Я хотел бы возненавидеть Тейлор, но не мог. Я поклялся себе, что не упомяну ее имени и не вспомню то время, что я напрасно провел с ней рядом. И все же...
По непонятной причине на меня снизошло умиротворение.
Это было огромное помещение с высоким, до двадцати футов, потолком. Стоящие по всему залу инструктированные столики были украшены вазами с букетами свежесрезанных роз и гладиолусов, а вокруг них стояли кожаные кресла.
Атмосфера, идеально подходящая обстановке зала: заманчивая и обескураживающая любого новичка, попавшего сюда.
Я повертел в руке стеклянный бокал со спиртным напитком и опрокинул в себя горьковатую жидкость. В голове сразу просветлело.
Я почти падал от усталости, мышцы гудели, глаза слипались, но пока было рано ложиться спать. Ко мне подошел мужчина - привлекательный, но чересчур бледный, по моему мнению.
- Тейлор, - произнес он с ярко-выраженным акцентом, видимо таким образом хотел немного меня позабавить, - чего грустим?
- Голова что-то раскалывается.
Он немного напрягся, увидев графин с бренди, и, тяжело вздохнув, прищурил глаза.
- Можешь говорить нормальным языком, - сказал он. - Я, вполне респектабельная и дружественная машина.
- Тоже мне умник.
Он сел напротив меня и продолжил:
- Тейлор сколько тебе?
- Двадцать два.
Забавно, что он спрашивает, ведь ему это число известно очень хорошо.
- Уже двадцать два, - произнес он с кривой ухмылкой, - Чем Свифт тебя так привлекала?
Он зажег свою турецкую сигарету, и через несколько секунд я почувствовал едкий запах дыма, однако лицо мое оставалось неизменным. Я сидел, не шевелясь, и внутри меня будто появилось слабое свечение, будто кто-то раздул потухшие угли.
- Она удивительна...
- Эта фраза гомосексуала Тейлор.
Я вздохнул:
- Я не особо хочу обсуждать эту тему.
Мужчина с хмурым видом поднял глаза:
- А чего ты хотел, чтобы разгрести тот бред, что устроила эта девка, понадобится несколько месяцев.
- Будь добр, не выражайся о ней так, - с раздражением бросил я.
- Надо же, ты ее еще и защищаешь, да она просто лицемерка, одурачившая тебе голову, а ты по видимости обладаешь какими-то магнитными силами, превосходящие силы притяжения, в плане отвратительных женщин.
Я презрительно скривился.
- Что ты хочешь от меня услышать?
- Почему бы нам ни начать с чего-то более приятного? - предложил он. - Неужели позабыл: дела здесь так не делаются.
Он махнул рукой, и по легкому мановению у стола появился официант с ведерком вина на льду.
- Я все хотел спросить: как это у тебя получается? - спросил я, указывая в сторону удаляющегося официанта.
- Ресторанное восприятие, что-то вроде управление сознанием, - небрежно ответил он. - Между прочим, попробуй как-нибудь, срабатывает каждый раз.
Я наблюдал за ним, пока он наполнял мой бокал. И с каждой каплей, падающей в мой бокал, я чувствовал, как постепенно меня сжигает изнутри безудержная ревность и стыд. Я боялся, что с наступлением рассвета, они окончательно сведут меня с ума, когда детали последних недель канут на дно моей души.
- Почему бы тебе ни поискать нормальную девушку? Самую обыкновенную. Без кривых излишеств, стандартных очертаний и обыкновенных ревностных обид.
Я улыбнулся.
- Если считаешь, что все так просто, то может, покажешь мне на нее пальцем, когда увидишь, чтобы я смог сориентироваться?
Он докурил сигарету и допил остатки своего мартини.
- Твоя жизнь Тейлор, - мягко напомнил он мне, - но, если я все же смогу лицезреть эту притягательную особу, я обязательно дам тебе знать. По правде говоря, - продолжил он, после короткой паузы, - я рад, что ты не совсем свихнулся от всего этого. Поэтому, надеюсь, что вскоре увижу прежнего тебя.
Прежнего? Смотря с чем это можно сравнить, и к чему следует сводить. Не важно насколько ты безупречен, даже у этой безупречности есть трещина, покрытая ужасными гнойными ранами, которая даже спустя несколько лет будет кровоточить.
- Ого, - откликнулся он, - похоже, началось.
- Что именно? - спросил я.
- А, очередная задумка наших представителей, все пытаются найти различные лазейки в нашу личную жизнь из этих идей шизофреников. На этот раз, решили сделать все как в лотереи.
Я изогнул бровь.
- Развлекаться тоже как-то надо, а ты же знаешь - я активный участник подобных мероприятий. Я уже все узнал. Видишь женщину на сцене, - он указал на женщину, которая что-то говорила мужчине за кулисами. И я посмотрел на нее: четкие линии лица, блестящие черные волосы, но вот взгляд у нее был бледный, почти прозрачный, значит ли это, что у нее слишком скверный характер. Скорее всего. Судя по тому, как она держалась со своим собеседником: нагло, уверенно и слишком пафосно, впрочем, моего компаньона это вполне устраивало.
- Это Клара Харрис, - объяснил он, - кстати, популярная телеведущая, правда, зачем уж такие расходы на нас простых простолюдинов.
Я рассмеялся над его дерзким, и почти невинным высказыванием, хотя в глубине понимал, что именно он имел в виду.
Он обернулся ко мне, и на его лице заиграла улыбка:
- Почему бы нам ни сыграть в это жалкое подобие авантюры?
- Хорошо бы, - вздохнул я, - а в чем смысл то?
- Ничего сверхъестественного. Просто на сцену выходит один из нас, жалких неудачников, над которым проводится изощренная шуточка. Клара вытаскивает карточку из сказочного ларчика, а ты выполняешь то, что там написано. Элементарно, худо, но забавно.
Я смог лишь покачать головой. Действительно, слишком банально.
Он приподнялся со стула и подошел ко мне.
- Ну, что смотришь? - спросил он не без ехидства, - Пошли, развлечемся.
Опасаясь снова попасть впросак, я ничего не ответил, но продолжал разглядывать его, я тут же улыбнулся. И похлопав его по плечу, мы оба удалились ближе к сцене.
Самая распространенная из всех страстей - это страсть к игре...
Я обернулся, по спине пробежала чувствительная дрожь, словно кто-то дотронулся до моего внутреннего состояния. Что происходит?
- Тейлор, ты идешь? - позвал он.
- Да...
Игра - это истина актера. Игра - это наша ложь, наша жизнь, и наше правосудие.
Я остановился, и посмотрел на сцену, с которой юная прелестница начала свое шоу. Она улыбнулась своей кукольной улыбкой и ввела зал в совершенно иное состояние. Теперь понятно, почему она была популярна. Ее голос имел нотки успешного предпринимателя, будто тот только что совершил удачную инвестицию. Ее лицо было отшлифовано в наилучших американских традициях, манера разговора отработана до последней мелочи, ее походкой занималась не одна группа хореографов. И все - это наша ложь. Все так, как и должно быть. Ведь мы актеры, любящие свою профессию. И нам не привыкать к скудным завтракам, которые готовят обычные граждане Америки. Мы слишком своенравны к роскоши, разукрашенным лицам, бесконечным съемкам, грязным трюкам репортеров - мы признаем это. Узнать, что твоя девушка вчера переспала с новым горячим мальчиком, который всего пару тройку недель назад только вступил в шоу-бизнес, вполне естественно. Наши действия, слова, чувства - все это выдумка. Жалкая фальшь для развлечения других.
- Итак, начнем же нашу игру!
То, что мы называем игрой - для нас как крохотный глоток девственного воздуха. Мы не осознаем того, что происходит вокруг нас, и не можем выбраться из замкнутого круга, созданного первоклассными театральными кукловодами. Живя в этом мире, ты должен усвоить главные правила. Любое своеволие - равносильно смерти.
- Ух. Я честно волнуюсь. От этого имени по телу девушки бегут тысячи электрических зарядов, а от взгляда кровь начинает пылать багровым пламенем в наших сердцах. В моей руке всего на всего обычный белый конвертик, в котором таится наше маленькое приказание для этого славного малого.
Она глубоко вздохнула, раскрыла глаза и с завораживающей улыбкой сказала:
- Тейлор Лотнер - наш первый участник!
***
Теперь, когда я был достаточно близко, чтобы разглядеть измученное женское лицо я задумался, и пришел к выводу, что не все в ее образе было идеальным.
Обычный марафет, который был практически на всех присутствующих здесь девушках - сухая кожа, обгоревшая на солнце, была не нежной, а скорее напоминала пережаренную курицу. Девушка явно сидела на диете последние несколько недель - вырез ее декольте открывал просторы неровной плоти, среди которых отчетливо виднелись кости грудины. Открытие оказалось довольно неприятным.
Странно, но издалека она была истинным совершенством. Кожа казалась идеальной, словно смешанное кофе с молоком, придавая лицу удивительную утонченность. Блестящие черные волосы, стянутые в красивый узел на затылке, вблизи походили на только что приготовленную креветку. От этой мысли я незаметно улыбнулся и постарался, чтобы на моем лице не отразились путающие голову мысли.
- Волнуешься? - спросила Клара.
- Не особо. Мне интересно, чем же все это закончится.
Она улыбнулась:
- Прекрасно. Что ж, я предлагаю начать наше маленькое шоу.
Я следил, как она своими миниатюрными пальчиками открывает конверт с немятыми углами - белоснежный, как первый снег - и достает небольшой листок. Она приступила к чтению, и я с интересом разглядывал ее лицо, которое за несколько мгновений смогло воспроизвести массу чувств и ощущений.
- Тейлор, как ты относишься к романтике? - наконец спросила она.
Неожиданный вопрос, но я не придал этому особого значения и спокойно ответил:
- Достаточно уважительно. Я считаю, что каждый мужчина должен иметь в себе толику этого ощущения.
- Какие правильные слова. Кстати, как сейчас твои отношения с противоположным полом.
Мои загоревшиеся было глаза, сразу погасли, а уголок рта приподнялся и изобразил подобие улыбки:
- Должен тебя разочаровать, но пока я не очень заинтересован в каких-либо отношениях.
- Раз так, то наше скромное пожелание не доставит тебе лишних хлопот.
В зале повисла тишина и она проговорила - медленно, осторожно, словно пытаясь доказать тем самым, что именно она и никто другой произносит эти слова:
- Ты подаришь поцелуй первому, кто войдет через главный зал. Не важно будь тот мужчина или женщина.
Мои глаза округлились, пока я воспринимал ее просьбу. Я поджал губы и уже собирался начать высказывать свою глупую отговорку, которая существовала, но была слишком несерьезной, как в тот же миг двери зала распахнулись.
- Итак, кто же этот счастливчик? - торжественно сказала она.
Я заметил, как Клара плотно сжала губы и неотрывно смотрела на только что вошедшего гостя. Я повернулся в сторону всех устремившихся взглядов и с мучительным усилием попытался сдержать самообладание. Одно лишь мгновение, но его хватило, чтобы угадать истинную сущность мироздания. Совершенно случайно я наткнулся на главную тайну человечества, ибо как еще попытаться объяснить, что от одного взгляда, тело начинает дрожать. Незримые путы, захватившие меня, лишили свободы движения, и я полностью подчинялся этому нервному возбуждению. Мне стало по-настоящему страшно, потому что я не мог понять, кто мог заставить меня сделать это бессознательное движение вперед.
- Кто же мог предполагать такой поворот событий, Тейлору определенно везет.
Сказочник в своей истории может умолять своего героя отказаться от третьего желания, зная, что оно приведет к катастрофе, но юнец все равно поступит по-своему, и сказочнику придется продолжить повествование, ибо таковы правила. Третье желание - самое запретное, сладостное, молящие о взятие, кто сможет устоять перед дьявольским пиршеством?
Я в жизни не видел ничего хотя бы отдаленно похожего. Постепенно, погружаясь в нереальность происходящего, я понял, что темнота наступает на глаза.
Девушка склонила голову, и что-то прошептала, и в ту же секунду мое дыхание будто затуманилось.
Я склонился ближе к ее лицу и прильнул губами к ее губам. Пухлые губы, притягивающие меня, как магнит - быстро прикоснулся, попытался снова поднять взгляд, но не смог - веки налились свинцом и подниматься отказались. И в тот момент мне было абсолютно все равно - разверзнется ли преисподняя, грянет ли вселенский потоп - я не хотел выпускать из своих объятий это хрупкое создание.
Я знал, что совершаю жуткую ошибку, но остановиться не мог. Это не было поцелуем, скорее легкое прикосновение губ, но даже этого хватило, чтобы с трудом устоять на ногах.
Я отодвинулся и смотрел только на ее рот, не смея перевести взгляд к глазам, не в состоянии спрятать водоворот самых разных мыслей, закружившихся в моей голове.
- Мило, - прошептала она.
Уже собираясь уходить, я услышал ее. Незнакомка, похоже, была ошеломлена моим гордым профилем, с которым я собирался ее оставить. Но поразило меня больше не то, как она провозгласила это самым решительным и ледяным тоном, а то с какой лютой ненавистью в глазах она это сказала:
- Эй, парень!
Ее глаза горели, словно это были два драгоценных камня, созданных в багровом пламени, и они ненавидели меня. Я даже качнулся назад, боясь, что вот-вот позабуду себя.
Разве может женщина одними глазами настолько будоражить сознание? Возможна ли такая резкая смена характера? Я не знал. Я также не знал того, что произойдет дальше. Я ожидал всего, но только не этого. Только не в нашем современном обществе, в котором подобная замысловатая шутка, оценивается как легкий флирт.
Это был сильный удар. О да, я слишком хорошо оценил это. Пытаясь ухватить хоть немного воздуха, я судорожно пытался унять бешеную боль между ног. Как может такая как она, быть таким сильным противником или это был просто мой недочет? Я недооценил женщину? Словно демон с холодным расчетом она прошлась по самому легкому и достоверному пути.
Хмурясь, и едва не скрипя зубами, она сказала:
- Ты что творишь?
Прежде чем мое зрение навеки подернулось бы серой дымкой, я хватанул достаточно воздуха в истерзанные легкие, чтобы прохрипеть в ответ:
- Какого?
- У меня-то с головой все в порядке. И с совестью тоже, - огрызнулась она. - Кто учил тебя манерам парень? Олух, незнающий как вести себя в обществе девушки!
Сказав это, она, прикидывала, что бы еще присовокупить, чтобы я раз и навсегда затвердил свое место.
Я по-прежнему тяжело дышал, сидя на полу, а краем глаза заметил, как она насторожилась, наверное, подумав, что взаправду крепко меня покалечила.
- Да такой как ты только всякую шваль развлекать возьмется.
С этими словами она направилась в сторону выхода. Я был ошеломлен, раздавлен, и то, что творилось внутри меня, было схоже не с отчаявшимся нищим, а с разъяренным воином, обученный с детства ставить своих соперников на место. И тут, откуда не возьмись, появляется какая-то девка. Я понятия не имел, кто эта ошалевшая баба, которая вперилась в меня с таким видом, словно раздумывала не первый год, как бы вернее вырвать из груди сердце. Поцелованная мною незнакомка, похоже, по совершенному только что действию не являлась объектом обожания, эта безумная "страсть" оставалась безответной.
Хотя нет. Что я несу?
Я помрачнел, вспомнив, с какой злостью она влепила мне коленом - если говорить откровенно - причинное место будет ныть еще не один час. Да, раз уж она так плюется ядом от обычного прикосновения к губам, что же случится, если ее поцеловать по-настоящему. Я честно, не завидовал ее будущему мужу.
Правда, если вспомнить этот щекотливый момент моей жизни, другой бы на моем месте, даже в голову не взял, что в будущем у меня сложится абсолютно иная позиция.