустный городок.
Заглянула на танцульки в клуб завода
в мини-шортиках и маечке простой
и, как шторм океаническую воду,
взбаламутила сермяжный наш покой.

Приглашали тетю Клаву ухажеры, 
налетая матерящейся гурьбой.
А потом лихие споры да раздоры
превратились в настоящий мордобой.
Бились парни до крови не ради славы - 
за улыбку тети Клавы и за взгляд...
Но бесследно испарилась тетя Клава - 
лишь духов остался дерзкий аромат.

И теперь ни самогон, ни теледивы
не вернут нам безмятежные деньки.
До сих пор судачат кумушки ревниво,
до сих пор во сне балдеют мужики.
До сих пор прореху эту, как ни штопай, 
так и колет душу памяти игла...
Ах, Европа, ты, охальница-Европа!
До чего ж ты нас, Европа, довела!

Тетя Клава из анклава
златоглава и смугла.
Тетя Клава из анклава
и лукава, и мила.
Тетя Клава из анклава
на халяву не клюет. 
Тетя Клава из анклава
только баксы признает.
Только баксы,
только баксы, 
только баксы признает.









ВАРШАВА

Русский рэп

А-я-я-яй, подловили лоха!
А-я-я-яй, поступили плохо!
А-я-я-яй, без стыда, без опаски...
А-я-я-яй, отобрали "баксы".

Целый год
городил огород, 
да не в свой рот, 
а в народ.
Копеечка к копеечке, 
рубль к рублю...
Думал - умеючи
прикоплю
да махну в Польшу,
где шмоток больше.

Привезу товар -
получу навар...

А-я-я-яй, подловили лоха!
А-я-я-яй, поступили плохо!
А-я-я-яй, без стыда, без опаски...
А-я-я-яй, отобрали "баксы"...

А "жучок" был такой прилипчивый,
добродушный да улыбчивый.
Все "пан" да "пан" - 
вот "пан" и пропал!
Поменял на злотые "баксы" -
и попался...
Теперь вот сижу,
"куклу" в руке держу,
на прохожих гляжу -
чистый и безгрешный,
как ребячья душа,
без товара и без гроша.
А народ суетится вокруг.
Не поймешь, кто враг, а кто друг,
кто поляк,
кто земляк,
кто ни так, ни сяк...
Братцы! Милые! 
Заради Господа Бога!
Одолжите на обратную дорогу...

А-я-я-яй, подловили лоха!
А-я-я-яй, поступили плохо!
А-я-я-яй, без стыда, без опаски...
А-я-я-яй, отобрали "баксы"!
А-я-я-яй! А-я-я-яй!
Карау-у-ул!..

РАЗБОЙНИК

Весел,  пьян и конопат, 
руки в брюки - 
бродит буйный  солнцепад
по округе.

Тети, дяди, стар и млад - 
что за дело!
Раздевает всех подряд
оголтело.

Милых дам - как массажист
и любовник, 
остальных - как аферист
и чиновник...


Но одежка - лишь запев, 
увертюра!
Скоро слезет, обгорев, 
даже шкура.

Боже, если не унять
эту сечу - 
с нас и власти скоро снять
будет неча!

 СЕДЬМАЯ СТРУНА

Романсы для русской гитары
в концертах нечасто звучат.
Слова их наивны и стары, 
и слишком бесхитростен лад.




Ведь русской гитаре, наверно, 
в рок-ритмах и не по себе -
как родственнице из деревни
в приличной столичной семье.

А чтобы в синкопах испеться, 
в аккордах излиться до дна,
практичной душе европейца
седьмая струна не нужна...

И все-таки полночью лунной, 
в классический час серенад,
я чую, как лишние струны
в душе моей русской щемят.

И как бы меня ни крутило
в привычном житейском аду,
я эти простые мотивы
частенько мычу на ходу.







ПЕРЕДЫШКА

Светлане Песоцкой

Уютно в доме.
Кот мурлычет.
Густеют сумерки в окне.
С экрана дикторша талдычит
о бедах, бурях и войне.

Лежу, не зажигая света.
Ежевечерняя газета
уже наполнила мой ум
набором горьких цифр и дум.

Да, мир далек от совершенства.
И оттого так сладки мне
желудка сытое блаженство 
и расслабленье в полутьме.

Так славно не глядеть в окошко, 
где звезд игристая окрошка
ледком затягивает высь.
Где ветры ходят круговертью
и жизнь тягается со смертью...
Мгновение, остановись!..



СЛЕД

Где вер и наречий тропы
сплетались тысячи лет -
под ложечкой у Европы
отпечатался русский след.

Здесь когда-то под взрывы и стоны,
науке наперекосяк,

переупрямил тевтона
разноплеменный русак.

Гудерианам и Герингам
пообломав рога,
он в песках у балтийского берега
оставил след сапога.

И пребудет российский образ
здесь до скончания лет...
Калининградская область,
сапога солдатского след.