Название строящихся новых кварталов, многоэтажек в мегаполисах, по-старому просто спальных районов, поражает богатством художественного замысла их рекламодателей. Вот, например:
- Пражский квартал
- Озон
- Дворянское гнездо
- Изумрудная долина
- Португалия
- Подсолнухи
- Шанхай и т.д.
В одном из таких кварталов жила семья Орловых: папа - военнослужащий, мама - тоже чудесная женщина и их дочка, Жека - ученица 10 "Б" - танцы, музыка, умница, красавица. Наиближайшие родственники Орловых уже восьмой год как обосновались в Италии, в городе Неаполь, и все в этой семье было итальянским. Бесконечные посылки, отпуска, каникулы - все там. В обиходе были даже некоторые итальянские фразы, а дочка пела "Ti amo", под умиление приходивших гостей.
И вдруг, в один из дней, приходит посылка с итальянским сервизом. Мама в обмороке. Двенадцать пар перламутровых, с разными оттенками (розовый, салатовый, желтоватый и т.д.) чайных чашек и блюдец, по краям золотистая каемочка. Но фишка в том, что это какое-то особое стекло, обжиг, закалка - не бьется. Цена - страшная! У хозяйки дома вот-вот юбилей. Уж и гладили, и к свету дневному, и к электрической лампе, и чай наливали, словом, диво дивное.
Но, хозяин дома, решил провести испытание на прочность. "Шарах" пару чашек о стену - ничего. "Шарах" в подъезде о цемент - ничего и уж тогда, без шуток, решено было бросать с балкона на асфальт.
Дочка, Жека - под балконом, мама - на диване, закрыв глаза, под корвалолом.
- Леня, умоляю не надо!
Но папик неумолим. "Бабах!", с третьего этажа, одну чашку, вторую - ничего - ни царапинки, ни заусенки. Сервиз был обозначен знаком отличия, практически медалью "За Отвагу" и поставлен в шикарной упаковке на пианино.
Через пару дней, родители отъехали на дачу, а к Жеке пожаловала в гости лучшая подружка, Юлька. Всюду вместе: в школе, на отдыхе, казалось, расставались друг с другом только на сон. Но, конечно, главная тема - новый итальянский сервиз, юбилей Жекиной мамы, как все-таки хорошо в Италии, а обувь, а сумки, на каникулы - только туда. И тут, разглядывая сервиз, Юлька усомнилась, что тот не бьется.
- Папа бросал с третьего этажа. У матери чуть инфаркта не было.
- Надо же, прямо не верится!
- Ну, попробуй, возьми чашечку.
Юлька осторожно держала розовую чашку в руках.
- Шикарная вещь! Легкая, а не фарфор, какое-то стекло. А где клеймо изготовителя?
Переворачивает чашку и та, легко соскальзывая с Юлькиных пальцев, падает на пол и разбивается на несчетное количество осколков - в крошку.
Жеке, хоть в петлю, онемела. Юлька, умирая от страха, на полусогнутых - к себе домой.
Конечно, папа пытался склеить эти осколки, успокаивал маму, ведь еще одиннадцать чайных пар оставалось. Но нить разорвалась. Сервиз убрали и больше никогда не пользовались.
Выросшие девчонки, потом, встречаясь, говорили:
- Помнишь сервиз?
- Что ты, ужас!
Но у меня почему-то это ассоциируется с другим. Мы, вот так свое счастье подвергаем испытаниям, проверяем, так сказать, на прочность, "Шарах" об одну стену, "Шарах" с балкона, отдаем подержать в другие руки, а оно случайно легко соскользнет с пальцев - и в мелкую крошку.