СЕМЬЯ

Сначала наша семья была маленькой и дружной. Папа у нас самый добрый и заботливый, мамы не было, поэтому он всегда рассказывал нам сказки, кормил поил и заботился. У нас был дом, прекрасный сад, домашние животные. В общем, все как у других, наверное, потому что других мы видели весьма редко. Сказать по правде - всего один раз. 
Целыми днями мы гуляли по саду, радовались жизни, плавали в чистой прозрачной реке, что текла мимо нашего сада откуда-то с гор. 
Всего лишь одно место в доме было нам недоступно - папин кабинет. А мы были дети. Обыкновенные любопытные дети. Папа нам никогда не рассказывал про свое прошлое. Или рассказывал, но мы чувствовали - врет. Что ж тут поделать - дети очень чуткие существа.
И вот однажды... Собственно это была идея сестренки а не моя, но теперь уже все равно. Так вот, однажды мы подсмотрели куда папа прячет ключи от своего кабинета, открыли дверь и забрались внутрь.
Увиденное нас поразило. Кабинет был полон каких-то страшных железяк, некоторые из которых были черными, а некоторые блестящими. Потом, позже, мы узнали, что эти железяки называются "оружие", и что оружие приносит смерь. Как эта смерть выглядит мы не знали, но знали, что она с косой и обязательно страшная. 
Там было множество разных книг, фотографий, где папа был в обнимку с какими-то бородатыми людьми, были блестящие ордена и медали. А еще были папины дневники, из которых мы узнали, что папа служил в спецназе и участвовал в карательных операциях где-то под Палестиной.
Оказывается, наш папа вовсе не такой добрый, как мы думали. Он убивал много раз и однажды сам чуть не погиб. Сестренка испугалась, я тоже. Мы не знали, что нам теперь делать, и сможем ли мы относиться к папе так, как раньше. Мы все разложили по своим местам, стараясь скрыть следы пребывания в кабинете, но заметили, что на столе одно из яблок превратилось в огрызок. Верно! Мы ведь сами его съели, когда читали папин дневник. Мы забрали огрызок с собой, надеясь, что папа не заметит пропажи (яблок была полная ваза) и не поймет, что мы были у него в кабинете.
И верно, папа вернулся поздно уставший и сразу лег спать.
На следующий день мы гуляли в саду, когда услыхали папин гневный крик. Он прибежал с огрызком в руках (сестренка неосмотрительно бросила его в урну у входа) и стал обвинять нас во вторжении в его частную собственность и что мы еще дети и нам рано знать, чем папа занимается. Что мы теперь не сможем жить вместе, потому, что папа для нас другой и... В общем он нес много всякой околесицы и был очень зол. Когда я попытался возразить - он двинул меня так, что сломал ребро. Потом заорал "убирайтесь вон", схватил нас за волосы и вышвырнул за ворота, выкрикивая вслед проклятия.
За воротами была пустыня и дорога уходящая за горизонт. Мы с сестренкой теперь идем по этой дороге. В первые годы, пока расстояние еще не было слишком большим,  мы еще перекрикивались с папой и он время от времени подбрасывал нам лекарства и изредка помогал. Но с каждым годом мы уходи все дальше и дальше. Все меньше и меньше ждем, что он позовет нас назад. Иногда я оборачиваюсь и кричу в сторону папиного дома "Папа, я скучаю, я люблю тебя". Он не отвечает. Наверное мы ушли уже слишком далеко.