ОСЛЕПИТЕЛЬНО-СОЛНЕЧНОЕ ЗНАМЯ

Эльфы чудесны. Они творят чудеса.

Эльфы удивительны. Они вызывают удивление.

Эльфы фантастичны. Они создают фантазии.

Эльфы очаровательны. Они очаровывают.

Эльфы обворожительны. Они завораживают.

Эльфы...

Терри Пратчетт "Дамы и господа"

Глава 1

Старая дверь, обитая потертым дерматином, мягко захлопнулась, отсекая звуки и запахи подъезда.

- Я дома...

Девушка с короткими рыжими волосами устало прижалась к закрытой двери. Сняла и бросила на полочку под зеркалом огромные очки. Не попала.

Даже отпуск совершенно не радовал Алиону.

Да-да, Алиону, именно такое имя придумал ей добрый папочка, от которого в наследство достались дурацкое имя, огненно-рыжие волосы, конопушки на носу и одна-единственная фотография. Оригинал-папа был приверженцем идеалов хиппи, поэтому любовью заниматься был согласен, а выращивать плоды любви - нет. И вот уже двадцать лет ей приходится при каждой встрече с новым человеком объяснять, что она - Алиона. Алиона Сергеевна. Нет, не Алена. Нет, и сокращенно тоже не Алена. Нет, Аленой ее нельзя называть (это уточнение появилось совсем недавно, после знаменитой песни "Алена даст")...

Самой большой мечтой Алионы в детстве было получить паспорт, в котором будет стоять простое, совершенно ничем не примечательное имя. Света, к примеру. Или Лена. К сожалению, она имела глупость сообщить о своих планах маме и та строго-настрого запретила менять его. Для нее это, видите ли, напоминание о прошедшей любви. Можно подумать, ей мало дочери, как напоминания...

С мамой Алиона не спорила никогда. Та выросла в семье военного, поэтому отношения с дочерью строила по принципу "Командир сказал - подчиненный сделал". И никаких возражений. Доброго дедушку, привившего мамуле это золотое правило, Алиона не видела никогда. Тот погиб еще в начале восьмидесятых в Афганистане, что только укрепило девушку в мысли, что быть военным - просто глупо. Идти куда-то, где тебя, скорее всего, убьют, причем ты даже не узнаешь - за что и кому это было нужно. Алиона горячо благодарила судьбу, что ей повезло не родиться мальчиком. Во-первых, ей пришлось бы носить какое-нибудь совершенно невообразимое имя, вроде Галадриэля (и папу не остановило бы то, что имя - женское), во-вторых, мама, и к гадалке не ходи, запихнула бы ее в армию, при одной мысли о которой у Алионы бегали по спине мурашки.

Она поежилась, отклеилась от двери, сняла пуховик, сбросила туфли - кто только придумал это лакированное уродство?! - уронила сумочку, и двинулась в душ, на ходу сбрасывая прямо на пол извращение офисного дресс-кода.

Черная узкая юбка, черный пиджак и вершина кошмара - белая блузка. Бррр! Нет, сама по себе блузка была еще ничего, но то, что под нее приходилось носить бюстгальтер... Зачем?! Вот зачем ей эта сбруя, если размер груди, при мальчишеской фигуре - настолько нулевой, что даже близок к отрицательному?

Алиона влезла в горячо любимый полосатый свитер-тельняшку - и пусть по длине он как раз до колен, а рукава приходится засучивать - и пошлепала босыми ногами на кухню.

На плите ворчал, закипая, старый алюминиевый чайник, Алиона сидела на табурете, смотрела в окно, на кружившиеся январские снежинки и думала о том, что в жизни ей категорически не повезло. Начиная от папы и заканчивая всем остальным.

Взять хотя бы те же самые очки. Ее близорукость исправлялась простой операцией, но мама была против. "Как?! Моей дочке какой-то коновал будет резать глаза тупым ржавым скальпелем? Ты что, совсем ослепнуть хочешь? Нет! Никаких операций!". В итоге Алионе пришлось собрать все силы в кулак, накопить денег, дождаться, пока мамуля уедет на курорт и тайком пойти к врачам. Теперь зрение отличное, но очки все равно приходится носить, потому что начальник отдела - старый мамин знакомый и может проговориться, что Алиона ходит без очков. Что тогда начнется - не хотелось даже думать.

Мало того, что мама после окончания школы запихнула ее на физмат, где три девчонки крестом и все смотрят на них как на засушенных ботаничек. Так, чтобы не тратиться на учебу для любимой дочки, мама договорилась, что ее переведут на заочное отделение, а пока она поработает в отделе того самого знакомого. В фирме "Парасоль", которой какой-то юморист подобрал эмблему в виде красно-белого восьмиугольника.

Занималась фирма всем понемногу - правда, биологических исследований не вела и косметикой не интересовалась - а конкретно ее офис был подотделом статистики аналитического отдела.

Алиона заварила чай, сделала себе "бутерброд собачки Сони" (на тоненький ломтик булки - толстый-толстый кусок колбасы), который всегда помогал ей выйти из депрессии, и опять погрузилась в тоскование о потерянной жизни.

В отделе - восемь человек, не считая ее саму... И хоть бы один нормальный! У Алионы складывалось впечатление, что все они тайком сговорились отравить ей жизнь.

Борис, бывший десантник, что уже вызывало у Алионы антипатию. Да еще эта его вечная привычка хлопать ее по попке по утрам! Два года уже работают вместе, мог бы понять, что это ей неприятно.

Вениамин, тот, что сидит рядом с ней, в армии не служил и не собирался, что было поводом для вечных шутливых пикировок с Борисом. Мол, только там из тебя сделают настоящего мужчину. Веник отшучивался, что знает другой, более быстрый и более приятный способ. Нет, он был бы ничего, просто Алиона не любила металлистов, а Веник носил кожаные браслеты с шипами и постоянно - постоянно! - слушал грохочущую музыку. Пусть в наушниках, чтобы другие не слышали, но она-то сидит рядом! Ей - слышно!

Герда, гламурная Барби, белокурая, загорелая, правда, без розового цвета, его она не носила. Алиона даже не завидовала ей, понимая, что никогда не сможет приблизиться к ее красоте. Живучую рыжину Алионы не могли перебить даже самые лучшие красители, а светлая кожа отчаянно сопротивлялась любым попыткам загореть. Автозагар же придавал Алионе неповторимый цвет пережаренного беляша. И самое главное - у Герды была грудь. Настоящего третьего размера. Девушка вздохнула, вспомнив, как на первом курсе опустилась до того, что подложила ваты в бюстгальтер. В результате подруга сказала, что теперь размер ее груди выражается в мнимых величинах. Если бы Герда постоянно не моталась по командировкам... Ее работу приходилось выполнять Алионе. Нет, начальник честно спрашивал, кто свободен, в итоге все отнекивались и работа доставалась ей, бесправной и несчастной.

Диана, или просто Динка. Деревенская девушка. Не в том смысле, что из маленького провинциального городка, нет. Из самой настоящей деревни, где печи топят дровами, зимой ездят на конских санях, а туалет - на улице. Динка закончила свою сельскую школу с золотой медалью, поступила на физмат на следующий год после Алионы, то есть была самой молодой в отделе. Ей второй после Герды хватило наглости попросить у начальства не соблюдать дресс-код и теперь она гордо носила костюмы, платья, юбки, которые вызывали у Алионы стойкую ассоциацию с той самой деревней. Да еще постоянно доставала Алиону вопросами о том, что сейчас модно носить. Ну она-то откуда знает!

Елена Петровна, мать двух девчонок-близняшек. Хотя и не походила на расплывшуюся квашню, напротив, была подтянута и деловита, не совала всем под нос фотографии своих детишек и не рассказывала, кто там у нее как покушал, но Алиона все равно считала, что матерям лучше сидеть дома, а не работать. Возможно, все дело было в том, что близняшки часто болели и тогда, когда отец не мог уйти на больничный, приходилось уходить Елене. И тогда ее работа доставалась... кому? Правильно.

Женя-сисадмин. Кстати, уютный свитер в бело-синюю полоску - его подарок. Сам Женя свитер не носил, он носил черную толстовку с капюшоном. И бороду брил. Единственным запоминающимся в нем был браслет с подвеской в виде символа "Харлей-Девидсон". Вообще Женя был чрезвычайно спокойным человеком, и несколько раз приглашал ее в кафе. Алиона всегда мучительно придумывала причину, чтобы не ходить. Хотя она и училась на физмате - а может быть поэтому - ей не хотелось встречаться с "техническим специалистом" у которого в голове одни компьютеры. Никакой романтики...

Последний сотрудник отдела - Захар. Бывший учитель, и Алиона подозревала, что из школы его выгнали. Постоянные сальные шуточки, ухмылки, подмигивания... Это он постоянно изводил ее песней "Алена даст". Даже на телефон ее поставил, гад...

И наконец, начальница, Ивана Игоревна. Бизнес-леди в самом прямом смысле этого слова. Строгий костюм, колючий взгляд из-под очков в стальной оправе. Хоть другие и говорили, что она добрая, хотя и требовательная, но Алиона предпочитала не общаться с начальницей. Она ее пугала.

Вздохнув, девушка с отчаяньем впилась зубами в колбасный хвостик и обнаружила, что, горюя над своей тяжелой судьбой, сжевала бутерброд и доела остаток колбасы. А чай так и стоит нетронутым.

Тяжело вздохнув, Алиона разрезала пополам булочку с кунжутом, достала батон вареной колбасы и соорудила себе четырехслойный колбасамбургер. Взяла чай, бутерброд и отползла в комнату.

Завернулась в плед на диване. Нет, с коллективом ей не повезло. И самое главное - так везде. В школе было так же, в институте... Везде. Похоже, ей не повезло не только с коллективом, а вообще родиться в это время в этой стране. Или в этом мире... Вот что, что ей нужно сделать, чтобы ей повезло?! Что?!

Алиона щелкнула пультом телевизора.

- Андрей Андреевич Громыко, выдающийся дипломат Советского...

Выключила телевизор. Громыко она читала, а слушать про ее однофамильца не собиралась. Лучше почитать...

Мечтательно зажмурившись, Алиона положила на колени яркую глянцевую книгу. Светлана Добродеева. "Престолы как игрушки".

"Молодая девушка, - заманивала аннотация - случайно угодив в волшебный колодец, оказалась в мире прекрасных эльфов, где за ее руку и сердце борются принцы трех королевств. Кого выберет бывшая Лена и нынешняя Лениэль, играющая престолами как шариками для пинг-понга?"

Алиона вздохнула. Она была бы не против оказаться в мире прекрасных эльфов. Правда, неизвестно, стали бы три принца бороться за сердце рыжей короткостриженой девушки с мальчишеской фигурой. Конечно, в некоторых книгах эльфы... кхм... скажем так, пришли бы в восторг, но, правда, при условии, что фигура принадлежала бы именно мальчику.

Ладно. Мечты, мечты...

Алиона вздохнула и...

Заиграл саундтрек к "Властелину колец".

- Алло, мама...

- Не вздыхай так безнадежно, Алиона. Ты ушла в отпуск?

- Да, мама...

- Так, значит завтра приезжаешь ко мне.

- Мама, я устала.

- Не придумывай. Где ты там могла устать?

- Мама, я работаю.

- А я сколько раз говорила тебе, не бери всю работу, которую тебе суют. Кто везет - на того и грузят.

"Ага, помню, мама. А еще "Самую тяжелую ношу везет самый тупой верблюд"..."

- Я вообще не понимаю, - продолжала трубка - как ты со своим неумением отказывать до сих пор еще девственница...

- Мама!

- Что "мама"? Мама тебе добра желает! Приезжай завтра ко мне.

- Хорошо, мама...

Пульт от телевизора упал на пол, съехав с пледа. "Детка, поехали со мной" - проворковал с загоревшегося экрана знойный мачо, герой одного из бесконечных бразильских сериалов.

- Кто там у тебя? - подозрительно спросила трубка.

- Никого, это телевизор. Мама, я хочу спать.

- Тогда до завтра.

До завтра... Значит мама опять нашла ей какого-то жениха.

- Ты так до пенсии в старых девах просидишь, - передразнила мамулю Алиона, - Все твои подруги уже замужем, а некоторые - и с детьми.

Особенно если вспомнить, как всего пару лет назад мама заламывала руки, узнав, что ровесница Алионы забеременела и требовала, чтобы дочка никогда такого не допустила. А теперь мама чуть ли не силком пихает ее в постель неизвестно кому.

Настроение, поднятое было колбасой, опять испортилось. Алиона взялась за книгу...

Саундтрек.

- Привет, Аленка!

Анька Власова. Однокурсница, с которой Алиона начинала учиться до ухода на заочный. Веселая разбитная деваха, у которой наверняка не было проблем ни с девственностью, ни с женихами. Она иногда приезжала к Алионе в гости, поболтать по-женски, как она выражалась.

- Можно я к тебе приеду?

- Сейчас?!

- Вчера было рано, завтра будет поздно! - бодро отрапортовала Анька и заговорщицки произнесла, - Есть дело.

- Аня, я в отпуске...

- Так это же отлично! Аленка, точно тебе говорю, не пожалеешь. Дело верное.

У Аньки на самом деле был какой-то бизнес. Какой, она не говорила, но на безденежье никогда не жаловалась.

- Так я приеду?

- Аня...

- Да или нет?

- Приезжай.

Положив телефон, Алиона выпила остывший и невкусный чай и пошла переодеваться в отвратительно скользкий и холодный шелковый халат с красными розами. Анька заклеймила свитер как несексуальный и если сейчас его увидит, опять начнет свое...

***

На халат Анька и не взглянула. Она сбросила шубку и вихрем пролетела мимо Алионы в комнату, запрыгнув на диван.

- Аленка, не кисни! - она потормошила присевшую рядышком Алиону, - Посмотри на меня. Я не кисну и ты не кисни.

Чего бы ей киснуть. Анька была живым воплощением фразы "кровь с молоком", этакая русская красавица. В джинсах, плотно обтянувших круглый задик, и сиреневом пушистом свитере.

- Я не кисну.

- Не кисни! Тебе несказанно повезло!

- В чем? - печально спросила Алиона.

- К тебе пришла я! А вместе со мной - предложение всей твоей жизни.

Анька неожиданно посерьезнела.

- А теперь - шутки в сторону. Алиона, то, что я тебе скажу - очень серьезно. Не шутка, не стеб, не глум. Это - правда.

Она сделала паузу:

- Ты хочешь попасть в мир эльфов?

Глава 2

Алиона подозрительно покосилась на Аньку:

- Ты примчалась ко мне через пол-Москвы поздним вечером для того, чтобы поговорить о книгах?!

- Алиона, - Власова шутливо подергала девушку за нос, - если бы я хотела узнать о твоих мечтах, я бы спросила "Хотела бы ты попасть в мир эльфов?". А я что спросила?

- Хочу ли я...

- Вот! Ключевое слово. "Хочешь". Не "бы", а "хочешь". Поняла?

- Нет.

- Я не спрашиваю, я предлагаю. Хочешь в мир эльфов?

- Это... новый клуб?

А что? Если есть клубы с названиями "Центральная станция" и "Реальный мир", почему бы не быть "Миру эльфов"? Может, туда с накладными ушами нужно входить?

Аня выдохнула. Медленно.

- Алиона, я не про ночной клуб. И не про дневной. Я про мир эльфов. У меня есть туда пропуск, понимаешь?

Пропуск в волшебный мир? Что там за бизнес у Ани?

- Знаешь, я как-то с наркотиками... Не очень.

Власова вздохнула:

- Наркотики... Я предлагаю ей попасть туда, где она мечтала оказаться всю жизнь, а она обозвала меня наркодилером. Алиона, я не про грезы, я про вполне настоящий, реальный, подлинный мир, огромную планету, которую всю, от Северного полюса до Южного, населяют исключительно эльфы...

- Так уж и исключительно.

- Ну, если быть честной, там живут и другие расы. Люди, орки, гномы... Но я-то тебе говорю об эльфах. Понимаешь?

Власова не производила впечатления сошедшей с ума. Впрочем, опыт общения с умалишенными у Алионы был слишком мал, чтобы на глаз определить диагноз.

- Аня, эльфов не существует.

- Правильно, не существует. В нашем мире.

- Аня, других миров тоже не существует.

- Откуда ты знаешь? - прищурилась Власова.

- Ну их же никто не видел.

- Уругвай тоже мало кто видел. Это же не значит, что его не существует. Значит, не веришь?

- Аня, прости, но нет.

Алиона на всякий случай нащупала ножку стоящего рядом с диваном табурета. Говорят, сумасшедшие, если им противоречить, впадают в буйство...

- Ладно, - Аня хлопнула себя по коленкам и начала рыться в сумочке. Алиона уже успела представить, как ее застрелит из пистолета лучшая подруга (не то, чтобы лучшая, но в фантазии она оказалась таковой).

Власова достала из сумочки темно-желтый замшевый мешочек с вышитым непонятным узором: круг, а в нем - непонятный козюбрик.

- Вот смотри, - Аня взмахнула вынутыми из мешочка светлыми полупрозрачными фишками-квадратами, где-то с десяток.

- Что это?

- Сейчас не об этом. Алиона, я тебя гипнотизировала?

- Н-нет.

- Я тебя угощала наркотиками?

- Нет.

- Ты пьяна?

- Нет.

- Ты спишь?

- Ну... Ай! Аня, не щиплись, у меня же синяк останется!

- Все равно ты свой задик никому не показываешь. Спишь?

- Нет, - Алиона обиженно потерла пострадавшую часть тела.

- Значит, ты сейчас находишься в здравом уме и твердой памяти. А теперь - смотри.

Анька быстро выложила на потертом ковре круг из фишек. Двенадцать, Алиона машинально сосчитала.

Минутное молчание.

- И что? - шепотом спросила Алиона.

Власова отмахнулась, продолжая неслышно шевелить губами.

- Аня...

Перед носом девушки возник пахнущий терпкими духами кулак. Власова продолжала шептать, не отворачиваясь от круга.

- Аня...

- Фенд! - вдруг выкрикнула подруга и бросила в центр круга щепоть порошка.

Крупинки медленно опустились на пол...

Алиона вскрикнула и запрыгнула на диван с ногами.

Пол в центре круга провалился.

Если бы в образовавшей круглой дыре показалась присыпанная побелкой голова соседа снизу - это было бы еще объяснимо. С трудом, но объяснимо.

Из провала лился свет. Дневной свет. Дуло теплым воздухом, пахнувшим летом: запахи леса, сосен, нагретой земли... В январе.

- Ну что? - Власова гордо взглянула на девушку, - Теперь ты мне веришь?

Алиона осторожно заглянула в провал.

Внизу, на высоте метров двух от пола, виднелась земля, поросшая высокой травой. Среди травы краснели ягоды. Кажется, земляника...

***

- Я сплю. Я сплю. Я спляй! Аня!

- По-моему, тебе просто нравится, когда тебя щиплют.

- Не нравится! - и Власова об этом прекрасно знает, Алиона ей рассказывала о домогательствах Бориса.

- Тогда приди в себя. Ты - не спишь. Этот проход - реален. Мир эльфов - реален. И я предлагаю тебе путешествие в него. Ну?!

- Аня, я... я не знаю...

- Что тут знать! Ты же всегда об этом мечтала!

- Ну, мечтала... Мечты - это одно, а тут так сразу...

- Хорошо, даю тебе время подумать. Подумала? Все, хватит, соглашайся!

Алиона с тоской взглянула на продолжавший светиться посреди комнаты провал.

Мир эльфов... Мечта, которая может стать реальностью, достаточно сказать "да".

- Ну что, согласна?

- Аня, я не знаю...

- Что тут знать, пошли и все!

- Я побаиваюсь...

- Чего?!

- Ну... я же ничего о том мире не знаю. Эльфы, они, знаешь ли, разные бывают. Дроу - тоже эльфы.

Власова с тоской вздохнула.

- Господи, - обратилась она к люстре, - вразуми неразумную. Ей предлагают миллион долларов, а она спрашивает, уверена ли я в том, что они не фальшивые.

- Знаешь, вполне логичный вопрос.

- Не знаешь ничего о том мире? - Аня ткнула рукой вниз, в сторону провала, - Так ты меня спроси, я расскажу.

- Э...

Алиона осеклась.

Из провала вылетела красочная бабочка, сделала круг по комнате и улетела обратно, провожаемая молчаливыми взглядами двух девушек.

***

- Какие они, эльфы того мира?

- Они прекрасны.

Власова затребовала чаю, заявив, что на сухую не согласна ничего рассказывать, и вот теперь девушки сидели на диване, поджав ноги, и пили чай с сохлыми кексами. Аня не любила колбасу.

- Как прекрасны?

- Как боги, - томно вздохнула Власова и, не выдержав, расхохоталась.

- А если правду?

- Ну как я их тебе опишу? Высокие, стройные, мускулистые. Светлая кожа, яркие глаза...

- А уши?

- Острые. Как у всех приличных эльфов. Острые и длинные, где-то сантиметров двадцать... наверное.

- Они долго живут?

- Где-то раз в десять дольше людей.

- А... А ты уверена, что я им понравлюсь?

Алиона провела по коротким, отчаянно рыжим волосам.

- Уверена, - кивнула Аня, - Причем именно из-за волос. Такой цвет, - Аня обвела пальцем вокруг Алионы - у людей того мира крайне редко встречается. Эльфы будут от тебя в восторге.

- А...

- И на твою фигуру даже не посмотрят.

Алиона задумалась. Заманчивое, очень заманчивое предложение... Она повела носом, улавливая летние запахи из провала.

- Лето там - круглый год, - заметила Аня.

- Где эльфы живут?

- В домах. Спят в кроватях, а моются в ваннах. Одеваются в одежду и едят еду. Алиона, у тебя другие вопросы есть?

Девушка подумала:

- А ездят на чем?

- Очень умный вопрос.

- Ну, а правда?

- На конях, в каретах... Тебе точно больше ничего не интересует?

Алиона просто не знала, о чем бы ей спросить. Не каждый день тебе предлагают эмиграцию в эльфийское королевство... Кстати!

- У них там король?

- Король. И дворяне есть, и крестьяне...

Эльфы-крестьяне слабо вписывались в представление Алионы об этой расе.

- А я там кем буду? Как-то крестьянкой становиться не хочется, я дауншифтингом никогда не собиралась заняться...

- Поверь, нуждаться ты ни в чем не будешь. Ты, - веско сказала Аня, - будешь жить в особняке очень знатного эльфа. Не короля, но достаточно знатного.

- Надеюсь, не служанкой?

- Нет, не служанкой.

- А кем?

Аня вздохнула, отпила чаю:

- Алиона, я не поняла, ты собираешься к эльфам или придумываешь причину, чтобы не идти?

- Вдруг я там стану рабыней? Или одалиской в гареме? Или еще хуже, может, твои эльфы - каннибалы?

- Тьфу ты! Скажешь тоже. Это вполне культурные эльфы, милые и добрые, очень любят детей и собак, иногда даже плачут, когда слушают печальную музыку. Так что про людоедство и рабство - забудь.

- А если твой знатный эльф начнет ко мне приставать?

- Не начнет.

- Точно?

- Точно.

- А если я к нему начну приставать?

- Ты? - Аня расхохоталась, - Скорее он. Ты же мужчин боишься!

- Ну а если я наберусь смелости?

- Вот тогда и узнаешь, - Власова подмигнула.

- Постой! - спохватилась Алиона, - Самое главное! Как я с ними буду разговаривать?

Аня вздохнула, чуть не сдув опять выпорхнувшую бабочку:

- Алиона, любой человек, кто проходит через портал, начинает понимать язык людей того мира, куда он прошел. Ну и говорить на нем, соответственно. Магия.

- А магия там есть?

- Шутишь? Конечно, есть. Где ты встречала эльфов без магии?

- Я и с магией еще ни одного не видела.

- Скоро увидишь. Ну что, пойдем?

- А я смогу той магии научиться?

- Конечно, сможешь. В том мире любой человек может научиться магии. Идем?

Она взяла Алиона за руку.

- Погоди, ну не могу же я идти так, в халате...

- Поверь, эльфам - без разницы. Хоть голышом к ним иди.

Алиона покраснела.

- Ты идешь или нет?

- Знаешь... я как-то...

- Вот что, - Аня встала с дивана, - даю тебе пять минут. Решай: или ты осуществляешь свою мечту или так и будешь остаток жизни сидеть одна-одинешенька, кутаясь в свой свитер, - Аня обвиняющее указала на предательски выглянувший из-под подушки рукав, - Идешь? Да или нет?

- Ну...

- Без "ну"!

- Да! Иду!

- Фух, - Аня театрально стерла с лица воображаемый пот, - Как трудно иногда тащить человека к собственному счастью. Идем, - она протянула Алионе руку и шагнула к провалу.

- А ты - со мной?

- Не сразу, у меня тут есть еще дела на Земле. Но не бойся, я тебя проведу.

- Погоди...

Алиона уперлась пятками в пол, как будто подруга тащила ее насильно.

- А если...

- Ты опять?!

- Нет-нет, я согласна! Только... Если мне там не понравится... Как я смогу вернуться домой?

Аня зарычала:

- У меня от твоих вопросов скоро голова опухнет! Запоминай название: город Финкаун. Улица Медовая, дом старого медника Бассаная. Там - путь к возвращению обратно сюда. Дойдешь - и вернешься назад. Честно.

Девушка все еще колебалась.

- Алиона... - позвала Власова.

А к черту! Если бы не все то, что свалилось на нее в этот вечер, Алиона возможно и отказалась бы. Но назойливые коллеги, одинокая квартира, мама, которая завтра ждет ее с очередным пузатым или прыщавым женихом...

- Идем!

Девушки взялись за руки и спрыгнули в провал.

***

Аня, видимо, уже имевшая опыт путешествий между мирами, ловко приземлилась и тут же выпрямилась, в отличие от Алионы, шлепнувшейся, как лягушка с чердака. Да еще халат - надо было переодеться! - в полете задрался, обнажив пусть стройные, но все-таки худые и бледные ноги. Алиона быстро одернула подол и встала.

Встала и замерла.

Они находились на небольшой круглой поляне, окруженной высокими деревьями с толстыми золотистыми стволами. С ярко-голубого неба светило солнце, но девушка видела только тех двоих, кто стоял перед ними.

Молочно-белые одежды, золотые пуговицы, золотая вышивка, красные эполеты на плечах... Золотистая кожа, фиалковые глаза, острые уши...

Эльфы.

Они были прекрасны.

Они были...

Рыжие??

Глава 3

В представлениях Алионы волосы эльфов могли быть различных цветов, иногда самых необычных. Но...

Рыжие??

Волосы двух эльфов, стоявших рядом, были не просто рыжими. Они были ярчайшего оттенка пламени костра, огненно-рыжими, такими, что страшно дотронуться.

Цвет волос эльфов в точности совпадал с волосами самой Алионы.

"Может, - пришла в голову девушки неожиданная мысль - я тоже эльфийка? Наполовину? А что? От безалаберного папочки можно было ожидать чего угодно, в том числе и эльфийского происхождения. Если подумать... Кажется, сходится. Папа был эльфом".

Ушастые создания, по мнению Алионы, были существами легкомысленными и ветреными.

Она еще раз взглянула на своих предполагаемых соплеменников. Честно говоря, легкомысленными они не выглядели. Впрочем, серьезными тоже. Существо с рыжими волосами, из которых торчат длинные уши, в белой одежде, ярко-алых эполетах и снежно-белых сапогах, не может выглядеть серьезно. Скорее, они походили на притворившихся серьезными клоунов. Хотя...

Висящие на поясах кинжалы не выглядели бутафорскими. Даже белый цвет ножен и белые костяные рукояти не портили впечатления опасного оружия. Сразу как-то становилось ясно, что эти парни вовсе не безобидны.

Телосложение эльфов не было типично эльфийским, каким оно предстает в воображении при прочтении фэнтезийных книжек. Стройные, но не субтильные, красивые - на самом деле прекрасные - но без изнеженности и женственности. Крепкие плечи, узкая талия, длинные тонкие пальцы...

Эльфы были прекрасны.

***

Один из прекрасных эльфов произнес что-то, обращаясь к Ане. О, этот голос...

Все певцы мира, раз услышав его, должны были возрыдать и, посыпав головы пеплом, навсегда покинуть сцену. По сравнению с ним их голоса были... все равно что плотник супротив столяра. Прекрасный, божественный голос, Алиона буквально растаяла, услышав его, она просто купалась в звуках этого голоса... И неважно, что не понимала ни слова.

"А Аня обещала... - томно шевельнулась мысль, - что я буду понимать язык. Наверное, не сразу...".

Аня что-то чирикнула эльфам в ответ на том же певучем, казалось, состоящем из одних гласных, языке. Язык тот же, но по сравнению с эльфами - как воробей рядом с соловьем.

Эльф плавно взмахнул рукой, и к Ане полетела маленькая стеклянная бутылочка, наполненная янтарной жидкостью. Девушка ловко подхватила ее, послала эльфам воздушный поцелуй и повернулась к Алионе:

- Ну все, подружка, теперь ты - в стране эльфов. Пока!

То ли Алиона моргнула в этот момент, то ли налетел порыв ветра, но как исчезла Аня, девушка не заметила. Портал тоже закрылся.

- Э... - Алиона неожиданно поняла, что уже минут десять стоит перед двумя красавцами-эльфами и молчит. Только бесстыже на них пялится. В халате и тапках. С растрепанными волосами.

- Здравствуйте, - она развела руками.

Халат тут же воспользовался случаем и попытался распахнуться.

Алиона ойкнула, запахнулась обратно, чувствуя, как лицо заливает горячая краска стыда. К счастью, эльфы не стали ни ухмыляться, ни презрительно кривить губы. Вполне спокойно они смотрели, как она приводит себя в порядок. Затем один из них, правый, взмахнул рукой и пропел что-то непонятное, но вполне угадываемое по контексту.

"Пойдем с нами".

Они расступились, пропуская девушку вперед.

***

Алиона ковыляла по густой лесной траве, постоянно норовившей опутать ноги и снять тапки. Девушка тихо шипела про себя, но траве было все равно.

Сзади шли эльфы, преспокойно, как будто плыли. Трава им не только не мешала, она даже не оставляла на белоснежных сапогах зеленых следов. Можно подумать, вся вредная растительность почтительно расступалась перед их ногами.

Лес кончился внезапно, как отрезанный. Вернее, разрезанный, так как продолжался почти сразу. Между двумя стенами деревьев пролегала ровная просека, на которой стояла карета.

Ослепительно белая карета, запряженная шестеркой не менее белых лошадей. Она выглядела настолько небесно-воздушной, что казалось, сейчас оторвется от земли и полетит по небу, чуть задевая колесами края облаков.

На облучке кареты сидел кучер... хотя, нет-нет, возница. Пошлое слово "кучер" совершенно не подходило еще одному прекрасному рыжеволосому эльфу, серьезному и уверенному в себе как водитель роскошного лимузина.

Перед Алионой распахнулась дверь кареты. Девушка запрыгнула внутрь, села на застеленный белым покрывалом диван...

Мамочки!

Сиденье оказалось настолько мягким, что Алиона просто провалилась в него, неэстетично задрав вверх ноги.

Эльфы спокойно выдержали даже зрелище бледных ног, торчащих как рогатки. Они синхронно уселись напротив, карета тронулась.

В салоне приятно, еле заметно пахло земляникой.

***

Карета должна трястись и скрипеть, подпрыгивать на каждой кочке и раскачиваться на поворотах. По крайней мере, так должна вести себя нормальная средневековая карета. Но ведь это же эльфы!

Уж неизвестно, были ли здесь настолько хорошие рессоры или же использовалась магия, но карета шла так плавно, как будто ехала по автобану.

Алиона прижалась носом к стеклу дверцы - чистому, прозрачному, как альпийский воздух - и посмотрела вниз, на пролетавшую мимо дорогу.

Господи, это и была дорога!

Не вырубленная просека, не пыльный проселок. Даже не асфальтированное шоссе.

Идеально гладкая и ровная дорога, покрытая зеленым ковром травы, упруго приминаемой колесами и тут же выпрямлявшейся.

Эльфы...

Ух ты!

Мимо окон кареты пронесла другая, почти такая же. За ней еще одна. И еще.

"Да тут оживленное движение".

***

Спустя некоторое время эльфийская дорога с травяным покрытие раздвоилась: широкая часть с проезжающими каретами пошла дальше, а карета свернула направо и покатила мимо высоких зеленых кустов, слишком ровных для природных.

"Наверняка живая изгородь, - подумала Алиона, чувствующая себя девочкой в зоопарке, - Это же эльфы. Интересно, где они живут? Может быть, на деревьях? Или в деревьях? В дуплах, так сказать?"

Прагматичная часть мозга тут же подсказала, что эльфы могут жить хоть в гнездах, но навряд ли в тех же гнездах станут жить кони вместе с каретой. Та часть мозга, которая отвечает за воображение, тут же представила огромное гнездо, из которого торчат копыта и доносится испуганное ржание.

Карета свернула еще раз, налево, прокатилась по короткой дорожке и остановилась у ворот, сделанных в изгороди. Даже ворота выглядели так, как будто их сплели из виноградной лозы, тут же окаменевшей вместе с листьями.

Прозвенели золотые колокольчики - по крайней мере, звук был такой же - и ворота распахнулись.

За ними продолжалась травяная дорожка, вдоль которой росли кусты желтых роз. Дорожка продолжалась, продолжалась, продолжалась... И упиралась в дом.

Алиона раскрыла рот.

Эльфы жили В дереве.

***

Хотя так сразу понять, что ЭТО - дерево, было сложновато.

Ствол был не так высок, метров десяти, не больше, но в ширину... Метров двадцать, самое малое.

Почему в ширину, не в диаметре? Ну, так ствол был квадратным. Прямая фасадная сторона, плавное закругление угла и боковая стена. Возможно, конечно, это не одно дерево, а сросшиеся воедино множество деревьев, но совершенно точно ОНО - ЖИВОЕ.

Стены - не из мертвой древесины, они покрыты гладкой золотистой корой, овальные проемы застекленных окон - три этажа, машинально подсчитала Алиона - выглядели так, как будто стволы просто расступились и образовали отверстие. И, самое главное - вместо кровли шумела зеленая листва.

Карета подкатила к дереву-особняку и остановилась.

Со ступенек, образованных, похоже, корнями, сбежал вниз еще один эльф, уже привычно рыжий, тоже весь в белом.

"Похоже, это здесь любимый цвет. Интересно, мне пойдет?"

Новый эльф, то ли хозяин дома, то ли дворецкий, тут же вступил в перепалку в сопровождавшей Алиону парочкой. Ну как, перепалку... Плавные жесты, поющие голоса, элегантные взмахи огненной прической, не менее элегантные взмахи ушами, торчащими из прически... Девушка смотрела на спор, как на концерт.

Наконец, вопрос разрешился. Карета отбыла, вместе с одним из провожатых Алионы. Второй, тот, что был справа и выглядел немного постарше - хотя все эльфы смотрелись по людским меркам максимум на двадцать пять - указал рукой на дверь в особняк и пропел что-то, по прежнему непонятное. Похоже, приглашал внутрь.

"Неужели здесь живет мой отец? Да ну, нет, конечно. Аня же сказала, что меня ждет какой-то высокопоставленный эльф. Местный авторитет. А папа и авторитет - это вещи несочетаемые".

Дворецкий шел впереди, нервно прядая ушами, провожатый - позади. Алиона вертела головой, рассматривая интерьер.

Да... Это - эльфы. Ничего похожего на негигиеничный и антисанитарный средневековый замок, скорее - на дорогой особняк миллионера.

Широкие и высокие коридоры с шелковыми обоями на стенах. На полу - мягкий пушистый ковер, не из травы, теплый и приятный. В окнах - стекла того самого золотистого оттенка, который даже пасмурный дождливый день превращает в веселый солнечный.

Вдоль коридора на стенах висели портреты, перемежаемые светильниками в виде белых цветов, похожих на колокольчики... Эй, постойте... Да это же и есть цветы! Живые цветы!

Алиона попыталась было дотронуться до одного из цветков, но тут оказалось, что они пришли.

Тяжелая, на вид дубовая, дверь бесшумно раскрылась. Алиона, повинуясь приглашающему жесту провожатого, вошла внутрь помещения.

***

Кабинет, несомненный кабинет. Стеллажи с книгами вдоль стен - на одной стене висит огромная карта - широкий письменный стол заваленный бумагами. За столом сидел и что-то быстро писал еще один эльф.

Хозяин дома.

В легкой золотистой рубашке, выглядевший уже постарше. Пожалуй, он тянул на все двадцать шесть.

Хозяин встал и что-то спросил у провожатого - Алиона не вслушивалась в слова, наслаждаясь самим звучанием - тот ответил. Комната наполнилась певучими звуками.

Наконец, эльфы пришли к общему знаменателю. Хозяин плавным жестом отослал дворецкого и сел за стол, глядя на торчащую столбом Алиону. Провожатый сел в пухлое кресло, стоявшее у стены.

- Здравствуйте... - пролепетала Алиона.

"Что значит - пролепетала? Ты подруга, хотя бы здесь будь поувереннее!"

- Привет, парень! - Алиона взмахнула рукой, чувствуя, что ее уверенность в себе слишком походит на наглость, но не желая останавливаться, - Меня зовут Алиона, а тебя как кличут?

По канонам фэнтези-романов, эльфу полагалось растеряться. Но данный конкретный эльф романов не читал, поэтому спокойно выслушал слова девушки и продолжил молча смотреть на нее.

- Ты чего не меня пялишься? Глаза поломаешь! Или голых девиц давно не видел?

Очень часто неуверенные в себе люди ведут себя хамски, искренне полагая, что так выглядит уверенность в себе. Алиона попалась в ту же ловушку.

- Смелая ты, подруга, - произнес кто-то за спиной.

Алиона вздрогнула и оглянулась.

В дверях стоял дворецкий-эльф и незнакомая девушка в розовом платье. Светловолосая, слегка пухлая, с носом-кнопочкой и веселыми серыми глазами. Самое главное - она была человеком.

- Привет... - осеклась Алиона.

Те самые неуверенные в себе люди, ведут себя по-хамски с теми, от кого не ждут отпора, но тут же теряются, встречая на самом деле уверенных в себе людей. Наверное, они мечтают о таком мире, в котором никто и никогда не посмеет сказать им слова против...

- Привет, - девушка тут же отмахнулась.

Эльф что-то произнес. Незнакомка напряженно вслушалась в произносимые слова.

- Господин Хетулион спрашивает, как твое имя.

- Алиона, - наша героиня повернулась к эльфу за столом.

- Алена, - уверенно произнес эльф.

- Нет! - вскрикнула девушка, - Не Алена! Алиона.

- Алена, - повторил эльф, а дальше опять зазвучали певучие звуки непонятного языка.

- Он хочет, - перевела незнакомка, - чтобы ты сняла одежду.

***

Дыхание Алионы резко прервалось, как будто ее ударили под дых.

Раздеться? То есть...

- Догола? - прошептала она.

- Догола, догола, - кивнула девушка.

На Алиону внезапно - лучше бы, конечно, чуть пораньше - обрушилось понимание того, что она - одна-одинешенька, в чужом мире, среди чужой расы и здесь ее могут не только раздеть догола, но и... сделать все остальное.

Наверное, именно так чувствуют себя девушки, когда приехав в Турцию, понимают, что работать они будут вовсе не горничными.

"Аня меня обманула... Или нет?"

Сознание отчаянно цеплялось за соломинку. Может, они так шутят? Слишком... непохотливые лица у всех трех эльфов в комнате...

- Не буду! - Алиона сжала ворот халата, - Не буду! Я вам не стриптизерка!

Провожатый плавно встал, беря со столика короткую белую палку с ярко-красным стеклянным шариком. Его лицо было таким спокойным, что, пока он приближался, девушка до последнего мгновенья не понимала, что сейчас произойдет.

Стеклянный шарик прикоснулся к ее плечу...

БОЛЬ!

Алиона пришла в себя на полу. Дьявольская штука, казалось, пронзила ее насквозь, туда и обратно, да еще и провернулась по дороге.

- Лучше раздевайся, - сочувственно произнесла девушка, - Убить не убьют, но, поверь мне, ничего хорошего ты не испытаешь. Здесь даже мазохист удовольствия не получит.

Алиона встала на дрожащих ногах - эльфы преспокойно наблюдали - и потянула поясок халата...

***

Она выпрямилась, совершенно голая, одетая только в смущение и злость, как выразились бы авторы старинных романов.

Эльф - господин Фламмарион? - бросил короткий взгляд на девушку и взмахнул рукой, опуская голову к бумагам.

Алиона испытала совершенно абсурдное негодование. Раз уж раздели, так хоть бы рассмотрели повнимательнее!

- Пойдем! - девушка-переводчица подобрала с пола халат и тапки Алионы, - Дам тебе одежду и покажу, где мы живем.

- Мы - это кто? - прошептала Алиона. После вспышки боли во рту пересохло.

- Мы - это игрушки.

Глава 5

За золотистым стеклом дождь заливал зеленую лужайку. Старик-садовник, в плаще похожий на маньяка-убийцу, меланхолично поливал из лейки кусты редких желто-белых клетчатых роз. Дождевая вода смывала с листьев особый налет, и цветы могли погибнуть. Вот старику и приходилось обрабатывать кусты настоем.

Алиона сидела на широком подоконнике своей комнаты, глядела на дождь и пила пахнущий ванилью напиток. То ли чай, то ли кофе, то ли что-то непонятное. Настроение было под стать напитку: девушка всегда терпеть не могла ваниль, которую эльфы не клали разве что в лекарства от простуды. И то без гарантии, просто здешние лекарства Алионе пробовать не приходилось.

Месяц... Она здесь уже целый проклятый месяц...

Игрушка эльфов.

***

На самом деле, Настя - так звали ее соседку и товарища по несчастью - немного сгустила краски. Игрушками обе девушки в полном смысле этого слова не были. Правда, от этого их положение не становилось, по мнению Алионы, менее унизительным.

Положение домашних любимцев.

Эльфы, как рассказала Настя, относились к людям... нельзя сказать, что как к животным... Примерно как американцы девятнадцатого века - к неграм. В целом не любили, но признавали их некоторую разумность, при условии постоянной опеки. Пожалуй, отношение эльфов к людям было даже лучше: по крайней мере, человеческие женщины не вызывали у них сексуального желания.

***

- Почему?

- Ну а ты как думаешь? - Настя внимательно осмотрела блюдце с печеными птичьими ножками, выбрала подходящую и впилась в нее зубами, - Как эльфы видят нас, ты подумала?

Алиона подумала:

- Ну ладно я, во мне только волосы и интересны. Но другие-то женщины, ты, например...

Честно говоря, Алиона Насте польстила. Девушка сомневалась, что эльфов на самом деле могла привлечь фигуристая пышка.

- ...они-то могут понравиться. Разве нет?

Настя отхлебнула розовый напиток из высокого бокала:

- Не-а. Не могут. Для эльфов мы... ммм... как обезьяны для мужиков. Вот смотри: уши у нас короткие, фигуры - нескладные, не-эль-фий-ские, глаза - маленькие, на теле - волосы... Как думаешь, смогла бы мужика привлечь тетка с редкими серыми волосами, толстая, безухая, с длинным носом и маленькими поросячьими глазками, обросшая шерстью?

Алиону передернуло:

- Они что, правда нас такими видят? Зачем тогда мы им?

***

Есть такое слово - мода. У эльфов - знатных эльфов - было модным иметь сопровождающую их человеческую женщину. "Игрушки". Нечто вроде эскорт-девушек, разве что без интима. Эльфийский вариант тойтерьера в сумочке.

Особенно ценились молодые, красивые девушки - иные оскорбляли тонкие эстетические чувства эльфов - с необычной внешностью. Такие, например, как Настя: пухленькая, но в то же время удивительно пропорциональная. Или такие как Алиона: такой цвет волос, как у нее у людей не встречался никогда. Поэтому особо знатные эльфы не гнушались похищением девушек с Земли. Они даже похищением это не считали: вы же не будете считать похищенной обезьяну, которую поймали в джунглях для зоопарка?

У каждого уважающего себя знатного эльфа, вроде господина Хетулиона, обязательно должна была быть постоянно обновляемая коллекция из нескольких человеческих девушек, сопровождающих хозяина на мероприятиях, типа балов и приемов. Иначе "братва не поймет".

***

С хозяином подлая тварь Анька не обманула. Господин Хетулион действительно был ОЧЕНЬ важным эльфом. Он был одним из министров короля эльфов, практически его, если и не правой, то уж точно левой рукой, возрастом примерно в шесть-семь сотен лет, так что его уже не только человеческие, но и эльфийские девушки интересовали только с эстетической точки зрения. Наверное. Алиона не уточняла.

Может, по причине возраста, а может по причине излишней серьезности - как казалось Алионе, он был военным министром - но его коллекция до Алионы состояла только из одной Насти, до превращений в "игрушку" бывшей официанткой в Вологде. Видимо, такое манкирование требованиями моды кому-то пришлось не по нутру и Хетулион решил купить еще одну девушку, но чтобы была о-очень редкая. А тут как раз подвернулась Алиона.

***

- Анька? Девушка?! - Настя расхохоталась, - Да этой ведьме лет сорок-пятьдесят как минимум!

- Сорок?! - у Алионы немного не стыковался такой возраст и внешность Ани.

- А ты думаешь, зачем она девчонок для эльфов таскает? Они ей эликсиром молодости платят... ну, в смысле, омолаживающим лекарством.

- С-сука... - ладно бы, если просто обманула, но продать, как вещь...

"Привыкай, "игрушка"... Отсюда хода нет".

- Вот я дура... Так купиться... Могла бы понять, что она врет...

- Самое смешное, - Настя прожевала пирожок с острой начинкой - что она не врала.

- В смысле?! Она как-то не предупредила, что я стану игрушкой!

- А ты спрашивала?

- Конечно!

- Что, так прямо и спросила "Аня, а я, случайно, не стану игрушкой"?

- Ну, не так, конечно...

- Вот! - Настя подняла вверх пирожок, - Тут вся хитрушка в том, что когда она тебя уговаривает, ты должна сказать "да", а ей при этом нельзя обманывать. Иначе сквозь портал не пройдешь.

- Постой-постой... Она же совершенно точно мне врала.

- Когда именно?

- Ну...

"Ты им обязательно понравишься... Именно из-за волос... Будешь жить в особняке... знатного эльфа..."

Не соврала.

- Я, - Алиона уже поняла, как ее провели, - спрашивала, не стану ли я рабыней...

***

"Игрушки" не были рабынями. Им позволялось ходить по дому и окрестностям, гулять по лесу. Им покупали одежду по их выбору - правда, Алионе пока приходилось носить то, что есть, ее в город Мегли, столицу королевства, пока не вывозили - их вкусно кормили, не клеймили, не били, без причины. Впрочем, и по причине не били. Достаточно было показать "бич" - то самый жезл с красным камнем - и желание спорить или капризничать быстро пропадало. Зачем бить и портить собственное имущество?

По словам Насти, можно было даже беспрепятственно выйти из ворот и пойти в город. Правда, любой эльф, увидевший "игрушку" без присмотра, отвел бы ее домой к хозяину. И попробуй посопротивляйся.

Нет, в королевстве эльфов жили люди, работая на всяческих непрестижных местах, типа садовников, конюхов и золотарей, но каждый из них был прикреплен к хозяину или учреждению и носил на груди особый знак. Которого у "игрушек" не было.

"Игрушки" не были рабынями. Они были домашними животными.

***

- О! - Алиона обрадовалась так, как будто то, что она сумела поймать Аньку на вранье, что-то значил - Она обещала, что я буду понимать язык. А я не понимаю...

- Так и сказала, мол, будешь понимать язык эльфов?

Алиона сникла:

- Нет. Язык людей, она сказала.

Настя тоже выучила язык хозяев за те два года, что она находится здесь, а не получила готовым.

- Вот видишь. Не соврала, - Настя оглядела стол, заваленный едой, выбирая, что бы еще съесть.

- Погоди-ка...

Алиона вспомнила кое-что еще.

- Она сказала, что отсюда есть путь назад! На Землю! В городе... ммм...

По спине пробежали мурашки: она забыла название!

- Финкаун! Вспомнила! Город Финкаун, улица Медовая, спросить старого медника! Там! Там - дорога назад!

- Ты у нее спрашивала, как вернуться назад? - лениво поинтересовалась Настя, - Сообразительная, я вот не догадалась... Финкаун? Неэльфийское название, скорее всего, в землях людей...

***

Земли людей находились к югу от эльфийских лесов. Далеко-далеко к югу. То есть, Анька не соврала, но вернуться домой для Алионы было не легче, чем, скажем, угодившему в СССР года так 1937-ого добраться до бразильских джунглей.

***

- Так что, Аленка, не ломай голову, лучше поешь как следует!

Настя широким жестом указала на стол, за которым они сидели. Стол был завален едой: пирожки с разнообразной начинкой, салаты в мисочках, птичьи ножки, от крошечных - Настя называла их соловьиными до здоровенных, как ляжки Годзиллы - графины с напитками, чайники с отварами душистых трав, конфеты...

Насте особенно нравились ножки. Эльфы их тоже обожали, поэтому на столе ножки присутствовали в самых разнообразных видах: вареные, жареные, печеные, верченые, вымоченные в соусах и маринадах, фаршированные всем, вплоть до красных муравьев и желтых ягод.

Алиона вздохнула. Есть, конечно, хотелось, и пахло все это чертовски аппетитно. Немного напрягало то, что фактически это были объедки со стола хозяина.

Настя выбрала здоровенный копченый окорочок и обгрызла его с краев. Ее ничего не напрягало.

Мягким голубоватым светом загорелись цветки-фонарики на стенах.

***

Магия в эльфийском королевстве присутствовала везде. Магически измененные неутомимые кони, магически выращенные дома. Даже одежда наверняка была создана с помощью магии. Какие-нибудь особые магические жучки-прядильщики... Вот и светящиеся цветы вместо факелов.

***

Месяц... Она здесь уже целый проклятый месяц...

До сегодняшнего дня Алиона никак не могла адаптироваться к резкому изменению своего статуса. Все происходящее виделось ею как будто отстраненно, как будто это все происходит не с ней. И вот сегодня она совершенно ясно и прозрачно поняла: она - игрушка эльфов и она здесь навсегда.

Навсегда. Как говорил Пятачок: "Это же слишком долго!"

Навсегда...

- Аленка! - в комнату вбежала Настя.

Алиона вздохнула и сползла с окна. Хозяин сказал "Алена", значит ты - Алена и оставь своим глупые претензии на другое имя.

- Ну что?

Опять, наверное, уроки по этикету. Вернее, уроки того, как должна вести себя "игрушка", когда выезжает с хозяином в люди.

Что толку, если господин Хетулион не хочет ее никуда вывозить?

- Аленка, собирайся! - Настя дернула девушку за рукав, - Хозяин хочет взять нас в город! На парад!

Глава 6

Как выглядит типичный эльфийский город? До сего дня Алионе не приходилось бывать в подобных местах, поэтому представление об эльфийской градостроительной архитектуре имела самое смутное. Так, расплывчатые образы воздушных замков, спрятанных на горных склонах среди изумрудной зелени. Между разбросанными строениями по склонам падают вниз хрустальные водопады, острые шпили пронзают листву могучих деревьев, возносясь ввысь, и повсюду слышится пение птиц и порхание бабочек. Видится. Порхание.

Практичная часть мозга девушки тут же подсказала, что эльфы с земным представлением о самих себе знакомиться не обязаны, а значит, и города строить будут по-своему.

Исходя из того, что одно здание она уже видела - дерево-особняк нынешнего хозяина - Алиона представила эльфийский город поселением, нечто вроде американского пригорода: широкая улица, застланная травяным дорожным покрытием, вдоль которой ровными рядами стоят такие же квадратные деревья, разве что размерами поменьше, возле которых припаркованы блестящие автомобили...

Стоп, стоп, какие автомобили? Кареты. Припаркованы кареты, с впряженными конями...

Стоп, стоп, какой же дурак станет держать коней постоянно впряженными? Просто кареты, без коней...

Стоят на улице, мокнут под дождем...

Тьфу! Алиона замотала головой, выбрасывая навязчивый образ. Никаких автомобилей, никаких карет. Просто дома-деревья... Или деревья-дома?

Да что ж это такое?! Наверное, все дело в мандраже: она еще ни разу не выбиралась за пределы поместья Хетулионов, да и находится в карете с хозяином продолжительное время тоже страшновато. Не то, что он приставать начнет, а то, что может что-то спросить...

С эльфийским языком у девушки были некоторые сложности. Как-то не удосужился никто привить ей это знание магическим путем, так что речь эльфов для нее по большей части продолжала звучать как птичье пение. Нет, отдельные слова она уже начала понимать, в смысле, различать их в общем потоке, но с пониманием пока оставались затруднения. Тем более, эльфы говорили быстро и их любимые двух- и трехзвучия гласных сливались в один, совершенно Алионой не различаемый на слух, звук. Даже "Алена", которой ее звали хозяева, на самом деле произносилась как что-то вроде "Аилиеона" и даже что-то означало. Судя по усмешке дворецкого, эльфа Аунсиона, что-то забавное.

Взять, например, слово "омм". Если "о" в нем краткое, то оно означало "Иди сюда". Если "о" долгое, то - "холодает". Если "о" на вздохе - "глаз". А если "о" свистящее - "лягушка".

И таких слов... да все слова языка! Не говоря уж о том, что пауз между словами эльфы в разговоре практически не делали.

В итоге понимала Алиона даже не с пятого на десятое, а сразу с первого января на семнадцатое марта. И произнести более-менее правильно могла только три слова: "да", "нет" и "не понимаю". Не больно-то разболтаешься с таким лексиконом.

***

Алиона тоскливо оглядела свою комнату. Ну и что ты хочешь здесь увидеть нового? Все то же самое: кровать, стол, стул, шкаф, ковер на полу. Все, включая стены и двери - в эльфийском стиле, то есть не сделано, а выращено и не имеет прямых углов. Нет, стены не перекошены и стулья не разъезжаются. Просто там, где стена смыкается с полом вместо излома - плавное закругление, радиусом так сантиметров пять.

"Наверное, полы мыть удобно... И ребенка в угол не поставишь..."

Даже двери и окна выглядели как помесь прямоугольника и овала.

Девушка спрыгнула со своего любимого подоконника и открыла шкаф. Что надеть?

Одежды было немного, да и та, что была, наскоро переделана из одежды Насти. Что надевать? Что носят в этом сезоне модные столичные эльфийки? И не окажется ли, что эльфийская одежда на человеке - жуткое оскорбление?

- Так, стоп. Прекратить.

Алиона села. На пол. Обхватила голову руками.

"Не слишком ли быстро вы, уважаемая госпожа Алиона, привыкли к роли игрушки? Ты уже боишься прогневить хозяина... Да черт возьми, ты уже даже мысленно называешь его хозяином! Ты свободный человек, хозяев у тебя нет! Ага... Пойди, скажи это господину Хетулиону... Еще раз стоп! Стоп!"

Она закачала головой из стороны в сторону.

"Ты опять ведешь себя так, как привыкла вести всегда: кто-то за тебя все решил, без твоего согласия все сделал, и ты покорно приняла все, что тебе сказали, даже не пытаясь взбунтоваться".

Память не в меру услужливо напомнила о том, какие ощущения вызывает применение "бича". Взбунтуешься тут...

"А ты подумай, - продолжала грызть себя Алиона - что своей покорностью и страхом "А вдруг будет хуже" ты только хуже и делаешь. Ты послушалась маму - и из вполне дружелюбной школы попала в малоприятную атмосферу института. Опять послушалась маму - и оказалась в гадюшнике отдела. Потом послушалась Аню - и теперь ты вообще игрушка, чье отличие от рабыни малоразличимо на глаз. Что дальше, соглашательница? Где ты окажешься, когда послушаешь еще кого-нибудь? В постели эльфа-извращенца? На каторге? На виселице?"

К сожалению, уютная - что ни говори - комната, мягкий ковер и вкусный завтрак не позволяли искренне поверить в те ужасы, которые могут ее ждать, и поэтому желание немедленно идти на баррикады начало утихать. В итоге Алиона пришла к выводу, что прямо сейчас поднимать бунт нет смысла, лучше побыть послушной игрушкой и поехать в столицу. Нужно же собрать сведения об эльфах, прежде чем совершать побег. Нужно ведь, правда? К тому же, когда еще выпадет случай увидеть эльфийский город. Да и Настя говорила, хозя... господин Хетулион позволит купить себе одежду...

Алиона остановилась на том, что пока она не будет думать о побеге, будет собирать информацию о здешней жизни и, когда соберет ее достаточно - тогда и сбежит. Ведь сейчас бежать нет никакого смысла, правда? К тому же, разве можно убежать от эльфов в лесу? Они же - прирожденные охотники и эти... следопыты. Да, точно, убежать от них не получится. Пока не получится. Потом. Как-нибудь.

Девушка начала выбирать одежду, одновременно, чтобы прогнать упорно лезущие в голову плохие мысли, попытавшись представить город эльфов.

***

Романтическая часть разума упорно подпихивала картину воздушно-изумрудно-водопадного города, в котором живут воздушные и грациозные эльфы, все как один аристократы, не ниже герцога. Практическая же часть, желавшая отыграться за провал с попыткой подвигнуть хозяйку на побег, кривила виртуальные губы, и говорила, что в любом городе, кроме аристократов, должны жить такие маловоздушные и не очень грациозные граждане, как конюхи, слуги, сантехники и прочие золотари. Представить эльфа-сантехника, пьяного и с папироской, Алиона не могла при всем желании, проще представить эльфа-охранника тюрьмы, напившегося на рабочем месте.

Можно, конечно, все спихнуть на магию. Мол, это магия чистит уборные, стирает белье, вывозит навоз... Можно. Но тогда магов понадобится столько, что ими можно будет мостить улицы.

Так что, пришла к выводу Алиона, рассматривая себя в зеркале, скорее всего, столица эльфов похожа на средневековый город. Слегка облагороженный - навряд ли кто-то выплескивает ночные горшки на улицу - но вполне средневековый: городские стены, высокие черепичные крыши, узкие улочки, вымощенные... хм... травой? Кстати, дома-деревья встречаются только за городом или и город состоит из них же?

Алиона взглянула на себя еще раз. Симпатичная девушка. Можно даже сказать, красивая. Главное - без дурацких очков!

Для волос эльф-дворецкий порекомендовал некий травяной шампунь, от которого они пушились и блестели, так что сейчас голова девушки выглядела как одетая в огненный шлем.

Одежду она себе тоже подобрала отличную. Жаль, правда, что пришлось взять юбку: штаны здесь носили исключительно мужчины. Но все равно...

Шелковая рубашка, приятного кремового цвета, достаточно плотная, чтобы не просвечивалось ничего из того, что обычно просвечивается, и достаточно невесомая для того, чтобы ее было приятно носить. Воротник с круглыми краями, расшитый крошечными жемчужинами. Небольшой вырез, позволяющий предположить, что под рубашкой спрятано что-то, кроме лифчика, настолько набитого ватой, что он стал почти бронированным. Скользкие приятные на ощупь перламутровые пуговички...

- Алена! - в комнату заглянула Настя, - Еще немного и хозяину придется тебя дожидаться!

Длинная белая юбка, золотистые чулки, туфельки.

- Уже иду!

***

Кареты была не той, в которой девушку привезли сюда. Большая, ожидаемо белая, запряженная не шестеркой, а пожалуй десятком коней. Дворецкий указал девушке на заднюю дверцу, за которой, как говорила Настя, находилось багажное отделение и два боковых сиденья, вроде как в "уазиках".

- Ая, - подошел сзади господин Хетулион.

То бишь "нет". Следующую его фразу Алиона поняла исключительно по жестам: мол, залезай в салон, будешь сидеть рядом со мной.

Дворецкий дернулся постелить на сиденье белую ткань, но хозя... господин Хетулион нервно дернул ухом.

Выглядел он... Трудно сказать "роскошно". Солидно он выглядел. Серебристый короткий камзол, увешанный золотыми листьями и цветами. То ли украшения, то ли эльфийские ордена и медали - непонятно. На поясе - кинжал, с белой костяной рукоятью и золотым узором на ножнах. Серебристые штаны и молочно-белые сапоги. И только на голове - ничего. Похоже, эльфы не любили головных уборов. Может, уши мешали.

Алиона уселась, прямая как палка. Настя болтала много, но как-то не удосужилась рассказать, чем должна заниматься "игрушка" в карете во время поездки.

Карету качнуло. Поехали...

***

Эльф, не обращая особого внимания на девушку, взял портфель.

Почти как обычный земной портфель, разве что не кожаный, а, судя по виду, из тисненой коры. Твердый, сверху - откидывающаяся крышка.

Господин Хетулион достал пачку бумаг, уложил на сиденье рядом с собой и начал читать.

Алиона сидела молча, как рыжая мышь.

- Алена, - неожиданно обратился к ней эльф.

В принципе, это было все, что поняла из длинного вопроса девушка. Знакомых слов в вопросе было ровно два. Первое - ее имя, а второе - "элли", похожее на имя девочки из Изумрудного города. Хотя навряд ли Хетулион решил обсудить с ней детские сказки.

- Аверишом - напряженно улыбнулась девушка, - Не понимаю.

Эльф вскинул голову, как будто забыл о существовании Алионы. Махнул рукой и ответил. Что-то. После чего опять заговорил, обращаясь к ней.

Алиона сглотнула. Что он говорит? Не отвечать - страшно. Отвечать - тоже, он ясно дал понять, что не ждет ответа. Тогда чего же он хочет?

Господин Хетулион отложил бумаги и взял другую порцию. Перелистал их и остановился на листе с чертежом, отдаленно напоминающем круг превращений из аниме "Цельнометаллический алхимик": несколько окружностей, вписанных друг в друга, треугольники, ромбики и совсем уже мелкая и мельчайшая графика. Лицо эльфа помрачнело, уши опустились градусов на десять.

Он опять заговорил, обращаясь к девушке, но не отрывая глаз от чертежа. Тьфу ты...

Алиона осторожно выдохнула. Все в порядке. Хетулион просто предпочитает размышлять вслух, обращаясь к кому-нибудь бессловесному. Он задавал вопросы, сам себе на них отвечал, Алиона выступала в роли кошки, живущей у профессора: молча сидела и слушала.

Карета катилась по эльфийской дороге, ровной, как зеркало пруда в безветренную погоду.

Скоро, уже скоро они должны были приехать в столицу.

***

Вот это да...

Алиона просто прилипла к стеклам кареты.

Да уж... Это не поселение. Это - город.

Город.

Девушка почувствовала себя маленькой, крошечной мышкой посреди автотрассы.

ТАКОГО эльфийского города она не ожидала.

Глава 7

Карета в которой ехала Алиона влилась в поток других карет, также в большинстве своем ослепительно-белых. Ого! А эльфов тут живет не так уж и мало, как казалось. Девушка подумала, что прожив месяц в этом мире, она до сих пор очень слабо представляет себе его. Примерно так же, как среднестатистический россиянин представляет себе повседневную жизнь Уругвая... да хотя бы и России 1880 года. Многие назовут кто был императором в этом году, но кто сможет сказать, какую одежду тогда носили, какие блюда были популярны и как выглядели обычные улицы обычных городов.

Обычных городов...

Карета проехала мимо гигантских древесных стволов... боже, да это же арка! Арка из двух сросшихся деревьев! Два эльфа в камзолах нежно-розового цвета - возможно даже, цвета бедра испуганной нимфы - вытянулись в струнку и отсалютовали, как будто прикрыв тыльной стороной ладони глаза от солнца. Да, господин Хетулион на самом деле был крупной шишкой...

Обычных городов...

Они въехали в арку и покатили по улицам. Крупная шишка по-прежнему сидел, читая бумаги и что-то недовольно шепча, а Алиона намертво прилипла к оконному стеклу.

Угадала она только одно: улицы и тротуары в самом деле были покрыты упругой зеленой травой. А вот в остальном...

Эльфийская столица вызывала восторг и трепет. Дома вроде особняка хозяина? Ха! Вдоль широких зеленых улиц высились дома-деревья толщиной в десятки метров и высотой в пять... семь... десять этажей! Десять! Крона этих колоссальных квадратных стволов шелестела где-то в вышине, на фоне ярко-голубого неба.

Вдоль улиц ровными рядами, отделяя тротуар, тянулись ввысь деревья с пышными шапками листвы и тоненькими на фоне гигантов-домов стволами. Их кроны создавали над тротуарами просвечивающийся солнечными лучами полог, и на каждом дереве висел крупный белый цветок. Сейчас эти цветы были сжаты в бутоны, но вечером, как стемнеет они наверняка раскрываются и светятся приятным светом. Местами эти уличные деревья вырастали в высоту, их стволы утолщались, превращаясь в колонны перед входом в некое особо величественное здание.

У некоторых домов ствол у основания утолщался, нависая козырьком над тротуаром. Под козырьками на плетеных креслах сидели эльфы, распивая чай или кофе - а скорее всего, свою ванильную дрянь.

По стенам домов, мимо округлых окон, свисали тонкие лианы, из-за множества цветков похожие на цветочные гирлянды. Такие же гирлянды тянулись от одной стороны улицы до другой, наподобие электрических проводов в мегаполисах Земли.

Да, мегаполис. Вот то самое слово, которое возникало при виде эльфийской столицы. Мегаполис. Эльфийский мегаполис.

Стоило Алионе подумать, что повсюду - на тротуарах, за столиками древесных кафе, за стеклами карет, верхом на конях - одни эльфы, как взгляд начал замечать и людей. Пусть и редко, но они встречались в толпе. И даже...

Карета как раз остановилась на перекрестке - с регулировщиком в розовом мундире - и девушка увидела проходящего по тротуару гнома.

***

Настя пыталась рассказать Алионе о том, какие расы проживают в мире эльфов, даже притаскивала из библиотеки толстенный том, на обложке которого эльфийской вязью было выведено длинное название, которое подруга перевела как "Определитель разумных рас". То ли пошутила, то ли нет.

Преподаватель из Насти был никудышный, она постоянно сбивалась, рассказывая забавные истории из собственной жизни, а также комментируя картинки с различными расами. Но кое-что Алиона все же запомнила.

Государство Тениндор, в столице которого Алиона находилась сейчас, населяли рыжеволосые эльфы, также называемые "Истинными". Ими же самими и называемые. С другими точками зрения Алиона не была знакома, поэтому пришлось поверить на слово. Тениндор находилось практически посреди огромного леса, занимающего весь север материка, протянувшегося от северной полярной шапки, до южной. Лес был поделен между эльфийскими государствами, которые государство Истинных эльфов рассчитывало объединить воедино под своей, разумеется, эгидой. У других эльфов было свое собственное мнение на этот счет, из-за чего они поделились на две группы: полуистинных, которые были в принципе не против объединения и ложных эльфов, которые были резко против сего счастья. Оттого видимо и стали ложными, аки опята.

Если же не вдаваться в амбиции рыжих, то... то лучше уж вдаваться. Потому что в противном случае разновидности эльфов начинали появляться со скоростью кроликов в брачный период. С разным цветом волос: от беловолосых южных, до голубоволосых северных и зеленоволосых западных. С разными цветами глаз, кожи, с различной формой ушей, характером и темпераментом. Алиона честно пыталась запомнить, кто из эльфов где живет, пока не узнала, что здесь нет четкого деления: вот тут живут только голубые эльфы, а вон за той речкой уже другая страна - там только зеленые. В каждой стране жили представители всех разновидностей и речь можно было вести разве что о преобладании какой-то народности в определенной местности.

К югу от эльфийского леса расстилалась Великая степь, целиком и полностью занятая Империей людей. Почему высокоумные и цивилизованные эльфы до сих пор грызлись между собой, выясняя, кто из них достоин стать центром вселенной, а полуживотные, каковыми эльфы считали людей, преспокойно объединились в единую страну, не объяснялось. Никем. Более того, Настя сказала, что выяснение этого вопроса чревато близким знакомством с Зеленой рощей. Что это за пугало с романтичным названием, она отказалась рассказать.

Между Империей и Лесом тянулась от Западного до Восточного океана тонкая цепочка государств полуэльфов. Да, оказывается, не все эльфы так принципиальны, что не обращают внимание на человеческих женщин, так что полукровок наплодилось столько, что хватало на целые государства. Многие из полуэльфов выглядели в точности как люди, имели вполне человеческие уши, человеческую продолжительность жизни и вообще было непонятно, с чего они называют себя полукровками. Но попробуй такому заявить о том, что он больше похож на человека! Сразу узнаешь, что ничего общего с этими грязными животными он, гордый полуэльф, не имеет! Да у него пра-пра-пра-бабка жила в одном городе с самим Кто-то-там-лионом, поэтому он - полуэльф!

Алиона мысленно предположила, что полуэльфы заняли особо хитрую позицию. Если им что-то нужно от эльфов - они почти эльфы, а если от людей - так практически полноценные люди. И тем и другим - братья, так сказать. Вроде летучей мыши из сказки: как воевать за зверей, так у нее крылья и она птица, а как воевать за птиц - так у нее зубы и вообще не приставайте с вашими рекрутскими наборами.

За людской степью жили орки с голубой кожей. Если с эльфами было немного непонятно, кто из них истинный, а кто - ложный, то с орками вообще все запуталось. Орки четко делились на два народа: городские и дикие. Разница была только в одном: городские жили в городе, а дикие - нет. Если у отдельно взятого орка отсутствовал такой четкий расовый признак, как город, то отличить один народ от другого становилось невозможно.

За орками в джунглях жили серокожие гоблины, которые были просто дикими, без вариантов. За орками же материк кончался, и начиналась южная оконечность Мирового океана, плавно превращающаяся в полярную шапку.

Если смотреть от материка - как он, интересно, называется? - на восток, то за широким Восточным океаном, а если на запад - то за более узким Западным, точно так же протянулся еще один материк. Там были свои расы со своими разновидностями: желтокожие орки, вперемешку с голубыми, свои эльфы, неясно только истинные или нет, свои гоблины и тролли, которые по эту сторону океана встречались крайне редко: огромные зверюги, поросшие короткой белой шерстью, могучие, но слегка очень сильно туповатые. С расами того материка Алиона познакомилась очень бегло, потому что Насте надоело ее обучать еще на гоблинах.

Теперь о гномах. Гномы были вездесущи, как радиация и несчастны, как гонимые ежики. Когда-то давно - то ли две тысячи лет назад, то ли двадцать две - у них было собственное государство, которое располагалось в пещерах под Серебряными горами. Как можно понять из названия, золота в этих горах не было, поэтому гномы попытались пробить ходы в другие горы, соседние, где, несмотря на то, что звались они Черничные, золото таки было. Видимо, в ходе построения этой супертрассы гномы что-то не рассчитали, в результате Серебряные горы сказали "крак" и государство гномов оказалось завалено и разрушено. Коротышкам пришлось выходить на поверхность, чтобы подыскать себе другое место жительства. К несчастью, к этому моменту вся поверхность оказалась поделена между другими расами, так что с тех пор гномы так своего государства создать и не смогли. Они жили отдельными компактными поселениями в различных горах - под горами, конечно - славились как мастера по металлу и камню, а также как жуткие жадины и скупердяи, за что их предсказуемо не любили все остальные расы. А эльфы так и вовсе ненавидели. Без причины, либо Алионе она была неизвестна.

Данный конкретный гном не выглядел изнуренной жертвой эльфийской нелюбви. Невысокий, ростом пожалуй с десятилетнего ребенка, если представить ребенка кубической формы. Длинная белая одежда, вроде рясы, широкополая шляпа, из-под которой торчала только длинная белая же борода, заплетенная в две косы. На спине "рясы" был пришит голубой тряпочный треугольник, очевидно, какой-то гномский обычай...

Гном преспокойно шел по тротуару, почти по проезжей части. Остановился, обошел по дуге, как будто испугавшись, маленькую девочку-эльфийку и скрылся в темном переулке.

Карета тронулась и Алиона выкинула из головы всех гномов оптом и в розницу. Они выехали на площадь.

***

Круглая площадь, покрытая газоном зеленой дорожной травы. В центре площади бил фонтан. А за фонтаном...

Алиона ахнула и задрала голову.

Высоко в небо, почти задевая облака - примерно с двадцатипятиэтажку - уходил колоссальный ствол дерева. По сравнению с ним все предыдущие дома-гиганты выглядели как елочки у подножия столетнего дуба. Ствол - чтобы обхватить его, понадобилось бы население целого города - обвивали цветочные гирлянды лиан, выросшие прямо из самого ствола лестницы, и венчал это все зеленый купол кроны.

Нет-нет, кроной здание отнюдь не заканчивалось.

Над листвой вздымался флагшток, на котором парило в небе ослепительно-солнечное знамя.

Ярчайше-желтое, оно полоскалось на ветру, солнечный цвет знамени в центре сгущался в совсем уже золотой круг, в который была вписана белая звезда с множеством лучей.

Карета подкатила к зданию и остановилась.

***

Алиона просидела в карете несколько часов. Хозяин, господин Хетулион, забрал бумаги и исчез в чудовищном здании, что-то произнеся напоследок. То ли "Жди меня здесь", то ли "Чтоб ты провалилась" - неизвестно.

Девушка просидела все это время практически безвылазно. Вылазка была только одна: любой человек понимает, что пробыть где-то долго время, СОВСЕМ не выходя, очень сложно. Алиона терпела долго, но потом обратилась к эльфу-кучеру, дремавшему на облучке, жестами пояснив свою проблему. Тот дернул кончиками ушей, нервно раздул ноздри, но показал, где она сможет избавиться от "затруднения".

После посещения туалета жизнь начала казаться прекрасной, и девушка погрузилась в раздумья.

***

Если судить по столице, то эльфы в самом деле - великая раса. Повезло еще, что девушка оказалась у них, а не в империи людей. Нет, нехорошо, конечно, предпочитать свою расу другой, но, если подумать, то здешним людям она ничего не должна. Лучше с эльфами, но в этом великолепии, чем с людьми неизвестно где. Родина там, где тебе хорошо, разве нет?

Заныло плечо, напоминая о знакомстве с "бичом". Алиона дернула им.

В конце концов, почему эльфы должны ей сразу доверять? Пришла из другого мира, понятное дело, что сначала к ней присматриваются. Зато потом...

Алиона мечтательно зажмурила глаза. Помечтала и вздохнула.

Нет, она все-таки не настолько глупа. Эльфы никогда не признают ее равными себе, так что остается роль дорогой игрушки, необычной рыжеволосой игрушки. Ну и пусть. Лучше жить без свободы, но в тепле, холе и уюте, чем бежать куда-то, скрываться по лесам, неизвестно какими путями добывая себе пропитание. Зато свободная, ага.

"Я довольна своим нынешним положением. Зачем что-то менять?"

***

Наконец появился хозяин и карета опять покатила по улицам. Господин Хетулион был нехарактерно возбужден, потирал ладони. Алиона невольно залюбовалась им: розовые щеки, фиолетовые глаза, блестящие аметистами, тонкие гладкие пальцы... Эльфы такие красивые... даже жаль...

Карета остановилась. Хозяин выскочил, придерживая кинжал на поясе. Алиона не удержалась и выглянула.

Они стояли у высокого помоста, по ступенькам которого сейчас поднимался Хетулион. Лестница была покрыта не привычной уже травой, а желтым ковром.

Перед помостом выгнулась полукруглая площадь, небольшая, скорее этакое расширение улицы, позади него колоннами росли деревья, ряды которых охватывали площадь как колоннада Казанского собора в Петербурге.

Площадь была заполнена народом, можно было подумать, что сейчас перед ними выступит знаменитый артист.

И артист появился.

Алиона не знала, как выглядит здешний король, но сразу поняла.

Вот - король.

Король Кано.

Зазвенели крики восторга.

***

Невысокий, стройный, грациозный. Снежно-белые волосы волнами спадали на плечи. Короны не было. Настоящему повелителю не нужны побрякушки, доказывающие его власть. Он - сам по себе Власть.

Видимо, по этому же принципу, торс короля был затянут в дымчато-серый мундир, что выделяло его на фоне приближенных, которые предпочли белые и серебристые одежды.

Тротуары широкого проспекта, на который выходила площадь, начали заполняться людьми, хотя проезжая часть оставалась пустой.

"Как будто ждут чего-то..." - подумала Алиона.

И тут Кано заговорил.

***

Его голос, чарующе красивый, был негромок, но, казалось, заполнил всю площадь. Алиона не понимала ни слова, но этого и не было нужно. Как будто она слушала песню на незнакомом языке. Песня королевского голоса звала за собой, она вела вперед, к сияющим вершинам. За человеком с таким голосом - хоть в преисподнюю...

Девушка прижала ладони к раскрасневшимся щекам. Господи... Как жаль, что эльфы не считают людей равными себе...

Начав тихо, король говорил все громче и громче, его руки танцевали, указывая и повелевая, он смахивал со лба непослушный локон и говорил, говорил, говорил...

Голос лился, звенел и пел и на самом пике закончился жестом короля, указывающим на проспект.

Парад начался.

***

Зазвенела музыка, не воинственная, нет, и зашагали войска.

Первыми шли шеренги эльфов в белом, под шитым золотом желтым знаменем.

Белые сапоги отбрасывали солнечных зайчиков.

За ними перед глазами зрителей пошли полки в серебристой форме, с короткими мечами, как у римских гладиаторов, разве что прямые, без расширения у острия. Каждая коробочка вскидывала мечи к небу и приветствовала своего короля.

Мечиков сменили воины со шпагами. Когда клинки взлетали ввысь, казалось, что вырастает стальной луг.

Гарцевали на легких конях всадники с длинными мечами, тяжеловозы протащили массивные фургоны, в открытых окнах которых улыбались лица воинов.

На минуту движение на площади прекратилось. Алиона несколько разочарованно подумала было, что парад уже закончился, но тут послышался тяжелый гул. Если бы сейчас выехали танки с эльфами на броне, девушка бы не удивилась.

На площадь вышли драконы.

***

Хотя больше эти драконы походили на динозавров: массивные лапы с короткими когтями, короткое рыло, маленькие глазки, прячущиеся в толстой чешуе, толстый шипастый хвост. Короткая шея, на которой восседал всадник, с ног до головы закованный в серебряные доспехи. Двуручный меч покачивался на бедре каждого всадника.

Драконы скрылись. Из-за угла показалась следующая партия и Алиона поняла, что предыдущие были небольшими.

Если первая партия была ростом в холке с взрослого человека, то следующие - уже метра три в высоту. Их морду скрывал сплошной костяной панцирь, как у трицератопса, разве что без рогов и на спине гиганта восседали сразу три одоспешненных воина: один на шее и два - в высоких корзинах по краям.

Тут земля задрожала и перед глазами восхищенных зрителей вышли на самом деле большие драконы. Четыре метра в высоту, на их боках были почти незаметны пять всадников - или погонщиков? - у этих красавцев цвет был не серебристо-серым, а в черно-зеленую полосу, как у щук.

"Вот это да-а... Хорошо, что я с эльфами, а не против них..."

***

После тяжелых гигантов Алиона была уже морально готова к тому, что за кронами домов-деревьев покажется какой-нибудь сухопутный крейсер. Однако новая порция драконов чуть было ее не разочаровала. Снова невысокие, с одним-единственным всадником, с длинной тонкой шеей...

Драконы, все два десятка синхронно вскинули головы к небу и выпустили длиннющую струю жаркого белого пламени. Зрители восторженно закричали.

***

И опять пошла кавалерия. Теперь уже тяжелая, бронированная. И всадники и кони были в серебряной броне, и, как и с драконами, они шли от легких к тяжелым. Все больше и выше становились кони, все более широкоплечими и массивными - латники. Мечи удлинялись и расширялись. Последний меч был, видимо, настолько тяжеленным, что даже непонятно было, где эльфы умудрились вырастить того великана, которого заковали в великанские латы. Его даже не конь вез, а огромный бык

***

Парад пошел на спад. Зрители все еще кричали, но уже не вопили. По улице мимо помоста, на котором по прежнему стоял король, шли совсем уже необычные животные: тяжелые быки, на которых были навьючены огромные мешки, плоские, как черепахи, ящеры...

Зашагали юноши-эльфы, все как один рыжеволосые, в легких золотистых рубашках и шортах.

Пошли стройные, тоненькие девушки-эльфийки в коротких золотистых платьях.

Затопали неимоверно серьезные эльфята-малыши, в белых шортиках.

Долгий парад подходил к концу.

Алиона заерзала и поняла, что парад и в самом деле долгий и природа опять потребовала свое.

Девушка быстро выглянула из дверей кареты. Они стояли на улочке, перпендикулярной парадному проспекту. И неподалеку под зеленым навесом виднелось кафе, очень похожее на то, где уже удалось решить проблему.

"Я быстро".

Алиона выскочила из кареты и зашагала в сторону вожделенного кафе.

За ее спиной раздались хлопки. Ввысь взлетали маленькие белые комочки и рассыпались гроздьями цветных искр. На головы людей, кружась, опускались блестящие лепестки цветов.

Вот откуда-то с соседней улицы взлетели еще три сверкающих огонька. Они взмыли по крутой дуге и метнулись вниз, к королевскому помосту.

БАБАХ!

Горячая волна толкнула в спину Алиону, она оглянулась и увидела, как королевский помост, кренясь, рушится в облаке дыма.

Глава 8

Алиона замерла.

Взрыв в королевстве прекрасных эльфов, крики, суматоха, поднимающееся вверх дымное облако...

Это как если бы вы, прогуливаясь по раю, раздвинули усыпанные душистыми цветами кусты и вдруг обнаружили, что периметр затянут колючей проволокой.

Как если бы выехав за пределы города, вы увидели, что за его границами реальность оканчивается и осознали, что находитесь в симулякре.

Как если бы мир вокруг вас вдруг стал нереальным, превратился в плоское изображение на киноэкране.

Устоявшаяся картина мира рушится у вас на глазах.

Алиона стояла на тротуаре, наблюдая, как разбегаются в стороны от взрыва эльфы, как в ярко-голубом небе тают клочья дыма. Вот, заржав, кони на крутом вираже выносят карету, в окошке которой мелькнули белые локоны короля. Вот другие кареты исчезают за стволами домов-деревьев...

Площадь, перед которой шел парад опустела. Только рухнувшая трибуна лежит грудой обломков. Ни одной кареты. Ни...

Карета господина Хетулиона также исчезла.

"Я свободна?" - всплыла в голове девушки вторая мысль. А следом за ней лицо обожгло волной стыда.

Потому что первая мысль была: "Хозяин! Как же я без хозяина?!"

***

"Алиона, ты идиотка. Ты прожила в этом мире месяц - месяц! - и что ты делала все это время? Может, ты готовилась бежать в страну людей, искать выход на Землю? Ага, щас, как говорят школьницы-пятиклассницы. Весь месяц ты, дражайшая Алиона, сидела ровно на своей тощей попе и жалела себя. Ах я, бедная, несчастная, обманули меня, глупую, эльфы вместе с Анькой... Вот, мол, случится чудо, прискачет добрый принц на белом кобыле и спасет. Или чудо какое-нибудь случится. Ну вот оно, чудо, случилось. Забыл про тебя в спешке твой хозяин. Беги, Алиона, беги. И что? Что ты будешь делать? Куда бежать? Ты ведь ничегошеньки не знаешь о мире, кроме общих фраз. Какие здесь деньги в ходу и какие здесь цены? Какие документы нужны для перемещения, паспорта, пропуска и прочие аусвайсы? В каком хотя бы направлении двигаться к границе и как она охраняется? Можно ли попробовать прошмыгнуть по дорогам или стоит предпочесть путь по лесам? Какие животные в здешних лесах опасны и как с ними разойтись миром в случае неожиданной встречи? Вопросы, вопросы, вопросы, тысячи их. И ответ на все эти тысячи один: одна глупая девчонка не удосужилась до сих пор узнать на них ответ. Теперь ломает голову, что ей делать: вернуться к хозяину, что подготовиться как следует и надеяться на еще одно чудо или же рвануть в произвольном направлении прямо сейчас... Или же остаться "игрушкой", жить в холе и заботе. Зато в полнейшей неизвестности собственного будущего. Кстати, о неизвестности..."

Алиона остановилась. В размышлениях о собственной неполноценности она брела по улицам столицы в направлении, неотслеженном разумом и теперь не смогла бы даже сказать, в каком направлении ей пойти, чтобы вернуться обратно к площади, где произошел теракт.

"Теракт в мире эльфов. Ой, бред...".

Девушка вздрогнула и остановилась. Перед ней на тротуаре стояла эльфийская девочка золотистом платье, похожая на рыжеволосого ангелочка. Разве что вместо крыльев - длинные розовые ушки. Девочка что-то звонко спросила у Алионы.

- Аверишом - улыбнулась девушка.

Эльфиечка нахмурилась, немного подумала, потом повторила свой вопрос.

Алиона напряглась:

- Аверишом, - повторила она.

Девочка не выглядела опасной, однако если Алиона что и запомнила о здешнем мире, так это то, что эльфы не любят слишком непонятливых. Задергалось плечо, которому чаще всего доставались удары "бича".

Эльфиечка топнула ножкой и заговорила. Голосок все так же звенел, но в нем уже явственно слышались нотки недовольства.

- Она спрашивает, - хрипловато произнесли со спины, - человек ты или эльф. Если человек, то откуда у тебя такие волосы, а если эльф - то где твои уши.

Алиона резко обернулась.

Человек был одет в грязно-белый наглухо застегнутый плащ. Вернее... Нет, наверное, все-таки плащ. Но не тот, который развевается за плечами рыцарей и мушкетеров, и не тот, который идет в комплекте с широкополой шляпой, сигарой и фляжкой виски. Скорее, эта одежда напоминала выгоревший добела брезентовый дождевик, вроде того, что носил почтальон Печкин. По подолу плащ был измазан зелеными пятнами, как будто его хозяин ходил по высокой траве.

Хозяину плаща на вид было лет сорок. И он был человек.

Сероватые, зачесанные назад волосы, длинный нос, загибающийся вниз крючком, серые, почти прозрачные глаза. Человек очень напоминал старого больного орла.

- Я, - произнесла девушка, - у меня... мои волосы такие от рождения.

Незнакомец заговорил с сердитой девочкой. По-эльфийски. Правда, в его исполнении язык эльфов звучал как чириканье воробья после соловьиного пения.

Эльфиечка серьезно выслушала "чириканье", кивнула и потопала дальше по своим делам. Незнакомец остался.

- "Игрушка"? - быстро осмотрел он Алиону.

- Да, - буркнула та.

- Как они тебя заставили?

Девушка вздохнула:

- Я сама согласилась.

- Сама?! Ты что, из другого мира?

Прозвучало как "с луны свалилась".

- Вообще-то, да.

- Правда? - незнакомец потер подбородок. Рукав плаща был испачкан цепочкой бурых пятен, - Что ты здесь делаешь, одна.

- Заблудилась я...

- И как ты заблудилась?

- После взрыва.

- Взрыва... Да... Знаешь, что? Пойдем, я тебя угощу, заодно и поговорим. Пока у меня еще время есть.

Он цепко ухватил Алиону за локоть и целеустремленно зашагал в сторону узкого переулка. Девушка побежала за ним.

***

Переулок был залит зеленым солнечным светом, проникающим сквозь листву домовых крон.

- Ага! "Слон"!

Незнакомец подвел Алиону к низким дверям в боку древесного ствола. Дверь раскрылась и они прошли внутрь.

Окон в кабаке не было, однако было светло от многочисленных гирлянд светящихся цветов на стенах и потолке. Посетителей за деревянными столами было немного: два-три, не больше. Все - люди.

- Зачем вы меня сюда привели? - Алиона высвободилась из захвата незнакомца.

- Код, - произнес он, оглядывая столики.

- Что?

- Код. Так меня зовут. Код.

- Алиона. Зачем вы меня сюда привели... Код?

Код подвел ее к столику в углу и усадил.

- Два пива, - щелкнул он пальцами.

- Я не...

Это пиво? В кружках, которые тут же поднесла девушка-официантка, шипела и пузырилась травянисто-зеленая жидкость.

- Грюйт. Эльфийское травяное пиво. Попробуй, оно вкусное.

Алиона послушно отпила. Действительно... Вкус был необычным, в нем чувствовались травы и цветы, запах летнего леса и холодного ручья.

- Значит, из другого мира? И зачем же ты согласилась стать "игрушкой"?

Зачем? Она сама уже месяц задает себе этот вопрос. Зачем?

Она отпила еще глоток пива и неожиданно разрыдалась.

***

Алиона плакала на плече Кода, сквозь слезы жалуясь на собственную невезучесть, на жизнь на деспотичную мать, на надоедливых коллег, наглую Аньку, господина Хетулиона, на всю свою непутевую жизнь.

- Я думала... - всхлипывала она, - думала, что здесь что-то изменится... А здесь все то же самое...

Код гладил ее по волосам.

- Я знаю, в чем дело, - наконец сказал он, - Если тебе везде плохо, значит, дело не в людях, а в тебе.

- Что? Что во мне не так?

Код потер подбородок.

- Раздевайся, - неожиданно сказал он.

- Что?

- Разденься. Снимай блузку, юбку и все остальное. Догола.

Алиона остановила собственную руку, потянувшуюся было расстегнуть пуговицы.

- Зачем??

- Так надо. Раздевайся.

- Прямо здесь?

- Да. Раздевайся.

Девушка покрутила в пальцах пуговицу.

- А это точно надо?

Код вздохнул и оперся спиной о стену.

- Вот в это твоя проблема. Другая девушка на предложение снять с себя одежду на людях влепила бы мне пощечину, сразу же, не раздумывая. А ты готова раздеться догола только потому, что об это тебя попросил человек, которого ты знаешь пять минут. Ты не умеешь говорить "нет". Вот - твоя проблема.

- Я не разделась бы!

- Пуговицу застегни. Вместо того чтобы сказать "нет", ты предпочитаешь промолчать и сделать то, что тебе делать не хочется, либо неприятно. Люди же полагают, что раз ты молчишь, значит, ничего не имеешь против, и в следующий раз они опять попросят тебя о том же самом, уже не сомневаясь в том, что ты не откажешь. Научись говорить "нет".

- Думаете это так просто? - проворчала Алиона, вытирая слезы, засыхающие на щеках.

- Что в этом сложного? - удивился Код, - Хотя... Да, с эльфами будет посложнее.

- Конечно. Одни "бичи" чего стоят...

- При чем тут бичи? Ты - из другого мира...

Алиона мельком подумала, что пришельцы-иномиряне здесь если и не обыденность, то, по крайней мере, не фантастика.

- ...а значит, до сих пор думаешь, что эльфы - это такие люди, только с забавными длинными ушами. Запомни, Алиона, одну простую вещь. Эльфы - не люди. Ни один эльф никогда не признает человека равным себе. Люди для эльфов - существа, стоящие на низшей ступени развития. Поэтому убийство человека для эльфа - не убийство, обман человека - не обман, вероломство - не вероломство. Помни это всегда, когда общаешься с эльфами - и тогда сможешь выжить.

По спине Алионы пробежал холодок.

- Еще скажи, что здешние эльфы едят человеческое мясо, - криво улыбнулась она, попытавшись свести все к шутке.

- Не едят. Потому что для них это - неприлично. И ТОЛЬКО поэтому.

Официантка принесла блюдо с жареными ножками неизвестной птицы. И шарахнулась: Код достал из кармана плаща - который он, кстати, так и не снял - тяжелый кинжал.

- Не бойся, - усмехнулся Код, - он пустой. Так вот, - продолжил он, отрезая кусочек мяса, - чувства, желания, интересы людей для эльфов ничего не значат. Если для интересов науки необходимо будет убить пару десятков человек - их убьют. Если эльф посчитает, что у человека есть то, что нужно ему, эльфу - он просто заберет. Мол, как это: человек владеет тем, что нужно мне?! Ему все равно не нужно, да и нечестно это, когда у человека есть - а у меня, эльфа, нет. Эльфу и в голову не придет, что это неправильно или неэтично. Этика и мораль эльфов распространяются только на других эльфов. Не на людей.

Алиона слушала.

- Разве такое возможно? Должны же быть законы...

- Законы? Конечно, законы есть. Эльфийские.

- Понятно... И что, правда забирают?

"Ты еще спрашиваешь, дурочка? У тебя забрали тебя саму, не спрашивая и не интересуясь..."

- Ну, - протянул Код, - возьмем к примеру...

Он оглянулся, посмотрел в опустевшую кружку и, видимо, счел ее плохим примером.

- Возьмем, к примеру, меня.

- У тебя что-то забрали?

- У меня забрали мое дело.

- И что ты сделал?

Код усмехнулся:

- Я сказал "нет".

***

Улыбка, выражение лица, глаза, кинжал на столе... Алиона поняла.

- Это ты. Ты взорвал короля.

- К сожалению, нет. Эта сволочь выжила. Но ты права, взрыв - моих рук дело.

Алионе стало страшно. Только сейчас она поняла, что пошла неизвестно куда неизвестно с кем, с человеком, который мог оказаться маньяком. Который ОКАЗАЛСЯ маньяком.

- Кто ты? - сипло спросила она, - Солдат, воин, маг, колдун...

Код покачал головой:

- Я продавец.

- Продавец ЧЕГО?

Он пожал плечами:

- Конфет и сладостей. У меня была своя фабрика. Ее отняли.

- И ты из-за этого решил убить короля? Только из-за этого?

- А ты, - неожиданно повысил голос до сего момента спокойный Код, - считаешь, что этого мало?! Что у человека можно отобрать его имущество, и он должен молчать и терпеть?!! У вас очень странный мир, - спокойно закончил он, - Но если тебе мало того, что у меня отняли имущество... Эльфы отняли у меня еще и жизнь.

- Что-то ты не похож на покойника...

- Ты их много видела в жизни? - голос Кода опять потек спокойно и плавно, как равнинная река, - Вот, смотри.

Он закатал рукав плаща.

- Что это?

Алиона расширила глаза: от запястья к локтю и дальше под одежду тянулась полоса белой кожи. Не просто светлой или незагорелой: белой как бумага.

- Это? Лунная белизна. Лунная, потому что заразиться ею можно только если дотронуться до меня при лунном свете, да еще потому, что в лунных лучах она светится.

- Она... опасная?

- Опасная? Нет. Смертельная? Да. Когда белизна зальет все мое тело - я умру.

Перед Алионой НА САМОМ ДЕЛЕ сидел живой мертвец.

- И сколько... сколько тебе осталось?

- Неделя. Если, конечно, ничего не делать, - улыбнулся Код.

Алиона сглотнула комок:

- Это не лечится?

- Почему же? Лечится.

- Тогда почему...?

- Потому что лечить лунную белизну нужно долго и сложно. А зачем возиться с каким-то человеком? Это же всего лишь человек.

Девушку колотило. Слишком много жутковатых вещей за один раз.

- Эльфы не стали тебя лечить?

- Нет.

- Но это же...

- Бесчеловечно, ты хотела сказать? Правильно. Я ведь сказал: эльфы - не люди.

Код замолчал, как будто прислушиваясь к чему-то неслышному.

- А... - начала Алиона.

- Помнишь, я сказал тебе, что нужно научиться говорить "нет"?

- Помню.

- Так вот: сейчас не время следовать моему совету. Быстро уходи из "Слона".

- Но...

Код расстегнул пуговицу на плаще:

- Быстро!

***

Алиона медленно вышла из кабака, повернулась лицом к переулку...

Пискнула и прижалась спиной к двери.

Весь переулок был заполнен эльфами. В розовых мундирах, с блестящими клинками мечей и кинжалов. Они стояли, настороженно глядя на дверь.

Один из них отстранил Алиону и что-то певуче спросил.

- Хетулион, - сказала она.

- Хетулион, Хетулион, - зазвенели эльфы. Девушку повели к выходу из переулка.

***

Аккуратно обглоданная косточка легла на тарелку. Код вздохнул и встал.

- Господа! - обратился он к находящимся в кабаке, - Я вынужден попросить вас покинуть помещение.

Он распахнул полы плаща и все, кто увидел, что подвешено на подкладке, тут же поняли, что находиться здесь не стоит.

За спиной Кода пинком распахнули дверь.

Он повернулся навстречу направленным на него клинкам.

- Добрый вечер, - улыбнулся Код.

Большие пальцы потянули за нитяные петли, освобождая гирлянды шариков зеленого стекла. Те яблоками посыпались на пол.

Огненный шар взрыва вырос на том месте, где только что стоял усталый человек в белом плаще, кабачок "Слон" и большая часть полицейских эльфов.

Глава 8

Беспорядок на чердаке был эльфийский, а, значит - упорядоченный. На чердаке древесного особняка не было ни пылинки, стоял приятный запах свежих стружек и каждый предмет, от огромных сундуков, набитых разнообразными вещами, до последнего черепка от разбитой тарелки, казалось, находился на своем, строго определенном месте. Алиона иногда подозревала, что на каждом предмете находится крошечный инвентарный номер, а где-то в толстом гроссбухе напротив этого номера вписано: "Сломанная волшебная палочка, работы мастера Олливандериона, лежит под сундуком номер три, ориентирована на северо-восток".

Девушка не выдержала, поднялась с огромного, удивительно мягкого кресла, в котором сидела и заглянула под сундук. Там и вправду лежала, правда, не волшебная палочка, а темная кость, похожая на берцовую.

Алиона вздохнула и забралась обратно в кресло.

***

С момента, когда она встретила странного типа по имени Код, оказавшегося террористом-смертником, прошла уже неделя. За эту неделю Алиона сделала больше шагов для того, чтобы сбежать из золотой эльфийской клетки, чем за несколько месяцев до этого. Короткий разговор всколыхнул в ней какое-то незнакомое чувство, желание поступить именно так, как хочется ей, а не так, как этого от нее ждут другие. Может, это было появившееся наконец подростковое бунтарство - Алиону-тинейджера слишком задавила мать - может, чувство противоречия, а может, просто чувство собственного достоинства.

Нет, внешне ее поведение не изменилось, она по-прежнему оставалась все той же редкостной "игрушкой", человеком с эльфийскими рыжими волосами, послушно выполнявшей любые пожелания хозяина, господина Хетулиона. Но новая личность, проснувшаяся внутри нее, постоянно, ежедневно, ежечасно искала способ сбежать, гася любые мысли о том, что "Ничего не получится... Зачем... Ведь все и так нормально... А вдруг будет хуже...". Да и полная покорность теперь у девушки получалась не очень. На любой вызов господина-хозяина она появлялась сразу же, а вот дворецкий Аунсион, попытавшись дать ей какое-то совершенно пустяковое распоряжение, тут же наткнулся на фразу "Аветагау". "Я - не твоя игрушка". Дворецкий взялся за "бич", но быстро обнаружил, что в ответ на болезненные разряды скорчившаяся на полу девушка повторяет как заведенная все ту же фразу про игрушку. Улыбнувшись, Аунсион привел к Алионе Настю и объяснил, что существует выбор: строптивая Алиона выполняет его распоряжение - кажется, в целях поддержания общеэстетического состояния особняка, она должна была надеть золотистое платье с красными маками - либо удары "бича" получает Настя. В итоге девушки поссорились. Настя считала, что быть наказанной из-за пустой блажи "рыжей дуры" - несправедливо, Алиона же чувствовала свою вину перед подружкой, но сдаваться не собиралась.

Упорный дворецкий притащил Алиону к хозяину, где, в ходе долгого и певучего разговора, пытался донести господину-хозяину - мысленно теперь девушка называла Хетулиона только так - что "игрушка", судя по всему, "поломалась" или "подсунули бракованную" и не стоит ли ее выкинуть. Господин Хетулион поднял бровь и коротким жестом приказал Алионе переодеться. Она тут же в кабинете скинула одежду и натянула платье, которым дворецкий в ходе разговора размахивал как флагом. Хозяин перевел взгляд на дворецкого, произнес-пропел короткую фразу и теперь Аунсион делал вид, что не замечает строптивую "игрушку". Что не мешало ему прибегать к "бичу" при каждом удобном случае. Если же вопрос был принципиальным, то он тащил Алиону к хозяину.

Победа была крошечной и сводилась к тому, что девушка сама выбрала, чьим приказам подчиняться. Но Алиона по своему прошлому жизненному опыту знала, что стоит дать слабину хоть в чем-то и рано или поздно тебе сядут на шею.

Вторым следствием крошечной победы стало то, что Алиона уяснила неожиданную для себя вещь: боль - это не страшно. Да, это неприятно, да, это ОЧЕНЬ неприятно, да, после применения "бича" у нее трясутся руки и подкашиваются ноги, да, боль продолжает возвращаться иногда короткими приступами... Но все это не шло ни в какое сравнение с тем мерзким чувством, которое наполняло ее каждый раз, когда ей приходилось подчиняться. Неважно: матери ли, коллеге ли по работе, дворецкому.

Боль - это не страшно. Это не самое страшное.

Каждый разряд "бича" казался ударом молота, выковывавшим из прежней размазни новую Алиону, Алиону, которая умеет говорить "нет".

***

Помимо крошечной победы Алиона совершила еще один крошечный подвиг. Она начала готовить побег.

Не зря она днями пропадала на чердаке особняка. Здесь, в завалах старых ненужных вещей нашлось много того, что пригодилось бы беглянке. Небольшой, но удобный рюкзак со множеством карманов. Короткие мягкие сапожки. Плоская серебряная фляжка.

Также на чердаке появились сделанные Алионой, как она это называла, "беличьи припасы": украденные на кухне кусочки эльфийского хлеба, называемого "баст".

В отличие от гномского хлеба Пратчетта, эльфийский баст на самом деле был отличным питанием для путешественника: круглая лепешка, плоская как картон и невесомая, как пластинка пенопласта, утоляла голод как полноценный обед из трех блюд. Еще баст не крошился, не размокал, обладал приятным вкусом и мог храниться практически вечно. Единственный недостаток: чтобы его разжевать, требовались железные челюстные мышцы.

Еще в одном тайнике, в круглой плоской вазе, бока которой были расписаны камышами и цаплями, Алиона хранила деньги. Ей было ужасно стыдно шарить по карманам, но деньги беглянке потребовались бы. Поэтому она наступила на горло собственной честности и воровала деньги, не обращая внимания на хрипы задавленной честности.

Помимо материальных ценностей, Алионе, как вода рыбе, требовались ценности нематериальные и первейшая из них - информация. Как она будет бежать, не зная языка и вообще окружающей обстановки? А получать сведения об окружающем мире было сложновато: эльфы с ней не разговаривали, Настя разговаривала - она вообще девчонка отходчивая - но о жизни за стенами особняка она знала лишь чуть побольше самой Алионы. Правда, в особняке была огромная библиотека, в которой наверняка находились книги по всем возможным отраслям. Вот только... Книги были на эльфийском.

***

Эльфийский язык был сложным. Эльфийская письменность - это полный аллес. Прихотливо изогнутые буквы, отличающиеся друг от друга углом наклона, крутостью завитка или поставленной точкой - и поди гадай, оставлена эта точка писцом или случайной мухой - сливались в ажурные фразы, длинные, как железнодорожные полотна. Такие пустяки, как пробелы между словами, эльфам были неизвестны. В итоге страницы книг были покрыты вязью, напоминавшей полный титул царя Алексея Михайловича Тишайшего, написанный тогдашней скорописью. За живой изгородью этих фраз надежно скрывался от Алионы смысл написанного.

***

В итоге, все добытые сведения о жизни и повадках рыжеволосых эльфов, Алионе приходилось записывать в найденную на чердаке записную книжку. Очень удобная, толстая, с обложкой из тисненой светло-кремовой коры и маленькой застежкой. Страницы сделаны из типично эльфийской бумаги: тонкой, светло-желтой, прочной и, если посмотреть на просвет, то можно было рассмотреть сеточку прожилок. Из листьев они свою бумагу делали, что ли?

Сейчас, свернувшись в клубок в кресле, она записывала информацию о денежной системы эльфов.

Фаэр, самая крупная монета. Или купюра. Как, интересно, можно назвать деревянный прямоугольник, величиной так с сигаретную пачку и толщиной в лист ватмана?

Инд, следующая... да черт с ними, пусть будет монета. Достоинством ровно в один фаэр. И на кой нужно вводить две абсолютно одинаковые монеты, различающиеся только названием и рисунком - неизвестно.

Брегил. В фаэре и инде их два.

Орикан. В брегиле их три.

Нену. Этих монет в орикане пять.

Ахорн, каковых в нену восемь.

Церин (или черин, с произношением Алиона еще не разобралась), в ахорне их - пятнадцать.

Церен (или черен), более мелкая монета, их в церине - двадцать одна.

Ихуг, самая маленькая денежка, церен (не путать с церином) можно разменять на тридцать четыре ихуга.

Да, денежная система эльфов отличалась простотой и незамысловатостью...

Алиона неожиданно широко зевнула и посмотрела на странички записной книжки. Погодите... А почему это она писала на эльфийском?

Девушка встряхнула головой - отросшие волосы легонько хлестнули по щекам - затем посмотрела еще раз. Нет, все по-русски... Тут ее поразил еще один мощный зевок и Алиона поняла, в чем дело.

Тирис.

***

Ванильная дрянь, которую эльфы добавляли везде и всюду, так надоела Алионе - иногда она прямо-таки чувствовала, как слипаются кишки от этой пакости - что вчера она попросила у эльфийки-кухарки - красивой настолько, что все фотомодели мира дружно придушили бы ее из зависти - что-нибудь другое. Разговор двух глухих - кухарка не понимала ее, а Алиона не понимала эльфийку - закончился тем, что кухарка, изогнув в легкой улыбке коралловые губы, изящные как лук Эрота, и сварила девушке бледно-зеленый напиток, который назвала "тирис".

Напиток не был сладким, это уж точно. Он не пах ничем и был горький как отвар полыни. После первого же глотка Алиона вспомнила слово "хина". Она героически сделала второй глоток, больше для того, чтобы посрамить скептически взиравшую на нее эльфийку, и напиток ей неожиданно понравился. Было в нем что-то такое... Смывающее липкие наслоения в животе.

Эльфийка спокойно смотрела, как девушка пила тирис, после чего, несколькими движениями изящных пальцев пояснила, что заснуть после этого напитка Алионе вряд ли удастся. И правда: всю ночь Алиона не могла заснуть, просто не хотелось. Зато теперь сон, видимо, настигает ее...

Алиона зевнула еще раз, спрятала книжку и чернильную палочку и решила пойти подремать.

Как говорят девочки-пятиклассницы: "Ага, щас".

***

- Аленка, - в коридоре на Алиону вылетела запыхавшаяся Настя, - тебя хозяин ищет.

Алиона уже три дня боролась за то, чтобы подружка называла ее Алиона, но та упорно продолжала кликать ее Аленой, Аленкой, Аленушкой и Еленой Презлобной, в моменты ссор.

- А... А... А-а-ах...

Возражение Алионы прервалось могучим зевком. Бог с ней, пусть пока называет? как хочет...

- Давай, дуй быстрее.

Господин Хетулион привык постоянно держать рядом с собой Алиону во время работы. Девушка просто сидела в кабинете, даже не особенно стараясь слушать, что там говорит господин-хозяин. Да тому внимание особо не требовалось, ему просто нужен был кто-то, к кому можно обращаться, размышляя вслух. Хотя свои бумаги он все-таки ей смотреть не позволял. К бумагам он вообще относился очень бережно и всегда держал их в серебристого вида сейфе, с выгравированной на дверце картиной битвы маленьких человекоподобных фигурок с огромным чудовищем где-то в пещере.

Увидев девушку, эльф взмахом руки указал на низкий диванчик у окна. Алиона кивнула и, по пути утащив из чаши золотое наливное яблоко, запрыгнула на подоконник. Маленькое непослушание. Маленькая крошка в почти пустую чашу гордости...

Не все сразу. Тихо ползет улитка...

Алиона подтянула ноги к груди и подол платья - того самого, с маками, но надела она его по СОБСТВЕННОМУ желанию! - с тихим шелестом сполз, обнажив ноги чуть ли не до самого пояса.

- О, закрой свои бледные ноги... - пробормотала девушка, натянула подол и впилась в яблоко.

Наливным оно было не по названию, а на самом деле. Кожура обычная, яблочная, а под ней - прозрачная, как вода, мякоть, пропитанная вкусным, ароматным соком.

Господин Хетулион не потерпел был огрызок нигде в своем кабинете - если его, конечно, оставил не он - но Алиона с детства имела привычку сгрызать яблоки целиком, вместе с кожурой, семечками и хвостиком плодоножки.

Она доела остатки яблока, облизала пальцы и...

Сон таки догнал девушку. Глаза закрылись, и обмякшее тело мягко шлепнулось с подоконника на пол.

***

Сон прекратился так же резко, как и напал. Алиона открыла глаза...

И обнаружила, что ее замуровали!

После первого мгновения паники, Алиона сообразила, что она просто лежит на полу между окном и диваном - там был довольно широкий промежуток - упираясь носом в мягкую траву пола, которую она с перепугу приняла за мох на камнях камеры.

Это надо же, так вырубиться. Почему господин Хетулион не разбудил ее? Впрочем, судить о поступках эльфа - дело безнадежное, у них своя особенная логика, которую простой человеческой женщине не понять. Может, он забыл про нее перед уходом, а может, попинал сапогом и не смог разбудить.

Тихонько прошелестели бумаги.

А, нет, он просто все еще работает, трудоголик длинноухий. Алиона неторопливо поднялась из-за дивана...

Сейф господина Хетулиона стоял распахнутый и в нем бесшумно рылся совершенно незнакомый эльф.

Снежно-белый мундир с красной вышивкой по обшлагам, ярко-красные узкие эполеты, хвост длинных рыжих волос струился по спине, острые кончики ушей нервно подергивались.

Дернулись и встали торчком. Затем чуть повернулись в сторону Алионы...

Эльф резко развернулся, выдернув кинжал из ножен. В левой руке, отставленной в сторону, стеклянно поблескивало что-то шарообразное.

Алиона замерла. Между ней и острым клинком было метра три, но ей почему-то показалось, что эльф сумеет убить ее, не приближаясь.

Эльф...

В его лице, фарфорово-гладком как и у остальных существ его породы, было что-то такое, что не позволяло увидеть в нем хозяина. Может, глаза...

Синие, как само море...

На острие кинжального клинка медленно разгорался зеленый огонек.

- Сиди тихо, - еле слышно прошептал эльф.

Глава 9

Алиона в первый момент даже не осознала, что эльф обратился к ней на человеческом языке. Она медленно, не сводя глаз с зеленого огонька, отступала к стене, пока не прижалась к ней лопатками, затем, повинуясь движению руки с кинжалом, опустилась вниз. Обхватила колени руками, продолжая наблюдать за действиями незнакомого эльфа.

Синеглазый был чрезвычайно ловок. Не сводя глаз с Алионы, он ухитрялся, не глядя, левой рукой, проворно укладывать бумаги обратно в сейф. Казалось, что в помещении находится не один эльф, а сразу два.

Дверь за спиной взломщика начала бесшумно приоткрываться. Но синеглазый эльф был не просто ловок, он был очень ловок. То ли седьмым чувством, то ли чуткими ушами, но он понял, что происходит и ловким пируэтом переместился на середину кабинета, при этом одновременно закрывая сейф, переводя кинжал на дверь, как будто целясь из пистолета, и при этом не забывая контролировать Алиону.

Девушка осознала две вещи: сейчас убьют ее хозяина и судьба дает ей уже второй шанс бежать из золотой клетки, а она по-прежнему не готова. Даже второй шанс - уже редкость, третий будет просто чудом.

Она начала закрывать глаза... И резко распахнула их, увидев, что происходит.

Дверь распахнулась рывком, и в проеме возник с десяток эльфов. В серебристой форме, с обнаженными короткими мечами. Эльфы ворвались... нет, это слово не подходило для описания произошедшего... они ВТЕКЛИ в кабинет, одновременно, все десять, мгновенно рассредоточившись и направив клинки в сторону синеглазого. Как будто в дверном проеме распустился огромный и опасный цветок с серебряными лепестками.

Синие глаза взломщика перебегали с одного "серебряного" на другого. Кажется, он лихорадочно искал выход из ситуации. На губах играла легкая улыбка.

Голос господина Хетулиона мягко пропел что-то из-за двери. Хозяин, похоже, предусмотрительно не собирался показываться на глаза взломщику. Синеглазый эльф весело ответил. Завязался разговор. Судя по интонациям, разногласие было в том, что нападавшие - Охранники? Полицейские? - хотели, чтобы взломщик сдался мирно, синеглазый же не хотел сдаваться вообще, ни мирно, ни немирно, ни как-либо еще.

Эльф бросил быстрый взгляд на Алиону, подмигнул ей левым глазом, который был со стороны окна и, соответственно, не виден "серебристым" и скорчил нападавшим страшно грозное лицо. Лицо было грозное, но Алионе почему-то показалось, что он просто пугает напавших, мол, выпустите меня или я пристрелю девку.

Было в этом эльфе что-то... человеческое. Он был не так прекрасен, как остальные эльфы, но именно это позволяло увидеть в нем мужчину. Перед другими эльфами Алиона могла раздеться догола (если бы это понадобилось), они не вызывали смущения, настолько они чужды, настолько их красота была нечеловеческой. Перед этим же синеглазиком раздеваться она поостереглась бы...

Тут эльф ткнул кинжалом в сторону Алионы и все завертелось.

Взгляды всех присутствующих на малую долю секунды обратились на девушку. Кроме, понятно, самой Алионы. Взломщику этого хватило.

Быстрый взмах рукой с кинжалом, несколько резких трещащих звуков. С острия кинжала сорвались колючие зеленые огоньки, молниеносно ударившие в толпу стоявших у двери. Из взлохмаченных дыр на мундирах, из простреленного лица, брызнула яркая, алая кровь.

Алиона завизжала, обхватив голову руками.

Убитые начали заваливаться, мешая остальным, синеглазый красавчик же времени не терял. Кенгурячьим прыжком он, прямо с середины комнаты, подлетел к окну и выскочил наружу, только стекла и осколки рамы брызнули во все стороны.

Алиона продолжала кричать. Ей было страшно. Боли она уже почти перестала бояться, но сейчас по комнате гуляла смерть.

Несколько эльфов в серебристом подбежали к окну и выставили вперед клинки мечей. Наверное, в череде далеких предков эльфов - по крайней мере, этих эльфов - были гончие, потому что спокойно смотреть на бегущего они не смогли.

Треск, похожий на треск электрических разрядов, наполнил комнату, несмотря на крик вбежавшего господина Хетулиона, который даже Алиона поняла как "Не стреляя-ать!!!". Он бросился к окну, одновременно взмахом руки приказывая Алионе замолчать, встать и убираться прочь. Вложить такую кучу смыслов в одно движение наверное мог только эльф. И то не всякий.

Алиона вскочила, побежала к двери, но та часть человеческой натуры, которая заставляет одновременно смотреть на разбитую в аварии машину и бояться увидеть изуродованный труп, повернула ее взгляд в ощетинившееся стеклянными осколками окно.

Нити зеленых огней, срывавшиеся с клинков мечей, полосовали ухоженную лужайку, взрывая ее фонтанчиками выбросов земли, как будто по бегущему стреляли из автоматов. Везучий синеглазик мчался сложным зигзагом в сторону высокой живой изгороди. Алиона, застывшая в двери, вдруг поняла, что изо всех сил желает ему спастись.

Казалось бы, ну какая ей разница, кто победит в разборках эльфов? Но синеглазое чудо сумело запасть в душу девушки, вызывая чувства, далекие от безразличия, как звезда Антарес от Земли. Кажется, она умудрилась влюбиться... В эльфа...

С первого взгляда.

Взломщик домчался до живой изгороди. Она была высотой в два человеческих роста - и эльфийских тоже - но никто не сомневался, что столь ловкий господин сумеет перелезть, перепрыгнуть, перелететь ее...

Сумел БЫ.

Последняя порция зеленых выстрелов добежала до эльфа и перечеркнула белую спину цепочкой черных отверстий, тут же начавших расплываться в красные пятна.

Алиона охнула и до боли прикусила кулак.

Синеглазый шагнул пару раз, ноги подкосились и он упал лицом вниз.

Разъяренный господин Хетулион стоял у окна и мерно отвешивал пощечины проштрафившемуся стрелку.

***

В эту ночь Алионе приснился синеглазый эльф. Он молчал, наверное, потому, что она не так уж и много слышала от него слов, но его действия были на редкость красноречивы. Горячие губы слились в поцелуе с губами Алионы, нежные руки скользили по обнаженному телу девушки - когда она успела раздеться?... ах, да какая разница... - прекрасные синие глаза смотрели в самую душу...

В этот момент эльф вздрогнул, снежно-белый мундир покрылся уродливыми пятнами буро-красного цвета, глаза затянула пелена смерти. Из уголка рта потянулась вниз тонкая струйка крови: именно таким она видела синеглазого последний раз, когда его несли на носилках к выходу из имения. Расстрелянным. Убитым. Мертвым.

Алиона закричала и проснулась.

Она сидела на кровати, мокрая от пота и пыталась успокоить дрожащее тело. Телу ее усилия были безразличны.

- Аленка... - сонно пробормотала Настя, - Ты чего вопишь? Спи давай...

До утра Алионе заснуть не удалось.

***

В глубоком кресле на чердаке хорошо думалось. Обычно. Сейчас, после событий вчерашнего дня и полубессонной ночи, мысли Алионы путались и периодически робко намекали на необходимость похода на кухню за порцией тириса. Но девушка стойко боролась со сном, не собираясь поддаваться на зов горькой травяной настойки. Будешь потом, как мараны после орехов нух-нух, галлюцинации ловить по углам...

Что это было вчера? Кто это был вчера? Вор-взломщик? Который вместо того, чтобы распихивать по карманам деньги и драгоценности, увлеченно рассматривал бумаги из секретного сейфа. Очень странный вор. Папирофил, так сказать.

Ее господин-хозяин был главой организации "Галад". Чем конкретно сия структура занималась, Алиона точно не знала, но, исходя из того и этого, "Галад" имел явное отношении к армии эльфийского королевства. То есть, Хетулион был если не главнокомандующим, то чем-то вроде главы Генштаба. А в сейфах главы Генштаба роются не взломщики.

Шпионы.

Тот факт, что синеглазое чудо, ушастое молнией сверкнувшее в ее жизни, было, скорее всего, банальным шпионом, Алиону не огорчал. В голове вращались смутные образы Джеймса Бонда во всех его актерских ипостасях...

А собственно произошедшее вчера больше всего было похоже на ловушку. Эльфов в серебристой форме Алиона не видела в особняке - по крайней мере, в таком количестве - и навряд ли они просто шли по улице толпой и решили: "А не заглянуть ли нам в гости к господину Хетулиону? А то вдруг у него шпионы по сейфам шарят?".

Вздохнув, Алиона сползла с кресла и принялась методично прочесывать ту часть чердака, которую пока еще не дошли руки обыскать. Вдруг найдется еще что-нибудь, что пригодится при побеге.

Даже самой себе Алиона боялась признаться, что просто всячески пытается отложить побег.

***

- Аленка!

В проеме чердачного люка показалась голова Насти.

- Ты опять здесь торчишь? Дуй вниз. Хозяин приехал.

Алиона положила обратно в сундук симпатичную фляжку, которую рассматривала. Аккуратная, плоская, серебряная, с выгравированной на боку многолучевой звездой, точно такой же, какая красовалась на солнечно-желтом знамени эльфийского королевства. Девушка ничего не говорила, вообще не выказывала никакого недовольства, но Настя сочла необходимым уточнить:

- К нему внук в гости приехал, так Хетулион хочет тобой похвастаться.

Алиону передернуло. "ТОБОЙ похвастаться...". Можно подумать, она - скаковая лошадь или породистая собака. Надеюсь, ей не будут заглядывать в зубы или заставлять раздеваться...

Она еще не видела внучка, но уже терпеть его не могла.

***

При слове "внук" девушка представила этакого эльфийского мальчишку: вихрастого, длинноухого, тощего, с поцарапанными загорелыми коленками...

Она забыла, что эльфы живут долго.

Внук Хетулиона, Хетулион-младший, выглядел почти ровесником своего дедушки - то есть на уровне человеческих двадцати пяти-двадцати шести - носил снежно-белый мундир с редкой красной вышивкой. Между плечом и локтем обе его руки охватывали широкие яично-желтые повязки. На левой чернели две буквы, похожие на вытянутые шестерки, на правой же красовался знак, до смешного похожий на смайлик: круг с двумя точками и полукружием-улыбкой.

Алиона, стоявшая у двери и ждавшая, пока на нее обратят внимание, чуть было не улыбнулась. От улыбки ее удержала только белая форма.

Такую одежду носили члены эльфийского ордена "Гланхерен", в который - насколько это было известно девушке - отбирали лучших из лучших. Кто в представлении эльфов, является лучшим, Алиона не знала, но ей почему-то казалось, что не те, кто отличается милосердием и любовью к человечеству.

Хотя... Синеглазый тоже носил эту форму...

Внук - господин Хетулион называл его Индио - имел довольно обычный для эльфов и крайне необычный для людей сиренево-фиолетовый цвет глаз. Сейчас эти сиреневые глаза рассматривали на просвет светло-розовую жидкость в бокале из прозрачного стекла.

Казалось бы, что такого в том, что стекло - прозрачно? Это его неотъемлемое качество. Но эльфы во всем добивались безупречного совершенства. И эльфийское прозрачное стекло было таким прозрачным, что становилось почти невидимым. Со стороны казалось, что розовое вино, пахнущее земляникой просто висит в воздухе над ладонями сидевших за столом дедушки и внука.

Пока Алиона размышляла над особенностями эльфийского стекловарения, внук обратил на нее внимание. Упруго поднялся с кресла и, в несколько танцующих шагов, подошел к девушке. Сиреневые глаза обшарили ее с головы до ног и с ног до головы.

Бывает "раздевающий" взгляд. От этого же сиреневого взгляда Алионе показалось, что ее не только раздели, но и всю, не пропуская ни единого участка тела, вымазали какой-то мерзостью.

Внучок Индио качнулся с пятки на носок своих белоснежных сапог и мелодично произнес что-то, обращаясь к дедушке. Сердце Алионы на секунду остановилось, а затем забилось как заячий хвост.

Хетулион взмахнул рукой и произнес несколько слов.

Алиона побледнела.

Ей приказали раздеться.

***

Девушка стояла голышом посреди комнаты и, стиснув зубы, терпела унизительную процедуру. Клятый Индио ощупал ее везде, где только можно было. И, хотя он заглянул даже в рот, чаще всего его руки задерживались на вполне определенных выпуклых частях. И пусть они были не настолько выпуклые, как хотелось бы, ему, судя по всему, они пришлись по вкусу.

Появилось кристально ясное осознание того, что не ВСЕ эльфы относятся к людям, как к существам, с которыми не может быть ничего общего, особенно секса. Алиона похолодела, поняв, что ближайшие несколько дней она проведет в одном доме с существом, которое имеет полное право распоряжаться ею, как ему заблагорассудится - навряд ли дедушка Хетулион расстроится, если его внучок "поиграет" с "игрушкой" - и при этом положил на нее глаз.

Индио похлопал девушку по попке, и проворковал что-то непонятное, до отвращения напомнив Бориса с работы. Неожиданно эта ассоциация вывела Алиону из оцепенения и заставила задуматься.

"Выбирай, девочка. Или ты ложишься в постель с этим эльфом или же тебе нужно бежать прямо сейчас".

***

Рыжеволосая девушка нарезала круги по лужайке за особняком, периодически вздрагивая и передергивая плечами. Алионе никак не удавалось избавиться от ощущения липких рук на теле - хотя руки эльфа Индио были вполне сухими и мягкими - а идти мыться в ванну она боялась: ей постоянно казалось, что стоит ей раздеться, как к ней войдет Индио и... В общем, в ванну ей не хотелось.

Перед глазами стелилась ровная зеленая трава, аккуратная, как будто каждую травинку на лужайке сделали по единому образцу на траводелательной фабрике. Хотя, нет. В некоторых местах безупречность зеленого ковра нарушали небольшие темные проплешины, как будто здесь резвился какой-то козленок, прыгая и взрывая копытцами землю.

Алиона резко остановилась. Посмотрела на особняк.

Вот оно. То самое окно, из которого вчера выпрыгнуло синеглазое и длинноухое чудо. Здесь он бежал. Здесь по нему стреляли.

Здесь его убили.

Девушка осторожно подошла к кустам живой изгороди, одновременно пристально всматриваясь в траву под ногами и страшась увидеть следы крови.

Кажется, он упал здесь...

Алиона подняла глаза и посмотрела на изгородь. Кусты, издалека кажущиеся ажурными и несерьезными, вблизи показывали ветви, оснащенные угрожающе выглядевшими шипами, длиной в швейную иглу. Правильно: кому нужна изгородь, сквозь которую может пройти любой желающий. Интересно... Как же синеглазый собирался через нее перебраться? Может, внизу есть какой-то тайный проход?

Девушка встала на четвереньки и, не обращая внимания на позеленевшие колени, заглянула под кусты. Никаких проходов там не было. Кусты здесь точно так же плотно сплетались. Хотя и не настолько плотно, чтобы через них нельзя было протиснуться, но шипы подавляли саму мысль о том, чтобы попробовать.

Алиона отряхнула было ладони... В траве под кустами что-то блеснуло. Девушка вновь припала к земле, всматриваясь внимательнее... И вздрогнула.

На нее смотрел глаз.

Глава 10

Круглый глаз, с зеленой радужкой и черным кружком зрачка стеклянно поблескивал из подкустового полумрака, глядя прямо на Алиону. Самое страшное - кроме глаза ничего не было.

- Так... - девушка глубоко вздохнула, стараясь унять колотящееся сердце, - Ничего страшного нет. Это вовсе не подкустовый выползень, это...

Чтобы доказать самой себе, что глаз - всего лишь... всего лишь что-то безобидное... Алиона, продолжая стоять на коленках, передвинулась на полметра влево.

Глаз продолжал смотреть точно на нее.

Взвизгнув, девушка подпрыгнула вверх и замахала руками, пытаясь отлететь в сторону от жутковатого неизвестно чего. Но гравитация не дремала и Алиона упала обратно на траву и забила пятками, отползая от кустов, на случай, если сейчас оттуда кто-нибудь ка-ак выскочит.

Не выскочил.

Алиона посидела немного на траве, но поняла, что выглядит глупо. Любопытство, которое губит не только кошек, снова потянуло ее к кустам. Интересно же, что там такое притаилось?

Глаз по-прежнему лежал на своем месте, все так же глядя на Алиону.

- По-моему... - пробормотала она, - ты вообще неживой.

Она протянула руку, чтобы дотронуться до глаза - вы же помните про любопытство? - но тут столкнулась с другой проблемой: чтобы дотянуться до предмета, нужно было просунуть руку сквозь ветки изгороди, оснащенные колючками.

Любопытство разгоралось все сильнее и сильнее, поэтому девушка зажмурилась и, горячо надеясь, что поцарапается не слишком сильно протянула руку чуть дальше.

И...

Ничего.

Что-то пощекотало кожу, но ожидаемой боли от соприкосновения с шипами не было. Она протянула руку еще чуть дальше... И еще... Потом открыла глаза.

И облегченно рассмеялась.

Пугающие шипы оказались мягкими и безобидными. Дотрагиваясь до кожи, они гнулись как резиновые.

- Уф, - Алиона потрогала пальцем одну из колючек, та послушно согнулась. Наверное, Хетулион не хотел, чтобы его дети - и внуки... - поцарапались, лазая по поместью.

Теперь уже смело протянув руку, Алиона дотронулась до глаза в траве. Дотронулась и тут же отдернула руку.

Ничего не произошло. Глаз не моргнул, не откатился в сторону, вообще не выказал никаких признаков жизни. Продолжал смотреть на нее. И все.

Алиона дотронулась до глаза смелее. Под пальцами ощущалась прохладная твердая поверхность, похожая на стекло.

- Так ты всего лишь игрушка... - наконец-то сообразила девушка, взяла тяжеленький шарик "глаза" в руку и...

И поняла, что попалась.

Шипы живой изгороди оказались коварными, как драгдилер. Они спокойненько пропустили вперед руку, не причиняя вреда ГОЛОЙ коже, зато, обретя и остроту и твердость и цепкость, намертво впились в рукав платья. Алиона дернулась, ткань затрещала.

Девушка потратила минут десять на то, чтобы отцепить колючки от рукава и мысленно благодарила Бога за то, что не додумалась, обрадовавшись "безвредности" шипов, не влезла в кусты целиком. Выбраться обратно она смогла бы только голышом...

Мысль о том, услышит ли ее Бог нашего мира в другом мире и другие теологические вопросы Алиону в данный момент не волновали. Ее больше интересовал трофей.

"Глаз" оказался стеклянным шариком сантиметров трех в диаметре. Прозрачным, только внутри, всегда строго перпендикулярно взгляду, был виден травянисто-зеленый кружок, который она приняла за радужку, в центре которого чернел зрачок. Алиона покатала шарик на ладони - зрачок в любом положении смотрел ей точно в глаза - подкинула вверх...

Забавная игрушка.

Почему-то девушке показалось, что это - калейдоскоп. Может, мелькнувшие в черноте зрачка искорки натолкнули на эту мысль... Она прищурилась и поднесла "глаз" к глазу. Посмотрела на солнце.

Алиона смотрела сквозь стеклянный глаз ОЧЕНЬ долго.

Медленно опустила руку. Забавная игрушка...

Стоило посмотреть сквозь глаз и перед твоим взглядом появлялись вовсе не веселые разноцветные картинки. Четкие, точные, мерно сменяющиеся изображения скучных предметов. Листов бумаги, заполненных вязью эльфийских слов.

Девушка вспомнила, где она раньше видела "глаз". Этот шарик поблескивал в руке синеглазого шпиона. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить: с помощью этого предмета шпион сделал магические "фотоснимки" секретных бумаг хозяина. Главы "Галада". Она не знала, на кого работал синеглазый, но четко поняла одно: этот предмет содержит ОЧЕНЬ важные сведения, ради получения которых погиб один чело... эльф. Не зря же он перед смертью забросил его в кусты, возможно, надеялся, что найдется кто-то, кто доставит информацию по назначению после его гибели.

Алиона крепко стиснула шарик в руке и тут же охнула и разжала пальцы. Она сообразила, что может раздавить хрупкую вещь. Хотя страх оказался напрасным: шарик по-прежнему смотрел на нее зеленым глазом.

Разве что не подмигивал.

***

Рыжеволосая "игрушка" ошиблась только в одном. Синеглазый эльф просто сжимал стеклянный шар во время бегства и выронил его после смерти совершенно случайно. А сотрудники "Галада", обыскивая тело, нашли второй, пустой, шар в кармане и решили, что шпион не успел запечатлеть бумаги.

Зато Алиона не ошиблась в другом. Бумаги действительно были очень важны.

Слово "Россфанг" ей ни о чем не говорило - даже сумей она прочитать его - но за то, чтобы прочитать бумаги, озаглавленные этим словом, многие правители отдали бы немалые деньги.

***

Войдя в древесный особняк через заднюю дверь Алиона хотела тихонько проскользнуть на чердак, чтобы надежнее спрятать находку. Во-первых, она рассудила, что в том случае, если - вернее, КОГДА - она сбежит, то, чтобы вернуться на родину, ей нужно будет найти городок Финкаун. А он находится в землях человеческой империи, в которой могут и не обрадоваться появлению соотечественницы. Возможно, если она принесет людям шарик с информацией, ей будут рады несколько больше?

Было и второе соображение. Стеклянный глаз был ее единственной вещью здесь, которая принадлежала именно ЕЙ. Не Хетулиону, не Насте. Ей. Ее маленькая личная вещь.

С чего начинается свобода, как не с появления личных вещей?

Ну и, наконец, было и третье соображение, упрятанное глубоко-глубоко под слой рассуждений о полезности информации.

Шарик был напоминанием о синеглазом шпионе...

***

- Привет, Аленка.

Ну вот и прокралась. На нижних ступеньках лестницы на чердак сидела Настя.

- Что это у тебя? - хмуро спросила она, кивнув на шарик.

- Так... Игрушка.

К счастью, Насте было не очень интересно, что это за игрушка и где Алиона умудрилась ее взять. Шарик был только предлогом для начала разговора.

- Аленка, ты с внучком уже познакомилась?

Алиону передернуло.

- Вижу, что познакомилась, - констатировала Настя.

Обычно веселая бывшая официантка выглядела непривычно серьезной и напряженной. Она исподлобья смотрела на подружку и мялась, явно собираясь что-то сказать.

Алиона присела рядом на ступеньку:

- Настя, с тобой что-то случилось?

- Со мной? - та тяжело вздохнула, - Да со мной уже все случилось. Кто хотел, тот и случился. Сейчас про тебя разговор.

Алиона быстро перебрала все возможные неприятности, в которые она могла бы влипнуть. Тайники на чердаке, краденые деньги, шарик с документами в руке...

- Внук?

- Внук. Знаешь, что было, после того, как он меня первый раз увидел?

Несложно догадаться...

- Приставал?

- Приставал... - Настя усмехнулась так горько, что Алиона мгновенно почувствовала себя наивной девочкой, думающей, что дети появляются от поцелуя с языком.

- Ты... С ним?

- Я с ним... - горечи в голосе Насти хватило бы, чтобы переплюнуть любой тирис, - Он - со мной. Он - меня. Как хотел.

Алиону пробрала дрожь. Нет, конечно, в век Интернета любая девушка, даже наивная, но хотя бы любопытная, имеет полное представление о том, что ее ждет в первую брачную ночь - если она, конечно, оказалась настолько невезучей, что не испытала этого ранее - и этой информации хватает на мечты и сны, после которых горят щеки... Но одно дело, представлять себя в объятьях прекрасного эльфа - особенно, если его глаза синего цвета... - и совсем-совсем другое - осознать, что в этих самых объятьях ты окажешься, несмотря на твое желание.

- В общем... Аленка... ты, это... подготовься как-нибудь... - неуверенно сказала Настя, - Я видела, как он на тебя пялился... В общем... это... ну, морально как-нибудь подготовься...

Алиона не знала, как морально готовиться к таким событиям, не хотела этого знать и подозревала, что ее мнение в расчет не примут.

- А я слышала, что эльфы - хорошие любовники, - ляпнула она, просто чтобы не думать о том, что может ждать ее этой ночью.

- Хорошие, - неожиданно согласилась Настя, начавшая шмыгать носом, - нежные, ласковые... Романтичные... Если, - она ожесточенно вытерла нос, - если они со своими эльфийками. С ними эти ушастые сволочи - как с цветочками... А со мной - как с резиновой куклой...

Настя не выдержала и разревелась.

Алиона обнимала рыдающую подругу и понимала как никогда, что нужно бежать. Бежать, бежать, бежать... Но все то же подленькое чувство "Зачем что-то менять? А вдруг обойдется? Лучше сытно питаться в золотой клетке, чем голодать на свободе" удержало ее от того, чтобы немедленно сорваться с места.

Есть люди, которым достаточно одного удара судьбы, чтобы изменить свою жизнь.

И есть люди, которых судьбе нужно колотить, пока они, наконец, не поймут, что нужно действовать, а не сидеть сложа руки.

***

В эту ночь Алионе повезло. Господин Хетулион под вечер выехал в город и прихватил с собой девушку. Радость от того, что внучок до нее не дотянется несколько снижало осознание того факта, что радуется она не столько избавлению от домогательств, сколько тому, что побег можно отложить еще на денек.

Алиона качалась на мягких подушках белоснежной кареты и смотрела в окно. Ее грызла совесть, а также любопытство. Как же называется, когда постоянно откладываешь и откладываешь все дела на самый последний момент?

Карета остановилась, пережидая пока проедет цепочка других карет с центральной площади. Мягкий свет белых цветов проникал в салон кареты. Господин Хетулион не обращал ни на что внимания, внимательно читая бумаги и изредка задавая вопрос Алионе, не ожидая от нее ответа, просто потому, что он привык так размышлять.

Моргнул желто-синий свет, карета плавно тронулась и в этот момент Алиона увидела узкую щель переулка. Кажется, именно здесь она увидела первого и пока последнего гнома в этом мире.

Как будто по заказу, появился тот самый гном. Или очень похожий: невысокий, кряжистый, в белых одеждах, с длинной белой бородой. Гном тихонько прошел по улице и вошел в переулочек. Алиона успела рассмотреть, как он спустился вниз по ступенькам, то ли в подвал, то ли в полуподвальное заведение, типа трактирчика. Выглядел представитель подгорного племени тихим и испуганным. Даже в сумерках.

Арета покатила дальше, через площадь с фонтаном, к гигантскому дереву-зданию, над кроной которого лениво полоскалось солнечно-желтое знамя. От скуки Алиона принялась считать лучи белой звезды в центре. Четырнадцать.

Тут господин Хетулион очнулся, поднял голову от бумаг и упруго выскочил из кареты, взмахнув рукой девушке, мол, вылезай, пойдешь со мной.

Мелькнула было мысль о том, что ее опять оставят в карете и она, возможно, сможет... Нет, эльф повел ее за собой, в здание.

Что было внутри, Алиона в подробностях не запомнила. Огромные купольные залы, высокие коридоры со сводчатыми потолками, залитые светом цветов-фонарей, мягкие ковры зеленой травы, узкие окна, двери, все это овальное, сглаженное, округлое... Прогулка закончилась в не менее огромном кабинете, который выглядел как дом-музей: все чисто, отполировано, но на столе - идеальный порядок, которого никогда не бывает там, где люди работают. Даже там, где работают эльфы.

Хетулион завел ее в крохотную комнатку, дверь от которой пряталась в углу кабинета за древесным шкафом - он, казалось, не просто стоял, а вырастал прямо из пола - и жестом приказал сидеть и ждать его.

После чего запер девушку на ключ.

Алиона посидела на диване, прошла по комнатке три круга по часовой стрелке и два - против, нашла в маленьком шкафчике кексы - эльфийские, а потому нечерствеющие - и графин с водой. Поела, попила. Потом долго жалела о том, что пила воду. Потом, когда стало уже совсем невмоготу - обнаружила сливающуюся со стеной дверь в узкий туалет. Потом...

Потом она свернулась клубочком на диване и уснула.

***

Разбудил Алиону злой и недовольный господин Хетулион. То ли совещание - или куда там он ездил - протянулось всю ночь, то ли он забыл девушку, и ему пришлось возвращаться. В общем, поездка в одной карете с сердито молчащим главой "Галада" испортило настроение основательно. А потом Алиона вспомнила, что в особняке ее ждет похотливый внук и ей придется либо бежать, либо отдаваться, в любом случае течение жизни придется менять и ни то ни другое изменение ей не нравилось.

В совсем уже пасмурном настроении она вошла в комнату и поняла, что все еще хуже.

На кровати лежала и в голос ревела в подушку Настя. Алиона присела к ней на край кровати и робко погладила по голове.

- Настя, ты чего? Он к тебе...? Он тебя...?

- Не-е-ет!!! - та забилась в нешуточной истерике, - Я его послала! И дала пощечину! А он...! А он...! Он сказал...! Меня отправят в Нелдорглад!!!

Алиона похолодела до ледяного пота.

Нелдорглад. Зеленая Роща.

Место, куда отправляются те, кто кажется эльфам лишними.

Место, откуда не возвращаются.

Глава 11

Нелдорглад... Зеленая Роща. Алиона не знала, что это за место, потмоу что этого не знала сама Настя. Точно девушкам было известно одно: из Нелдорглада не возвращаются. Алиона пыталась успокоить подружку, высказав предположение, что, возможно, Зеленая Роща - просто некое место для содержания "неблагонадежных" людей - благоразумно не упоминая слово "тюрьма" - но добилась только того, что Настя впала в истерику и, размазывая тушь по щекам, завопила, что она точно знает - там смерть!!!

Предыдущая "игрушка" Хетулиона - предыдущая, в смысле, еще до Насти - тоже была отправлена в Нелдорглад, буквально через пару дней после появления официантки в мире эльфов. И вот она-то совершенно точно знала, что там, в этой Роще. По ее словам, переданным плачущей Настей, Нелдорглад - не просто место казни (о том, что там вообще не убивают, даже речи не шло), там с людьми делают что-то и вовсе кошмарное. Но что - "игрушка" не успела рассказать.

Закончилось утешение только тем, что Алиона, от осознания собственного бессилия, тоже разрыдалась.

Вот таких их, плачущих в обнимку, и увидел дворецкий. Поморщившись, он, взмахами руки и короткими командами дал понять, что одной из них пора "на выход без вещей". Плачущая Алиона пыталась донести до дворецкого, что нужно позвать господина Хетулиона, что так нельзя, что тут какая-то ошибка... К сожалению, имеющие власть часто склонны считать свои решения непогрешимыми. Алионе досталось несколько разрядов "бича", дворецкий уже схватил Обмякшую Настю за руку с явной решимостью тащить ее хоть волоком...

В этот момент у дверей комнаты появился Хетулион.

Нет, не внук.

Старший.

***

К сожалению, конницы из-за холмов из главы "Галада" не получилось.

Алиона бросилась к нему, упала на колени и, обхватив руками сапог начала умолять оставить Настю здесь. Брезгливо оттолкнув ее белоснежным сапогом, Хетулион певуче поинтересовался чем-то у дворецкого. Наверное, что здесь за шум. В ответе дверцкого Алиона явно услышала слово "Нелдорглад". Она, стоя на коленях, обрадовано вскинула лицо...

И бессильно уронила руки.

Судя по лицу, эльф искренне не понимал, почему "игрушки" валяются в слезах. Не в том смысле, что у них не было причин для этого, а в том, что дворецкий должен был давно пресечь это безобразие и отправить одну - взмах руки - в Нелдорглад, вторую - мыться и спать.

- Бранхетулион, бранхетулин! - Алиона все еще цеплялась за соломинку, тонкую, тончайшую, - Настя не виновата! Веллария! Велария! Это ваш внук! Индио! Индио!

Ее остановил еще один тычок сапогом. В прозвучавшей следом короткой мелодичной фразе Хетулион ясно дал понять, что "игрушки" предназначены для развлечения хозяев, а не для жалоб. И уж совсем не для того, чтобы сопротивляться желаниям своего хозяина. Или его внука.

Алиона, продолжая стоять на коленях, мертвым взглядом смотрела на закрывающуюся дверь. Дверь, за которой скрылась уводимая Настя.

Навсегда.

Милосердие эльфов оказалось слишком тонкой соломинкой.

***

"Бежать. Надо бежать. Отсюда надо бежать. Бежа..."

Алиона сидела на кровати в полумраке и не двигалась с места.

"Бежать. Встань и иди. Беги. Беги. Беги".

Алиона не шевелилась.

Под кроватью лежал рюкзачок, набитый давным-давно подобранными вещами. После того, как увели Настю, девушка, вытирая слезы и размазывая черные полосы туши, бросилась на чердак. Шипя и ругаясь про себя, она перерыла все свои тайнички, закрома и ухоронки, собрала походный набор беглеца...

И на этом ее решимость кончилась.

Очень, очень трудно решиться изменить свою жизнь. Всегда, всегда в твоей душе проснется маленький подленький червячок, который начнет шептать "Зачем? Зачем тебе это? Тебе плохо живется? Оставь... Брось... Успокойся... Начнешь менять - и будет хуже... Еще хуже, чем сейчас... Намного хуже... Не меняй... Ничего в своей жизни не меняй... Пусть кто-то другой сделает твою жизнь лучше... Жди... Тебе повезет... Главное - ничего не меняй... Ничего... Ничего...". Многие слышали такой голос. Или тех, кто прислушивается к такому голосу.

Перед внутренним взором Алионы последовательно менялись картинки.

Новая, красивая блузка, в которой она крутится перед зеркалом...

Резкая боль от разряда "бича"...

Вкуснейшая еда, которая постоянно им доставалась...

Унижение от рук внучка, скользящих по телу...

Волшебный древесный особняк, в котором она живет...

Рыдающая Настя, которую тащат наружу из волшебного особняка...

Мелодичный голос Хетулиона, который размышляет над очередной кипой бумаг...

Мелодичный голос Хетулиона, говорящий о том, что "игрушки" должны знать свое место...

Внутри Алиона разрывалась на части. Снаружи она не двигалась с места.

Есть люди, которые до последнего надеются, что все обойдется.

Бесшумно раскрылась дверь в комнату. На пороге возникла фигура в белом мундире эльфийского рыцарского ордена "Гланхерен".

Индио. Хетулион-младший.

"Решай, Алиона, чего ты хочешь: покорно раздвинуть ноги или начать сопротивляться. Решай. У тебя есть пять секунд".

Бежать было уже поздно.

***

Эльф плавно скользнул к кровати и сел рядом с девушкой. От него пахло земляникой. Ладони легли на плечи Алионы и она сама не поняла, как оказалась опрокинута на спину. Гладкая как шелк ладонь скользнула по ее ноге, поднимаясь все выше, выше, сминая легкую ткань платья...

Девушка поняла, что другая рука эльфа зафиксировала ее так надежно, что она не может даже дернуться.

Эльфы все делают лучше всех.

Лучше всех убивают.

Лучше всех пытают.

Лучше всех насилуют.

Нет, они не злы и не жестоки. Просто они - эльфы. А другие - нет.

Пальцы Индио оставили в покое подол платья, уже поднятый до самого пояса и медленно поползли от шеи девушки к животу, по пути расстегивая маленькие пуговички. Такие маленькие, такие неудобные...

Насильник, если уж он сумел поймать жертву, в 99 случаях из 100 добьется своего. Если девушка оказалась недостаточно быстрой, чтобы убежать, недостаточно ловкой, чтобы вырваться, недостаточно сильной, чтобы дать отпор... Один процент остается на счастливую случайность. Но он так мал, что рассчитывать на него не приходится.

Большинству девушек в ситуации, в какой оказалась Алиона, не повезет.

Алионе повезло.

***

Тело эльфа надежно обездвижило Алиону. Она не чувствовала тяжести, она просто не могла пошевелиться. Но вот Индио что-то произнес, задержавшись на пару секунд с особо неподдающейся пуговицей, качнулся, и девушка почувствовала, что правая рука немного может двигаться.

Волосы эльфа щекотали лицо девушки, как лапки многочисленных паучков, а перед глазами в сером полумраке мелькала шея.

Может быть, более поэтичная девушка вспомнила бы слово "лебединая" - хотя в ТАКОЙ ситуации девушки о поэзии не думается совершенно - Алионе же вспомнились другие слова.

Горло.

Кадык.

Гортань.

Когда-то, давным-давно, она прочитала детектив, то ли венгерский, то ли румынский. Главный героем был преступник, бывший диверсант по имени Йован Киш. Так вот, излюбленным приемом этого Киша, с помощью которого он убивал людей, был удар в горло, ломающий гортань. В детективе не было ничего такого, Алиона не смогла бы вспомнить сюжет, просто так уж получилось, что именно в этом детективчике ей впервые встретилось слово "гортань". А особенность человеческого мышления такова, что первое впечатление сохраняется на всю жизнь. С тех пор при слове "гортань" Алиона вспоминала румынского убийцу.

Всегда.

И сейчас.

Резко выдернув левую руку из захвата, Алиона нанесла отчаянный удар в горло эльфа.

Членами "Гланхерена" не становятся рассеянные и неуклюжие. В другом состоянии Хетулион-младший успел бы среагировать, если бы...

Если бы вина сегодня за ужином оказалось не шесть бутылок, а хотя бы четыре.

***

У эльфов наличествовала одна особенность анатомии, которая могла бы сильно осложнить жизнь туриста в эльфийском Таиланде, существуй здесь такой.

У них отсутствует кадык.

Но, тем не менее, удар Алионы здоровья эльфу не прибавил. Он скатился с девушки, шипя и пытаясь вдохнуть хоть глоток воздуха. Алиона спрыгнула с кровати и в следующее мгновенье об голову эльфа была разбита табуретка.

Девушка, тяжело дыша, смотрела на лежащее ничком тело, пальцы машинально застегивали пуговицы платья.

"Мне конец".

Эта мысль, которая обычно парализует человека, неожиданно подействовала на Алиону мобилизующе. Теперь, когда побег остался единственно возможным вариантом - прогулка в Нелдорглад не рассматривалась - мозг девушки заработал быстро и четко, как будто мыслительный механизм очистили от пыли и паутины, вымели тараканов и червяков, смазали маслом и теперь блестящие шестеренки вращались, со щелканьем выстраивая план побега, над которым Алиона безуспешно ломала голову последнюю неделю.

Удивляясь собственной хладнокровности, девушка как будто со стороны глядела на свои собственные поступки. Вот ее руки выволокли из-под кровати рюкзак, бросили его на кровать и достали моток веревки. Тонкая, золотистая, она была удивительно прочной, как будто сделана из нейлона.

Мимолетно коснувшись шеи треклятого внучка - пульс есть - Алиона связала ему руки за спиной, а потом обмотала веревкой как колбасу, как мумию бинтами. Обшарила карманы и переложила к себе в рюкзак кучку деревянных квадратиков. Продолжила обыск. И тут ее руки наткнулись на кинжал.

Алиона медленно извлекла его из ножен и поднесла к глазам.

Магический кинжал, стреляющий зелеными огненными шариками. Файерболомет, так сказать.

Она видела, как им пользуются. Сжать рукоять, положить большой палец вот на этот выступ у перекрестья, направить клинок на цель...

И нажать.

Вспыхнет зеленый огонек, раздастся легкий треск...

И эльф умрет.

Руки Алионы задрожали. Она крепко стиснула кинжал и медленно навела его на спину лежащего эльфа. Положила палец на спусковой выступ.

- Нет! - она выдохнула и опустила оружие.

Давай. Он - насильник, он - причина смерти Насти, он... Он - эльф, в конце, концов!

Она подняла кинжал...

- Нет!

И опустила.

Снова подняла...

- Давай! Ну же! Давай! Жми!

Палец дрожал, но нажать на выступ она не могла.

Убийство - далеко не такое простое дело, как кажется.

Не выдержав, Алиона швырнула кинжал на пол и пнула Индио в бок.

- Сволочь!

Надо бежать.

***

Господин Хетулион-старший опять уехал на одно из своих ночных совещаний в столицу, дворецкий наверняка спит, внучок лежит в спальне, скрученный как кокон шелкопряда, поэтому никто не видит тонкую рыжеволосую фигурку в легком платье, с увесистым рюкзачком за плечами, которая быстро бежит по лужайке к живой изгороди.

Алиона остановилась, запыхавшись.

План побега, часть один.

Выбраться из поместья.

На воротах торчат охранники, значит, единственный способ выбраться - перелезть через кусты живой изгороди.

Или пролезть СКВОЗЬ нее.

Зачарованные шипы моментально вопьются в одежду, и ты застрянешь в кустах, тоскливо ожидая утра. Если...

Если на тебе есть одежда.

- Если меня сейчас поймают, - пробормотала Алиона, - то до Зеленой Рощи я не доживу. Я умру от стыда.

С этими словами она принялась расстегивать пуговицы платья.

Глава 12

До столицы Алиона добралась только через час. Так как за время своего вольно-невольного житья в особняке Хетулиона она отвыкла от таких пеших переходов - да и раньше к ним не привыкала - то далось ей это путешествие непросто. Подгоняла девушку только мысль о том, что ее ждет после того, как треклятый внучек очнется и освободится от веревок.

Останавливаться было нельзя.

Гудели ноги, болели плечи, оттянутые рюкзаком, да еще чесались ноги в тех местах, где их поцарапали ветки кустов. Алионе вовсе не хотелось вспоминать о том, как она голышом пробиралась сквозь живую изгородь, а также о том, как в середине процесса ее пробил холодный пот, когда она на секунду застряла. За эту секунду она живо успела представить, как эльфы найдут ее поутру: голую, в пикантном положении... Да еще и потную. Ничего, обошлось. Выскочив из ветвей изгороди, она подобрала заранее переброшенный наружу рюкзак и торопливо принялась натягивать платье, чтобы никто не успел заметить. Не так страшно то, что поймают, как то, что поймают без одежды. Девушки, они такие: даже если будут падать с небоскреба, то подумают только о том, что встречный поток воздуха задирает юбку...

Вот где-то в процессе пролезания ноги и оказались поцарапаны. К счастью, в таких местах, которые успешно прикрывает даже короткое платье. К несчастью, в таких местах, где не очень-то почешешь на людях, да хоть бы и на эльфах.

Пару раз возле шагающей по обочине девушки останавливались кареты, из которых выглядывали эльфы с явственно читаемым желанием подобрать "заблудившуюся" "игрушку". Однако тут же натыкались на уверенное выражение лица, фразу "Аветагау" и взмах рукой в сторону города со словами "Хетулион". На этом месте желание связываться с собственностью главы "Галада" у эльфов пропадала. Они садились обратно в карету и уезжали.

Подвезти не предложил ни один.

А вот и город. А вот и огромная древесная арка. А вот и полицейский в гламурном розовом мундире.

И вновь все то же желание взять за руку и отвести к хозяину.

- Аветагау, - произнесла Алиона в ответ на певучий вопрос полисэльфа. Затем энергично ткнула себя в грудь, указала большим пальцем на рюкзак, а затем махнула рукой вперед, добавив, - Хетулион.

Полицейский остановился и осмотрел человечку с ног до головы. Возможно, он и задержал бы приблудную "игрушку" до выяснения всех обстоятельств: полицейские не боялись Хетулиона, у них свой глава, нисколько не дальше от короля Камо находящийся. Алионе помог рюкзак.

Не зная того, она выбрала - ну как, выбрала: на чердаке особняка другого не было - рюкзак королевских фельдъегерей. Это-то и смутило полицейского: кто его знает, этого Хетулиона, может, он и вправду подряжает своих "игрушек" таскать ему... что-нибудь. А если это самое "что-нибудь" перемещается таким странным способом, то, скорее всего, здесь замешаны секреты армии. И простому полицейскому лучше с ними все-таки не связываться.

Нервно дернув ушами, розовомундирный полицейский махнул рукой, пропуская Алиону в столицу. Девушка бодро зашагала вперед, тихонько вздохнув: ей хотелось сесть и отдохнуть, но нужно было идти, идти и идти...

Полицейский некоторое время смотрел ей вслед, на волну распущенных огненно-рыжих, совершенно эльфийских волос и яркий цветастый платок, повязанный вокруг талии на манер парео...

Впервые она шагала по эльфийской столице одна, впервые - пешком и впервые - ночью. Ночью столица выглядела не менее впечатляюще, чем днем. Огромные мрачные колонны деревьев-домов, расцвеченные редкими огнями овальных окон, шуршание листьев темных крон высоко-высоко над головой, крупные фонарные цветы, светящиеся приятным мягким светом, зеленые пятна травяного тротуара, высвеченные этим светом...

Алиона - по дороге наткнувшаяся еще на пару заботливых эльфов, опять отпугнутых фамилией Хетулиона - остановилась. Перед ней звенели светящиеся струи фонтана на площади перед гигантским деревом-зданием, над которым полоскался на ветру солнечно-желтый флаг с золотым кругом и белой четырнадцатилучевой звездой в нем.

Сюда Алионе было не нужно. Тогда что же она делала на площади?

Она делала вздвойку.

***

Заяц, который не хочет, чтобы его выследила лиса, путает след. Одним из способов обмануть рыжую тварь является "вздвойка", двойной след. Заяц пробегает какое-то расстояние, затем возвращается по своему следу и делает резкий прыжок вбок. Идущая по следу лиса чувствует только как след шел-шел... и внезапно кончился. Она начинает обыскивать окрестности вокруг того места, где прервался след, не подозревая, что заяц на самом деле находится уже далеко...

Алиона тоже не хотела, чтобы рыжие "лисы" взяли ее след, поэтому она прошла мимо того места, которое ее интересовало до самой центральной площади. Наверняка, если ее будут искать КАК СЛЕДУЕТ, то встретившихся ей прохожих найдут и спросят, не видели ли они рыжеволосую девушку, а если видели, то где. И идущим по следу ответят, что да, видели, и последний встретил ее неподалеку от площади.

И вот на площади Алиона и исчезла.

Вернее, исчезла рыжеволосая девушка с ярким платком на талии и рюкзаком на спине. Волосы скрылись под скромной темно-синей косынкой, платок исчез в рюкзаке, который спрыгнул с онемевших плеч и превратился в пухлую сумку (если, конечно, не присматриваться). Оставался, правда, риск, еще раз встретить заботливого эльфа, но что поделать: ни один план не идеален.

Алиона вышла из тени между двумя зданиями, где переодевалась, и торопливо зашагала по тротуару в противоположном направлении. Туда, где есть люди, которые могут помочь ей скрыться.

Вернее, НЕ люди.

***

Оглушенный Хетулион-младший зашевелился и очнулся. Очнулся и понял, что связан по рукам и ногам.

Он не стал дергаться и рычать от злости, эльфы так себя не ведут. Напротив, со стороны показалось бы, что он на мгновение замер. Напряглись мышцы рук, плеч... Медленно, как будто нехотя, веревки начали растягиваться. Лопнули и завились маленькими спиралями волокна, со щелчками порвались витки веревки: один, другой...

Алиона сильно недооценила силу хрупких эльфов.

Внук своего дедушки плавно встал на ноги, остатки веревок соскользнули с него. Хетулион-младший брезгливо выплюнул изо рта кусок кружевной тряпочки - а Алиона не пожалела своей лучшей ночной рубашки... - и стряхнул невидимые пылинки с белоснежного мундира.

Быстро лизнул тыльную сторону ладони, которую разрезала веревка.

Надо же... Такая прыткость от обычной человечки. Ладно бы еще местной, а то - иномирная "игрушка". Они обычно более послушные... Ничего. Очень скоро она окажется в Зеленой Роще и он, Гарафрад Хетулион, лично проследит за тем, чтобы она умирала очень, очень долго.

Длинные ресницы закрыли яростно пылающие фиолетовые глаза, и Хетулион-младший послал своему деду ЗОВ.

Да, магии в этом мире нужно было учиться долго. Но это не означало, что нельзя выучить несколько магических трюков, которые могут тебе однажды пригодиться.

Однако Хетулион-младший опоздал.

Алиона уже спускалась по ступенькам в маленький подвальчик. Она раскрыла дверь, низенькую, больше заслуживающую именование "дверца", и протиснулась в темное помещение с низким потолком. Внутри пиликала скрипка и пахло табачным дымом, жареной рыбой и пивом.

Мелодия закончилась и музыка остановилась.

Все находящиеся в кабачке начали по одному поворачиваться в сторону вошедшей девушки.

Низкорослые, чуть выше метра двадцати сантиметров, широкотелые, с длинными бородами, похожие на обросшие мхом каменные валуны.

Гномы.

***

Те, кого преследуют, как гонимых ежиков, те, кого притесняют, те, кого угнетают и гонят - такие люди (и иные существа), не находя поддержку от окружающих, ищут ее среди себе подобных. Так возникают "подземные железные дороги", иммигрантские братства, национальные кварталы, кассы взаимопомощи.

Если гномов в стране эльфов преследуют и считают врагами эльфийского народа - значит у них должны быть, просто не могут не быть, тайные общества помощи и поддержки. Наверняка, у них найдется способ вытащить из города - а в идеале и из страны - одну рыжеволосую девушку. И, раз уж гномы стали врагами эльфов только за то, что они - гномы, значит, они не выдадут ее.

По крайней мере, Алиона очень на это надеялась.

Правда, в этом плане было одно, очень слабое место. Даже если у гномов есть способ вытащить из страны своих соотечественников... Кто сказал, что они раскроют его пришлой девчонке?

Алиона оглянулась. Столы были под гномий рост, чуть выше колена девушки, поэтому она почувствовала себя то ли Элли в стране Жевунов, то ли Алисой после печенюшек. Всем телом чувствуя скользящие по ней отнюдь не дружелюбные взгляды, она прошла через кабачок к стойке, за которой стоял, облокотившись, крупный гном с глиняной трубкой в зубах.

- Здравствуйте, - как могла уверенно произнесла Алиона.

Гном вынул трубку изо рта, выпустил синюю струю дыма девушке в лицо и произнес что-то.

Она не поняла ни слова. Это был не человеческий язык, не эльфийский. В нем слышался рокот горного обвала и скрежет сталкивающихся камней.

В плане побега нашлось еще одно упущение. У гномов оказался свой собственный язык.

***

Впрочем, сердце Алионы не успело долететь даже до желудка, не говоря уж о пятках. Гном еще раз пыхнул трубкой и зарокотал уже на человеческом:

- Зачем ты забррерла сюда, черловеческая хауст?

В голосе гнома, казалось, перекатывались камни.

За спиной девушки опять заиграла скрипка, зашевелился и продолжил общаться гномий народ.

- Мне нужна помощь, - Алиона посмотрела кабатчику в глаза. И неважно, что для этого ей пришло сложиться чуть ли не вдвое.

- С чего ты взярла, что здесь ты ее порлучишь?

Хороший вопрос. Был бы еще такой же хороший ответ.

- Эльфы - мои враги, - сказала Алиона.

Она сказала это и сама поразилась своим словам. А ведь верно: эльфы - враги. Не просто неприятные личности, которые раздражают, не те, с кем постоянно ссоришься и ругаешься. Нет. Именно враги.

***

Как часто мы бросаемся словами, не вдумываясь в их смысл. Друг, враг, любовь... мы называем врагами одноклассников, которые дразнят нас, друзьями - тех, с кем выпивали на шашлыках, любимой - ту, с которой переспали, после тех же шашлыков.

Достаточно ли этого?

Алиона еще не поняла, что такое настоящий друг, что такое - истинная любовь.

Но кто такой настоящий враг, она уже осознала.

***

- Эльфы - мои враги. Эльфы - ваши враги. Враг моего врага - мой друг.

Гном задумчиво постучал трубкой по стойке, и Алиона вдруг поняла, что трубка не глиняная, она выточена из камня. Из гранита.

- Ты нам не дрруг.

- Тогда скажи мне, как я могу стать вашим другом.

- Никак.

- Тогда скажи мне, где я могу найти тех, кто станет моим другом.

- Ни...

- Кхарри, Кхарри, - раздалось за спиной Алионы.

В первый момент ей показалось, что подошедший сзади закашлялся, но по реакции гнома-кабатчика - тот засмущался и опустил взгляд - поняла, что кашляющее слово - имя гнома.

- Кхарри, - подошедший гном укоризненно посмотрел на кабатчика, - ты знаешь, как ты мне дорог...

Кабатчик зарокотал по-гномьи.

- Нет, Кхарри, ты мне дорог, потому что ты мне очень дорого обходишься. Пройдемте, госпожа...

Алиону передернуло.

- ...простите, я не знаю как ваше имя...

- Алиона.

- Прошу пройти со мной.

Вежливый гном, такой же низенький, широкий, округлый, как и все остальные, с длинной белой бородой, провел девушку в комнатку, прятавшуюся за темной шторой в углу зала.

Алиона присела на краешек лавки, мысленно выругала себя и уселась удобнее, насколько это было возможно за низким столиком.

Гном щелкнул пальцами. На мгновенье девушке показалось, что сейчас на столе появится угощение. И оно таки появилось: женщина-гномка поставила на столик пузатую бутылку с прозрачной жидкость и две крошечные чашечки, похожие на слегка увеличенные шляпки желудей.

- Меня называют аэр Кварри. И я тот, милая Алена...

"Никто не может правильно назвать мое имя!"

-...кто может стать вашим другом. За соответствующую плату.

Глаза гнома были спокойные и такие понимающие, что Алиона внезапно вспомнила, что гонимые и отверженные могут, для защиты своих интересов, объединяться в общества, которые называются вовсе не кассы взаимопомощи. В Америке, к примеру, такие общества появлялись в среде иммигрантов: ирландских, итальянских... особенно итальянских. И называлось такое общество...

Мафия.

Глава 13

Низенький гном уже не выглядел безобидным. Глава мафиозного клана редко таковым бывает. Казалось, он сейчас сцепит пальцы и скажет "У меня есть для вас предложение, от которого вы не сможете отказаться".

Гном кашлянул и сцепил пальцы:

- Я помогу вам сбежать из столицы.

Алиона чуть помедлила:

- Сколько мне это будет стоить?

Аэр Кварри помолчал секунду:

- Я назову сумму в конце нашего разговора.

- А если выяснится, что у меня нет таких денег?

- ТАКИЕ деньги у вас будут. Вернее, сколько бы их ни было у вас, я вам все равно помогу.

- Зачем? Зачем помогать мне, если вам все равно, сколько я заплачу?

Кварри, поблескивая в полумраке комнаты глазами, смотрел на девушку.

- Посмотрите на этих гномов, - неожиданно сказал он, указывая на общий зал кабачка. Алиона послушно посмотрела.

Полутемное помещение, фонарные цветы на стенах, казалось, кашляют, прогоняя свет сквозь пелену табачного дыма. На полу зала как будто лежат груды камней - это гномы сидят за столиками: пьют пиво из огромных, по сравнению с ними, кружек, курят трубки. В дальнем углу сидит, не глядя ни на кого, гном-скрипач: прикрыв глаза, он водит смычком по струнам, вызывая к жизни неторопливую мелодию.

- А теперь, Алена, скажите мне: чего здесь не хватает?

- Веселья, - не задумываясь, ответила девушка.

На самом деле, как будто не дым, а грусть и тоска плавают по залу. Где антураж обычного гномского кабака? Где грохочущие по столу кружки, веселая музыка, громкий хохот? Где грубоватые шутки, дружеские тычки кулаком в бок, беззаботные потасовки?

- Знаете, как нас называют эльфы? - спросил аэр Кварри и сам же ответил, - Данген. "Мертвецы". Каждый гном в стране эльфов приговорен к смерти по факту рождения.

По спине Алионы пробежала холодная дрожь. Это даже не участь "игрушки", это много хуже...

- Так почему бы, - продолжил свою мысль Кварри, - не сделать нашим врагам маленькую пакость, не дав им поймать девушку, которая им нужна?

- Но... Что это вам даст? Я не смогу изменить судьбу гномов королевства, даже если останусь жива. Я не волшебница, я всего лишь девушка... В чем смысл?

- В чем смысл пакости? - борода гнома шевельнулась, похоже, она улыбался, - В самой пакости. Многие говорят, что у нас, гномов, нет чувства юмора. Оно у нас есть. Просто наши шутки не всем понятны.

- Тогда, - Алиона улыбнулась краем рта, ей понравился этот гном, - зачем мне платить вам за эту пакость? Вы ведь можете сделать ее и бесплатно.

- Могу. Но не буду. Ни один гном не сделает что-то бесплатно, если за это можно получить деньги.

- Говорят, гномы очень любят золото...

- Врут. Гномы любят деньги, а уж сделаны они из золота или деревянных щепок - нам безразлично.

Алиона покосилась на Кварри, но тот безразлично побарабанил пальцами по столу. Безразлично, но со значением. Девушка подняла рюкзак, расстегнула карман и начала по одной выкладывать деревянные монеты на стол.

Три орикана. Семь нену. Двадцать четыре ахорна. Небольшие деревянные пластинки, различающиеся по размеру и рисунку, похожие на игральные карты.

- Пять ориканов ровно, - мгновенно определили гном, который, похоже, считал, как Архимед. В его глазах что-то блеснуло. Видимо, гномы действительно любили деньги.

Алиона вздохнула. Один орикан и россыпь мелких церенов и церинов она все-таки оставила себе. Потому что совсем без денег она оставаться не хотела.

- Если этого не хватит... - предупреждая возможное возражение, она вынула из рюкзака кинжал Хетулиона-младшего.

Гном резко взмахнул рукой, передвигая рюкзак, лежащий на столе так, чтобы закрыть от возможных взглядов лежащее на столе оружие.

- Какое интересное средство оплаты... - произнес он, касаясь кинжала кончиками пальцев, - Боевой эльфийский кинжал. Его предыдущий владелец мертв?

- Нет.

- Вы очень неосторожны... Знаете, что это за символ?

Гном перевернул кинжал и указал на выгравированный на белой кости рукояти знакомый значок-смайлик: кружок с двумя точками глаз и полукругом улыбки.

- Нет, - Алиона подозревала, что это все-таки не смайл.

- Это - символическое изображение черепа, эмблема отряда "Гвандол". Вам известно, что это означает?

- Что у меня неприятности?

- Такой ответ делает честь вашей догадливости, но не вашей предусмотрительности. Орден "Гланхерен" - элита эльфов, отряд "Гвандол" - элита "Гланхерена". Только им доверено знать, что происходит в таких местах, как Зеленая Роща. Эльфа из отряда "Гвандол" лучше всего убивать сразу, иначе он убьет тебя. Вы же отняли у него кинжал. Для эльфа - смертельное оскорбление. Если он вас выследит, а эльфов "Гвандола" хорошо учат искать, выискивать, выслеживать и преследовать, то умирать вы будете очень долго даже по эльфийским меркам. А эльфы живут долго и сто лет для них - не так уж и много...

- Не надо продолжать, я уже и так достаточно испугана.

На самом деле, Алиона не была так уж напугана. Все чувства у нее как-то успели прогореть и остыть. Тяжелый день, тяжелая ночь.

- Я вас не пугаю, - гном толкнул кинжал обратно к девушке, - За вами будут охотиться вне зависимости от того, есть при вас этот предмет или нет. Но его наличие даст вам небольшой шанс...

- Погодите, - неожиданно до Алионы дошли слова Кварри, - Вы сказали, что этих... из "Гвандола"... что их учат искать. Значит, они придут к вам? Сюда?

Гном задумчиво посмотрел на девушку, погладил бороду, но ничего не сказал.

- Милая Алена, когда ваши предки ловили блох в мохнатой шкуре, а предки эльфов еще только учились плести логова из веток, мои предки уже ковали мечи из черной бронзы в глубинах Серебряных гор. Так неужели же скромный священник скромного гномского бога не сможет обмануть потомков ушастых древолазов?

- Так "аэр" означает - "священник"? - ляпнула Алиона.

- Можно и так сказать. А вы что подумали?

- Именно это и подумала.

Лицо гнома, хотя и полускрытое белой бородой, не изменилось, но в глазах блеснула смешинка. Он протянул руку и собрал деревянные прямоугольники эльфийских монет:

- Этого хватит. Одно дело - спасти бежавшую "игрушку" и совсем другое - девушку, которая натянула нос одному из "черепов". Совсем другое удовольствие.

- А как вы меня выведите? - в Алионе неожиданно и не к месту проснулось любопытство. И зевота.

- Сначала вас отведут в место, где вы сможете выспаться. Потом вас подготовят. А потом вы выйдите из города перед глазами эльфов. И никто из них не бросит лишнего взгляда в вашу сторону.

- Почему?

- Потому что нет ничего незаметнее очевидного. Хотите небольшую загадку?

Алиона хотела спать, но любопытство засыпать пока не думало:

- Что за загадка?

Кварри вынул из кармана узкий предмет. Бесшумно открылось узкое синеватое лезвие.

- Это - гномья бритва. Не замечаете в ней ничего странного?

Алиона посмотрела на бритву. Костяная рукоятка кремового цвета, стальное лезвие с мерцающим волнистым узором... Девушка заморгала, взяла бритву в руки, покрутила, посмотрела на гнома, на его бороду.

- А зачем гномам бритвы? Вы же не бреетесь?

- Вы знаете, очень немногие задали бы этот вопрос. Это - женская бритва.

- Ваши женщины бреют бороды?!

- Наши женщины не бреют бород. Потому что они у них не растут. Наши женщины бреют...

Алиона успела густо покраснеть.

- ...ноги. Однако у девяти из десяти возникла бы незамысловатая логическая цепочка "бритва-ею бреют бороду". Все. Никто бы и не подумал о том, что гномам-мужчинам бритва не нужна.

***

Утром, когда эльфийские полицейские уже начали искать след рыжеволосой девушки, из города вышел худенький юноша с короткими черными волосами. Горло юноши было перемотано толстым белым шарфом, он страшно хрипел и надрывно кашлял, но не это было причиной того, что эльфы-полицейские только взглянув на него, тут же отвели взгляд. Глаза юноши были завязаны узкой черной лентой, а за руку его вел мальчик-гном, еле достающий слепому до пояса.

Эльфы относились к физическим недостаткам со смешанным чувством брезгливости и страха. Брезгливости - потому что неполноценных в эльфийском обществе недолюбливали, страха - потому что каждый калека одним своим видом напоминал здоровому о том, что любое здоровье - до поры до времени.

Эльфы отвернулись и продолжали высматривать человеческую девушку с эльфийским цветом волос.

А черноволосый юноша все шел и шел и шел...

***

Алиона давным-давно потеряла счет времени и пройденному расстоянию. Она бездумно переставляла ноги, под которыми вначале стелилась трава столичных улиц, затем трава шоссе, а сейчас - твердая выбитая проселочная дорога.

Периодически она кашляла: бородатые перфекционисты не удовлетворились ее актерскими способностями и умением притворяться больной и заставили выпить какое-то зелье, которое, несмотря на приятный мятный вкус, начало страшно драть горло.

- Все, - мальчик-поводырь дернул Алиону за руку, - Здесь можно.

Девушка с хриплым воплем сдернула с глаз опостылевую повязку и отодрала нашлепки, призванные изобразить запекшуюся кровь на месте "отсутствующих" глаз. Свет, хоть и проходил через плотные кроны деревьев, все равно неприятно резал взгляд.

- Прромой, - гном протянул флягу.

Алиона набрала в рот жидкость из фляги и заклокотала, полоща горло. Неприятные ощущения и желание закашляться медленно уходили. Она сплюнула на землю, и, вытирая рот, вопросительно посмотрела на гнома.

- Вот, - он указал на узкую тропинку, ответвляющуюся от лесной дороги, - Иди туда. Там живет охотник Джарр. Он поможет.

Девушка потерла глаза и огляделась.

Эльфийский лес не был похож ни на леса средней полосы России, ни на тайгу, ни на джунгли, но был чем-то схожим с ними со всеми.

Округлые холмы, между которыми петляла дорога, были покрыты крупными деревьями с мощными стволами. Ствол взмывал ввысь метров на десять, где разделялся на не менее могучие суки, поддерживающие плотную крону, шелестящую листвой. Кроны смыкались в сплошную зеленую кровлю, так что дорога, к примеру, пролегала как будто в высоком зеленом туннеле. Пространство между деревьями было чистым, лес казался прозрачным. Под ногами пружинила мягкая зеленая трава.

Красиво...

- Туда. Иди туда.

Мальчишка протянул Алионе рюкзак. Уже не ее прежний, слишком приметный, но с ее немногочисленными пожитками. Девушка в мужской одежде вскинула рюкзак на плечи зашагала по тропинке, не оглядываясь.

Если бы она оглянулась, то увидела бы, как мальчишка быстро, почти бегом рванул из леса. Гномы не любили лес. И у них были для этого причины.

***

Хрум-хрум... Хрум-хрум...

Под ногами похрустывали сухие листья, веточки, усыпавшие тропинку.

Хрум-хрум... Хрум-хрум-хрум...

Алиона шла к охотнику Джару, который, по словам священника-гнома, уже не раз помогал убраться из страны эльфов тем, кому внезапно стал вреден климат эльфийских лесов.

Хрум-хрум... Хрум-хрум-хрум...

Вверх по склону лесного холма, вниз по склону...

Хрум-хрум... Хрум-хрум-хрум...

Алиона сделала шаг...

Хрум.

И замерла с поднятой ногой.

Хрум-хрум - хрустнули веточки за спиной.

Девушка поняла, что уже приличное время хруст шагов доносится до ее ушей с неким отзвуком.

Хрум-хрум.

Как будто шедший за ней по пятам переступил с ноги на ногу...

Алиона медленно, осторожно протянула руку за спину и на ощупь достала из рюкзака кинжал.

- А-а-а!!! - она крутанулась с криком, направляя клинок кинжала...

- А-А-А!!!

Прямо в морду здоровенного существа, покрытого черным мехом.

Глава 14

Взвизгнув и для верности подпрыгнув на месте, Алиона ткнула в сторону зверя кинжалом, забыв нажать на кнопку. Зверь сел и задумчиво посмотрел на нее. Девушка замерла, чувствуя биение пульса в ушах, и, в свою очередь, тоже посмотрела на зверя. С трудом подавив желание присесть.

Честно, говоря, зверюга, несмотря на то, что была величиной с крупную овчарку, опасений не вызывала. Наверное, из-за своего внешнего вида. Представьте мышь величиной с собаку. Правда же, к такому животному вы отнесетесь с опаской? А теперь представьте бегемота такой же величины. Страшно? Нисколько. Такой бегемотик вызовет, скорее, чувство умиления "Ой, какой крошечный". Так вот, именно на карликового бегемота зверь и походил. Толстое цилиндрическое тело, толстые кривые лапы и тарелкообразными ступнями, тяжелая морда ботинком и ко всему этому - крохотные глазки, крохотные ушки на макушке и густая черная шерсть торчащая во все стороны и придававшая зверюге некое сходство с бродячим псом.

- Ты же не питаешься людьми? - с надеждой спросила Алиона.

Зверь не ответил. Он, все так же хрустя ветками, подошел к девушке. Раздулись щелочки ноздрей и зверь шумно обнюхал левую штанину.

- Эй, я надеюсь, ты не из породы кошачьих и не станешь меня метить?

Лохматое существо неизвестной породы забавно затрясло ушками и фыркнуло. После чего с надеждой принюхалось к ладони девушки.

- Нет у меня для тебя ничего вкусненького, - Алиона осторожно протянула руку и погладила животное по голове, - Я даже не знаю, что для тебя "вкусненькое". То, что невинными девушками ты не питаешься, я уже поняла.

Она погладила по голове "бегемотика" еще раз, повернулась и пошла дальше по тропинке.

Хрум-хрум-хрум.

Зверь побежал следом.

- Я не твоя мама... и я не хочу знакомиться с твоей мамой, если ты - еще щенок.

Впрочем, на собаку зверь не походил, повадки у него были скорее кошачьи - независимые до крайности. Мол, я вовсе не иду за тобой, я просто иду по своим делам и направления нашего движения случайно совпали. Совершенно случайно.

- Кыш, хвостик.

Хвостик никак не отреагировал на тихий "кыш", а громко пугать его она побоялась. Так они и зашагали по тропинке: девушка в мужском костюме с короткими черными волосами, а за ней - лохматый бегемотоподобный Хвостик.

***

- Мы идем. Вверх по холму.

Мы идем. Вниз по холму.

Мы идем. Прямо по лесу.

Мы идем. Просто - идем.

Солнечный свет, пробивавшийся через прозрачно-зеленые крышу листьев, легкий ветерок, запутавшийся между стволов, запахи нагретой древесины, цветов и немного - грибов... Настроение Алионы уверенно дошло до отметки "Отлично!". Появилась четкая уверенность, что теперь все будет хорошо: она доберется до городка Финкауна, найдет путь домой и... И все будет как раньше... Нет, еще лучше!

- Мы идем. Вверх по холму... - завела она самопридуманную песенку-кричалку, - О, гриб.

Эльфийские грибы были такими же, как и эльфийский лес: похожими сразу на все и не похожими на что-то конкретное. Упругий, светло-коричневого цвета, толстая ножка плавно переходящая в чечевицеобразную шляпку: с тонкими пластинками на нижней части и темными точками на верхней.

Ведомая неистребимым инстинктом собирательства, девушка аккуратно сорвала гриб.

- Вот зачем ты мне? - задумчиво спросила она его, - Вдруг, ты ядовитый?

Лохматый Хвостик толкнул мордой под локоть и принюхался.

- Что нюхаешь? Хоч...

Длинный фиолетовый язык молниеносно смахнул гриб с ладони, и Хвостик зачавкал, довольный.

- Ну вот и разобрались. Ты - не плотоядное, ты - грибоядное существо.

***

Они шли дальше. Алиона углядела еще несколько грибов и скормила их "грибоядному существу". Существо охотно их слопало и продолжало трусить следом.

В одном прозрачном ручейке, через который был переброшен горбатый мостик из переплетенных корней, Алиона прополоскала волосы, вернув им прежний рыжий цвет. Черная краска была все-таки нестойкой

Так они шли, шли и шли... Пока тропинка не обогнула холм и не уперлась в круглую зеленую полянку. Алиона не увидела домик. Симпатичный такой. Домик находился в стволе толстого дерева, в котором был прорезан проем, закрытый дверью, выкрашенной зеленой краской. Еще в стволе красовались два полукруглых окна со ставнями, раскрытыми в честь солнечного дня нараспашку.

Домик стоял на противоположном краю поляны, светило солнце, пели птицы, и картинка была бы совершенно идиллической, если бы не два эльфа в серебристой форме. Держа в руках обнаженные короткие мечи, они сосредоточенно пинали какой-то тюк, смеясь и переговариваясь хрустальными голосами.

Алиона замерла. Эльфы - это было совсем не то, что она хотела увидеть. Тем более, она рассмотрела, что служит им футбольным мячом.

Человек.

- Хырррр...

Рык, который девушка услышала за спиной, вогнал ее в ступор и заставил волосы зашевелиться даже там, где они не предусмотрены анатомией.

Забавный лохматый Хвостик припал к земле, вздыбив шерсть на спине черным гребнем. Раскрылась пасть, сделавшая бы честь даже крокодилу, обнаружив множество белых острых зубов. Из лохматых ступней выскочили иссиня-черные когти, длинные как клинки ножей.

- Хвостик...

"Грибоядное существо" прижалось к земле, как тигр, рыкнуло и прыгнуло вперед. Преодолеть за один прием двадцать метров ему, конечно же, не удалось. Хвостику добрался до эльфов в три скачка.

Тот, что стоял спиной, был мгновенно сбит на землю - на спине разлохматились серебристо-красные лоскуты - и зверь прыгнул на второго эльфа, только и успевшего, что поднять меч. Поднять - и упасть с вырванным горлом. Хищник - да, уже явный хищник - наступил лапой на лицо эльфа и радостно взревел, подняв голову к небу.

Алиона осознала, что бежит, спотыкаясь, через поляну. Хотя бежать туда, где находятся вооруженные эльфы и разъяренный зверь - не самая лучшая мысль. Но, тем не менее.

- Хвостик!

Сбитый с ног эльф с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, направил на торжествующего зверя клинок меча.

- Хво...!

Гроздь зеленых огней перечеркнула крест-накрест спину хищника, выбив кровавые фонтаны. Зверь взревел, взвился... и покатился по траве мертвой тушей. Эльф начал поворачиваться в сторону Алионы. И тут с земли, как кобра из травы, взвился до сих пор лежащий человек. Пара ударов в голову - и эльф бревном рухнул на траву.

Подбежавшая Алиона увидела лежащее тело с разодранной когтями спиной и стоявшего над ним человека.

Как выглядит охотник Джар Алионе не описали, поэтому она представляла его кем-то похожим на Данди-Крокодила: жилистый, загорелый дочерна мужчина, в широкополой шляпе с патронами под лентой и с огромным ножом на поясе...

Перед девушкой стоял худенький парнишка, ровесник девушки, с разлохмаченными смоляно-черными волосами. Без шляпы, без ножа, без загара - да и какой загар в тенистых лесах? - кривой перебитый нос, ссадина на щеке... Грязная, вымазанная землей и травяным соком, кожаная куртка и такие же запачканные кожаные штаны. На правой руке кровоточат сбитые костяшки, левая - забинтована.

Парнишка, поморщившись, взялся за нос и с хрустом вправил его на место. Алиона вздрогнула, отвернулась - и уперлась взглядом в растерзанного эльфа и его горло. Вернее, то, что от горла осталось. Девушка упала на колени.

В таких случаях человека обычно тошнит. Алиона не еле ничего с самого утра, поэтому ее вырвало горькой желтой желчью. Вытирая рот, она попыталась встать, чувствуя как дрожат крупной дрожью руки и ноги, и упала обратно на колени, после тычка сапогом.

- Эй ты, файр, - парнишка уже держал в руках меч, направляя его на Алиону, - Что ты и твои дружки здесь забыли?

- Это... не мои... друзья... - прохрипела враз пересохшим горлом девушка.

- Ты еще скажи, что просто гулял! - судя по голосу, парень еле сдерживался от выстрела или хотя бы от того, чтобы не пнуть ее второй раз.

- Я искала охотника Джара.

- Джа... Искала? Иска-ЛА?

Холодные пальцы в шершавых бинтах ухватили ее за подбородок и грубо повернули лицо вверх.

- Ты - не эльф, - сплюнул парень, - Ты вообще не мужчина.

***

- Что ты здесь забыла?

- Мне нужен охотник Джар.

- С чего ты взяла, что найдешь его здесь?

- Мне сказали...

- Кто сказал? Эльфы? Из фарагсвета? Отвечай!

- Нет.

- А кто? Отвечай! Чего молчишь?!

- Да ты мне слова не даешь сказать!

- Будешь много болтать - вообще заткну! Кто послал?

- Гномы.

- Гномы??! Какой нужно быть идиоткой, чтобы довериться гномам?!

- Той, которой больше НЕКУДА обращаться! Они мне хоть помогли!

- Помогли?! Бросили в лесу, в котором полно зверья?

- Я видела только вот этого, - Алиона указала на лежащий неподалеку труп Хвостика.

Все время разговора - если крики и голословные обвинения можно назвать разговором - она сидела на низком пеньке у входа в древесный дом. Парнишка, ругаясь и психуя, шагал туда-сюда перед ней, вытоптав в траве заметную тропу.

- Этого?! Ты хоть знаешь кто это?

- Он меня не трогал!

"И не орал на меня" - мысленно добавила Алиона.

- Конечно, не трогал. Это же наэрдель, он нападает только на эльфов, - паренек, кажется, успокаивался.

- Почему?

- Да я откуда знаю? Я тебе что, ученый?

Или он по жизни такой нервный...

- А кто ты?

Проигнорировав вопрос, безымянный парнишка пошел к лежащим посреди солнечной полянки мертвым эльфам. Обошел их кругом, попинал ногой и, крякнув, ухватил одного из них за плечи и потащил в сторону дома.

- Чего сидишь? - рявкнул он, когда, пыхтя, приблизился к дому, - Помогай тащить!

Алиона встала с пенька:

- Он же... мертвый...

- Понятное дело, мертвый! Был бы живой - шел бы своими ногами!

Алиона, отворачиваясь, подошла к эльфу и протянула руки к белоснежным сапогам:

- А зачем ты его тащишь?

- Зажарю на ужин.

Желудок дернулся.

- Погоди, - паренек отпустил плечи мертвеца, и протянул Алионе фляжку, - На, выпей.

- Спасибо...

- Не за что. Хоть будет, чем блевать.

Алиона поперхнулась водой и чуть не запустила сосуд в голову наглого парня.

- Давай, тащи. Бросим в болото, а то набегут... стервятники...

***

- Меня зовут Алиона, - решила сделать шаг к знакомству девушка.

Они оттащили тела обоих эльфов - и задранного хищником и с проломленным черепом - метров за сто в лес и опустили в чавкнувшую трясину, удачно притворявшуюся зеленой лужайкой. И вернулись к домику. Сели у входа: Алиона - на облюбованный пенек, парнишка - прямо на траву.

- Не повезло, - буркнул он.

Вот и познакомились.

- А тебя?

- А меня - нет.

- Слушай, - терпение девушки начало кончаться, - меня послали к охотнику Джару. Ты - не он, потому что охотника описали мне как взрослого и серьезного человека...

Честно говоря, его никак не описали, девушка просто хотела вывести из себя заносчивого паренька.

- ... поэтому ты - не он. Отведи меня к Джару.

- Чего вести? Зайди за дом, он там и будет.

Девушка недоверчиво посмотрела на парнишку, встала и сделала несколько шагов. Обернулась, еще раз взглянула на него и пошла, огибая дом... И резко отпрыгнула, с трудом удержавшись от крика.

Сразу за домом находилась могила.

На вкопанной у изголовья толстой палке покачивалась на ветру старая широкополая кожаная шляпа.

- Он умер два дня назад, - мрачно произнес парнишка из-за спины. Алиона несколько раз глубоко вдохнула-выдохнула, стараясь сделать это незаметно. Да что же он так подкрадывается?

- Кем он тебе был? - тихо спросила она, не оборачиваясь.

- Отец.

Девушка повернулась:

- Как тебя все-таки зовут, сын охотника Джара?

Тот промолчал пару секунд:

- Зай.

- Как?!

Ну Волк, ну Барс, ну Наглая-неприветливая-скотина, но... Зай?!

- Это сокращенно от "заяц"?

- При чем здесь зайцы?! - тут же окрысился паренек Зай (ну и имячко...).

- Ну... оно похоже на слово "заяц"...

- Нисколько не похоже!

Алиона с сомнением посмотрела на отрицающего очевидное и тут сообразила, что говорит она вовсе не на русском. В здешнем языке слово, обозначающее зайца, и имя Зай могут и не быть похожими...

- А что означает твое имя?

Парень продолжал смотреть на могилу:

- Быстрый-как-ветер-и-меткий-как-ястреб-охотник-поражающий-птицу-с-одного-выстрела-а-зверя-с-двух.

- Правда?!

- Нет.

Глава 15

Алиона была знакома с юношей по имени Зай совсем немного, но уже могла с уверенностью сказать, что не встречала более нервного и психованного человека.

Она сидела в древесном доме за столом и наблюдала, как Зай мечется по комнате туда-сюда, хватая и тут же бросая обратно различные предметы, роняя их на пол и разражаясь ругательствами.

Вообще-то комнатой внутреннее помещение огромного древесного ствола было назвать сложно. Потому что никакого деления на комнаты тут не было. Обширное круглое помещение метров этак шести в поперечнике. Слева от двери - массивный стол с тремя табуретками (именно за ним она и сидит), справа - три кровати, застеленные лоскутными одеялами, прямо - очаг, по обе стороны от которого стоят два шкафа, точно так же сколоченных из толстых досок, один шкаф - буфет с посудой, другой - просто шкаф, похоже, с одеждой. На полу - круглый половик, связанный из тех же лоскутов, очень похожий на тот, который был у бабушки Веры в деревне. Под куполообразным потолком висит горшок с фонарными цветами, сейчас плотно сжавшими лепестки.

- Есть будешь? - на стол брякнула миска с довольно неаппетитным сероватым месивом.

- Что это? - Алиона взяла ложку и осторожно потрогала массу. Масса пружинила.

- Суп из болотных жаб.

Желудок задергался. Алиона вообще-то спокойно бы отреагировала бы на жабий супчик (есть бы не стала, конечно), но слово "болотных" тут же вызвало из памяти видение мертвого эльфа, погружающегося в черно-зеленую трясину. Девушке не так уж часто приходилось видеть покойников (черт возьми, да вообще никогда!), поэтому любое упоминание о них вызывало однозначную реакцию. К счастью, живот был абсолютно пустым, даже вода из фляги, "любезно" предложенная Заем, осталась у болота.

Желудок дернулся еще раз и его начало резать. Может, попробовать? Девушка зачерпнула из тарелки. Каша... Похожая на овсянку... Холодная, конечно, но микроволновок здесь нет. Алиона оглянулась, но микроволновок в доме и вправду не было. А очаг был холодный, и чтобы разжечь его времени понадобиться мно-ого.

Ешь холодное и не выделывайся.

Зай грохнул на стол большой, плотно набитый рюкзак. Девушка подняла голову от миски - не такая уж и плохая каша, правда, не овсяная все же... - и поняла, что юноша не просто так метался по дому. Он собирал вещи.

- Ты куда собираешься пойти? - задал он ей вопрос.

Хороший такой вопрос... Подразумевающий, что в его планах на ближайшее будущее отсутствует такой пункт, как "Довести одну рыжую девчонку до канадской границы".

- Мне сказали, - медленно произнесла Алиона, - что охотник Джар поможет мне добраться до империи людей...

- Я - не охотник Джар! - тут же взвился Зай, - Я даже не похож на него! Охотник Джар умер, понятно тебе?! Я тебе ничем помочь не смогу! У меня своих трудностей полно!

- Каких? - спокойно, внешне спокойно спросила Алиона. Просто для того, чтобы сдержать комок, поднимающийся в горле. Этот хамоватый сын своего папаши - пусть и непохожий - не собирается ей помогать, несмотря на то, что там наобещали гномы. Значит, опять придется все делать самой... даже сильному человеку иногда хочется, чтобы его кто-то поддержал, Алиона же никогда не полагала себя такой уж сильной...

- Каких?! Я убил двух эльфийских солдат, рыжая! Ты предлагаешь мне сидеть и ждать, пока ко мне придет фарагсвет? Их болотом не обманешь! Да и вообще... Короче говоря, мне нужно срочно уходить из дома! Понятно?!

- Понятно, - Алиона кивнула вполне серьезно и сухо. Встала из-за стола, - Не будете ли вы столь любезны, многоуважаемый Зай, рассказать мне о том, каким путем мне нужно будет двигаться...

- Не плети слова, как эльф! Не люблю.

- Как мне добраться до любого ближайшего города?

- Как пришла - по тропинке.

- Как мне добраться до любого ближайшего города, КРОМЕ столицы?

Зай задумчиво побарабанил пальцами по столу. Алиона обратила внимание, что его левая рука очень своеобразно забинтована: тщательно перевязан бинтами каждый палец, ладонь, не оставляя ни кусочка свободной кожи, бинт обматывал запястье, предплечье и уходил под рукав, может, доходя до локтя, а может - и дальше. Как будто Зай собрался мумифицировать сам себя, начал с руки, а потом передумал. Или отложил до лучших времен.

- Ну... можешь пойти в Эриност... Значит так: выходишь из дома, поворачиваешь налево и идешь до расщепленного дуба. Обходишь его - увидишь тропинку. По ней идешь прямо, никуда не сворачивая, на развилках и перекрестках смотри на стволы деревьев. Иди туда, где увидишь вырезанный на коре вот такой знак - он быстро схватил ложку и острым концом черенка начертил на столешнице четыре вертикальные полосы, - По тропе идешь до самого урочища Гаула... Да нет, не дойдешь! - он с размаху бросил ложку на стол, та подскочила и шлепнулась на пол, - Не дойдешь. Вести тебя надо, а мне в другую сторону. В Эриносте мне делать нечего, там я уже спрашивал... Ладно, - Зай скрипнул зубами, - Так и быть. Отведу тебя в... Эй, а тебе именно в Эриност нужно?

- Мне, - Алиона старательно давила просыпающуюся надежду на помощь, на та изворачивалась и поднимала голову - Мне нужно в любой город, который ближе к границе.

- Что ты тогда мне голову Эриностом морочишь?! Эриност, Эриност... Я иду в Бретилкарас, можешь идти со мной. Только учти: хоть одна жалоба, хоть один хнык, хоть одно "Я так устала, давай отдохнем вот здесь...", хоть...

Он приблизил свое лицо к Алионе и та вдруг обнаружила, что у Зая темно-синие глаза с густыми и длинными ресницами...

- В общем, - не стал продолжать юноша, - Ты поняла, что с тобой будет. Поела? Готова? Идем! Чего зря... эти... мять...

- Что мять?

- Яблоки на сидр! Шевелись!

Алиона закинула на плечи свой рюкзак, Зай повязал свои взлохмаченные черные волосы узким кожаным ремешком, став похожим на засушенного Рэмбо, и взял рюкзак, к которому был приторочен длинный кожаный тубус. Взглянул на девушку, окинув ее взглядом с ног до головы.

- Сапоги хорошие... Нож есть? - спросил он Алиону.

- Кинжал есть.

- Я про нож спрашивал! В лесу без ножа делать нечего! А кинжал... Он, небось, еще и боевой?

- Ага.

- Спрячь и никому не показывай.

- Почему?

- Белки от смеха передохнут.

Он отстегнул клапан кармана своего рюкзака и достал второй нож: с пробковой рукоятью и ажурной резьбой на коже ножен.

- Матери, - буркнул Зай, протягивая его Алионе.

- А где она?

- За домом.

- Там только одна могила.

- А ты с другой стороны зайди. Идем.

***

- Куда мы пойдем? - спросила Алиона, когда они вышли на крыльцо древесного дома. Ремень, на который она повесила ножны, никак не затягивался до нужной кондиции.

Зай не ответил. Он остановился, то ли мысленно прощаясь с родным домом, то ли просто вслушиваясь в шум леса.

- За...

- Тихо.

Алиона замолчала. Замерла, стараясь даже не шуршать одеждой.

Юноша напряженно вслушивался в шорохи листьев на ветру, птичье пение, далекий стрекот сорок. Девушке показалось, что где-то далеко, на самом пределе слуха, становится слышен еще какой-то звук...

- Так. Мы никуда не идем.

- Почему?

- Мы бежим.

***

- А куда мы бежим? - задала вопрос Алиона, когда ее дыхание вошло в ритм бега.

Нельзя сказать, что они прямо-таки неслись сломя голову и перепрыгивая через поваленные стволы деревьев. Скорость, которую задал Зай, больше подходила марафонцу, чем спринтеру.

- К травяной реке, - ответил юноша, - Береги дыхание.

- Почему к реке?

- Гончие след не возьмут.

Девушка замолчала. Она поняла, что за звук послышался ей возле древесного дома.

Собачий лай.

***

Белоснежный сапог с размаху ударил в дверь. Та распахнулась, отпружинила и чуть не убила эльфа, рванувшего было в дом. Уклонившись от нападения, тот проскользнул в дом и тут же вынырнул обратно.

- В доме нет никого из смертных.

Солдаты в серебристых мундирах, посланные на поиски своих пропавших коллег, вздохнули и оперлись о боевые копья.

- Очень жаль, - сказал один из них, - Нас всего семеро, смертный, знающий лес, очень бы пригодился нам в поисках.

Эльфы не любят лес. Они в нем живут, они им пользуются, они меняют его своей магией. Но они его не любят. По крайней мере, не все.

- К нам приближаются всадники, - произнес очевидное самый молодой из солдат.

На поляну перед домом охотника вынеслись серебристо-белые кони, впереди которых стелились над травой, изредка взлаивая, снежно-белые псы с горящими льдисто-голубыми глазами.

Всадник, скакавший впереди - единственный из отряда, который носит форму. Белую форму ордена "Гланхерен". Остальные одеты в странные на вид одежды, которые, казалось, сшиты из многочисленные зеленых листьев.

Эльфийские маскировочные костюмы. Такие носят разведчики, диверсанты и...

Егеря фарасгветов.

Беломундирный эльф, на вид - лет двести пятьдесят-двести семьдесят, огненно-рыжие волосы стянуты в хвост, остановил своего коня перед солдатами.

- Мое имя - Гарафрад Хетулион, - произнес он, - Я - майнхаранкано ордена "Гланхерен", командир седьмой сотни "Гвандола". Назовите себя: кто вы такие и что вы здесь делаете?

Вперед вышел один из солдат:

- Мое имя - Кондир Рохир, я - десятник третьего десятка второй сотни четвертой тысячи армии "Крум". Я и мои солдаты ищем здесь двух пропавших солдат моего десятка.

Гленхеренец - да еще и из "Гвандола", Лесные Небеса! - поднял руку:

- Харанкано!

Один из егерей спрыгнул с коня и, стелясь, пошел по поляне, расширяя круг. Остановился. Выпрямился:

- Я обнаружил здесь следы схватки. Четверо, двое - в сапогах "Налантура", третий - в охотничьих сапогах, четвертый - в сапогах гномьей работы, предположительно - женщина. На траве - следы крови в большом количестве, также присутствуют следы наэрдаля.

Солдаты вздрогнули.

- Если мне позволит майнхаранкано, я могу сделать предположение о произошедшем здесь. Два солдата встретились со смертным охотником посреди поляны. В ходе беседы смертный оказался лежащим на земле. Женщина, двигаясь вместе с наэрдалем со стороны Мегли, натравила его на солдат. Солдаты были убиты. Тела, предположительно, перенесены в направлении на северо-запад, где, возможно, были захоронены либо оставлены на съедение животным. Предположение окончено.

Никто из эльфов не показал эмоций, но у всех появилась одна и та же мысль.

Проклятые с-смертные!

***

Гномий священник аэр Кварри удовлетворенно посмотрел на невысокую стопку деревянных монет, лежавшую перед ним на столе. Двенадцать ориканов. Два фаэра. Пять - от человечки и семь - от эльфийского воина, который ее искал.

Неплохой доход.

Глупый гном продал бы девушку сразу. И получил бы от силы половину. Никто не станет платить хорошую сумму за то, что легко досталось. Гораздо лучше, когда ты продаешь что-то труднодобываемое, чтобы покупатель почувствовал, что не зря заплатил каждый ихуг. Тогда ты получишь полную сумму. Или даже сверх того.

Нет, моральное удовлетворение от того, что ты помог обмануть эльфа - хорошо. Но деньги - лучше.

Гномы на самом деле больше всего любят деньги.

***

- Что это?

Алиона с Заем выбежали на берег реки. Реки?

Перед девушкой тянулась длинная ровная полоса, по которой пробегали легкие волны колышащейся ветром травы. Да, именно травы.

- Травяная река, - против обыкновения спокойно ответил Зай. Устал, что ли?

- Это как?

- Это как река, только вместо воды - трава. Когда-то здесь текла река, а потом в ней поселилась ненгурт. Вот эта трава. Трава начала расти, а река - пересыхать, до тех пор, пока окончательно не превратилась в травяную. Эльфам пришлось перекрыть несколько рек, чтобы ненгурт не расплодилась дальше. Очень живучая зараза.

- И как же она отобьет нюх собакам?

- Запахом травы, - Зай протянул Алионе два широких древесных листа, - Возьми их, сверни в комок и засунь в ноздри.

- Зачем?

Зай свои листья уже впихнул в нос:

- Задем, чдо я даг згазал.

Девушка пожала плечами. Сказал, так сказал. Он - местный, ему виднее. Может, эта трава пахнет так, что отбивает нюх не только у собак...

- Чдо здоижь? Вберед!

Он схватил девушку за руку и зашагал вперед. Алиона вошла в "реку" и окунулась с головой.

Трава оказалась неожиданно высокой. Как можно было предположить, высота травы в точности соответствовала былому уровню воды в реке: у берега росли короткие стебельки, высотой ниже колена, а дальше стебли тянулись вверх на метра на три-четыре. Это при том, что "травины" выглядели одинаково - длинный стебель, толщиной в карандаш, покрытый короткими глянцевыми листочками и с небольшой розеткой на макушке. Эти самые розетки и составляли ровную, как стол, поверхность травяной реки.

- А мы не заблудимзя?

- Нед.

Трава росла не густо, пробираться сквозь нее было все равно что идти через заросли тростника. Под ногами зачавкала вода. Ноздри неимоверно зудели.

- Пчхи!

Один из комочков вылетел и тут же пропал под ногами. Зай, не обращая внимания ни на что, тащил девушку за собой как тягач. Алиона испуганно задержала дыхание - кто его знает, чем здесь пахнет - но, понятное дело, долго не выдержала и задышала опять.

Нет, никакой особой вони на "дне" реки не ощущалось. Пахло сыростью, речной водой, травой, а еще присутствовал какой-то легкий приятный запах, похожий на аромат каких-то пряных духов.

Идти стало легче, наверное, просто без затычки легче дышать. Девушка осторожно - а то увидит, раскричится - вытащила и второй лист из ноздри и вдохнула полной грудью. Вот так. И ничего страшного.

Она тихонько хихикнула, чувствуя в теле необыкновенную легкость и гибкость. Казалось, это не она пробирается сквозь траву, а длинные стебли сами расступаются перед ней, как текучая вода...

Толстая розовая птичка пролетела перед глазами Алионы... Ой, нет, не птичка: крошечный слоник со стрекозиными крылышками. Как он забавно жужжит! А вон еще один! И еще. Скоро вокруг головы девушки, жужжа и задорно трубя, кружилось с десяток слоников.

- Згоро выйдем! - прогундосил Зай, не замечающий, что и возле него появились слоники. Только голубые, - Здезь берега зарозли кузтами, наз не увидяд с дого берега...

Уф, вот и то самое место. После полумрака речного "дна" окружающий мир показался Алионе нестерпимо ярким и красочным. Небо сверкало, как голубой фонарь, солнце пекло, листья блестели и переливались как россыпи изумрудов.

- Чтооо ссс тооообооой? - голос Зая стал тягучим, как жевательная резинка, а сам он колыхался как водоросль, - Тыыыы чтоооо сдееелаааалаааа, дууураааа?!

Слоники, похоже, решили спариться, превратились в голеньких купидончиков и занялись таким непотребством, что девушка захихикала и отвернулась.

Солнце палило так жарко, а гладь реки блестела так приманчиво, что Алиона поняла очень важную вещь: ей срочно нужно искупаться!

- Русалка плыла по реке голубой... - важно произнесла девушка, сбрасывая одежду.

И тут кто-то выключил солнце.

Глава 16

Боги... Как же плохо...

Так дурно Алионе не было уже давно. Пожалуй, с того памятного корпоратива, после которого ей показалось, что она с кем-то переспала, а с кем - не помнит. Она тогда почти час страдала от того, что могла забеременеть, пока до нее не дошло, что забеременеть, оставшись девственницей, у нее не получилось бы. Все-таки, не Марией зовут.

Но так погано, как сейчас, ей не было даже тогда. Жарко так, как будто ее тушат на медленном огне. В живот кто-то засунул мясорубку и садистски медленно прокручивает ею кишки и прочий ливер. В горле застрял и сдох крупный еж, поднятый после смерти некромантом и пытающийся выбраться наружу, не прекращая вонять. По голове методично лупит медным тазом какой-то слон.

Слон...

Алиона отчетливо вспомнила кавалькаду розовых слоников и их голубых напарников. Возможно, конечно, что в травяной реке на самом деле живут карликовые слоны с крылышками, но, вспоминая также другие ощущения и поступки, можно с уверенностью утверждать, что слоники относятся к разновидности "глючные обыкновенные". Наркотики Алиона не пробовала никогда в жизни, если не считать одного случая, когда они с подругами курили травку. Правда, на момент дегустации она была настолько пьяна, что так и не поняла, подействовало на нее или нет. Так что большим специалистом в наркотических видениях она не являлась. И все-таки выглядело происходившее именно как наркогаллюцинации. Улетный трип, так сказать... И если постараться и включить голову - господи, как же она болит! - то не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: причиной был запах травы, затянувшей бывшее русло реки. Вернее, главной причиной была одна рыжая идиотка, которая вдохнула этот самый коварный запах, не подумав о том, что затычки в нос были ей впихнуты не просто так.

Девушка двинула неожиданно тяжелыми руками и попыталась открыть глаза. Безуспешно.

- Очнулась, - констатировал до боли знакомый голос.

- Нет, - прошептала Алиона, - Я умерла.

- Не ври. Мертвые не шевелятся.

- И не потеют, - тело девушки просто плавало в горячем липком поту.

- И не потеют, - согласился Зай, - И глупостей не делают.

- А что я сделала? - глаза почему-то упорно не открывались.

- Ты?! - заорал юноша, которому вообще не требовалось особой причины для того, чтобы выйти из себя, - Ты, рыжая ду... дубина, надышалась запахом ненгурта! Для кого я сбивал язык о зубы, объясняя, что дышать нужно только через листья рафалоо?! А?!

- Ты не говорил.

- Что?!! Ты еще и меня виноватым делаешь?! Брошу здесь, в лесу и пусть тебя медведи... это... сожрут! Да ты знаешь, что из-за тебя я теперь теряю время?! У меня каждая минута на счету, а ты...!!!

Неожиданно оказалось, что глаза не открывались только потому, что на них лежала мокрая тряпица. Которую Зай содрал резким рывком и со злостью швырнул об стену.

Алиона заморгала и огляделась. Они находились в крохотном помещении, без окон, освещаемом только огнем потрескивающего очага. Девушка лежала на чем-то мягком, укрытая грудой меховых одеял - а может, и просто выделанных шкур. Зай сидел на полу, обхватив голову руками, и молча смотрел на пламя.

- Мне жарко, - произнесла девушка.

Юноша, по прежнему ничего не говоря, протянул ей дымящуюся кружку с травяным отваром.

- А можно воды?

- Нет. Пей, что дают.

Алиона послушно выхлебала половину, прежде, чем горечь подсказала ей, что она пьет тирис. Отвар придал ей бодрости, достаточной для того, чтобы попробовать откинуть шкуры.

- Не вылезай, - проворчал Зай, все так же сидящий спиной.

- Мне жарко.

- А вылезешь - будет холодно. И стыдно.

- Почему?

- Потому что ты голая.

Алиона дернулась:

- Зачем ты меня раздел?

- Хороший вопрос. Зачем рыжая и ненормальная девица разделась догола и принялась бегать по берегу реки, ловя каких-то невидимых то ли птичек, то ли бабочек?

Девушка поняла, что жара, которую она испытывала до этого - ничто в сравнении с обжигающим стыдом.

- Я... - пролепетала Алиона, - Я вправду... разделась?

- Нет.

Чтобы осознать сказанное девушке понадобилась почти минута.

- Так это ты меня раздел?!

- Нет.

- Тогда как я оказалась голой?!

- Не ори на меня!!

- Я...

- Молчать!

Зай все-таки повернулся, взглянул на замолчавшую девушку и отвернулся обратно:

- Никак ты голой не оказывалась. Ты вообще в одежде.

Только в этот момент девушка осознала, что охотник не врет - она и в самом деле лежит под шкурами полностью одетая.

- Если надышишься запахом ненгурта, нужно лежать под теплыми одеялами, потеть и пить тирис. Иначе...

- Что "иначе"?

- Что-что... Полдня волшебных видений, затем - смерть. По крайней мере, умрешь счастливой.

Алиона натянула шкуры до самых глаз и даже попыталась начать потеть еще сильнее. Умирать она не хотела. Даже счастливой.

***

Лежать и потеть оказалось страшно скучно. Алиона поерзала, пошевелилась, попробовала поправить одежду - черная куртка из плотной ткани, которой снабдили ее гномы, задралась и живот щекотали шерстинки - но это не помогло. Рубашка промокла насквозь, ноги под штанами из той же ткани, что и куртка, были мокрые и скользкие, как угри.

- А долго мне еще лежать? - наконец спросила она у Зая.

Тот оглянулся:

- Да уже можешь вылезать. Вообще не понимаю, чего ты до сих пор валяешься.

- Ты же сказал лежать и потеть!

- Так это только до того момента, пока не очнешься. Раз очнулась - значит, все в порядке.

У Алионы появилось острое желание взять полено и врезать зловредному мальчишке по рогам. Сначала долго бить по голове, пока рога не появятся, а потом кэ-ак шарахнуть! Она задергалась, выбираясь.

- Где мы?

- В охотничьем домике.

Исчерпывающий ответ. Алиона поправила куртку и с сомнением потрогала пуговицы. Отчего-то ей казалось, что до розовых слоников одежда была застегнута как-то иначе... Она с сомнением покосилась на Зая - тот все так же сидел на полу - но ничего ему не сказала. Меньше знаешь - крепче спишь.

- А где здесь можно помыться?

- В умывальнике.

- А где здесь можно помыться целиком?

- В речке.

- В травяной?

- В обычной. Здесь рядом протекает река.

Алиона встала. Потом села и задумчиво посмотрела на охотника. Тот все так же сидел у огня, немного похожий на йога. В основном, худобой.

- А в чем подвох? - спросила она.

- Какой подвох?

- Слушай, Зай...

Как будто к любовнику обращаешься... Зая, котенок, лапуська... тьфу! Алиона терпеть не могла такие плюшевые прозвища. Возможно, именно поэтому у нее не было того, к кому можно было бы так обратиться.

- Ты же слова не можешь сказать без подковырки. А тут вдруг так просто - "река". В чем подвох? Там живут пираньи?

- Кто?

- Рыбы-людоеды.

- Нет, не живут.

- Тогда...

- По крайней мере, не каждый день.

- То есть, все-таки водятся?

- Да нет там никаких рыб. В смысле, рыбы есть, но людьми они не питаются. Червячками, комарами, мошками... Водоросли едят. Наверное. Я тебе что, в конце концов, ученый?! Что ты пристала ко мне со своими рыбами?!

- Да не приставала я к тебе!

Растормошенное воображение неожиданно подсунуло Алионе картинку того, как она могла бы приставать к Заю, но девушка быстро прогнала глупые мысли.

- Так что не так с рекой?

- Все с рекой в порядке. Просто сейчас ночь.

Да... Ночью идти плескаться в незнакомой реке Алиона не стала бы и на Земле. Стоп. Ночь?

- Это сколько же я валялась без чувств?

- Полдня.

- Эта дрянь так сильно вырубает?

- Ага.

Алиона потрогала гудящий затылок, нащупала здоровенную шишку и подумала, что Зай что-то недоговаривает насчет того, как именно она вырубилась.

Опять проснулась совесть, девушка вспомнила слова юноши о том, что он куда-то торопиться, но вынужден задерживаться из-за нее.

- Зай... Мы надолго задержались?

- Не очень.

- Мы успели бы дойти до города, если бы я не надышалась?

- Нет, - охотник был на удивление тих и немногословен.

- А где бы мы были, если бы не я?

- Да здесь бы и были. Я все равно собирался здесь заночевать.

Что?! Алиона набрала воздуха в грудь. И медленно выдохнула. Человек тащил ее сюда черт знает сколько километров - раз он собирался здесь ночевать, значит, избушка находилась не так уж и рядом - закутал в шкуры, поил отваром, ухаживал... Пожалуй, можно простить ему некоторую раздражительность, тем более, что у него есть и свои проблемы, помимо навязавшейся на голову бывшей "игрушки".

Девушка посмотрела на охотника. В свете огня, худой и сгорбившийся, с разлохмаченными волосами, Зай казался таким... несчастным. Так и хотелось, обнять и пожалеть.

Хотя делать этого явно не стоит: Зай тут же напомнит о том, что яду в нем хватит на десяток кобр, а вспыльчивости - на центнер динамита.

Глава 17

Наутро из домика - а вернее, землянки, вход в которую был спрятан между корнями огромного дуба - вышли два крайне хмурых человека. Алиона хотела есть, но ее мутило от запаха любой пищи. А Зай тоже хотел есть, но мученическое выражение лица его спутницы никак не способствовало аппетиту. Их путешествие продолжилось.

Вверх по холму...

Вниз по холму...

Во время путешествия по лесу Алиона четко осознала несколько важных вещей. Например, какой она была дурой, когда решила, что сможет самостоятельно пройти по эльфийским лесам. Со стороны, конечно, леса казались совершенно безопасными, чай, не тайга и не джунгли: светлые, похожие на ухоженные парки. Но при ближайшем рассмотрении всплывало их коварство. Зеленые холмы, поросшие высокими деревьями, после получаса ходьбы начинали казаться совершенно одинаковыми. Девушка поняла, что одна она здесь заблудилась бы навсегда.

Помимо этого, в светлых паркообразных лесах водилась многочисленная живность. И не только белки и зайцы, но и хищники: волки, медведи, те же наэрдали, которые, хотя и питались исключительно грибами и эльфами - на закуску прихватывая случайных гномов - но тоже могли напасть на человека. От голода наэрдаль мог неверно классифицировать попавшуюся ему на пути живность и спутать человека с эльфом. Конечно, есть его он не стал бы, но загрызенному это послужило бы слабым утешением.

Также коварство эльфийского леса проявлялось в существовании безобидных с виду вещей, которые на поверку оказывались опаснее стаи волков. От волков ты, по крайней мере, изначально не ждешь ничего хорошего.

Ближе к вечеру Алиона, которой откровенно надоела и мягкая трава под ногами и шуршание листвы над головой, наткнулась на широкую тропинку, вытоптанную до каменного состояния. Она обрадовалась и спросила у Зая, можно ли по этой дорожке добраться до искомого города. Охотник ответил, что это - никакая не дорожка, а тропа миграции черепаховых муравьев, которые, несомненно, будут рады, что ужин пришел к ним на своих ногах. После чего поинтересовался, куда ему девать ее обглоданный скелет и не согласится ли она, чтобы он, Зай, продал его аптекарю. Примерно так звучали его слова, если исключить из них крики, ругань и размахивание руками.

Алиона молча выслушала все, что Зай посчитал ей нужным сообщить о ней же, хотя версия о том, что однажды она уже сталкивалась с этими муравьями, после чего они съели ее мозг и свили внутри головы гнездо, показалась ей несколько натянутой. Не говоря уж о том, что гнездо муравьев она вообще не могла представить.

Честно говоря, девушка уже перестала обижаться или пытаться огрызаться на ругательства Зая. И не потому, что она была настолько уж тихой и забитой - после побега от Хетулиона Алиона, напротив, чувствовала себя в силах противостоять кому угодно, хоть самому эльфискому королю. Просто...

Ей было немного жаль юношу.

Его вспыльчивость выглядела не как неотъемлемое свойство дурного характера, а, скорее, как естественная раздражительность человека, страдающего от некой болезни, и не имеющего возможности уменьшить боль. Взгляд девушки все чаще и чаще останавливался на забинтованной руке Зая.

Просто так люди не бинтуются, рассуждала девушка. Значит, у Зая что-то с рукой: травма, ожог, что-то подобное. И похоже, рука у него болит и болит очень сильно, отсюда и злость и вспыльчивость. Тем более, вспомнила девушка, он упоминал о том, что ему "дорога каждая минута", а она, Алиона, его задерживает. Он торопился в город Бретилкарас, чтобы вылечиться, а тут ему навязалась неуклюжая и проблемная девица, которая его задерживает и мешает.

Такими рассуждениями Алиона чуть не довела себя до припадка острой жалости к несчастному мальчишке. К счастью, Зай ни на минуту не позволял ей забыть о том, что жалеть его все же не стоит.

***

- А эти ягоды можно есть?

Вопрос был не праздный. Толстый и неизвестный Алионе птиц, которого Зай подстрелил несколько часов назад - в его тубусе оказался уложен лук, вместе со стрелами, отчего юноша еще больше вызвал ассоциации с Рембо - давно уже был выпотрошен, ощипан, зажарен и съеден. А желудок, привыкший питаться либо плотно либо регулярно и не получавший ни того ни другого, давно уже подавал сигналы об опустошении. Ягоды же, висевшие на кусту, были очень красивые: величиной с крупную вишню, ярко-синие, они даже на вид были сочными и вкусными.

- Можно, - разрешил Зай.

Алиона протянула руку, остановилась, медленно отвела ее и уточнила:

- А я не отравлюсь?

- Отравишься, - безразлично ответил охотник.

Вот гад.

Девушка отвернулась от куста и с негодованием увидела, что подлый Зай набрал полную горсть якобы ядовитых ягод и аппетитно ими чавкает. Она сорвала себе ягодку...

- Ай!

Ловко взмахнув рукой, Зай выбил ягодку из пальцев Алионы:

- Ты чем слушаешь?! Я же сказал - они ядовитые!

- Ты же их сам ешь! - не выдержала девушка.

Вот и жалей такого... с-скорпиона...

- Я ем вот эти ягоды! - охотник ткнул пальцем в сторону невысокого куста, я крупными синими ягодами, - А ты хотела съесть вот ЭТИ! - вторая рука указала на растущий рядом куст, с крупными синими ягодами.

Алиона посмотрела на один куст. На другой. На одни ягоды. На другие.

- Они же одинаковые!

Зай тяжело вздохнул:

- Вот это, - он потряс ветку куста, - синеплодник обыкновенный. Его ягоды - съедобны. А это, - затряслась другая ветка, - синеплодник ложный. Его ягоды - ядовиты. Понятно?!

Алиона еще раз осмотрела кусты:

- А чем эти два синеплодника друг от друга отличаются?

- Тем, что ягоды одного - съедобны, а другого - ЯДОВИТЫ!!!

Вот так они и общались...

Пока утром третьего дня от начала похода не вышли на зеленую дорогу, которая вела к Бретилкарасу.

***

Зай хмуро окинул взглядом дорогу и заявил, что до города - с десяток хадов. Машинальный вопрос Алионы, сколько это в километрах, поначалу остался без ответа, если не принять за ответ возмущенное ворчание. Затем охотник успокоился и сказал, что хад - расстояние, равное среднему полету стрелы, пущенной эльфом на дальность. Понятнее не стало, но девушка поняла, что другого ответа она не дождется. Можно было, конечно, спросить, сколько в одном хаде шагов, но... Алиона не захотела.

Они отошли чуть в сторону от дороги, чтобы не устраивать пикник на обочине, и уселись на мягкую траву под толстым деревом. Алиона жевала хлеб с мясом и размышляла о том, что ее ждет в городе.

С одной стороны, она была рада. Она наконец-то перестанет быть козой, которую тащат на поводу через леса и буераки. Алиона прямо чувствовала, как в ней гаснет самостоятельность, зажженная словами покойного кондитера-террориста, и медленно вливается тягучее чувство лени. Зачем беспокоиться самой, если все сделает охотник Зай? Алионе не нравилось собственное превращение в какого-то паразита. Нет уж, девочка, собралась быть самостоятельной - будь ею.

С другой стороны... Жалко расставаться с юношей. При всей своей раздражительности и недружелюбии, он был... хорошим. И даже ругаясь, он никогда не оскорблял, самое большее - "дура", в моменты сильного недовольства. Он был - надежным. Рядом с Заем Алиона не боялась идти по лесу, потому что была уверена - ни один зверь не причинит ей вреда. Даже не потому, что юноша справится с любым из них, просто потому, что он не допустит встречи с чем-то по настоящему опасным. Вспомнить хотя бы тропу черепаховых муравьев или тот случай вчера, когда шагавший впереди Зай неожиданно остановился, взял ее за руку и отвел в сторону, приказав молчать и не двигаться. И через пару минут по тому месту, где они шли, пробежала семья кабанов. Маленькие полосатые поросятки выглядели бы очень мило, если бы не их папаша, здоровенный кабан величиной с "Газель". И не с антилопу, а с микроавтобус.

Девушка искоса глянула на сосредоточенно жующего охотника. Если присмотреться, то он выглядит как насмешка над соблазнителями из женских романов. Те обычно черноволосые, синеглазые, стройные... И Зай. Черноволосый, вот только эти черные как смоль волосы торчат во все стороны вороньим гнездом, еле сдерживаемые налобной повязкой. Стройный, если не сказать прямо - тощий, как смерть. А глаза и вправду красивые... Синие, как небо...

"Алиона, ты что, западаешь на синеглазых?"

Она затрясла головой, прогоняя непрошенные мысли.

- Ну что, пойдем? - Зай отряхнул руки и встал, - Надевай свой флаг.

Шутник. Алиона тоскливо посмотрела на помянутый "флаг".

Ходить в потной рубашке - не говоря уж обо всем остальном - ей было откровенно неприятно, поэтому она потратила полчаса на то, чтобы постирать рубашку и белье в ручье. Не самое, надо признать, приятное занятие: стираться в ледяной воде. Да еще Зай наотрез отказался ждать, пока выстиранное высохнет и потащил ее дальше. Пришлось идти по лесу с длинной ветвистой палкой, на которой развевалась сохнущая рубашка (белье уже успело высохнуть и было надето), аки флаг.

***

После того, как Алиона вышла из-за дерева - как назло кустов поблизости не наблюдалось и пришлось переодеваться в двух шагах от охотника - Зай протянул ей длинную полосу грязно-желтой материи и заставил намотать на голову. На вопрос "Зачем?" он посмотрел на Алиону, как на идиотку, та, впрочем, тоже успела понять. К сожалению, язык оказался быстрее, чем мозг. Разумеется. Девушка-человек с эльфийским цветом волос здесь большая редкость. А она, между прочим - беглая "игрушка".

Зай недовольно ворча натянул на голову извлеченную из рюкзака широкополую шляпу и стал похож на Индиану Джонса в молодости. На тощего и небритого Индиану Джонса. Затем охотник протянул девушке серебряный медальон.

- Надень.

В этот раз мозг успел ухватить язык раньше, чем тот выдал вопрос. Без медальонов по улицам ходят только "игрушки", а одинокую "игрушку", бредущую по улице, любой эльф может взять за руку и повести к хозяевам. То есть, туда, куда ей совсем не хочется.

Медальон был симпатичным. Серебряный восьмиугольник с эмалевым кругом в середине и серебряной же вязью эльфийских слов.

- А что здесь написано?

- Что ты жена охотника. Ты идешь или собой любуешься?

Так... Жена охотника, значит. То есть, медальон остался, похоже, от мамы. Так... И достал его Зай из рюкзака. Так... Который собрал ДО того, как начал объяснять ей как добраться до ближайшего города. Так... То есть, он посылал ее идти одну по лесу, а у самого в этот момент в рюкзаке уже лежал медальон. То есть, он с самого начала собирался идти вместе с ней. Но при этом ни слова ей не сказал и даже не намекнул.

Вот гад.

***

Бретилкарас был городом небольшим, стены и въездные арки в нем отсутствовали, поэтому никто особо не обратил внимания на молодого охотника в кожаной куртке и шляпе, идущего с выражением на лице "Я весь ваш городок куплю, а потом продам, потому что на кой мне этот занюханный городишко". Следом за ним поспешала девушка в черном мужском костюме, с накрученной на голове чалмой, надежно скрывающей волосы.

На вопрос, о чем будут думать люди, глядя на эту конструкцию, Зай ответил "От блох". И поди пойми, то ли он огрызнулся в своем стиле, то ли и вправду теперь все встречные видят в Алионе блохастую бродяжку.

- Зай, погоди, - ухватила она его за руку в одном из переулков. Почему-то молодой охотник предпочитал передвижение по узким улочкам на задворках древесных домов.

- Не трогай меня! - Зай резко выдернул руку, - Сколько раз повторять - не трогай меня за руку! А ты чего пялишься?!

Случайный прохожий шарахнулся в сторону и ускорил шаг.

- Извини, - покаялась Алиона, сообразившая, что схватила Зая за больную руку.

- Ну, чего?

- Зай, может, объяснишь мне, как добраться до станции и я пойду?

В городке, по словам юноши, была некая "станция", на которой можно было "сесть" и "поехать". Что за станция и на что там можно сесть - Зай не уточнял. Не на поезд же, в самом деле? Поезд и эльфы - по крайней мере, здешние эльфы - в сознании Алионы никак не сочетались.

- Значит, так...

Зай поднял руку, собираясь указать дорогу. Пошевелил пальцами. Еще пошевелил. Его лицо медленно приобрело озадаченное выражение. Судя по всему, охотник с легкостью добрался бы до станции - может быть даже с закрытыми глазами - но не представлял, как объяснить дорогу.

- Лесные небеса, в этом городе все одинаковое, даже дорогу не рассказать! - выругался он, - Ладно. Пойдешь пока со мной. Мне нужно зайти в аптеку к мастеру Харрикану, потом в аптеку к мастеру Искарру, а потом я доведу тебя до станции. Тем более...

Что "тем более", Зай не сказал.

- А зачем в две аптеки?

- В одной мне нужно кое-что продать, а в другой - кое-что спросить. Кое о чем.

Понятно. Что ж тут непонятного...

***

Аптека мастера Харрикана находилась традиционно для эльфийских городов в древесном стволе под зеленой кроной-крышей. Крыльцо, похожее на вырезанное из цельного куска дерева, толстая темно-красная дверь, по краям которой белели два огромных гриба-дождевика, судя по всему, заменявших фонарные цветы. Над дверью - полукруг эльфийской вязи, непонятно что обозначающий. Вернее, понятно что - название аптеки и фамилия хозяина, но это только догадка Алионы.

Зай привычно поднялся по ступеням, Алиона - следом за ним. Дверь, против ожидания открылась бесшумно, никакие колокольчики не звенели.

Небольшое помещение, массивный цельнодревесный прилавок, за которым...

Мама дорогая...

От пола до потолка - полочки с лекарствами. Бутылочки с разноцветными жидкостями: тонкие высокие, толстые пузатые, круглые, треугольные, квадратные, даже в виде белочек... Баночки с мазями, коробочки с порошками, мешочки с сушеными травами...

В центре этого фармацевтического калейдоскопа на стене висел огромный череп быка, с рогами.

Зай взял с прилавка колокольчик и позвонил:

- Мастер Харрикан!

Низенькая дверь в углу за прилавком открылась и хозяин аптеки вышел к посетителям.

У Алионы екнуло сердце и задергалось плечо.

Хозяином был эльф.

Сразу вспомнились слова Зая о том, что "нужно кое-что продать". Кое-что? Или КОЕ-КОГО?

Девушка сделала короткий шажок назад...

- А где мастер Харрикан?

Еще никогда грубиян Зай не казался ей таким милым и замечательным. Обняла бы, если б не эльф. Он не собирался ее продавать эльфу, этот эльф - вообще не тот, кого они искали...

Тогда где хозяин аптеки?

Эльф, рыжеволосый, в длинной золотистой мантии, расшитой узорами, улыбнулся так, что напомнил Алионе любимый эльфийский напиток:

- Мастер Харрикан переехал.

Глава 18

- Переехал, значит? - тон Зая не оставлял сомнений в двух вещах: он считает, что лично вот этот самый эльф виноват в том, что мастер аптекарь переехал, а также что хамство молодого охотника распространяется на всех, а не только на одну бедную рыжеволосую девушку в дурацкой чалме.

- Вы поняли меня совершенно верно, - приторно-вежливый же голос эльфа явственно давал понять: он крайне удивлен тем, что это убогое существо смогло осознать смысл его слов, - Что бы вы хотели от мастера Харрикана и...?

- У вас есть средство от блох? - Зай грубо перебил эльфа, так грубо, как будто сохранился перед входом в аптеку.

Эльф не моргнул глазом:

- К сожалению, я не настолько освоился...

- А то у моей жены блохи, а лечить нечем.

Что?! Так эта чалма все-таки означает, что у нее блохи?! Алиона не поклялась бы, что сумела сохранить спокойное лицо. Щеки явственно загорелись. Она опустила глаза, мысленно надеясь, что эльф примет ее реакцию за стыд.

- К...

- Короче, у вас ничего нет? Тогда я пошел, - Зай развернулся и дернул Алиону за руку, - Не стой, шевели ногами.

Они вышли из аптеки и охотник тут же рванул в ближайший переулок. Быстро, почти бегом.

- Переехал он, как же... - пробурчал Зай на ходу.

Алиона была согласна с юношей. Три момента:

- аптека не изменилась, иначе Зай обратил бы на это внимание;

- аптекарь переехал;

- эльф в аптеке "не настолько освоился".

О чем все это говорит? Да о том же, о чем упоминал Код: "Если эльф посчитает, что у человека есть то, что нужно ему, эльфу - он просто заберет". А КУДА в таком случае "переехал" аптекарь - лучше и не спрашивать.

- Лесные небеса! - Зай внезапно остановился. Алиона по инерции проскочила вперед и остановилась. Что еще ему пришло в голову? Вернуться и набить эльфу морду?

На секунду девушка зависла в размышлении, можно ли лицо эльфа назвать "мордой". Зай присел на одно колено и достал из рюкзака плотный пакет, килограмма так на два весом. Покачал его в руке и, размахнувшись, бросил его вдоль переулка. Пакет пролетел по красивой дуге метров десять и с грохотом упал в урну для мусора.

- Трехочковый... - пробормотала девушка.

Зай опять схватил ее за руку и потащил дальше.

- Не дыши, - бросил он, когда пробегали мимо урны. Из отверстия в вершине толстого пня, который, собственно, в роли урны и выступал, лениво курился желтоватый дымок, - Пакет лопнул.

- А... Что это было?

- Пыльца ненгурта.

Алиона чуть не споткнулась. Пыльца ненгурта? Той самой коварной травы, после которой она чуть не умерла? Она не стала останавливаться и устраивать сцену - в конце концов, если Зай считает, что они должны двигаться быстро, значит, они должны двигаться БЫСТРО - но прояснить ситуацию все-таки нужно.

- Ты продавал наркотики? - спросила она на ходу.

- Какие еще наркотики? Ты что, все-таки надышалась?

- Ты принес аптекарю пыльцу на продажу. Пыльца - наркотик. Галлюциноген. Это из-за нее его арестовали?

Зай резко остановился. Его синие глаза начала белеть:

- Его, - четко и раздельно заговорил он, - Никто. Не. Арестовывал.

Белизна растворилась в синеве.

- А из пыльцы ненгурта делают лекарство от ревматизма. Хорошее.

Зай зашагал дальше, с какой-то злостью топча зеленую траву переулка. Алиона потрусила следом:

- Если аптекаря никто не арестовывал, то почему мы бежим?

- Потому что это не означает, что нас тоже не арестуют.

- За что?

- За то, что мы - люди, а солнце еще не зашло.

Они вышли из переулка на более широкую улицу, почти проспект. Зай остановился на перекрестке, ожидая, пока проедет мимо белая карета, запряженная четверкой не менее белых лошадей. Алиона попыталась найти смысл в словах охотника, но не смогла и честно призналась:

- Я не поняла.

- И я не понял, - вздохнул Зай, - И никто не понимает. А люди попадают в тюрьму. Или в Рощу.

- Тогда почему они не уезжают?

- Куда?

- В человеческую империю.

Они шли по еще одному узкому и сумрачному переулку. Солнце уже садилось и его лучи еле пробивались сквозь кроны древесных домов.

- Привыкли. Думают, что их не коснется. Боятся.

- Чего боятся? Что может быть хуже, чем жить там, где с тобой могут сделать все, что угодно?

- Никто не знает. Но все уверены, что в империи хуже, чем в эльфийских странах.

- Чем хуже?

- Я же сказал, никто не знает! - рыкнул Зай.

- Ладно. А откуда они знают, что там хуже?

- Эльфы сказали.

- Люди живут в стране, где ими правят эльфы, но не хотят уезжать в страну, где живут такие же люди, потому что эльфы сказали, что там хуже, чем здесь? Те самые эльфы, которые не считают людей равными себе?

- Ага.

- Это же глупо!

- Люди - странные существа, - дернул плечом Зай.

***

Они остановились возле очередного древесного дома. Его крона густо разрослась, поэтому входная дверь тонула в глубокой тени. Этот мрак еле-еле разгонял свет двух грибных шаров по обе стороны от двери.

- Это она? - спросила Алиона. Честно говоря, она уже устала блуждать по городку между толстыми деревьями-домами. Ей хотелось есть, спать, и снять, наконец, эту идиотскую тряпку, наверченную на голове! А то голова чесалась уже так, как будто там и вправду завелись блохи, а то и мыши.

- Кто "она"? - прикинулся непонимающим Зай. А может, и вправду не понял, в конце концов он тоже мог устать.

- Аптека, в которой ты хотел купить лекарства для своей руки.

Синие глаза полыхнули лазерными лучами:

- Мне не нужны лекарства для руки! - заорал Зай, - У меня совершенно здоровая рука!

В качестве доказательства он взмахнул перед носом оторопевшей девушки совершенно здоровой рукой. Правой.

- А другая? - Алиона устала, и терпения у нее осталось немного.

- И другая - тоже!

- Тогда зачем ты ее забинтовал?

- Просто так! Я могу бинтовать хоть руку хоть ногу, хоть голову! Когда захочу!

Вот чего он так завелся от безобидного вопроса?

- Прошу прощения...

Девушка и юноша, яростно смотревшие друг на друга, неожиданно осознали, что у их ссоры появился свидетель. На крыльце аптеки стоял низенький человечек - Алионе в первый момент даже показалось, что это гном - в очках, золотистой мантии, с угловатым голубым чемоданчиком в руках. На боку чемоданчика была нарисована непонятная кракозябра желтого цвета.

- Я не стал бы вмешиваться в семейную ссору... - заговорил человечек, подходя ближе. Ватно-белые усы и борода придавали ему сходство с добрым доктором Айболитом.

- Мы не семья! - хором воскликнули Зай и Алиона. Только что в стороны не отшатнулись, чтобы это доказать.

Старичок посмотрел на Зая, на медальон на груди Алионы...

- Я не стал бы вмешиваться в ЛЮБУЮ ссору, - не стал спорить он, - но мне показалось, молодой человек... Вы, случайно, не сын охотника Джара?

- Сын, - буркнул Зай, - причем вовсе не случайно. Отец именно сына и хотел.

- Как здоровье вашего уважаемого отца?

- Плохо. Он умер.

- Мое сочувствие.

- Оставьте его себе.

Старичок сощурил глаза в улыбке:

- Вполне понимаю ваше состояние... Пройдем внутрь. Если я не ошибаюсь, - он посмотрел поверх очков на Алиону, - вашей... кхм... нежене нужно средство от насекомых?

Алиона не выдержала. С невразумительным рыком она сорвала осточертевшую чалму, бросила на землю и начала прыгать на ней ногами.

- У! Меня! Нет! Насекомых!

- Необычный цвет волос... - поднял брови аптекарь, - Зачем вы их покрасили?

Общение с Заем все-таки сказалось на характере Алионы:

- Потому что мне было скучно! - зарычала она, - А так люди подходят, спрашивают, зачем это я волосы покрасила? Весело! Особенно после сотого раза!

***

Все устаканилось, аптекарь мастер Искарр пригласил их внутрь и сейчас они сидели втроем за круглым столиком в небольшой уютной комнатке аптеки.

- Итак, молодой человек, - проговорил аптекарь, - вы, как я понял, хотели у меня что-то спросить? Извольте.

Алиона с удивлением заметила, что Зай сильно занервничал. Он потер кончик носа, кашлянул, пригладил взъерошенные волосы... Полез за пазуху и достал оттуда сложенный полоской бумажный лист.

Развернул его. На листе было аккуратно нарисовано изображение некоего смутно знакомого растения.

- Мастер Искарр... - Зай сглотнул и облизал губы, - Вы можете... можете сказать, что это за растение?

- Ну-ка, ну-ка, ну-ка...

Аптекарь протер очки, нацепил их на нос и наклонился над листком. Хмыкнул и выпрямился:

- Вы решили подшутить надо мной? Это же Tellain Glanadan, более известный как подорожник.

Зай тяжело, с переходами, вздохнул. В этом вздохе слышалось "Как же вы меня все достали...".

- Вы неправы, мастер, - неожиданно вежливо произнес он, - это не подорожник. Хоть и очень похож... Но не подорожник, нет. Обратите внимание: жилкование листа одновременно параллельное и сетчатое, цветонос опушенный книзу, и еще вот эта розетка маленьких листьев под соцветием... видите?

Аптекарь присмотрелся повнимательнее.

- Да... - произнес он, не отрываясь от листка, практически, водя носом по нему, - Действительно... Какой любопытный экземпляр...

Он поднял взгляд и задумчиво уставился на Зая.

- Ну? - спросил тот, - Ну?!

Алионе стало страшно. В глазах юноши горел, полыхал синий огонь отчаянной надежды. Так смотрит приговоренный к смерти на судью, задумчиво рассматривающего листок бумаги. Что там? Решение о казни или помилование?

Мастер аптекарь откинулся в кресле:

- Нет. Я не знаю, что это за растение. Хотите чаю?

- Нет! - выкрикнул Зай, - Вы не знаете?!

- Ну, молодой человек, я ведь не всеведущ...

Юноша ссутулился. Сгорбился, пальцы рук вцепились в волосы, ероша их и взлохмачивая.

- Кхм... - аптекарь чуть наклонил голову, пытаясь заглянуть ему в глаза, - А где вы взяли этот рисунок?

- Сам нарисовал, - глухо произнес Зай. Забившейся в глубь кресла Алионе становилось все страшнее и страшнее. Когда человек, вспыльчивый как фейерверк, молчит как покойник - это всегда страшно. В особенности, если ты не понимаешь, что с ним происходит... Почему тот факт, что аптекарь не знает этот лжеподорожник, настолько сильно выбил Зая из колеи? Можно подумать, что эта травка - его пропавший в младенчестве брат, которого он ищет вот уже двадцать лет.

- С натуры? - в глазах аптекаря зажегся огонек, который Алиона приняла за фанатизм естествоиспытателя, обнаружившего неизвестный науке вид травяного клопа.

- По памяти...

- Вы точно не хотите чаю? - аптекарь попытался было сходить за заваркой, забыв, что чайник стоит прямо перед ним.

- Не хочу... - Зай чуть ли не плакал.

- Где вы это растение видели?

- В лесу...

- А не могли бы вы сказать точнее? Возможно, это поможет определить...

Зай резко вздернул голову:

- В лесу. Небольшая куртина неподалеку от столицы, к северо-востоку. Что это может быть? Вы знаете? Что? Или кто? Кто может сказать, что это такое?

Вот это был прежний Зай: нервный, вспыльчивый, но целеустремленный и энергичный. И глаза, кстати, были сухими.

Аптекарь пошевелил усами, пощипал бородку.

- Ладно, - наконец решился он, - Это растение... Оно не естественного происхождения, явное порождение Зеленой магии...

Алиона понятия не имела, что это за магия такая, но Зай, судя по реакции, был в курсе:

- Ее же запретили, разве нет?

- Запретили, совершенно верно. Но люди остались. И, совершенно случайно, крупнейший специалист в Зеленой магии, профессор Лю Геррен - мой хороший др...хррр.

Зай опомнился и отпустил полузадушенного старика:

- Где он?

- Кхм... кха... кха... Профессор Геррен после запрета уехал из Тениндора. Сейчас он преподает в Малликайском универститете.

- Маллика, Маллика... Постойте, это же... Империя?

- Совершенно верно.

Зай перевел взгляд шальных глаз на Алиону, глаз человека, который получил шанс, крошечный, но настоящий. На лице медленно поползла улыбка:

- Тебе повезло, рыжая. Мы поедем вместе.

В следующее мгновенье синеглазый вихрь промчался по комнате, подхватив рюкзаки, куртки, шляпу и ошеломленную Алиону.

- Погодите, погодите, - лепетал аптекарь, наблюдая за лихорадочными сборами, - Куда? Куда вы торопитесь?

- На крокодила, - бросил Зай уже от самой двери.

- Но... но... - аптекарь семенил за ними до самой двери.

- Может, хотя бы чаю попьете? - закричал он уже на крыльце.

Безуспешно. Зай, увидевший цель, был стремителен и неостановим.

***

Старик-аптекарь проводил взглядом странную парочку и привалился к косяку, чувствуя, как оглушительно громко бьется сердце. Постояв немного, мастер Искарр медленно пошел внутрь аптеки. Достал из фарфоровой баночки зеленоватую пилюлю и бросил ее в рот. Присел в кресло, закрыл глаза, чувствуя травяную горечь во рту и медленно успокаивающийся организм. Потом аптекарь протянул руку и подвинул к себе горшок с раскидистым цветком: зеленая плотная розетка листьев, из которой тянулось вверх соцветие, похожее на ландышевое, только крупнее. И цветки выглядели как разноцветные нежные шары, величиной с крупную вишню.

Подрагивающий палец коснулся голубого цветка. Прозвенела и повисла в воздухе музыкальная нота. Розовый... Синий... Синий... Желтый... Красный... Лиловый...

Листья цветка вздрогнули и заговорили мелодичным эльфийским голосом.

- Добрый... кха... добрый вечер, господин Тадуилион... У меня очень важные новости... Да... Нет... Нет... Появился след, ведущий к Angrengur Alfirin... Нет... Нет... Здесь, в Бретилкарасе... Люди... Юноша и девушка...

Глава 19

Когда Зай мимоходом упомянул, что они опаздывают "на крокодила", Алиона не обратила на эти слова внимания. Был у нее знакомый, который "крокодилом" называл поезд. А автобус, кстати, "собакой". Так и говорил: "Пешком пойдем или на собаке поедем?". Тем более, что вокзал, на которой они в конце концов пришли, напоминал именно маленькую провинциальную железнодорожную станцию. С эльфийским уклоном.

Два широких квадратных дерева, с дверями и круглыми окошками. Над дверями - традиционные эльфийские вывески, в которых Алиона традиционно не поняла ни слова. Даже количество слов для нее осталось загадкой.

Сверху ветви двух деревьев сплетались, образую уютную платформу под кровлей зеленой листвы. По обе стороны площадки спускались до земли две лестницы полукругом, созданные из переплетенных... мм... чего-то, напоминающего лианы, так, что сквозь ажурные ступени при подъеме по лестнице была видна земля. Была бы видна, если бы они поднялись вверх.

На площадке под сенью листвы при свете голубоватых фонарных цветов сидели за столиками, стояли у узорных перил, просто прогуливались туда-сюда эльфы. В белых одеждах, в серебристых мундирах, в ярко-желтых платьях... В платьях, понятное дело, эльфийки. Алионе до сих пор ни разу не попадались на глаза эльфы-гомосексуалисты. Либо они скрывались, либо, что вероятнее, несмотря на стройность и изящество эльфы любили только противоположный пол. В любом случае, Алиона в их компанию не торопилась. Да, по словам Зая, их бы туда и не пустили. Люди - к людям, эльфы - к эльфам.

Впрочем, они не расстроились. В полукруглом окошечке кассы, до смешного напоминающем Землю, они, выстояв короткую очередь сплошь из людей, получили в обмен на россыпь деревянных квадратиков-монеток фигурно вырезанные кружки билетов, выглядевшие, если честно, как жертва маньяка с лобзиком. Перекусили симпатичными круглыми пирожками с острой мясной начинкой. Алиона с отвращением выпила уже давно стоявший поперек горла ванильный эльфийский напиток, который существовал в двух разновидностях: просто сладкий и приторно-сладкий. Девушка с тоской вспомнила горчайший, но такой приятный тирис. К сожалению, тирис считался целебным отваром и в эльфийском буфете не продавался. Да и на Земле трудно найти кафе, в котором бы в меню присутствовала, скажем, валерьянка...

Поевший и подобревший - насколько это для него возможно - Зай опустился на скамью под стволом вокзального дерева, надвинул на глаза шляпу и проворчал, что те, кто вздумает его потревожить, будут обозваны нехорошими словами и посланы сразу в несколько неприятных мест. Это если перевести его фразу на приличный язык.

Алиона натянула поглубже капюшон и пошла к краю платформы посмотреть на дорогу. Еще по пути к вокзалу Зай сделал попытку намотать ей на голову антиблошиный тюрбан, но Алиона отбивалась руками и ногами. Даже не столько из-за того, что на нее все смотрят, как на вшивую побродяжку, сколько из-за того, что есть риск попасть на какую-нибудь принудительную дезинфекцию. В итоге Зай, шипя и ругаясь, буквально на коленке скрутил из белого куска ткани, извлеченного из рюкзака, вполне приличный капюшон, который он несколькими стежками пришил к вороту Алиониной куртки. Капюшон надежно скрывал компрометирующие рыжие волосы, а также половину лица и торчал вверх острым концом, из-за чего девушка походила на помесь ку-клукс-клановца и Эцио Аудиторе да Фиренце.

Алиона прошла по станционной платформе, выложенной грубыми каменными квадратами, между которыми пробивалась трава, и подошла к краю взглянуть на железнодорожное полотно.

Могла бы догадаться...

Эльфийская железная дорога не была железной.

Она была деревянной.

Более того, она выглядела как вывернутая наизнанку. В обычной железной дороге рельсы по краям, а шпалы - в середине. Здесь же посередине тянулся массивный деревянный брус, если такое название подходит цельному куску древесины высотой в полтора метра, шириной метра в три и неопределимой длины: брус тянулся на километр в обе стороны, скрываясь за деревьями леса. По обе стороны бруса-рельса торчали, ложась на землю, короткие цилиндры шпал. Если верхняя поверхность бруса была отполирована почти до зеркального блеска, то бревна-шпалы были исцарапаны и ободраны.

"Интересно, какой транспорт должен передвигаться по такой дороге?"

Ответ не заставил долго ждать.

Послышалось приближающееся громкое пыхтение и по деревянной дороге к станции подполз крокодил.

Самый натуральный, с мордой и лапами.

***

Вообще-то, крокодил больше напоминал котобус из аниме "Мой сосед Тоторо". Точно также у него было много коротких кривых лап, цеплявшихся когтями за шпалы - Алиона ошеломленно попыталась сосчитать их, но сбилась - а сверху из кожистой буро-зеленой спины вырастал вагон: кожаные стойки, кожаная крыша с роговым гребнем вдоль всего "состава". Длиной крокодилобус был метров в тридцать, сзади мотался туда-сюда короткий толстый хвост, а впереди тяжело легла на рельс огромная крокодилья голова. Впрочем, усталым чудище не выглядело, точно также как не было в его глазах тупой крокодильей злобы. Посматривал этот локомотив крокодилодорожного транспорта своими крошечными золотистыми глазками вполне себе весело.

Кожаная стенка перед девушкой приглашающе чавкнула, в ней открылся овальный проем. Алиона робко шагнула вперед...

- Куда лезешь? - прошипел позади Зай, - С эльфами захотелось прокатиться?

Алиона отпрыгнула в сторону, как будто из дверей высыпалась лавина пауков. С эльфа она не хотела не только ехать рядом, но и находиться на одной планете.

- Передняя половина крокодила - для эльфов, задняя - для людей, - шипел Зай, таща девушку за руку в упомянутую заднюю половину.

- А гномы?

- А гномам ездить в крокодиле запрещено.

Перед второй дверью, в человеческую половину, Алиона слегка притормозила.

- Чего застыла? - не преминул воспользоваться случаем Зай, - Не бойся, не съест. Крокодил есть передом, а не боком.

Все равно как-то жутковато... Алиона оглянулась на Зая, вздохнула и робко шагнула вперед, внутрь салона крокодила.

***

Внутри оказалось не так уж и страшно. Под ногами вместо подсознательно ожидаемого мягкого и пульсирующего тела оказалась твердая поверхность, покрытая черной квадратной чешуей. Из пола вырастали обтянутые черной шершавой кожей сиденья, узкие и неудобные, а сверху, под сводчатым ребристым потолком светло-желтого цвета, торчали из боковых стенок костяные багажные полки. Немного похоже на электричку. Вот только...

В окнах не было стекол. Это что же получается, во время движения в вагон бьют порывы ветра? Алиона поежилась.

- Зай, - робко спросила она, - А кто это был там, с голубой кожей?

В группе эльфов, чинно и спокойно входящих на свою половину, Алиона разглядела странное существо. По виду: типичный эльф, длинные уши, стройное тело... Вот только ростом он был ощутимо ниже своих соседей, одет в изумрудно-зеленую мантию, и, вдобавок, обладал нежно-голубой кожей.

- Это был орк.

Орк?

- А я думала, у орков клыки...

- Будешь болтать ерунду - и клыки появятся у меня.

Зай забросил на полку свой рюкзак и рюкзак девушки, чехол с луком и стрелами он поставил между ног. После чего надвинул шляпу на нос и уснул. По крайней мере, на робкие прикосновения к плечу он не реагировал, а сильнее, памятуя о вспыльчивости дорожного товарища, Алиона трясти побоялась.

Остальные пассажиры рассаживались на скамейки, негромко переговаривались, смотрели в темные окна и, в честь ночного времени, засыпали, стоило им только устроиться на месте. Прошел проводник-человек в темно-розовом мундире, проверил билеты.

Алиона сидела на скамейке, прижавшись плечом к спящему Заю и изо всех сил старалась забыть, что она находится на спине длиннющего крокодилобуса. Как-то не доверяла она крокодилам...

Чтобы отвлечься от дурных мыслей девушка осторожно протянула руку и попыталась дотронутся до оконного стекла. Фигушки. Никакого стекла не было, и рука свободного вышла наружу. Как же все-таки ехать в этом транспорте?

Звякнул колокол, крокодил радостно фыркнул и заперебирал лапами, скользя брюхом по деревянной рельсе. Скорость увеличивалась все больше и больше, однако, против ожидания, никакие воздушные потоки внутрь салона не проникали. Воздух вокруг пассажиров был все так же тих и спокоен, как будто крокодилобус был полностью герметичен. Однако Алиона по прежнему не почувствовала никакого сопротивления, высовывая руку, зато ладонь сразу же толкнул упругий воздушный поток.

"Магия... Что ее...".

Алиона еще раз посмотрела на Зая и попыталась тоже заснуть. Однако необычность транспорта все-таки сказывалась и сон не приходил. Девушка покрутилась, попыталась прижаться к юноше...

И в этот момент послышалось громкое шипение и крокодил стал сбавлять скорость. Пассажиры зашевелились, поднимая головы. "Еще же и от Бретилкараса как следует не отъехали..." - тревожно произнес кто-то.

Девушка выглянула в окно. Крокодил останавливался посреди темного ночного леса, цветочных фонарей здесь не было, поэтому рассмотреть что-либо было сложно. Кажется, крокодилодорожная трасса в этом месте пересекала обычное травяное дорожное полотно и на этом переезде стояла группа всадников.

"Махновцы, что ли, местные?" - подумала девушка. Хотя ни о каких махновцах и грабителях поездов она не слышала (не говоря уж о том, что крокодилу любые грабители - на один укус, вместе с конями), однако сердце забилось, предчувствуя неприятности.

Прошло с четверть часа, пассажиры проснулись - кроме Зая, который так и не пошевелился в момента отправки - однако никто не торопился объяснить им, что случилось и почему крокодилобус торчит посреди леса без движения.

И тут стена между человеческой и эльфийской половиной чмокнула.

В раскрывшемся проеме возникли эльфы в белых мундирах.

И, хотя Алиона не знала ни одного из них, ее чутье подсказало ей: "Это за тобой".

Глава 20

Эльфы медленно, неторопливо шли по проходу между сиденьями крокодилобуса. Снежно-белые мундиры ордена "Гланхерен", ослепительно-белые сапоги, огненно-рыжие волосы... Они не трогали никого из пассажиров, вообще не обращали внимания, за исключением коротких взглядов, но вокруг них как будто распространялось отталкивающее поле: люди, мимо которых проходили эльфы, машинально старались отодвинуться, прижаться к стене вагона, слиться с сиденьем, стать невидимым. За спинами проходящих расцветало почти видимое облегчение.

"Не к нам. Не за нами".

С каждым мягким шагом, приближавшим эльфов к скамье Алионы, девушка все больше и больше ссутуливалась, неосознанно стараясь свернуться в клубочек, маленький, незаметный... Задергалось плечо.

В проеме капюшона показались сапоги. Мелодичный голос пропел что-то, по прежнему непонятное. Алиона так и не научилась понимать эльфийский. Медленно-медленно, как будто поднимая стопудовую гирю, она потянула вверх капюшон и взглянула в фарфорово-прекрасное лицо. И замерла.

Эльф обращался не к ней. К Заю.

Юноша спокойно поднял шляпу с лица, как будто и не думал спать:

- А с чего это ты решил, что я пойду с тобой? А, файр?

Фарфоровое лицо на мгновенье стало фаянсовым. Не ответив на оскорбление - а, судя по всему, оскорбление было серьезным - он медленно навел в лицо Зая клинок боевого кинжала. На острие оружия загорелся зеленый огонек. Зай в грубой и непристойной форме высказал, куда именно эльф может засунуть свой кинжал и сколько раз провернуть. Похоже, если молодой охотник и слышал о таких понятиях, как "страх" вообще и "страх смерти" в частности, то к себе их не относил.

Что там планировал эльф сделать дальше, осталось неизвестным - навряд ли он стал бы воплощать пожелания насчет кинжала - так как, не успев закончить фразу, Зай прыгнул.

Возможно, его имя и не напоминало о зайцах, но прыжок сделал бы честь любому длинноухому. Зайцу, не эльфу. Эльфы, как известно, все делают лучше всех. В том числе и прыгают. Наверное.

Зай, похоже, впал в священное безумие берсерка, потому что, судя по всему, решил в одиночку прикончить всю группу эльфов.

Блеснул охотничий нож. Разошлась белая ткань. Брызнула кровь из разбитого носа.

На этом подвиг Зая и закончился. Все-таки трудно противостоять семерым профессионалам, которые и не таких шустрых объектов пеленали. В руках эльфов мелькнули "бичи", скрестились, и забившееся в судорогах тело рухнуло на пол.

Пассажиры молча ломанулись к выходу из вагона. Молодые выпрыгивали прямо в окна. Никто не хотел становиться свидетелем покушения на господ эльфов. Как говорится, сначала ты рядом стоял, а потом хоп! - и ты уже пособник преступников, если не главарь банды.

Эльф произнес мелодичную фразу.

- Ну попробовать стоило... - прохрипел с пола Зай, которому уже скручивали руки за спиной, - Вдруг бы... получилось...

"Дурак... - Алиона опять свернулась в клубок и зажмурила глаза, - Ну зачем он на эльфов бросался? Выпрыгнуть в окно - и ищи ветра в поле, зайца в лесе. Ну зачем?".

Изящные пальцы жестко ухватили ее за предплечье, поднимая с сиденья.

- Девку-то на кой тащите? - прохрипел Зай, - Вам я нужен, меня и ведите. Ты бы еще крокодила с собой взяли, файр...

Щелкнул "бич" и юноша, и так с трудом стоявший на ногах, упал на колени. Задергался, грязно ругаясь и неуклюже поднимаясь на ноги.

- Маннсанн? - пропел эльф-командир и взмахом кинжала рассек левый рукав кожаной куртки.

Ого! Рука Зая была забинтована до самого локтя. А то и выше.

Зай поднял голову, посмотрел на эльфа сквозь упавшие на лицо волосы и злобно ухмыльнулся:

- Итилним.

Эльф отдернул руку как от прокаженного. Зай оскалился:

- Что, файр, страшно?

И тут же ударил эльфа головой в грудь, завопив:

- Да беги же ты, дура!!!

Алиона в два прыжка - скамейка, окно - оказалась "за бортом" крокодила. Бросать товарища в беде - плохо, но героически попадать в плен, когда тот самый товарищ изо всех сил старается задержать преследователей, не обращая внимания на собственную боль, чтобы одна недогадливая дура смогла сбежать - неправильно.

До спасительных деревьев было уже рукой подать, между ними было так легко затеряться в темноте... Вот только в этот раз темнота помогла погоне.

Алиона с размаху влетела в невидимую в траве яму и рухнула плашмя, чудом не сломав ноги. Впрочем, порадоваться этому обстоятельству она не успела.

Прикосновение к затылку, щелчок, дикая боль. Темнота. Беспамятство.

Через несколько минут крокодил недовольно запыхтел и пополз дальше по деревянному рельсу. Пассажиры с криками догоняли его и цеплялись за окна, особо отстающие - за хвост. Оставаться в темном и незнакомом лесу никто не хотел.

К стоявшей на лесной дороге карете эльфы в белых мундирах тащили два бесчувственных тела: темноволосого юношу с перебинтованной правой рукой и худенькую девушку, из-под белого капюшона которой свисали рыжие пряди волос. Последний эльф нес два рюкзака и чехол с луком.

***

Алиону привела в чувство музыка. Волшебный звон гитарных струн, мелодия, берущая за душу, уводящая вдаль по дороге грез, тихая чарующая песня, похожая на россыпь бриллиантов... Жесткий пол под правой щекой и головная боль. Девушка открыла глаза.

Она лежала на полу в помещении... мм... для комнаты великовато, для зала - низко... Похоже на какой-то подвал, с эльфийским уклоном: древесные стены, сводчатый потолок, светящиеся цветы, заливающие помещение золотистым светом. У противоположной стены сидел, скрестив под собой ноги, эльф в белом мундире и играл на гитаре, негромко напевая про себя.

Эльфы все делают лучше всех. И играют на гитаре тоже.

Мелодия зазвенела и оборвалась. В поле зрения Алионы появился еще один эльф, с телефонным цветком в руках. Она видела такие, у Хетулиона в кабинете: дотрагиваясь до разноцветных цветков, набираешь комбинацию и разговариваешь с тем, кто находится у другого цветка.

Судя по всему, тот, кто находился у другого цветка, гитариста не обрадовал: тот взмахом приказал унести цветок, отложил гитару и поднялся на ноги. Случись Алионе вставать из положения "сидя в позе лотоса", она долго расплетала бы ноги, кряхтя и тихо ругаясь. Эльф встал одним движением и шагнул в сторону, пропав из вида. Девушка повернула тяжелую гудящую голову и увидела Зая.

Юноша сидел в центре помещения, привязанный к тяжелому стулу и раздетый до пояса. Только бинты на левой руке, доходящие до - ого! - самого плеча, они почему-то не тронули. Бледный - хотя где бы загорать лесному охотнику? - худой, все ребра видны... Судя по упавшей на грудь голове и разлохмаченным волосам, Зай был без сознания. Или...

Мертв?!

Эльф обернулся на вскрик и подошел к лежащей девушке. Что-то произнес на эльфийском.

- Аверишом, - прошептала девушка, - Не понимаю.

Эльф качнулся с пятки на носок:

- Сиди здесь и не мешай.

Развернулся и двинулся к Заю. Алиона попыталась выполнить хотя бы первую часть, то есть сесть и поняла, что тело ее слушаться не желает. Вообще. Как будто ее выпотрошили и набили тушку ватой. Хотя нет: перед глазами появилась медленно ползущая рука. Алиона дотянулась до кончика собственного носа и вспотела так, как будто перетащила рояль на пятый этаж. Похоже, ее ударили разрядом "бича". Очень, знаете ли, похожие ощущения.

Раздался вскрик и знакомые ругательства.

Зай очнулся.

Любой бы очнулся, если бы его ударили "бичом".

Алиона смотрела на эльфа, такого прекрасного, в белой одежде и думала:

"Англичане говорят: если что-то выглядит как утка, крякает как утка и плавает как утка - значит, это утка и есть. Но верно и обратное: если существо выглядит как ангел, но при этом пытает и убивает людей, значит нифига это никакой не ангел".

Эльф задумчиво посмотрел на Зая, подождал, пока тот замолчит и задал длинный и вежливый вопрос. Выслушал не менее длинный, но совершенно невежливый ответ и дотронулся до юноши "бичом".

Вскрик. Ругательства.

Вопрос.

Ругательства. Щелчок "бича".

Вскрик. Ругательства.

Алиона стряхнула с себя оцепенение, вызванное эльфом (в присутствии рыжеволосых и длинноухих существ она всегда цепенела) и медленно, борясь с кружащейся головой, перевернулась и встала на четвереньки. Возможно, в этой позе она выглядела не очень эстетично, но в данный момент ей совершенно точно было наплевать на две вещи: как она там выглядит и что про нее подумает эльф, который пытает ее друга. Ах да, была и третья вещь: кем для нее является Зай. Она собиралась сделать хоть что-то. Например, шаг. И еще один шаг. И еще.

За спиной эльфа Алиона медленно ползла к стене, под которой лежали два рюкзака. Рюкзак Зая. И ее рюкзак. На дне которого, под вещами, лежал боевой кинжал, конфискованный у треклятого внучка трижды треклятого Хетулиона.

- Сиди, значит... - прошептала Алиона, - Не мешай, значит...

Перед ее глазами улыбался и одобрительно кивал мертвый человек в испачканном кровью белом плаще.

- Нет... - проговорила Алиона, двигаясь к рюкзаку, - Нет... Нет...

***

Эльф выслушал еще одну оскорбительную тираду и вздохнул. Юноша на любой вопрос отвечал исключительно ругательства и только на человеческом языке. То ли он не настолько хорошо знал эльфийский, чтобы на нем разговаривать, то ли не хотел, то ли ругался просто так, потому что его цветистые выражения никак не были связаны с заданным вопросом.

Эйниорхаранкано "Гланхерена" Талатор Гор вздохнул. Насколько было бы проще, если бы здесь был маг-менталист. Вынуть нужную информацию из мозга смертного стало бы до крайне простым делом. К сожалению, сделать нечто подобное с человеком, настолько активно не желающим с информацией расставаться, мог только маг уровня от девятого и выше...

Щелчок "бича".

Гор выслушал очередную тираду, включавшую в себя его собственных родственников, друзей и знакомых в неожиданных сочетаниях с "сутулыми собаками" и "плешивыми кроликами".

Нет, пожалуй, даже от десятого уровня...

К сожалению, таких магов в королевстве было от силы десяток, и ни один из них не мог прибыть в Бретилкарас и помочь. Был шанс пригласить сюда доктора Лайна Глосса, тот давно уже получил одиннадцатый уровень, но маг сообщил, что в настоящий момент занят и прибыть не сможет.

Жаль... Очень жаль...

Щелчок "бича". Ругательства.

Нет, этот метод не действует. Пора переходить к следующему.

Эльф придвинул к стулу с привязанным упрямцем круглую жаровню, достал и внимательно осмотрел светящийся желтым светом стержень.

- У вас есть еще шанс сохранить свое тело неповрежденным, охотник Зай, - пропел эльф на человеческом языке, - В противном случае я буду вынужден прибегнуть к раскаленному железу.

Юноша подробно рассказал, как именно эльф может применить раскаленное железо к самому себе.

- Ваши слова грубы. Вам известно слово "вежливость"? Возможно, существует целесообразность нанести его на ваше тело?

Изящное движение, похожее на взмах кисти художника. На груди упрямого смертного пролегла дымящаяся полоса.

Зай заорал и перешел на мат.

- Вам известен вопрос, который я вам задал, так что я не буду утруждаться и повторять его. Я просто ожидаю ответ. Могу ли я услышать его?

Услышал он многое, но все это, к сожалению, было малоинформативно.

Талатол поднял светящийся и пахнущий горелым мясом стержень.

- А ну стой! - неожиданно услышал он позади.

Эльф удивленно оглянулся.

Человечка с эльфийским цветом волос стояла у стены, покачиваясь. В ее руках поблескивал боевой кинжал, клинок которого был направлен в грудь Гора.

***

- Брось железяку на пол, - будь голос чуть потверже, а сама Алиона чуть более уверена в своих силах, а также в том, что сумеет выстрелить, то фраза прозвучала бы грозно.

Эльф слегка наклонил голову и шевельнул правым ухом:

- Что произойдет в том случае, если я не выполню ваших требований? - церемонно осведомился он.

- Я выстрелю, - упрямо набычилась Алиона и положила большой палец на округлую кнопку спуска, - Выстрелю.

- Нет, - эльф покачал головой и улыбнулся, - Не выстрелите.

- Почему...

Эльф качнулся в сторону девушки. Алиона зажмурилась и нажала на кнопку.

Ничего.

Девушка нажала на кнопку еще раз. И еще. Потом открыла глаза.

Сволочной эльф, мерзко улыбаясь, стоял прямо перед ней, так, что острие клинка упиралось прямо в его отвратительный белый мундир.

Алиона робко нажала на кнопку спуска еще раз. Ничего.

- Вы не выстрелите, - повторил эльф, - потому что из боевого кинжала невозможно выстрелить, если он не переведен в боевой режим.

В качестве иллюстрации своих слов он крутанул пальцем прозрачно-зеленый шарик в основании рукояти. Шарик моргнул, по лезвиям клинка пробежали изумрудные искорки, слившись в яркую точку, повисшую у острия. Эльф повернул шарик еще раз - точка погасла - после чего взмахнул рукой. Кинжал мелькнул белой птичкой и вонзился в стену, прямо под лежащей на полу гитарой.

"Я - идиотка", - подумала Алиона и увидела приближающийся к ее лицу конец "бича".

Следующее, что она увидела, была темнота.

***

В этот раз музыки не было. Был мелодичный голос эльфа, который что-то произносил.

- Да хоть не гуляш пустите, - прервал его хриплый голос Зая, - Я эту девку знать не знаю, просто рядом на крокодиле ехали.

Все то же помещение, все тот же жесткий пол. Хотя одно различие отчетливо чувствуется: в этот раз Алиона надежно связана. Руки скручены за спиной, ноги - у лодыжек. Девушка дернулась и поняла, что руки еще и привязаны к ногам, так, что максимум, на что она способна в этом положении - это выгнуться еще больше. Ни о каком сопротивлении не могло идти и речи. А очень бы хотелось - наткнувшись взглядом на бронзовую витую ножку, Алиона провела по ней взглядом и обнаружила, что жаровня переместилась поближе к ней. Что могло означать только одно: сейчас пытать будут ее. За попытку застрелить, а также просто потому, что собственную боль Зай мог и вытерпеть, а вот вытерпит ли он боль чужую - вопрос... И эльф это прекрасно понимает.

- Жги, жги, - Зай все так же сидел привязанный к стулу, почти свисал с него. На бледной груди красовался вензель из черно-красных линий, похожий на недовольного Ктулху, - Что мне до чужой девки...

- Я, Зай Джаррион, - эльф стоял над Алионой, задумчиво ее рассматривая, как будто прикидывал, как лучше разделать ее тушку и с каким соусом приготовить, - мог бы привести по крайней мере три факта, доказывающие твою ложь. Эта смертная далеко не так безразлична тебе, как ты хочешь изобразить. Возможно, ты прекратишь глупое и бессмысленное сопротивление, если я поведаю тебе, что про твою связь с этой девушкой мне сообщил мастер Искарр...

Ах он мерзавец!

Слова, произнесенные Заем, были намного более многочисленны и цветисты. Для сексуальных извращений, в которых он обвинил предателя-апеткаря, даже не существовало названий. Даже если и существовали, то Алиона не хотела их знать.

- Я имею значительные сомнения в том, что мастер Искарр хоть раз в жизни проделывал нечто подобное, - безмятежно произнес эльф, - или хотя бы имел желание воплотить ваши слова в жизнь. Я подозреваю, что ему просто не хватило бы фантазии, несмотря на то, что он наделен ею в полной мере, как и любой настоящий ученый...

Зай прорифмовал слово "ученый" с двумя приличными словами и тремя неприличными.

- Ваше словотворчество утомило меня. Даю вам на размышление то время, которое мне понадобится для того, чтобы привести вашу подружку в надлежащее состояние.

***

Как уже было сказано, сопротивляться связанная девушка не могла, поэтому эльф без труда привел ее в состояние, деликатно поименованное им "надлежащим". Попросту говоря, расстегнул сверху донизу пуговицы куртки, рубашки, после чего срезал лифчик.

- Итак, Зай Джаррион, ваше слово?

Одним словом Зай, разумеется, не ограничился.

- Ну что ж, раз вы отказываетесь от сотрудничества, придется поплатиться вот этой красивой девушке...

Алиона почувствовала, как на ее теле выступает пот, собираясь в струйки и стекая по спине.

Во-первых, слово "красивой" прозвучало так, как будто имелось в виду прошедшее время, а надежда на эстетические чувства эльфов, которые не позволят изуродовать ее, слишком мала. Кто его знает, насколько сильно различается эльфийское чувство прекрасного и человеческое. Судьба Гуинплена ее никак не прельщала.

Во-вторых, ей совершенно не хотелось носить остаток жизни - вне зависимости от длины этого самого остатка - выжженное слово "вежливость". Впрочем, против любого другого слова она также возражала.

В-третьих, взгляд эльфа ей совершенно не нравился. Нет, в этом взгляде сиреневых глаз пробежавшем по ее обнаженным грудям не было ничего маньячески-злобного или похотливо-развратного. Это-то и пугало. Согласитесь, когда на вас смотрят как на мясную вырезку или на объект для резьбы по коже, это всегда пугает.

Алиона до скрипа стиснула зубы. Мысли в голове бежали порвавшейся кинолентой. Что делать? Что можно сделать? Что нужно сделать? Кричать Заю? Молчать? Просто кричать?

Эльф извлек из жаровни раскаленный стержень, задумчиво оглядел его и поменял на другой.

Зай отчаянно и сосредоточенно рвался из веревок, ни произнося ни слова. Вырваться не получалось: эльфы, как известно, все делают лучше всех.

Эльф наклонился к лежащей девушке. Алиона взглянула круглыми от страха глазами на соломенно-желтое раскаленное железо и крепко зажмурилась. В том, что сейчас она будет кричать, Алиона не сомневалась, но пусть этот крик будет от боли, а не от страха...

Железо приближалось, уже чувствовался его жар.

"Прощайте, груди. Мне вас будет не хватать... Самое бы время появиться какой-нибудь кавалерии из-за холмов..."

Пол затрясся, как будто упомянутая кавалерия на самом деле появилась и сейчас скакала по коридору.

Девушка открыла глаза. Эльф разочарованно выпрямился и бросил стержень обратно в жаровню. Из его уст вырвалось короткое певучее слово, смысл которого, похоже, сводился к "едрит твою мать".

В помещение вбежали несколько эльфов в белых мундирах, те самые, которые были в поезде... тьфу... в крокодиле. А следом вошел...

Алиона застонала и уронила голову на пол. Сейчас ее чувства в полной мере соответствовали чувствам человека, который убегал ото льва и наткнулся на крокодила.

В дверях, с недовольной миной на красивом лице, стоял Хетулион-младший.

Глава 21

Треклятый внучок обвел взглядом помещение, слегка приподнял бровь при виде привязанного к стулу Зая, и тут увидел лежащую на полу Алиону. Довольная улыбка, появившаяся на его лице, крайне напоминала выражение лица ребенка, в новогоднюю ночь обнаружившего в коробочке под елкой новенький айфон вместо с тоской ожидаемого паровозика.

Алиона закрыла глаза. Ее воображение было достаточно богатым для того, чтобы представить что ее ждет в будущем. Сейчас Хетулион заберет ее, отвезет в какое-нибудь схожее помещение и будет долго-долго ей припоминать, как она оглушила его и сбежала. Она еще не знала, какие ощущения испытывает человек, которого пытают раскаленным железом, но подозревала, что приятного в этом мало даже для мазохиста.

Хетулион повернулся к эльфу, который пытал Зая и произнес что-то требовательное, судя по интонациям. Впрочем, и без перевода понятно: "Заверните мне вон ту рыжеволосую девку. Ах, уже завернута? Тогда грузите". Еще и пальцами прищелкнул, мол, пошевеливайтесь.

Эльф-палач... Если бы он был человеком, то можно было бы сказать, что он "побагровел". Эльф же, скорее, приобрел оттенок благородного розового вина (каким его представляла Алиона, никогда такого вина не видевшая). Хетулион получил в ответ длинную певучую фразу, смысл которой тут же становился ясен, если взглянуть на лицо внучка, приобретшее точно такой же "винный" оттенок.

Алиона внезапно поняла, что захвативший их с Заем эльф совершенно не намерен уступать свои игрушки первому попавшемуся наглецу. Девушка даже в первый момент испытала к нему извращенное чувство благодарности, тут же исчезнувшее при взгляде на жаровню. Тут непонятно, кому быть благодарной: если бы местный эльф не уперся, то сейчас ее уже везли бы на пытки, если бы не Хетулион - пытки бы уже начались.

Среди эльфов нет хороших людей. Потому что эльфы - не люди.

Два эльфа уперлись, как два барана на узком мостике, горячо и мелодично доказывали друг другу что-то, Алионе непонятное. Угадывался разве что общий смысл: Хетулион хотел немедленно получить беглую "игрушку" и не желал слушать возражений, здешний же эльф не собирался подчиняться первому попавшемуся наглецу, тем более что форма на них была одинаковой. Кроме того, здешний эльф - как его, черта, зовут? - понимал, что если отдаст Алиону, то быстрого результата от Зая не добьется. Поэтому ему появление Хетулиона с претензиями на Алиону - как... как явление врача-диетолога, вынимающего изо рта обжоры аппетитный кусок сливочного торта. С вишенкой.

Никак повлиять на происходящее девушка не могла, поэтому ей оставалось только лежать в виде рождественского подарка - только бантика не хватало - и анализировать происходящее. Можно было заметить, что два эльфа, несмотря на беломундирность, делающую их почти близнецами, все-таки разные. Местный более спокоен, Хетулион же горячится и злится. Впрочем, может и его противник горячится и злится, только не показывает этого на глаза подчиненных. Кстати, то, что спор продолжается, не переходя в поединок, во многом объясняется именно наличием подчиненных: за спиной местного эльфа стоят его эльфы, те беломундирники, которые схватили их в поезде, за спиной же Хетулиона - спокойные ребята в странноватой одежде, похоже на оживший куст, полностью покрытый плотной листвой. На бедре каждого висит короткий меч в белых ножнах, то есть в огневой силе эти парни превосходят местных эльфов, вооруженных только кинжалами.

Хетлион и командир местных эльфов, продолжая певуче ссорится, дружно схватились за рукояти кинжалов. Похоже, их ссора достигла градуса, за которым слова уже не кажутся убедительным аргументом и в дело вступают клинки. Подчиненные, и беломундирные и зеленолистовые, также схватились за оружие. Алиона быстренько помолилась всем богам, которые согласятся ее услышать, с просьбой о том, чтобы все эльфы, имеющиеся в данный момент в помещении, перестреляли друг друга. То ли боги не услышали, то ли молитва была слишком длинной, но перестрелка не состоялась.

Оба командира отошли друг от друга на короткий шаг, плавно достали из ножен кинжалы, поднесли клинки вертикально к лицу и размеренно заговорили. Возможно, конечно, что именно так выглядели эльфийские матерные ругательства, но больше эта декламация все-таки походила на какую-то торжественную клятву. Типа: "Клянусь не успокоиться, не мыться, не бриться, не пить, не курить, пока вот эта мразь, стоящая напротив меня, топчет землю своими мразевыми ногами".

Подчиненные, вытянувшиеся чуть ли не по струнке, внимали мерно роняющим слова отцам-командирам, даже уши, казалось, заострились и торчали вверх острыми клинками. Стихли последние слова, на секунду повисла торжественная тишина... И тут кое-кто решил, что в помещении стало скучновато.

Зай поднял голову и выдал длинную тираду на эльфийском - значит, все-таки мог говорить на нем, упрямый негодяй! - завершившуюся смутно понятным словом "файрион", обращенным персонально к Хетулиону.

Эльфы окаменели. И если все они сдержали свои эмоции - понятно, что Зай не стихотворение им прочитал - то Хетулион терпеть не стал. Он широко шагнул к довольно ухмыляющемуся Заю и ударил того в лицо. Размахнулся, чтобы ударить второй раз, но тут его ухватил за руку местный командир, яростно пропевший короткую фразу. Хетулион скрипнул зубами, выдернул руку и зашагал к выходу. Следом за ним потянулись лиственные эльфы и...

Алиона не поверила собственному счастью.

Местный командир тоже вышел! Вместе со своими подчиненными! Значит... Значит у Алионы есть время на то, чтобы сбежать!

Ага. Вот только...

Она связана по рукам и ногам и не может даже встать. Зай привязан к стулу и, кажется, потерял сознание. Единственный выход из помещения, если не считать дверь, которую эльфы не забыли запереть на замок - это небольшое круглое окно.

"Давай, девочка. Шевели мозгами. У тебя есть пять минут".

***

Взгляд Алионы побежал по помещению.

Повисший на веревках Зай...

Дверь...

Жаровня...

Стена...

Кинжал!

До сих пор торчащий в стене кинжал, который эльф у нее отобрал. Алиона радостно дернулась. И сникла. Кинжал застрял в стене на уровне головы. Сейчас она не сможет до него дотянуться: максимум, что позволяет веревка, стянувшая руки и ноги - встать на колени... Если бы ее разрезать...

Жаровня!

Алиона перевернулась на живот и толкнула ногами в высокую ножку жаровни. Глухо лязгнула чаша, посыпались рдеющие угли и раскаленные докрасна металлические стержни. Пол начал тлеть... плевать! Если эльфы придут до того, как она сбежит - ей будет все равно, горит помещение или нет. Если же после того - то тем более все равно.

Извиваясь как червяк, девушка подползла к кучке углей и осторожно протянула к нем связанные за спиной руки... Горячо. Ладно, план Б. Алиона умостила на кучке углей веревку, притягивающую ноги к руками, натянула ее... Задымилось, с тихим треском начали лопаться перегорающие волокна... Есть!

Веревка лопнула, и девушка с наслаждением вытянулась в струнку, постанывая от удовольствия в распрямляющихся мышцах. Две секунды и хватит. Алиона перекатилась на бок и попыталась аккуратно поместить веревки на руках на угли. Та-ак... Нет, руки связаны за спиной, контролировать, чтобы на угли легли именно веревки, а не руки, очень трудно и есть риск сжечь совсем не то, что собираешься. Инквизитор Курт Гессе Алионе нравился, но не до такой степени, чтобы подражать ему, щеголяя обгорелыми руками. Может, хотя бы ноги...?

Ай!

Уголек, подкатившийся под бок, имел другое мнение, и сейчас левая половинка попки горела огнем. Хотя и в фигуральном смысле, но ожог болел ощутимо. Да и штаны явно прогорели.

Алиона кашлянула - едкий дым от тлеющего пола лез в горло - и поднялась на ноги. Цель - кинжал. Девушка запрыгала к стене. Обнаженные груди прыгали вверх-вниз, выскакивая из расстегнутой до пупа рубашки. Зрелище, возможно, и занимательное, но для нее очень неудобное.

Вот и кинжал. Алиона посмотрела на клинок, глубоко впившийся в стену и со вздохом взяла в рот навершие рукояти.

Она качала кинжал вверх-вниз, вправо-влево, дергала его вперед-назад (стараясь не думать, как это выглядит со стороны), наконец усилия увенчались успехом, и проклятая железяка упала на пол. Алиона рухнула на колени, нащупала за спиной лежащий на полу кинжал и дотянулась клинком до связанных ног. Взмах - ноги свободны! Больше не надо изображать безумного кролика. А вот до веревок, связавших руки у локтей, не дотянуться...

Проклятье!

Алиона подбежала к стулу, к которому был привязан Зай, до сих пор находившийся без сознания. Зажала рукоять кинжала между подлокотником и привязанной рукой юноши, так, чтобы клинок торчал наружу. Повернулась спиной, осторожно дотронулась веревками до лезвия, нажала...

Есть! Свобода!

Свобода была пока относительной: пусть без веревок, зато в запертом помещении, которое, между прочим, наполнялось дымом. Кое-где уже плясали язычки пламени.

Алиона разрезала веревки молодого охотника.

- Зай, - позвала она его, - Зай!

Юноша поднял голову, открыл мутные глаза и произнес фразу, за которую в другой ситуации получил бы пощечину. После чего снова уронил голову на грудь. А так как веревки его уже не удерживали, то он рухнул бы, если бы его не подхватила Алиона. Лохматая голова уткнулась аккурат между грудей, по прежнему обнаженных.

- Без сознания, а туда же... - проворчала девушка, застегиваясь.

Теперь отсюда необходимо выбираться.

***

- Да пролезай же ты!

От Зая - как часто от любого мужчины в подобной ситуации - проку не было никакого. Он категорически отказывался протискиваться в окно, ежесекундно теряя сознание. Теоретически, Алиона могла поднять его на ноги, просунуть голову в окошко и, ухватив за ноги, выкинуть наружу. Вот только...

Во-первых, он при этом сдерет свежие ожоги на груди. Возможно, боль приведет его в себя, но Алионе не хотелось уподобляться эльфам. Его же куртку, вместе с рубашкой, проклятый эльф разрезал на кусочки.

Во-вторых, при таком раскладе он упадет вниз головой, и без того контуженой.

- М-мать... - Алиона грязно выругалась. Вот такой проведешь пару дней с одним культурным и воспитанным юношей и сама не заметишь, как наберешься от него дурных привычек, - Будешь мне должен за стриптиз. Три раза.

Алиона скинула куртку, рубашку и положила последнюю на подоконник. Легче Заю станет не намного, но лучше уж скользить ожогами по шелку, чем по дереву, правда?

- Та-ак... Встаем. Руки... Голова... Та-ак, уже почти вошел... Давай, еще немного... Стоп! А теперь плавно и ак-ку-рат-но...

Зай, поддерживаемый за ноги, протиснулся в окошко, сполз по наружной стене вниз и мягко лег на землю, рядом с заранее выброшенными рюкзаками. Алиона обернулась, чтобы последний раз взглянуть на задымленное помещение и в этот момент огонь наконец вспыхнул и загудел.

Девушка ойкнула и проскочила в круглое окошко, как намыленная.

***

Этот побег запомнился Алионе. Как нечто, что можно вспомнить, произнося слова "Бывало и похуже...".

Куртка, наброшенная на голое тело - рубашка осталась на подоконнике на память эльфам - на правом плече висит рюкзак, на левом - Зай, который пришел в себя ровно настолько, чтобы его не пришлось тащить. Алиона незамедлительно повесила на него его собственный рюкзак, потому что если бы она тащила еще и его, то точно кончилась бы, не пройдя и двадцати шагов. К сожалению, больше Зай не мог помочь ничего: он, по видимому, не соображал, где находится и что с ним, и периодически повисал на девушке, теряя сознание.

"Двести двадцать один... двести двадцать два... двести двадцать три..."

Пройденное расстояние казалось до обидного малым. Погони не было ни видно ни слышно - похоже, эльфы занялись тушением пожара - и это радует. Не радует то, что у Хетулиона и его подручных точно были собаки-ищейки. Будет чертовски жаль, если то расстояние, которое она столь героически преодолевает, эльфы пробегут легкой трусцой за пять минут.

"Двести тридцать восемь... двести тридцать девять...".

- Зай, - она потрясла юношу, - у тебя, случайно, нет чего-нибудь, чтобы перебить нюх собакам?

Зай резко поднял голову, его взгляд стал осмысленным и четким.

- Собака - животное, - произнес он, - на четырех ногах, покрытое шерстью...

И снова обмяк, повиснув на плече девушки.

- Спасибо тебе, добрый Зай... - проворчала Алиона, подкинув юношу поудобнее, как тяжелый тюк, - Чтоб я делала без этих ценных сведений...

По темной ночной улочке, петляющей между древесных домов с редкими светящимися окнами, двигалась невысокая девушка с растрепанными рыжими волосами, в расстегнутой почти до пупа черной куртке. На плечо девушки опирался голый по пояс юноша с забинтованной по самое плечо правой рукой. Со стороны они, наверное, смотрелись, как загулявшая парочка.

- Так...

Алиона остановилась. Она уже давно шла на одном упрямстве и нежелании падать прямо на улице и отчаянно высматривала местечко, где можно спрятаться от возможной погони. Мысль о том, что это будет так же глупо, как прятаться под кроватью от грабителя, Алиона прогоняла.

Сейчас они вдвоем стояли у низкой калитки в заборе. Необычность забора была в том, что, в отличии от эльфийских колючих живых изгородей, этот забор был составлен из плотно сросшихся узких стволов с бахромой листвы сверху. В первое мгновение Алионе показалось, что она находится перед забором какой-то тюрьмы, но в тюрьме крайне редко встречаются открытые калитки.

Дверца бесшумно распахнулась, и девушка прошла внутрь, затащив за собой Зая.

***

Они находились на заднем дворе какого-то огромного строения, вытянувшегося в длину, как кит. В отличие от тех же самых эльфийских древесных домов, стены здания были составлены из плотно сросшихся стволов и походили на сруб, положенный на бок. Под самой кроной-кровлей тускло светились узкие окошки, внутри здания что-то шелестело и пощелкивало.

"На фабрику похоже...".

Тут Алиона увидела цель.

К задней стене странного здания прижималось вполне себе обычное эльфийское: толстый ствол с шапкой кроны вместо крыши. Вот только дверей и окон в нем не было, вместо них огромной пастью распахнулись широкие ворота.

Это строение Алионе было знакомо. Точно так же в поместье Хетулиона-старшего выглядел сенник.

Сенник - это сено. То есть мягкая удобная вещь, на которой можно лежать, а также в которую можно закопаться так, чтобы при беглом осмотре их не нашли.

Девушка потащила Зая к сеннику.

Сенник в странном здании тоже был необычным. Вернее, необычным было сено: оно состояло из узких листьев, похожих на сушеную осоку, но, в отличие от нее, мягких и совершенно не шуршащих. Лежать на этом сене было все равно, что на куче тряпочек.

А еще оно одуряюще пахло. Нет, не сеном, скорее, какой-то сушеной лекарственной травой, вроде валерианы или чего-то подобного.

Алионе было не до размышлений.

Она затащила Зая на верх лежащей внутри кучи сена, после чего они вдвоем сползли вниз с другой стороны, в уютный закуток у стены.

Снизу - мягкое сено, - сбоку стена и то же самое сено, сверху - сводчатый потолок сенника.

И запах...

Алиона устроила юношу поудобнее, положила ему под голову рюкзак, и прижалась к горячей спине.

- Это, - прошептала она, - Ничего не значит. Так просто удобнее...

Алиона достала боевой кинжал и подумала, что любой эльф, который попытается подобраться к ним, получит выстрел прямо в свое идеальное лицо.

Потом она отогнала дурацкую мысль разрезать бинты на заевой руке и посмотреть, что же он там прячет.

Потом она моргнула.

И выморгнула уже утром.

***

Солнечные лучи проникали сквозь раскрытые ворота сенника и освещали внутреннее помещение неярким пыльным светом. Пылинки забрались в нос спящей девушки и защекотали там.

Алиона чихнула и проснулась. Открыла глаза.

Зай, похоже, тоже только что пришел в себя. Он сидел спиной к девушке, обхватив колени руками и его спина с цепочкой выступающих позвонков была такой трогательной, что хотелось обнять и пожалеть.

- Это ты меня вытащила от длинноухих? - спросил он, не оборачиваясь, - Или мне померещилось?

- Я, - осторожно произнесла Алиона. Честно говоря, у нее ломило все тело, болела голова и было нехорошее ощущение, что охотник сейчас выругается и потребует отнести его обратно.

Зай помолчал, а потом... Отчаянный ругатель, он произнес уже столько слов, от которых свернулись бы уши даже у слесаря-сантехника, но того, что он произнес, Алиона не ожидала от него услышать.

Зай тихо сказал:

- Спасибо.

Девушка не успела отреагировать на неожиданное заявление, как юноша поднял голову, принюхался, прислушался к доносившемуся из странного помещения неумолчному шуму, а потом резко обернулся.

Белое лицо, зрачки расширившиеся во всю радужку.

- Ты что... - сипло произнес Зай, - притащила меня на ткацкую фабрику?

Глава 21

Они сидели на сеновале ткацкой фабрики уже полдня. Выбраться отсюда можно было бы в любой момент, может быть, никто из персонала их не увидел бы, но рыжеволосая девушка и парень в женской рубашке, испачканной кровью и сажей, выглядели слишком вызывающе для мирного эльфийского городка. Уже на первом перекрестке ими бы заинтересовалась полиция, на втором же - те, кто их ищет. Так что пришлось сидеть, зарывшись в необычно мягкое сено и ждать ночи. Ждать и надеяться, что эльфийские собаки - и на четырех ногах и на двух - не возьмут их след раньше, чем зайдет солнце.

- Нужно было сразу уходить, - в тристачепырнадцатый раз пробурчал Зай.

Алиона вздохнула. И промолчала. Тему "Почему ты не ушла сразу?" они уже три раза обсудили и два раза поругались. Злобным шепотом, потому что некие личности, рассмотреть которых из-за сена не удавалось, приходили за сеном удручающе нерегулярно и могли заинтересоваться криками под крышей сеновала.

Зай тоже вздохнул и шепотом произнес длинную ругательную тираду в адрес эльфов, из-за которых они торчат здесь, в этом - цензура - сарае, ждут - цензура - вечера и - цензура, цензура, цензура - надоело - цензура - ждать.

Алиона вздохнула еще раз и поерзала, устраиваясь поудобнее. Они с Заем лежали рядом друг с другом, почти касаясь руками. Романтично, наверное... Лежать рядом с юношей на мягком душистом сене... Нет, не романтично. К романтике обычно не прилагается обожженное тело и рыщущие в их поисках эльфы.

Зай выругался еще раз. Даже ругательства начали звучать тоскливо.

- Давай поговорим, - повернула голову Алиона.

Зай повернулся к ней. Расстояние между их лицами - меньше чем вытянутая рука... Алиона неожиданно подумала, что ни разу не была с мужчиной так близко в НАСТОЛЬКО интимной обстановке: лежа, на сеновале, в полумраке...

А глаза у Зая синие, как море...

- Зачем?

- Что "зачем"? - вздрогнула Алиона, вынырнувшая из своих мыслей, в которых присутствовало море, солнце и купальник.

- Зачем говорить?

- Так обычно быстрее время проходит.

- Я не хочу говорить, - Зай отвернулся.

И волосы у него черные... Блестящие, как перья ворона...

- Почему?

- Зачем попусту болтать?

- Не попусту. Если ты расскажешь мне о том, что произошло, я хоть буду понимать, что происходит? Что от тебя хотел тот эльф?

- Ничего.

Вот упрямец... Алиона полежала еще немного и заговорила.

Она рассказала о себе. О жизни, о работе, о матери... Проблемы, которые портили ей жизнь - приставучие коллеги, строгое начальство, бесцеремонная мать - вдруг показались такими... глупыми. Алиона подумала, что если бы Захар еще раз попытался полапать ее, то она не раздумывая влепила бы ему пощечину и не стала переживать о том, что про нее подумает. Надо же, до чего общение с эльфами меняет человека...

Она скомкала рассказ о коллегах и перешла к истории своего перехода в этот мир. Про стерву-Аньку, продавшую ее практически в рабство, про Хетулиона-старшего, про Хетулиона-младшего... Про Настю, девчонку, попавшую в Зеленую Рощу...

- Что скажешь? - Алиона закончила рассказ на своем появлении у лесного дома охотника Джарра. Она чувствовала себя опустошенной, но в то же время спокойной, как гора. Надо же... У нее ведь никогда не было настолько близких подружек, чтобы делиться с ними всем-всем-всем. Кто бы мог подумать, что ее первой подружкой окажется юноша из другого мира, нервный и раздражительный.

Зай молчал. Девушка подумала, что он уснул.

- Вот... - Зай резко замолчал, как будто ухватил себя за язык.

- Дура? - уточнила Алиона. Ну а как еще можно назвать человека, повевшегося на сказку о сказочных эльфах?

- Сука, - закончил Зай и тут же поторопился добавить, - Не ты. Подружка эта твоя, Ан-ка. Продать человека эльфам... Это...

Он вполголоса выругался, вплетя в одну фразу и незнакомую ему Аньку и знакомого аптекаря.

- Это из-за травы тебя эльфы пытали? - спросила Алиона.

- Из-за нее, - пробурчал Зай, - И из-за аптекаря. Тварь.

- Зачем она им нужна?

- Не знаю.

Почему-то Алионе показалось, что Зай врет. Он знает, зачем эльфам нужен этот "подорожник" или, по крайней мере, догадывается.

- А что это за трава?

- Эта трава - просто трава.

Точно, врет.

Девушка не стала допытываться дальше. Если не говорит - значит, это тайна. Стоит уважать тайну человека, который ради нее вытерпел пытку огнем.

- Грудь болит? - сочувствующе спросила она.

- Не очень.

В рюкзаке Зая нашлась плоская баночка с мутно-зеленой мазью, пахнущей болотом, которая быстро сняла опухоль и синяки с лица Зая, уменьшила боль ожогов на груди и вылечила бы ожог на левой ягодице девушки, вот только она застеснялась и не попросила мазь, о чем теперь жалела.

- Зай, а зачем ты обозвал Хетулиона?

- Кого?

- Ну, того эльфа, который пришел за мной?

- А, этого вспыльчивого файриона. Просто так. Вдруг, думаю, он взбесится настолько, что убьет меня. И от пыток избавлюсь и тебя не тронут. Зачем тебя пытать, если я уже помер?

Алиона поежилась. Зай вот так просто рассуждает о смерти, что мурашки по спине бегут.

- Зай, а что такое файрион? И файр, ты так эльфов называешь иногда. Если что-то неприличное - можешь не говорить.

- Да что там неприличного... Только не вздумай при эльфах их произносить. Для них это - оскорбление.

- А что эти слова означают?

- Файр - означает "смертный". Эльфы живут в десять раз дольше людей, но все-таки не вечно, так что для них лишнее напоминание о том, что они от людей не очень-то отличаются, оскорбительно.

- А файрион?

- О, это самое страшное оскорбление для эльфа... - Зай усмехнулся и перевернулся на бок, лицом к девушке, - Означает "сын смертного". Сразу оскорбляешь и самого эльфа и его отца и его мать... Если после этого не убьют - считай, что повезло.

- Значит, тебе повезло? - хихикнула Алиона, и тоже легла на бок.

- Да, - с улыбкой согласился юноша - немногие могут похвастаться тем, что обозвали эльфа и остались живы. Застегни куртку... огонек.

Ох, елки зеленые! Одежда распахнула, а рубашку Алиона передала в фонд помощи полуголым охотникам. Покраснев, как помидор, девушка спрятала свои выглянувшие на волю прелести.

- Почему это я "огонек"?

- А кто? Яркая, рыженькая, после твоего ухода сгорело целое здание... Вылитый огонек.

Алиона смутилась. "Господи... Я сижу на сеновале, в другом мире, за мной охотятся эльфы, а я краснею от немудреного комплимента, полученного от мальчишки-охотника... Что со мной творится?"

- А... А... А что это эльфы изображали кинжалами? - нашлась она, чтобы только уйти от ставшей вдруг скользкой темы.

- А, это... - Зай зевнул и лег на спину, - Вызов на кинжальную дуэль. Старая традиция эльфов. Они всегда вызывают друг друга на дуэль, когда не могут решить, кто должен уступить. Вроде как люди монетку кидают...

***

Они полежали еще немного, болтая о всяких пустяках. Алионе было легко и свободно, она забыла о том, что их ловят, что они прячутся, что Зая она знает от силы неделю. Казалось, что он всегда был рядом с ней, с самого детства. Было невозможно представить, что было время, когда она его не знала... Надо же. Оказывается, чтобы подружиться с человеком, достаточно пролежать с ним целый день на сеновале. Забавно.

Алионе никогда не было так легко с человеком...

А потом она спросила о его руке.

Зай побледнел, покраснел, пошел пятнами... Фыркнул и отвернулся, пробурчав, что не желает разговаривать об этом.

Алиона лежала, смотрела на тощую спину и мысленно кляла себя последними словами, благо после общения с Заем запас этих самых "последних слов" у нее значительно увеличился.

Юноша дернулся и резко сел:

- Собаки, - прошептал он.

В самом деле, вдалеке, где-то в другом конце улицы, слышался собачий лай. По спине девушки пробежал холодок.

- Может, собаки просто так лают? Может, это не за нами...

- Нет, - Зай медленно покачал головой, вправо-влево, - Я знаю этот лай. Так лают псы, когда идут по следу. А кого им еще выслеживать посреди города? Зайцев? Они идут к нам. Нужно бежать.

Алиона надела рюкзак и встала на пружинистом сене:

- К калитке? - спросила она.

- Нет, - Зай стал сухим и деловитым, - Увидят.

Его лицо внезапно задергалось.

- Придется, - произнес он сквозь зубы, - идти через фабрику.

Он указал на дверь в торцовой стене сеновала, через которую работники обычно уносили куда-то охапки сена.

По лицу Зая пробежала еще одна судорога.

- Терпеть их не могу...

- Кого? - спросила Алиона, но юноша не ответил. Он надел свой рюкзак и потянул Алиону за руку.

А у него теплые ладони... Что за бред лезет в голову?!

Они вдвоем съехали с сенной кучи и подошли к двери.

- Ну... - Зай несколько раз вдохнул-выдохнул, как будто перед нырянием в ледяную воду, - Пойдем.

Они проскочили через низкую дверцу и оказались в огромном длинном помещении, наполненном шуршанием и пощелкиванием. Посередине него шел узкий проход между рядами стеллажей. А на них...

На стеллажах находились ткачи.

Огромный черные лохматые пауки. Величиной с волка.

Тысячи пауков.

***

Три эльфа с короткими боевыми мечами на поясах скучали на улице у вытянутого вдоль улицы дерева-здания: то ли фабрика, то ли мастерская, то ли оранжерея... Смертный мальчишка, где-то ухитрившийся найти один из осколков былых войн и его подружка с эльфийски рыжими волосами как будто сгорели в огне...

В огне?

- Мои уважаемые товарищи, не испытываете ли вы ощущения, что в воздухе появился запах дыма?

Эльфы синхронно повернулись к широким двустворчатым дверям фабрики-мастерской-оранжереи, из-под которых выбивались белые струйки...

Двери распахнулись и из них, в клубах дыма, вывалилась на улицу щелкающая хелицерами черная миллиононогая волна...

- Лесные небеса, это же пауки!!!

Глава 24

Вал восьминогих ткачей, разбежавшихся по городу, навел шороху. Пауки пробегали по улицам, свисали с ветвей деревьев-особняков, проникали в дома. Трудно оставаться невозмутимым, когда на плечи тебе прыгает такое создание, как ткацкий паук. Пусть существами они были мирными и никого не кусали и не вредили иным способом, разве что иногда им в головогрудь вступала какая-то мысль и они начинали распускать попавшуюся им в лапы одежду на нити. По городу уже бегало несколько полуобнаженных девушек и несколько довольных пауков с разноцветными клубками.

Пострадавшие от пауков тем или иным образом, в основном, были людьми. Эльфы не разбегались с криками и визгами при виде монструозных пауков, они просто ухитрялись как-то ловко исчезать, стоило только возникнуть подозрению, что поблизости находится паук.

Ткацкая фабрика гудела, пожираемая огнем, вокруг, держась за ушастую голову, бегал, растеряв всю эльфийскую невозмутимость, владелец, уважаемый господин Лотарион. Стоило помещение дорого, не говоря уж о тканях и пауках, а пожарные не торопились гасить пламя.

Пожарные, может, и торопились бы, но, как выяснилось, пауков смертельно боятся не только эльфы и слабонервные девушки. Пожарные водяные слоны отчаянно ревели, задрав толстые хоботы и колыхая опавшими боками: всю ранее всосанную воду они истратили, сбивая струями мечущихся по пожарной части пауков. Один из слонов от испуга проломил забор, застрял и теперь истошно вопил, крутя хоботом, как грузовой вертолет.

В общем, паника в доселе мирном городке вышла знатная. В суматохе никто не обратил внимания на парочку молодых людей, целенаправленно продвигающуюся в сторону леса.

Вымазанный в саже, но довольный, как грешник, успешно сбежавший из ада, Зай только что не пританцовывал. Алиона во время побега с ткацкой фабрики споткнулась, и толпа пауков пробежала по ней к выходу. Сильно они ее, конечно, не затоптали - все-таки пауки, не кони - но зато располосовали куртку, которая теперь выглядела так, будто была сделана из маскировочной сетки: с одной стороны маскировочная, с другой - все-таки сетка. Плюс кто-то из восьмилапых оторвал и унес с собой капюшон, в итоге рыжее пламя волос Алионы можно было рассмотреть с другого конца городка.

- А если меня кто-то узнает? - игриво спросила она у охотника. Бурлящий адреналин - а вы попробуйте оказаться в горящем помещении, полном пауков, посмотрите, сколько его выделится у вас - толкал на какие-то шальные поступки.

Зай, судя по всему, страдавший, в смысле, наслаждавшийся, от того же переизбытка гормона, остановился, достал из рюкзака холщовый мешочек и напялил на голову девушки. Проблема волос была решена. Теперь Алиону могли признать за сбежавшую из психушки, но только не за бывшую "игрушку".

Она посмотрела на Зая. Тот посмотрел на девушку и неожиданно расхохотался. Алиона, осознавая, как глупо она выглядит, рассмеялась в ответ.

Посреди заполненного пауками города стояли два юных человека. Он исмеялись и чувствовали себя абсолютно счастливыми.

***

Уже давно стемнело, когда извилистая лесная тропинка наконец закончилась, упершись в низкую округлую дверь в стволе охотничьего домика.

- А кто здесь живет? - зевнула Алиона. Мандраж давно закончился и навалилась усталость, тянуло ко сну.

- Летучие мыши, - буркнул Зай. Он тоже вернулся к своему обычному злобно-раздраженному состоянию. Хорошему настроению охотника не способствовало то, что по дороге он поскользнулся на узком бревне, переброшенном через сонный ручей, упал в воду, промок и весь вывозился в липком иле.

- Что они здесь делают?

- Живут.

- Серьезно?

- Нет, с песнями и карнавалами.

Алиона надулась и постучала в дверь. Никто не ответил.

- Громче стучи, - Зай сел на крылечко и снял чавкающие сапоги. Перевернул и потряс. Ничего не вылилось.

Алиона послушно постучала громче. Потом еще громче. Потом до нее дошло:

- Там никого нет?

- Нет, - Зай пошевелил длинными пальцами босых ног.

- Тогда зачем ты сказал мне стучать громче?

- Ну а вдруг кто-то все-таки есть?

- А куда делись хозяева?

- Уехали.

- Куда?

- В человеческую Империю.

Дверь бесшумно отворилась, показывая обстановку внутри. Полное впечатление, что люди не уехали навсегда, а просто вышли ненадолго: заправленная кровать, посуда на полках, чайник, висящий над очагом.

- Почему они все бросили?

- Потому что лучше быть нищим, но живым, чем богатым, но мертвым.

Больше вопросов девушка не задавала.

***

В очаге прогорал огонь, на веревках сохла одежда Зая и длинные ленты бинтов, которыми он обматывал руку. Сам Зай сидел в глубоком кресле, закутанный в колючее шерстяное одеяло и делал вид, что совсем не стесняется устроившейся на кровати Алионы. Та, чтобы не смущать его, старалась не смотреть в ту сторону. Тем более, что ее глаза все равно упорно возвращались к кружке с ароматным травяным чаем и глиняной плошке с янтарным вареньем из неизвестных плодов, вкусным, как... как что-то очень вкусное. Алиона задумчиво облизала ложечку и пришла к выводу, что сейчас она хочет спать, а не заниматься сравнительным анализом вкусовых качеств продуктов. Девушка зевнула и прилегла на подушку. Совсем ненадолго.

***

Проснулась Алиона уже глубокой ночью, резко и внезапно, как иногда бывает, когда приснится что-то страшное, не оставившее воспоминаний. Только сердце билось часто, как заводная игрушка.

Судя по всему, сегодня было полнолуние: яркий толстый луч падал из окошка, упираясь в спящего на кресла Зая. Одеяло сползло до пояса, обнажая тощее тело юноши: торчащие ребра, вязь ожогов, оставшаяся после эльфийских пыток, впалый живот с темным пятном пупка, тонкая рука, свисающая до пола... Рука?

В животе Алионы вместо бабочек, которые чуть было не запорхали, каркнула ворона. Девушка вполне отчетливо, насколько это возможно в лунном свете, видела ту самую руку, которую Зай так упорно прятал от чужих глаз.

В голове девушки сложились два понятия "рука" и "лунный свет", дав в сумме страшное словосочетание "лунная белизна".

Так Зай не шутил? Он и вправду смертельно болен?

Алиона осторожно сползла с кровати и, бесшумно ступая босыми ногами, подошла к креслу. Наверное, она была первой девушкой в мире, которая подкрадывалась к спящему мальчику, чтобы рассмотреть его руку.

Она тихонько протянула пальцы вперед...

"Лунная белизна, - прозвучало в ее голове воспоминание, - Лунная, потому что заразиться ею можно только если дотронуться до меня при лунном свете..."

Девушка отдернула руку и тут же мысленно выругала себя за легкий укол брезгливости. А потом выругала себя второй раз, когда представила, что бы сказал ей Зай, если бы узнал, что она заразилась его болезнью по собственной глупости. После чего наступило время третьего раунда самокритики, когда Алиона вспомнила слова Кода об этой болезни полностью: "...да еще потому, что в лунных лучах она светится".

Рука юноши не светилась.

Да и белой она не была: вполне обычная, чуть загорелая человеческая рука. Никакой чешуи, ран, язв... Ничего.

Прятать под бинтами было нечего.

Тогда зачем? Зачем эти постоянные бинты, нежелание показывать руку, зачем?

Было в этом что-то странное, какая-то тайна, связанная с тем непонятным подорожником, из-за которого их предал аптекарь, и эльфы гоняли по городу, как зайцев, а потом пытали раскаленным железом...

Алиона дотронулась кончиками пальцев до таинственной руки, провела вверх до самого плеча, ощущая холодную кожу - замерз, бедняга... - поправила упавшие на лицо пряди черных волос и, поддавшись нахлынувшей волне чувств, в которой смешались и жалость, и благодарность, и симпатия, и многое, многое другое, поддавшись внезапному порыву, девушка обняла Зая за шею и осторожно поцеловала в губы.

На секунду ей показалось, что сейчас грянет гром и прозвучат фанфары, но, видимо, такое случалось только в сказке: ничего не произошло. Разве что губы юноши чуть дрогнули, как будто отвечая на поцелуй. Но нет, он продолжал крепко спать.

Алиона дотронулась ладонями до собственных щек: те горели, как угли, и вовсе не от простуды, которой, кстати, и не было.

"Что ты делаешь? Это же неправильно... Так нельзя...".

Она поцеловала юношу еще раз. И еще.

Зай пошевелился.

Одним прыжком девушка оказалась на кровати, в мгновение завернувшись в одеяло и отвернувшись к стене. Сердце колотилось, чуть не проламывая ребра изнутри.

- Не отдам... - прошептал во сне юноша, - Никому не отдам...

Девушка чувствовала, что когда-нибудь Зай расскажет ей о том, что не так с его рукой, но, несмотря на извечное девичье любопытство, она не спросит первой и никогда ни за что не расскажет, ЧТО произошло этой ночью в брошенном охотничьем домике посреди бескрайних лесов эльфийского королевства.

Никогда.

Глава 25

Утро пришло к спящей Алионе с солнечными лучами, пением птиц - как же надоели эти орущие создания! - и словами:

- Нам нужно идти.

Девушка потянулась и открыла глаза. Возвышавшийся над ней Зай требовательно дернул ее за плечо:

- Нам нужно идти, - монотонно произнес он.

С этими словами он потянул за край одеяла, которое не замедлило скользнуть с Алионы. Она быстро поблагодарила всех богов за то, что вчера все-таки решила одеться перед тем, как заснуть. А то сейчас лежала бы, прикрытая одним лишь загаром (и того почти нет).

- За-ай, ну еще пя-ать минут...

Так хотелось хоть немного отвлечься от гонки, побыть просто девушкой, полениться... Интересно, если Зая попросить сделать кофе - он сделает? Хотя, зная охотника, можно скорее предположить, что тот разразится ругательствами, кинет в нее чайником и выльет кофе на голову.

- Нам нужно идти.

Алиона оборвала зевок на середине и встревожено посмотрела на Зая. Ей не понравились сильные механические интонации в его голосе. Как будто говорил испорченный робот. Да и вообще...

Зай выглядел немного неадекватно. Он был полностью одет, умыт, причесан, даже бинты заняли свое привычное место на левой руке. Но при этом все было как-то... как-то не так... Одежда перекошена, волосы причесаны только наполовину, на другую половину они торчат как перья бойцового петуха - во все стороны, взгляд стеклянный... Только бинты намотаны настолько тщательно, что одно это уже начинает пугать.

Алиона присмотрелась внимательнее:

- Зай, с тобой все в порядке?

- Со мной все в порядке, - прохрипел тот.

Прохрипел?

Девушка дотронулась до влажного лба юноши.

- Пшшш... - озадаченно произнесла она. Лоб был горячий, как камни в парной.

- Нам нужно идти.

- Зай, ты болен!

- Со мной все в порядке, - Зай качнулся и вцепился в спинку кровати, чтобы не упасть.

- У тебя температура!

- У всех людей температура.

- У тебя она высокая!

- Она у меня совершенно нормальная, - с этими словами Зай рухнул плашмя.

***

Да, вчерашнее купание в ручье не прошло даром: Зай простудился и заболел. Его трясло, но отчаянно кашлял и вообще - действительность воспринимал слабо. Самое же плохое, что он наотрез отказывался признавать себя больным и собирался идти. Вот, сейчас, сейчас он встанет с кровати... встанет... ладно, сползет, поднимется на ноги... поднимется... я сказал, поднимется...

Алиона со вздохом ухватила "здорового" за подмышки и подтащила к кровати. Ох уж эти мальчишки, любого возраста, все-то им нужно доказывать, что круче их только горы, а выше - только звезды...

- Нам нужно идти, - пропыхтел Зай из-под кучи одеял.

- Нужно, нужно... - успокаивающе произнесла Алиона, решая сложную задачу: можно ли погладить Зая по руке или это будет слишком интимным жестом?

- Я пошел... - Зай осознал безуспешность попытки выбраться из-под одеял и устремился выползти с другой стороны. И запутался в них.

- Ох, Зай-зайчик... Чем тебя лечить?

На свет вынырнула взлохмаченная голова с горящими глазами:

- Травы, - неожиданно отчетливо произнес Зай, - Отвар трав. И завтра я буду здоров как...

Он замолчал.

- Травы... - вздохнула Алиона, - Травы - это хорошо. А где их взять?

Нет, она, конечно, понимала, что взять их можно в лесу. Но как найти травы, пригодные для лечения от простуды и как их отличить от какой-нибудь белены?

- Как совершенно здоровый человек, - закончил Зай свою мысль, - Для отвара нужны травы: Lavandag gassui, Meneglass orui, Laurenhen and...

Он назвал еще с десяток названий. С тем же успехом он мог бы говорить по-китайски: Алиона не поняла ни слова.

- Зай, я очень сильно сомневаюсь, что на траве в лесу висят таблички с названиями, да еще и на эльфийском. Нет, может, на эльфийском они и подписаны...

Кто этих эльфов знает?

- ...но я все равно не пойму. Где взять эту траву?

Зай сел на кровати, замотанный в одеяло и похожий на немца под Сталинградом:

- У хозяев дома должны были остаться запасы трав.

***

Запасы действительно нашлись: аккуратные пучки сушеных трав висели на чердаке. Даже подписанные. На эльфийском.

Алиона снимала каждый пучок с крючка и несла вниз, показывать Заю. Тот пристально вглядывался в принесенное и говорил отнести обратно. Или отложить для приготовления лекарства. Алиона искренне надеялась, что у юноши не двоится в глазах и она не напоит его каким-нибудь волчьим лыком.

Опознать из всего покрошенного в котелок ей удалось только Lavandag gassui, оказавшийся обычным зверобоем, который любила добавлять в чай соседка тетя Зина.

Зай выхлебал варево прямо из котелка, давясь и обжигаясь, откинулся на спину и затих. Потом натянул одеяло до самых глаз и затих надолго.

- Зай, - осторожно спросила Алиона, когда неподвижность охотника начала ее пугать, - Ты жив?

- Да, - отрывисто произнес тот. И опять замер.

Алиона посидела с ним рядом, встала, походила туда-сюда, помыла посуду, помыла котелок, попробовала на вкус отвар - как крепкий чай, смешанный со стогом сена - порылась в шкафчике, нашла глиняную банку с темно-оранжевым вареньем, по вкусу - апельсиновым...

- Зай, ты жив?

- Да.

...вскипятила воду в котелке, заварила чай из зверобоя, попила с вареньем, поставила порцию для Зая, посидела за столом, задумчиво глядя на юношу и поедая варенье, помыла пустую банку...

- Зай, ты жив?

- Вот что ты будешь делать, если я скажу "нет"?

После этих слов юношу начало трясти.

***

Озноб колотил Зая так, что кружка с чаем в его руках, расплескивалась во все стороны. Алиона попыталась напоить его сама, но зубы охотника стучали о край кружки так, что девушка всерьез за них опасалась.

Зай обливался потом под двумя толстыми одеялами, но все равно не мог согреться.

Девушка посмотрела на содрогающуюся кровать и приняла решение. Потом несколько раз глубоко вздохнула, откинула край одеяла и нырнула в жаркую темноту. Плотно прижалась к худому, трясущемуся, горячему, но такому замечательному телу.

- Огонек... Не надо... Я... Не надо...

- Успокойся, - прошептала она ему на ухо, - Я просто полежу рядом с тобой.

"Ага! - надрывался где-то в глубине души голос совести, - Просто полежу рядом! Просто полежу рядом в одной кровати с мальчиком под одним одеялом! С тобой такое когда-нибудь было?"

"Нет. Но ведь мы не делаем ничего ТАКОГО!"

"Ничего ТАКОГО! Еще скажи, что не хочешь ничего ТАКОГО!"

Алиона прижалась покрепче к дрожащему Заю и поняла, что самой себе врать не стоит: она с превеликим удоволсьтвием оказалась бы в одной постели с Заем - именно с Заем - в совершенно ДРУГОМ положении. И пусть даже подумать об этом страшновато - все-таки впервые - но никаких препятствий, кроме этого самого страха неизвестности, она не видит.

А ведь раньше Алиона никогда не думала о знакомых парнях, как о... Как о... Возлюбленных?

Она влюбилась?

Влюбилась?!

Влюбилась в юношу, почти мальчишку, моложе ее самой - да, всего на пару лет! Но моложе! - лесного охотника, живущего в эльфийском королевстве, грубияна и поджигателя ткацких фабрик?

Влюбилась?!

Это невозможно!

"Ну самой себе-то не лги..."

***

Звездное небо в мире эльфов было совершенно особенным. Если на Земле, взглянув ночью на небо можно увидеть... Кхм, в основном отблеск фонарей и редкие искорки звезд. Вот если выбраться на природу, дождаться ночного ясного неба, то можно увидеть черный бархат с густой россыпью алмазов. Это в нашем мире. В мире же эльфов вы увидите сплошной слой этих самых алмазов, за которым черноты космоса уже не рассмотреть. Если здесь вообще есть космос, может, звезды вполне реально приколочены к хрустальному своду серебряными гвоздиками.

Если в нашем мире созвездие выглядит как набор точек, в котором можно увидеть все, что угодно, в зависимости от собственной фантазии: хоть ковш, хоть медведицу с хвостом, хоть лося, хоть повозку, то в мире эльфов звездные скопления складывались во вполне отчетливые фигуры. Хотя... Здесь вместо теста Роршаха вполне можно было использовать эти самые созвездия.

Алиона сидела на крыльце и рассматривала видневшуюся над кронами деревьев звездную фигуру: то ли астра, то ли актиния, то ли Ктулху в ужасе.

Зай спал, успокоившийся после того, как прошел озноб...

Скрипнула дверь. А вот и не спал.

- Как ты, Зай?

- Жив, если ты об этом, - замотанный в одеяла юноша присел рядом с девушкой.

- Как ты себя чувствуешь?

- Я себя не чувствую... - Зай осторожно покосился на девушку, - Тебе не холодно?

Внутри Алионы прокатилась горячая волна.

- Немного...

Зай накрыл ее краем одеяла и бережно прижал к себе.

- Спасибо тебе, - прошептал он.

Алиона промолчала. Любой ответ казался ей безнадежной банальностью.

Они сидели на крыльце под одним одеялом и молчали.

- А я на звезды смотрю, - наконец сказала девушка.

- Хочешь, - робко спросил Зай, - я покажу тебе звезды Спектра?

- Хочу, - Алионе было все равно, на что смотреть, лишь бы вместе с ним.

Юноша выпростал руку из-под одеяла и указал на небо:

- Вон, видишь? Ярко-зеленая звезда.

- Вижу. Как она называется.

- Так и называется: Calen, Зеленая. Это - звезда Малого Спектра. Их всего семь: Красная, Оранжевая, Желтая, Зеленая, Голубая, Синяя и Фиолетовая...

- Как цветов радуги?

- Точно. Звезды Спектра окружают планету кольцом, вдоль них проходит видимый путь Солнца. В него, кроме звезд Малого Спектра входят еще пять звезд Большого Спектра: Розовая, Коричневая, Черная, Серая и Белая. И есть еще две звезды Великого Спектра: Серебряная и Золотая. Солнце так их и проходит: сначала красную, потом оранжевую, желтую, зеленую, голубую, синюю, фиолетовую, розовую, коричневую, черную, серую, белую, серебряную и золотую. А потом опять идет через красную и так по кругу...

- А как может быть черная звезда?

- Это и не звезда вовсе: клочок черной туманности, загородивший звезды. Названия им придуманы не совсем по цветам, скорее подогнаны: Белая звезда - немного голубоватая, а Серебряная - просто белая... Каждый цвет имеет свое значение и считается, что каждый человек, родившийся под определенным цветом обладает теми качествами, которые этот цвет дает...

"Как знаки Зодиака..."

- А ты под какой звездой родился?

- Под Красной.

- А что означает красный цвет?

- Смотря у кого. Эльфы много тысяч лет назад сдвинули круг значений цветов от естественного на две звезды. У людей свободу и верность означает красный, у эльфов - желтый, у людей мудрость и открытость - оранжевый, у эльфов - зеленый. Белый у эльфов стал серебряным, черный - белым...

"Вот так, - подумала Алиона, - Вот так просто. Сдвинул значение цветов - и красное стало желтым, а черное - белым... Добро - злом, а зло - добром... Такое красивое небо, как под ним могла появится такая мерзость, как эльфы?...".

- Откуда ты столько знаешь о звездах?

- Я жил в лесу. Вечерами иногда не было других занятий, кроме как смотреть на звезды. А еще у меня были книги...

Девушка посмотрела на Зая. Близко-близко, совсем рядом сияли его глаза, самые синие, ярче любых звезд любого Спектра.

Оба покраснели.

Алиона осторожно дотронулась до тонкой шеи Зая, до светло-серого пятнышка, выглядывавшего из-под распахнувшегося ворота рубашки.

- Ты испачкался...

Зай, не отрывая взгляда от девушки, прикоснулся к ее пальцу и провел по нему до собственной шеи.

Зрачки расширились. Лицо юноши из красного стало розовым, потом бледным, а потом - белым как мел. Он резко отстранился от Алионы, запахнул рубашку и попытался вскочить, запутавшись в одеяле.

- Нам нужно идти, - бормотал он, - Немедленно. Немедленно!

Глава 26

Поутру они отправились в путь, к неизвестному Алионе дядьке. Дядьке, в буквальном смысле: тот, к кому они шли приходился родным братом отцу Зая и, соответственно, родным дядей самому юноше. Зай по непонятной для Алионы причине был твердо уверен, что дядька Грок сумеет снабдить их документами, деньгами и помочь выбраться из страны. Почему юноша так думал, Алиона не знала, а пытать еще недавно тяжелобольного не хотела.

Отвар из трав на самом деле оказал чудесное действие: на следующий день Зай поднялся с кровати без кашля, без насморка и без температуры. Ну а то, что выглядел он при этом так, как будто выбрался не из постели, а из могилы - так он, если честно, красавчиком, вроде Бреда Пита, и не был никогда.

Если подбирать сравнение, то Зай был похож... Пожалуй, из голливудских актеров - ни на кого. И вообще ни на кого из современных актеров. А походил он, если все ж таки подбирать кинематографическое сравнение - на Василия Ланового в роли Павки Корчагина из старого-престарого давным-давно виденного фильма "Как закалялась сталь". Такой же высокий, тощий, разве что без коммунистического блеска в глазах...

Вспомнив фильм, Алиона помрачнела. В фильме - и в книге - Павка Корчагин стал полуслепым парализованным инвалидом. Так что, учитывая, что с Заем творится неизвестно что - не самое лучшее сравнение.

Несмотря на требование "отправляться немедленно!" вышли они все-таки только тогда, когда солнце окончательно встало. Так сразу сорваться с места не получилось: нужно было собрать вещи, запастись провиантом и обыскать дом на предмет одежды, так как одежда Зая наверняка уже известна всем заинтересованным лицам, а одежда Алионы после знакомства с паучьими лапами напоминает кружевное белье, но уж никак не одежду, приемлемую в культурном обществе.

С одеждой повезло: Зай торжествующе извлек из шкафа деву белые холщовые куртки с капюшонами, надежно скрывающими лицо. Оказывается, тот самодельный капюшон, который он сделал в свое время из куска ткани, в настоящее время безнадежно погибший в паучьей волне, был не просто так. В королевстве эльфов Тениндор - да и не только в нем - существовала некая полусекта-полурелигия, члены которой ходили именно в такой одежде: с капюшонами, скрывающими большую часть лица. Видимо, именно к ней принадлежали сбежавшие владельцы древесного дома, так что теперь компрометирующие волосы Алионы и компрометирующее выражение лица Зая - тот хмурился и выглядел как особо опасный террорист в международном розыске - были надежно скрыты в темной глубине капюшона. Правда, у этйо маскировки были и свои недостатки: согласно тем же религиозным воззрениям, члены секты обязательно душились в неимоверных количествах, так что теперь за Алионой и Заем тянулся густой шлейф тяжелого сладкого запаха мандаринового варенья. В доме нашлись только такие духи.

Также Зай плотно замотал шею толстым шерстяным шарфом, мотивируя это тем, что горло продолжает болеть, и ненатурально кашляя. Хотя Алиона прекрасно понимала, что дело не в простуде. Юноша прячет от нее пятно, появившееся у него на шее, пятно, имеющее прямое отношение к вечно забинтованной руке и к их спешке.

Зай болен. И болен серьезно.

Но, проклятье эльфов, ЧЕМ?!

Она видела его руку, пусть в лунном свете, но вполне отчетливо! Не было на ней ни ран, ни язв, ни пятен любого цвета, ни белого, ни серого, ни зеленовато-пурпурного!

Алиона понимала, что, даже узнай она, чем болен Зай, это ничего не изменит. Она не врач, не медик, даже не медсестра. Чем она может помочь? Ничем.

Но от неизвестности хочется выть...

***

Зай, кстати, совершенно не походил на смертельно больного. Он пер по лесу как лось, разве что стал еще более раздражительным. Во время ходьбы он вполголоса ругался буквально на все: на деревья, которые торчат не там и не так, на траву, которая выросла не там, где надо и не выросла там, где надо, на дурацкий капюшон, на идиотский запах духов, на проклятых эльфов и на все остальное вместе взятое... Единственный объект, на который не были обращены его проклятья - это Алиона.

Девушка не могла понять: ей не достается потому, что Зай сдерживается или же он просто испытывает к ней некие чувства, сходные с теми, которые испытывает она сама? Единственное, что она точно выяснила: стоит ей заговорить с Заем и он успокаивается, прекращает клясть какой-нибудь трижды несчастный куст, который задел его веткой, и начинает разговаривать почти человеческим языком.

Вот так они и шли по лесу: стоило Алионе заметить, что из-за покачивающегося впереди рюкзака начинает доноситься все более и более громкая ругань, как она тут же срывала первую попавшуюся травинку и забегала вперед:

- Зай, а Зай!

Ругань стихала, как штормовое море после вылитой бочки масла:

- Да, Огонек.

Ее имя охотнику почему-то не нравилось.

- А что это такое? - Алиона, наивно хлопая ресницами, протягивала ему стебелек, на котором росли в разные стороны четыре крупных листа, между которыми пряталась единственная сочная черная ягода.

- Это Gorthhen Canadlass, также именуемый черноглазка. Отвар используется при лечении лихорадки, настойка на спирту - при лечении болезней горла, глаз, головокружении и сонливости. Свежие ягоды, принятые внутрь, помогают от излишней болтливости.

- Значит, их можно есть? - с сомнением рассмотрела глядящую на нее ягоду Алиона.

- Можно. Наверное.

- Что значит "наверное"?

- Ну, все мои знакомые знали, что черноглазка ядовита, поэтому никто не ел...

Тьфу! Как чувствовала подвох!

- ...но, наверное, нет причин для того, чтобы эту ягоду было невозможно съесть.

- Ага. Есть можно, только отравишься.

- Ну почему "отравишься"... Таким маленьким количеством сразу не отравишься. Сначала будет рвота, колики, понос, головокружение. Потом только сердце остановится.

- Спасибо. Утешил... - выбросила опасную травку Алиона.

Вот так и шли.

***

- Зай, что это такое?

Они с охотником осторожно выглядывали из-за кустов на довольно диковинное зрелище.

Лес кончился.

Эльфийский лес всегда выглядел как волшебный дворец: колонны древесных стволов, поддерживающих зеленые своды крон, изумрудный ковер мягкой травы, редкие шапки кустов... И он всегда медленно сходил на нет: деревья становились ниже и реже, в лиственном потолке появлялись проплешины и окна, кусты становились гуще и наконец, продравшись через них, ты выходил на открытое место: поле или опушку.

Сейчас лес кончился СРАЗУ. Как будто его вырубили на огромной площади, если можно представить вырубку без пней и куч веток, покрытую все тем же ровным травяным ковром. Открытая площадь медленно поднималась к середине, превращаясь в невысокий холм, исчерченный узкими песчаными дорожками, пересекавшими холм в разнообразных направлениях. На холме росло Дерево.

Стометровый, без преувеличения, пирамидальный гигант, похожий на новогоднюю елку-переростка.

- Это - дерево.

- Зай, я вообще-то и сама вижу, что это дерево.

- Это не просто дерево, - задумчиво проговорил юноша, - Это - магический вяз.

- Он выращен с помощью магии? - вязы Алиона представляла себе несколько поменьше.

- Нет. Он создает магию.

- Как это? - для девушки магия была... ну... магией. Чем-то, что не нужно создавать.

- Ты видела все эти магические эльфийские предметы... да вон, хоть боевой кинжал?

- Ну?

- Откуда они берут магию?

- Ладно. Откуда?

- Ее создают вот эти деревья: магические вязы. Они собирают энергию солнца, превращают ее в магическую, и распространяют во все стороны. Чем выше дерево, тем на большем расстоянии от него будут действовать магические предметы. Но все равно это не очень-то большое расстояние, не превышающее нескольких десятков миль. Поэтому эти деревья равномерно рассажены по всей стране...

- Понятно. Вроде вышек сотовой связи.

- При чем здесь пчелы?

- Неважно.

- Нет, все-таки при чем здесь пчелы?

Алиона задумалась. А правда, почему системы сотовой связи называется СОТОВОЙ? Где соты?

- Давай, я подумаю и потом тебе объясню, - выкрутилась она.

Зай послушно согласился. Хотя неделю назад он бы вымотал из Алионы душу, но все-таки добился бы ответа.

- Значит, - переспросила Алиона, - Это обычный магический вяз?

- Нет. Необычный, - неожиданно разрушил сложившуюся было картинку Зай, - Этот - гораздо выше обычного, обычные растут возле больших городов, а не посреди глухого леса, и их не окружает вот такая вот оградка.

В самом деле, вокруг древесного гиганта где-то на расстоянии пары десятков метров от неожиданно кончившегося леса тянулась ровная изгородь из кустов, аккуратных, как будто их каждый день подстригала орава садовников.

- Что не так с этой изгородью? Возле особняка Хетулиона росла такая же.

- Не такая. Это эреглайн, "колючка". Ее сажают только возле особо важных объектов...

Зай замолчал.

- Каких, например?

Юноша молчал, пристально вглядываясь куда-то в сторону.

- Например, - напряженно прошептал он, - вокруг Зеленой Рощи... А еще обычные вязы не патрулируют с такими вот собачками...

По тропинке вдоль кустов шагали два эльфа. В серебристых рубахах с закатанными рукавами, с короткими мечами на поясе. Перед ними на поводках двигались два пса: высоких, остроухих, дымчато-серые, с белыми чепрачными пятнами на спине.

- Эльфийские момахэ. Лучшие в мире псы-охранники. Они тоже охраняют Зеленую Рощу...

По спине Алионы пробежали мурашки:

- Ты хочешь сказать... Это - она?

- Нет. Зеленая Роща совсем в другой стороне...

- Ну...

- Но она - не единственное место смерти.

Зай резко потянул носом:

- Лесные небеса! От нас же разит, как от взбесившегося апельсина!

Как же они побежали! Остановились только когда от непонятно-страшного дерева отбежали километра на полтора-два.

- Как ты думаешь? - отдышавшись, спросила Алиона, - Собаки нас почуяли?

- Ветер дул в нашу сторону... Надеюсь, нет.

Они посмотрели друг на друга и побежали дальше.

***

Еще пара дней путешествия по эльфийским лесам, с разговорами сразу обо всем и ни о чем серьезным и приключениями, вроде встречи с единорогом...

Алиона не поверила своим глазам, когда утром из тумана им навстречу вышел ослепительно-белый зверь с золотым витым рогом. Самый настоящий единорог, точно такой, каким он описан в тысячах книг. Он подошел к застывшей парочке и внимательно посмотрел на Алиону фиолетовым глазом. Перевел взгляд на Зая. Тот кашлянул и медленно вынул изо рта недоеденный кусочек эльфийской лепешки. Единорог не стал чванится и съел предложенное сомнительное угощение. Подождал, пока они оба погладят серебряную гриву, после чего исчез все в том же тумане.

- А я слышала, - заворожено смотрела на туманные струи Алиона, - что единороги подпускают к себе только девственниц...

- Врут, - буркнул Зай.

- А еще я слышала, что кровь единорога лечит любые болезни...

- Вот это точно врут.

- И что встреча с единорогом приносит удачу.

- Вот это, может, и правда...

***

Неизвестно, подействовала ли встреча с единорогом или сыграло свою роль что-то другое, но им действительно повезло. Они прошли через лес, не встретив ни опасных хищников, ни эльфов, и вышли к небольшой деревушке, состоящей из десятка древесных домов, вроде тех, в которых жили охотники.

- Дядька Грок... - тихо произнес Зай, выглядывая из-за кустов и указывая на пожилого мужчину, половшего тяпкой сорняки на грядке с капустой.

Алиона с сомнением посмотрела на искомого дядьку. Немолодой, волосы такие же длинные как у Зая, но наполовину седые. Загорелое лицо, покрытое морщинами, крепкие мускулистые руки, которых не скрывала потрепанная жилетка - дядька Грок походил бы на Индиану Джонса, если бы шляпа у него на голове не была соломенной... Старые штаны, босые ноги...

- Зай, а чем нам может помочь огородник?

- Огородник? Не знаю.

- Тогда зачем...

- А вот бывший начальник городской полиции - может.

"Огородник" неторопливо подошел к невысоким, по пояс, кустам, окружающих огород, и оперся о тяпку:

- Эй вы, двое, - негромко произнес он, - Ты, племянник, сын давно забытого брата и твоя подружка. Выходите.

Глава 27

Дядька Грок пропустил их внутрь дома и закрыл дверь:

- Чего приперся? - уставился старик на Зая.

Ничего себе, приветствие доброго дядюшки... Алиона скинула опостылевший капюшон.

- Эльфийка?!

Зай дернулся и огляделся. Заглянул за Алиону:

- Где?

- Зай, ты спятил?! Ты притащил ко мне эльфийку?!

- Она не эльфийка!

- А волосы отчего рыжие? После дождя заржавели?!

- Она из другого мира!

- Ты сам как из другого мира!

Алиона непонимающе смотрела на орущих друг на друга дядю и племянника, переводя взгляд с одного на другого. Что-то ей начало казаться, что никакой помощи они здесь не получат...

Старик Грок выхватил из стоящей на столе миски огромный мосол, так тщательно обглоданный, как будто над ним поработала бригада крыс, и ткнул им чуть ли не в лицо Зая:

- У тебя мозгов меньше, чем в этой кости!

- У меня они хотя бы есть!

- Притащился сам и притащил свою девчонку!

- Она не девчонка!

Грок неожиданно замолчал и внимательно осмотрел Алиону, как будто пытаясь рассмотреть признаки ее принадлежности к какому-то иному полу, кроме женского. Девушка почувствовала разгорающееся внутри нее глухое раздражение. Они шли сюда, за ними гонялись эльфы и все для того, чтобы наткнуться на сварливого старикашку?

- А выглядит как девчонка...

- Она - девушка!

- Зачем ты таскаешь свою девчонку по лесам?

- Она не моя девчонка! И не девчонка вовсе!

Свара между родственниками началась по новой.

- А ты что, до сих пор встречаешь в лесу единорогов, молокосос?!

- А еще я там встречаю эльфов, которые гоняются за мной и этой девушкой!

- Чтобы убежать от эльфа достаточно быть слепоглухохромым придурком, то есть быть хоть чуть-чуть лучше тебя!

Если бы этот дядя не оскорблял Зая, возможно, Алиона бы и выдержала его крики, в конце концов, ей приходилось сталкиваться с шумными хамами. Но позволять поносить юношу, которого она уже считала своим?!

- А ну прекратить! - рявкнула девушка и изо всех сил ударила ладонью по столу. Ладонь тут же загорелась болью, но Алиона уже не обращала на это внимания.

- Прекратите! - выкрикнула она в лицо дядьке Гроку. От ярости она даже не видела его: перед глазами плыли цветные пятна.

- Вы даже не знаете, что перенес Зай! Его ловили, его пытали, за ним гнались, а вы!

- Девочка, - неожиданно тихо и спокойно произнес старик, - если бы я рассказ обо всем, что пережил я, ты бы описалась.

- Дядя Грок... - предупреждающе проговорил Зай из-за Алиониного плеча.

- Ты знаешь, кем я был? - старик смотрел прямо в лицо девушки. Его глаза были слегка выцветшими, но такими же синими, как и у племянника.

- Знаю! - мелькнула мысль, что не стоит называть дядьку Грока бывшим начальником полиции. Кто его знает, вдруг об этом не стоит распространяться, а мало ли кто услышит ее слова, - Сидели в кабинете и орали на подчиненных! На большее у вас ума не хватит!

"Что я делаю? - билась мысль в голове, - Я кричу на человека, который старше меня! Да со мной такого не было с девятого класса, да и тогда я кричала на подружку-десятиклассницу...".

Алиона на самом деле никогда не то, что не ругалась, даже не спорила со старшими, предпочитая уступить и отступить. Нынешнее поведение для нее было необычным... Но этот дядька ее вывел из себя!

Наверное, одной из причин гнева девушки было несоответствие внешности и характера Грока. Бывший начальник полиции обладал красивой внешностью, внешностью того типа, которую не портит время и морщины: сухощавый, загорелый, с худым острым лицом. Он действительно походил на старого Индиану Джонса или на ковбоя Мальборо из рекламы... И при этом - такой хам...

Был в жизни Алионы человек с похожим несоответствием формы и содержания. Декан факультета, на котором она училась. Высокий, широкоплечий, со шкиперской бородой, похожий на сурового морского волка... И при этом: отвратительный хам, обожающий доводить до слез студенток и пресмыкающийся перед ректором. Алионе приходилось общаться с ним, до слез дело не доходило, но валерьянку после этого общения она пила флакончиками. Некоторые девушки набирались смелости и высказывали ему в лицо все, что о нем думали, после чего забирали документы. Алионе никогда не хватало духу.

Откуда он взялся сейчас?...

- Какой смелый огонек... - с непонятным выражением проговорил дядька Грок, - Ты меня совсем не боишься?

Он как будто невзначай сдвинул полу вытертой куртки, мелькнула рукоять боевого кинжала, торчащего за поясом.

Возможно, случись нечто подобное в начале ее приключений в мире эльфов, Алиона бы испугалась. Если бы конечно знала, что боевой кинжал в здешних краях - все равно что пистолет. Но сейчас! Она много дней странствовала с Заем по лесам, за ними гонялись эльфы, ее травили собаками, ее ловили, у нее на глазах пытали Зая, угрожали пытками ей самой...

- А без оружия вы опасаетесь разговаривать с беззащитной девушкой?

Дядька прищурился, морщинки у глаз собрались солнечными лучиками... Старик весело расхохотался. Алиона секунду посмотрела на него и неожиданно рассмеялась вместе с ним. Следом присоединился Зай.

Они хохотали втроем, и Алиона чувствовала такое непробиваемое спокойствие и умиротворение, как будто уже оказалась дома.

***

- Огонек... - Зай взял Алиону за руку, - Ты на дядьку не обижайся. Он у меня замечательный, просто любит иногда поругаться. Ты бы слышала, как они с моим отцом встречались: люди начинали думать, что они сейчас поубивают друг друга.

- Да я поняла. Потом.

Алиона сообразила, что дядька Грок больше притворялся крикливым хамлом, чем был им на самом деле. Хамло наорало бы и на нее, а с ней старик разговаривал вполне спокойно. Да и самое начало их разговора: дядька обозвал ее эльфийкой, но при этом даже не дернулся за кинжалом.

Они сидели на уютной кухне, неожиданно уютной для кухни старого холостяка. Чисто, светлые деревянные стены, деревянные же столы и табуреты, яично-желтого цвета. На полках на стенах - аккуратно расставленная посуда. Если бы еще и на окне висели клетчатые красно-белые занавески - это была бы не кухня, а картинка. Но занавесок на окне не было. Вместо них стоял цветок в горшке. Цветок не цвел, только растопырил во все стороны длинные колючие листья.

- И еще, Огонек... - Зай взял ладонь Алионы и стал задумчиво поглаживать пальцы девушки, - Спасибо, что не назвала его начальником полиции. Он ушел с поста... не совсем тихо... И сейчас живет под чужим именем. Так что... И не обижайся на него.

- Не буду. Он у тебя веселый, - девушка осторожно извлекла свою руку из пальцев Зая. Его поглаживания вызывали россыпь искр в крови, заставляли сердце колотиться, как маленького крольчонка, и... И вообще волновали.

Веселый дядька Грок хмуро брякнул на стол две миски, полные тушеной картошки - или чего-то крайне на нее похожего - из вершины каждой аппетитной пахнущей горки еды торчала куриная ножка. Алиона посмотрела на королевскую порцию и поняла, что она, конечно, зверски голодная, но съесть это целиком не сможет при всем старании. Разве что если будет запивать.

- А у вас нет тириса? - спросила она у старика.

- Эльфийское пойло пусть пьют эльфы, - буркнул старик и поставил на стол огромную - на вид литра три не меньше - бутыль с темно-бурой жидкостью.

Алиона задумчиво проследила за тем, как в ее стакан наливалось это адское пойло. Судя по ядреному запаху, стакану осталось недолго: его разъест.

- А чего-нибудь менее крепкого?

- Ты собираешься пить или мыться?

- Отчищать ржавчину я тоже не планировала.

Грок придвинул к Алионе стакан:

- Пей.

Девушка решительно отставила выпивку:

- Нет.

- Пей.

- Нет.

- Пей!

- Нет!

Алионе было смешно. Как будто они играют в игру, двигая стакан туда-сюда, как шахматную фигуру.

- Ладно, - махнул рукой старик, - Как хочешь.

Он потянул стакан к себе. Алиона двинула его обратно:

- А вдруг я все-таки захочу выпить?

- Нет, - тут же отреагировал дядька, - Не захочешь.

- Захочу.

- Нет.

- Захочу.

- Нет.

Стакан опять начал метаться по столу, расплескивая выпивку.

- Захочу.

- Нет.

- Захочу...

- Да хватит вам! - не выдержал Зай, - Ведете себя, как старик и девчонка!

Девчонка и старик остановились и посмотрели на стакан, уже наполовину расплесканный и тоскливо стоящий посреди темной лужицы. Стол, как ни странно, не разъедало.

- Ну что, Огонек, - подмигнул Алионе Грок, - Будешь?

- Да! - залихватски подмигнула ему девушка и подхватила выпивку.

Алионе приходилось в своей прошлой жизни выпивать, и даже напиваться. Но чаще это происходило не потому, что ей так уж этого хотелось, а потому, что она не могла отказать подружкам-коллегам-родственникам. Ей придвигали наполненную рюмку и не обращали внимания на робкие возражения, а Алионе не хотелось никого обижать. Сейчас же она вполне уверенно отказалась от неизвестного напитка, несмотря на то, что дядька Грок был чуточку пострашнее всех ее прежних знакомых вместе взятых.

Жилистый, загорелый старик, возраст которого почти не ощущался, он был веселым, но стоило ему захотеть: и светло-синие глаза тут же наливались таким холодом, такой требовательным приказом, что, казалось, достаточно одного только взгляда, чтобы броситься исполнять. Сразу видно, что Грок - бывший начальник полиции... Интересно, за что его уволили?

Алиона поднесла стакан к носу. М-м... Приятный запах. Против ожиданий, пахло вовсе не сивухой, жидкость издавала сложный аромат, в котором чувствовалась терпкая горечь трав и деревьев...

Девушка поняла, что не против того, чтобы выпить. Немного. Чуть-чуть.

Зачем же она тогда спорила с дядькой?

Алиона обдумала эту мысль. Она совсем недавно научилась говорить "Нет", а это дело непростое, о чем еще Дейл Карнеги говорил. Поэтому и хочется снова и снова испытывать это, доселе незнакомое, ощущение, когда ты не чувствуешь себя вялой амебой, плывущей по течению... Или медузой? В общем, говорить "Нет", когда ты чего-то не хочешь - это здорово. Главное, подумала девушка, чтобы эта твердость в отстаивании своих убеждений - пусть и таких крошечных, как нежелание пить - не переросла ослиное упрямство, когда ты говоришь нет на ЛЮБОЕ предложение, просто потому, что не хочешь, чтобы кто-то подумал, что ты ему подчиняешься.

По-настоящему независимый человек - тот, чьи поступки не определяются мыслями "А что подумают окружающие?".

"Это значит, - подумала Алиона, - что я становлюсь человеком независимым. И немного нахальным. Наверное, это плохо... Но до чего же здорово!"

Она отпила глоток из стакана. То ли коньяк, то ли травяная настойка... Что-то очень крепкое и очень... человеческое. Никакой эльфийской приторности.

- Кстати, - Грок прищурился, морщинки в уголках глаз собрались веселыми солнышками - ванну принять не хотите, путешественники?

ВАННА!!!

Глава 28

Подскочившую было Алиону дядька Грок подбил на взлете, заявив, что первым мыться пойдет "мальчишка". Потому что девушки, даже слегка загрязненные - именно так он и выразился, внезапно став очень велеречивым - все равно остаются симпатичными, а вот грязный юноша воняет, как стадо троллей.

Старик выделил Заю полотенце, огромную банку с жидким мылом, скучно и занудно инструктировал его, как этим самым мылом пользоваться... Кончилось тем, что Заю надоело, он наорал на дядьку, тот в долгу не остался и оба родственничка долго и увлеченно переругивались. Наконец, опыт победил, Грок загнал юношу в ванну, вернулся в комнату и сел верхом на стул. Положил руки на спинку стула, подбородок - на руки и внимательно посмотрел на Алиону очень полицейским взглядом.

Сердце девушки екнуло.

- Что у него с рукой? - без обиняков спросил Грок.

Вопрос всколыхнул в душе Алионы два совершенно разных чувства. Одно: острое желание нахамить и сказать, чтобы не смел с ней так разговаривать, как будто она - его подчиненная. И второе... Очень сильное желание расплакаться в жилетку - ладно, в куртку - и рассказать все-все, что она знает о проклятой руке трижды проклятого молчуна. Ей было очень тяжело носить в себе эту тайну, вздрагивать каждый раз, когда она видит эти бинты и представлять себе все те ужасы, которые под ними творятся. Вдруг дядька Грок усмехнется, поиграет лучистыми морщинками и скажет: "Вот дурочка, было бы из-за чего переживать!"

Она рассказала старику все. Все, что знала про руку Зая, про рисунок таинственной травы, даже про то, что тайком рассматривала кожу на руке ночью.

- Точно не светилась? - потер подбородок дядька Грок.

- Точно.

- Значит, не лунная белизна. Уже хорошо.

И замолчал, думая о чем-то. Чем больше Грок молчал, тем больше нервничала Алиона.

- Дядя Грок, - наконец не выдержала она, - так что у него с рукой?

- А я откуда знаю?

Он взглянул на побелевшую Алиону и коротко усмехнулся:

- Я же не доктор. А если вспомнить, кто же я такой, вернее, кем был, то все становится просто: Зай отравился.

- Чем? - ошарашено спросила девушка, не понимая, как можно было прийти к такому выводу.

- Да вон той травой и отравился. Что это за подорожник такой коварный, я не знаю, это мой братец мигом бы рассказал, и что и откуда и зачем эта трава ночами вылезает из земли и охотится на людей на темных лесных дорогах...

- Правда?!

- Да нет! Это я так... шучу по-стариковски... Что за трава и как она себя ведет ночами - не знаю, но понять, что произошло - могу. Ты же, Огонек, говорила, что она похожа на подорожник, с первого взгляда даже аптекарь ошибся. Вот и Зай наверняка ошибся: порезался или оцарапался в лесу и приложил к ранке листок. Так отрава в кровь и попала.

- Так Зай же... живой...

- Живой, живой. Я так мыслю, отрава эта по руке ползет, кожу разъедает либо еще что...

- Нет, - покачала головой Алиона, - я же видела руку без бинтов. Гладкая, чистая кожа, ни язв, ни ран, ничего.

- Ничего, говоришь... Странно. Не просто же так племянничек руку бинтует, значит, не хочет ее на глаза людям показывать. Видела, говоришь? Погоди-ка... Ночью?

- Ночью. Луна светила.

- Тогда понятно. Ночью все цвета серыми кажутся. Кроме белого и черного, понятно. Отрава эта ему кожу выкрасила. Зеленая у него рука под бинтами. Или синяя.

Алиона мгновенно представила Зая в виде Халка, Аватара и Хеллбоя. Ей не понравилось.

- Думаете, ничего страшного?

- Может и ничего... Может, эта дрянь просто цвет кожи меняет, а Зай стесняется.

- Что-то я не заметила, чтобы он очень стеснительным был. Эльфов файрами обзывал - не смущался.

Дядька Грок усмехнулся. Но ничего не сказал.

Из ванны вышел хмурый и недовольный Зай, завернутый в огромное, как простыня, полотенце. В нем он походил на римлянина, идущего на казнь.

- Ну что, Огонек, - Грок подмигнул девушке, бросив хитрый взгляд на мрачного племянника, - Пойдем теперь тебя в ванну определять.

***

Купать ее - как на секунду показалось девушке - старик не собирался. Он подробно объяснил ей, как пользоваться мылом с точно такой же, как была у Зая, огромной банки. Оказывается, мыло должно было не только отмыть накопившуюся за время лесных странствий грязь, но и поменять внешность девушки и юноши.

- Чтобы тебя никто не узнал, Золушка, вот тебе волшебный рашпиль:сделаешь себе шрам через все лицо - вполголоса припомнила Алиона старую кавээновскую шутку.

- Не так все радикально, всего лишь поменяет цвет кожа и волосы. Короче говоря, мойся, а я пока разожгу угли.

- Зачем?

- Буду племянника пытать.

- Вы шутите?

- Какие уж тут шутки. Пытки - дело серьезное, они юмора не любят.

Алиона озадаченно посмотрела на закрывшуюся дверь. На всякий случай она еще несколько минут прислушивалась, но никаких звуков из комнаты, кроме негромких и неразборчивых голосов, не услышала. Тихо выругала старого шутника, сбросила одежду и начала взбивать густую пену, аккуратно нанося ее на кожу и волосы.

Вот таким вот огромным безе она должна была посидеть на краю ванны, пока остатки мыла не растворятся во воде, потом опуститься в воду и полежать в ванне минут двадцать.

Ванна никакого доверия не внушала и успокаивающих ассоциаций не вызывала. Была она большая, даже огромная, вот только ее темно-вишневый, почти черный, цвет заставлял предположить, что необходима она бывшему начальнику полиции не столько для того, чтобы мыться, сколько для расчленения трупов. Вдобавок единственным источником света был маленький фонарный цветок, который, казалось, пищал, пытаясь разогнать темноту.

Алиона вздохнула, потрогала рукой воду - горячая, но не обжигающая - посмотрела на мыло, которое растворялось, шипя и поднимаясь шапкой пены, за держала дыхание и опустилась в воду.

- Девушка под взбитыми сливками. Взболтать, но не смешивать.

Лежать в горячей ванне было неописуемо приятно. Алиона погрузилась глубже, так, что над поверхностью мыльной пены осталось только одно лицо и закрыла глаза, наслаждаясь...

Короткий стук.

- Огонек, к тебе можно?

- Да, - ответила Алиона раньше, чем поняла, ЧТО она сказала.

Она только что позволила молодому человеку войти туда, где она находится обнаженная, совершенно без одежды! Пусть под этой пеной и при тусклом свете цветка Зай ничего не сможет рассмотреть - она ведь знает, что на ней ничего нет. И при этом в душе не ворохнулось ничего: ни страха, ни скромности, ни стыда, ни совести. Вернее, совесть что-то попыталась пробормотать, но очень тихо и неубедительно. Гораздо более сильным было... сожаление?!

Зай проскользнул внутрь, аккуратно прикрыл дверь и сел на край ванны, спиной к девушке. Алиона, чувствуя себя ужасно развратной, смотрела на его голую спину.

Так вот как она теперь будет выглядеть... Мыло дядьки Грока выкрасило кожу Зая в темно-коричневый цвет глубокого загара, только чуть-чуть не дотягивающий до кожи мулата. Волосы Зая и без того были черными, но сама Алиона должна теперь стать похожа на цыганку. Она как-то хотела покрасить волосы, но мама запретила, мол, бледная, да еще с черными волосами, будешь вылитая покойница. Тогда Алиона сильно расстроилась...

Господи, какими смешными кажутся земные воспоминания! Мама запретила покрасить волосы! Да если эльфы ее поймают, они запретят ей жить!

Взгляд тем временем проскользил по темной спине, с цепочкой позвонков и трогательно торчащими лопатками - божечки ,какой же он худой! - и наткнулся... На бинты. Зай успел забинтовать свою руку до самого плеча и даже дальше. Бинты обвили руку, плечо, и зашли на шею. Похоже, Грок был прав: отрава медленно, но верно ползла по телу...

- Я у тебя посижу немножко, - нарушил молчание Зай, - а то дядька там угли разжигает.

- Зачем?!

- Пытать меня будет.

- Я думала, он пошутил!!

- А он тоже так пошутил?

Алиона ткнула его кулаком в спину, оставив пару хлопьев пены стекать вниз:

- Вы точно родственники!

- Конечно, - ответил Зай не оборачиваясь, но, судя по голосу, улыбаясь.

- Зай, - требовательно спросила Алиона - а почему ты на меня не смотришь?

И удовлетворенно увидела, как бесцеремонный и наглый Зай... Смутился!

- Потому что, - немного запинаясь, выговорил юноша, - на тебе нет одежды.

- Тебя это беспокоит? - хихикнула Алиона.

- Нисколько, - заверил Зай, по прежнему не оборачиваясь.

- А если я попрошу посмотреть на меня?

- Попроси.

- Прошу.

- Что просишь?

- Посмотреть.

- Посмотреть на что?

- На меня.

- Что на тебя?

- Посмотреть.

- На что посмотреть?

- Зай!

- Огонек!

Они тихо захихикали на пару.

- Зай, а теперь серьезно. Обернись и посмотри на меня.

Юноша неторопливо повернулся. И посмотрел.

Алиона прикрылась ладонями, хотя под слоем пены увидеть что-то не смог бы и Конрад Рентген. Потом медленно убрала руки. И посмотрела на Зая. Прямо в глаза.

В глубоких синих глазах было... многое. Зато в них совершенно точно не было того, что боялась увидеть Алиона. Не было похотливости, не было того специфического мужского взгляда, который тебя не только раздевал догола, но чуть ли не ощупывал.

Судя по этому взгляду, Зай вообще не представлял ее обнаженной. Как будто...

Как будто никогда ранее не видел девушку без одежды.

- Зай... - Алиона тихо дотронулась до руки юноши, - прости, если обижу... А у тебя девушки были...

Она вовремя прикусила язык, не спросив "...до меня".

- Огонек, - прошептали губы юноши, - я жил в лесу, где из людей были только мои родители. Какую девушку я там мог бы встретить? Дуплистую иву?

Пальцы Алионы двинулись вверх по руке Зая, лаская и поглаживая. Потом они спустились вниз, переплелись с пальцами юноши и опять тронулись в путь по телу Зая. Девушка вздрогнула, ощутив как сильные пальцы касаются ее кожи, скользят по предплечью... по плечу... касаются ключицы...

Ничего вокруг, только синие глаза...

Будь что будет и пропади весь мир пропадом...

Стук в дверь!

- Племяннник, выходи, я тебя нашел.

Юноша и девушка отстранились друг от друга почти со стоном.

- Выходи, выходи. Разговор есть. А ты, Огонек, еще лежи в воде, время не вышло.

Алиона пробыла в ванне совсем недолго: вода начала казаться ей холодной. Она вылезла, вытерла пену и завернулась в полотенце, завязав узел на левом плече. Узел был крупный, с двумя торчащими концами, казалось, на ее плече поселился белый зайчонок.

- ...мышцы работают, значит, и сердце будет работать. Сам-то подумай своей тыквой. Вымылась уже, Огонек? - обернулся Грок на появившуюся на пороге девушку, - Побудь на кухне, пожалуйста, высохни, я тут с твоим... спутником... закончу разговор. А потом он все тебе расскажет.

Зай дернулся, но промолчал.

- Вот и молчи, - повернулся к нему дядька, - Чтобы все рассказал девчонке! Она уже с ума сходит, а ему лень! Вечерком погуляете по городку и поговорите. Все понял? Иди-иди, Огонек, ты это потом услышишь

Алиона, торчащая в двери, решила было применить свое свежевыученное умение говорить "Нет". Но, прежде чем она поняла, что сейчас - не та ситуация, когда нужно упрямиться, полотенце все решило за нее.

Узел развязался и ее единственный предмет одежды соскользнул на пол.

Если бы Зай не отвернулся с реакцией потомственного охотника, то она сгорела бы от стыда.

Глава 29

Волшебное мыло дядюшки Грока на самом деле сотворило чудо, превратив бледнокожую и огненно-рыжую Алиону в черноволосую смуглянку. Раньше Алиона безуспешно пыталась добить такого оттенка загара, проводя время на пляже и в солярии. Но все эти попытки заканчивались тем, что вместо шоколадки она приобретала цвет свежесвареной креветки. А потом мама запретила "подвергаться риску получить рак кожи".

Сейчас же девушка выглядела как цыганка в семнадцатом поколении. Если верить дядьке Гроку, средство должно было впитаться в кожу головы и окрашивать отрастающие корни волос в течение месяца, не позволяя натуральному цвету предательски выбиться наружу. Алиона подумала, что, попади это средство на землю и осветляй оно волосы, вместо того, чтобы делать их черными, любая гламурная блондинка отдала бы за банку этого мыла весь силикон из своих грудей.

Приятно, все ж таки, что не говорите, гулять вечером по улицам тихого городка, зная, что эльфов здесь не водится, да даже если бы и водились, то узнать ни ее ни Зая они не смогли бы.

Из завалов одежды в огромном шкафу - таком огромном, как будто в нем находилась Нарния, причем вся целиком - старик извлек ворох тряпок и заставил переодеться. Зай, недолго думая, надел на себя легкие темно-синие штаны и тонкий белый свитер с высоким горлом, прятавший бинты. Юноша по прежнему бинтовал свое тело, скрывая его с упорством правоверной мусульманки. Алиона же выбрала для себя идеально севшее на ее фигуру платье: широкий подол, как цыганская юбка, вырез в виде сердечка, придававший хоть немного объема ее небольшим прелестям, отросшим во время пребывания "в гостях" у Хетулиона и уменьшившимся обратно после скитаний по лесам, пышные рукава-фонарики и все это - яркого красно-оранжевого цвета, с цветочным принтом. Туфлей она найти не смогла, вернее, запас женской обуви у дядьки Грока был невелик, поэтому Алиона решила последовать примеру Эсмеральды и прогуляться по улицам городка босиком. Приятно, все ж таки, что не говорите, гулять вечером по улицам тихого городка, зная, что эльфов здесь не водится, да даже если бы и водились, то узнать ни ее ни Зая они не смогли бы.

***

Это было восхитительно! Неширокая улочка вечернего города, населенного исключительно людьми, шелестящие под легким ветерком кроны древесных домов, выстроившихся вдоль улицы, мягкий свет фонарных цветов и непередаваемо приятное ощущение мягкой травы под босыми ступнями. Глупые эльфы, они никогда не ходят по траве босиком! Лишают себя такого удовольствия!

Алиона чувствовала себя как будто слегка захмелевшей, а может это еще не выветрилось угощение дядьки Грока.

Немногочисленные прохожие, чаще всего молодые парочки, потому как время уже достаточно позднее, внимательно разглядывают незнакомцев, прогуливающихся по городку, в котором наверняка все знают друг друга с детского садика - если тут, конечно, есть такое заведение - девушки бросают косые взгляды на Алиону и заинтересованные - на ее спутника. А Зай...

- Куда лезешь, змей чесоточный?!

А Зай остался Заем.

"Чесоточный змей", вся вина которого заключалась в том, что он неосторожно толкнул плечом сына охотника, не стерпел возведенного поклепа и полез в драку. Зай не отказал ему в этом удовольствии.

Алиона отпрыгнула за спину юноши и остановилась, наблюдая за собиравшейся вокруг толпой. Вообще-то все виденные ею ранее драки вызывали чувство мерзкого противного страха, смешанного со стыдом за людей, которые на какое-то время превратились в животных. Здесь же она чувствовала почему-то только азарт и неожиданно для самой себя начала подбадривать Зая, увлеченно волтузившего противника, бодрыми криками. То ли продолжал играть в крови алкоголь, то ли она порядочно изменилась последнее время, а скорее всего, просто драка не походила на серьезную. Ни Зай, ни молодой человек, с которым он сцепился, не злились, не ругались грязными словами - если не считать, конечно, исходящих от Зая выкриков вроде того же "чесоточного змея" или "давленой жабы" - никто не пытался "пустить кровь" противнику, вообще старались не бить не только в лицо, но даже и по корпусу. Драка больше напоминала дружескую возню закадычных приятелей.

Толпа веселилась вовсю. Большинство болело за своего, но приличная часть - в основном девушки - были на стороне Зая.

- Давай, тощий, наподдай ему!

- Черненький, поднажми!

- Сильнее!

В драку никто не вмешивался, видимо, подобные потасовки здесь были не в диковинку... Оп-па.

Алиона прыгнула вперед и вцепилась в рукав низенького, удивительно неприятного типчика, с лицом, напоминающим, по выражению О.Генри, морду дохлого шакала. "Шакал" явственно собирался напасть на Зая сзади.

- Девка, отпусти! - дернулся тип.

- Отлезь, гнида! - неизвестно из каких закоулков памяти всплыли вырвавшиеся слова, - Не тронь моего жениха!

Шакаленок сверкнул глазами, но ничего не сказал. Только разжал пальцы и сделал вид, что камень в его руке оказался совершенно случайно.

Драка, вообще-то, уже закончилась. "Змей" прижал в земле отчаянно ругающегося Зая, рванул на груди рубаху и издал победный клич. Тут же захлебнувшийся после того, как забинтованная рука Зая врезалась ему в живот. Наступила очередь сына охотника вскакивать на ноги и победно вопить над поверженным противником.

Зай протянул руку с трудом поднимающемуся противнику, помог подняться на ноги, они пожали друг другу руки, как будто встретились на ринге. Толпа поддержала их одобрительным гулом и начала расходиться. Драчунов хлопали по плечам, что-то одобрительно говорили, Зай окликнул уходившего противника, предложив угостить его выпивкой, но тот отмахнулся и побрел в сторону.

Алиона подошла к Заю. Она хотела было спросить его, для чего нужно было затевать драку, но взглянув в его горящие азартом глаза, уяснила: он просто-напросто не поймет смысла вопроса. Для него все произошедшее было само собой разумеющимся.

Мальчишки...

***

Вечер потихоньку превращался в ночь, Зай и Алиона, продолжая гулять, незаметно забрели в лес и тихонько шли по тропинке между высокими темными деревьями, болтая ни о чем.

Алионе было хорошо, как никогда.

Ее рука лежала в ладони юноши, босые ступни шагали по шуршащему ковру из опавшей листвы, шелковый подол обвивался вокруг ног, лаская кожу, сквозь листву светила звездная россыпь.

Зай неожиданно остановился и подхватил Алиону на руки. Та взвизгнула и обвила его шею руками, прижавшись к юноше.

- Что ты делаешь?

Не ответив, тот отнес ее в сторону и поставил на землю посередине небольшой круглой полянки, отделенной от тропинки редкими кустами.

- Что...

- Смотри.

Зай негромко запел, протянув несколько нот. Алиона ахнула: кусты начали светиться. Желтые, зеленые, синие огоньки разгорались на ветвях, как будто сами звезды опускались вниз, чтобы осветить поляну.

- Что это?

- Мелодичные светлячки. Они всегда светятся, когда рядом кто-то поет.

- Почему?

- Я не знаю. Мне просто нравится на них смотреть.

Алиона медленно кивнула и перевела взгляд на оказавшееся совсем рядом лицо юноши. Его синие глаза ярко блестели в волшебном свете светляков.

Она обняла его за шею и почувствовал его руки на своей талии.

Их глаза приблизились.

- Я люблю тебя, - произнесли они одновременно.

Губы Зая осторожно коснулись раскрывшихся губ Алионы.

***

Два влюбленных человека целовались ночью посреди ночного леса, освещаемые постепенно затухающим светом мелодичных светляков. Руки Зая скользили по спине девушки, губы оставили ее губы и двинулись вниз по шее.

Алиона запрокинула голову и закрыла глаза, чувствуя, как подгибаются ноги, и понимая, что Зай удержит ее в своих сильных руках. Она еле слышно простонала от удовольствия...

- Ага, вот они.

В этот момент Алиона поняла, что готова убить непрошенных гостей. Просто убить. Без всяких моральных терзаний.

На полянку, треща кустами и непоправимо нарушая все очарование момент, вышли двое: шакаленок, который хотел ударить Зая камнем во время драки и собственно проигравший драку "чесоточный змей".

В руках у шакаленка поблескивало лезвие короткого ножа. Зай смотрел на него так, как будто собирался сказать "Разве это нож? Вот нож!" и извлечь из-за пояса здоровенный тесак...

Примерно такой, какой в этот момент появился в руках "змея".

Огромный, почти мачете, длинный клинок с закругленным концом.

- Готовься сдохнуть, урод, - выплюнул "змей" и, взмахнув тесаком, ударил Зая, целясь в шею.

Так не пугают. Так убивают.

Похоже, "змей" со своим прихвостнем не захотел терпеть проигрыша. На глазах жителей городка они могли разве что попытаться ударить исподтишка, драться пришлось честно, зато теперь они выследили их в безлюдном месте...

Все эти мысли успели промелькнуть в голове Алионы, пока клинок тесака рисовал полукруг во внезапно застывшем как патока воздухе. Она отстраненно наблюдала, как левая рука Зая поднимается вверх, чтобы остановить удар. Рука, ничем не вооруженная и ничем не защищенная...

Клинок тесака ударил в предплечье и со звоном переломился пополам.