Аннотация: Добрались мы до жести. Казни, пытки, кровь фонтаном и крайне неудачные попытки вербальной коммуникации.
ГЛАВА 14
В столовой лорд Марсден пожалел, что не захватил оружие повесомее. Надо было пушку прикатить! Ходить за ней недалеко, на заднем дворе стоит специально для таких случаев.
На его любимом стуле, со спинкой выше, чем у остальных, и вдобавок украшенной гербом, восседал Мастер Дублина. На вид он казался гораздо младше хозяина, был уже в плечах, не такой угловатый. Создавая его, природа воспользовалась резцом, а не кайлом с кувалдой. Лицо его так и сияло благородством, с годами проступавшим все ярче, как будто время не притупляло его черты, лишь наводило на них лоск. Даже зобные железы он грыз с достоинством, а ведь ни в одном справочнике по этикету не указано, как кушать сырые зобные железы и сохранять при этом приличный вид.
Обычно его волосы выглядели так, словно он спал в скирде, но по столь торжественному случаю гость причесался, обильно умастив голову макассаровым маслом. Усы он подвил столь щегольски, что хозяин чуть не сплюнул. Для кого расстарался? Кого хочет впечатлить? Если его, Марсдена, так не стоило и трудиться. Он-то знает, что за шваль в гости пожаловала.
На Рэкласте был фрак, только вместо привычного шэмрока в петлице торчало птичье перо.
Плащ он успел не только снять, но даже аккуратно повесить на пальму возле камина. Нет бы просто повесил, так еще и отломил пальмовую ветвь и смахнул пыль с каминных статуэток! Был он из тех гостей, которые сразу же по приезду предлагают подмести пол или вымыть посуду, тем самым намекая хозяевам, что в доме непролазная грязь. Этот тип гостей Марсден считал наихудшим. Таких надо отстреливать, как только вылезут из кэба.
Заметив хозяина, Рэкласт кивком констатировал его присутствие, но позу не изменил.
-Вечер добрый, милард! Как вам непоживается? Много народов успели поработить?
-Как вы смели сюда пробраться? - засопел Марсден, поигрывая алебардой.
-Это называется обратная колонизация, - любезно пояснил гость. - Когда угнетенные нации дают отпор.
На коленях у него примостился Фетч и, повизгивая от радости, перебирал стопку открыток. Судя по его сальной улыбке, изображали они отнюдь не виды Изумрудного Острова. Выудив открытку наугад, Рэкласт присвистнул и показал ее гоблину, который понимающе загоготал.
-Вы... вы привезли ему... какие-то скабрезные снимки? - разъяренный хозяин не сразу совладал с голосом.
-Что ж поделаешь, раз вашей коллекцией он уже пресытился, - философски заметил Рэкласт, ссаживая гоблина. Тот пронесся мимо Марсдена, но открытки не отдал.
-Вон отсюда, вон!
Размахнувшись, Мастер Лондона со всей силы ударил по столу, разрубив его надвое и вонзив острие алебарды глубоко в паркет. Но в последний момент, прежде чем посуда разлетелась по сторонам, Рэкласт подхватил бокал с края стола и отхлебнул крови, причмокнув.
-Нервишки у вас, милард, - протянул он сочувственно. - Послать за нюхательными солями? У миледи найдутся. Хотя вам она и головку чеснока не одолжит, не то что полезную вещь.
-Вставай, ничтожество! - рявкнул Марсден, теряя остатки терпения.
Гость медленно поднялся и подошел - точнее, перетек - поближе к рассвирепевшему хозяину. Он так и впитывал ярость Марсдена, преобразовывая ее в спокойствие.
-Кстати, я не мог не заметить, что супруга ваша так и вьется возле одной юной особы. Это что, новая форма семейного устройства - муж, жена, любовница жены...
-...и любовница любовницы жены, - выплюнул Марсден, на миг забывая вражду. - Та дуреха, которой я давеча мозги вправил. Не скоро забудет. Как видишь, у меня тут Бедлам на прогулке, тебя только не хватало!
-Три женщины в доме, и все к вам равнодушны? Не иначе как вы переусердствовали в злодействах, милард, раз Святой Николай принес вам такой подарочек.
Без особой надежды на успех, Марсден попытался влепить ему затрещину, но противник ловко увернулся и расхохотался.
-Мантикору тебе в тещи! Ну да, тебе-то все хиханьки-хаханьки, все с юморочком, а мне отдуваться!
-Так что же произошло?
В свойственной ему лаконичной манере Марсден изложил историю с эликсиром.
-Знаете, ваш здравый смысл это как снежный человек, - отозвался Рэкласт на услышанное, - все верят в его существование, но своими глазами никто не видел.
Тогда возмущенный хозяин присовокупил, что план не мог дать сбой, кабы не вмешательство иностранок. Не иначе как виконтесса нарочно влюбила в себя леди Маргарет, чтобы вдвоем им сподручнее было выжить его из Дарквуд Холла. Тут еще и Берта Штайнберг вытерла туфельки о его честь. Явно заговор. Женщины ведь такие - отвернись и они придушат тебя удавкой, собственноручно свитой из чулка.
-А еще каких-то прав требуют! Штаны напялить хотят, блумеры эти - тьфу, пакость же! Сначала права у мужей оттяпают, потом на кухню их спровадят, чтоб те поскорее обабились! Всем известно, что превыше всего женщины хотят главенствовать в семье. Доказанный факт.
-Я слышал эту историю в другом варианте, - возразил гость. - Там ответом на вопрос "Чего желают все женщины?" было "распоряжаться своей жизнью." Всего-то.
-А мне первый вариант больше по сердцу. Он того, - Марсден наморщил лоб, - психологически достовернее.
-Как знать. Ведь ни рыцаря, ни ведьмы, давшей ему тот ответ, уже нет на свете. Их не спросишь.
-Какая разница! Когда тот горе-рыцарь был жив, я б с ним и разговаривать лишний раз не стал. Мы-то с тобой всегда особняком держались..
-Мы? - переспросил гость.
Его волосы, темно-каштановые, в отблесках камина вспыхнули медью. Марсден вздрогнул. Сами собой согнулись пальцы, и, чтобы довести их движение до единственно возможного, до самого логичного конца, он сжал их в кулак.
-Просто оговорка.
-Оговорки свидетельствуют о подавленном желании, - победно улыбнулся Рэкласт. - Значит, ты тоже думаешь обо мне. О нас. Ведь наши имена даже по отдельности редко упоминали.
-Будь они прокляты, наши имена, - проговорил Мастер Лондона.
-Поэтому я взял себе другое, но даже его ты не можешь произнести.
Старший вампир скосил глаза на алебарду - выдернуть и раскроить череп наглецу! Убить не убьет, но хоть прическу его дурацкую испортит.
-Хорошенькое имячко, ничего не скажешь! - протрубил он. - Раз назвался "изгоем," думаешь, я прибегу тебя пожалеть? Поверю в твое раскаяние? Обойдешься! И... и сколько еще ты будешь мучить меня?!
В глазах Рэкласта, больших и проницательных, темнела тайна. Но своих скелетов он не прятал по шкафам, а сажал за стол и угощал печеньем.
-Расслабься, - он беспечно улыбнулся.
-Со змеей в сапоге легче расслабиться. Зачем ты таскаешься за мной по пятам? Ты ж ничего не делаешь просто так.
Гость согласно кивнул.
-Не делаю. А нужно мне вот что: пусть меня впустят в чертоги как равного, дадут кубок и усадят у очага. Пусть меня пригласят. Пусть ты меня пригласишь.
-Этого никогда не произойдет.
-Почему, милард? Столько лет минуло. Прошлое превратилось в легенды, переплелось нитями гобеленов, застыло на салонных полотнах. Да что полотна - иллюстрации в книгах для юношества! Как будто все это выдумки досужих рифмачей. Ну, разве можно ссорится из-за того, что умещается в строчках, написанных белым стихом? Как будто никого и не было на самом деле - ни нас, ни тех, кто так с тобой поступил.
-Так со мной поступил только ты, - устало прикрывая глаза, отозвался Марсден. - Враль ты, каких мало. Давай уж, говори, зачем на самом деле приехал.
-Сегодня день Святого Стефана, - напомнил гость. - В наших краях этот день называют LА an DreoilМn - День Королька. Мальчишки охотятся на птиц, после ходят от дома к дому, песни поют, колядуют. Перо на удачу, добрый сэр! Пенни за перышко! - протянул он жалостливым голосом, а Марсден ощерился на него - хорош паясничать.
Сам же подкрался к окну и осторожно отодвинул штору, ожидая увидеть толпу ирландских вампиров, в пестрых платьях и соломенных масках. Ибо прецеденты имелись. По возвращению новобрачных из Йоркшира в Лондон, ирландцы устроили им торжественную встречу. Всю ночь скакали, били в сковородки, дурными голосами тянули баллады вроде "Домой вернулся мельник" и "Старуха, дверь закрой." Понятно, кто за этим стоял.
Во дворе было пусто.
-Моя свита в отеле, - сообщил Рэкласт, - все утомились в дороге. Как с вокзала, сразу туда.
Путешествия на поездах были чрезмерной нервотрепкой даже для тех, чьи нервные окончания совершенно точно восстанавливаются.
-Чего ж вы не полетели? - поддразнил его Марсден. - На ирландцев Договор не распространяется. Вы на своем островке совсем оскотинились, бессмысленно вас и принуждать.
-Именно поэтому мои ребята отказываются от крови не только в декабре, но и еще и в июле. Хотят доказать, насколько ты неправ в их отношении. Кстати, они тебе такой подарок славный приготовили. Доркас лет 10 из теплицы не выбиралась, все скрещивала разные виды.
-Если опять шэмрок..! - взревел Марсден, вспоминая стойкий гибрид.
-Нет, росянка.
-Ну, это хорошее растение, - обрадовался Марсден, но осекся, заметив довольную улыбку гостя. - А что она делает? Хватает воробьев на лету? И плюет ими в спину прохожим?
-Сочиняет лимерики.
Марсден поморщился очень выразительно.
-Мне следовало догадаться. Небось, и сарацинку приволок?
-Табиту? Ну конечно. Чтоб я своего сенешаля забыл!
-Сколько раз тебе повторять, что не может она быть сенешалем! Она женщина!
-Что с того? Здравого смысла у Табби столько, что хоть в долг давай, да и силы немеряно. Шутка ли - единственная служанка в многодетной семье! Она и при жизни была сильнее любого вампира, - сказал Рэкласт и почему-то потер плечо. - Так что, возьмешь перо на удачу? - вернулся он к первоначальной тебе беседы.
-Много удачи в одном блохастом пере, - буркнул Марсден, отходя от окна.
-Как насчет целой птицы?
С видом фокусника, готового достать из цилиндра как минимум страуса, вампир засунул руку в карман и, придерживая ее двумя пальцами за крыло, вытащил птицу, бурую в крапинку. Тело обмякло, головка моталась из сторону в сторону. Подмигнув, Рэкласт поднес королька поближе к камину, и он, отогревшись, встрепенулся, забился, возмущенно зачирикал. Стоило отпустить крыло, как птица пернатым метеором взлетела на верхнюю полку буфета и, выглядывая из-за тарелки, настороженно косилась на вампиров блестящим черным глазом.
-Она мне весь фарфор изгадит, - оскорбился Марсден. - Вот уж удача так удача. Впрочем, чего еще от тебя ожидать? Нет бы что толковое подарил, а то ведь такую чепуховину.
-Это не для тебя, это для Харриэт. Пусть потешится. Кстати, а где Харриэт? - спросил наблюдательный гость.
-Кто ее разберет? Поди, опять на чердаке болтается, саламандр своих муштрует.
-Обычно она вылетает мне навстречу, - заметил Рэкласт. - Жаль только, что Блейк подарка не возьмет, а ведь есть у меня для него кое-что полезное.
-Руки ему оборву, если он от тебя даже на чай примет, - согласился Марсден, ухмыльнувшись.
-Не жадничай. Ты подарил ему целую вечность, я же хочу подарить всего-навсего один год.
-Как-так?
-А вот увидишь, - подмигнул гость. - Но вот чего никак в толк не возьму - почему он до сих пор в оруженосцах ходит? Неужели у него нет заслуг перед тобой? Сделай его рыцарем, ему легче станет.
-Гранмерси, - насмешливо поклонился Марсден, - без твоих драгоценных советов я ну никак не обойдусь! Что лучше для Блейка - про то мне самому ведомо. Рано ему в рыцари, он еще совсем мальчишка!
-Что верно, то верно. У него ветер в голове гуляет от уха и до уха. Но это не возрастное, а особенность характера, - с напускной печалью вздохнул Рэкласт. - И в пятьдесят лет можно быть таким же оболтусом, как в пять, с той лишь разницей, что у человека постарше куда больше возможностей донести свою глупость до общества. Что до Блейка, то ты просто не позволяешь ему стать самостоятельным. Не желаешь, чтобы у него появилось хоть что-то свое. Пока же он ловит ртом те капли, что падают мимо твоего кубка. С собаками общаться куда проще - не так ли, милард? В крайнем случае, просто укусят, а не прочитают нотацию.
И даже отступил, ожидая нового взрыва, но Марсден лишь печально покачал головой.
-Сейчас ты говоришь совсем как она.
-Это лишь означает, что я прав. Она никогда не ошибалась.
-Так-то оно так, но мне всегда казалось, что своими разговорами она выела у тебя душу еще до твоей инициации. Терять тебе было нечего. Небось, поэтому ты так быстро оклемался. Веселишься, песенки поешь, - укорил его Мастер Лондона. - В любом случае, чего тебе надо от моего слуги? Зачем к нему присматриваешься?
Рэкласт пожал плечами.
-Жду, когда он наставит тебе рога с леди Маргарет.
-Что?!
-Когда-нибудь слышал о карме?
-Что еще за напасть? - удивился Марсден.
-Учение, распространенное на Востоке - в Индии, Китае, Тибете. Зло, творимое человеком, всегда возвращается к нему. Другое дело, в какой форме. Мои расчеты, по-видимому, были неверны. Карма настигнет тебя как-то иначе.
-Тибет, Тибет, - старший вампир зашевелил губами, - Погоди, это ведь там царство пресвитера Иоанна?
-Ну д-да... в некотором роде.
-Тогда другое дело! У местных-то жителей головы нет, рожа на брюхе, а мозги и вовсе невесть где. Такие соврут - недорого возьмут, - приободрился Марсден. - И вообще, сначала эта карма должна с тобой поквитаться!
-Она уже со мной поквиталась, - сказал Рэкласт, - и если ты ничего не понимаешь, то я наказан вдвойне.
***
Когда ее мучитель покинул кабинет, Берта еще потопталась, ощупывая лицо, но ничего инородного так и не обнаружила. Может, просто пугал? Любит же порисоваться. Вцепившись в эту мысль, вампирша выскочила в коридор, чуть не натолкнувшись на Гизелу и Фанни. Маргарет стояла поодаль. Похоже, они уже приготовились подмести бертин прах. Увидев подругу живой -- насколько вообще возможно -- и невредимой, Гизела подлетела к ней, но фроляйн Штайнберг вытянула руку.
-Не сейчас, Гизи! Подожди, ладно? Тут такие дела творятся! Такие дела!
И, едва не путаясь в юбках, понеслась к спальне Маванви. Ворвалась без стука, так что девушка, сидевшая у камина, подскочила от испуга и чуть не подавилась гренком, намазанным тремя слоями сливового джема.
-Фто-то флуфилось? - прочавкала она.
-Еще как случилось! - рявкнула Берта. - И полно тебе налегать на сладкое, зубы растворятся.
-И то верно, - покладисто сказала ее бывшая пациентка, отставляя тарелку с завтраком. - А вампирам хорошо, едите сколько хотите, и ни грамму лишнего веса.
Пообщавшись с Маванви, любой рано или поздно начинал использовать свою голову в качестве стенобитного орудия. Девушка была неисправима. Даже самый нейтральный разговор, будь то о пароходостроении или о разведении цесарок, она умудрялась свести на вампиров.
-А ну-ка быстро одеваться! - топнула Берта, едва не добавив "а не то фрау Кальтерзиле на тебя натравлю." - Потолковать надо.
Она решила не пугать девчонку заранее, но постепенно, как бы невзначай, вытолкать ее на улицу. Ведь если купается человек в лагуне, а кто-то закричит "Глянь, акула за спиной!", еще неизвестно, что произойдет -- то ли он начнет подгребать быстрее, то ли пойдет на дно с перепугу.
-Ура, ура!
А Маванви, пожалуй, захочет побрататься с хищницей.
-Ах, как замечательно! - возрадовалась девица, юркнув за ширму, и продолжала ликовать уже оттуда. - Берта, я тааак хотела с тобой поговорить! Нам столько нужно обсудить! Тебе нравится лорд Марсден?
Это как у приговоренного к казни спросить, нравится ли ему модель топора, подумала вампирша.
-Нет, мне не нравится этот старый греховодник, - сдержанно ответила она.
На ширме повисла шаль, затем кружевная сорочка, к облегчению Берты, закрыв изображенную там сцену. На обычных ширмах бритоголовые китайцы танцевали или кушали рис, на этой же они распиливали кого-то пополам огромной пилой.
Тут взгляд вампирши упал на листы, разбросанные на столе. Нехорошо рыться в чужих вещах, но Берта не удержалась и подцепила один из листов, вчитываясь в рукопись, так и пестревшую свежими исправлениями.
"Как только мы сели за стол, к нам подошла официантка.
-Что вам угодно заказать, сударь? - обратилась она к вампиру.
На меня она даже не посмотрела. Стало очень обидно, но я не подала виду и храбро улыбнулась.
-Мне ничего не нужно Мне кусок сырой печени, а моей очаровательной спутнице, - он нежно посмотрел на меня, - чашку шоколада.
Фыркнув, официантка удалилась. В отместку Брендан оставил ей маленькие чаевые. В отместку Брендан напал на нее со спины, отгрыз голову и написал ее кровью жалобу на имя управляющего."
Только Берта обрадовалась, что общение с обитателями Дарквуд Холла пошло девчонке на пользу, как уже следующая страница показала беспочвенность ее надежд.
"-Лишения ожесточили меня, - сказал Брендан, возвращаясь.
Я заглянула в его аметистовые хризолитовые серые глаза и заплакала от сострадания."
-А Фанни Блейк тебе как? - поинтересовалась Маванви, все еще из-за ширмы.
-Как? Да никак, - пожала плечами Берта.
Девушка ненадолго умолкла.
-А если бы он был женского пола? - тщательно подбирая слова, спросила она. - Что бы ты сказала тогда?
-Что он грудью не вышел.
-С тобой не договоришься, - вздохнула мисс Грин, выходя из-за ширмы.
В платье из светло-зеленого шелка, она казалась одуванчиком на тонком стебельке. Берта представила лапищи Марсдена на шее девушки, желтые клыки, вспарывающие бумажно-тонкую кожу, и ее затрясло.
-Я должна тебе рассказать...
И тут произошло неожиданное.
Хотя не совсем уж и неожиданное, просто Берта до последнего не верила, что все взаправду.
Сперва она услышала лязг, как будто приходил в действие давно не использованный механизм. Челюсти ее сомкнулись, а язык кольнула иголка, хоть и тупая, но все равно больно! Дико озираясь, Берта похлопала себя по щекам, опасаясь, но вместе с тем надеясь, что нащупает металлические прутья. Окажись он там, настоящий намордник, как в книжках про старинные казни, ей стало бы спокойнее.
Маванви смотрела на нее с нарастающим удивлением.
-Берта, что такое? Тебе больно?
-Есть у меня что-нибудь на лице? Кроме трупных пятен, само собой.
-Н-ничего... А что, чешется? - спросила Маванви, наблюдая как вампирша царапает щеки. - Леди Маргарет подсыпала тебе в пудру асбест?!
В другое время Берта посмаковала бы эту гипотезу, но сейчас ей было не до того.
"Невозможно!" сказала она себе "Это просто внушение, как мезмеризм. Главное, не поддаваться!"
Снова попыталась заговорить о новогоднем бале, но рот закрыла невидимая решетка, в которой застревали слова.
То была магия. Самая настоящая. И, судя по всему, Мастер умел с ней обращаться - не потому, что обладал талантом, просто за несколько веков и отъявленный двоечник вызубрит все формулы из учебника.
Но оставалась еще надежда, что Маванви догадается сама.
-Неужели ты не слышала крики? Все так надрывались, что стекла в Парламенте дрожали.
-Ну да, - согласилась Маванви, - и лорда Марсдена поминали. Вот я и решила, что он ставит на вас новый кулинарный эксперимент. Поэтому из комнаты я не вышла. Ты ведь всегда велишь мне быть благоразумной, - и она радостно воззрилась на Берту, ожидая похвалы.
-Глупая мартышка! - вырвалось у вампирши, но девушка не обиделась и продолжала смотреть на нее с обожанием и как будто сочувственно.
-Не сердись, пожалуйста! Хотя, если надо, можешь и дальше на меня кричать. Если тебе так легче, - разрешила Маванви. - Как будто я не понимаю, что всем тебе обязана! Ты выпустила меня на свободу. Открой я дверь сама, за ней оказалась бы глухая стена, но ты открыла ее иначе, и дорога бежала вдаль от крыльца. Ты дала мне все. Полностью мне с тобой вовек не расплатится, но могу сделать хотя бы вступительный взнос. Что ты хочешь, Берта? Только скажи!
"Беги отсюда!" хотела крикнуть вампирша, но не смогла.
-Ничего мне от тебя не надобно. Я ведь одного хотела - чтобы ты не погибла.
-Тогда я постараюсь не погибать.
Дальше с ней разговаривать не имело смысла. Девчонка была настолько глупа, что если посмотреть ей в глаза, можно сразу увидеть затылочную кость, не запятнанную мозговыми клетками. Даже не попрощавшись, Берта отправилась на поиски кого-нибудь с большим количеством здравого смысла. Хотя отыскать такую персону в Дарквуд Холле так же сложно, как нырять за жемчугом в шторм.
Гизелу она обнаружила в одной из гостиных. Увидев подругу, Берта подлетела к ней.
-Гизи, как хорошо, что ты здесь! Хоть ты мне поможешь! Сама я уже ни на что не гожусь, - твердила она. Ее скрюченные пальцы то и дело тянулись к лицу, напрягались вены на руках, как будто она силилась что-то с себя снять. Но что?
-Ты ведь мне сейчас расскажешь, что произошло, и объяснишь, почему ты так поступила? - тихо спросила Гизела.
Для себя она еще не решила, как следует реагировать, и пока старалась не делать лишних выводов... Хоть и не получалось.
-Конечно, - пожала плечами Берта, - я убила, потому что по сути своей я зло. Нет, Зло. То есть, ЗЛО. Если хочешь, я тебе в подробностях перескажу, что я такое, но потом! Сейчас мне нужна твоя помощь.
- Хватит! - Гизела предостерегающе подняла руки. - Эту сказку я уже слышала. Теперь бы мне хотелось узнать настоящую версию произошедшего. Садись и рассказывай! Ну? - в ее голосе звенел металл.
Берта схватила мраморную тумбу, уставленную безделушками, и швырнула ее об стену.
-Да какая разница, что произошло! Главное то, как я себя чувствовала потом! Ты понимаешь - она умирала в моих объятиях, а мне хотелось, даже в тот момент... тебя! Это как на похоронах лезть себе под юбку... это так гадко! И тебя, Гизи, ведь я тебя потом... вдруг ты заразилась злом! Увидела, как хорошо становится, когда убьешь... вдруг мое зло перетекло к тебе?!
-Немедленно успокойся, - все тем же холодным голосом приказала девушка, провожая взглядом тумбу - Да замолчи ты!
Пришлось ударить Берту по щеке - два раза - чтобы та вновь взглянула на нее более осмысленно.
-Ты произнесла слово "зло" пять раз за последнюю минуту. Да мне плевать на все эти твои глубокие материи, я просто спросила: почему? Почему ты это сделала? Я ждала такого поступка от любого, но ты!.. Но у тебя есть возможность все мне объяснить. Итак? - с подчеркнутым равнодушием она скрестила руки на груди и уставилась на Берту.
Та рассеяно потерла щеку, потом тоже скрестила руки, посмотрела на подругу исподлобья. Вампирши словно отразились друг в друге.
-Я убила, потому что я такая, какая есть, и давеча я тебе очень понравилась. Надеюсь, впечатлений надолго хватит. На сем же беседу о моем преступлении мы завершим, - казалось, что она бубнит текст, проступающий на стене позади Гизелы. - Гораздо больше меня волнует сложившаяся ситуация, напрямую связанная с Маванви Грин. Этот вопрос стоит очень остро. Так остро, что я о него уже оцарапалась. Так помоги же хоть ты мне.
"Ушел мистер Хайд, вернулся зануда Джекилл" подумала бы Гизела, живи она несколькими годами позже.
- Маванви? - процедила она. - Значит, Маванви. Ну что ж, разумеется, это именно тот вопрос, который меня сейчас больше всего интересует. Итак, я вся внимание.
Если бы взглядом можно было убивать, от Берты бы осталась лишь горка пепла. Ни разу не сморгнув, подруги таращились друг на друга с минуту.
-Ну? - наконец не выдержала Берта. - Сама ты как думаешь, в чем заключается ее проблема?
- А? Что? Берта, ты издеваешься! Мне сейчас совершенно не до ее проблем! А что до ее появления в доме, кишащим вампирами, так это ее личное решение. Вот если ты считаешь ее проблемой дурной вкус в одежде, я с удовольствием помогу ей с выбором платьев, - добавила она.
Берте показалось, что она играет в шарады со смертью.
-Да! То, что ты сейчас сказала! Твоя реплика - запомни ее! И? Вот то, что ты сейчас сказала, это хорошо или плохо?
- Платья?! - Гизелу не покидало ощущение, что кто-то из них двоих сошел с ума. - Платья - это очень хорошо! Это просто замечательно, знаешь ли!
-Да нет же! Одни тряпки у тебя на уме. Вытащи бязь из мозгов и подумай! Про Маванви подумай!
Она хотела продолжить, но тупая иголка снова впилась в язык.
-Да что с тобой такое, в конце концов! Либо скажи нормально, что ты от меня хочешь, либо я считаю этот разговор оконченным!
-Хорошо! Хорошо. Подумай про...
"Новый Год" чуть не сказала Берта, но пришлось подыскивать слово с более нейтральным, а значит и расплывчатым смыслом. О, как она сейчас ненавидела лорда Марсдена! Даже больше, чем ту гувернантку, которая заставляла ее писать по десять синонимов к каждому французскому слову.
-...праздники! Ничего не приходит на ум? Есть какие-то ассоциации?
Гизела вздохнула столь печально и пронзительно, что зазвенели подвески на люстре.
- Рождество, именины, - начала перечислять она, загибая пальцы, - Пасха, Новый Год... День объединения Австрии и Венгрии, может?
-Четвертое слово!
- Новый Год? Берта, это вообще долго еще будет продолжаться? Ты хочешь, чтобы я подарила Маванви подарок на Новый Год?
-Горячо! -выпалила Берта. - То есть, да. Именно что подарок. Какой самый лучший подарок вампир может сделать смертному?
-Место в фамильном склепе?!
-Наоборот!
Гизела взглянула на нее полными ужаса глазами:
- С тобой точно все в порядке? Что - наоборот? Не место в склепе? Гроб? Зачем Маванви -- гроб?!
-Вот и мне интересно, зачем ей гроб! Но, видать, нужен зачем-то, - сказал Берта, и яда в ее словах хватило бы на целый серпентарий. - Вот же как получилось - начали за упокой, кончили за здравие. За целый, серафимы дери, благодарственный молебен! Как все плохо-то. У тебя есть святая вода, Гизи? Мне надо ванну принять.
-Так, Берта. Продолжим-ка мы этот разговор завтра, иначе я с тобой тут окончательно с ума сойду. Что за шарады!..
Та посмотрела на нее тоскливо. Кому как, а для нее завтра не будет. Думала, разберется со всеми делами, прежде чем окончательно удалится из мира, но не получилось. Хотя... оставалась последняя попытка.
Хотелось обнять подругу на прощание, еще раз вдохнуть запах ее волос, но тогда она почует неладное.
-Я пойду, - проговорила Берта как можно спокойнее, - нужно с Блейком потолковать. Чем ангел не шутит? Может, хоть он меня поймет.
Убедившись, что игра в шарады закончилась, Гизела согласно кивнула. А про себя подумала, что ответа на свой вопрос она сегодня так и не получила...
-Ну-ну. Попробуй говорить с ним нормальным языком, вдруг повезет?
Дверь за Бертой закрылась, а виконтесса так и осталась сидеть в маленькой гостиной, задумчиво глядя ей вслед. Из смежной комнаты вышла Маргарет, не говоря ни слова, встала рядом и положила руку ей на плечо. На лице вновь проступила гримаса всепоглощающей любви, но глаза тревожно всматривались в пустоту, словно искали кого-то, кого-то еще, но никак не находили его.
***
Секретаря Берта подкараулила в библиотеке и времени на объяснения тратить не стала.
-Уж ты-то сразу меня поймешь, мерзавец! С самого начала знал, что хозяин задумал! Ведь знал же?
-О чем ты?
Чуть не задев флорариум с орхидеями, Фанни вскочил м подоконника.
-Я б сказала, да не могу!
-Почему? - удивился вампир.
-С недавних пор я стала очень лаконичной. Уже час как.
Прищурившись, Фанни посмотрел на нее, и во взгляде мелькнуло понимание.
-Милорд надел на тебя намордник? - предположил он.
-Ты видишь эту штуку? Можно ее как-то снять?
-Не получится, - мотнул головой Фанни, - если Мастер сам того не пожелает. Это заклинание, ограничивающее речь. Многие из наших им пользуются. Ты слышала про некую Джеральдину, брачную аферистку? Сначала втиралась в доверие к дочерям богатых аристократов, а потом их папаш окручивала и все состояния к рукам прибирала. Видит дочка, что Джерри из папочки веревки вьет, а пикнуть не может - заклянание не дает. Правда, добром это для нее не кончилось...
-Дела мне нет до ваших сплетен, - оборвала его Берта. - Неужели мне всегда намордник на себе таскать?
-Радуйся, что так легко отделалась. Обычно Мастер браконьеров просто убивает. И вообще, чего ты ко мне пристала? Между прочим, я за тебя заступился, - самодовольно добавил юнец.
-С такими заступниками врагов не надо. А пришла я насчет Маванви поговорить. Спаси ее, ты ведь можешь.
-Как ты догадалась? - вытаращился на нее вампир.
-О чем? - не поняла Берта.
Точнее, поняла, только не сразу. Но когда Фанни опустил голову и, несмотря на месячную голодовку, залился краской, сомнений уже не осталось. Вот бы сюда Леонарда с его запасом спирта, чтобы вымыть увиденное из глаз. Обычная вода с задачей не справится.
-Ты...- прохрипела она, отступая назад, - ты еще хуже, чем мне казалось... Да разве такое вообще бывает?!
-Я не могу его предать! - лицо вампира исказилось. - Ты не знаешь, что он для меня сделал! Я люблю его.
-А Маванви?
-И ее тоже.
-И все равно приволочешь ее к нему, стоит ему только свистнуть? Свою возлюбленную? Неужели он завладел тобой всецело? Не осталось в твоей душонке ни одной частицы, которая бы не служила ему? Скажи хоть, что это тоже заклятие!
-Нет, Берта, это не заклятие.
-Тогда она обречена, - сказала вампирша. Стиснула кулаки, собираясь что-то добавить, но разжала их и бессильно махнула рукой. - Ну и пусть. Как будто мне есть до вас всех дело. И до смертных. Приятного аппетита твоему хозяину, Фанни Блейк. Пусть купит тебе новый ошейник за верную службу.
И направилась прочь, но не к двери, а к окну. Распахнула его и подставила ледяную кожу ледяному же ветру. Рукава ее черного платья затрепетали, одновременно сжимаясь и расплываясь, пока на месте девушки не оказалась летучая мышь. Устало пискнув, она вылетела в окно, прежде чем Фанни успел поймать ее за крыло.
Теперь он остался совсем один.
Не считая голосов.
Мы так знали, заговорили они, все и сразу.
...тоже обречена...
...как я....
...предательпредательПРЕДАТЕЛЬ...
Фанни Блейк положил руки на стекло флорариума, такое прохладное и спокойное, и закрыл глаза. Ему было страшно оборачиваться.
ГЛАВА 15
Всем была хороша Англия середины 18го века, в одном только оплошала - не было организованной системы полиции. Но плохо это или хорошо - зависит от точки зрения. Если вы считаете, что нечего государству соваться в частную жизнь, то отсутствие полиции становится явлением скорее положительным.
Но нельзя сказать, что вся Англия 18го века напоминала гравюру Хогарта, где на заднем плане снуют подозрительные типы, а на переднем пьяная мать роняет младенца с моста. Было место и закону. По ночам улицы оглашались зычными криками ночной стражи, днем за порядком присматривали констебли, но и тех, и других, зачастую, вербовали из домовладельцев. Задержать мелкого воришку и приволочь его к судье они бы сумели, а вот расследовать кражи -- уж увольте! Эпоха же знаменитых "приставов в Боу-Стрит" еще не наступила.
Люди состоятельные полагались на защиту вооруженных слуг, но и слуги, раздобревшие на хозяйских харчах, не столь проворны. Вот дама вышла из кареты, а лакей, открывший ей дверь, согнулся в поклоне. Но где ему угнаться за белобрысым ловкачом? Мелькает рука, задирая юбку, и парнишка, срезав карман, несется прочь. Скрылся за углом - и поминай как звали! А ведь в том кармашке может быть золотой несессер, или крошечная сумочка из двух створок ореха - подарок от любимой сестры, - или портрет мужа в драгоценной оправе.
Или письма любовника.
Но не все потеряно для бедной дамы, что рыдает прямо на улице, размазывая белила и сдвигая мушку с щеки в уголок рта, хотя ей вовсе не до кокетства. Полноте, сударыня. Пускай ни вы, ни дети ваши не успеют воспользоваться услугами Скотленд Ярда, но ведь можно обратиться к ловцам воров. Они выручат. На их сноровку в поимке преступников всегда можно положиться, тем более что в иные сами состоят в сговоре с грабителями. Живы еще истории о Джонатане Уайльде, человеке поистине незаурядном, который через газеты запугивал лондонцев рассказами об ограблениях, которые сам же и устраивал. Жаль, повесили его в 1725.
К счастью, большинство ловцов более... осторожны. Дела их процветают. За небольшое вознаграждение они вернут украденное, а вора отправят на виселицу. Если, конечно, он успел им насолить, а вот хороший, покладистый вор - это стабильный источник дохода. Карман они вам прямо домой принесут!
Но вы опять плачете, сударыня? Значит, письма. Эх, незадача! Но не все потеряно. Для более деликатных услуг тоже есть свой рынок. И если бы вы пустились вслед за карманником и, несмотря на тесный корсет и пышные юбки, пробежали пару кварталов, то увидели бы замечательную сцену. Мужчина, неспешно куривший у крыльца, шагает навстречу воришке, который оглядывается, опасаясь погони, и делает ему подножку. Когда парень падает, хватает его за длинные волосы и несколько раз бьет лицом о землю. Достаточно сильно, чтобы тот почувствовал, кто хозяин положения, но не настолько, чтобы выбить зубы. Смазливая мордашка еще пригодится. Затем, заломив ему руку за спину, толкает в открытую дверь и запирает ее. Теперь они наедине.
А жертва ограбления может не волноваться. Она отомщена.
В комнате воришка вскакивает на ноги и тянется к заточке, но задержавший его мужчина улыбается приветливо.
-Ну, здравствуйте, мастер Фанни Блейк. Вот видите, я даже имя ваше уточнил - настолько вы мне небезразличны.
-Кто вы? - таращится на него Фанни.
-Я ваш друг.
-Д-друг?
-Будь я вашим врагом, вам нечем было бы со мной разговаривать, - спокойно отвечает мужчина. - Зовите меня просто мистер N. Добро пожаловать в мою штаб-квартиру.
Широким жестом он обводит комнату, и взгляд Фанни задерживается на его толстых пальцах со сбитыми костяшками. То ли от страха, то ли от крови, стекающей со лба прямо в рот, юношу начинает мутить.
-Встречаться будем раз в неделю, по четвергам, - будничным тоном, словно диктуя список покупок на рынке, говорит мистер N.
-Ежели вы... ежели вы меня за молли приняли, то я не из таких! - выпаливает юноша.
-Ну что вы, - смеется мистер N., - ваши предпочтения мне хорошо известны. Как и то, что ныне их объектом является некая мисс Салли из Сент-Джайлза. Она еще подложные документы кропает. Это даже не виселица, на костер тянет, - задумчиво добавляет он.
-Что вам он нас надобно?!
-Каждую неделю я буду давать вам задание, которые вам придется выполнить к следующему четвергу. Хотя "придется" - неверное слово. Задания вы будете выполнять с радостным задором, мастер Блейк.
-С какой стати?
-Потому что я знаю имя вашей матери - Темперанс Блейк. Мы поняли друг друга?
Фанни судорожно кивает. Из раны на лбу, у самой кромки волос, по-прежнему сочится кровь, и ему кажется, что с каждой каплей он теряет немножко себя.
***
Сегодняшний четверг ничем не отличался от предыдущих. Мистер N., покуривая трубку, что-то писал за столом и на появления сотрудника отреагировал легким шевелением пальцев, словно тот был шахматной фигуркой, которую так легко отодвинуть подальше. Уже сделавший несколько шагов, Фанни вернулся к двери и застыл, ожидая дальнейших указаний. Отсюда он начал рассматривать мистера N., пытаясь угадать по выражению его лица, каким будет сегодняшнее задание. Но лицо мужчины, с крупными чертами и бледно-голубыми глазами чуть навыкате, было бесстрастным и совершенно непримечательным. Взгляд так и скатывался с его полных щек и устремлялся в сторону. Порою казалось, что встань он у стены, и на его лице рано или поздно отобразится кирпичная кладка.
Из-за жары он снял бархатный жюстикор, темно-серый, словно его валяли в пыли, развязал платок, расстегнул жилет и рубашку, обнажив массивную шею. Был он коренастым и широкоплечим, но уже начал полнеть. Выслеживать воров ему наскучило, так что мистер N. расширил спектр услуг и занялся делами более деликатными - не только отыскать украденные ценности, но и вывести на чистую воду старшего брата-наследника, который чересчур усердно душится лавандой. Смена рода деятельности принесла плоды, деньги лились звенящей, переливающейся на солнце рекой. Так и беготни меньше, можно расслабиться. Но отсутствие ежедневного моциона давало о себе знать.
Капля пота скатилась по лицу и капнула на бумагу. Поморщившись, мистер N. снял парик и отер им лицо, прежде чем вернуть на бритую голову. Лишь на несколько секунд его рука отодвинулся от бумаги, но Фанни уже жадно впился глазами в перевернутые чернильные строчки. Вдруг там имена родных, друзей? Кого еще придется предать?
Ухватил его взгляд самую малость, да и бесполезную в придачу - "...но воплотился в тебе, и стали мы единым целым..." Философский трактат, что ли, пишет? Слишком поздно он втянул шею. Ловец воров успел перехватить его напряженный взгляд и покачал головой. В одночасье Фанни похолодел настолько, что почудилось, будто рубашка на нем замерзла, а манжеты стали такими острыми, что вот-вот расцарапают ему запястья.
-Подойдите, мастер Блейк.
Несколько неуверенных шагов.
-Любопытно вам, что я пишу?
-Нет, сэр... то есть... ежели это меня не касается напрямую.
Присыпав песком листок бумаги, мистер N. встряхнул его и сунул под плоскую коробку. Шутки ради кто-то намалевал на ее поверхности пятерню. Удивительно было видеть на столе столь серьезного человека такую дребедень.
-Что вы думаете по поводу рода ваших занятий, мастер Блейк? - спросил вдруг мужчина, откидываясь на спинку стула.
-Я-то? - растерялся Фанни. - Да чего мне думать? Делаю, что вы велите, сэр.
-Разве вам не по вкусу хлеб доносителя? В горле застревает?
Юноша сверлил взглядом пол не хуже жука-точильщика.
-Не бойтесь, отвечайте честно. От вашего ответа не зависит, кто сегодня будет обречен на смерть. Все уже предрешено.
Фанни вздрогнул.
-Бесчестное это занятие, сэр.
-Ах, вот как? Что же, по-вашему, честь, мастер Блейк? Была ли она у вас прежде, когда вы у девиц карманы срезали?
-Была, - помолчав, ответил юноша, - да сплыла. Раньше у меня были хоть какие-то... ну... правила, что-то, чего я делать не стану, хоть ты режь меня! Есть воры, которые богатых детей в закоулок затаскивают и одежку с них снимают, да еще и пристукнут, чтоб не пикнули. Вот я и думал, что такая подлость - ну точно не про меня! А теперь... я вообще не знаю, как мне жить.
Мистер N. заскрипел стулом.
-Жаль, что вы, мастер Блейк, человек недалекий. Другой бы понял... впрочем, не всякий, конечно. На самом-то деле, никакой чести нет, посему служба не может быть бесчестной по самой своей сути.
Воришка снова опустил голову. Если чести не существует, то почему он ощущал пустоту там, где она была прежде, и пустота эта кровоточила и болела? Возражать он не отважился.
-Чего еще нету?
Улыбнувшись, мистер N. подался вперед и грузно оперся на стол.
-Да вообще ничего, мастер Блейк. Есть только позывы - утолять голод и жажду, спать, совокупляться. И вместо того, чтобы понапрасну тратить силы на бесполезные материи, не лучше ли сосредоточить их на том, чтобы удовлетворить свои позывы в полном объеме?
Все нервы Фанни натянулись. Если бы не уличный гомон, стало бы слышно, как они звенят.
Но ловец воров не тратил красноречие впустую.
-Вы помните, какое событие произошло три года назад? - перешел он к делу.
Юноша покраснел, точно ученик, который вместо подготовки к экзамену пускал кораблики, сделанные из страниц латинской вокабулы. Кроме того, что Проныру Хэла пришибло вывеской цирюльника или Хью-Укушу-Себя-За-Локоть сожрал петуха живьем, на ум ничего не приходило.
-Кошка мистрис Бейли окотилась двухголовым котенком, - вспомнил он о наиболее глобальном событии трехгодичной давности. Еще бы, всю неделю только и толков было о чуде-юде!
Мистер N. покачал головой.
-Три года назад произошло якобисткое восстание, - напомнил он.
-Да, сэр, - согласился Фанни, - и оно тоже.
-Орды мятежников двигались на Лондон.
Юноша поморгал задумчиво.
-Так вот почему Господь попустил уродиться такому чудищу! Дабы указать на грядущие бедствия!
-Слово "Каллоден" вам о чем-нибудь говорит? - сдался мистер N.
-Ну так еще бы! Битва, в которой мы наваляли войскам Красавчика Чарли... я имел в виду, богомерзкого смутьяна, - быстро поправился Фанни.
-Зато самозванец удрал, - продолжил мистер N., - и теперь плетет козни из-за границы. А вчера в Лондон приехал некий господин из Испании, первейшего врага вашей Родины. По всем признакам шпион. При нем документы, в коих прописаны планы заговорщиков. Ваша задача проста - проникнуть в дом, снятый негодяем, взять бумаги и принести мне. Я же позабочусь, чтобы они попали по назначению.
-Но ведь это так опасно!
-Уклоняетесь от службы? - нахмурился ловец воров. - Дело серьезное, можно сказать, государственное! Отказ от него равносилен измене... а вы ведь знаете, как у нас казнят за измену? Конопляным воротничком не отделаетесь. Сначала подвесят в петле поболтаться, а потом, еще живого, выпотрошат и сожгут внутренности на ваших же глазах. И только тогда четвертуют. Ясно вам?
Вздрогнув, юноша закивал. Он был отлично осведомлен об этой процедуре, более того, вспомнил анекдот о том, как один приговоренный влепил оплеуху палачу, когда тот вытягивал его кишки. Веселее не стало. Как-то не хочется настолько пребывать в сознании, когда тебе вспарывают живот.
-Я имел в виду, сэр, - зачастил он, - что дело хоть и опасное, но я за него возьмусь. А когда я принесу бумаги, вы меня... вы... вы меня отпустите?
Яркая, как падающая звезда, перед ним промелькнула надежда, но столь же быстро погасла.
-Конечно же нет! Тем самым вы лишь подтвердите, какой вы ценный сотрудник. Зато я пошлю вашей матушке немного денег и письмо с благодарностями за такого замечательного сына... Если вы принесете мне бумаги завтра вечером.
-А ежели сегодня, вы ничего не будете ей посылать? - взмолился бедный воришка.
-Пожалуй, что и не пошлю.
-Я туда и обратно!
На улице его настроение быстро поползло вверх. Как же здорово, что не пришлось хорошего человека заложить! А способствовать поимке шпиона - долг любого гражданина!
О следующей неделе он даже не думал. С его-то образом жизни, вполне возможно, что до нее он просто не дотянет.
Как и Салли, он любил наведываться в Тайберн. В тайбернской процессии был свой шик, возможность покинуть сей мир веселым, любимым и пьяным вдрызг. Иногда Фанни представлял, что это он поутру покидает камеру в Ньюгейте, не выспавшийся и злой: полночь перед казнью осужденных будил звонарь и зачитывал вдохновляющие вирши о том, что совсем скоро им предстоит гореть в аду. Перед выходом с преступника снимут кандалы, а руки просто свяжут веревкой, чтоб удобнее было складывать их в молитве или, как он предвкушает, чтобы приподнимать шляпу и заигрывать с девицами, пришедшими поскорбеть над его судьбой.
За порогом тюрьмы его ожидает телега, которая и покатится на окраину, где рабочие возводят виселицу. Хотя запрещен уже старинный обычай угощать приговоренных спиртным по дороге на казнь, конвоиры подобрее остановятся в кабаке. Как водится, висельники так надерутся, что уже на погосте будут отзывать "Ик!" вместо "Аминь" на молитвы капеллана. Перед глазами все поплывет, и покажется осужденным, что возле виселицы сгрудилось в три раза больше людей. Хотя куда уж больше? И так яблоку негде упасть! Толпа напирает со всех сторон, заедая впечатления имбирными пряниками. Когда телега проезжает мимо, зрители в первых рядах снимают шляпы. Не из почтительности, просто зеваки позади пихают их в спину, им тоже хочется поглазеть на отважных разбойников. Хохот, крики, галдеж! Снуют продавцы баллад, размахивают мятыми листами, на которых напечатаны последние речи осужденных.
Висельники взбираются на телегу, над которой возвышается "тайбернское дерево." Три петли свисают с его "ветви" - воров вешают сразу по несколько, чего с ними церемониться. Капеллан заводит молитвы. Еще остается время для красивого жеста. Выкрикнуть что-нибудь друзьям на прощание, бросить им шляпу, доведя до белого каления палача, которому должна отойти вся одежда казненного. На шею набросят петлю - не шелковую, как для аристократов, обычную конопляную - и...
Приблизительно здесь картина теряла для Фанни все очарование.
Мучительно, толчками, душа будет рваться прочь из тела, а потом... Если есть ад, то ничего, в сущности, не изменится. Он уже несколько месяцев как в аду. А если нет? Вообще ничего?
С такими мыслями он добрался до Мэйфэра, но, увидев искомый дом, снова приободрился.
Фортуна ему улыбнулась.
Как выяснилось впоследствии, то была сочувственная улыбка сиделки, навеки закрывающей пациенту глаза.
Двухэтажный дом был выстроен относительно недавно, в новом стиле, так что каждое окно вдавалось в стену как минимум на четыре дюйма, чтобы в случае пожара пламя не сразу проникло внутрь. А для вора такой подоконник просто подарок, будет куда ногу поставить. Окна темнели, изнутри не доносилось ни шороха. Жилец, вероятно, удалился по своим злокозненным делам и подрывает основы государственности где-то еще. Только бы оставил бумаги! Если они в доме, Фанни их отыщет. Особой смекалки не требовалось. Люди устраивают тайники либо под половицей, либо за шкафом, а то и за старинной картиной, на раме которой, в отличие от остальных предметов, оказывается гораздо меньше пыли и больше отпечатков пальцев. Так думал юный грабитель, ловко взбираясь по плющу, который - опять удача - намертво ввинтился в кирпичи и даже не дрогнул под его легким весом. Иностранец как нарочно хотел подольститься к ворам. У тех, кто живет за Каналом, мозги совсем от жары спеклись!
Ломик ему не понадобилась, окно в спальню оказалось приоткрытым. И кто только открывает окна в Лондоне в конце лета? Смрад скотобойни не перекрывали даже запахи пролитого вина и тяжелых духов. Спрыгнув в комнату, Фанни застыл на месте. Через приоткрытый полог кровати, он увидел очертания тела. Свернувшись калачиком на боку и натянув одеяло на голову, иностранец спал глубоким сном. Только бледная рука с тонкими пальцами выпросталась из-под покрывала. На указательном пальце блестело кольцо с огромным алмазом. Лунный луч коснулся камня и затанцевал на гранях, завораживая грабителя.
Ему пришла отчаянная мысль. Прежде он промышлял мелкими кражами, но удача сама плывет в руки. Сколько стоит такое колечко? Выручки хватит на билеты в Новый Свет - ему, Салли, матери, братьям - да и сверх того останется. Заживут кум королю! И там, в американских колониях, там, за широкими просторами Атлантики, там этот гад точно до них не доберется!!!
Пусть подавится своими бумагами.
Стиснув зубы, чтобы не дай бог не вздохнуть слишком громко, Фанни подобрался к спящему. Осторожно подышал на свои похолодевшие ладони, чтобы их касание не разбудило иностранца. Страшило и то, что пальцы спящего отекли и кольцо трудно будет снять - и что тогда делать? Но стоило дотронуться до камня, как кольцо соскользнуло само собой, как будто было надето на палец мраморной статуи. Тихо звякнуло об пол и укатилось под кровать. Чуть не выругавшись, Фанни опустился на четвереньки и пошарил рукой в потемках. Пол под кроватью оказался грязным даже по невысоким стандартам Лондона восемнадцатого века.
Когда раздосадованный юноша, так и не нащупав кольцо, рассмотрел свою руку в лунном свете, чтобы уточнить, в чем именно он выпачкался, то понял, что хозяевам дома не повезло с жильцом. Отчаянно не повезло. Теперь им придется перестилать пол. И не только в этой комнате, но и на первом этаже. Возможно, еще и в подвале.
На пальцах Фанни темнела кровь.
Сдавленно вскрикнув, он откинул покрывало и увидел, что лежавший в кровати мужчина во-первых, ничем не напоминал испанца, во-вторых, был очень сильно мертв. Остекленевшие глаза, казалось, смотрели через плечо Фанни, и тому поневоле захотелось обернуться.
Он просто не успел.
-Добро пожаловать, малыш!
Голос исходил откуда-то сверху, как если бы говоривший наблюдал за ним с потолка.
Перед глазами сразу же стемнело...
...Но не надолго.
Он лежал на той самой кровати. Дернулся, но не смог пошевелиться. Как заметил Фанни, скосив глаза, к рукам и ногам не были привязаны веревки, тем не менее, его парализовало. Кричать он тоже не мог, губы слиплись, как намазанные клеем. Кто-то управлял его телом, переплетениями мышц и нервов, так уверенно и властно, как не получалось даже у него самого.
Это был ни бог и ни дьявол. Что-то иное.
Наконец существо попало в поле зрения. Им оказался юноша с длинными смоляными кудрями и бледным лицом, которое можно было бы назвать красивым, не будь оно таким дерганным. Казалось, он едва удерживает человеческую личину.
Смахнув волосы со лба своего пленника, он улыбнулся. Показались тонкие клыки.
-Не бойся! Я принес тебе подарок!
Восклицательные знаки стрелами впивались в мозг.
-Но получишь ты его не сразу! Видишь ли, за свои усилия я жду благодарностей, а тот мальчик, - он махнул куда-то в сторону, - даже спасибо мне не сказал! Наоборот, орал и отбивался. Он-то думал, что я пригласил его снимать мерки, но ведь мой сюрприз оказался еще интереснее! Не оценил. Мне было так обидно. Но тебе я подарок сразу не отдам, у тебя будет время захотеть его по-настоящему. А пока я скрашу твое ожидание.
Он поставил на кровать корзину и начал выкладывать портновский инвентарь - мотки ниток, подушечки с иглами всех размеров, ножницы, шпильки, складной нож. Его юноша почему-то взял с осторожностью, предварительно обмотав руку одеялом. Последним оказался простой наперсток. Надев его на палец, черноволосый красавец вздохнул:
-Скромненько. Но посмотрим, что можно со всем этим сделать.
И сунул наперсток в пламя свечи.
***
Фанни не знал, как долго это продолжалось. Несколько раз он терял сознание, но пробуждался от своего же крика, звеневшего в голове, но не прорывавшегося наружу. И когда смерть действительно показалась желанной, как глоток бренди, утоляющий боль, раздался звон стекла.
Далее все происходило как в спектакле, а раздвинутый полог только усиливал эффект. Число действующих лиц удвоилось. Одним из них был мужчина в черном камзоле и без парика, с мечом наперевес. Вслед за ним в комнату вошла - нет, вплыла - дама. Придерживая подол расшитого золотом платья в одной руке и веер в другой, она скептически посмотрела на своего спутника:
-Ну и куда вы так спешите, сэр? И меч лучше опустите.
-Отойдите, миледи, - пробасил мужчина. - Зачем вы только за мною увязались?.. Так, где гнусная тварь?
Уронив нож, юноша вскочил с кровати и в замешательстве посмотрел на пришельцев. Мужчина в черном радостно замахал мечом.
- Сейчас мне следует произнести долгую речь о том, как нехорошо браконьерствовать в чужих угодьях. Но за это время ты успеешь удрать. Так что речь мы тебе в качестве эпитафии напишем, а скажу я вот что - сдохни, каналья.
Безумие в глазах юноши развеялось.
-Но он же обещал, - растерянно, совсем по-детски, прошептал испанец, прежде чем противник обезглавил его одним ударом меча.
Фанни не раз наблюдал, как отрубают голову. Так благородных господ казнят. Но тело его мучителя не рухнуло на пол, а почернело и мгновенно обратилось в прах. Теперь Фанни мог пошевелится, но сил хватило лишь на то, чтобы держать глаза открытыми.
-Фу, опять ваши средневековые методы, - проговорила дама, брезгливо отступая назад. Но пепел все же достиг ее прекрасного шелкового платья, и она Вздохнула. Этот вздох не предвещал для спутника ничего хорошего.
Между тем, мужчина захлопал дверцами шифоньера и начал исследовать его содержимое.
-Виру с него хочу взять, - пояснил он, - вдруг найдется чего ценного? Я и Мастеру его в Иберию отпишу, уж будьте уверены, леди Аркрайт! При всем Совете его ошельмую, раз псов своих не может на привязи удержать! Если б не то письмо, так и лютовал бы подлец в моих владениях! Знать бы еще, кого благодарить за эти сведения...
-Не смею вас отвлекать, - издевательски произнесла леди, - но не заметил ли сир, что мы тут не одни?
-А?
Мужчина посмотрел на Фанни, как на раздавленного клопа.
-Доешьте его, - галантно предложил он своей спутнице, - если в нем вообще кровь осталась.
-Это весьма нелюбезно с вашей стороны, лорд Марсден, предлагать мне доедать чужую трапезу. К тому же не за кем-то, а за испанишкой! Я ведь и обидеться могу.
Пока лорд Марсден изучал шкаф, дама начала изучать юношу, лежащего на окровавленных простынях и из последних сил с ужасом взирающего на нее.
Через пелену боли пробилась мысль, что он имеет дело отнюдь не с людьми, но даже нечисть способна на милосердие. Попросить ее. Главное, уместить мысль в как можно меньшем количестве слов, потому что язык уже начал неметь.
-Матушка... - прошептал Фанни.
-Да какая же я тебе мать?! - удивленно воскликнула леди Аркрайт.
-Я знаю, мэм..
Подумав, она обратилась к своему спутнику.
-Лорд Марсден, да отвлекитесь вы на минутку, тут задачка поинтереснее. Посмотрите, какой милый юноша...
-...отправьте ей деньги, Салли скажет, где спрятаны... Салли из Сент-Джайлза, ее все знают... пусть напишет моей матери, что я утонул... а не как на самом деле, - бормотал юноша, бледнея все стремительнее.
- Жаль, что уже почти мертв. Ну а если не мертв, то умрет через пару минут. Ой, мальчик, ну не смотри ты так на меня, как будто сам не понимаешь, - это уже было обращено Фанни. - Перед смертью матушку вспоминает... Я почти готова расплакаться! Вам он точно не нужен?
-Сдался мне этот мозгляк, - лорд Марсден распотрошил шкатулку убитого и оценивающе разглядывал табакерку с россыпью бриллиантов. - Если не голодны, так добейте.
-А кто мне жаловался на днях, что и оруженосцев сейчас нет, ибо век не тот, и даже секретаря подходящего не сыскать, - проговорила она, аккуратно вынимая у него из рук табакерку и скептически ее разглядывая. - Подделка!.. А что до юноши, так к нему даже относиться хорошо не надобно, зато помощник будет. Верный и преданный.
Уже не соображая, о чем идет речь, Фанни закрыл глаза. Слова молитвы не шли на ум. Да и не внемлет Господь молитвам тех, кто еще до рождения предназначен к вечной погибели. Только в момент смерти можно узнать о предопределении. А его смерть по всем признакам была дурной.
-Мне необязательно его любить, - зачем-то повторил лорд, но что ответила дама, Фанни не расслышал. Снова стало больно.
Потом больнее.
Во рту появился солоноватый вкус.
-Это договор о найме, - хриплый, низкий голос лорда доносился издалека, - поставь свою подпись, парень.
И он проглотил чужую кровь.
Дальше произошло что-то совсем уж непонятное. Отпустила боль от ран, но накатившая мощь была почти столь же мучительна. Тело его содрогнулось.
Зато он был жив.
Жив по-другому.
Начиналось что-то новое и очень интересное.
Неловко встав с кровати и кое-как запахнув разорванную на груди рубашку, юноша поклонился своему спасителю. Даме он тоже поклонился и посмотрел на нее с живейшим интересом, как будто силился разглядеть что-то под ее одеждой.
-А демона мне выдадут? - спросил Фанни. - А можно не кошку, а дракона? Хоть махонького?
Во взгляде леди Аркрайт явственно читалось: "А может, я поспешила? Может, он вообще с головой не дружит?", пока сама она пыталась ободряюще улыбнуться Марсдену.
-Какая прелесть, дракон... Это ж откуда вообще взялось! - потом, поймав взгляд Фанни, быстро сменила тон: -А куда это вы, молодой человек, смотрите?!
Лорд Марсден хлопнул себя по лбу и расхохотался.
-Ой, умора! Он вас, поди, за ведьму принял! "Ведьмин сосок" силится углядеть - ну, тот отросток, через который демон кровь у ведьмы сосет! Красотища просто! Нравится мне этот парень, - просиял он, но сразу же насупился и погрозил Фанни, - за свою дерзость он будет примерно наказан... Но сама идея как хороша!
-Если вы не ведьмы, то кто? - удивился юноша.
-А ты не знаешь? - леди Аркрайт уничижительно на него посмотрела. - Мы вампиры, - и, предугадывая реакцию, продолжила. - Не какие-нибудь там простые вампиры - эка невидаль! Вот это вот, например, Мастер Лондона. Повезло тебе получить такого хозяина!
Мастер величаво кивнул. Приятно, когда хвалят.
-Я и слыхом не слыхал про вампиров, - вздохнув, юноша расстался с мечтой о карманном дракончике.
-Ну еще б мы письменно извещали каждого смертного о своем существовании!
-А тот тоже был вампиром? Вы его убили, потому что он надо мною измывался?
Фанни ощупал грудь. Порезы затянулись, кроме тех, что были сделаны серебряным ножом. Они алели по-прежнему.
-Нет, за браконьерство.
-Стало быть, вампирам можно... вот так?
Марсден пробормотал что-то насчет тех, кто сует пальцы в соусницу, а потом вытирает пятерню о скатерть. Кто ж станет водиться с такими неряхами?.. Но вообще да, можно.
Фанни слушал внимательно.
-Дайте мне выходной, милорд, - попросил он.
Охнув от такого нахальства, лорд Марсден покосился на леди Аркрайт - вот она, молодежь!
-Выходной? - переспросила леди Аркрайт. - Если я не ошибаюсь, тебя только что взяли в услужение! Это уже наглость, молодой человек - и умереть не успели, а сразу выходной!
Прикинув, сколько времени потребуется, чтобы добраться до дома мистера N. и сотворить с ним все то же самое, только в ускоренном темпе, Фанни взмолился:
-Я быстро обернусь, полчаса всего лишь! Хотите побожусь?
Оба вампира рефлекторно замотали головами.
-Иди, раз невтерпеж, - смилостивился Марсден. - Задержишься - бифштекс из тебя сделаю и портером запью.
Как только Мастер сообщил Фанни его новый адрес, юноша выскочил из проклятого дома и понесся по улице, почти не касаясь земли...
-Как думаете, вернется?
Марсден уверенно кивнул.
...По старой памяти, службу Фанни начал с обмана.
Через порог Дарквуд Холла новый секретарь перевалился минут за пять до рассвета. Рубашка, жилет и кюлоты были заляпаны кровью и землей, чулки сползли, одного башмака не хватало. Иными словами, зрелище он являл нелицеприятное. Мастер, поджидавший его в фойе, присвистнул, долго и переливчато.
-Завтра, милорд, - только и сумел попросить Фанни. Он устал до одури, до оцепенения, и не сразу сообразил, зачем Марсден настойчиво трясет рукой у его лица.
-Кусай меня за запястье, - приказал вампир. - Только ты того, грязь с клыков сотри, а то я столбняк от тебя подхвачу. Да шучу, шучу! Пей давай! Ведь прямо тут окочуришься, мне потом пепел из ковра вытрясать. Вот, то-то же, - ухмыльнулся Мастер, когда новообращенный прижался ртом к его руке, - я о тебе позаботиться сумею. Со мной не пропадешь.
Украдкой, каким-то вороватым движением, он погладил юношу по голове. А тот пил, вслушиваясь в шум крови, который почему казался похожим на шум дождя.
...Положив руки на флорариум, Фанни давил на стекло пока оно не треснуло, впившись в ладони острым крошевом. Отряхнувшись, посмотрел на орхидеи. Цветы жадно глотали воздух.