Часть правая.

Распахнув окно ловишь последних осенних птиц.
Мартобря, семнадцатое. Пора спать.
Деревья под северным ветром
                                                  холодно падают ниц,
Отнимают у тебя способность мечтать.

В вихре заносов пытаешься раскопать себя,
Надеешься научиться летать
На серебряных крыльях седого дождя.
А потом взять - и упасть.

Камнем на дно ущелья.


Часть центральная.

В облаке знойного пара
пеленой сырого угара
глотком грибного отвара
чертыхается старый дед.

Нет золотой больше кучи,
только осенние тучи,
сорвавшийся камень с кручи
и пьяный влюбленный эстет.

Сморкается утренний иней,
взрывается пламенем синим.
Кривляется сладостно в льдине
последний из могикан.

А я обрываю флаги,
квашу капусту в пять стадий,
извожу килограммы бумаги,
танцую безумный канкан.

Гребу по-над лесом на лодке,
шагаю под прорубью робко.
Перегорают пробки
в моей бестолковой башке.

Открыты последние тайны
осенне-тревожащей гаммы.
Остались покойные шрамы
на моей опухшей щеке.


Часть левая.

Брось свои безумные мечты
В огонь прошедших и зимы, и лета.
Сожги старинные ненужные мосты,
Ведущие к докучливым советам.

Мы тоже рядом - в этом наша роль.
Станцуй-ка вальс под ритм поездов,
И разгадай космический пароль,
Чтоб сбить с себя глухую власть оков.
март 1997