Костин Александр Викторович : другие произведения.

Тайгеры часть I: Загадочное наследство

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    С горящими от слепой ярости глазами, монстры наступали на город. Положение складывалось критическое. Роман из последних сил выбивал из клавиатуры своего компьютера долгожданную победу, когда роковой звонок домофона оборвал тоненькую ниточку жизни главного героя. С отчаянием на лице Роман отодвинул стул и снял трубку домофона. - Слушаю вас. В трубке немного помолчали, затем кто-то, явно изображая иностранца, бойко заговорил. -Вас приветствует всемирная курьерская служба доставки. Вам посылка.
   С горящими от слепой ярости глазами, монстры наступали на город. Положение складывалось критическое. Роман из последних сил выбивал из клавиатуры своего компьютера долгожданную победу, когда роковой звонок домофона оборвал тоненькую ниточку жизни главного героя. С отчаянием на лице Роман отодвинул стул и снял трубку домофона.
  - Слушаю вас.
  В трубке немного помолчали, затем кто-то, явно изображая иностранца, бойко заговорил.
  -Вас приветствует всемирная курьерская служба доставки. Вам посылка.
  -От кого? От Деда Мороза?- засмеялся Роман.
  -Нет, не от деда, а от бабушки.
  Роман понял, что его кто-то разыгрывает. Его единственная бабушка жила в соседнем доме через дорогу и никаких посылок ему не посылала.
  -Флоппик, это ты там придуриваешься? - закричал он в трубку. - Я из-за тебя всю игру запорол.
  -Я не Флоппик, а курьер службы доставки. Откройте, пожалуйста, дверь. Мне нужно вручить вам посылку.
  Холодный официальный тон курьера несколько остудил игривое настроение и заставил Романа задуматься. " Если это не его сосед Костя, по прозвищу Флоппик, кто же это тогда? Наверное, какая-то ошибка, " - подумал Роман и нажал кнопку.
  -Заходите.
  Через минуту из лифта вывалился коренастый мужчина среднего роста и, придерживая одной рукой коричневую картонную коробку, оклеенную разноцветными марками, приветственно приподнял фуражку.
  -Вы, Роман Чернов?- обратился он к Ромке на своем картавом языке. - Значит Вы - есть адресат.
  - Это какая-то ошибка,- пробормотал Ромка.
  - Никакой ошибки. Вот Ваша фотография, вот адрес, вот посылка. Всё сходится. У нас ошибок не бывает. Распишитесь. - Роман взял у курьера ручку и аккуратно вписал свою фамилию в строку "получатель". - Подождите, это ещё не всё.
  Курьер отдал посылку Роману, затем отступил два шага назад, снял форменную фуражку и объявил, как конферансье в цирке: " Живое письмо! "
  Вдруг лицо иностранца всё сморщилось, руки затряслись, и он затянул старушечьим голосом: " Поздравляю тебя правнучек с днем рождения".
  На этом письмо видимо заканчивалось, потому что, сказав это, курьер замолчал, спрятал в карман квитанцию и скрылся в лифте. Несколько секунд Роман стоял в полном недоумении от случившегося. Мысли одна другой глупее проносились в голове со скоростью света". И все-таки, это розыгрыш. Так курьеры себя не ведут".
  Закрыв за собой входную дверь, он быстро прошёл в свою комнату и поставил посылку на стол. Внимательно осмотрев коробку, Роман нашёл обратный адрес и прочитал:
  Paris, Praskovja Dubua.-"Странно, по-моему у нас никаких родственников за границей нет. А тем более во Франции. С другой стороны, если эта посылка мне, то какая разница, кто её послал. Сейчас всё исследуем". С трудом сдерживая нетерпение, Чернов достал из стола канцелярский нож и приступил к вскрытию. Сначала он отковырял все сургучные печати, державшие крышку со всех сторон, затем разрезал бечёвку и только после этого отложил нож в сторону. Наступил торжественный момент. С прыгающим сердцем Роман приподнял крышку и заглянул внутрь. То, что он там увидел, несколько разочаровало юного исследователя. В коробке лежал большой черный пластмассовый жук.
  -Тоже мне подарок,- пробормотал Роман.- Прислать из Франции такую ерунду. На кой чёрт он мне сдался? Что я маленький? Мне пятнадцать лет и в куклы я уже не играю!
   С гримасой крайнего неудовольствия на лице Роман вытащил жука и понёс его на пустую книжную полку. Вес подарка показался ему несколько великоватым.
  -Что там в нём напихано? Может конфеты?- Он встряхнул игрушку, но ничего не услышал.- Надо будет его повнимательней рассмотреть. Странный он какой-то.
  Роман повернул жука головой к себе и остолбенел. Он увидел глаза. Настоящие человеческие глаза. Жук смотрел на него страшно и зло. Его немигающий взгляд порождал в душе первобытный всепоглощающий ужас. Сдвинутые к переносице надбровные дуги, украшенные мохнатыми бровями, производили отталкивающее впечатление. Приоткрытая пасть насекомого была заполнена такими же черными, как он, зубами. Острые клыки нависали над неким подобием нижней губы, и со стороны казалось, что они испачканы кровью. Вся голова представляла собой воплощение уродства. А пустой и обречённый взгляд был взглядом мертвеца.
  С трудом преодолев оцепенение, Роман поставил игрушку на полку и отвернулся. Он решил больше не смотреть на жука. Однако, сделав пару шагов, остановился. Непреодолимое желание, казалось, разрывало его изнутри. Ему хотелось снова и снова смотреть в эти мертвые глаза, наслаждаясь щемящим чувством ужаса и безысходности.
  Не в силах справиться с этой злой силой, Роман оглянулся, и ему вдруг показалось, что жук смеётся.
  -Да что со мной такое?- возмущённо прошептал испуганный мальчик.- Я ведь не трус. Как можно бояться чёрной пластмассовой куклы?
  С этими словами он подошёл к книжной полке и вплотную приблизил лицо к голове жука. Уставившись в широко расставленные глаза, он несколько секунд вглядывался в них, пытаясь увидеть своё отражение, затем наклонил голову немного набок, и вдруг ему показалось, что пол под ним слегка покачнулся. В следующее мгновение комната завертелась, и замутившееся сознание стало медленно покидать голову юного исследователя. Но к удивлению Романа, он не упал, а, напротив, уверенно прошагал в прихожую, надел куртку, ботинки и вышел на улицу. Сейчас он шёл по дороге, и ему казалось, что это идёт не он, а кто-то другой.
  - Чертовщина какая-то, - пронеслось у него в голове.- Куда же я иду?
  Роман решил остановиться, но не смог. Он забыл, как это делается. Тогда он попытался крикнуть, но и из этой попытки ничего не получилось. Плотно сжатые губы не повиновались. Прошагав так до соседнего дома, Роман вошёл во второй подъезд и уверенно остановился у знакомой двери. Это была квартира его любимой бабушки.
  - Заходи, открыто,- услышал он родной голос,- вижу ты по дороге идёшь, вдруг думаю, зайдёт, вот и открыла дверь. Роман снял ботинки, прошёл в комнату и сел на диван. Бабушка отложила в сторону шитьё и внимательно посмотрела на внука.
  -Что случилось,- с беспокойством спросила она.- У тебя такой вид, как будто ты чёрта увидел.
  -Я получил посылку.
  - Какую посылку? Кто нам может прислать посылку? У нас, ведь, всей родни-то ты да я, да твои мать с отцом,- затараторила старуха.
  - Я получил посылку от Прасковьи Дюбуа.
  Чашка с чаем выпала из рук внезапно ослабевшей бабушки. Как громом поражённая она застыла с испуганным выражением на лице.
  -Не может быть,- прошелестела она.- Значит, Прасковья умерла.
  Через минуту она уже справилась с первым потрясением и торопливо заговорила.- Да и то сказать, ей без малого лет сто было. Ничего не поделаешь. А тебе, говоришь, посылочку прислала? Догадываюсь, что там за вещица. Семейное проклятие решила на тебя возложить. И зачем я ей твою фотокарточку послала. Ведь знала же, что к добру это не приведет. Не такая она была женщина, чтоб людям добро делать.
  Перекрестившись на икону, старушка с улыбкой посмотрела на внука.
  - Что, попал в колдовские сети? Ну, да ничего, авось выберемся.
  Она подошла к окну, задернула шторы и достала из шкафчика церковную свечу. - Погоди, Прасковья, мы тоже кое-что умеем.- Когда свеча была зажжена, бабушка приблизила её почти к самому носу внука и принялась равномерно раскачивать из стороны в сторону. Монотонно повторяя какой-то бессмысленный набор слов, она погружала Романа в глубокий гипнотический сон. Яркие видения, сменяя друг друга, как в калейдоскопе выстраивались в сознании мальчика. Он видел убегающую по волнам белоснежную яхту, цветущие поля ромашек, голубизну безоблачного неба и на всю эту красоту наползал зловещий чёрный жук. И вот, когда его образ заполнил обозримое пространство, картинка взорвалась миллионами искр.
  - С добрым утром,- ласково проговорила бабушка.- Как спалось?
  - Хорошо,- удивлённо оглядываясь по сторонам, пробормотал Ромка.- Бабуль, что-то я плохо помню, как к тебе пришёл. Всё как во сне. Руки не слушались, ноги тоже. Что со мной было?
  - Это, внучек, называется особая форма гипноза. Заколдовал тебя этот проклятущий жук. Ну, а я тебя расколдовала.
  - Как? С помощью волшебства?
  - Нет, милок. С помощью умения. Разгипнотизировала я тебя. И вот что я тебе сейчас скажу. Не смотри ты больше в глаза этому дьяволу, а то он тебя быстро со свету сживёт. Будет к себе тянуть, а ты борись, не поддавайся.
  -Как бороться? У меня не получилось.
  - Позже научу. Для этого тебе нужно пройти посвящение. Тяжелая ноша на тебя свалилась. Сделала тебя Прасковья верховным хранителем.
  - Ничего не понял. Хранителем чего?
  - Известно чего: Посланника. Ну, жука этого.
  Бабушка подняла с пола чашку, погасила свечу и неторопливо зашагала в кухню. Оставшись один в комнате, Ромка попытался сосредоточиться и собрать обрывки мыслей в единую логическую цепочку. Он морщил лоб, надувал щеки, теребил себя за кончик носа, но ничего не помогало. Вопросы наползали один на другой и не имели ответа. Тогда он набрал полные лёгкие воздуха и громко крикнул: " Зинаида Петровна, к вам внук пришёл".
  - Горластый ты парень, - отозвалась из кухни бабушка. - Знаю, что не терпится тебе всю тайну узнать. Да только тайна тайной, а булочки из печи вынуть надо. С утра, ведь, поди, ничего не ел?
  - Я не хочу! Иди сюда! Расскажи мне всё по порядку. - Ромка сбросил куртку и уставился в дверной проем.
  Через минуту блюдо блестящих румяных булочек красовалось на столе в окружении вазочек с вареньем. Бабушка смотрела, как Ромка ел и никак не могла справиться с волнением, поднимавшемся у неё в груди. " Что рассказать? Если рассказать сразу всё, то её примут за сумасшедшую. Если часть, то это будет малопонятно, или не понятно вовсе". - Так и не придя к единому мнению, она решила не проявлять дипломатию, и рассказывать, как получиться. Поудобнее устроившись в кресле, Зинаида Петровна пригубила чашечку чая и тихо спросила:
  - Готов слушать- то?
  - Готов,- промычал с набитым ртом Ромка.- Ты только всё попонятней мне расскажи, А то я совсем ничего не понимаю.
  - Я бы рада, только сама многого не знаю.
  - Ты сначала начни. Кто такая Прасковья и так далее.
  - Как раз это совсем просто,- улыбнулась бабушка.- Прасковья была моей сестрой. До войны мы все вместе жили. Я, мой дед и Прасковья. Родителей своих я никогда не видела. Дед говорил, что пропали они в тайге. Время тогда лихое было. - Я, ещё совсем девчонкой была, лет десяти, не больше, когда дед мне этого жука показал.
  " Вот смотри,- говорит, - проклятие это рода человеческого".
  Глянула я, и поджилки затряслись.
  - Что за страшилище такое, - спрашиваю.
  -Посланник, - говорит.
  - Чей посланник?
  - А кто ж его знает? Мне моим дедом наказано хранить его пуще глаза, а помирать буду, передать потомкам. Тебе, значит.
  Дед хитро улыбнулся, и я поняла, что не всё так просто. Стала его выспрашивать, что, да как. Большей частью дед отмалчивался, но кое-что всё же рассказал:
  - По нашему семейному приданию, тот, кто поймёт суть посланника и раскроет её, обретёт силу великую. Будет миром править и судьбы планет вершить. Вся вселенная затрепещет у его ног.
  - Как это " затрепещет "? - не удержалась я.
  - Не знаю. Говорю тебе, что мне сказывали. Сам я никакой сути в этом жуке не нашёл. По-первости думал, что золото в нем или камни драгоценные. Взял, однажды, топор, да и хватил им поперёк этой чёртовой твари. Что тут началось! Свист в ушах, темно в глазах. В секунду обмяк и пустым мешком сполз по стенке. Валялся я, правда, недолго. Минуты две, не больше. Потом встал, за топор хвать, а от топора одна ручка осталась. Расплавился, окаянный. А жуку этому хоть бы что. Даже царапины на нём не осталось.-
  Бабушка встала и отдёрнула шторы. В комнате стало немного светлее. На улице начинался редкий моросящий дождь. Его капли барабанили по стеклу и ручейками стекали вниз. Ромка нетерпеливо заёрзал.
  - Что дальше было, бабуль? Что тебе ещё дед рассказывал?
  - Да почти ничего. - Бабушка подошла к столу и налила себе уже остывшего чая. - Ты кушай, а то за разговорами и про варенье забыл.
  - Не хочу я никакого варенья! Мне одно непонятно. Если дед завещал посланника тебе, то каким образом он оказался у твоей тётки?
  - Это целая история,- помешивая в чашечке холодный чай, прошептала бабушка.- Прошло лет двенадцать, с тех пор, как дед показал мне это чудо. Я тогда училась в медицинском институте. Программа трудная, домой только ночевать прибегала. И вот как-то утром подходит ко мне дед. Весь белый, как снег, голова трясётся, и за руку тянет. Подводит меня к сундуку, где у него жук этот лежал и скрипучим голосом говорит:
  - Сегодня, внучка, я умру. Видение у меня такое было. Главное я не успел тебе сказать. Боялся не поверишь и за дурака меня считать будешь. Да теперь уж всё равно. Сегодня вытащи посланника и поставь в комнате на стол. В тот момент, когда моя душа отделится от тела, жук откроет глаза и начнёт дурман в головы пускать.
  - Кому пускать?
  - Всем кто на него посмотрит, - пробормотал дед.- Тогда ты подойди к нему и со всей силы надави ему на зрачки. Да смотри, не гляди ему в глаза, а то он враз тебя заколдует. Будешь ходить сама не своя. И запомни, кто его усмирит, тот и хозяин ему будет....- Тут дед закашлялся и, безумно глядя на меня, повалился на пол. Я нагнулась к нему, чтобы поддержать и услышала, как он шепчет:
  - А коль заколдует тебя, ищи старую бабку и пусть она с тебя порчу снимает. Свечёй перед тобой....- Дальше я не разобрала. Позвала Прасковью. А дед уж не дышит.
   Весь день я размышляла над его последними словами. Относиться серьёзно было просто нелепо. Как мог этот жук заколдовать кого-то. Да и, вообще, что это за понятие такое - колдовство! Проанализировав свой небогатый тогда медицинский опыт, я пришла к выводу, что речь шла о гипнозе. Или лучше сказать - о самогипнозе. Человек сам мог себя вводить в такое состояние транса, что самостоятельно выйти из него не мог. И хотя я всё понимала с научной точки зрения, любопытство одержало верх над здравым рассудком. Вечером я достала жука из сундука и водрузила его на стол в центре комнаты. Внимательно осмотрев его, я не нашла никаких перемен в облике " посланника", за исключением, пожалуй, одной: Его веки, действительно, были немного приподняты и в, образовавшуюся щель можно было увидеть белую роговицу глаза. Меня это слегка удивило, хотя тогда я ещё не совсем поверила рассказу своего деда.
  - Может быть, я этого раньше просто не заметила,- подумала я и сразу успокоившись, вышла из комнаты. Но не прошла я по коридору и трёх шагов, как услышала страшный крик. Я бросилась назад в комнату и увидела, что моя сестра Прасковья стоит рядом со столом и застывшим взглядом смотрит на жука. Её лицо, покрытое красными пятнами, казалось, выражало крайнюю степень испуга.
  - Что случилось? - громко спросила я и тоже посмотрела на " посланника ". Злые, широко открытые глаза чудовища были мне ответом на все вопросы. Забыв обо всём на свете, я заверещала не своим голосом:
  - Прасковья, жми ему на зрачки.
  Мой голос вывел её из оцепенения. Она схватила жука за голову и большими пальцами, что есть силы, надавила на глаза " посланника". Затем она испуганно отшатнулась, и мы увидели, как медленно опустились чёрные веки. Когда волнение наше немного улеглось, а жук был спрятан в сундук, тетка, заикаясь, рассказала, что с ней произошло.
  - Представляешь, сижу я в кресле, читаю книжку и, вдруг, чувствую, что на меня кто-то смотрит. Но я же знаю, что в комнате я одна! Ты только что вышла, а больше в доме никого нет. Продолжаю читать. Желание узнать, кто на меня так пристально смотрит, превращается в пытку. Тогда я встаю и поворачиваюсь к столу. А там эта тварь глаза открывает. Я его как увидала, тут меня жуть и взяла.
  В тот вечер мы долго не спали. Я рассказала Прасковье и про семейное придание, и про проклятие и про всё, что мне было известно. Тётка внимательно слушала, а в конце вдруг заявила:
  - По всему выходит, что хозяйкой жука, нежданно-негаданно, стала я. И теперь мне предстоит быть главной хранительницей семейной реликвии.
  - Бабуль! - с мальчишеским запалом воскликнул Ромка.- Неужели вы тогда так и не поняли, что " посланник " ваш - это просто механическая игрушка? Нажал на глаза - веки закрылись, нажал на какую-нибудь лапку - снова открылись.
  - Как не понять,- улыбнулась бабушка. - Не глупее тебя были. Искали мы у него кнопку, да ничего не нашли. Правда, углубление одно на брюшке, очень подозрительным показалось. Слово мы там разглядели. Не то " чик ", не то "чек". Не помню. Гадали, гадали, что бы оно значило, да что толку.
  - Интересно, - прошептал Ромка.- Надо будет разобраться.
  Он задумчиво посмотрел в окно. Дождь усиливался, и уже вовсю хлестал по деревьям, смывая с них пыль и копоть большого города.
  - Ты не устал?- озабоченно спросила бабушка.
  - Нет. Я просто задумался.
  - Тогда я расскажу тебе самое любопытное из всей этой истории.
  Бабушка включила торшер, и в комнате стало светло и уютно. Только тиканье часов, да шум дождя нарушали тишину дома. Ромка непроизвольно задержал дыхание и замер в ожидании новой тайны.
  - С неделю, наверное, мы провозились с этим " наследством", - проговорила бабушка.- Каждый вечер разглядывали его, обсуждали. Потом это нам надоело. У каждого были свои заботы. И лишь изредка, вспоминая рассказ деда, мы смеялись над тем, какой важной верховной хранительницей стала моя тетя.
  - Приданое у меня - хоть куда, - говорила она и покатывалась со смеху.- Хочешь судьбы планет верши, а хочешь билетером в театре продолжай работать.
  Надо сказать, что в то время наша Прасковья, действительно, работала билетёром в оперном театре. Она очень любила музыку, и страстно хотела стать оперной певицей. Но по иронии судьбы, обладая великолепным голосом, твоя тётя была лишена идеального музыкального слуха. Она плохо запоминала музыку, и как не старалась, всегда фальшивила. Поэтому в вокальное училище её не взяли, но, не смотря на это, она всё равно решила научиться петь. Единственной возможностью быть поближе к настоящему искусству стала для неё работа в театре. Она слушала репетиции оперных певцов и тихонько повторяла за ними сложнейшие арии. Но это было слабым утешением. Прасковья понимала, что никогда ей не стать певицей. Слух не развивался.
   И вот, однажды, получив в институте стипендию, я купила грампластинку с записью какой- то известной оперной певицы. Сейчас уж и не вспомню какой. Сели мы её с тёткой слушать. А проигрыватель у нас был плохонький, музыку почти не слышно, только голос, да шипение. Дослушали до конца и разошлись по разным делам. Я в кухню пошла обед готовить, а Прасковья душ надумала принять. Только я картошку начала чистить, как слышу, кто-то пластинку эту же снова включил. Только голос раздаётся не из комнаты, а из душа. Неужели, думаю, сестрица проигрыватель с собой взяла? Быть не может. Прислушалась, а музыки-то и нет. Значит, не пластинка это вовсе, а Прасковья наша поёт. И так у неё красиво получается, что хоть сейчас на сцену. В этот момент я даже не сообразила, что ария та на итальянском языке была. И обладай моя сестра даже незаурядными способностями, запомнить слова она бы просто не смогла. Всё это я поняла намного позже. Ну, а тогда, я как ураган ворвалась в душ и, даже, сломала на двери щеколду. Радость переполняла меня. " Прасковья,- кричу,- чудо - то какое! Как у тебя это получилось? " А она вытирает голову полотенцем и злобно так говорит: " Что получилось?"
  - Как что?- опешила я. - Ария.
   Тётка зыркнула на меня и молча прошагала в комнату.
  - Да объясни мне, наконец, в чём дело? - не удержалась я. - На что ты так разозлилась?
  - Понимаешь, Зинуль, не я это пела.
  - А кто? - усмехнулась я.
  - Не знаю,- прошептала сестра. - Я только рот открывала. А моим голосом управлял кто-то другой.
   Это было единственное признание, которое вырвалось у неё на протяжении всей жизни. Никогда больше она не признавала влияние посторонних сил на её судьбу. Хотя факт этого воздействия, иногда, был совершенно очевидным. Однажды с нами произошёл удивительный и очень страшный случай. Возвращались мы как-то раз из кинотеатра домой. Прасковья тогда уже на певицу училась. Темень вокруг. Фонари не горят. Только и света - что от луны. А нам через пустырь идти надо. Боимся, вдруг, какая шпана нападёт, жмёмся друг к дружке и быстрым шагом, как два солдата, через поле шагаем. Дошли мы, наверное, до середины, вдруг слышим, кто-то нас догоняет. Оглянулась я и вижу, мужик к нам бежит и палкой размахивает.
   " Стой"! - кричит.
  Тут мы по-настоящему испугались. Побежали от него так, как ни один олимпийский чемпион не бегал. И тут, навстречу, второй бандит выскакивает. Ружьё на нас направил, да как гаркнет:
  - Застрелю! Стоять, не шевелиться!
   Смотрю, человек явно не в себе, такой и пальнуть может. Замерли мы, как вкопанные. С ружья глаз не сводим. Потом подбегает к нам, тот, что с палкой и давай перед нами кривляться, пальцы растопыривать и на тюремном языке всякие гадости говорить. Не утерпела я, да как тресну ему сумкой по роже. А в сумке у меня две бутылки молока были. Нос и брови с одного удара в кровь разбила. Заорал он, как поросёнок недорезанный. Посмотрел на него дружок, замахнулся на меня прикладом и говорит:
  " Сейчас мы тебя с твоей подружкой убивать будем".
  Задрожала я тогда от страха, Прасковью за рукав тяну, а она стоит, как столб и лицо у неё злющее-презлющее. Отдёрнула она от меня руку, и в то же мгновение, я услышала протяжный и ноющий стон. Этот крик боли возникал где-то в небе, опускался на землю и, эхом отражаясь, растворялся в воздухе. Он повторялся снова и снова, иногда, переходя в завывания, иногда, в шипение змеи. Душа замирала от этого звука. Мне стало трудно дышать. Я схватилась за горло, потом рванула воротничок кофточки, и верхняя пуговица с треском отлетела. Она ударилась о приклад ружья, остановившегося в каком-то сантиметре от моей головы, и шлёпнулась на тропинку. Налётчики, как каменные изваяния стояли в угрожающих позах. Потом руки у них опустились, и они стали похожи на двух горилл, случайно зашедших в незнакомое место. Противно разинув рты, они крутили своими небритыми мордами по сторонам, пытаясь увидеть источник звука, как вдруг, из-под Земли появились десятки факелов и, поднявшись вверх на несколько метров, осветили всё призрачным, голубоватым светом. Никем не поддерживаемые, они висели в воздухе, а их пламя источало пьянящий аромат черёмухи. У меня закружилась голова. Я сделала судорожный вдох, когда почувствовала, что кто-то отодвигает меня от бандитов. Невидимая сила давила мне на живот, а мои ноги, как по гладкому льду, скользили по влажной от вечерней росы траве. Это продолжалось лишь один миг, но за это время, на месте где я стояла, появилась какая-то женщина. Выглядела она, как обычная крестьянка с картин художников восемнадцатого века. Вот только лицо её было как будто знакомым. Я пригляделась и увидела, что это наша Прасковья. Мороз пробежал у меня по коже. Ведь она не могла мгновенно переодеться и появиться прямо из ничего. Я оглянулась. В мерцающем свете факелов я увидела, что настоящая Прасковья стоит за моей спиной. Её неестественно белое лицо было напряжено до предела. Глаза вылезали из орбит. Искривлённый рот застыл в немом крике.
   Волосы на моей голове зашевелились и крупная капля пота противно заскользила по позвоночнику. Я захотела проснуться и ущипнула себя за кончик носа. Но это был не сон. Тогда я вновь повернулась в сторону бандитов и увидела, как женщина-двойник протянула свою руку в сторону обезумевшего от страха мужика и глубоко вонзила её ему в грудь. Мужик вскрикнул и отпрянул назад. Из разорванной груди фонтаном брызнула кровь. Я с ужасом наблюдала, как женщина вынимает из его тела свою окровавленную руку. Через секунду она разжала ладонь, и я увидела на ней что-то трепещущее и скользкое. Это было его сердце. Немного помедлив, она поднесла сердце к его губам, и мужик стал откусывать и глотать кровоточащую плоть. Он ел с жадностью, временами отфыркиваясь. Струйки крови стекали по его подбородку и капали на тропинку. Отвратительное чавканье раздавалось на фоне стонов и завываний. Я почувствовала, что теряю сознание. Но неожиданно всё смолкло. Как через пелену тумана, я увидела окровавленный рот мужика и его закатившиеся глаза. Потом, откуда-то сбоку, мне послышался глухой звук падающего тела. Я повернулась. Второй бандит лежал на траве, широко раскинув руки, и его пальцы, судорожно сжимаясь, скребли землю. Это была предсмертная агония. Всё было кончено. Чудовища в человеческом обличии доживали последние мгновения своей безобразной жизни. Я оглянулась вокруг. Факелы медленно угасали, и темнота летней ночи поглощала их голубое сияние. Двойник Прасковьи исчез, а она сама равнодушно смотрела на два распростёртых у её ног трупа.
  - Что же это было такое, Прасковьюшка?- дрожащим голосом залепетала я.
  - А ты не знаешь?- резко оборвала меня тётка.
  Я замолчала. Какое-то шестое чувство подсказало мне не спрашивать больше ничего. Голова вдруг стала пустой, и на меня навалилось полное безразличие ко всему. Домой мы шли молча. Я смотрела на прямую спину моей тётки и шаг за шагом вспоминала, все события, произошедшие за последнее время. С того момента, как Прасковья стала хозяйкой этого проклятого жука, её характер изменился. Она стала злобной, раздражительной. Её певческий талант, казалось, не приносил ей радости. Чем больших успехов она достигала, тем непримиримее она относилась к окружающим. Цинизм и равнодушие стали чертами её характера. Вся душевная теплота куда-то исчезла, а на её месте появилось злобное рыло " посланника".
   Придя домой, мы наскоро поужинали и легли спать. На следующий день я, как обычно, пошла в институт, а на обратном пути купила свежую газету. В хронике происшествий мне бросилась в глаза заметка, выделенная чёрной рамкой. Там было сказано, что на пустыре, возле дома такого-то, сегодня утром были найдены два трупа мужского пола. По предварительным данным - это были преступники, долгое время находившиеся в розыске. Вскрытие показало, что оба бандита умерли от разрыва сердца. Судмедэксперт заявил, что это первый случай в его практике, и что за двадцать лет работы, он не видел ничего подобного. Такой разрыв сердца может быть вызван, по его мнению, только сильным испугом. Но, что могло так напугать матёрых преступников, остаётся загадкой.
   Я свернула газету и решила показать заметку Прасковье. Однако дома её не оказалось, а меня ждала коротенькая записка, в которой моя тётка писала, что уезжает в другой город, где и будет продолжать обучение. И чтоб я за неё не волновалась.
   Недолго думая, я выбежала в коридор и открыла дедушкин сундук. Жука в сундуке не было.
  - А что было дальше?- спросил Ромка, увидев, что бабушка потянулась к радиоприёмнику.- Стала твоя Прасковья певицей?
  - Стала, стала,- недовольно пробормотала бабушка.- Сейчас погоду передавать будут. Надо послушать.
   Ромка покорно склонил голову и закусил нижнюю губу. Он знал, что спорить бесполезно, нужно было подождать.
   Наконец, передача танцевальной музыки закончилась, и диктор бодрым голосом пообещал на ближайшие три дня жаркую, солнечную погоду. Такой прогноз Ромке очень понравился. Можно было сходить на пляж, поваляться на песочке, и хотя лето ещё только начиналось, а вода в реке была холодная, он всё же надеялся, что у него хватит
  духу пару раз искупнуться.
   Ромка представил себя плывущим через реку, и лёгкая улыбка заиграла у него на лице. "Слабо будет пацанам меня догнать", - подумал он, поведя не по возрасту развитыми плечами.
  - Ты чего это разулыбался? - выключая приёмник, спросила бабушка.
  - Да, так. На речке хочу класс показать.
  - Покажи, - согласилась бабушка. - Зря что ли всю зиму в бассейне тренировался. Только помни, что река наша - это не бассейн. В ней запросто утонуть можно.
  - Вечно ты всего боишься, - пробормотал Ромка. - А, кстати, о страхе, как ты объяснишь тот случай на пустыре? Что это было, по-твоему, с научной точки зрения?
  - С научной точки зрения, - с издёвкой в голосе проговорила бабушка,- такого вообще не могло быть. Не может один человек влиять на другого подобным образом, тем более на группу людей.
  - А гипноз? - не унимался Ромка.
  - Тебе дай волю, ты всё к гипнозу сведёшь. Гипноз - это дело добровольное. Насильно загипнотизировать никого нельзя. Перед сеансом подготовка нужна. Пациент должен расслабиться, занять удобное положение и так далее.... Да, и не может человек обладать таким сильным биополем.
  - Простой человек не может. Согласен. А если ему кто-нибудь помог?
  - Что ты имеешь в виду?
  - По-моему, "посланник" активизировал незадействованные ранее участки головного мозга твоей сестры. Отсюда и появились все эти уникальные способности.
  - А для чего он это сделал?
  - Сама же говорила, для познания какой-то сути.
  Бабушка скривила губы в презрительной усмешке и, слегка прищурившись, посмотрела на внука.
  -Ты хочешь сказать, что жук помог развиться таланту Прасковьи?
  -Конечно, - воодушевлённо воскликнул Ромка. - А ещё он охраняет своего хозяина. Ты же сама видела.
  -В таком случае мой дед тоже должен был обладать какими-нибудь незаурядными способностями? - явно с подвохом спросила бабушка.
  -Разумеется, - снисходительным тоном ответил внук.
  -Так вот, - громко проговорила бабушка, - никаким талантом, кроме лени, мой дед не обладал.
  -Постой, постой. Я, кажется, всё понял. У него просто не было таланта, а следовательно, и развивать было нечего. "Посланник" ему мозг активировал, а толку никакого.
  -Значит, ты веришь в потусторонние силы?
  -Если всё, что ты рассказала, тебе не приснилось, то получается, так.
  -Я тоже иногда думаю, а не приснилось ли мне всё это? - вставая, проворчала бабушка.
  Немного нервничая, она прошла в дальний угол комнаты, и вытащила из шкафа розовую папку. В ней была масса газетных вырезок. Многие пожелтели от времени и выглядели такими ветхими, что казалось, бумага вот-вот рассыплется.
  Ромка в три прыжка преодолел расстояние до бабушки и сразу замер от любопытства. Его страсть было всё необъяснимое и загадочное. Он во все глаза смотрел, как старушка аккуратно перебирала листочки, и жадно скользил взглядом по заголовкам газет.
  -Бабуль, дай посмотреть, - не выдержал Ромка. - Я осторожненько.
  Бабушка с сомнением посмотрела на внука, и протянула ему папку.
  -Смотри, не изорви всё.
  -Да что я, ребёнок? - обиделся Ромка.
  -Он опустился на пол, и стал бережно раскладывать вырезки. Речь в них шла в основном о разных явлениях, которые не могли объяснить учёные. Здесь были и статьи о дожде из лягушек, и о миражах над пустыней, и о прочей ерунде. Действительность переплеталась с вымыслом, и превращалась в какой-то непонятный винегрет. И вдруг, Ромка увидел заметку, о которой рассказывала бабушка. Он быстро пробежал глазами текст и изумлённо взглянул на старушку.
  -Значит это всё правда?
  -А ты думал, что я вру? - выпалила бабушка.
  -Нет, но...
  -Не оправдывайся, я и сама бы не поверила. Такая жуть, что дальше некуда.
  Ромка вытащил из папки последние листочки. Все статьи были посвящены яркому таланту начинающей певицы Прасковьи Черновой. Авторы наперебой восхищались её яркому дарованию и предрекали блестящее будущее.
  Пересмотрев все бумажки ещё раз, Ромка сложил их обратно в папку, и вернул бабушке.
  -Не понимаю, - проговорил он, - почему Прасковья была недовольна. Её все восхваляли, а она вместо благодарности злилась на весь свет.
  Бабушка положила папку в шкаф и, пожимая плечами, повернулась к Ромке.
  -Кто его знает, может угнетало её что?
  -Или кто? - подхватил Ромка.
  -Ты имеешь в виду "посланника"?
  -Конечно!
  -Представь, он увеличивает ей силу интеллекта в надежде, что она выполнит какую-то пока нам неизвестную миссию, а вместо этого твоя сестра просто использует его, нисколько не пытаясь разгадать главное.
  -Ничего не поняла. Какое главное? Какая миссия?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"