Кораки Анна. Дорога Иф

Дорога Иф*

(рассказ)

Глава 1

* * *

Это не я...

Конечно... Ты только часть тебя. Вот если абстрагироваться от земного притяжения мы увидим, что...

...с точки зрения банальной эрудиции не каждый локально мыслящий индивидуум способен игнорировать тенденции парадоксальных эмоций. Прекращайте свои заумные разговоры. Нет никакого настроения развивать эту демагогию.

Лерочка, солнышко, ну почему же демагогия - то? Мы ведь о насущном говорим... А потом кто бы возникал: сама ведь любишь пофилософствовать.

Только не сейчас. Завари - ка лучше, Павлушка, чаек.

Чай закончился.

Так надо бы того,.. в магазин...

Вероятно.

Павел, лень тебя погубит.

Лень двигатель прогресса.

Не факт.

Посмотрим.

Павел принялся за дело. Сидя на расшатанном табурете, он колдовал над черной порошкообразной смесью, бормоча при этом загадочно-глупые слова. На плите противно зашумел закипающий чайник.

Пауза накрыла кухню. Табачный дым сплошным туманом окутал лица присутствующих. Лера смотрела сквозь запыленное окно куда - то вниз и курила сигарету за сигаретой, иногда бросая взгляд на сковородку, в которой весело шкворчали оладьи. Печальная Ирина без дела покачивалась на стуле. Ее глаза. нет-нет, да и зажигались огоньком, но тут же мгновенно потухали, не успев вселить в их обладательницу надежду на лучшую долю.

Посреди комнаты стоял стол, на который было навалено множество нелепых мелочей, лежали газеты, испачканный в масле нож, кусок засохшего черного хлеба и стояла пара грязных чашек.

Начало дня ничем не отличалось от предыдущего...

* * *

Квартира представляла собой художественный беспорядочный склад практически ненужных вещей, среди которых порой так часто можно найти почти бесценные экземпляры картины, зарисовки, маленькие статуэтки из кости, плетения из бисера и макраме; по углам валялись порожние бутылки из-под пива и водки. Ира шарила по шкафам в надежде найти хоть что-нибудь, чем можно было бы притупить глухую боль похмелья. Во рту ощущался неприятный вкус, мучила жажда, трещала голова, и казалось, что мозг уже давно разлетелся на множество мелких осколков.

В доме не осталось ни капли спиртного. Прекратив бесполезные поиски, Ирина со стоном опустилась в потрепанное кресло.

Зарождалось безоблачное утро.

Из спальни выполз сонный Мишка. В глазах его читался потерянный мир. Он зажмурился от утреннего солнца, агрессивно атакующего окно.

Сестренка, ты зря открыла шторы. Солнечный свет отрицательно влияет на психику незащищенного человека. Я слишком ослаб, чтобы выдержать этот напор.

Отстань! Башка раскалывается.

Да брось ты. Думаешь, я себя лучше чувствую?.. есть что-нибудь выпить?

Ирина отрицательно мотнула головой.

Надо Павла будить и отправлять за пивом. Что с Лерой?

Не знаю. Она всю ночь ходила по комнате и прикладывалась к фляге с джином. Теперь ее не добудишься.

Ты на нее отвратительно влияешь, Ирина чуть поморщилась, она ведь любит тебя.

Я ее тоже люблю...

И делаешь совершенно несчастной.

Сестренка, не приставай. Сигареты-то хоть остались?

Ира вытащила из кармана халата пачку L&M. Они закурили. Помолчали. Делать было совершенно нечего. Работу все они уже давно забросили. Откуда брались деньги никто из них толком сказать не мог. Но на хлеб, вино и гашиш хватало. Хватало и на то, чтобы съездить в Питер или иногда сходить на концерт и послушать старый добрый рок-н-ролл.

Солнце распалялось все больше. День обещал быть очень жарким. В квартире были распахнуты все окна, однако утренняя прохлада стремительно растворялась в знойном воздухе.

Майк вернулся в спальню. На переворошенной кровати, раскинув руки, спала Лера. Он сел у изголовья. Попытался ее разбудить. Наконец, она открыла глаза.

Лер, пора вставать... Честно говоря, очень хочется кушать.

А Ирка где?

У нее похмельный синдром.

Это означало, что Иру сейчас лучше не трогать и ни о чем не просить. Иначе дело может принять непредвиденный оборот.

Лера молча сползла с кровати, протянула руку к стоящей на трюмо бутылке и беспомощно опустилась на ковер, в бутылке было пусто.

Только сходите кто-нибудь за пивом, умоляю.

Сейчас Павла поднимем.

Однако, выполнить это обещание оказалось делом далеко не простым. Павел никоим образом не соглашался стоять на ногах, а все время льнул к горизонтальным поверхностям. Жаловался на головную боль и изображал из себя... Впрочем, сам он по этому поводу выразился весьма лаконично:

Оставьте меня... я же пьян, как сапожник!

Пришлось оставить его в покое.

Майкл накинул на себя старый макинтош, прихватил авоську и отправился к ларькам.

Тем временем Лера, окончательно проснувшись, выбралась на кухню и принялась готовить на завтрак оладьи из кабачков и обжаривать гренки. Беспрестанно звонил-надрывался телефон, тщетно пытался кто-то пробиться. Никто трубку не поднимал. В конце концов Ира выдернула вилку из розетки.

Наступило блаженство тишины.

Скоро на кухню выполз Павел.

Как обычно вместо пожелания доброго утра он принялся доказывать правдоподобность очередной утопической системы ценностей, на чем мы и застали наших героев в начале повествования.

Внешний вид всех троих оставлял желать лучшего сказывались последствия вчерашней вечеринки. Ждали пива как манны небесной, а Миша им казался кем-то вроде ангела, призванного спасти их жизни.

На подоконнике цветы радовались солнцу. Доносились детские голоса со двора. Но жизнь все равно казалась нескончаемым скучным понедельником, когда ничего не хочется и от всего муторно... пока не раздался звонок в дверь и на пороге не появился долгожданный Михаил с еще более долгожданным пивом.

* * *

Слонялись по городу, страдали от зноя, задевали прохожих и задавали им глупые вопросы. Так, путем мучений и творческих терзаний зародилась мысль съездить в Сергиев Посад...

Ярославский вокзал, электричка. В вагоне народу было мало от силы человек семь. То ли зной всех сжил с улиц, то ли будни придавили заботами...

До Яузы доехали без приключений. По проходам длинной вереницей тянулись попрошайки и продавцы газет, пассажиры с тоскою и отсутствующим взглядом провожали их дальше. Все окна были открыты, но духота прочно воцарилась под потолком.

Двери отворились, и в вагон вошли двое. Один, несмотря на жару, был одет в наглухо застегнутый черный плащ, на глаза надвинута черная шляпа, имел он вид угрюмый и неразговорчивый. Другой являл собой полную противоположность своему спутнику: белый летний костюм придавал ему свежесть и обаяние, а веселенькая кепочка на голове располагала к этому господину. Новые пассажиры странно перемигнулись и двинулись по вагону вглубь, явно нацелившись на свободные места рядом с ребятами.

Сначала незваные гости вели себя спокойно. Но вот Черный громко откашлялся и произнес:

Весь мир театр, а мужчины и женщины в нем только актеры и замолк, с умным видом уставившись на удивленную четверку.

В разговор вступил Белый:

Да-да, это точно. Взять хотя бы нас с тобой: ведь мы определенно смахиваем на галлюцинации... ну, или на прекрасно сработанную декорацию. Вот если бы...

Но договорить он не успел. Грозный окрик контролера окатил вагон мерзкой волной пота и суетливости. Несколько минут продолжалась унизительная для каждого уважающего себя гражданина процедура, после чего воцарилась полная тишина, и только колеса мерно отбивали одним им понятный ритм.

Павел достал из рюкзачка карты. Потасовал колоду, вытащил даму пик. Вдруг Белый выпал из небытия:

Мы ведь умные ребятишки, послушные, не так ли? Мы и дядям дадим поиграть.

За ним следом очнулся Черный:

Дети не хотят кончить плохо. Они понимают, что к чему. А кто продуется мы того в окошко выкинем!, и страшно так засмеялся: не боитесь, дядя шутит.

Поезд медленно тащился мимо платформы Перловская.

Пришлось играть. Осторожно отбивались ребята, опасаясь, что угроза Черного вполне могла стать реальным воплощением. Однако когда из игры вышли все, кроме странной парочки, вздохнули с облегчением. Теперь, даже если и вздумают проигравшего из окна выбрасывать, так явно кого-то из этих двух психов. Игра продолжалась уже довольно долго, а боя все не было. Наконец, по-видимому, им это надоело, и они прекратили бесполезное соперничество.

Завязали разговор о святых местах и языческих обрядах, и незаметно перекинулись на легенды о Бруддах. Ирина сидела, затаив дыхание: когда-то в детстве ее бабушка рассказывала про страшных демонов, призванных охранять Священное Животное Единорога. Злые силы погубили это чистое создание и в наказание приказал Всевышний самым жестоким духам Бруддам оберегать душу умершего животного. Он даже и не предполагал, что Брудды сделают удачную попытку вселить душу в живое тело. Это произошло много-много столетий назад. За такую дерзость Бруддов ждала жестокая кара. Но они оставили все необходимые записи тайному братству, и наверное, эти записи дожили до наших дней...

Мы знаем, где хранятся рукописи Бруддов, совершенно серьезно сказал Белый. И знаем множество обрядов тайного братства, сберегшего их.

Тут Ирина, кто только дернул ее за язык?, сказала, что очень и очень сильно хотела бы взглянуть на послания Бруддов, хоть одним глазком. Лера поддержала подругу, так как, по ее собственному объяснению, в свое время она изучала историю философии и религии и увлекалась древними и редкими учениями.

Будь по-вашему. Вы очень приятные собеседники, поэтому мы не смеем отказать вам в просьбе. Надеюсь, молодые люди присоединятся к вам?, улыбнулся Белый.

Майк и Павел переглянулись, и каждый из них понял, что грядет какое-то странное и тревожное событие. Однако попыток отговорить девчонок от авантюры не сделали, а молча кивнули Белому головой в знак согласия.

Только одно условие: вы гарантируете нам, что это не будут зверские убийства и садистские выверты!

О это, уж будьте спокойны, вам не грозит ни в каком случае, клятвенно заверил весельчак.

Вдруг небо резко потемнело.

Уже вечер. Надо же, как быстро летит время за разговорами!, прокомментировал Черный.

Ребята выглянули в окно и не узнали пейзажей: за стеклом стелились темные поля, а на горизонте маячили невесть откуда взявшиеся горы. Обратили внимание и на то, что в вагоне кроме них никого не было. Скоро поезд подъехал к безлюдной платформе, и вся компания вышла на перрон.

Добро пожаловать в город Эль Канни, столицу N-ского тайного братства! с пафосом продекламировал Белый.

Глава 2

* * *

Они шли по незнакомым старинным улицам. Белый весельчак заметно погрустнел, а Черный, наоборот, неустанно что-то рассказывал и смеялся. Ребята были в подавленном состоянии, кроме Ирины, которой, кажется, это путешествие даже нравилось.

Скоро показался выгнутый резной мост через небольшую речку. Сумерки преодолели сопротивление дня и теперь клубами висели над водой. Город был мрачен и непредсказуем. Ни один фонарь не освещал мостовую. Лера споткнулась о какой-то выступ. Вдруг к ней кинулся Белый и оттащил в сторону. Послышалось резкое угрожающее шипение. Потом топот десятков маленьких лап. И все смолкло.

В полном молчании компания продолжила путь. Пройдя еще несколько сонных кварталов, проводники остановились перед высоким каменным домом. Черный позвонил. Послышался скрип отпираемой двери. Из щели стремительно пробился белый луч. В проеме проявился маленький желтый уродец, и было совершенно непонятно, каким образом он смог дотянуться до дверного засова, расположенного на высоте трех его ростов.

Ах, это вы, братцы Гиблые. Проходите, проходите... рад, рад, очень рад вас видеть, изрек карлик, и тут его взгляд остановился на ребятах. А кто такие эти четверо?

Белый чуть приободрился и с улыбкой произнес:

Мы покажем нашим друзьям таинства Бруддов. И лучше впусти скорее, пока нас не сожрали твои чертовы шпионы, они прямо наводнили весь город.

Ладно, ладно. Нечего обижать старого злеца. Я устал и хочу спать. Заходите. Если проголодались ужин на кухне.

Карлик исчез.

Белый распахнул дверь настежь и широким жестом пригласил войти.

Несмотря на большие размеры дома, все-таки никак не могло уложиться в голове, как мог вместиться в эти стены громадный зал. Его потолки уходили так далеко ввысь, что переставали быть потолками, а сводились оптически в одну точку. Дальняя стена маячила маленьким квадратом не краю горизонта. Но больше всего поражало убранство Комнаты: золотые люстры, свисающие из ниоткуда прямо над головами, мраморная мозаика на стенах, вокруг странных форм фонтанчики, увитые невиданными цветами, искусной работы белые скульптуры, столы из голубого дерева, мягкие роскошные кресла и еще множество загадочных непонятных предметов, которые тоже, по-видимому, являлись украшением интерьера.

Взглянув на оторопевших ребят, Белый усмехнулся.

Итак, господа! Вы имеете честь присутствовать там, где вершатся самые громкие дела и творится история Мира. Советую побыстрее привыкнуть к неожиданностям, потому что дальше их будет море. А теперь не желаете ли поужинать?

Все дружно закивали головами в знак согласия.

Да-а,.. голод не тетка, в лес не убежит, вдруг невпопад выдавил из себя Черный. Из всех появлявшихся в Зале людей сегодня вечером, абсолютно не вписывались в обстановку лишь открывший дверь уродец и он.

* * *

После сытного ужина, состоявшего из медовой каши и удивительно душистого нектара, разлитого в хрустальные фужеры, Белый заявил, что теперь им надо подняться на второй этаж. Это прозвучало слишком обыкновенно, чтобы быть реальным в Зале. Но откуда ни возьмись, вдруг появилась маленькая лодочка, еле-еле вместившая всех шестерых. Белый с Черным взяли по веслу и принялись размеренно грести.

Лодочка плавно приподнялась над полом и поплыла по воздуху, словно по ровной глади заповедного озера, стремясь все выше и выше. Когда потолок перестал быть точкой, ребята увидели прекрасные росписи, рассказывающие сюжеты старинных легенд. Центральной фигурой полотна был с любовью нарисованный Единорог. Вокруг него плясали нежные нимфы, и природа улыбалась всеми красками.

Да, когда-то так было, мечтательно произнес Белый и добавил: А может быть, и еще будет. Одно из преданий гласит, что придет время второй попытки возродить Священное Животное, но только плата за него будет три человеческих жизни. и обращаясь к Ирине: Деточка, ты не помнишь, почему Всевышнему не по нраву пришлось воскрешение Единорога?

Помню: оттого, что душу вселить в тело удалось лишь после убийства целого города.

Вот. А на этот раз все будет иначе. Братство сделает так, что город не пострадает, а три вынужденных смерти дадут возможность душам возродиться в будущем в одно время и в одном месте и по великому заклинанию Бруддов эти люди навсегда останутся неразлучны. Думаю, неплохая компенсация...

Это ужасно!

Не настолько, чтобы мы могли отступить. Хочется добавить, что вы сможете все это увидеть своими собственными глазами.

Лодочка слегка накренилась и повернула куда-то вбок. Она нырнула в отверстие в стене. Дальше путешествие проходило в беспросветном и, похоже, очень узком тоннеле. Снова почувствовался рывок вверх, замаячил слабый свет; он приближался, пока полностью не залил лодочку. Движение прекратилось.

* * *

Приехали, вылезайте, бросил на ходу Черный. Он стремительно прошел за ширму, скрывающую угол, и принялся чем-то активно шелестеть.

Эта комнатка была полной противоположностью Зала: маленькая, скудно обставленная, производящая впечатление жилища какого-нибудь непризнанного поэта, который ничего больше делать не умеет, кроме как писать стихи.

Когда Черный вышел из-за ширмы, его трудно было узнать: теперь он был одет в длинное лиловое платье, усеянное серебряными звездами, а на голове сидел очень идущий ему колпак астролога. Теперь Черный говорил спокойно, не зло; морщины, делавшие его лицо жестоким, разгладились. Всем своим видом он напоминал доброго волшебника из детских сказок. И только пронзительный взгляд черных глаз выдавал того Черного, с которым ребята встретились сегодня утром.

Ну-ка, детки! Начнем с ритуала любви. Не сопротивляйтесь и не пытайтесь бежать не выйдет. Белый щелкнул пальцами и крикнул: Музыку!

Черный схватил Леру за руку, из всех щелей пополз тягучий, густой Вальс и танец начался. Маг плавно вел, за ним струился тонкий шлейф нежного аромата. Лера почувствовала прилив пылающей энергии. Они все кружили и кружили по комнате, пока все помещение не наполнил безумный экстаз. Казалось, даже звуки Вальса начали уставать от танца, а музыка все не прекращалась. Вдруг мелодия стала утихать и когда достигла pianissimo, черный швырнул изнуренную девушку Белому, а музыка преобразилась в Румбу. Лера перестала владеть собой, ее тело двигалось само, точно выполняя все, что требовал партнер. Танец взвился по спирали, и скоро ребятам пришлось задрать голову к потолку, чтобы наблюдать за танцующими.

Тем временем Черный снял со стены длинную острую шпагу и порезал палец правой руки. Потекшую кровь налил в хрустальный бокал. Протер лезвие шпаги носовым платком и повесил ее обратно.

Румба не замолкая превратилась в Фокстрот, и Павел неожиданно осознал: держит Леру в объятиях уже он. Пришла мысль в голову, что всю свою жизнь он любил только ее. Вдруг кто-то невидимый заставил Павла схватить Леру за волосы и с силой толкнуть к Майку. Всеми фибрами души сопротивляясь этому, он с сожалением выполнил приказ. Забило фонтаном Танго.

Черный подошел к совершенно измученному Павлу и предложил ему выпить из хрустального бокала. Тот повиновался. Скоро он ощутил, как по всему телу разливается горячая бодрящая немота. Попытался пошевелить рукой и отказался от этого.

Танго продолжало нарастать, уже не было слышно ничего, кроме всеохватывающей музыки, и видно кроме пары в центре комнаты, слившейся в одно целое. Потом все резко смолкло. Фигуры влюбленных замерли в страстном поцелуе именно так их застал последний звук бешеного танца.

Белый сидел на ободранном стуле с опасной бритвой и улыбался. Он махнул рукой, онемение спало. Лера в полном бессилии опустилась на пол. Майк присел рядом и обнял ее.

А теперь я обвенчаю вас обрядом Бруддов, с этими словами Белый подошел к Лере, разорвал на ее груди блузу и полоснул лезвием. Потом то же проделал и с Мишей. Кровь собрал в пиалу, смешал ее, добавил каплю какой-то приятно пахнущей жидкости и дал выпить обоим по глотку. Смочил в крови салфетку, протер ею порезы. Остальное тонкой струей разлил по кругу.

Кто-то над потолком печально заиграл на флейте. Раны заживали прямо на глазах, и скоро от них не осталось и следа.

От Бруддов, хранителей Священного Единорога, вещаю вам, отныне и во веки веков вы связаны крепчайшими узами любви, объявляю вас супругами перед лицом Духов и Космоса. Эльрионорье совиль ден меллейр. Сие есть правда. Встаньте, дети, и обнимите друг друга. Белому, похоже, очень нравилось играть роль священника, венчающего молодую пару. Он вытащил из кармана пиджака два кольца из ослепительно белого неизвестного земной науке металла и надел обоим на средний палец: Так завещали Брудды, ибо самым охраняемым местом является центр. Ничто не сможет снять это заклинание.

После этих слов в круг, очерченный кровью, посыпались фреезии. Они возникали в воздухе целыми букетами и , благоухая весной, осыпали новобрачных.

Черный отвел Ирину за ширму и закутал в белое так, что она не могла пошевелить ни головой, ни руками. Затем раздался его голос:

Спусти их, любезный братец, вниз. Я сейчас приготовлюсь к обряду жертвоприношения.

Какого приношения? настороженно спросила Лера.

Жертво... Сейчас свершится то, о чем мы так долго мечтали.

Но...

Никакого заклания. Просто операция.

А кто будет жертвой?

Та, что закутана в белые одежды и ждет своего часа.

Черный вынес на плече Ирину и уложил ее в лодку.

Ты сама хотела посмотреть обряды, полунасмешливо бросил Белый в сторону слегка перепуганной Леры..

Вернулись в Зал тем же путем, через тоннель.

Глава 3

* * *

Белый вел их вдоль одной из стен, и в ней можно было разглядеть искусно замаскированные двери. Подойдя к одной из них, он приложил ладонь к мозаике, раздался скрежет, и в стене образовался проем. Внутри оказалось полутемное помещение, внешне очень походившее на камеру пыток. Освещало этот склеп маленькое зарешеченное окошко под самым потолком. Причем, если учесть, что на улице стояла непроглядная ночь, источник света оставался загадочно непонятным. В обстановку входили железный стол, железный стул, стоящий у стены шкаф, в котором сквозь стекло просвечивали всевозможные баночки и бутылочки. В самом темном углу притаилась маленькая химическая лаборатория.

Павел опустил на стул отрешенную Иру. Белый предупредил, что вернется через минуту и скрылся в боковом коридоре.

Как только друзья остались одни, Лера кинулась к Ирине.

Господи, надо же, как все обернулось! Иришка, за что они нас?

Я умру?

Белый сказал, что нет.

Думаешь, ему можно верить?

А что еще остается делать?

Знаете, я подумала, что умереть было бы сейчас самым подходящим.

Не говори глупостей! Ребята, вы-то чего молчите?

Сядь, Лера, и успокойся. Знали бы, что делать давно бы отсюда выбрались, но сейчас лучше не сопротивляться. А потом, по-моему, на самом деле нам всем очень интересно, что произойдет дальше, несмотря на угрозу смерти. Я не прав? Майк вопросительно приподнял брови и взглянул на присутствующих.

Воцарилась тишина.

Ребята уселись на полу, подстелив рюкзаки, и стали ждать появления странных братцев.

И те появились. Черный в лиловом одеянии торжественно направился к Ире, дважды над нею щелкнул пальцами правой руки, и еще никто не успел моргнуть, как девушка оказалась лежащей на столе. Белый, который теперь был фиолетовым, извлек из-под полы своего ниспадающего до пят платья маленькую подушечку и подложил ее под голову жертвы.

Черный открыл шкаф и тщательно отобрал несколько пробирок. В химической лаборатории он около получаса смешивал и разбавлял различные смеси. Воздух в склепе наполнился тонким приятным ароматом, погрузившим друзей в глубокий транс. Раздался голос Черного:

Только сегодня, пятьсот лет спустя, выпала такая возможность повторить главный обряд Бруддов. Звезды сложились в благоприятные фигуры Жизни. О, великие Духи! О, великий Космос! Дайте нам силы сотворить чудо!

Резко похолодало. Заклубился густой туман. Послышалось заунывное пение, напомнившее песни шаманов. Последнее, что увидела Лера был блеск скальпеля в руке у Черного.

А потом все погрузилось в темноту.

* * *

Белый вытащил из кармана мешочек с серебряным порошком и принялся разбрасывать его по полу. Черный производил трепанацию черепа. К оголенному мозгу он подвел тонкую трубочку, через которую пустил приготовленную эмульсию. Вся операция длилась довольно долго, но наконец, произнеся какие-то непонятные заклинания, хирург наложил швы, промокнул их кровью и те тот час же рассосались. Туман рассеялся, ребята вернулись в сознание.

Привет! Мы принесли Великим Хранителям в жертву ее душу, и они приняли этот величайший знак внимания. Значит, что в теле девочки теперь живет бессмертный образ Единорога. Мы не можем отпустить ее с вами... да и вас тоже. Вы останетесь здесь, и никто никогда не увидит больше ваши лица в том мире, откуда вы пришли. Дальреа сомми унгма фольск. Бросаясь в пропасть знай, что обратной дороги нет.

Лере стало страшно. Ей вдруг очень сильно захотелось вернуться в утро, чтобы изменить какую-то деталь, приведшую к такой развязке. Перспективы остаться здесь странным образом не пересекались с ходом ее мыслей, чтобы смириться с ними. Теперь ее любопытство было удовлетворено полностью: она узнала, кто такие Брудды, в чем заключается их главный ритуал, испытала на себе один из обрядов и потеряла самую близкую подругу... В общем, была сыта по уши. Увы! Ведя беззаботную жизнь, она совершенно забыла про то, что за все приходится платить и, как правило, по завышенной цене.

С пола поднялся Майк и обратился к братьям:

Нет, так мы не договаривались... Вы просто обязаны нас всех отпустить домой. Оставаться в этом доме мы не можем и не хотим.

Мальчик мой, ты мыслишь не теми категориями, запел Белый: никто и не говорит, что мы оставим вас здесь жить. Мы вас убьем...

Как всегда невпопад встрял Черный:

Выкинем вас из окошка, если в карты поиграете. и рассмеялся беззвучным смехом.

Каждая единица энергии имеет две стороны: одной она творит чудеса и убеждает себя, что делает это бескорыстно, а другой требует платы без промедления... и правильно делает. Так что, ребята...

А что будет с Ирой, с моей сестрой?

Ее больше нет. Есть Единорог. И все.

Разве Единорогу будет приятно видеть наши смерти в его честь?

Нет, но он и не увидит. Мы сделаем это до его пробуждения.

Лера расплакалась.

Ай-яй-яй, девочка! Мы плачем? Не хорошо. Не стоит. Вы умрете безболезненно. И в следующей жизни снова ты будешь вместе со своим мужем. Я же говорил: ничто не сможет разбить заклятие, которое хранят ваши кольца.

Павел наконец не выдержал и тоже встрял в разговор:

Послушайте, братцы гиблые. Я бы на вашем месте не стал бы так шутить. Время смутное...

Время смутное, подхватил Белый, поэтому мы торопимся. Ты самый любопытный экземпляр из этой четверки. У тебя есть славная способность быть спокойным в самых критических ситуациях. Но и ты умрешь тоже.

Последние слова прозвучали зловещим приговором. В головах ребят промчался картинками весь прожитый день. И стоящее в нем было только одно: предстоящая смерть.

Они вышли из операционной, оставив там Иру и Черного. Зал встретил их также приветливо, как и в первый раз. Белый подвел ребят к одному из фонтанчиков и приказал набрать в пригоршни воды.

Выпейте.

Этим глотком была поставлена точка.

Три фантома вознеслись к потолку, прошли сквозь роспись к небу и умчались искать Распорядителя Жизней.

Над землей зарождалось утро следующего дня. Ярко розовый восход торжественно возвещал возвращение Единорога.

* * *

В квартире все также творился художественный беспорядок. Надрывался телефон. Цветы на подоконнике радовались солнцу. На разобранной кровати лежали две фреезии. Со двора доносились детские голоса, откуда-то из-за угла гудели машины. Немытая посуда стояла в раковине и ждала хозяев, которым было не суждено вернуться в эти стены.

Кто-то стучал в дверь, долго и упорно.

весна, 1997г

* Иф дух печали и путешествий, он охраняет странников в пути.

Дорога Иф. Рассказ.

Автор: Анна Костромская

Оставить комментарий © Copyright Кораки Анна (anny.09d@gmail.com) Размещен: 27/02/2002, изменен: 12/12/2013. 30k. Статистика. Рассказ: Проза, Фэнтези, Мистика Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: ...когда-то в детстве ее бабушка рассказывала про страшных демонов, призванных охранять Священное Животное Единорога. Злые силы погубили это чистое создание и в наказание приказал Всевышний самым жестоким духам Бруддам оберегать душу умершего животного. Он даже и не предполагал, что Брудды сделают удачную попытку вселить душу в живое тело.

Кораки Анна : другие произведения.

Дорога Иф