А началось всё так, как всегда в таких случаях начинается: однажды Дис пришел ко мне в гости с Девушкой, затем, ночью, он долго ебал Девушку на моей кухне. Под утро Дис озадачил меня вопросом, имеются ли в моём доме верёвки, проволока и шило, я послал Диса нахуй. Наконец, я уснул, а когда проснулся, он всё ещё ебал её, она стонала, я брился в ванной комнате, а он продолжал её ебать, я брился и думал: ну, ничего ж себе! Я оставил им ключ от квартиры и ушел на работу, весь день меня клонило в сон, а когда вечером я вернулся домой, увидел, что Дис по-прежнему ебёт Девушку и, так же, как вчера, в перерывах между еблей они пьют водку, Дис что-то рассказывает ей - какую-то полную хрень несёт. Затем они ушли, я, наконец, выспался, а следующим вечером они пришли снова, и он снова ебал её на моей кухне, она кричала, она оказалась саксофонисткой, у саксофонистов сильная, разработанная диафрагма, так у меня в квартире появились двое вечно бухающих и ебущихся домашних гоблина, однажды я проснулся утром и увидел, что Диса нет, а Девушка осталась: свернулась в клубок, как кошка, на моей кровати и спит, посапывая. Я вспомнил, что ночью Дис уговорил меня приютить Девушку у себя до его возвращения с каких-то своих очередных затяжных гастролей, вспомнил и загрустил...
Я люблю жить один. Мне нравится спать тогда, когда мне этого хочется. И - возвращаться домой тогда, когда мне этого хочется. Ещё, в выходные, я люблю спать днём. В моём заварочном чайнике растут и плодятся какие-то грибы или мхи неизвестного науке вида. С появлением Девушки мхи исчезли. Мы с Девушкой питаемся варениками, водкой, и спим в одной кровати. Иногда, во сне, ни с того ни с сего, девушка бьёт меня ногой в живот. От удара я просыпаюсь и начинаю тихо, чтобы не разбудить Девушку, ругаться матом. Выругавшись, снова засыпаю.
- Ты Медведеву слушала когда-нибудь? - спрашиваю Девушку однажды.
- Конечно, только очень давно! - не раздумывая, отвечает она.
Конечно же, она никогда не слушала Медведеву. Она вообще не знает, кто такая Медведева. Но, боясь показаться дурой, отвечает, что слушала, но очень давно. У неё вообще многое "было, но очень давно". Она "очень давно" курила траву. Она "очень давно" была в Москве. Девушке двадцать лет, она не дура, но она отчего-то жутко боится дурой выглядеть.
Я ставлю ей видео концерта "Трибунала". Целый час Девушка сидит перед телевизором с открытым ртом. Досмотрев до конца, перематывает кассету на начало и снова начинает смотреть. Я мою посуду, принимаю душ, курю, ложусь спать. Девушка смотрит Медведеву. Я засыпаю, просыпаюсь около четырёх ночи выпить воды. Девушка сидит в кровати и смотрит Медведеву.
Кроме Медведевой, Девушка может часами слушать "Инструкцию по выживанию". Иногда в квартире появляется саксофон. Я кричу: "Бля! Нахуй его, нахуй!", и саксофон исчезает. Девушка часто что-то поёт на птичьем языке. Голос у неё приятный, да и сама она ничего. Вот только меня совершенно не тянет на двадцатилетних девушек, просиживающих перед "Трибуналом" ночи напролёт.
Я просыпаюсь утром, Девушка спит, я моюсь, бреюсь, глажу рубашку, брюки, пью кофе, курю, собираюсь, бужу девушку, чтобы она закрыла за мною дверь, чмокаю её в щеку и ухожу на работу. Вечером я возвращаюсь домой, Девушка варит вареники и что-то поёт. Девушка не ест мясо, не ест рыбу, кажется, она даже яйца не ест. Она выкуривает пачку "Честерфилда" в день. Алкоголь почти не пьёт. Она попробовала поработать официанткой в ресторане, но ей там не понравилось. "Пидоры они там все!" - объяснила она и была в этом совершенно права.
У девушки есть друг. Друга зовут Боря, он худой, шумный и дёрганный, как бездомный спаниэль. Борю я не люблю: сидеть с Борей за одним столиком - всё равно, что проторчать целый концерт хард-рока в непосредственной близости с барабанной установкой. Боря меня сторонится. Иногда Девушка исчезает с Борей на пару дней. Затем она возвращается, голодная и злая. Я кормлю Девушку, подшучиваю над ней:
- Ты бы хоть с ним потрахалась. Видно, что страдает чувак. Может, влюблён...
- Ага, привёл меня на какую-то дачу, напоил, накурил, а затем всё ночь пел мне песни! - смеётся Девушка, доедая очередной вареник.
Вечерами мы с Девушкой, если не валим в какой-нибудь рок-клуб, гуляем по бульвару. Как пожилая пара: ходим себе неторопливо, лениво перебрасываемся словами.
- Надо о нас и о всей этой хуйне что-нибудь написать, - мямлю я.
- Да-да, напиши, обязательно! - загорается она.
- Иди помедленнее, а?
- Да-да, хорошо...
- По сюжету, ты должна появиться из ниоткуда. Твоё появление должно быть объяснено какой-нибудь дурацкой запиской...
- Записка - это хорошо!
- И, в конце концов, ты должна исчезнуть в никуда.
- Как это: в никуда?
- Ну, а куда ты можешь исчезнуть?
- Не знаю...
- Вот и я не знаю. Поэтому - в никуда.
- Ну не могу же я закончить историю какой-нибудь хуйнёй вроде "Приехал её чувак и увёз её, и жили они потом долго и счастливо"? Или - "Её чувак не приехал, и, в конце концов, я начал её ебать, и мы прожили долгую счастливую невъебенную жизнь"?! Хуйня ведь, согласись...