Бортик становился все уже. Лопатки то и дело цеплялись за выступы; пещера полнилась шорохом и тихой, но исключительно образной бранью охотника. Брань эта сопровождала каждый их шаг и прекратилась лишь в тот миг, когда привратник оступился и замахал руками, все больше теряя равновесие.

- Скорпион, - прошипел Кроу, пригвоздив его к стене довольно болезненным ударом. - Ты же помнишь о скорпионе там, внизу?

Привратник выпучил глаза, задыхаясь от последствий охотничьей "услуги". И, разумеется, выронил факел. Тот перевернулся в воздухе, чавкнул, соприкоснувшись с поверхностью. Леший скосился вниз, против воли удивляясь жуткой красоте открывшегося зрелища. Оранжевый шар достиг дна и постепенно наполнился тенями. Твари грызли факел, дрались друг с другом за эту возможность.

- Скотина даже не думает тухнуть.

- Я за него отвечаю, - пробормотал привратник, - Он у меня на балансе.

- Правда? Значит, удача вдвойне. Туда ему и дорога. Это та еще дрянь.

Кроу был, вне всякого сомнения, прав. Магический факел сыграл с ними злую шутку. Перед глазами, привыкшими к его свету, стоял лишь серый дым. Леший пошел, а вернее - пополз вдоль стены аккуратными, мелкими шажками и едва не рухнул навзничь, когда за спиной вдруг образовалась пустота.

- Пришли, - булькнул привратник, - Крайняя камера.

- Неужели?.. А мы-то и не поняли. Тут неглубокий, - охотник умолк, подбирая подходящее слово, - Неглубокая выемка. Воды по колено.

Через секунду послышался всплеск, потом еще, и еще один.

- Где ты? - спросил Леший, повышая голос. Он запутался, в какой стороне обрыв, и боялся пошевелиться. Ему оставалось только вытянуть руки, обшаривая воздух перед собой. Свистящее дыхание привратника слышалось откуда-то справа.

- Погоди немного. Просто закрой глаза и постарайся расслабиться. Тут не так уж темно.

Голос звучал все тише и вскоре пропал. Лешему чудилось, что Кроу ушел далеко вперед, однако, когда он открыл глаза, оказалось, что идти особенно некуда - всего двадцать шагов до решеток. Белесая дымка, о которой он успел позабыть из-за чертова факела, была здесь особенно густа. Она и правда давала много света, но она же растворяла любые звуки.

- Не пытайся разглядеть все сразу, - крикнул Кроу как будто с противоположного конца площади, - Лишнее напряжение ни к чему... Ну как? Лучше?

- Да, гораздо.

- Нет! - взвизгнул привратник. - Не приближайтесь к решеткам! Не подходите к ней!

Леший застыл на месте. Он не мог разобрать выражения ее лица, но видел пальцы, обхватившие прутья и прилизанные плечи. Все повторяется. Тот же дребезжащий смех, та же обманчиво покорная поза, и даже камера - как будто та же. Еще одна девушка с красивым именем, на которое она теперь не отзовется. Он бы, наверное, сбежал, если бы знал куда

Она стояла, склонив голову набок и почти не шевелясь. Только пальцы подрагивали в такт медленным вдохам. Леший видел, как Кроу сделал последний, осторожный шаг.

- Извините за бардак, - сказала она, - Я не ждала гостей.

- Рита...

- Не смей смотреть на меня так! - она издала странный звук. То ли стон, то ли рычание, - Я его не убивала.

- Знаю. Мы все это знаем.

- Правда? И кто эти - мы?

Кроу качнулся с пятки на носок. Он хотел подойти ближе, но заставил себя остановиться. Леший не узнал его голоса.

- Я не мог прийти раньше. Прости что так долго.

- Какой сегодня день?

- Двадцать пятое число.

Она разжала пальцы, напоследок тряхнув прутья так, что они загудели.

- Пять дней до весны... Я думала, что прошло меньше времени. Или много больше. Они никогда не говорят какой сегодня день. Другое говорят, а это - никогда.

- Кто? - все так же глухо спросил Кроу, - Кто говорит?

Она хмыкнула, утыкаясь лбом в решетку.

- Голоса в моей голове. Разве это непонятно?

Лешему показалось, что охотник, вопреки недавним обещаниям, не удержится на ногах. Но длилось это всего мгновение.

- Вы за это ответите, - на удивление спокойно сказал он, - Все вы.

- Костя.

Она потянулась к нему со стремительностью кобры, а он даже не дернулся. Он заранее рассчитал верное расстояние.

- Я разберу это место по камушку. Найду каждого, кто...

- Замолчи! Закрой рот!

Решетка задрожала от ее пинков. Нет, она не имела ничего общего с Аделаидой, здесь не стоило ждать трагического, но хотя бы бескровного конца. Привратник отошел к краю пропасти и скуксился, обхватив плечи руками. А она все молотила и молотила по решеткам.

- Дай-ка сюда эту гадину, - обессиленно проговорил охотник, - Дай мне посмотреть на него поближе.

Леший скорее прочитал эти слова по губам, чем услышал. Он не мог заставить себя пошевелиться. Даже когда стало тихо, он не смог сдвинуться с места.

- Костя, - позвала она. Голос ее сорвался, потерял острые нотки, - Костя, посмотри на меня. Слышишь? Это была шутка. Дурацкая и абсолютно неуместная... Все хорошо, правда. Ну, погляди на меня! Ты видел людей, раздавленных страхом, ты знаешь, как выглядит безумие, - она прижалась к прутьям, жадно рыская взглядом по его лицу, - Видишь? Я в полном порядке... Ты ведь это не всерьез. Он это не всерьез, ваше сиятельство! Он тоже шутит!

Кроу издал высокий, совершенно истерический всхлип. И вдруг заржал так, что белесая взвесь в воздухе сначала разгорелась ярче, а потом потухла. Несколько секунд Леший не мог разглядеть свои ладони.

- Что ты за человек?.. Я рассчитывал появиться с помпой, придумал фразу получше, чем "я пришел, чтобы освободить тебя". До чего же некстати у тебя проснулось чувство юмора!

Она хмыкнула. Тихо и как будто с трудом.

- Всякому овощу свой срок... Мне сказали, что ты умер. Погиб от ран. На этом-то, собственно, они и прокололись... Не стоило им рассказывать в красках, как выглядит вспоротое брюхо. Лгуны всегда попадаются на какой-нибудь мелочи.

- Рита, - позвал охотник, но она только тряхнула головой.

- Все хорошо. Человек ко всему привыкает. Веришь?.. А вот тебе лучше уйти. Ты ведь еще можешь уйти?

Кроу ответил не сразу, и она восприняла это по-своему.

- Идиот. Проклятый придурок. Да что же это такое?..

- Нет. Послушай меня...

- Это ты послушай! Хоть раз в жизни, чтоб тебя!.. Ты должен знать реальное положение вещей. А оно состоит в том, что мучилась я недолго. Примерно на третий день - или это была все-таки ночь? - я распустила рубашку на нитки и смастерила сеть. Поймала пару мелких рыбешек, а затем, на живца - рыбину покрупнее. Достаточно большую, чтобы ее ребра не сломались в самый неподходящий момент.

Она указала на ближнюю стену своей камеры.

- Видишь те круглые плашки? Это чешуя самой беспокойной гадины. Стоило разделаться с ней, как остальные тут же убавили пыл. - она замолчала, отходя вглубь, - Поверь, будет лучше, если ты уйдешь. Скажи мне, что можешь уйти! Скажи...

- Ты правда думаешь, что я способен вломиться в Восточную тюрьму?

Рита многозначительно молчала.

- Не веришь мне?

Она снова не ответила. Лишь дернула плечом, предлагая ему продолжать.

- У нас есть судебное решение о твоем освобождении. Все это дело - скопище белых пятен и несостыковок. Нет, подожди!.. Бармаглота нашли дома, в домашней же одежде. Я отправил к нему Милену с сообщением о том, что нежить атакует город. Поверь, она мало что соображала. Однако и при таких обстоятельствах она не могла не заметить, что камин был вычищен не только от углей, но даже и от золы. А ты знаешь, что старик первым делом топит треклятый камин. Даже в середине лета, стоит ему переступить порог, как он тут же кидается...кидался...

На этот раз истерически хохотала уже Рита.

- Ну убили его в другом месте и что с того? Погасший камин против орудия убийства? Ты ведь помнишь, что в его боку торчал мой кинжал? - она сменила тон, опять заговорила тихо и очень спокойно, - Эта чертова надпись, идиотская, приметная фраза. Половина гильдии в курсе той истории. Об этом не перестали судачить спустя столько лет.

Леший догадывался, что произойдет дальше. Но все равно не сумел сдержать судорожного вздоха.

- Нашелся второй клинок. Точная копия твоего. Те же царапины, тот же угол заточки.

- Хочешь сказать, ты нашел убийцу?

Кроу замялся. Он барабанил пальцами по решетке, решая какие детали можно опустить без вреда. Леший думал, что было бы лучше, расскажи он все без этой попытки миндальничать. Лучше слушать со стороны, чем снова прокручивать в голове последние минуты Фарсовой жизни. Черная корочка, белые трещины, мутные глаза.

Это все она, она все придумала... Она не виновата.

Леший стиснул запястье до хруста.

- Нет. Но вполне возможно, что тот человек был соучастником. Или невольным орудием... Мне хочется верить в это.

- Его допросили?

- Он мертв.

- Значит, и это лишь косвенные доказательства.

Кроу застонал.

- Боже, Рита! Тебе как будто понравилось жить в этой чертовой клетке! Аня восстановила весь твой день по минутам, нашла свидетелей, заставила судью прокатиться с ветерком на самой быстрой лошади Призона. Знаешь, я бы многое отдал за то, чтобы видеть глаза этого несчастного, когда Гром протащил его карьером по разбитой брусчатке.

- Наверное, ты знатно повеселился, читая показания свидетелей, - задумчиво проговорила охотница, - Впрочем, у меня тоже было что почитать.

Леший услышал странный, свистящий звук. Вроде того, что издает рыбий пузырь, медленно нагреваемый над огнем. Он обернулся, стараясь отыскать его источник, но увидел лишь скукожившуюся фигуру привратника.

- Вам не кажется, - сказал Леший, - что разговор через прутья несколько затянулся? Не пора ли вам отворить замок?

Привратник вздрогнул и тут же полез в карман. Некоторое время тишина нарушалась лишь металлическим звоном. Потом к ним добавился уже знакомый свистящий звук.

- Не та связка... я взял не ту связку.

- Так сходи за нужной, - рявкнул Кроу, - И перестань трястись! Я отсюда слышу, как стучат твои зубы.

- Он, должно быть, новенький, - предположил Леший, когда шуршание и скрежет стихли где-то вдали, - Мне говорили, что состав тюремщиков меняется чуть ли не каждый год. Немногие выдерживают эту работу.

Кроу обернулся, жестом подзывая его ближе.

- Заметил, как быстро он учесал? Он знает каждый сантиметр этой чертовой тропинки. Треклятый губошлеп чего-то боится. Так что не расслабляйтесь. Возможно, здесь обитает дрянь посерьезней морского скорпиона.

- Обитает, - согласилась Рита, внезапно исчезая в глубине своей камеры, - У вас не найдется огнива?

Даже в полутьме подземелья Леший отчетливо увидел, как вытянулось лицо охотника.

- Откуда у тебя факел?

- Купила. И довольно дешево по здешним меркам.

- С каких пор заключенным оставляют наличность?

- Есть, - она выдала перекошенную улыбку, в которой обычное охотничье паскудство мешалось с чем-то, подозрительно похожим на горечь, - есть множество способов расплатиться с нужными людьми. Главное, знать в чем их интерес. Старшего смотрителя, например, интересовало то, как я выгляжу без одежды. Он отчего-то был уверен, что под исподнем непременно обнаружится хвост или вроде того. Пришлось позволить ему убедиться в обратном.

- О, любопытство - верный признак выдающегося ума, - беспечно и даже весело сказал Кроу. - В чем еще он хотел убедиться?

Глядя на него, Леший уверился в том, что по возвращении привратник лишится как минимум половины зубов и, возможно, части мужского достоинства. О перспективах старшего смотрителя он благоразумно решил не думать.

- У него было множество забавных теорий по поводу охотничьей физиологии, - хмыкнула Рита, - Он искренне хотел проверить хоть одну из них. Грозил мне каким-то игрушечным хлыстиком, но в последний момент передумал. Наверное, тоже забыл ключи.

Она снова пропала из поля зрения, долго чем-то шуршала. Потом вдруг разразилась грязными ругательствами и под конец застонала.

- Бесполезно! Вся бумага посинела, чернила окончательно расплылись.

Кроу принял из ее рук несколько смятых, рассыпающихся листов. Близоруко поднес их к самому носу.

- Что это?

- Не помнишь? Аня сказала, что это - последний экземпляр библии Красношапочников. Скажи ей спасибо, когда увидишь в следующий раз. Скажи, потому что сама я не успею. И не смогу. Осталось всего пять дней, на счету каждый час.

- Рита, - голос охотника дрогнул, - Я говорил с Аней, она уже и сама не уверена. Я помню, что заварил эту кашу, но сейчас...

Она перебила его хлестким ударом по решетке.

- Ты ведь даже не знаешь, что там написано! У меня было три минуты, прежде чем они плеснули на факел из ведра, но я запомнила каждое слово. Я повторила эту ересь тысячу раз. Она стала моей мантрой. Или молитвой, как хочешь. Я повторяла ее каждый раз, когда слышала бульканье у решеток. Каждый раз, когда вспоминала Бармаглота. Соседи орали о том, что соль разъела их ноги до гостей. Я орала эти слова. Они заменили мне все... Я перестала замечать звук собственного голоса и только тогда поняла, что это значит.

- Если ты снова решила прикинуться сумасшедшей, - буркнул Кроу, - то лучше бы тебе остановиться.

- Ты никогда не думал, что машинный разум не так уж сильно отличается от человеческого? - невпопад ответила Рита, - Вся та чушь о творчестве, любви и сострадании в конечном счете - только отговорки. Такая же ерунда, как то, что ИИ не умеют врать.

- Не умеют, - кивнул Кроу, - По крайней мере - убедительно. Если только способность к вранью изначально не вписана в ядро.

Рита была похожа на древесную змею. Она смотрела на них из черного дупла. Она не шевелилась, но Лешему почему-то чудился хруст.

- Тогда почему мы все еще здесь?

Где-то внизу журчала вода; были слышны всплески тяжелых плавников. Лужа, в которой они стояли, окончательно обмелела. Леший переводил взгляд с одного охотника на другого и ему совершенно не нравились выражения их лиц.

- Нет, правда, почему мы все еще здесь? Какого черта это стало дорогой в один конец? Ведь нам обещали веселое приключение. Яркие костюмы, великолепные пейзажи, запах истории без привкуса нафталина. Узнайте, чего вы заслуживайте на самом деле! Полное, чтоб его, погружение.

Ее язвительное кривляние окончательно сбило Лешего с толку. До сих пор он не мог и вообразить, что Рита способна на такие выходки. Наверное, похожие чувства испытал и Кроу.

- Не вижу слишком больших противоречий, - хмыкнул он, стирая серую корочку с костяшек ее пальцев. Было видно, что решетка, за которой она могла спрятаться в любой момент, почти убивает его. Леший подумал, что еще неизвестно, кто из них действительно чувствует себя загнанным в клетку, - Кажется, никто не обещал нам, что конец будет счастливым.

- Зато обещали, что конец уж точно имеется.

Она замолчала, прикрывая глаза. А потом начала говорить. Тихо, медленно и нарочито внятно. Так, чтобы каждое ее слово падало в воду тяжелым камнем.

- Картина, даже самая прекрасная, на некотором удалении превращается в грязное пятно. В сильном же приближении вместо замысла творца мы способны разглядеть лишь грубые, хаотичные мазки. И только правильное расстояние позволяет нам не только насладиться произведением, но уловить его смысл.

Предназначение человека подобно такой картине. Ясное, но всегда трудноуловимое, оно кроется за мелочами, расплывается за далекими целями...

Леший слушал ее голос, ощущая всевозрастающую дрожь. Он не считал себя суеверным человеком, но сейчас в его душе поднималось нечто темное и вязкое. Нечто, сродни дурному предчувствию. Нечто похожее на озарение. Как будто он всю жизнь бродил во тьме, и единожды выйдя к свету, тут же ослеп.

... не способные исполнить долг часто считают, что человек может повлиять на судьбу. Вне всякого сомнения, существуют счастливчики, чьи дела имеют начало и конец; дорога их прочерчена ровной красной линией. И они, преодолевая порог своих возможностей, глядят в лицо Дракону с уверенностью. Но многим уготован другой путь. Он как Его жаркое дыхание, прерывист и тернист. Как языки пламени, изрыгаемые Его глоткой - изменчивые, но верные своей Сути. Они то пляшут высоко, то едва опаляют горячие губы...

Какая-то юркая тварь копошилась у ног, пытаясь прогрызть укрепленную железом пятку. И Леший вдруг вспомнил. Гильза и Крематор, двое его солдат, уволенных без пенсии несмотря на многолетнюю службу. Лешему казалось, что это - единственный способ остановить расползавшуюся заразу. Люди в красных плащах появлялись в казармах и раньше, но эти двое едва не превратили Северный гарнизон в еще один неучтенный монастырь Культа.

Все это было так близко! Почему он не читал эту чертову книгу? Ведь его всегда так мучали эти вопросы! Чем он заслужил свое положение, и что должен делать со свалившейся на него властью?

Люди его круга подсовывали визитные карточки с адресом известных заведений, звали на очередную пьянку, нареченную балом. Кто-то предлагал ему жениться или найти пару-тройку любовниц. Немногочисленные друзья, очевидно, были похожего мнения. С той только разницей, что Фарс сразу темнел лицом, а охотник для начала разражался хохотом. Леший смирился с тем, что у этого чувства есть только одно название - бешенство с жиру.

... Мы можем следовать по своему пути спокойно или гнаться за судьбой в надежде сгореть с честью, а после воскреснуть из пепла. Но то, что для одного - отчаянный шаг на пути к спасению, для другого - лишь тихая дорога к дому. Выискивая совершенство, мы рискуем столкнуться с обратной его стороной, и только твердая вера способна рассеять мрак наших сомнений...

"Двери гильдии всегда были открыты, - сказал ему Бармаглот, - Но, похоже, вам слишком удобно на предназначенном месте".

- Хватит, - голос Кроу прозвучал ломко, но она не остановилась. Только сделала глубокий вдох.

... Шкура Красного Дракона горит вечно меняющимся, но вечно неизменным узором. Иногда мы слепнем, перестаем видеть гармонию в этих образах, но не стоит искать утешения в привычном. Только правильное расстояние - расстояние броска, расстояние удара - способно открыть нам глаза, раскрыть любые двери.

О чем ты боишься даже мечтать? Что кажется тебе непреодолимой преградой? Где предел твоих возможностей? Загляни себе в душу и не бойся отвернуться, потому что за гранью лежит либо слава, либо смерть.

- Либо слава, - повторил Кроу, когда она замолчала, уставившись куда-то перед собой, - Либо смерть.

Леший знал их обоих достаточно, чтобы понимать разницу между настоящим спокойствием и очередным охотничьим спектаклем.

- Ты правда думаешь справиться с василиском?

- Нет.

- Но все равно пойдешь, - рассеянно кивнул Кроу, - Прекрасно зная, чем это закончится.

- Там лежит предел моих возможностей.

- Все так. Он разорвет тебя на части.

Губы ее дрогнули, но так и не сложились в усмешку.

- Это если повезет.

- Не повезет, ты не из везучих... Сколько часов ты тратила на тренировки в последние месяцы?

- Я в форме.

Кроу начинал закипать, но пока держался.

- Значит, ничего не изменилось. Ты стреляешь паршиво. Всегда стреляла паршиво. Я в жизни не видел более бесталанного лучника.

- Я стреляю хуже тебя, - спокойно возразила она, - Это правда. Но по сравнению с тобой девять из десяти лучников просто...как ты там говоришь? Кривоклюи? Сейчас конец зимы, василиск слаб и медлителен.

Кроу вдруг перешел на крик:

- Это ты! Ты - слаба и медлительна! Ты совсем рехнулась, сидя взаперти! Морская соль высушила тебе мозги. Ты забыла что такое василиск? Боже, неужели это никогда не закончится? - гнев его внезапно сменился апатией, точно эта вспышка отняла у него все силы, - Ты это твердо решила?... Ну вперед. Ты всегда делала только то, что хочешь. Вся гильдия стоит на краю пропасти, а ты думаешь только о себе.

Она отпустила решетку, сделала медленный шаг назад.

- Не вали все на меня, ты сам знаешь, что это неправда... Если у меня получится, той же дорогой смогут пройти остальные. Идем со мной, и ты убедишься, что я права.

Кроу горько усмехнулся.

- Предлагаешь мне взглянуть на еще одну трапезу василиска? Нет, Рита, я насмотрелся на глупые смерти. Все это - смутные догадки, рябь на воде. Ты зацепилась за соломинку, и я не хочу, не могу смотреть на то, как она обломится. Я уже лишился всякой опоры, оставь мне хотя бы рассудок.

Леший почти не видел ее лица, только бледный овал, расчерченный черными линиями.

- Не будь трусом.

- Не смей, - рявкнул Кроу. На этот раз прутья лязгнули от удара с внешней стороны, - Не смей обвинять меня в трусости. Это ты бежишь из осажденного города, это ты боишься попрощаться с единственной подругой. Бежишь как лисица из подожженного курятника.

Они страшно орали друг на друга. Леший слышал их голоса, но как будто перестал понимать смысл. В его груди все сильнее чувствовался холодный, склизкий ком. Он задыхался от влажных испарений, от невозможности сделать правильный выбор. Запястье свело долгой, пронзительной судорогой. Кто-то... кто-то кого он, казалось, не знал, вдруг произнес его голосом:

- Я пойду с тобой. Пойду, если ты действительно уверена.

Его слова растворились в серой дымке, канули на дне канала. Кроу тихо выдохнул, отдирая пальцы с решетки.

Они не обменялись ни словом. И не глядели друг на друга.

Привратник, возвратившийся с нужной связкой, долго не мог попасть ключом в замочную скважину. Дверца не поддалась сразу, ее пришлось чуть не выдирать из заржавевших петлей. Обратно она уже не закрылась как надо.

- Я потом, - промямлил привратник, - Потом разберусь.

К звону ключей, которые висели огромной связкой на его поясе, добавился скрежет одежды о грубые камни, и под конец - гулкий перестук. Удивительное дело, они ползли к камере целую вечность, а обратная дорога пролетела вмиг.

Они вступили на перекинутый через главный канал мостик. Леший едва не поскользнулся на плесневом наросте, но почему-то не почувствовал логичный для такого случая холод в груди. Скорее ощутил внутреннее неудовлетворение.

Поверхность воды изгладилась; твари притаились у дна. Лишь иногда над водой показывалось членистое щупальце. Морской скорпион следовал за ними неотступно, но Кроу больше не хватался за кинжал.

- Хотел бы я посмотреть, что произойдет, если бросить ему кусок мяса.

Он замер на середине мостика, вроде как любуясь фонтаном брызг. Чуть отодвинулся к краю, пропуская Риту.

- Господин привратник, вы никогда не пытались его приручить таким образом? Это же несчастное существо. С самого детства - только крики, копья и стрелы. Он здесь один, без солнечного света, без сородичей, брошенный всеми. Может, это просто месть? Как думаешь, Рита, это может быть местью?

Она уставилась на него большими, холодными глазами. Покачала головой.

Все случилось так быстро, что Леший не успел толком удивиться поведению охотника.

Один шаг, смазанный разворот, почти невидимая подсечка. Хриплый, непонятно кому принадлежащий вздох. Привратник скрючился, оказался сначала на коленях, а потом - на спине. Еще один рывок и половина его туловища повисла над водой, каблуки замолотили по доскам. Одной рукой он безуспешно пытался расцепить руки, схватившие его за воротник, второй - также безуспешно - шарил по бедру.

- Твой кортик полетел вниз, - Кроу встряхнул его, явно наслаждаясь тем, как клацнули зубы, - Хочешь составить ему компанию?

Длинное щупальце взметнулось прямо под ними, окатило их снопом брызг. Леший хотел броситься на помощь, но не смог решить кому именно следует помогать. Вот оно - еще одно подтверждение. Все это очень правильно. Правильно уйти с поста, оставить его кому-то менее малодушному.

- Настают лихие времена, - хмыкнул Кроу, рывком опуская привратника еще ниже, - Раньше эрцгерцог кланялся главе гильдии в пояс. В каждой харчевне пели про нас дурацкие песенки. И кто мы теперь? Гопота подворотная, разбойники? Кто его знает, вдруг завтра половина по камерам рассядется. Ведь может же такое быть, а? Как думаешь?.. Все меняется, все!

Привратник выпучился на него, хватая ртом воздух.

- А знаешь, что точно не изменится? А если и изменится, то лишь в одну сторону? Та тварь внизу, - Кроу заставил его обернуться, чуть не ломая шею, - Скорпион будет только расти. Посмотри на него, посмотри хорошенько. Ясен тебе этот намек?

- Это не я, - захрипел привратник, - Не я придумал...

Кроу улыбнулся.

- Да плевать. Доска и сортир, помнишь? Еще один такой фокус и у скорпиона значительно улучшится рацион. Я не стану разбираться кто, когда и зачем.

На шум потасовки сбежались другие тюремщики, у края моста быстро собиралась толпа.

- Зря выбросил кортик, - пробормотала Рита, оглядывая молчаливых, но явно готовых к действиям людей, - Ведь нормальный же был кортик...

Кроу поднялся с колен, медленно отряхнул ладони. Леший видел, что его трясет от гнева, однако, голос его излучал ледяное спокойствие.

- Претензии, если таковые возникнут, можете направить руководству гильдии в письменном виде. Мы ответим на них в положенный по закону срок.

Леший всерьез опасался, что выходка Кроу будет иметь плачевные последствия. Он двинулся вперед, сложив руку на оголовье меча. Тюремщики заволновались, стали переглядываться друг с другом. Но заводилы не нашлось. В решительный момент они прыснули в стороны.

Толпа разделилась: кто-то побежал к лежащему без движения привратнику, кто-то скрылся в темноте грота. Многие двинулись следом, желая убедиться, что "гости" найдут дорогу к выходу. Лешему не верилось, что все закончится так просто. Они ушли с открытого пространства, но их не оставили в покое.

Тоннель наполнился шорохами. Кожа между лопатками чесалась от пристальных взглядов. В конце концов Леший не выдержал и на очередном повороте пропустил охотников вперед, наивно полагая, что уж в его-то спину не будут стрелять без предупреждения.

Рита вертела головой, вглядывалась в черноту за его плечом. Кроу же не обращал на обстановку никакого внимания, и шел энергичным, быстрым шагом, не замедляясь даже на резких подъемах. Леший поймал себя на том, что ему делается жутко не от того, что их преследует десяток недружелюбно настроенных людей, а от этого спокойствия. Он все норовил окликнуть охотника, но отчего-то не решался и только шел следом, надеясь угадать хоть что-то по внешним признакам. Долго ждать ему не пришлось.

Как только за ними закрылись двери тюрьмы, к Кроу вернулась хромота. А ближе к середине Персикового переулка - слабость. Рита едва успела подставить плечо, когда он вдруг споткнулся на ровном месте.

- Пошла прочь.

Она вздрогнула и отступила. Медленно, как будто не веря до конца. Леший попытался прийти ей на помощь, но натолкнулся на яростный взгляд.

- И ты, ты тоже. Иди к черту.

Где-то на крыше взвизгнули кошки, загремела черепица. На втором этаже соседнего дома открылось окно, и кто-то выплеснул, размахнувшись, содержимое ночного горшка. Кроу вскинул голову, понаблюдал несколько секунд за тем, как задергиваются шторы. Потом, не говоря больше ни слова, пошел дальше.

- Не надо, - сказала Рита вполголоса, - Не надо идти за ним. Даже если уже передумал. Не сейчас.