Средневековая история.

Много лет назад, в Средние века в одной из европейских стран жили-были дети. Мальчик и 

девочка. Они жили в замке, а так как других детей в замок не пускали - играли только друг с 

другом и очень подружились. Время шло... Маленькие дети подросли, и вот, юноша-подросток
со всем пылом первой любви клянётся своей даме с косичками и веснушками: 
- Я люблю и всегда буду любить только тебя! И женюсь на тебе, когда придёт время! Ради 

этого я пойду на что угодно, и даже продам душу дьяволу!
- Не говори так!- испуганно вскрикнула девушка. Но... сказанного - не воротишь.
Она была дочерью владельца замка, а он - сыном одного из рыцарей, который погиб, защищая её 

отца в одном из походов... Естественно, лендлорд чувствовал себя обязанным позаботиться о 

мальчике, и взял его на воспитание и сделал пажом. 
Юность нетерпелива... Паж обратился к владельцу замка, когда тот пировал в главной зале, и 

попросил руки его дочери. Мальчишке было всего 10 лет, и, конечно, никто не воспринял его 

слова всерьёз...
- Ты действительно хочешь жениться на Элейн, Людвиг? - спросил отец "невесты". - Что ж, 

тогда слушай мои слова. Ты - нищеброд, из милости взятый в пажи, то есть более не годный ни 

к чему, как бренчать на лютне и подавать дамам носовые платочки. Комнатная собачка. А Элейн 

- наследница моего состояния, и её муж должен уметь защитить  её приданное при 

необходимости, ибо мы живём в жестокие времена... Хочешь жениться на ней? Добро. Стань 

рыцарем. Да не просто одним из немногих - а лучшим. И она будет твоей. Таково моё слово.
 Людвиг промолчал. А потом, дерзко взглянув в глаза хозяину замка, ответил:
- Ты сказал, а я - услышал. Я стану лучшим! - он коротко поклонился и вышел из залы.
- Щенок... - довольно усмехнулся отец Элейн.- Но может вырасти в хорошего волчару. 

Посмотрим...
 Людвиг всё рассказал Элейн, и она согласилась, что это правильный путь, раз отец так 

сказал... И юноша начал всё время проводить у рыцарей, впитывая их науку. На общение с 

Элейн оставались редкие часы, а затем и минуты. Но они всё равно любили друг друга и ждали 

своего часа. Людвиг стал оруженосцем, но, чтобы стать рыцарем нужны были деньги на 

снаряжение и коня, и он со своим рыцарем собрался в крестовый поход.
Людвиг и Элейн встретились в саду.
- Дождись меня, Элейн...
- Как ты можешь говорить такое, любимый? Конечно дождусь!
- Я боюсь, что твой отец захочет выдать тебя замуж...
- Я откажусь, а в крайнем случае - сбегу к тётке в монастырь, где она настоятельницей - и 

дождусь тебя там. Только вернись!
- Только дождись!
И первый неумелый поцелуй вскружил им голову сильнее вина, но... Из-за куста вышел отец 

Элейн.
- Поцеловались - и хватит! - Разъярённый лендлорд отвесил Людвигу такую затрещину, что тот 

покатился по земле. - Тебе, мальчишка, пора в поход, а тебе, дочь - вышивать приданное! Я 

нашёл достойного жениха, в 12 лет пора замуж, а не обжиматься с оруженосцами по кустам! 
И отец утащил заледеневшую от ужаса Элейн в замок. А Людвиг, лёжа на земле, и кусая губы, 

дал себе клятву:"Я стану лучшим из рыцарей и она будет моей, чего бы мне это не стоило!"
Он с трудом поднялся на ноги. И, подняв голову к небу, закричал:
- Слышите, Небеса? Я призываю вас и Ад в свидетели моей клятвы! Она будет моей!
И мир качнулся у него под ногами... Но ведь это неудивительно - после такой-то затрещины.
 Наутро Людвиг со своим рыцарем покинул замок.
Через два года Элейн вышла замуж за указанного отцом претендента. Её мечты сбежать в 

монастырь так и остались мечтами. Тётка-абатисса, к которой она обратилась за помощью, 

сказала, что не будет ссориться с сильным землевладельцем из-за детских глупостей, и 

посоветовала забыть эту влюблённость. Тем более, что, скорее всего, Людвиг погиб. И Элейн, 

как доброй христианке, надлежит молиться за его душу. Ведь от него и его рыцаря уже два 

года не было никаких вестей...
 Выйдя замуж, Элейн привезла в замок мужа лекаря, которого её отец выписал из  столицы. 

Врачеватель понадобился девушке, когда она слегла с нервной горячкой в день отъезда 

Людвига,и потом долго-долго никто не мог сказать, выживет она или нет. Столичный лекарь 

смог помочь, да и прижился в замке. Не брезговал разговаривать с местными травницами и 

знахарями, да и простому народу помогал незадорого, когда те не справлялись...
 Муж Элейн оказался настоящим рыцарем, именно таким, какого хотел её отец: деспотичный, 

добивающийся своего если не силой, то хитростью, идущий напролом к цели. Для владельца 

второго по размерам майората в этих землях это были просто незаменимые качества. Но для 

семейной жизни... Элейн пыталась полюбить мужа, но он не сделал ни одной попытки услышать и 

понять её. Грубый и вечно пьяный, он вызывал у неё отвращение. Что уж тут говорить о 

супружеском долге. Через некоторое время после свадьбы, муж прилюдно говорил что 

предпочитает шлюху погорячее ледышке-жене, и, наверное, его семя замерзает у неё внутри, 

раз уж она целый год не может забеременеть. А ведь у него куча бастардов по окрестным 

деревням, и многих он наделал уже после свадьбы!
 Элейн покорно терпела, и ждала когда же закончится этот кошмар. Последнее время муж начал 

поднимать на неё руку... В конце концов, он мог развестись с ней на основании того, что она 

бесплодна, и отправить в монастырь. Но это дело требовало времени, да и наследство в таком 

случае оставалось у её отца. А вот если бы она умерла "своей смертью"... Видимо, муж решил 

загнать её в могилу побоями. Лекарь, Фридрих, ставший за эти годы её самым близким другом, 

много раз предлагал ей бежать к отцу или тётке, но она не соглашалась.
 - Зачем? Отец пойдёт войной на Эрнста (так звали её мужа), и кто бы ни победил - для меня 

всё равно ничего не изменится. Если победит муж - он меня убьёт за побег. Если победит отец 

- он вновь выдаст меня замуж за такого же или ещё похуже. Или отправит к тётке - заживо 

гнить в монастыре до самой смерти.. Зачем? Пусть всё идёт, как идёт...И всё оставалось по-

прежнему.
 Но однажды прошёл слух о шайке разбойников, со столь сильным и хитрым предводителем, что 

они осмеливались захватывать даже хорошо укреплённые замки. Сначала этим слухам никто не 

верил, но вот захвачен один замок,и другой, и третий... Пришёл черёд и замка отца Элейн. 

Слишком хорошо организованные разбойники осадили его, и отец послал просьбу о помощи зятю. 

Но зять решил по-своему.
- Кто бы ни был вожак этого сброда - он разграбит замок и уйдёт. А земля и стены останутся 

мне, как мужу единственной наследницы. Пусть грабят. Мне нечего бояться - мои стены выше.
 И отца Элейн убили при штурме. Но после этого армия (а как иначе назвать организованных в 

отряды вооружённых людей?) разбойника двинулась к замку Эрнста. 
- Открой ворота и сдайся - и мы никого не убъём, клянусь Адом и Небесами! - таков был 

ультиматум вожака осаждающих.
- Только через мой труп! - гордо ответил владелец замка и приказал готовиться к долгой 

осаде. Но его планам не суждено было сбыться, так как рыцари ближайшего окружения совсем не 

хотели умирать и решили воспользоваться щедрым предложением. Они сговорились, и ночью 

выдали Эрнста, связанного по рукам и ногам, противнику за воротами.
 Взошло солнце, и осветило труп бывшего владельца замка, брошенный у ворот. Проезжающий в 

распахнутые предателями ворота новый владелец обронил: 
- Ты сам сказал, что через твой труп... И проехал привычным ко всему конём прямо по 

мертвецу, подав тем самым пример. И через полчаса только лужа крови и каких-то ошмётков 

напоминала о том, что когда-то здесь лежал труп владетельного сеньора...
 Равнодушная ко всему Элейн стояла в главной зале. Рыцари-предатели привели её туда в 

качестве главного приза победителю. Но её это не трогало. Добрый Фридрих сумел тайком 

сунуть ей в руку какую-то горошинку и прошептал:
- Моя госпожа, вы умрёте меньше, чем через минуту, после того, как проглотите это. Будет не 

больно, обещаю...
И вот в зал вступил новый владыка, с ног до головы закованный в рыцарский доспех. За ним 

потянулись его воины, охватывая зал по периметру. Все предатели униженно кланялись, а 

первый из них шёл рядом и громко извинялся за то, что прекрасная дама, по свидетельству её 

супруга, не отличается темпераментом. Но, несомненно, столь великий воин сумеет разбудить в 

ней страсть. А если это ему неинтересно, то отдав ледышку тому, кто помог ему захватить 

замок, победитель полностью расплатится за столь своевременную помощь...Новый владелец 

замка остановился и обернулся к говорящему.
- Ты действительно думаешь, что помог мне захватить замок? - С этими словами он ударил 

своего собеседника кинжалом в незащищённый бок. И продожил как ни в чём не бывало. - Я 

считаю, что больше всего мне помог ваш бывший хозяин, подобравший себе свиту предателей и 

трусов...
 его слова и действия послужили сигналом для его воинов, и те начали резать рыцарей, 

предавших своего сюзерена. Через минуту в зале остались в живых только захватчики и Элейн. 

Она уже совсем было приготовилась проглотить горошинку, дарующую быструю смерть, но тут 

предводитель снял с себя шлем.
- Людвиг! - Элейн едва не лишилась чувств.
- Ты не дождалась меня,- ответил он.
- Я не могла противиться воле отца.
- И за это я убил его.
- Разве ты не мог оставить его в живых?!
- Нет. Я поклялся, что уничтожу всё и вся, что мешает нам быть вместе...
Людвиг и Элейн уединились в спальне, а вечером был пир победителей. Элейн сидела рядом со 

своим любимым и впервые за много лет была безмятежно счастлива, как в детстве...
 На следующий день Людвиг послал прошение о браке с Элейн вкупе с богатыми подарками 

королю. И тот, истинный дипломат (ибо был королём лишь номинально), благословил этот брак и 

подарил Людвигу титул маркграфа всех захваченных им земель, признав тем самым его разбой 

законным вступлением в права.
 Людвиг и Элейн обвенчались в соборе того самого монастыря, куда она так и не сумела 

сбежать. Маркграф имел серьёзный разговор по этому поводу с абатиссой, которая вымолила его 

прощение двумя большими деревнями, ранее принадлежавшими монастырю, а сейчас отошедшими 

маркграфу, как подарок на свадьбу племянницы.
 Прошло несколько лет. Людвиг, как рачительный хозяин, занимался и хозяйством, и войском. К 

такой силе прислушивался сам король. Элейн обожала мужа, и всё бы ничего, но она не могла 

родить. Фридрих объяснял, что побои первого мужа, возможно, что-то нарушили в её тонком 

организме. И пытался, по мере сил, помочь ей своим искусством. Он даже обращался за советом 

к травницам и знахарям, но приходил от них чернее тучи, бормоча про себя:
- Дикие предрассудки!.. Откуда им или мне это знать?.. То, что они предлагают - 

немыслимо!..
И отговаривался от вопросов Элейн, которая была готова на что угодно, что предлагаемые 

народными целителями способы слишком опасны, а он ни за что не будет рисковать её жизнью...
 И вот, в пятую годовщину свадьбы Элейн с мужем поехали в монастырь, чтобы помолиться о 

наследнике. Её отвели в комнату для отдыха и предложили лёгкие закуски. После этого Элейн 

поклонило в сон, и она прилегла на кушетку, зная, что к службе её разбудят.
 Проснулась она среди ночи в тёмной келье на жестком ложе, и сначала не могла понять, где 

она и почему так холодно и непривычно легко голове. И только ощупав свои волосы, которыми 

она так гордилась, она поняла, что они выстрижены крестом. Её постригли в монахини, пока 

она спала! В вино было подмешано снотворное! Но это же невозможно! Она - благородная дама, 

и никто силой не может сделать с ней такое без согласия её мужа!
 Без согласия мужа... Вот оно! Значит, это была его затея, а тётушку легко купить 

возвращением тех деревень... Людвиг может гордиться собой - он стал настоящим рыцарем, 

лучшим из лучших, добивающимся своего любым путём. Отец был бы рад породниться с таким, - с 

горечью  думала Элейн.
 Наутро, когда келью отперли, и сестру Елену (уже сестру! Быстро у них тут!) пригласили к 

абатиссе, она была полностью готова к переменам, что принесла ей жизнь. 
 - Я думаю, что ты умная девочка, Элейн, - начала абатисса. - Конечно же, это всё задумал 

твой муж, и король разрешил ему это из-за твоего бесплодия. Но не только... Людвига можно 

понять - ему нужен наследник, а королю - сила Людвига. Король обещал ему свою среднюю 

дочь... Не нужно расстраиваться. Да и, как я вижу, ты вполне держишь себя в руках. Это 

хорошо. Знаешь, дитя моё, я даже завидую тебе. Завидую именно тому, что ты считаешь 

причиной всех твоих бед... 
 Сестра Елена удивлённо взглянула на абатиссу.
 - Думаешь, почему я стала абатиссой? Я любила... Любила, как ты в молодости. Но, увы, не 

смогла удержаться. Я отдалась возлюбленному... Он был менестрель. А я думала, что раз я 

младшая дочь и любимица отца, то он разрешит нам морганатический брак... 
Абатисса замолчала, и молчала очень долго. А потом продолжила сухим, мёртвым голосом.
- Его оскопили у меня на глазах, а затем натравили собак. Я до сих пор иногда слышу его 

крик: "Пощадите её!" Он просил не о себе, обо мне... В такие дни я пью настойку мака, чтобы 

не видеть снов... 
 Абатисса снова помолчала и, отхлебнув из кубка, продолжила.
- Меня отвезли в этот монастырь. Отец сказал, что найдёт мужа, кому не важна будет 

девственность невесты. Но мне этот человек вряд ли мне понравится. И в душе я согласилась с 

ним. И решила, что лучше остаться в монастыре, чем выйти замуж за человека, который будет 

вечно попрекать меня самым светлым, что было в моей жизни.
 Но потом оказалось, что во мне растёт новая жизнь... Как я была рада, что во мне осталась 

частичка любимого! Я рассказала об этом матери-настоятельнице, попросив её совета. А она 

приказала напоить меня отваром руты... Как я не умерла после выкидыша - не знаю. 

Кровотечение никак не хотело останавливаться. Потом я долго болела, и во время моей болезни 

отец погиб на турнире. Обо мне все забыли. Так я и стала настоятельницей.
 А почему завидую тебе? За эти годы у меня было много мужчин - паломники благородные и не 

очень, владельцы окружающих замков и их рыцари, отец нашего короля и сам его величество, 

когда был ещё сопливым щенком...  Я могу так говорить - имею право... Средства, делающие 

женщину бесплодной не всегда срабатывали, и тогда приходилось пить руту. Не помню, сколько 

раз, но больше десяти... Вот поэтому я и завидую тебе, дитя... 
 Подумай о том, что я сказала. Абатисса - это практически единственное место в нашем мире, 

где женщина относительно свободна, и может сама распоряжаться своей судьбой. Время у тебя 

есть. И оно воистину - лучший лекарь. Ты свободна, сестра Елена.
 Элейн вышла из покоев абатиссы в практически невменяемом состоянии. Сёстры обители, зная 

её историю, объясняли это резкой переменой в её жизни, и не докучали ей расспросами, но и 

не оставляли наедине с собой...
 Шло время, и оно действительно затягивало раны... Сестра Елена ожила, стала учавствовать в 

жизни монастыря, много молилась, и разговаривала с абатиссой. И однажды в монастырь за 

благословением приехали рыцари, отправляющиеся в очередной крестовый поход. И абатисса 

разрешила Елене выбрать себе любого, чтобы помолиться с ним в ночь перед отъездом...
 Елена выбрала самого красивого. Это было ужасно. Рыцарь был груб с ней, всячески унижал, и 

заставлял делать совершенно невозможные вещи. Она вырвалась и убежала из кельи. Наутро 

абатисса обронила, проходя мимо:
- Ты ещё не готова к такому послушанию.
И Елена опять погрузилась в знакомые по супружеской жизни тоску и безразличие... Она 

выполняла всё, что от неё требовали, но её душа была далеко. Но в один из дней абатисса 

почувствовала себя так плохо, что и сестра-травница, и молитвы всего монастыря не смогли 

помочь. Узнав о её болезни, маркграф Людвиг, благодарный за помощь в некоем щекотливом 

деле, прислал своего лекаря, чьими услугами пользовался иногда и сам король.
 Фридрих (а это был он), осмотрев абатиссу, попросил у неё помощницу для сбора необходимых 

трав. Та предложила сестру-травницу, но лекарь отказался, мотивировав это возрастом 

уважаемой сестры, которой будет трудно неделю или две бродить по лесам и оврагам. И 

попросил у абатиссы в помощницы Элейн, так как точно знал, что она жива. Он по своим связям 

в монастыре тайком справлялся о её жизни. Абатисса согласилась. И вот Фридрих с сестрой 

Еленой выехали из монастыря в поисках нужных трав. Дорогой Фридрих пытался разговорить её, 

но она отвечала односложно и нехотя, через слово поминая бога. Доехав до ближайшей заимки 

лесника, и поняв, что помощи от неё не дождаться, Фридрих взял дело в свои руки. Он завел 

Элейн в домик и бросил на стол достаточно объёмный свёрток.
- Переодевайся, - скомандовал он.
- Зачем?
- По лесу неудобно ходить в рясе, а я хожу быстро... - Она развернула свёрток.
- Но это же мужская одежда! Мне нельзя надевать мирское, а уж тем более - это!..
- Послушай, Элейн, - терпеливо начал Фридрих, - абатиссе нужна помощь и как можно скорее, а 

этот грех ты потом отмолишь...
- Хорошо, выйди ...
Когда Элейн, переодетая в мужскую одежду, вышла из домика, Фридрих помог ей забраться на 

лошадь.
- Нам так далеко ехать? - удивилась она.
- Да, далеко.
 Прошёл день, время стало клониться к закату, а они всё ехали и ехали. Наконец, Элейн 

забеспокоилась.
- Куда мы едем? Неужели нужные травы растут так далеко? И где будем ночевать?
Фридрих вздохнул и ответил:
- Давай разожжём костёр и поужинаем, вон там, вдалеке, я вижу стог, где можно переночевать 

не опасаясь простудиться. Я знаю, тебе это непривычно, но, поверь моему опыту - это вполне 

удобно и безопасно...
 Так они и сделали. Лошадей стреножили и отправили пастись невдалеке от костра. Сам костёр 

Фридрих устроил в глубокой ямке - чтобы не привлекать лихих людей, как он объяснил. Они 

разогрели припасы и лекарь начал рассказывать.
- Я не могу помочь абатиссе, и не знаю никого, кто мог бы помочь ей... Она больна дурной 

болезнью, которую, как говорят, завезли испанцы из Нового Света. И я знаю, откуда у неё эта 

болезнь - монастырь наш славится не столько чудотворными мощами, сколько абатиссой, умеющей 

мсполнить любые желания паломников, за соответствующее пожертвование моначстырю, конечно.
- Я знаю об этом, - тихо промолвила Элейн.
- Я знаю, что тебя принуждали к этому, но ты не смогла, - продолжил Фридрих.
- Откуда?
- У хорошего лекаря всегда много людей, желающих отблагодарить его, - грустно улыбнулся он 

в ответ.
- Что ты хочешь от меня? - спросила удивлённая женщина.
- Увезти из этого змеиного гнезда. А дальше - будешь решать сама. У нас есть неделя, 

которую я выпросил у абатиссы на поиск трав, а затем нас начнут искать. Думаю, нам надо 

поехать в столицу. Там у меня остались связи ещё с университета. Хороший врач везде 

пригодится. Друзья подскажут, где подальше от этих мест есть работа.
- А что я там буду делать?
- Сначала думать, кем ты хочешь быть. Но я предлагаю тебе выйти за меня замуж. Да, я не 

маркграф, не лендлорд и даже не рыцарь. Но я люблю тебя, Элейн, и буду уважать и защищать 

тебя до последнего вздоха. Богатства у меня нет, но с голоду не умрём.
Элейн долго молчала. А потом спросила:
- Это речи благородного человека, и не важно, кто ты по рождению... Но,предлагая мне стать 

твоей женой, ты обрекаешь себя на то, что у тебя никогда не будет детей. Стоит ли оно того?
- Элейн, это у благородных всё так серьёзно. Мы же можем усыновить любого сироту, который 

нам понравится. Ведь родитель - это не тот, кто родил, а тот, кто воспитал. Поэтому я 

спокойно отношусь к этим вещам. Так ты согласна?
- Согласна. Но придётся сменить имена, чтобы нас не нашли.
- Всё продумано. Один из моих однокашников служит стряпчим в ратуше столицы - пройдоха, он 

сделает нам любые документы...
- Но чем мы ему заплатим?
- Продадим лошадей - всё равно они слишком приметные - с монастырским клеймом.
 Так и получилось. Фридрих и Элейн сменили имена, а друзья посоветовали ему работу далеко 

от места прошлой жизни Элейн. По дороге в новому месту они подобрали сироту 2-3 лет, и 

стали совсем настоящей семьёй. Элейн, привыкшая к тяжёлому труду в монастыре, наслаждалась 

отдыхом, а Фридрих успевал подрабатывать. 
Самое удивительное, что когда их обвенчал в столице ещё один знакомый Фридриха, он не стал 

настаивать на супружеском долге.
- Но почему? - удивилась новобрачная.
- Тебя и так слишком много заставляли в жизни, в том числе и ты сама, - ответил её 

новоиспечёный муж. - К тому же, ты меня не любишь. А соитие без любви - грех перед богом.
 - Значит, брак без любви - не грех? - ехидно осведомилась она. - А как же ложь перед 

алтарём?
- Ложь во спасение грехом не является, согласно энциклике предыдущего папы, - улыбнулся он 

в ответ. - Пытаешься поймать меня на противоречиях, женщина? Мне это нравится. Хотя, когда 

мне в своё время предлагали духовную стезю, все отмечали, что я лучший ритор и схоласт на 

курсе. Так что давай поспорим об этом. Но утром. А сейчас - спокойной ночи.
 И супруг удалился, галантно поцеловав ей руку. А Элейн осталась одна в комнате. И даже 

немножко обиделась. А через некоторое время, подумав, она отбросила одеяло, встала, и пошла 

в смежную комнату, к мужу.
- Знаешь, Фридрих, может быть я тебя и не люблю, но спать мы будем в одной постели, как муж 

и жена, и, со временем, я привыкну.
- Элейн, прошу тебя, я же мужчина. Я просто не смогу сдержаться...
- Позволь и мне высказать свою просьбу, муж мой. Я хочу хоть раз в жизни почувствовать - 

как это, когда тебя обнимает и любит мужчина, которому нужна именно ты, а не твой титул и 

земли. Объятия человека, который пошёл на смертельный риск, ради того, чтобы вытащить 

любимую женщину из беды. Ты любишь меня - даже моих мозгов хватило, чтобы это понять... Так 

что не смей мне отказывать. Это вообще грех - отказываться от любви... В этом тётя-абатисса 

была права... И Элейн поцеловала мужа, успев лишь понять, что этот поцелуй очень похож на 

тот, самый первый, с Людвигом. Дальнейшее она позже вспоминала с большим трудом...
 Что самое удивительное, приехав на место новой службы мужа, она вдруг почувствовала 

необъяснимую дурноту по утрам. Муж лишь таинственно улыбался, в ответ на все её жалобы. И 

однажды всё-таки сказал:
- Они были правы - знахарь и травница, когда советовали мне переспать с тобой для лечения 

твоего так называемого бесплодия. Мол, древний народный метод под названием "сменить 

мужика". Народные целители объясняют его тем, что если боги не дают детей - значит кто-то 

из супругов не любит другого. А дети появляются только по искренней любви, божьему 

благословению... Ведь бог есть любовь...