Данное произведение является отрывком из эссе, посвященного личностному росту в ходе обучения психотерапии.
ЗАРИСОВКА НА БИБЛЕЙСКУЮ ТЕМУ
В детстве, когда мне было лет десять, я пытался понять, что такое смерть. Я накрывался с головой одеялом, зажмуривал глаза, зажимал руками уши и пытался представить, что надо мной два метра земли, а я лежу в гробу на заиндевелом кладбище. Становилось страшно.... Так страшно, что я начинал плакать, да что там плакать - реветь во все горло. На мой рев приходила мама, она садилась на краешек кровати, гладила меня по голове и что-то рассказывала. Сейчас я уже не помню, что именно, но, наверное, что-то хорошее. Под ее голос я быстро успокаивался, переставал завывать, выбирался из-под одеяла и засыпал.
Оказывается, умирать не страшно, скорее противно. Противно ощущать как потихоньку, один за другим перестают слушаться кусочки твоего тела. Немеют ноги, пальцы становятся, словно деревянные, и ты уже не ощущаешь холод камней под собой... Черт, опять подкатывает тошнота. Господи, скорей бы уж... Что интересно, очень больно в груди, левое легкое явно не работает,... Жжет то как....Наверное, обломки ребер проткнули плевру... Жаль не посмотреть, невозможно пошевелиться.... Почему люди не летают как птицы? Вот тебе и десять секунд свободного полета... на прощанье. И на прощанье - огромный кусок синего неба, такого глубокого, бездонного, холодного, так что не возможно оторвать глаз... Хорошо, что я еще могу видеть. Небо и эту проклятую скалу.... А может это так и надо? Может сегодня просто мой день? Не зря же меня вот уже вторую неделю со страшной, непреодолимой силой тянуло в горы... Так лучше, чем от водки и от простуд.... Вообще-то пора и честь знать.... Как шумит в голове.... О, здесь где-то рядом ручей, я его слышу, или это просто кровь вытекает из разорванной шеи? Откуда появилось солнце, такое ослепительно яркое? Свет его бьет мне прямо в глаза, хочется их зажмурить...Свет, его слишком много, я ничего не вижу из-за него.... Неужели это конец?!
Капелька дождя, стремительно летевшая к земле, вдруг прервала свой полет, зацепившись за ресницу, повисела на ней мгновенье и сорвалась вниз, сорвалась и упала на еще влажную поверхность глаза. И было три неба: огромное, снежно-синее вверху и два его отражения - в мертвых глазах и маленькой капельке.
-- Павел, а Павел, хватит дрыхнуть, все на свете проспишь, за тебя кто - дядя работать будет, а-а? - Петр постарался сделать свой голос максимально противным. На самом деле работы никакой не было, но сидеть одному скучно, иногда хочется поговорить с кем-нибудь, даже если это твой напарник, которого ты знаешь не тысячу лет.... Павел не просыпался. Петр задумался, поправил покосившуюся табличку с надписью "Сортировочная" и двумя стрелочками чуть ниже - "В ад" и "В рай". Да, нужно было срочно что-то придумать для напарника, этакое бодрящее, например, дождь с громом и молниями.
- Хватит одного дождя, в конце концов, - решил Петр....
Холодные струи ливня ударили в лицо ничего не подозревающего, мирно спящего Павла, Тот проснулся мгновенно, вскочил, ошарашено отфыркиваясь от капель воды, смешно мотая длинной седой бородой. Петр тут же максимально расфокусировал свой взгляд, отрешенно уставившись в даль, всем своим видом словно говоря: "А что, я не я, и лошадь не моя, сижу спокойно, никого не трогаю, думаю о бесконечности". Павел, еще не полностью проснувшись ото сна, покачнулся и сделал несколько шагов по облаку. Петр с надеждой скосил один глаз : "Оступится, не оступится, свалится, не свалится?... Жаль, ...не свалился". Павел, приходя в себя, сделал несколько кругов вокруг Петра, затем подозрительно засопел, зашмыгал носом, с силой втягивая в себя воздух. Оп! Цепкие стариковские пальцы схватили за край крыло Петра:
-- Ты, что же, Петр, опять подлец, в райском саду коноплю начал выращивать?! А-а, признавайся!
-- А-а-а, бе-е-е, -- передразнил Петр,-- какая конопля, когда ты все посевы в прошлый раз уничтожил. Заладил тоже: " Скажу шефу, скажу шефу!" Тьфу, на тебя. А я, может быть, растения люблю выращивать, цветочки там всякие, травку, -- веснушечное лицо Петра стало по-детски обиженным.
-- Да? -- Павел недоуменно почесал нимб, но тут же опять принюхался,
-- А что это от тебя дымком попахивает?
-- А это я с ребятами из преисподней турнир устраивал, а они же, сам понимаешь, дымом все провонялись, ну и я тоже, того самое... немного пропах.
-- В очко, небось, резались?
-- Илья слегка поморщился, -- какое очко, в шахматы четырехмерные играли.
-- А на что играли? -- насупился Павел,-- черти за просто так играть не будут.
Петр закатил глаза вверх и произнес страдальческим голосом: -- За души людские боролся, спасти их пытался от геенны огненной, кстати, спас тридцать душ.
Лицо Павла просветлело, глубокие морщины на лбу разгладились, лучистый свет заструился из его строгих, но таких добрых глаз:
-- Я надеюсь это мученики, которые пострадали за веру?
Петр задумался, почесал кончик носа, шмыгнул пару раз, посмотрел куда-то в сторону и нехотя подтвердил:
-- Мученики, всю жизнь мучались, за что боролись - за то и пострадали.
-- Они испытывали тяготы и лишения, они не доедали, их тела обдувались всеми ветрами, и снег в студеную ночь хлестал по их лицам, -- продолжал спрашивать Павел, голос его при этом нарастал, набирал силу, становился все более торжественным.
-- Ага, вот точно так все и было, -- согласно закивал Петр, -- точно, не спали, не доедали, ветер их обдувал....
-- Спасибо, спасибо тебе родной! Боялся я, ох боялся, что не болеешь ты за наше дело, за нашу работу, а теперь вижу - зря! Дай я тебя обниму.
Павел простер руки к своему напарнику, желая обнять его, но в этот момент что-то грохнуло, сверкнуло, откуда-то потянуло страшной вонью, и в небе разверзлась зловещая дыра. Из дыры высунулась ухмыляющаяся голова с пяточком вместо носа:
-- Эй, архангелы, забирайте свой выигрыш, -- прокашляла голова и тут же исчезла, а из дыры повалили "мученики". По ходу их появления глаза у Павла постепенно округлялись. Да, тут было на что посмотреть. Первое что бросалось в глаза - это одежда: цветастые кафтаны, лихо заломленные треуголки, шейные платки, ботфорты с торчащими оттуда инструктированных золотом рукоятками пистолетов, черные повязки через глаз. Затем лица: выжженные солнцем, огрубевшие от соленого ветра и обоженные вспышками пороха, покрытые безобразными шрамами от сабельных ударов. В толпе было несколько женщин, их наряды были шокирующе откровенны ровно настолько, насколько может быть откровенна женщина в большой компании мужчин. Женщины были молоды и хороши собой. Облако сразу наполнилось шумом, криками, отборной бранью и еще .... Запахом ямайского рома и морских водорослей, исходя из чего, не трудно было сделать вывод, что прежде чем попасть на небо, вся компания дружно утопла где-то в Карибском море.
-- Петруха, подлец, мерзавец.... -- от негодования Павел на какое-то время лишился дара речи, он только словно рыба, выброшенная на берег, судорожно глотал воздух.
-- Да я тебя.... Да ты у меня.... Этих и в рай?! А, сгною! Ты кого, подлец выиграл?! -- и с диким криком Павел бросился на Петра.
Вы когда-нибудь видели, как дерутся архангелы? Когда это происходит, небо затягивается грозовыми тучами, вниз летят молнии и ураганные ветры сметают с лица земли жалкие домишки людей. Но ураган не может длиться вечно, проходит время, и вновь выглянет солнышко, стихнет ветер, и наступит тишина и покой.
Петр с унынием взирал на свою заметно поредевшую бороду, затем он тяжело вздохнул и перевел взгляд на свое правое крыло: совсем недавно оно было белоснежным, пушистым, красивым, сейчас же оно скорее напоминало каркас крыла дельтаплана. Петр опять вздохнул и попробовал вставить на место длинное белое перо. Павел сидел неподалеку, глаза его были закрыты, одной рукой он держался за сердце, Другой сжимал пустой стакан. Вокруг в творческом беспорядке были разбросаны пустые пачки из-под валидола. Царила неземная тишина. Молчание затягивалось. Впрочем, для этих двоих это было неважно, ведь у них была целая вечность. Внезапно тишину нарушил тонкий свист, звук нарастал, становился все громче, громче и пронзительней - это был вой подлетающего реактивного снаряда.
- Ложись! - завопил Петр и рухнул лицом вниз, Павел не стал медлить с решением и растянулся рядом. Ба-ба-а-х! Клочья облаков брызнули во все стороны, и небеса содрогнулись от чудовищного грохота.
- Так, - проворчал Павел, приподнимаясь на руках, - что-то у нас отдел доставки душ плохо работает.
- Ага, - радостно согласился Петр, обрадованный тем, что наконец-то можно прервать затянувшееся молчанье, - плохо работают - накажем.
В метре над поверхностью облака завис странный шар, который переливался всеми цветами радуги, иногда по нему пробегали золотые змейки искорок.
- Посмотрим, посмотрим, что за душа к нам прилетела, - сказал Павел, усаживаясь за невесть откуда взявшийся компьютер. Его пальцы проворно забегали по клавиатуре.
--
Сформируем изображение тела на момент смерти, причина смерти - несчастный случай в горах.
- Мда-а, - протянул Петр, рассматривая, во что превратился шар после манипуляции коллеги, - как его беднягу... жизнь то перекрутила, давай последим динамику развития личности, начиная с момента рождения.
- Давай, - согласился Павел и нажал несколько кнопок. С душой стали происходить странные превращения: шар стал вытягиваться, плющиться, искривляться, периодически приобретая четкие формы человеческой фигуры. Скорость изменений нарастала, а на экране компьютера в это же время шел обратный отсчет времени: ....сорок ....тридцать....двадцать восемь.... Вдруг что-то щелкнуло, и на экране высветилась цифра - двадцать четыре целых и восемь десятых, и шар прекратил свои превращения.
--
Понятно, опять сбой в программе, - протянул Петр, посмотрев на экран.
- Ну и что теперь будем делать, - растерянно поинтересовался Павел (как представитель более старшего поколение, он плохо разбирался в компьютерной технике).
--
Попробуем просмотреть динамику жизни в течение года, вдруг это поможет разблокировать реле времени и все-таки добраться до момента рождения.
Павел, утомленный возней с непокорным компьютером, привалился плечом к грозовой туче и тихонечко задремал, предоставив напарнику самому оценивать греховность поступившей души, Петр же еще некоторое время постучал по клавишам, потом посмотрел задумчивым взглядом на спящего Павла. Внутри архангела явно боролись противоречивые чувства. Наконец он решился. Петр бесшумно отодвинул в сторону компьютер и начал разгребать серую влагу облака, через какое-то время на свет появилась черная, обугленная крышка канализационного люка. Петр несколько раз стукнул по ней кулаком. Ничего не произошло. Петр постучал сильнее, крышка люка зашевелилась и поползла в сторону. Из открывшегося тоннеля пахнуло серой и адским пламенем, а затем в отверстии появилась уже знакомая нашим читателям голова с пяточком вместо носа.
- Ну, чего тебе, - прокашляла голова, слеповато щурясь от яркого света.
- Смотри.... Только что прилетела, свеженькая, - Петр кивнул в сторону многострадальной души, - играем?
- Душа непорочная? - заинтересовался черт.
- А то, как же! - Петр, постарался придать своему голосу максимальную искренность, - Да по сравнению с этим святым человеком, мать Тереза просто уличная девка! Сам только что смотрел по компьютеру его личное дело. Всю жизнь он наставлял людей на путь истинный, отучал от соблазнов дьявольских, от курения, от зеленого змия, возвращал в семьи заблудших мужей и все это - бескорыстно!
- Проповедник что ли, - обрадовался черт, - если как мать Тереза, тогда конечно, пускай на сковородочке пожариться. Расставляй фигуры. Э-э, подожди, а как же твой напарник?
- А, - Петр махнул рукой, - он сейчас лет двести спать будет, а за это время я тебя как липку обдеру.
-- Как же, - оскалился черт, - хвалилась синица море поджечь, это мы еще посмотрим.
- Посмотрим, - согласился Петр, потирая руки в предвкушении азартной игры.