Аннотация: Про то, как вампиры отправились на прогулку, и особенно про то, как они вернулись домой. Начинается обещанная авторами чернуха.
ГЛАВА 11
25 декабря, 188* года
-... еще можно поиграть в торговцев. Это обучающая игра. Развивает кругозор, - сообщила Маванви, заглядывая в книгу "Веселье у камелька: игры для дружной компании."
-А правила какие?
-Один из игроков становится купцом. Вот представьте, что я торгую тканями.
Лорд Марсден проворчал, что такую шваль, как лавочника, он бы дальше прихожей не пустил.
-Представьте, сэр, - с нажимом произнесла девушка. - И вот я спрашиваю вас "Что такое хлопок - растение, животное или минерал?"
-И я?
-И вы должны угадать.
-Ну, животное.
Улыбка мисс Грин стала прямоугольной.
-П-почему вы так думаете?
-Так давно ж известно, что хлопок стригут с баранов, что растут на хлопчатом дереве, - сообщил Марсден, не открывавший книг по естествознанию с 14го века. Он принадлежал к числу тех людей, которые считают, что все самое необходимое они узнали еще в детском саду.
-А у вас есть версии, мистер Блейк? - Маванви перевела взгляд на молодого вампира, хранившего глубокомысленное молчание.
-Животное, - уверенно ответил тот.
-?!
-Если Мастер так сказал, неужели кто-то осмелится противоречить?
-Такая игра нам не подойдет, - пробормотала Маванви, лихорадочно листая страницы. - А как насчет этой: игрок должен сказать даме 10 комплиментов, которые не оканчиваются на "ая"?
-А на мягкий знак можно?
-Блейк!!!
-Я имел в виду "Вы прелесть," - отозвался Фанни, сконфуженный.
С громким хлопком книга закрылась. Собрав воедино межвидовую толерантность и культурный релативизм, мисс Грин снова изобразила улыбку.
-Хорошо, - прожурчала она, - а какие игры предпочитаете вы?
Вампиры заерзали на диване. Развлечений у них было хоть отбавляй. Но проходили эти игрища не в гостиной у пылающего очага, а подземельях. Тоже у пылающего очага. Правда, зажженного для других целей.
-Например, вылавливать яблоки ртом из бочки с водой, - подумав, сказал Марсден.
Девушка захлопала в ладошки.
-Ах, как это мило! Радостные крики, брызги по сторонам...
-Криков и правда много, - сдержанно согласился Марсден.
-И брызг, - присовокупил секретарь. - Пираньи так и норовят вырвать у тебя яблоко!
-Еще мы играем в шарады.
На этот раз мисс Грин не торопилась с выводами.
-А что вы изображаете? - осторожно поинтересовалась она.
-Когда как.
-Но в прошлый раз мы изображали сюжеты из книги "Сто Самых Страшных Казней," - сказал Фанни. - Нам с леди Аркрайт досталось "Зашивание преступника в труп осла." Целый час никто не мог угадать!
-А под конец даже у леди Аркрайт нервы сдали. Помнишь, как она кричала "Ну причем здесь швейная мастерская? Какой еще кружок макраме?"
-Как не помнить, милорд! Славно повеселились.
Маванви подумала про ту главу в рукописи, где вампиры вместе со смертными друзьями играют в теннис. Лучше удалить эту сцену. Или оставить, но заменить воланчики на отрезанные уши смертных друзей.
Вскоре в гостиной появились и Берта с Гизелой в сопровождении Харриэт. В честь праздника девочка наколдовала себе белое платье с розовыми оборками и очень пушистой юбкой. Теперь он напоминала зефир на ножках. Жмурясь от счастья, она порхала по гостиной, собирая комплименты - в основном, от восторженной мисс Грин. Юный вампир тоже улыбнулся и попросил Харриэт стибрить для него пряник с елки. Да и Мастер, похоже, был доволен, хоть и прятал улыбку за напускной суровостью.
-А ну-ка поди сюда, - приказал он, а когда девочка, робея, все же приблизилась, сунул ей несколько золотых монет. - Бери, пусть не говорят, что лорд Марсден скуп с челядью. И смотри у меня! Не напивайся и не позволяй парням лишнего, - напутствовал ее хозяин.
-Что вы несете? - подталкивая девочку вперед, прошипела Берта. - Ей всего двенадцать!
-Вот и я про то же. Двенадцать это возраст согласия.
-В каком веке?
Фыркнув, обе девушки направились в вестибюль, но чуть не затопали ногами от досады, потому что и леди Марсден была тут как тут. Судя по одежде, она собиралась на прогулку. А судя по довольной улыбке, даже не одна.
-Ах, Жизель, ты уже готова! Едем прямо сейчас!
-Куда? - простонала Гизела, а Берта сжала кулаки.
-Ну на экскурсию же! Ты ведь до сих пор не видела Биг-Бен.
-Мы на детский бал собрались. Втроем, - отрезала Берта.
-Ах, неужели? Тогда и я с вами. Харриэт, - она ласково позвала привидение, которое выглядывало из-за турнюра Гизелы, - не сутулься. И не косолапь. Подними подбородок. Ногти не грызи. Ну ничего, мы втроем с тебя глаз не спустим, так что хороших манер тебе просто не избежать.
Губы девочки задрожали. Ну еще бы, какое уж тут веселье, когда тебя одергивают аж три леди!
-Хорошо, - сжалилась над ней виконтесса, - я пойду на экскурсию.
Берта хотела возразить, но лишь пожала плечами. Раз уж дала Харриэт слово, придется потерпеть. Под пристальным взглядом леди Марсден, девушки обнялись и расцеловались, а после каждая пошла своей дорогой.
***
Нужный адрес находился на Риджент Стрит, но туда они добрались нескоро. Харриэт сразу же прилипла к витрине игрушечной лавки. Там, по колено в вате, пиликал на скрипке механический музыкант, а кошка толкала коляску, из которой то и дело высовывался кролик. Расплющив нос о стекло, Харриэт восхищенно сопела. И лишь когда морозные узоры позеленели от ее дыхания, на пороге показалась продавщица и шуганула ее прочь от витрины. Не закрывая рта, Харриэт плавно переместилась к следующей. В огромных банках с гранеными пробками лежали леденцы из ячменного сахара и льняного семени, мятные лепешки, черные, как пиявки, полоски лакрицы, анисовые шарики и слипшиеся квадратики сливочной помадки. Под завистливыми взглядами детворы, сгрудившейся у витрины, Харриэт шагнула в лавку, а вернулась уже нагруженная кульками. Полакомиться конфетами она не могла. Пищеварение как таковое у призраков отсутствует. Зато девочка наслаждалась своей покупательной способностью. Раздав леденцы детям, опешившим от такой щедрости, Харриэт вернулась к Берте, которая все это время плелась позади.
-Угощайтесь!
Она вручила Берте сахарную мышь, такую ядовито-зеленую, что при ее изготовлении явно не обошлось без мышьяка. Вздохнув, вампирша сунула подарок в карман и вытащила два билета с золотой каемкой. Их она предъявила швейцару на входе в дом с мраморными колоннами. В фойе до нее донеслись звуки польки. Берта сбросила пальто на руки горничной, а когда та потянулась за шубкой Харриэт, то ойкнула от удивления, схватив один лишь воздух. Не дав служанке опомниться, гостьи поспешили в залу. В одном углу играл небольшой оркестр, в другом стояла елка, прогибавшаяся под тяжестью апельсинов. Украшал ее восковой ангел, с размахом крыльев как у альбатроса.
-Мисс, а мисс! - Харриэт подергала спутницу за платье. - Что мне теперь делать?
Во всей зале, кишевшей детьми, как пруд - головастиками, у нее не было ни одного знакомого.
-Поймай себе партнершу, - рассеяно отозвалась Берта.
Девочка склонила голову набок.
-То есть, партнера.
-А как?
Фроляйн Штайнберг задумалась. Столь деликатные вопросы никогда не были ее сильной стороной. Пожалуй, надо идти напролом. Решительно потянув за собой девочку, она замерла в центре залы, и секунду спустя в нее врезался какой-то вихрастый мальчишка. Вампирша окатила его ледяным взглядом.
-Вы только что толкнули меня, молодой человек, - угрожающе начала она.
Мальчик посмотрел на ее с ужасом. Ему показалось, что сейчас его вызовут на дуэль.
-Простите, мэм!
-Не прощу. Разве что вы пригласите на танец мою протеже - тогда я еще подумаю.
Обрадованный безболезненным разрешением конфликта, мальчик схватил Харриэт за руку и утянул вальсировать. Точнее, подпрыгивать, вертеться и оттаптывать друг другу ноги. А довольная вампирша присела на стул у стены и приступила к своему излюбленному времяпровождению на балах - к изучению паркета.
Тем временем у елки образовался Высший Свет. В центре стояла девочка лет десяти, похожая на ангела с елочной верхушки: особое сходство ей придавали тщательно завитые белокурые локоны, подхваченные голубой лентой, под цвет глаз и платья. Стоило ей открыть рот, как все замирали, боясь произнести хоть слово. Девочка, впрочем, была привычна к такому положению дел.
-Ах, Генриетта, покажи еще разок, ну пожалуйста! - с мольбой в голосе проговорила стоявшая рядом подружка.
Та, что носила королевское имя Генриетта, не менее царственным жестом достала из коробки маленький поднос, и по толпе пронесся восторженный гул. За подносом последовал крошечный кофейник, подставка для гренков, соусница. Все предметы были из чистого серебра. Можно лишь вообразить, для какого кукольного домика они предназначались! Букингемский дворец рядом с ним показался бы курятником. Предусмотрительная девочка сохраняла дистанцию, так что на все это великолепие можно было смотреть, но никак не прикоснуться.
Протанцевав тур вальса, Харриэт тоже подбежала к елке. Ее инстинктивно тянуло к любому столпотворению: вдруг увидишь что-то интересное или стянешь что-то вкусное. Но миниатюрные тарелочки ее разочаровали.
-Они ж совсем маленькие, - вздохнула она, - в таких харч не сваришь.
И сразу потупилась. Зря она это. Вдруг у девочкиных родителей не хватило денег на посуду стандартного размера, и они отдарились всякой ерундой?
-Сварить? - Генриетта посмотрела на нее с любопытством, как на редкого зверька в зоологическом саду. - Ой, какая милая, смешная особа! А что же подарили тебе?
-Мне? Н-ничего не подарили. У нас не принято.
Повисла пауза. Все взгляды устремились на Харриэт.
-У вас? И где же это, у вас?
-Она откуда вообще?
-Какая странная!
-Сварить, хи-хи! - раздавалось со всех сторон.
-В Дарквуд Холле, - Харриэт так и не научилась игнорировать риторические вопросы. - Там обитают лорд и леди Марсден. Но они и друг другу ничегошеньки не дарят, так что мне не обидно.
-Подарки не дарят только слугам! - со знанием дела сказала Генриетта. - Может быть, ты прислуга? Приличные дети таких платьев не носят! И вы только посмотрите на ее туфельки!
С туфельками и правда вышел промах. На балу Харриэт сосредоточилась на том, чтобы сохранить иллюзию платья, а вот про туфли позабыла. Вот чары и развеялись. На ногах у нее "красовались" стоптанные башмачки, те самые, которые были на ней в день смерти.
Харриэт покраснела и выкрикнула запальчиво:
-Нет! Никакая я не прислуга!
-Врешь!!!
-А вот не вру!!!
-Врешь!!!
-Посмотри, какая она бледная, - засомневалась одна из девочек. - Может, и правда не прислуга?
-Наша посудомойка тоже бледная, - возразила другая, - потому что весь день в работает в подвале.
-Вот именно!
-Да чего вы все ко мне привязалась! Хватит уже! А то...
-А то что? - сощурила глаза Генриетта. - Будешь драться? Только попробуй, и тебя тотчас отсюда выкинут и больше никогда не пустят!
Рано или поздно их диалог докатился бы до "мой папочка сожрет твоего папочку," но Харриэт привыкла полагаться только на себя.
-А то я испорчу тебе платье.
-Не посмеешь! Мне шили его во Франции! Разве не видишь, какое дорогое! Хотя тебе-то откуда знать, если одна моя булавка стоит больше, чем весь твой наряд.
-Посмею!
Прежде чем юная леди успела отскочить, Харриэт приложила руку к ее подолу. Ладонь призрака оставалась чистой, зато на голубом шелке появился грязный отпечаток, который заколосился гифами плесени.
-Аааа!!! - взвизгнула девочка и попыталась стряхнуть с себя эту гадость, но она намертво приросла к платью. - Аааа, уберите от меня это немедленно!! Ты что наделала!
Продолжая визжать, Генриетта убежала. За ней последовали верные фрейлины, впрочем, держась на почтительном расстоянии. Вдруг эта штука переползет и на их прелестные платьица? Как потом объяснить родителям?
-Как ты это, а? - прошептал недавний партнер Хэрриэт по танцу, во все глаза глядя на ее руку, где только что была перчатка. За его спиной маячили трое мальчишек.
-Тю, - сказала Харриэт, - это ж совсем просто.
Она подула на ногти и начала полировать их о рукав.
-Ты всякие фокусы знаешь?
-Вроде того.
-А можешь вытащить шештипеншовик иж уха? - поинтересовался щербатый карапуз. - Я такое на ярмарке видел.
-Нет, не могу.
Мальчишки поскучнели.
-Зато я могу вытащить из уха тритона.
Она приложила пальцы к его уху и вытащила за хвост мокрое земноводное. Изучив тритона, дети пришли к выводу, что он даже лучше шестипенсовика.
-А еще что-нибудь умеешь?
-Да так, - продолжала рисоваться Харриэт, - по мелочам.
-Ну покажиии!
-Ладно. Ты возьми меня за правую руку, ты - за левую. Чур держаться покрепче.
-А что будет? - просияли мальчишки, вцепляясь в ее тонкие и гибкие, как ивовые прутья, руки.
Харриэт поискала глазами люстру. Крюк казался достаточно прочным.
-Мы поиграем в карусель, - улыбнулась девочка. Ее волосы начали удлиняться, раскручиваясь, но не упали ей на плечи, а поползли вверх...
Почуяв неладное, Берта обернулась, но увы, слишком поздно.
...Через пять минут их с Харриэт выставили на улицу.
***
У Ламбетского моста вампирши остановились и посмотрели на Темзу, темно-серую, с чешуйками лунного света. Зажатая меж каменных берегов, она хоть и медленно, но все же ползла. Маргарет насупилась.
-Как досадно. Я надеялась, что вода замерзнет.
-Приехали бы вы в Трансильванию, узнали б, что такое настоящие морозы! - передернула плечами Гизела, вспоминая, как прошлой зимой вместе с Эвике и отцом они расчищали открытые галереи замка от сугробов, появившихся там за одну ночь.
-И тем не менее, надо перейти на другой берег, - размышляла вслух леди Марсден. - Оттуда хороший вид на Парламент.
-Что такое? - удивилась Гизела, несведущая в фольклоре.
-Вампиры не могут пересекать текущую воду.
-Какая нелепица! Никогда об этом не слышала... Хотя я вообще-то о многом не слышала, - добавила Гизела смущенно. - А что тогда будет?
-Это моветон. Если нас увидят, пойдут слухи.
Гизела почувствовала себя как в далеком детстве на занятиях с гувернанткой, когда слишком громко говорила, быстро бегала, или, не дай бог, ела вилкой для рыбы мясо. Она чуть улыбнулась, словно говоря "Ну конечно, как же я могла забыть такую мелочь."
-И правда, какая жалость! Значит, придется идти по этой стороне, и я не увижу всех прелестей вашего Парламента...
Ни один гид не смирился бы с таким положением вещей. Быстро оглядевшись, Маргарет схватила девушку за руку, и вдвоем они побежали по мосту. Уже на ступенях, ведущих к набережной, они остановились, чтобы по привычке перевести дыхание. Пробежка в корсетах имела бы плачевные последствия для других дам, но вампирам все нипочем. Гизела чувствовала себя девочкой, своровавшей конфету. Целую коробку конфеток. Или сразу торт, с кремовыми розочками. Она заговорщически поглядела на Маргарет. В нарушении правил есть своя прелесть.
-Ну как? - Маргарет указала на Биг-Бен, циферблат которого сиял оранжевым светом. - Нравится?
-Потрясающе! - и чтобы не выглядеть провинциалкой, Гизела добавила: - Только вот на картинках в путеводителе Биг-Бен кажется выше.
-Правда? А когда его только построили, мы были поражены! Лорд Марсден еще долго плевался, что эта громадина испортила весь вид. Впрочем, пока я не приехала в Лондон, и трехэтажный дом показался бы мне Вавилонской башней, - вампирша опустила голову, пряча улыбку в меховом воротнике.
-Я же из Австрии, после Будапешта и Вены меня сложно удивить, - снисходительно проговорила Гизела, умолчав, что впервые увидела эти прекрасные города во время их с Бертой турне по Европе, да и то нигде не задержалась дольше, чем на пару дней. - Впрочем, мне здесь весьма нравится!
На самом деле, прогулка стала для нее глотком свежего воздуха, ведь все это время она хоть и была в Лондоне, но редко покидала дом. А литография с видом Парламента была аккуратно вырезана из детской книжки и повешена в ее спальне рядом с Миланским собором и Венской Ратушей.
-Ах, если бы мы могли пить кровь! - воскликнула старшая вампирша. - Взлетели бы ввысь и как следует рассмотрели циферблат. Сверху Лондон куда прекраснее. Грязь не так заметно.
-Летать? То есть как это - летать? Вы что, умеете?
Мечтательный взгляд Маргарет сфокусировался, словно перед ее носом щелкнули пальцами.
-А ты нет?
-Но это же невозможно! - Гизела выглядела так, как будто объясняла, что земля круглая, а ей твердили в ответ, что она плоская и стоит на четырех слонах.
Леди Марсден убрала руку с ее плеча.
-Ты не пробовала человеческую кровь!
-Да, - гордо ответила девушка, - я не пью человеческую кровь, и никогда не стану пить! Не хочу превращаться в чудовище. Вы сказали, что тоже не пьете, так что должны меня понять!
-О чем ты говоришь? Мы не пьем кровь, но лишь один месяц в году. Потому что мой разлюбезный супруг дал такую клятву, - она схватилась за фонарный столб, выдавливая глаза чугунному дельфину. - Но что мне его запреты, меня-то не было поблизости, когда он заключал с людьми этот договор!
-Договор? Ничего подобного не слышала! Что же это за договор такой, на один месяц?
-Вот именно, - подхватила Маргарет, - на целый месяц! Целый месяц без человеческой крови! А все ради того, чтобы Марсден мог похвастаться своим благородством. И сам не пьет, и нам не дает. Его прихвостни не ропщут, мол, на то он и Мастер, чтобы издеваться над ними, как ему вздумается. А я его не-на-вижу! Ведь без человеческой крови я просто труп с тремя слоями белил! Вот, погляди!
Чуть не прокусив пальцы, она стянула зубами перчатку и показала Гизеле руку. В лунном свете кожа стала еще зеленее, а ногти казались тусклыми и ломкими.
-Н-ну... - протянула Гизела, автоматически пряча руки за спину, потому что ей уж точно нечем было похвастаться. - Мне вас, конечно, очень жаль, но я, например, всегда так выгляжу - почти полгода! - и совсем не переживаю по этому поводу.
Она бессовестно соврала, и сама же себе в этом призналась. Да и Маргарет не могла не догадаться. Не надо быть психологом, чтобы понять, как расстраивает Гизелу - некогда красивую девушку со здоровым румянцем и прекрасным цветом лица - ее нынешняя внешность. И как она радуется, что не отражается в зеркалах, иначе видеть это существо изо дня в день было бы невыносимо.
-И вы не расстраивайтесь, вы замечательно выглядите!
Вампирша зачем-то сняла и вторую перчатку и, скомкав их, швырнула в Темзу.
-Мы еще не закончили нашу экскурсию, - проворковала он, обнимая Гизелу за талию. - Пойдем.
Но их дальнейшая прогулка мало чем напоминала неспешный обзор достопримечательностей. Маргарет пронеслась по набережной, втянула Гизелу на Вестминстерский мост, пропустив мимо ушей вопрос о его истории, обогнула Биг-Бен и лишь перед аббатством замедлила шаг.
-Полюбуйся на горгулий, - ее голос прозвучал миролюбиво. - Красивые, правда?
-Красивые, - подтвердила виконтесса, с опаской глядя на Маргарет. - С вами все в порядке?
-Взять, к примеру, этого дракона, - вампирша постучала по каменной статуе, - у него есть крылья, но взлететь он не может. Вот так и ты, Жизель. Сейчас ты ничем не лучше окаменелых тварей. Но я помогу тебе. Я слишком люблю тебя, чтобы оставить все, как есть. Ты заслуживаешь совершенства.
-Вы сейчас о чем? - поинтересовалась девушка, но в глубине ее души уже зарождалось беспокойство.
-О том же, о чем и всегда. Впрочем, если хочешь, я могу выломать тебе горгулью в качестве сувенира.
-Было бы мило, я бы отцу подарила, пусть в замке поставит, - отшутилась девушка. - Но вы ведь не о том... Вы хотите крови, да? По вам видно, что вы только о ней и можете думать! Неужели, единожды попробовав человеческую кровь, так сложно от нее отказаться? Неужели вы не можете прожить без нее хотя бы месяц?!
Но в голосе юной вампирши не было презрения, скорее - с трудом сдерживаемое любопытство.
-Если я скажу "да," ты поверишь мне на слово? Полагаться на мнения окружающих, не составляя свое собственное - признак незрелого ума. Бедная овечка Жизель. Это ведь Берта тебе запрещает? Она такая же, как лорд Марсден, два сапога пара. А что она сделает, если ты вырвешься из загона? Посохом огреет или сахару не даст?
-Не говорите так, - процедила Гизела. - Мне никто не указ, я делаю только то, что сама считаю нужным, и я принадлежу только себе! Она ничего не запрещает, я сама решаю, сама! - в завершение тирады, виконтесса, немного подумав, топнула ножкой.
-Ну так спроси себя, чего же ты хочешь.
-Свободы, - искренне ответила Гизела. Это все, о чем она мечтала, оказавшись в Лондоне.
-Свободы не существует, - печально улыбнулась Маргарет, - но ты можешь стать легче воздуха и ничего не чувствовать. Тогда, по крайней мере, не так больно.
Затем, без прелюдии, крикнула проходившему мимо юноше:
-Сэр, не подскажете который час?
На прохожем был поношенный сюртук, а шея обмотана теплым шарфом, который он подтянул повыше, чтобы прикрыть мерзнувший нос и уши. Не иначе как бредет домой с вечеринки.
-Одиннадцать, мэм, - ответил юноша, оглянувшись на Биг Бен.
-Ах, как поздно, - Маргарет всплеснула руками, - и как нам теперь возвращаться домой, по темным улицам!
-Я могу вас проводить, - обрадовался юноша, подходя поближе.
В голове Гизелы между тем раздался голос.
"Жаль, что он молод. Я предпочитаю постарше. Тогда мне кажется, что я свожу счеты."
-Что ты хочешь сделать? - яростно зашептала Гизела. - Убить - это и есть твоя свобода?
Но Маргарет сосредоточилась на жертве.
-Благодарю вас, - проникновенно прошептала она, - а то я, право же, умерла бы от страху. Вы можете сделать мне еще одно одолжение?
-Ко-конечно.
-Снимите шарф.
-Зачем?
-В шарфах клыки вязнут, и от шерсти потом отплевываешься, - Маргарет поморщилась. - Ах, неужели я сказала "плюнуть"? Так стыдно, я ведь леди!
Глаза юноши остекленели. Негнущимися пальцами он начал развязывать узел, а на его висках, несмотря на мороз, выступила испарина.
-Какой вы послушный мальчик, - похвалила вампирша и провела пальцем по его шее, пощекотала подрагивающий кадык и вдруг резко царапнула ногтем. Сначала царапина побелела, затем набухла кровью.
-Зачем... ты это... делаешь? - вскрикнула Гизела, не отрывая немигающего взгляда от шеи, по которой стекали темные капли. - Ты же знаешь, что я не пью человеческую... - она сделала несколько шагов вперед и теперь стояла почти вплотную к юноше, - человеческую...
Запах крови нестерпимо манил, и Гизела, как завороженная, смотрела на ранку. Рот ее приоткрылся, из-под верхней губы показались клыки.
-Я практически ощущаю ее вкус, - прошептала она. - Это просто сильнее меня, я не могу...
Что будет, если чуть-чуть попробовать? Самую малость? Один раз не считается! И никто не узнает! Эти мысли сулили свободу. Слишком долго она сдерживалась, притворяясь, что кровь ей не нужна. Пришла пора быть честной с собой.
Девушка наклонилась к шее жертвы, так, что весь ее мир заполонила кровь, которую она желала больше всего.
Или...?
-Нет, - решительно произнесла она, разворачиваясь к леди Марсден. - Я же сказала, что сама распоряжаюсь своей жизнью, и никто мне не указ. И в первую очередь ты! И еще я сказала, что не пью человеческую кровь! И это подло с твоей стороны, Маргарет. Auf Wiedersehen!
И бросилась прочь, не оглядываясь.
ГЛАВА 12
Наползал туман. Фонарных столбов было уже не разглядеть, и сгустки мутного, желтого света, казалось, висели в воздухе сами по себе. Тоскливо было на улице, и тоскливо было у Уолтера на душе. В такую ночь хорошо сидеть у камина, печь картошку в золе и вполуха слушать разглагольствования Эвике о разных сортах масла. Но никак не бродить по городу, вглядываясь в темные закоулки, из которых пока что не выскочил ни один, даже самый лядащий упырь.
-Все, поехали по домам, - сказал он Томпсону, который энергично вышагивал рядом. - Жена меня только на час отпустила! И сказала, чтобы я ей малины купил, - он печально огляделся по сторонам, - а все магазины уже позакрывались. Где я ей возьму малину?
-А как же твой долг перед Империей? - насмешливо поинтересовался Генри.
-Ты так говоришь, как будто мы на войне.
-Это и есть война. Раз они убивают нас, людей, мы должны за себя постоять.
-Так Рождество же, никого они не тронут, - отмахнулся Уолтер. - Вот в январе и подумаем... Кстати, ты не знаешь, что по вкусу напоминает малину? Чем ее можно заменить?
-Стивенс, не отвлекайся. Мы должны патрулировать улицы.
-А толку-то? До сих пор никого не поймали. И не поймаем!
-Все потому, что наша стратегия малоэффективна. Надо разделиться.
-Конечно, надо! - поддакнул мистер Стивенс. - Ты едешь к себе домой, я к себе - считай, что разделились.
Но Генри Томпсон всерьез озаботился судьбами лондонцев.
-Нет, так дело не пойдет. Но если ты настаиваешь, можем и поторопиться. Ты проверь Флит-стрит, к набережной спустись, а я погляжу, что там на восточной стороне творится. Встретимся через два часа... ну, например, у Святого Павла. Идет?
Уолтер вздохнул. До недавнего времени у него и друзей-то не было! Лишь "хорошие знакомые," сиречь люди, которые вспоминают о твоем существовании когда им нужно десять фунтов занять. Так что дружбой он дорожил. Ну и пусть Томпсон отъявленный параноик, который и воробья за летучую мышь примет. По крайней мере, он не моет руки в спирте и шевелит губами при разговоре. Почему бы не уважить его придурь?
-Ладно, уговорил, - нехотя согласился Уолтер. Может, и свежая малина по дороге подвернется.
-Тогда захвати вот это, - Томпсон протянул ему новенький револьвер. - Пули серебряные.
-Незачем было так тратится.
-Ничего, счет я тебе потом пришлю, - улыбнулся Томпсон. С ним никогда не поймешь, шутит он или серьезен.
Когда Уолтер удалился, на ходу разглядывая револьвер со всех сторон и даже пытаясь прицелиться с плеча, как заправский рейнджер, его друг тихо вздохнул. Этот лопух сам себе голову продырявит, не иначе. А пулевое отверстие на вампиров на свалишь. Не их метод. Кроме того, тело должно быть обескровлено.
Он открыл саквояж. Рядом с заветной коробочкой лежал продолговатый предмет, напоминающий большой медный шприц. Не только вампиры, но и люди переливают кровь из одного организма в другой. Правда, пациенты часто мрут, как будто их тела восстают против чужой крови. Быть может, она и правда бывает разных типов? У кого-то получше, у кого-то попроще? Но нет, голубая кровь, как и благородство - лишь выдумки правящих классов.
Итак, откачать кровь труда не составит. Другое дело, как достоверно сымитировать следы укуса? Генри долго думал над этим вопросом. Наконец решил, что необходимость в отметинах на шее отпадет, если там просто не будет кожи. Да и вообще, кто вспомнит про две дырочки от клыков, когда увидит все остальное? Известно, что вампиры суть твари извращенные. Так что зрелище будет по-настоящему эффектным.
Осталось найти подходящий образец.
Но образец подкрался к нему сам. Им оказалась уличная девица, густо набеленная и нарумяненная. Она была совсем юной, лет 14ти, а потому вела себя вдвойне развязно, стараясь походить на заправскую кокотку.
-Что, красавчик, приласкать тебя? - пропела она сладеньким голоском.
Генри посмотрел на нее и улыбнулся.
***
Чтобы выжать из выходного все веселье до последней капельки, Харриэт упросила свою дуэнью "еще немножечко прогуляться." Однако всю дорогу привидение бубнило:
-И чего они озлились? Люстра ж не разбилась - всего-то несколько подвесок слетело, а так она целехонька. А трещину на потолке можно замазать... Почему они меня прогнали, а, мисс? Я даже пряник не успела слямзить, Фанни дуться будет.
Берте не понадобилось закрывать глаза, чтобы вновь представить эту сцену. Увиденное въелось в роговицу. Опутав люстру волосами, Харриэт вертится в воздухе, держа за руки двух хохочущих мальчишек...
-Тебя прогнали из-за вшей, - сообщила вампирша.
-Чии-во?
-У тебя по волосам что-то ползало. Родители испугались, что их дети подхватят от тебя паразитов.
-Так то ж саламандры.
-Из-за дыма было не разобрать. Ты что, не видела, что на елке горели свечи? -напустилась на нее вампирша. - Как вы умудрились ее повалить?! Шторы сразу вспыхнули...
-Но я же все потушила!
-Болотной водицей.
-Другую я не умею.
Харриэт вздернула носик.
-Ну и не нужны нам ихние развлечения. Свои найдем.
-Какие? - вздохнула Берта.
-Например, подойти к человеку-сэндвичу - это те, которые на себе вывески таскают - и спросить, не нужна ли ему горчица, - девочка захихикала. - Или снежком в него кинуть, он неповоротливый, не угонится.
-А более гуманных забав у вас нет?
-Эй, вы феи?
Они замерли. На встречу им шел белобрысый оборвыш.
-Вы феи, да? - на каждом слове он громко хлюпал носом.
-С чего ты взял? - остолбенела Берта.
-Она прошла сквозь три фонаря, - мальчишка ткнул грязным пальцем в Харриэт. - Ну так что?
-А не слишком ли ты взрослый, чтобы верить в фей? - начала вампирша, но мальчишка грустно cплюнул.
-В них верь - не верь, все равно есть. Так моя ма говорит. Она велела, чтобы я нашел фей и привел к ней.
-Да, мы феи! - приосанилась Харриэт. - Гляди - я наколдую тебе сахарную мышь.
Не дав ему опомниться, она сунула руку в бертин карман и извлекла оттуда зеленую мышь с обломленным хвостом. Мальчишка был сражен.
-Пойдемте, - призывно махнул он, засовывая леденец за пазуху. Харриэт вприпрыжку побежала за ним, но Берта не разделяла ее энтузиазма. Ситуация с самого начала ей не понравилась. Какая мать отправит своего отпрыска ночью на поиски фей? Не иначе как святочных рассказов начиталась.
Но когда Берта наконец увидела непутевую мамашу, то засомневалась, умеет ли та вообще читать. В полутемном переулке, у обшарпанной стены, стояла женщина в лохмотьях. Лицо ее выглядело так, словно его выстирали, как следует отжали, да так и высушили, не разгладив. В глазах играл пьяный блеск. К ней и кинулся мальчишка.
-Я привел их, ма!
-Молодчина, Томми, - иссохшая рука потрепала его по затылку.
Берте захотелось и рвануться вперед, и бежать прочь отсюда, не разбирая дороги. Оба порыва были настолько сильны, что она не смогла сдвинуться с места.
-Вы, значится, феи, - в пропитом голосе нищенки не было и тени удивления.
-Угу, - кивнула Харриэт.
-А чудо покажешь?
Сосредоточившись, девочка вперила взгляд в лужу у обочины. Тонкий ледок вдруг треснул, вода почернела и забурлила, со дна всплыла коряга, опутанная водорослями.
-Как насчет пары кувшинок? - шепнула ей Берта.
Девочка зажмурилась и сжала кулачки, но вместо цветов на поверхности воды появился дохлый карась.
-Не получается! - Харриэт готова была разреветься, но мать и сын, переглянувшись, дружно захлопали.
-Ой, ма, глянь, прям как пруд у нас дома!
-Красотень, - согласилась женщина и пояснила Берте, - мы возле кожевенной мастерской жили, милочка.
Дети подбежали к луже и швырнули в воду какую-то щепку. Берта же осталась возле нищенки, которую присутствие незнакомой барышни ничуть не смущало. Клянчить деньги она тоже не пыталась. Просто оперлась о стену и пристально смотрела на детей, которые по очереди дули на щепку, чтобы плыла побыстрее.
-Ты не человек, - ни с того, ни с сего сказала нищенка. - Что ты такое?
-Она? - нищенка кивнула на Харриэт, которая была так увлечена игрой, что пару раз прошлась по воде.
-Привидение. Утопленница. Но как ты про меня узнала?
-Я вижу... разные вещи, - женщина неопределенно помахала рукой.
-У тебя, наверное, много старших сестер, - догадалась фроляйн Штайнберг, а ее собеседница осклабилась, показав зубы, редкие и бурые.
-Шесть. Поэтому-то на меня приданого и не хватило. Это только в сказках седьмые дети такие везучие. А я вот вышла за пропойцу, а как подох он, перебралась сюда вместе с Томми. Думала, в столице счастья попытать. Но какой там!
Она зашлась в кашле, прикрывая рот краем куцей шали.
-Тебе нельзя оставаться на улице! - забеспокоилась Берта, подходя поближе. - Пойдем, я отведу тебя в ночлежку. Ведь есть же какие-то заведения!
-Есть, почему не быть. Только меня туда не примут. Потому что я виски нализалась. И еще из-за этого.
Скривив губы, она показала Берте край шали, насквозь пропитанный кровью. Вампирша покачнулась. Захотелось упасть и закопаться в снег. Так глубоко закопаться, чтобы оказаться в другом полушарии.
-Все из-за пуха, - с какой-то пьяной невозмутимостью пояснила нищенка. - Я как приехала сюда, устроилась скоблить кроличьи шкурки. Платят шиллинг за пять дюжин. Скоблишь их тупым ножом, а пухом потом перины да подушки набивают. Пух летает повсюду, в горло лезет, в нос, в глаза. Кажется, что даже на языке начинает расти. А потом кашель меня одолел, а хозяева, известное дело, прогнали. Ну, чего так смотришь? Не знала, что такая работенка бывает? Не самая худшая, кстати... Тебе вообще сколько лет?
-Двадцать один, - автоматически отозвалась Берта.
-А на самом деле?
Вампирша задумалась. Прошлый день рождения она не отмечала.
-Двадцать два.
Нищенка почесала острый подбородок, как будто что-то высчитывая.
-Все равно, ты, небось, богачка. Вся нечисть такая, деньги к рукам так и липнут. Пообещай, что позаботишься о моем Томми. С тебя не убудет. А в обмен...
Нагнувшись, она зачерпнула пригоршню снега и, размотав шаль, потерла свою давно не мытую шею. Запахло грязным телом, но другой запах перебил его, такой заманчивый запах! А женщина, ухмыльнувшись, посмотрела вампирше прямо в глаза с острыми зрачками. Тогда Берта, уже не в силах сносить ни ее молчаливой насмешки, ни своего желания, зарычала:
-Да как ты смеешь со мной торговаться, смертная? Я сама возьму все, что пожелаю!
И зажала рот, в котором уже не помещались клыки, и напряглась, чтобы задержать чудовище, которое рвалось на свободу. Чудовище, которое произнесло эти слова ее голосом.
Нищенка покачала головой.
-Если бы ты хотела, ты давно бы сожрала и меня, и Томми. Но ты этого не сделала, потому что ты...
-Не надо!
-Хорошо, хорошо, не буду... ну чего ты, а? Какая нечисть пошла малахольная, - заметила нищенка, обнимая Берту и похлопывая ее по плечу. - Ну, успокойся, девочка.
-Я позабочусь о твоем сыне и так, и без... Обещаю.
-Я тоже обещаю, - из ниоткуда перед ними возникла Харриэт. - Я всегда приглядывала за соседскими ребятишками!
-Вот какая ты умничка, - похвалила ее женщина, - а теперь ступай к Томми, а то он без тебя заскучал. Почему бы вам взапуски не побегать? Вон там, у перекрестка.
Помахав детям вслед, она скосила глаза на вампиршу, которая по-прежнему закрывала руками лицо.
-Лучше мне с ним не прощаться. Есть в прощании что-то окончательное. А я не хочу, чтоб он запомнил меня такой.
-Я не трону тебя, - прохрипела вампирша. - Я вообще не пью человеческую кровь. Рядом со мной люди в безопасности.
-Правда?
Обе помолчали.
-Вот ведь невезение какое, - проронила нищенка в пустоту.
Только теперь Берта догадалась. Она приложила руку к впалой груди нищенки, пальцами вслушиваясь в ее дыхание.
-Ты знаешь, когда это произойдет?
-До сегодняшнего дня было предчувствие, что в следующую среду. Но не сразу, совсем не сразу. И в какой-нибудь канаве, не иначе. Но час назад что-то изменилось. Теперь мне кажется, что даже не будет больно, - она снова посмотрела на вампиршу. - Ведь не будет?
-Конечно, не будет, - прошептала Берта, и женщина пошире распахнула глаза, впуская долгожданный сон. Когда клыки распороли ей шею, и хлынула кровь, она уже ничего не чувствовала.
Осторожно уложив тело на снег, вампирша смахнула свалявшиеся волосы с ее лба, сложила ее руки на груди, тщательно одернула юбку, чтобы она полностью скрыла ноги в рваных чулках. Подумав, рассовала золотые монеты ей по карманам. Не хватало еще, что бы ее зарыли в общей могиле, потому что это стыдно - когда хоронят в общей могиле, никому не захочется там лежать... Подняться на ноги вампирша не смела, потому что знала, что тогда произойдет.
Она взлетит.
Ей почудилось, что ее заново отлили из золота, а ее прежняя сущность была лишь гипсовой формой, которую теперь можно выбросить.
Ей хотелось смеяться, и ликовать, и трогать себя повсюду.
И когда она все же выпрямилась и посмотрела в небо, то увидела, что звезды совсем близко, вытяни руку - и они осядут у нее на кончиках пальцев. На целое мгновение мир принадлежал ей.
"Так вот что это за чувство, когда убиваешь," подумала Берта Штайнберг. "Раньше казалось, что во мне сидит чудовище, которое требует крови. Но никакого чудовища нет. Только я сама. Все это время здесь была только я."
-Мисс Берта! - голосок Харриэт зазвучал у нее под ухом. - Я отвела Томми подальше. Надо спешить, а то он вернется...
Чуть не падая, девочка тянула ее за руку, и Берта пошла за ней, отмечая походя, что снег под ногами скрипит невыносимо громко.
Мальчик дожидался их под фонарным столбом. Из-за пронизывающего ветра, он пританцовывал на месте и дул на покрасневшие руки.
-Что с ним? - спросила Берта, отрешенно улыбаясь.
-Ему холодно, - ответила Харриэт терпеливо, как будто они с дуэньей на время поменялись ролями. - Снимите пальто, я его укутаю. От моих-то чар не согреешься.
Волоча пальто по земле, Харриэт подбежала к мальчику. Тот благодарно улыбнулся.
-А где моя ма?
-Она сказала, чтобы ты шел с нами.
Ее ответ не удивил Томми.
-Она и мне так сказала. Мол, придут феи и отведут тебя в хорошее место. А с ней мы уже потом встретимся, - он добавил убежденно: - Моя ма ни в жисть не соврет.
Вцепившись в своих спутников, девочка решительно потопала по мостовой. Куда им теперь идти, она не знала. Но это не беда. На ходу мозги порастрясутся, авось что-нибудь придумает. Так и шли они, пробиваясь через густой туман, как вдруг мисс Берту окликнул какой-то незнакомый джентльмен. Харриэт вытаращилась на него в недоумении. Зато ее попутчица, по-видимому, хорошо его знала.
Сначала Уолтер, а это был именно он, не говорил ничего связного. Просто поминал всуе Божье имя.
-Ты даже кровь не вытерла! - наконец выкрикнул мистер Стивенс. - У тебя кровь на подбородке, и на перчатках, и... О, Боже, Боже! Берта, что ты натворила?!.. Ты ведь не...
-Да.
Уолтер схватился за голову и дернул себя за волосы на висках.
-Если даже ты, то чего ожидать от остальных?!.. Прав был Томпсон, тысячу раз прав, а я, дурак, ему не верил!
Берта пожала плечами. Ее не интересовало ни кто такой этот Томпсон, ни в чем он там прав. Хотелось лишь, чтобы Уолтер ушел с дороги, и она осталась наедине с тьмой, что разрасталась у нее в груди. С густой и благоуханной, как мед, с прекрасной и ослепительной тьмой. Она была счастлива.
-Прочь, - приказала она, а когда Уолтер даже не пошевелился, добавила, - прочь, смертный.
-Куда ты ведешь мальчика?
-Что?
-Wohin fЭhrst du den Junge? - повторил Уолтер по-немецки, чтобы дети, испуганно прижавшиеся друг к дружке, не поняли их разговор.
-Я... я еще не решила... Или ты подумал, что я его на закуску прихватила? Детей я не трогаю.
-Это хорошо. Это замечательно, - начал англичанин тем миролюбивым тоном, каким разговаривают с собакой, уже оскалившей клыки. - Но куда вы теперь? Ведь не к Мастеру же домой, правда? Там его убьют, как ты только что убила его...?
-Маму.
Уолтер был рад, что они беседуют по-немецки. Когда думаешь на иностранном языке, это отрезвляет. И слова подбираешь не так быстро.
-Да. Маму. Понятно. Так куда ты идешь?
-К мисс Маллинз его отведу, - поколебавшись, ответила Берта. Тьма перед глазами понемногу рассеивалась.
-А ее ты спрашивала? Вдруг он ей даром не нужен.
Они пристально посмотрели друг другу в глаза.
-Ты ведь не сдашь его работный дом? - тоскливо проговорила вампирша.
-Нет, конечно!
-Тогда забирай.
Подхватив ничего не понимающего мальчика, она поставила его перед Уолтером.
-А мы уходим. Прямо сейчас! Пойдем, Харриэт.
Но девочка спрятала руки за спину и отскочила.
-Вы что же, бросаете Томми?
-Ты не понимаешь...
-Чего тут понимать? Вы обещали!
Томми дернулся к ней, но Уолтер крепко держал его за плечи.
-Свои о нем лучше позаботятся, - начала Берта, но девочка затопала ногами.
-Свои? Как раз из-за своих он на улице и оказался! А вы, мисс Берта, вы... я не думала, что вы такая! Хотя все вы одинаковые! Кровопийцы! - выплюнула она слово, которое жгло ей язык. И, прежде чем вампирша успела ее схватить, провалилась под землю. На снегу осталось лишь темное пятно да пучок водорослей.
Одной рукой Уолтер прижимал к себе притихшего мальчишку, другой нащупал в кармане револьвер, вытащил, но направил в землю. Выпалил шесть раз, истратив все драгоценные пули. Снова сунул в карман. Он сам не знал, зачем сделал это. Но полегчало.
-Прощай, Берта Штайнберг, - обернулся он к вампирше, - и никогда не попадайся на моем пути. Забудь дорогу в мой дом. В следующий раз я выстрелю в тебя.
Вместе с Томми, который от страха и не думал сопротивляться, он помчался туда, где они расстались с Генри. Только бы найти его! Только бы не ушел далеко! Уолтер метался по улицам, выкрикивая его имя, и, к величайшей удаче, в одном из переулков буквально натолкнулся на своего друга. Правда, тот вовсе не был рад встречи. За его спиной маячила какая-то девица в пестром платье. У Стивенса сжалось сердце. Попадись она на дороге вампира, тоже ведь могла погибнуть!
-Ах, мисс, какого черта вас на улицу потащило! - в сердцах закричал на нее Уолтер. - Бегите домой немедленно! Томпсон, как хорошо, что ты взялся ее сопроводить! Там такое произошло, такое... У меня слов нет. Но ты был прав.
Генри быстро сориентировался в ситуации. Кивком он приказал девице удалиться, и та упорхнула, радуясь, что облапошила клиента-дурака, заплатившего вперед. Она так и не узнала, что этой ночью Парки по волокну распутывали нить ее жизни, но остановились в самый последний момент.
-Что-то ты неважно выглядишь, старина. Выпить хочешь? - деловито спросил Томпсон, мимоходом опуская что-то в саквояж и застегивая его.
-Хочу, - ответил Уолтер, - очень хочу. Вот как вернусь домой и запру все двери на засов, так и выпью. Лови кэб. Нельзя оставлять Эвике одну. И его тоже, - он сочувственно посмотрел на оборвыша.
Генри подошел поближе и схватил мальчика чуть выше локтя. Томми вздрогнул. Все это время мистер Стивенс очень крепко, почти до боли сжимал его руку, но так держат человека, повисшего над обрывом, чтоб не дай бог не сорвался. А вот прикосновение второго джентльмена было по-настоящему неприятным. Он производил впечатление человека, который сломает тебе кость просто чтобы послушать, как она трещит.
-Ты не можешь его оставить, - мягко проговорил Томпсон. - Не сейчас, Стивенс. Подумай, какая угроза нависла над твоей семьей. Разве ты хочешь втянуть его в это?
-Но что же делать?
-Один мой знакомый - директор приюта. У него мальчик и останется до поры, до времени. Покуда мы не перебьем всех кровососов.
Тогда Томми впервые осознал, что наступили тяжелые времена.
***
Когда только дверь открылась и Гизела вошла в свою спальню, она даже не сразу заметила, что была там не одна, настолько сильно охватили ее переживания произошедшего. Ей хотелось спрятаться от всего мира, упасть на кровать, зарыться в одеяло и проплакать до завтрашнего вечера. Потом она повернула голову, увидела Берту, и эти мысли пропали сами собой.
Камин полыхал. Берта стояла спиной к нему, так близко, что ее распущенные волосы могли вспыхнуть в любой момент. Не иначе как из-за отблесков пламени, на обычно бледных щеках играл румянец. Тень опустилась на ее лицо, но даже так оно казалось завораживающе прекрасным.
- Ты... Что-то сделала с лицом? И волосы... - пробормотала Гизела, словно увидела подругу впервые. Да так оно и было.
-Не включай свет! - одернула ее Берта, когда она потянулась к газовому рожку. - Пусть так все и останется. Лицо... а что, красива я сейчас? Нравлюсь тебе?
-Ты спрашиваешь, - улыбнулась виконтесса. - Ты прекрасна, как никогда. Я не узнаю тебя, милая. Что ты с собой сделала? Новая пудра, шампунь? Что бы это ни было, делай так почаще!
-Почаще, - повторила Берта, как зачарованная, и вдруг добавила, почти скомандовала: - Подойди ко мне!
Не отрывая от нее зачарованного взгляда, Гизела подалась вперед. Внутреннее сияние вампирши тянуло ее, как свет далеких звезд - нереальный и невообразимо манящий. Берта обняла ее за плечи непривычно теплыми руками и впилась ей в рот. Губы Берты тоже были теплыми, и девушка ощутила странный привкус во рту, как будто чего-то сладкого, но не приторного. Такой правильный вкус.
-Тебе нравится? - спрашивала подруга, осыпая ее поцелуями и одновременно расстегивая ее платье, расшнуровывая корсет.
-Да, - прошептала она.
-Мне тоже. Потому что это вкус тьмы.
Они опустились на пол, и на фоне полыхающего пламени очертания их тел слились в один общий, подвижный силуэт. И заснули они так же, прижавшись потеснее, так что было не разобрать, где кончается тело одной и начинается тело другой.
Но, засыпая, Берта успела подумать "И это я тоже украла."
***
26 декабря, 188* года
На этот раз все собрались в столовой. Однако ни праздничного настроения, ни радостной оживленности, ни всего того, что пророчат на этот сезон рождественские гимны, среди вампиров не наблюдалось. Маргарет казалась подавленной. Опустив голову, она даже не смотрела на Гизелу, которая гладила Берте руку под столом. Не выругала она и Фанни, когда тот, забывшись, положил ей пять ложек вместо одной. На лице юноши блуждала улыбка. Он казался счастливым, но то было зыбкое счастье, как если бы он досматривал приятный сон, каждую секунду ожидая, что его разбудят пинком. Мысли его устремлялись на третий этаж, в гостевую спальню, где мисс Грин уже разожгла камин и поджаривала себе тосты на завтрак. Спуститься в столовую она так не решалась. Вдруг ее поджидает новый кулинарный изыск лорда Марсдена.
Ждали только самого Мастера. В его отсутствие никто не смел прикоснуться к еде.
И Мастер появился. Точнее, ворвался в комнату и, размахивая газетой, так ударил кулаком по столу, что зобные железы вылетели из супницы и плюхнулись на белую скатерть. Ошарашенные женщины вскочили.
-Чума, оспа, и моровая язва! - грохотал вампир, тыча пальцем в газету, как будто журналисты напечатали на него пасквиль. - Вы это видели?! На первой же странице!.. Все, прощай моя репутация!
-Что-то стряслось, милорд?
-Еще как стряслось! Такое бесчестье! Какова теперь цена моему слову? Фартинг за дюжину! Вот, полюбуйся - найден обескровленный труп!
Гизела обернулась к Маргарет.
"Ты это сделала!"
"Нет, нет, нет!" зазвенел в ее голове испуганный голос. "Я отпустила его, как только ты ушла! Ради тебя!"
-Никто из наших не посмеет нарушить Договор! - взвился Фанни.
-Как знать, как знать. Но все праздники грифону под хвост!
-Что за договор? - вмешалась Берта. Ее лицо было непроницаемо.
-У нас со смертными Перемирие каждый декабрь. Они нас не трогают, мы их. Блейк вам разве не рассказал? Хотя какая разница, вы все равно кровь не пьете.
-А убили кого?
-Какую-то бродяжку, - бросил Марсден. - Столько хлопот из-за такой швали! Выясняй теперь, свои меня так одолжили или из приезжих кто.
Фанни прижал руку к груди.
-Если это браконьер, я отдам его тебе, - пообещал Мастер, заметив, как запылали глаза юноши. -Никуда он от нас не денется.
-Как вы поступите с нарушителем? - снова спросила вампирша.
-Вам по-этапно перечислить? Об одном жалею, что нельзя в 19м веке выставлять отрубленные головы на частоколе. А ведь как красиво смотрелось!
-Это сделала я, - сказала Берта. - Я ее убила.
Вампиры замолчали. Только Гизела резко втянула воздух. В образовавшейся тишине ее вздох прозвучал пронзительнее крика.
Не говоря ни слова, Мастер буравил взглядом преступницу. Наконец он коротко скомандовал:
-Мисс Штайнберг, извольте следовать за мной.
Он первым вышел из комнаты, и Берта, ни на кого не оглядываясь, последовала за ним.
...А через балконную дверь в столовую тут же проник мужчина в зеленом плаще и спросил, что сегодня на завтрак.