Баржа,переполненная людьми,в основном женщинами и детьми, медленно плыла по Оби на север.Это везли новый контигент ссыльных на места их поселения.Мужчин там почти не было,их уже успели отправить в лагеря.
Первую группу новых спецпоселенцев высадили в большом сибирском селе Кривошеино И видно судьбе было угодно,чтобы нашу семью, которая также оказалась на этой барже,именно здесь высадили на берег.Оставшиеся на барже продолжали плыть на север,часть из них попала в тайгу,часть на Крайний север.
В селе Кривошеино наша семья прожила почти семнадцать лет,здесь прошло моё детство,не такое уж плохое,(правда ,родители проводили время не так весело, как дети),здесь я закончил среднюю школу.
Но вернёмся к нашему рассказу.
После того как мы покинули баржу,вся наша группа первопроходцев в ожидании дальнейших распоряжений сидела в каком-то недостроенном срубе на опушке леса.Там я впервые познакомился с тайгой и,надо признаться,первое знакомство было не из приятных.Мне наскучило сидеть в тесноте среди наваленных узлов и чемоданов и я решил выйти на свежий воздух и посмотреть,что делается снаружи .Я начал бродить вокруг сруба,продираясь через кустарники и,незаметно для себя углубился в лес.Когда я хотел вернуться к срубу,я обнаружил,что не знаю в какую сторону мне надо идти.Меня тесно обступили высокие деревья,так похожие друг на другаЯ в отчаянии начал бегать то в одну то в другую сторону,но сруба нигде не было.Из леса доносились какие-то странные звуки.Всё выглядело совсем безнадёжно.Я понял,что я пропал.Вот так я буду бродить по лесу долго-долго,пока меня не съедят волки.Я знал,что где лес там должны быть волки.Я продолжал с плачем пробиваться через заросли,меняя направление,когда я увидел в далеке наш сруб.Я бросися туда,но вблизи он оказался совсем не похож на знакомый мне сруб.Он выгядел совсем по другому.Я уже хотел броситься бежать от него,как вдуг услышал знакомые голоса.Оказалось, что это всё-таки был наш сруб,но так он выглядел с противоположной стороны.Так состоялось моё знакомство с тайгой,но страх перед ней остался у меня на долгое время.
Но вот откуда-то появились какие-то люди,подъехали телеги,наши вещи погрузили на одну из них,мы тоже уселись и вся процессия тронулась в путь.Я сразу же заснул и меня разбудили уже по прибытии на новое место жительство.Это был колхоз имени Тельмана.
Там нас встретил уполномоченный.Он был большой и толстый,на нём была чёрная рубаха и он сразу начал кричать.Он кричал:" Вас выслали на двадцать лет,так устраивайтесь,вам дали комнаты,а мебель сделайте сами.Идите в лес,распилите деревья,сделайте табуретки и стол ..."Он ещё что-то кричал,но я уже не слушал, а с нетерпением ждал,когда же мы пойдём в лес делать мебель.Но почему-то в лес мы не пошли,а что было с табуретками и столом не помню.
Нас вместе с ещё одной семьёй поселили временно в недостроенном доме.Семья наших соседей состояла из пожилых родителей и четырёх сыновей.Отец был лудильщиком и сразу начал работать,двое старших сыновей помогали ему,двое младших целыми днями лежали на кроватях (кровати нам всё-таки дали,а не предложили изготовить из деревьев). Через несколько дней толстый начальник снова появился и сказал, чтобы все вышли на работу.Мой отец получил должность землемера, так как сказался счётным работником,лудильщик уже был при деле, а двое его балбесов-сыновей так и остались лежать на кроватях(они были высокого роста и мама сказала,что они росли слишком быстро,поэтому у них слабые лёгкие).Гуманный начальник,видимо,принял это во внимание.
А я очень быстро нашёл себе занятие.Недалеко от нашего жилища в сарае жила толстая свинья,которая выкармливала больше дюжины поросят.Я совершал набеги на сарай и разгонял поросят по всей окрестности,пока хозяйка свиньи не пожаловалась на меня родителям, и я прекратил свою вредительскую деятельность.
Отец продолжал работать землемером,но вскоре пришла зима,все колхозные угодья оказались под сугробами,замерять их стало невозможно и отца отправили на лесоповал.Там он познакомился с директором леспромхоза,которому понравился пожилой интеллигент, не имеющий никакого навыка лесоруба,но старающийся изо всех сил дать стране больше качественного леса.
Директор показал отцу,как надо правильно держать пилу и они разговорились.Оказалось,что леспромхозу для обеспечения победы над врагом как раз нехватало опытного бухгалтера,каким отец отрекомендовался,хотя бухгалтером он никогда не был.Отцу было обещано похлопотать в комендатуре о переводе семьи в районный центр и,как известно,что если начальству что-либо захочется для него нет преград.
И, в самом деле,вскоре отец получил разрешение комендатуры приехать на несколько дней в леспромхоз для оформления перевода на новое место жительства.Мы с мамой и сестрой присоединились к отцу, а бабушка осталась в колхозе.Когда мы вернулись нас уже на подходе к дому встретили колхозники и рассказали,что бабушка хотела покончить с собой,пыталась перерезать себе вены,потеряла много крови,но осталась жива. Как потом выяснилось,один или двое из умных сыночков наших соседей решили от скуки попугать бабушку, всё время повторяли,что нас убили,что мы уже никогда не вернёмся и что теперь она останется одна.От всего этого у неё произошёл сдвиг в разуме и случилось несчастье.Бабушка осталась не в себе,у неё всё время был страх,что нас хотят убить,так она прожила ещё года два,в конце перестала принимать пищу и медленно рассталась с жизнью.
А нам тогда ничего не оставалось, как покинуть наших приятных соседей и снять комнату у колхозников.
В ожидании перевода в районный центр( с которым начальство не очень торопилось),отец продолжал работать в колхозе, а после работы брал саночки и шёл добывать продукты,обменивая их на вещи.
Я проводил время в компании колхозных детей,осваивал народный русский язык,но вскоре близко сошёлся с парнем из ссыльной литовской семьи,которую также поселили в наш колхоз.Витас был старше меня года на два или на три ,он ещё плохо владел русским языком и мы больше общались на литовском.Он объяснил мне популярно,почему немцы побеждают (был сорок первый год).Он говорил,что в то время,когда русские солдаты бегут в кусты и снимают штаны,чтобы оправиться,немцы,которые делают в штаны,нападают и убивают русских.Я с некоторым сомнением принимал его концепцию, но немцы наступали...
Мы с Витасом разработали план переселения в лес на случай прихода немцев.Мы должны были построить землянку,чтобы жить в ней, но для этого нужно было запастись продовольствием.Каждый раз,когда отец приносил домой несколько килограммов зерна или муки,я отсыпал немного и заполнял ими спичечные коробки.Я хранил их в потайном месте,но через некоторое время Витас сказал,что у него это будет гораздно надёжнее и забрал все мои запасы к себе.
Я с детства отличался легковерием и даже когда у меня бывали сомнения,я с лёгкостью отбрасывал их.
Однажды я устроил спектакль под окнами семьи Витаса.Я изображал колхозника,едущего на телеге,стегал прутиком воображаемую лошадь и повторял все выученные мной сильные выражения русского языка. Иногда я ошибался и произносил не совсем точно употребляемые колхозниками выражения.Так наиболее популярное обращение к лошади у меня звучало-гип твою мать.Вся семья Витаса покатывалась со смеху,но на завтра мой лучший друг объявил ,что за недостойное моё поведение,он разрывает со мной отношения,а запасы продовольствия реквизирует.
Так я впервые познакомился с открытым коварством-это меня,конечно, ранило,но переживал я недолго.
А вскоре пришло разрешение комендатуры о переводе нашей семьи в районный центр и мы покинули колхоз,я с первыми жизненными уроками в отношениях между людьми,уроками,которые мне не очень пошли впрок.
Мы оказались на территории леспромхоза,где нам для начала дали маленькую комнатку,а затем переселили в довольно приличную квартиру,правда,тоже состоящую из одной большой комнаты с печкой посередине.
На участке леспромхоза,кроме конторы,находились квартиры директора,технорука,конюшня и сараи с директорской скотиной. Кроме того,в баракоподобных постройках жили несколько семей солдаток (вдов погибших солдат). У каждой семьи был небольшой огород,нам тоже отвели кусок целины за пределами леспромхоза.где после корчёвки пней и вскапывания мы стали выращивать картошку.
Вся наша колония жила в мире и согласии,начальство получало продукты в закрытом магазине.все остальные перебивались на картошке в дополнение к хлебным карточкам и все считали,что так и надо и никто никому не завидовал.
Но вернёмся немного назад.
В один из первых дней нашего пребывания на новом месте я сидел на изгороди и от скуки занимался какими-то обезьяньими упражнениями,когда открылась дверь директорской квартиры и из неё вышёл высокий мальчик лет одиннатцати.Он удивлённо и даже почти враждебно смотрел,что это за личность появилась на его территории.Для начала он попытался столкнуть меня с изгороди,потом неожиданно сел рядом со мной,сказал "слабо"и спрыгнул на землю.Он проверил какое впечатление это произвело на меня.Увидев,что я несколько ошарашен-изгородь была высокая,он повторил своё упражнение ещё раз. Потом после того как мы подружились,я это "слабо" слышал от него почти ежедневно,когда он демонстрировал мне прыжки с крыш и другие рискованные упражнения.
А сейчас, он повёл меня в свою квартиру,предложил Майн-Рида "Всадник без головы",тут же пересказал мне самые интересные места,о скоро достанет "Следопыта" ,и вообще,он может достать любую книгу и всегда готов поделиться со мной.
Он был по природе очень добрый,но ужасный хвастун.Как-то я на него за что-то обиделся-он забрался на сарай,произнёс своё знаменитое "слабо"и намеренно спрыгнул на овечку.Овечка сломала ногу и у него было много неприятностей.
Шурка был очень начитан,любил пересказывать содержание книг,его мечтой было достать "Двадцать лет спустя",но учился он плохо,по-моему,ему было в школе скучно,там не было ни любимых им мушкетёров,ни индейцев
Кроме того,учителям не очень нравился независимый и несдержанный на язык ученик.
Шурка рассказывал,как однажды учительница, разозлённая его поведением, начала отчитывать его и даже топнула ногой на что он незамедлительно процитировал ей строчки из "Сказки о царе Салтане...
"Как царица отпригнёт,\Да как ручку замахнёт,\Да по зеркальцу как хлопнет,\Каблучком то как притопнет".Учительница не могла удержаться от смеха и инцидент был исчерпан.
Я почти всё своё свободное время проводил с Шуркой и участвовал во всех его семейных мероприятиях.Так однажды он меня соблазнил участвовать в процедуре закалывания свиньи ,обещав накормить меня жареной свиной кровью,что по его словам является одной из самых вкусных лакомств.(Правда,он это никогда не пробовал).Для проведения экзекуции надо было выехать далеко в лес,чтобы никто ничего не видел,как опаляют свинью, иначе пришлось бы сдать шкуру свиньи государству,(а без шкурки какое же это сало!)Но почему-то до жареной крови дело не дошло,то ли кровь в панике забыли собрать то ли ещё что-то помешало.
Шурка очень болезненно воспринимал случаи,когда меня оскорбляли,по-моему, он переживал даже больше чем я, который к тому времени уже разобрался, что от проклятого еврейского ярлыка некуда деваться и нечего даже стараться.
Наша дружба продолжалась пока отца Шурки не перевели в другой районный центр.
Так начиналась моя Сибирская эпопея-один из самых интересных периодов моей жизни.
Было там детство и были друзья,и хорошие и так себе,и сам я тоже бывал так себе,хотя старался быть хорошим.Но не всегда получалось.
Был и высокого роста бессарабец ,который защищал меня от всякого рода "блатных" и его я необдуманно "подставил",в чём искренне потом каялся.
Были с моей стороны и предательства,когда я бросал старых друзей,чтобы дружить с новыми,более интересными.
Было и равнодушие со стороны хороших друзей и неожиданная помощь со стороны тех,кого я мало ценил.
И была там школа с учителями,замечательными во всех отношениях,которые относились ко мне настолько хорошо,что лучше и быть не могло.Но когда по окончании школы все выпускники разъехались ,чтобы поступить в высшие учебные заведения ,а нам- группе детей ссыльных комендатура не дала разрешения выехать из села,я не помню,чтобы кто-либо из учителей хотя бы выразили нам сочувствие.Видимо считали,что это их не касается.
Я в знак протеста не заходил в школу в течение целого года,школу,в которой проучился десять лет и которую очень любил.И опять же меня никто не приглашал.Потом я понял насколько были глупыми мои обиды.Это было время,когда дети отрекались от родителей-"врагов народа",что можно было требовать от чужих,даже хороших людей.
Но были и другие не столь образованные люди,которые искренне возмущались отношением к нам,но помочь,к сожалению,ничем не могли.
Я не могу забыть моего друга,курсанта суворовского училища,который, рискуя своим положением,пытался повлиять на своего родственника- начальника МВД области,чтобы тот оказал нам помощь,из этого,конечно ничего,кроме личных для него неприятностей, не вышло.
А потом умер вождь всех народов и уже по прошествии нескольких недель мы почувствовали,что комендатура не опекает нас так железно, и даже начинает терять власть над нашими душами. И вскоре стало заметно, что вся система надзора,так талантливо разработанная,начинает давать трещину: разрешение на выезд,выдаваемое комендатурой,превращается в пустую формальность,отмечаться в комендатуре теперь надо только раз в полгода вместо привычного 1-ого и 15-ого числа каждого месяца и даже тамошние сотрудники стали намного приветливей.И мы впали в эйфорию и решили,что "светлое будущее" уже наступило и перед нами всё открыто, а,на самом деле,нам ещё предстояла упорная борьба,чтобы поступить в высшее учебное заведение,на любую пусть даже не очень популярную специальность.