Звонит Анна. Предлагает написать три-пять фраз о том, как рисовалась обложка "Русского Богатства".
2007-й год. Май. Питер. Васильевский остров. Набережная Невы. Мы с дочерью, облокотясь о гранит, рассматриваем ледокол Красин. Точнее, "облокотясь" - это я, а дочь сидит у меня на плечах. Вцепившись ручонками в редеющие волосы, обхватив отцовскую шею ногами, сдавливает изо всех сил бьющиеся покамест еще сонные артерии. Ей три года и три месяца. Три и три. Два треугольника пронзающие друг друга. Время выбора.
"Жили-были как-то люди, - говорю я ей сдавленным голосом, - В красной палатке на громадной сияющей льдине далеко в северных морях. Жили себе, налаживали быт. И все бы так и продолжалось, если б одним чудесным днем не пришел туда ледокол Красин и не увез их всех на юг, в душную пыльную Италию" "В Италию?" - переспрашивает дочка. "В Италию" "В Модену?" "Нет, не думаю. Не знаю. Может быть" "Как здорово!" Дочка пришпоривает меня коленями и, рискуя потерять равновесие, тянется к Красину. "Постой! - говорю, - Ты куда это собралась? Мы ведь всего две недели как из Модены!" Слышится всхлип. Что-то капает на лысеющую прежде всех допустимых сроков голову. Мне - сорок. Четыре и ноль. Квадрат и круг. Квадратная Земля и круглое Небо. Тоже время выбора. Капает еще раз. Спасительно звонит мобильник. "Тебя спрашивали" - говорит находящаяся дома жена. "Поинтересовалась что хотели?" "Поинтересовалась: "это бессмысленно" ответили на том конце" "Эх! - метнулось где-то на переферии сознания, - Редко встретишь человека который сходу, в первой же брошенной фразе обнаружит чуство-мысль созвучную той, что курсирует у тебя меж головой и сердцем, да еще и сумеет упаковать ее столь внятно и лаконично" Жаль. Очень жаль пропущенного звонка. И мы поплелись домой. Близился час обеда.
Тот кто, сам того не подозревая, косвенным образом спас меня от возвращения в Модену на ледоколе Красин, позвонил еще раз, едва мы перешагнули порог дома. Позвонил и предложил нарисовать обложку для DVD "Русское Богатство". А я согласился. Но об этом, впрочем, можно будет побеседовать как-нибудь в другой раз. А то и так уже мы перешли все границы, чудовищным образом выкарабкавшись за пределы отпущенных нам трех - пяти фраз. Их сорок пять, я посчитал. На сорок больше, чем нужно. На один квадрат и один круг.