Котлов Юрий : другие произведения.

Большая свалка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Георгий Котлов
  
  
   БОЛЬШАЯ СВАЛКА
   повесть
  
   РУХНУВШИЕ ПЛАНЫ
  
  
  
   - Ну?
   - Дрянь дело. Епифаныч просит литру.
   - Ну! А бутылку предлагал?
   - Предлагал.
   - А он что?
   - Говорит мало. Вот что.
   - А ты?
   - А я говорю, ты же, Епифа... дядь Сень, еще вчера бутылку просил, а сегодня уже две.
   - А он?
   - А он говорит про инфляцию и рост цен.
   - И все?
   - Нет, еще что то про курс доллара твердил.
   - А ты?
   - Я что? Сволочь, говорю, ты старая, Епифан чертов...
   - А он?
   - Он, понятное дело, за мной.
   - А ты?
   - Я, понятное дело, от него, а потом сюда...
   - Н-да... - Мишка в сердцах плюнул на грязные подвальные плиты и резко поднялся. - Так и знал, что ничего не выйдет. Нельзя на этого Епифаныча положиться. Дрянь старик.
   - Ага, дрянь, - подтвердил Генка. - Что будем делать?
   Мишка пожал плечами и не ответил. Он не знал, что ответить. Планы рушились. Разве что это? Так Генка и без него прекрасно это понимал. Конечно, он знал, что старик Епифаныч редкостная скотина, но не до такой же степени! Так подвести! За какой то паршивый и к тому же не работающий двигатель от допотопной бензопилы иметь наглость требовать целых две бутылки водки, тогда как не далее чем вчера самолично оценив его всего в одну. Правда, в "Смирновскую".
   Трепливый лицемерный старик! Сам, старый прохиндей, какую только гадость не потребляет, среди которой отнюдь не последнее место занимают одеколоны, лосьоны, растворители, отбеливатели и стеклоочистители, а тут - подавай ему непременно "Смирновскую". На другую он и глядеть не желает. Вообразил себя, старый прохвост, джентльменом с этакими благородными замашками.
   Что ж, по всей видимости, епифановский двигатель так и не удастся заполучить, - вторую бутылку "Смирновской" им не осилить, а от своего этот старик как пить дать не отступит. Его противный характер хорошо был известен Мишке. Взять хотя бы для примера позапрошлогодний случай, когда космический корабль, построенный из метрового обрезка дюралевой трубы, стартовав с устроенного посреди песочницы космодрома, вместо того, чтобы умчатся в безоблачные космические дали, неожиданно взял курс на белье, развешанное невдалеке старухой Епифановной.
   Мишка хорошо помнит, как Епифаныч, тут же примчавшись к нему домой, гневно потрясал перед матерью и отцом ворохом прожженных простыней и наволочек. Особенно убивался он по голубеньким кальсонам, которые, судя по его заверениям, были "последними и единственными". Стоимость всего испорченного белья была незамедлительно выплачена безутешному хозяину, и, кроме того, ему была вручена еще и бутылка сорокаградусной. Но несмотря на все это, Епифаныч с добрых полгода регулярно наведывался в квартиру N 18: бесцеремонно-настойчивые звонки раздавались в любое время дня и ночи.
   Его впускали, сажали за стол, точно дорогого гостя, и повторялось одно и тоже. Матери приходилось краснеть, Мишке слушать разные епифановские глупости, ничего общего не имевшие с прожженным бельем, а отцу распивать с ним очередную бутылку водки. Пожалуй, он, отец, был единственным человеком, которому эти порой заполночные посещения доставляли удовольствие. Выпить он любил.
   Очень скоро маленькая кухня наполнялась горьким папиросным дымом, и Мишка уходил спать. Из своей комнаты он еще долго слышал громкие разговоры взрослых, сопровождаемые перезвонами граненых стаканов. И продолжалось это до тех пор, пока он крепко не засыпал, убаюканный этим перезвоном.
   Такая, значит, история с космическим кораблем и стариком Епифанычем, который, кстати сказать, однажды перестал к ним приходить, обидевшись за что-то на Мишкиного отца.
   Теперь же, как ни крути, неизвестно, когда придется выкатить из подвала самоходку, а ведь дело оставалось в мелочи - поставить на место двигатель, слегка подремонтировав его. За бутылку "Смирновской" Епифаныч обещал не только двигатель, но также и кучу запчастей к нему. Оказалось, надул.
   Самоходка была гордостью Мишки. Рама для нее была профессионально и, главное, бескорыстно сварена отцом Генки из пустотелых, загнутых по размеру водопроводных труб. Технический чертеж отсутствовал, поэтому при сварке руководствовался он в основном Мишкиными соображениями. Правда, когда дело дошло до рессор, он проявил исключительную сообразительность, предложив использовать тугие пружины от подъездных дверей и поставить их таким образом, чтобы они работали не на сжимание, а наоборот - на растягивание. Дядя Агап, так зовут Генкиного отца, даже помогал друзьям снимать эти пружины с дверей, прибивая взамен кусочки велосипедной камеры и убеждая встревоженных жильцов первых этажей в необходимости замены.
   Рулевое управление, правда, немного переделанное, подошло от старого картинга, останки которого Мишка выпросил в школьном картмотоклубе. Вперед поставили спаренные по две штуки и снабженные для прочности металлическими дисками колеса от детских велосипедов "Конек-горбунок", назад - от мопеда "Верховина". Самоходка получилась с высокой посадкой, имела довольно-таки неуклюжий вид, но, по утверждению Мишки, определенно имела какое-то сходство с первым русским автомобилем, построенным в 1896 году изобретателем Яковлевым и Фрезе.
   Передок самоходки украшало с десяток велосипедных фар, а вокруг руля в живописном порядке было укреплено множество вольтметров, амперметров, манометров и даже один барометр (все эти приборы находились в нерабочем состоянии, но от каждого из них отходила парочка тонких проводков: связанные в толстенький разноцветный жгут проводки, придавая автомобилю некоторую загадочность, исчезали под водительским сиденьем). Чуть в стороне от них гордо сверкал толстым стеклом настоящий морской компас, большой и важный.
   Остается добавить только, что рассчитано это подобие первого русского автомобиля было на экипаж в составе трех человек, включая водителя: два сиденья впереди и одно неудобное место сзади - рядом с багажным отделением. Еще следовало бы сказать о том, с каким нетерпеливым волнением Мишка мечтал о той минуте, когда он с друзьями усядется в самоходку и даст полный газ. Но, видимо, все это ни к чему. Все пропало, все рухнуло...
   Из размышлений Мишку вывел Генка. Он сунул ему под нос бутылку "Смирновской" и спросил:
   - Слышь, Культяпый, а с этой чего теперь делать?
   Поморщившись, Мишка отстранился.
   - Думаешь, я знаю? Хотя постой-ка... сейчас вот возьмем и сами всю бутылку высосем. С горя. Как никак - "самая чистая водка в мире". Видал рекламу?
   - Да ну ее к черту, эту рекламу. Надоела до смерти. Я теперь из-за нее редко и телек смотрю. Фильм невозможно посмотреть. Только интересный момент начинается, как тут же вставляют какую-нибудь парашу. Тьфу, смотреть тошно. А вот Артемка любит эту чепуху смотреть, наизусть знает...
   Пока Генка изъяснял свое отношение к телерекламе, Мишка тем временем достал из-под верстка, заваленного инструментом, пыльный стакан. Вытерев его носовым платком, вручил приятелю.
   - Держи. И давай сюда бутылку.
   - Мне... я... Ты чего, Культяпый, я не пью, - растерянно проговорил Генка, крутя стакан в руках.
   - Ну и что, - невозмутимо ответил Мишка, отвинчивая с бутылки пробку. - Я тоже не пью. Но с горя-то можно. У моего отца, например, как только чуть приключилось горе - и он сразу же насасывается водки, чтобы получился праздник. Секешь? - И выказывая полнейшую осведомленность в вопросе превращения горя в праздник, он добавил: - Ну, Геныч, сколько тебе налить, по рубчик?
   Генка с тревогой и любопытством следил за тем, как прозрачная жидкость, булькая, переливается из красивой плоской бутылки в мутный стакан.
   Когда стакан наполнился "по рубчик", Генка спросил:
   - Слышь, а ты сам-то пил хоть раз в жизни водку?
   - Я? - переспросил Мишка. - Хм. Нет, конечно, но зато пробовал пиво и ...
   - Что пиво, - перебил Генка, - пиво любой дурак пробовал. Водка - совсем другое дело. Какая, интересно, она на вкус - тоже горькая и кислая, как пиво, или еще противнее?
   - Наверно, противнее, - сказал Мишка, - если посмотреть, как пьет ее мой папаша. Выпьет, значит, и тут же зажмурится. Рот слюнявый перекосит, будто таракана или мошку проглотил, и ищет, чего бы занюхать или зажевать. А вот если судить по тому, как пьет водку Епифаныч, то выходит, она - слаще лимонада. Шлепанет стакан, и глазом не поведет, только крякнет довольно. И такое счастливое выражение появляется на его роже, что диву даешься. Один раз во дворе я видел, как он на спор целую бутылку выпил, из горла, без отрыва. Мужики, которые с ним спорили, только дивились, а сами такие же алкаши. Потом он еще выигранную водку стал пить. Тоже из горла, но уже понемножку. После свалился под лавку, в штаны надул и захрапел. А я ему шнурки на ботинках связал вместе и в карманы камней наложил.
   - Правильно сделал, - одобрил Генка. - Так ему и надо...
   Он хотел еще что-то добавить, но тут раздались мягкие шаги, и в подвал вошел Артемка, девятилетний брат Генки. Узрев откупоренную бутылку "Смирновской" и наполненный стакан, он мгновенно сориентировался и, сделав серьезное лицо, громко и с акцентом объявил:
   - Здравствуйте, дарагие, паклонники, харошей вотки! Я - Распутин, - и уже без акцента, а своим обычным голосом: - А вы алкашата малолетние. Что, приуныли, обдурил вас Епифаныч? То-то. Говорил вам, давайте лучше украдем. Он все равно в подвал редко ходит, а замочек на его двери махонький висит, ногой топни - он и отвалится. Зря меня не послушали. В другой раз будете знать, - запрыгнув на руль самоходки, Артемка вдруг разулыбался. - Но ничего, не отчаивайтесь. Ваше горло не будет першить - "викс" поможет победить! Пока вы тут дурью маялись, я все разнюхал, все разузнал. Я знаю, где взять двигатель для нашей самоходочки.
  
  
  
   МИШКА КУЛЬТЯПЫЙ И ЕГО СОТРУДНИКИ
  
  
  
   Все очень просто. Мишка - это имя, Культяпый - кличка, а не фамилия, как думали некоторые.
   Прозвище это Мишка получил относительно недавно, каких-то полгода назад, когда во время очередного запускания "стартеров" произошла небольшая техническая неполадка и "стартер" - консервная банка, набитая смешанной с сахарным песком селитрой - неожиданно взорвался у него в руках. Ему оторвало, нет, не просто оторвало, а буквально превратило в клочья три пальца.
   Из больницы Мишка вышел через две недели, с легкой досадой оттого, что пострадавшая рука - левая, тогда как если бы была правая, то в школе можно было бы отличнейшим образом отлынивать от сочинений и разных там диктантов, суя изуродованную руку преподавателю под нос и строя при этом страдальческое лицо. Попробуй-ка, заставь писать левой!
   Все эти соображения Мишка высказал матери и отцу по дороге домой. Отец, недолго думая, отвесил ему подзатыльник, а мать почему-то расплакалась. У Мишки даже защипало в носу и глазах, когда материнские руки крепко прижали его голову к груди, а частые поцелуи орошили его макушку.
   Мать Мишка любил, отца не очень. И особенно невзлюбил после того, как тот, как обычно набравшись, сказал ему: "Тебе еще, сопляк, нет и тринадцати лет, а ты уже инвалид. Как жить-то будешь?.."
   И хотя в словах отца была доля правды, все же Мишке эти слова показались очень обидными. Своей неполноценности он не чувствовал, оставаясь и для друзей и для преподавателей таким же, каким и был раньше. Оставалось все по-прежнему и для него. Разве что только вот кличка эта прилепилась да гораздо неудобнее стало мастерить что-нибудь в своем подвале. Например, когда работаешь ножовкой по металлу, то замечаешь, как бы тебе пригодились эти три отсутствующих пальца - средний, безымянный и мизинец. Или же когда катаешься на велосипеде, рука быстро устает и немеет. Но все это, как считал сам Мишка, пустяки. На такие мелочи он не особенно обращал внимания, продолжая все свободное время проводить в подвале-мастерской. Подвал Мишка важно называл лабораторией, а своих друзей - сотрудниками.
   "Лаборатория" представляла собой приличных размеров подвальное помещение, под темным потолком которого находилось единственное, очень узкое, словно амбразура дота, окно. Под окном проходило несколько горячих труб, туго обмотанных стеклотканью. Под самыми трубами примостился изодранный, раздвижной диван, принесенный друзьями, как почти и все из мебели, находившейся в подвале, с ближайшей помойки.
   Если бы вам захотелось заглянуть внутрь дивана, раздвинув его переднюю часть, то там вы обнаружили бы несколько пар старой ненужной обуви и останки троллейбусной линии, которую Мишка сконструировал года три назад.
   Линия состояла из двух десятков столбушков, к которым подвешивались медные провода, подключенные через стабилизатор питания в сеть. Игрушечный троллейбус, снабженный мини-электродвигателем, рогами цеплялся за провода. Получив питание, он бежал так резво, что у него, прямо как у настоящего троллейбуса, то и дело слетали рога.
   На линию приходили смотреть все Мишкины одноклассники и даже некоторые одноклассницы. Линия нравилась всем, но Мишка не важничал и не задавался, показывая ее всем желающим.
   Но то было раньше. Теперь же от линии остался спутанный ком проводов, несколько столбушков да нечаянно раздавленный Артемкой троллейбус.
   Сбоку дивана неуклюже опиралась на четыре самодельные ножки полированная тумбочка, то есть когда-то она была полированной, а теперь - зашарпанная и исцарапанная. На ней лежал переносный кассетный магнитофон. Подключен он был к тому самому стабилизатору, который когда-то успешно снабжал напряжением в 12 вольт троллейбусную линию. Возле магнитофона - стопка кассет.
   Слева от входа находился широкий, длинный верстак, заваленный, как уже было сказано ранее, различными инструментами. Кроме инструментов, тут были коробки с шурупами, гайками, винтами, а также провода, мотки давнишней изоленты, утюги, какие-то трубки, стеклянные колбы, электродвигатели, длиннющие ржавые гвозди, жестянки из-под консервов, баночки с красками, бутылочки с какими-то жидкостями и порошками, растерзанные детские игрушки и многое-многое другое.
   Среди всего этого хлама с трудом можно было различить зернистый диск электронаждака, привинченного к верстаку. Под верстаком на трех деревянных полочках было расставлено несколько банок прошлогоднего варенья.
   Справа от входа сверкала свежевыкрашенным в голубой цвет кузовом самоходка.
   Вот, пожалуй, и все с описанием "лаборатории", и можно снова вернуться к ее хозяину.
   Мишка был одержим изобретательством, питая особенную слабость к автотехнике и взрывчатым веществам. Сейчас, с наступлением летних каникул, он чувствовал себя вольготно. И если раньше его можно было застать дома, и даже, например, за штудированием уроков, то теперь он целыми днями не вылезал из своего подвала. Он то перебирал, усовершенствуя, самоходку, то был занят приготовлением адской смеси для "стартеров". Последнее как нельзя лучше свидетельствовало о том, что суровый урок не пошел ему на пользу.
   Во всех его начинаниях бок о бок с ним шли его друзья-сотрудники Генка и Артемка.
   Внешность Мишка имел самую обыкновенную: средний для тринадцатилетнего пацана рост, коротко подстриженные светлые волосы и голубые глаза, спрятанные за очками (о них читатель узнает чуть позже подробнее) по причине слабого зрения.
   Генка самую малость был повыше своего друга, очков не носил, а темные ежиком волосы, наоборот, любил отпускать подлиннее. Артемка походил на брата, как две капли воды, и представлял его точную копию в девятилетнем возрасте. Правда, на этом внешнее сходство заканчивалось. Характеры у них были разные. Генка - стеснительный, немногословный. Артемка наоборот - страшно разговорчив, боевой. И если в свободную минуту братья не находились, как обычно, в "лаборатории" с Мишкой, то Генка старался уединиться с какой-нибудь книгой, тогда как Артемка не отходил от экрана телевизора, впитывая в себя, как губка воду, всю ту чушь и муть, что несет сегодняшнее телевидение.
   Последнему совместному детищу сотрудников - самоходке - уже было дано подробное описание на первых страницах нашего повествования. Поэтому, оставив его на время в покое, вернемся к друзьям. Расстались мы с ними, когда Генка принес Культяпому неутешительную, можно даже сказать - трагическую весть. И вот следом за ним явился Артемка, с новым, полным надежды известием.
  
  
  
   РЕКЛАМНАЯ ПАУЗА
  
  
  
   Две пары глаз впились в младшего сотрудника.
   - Говори! - требовательно и взволнованно сказал Мишка.
   Бросив на него снисходительный взгляд, Артемка сказал:
   - Ж-жуйте Орбит без сахара. Это благоприятно отразится на состоянии ваших зубов и предотвратит кариес.
   Мишка с Генкой переглянулись. Последний, покрутив пальцем у веска, шепнул Мишке на ухо:
   - Я же тебе говорил, чудо, а не ребенок. Совсем свихнулся с этой рекламой. Самое главное - это не перебивать его и дать высказаться. Потом он сам все расскажет. Сейчас же объявит рекламную паузу и начнет расхваливать "русскую недвижимость" и сигареты "лаки-страйк". Потом у него произвольная программа: будет городить разную ерунду. В самом конце своего выступления, заливаясь идиотским смехом, будет кричать: "Ну очень смешные цены!" Выждем...
   Далее события разворачивались именно так, как и предсказал Генка.
   Объявив рекламную паузу, Артемка заявил, что "русская недвижимость" - для вас и ваших детей, а "лаки-страйк" - настоящая Америка. В своей "произвольной программе" он понес невероятную путаницу, в которой обрывки диалогов из мексиканских сериалов переплетались с диалогами героев "Санты-Барбары". Кое-что прибавил от себя. Потом он некоторое время "пел дифирамбы" проктерэндгемблской продукции. После всего этого Артемка катался по сиденью самоходки и дико хохотал, пискливо крича: "Ну очень смешные цены! Ну очень!.."
   Друзья молча за ним наблюдали, выжидая.
   Прекратив хохотать, Артемка сразу приступил к делу.
   - Короче, - сказал он, - я был в соседнем дворе. Там Павлик Разуменков на велосипед пускач от трактора поставил. А карбюратора-то нету! Бензин течет напрямую. Его толкнут, он и мчит на полной скорости, как чумовой. Рев страшенный, потому что глушителя тоже нету. Его из своего двора уже прогнали, он теперь в соседнем катается, не в нашем. Упал уже раз пять, весь ободранный, грязный, как свинья, но до-овольный! Он этот пускач с трактора на стройке снял. Теперь надо будет сходить к нему и получше узнать, где эта стройка находится. Он говорил, там этих тракторов полным-полно, а сторожа нету. Вот.
   Мишка почувствовал легкое разочарование, но все же промолчал. Конечно, пускач от трактора - это тоже хорошо, но, если честно, не очень. Возни с ним много, а толку почти никакого. Но что поделать, если нет выбора? Придется довольствоваться этим.
   Мишка надел на голову купленную в магазине кепку с пропеллером на макушке и надавил в кармане на резиновую грушу: струйка воды брызнула на стекла очков, а "мини-дворники" быстро разогнали ее в разные стороны. Очки с "дворниками" - последнее, вернее, одно из последних Мишкиных изобретений.
   - Айда, - сказал он, направляясь к выходу.
   Друзья покинули подвал.
  
  
  
   ЕПИФАНЫЧ, ЖИРИНОВСКИЙ И ДРУГИЕ
  
  
  
   Не успели сотрудники выйти из подвала на улицу, как им повстречался Епифаныч. Естественно, пьяный. Его неприглядная, качающаяся из стороны в сторону фигура в стареньком пиджаке и невероятно коротких брюках с заплатками на коленках зловеще преградила дорогу.
   - Куда собрались, кухаркины дети? - хрипло спросил он. Вечно он зовет всех кухаркиными детьми. Мишке это не нравится, но он старается не обращать внимания. Он хотел ответить, что это не его дело, куда они собирались, но его опередил Артемка.
   Он выступил вперед и сердито ответил:
   - В "Хопер" акции скупать. Ну-ка, старик, дай дорогу. Некогда нам.
   От дерзкого ответа Епифаныч растерялся, не зная, что ответить. Глаза у него красные, слезящиеся, а вид воинственный. Растерянным его не часто увидишь. Было видно, что он пришел специально, по делу, но своим ответом Артемка задел его за живое. Забыв, зачем пришел, Епифаныч уцепился за волнующую его тему и часто забормотал:
   - В ентот "Хопер" деньги сейчас только дурак понесет. Чтобы енти акции купить. Шесть тысяч человек у нас в республике уже купили, а деньги - на, выкуси, обратно никак не заберут, хотя сами вкладчики в основном - работники ентого "Хопра". В газете читал, они создали какую-то группу, требуют свои деньги назад, а кто же их им отдаст? Не для ентого брали, чтобы отдавать. Никакого порядка в стране не стало! Для кого - демократия, а для меня - сплошной бардак! В открытую воруют! - Постепенно Епифаныч подобрался к более близкой ему теме: - Да, что ж вы не забираете у меня двигатель?
   - Откуда у нас столько "Смирновской" водки? - ответил Мишка. - Не богачи.
   - Не Мавроди, - добавил Артемка.
   Епифаныч вдруг заволновался, его опять понесло не в ту сторону и он рявкнул:
   - Жириновский! Вот кто порядок наведет! - и он понес околесицу пуще прежней. Через каждое слово он упоминал Жириновского. До того он его затрепал, расхваливая на все лады, что Мишка не выдержал и шепотом спросил у Генки:
   - Да кто такой этот Жириновский? - Политикой Мишка не интересовался.
   За брата ответил Артемка:
   - У него мама русская, а папа юрист. - Артемка политикой тоже не интересовался, но в отличие от Мишки большую часть сознательной жизни проводил у экрана телевизора и знал такие вещи, о которых ни Мишка, ни Генка не догадывались.
   И сейчас Мишка ничего не понял. Он и не старался понимать. Ему это было неинтересно.
   Генке и Артемке тоже было скучно и неинтересно. Поняв это, Епифаныч начал закругляться. Завершая свое выступление, он заявил, что осознал несерьезность своего предложения и берет свои слова обратно. Прежний уговор остается в силе. Теперь он снова согласен на одну бутылку. И не только на "Смирновскую". Пойдет "Жириновская" и любая другая водка. Двигатель он уже приготовил: лежит в сарае в коробке из-под стирального порошка вместе с запасными частями. Золото, а не двигатель. Ставь и езжай.
   Мишка ответил, что они подумают и, если что, придут вечером. Или завтра. Теперь он из принципа не хотел брать епифановский двигатель. Даже отдай тот его просто так. Все равно они идут к Павлику Разуменкову.
   Через пять минут друзья были в соседнем дворе. Сначала они услышали действительно, как сказал Артемка, "страшенный рев", а потом мимо них промчался, словно метеорит, Павлик. За собой он оставлял едкий запах бензина и упругую струю белого дыма.
   - Вот он, - прокашлявшись, сказал Артемка, - "Стиморол" этот на своем "Харлее". - Несмотря на столь юный возраст, Артемка здорово разбирался в технике и знал множество названий мотоциклов и автомобилей.
   Вложив в рот два пальца, Генка протяжно свистнул.
   Услыхав свист, Павлик круто развернулся и подкатил к компании сотрудников, используя вместо тормозов подошвы кед.
   Артемка не замедлил констатировать:
   - Надежная обувь - надежная фирма! "Эконика"!
   Павлик выдернул свечу, и двигатель умолк.
   - Жрет бензин как угорелый, - сказал он. - Сегодня уже три раза заправлялся.
   - А как тянет? - спросил Мишка, нагибаясь, чтобы получше разглядеть тракторный пускач, медным проводом привинченный к велосипедной раме.
   - Тянет здорово, - ответил Павлик, вытирая испачканные руки об не менее испачканные спортивные брюки. - Мощности хоть отбавляй. Но имеется большой недостаток - отсутствие карбюратора. Приходится гонять на полном ходу.
   - А этот флакон из-под шампуня для чего? - встрял в разговор Генка.
   - А это мой бензобак, - улыбнулся Павлик. - Бензин по трубке поступает из него прямо в цилиндр. Краника нет, приходится, в целях экономии топлива, трубку перегибать. - Он перегнул прозрачную трубку и зажал ее рукой.
   - А карбюратор не пробовал присобачить? - снова спросил Мишка. Конструкция ему не понравилась. Несерьезная вещь, подумал он. Нет ни рессор, ни сцепления, ни карбюратора, ни даже тормозов. Разгонись на таком монстре, а если понадобится резко затормозить, что тогда? Ногами? Все подошвы сотрешь, а толку-то немного будет. Расшибешься в два счета или задавишь кого-нибудь...
   - Да хотел поставить от движка Д-5, но не совпадают крепления. Самодельный же карбюратор не так просто сконструировать. И времени много уйдет. Мне и так сойдет, я привык...А у вас как дела с самоходкой?
   -А-а... - отмахнулся Мишка, словно поясняя, что, мол, неважно. Тут же добавил: - Мы к тебе как раз по этому делу.
   И друзья выложили свою просьбу.
   Павлик отнесся к ним с пониманием. Он не стал юлить и говорить, что стройка далеко и он забыл дорогу, как это скорее всего делал бы другой пацан, имея на то свои причины, а подробно объяснил как туда добраться. Даже вызвался отвезти всех по очереди на своем мотовелосипеде. Артемка поддержал эту идею, но Мишка отказался, сказав, что он все понял, и дорогу они найдут сами. На стройку решено было идти завтра с утра.
   Потом, по просьбе Павлика, друзья подтолкнули его, двигатель быстро схватил, задымил, и Павлик помчался по двору, вызывая восторженный лай собак и недовольные выкрики молодых мам, прогуливающих своих малышей.
   - Классный пацан Павлик, - сказал Генка по пути домой.
   - Классный, - подтвердил Артемка, - но вот "Харлей" у него никудышный. Рухлядь. Ни за что бы на него не сел.
   Мишка улыбнулся. Да, с самоходочкой эту рухлядь не сравнить. Близко не поставить.
  
  
  
   САМОХОДКА
  
  
  
   Только Мишка успел вымыть руки и сесть за стол ужинать, как в прихожей раздался громкий лай. Мишка отложил ложку и пошел открывать.
   Этот звонок - лай, сконструированный Мишкой, по его мнению, должен был отпугивать квартирных воров, которых в наше время, тоже по его мнению, развелось ничуть не меньше, чем порядочных граждан.
   Собаку не позволяет завести материальное положение, а воры тем временем не теряют времени даром и разгуливают по домам, высматривая, кого бы обчистить.
   Ведь в большинстве случаев, как успел уяснить Мишка из газет, квартирные воры действуют так: некоторое время давят на кнопку звонка понравившейся квартиры, а потом, когда им никто не открывает, просто вышибают дверь или используют отмычку, поняв, что в квартире никого нет.
   Но какой же квартирный вор полезет в квартиру, в которой никого нет из хозяев, но в которой находится собака? Да ни один порядочный квартирный вор не полезет!
   Схема звонка - лая взята из журнала "ЮТ", но собственноручно усовершенствована им. Несколько дополнительных резисторов и конденсатор сделали лай более глухим и правдоподобным, а увеличение мощности - более громким. Лай получился такой, как если бы в коридоре находился пес размером с теленка. Никак не меньше. Соседи иной раз и то пугаются. А как же, лай от настоящего не отличишь! Но зато дома можно отсутствовать хоть целую неделю, не волнуясь за сохранность его содержимого: громкий лай за дверью любого квартирного вора отпугнет.
   На пороге стояли Генка и Артемка, с которыми Мишка расстался буквально несколько минут назад. Братья были чем-то взволнованны. Генка радостно улыбался, а Артемка, как обычно, старался сохранить серьезное выражение лица. Надо признать, сейчас ему это плохо удавалось.
   - Привет, я карамелька "чупа-чупс"! - заявил он.
   После этого Генка, все так же улыбаясь, втолкнул его в коридор и вошел следом за ним.
   - Что случилось? - спросил Мишка. - Вид у вас какой-то не такой. "Твиксов", что ли, объелись?
   - Ни фига, - сказал Генка. - У нас получше новость. Нам отец с работы знаешь что принес?
   - Новый "сникерс" кинг сайз! - объявил Артемка.
   - Да погоди ты со своими "сникерсами"! - перебил его Генка. - Нашел время для своей дурацкой рекламы. Дай человеку сказать, - и Мишке: - Знаешь, что нам отец с работы принес? Двигатель! Вот. И не какой-нибудь там от бензопилы или пускач, а настоящий мотоциклетный.
   - Вре-е-те? - недоверчиво протянул Мишка.
   - Ни фига, - ответил Генка.
   - Чтоб я жил на одну зарплату! - басом подтвердил Артемка. На прошлой неделе он посмотрел по коммерческому каналу фильм "Бриллиантовая рука", что, конечно же, обогатило его лексикон, но никоим образом не отразилось на его многообразии. А еще после фильма Артемка ходил с матерью на рынок, где наступал на все банановые шкурки (за неимением арбузных корок) и, делая вид, что поскользнулся, громко кричал: "Шорт побьери!". Мать, как призналась потом Генке, не знала, куда от стыда деться. "И никак не угомонишь!"
   - И где же он
   - Дома лежит. Пошли быстрее, Культяпый, сам оценишь.
   - Моторные масла "шелл"!..
   Мишка сунул ноги в кеды, крикнул матери на кухню: "Я на минутку!" - и вместе с друзьями отправился оценивать двигатель.
   Такой удачи Культяпый не ожидал. Двигатель был в рабочем состоянии, хотя и двадцатипятилетней давности - от мотоцикла "Ковровец". Таких давно не выпускают.
   Мишка придирчиво начал его разглядывать. Артемка заявил, что "этот металл работал даже на луне", а его отец, дядя Агап, рассказывал:
   - На заводе со мной товарищ один работает. Правда, в другом цехе. Давно его не видел, а сегодня встретились, разговорились. Я и сказал про вашу самоходку. Он говорит, что у него в гараже невесть с коих пор двигатель лежит. Толку от него нет, только мешается. Раньше у него мотоцикл был, потом машину купил. Мотоцикл то ли выбросил, то ли отдал кому, а вот двигатель остался. Забирай, говорит, если надо, а то, дескать, подумывал, чтобы выбросить. Я отказываться не стал, а после работы он мне его домой помог привезти. Так тащить тяжело. Двигателю хоть и четверть века, но рабочий. Да и неудивительно: раньше лучше делали, на совесть. Карбюратор отрегулирован, зажигание тоже, свеча новая. Так что пользуйтесь.
   - Ему, наверное, бутылку надо дать? - спросил Мишка. - У нас есть, "Смирновская".
   - Не надо, - сказал дядя Агап. - Я спрашивал.
   - Тогда себе возьмите, нам она ни к чему.
   - Мне тоже ни к чему, - улыбнулся дядя Агап. Водку он не пьет и не курит
   - Хорошо, да, пап? - спросил вдруг Артемка.
   Его отец знал правила игры, и ответил:
   - Да чего хорошего, сынок?
   - Мы сидим, а денежки идут!
   Дядя Агап усмехнулся и сделал вид, будто полез в карман за калькулятором, чтобы подсчитывать денежки, как это делают отец и сын в рекламе "Телемаркета". Хороший у Артемки отец, понятливый и веселый. И товарищ его, который двигатель отдал, тоже, видать, мужик неплохой.
   Потом друзья оттащили двигатель в подвал и до позднего вечера там гремела музыка и кипела работа: устанавливали двигатель, закрепляли его хомутами, сделанными таким образом, чтобы можно было "подстроиться" под любой двигатель, подсоединяли тросики к педалям газа, сцепления и натягивали цепь. К полуночи дело было сделано. Устали сотрудники, как собаки, но все были очень довольные. Самоходка готова.
   Дома Мишке порядком досталось от отца и немножко от матери, но он даже не огорчился. Подумаешь, какие пустяки!
   На следующий день чуть свет друзья снова были в подвале.
   Артемка предложил установить в самоходку магнитофон. Что вскоре и было сделано. Кроме того, залили полный бак бензина. А потом произошла одна небольшая неприятность.
   Оказалось, что ширина самоходки не совпадает с шириной дверного проема, и выкатить ее из подвала на улицу не представляется возможным. Нашли выход: открутили колеса и, приподняв одну сторону самоходки, боком протиснули ее сквозь узкий проем. Уже на улице колеса поставили на место.
   Мишка открыл краник, надавил несколько раз на кнопку подсоса и дернул ножку кик - стартера. Потом еще. И еще. С одиннадцатой попытки двигатель завелся, но затарахтел не очень громко, а труба почти не выпускала дыма - сконструированный Мишкой глушитель функционировал отлично. Мишка прижал ухо к цилиндру, прислушиваясь, не звенят ли поршневые кольца, но все было нормально - мотор работал ровно, без звона.
   Культяпый почувствовал легкое волнение, когда сел за руль самоходки. Сколько он ждал этого момента., и вот наконец он настал! У него даже ладони вспотели. Он вытер их носовым платком, потом включил "дворники" на очках. Генка сел рядом. Артемка забрался на заднее место.
   Мишка выжал сцепление, дернул вниз ножку переключателя скоростей - включил первую - и, прибавляя газ, начал медленно отпускать педаль сцепления. Самоходка медленно тронулась с места и покатила по асфальтовой дорожке мимо дома.
   Мишка с Генкой улыбнулись друг другу, а Артемка радостно заорал сзади:
   - Поехали! Автомобильный всероссийский альянс!
  
  
  
   НА СТРОЙКЕ
  
  
  
   Первые испытания самоходка выдержала на отлично. Она развивала отличную скорость (пропеллер на Мишкиной макушке начинал вращаться так стремительно, что можно было подумать: сейчас кепка взлетит, увлекая за собой и хозяина), въезжала спокойно на бордюры и, буксуя, выбиралась из самых глубоких в округе луж. Мишка был счастлив. Его сотрудники тоже.
   Исколесив все окрестные дворы и истратив на эти цели, вернее, бесцелье, два бака бензина, друзья решили съездить на стройку. Пускач им уже не был нужен, но побывать на стройке - интересно. Вдвойне интересно съездить туда на самоходке. Нелишне будет устроить для нее еще одно небольшое испытание.
   Чтобы добраться до стройки, нужно было миновать ряды гаражей, большую поляну, окруженную пустырем, и несколько промышленных предприятий. Друзья жили на окраине небольшого, но изобилующего различными предприятиями и заводами городка. И больше всего предприятий было как раз на окраине.
   Быстро проехав гаражи, где, заслышав легкое тарахтенье и громкую музыку (Люба Успенская пела о том, как она сядет в кабриолет и уедет куда-нибудь), автомотолюбители высыпали из своих железных коробок и с интересом разглядывали самоходку, друзья сквозь пустырь выбрались на поляну.
   Раньше огромная территория поляны служила окрестной детворе пристанищем для их забав: здесь пацаны жгли костры, гоняли футбольный мяч и даже дрались один на один на кулачках. Но то было раньше. Очень давно. Ни Мишка, ни Генка, ни, тем более Артемка тех времен не помнили. Они тогда или были очень малы, или же их еще на свете не было.
   В послеперестроечное время жители ближайших домов, как и почти все население некогда большой, но разрезанной теперь как пирог, страны, активно включились в борьбу на выживание и тоже искромсали поляну. Вытесненной с поляны детворе пришлось искать другие места для своих игр, такие как подъезды, подвалы, гаражи и помойки, а взрослые раскопали ее под клочки-огороды, где сажали картошку и лук.
   На одном из таких-то клочков трудился Епифаныч. Он все так же был в своем пиджаке и коротких брюках с заплатками, в руках держал мотыгу. Как ни странно, он был трезвый.
   Мишка притормозил, а Генка уменьшил громкость магнитофона. Пусть Епифаныч полюбуется, что и без него обошлись.
   Епифаныч перестал окучивать чахлые картофельные ростки и подошел к друзьям.
   - Что, дружок, похмелье? - вместо приветствия сказал Артемка. - Только в центре ДАР под научным руководством Александра Романовича Довженко лечение от алкоголизма за один день гарантировано патентом Российской Федерации.
   Потом Артемка, указывая на его заплатки на брюках, иронически спросил:
   - Джинсы "джордаж"? В них выросла вся Америка?
   Вид у Епифаныча был какой-то виноватый. Он поздоровался и даже не назвал друзей, по привычке, кухаркиными детьми. Не обратил внимания и на Артемкину иронию.
   - Сделали, значит. А где мотор взяли?
   - Нашлись добрые люди, - сказал Генка. - Просто так дали. И бутылку не спросили. Не как некоторые.
   Епифаныч не стал интересоваться дальнейшей судьбой "Смирновской" водки, и, к удивлению сотрудников, сказал, что он старая скотина, подлец, и отдаст им двигатель. Тоже просто так.
   Генка отказался, а Епифаныч, посмотрев на барометр, который предсказывал пасмурную погоду, сказал, что хорошо бы дождичка, земля сухая, ничего не растет, и птицы одолели, вытаскивают все подряд. Хорошо бы и такое пугало, какое сделал Мишка себе на дачу: и на человека похоже, и кричит, и глазами моргает и все такое прочее.
   И хотя он прямо не просил сделать ему пугало, Генка шепнул Мишке на ухо:
   - Не вздумай делать, Культяпый. Пусть сам ворон отгоняет.
   Потом Епифаныча, как обычно, понесло не в ту сторону.
   - Басаев совсем рехнулся! - рявкнул он. - Чего творит, чего творит! Какие жертвы в Грозном, а теперь и до Буденовска добрался. И до Москвы ,святыни нашей! Поймать, подлеца, и повесить публично при всем народе. Негодяи! И как могли допустить ентакое? Еще Лермонтов предупреждал о злом чечене. Дураки! Был бы у власти Жириновский, он бы ентакого безобразия не допустил. Он бы не позволил измываться над русским человеком. Скоро он к нам приедет, у него тут, оказывается, родина. Земляк наш! Верю только ему. Голосовать буду только за него, только за него. Хорошую трепку он однажды по телевизору Немцову задал. Знай, губернатор, наших!
   Мишка врубил передачу. Самоходка тронулась с места и поехала, а Епифаныч, не выпуская мотыгу из рук, побежал за ней. Бежал он резво, и с языка у него не слетало слово "Жириновский".
   - Грош цена твоему Жириновскому! - выкрикнул Генка, которому вся эта политинформация порядком надоела. Выразил он не свое собственное мнение, а передал слова отца, которому привык доверять. И раз он говорит, грош цена Жириновскому, значит, так оно и есть. - Пустомеля он!
   Артемка выпрямился и заорал во все горло:
   - Игры политиков ограничивают права человека! Мы не куклы! Российская конституция! Статья вторая!
   Мишка прибавил газу.
   Потом самоходка катилась вдоль высоких заборов двух заводов и одной фабрики. Ничего интересного там друзья не встретили. По грунтовой дороге они поехали еще мимо лесопосадки, а когда насаждения деревьев кончились, увидели стройку.
   Что здесь пытались когда-то построить, понять было невозможно: из красного кирпича было возведено лишь два этажа недостроенного, но уже поражавшего размерами здания. Почти год назад строительство по неведомой причине прекратили, и теперь стройка представляла собой беспорядочные нагромождения бетонных плит, кирпичей и разных других строительных материалов. Вокруг здания кучи мусора. Там и сям ржавела техника: трактора, бульдозеры, экскаваторы и один высоченный башенный кран. На одном из строительных вагончиков кто-то их побывавших здесь пацанов выцарапал надпись: "Пабольши бы таких начальников!"
   - Грамотей, - ухмыльнулся Мишка, надавливая на тормоз и заглушая двигатель.
   Самоходка остановилась возле этого вагончика, и сотрудники принялись обследовать стройку.
   Артемка залез в один из тракторов, высунул из форточки голову и небрежно бросил друзьям:
   - Пересядьте в "блейзер" и...
   - Нашел "блейзер", - перебил его Мишка. - "Блейзер" - это джип, вроде бы американский, а тут не поймешь что такое. Вся техника старая и разукомплектованная.
   - Еще бы, - сказал Генка, - сколько тут пацанов побывало. И каждый, как Павлик, что-нибудь себе на память открутил.
   - Павлик не на память, а на дело, - поправил брата Артемка. - И мы бы открутили, если нам надо было. Правда, Куль?
   - Конечно, открутили, подтвердил Мишка. - Все равно трактора гниют. Был бы какой-нибудь из них в рабочем состоянии, то могли покататься.
   Артемке с Генкой эта идея понравилась, и они под руководством Мишки начали придирчиво разглядывать внутренности каждого трактора: вдруг какой на ходу, или же ему требуется мелкий незначительный ремонт, с которым Мишка без труда справится. Тогда бы покатались по стройке.
   Поиски ни к чему не привели. Ни один из тракторов и экскаваторов не представлялось возможным завести или починить: настолько они все были разкомплектованы.
   Поняв, что покататься на тракторе не удастся, друзья обследовали строительные вагончики. В них разный ненужный хлам и мусор. Внутри недостроенного здания тоже ничего интересного: обломки кирпичей, груды кафельной плитки да мешки с цементом. Кому все это нужно?
   Осталось осмотреть кран. Сотрудники подошли к нему, но желающих подняться в кабину крановщика не нашлось - слишком высоко. Мишка открыл электрощиток, находившийся у подножия крана, и отверткой-индикатором дотронулся до медных пластинок. На индикаторе загорелась лампочка.
   Мишка осторожно прикрыл дверцу и, посмотрев на Артемку, сказал:
   - Высокое напряжение. 380 вольт. Не вздумай сунуться. Враз обуглишься как головешка.
   - Учи ученого, - обиженно отозвался Артемка. - Я не халявщик. Я партнер.
   Генка забрался на бетонные плиты, наваленные позади крана, и увидел, что за ними находится большой котлован, наполненный желтой водой. Посреди котлована - глиняный остров.
   - Айда сюда! - крикнул он. - Тут целое море!
   Берег котлована крутой, до воды метра два, не меньше. Друзья пошли по краю обрыва и скоро нашли место, где он был как бы срезан и полого спускался вниз.
   Артемка первым добежал до воды, сунул в нее по локоть руку и радостно провозгласил:
   - Тепленькая! Дети, всем купаться!
   Словно повинуясь команде, в воду тут же сигануло несколько лягушат. Следом за ними, раздевшись, попрыгали и Генка с Мишкой.
   Артемка не спеша разделся, залез в воду последним, по пояс, постоял так несколько минут, тыкая пальцем в свое отражение, потом выбрался на берег. Плавать он не умел и вообще боялся воды.
   Генка с Мишкой брызгались, играли в догонялки, словом, резвились вовсю, а он сидел на берегу как отшельник и строил из глины замок. Его звали составить компанию, но он отказался, сказав:
   - Нет, я выбираю "тайд".
   Потом Мишке с Генкой надоело играть в догонялки, и они принялись комьями глины обстреливать Артемку. Он обстреливал их, прячась за стенами своего замка.
   Так, в приятном времяпровождении, прошел день. К вечеру, как и предсказывал барометр, погода испортилась. Поднялся ветер, небо затянуло тучами. Друзья, отмывшись, только успели одеться, как хлынул дождь.
   По раскисшей дороге возвращались домой. Дождь был сильный, и в некоторых местах дорогу так размыло, что самоходка застревала. Тогда Генка с Артемкой вылезали из самоходки и подталкивали ее.
   Словом, когда они добрались до дома, все промокли до нитки и, не считая Мишки, так как он сидел за рулем и толкать самоходку ему не пришлось, были грязные с ног до головы.
   Представ на пороге своей квартиры перед родителями, Артемка, указывая на брата, заявил:
   - Хотя мы и работаем в офисе, рубашки моего мужа выглядят так, как будто он работает в поле.
   Это было похоже на правду. Рубашки и все остальные предметы гардероба, как у Генки, так и у Артемки, потеряв свой настоящий цвет, были черными от грязи.
   А потом, когда мать замачивала их одежду в тазике, посыпая обычным стиральным порошком, Артемка хватал ее за руки и предупреждал:
   - Эмма Петровна, это же "ариэль"! Хватит и половины дозы!
   То же самое он говорил, когда мать шутя грозилась устроить им хорошую взбучку.
   Братья были спокойны. Наказывали их редко. И не по таким пустякам.
  
  
  
   ЛЕТАЮЩАЯ САМОХОДКА
  
  
  
   Дождь, которого так ожидал Епифаныч, шел, не переставая, целых четыре дня.
   Сотрудники не вылезали из лаборатории. Во время дождя обнаружился один существенный недостаток самоходки - отсутствие крыши, и теперь друзья были заняты ее изготовлением. Дело клеилось плохо.
   Когда крыша была готова, выяснилось, что она не будет плотно соприкасаться с рамой самоходки, ввиду конструктивных особенностей последней. И, конечно же, во время дождя вода сквозь щели будет затекать внутрь самоходки. К тому же крыша не складывалась, как у настоящего кабриолета, и ее приходилось бы снимать. Получилась она большая, неуклюжая и тяжелая. Не будешь же ее всюду с собой возить.
   Мишка был недоволен. Он настроился переделать крышу заново, как вдруг его посетила необычная идея: изготовить вместо крыши непромокаемые костюмы. Сказано - сделано.
   Из прочного полиэтилена, которым покрывают парники и теплицы, он выкроил и склеил "моментом" три герметичных, как космические скафандры, костюма.
   Дождь к тому времени, когда они были готовы, кончился, и испытывали костюмы у Мишки дома, в ванной. Друзья, облачившись каждый в свой костюм, по очереди залезали под душ. Артемка всячески вертелся под тугой струей, поворачивался то одним, то другим боком, но, как и Генка с Мишкой, выбрался из своего костюма совершенно сухим.
   Свернутые костюмы сложили в багажник самоходки. Теперь и крыша не нужна, и в любую погоду можно отправляться на самоходке куда угодно. Если что, одевай костюм, и никакой дождь тебе не страшен!
   Испытав костюмы, сотрудники выкатили из подвала самоходку и поехали на котлован. Загорать и купаться. Что еще можно делать во время летних каникул? На улице ярко светило солнце, земля быстро подсыхала.
   После дождя воды в котловане прибавилось, она сделалась еще мутнее. А остров посредине него сделался еще меньше. Замок, построенный Артемкой, размыло, от него не осталось и следа.
   Генка с Мишкой залезли в воду, а Артемка принялся возводить новый замок. На все предложения друзей научить его плавать, как рыба, он отвечал решительным отказом.
   Когда замок был готов, Артемка подошел к воде. Помявшись, что было на него не похоже, он робко спросил:
   - Слышь, Куль... а можно я на самоходочке прохвачу?
   - Конечно, можно, - разрешил Мишка. Он отдыхал на спине, раскинув в разные стороны руки и ноги. - Ты такой же хозяин, как я или Генка. Нечего спрашивать. Садись и езжай куда надо
   - Я здесь...я недалеко... - обрадовано сказал Артемка, усаживаясь за руль самоходки.
   Он включил первую скорость и грамотно отпустил сцепление. Самоходка плавно тронулась с места, поползла по глинистому берегу и скоро скрылась за бетонными плитами.
   Накупавшись, Мишка и Генка вылезли из воды и улеглись возле Артемкиного замка. Поговорив о том о сем, они завели речь о рекламе.
   Генка, как мы уже знаем, терпеть ее не мог, но и у него, как оказалось, был любимый рекламный ролик, где один мужик, набродившись в джунглях и сорвавшись вместе с лодкой с водопада, разводит на берегу костер и закуривает сигареты "кэмэл". Генка мечтал стать путешественником, хотя ни таких сигарет, ни других не курил.
   У Мишки была другая любимая реклама. В том ролике на колесах катится жевательная резинка "турбо" и превращается в различные модели легковых автомобилей. Машины Мишка любит.
   - Здорово путешествовать, - сказал потом Генка, - побывать в разных странах. В пустынях, непроходимых джунглях, в долине гейзеров. Красота.
   - Красота, - подтвердил Мишка. - Только еще больше красота путешествовать на автомобиле-вездеходе. Вырасту большим, построю такой автомобиль, чтобы и ездил, и летал, и плавал, и отправимся на нем путешествовать. Где не проедем, там проплывем. Где не проплывем, там пролетим.
   - И чтобы мало горючего потреблял, - встревожился Генка. - А то возьми посреди какой-нибудь пустыни весь запас горючего и выйди.
   - Само собой, - солидно произнес Мишка, - подумаем над этим вопросом. Как сделать автомобиль летающим, я уже придумал. Эх, Геныч, было бы у нас несколько парашютов, могли бы и нашу самоходку сделать летающей.
   - Как это? - удивился Генка.
   - А так, - ответил Мишка. - Очень просто. Нужно сшить оболочку, как у воздушного шара. Из парашютов, или другой ткани, которая не пропускает воздух. Хорошо сложив, оболочку следует поместить на специальной крыше и закрепить ее. Прочными длинными нитями оболочку нужно оплести и привязать к самоходке. Установить еще нужно баллон с пропаном, чтобы наполнить оболочку газом. И, допустим, заехали мы в место, где дальше дороги нет. Что тогда? Тогда открываем кран, пускаем газ, поджигая его, и теплый воздух начинает наполнять оболочку. Когда он полностью ее заполнит, самоходка взлетит. Еще будут нужны мешки с балластом, чтобы сбрасывать их. Как управлять самоходкой в небе, я тоже придумал.
   - Здорово! - выдохнул Генка.
   - Здорово-то здорово, но вот пока не знаю, как сделать самоходку плавающей. Под водой, разумеется. Сделать так, чтобы она по воде плыла, - проще простого.
   - Ничего, что-нибудь придумаем, - успокоил друга Генка.
   - Конечно, придумаем. И вездеход построим шикарный. Трехместный. Тогда-то и рванем на нем путешествовать.
   - Артемка не полетит, - сказал Генка. - Он плавать боится.
   - Полетит, - уверенно возразил Мишка. - Куда он от нас денется? Он бы и на самоходке полетел, да вот незадача - негде парашюты взять.
   Мишка говорил убедительно, но Генка не совсем был уверен в том, что самоходку можно сделать летающей. Он подумал немножко и сомнительно протянул:
   - А вдруг самоходка не полетит?
   - Полетит, - начиная сердиться, сказал Мишка. - С чего бы это ей не полететь? Обычный воздушный шар поднимает в небо корзину и несколько взрослых человек, а нашу самоходку вместе с нами разве не поднимет? Запросто поднимет.
   Генка тактично промолчал.
  
  
  
   ДИВО 90 И БАКСИК
  
  
  
   Когда Артемка вернулся обратно, друзья его не узнали. За рулем самоходки сидел какой-то монстр: вся грудь украшена десятками значков и медалей, по телу ремни, на голове противогаз, на руках рваные кожаные перчатки.
   Монстр вылез из-за руля и глухим голосом сказал:
   - "Вавилон!" От булавки до рояля!
   Потом монстр стянул противогаз, появилась Артемкина голова.
   - Пацаны, там свалка! - сообщил он. - Огромная! Чего только там нет! - Артемка был радостно возбужден. Из багажника самоходки он принялся извлекать какие-то пакеты и коробки.
   - Чего там? - спросил Мишка.
   - Так, чепуха разная, - ответил Артемка. - Игрушки сломанные, журналы старые и еще много всякого старья. А вот эта книжка совсем новая. - Артемка задрал майку и достал из-под нее большую книгу в глянцевой обложке.
   Книга была толстая, совсем новая и называлась "Диво 90".
   - Хоть и новая, а старье, - сказал Генка. - Чуть ли не десятилетней давности.
   Мишка взял у Артемки книгу, наугад раскрыл ее и прочитал:
   - "Троица ветхозаветная" Андрея Рублева - шедевр иконописи.
   Друзья приникли к нему и принялись обозревать шедевр: раскрашенная блеклыми светлыми красками икона изображала трех грустных типов в широких, вроде женских халатов, одеждах. Святые. Все они, бескультурно сидя по краям стола, разглядывали одиноко стоявшую на нем пустую чашу.
   Мишка перевернул страницу.
   Следующая репродукция запечатлела "Троицу" Симона Ушакова. В отличие от первой троицы, выглядевшей вполне безобидно, эта троица походила на трех головорезов. Они также сидели на столе, но их стол был обставлен побогаче. Написанная в мрачных тонах икона, усиливала впечатление чего-то зловещего. У святых были такие хмурые недобрые лица, что едва бросив на них взгляд, можно было поклясться: только что они обговаривали свои темные делишки.
   - Ну и рожи, - сказал Мишка. - Обрежь крылья, обрей головы, и получатся натуральные уголовники. Интересно, кто позировал этому Симону Ушакову?
   Неизвестно откуда в Артемке возгорелась искра набожности. Он замахнулся на Культяпого кулаком и сердито сказал:
   - Замолчи! Так говорить - грех!
   - Сиди уж, - оборвал его резко Мишка. - Праведник нашелся. Папа римский. Грех - это убивать, грабить, у Епифаныча двигатель воровать и так далее. Чего смотришь? То - то. Вот это грех. А это и не грех вовсе. Какой же это грех, если я сказал то, что на самом деле? - Потом мишка примирительно добавил: - Что я, виноват, что ли, что у них такие бандитские рожи?
   Артемка не ответил и обиженно отвернулся. Мишка обратился к Генке:
   - Вот ты, Геныч, скажи: разве эта троица не похожа больше на разбойников с большой дороги, чем на добропорядочных, так сказать, граждан?
   Генке почему-то не хотелось разговаривать на эту тему, хотя Мишка и был прав. Святые на святых мало походили. Он махнул рукой и, забрав у Культяпого книгу, перевернул несколько страниц.
   - Пять километров ужаса, - объявил он и прочитал, как одна женщина, совершавшая свадебное путешествие, упала в результате столкновения самолетов с высоты 5220 метров. Экипажи самолетов и все пассажиры погибли.
   - Вот это да, - ответил Мишка, поглядывая на небо. - Действительно пять километров ужаса. Видать, натерпелась эта женщина, пока до земли долетела. И жених ее, наверно, тоже погиб. Не повело, бедолаге, с этим свадебным путешествием. И почему это в кресла пассажирам не додумаются вмонтировать парашюты? Никакой безопасности!
   - Вот ты и придумал бы, - буркнул Артемка.
   - А что? - ответил Мишка. - И придумаю. Не только для пассажиров, но и для членов экипажа. Жить всем охота.
   - Самые волосатые люди планеты - отец и сын Евтихаевы - крестьяне из Костромской губернии. Их звали "люди-собаки". В 70-х годах прошлого столетия это была сенсация всех Российских ярмарок. Тела и лица Андриана и Федора Евтихаевых были полностью покрыты волосами.
   Генка, листая книгу, вслух читал о разных чудесах, рекордах, достижениях. Тут было и о самых больших тараканах, и об огурце с человеческий рост, и о русских богатырях, и о человеке с "собачьим нюхом", и о самом большом мозге русского писателя Ивана Тургенева, и о пятилетнем композиторе, и о чабане, который прожил 168 лет. Было и про первый русский автомобиль - прототип самоходки, чего только в книге не было.
   Поэтому, когда Генка захлопнул ее, вычитав массу интересного, Мишка сказал:
   - Да, диво так диво. Подивились на славу. И какой дурак такую книгу выбросил?
   К Артемке вернулось его прежнее настроение. Он полез в один из привезенных со свалки ящиков и со словами: "Китекэт" - здоровый кот без всяких хлопот!" - выудил оттуда живого кота.
   Кот на здорового никак не походил. Видимо, его не кормили "Китекэт". Был он худой, весь какой-то заморенный и обильно вымазанный зеленкой.
   - Это откуда? - спросил Генка.
   - Оттуда, - ответил Артемка. - На свалке нашел. В чулке был завязанный. Я даже испугался, когда он там зашуршал. Кто-то выбросил.
   Кот смотрел на друзей жалобными глазами и громко, вперемешку с мурлыканьем, мяукал.
   - Есть хочет, - догадался Мишка.
   - А то, - добавил Генка, - неизвестно, сколько он там дней провалялся.
   - Дома накормим, - сказал Артемка. - С собой его возьмем, будет в лаборатории жить, - никто ему не возразил, и он добавил: - надо ему имя дать.
   - Мурзик, - сказал Мишка.
   - Барсик, - сказал Генка.
   - Не годится, - покачал головой Артемка. - Это несерьезно. Так котов сейчас не называют.
   - А как называют? - в один голос спросили друзья.
   - Самое подходящее имя - Баксик, а никакой не Барсик. От слова "бакс". Он тоже зеленый и его все любят. Кто против?
   Ни Мишка, ни Генка не были против, и только еще раз за сегодня подивились. На сей раз - Артемкиной находчивости, который сказал, что если бы нашли черепашку, то назвали ее Ниндзей.
   Уезжая домой, сотрудники прихватили с собой Баксика, книгу и коробки, набитые барахлом, найденным Артемкой на свалке.
  
  
  
   СМЕРТЕЛЬНЫЙ НОМЕР
  
  
  
   Как того хотел Артемка, Баксика друзья поселили в лаборатории, где ему, судя по всему, понравилось. Он облюбовал себе диван, спал на нем, отзывался на новую кличку и, когда его брали на колени, благодарно мурлыкал. Его подкармливали, таская из дома котлеты и молоко.
   Все так же друзья каждый день вытаскивали из подвала самоходку и ездили на котлован купаться. Кроме того, они частенько заглядывали и на свалку. Два раза в день, утром и вечером, на свалку приезжали "мусорки". И так интересно было рыться в больших кучах свежего, только что привезенного из города мусора, выискивая среди разного ненужного хлама старые журналы, книги, испорченные будильники, использованные одноразовые зажигалки, магнитофонные кассеты с порванной лентой и другие замечательные вещи.
   Мусор, привезенный с предприятий и заводов, выглядел иначе. Здесь можно было раскопать и радиодетали, и остатки материи, и подвески для светильников, и запчасти для велосипеда "Кросс", и банки с засохшей краской и даже упаковки с утратившим срок годности лекарством. Брошенные в костер, ампулы издавали оглушительные взрывы, разбрасывая горящие доски на несколько метров.
   Еще сотрудники собирали пустые бутылки, составляя в несколько рядов и, бросая в них камнями, состязались в меткости. Среди причудливых бутылок из-под ликеров, вин и шампанского Артемка отбирал "чебурашки", мыл их на котловане, а дома сдавал в приемный пункт. Деньги он копил давно. Когда у него набиралась порядочная сумма "деревянных", отдавал их отцу, чтобы тот обменял в банке на "баксы". У Артемки была приличная стопка одно, двух и пятидолларовых бумажек, которой он гордился.
   "Накоплю побольше, открою собственное дело", - говорил он всем, шелестя своими долларами. Какое это будет дело, он пока еще не решил.
   В один из дней, когда друзья, налазившись по свалке, отдыхали в котловане, к ним нагрянул Павлик Разуменков.
   Генка с Мишкой, как обычно купались, а Артемка мыл бутылки в собственноручно вырытой на берегу и наполненной водой ямке. Едва завидев Павлика, он поспешно утопил в этой ямке все свои бутылки - сегодняшнюю добычу. Постеснялся, что тот застанет его за таким не очень благородным занятием.
   Артемка зря волновался. Павлику было не до него, тем более - до его бутылок. Он приехал по важному делу.
   Несмотря на хлипкую, невзрачную наружность, Павлик был твердо уверен в одном: когда он вырастет, обязательно станет каскадером. Страсть к риску была у него в крови. Ровесник Мишки, он еще в начальных классах удивлял всех своим презрением к опасности. Он вбирался на верхушки самых высоких в школьном саду деревьев, ходил по краю крыши пятиэтажного здания родной школы, прыгал из окна второго этажа, убегая с уроков, и делал все возможное, отчего визжали девчонки, закрывая глаза, и чего не могли повторить другие пацаны.
   На котлован Павлик приехал на своем мотовелосипеде. Ставить смертельный номер. Возле дома он уже продемонстрировал несколько трюков - перемахнул на мотовелосипеде через три поставленных в ряд мусорных бака и несколько метров проехал на заднем колесе. В своем и соседних дворах он надоел всем несмолкаемым треском, и, отовсюду гонимый, теперь подыскивал для своих трюков другое место. Более подходящего и безлюдного места, чем стройка и котлован, нельзя было и придумать.
   Сюда он приехал с конкретным планом: перепрыгнуть на мотовелосипеде котлован, который в одном месте сужался и его ширина не превышала 10-15 метров.
   Сотрудники внимательно выслушали Павлика и, как он недавно к ним, отнеслись с пониманием, согласившись оказать помощь и всяческое содействие.
   Вчетвером они сколотили два трамплина по обеим берегам котлована - с одного Павлик будет взлетать, на другой приземляться. Доски для трамплина оторвали от останков забора, когда-то огораживающего стройку.
   Павлик попрыгал по трамплинам, проверяя их прочность, и остался доволен. Он сел на свой мотовелосипед, Артемка с Генкой сзади уперлись ему в спину, чтобы подтолкнуть.
   - Стоп! - скомандовал вдруг Мишка. - Есть идея!
   - Что такое? - спросил Павлик.
   - Безопасность - прежде всего. Ширина не шуточная, мало ли... предлагаю подстраховаться.
   - Как это? - Безопасности Павлик не уделял должного внимания, но возможность подстраховаться его заинтересовала.
   - Нужно тебя привязать страховочным трос и пропустить его через стрелку крана. А за другой конец уцепимся мы - в случае чего удержим тебя.
   - А где взять страховочный трос этот, когда его вон сколько надо?
   - Не беда, - сказал Мишка, - у нас бельевая веревка есть, целые связки. Она прочная. Айда на склад, принесем ее.
   Нельзя сказать, чтобы хоть раз после посещения свалки друзья возвращались обратно с пустыми руками. Каждый раз они отыскивали что-то интересное для себя, каждый раз доверху нагружали багажное отделение самоходки. Некоторые находки они отвозили домой, в лабораторию, а некоторые оставляли на берегу котлована. Скоро их скопилось столько, что пришлось позаимствовать под склад один из пустующих строительных вагончиков. Не пропадать же добру под открытым небом.
   На этот-то склад друзья и привели Павлика. Мишка убрал кирпич, придерживающий дверь, чтобы не открывалась, и пропустил вперед Павлика. Тот вошел и тут же споткнулся о резиновые шланги, свернутые в большие круги и лежавшие у самого порога. Потом Павлик увидел деревянную бочку, в которой росла настоящая пальма. Он потрогал ее широкие длинные листья, а Артемка сказал:
   - На свалке нашли, скоро бананы будут.
   - Не ври, - сказал Генка. - Ни фига не будет. Пальма-то декоративная.
   - Будут, - убежденно произнес Артемка. - Раз пальма, то должны быть бананы и кокосы. Она еще маленькая, немного вырастет, потом появятся. "Баунти" - райское наслаждение! Ты, Павлик, был на свалке?
   Павлик кивнул, а Артемка, обведя руками вагончик, заваленный различным хламом, не без гордости в голосе произнес:
   - Это мы все оттуда притащили. Всего две калории, здорово, правда?
   Потом он бухнулся в драное кресло, погладил рукой лохматые подлокотники и заявил:
   - Самая дешевая мебель на девятой Соколиной!
   Мишка отодвинул кресло вместе с Артемкой в сторону, чтобы не мешались, и принялся копаться в куче, которая состояла из старых книг, журналов, сломанных радиоприемников, мыльниц, погремушек, сифонов, светильников, приличных бронзовых статуэток, перегоревших кипятильников, тупых ножей, треснувших ваз, невероятно пыльных искусственных цветов, а также других ранее упомянутых предметов. Павлик и Генка помогали ему. Скоро они, перевернув всю кучу сверху донизу, нашли то, что искали, - большой моток бельевой веревки. Генка повесил моток себе на плечо, а Мишка вытащил еще из кучи оранжевый строительный шлем, надел Павлику на голову.
   - Ну вот, теперь можно ставить твой смертельный номер...
   У крана Генка вручил Павлику веревку, и он, держа ее одной рукой, шустро вскарабкался по специальной лесенке до кабины крановщика, поднялся выше и у основания стрелы, размотав веревку, продел за одну из толстых труб. Потом он спустился вниз. Один конец Павлик закрепил у себя на поясе, за другой взялись сотрудники. Потянув за веревку, они подняли Павлика на высоту в несколько метров.
   - Порядок! - сказал Мишка. - Отпускаем потихонечку!
   Приземлившись, Павлик оседлал мотовелосипед. Генка подтолкнул его и снова ухватился за веревку.
   С места же Павлик взял разгон и за считанные секунды преодолел десяток метров, отделявших его от трамплина, въехал на него и взлетел.
   Мотовелосипед красиво долетел до середины котлована, потом вдруг передняя его часть накренилась, и он резко пошел вниз. Сотрудники повисли на веревке, и она натянулась, выдернув Павлика, как морковку из грядки, из седла его ревущего мотомонстра.
   Мотовелосипед, перевернувшись в воздухе несколько раз, ушел по воду. Смолк треск двигателя. Павлика опустили на землю.
   - Мало разогнался, - сказал он, отвязывая веревку. - Хорошо, подстраховался, а то тоже бы... - Потом он уставился на место, где скрылся под водой мотовелосипед. - Жаль технику, надо сделать "кошку" - поискать...
   Сделали из толстой проволоки "кошку", привязали к ней веревку. Но сколько бы ее ни забрасывали, она возвращалась пустая, ни за что не зацепившись.
   - Прямо впадина Тускарора, - сказал Генка, в который раз забрасывая "кошку". Глубина в этом месте была приличная.
   - Что за впадина такая? - заинтересовался Павлик. - Где находится?
   - В Тихом океане, ответил Генка. - Ее глубина достигает 9500 метров.
   - Да, - сказал Павлик, - глубинища...
   Казалось бы, этим дело и закончилось, но Павлик, недолго горюя о своем затонувшем мотовелосипеде, придумал новый трюк.
   - Оболью себя бензином, - объявил он, - подожгу и прыгну с крана в воду.
   Друзья переглянулись, потом начали отговаривать его от безумной идеи.
   - Ладно, - сказал Павлик. - Не буду прыгать горящим. Прыгну вниз головой с моста, за ноги привязывая себя специальным растягивающим тросом. Как на "тарзанке".
   - А где у тебя такой трос? - спросил Генка.
   Павлик улыбнулся.
   - Честно говоря, я и не знаю, как он выглядит. Но, думаю, подойдет резиновый шланг, который у вас на складе. Он не очень толстый и прочный, главное - чтобы хорошо растягивался. Его-то я и привяжу.
   От этой затеи Павлика отговорить не удалось, поэтому пришлось помогать.
   Когда все приготовления были закончены, Павлик стоял на кончике стрелы крана и, раскинув руки, готовился к прыжку. К его обеим ногам и стреле был привязан семиметровый кусок резинового шланга - эластичного и прочного. (Здесь автор считает своим долгом сделать следующее предупреждение: если у кого-то из читателей найдется вдруг кусок резинового шланга, даже еще более эластичного и прочного, чем у наших героев, не следует, привязав его к ногам, прыгать с крана или откуда-то еще, дабы испытать острые ощущения. Все это может иметь очень печальные последствия). На голое у Павлика был все тот же оранжевый строительный шлем. Ветер трепал его расстегнутую рубаху.
   - Вот он какой! - крикнул Артемка, сложив руки рупором.
   Павлик что-то крикнул в ответ и прыгнул. До воды он не долетел каких-то 3-4 метра, шланг потянул его обратно вверх. Раскачиваясь, Павлик повис вниз головой над котлованом.
   - Буратино, отдай деньги! - снова крикнул Артемка.
   Павлик плотно сжал губы и замотал головой, как бы говоря, что деньги у него во рту, и он их ни за что не отдаст.
   - Как мы теперь снимем этого Буратино? - в раздумье проговорил Мишка. - Сам- то он не освободится. Его надо снимать.
   Павлик, видимо, и сам это понял. Собственноручно привязанный к шлангу, он теперь находился в неудобном положении и не имел необходимого инструмента, чтобы развязать или перерезать шланг. Теперь все зависело от сотрудников. Павлик молчал, покачиваясь над водой, и терпеливо ждал. О помощи он и не решался просить.
   - Его надо снимать, - повторил Мишка. - Кто полезет на кран?
   - Я! - вызвался Артемка. Он решительно ухватился за нижнюю перекладину лесенки.
   - Сиди, - оттолкнул брата Генка. - Полезу я. Ты маленький еще, а Мишка... - не договорив, Генка покарабкался наверх.
   Поднимаясь все выше, не так быстро, как Павлик, Генка старался не смотреть вниз, а когда полз по стреле, чувствовал, как она раскачивается от ветра. Еще он чувствовал под рубашкой неприятный холодок, ему было страшновато, но он думал о том, что какой из него получится путешественник, если боится залезть на обыкновенный башенный кран. Настоящие путешественники и не на такую высоту взбираются. Вон, Культяпый летающую самоходку собрался сконструировать. Про Артемку он, Генка, говорил, что не полетит, а сам?.. Артемка-то как раз первым и вызвался спасать Павлика... Артемку он не пустил потому, что он - брат, притом младший. А Мишка... Куда же он в очках и с такой рукой полезет?
   Генка дополз до конца стрелы. Поудобнее устроившись между переплетением ржавеющих металлических труб, он вытащил из кармана перочинный нож, разложил его и перерезал шланг. Развернувшись, Генка пополз обратно.
   Павлик упал в воду, и по ней разбежались круги. На поверхности остался только шланг.
   Некоторое время Мишка наблюдал за тем, как этот шланг постепенно тоже исчезает под водой, а потом до него дошло, что у Павлика связаны ноги. Не раздумывая, Мишка прыгнул в воду, следом Артемка... Словом, Мишке пришлось спасать сразу двоих - Павлика и Артемку. Когда последнего потом, уже на берегу, он спросил, зачем тот бросился в воду, Артемка ответил:
   - Так ведь он мог утонуть!
   - Но ты же сам плавать не умеешь!
   - Ну так что, научился бы... Экспресс-метод Илоны Давыдовой!..
   На берегу друзья развели костер, сушили одежду и обсуждали это приключение. На котловане Павлик не стал долго задерживаться. Обсохнув, он пожал каждому сотруднику руку и сказал:
   - Пойду домой. У меня в подвале старый велосипед есть, подремонтирую его, буду на нем номера ставить. Все равно бензин дорогой, так просто никто не дает, а пускач жрет, как угорелый. Все карманные деньги потратил на этот чертов бензин.
   Сотрудникам было легче - самоходка потребляла мало бензина. К тому же Мишкин отец - шофер, - получив от Мишки и его друзей бутылку "Смирновской", регулярно, приезжая на обед, отливал им3-5 литров. Так что насчет горючего у них полный порядок.
  
  
  
   В ПОИСКАХ СОКРОВИЩ
  
  
  
   На следующий день Генка и Мишка, сконструировав из большого деревянного барабана, на который когда-то был намотан электрокабель, плот, бороздили котлован в том самом месте, где затонул мотовелосипед Павлика. Друзья были в трусах и забрасывали "кошку".
   Артемка тоже был в трусах. Он играл на берегу с Баксиком в зоопарк. Со своим котом он не расставался ни на минуту, а покидая лабораторию, забирал с собой.
   В течение получаса, пока друзья безрезультатно шарили "кошкой" по дну, Баксик подвергался бесчисленным перевоплощениям. Привязанная к спине массажная расческа должна была сделать из него ежа; прикрепленные гибким проводом к спине и животу тарелки - черепаху; прикрепленные к ушам две длинные полоски медицинского пластыря - кролика; а бантик в форме бабочки, завязанный на шее, должен был придать Баксику вид преуспевающего директора зоопарка. В багажнике самоходки было полным-полно разного хлама, и Баксика можно было перевоплотить в кого угодно. Хоть в самого черта.
   Скоро Мишка смотал "кошку", поправил на голове кепку с пропеллером и сказал:
   - Наверно, илом засосало. Бесполезно искать.
   Генка не возразил, и плот повернул к берегу. Вместо весел друзья использовали две широкие дощечки.
   - Чего животное мучаешь? - возмутился Генка, когда плот ткнулся в берег.
   - Не мучаю, - ответил Артемка. - В зоопарк играю.
   - В зоопарк, - хмыкнул Генка. - А зачем же ты его тогда в свою яму для мытья посуды пихаешь?
   - Искупать хочет, - предположил Мишка.
   - Нет, не искупать, - сказал Артемка. - Он тюлень. Должен в воде жить, а вот никак не хочет. Боится воды, как огня.
   Баксик, терпеливо сносивший все перевоплощения, решительно не желал перевоплощаться в тюленя. Он мяукал, царапался и упорно не хотел залезать в наполненную водой ямку.
   Генка забрал у Артемки Баксика, погладил его и сказал:
   - Он не тюлень, а кот. В древнем Египте кошку почитали за священное животное, бальзамировали и хоронили в пирамидах рядом с фараонами. А ты говоришь "тюлень". Сам ты тюлень. Мучитель.
   Генка посадил Баксика в самоходку, и тот суетливо забился в багажное отделение - подальше от своего мучителя и спасителя одновременно.
   Но Артемке уже не нужен был Баксик. Он оттолкнул от берега плот, запрыгнул на него и, заявив: "Круизы на океанских лайнерах, пятизвездочные отели", взял курс на остров. Друзья, побоявшиеся отпустить его одного, тоже запрыгнули на плот.
   На пути к острову Артемка напевал песенку про остров Невезения из кинофильма "Бриллиантовая рука", а ступив на его глинистый берег, громко объявил:
   - Частная собственность! Здесь мы заведем приусадебное хозяйство. Посадим картошку, осенью состригем капусту.
   - Как это состригем капусту, когда посадим картошку? - удивился Мишка. - Новый сорт, что ли, выведем?
   - Нет, - сказал Артемка, - ты не понял. Я не в том смысле, что посадим картошку, а собирать будем урожай капуты. Я в том, что осенью продадим картошку и загребем бабки. Или состригем капусту. В общем сделаем деньги. Понял?
   - Ага, - кивнул Мишка. - Теперь понял.
   - Не удастся тебе состричь капусту, - сказал Генка. - Потому что картошку поздно сажать. Ее давно посадили. А тут она все равно бы не выросла, одна глина кругом...
   - Точно, - подтвердил Мишка. - Картошка в глине не растет. Нужен чернозем и навоз.
   - А навоз то зачем? - спросил Артемка.
   - Землю удобрять, сказал Мишка. - Только его много надо. Целый грузовик.
   Артемка подумал минутку, утрамбовывая каблуком ботинка глинистую поверхность острова, потом лицо его прояснилось.
   - Ну и ладно, - сказал он. - Не будем сажать картошку. Будем искать клад. Недавно по телеку показывали двух пацанов, которые пошли накопать на рыбалку червяков, а вместо этого выкопали 200 золотых монет. Вот бы нам столько!
   - Неплохо бы найти 200 золотых монет, - поддержал брата Генка. - Но только откуда взяться на острове кладу? Тут его никогда и не было.
   Артемка не ответил и, взяв дощечку-весло, принялся ковырять ею глину. Выкопав одну довольно-таки глубокую яму, он начал рыть другую.
   Помочившись в первую яму, Генка сказал:
   - Ни фига ты здесь не найдешь, кроме червяков. Последователь царя Мидаса.
   - Кто такой? - спросил Мишка.
   Генка ответил, что точно не помнит, но знает, что этот царь Мидас был как-то связан с кладом - то ли нашел, то ли закопал, то ли что-то еще.
   "Последователь царя Мидаса" закончил вторую ямку. Как и в первой, клада в ней не оказалось.
   - Почему не найду? - сказал Артемка, принявшись рыть третью яму. - Обязательно найду. Сам ведь говорил про этого своего царя.
   - Я же не говорил, что он нашел клад. Я говорил, что он как-то связан с кладом. Может, он сам его где-нибудь зарыл. А если даже и откопал, то наверняка у него карта была, где указано точное местонахождение клада. Без карты ни фига не найдешь.
   - А пираты!
   - Что пираты?
   - Пираты всегда на острове клад прятали. Мы сейчас тоже на острове.
   - Так пираты давно были, сотни лет назад, и прятали они свой клад на настоящем острове в настоящем море. Потом капитан пиратов убивал своих товарищей, чтобы никто не проболтался о кладе, а карта хранилась у него в сундучке, пока ее кто-нибудь не похищал. По ней-то и искали клад. А то, чем занимаешься ты, - одно баловство, пустая трата времени... Правда, по телеку могут показать одного пацана, который пошел выкапывать 200 золотых монет, а вместо этого накопал одних червяков. Да и то навряд ли покажут.
   - Такурзолото! - выкрикнул вдруг Артемка. - Покупай-ка, не ленись!
   - Вот-вот, - улыбнулся Генка. - Лучше песок золотой намой, чем зря копать. Золото как раз в песке или глине находят... Нужны только тазики или другая посудина... Вы тут подождите, я сейчас сплаваю за чем-нибудь подходящим...
   Генке, который сперва скептически отнесся к затее брата найти на острове клад, самому понравилась его собственная идея намыть золотой песок. Он отправился на склад, чтобы подыскать подходящие посудины для промывки глины. Детально ему не был известен процесс добычи золотого песка, но по книгам Джека Лондона и фильмам о золотоискателях он точно знал, что для этого нужно в тазик наложить глины или песка, залить водой и бултыхать, понемножку сливая мутную жижу, до тех пор, пока на дне тазика не засверкают желтые крупинки золота. У царя Мидаса еще на одного последователя стало больше.
   Генка вернулся, держа в руках три оранжевых шлема. Два он раздал друзьям, один оставил себе. Когда Павлик ставил свой смертельный номер, на голове у него был точно такой же оранжевый шлем строителя.
   - Вот, - сказал Генка. - Подойдут вместо тазиков. Дырки я пластырем заклеил.
   Генка бросил в шлем две пригоршни глины, налил воды и принялся трясти его из стороны в сторону. Артемка ловко повторял все его действия.
   Одного Мишку не охватил приступ золотой лихорадки. Он спокойно улегся возле друзей, старательно трясущих свои шлемы, и, обозревая свой, размышлял, нельзя ли из него что-нибудь сконструировать. Или хотя бы усовершенствовать его. Как нарочно, на ум ничего не приходило.
   У Генки с Артемкой тоже дело не продвигалось. Кроме мелких камушков, червяков и каких-то личинок, на дне шлема ничего не оставалось. Они взяли пробу глины из разных мест острова, но результат всегда был один и тот же.
   Мишка набил свой шлем глиной и перевернул его. Получился глиняный шлем. Так детишки, используя пластмассовые формочки, "выпекают" песочные торты и пирожные.
   В который раз вытряхнув из шлема камушки и червяков, Артемка не поспешил набирать новую порцию глины.
   - Слышь, Ген, - сказал он, - может, чего-то не так делаем, а?
   - Не, все так, - ответил Генка.
   - Тогда почему твоего золотого песка так и не видать?
   - Не знаю, - Генка, также вытряхнув содержимое своего шлема, уселся возле Мишки. - Наверно, здесь нет жилы.
   - Какой еще жилы? - спросил Артемка.
   - Ну, обыкновенной жилы. Золотоносной. Нужно сначала найти золотоносную жилу, а потом уж искать в ней золото.
   Артемка уставился на брата так, как будто увидел впервые.
   - Чего же ты голову мне морочишь?! - закричал он.
   - А чего я тебе ее морочу? - удивился Генка.
   - Как это "чего"? Я думал, этот твой золотой песок можно добывать из любой глины или песка, а тут, оказывается, нужно еще жилу какую-то найти. Так ведь до бесконечности можно искать, - Артемка бросил свой шлем в воду и сердито добавил: - Знал бы, что такое дело, век с тобой не связался.
   Генка пожал плечами и сказал:
   - Если бы золотой песок можно было из любой глины добывать, то все дураки только этим и занимались бы. И золото некуда девать было бы. Его добывают на Аляске, в Африке и Сибири. У нас его сроду не было.
   - Зачем тогда притащил эти свои шлемы, раз знал, что золота тут нет?
   - Ну, попробовать захотелось. Да зря. Сглупил, признаю.
   Мишка, улыбаясь, смотрел на братьев.
   - Да ладно вам ругаться из-за этой добычи золотого песка, - сказал он. - У меня получше идея есть. - Культяпый указал на глиняную каску, которой он щепочкой придал сходство с небольшим домиком, проделав дверные и оконные проемы. - Построим шалаш. Прямо на острове.
  
  
  
   СТРАШНАЯ НАХОДКА
  
  
  
   Мишкина идея сотрудникам понравилась. Но только вместо шалаша на острове решено было построить настоящий дом - в два этажа и с большой мастерской, чтобы потом в ней можно было заняться конструированием летающей самоходки.
   - Что шалаш, построим лучше дом, - говорил Мишка друзьям. - Проведем туда электричество, выроем возле дома бассейн, выложим его плиткой и установим спирали для подогрева воды. Можно будет и в холодную погоду купаться. Построим, само собой, причал для плота. Мастерскую оборудуем на втором этаже, а первый разделим на три комнаты - каждому по одной. И свет сделаем, и отопление.
   - Лучше сделаем четыре комнаты, - вставлял Генка. - Раньше, когда строили средневековые замки, всегда оставляли одну лишнюю комнату - на случай, если вдруг пожалует король. Она так и называлась - "комнатой для короля". И даже если король никогда не приезжал в этот замок, комната все время так и пустовала.
   - Сделаем четыре, - соглашался Мишка. - Вдруг король не король, а какой-нибудь гость нагрянет. Например, Павлик Разуменков. Мы его тогда в эту королевскую комнату и поселим.
   - Поселить-то поселите, - скептически произносил Артемка, - а вот сумеете ли построить сам дом? Неужели это так просто?
   - Во-первых, не построите, а построим, - поправлял Артемку Мишка. - А во-вторых, можешь не сомневаться. Сделаем опалубку, зальем фундамент и возведем первый этаж. Кирпичи будем скреплять раствором, который приготовим из цемента, воды и песка.
   Услыхав про песок, Артемка улыбался и говорил:
   - Ну, смотрите, мое дело маленькое. Построим так построим. Ничего против не имею. Только песок золотой я уже искал. Теперь будем строить из песка дом. "Домострой" - жилье в рассрочку сроком до десяти лет!
   - Не волнуйся, - отвечал Мишка, - построим дом так, как надо. И не из одного песка, а как положено. И не через десять лет, а раньше. Намного раньше...
   В течение ближайших дней на остров была проведена канатная дорога, по которой на специальной тележке на него доставлялись различные инструменты и необходимые для строительства материалы - цемент, рубероид, кирпичи, кафельная плитка и доски. Правда, один раз тележку перегрузили, и трос, соединяющий кран с островом, лопнул. Тележка ушла на дно, а друзьям пришлось срочно натягивать новый трос и конструировать новую тележку, на которую цемента и кирпичей они накладывали уже в меру.
   Был составлен план острова, и на нем обозначалось, где будет дом, где бассейн, а где и причал. Дел у друзей было по горло. Планы были грандиозные.
   Также они не забыли пополнять вой склад, регулярно наведываясь на свалку. Так случилось и в этот день...
   Мусорные машины, выгрузив содержимое своих контейнеров и распугав стаи ворон, уехали (перед тем Артемка погладил один из стареньких "зилов" по грязному колесу и тихо произнес: "Да, мужики, это "рено-магнум". А плешивого водителя рассмешил тем, что вручил ему пустой флакончик из-под шампуня и посоветовал: "Не давайте перхоти ни малейшего шанса!"). Друзья остались на свалке одни и облепили одну из многочисленных куч.
   Каждый, вооружившись какой-нибудь дощечкой или железякой, разгребал кучу со своей стороны.
   Сначала Мишке попался корпус от большого старого радиоприемника. Заглянув внутрь и убедившись, что он начисто лишен "начинки", Мишка отбросил его в сторону. Потом попался потертый кожаный кошелек, пухлый, но почему-то пустой. Мишка захлопнул кошелек и спрятал в карман - пригодиться складывать мелкие винтики и гаечки.
   Углубившись в кучу, Мишка выудил оттуда стопку журналов "Моделист-конструктор", полный комплект за 1998 год. Полистав, он бережно положил их сбоку.
   Следующей его добыча стал подвесной светильник с треснувшим абажуром. Бросив его к журналам, Мишка заметил кусок одеяла, торчавший из мусора, и заинтересовался им. Он разгреб мусор вокруг одеяла и обнаружил небольшой сверток, перевязанный розовой лентой.
   Мишка не без труда развязал ленту, потянул за край одеяла, разворачивая его, а потом... Потом он округлившимися от ужаса глазами смотрел на то, что скрывал в себе сверток, а еще через несколько секунд, спотыкаясь, отпрянул от кучи.
   Подбежав к Генке, Мишка схватил его за руку и потяну за собой.
   - Что случилось-то? - спросил тот, но Мишка не ответил.
   Выдернув из кучи и Артемку, Культяпый коротко и резко сказал:
   - Пошли! Быстро!.. - и направился к самоходке. О найденных журналах даже и не вспомнил.
   Артемка подхватил на руки Баксика, которого водил на поводке (чтобы не потерялся), словно собачонку, и послушно поспешил за Мишкой. Генка - за ним. Оба ничего не поняли.
   Друзья уселись в самоходку, и Мишка грубо, рывком отпустил сцепление.
   - Что случилось, Куль? - снова спросил Генка. - Можешь сказать?
   Мишка словно ничего не слышал и гнал, как сумасшедший. Самоходка тряслась и подпрыгивала на кочках.
   Вдруг Мишка затормозил
   - Там... там ребенок, - сказал он. - В мусоре...
   - Как ребенок? - спросил Генка. - Живой?
   - Нет, по-моему, нет... Мертвый. Завернутый в одеяло...
   Генка подумал секунду, потом высказал предположение:
   - Может ты перепутал? Может, это кукла?
   - Не совсем еще слепой. Кукла не может быть такая большая и... синяя...
   Некоторое время друзья молчали.
   Первым нарушил молчание Артемка, который, казалось, не особенно удивился услышанному. Усердно гладя Баксика, он спросил:
   - Чего же ты сломился и нас за собой потащил?
   - Не знаю, - признался Мишка. - Может, растерялся, а может, и испугался. Неприятно, в общем, было увидеть это. И неожиданно. Что будем делать?
   - Вернемся, - сказал Генка. Как и Артемка, он был спокоен.
   Нервничал один Мишка, и ответ друга его удивил.
   - Зачем? - спросил он.
   - Так надо, ответил Генка. - Проверим, не ошибаешься ли ты. Вдруг что-то перепутал.
   Артемка утвердительно кивнул головой.
   Мишке пришлось включить первую передачу и, развернув самоходку, направить ее обратно. Он был уверен в том, что не ошибался.
  
  
  
   ДОЛГ
  
  
  
   Ближе всех подойдя к страшному свертку, Генка побольше отвернул край одеяла.
   - Девочка, - сказал он, подтверждая, что Мишка ничего не перепутал. - Мертвая. Маленькая. Наверно, новорожденная.
   Артемка хотел подойти посмотреть, но Генка, сделав одеяло как было, загородил ему дорогу. И хотя мертвого ребенка ему еще не приходилось видеть, страха у него, как ни странно, не возникло. Не было и волнения. Просто на душе стало как-то тяжело.
   Генка развернул Артемку и молча подвел к Мишке, который оставался возле самоходки. Почему-то он не хотел, чтобы его младший брат видел это. Сам Артемка и не настаивал.
   Мишка озабоченно пинал левое заднее колесо самоходки, хотя оно было в полном порядке. Было заметно, что он не в себе и мечтает побыстрее уехать отсюда. Как только сотрудники вернулись, Мишка, оставив колесо в покое, уселся за руль.
   - Не спеши, - посоветовал ему Генка, видя, что он пытается завести самоходку. - Пока мы никуда не уезжаем.
   - Мы здесь остаемся? - опешил Мишка.
   - Да, - кивнул Генка.
   - Но зачем?
   - А ты не догадываешься?
   - Нет, не догадываюсь... Да объясни ты, в чем дело!
   - Могу и объяснить, - сказал Генка, присев на корточки возле самоходки, - если ты такой недогадливый. Ты собрался вот уезжать, а ведь и не подумал, что мы не имеем права просто так уехать отсюда. Прежде мы должны кое-что сделать.
   - Что? - Мишка, все еще не понимая, куда клонит Генка, тем не менее вылез из самоходки и присел рядом с ним, тоже на корточках. Возле них примостился и Артемка.
   Генка обвел Мишку и Артемку серьезным взглядом и твердо сказал:
   - Не знаю, как вы, а я считаю, что нельзя бросить все вот так... Мы должны похоронить эту девочку. Люди все-таки мы, а не звери.
   Артемка сразу же поддержал брата. Мишка, поколебавшись секунду, тоже дал свое согласие.
   - Вы извините, пацаны, - добавил он, - что я разволновался и захотел сразу же уехать. Испугался я сильно...
   - Ладно, чего там... - ответил Генка. - Мы все понимаем.
   Потом друзья отправились на склад, где подбирали доски для изготовления гроба. Ни одна из них для этой цели не годилась - все доски широкие, очень толстые, с грубой необработанной поверхностью. Из них, конечно, гроб не сколотишь, а для того, чтобы обработать их, нужны циркулярка и электрорубанок. Таких инструментов у сотрудников не было даже в лаборатории.
   Генка предложил поискать подходящий материал внутри недостроенного здания, но Мишка вспомнил про найденный на свалке корпус от радиоприемника. Корпус привезли на склад, и там его обили красной материей - изнутри и снаружи. Красная материя отыскалась на складе среди разного хлама, и гроб получился красивый. По бокам привинтили дверные ручки, а крышку так и оставили на петлях. Потом радиоприемник-гроб повезли обратно на свалку.
   Самоходка, свободно перебравшись через кучу мусора, остановилась прямо возле свертка.
   Мишка заглушил двигатель и, повернувшись к Генке, спросил:
   - Геныч, как положим девочку: прямо так, в одеяле, или вытащим из него?
   Генку и самого мучил вопрос. В одеяле, конечно же, никого в гроб не кладут, но с другой стороны, если вытащить девочку из одеяла, то она будет совсем голая. Голыми тоже никого не хоронят, пусть даже и младенцев. Одеть ее не во что, а если бы даже и было во что, то наверняка процедура одевания мертвого ребенка не из приятных. И неизвестно, как бы они с этим справились. Лучше уж оставить, так как есть.
   - В одеяле, - ответил он.
   Мишка с напряжением ожидал ответа и с облегчением вздохнул, услышав его. Не очень-то ему хотелось еще раз смотреть на синее тельце мертвой девочки. Он и не заподозрил, о чем подумал Генка, прежде чем дать ответ.
   Друзья поставили гроб на землю и, взявшись за одеяло с двух сторон, осторожно положили в него сверток, который оказался не очень тяжелым. Решено было похоронить девочку за стройкой, в лесопосадке.
   Гроб поставили в багажное отделение самоходки, и Мишка поехал мимо куч мусора, прочь от свалки. Генка и Артемка шли сзади, составляя похоронную процессию.
   Мишка вел самоходку очень медленно, чтобы сотрудники не отставали, а когда они начинали обгонять ее, прибавлял газу.
   В багажном отделении нашлась небольшая, остро заточенная лопатка, которой и выкопали могилу. Земля была сухая, рассыпчатая, копалось легко. Правда, попадались корни деревьев, и тогда приходилось повозиться, перерубая их. Лопатка была одна, поэтому копали по очереди.
   Когда могила была готова, Мишка маленькими гвоздиками заколотил крышку. Взявшись за ручки, Мишка и Генка опустили гроб в могилу. Каждый бросил на крышку по горсточке земли, а затем могилу засыпали. Получился холмик, который Мишка подровнял лопатой и воткнул в него крест, связанный Генкой из двух толстых веток. Крестом Мишка остался недоволен, но на изготовление другого не было времени.
   - Потом приедем, - сказал он сотрудникам, - сделаем новый крест, приличный. Или лучше памятник...
   Похороны были закончены, и друзья уселись в самоходку на свои места. Генка попросил Мишку заехать на склад перед тем, как отправиться домой, чтобы забрать оттуда кое-какие вещи.
   Из вагончика-склада Генка вынес противогаз, шляпу, моток медного провода и почти новую спецовку.
   - Сконструируем Епифанычу чучело на огород, - сказал он, сложив все это в багажник. - Как он и хотел. Видел его вчера. Злой ходит, как черт, и даже не пьяный. Рассказывает всем, как разочаровался в своем Жириновском. Этот подлец Жириновский, по словам Епифаныча же, на каком-то собрании какую-то женщину-депутатку за волосы таскал. А это, дескать, последнее дело - на женщину руку подымать. Вот он его и невзлюбил.
   Генка сел рядом с Мишкой, а последний вдруг жестко сказал:
   - Неправильно все это. Не должны детей выбрасывать на свалку, и мы не должны хоронить их в корпусах от радиоприемников. Не должно так быть... а святые в своих женских халатах продолжают сидеть на своем столе, глядя в свою пустую чашу. И ничего не делают. А ведь должны что-то делать!
   - Святые здесь ни при чем, - возразил Генка. - Это все зависит от нас, от людей.
   - От нас все зависит, - повторил за братом Артемка. - От людей...
   Самоходка катила домой, темнело. Молчал магнитофон, и Люба Успенская не пела Мишкину любимую песню о том, как она сядет в кабриолет и уедет куда-нибудь. Молчали Мишка и Генка. Молчал даже Артемка, не расхваливая по обыкновению продукцию различных фирм и компаний. Только один раз он, перегнувшись через спинку переднего сиденья, спросил Мишку:
   - Куль, а мы когда-нибудь еще сюда приедем? Не на могилу девочки, чтобы новый крест поставить, а на котлован, чтобы достроить на острове наш дом?
   Мишка не знал, что сказать в ответ. Он не был готов к ответу. Пожалуй, сейчас это был самый трудный для него вопрос. Все казалось ему пустым и малозначительным - свалка, остров, дом, бассейн и даже летающая самоходка. Такого интереса, как раньше, не было, а была внутри пустота, словно в порожней бочке.
   Мишка промолчал и только крепко сжал руль, отвернув в сторону лицо. Хоть и в очках, а глаза от ветра что-то заслезились...
   Свалка была действительно большой и, как утверждал Артемка, на ней можно было найти все: от булавки до рояля. Но можно было кое-что и потерять. Мишка чувствовал, что потерял частичку самого себя.
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"