Принцесса медленно приходила в себя. Приподняв голову, она со стоном опустила ее обратно, не в силах даже раскрыть глаза. Все демоны мрачных подземелий, что же вчера произошло? Диэра все же собралась с силами и села, обхватив голову. Судя по звукам, неподалеку плескался Сокол. Возможно, такое состояние вызвано одним единственным глотком дешевого вина? Ой, сомнительно! Нужно взять себя в руки и вспомнить, что же было вчера.
Итак, они погуляли по городу, зашли во дворец, закупили необходимое снаряжение, сумели все это незаметно для стражи переправить в горы. И что дальше? Провал в памяти...
Менар, очевидно, заметив, страдания девушки, неторопливо вышел из воды и встал рядом. Диэра сумела кое-как открыть один глаз и некоторое время молча следила за капельками воды, сбегающими по телу.
- Да, - барон внимательно посмотрел на принцессу и сел на солнцепек, чтобы быстрее высохнуть. - Не ожидал, что сок этих ягод так на тебя подействует. Слышал, конечно, о подобных случаях, но самому видеть не доводилось...
- Как так? - Диэра мужественно поднялась и вовремя оперлась на валун, чтобы не упасть, потому что мир начал выписывать такие кульбиты, каких от него не ожидали.
- Хуже, чем самое крепкое в мире вино, - Сокол помотал головой, просушивая волосы. - Настой этого растения принимают в качестве снотворного, и я еще не встречал людей, на которых он мог бы не подействовать. Однако твой организм оказался на удивление крепким: ты не уснула, тебя просто здорово опьянило. Да-а, ты такое несла...
- И что я говорила? - сердце Диэры ухнуло вниз.
Менар с удивлением посмотрел на нее и пожал плечами:
- Да я особенно и не прислушивался...
Принцесса вовремя отвернулась, чтобы юноша не видел, как она покраснела. А что, если он внимательно слушал? Неужели он напоил ее этим настоем намеренно? Диэра вновь взглянула на Сокола; нет, не может такого быть. Люди такого типа редко прибегают к помощи подлых приемов. Барон скорее попытался бы поймать ее на слове, заговорив до потери бдительности. Девушка прикусила губу и мысленно пообещала себе быть осторожнее.
В глазах неожиданно потемнело, словно принцесса резко встала после долгого сидения. Пришлось, взявшись за камень, пережидать приступ. На плечо опустилась тяжелая рука. Диэра резко развернулась, но это был всего лишь Менар, который протягивал ей небольшую кружку с неизвестным пузырящимся содержимым.
- Выпей, - усадив принцессу на свернутое одеяло, он принялся собирать вещи. - Полегчает. Это старое и проверенное средство.
Резонно рассудив, что ядом или снотворным поить ее не имеет смысла, а остального бояться не стоит, девушка зажмурилась и залпом выпила содержимое. Глядя на Сокола, она пыталась подробнее вспомнить вчерашний день. Мысли были вялыми, как объевшийся грызунами удав.
Так, мы купили лошадей и сумели привести их к храму. Сокол сказал, что можно их стреножить и отпустить пастись, они никуда не денутся. Затем мы отправились отдыхать. Заночевать решили на берегу все той же заводи, где меня дважды едва не убили. Помнится, разговор как-то незаметно затронул тему мечтаний... Да! После этого Сокол неожиданно заявил, что очень устал, равнодушно улегся на бок и уснул. А я несколько раз его толкала и говорила, что мне не уснуть. И этот... этот... встал, навел какой-то состав и дал выпить, пообещав, что со сном проблем не будет!
Дальше в памяти ничего определенного не содержалось. Диэра помотала головой: тошнить перестало, да и земля под ногами больше не раскачивалась, норовя превратиться в небо. Восприятие понемногу приобретало прежние резкость и ясность. Принцесса гневным взглядом прожгла спину Сокола: этот не пропадет - с хитростью все в порядке.
Менар в ответ на это только усмехнулся. Ему не нужно было видеть, куда смотрит девушка: он чувствовал это всем своим существом.
- И каковы наши дальнейшие планы? - девушка решила не вынашивать планы мести, а перенести внимание на первоочередные задачи.
- Ну, сначала не помешало бы перекусить, - барон поудобнее расположился на камнях. - А потом... Ты вернешься в храм, заберешь своих псов и настоятелю, буде таковой встретится на пути, спокойно скажешь, что вы покидаете его гостеприимное обиталище. Я за это время успею перегнать лошадей в условленное место и навьючить припасами. После этого мы все встречаемся и трогаемся в далекий и нелегкий путь. Ешь давай, я уже позавтракал, так что тебе компанию составлю из вежливости.
- Вот и молчал бы, делая вид, что тебе просто приятно со мной общаться, - проворчала принцесса, принимаясь за еду.
Во дворце она привыкла к большому разнообразию стола. Менар же предложил ей хорошо пропаренную рыбу и фрукты. Пару месяцев назад Диэра на такие яства и не взглянула бы, но это было давно и неправда, сейчас никто не сбивался с ног, чтобы предложить ей более экзотическое блюдо.
Сокол поднялся и ушел за высокие валуны. Через некоторое время он появился вновь уже в полном снаряжении и с оружием.
- Да, вот еще что, - барон присел на камни, внимательно глядя на завтракающую принцессу. - Я хотел бы немного прояснить произошедшую вчера ситуацию. Дело в том, что мои предположения подтвердились: в тебе вчера проснулся голос крови. Твоя мать была амазонкой... Стой! Ну вот, ты утопила свой завтрак... Твой отец - Сигурл - был великим завоевателем. Против его разумной агрессии, направленной на объединение, выступали многие союзы, но все они потерпели поражение. Большинство полководцев были убиты в бою, других казнили, но на одного, то бишь на одну, у короля рука не поднялась. И ты - дочь именно этого полководца... или полководицы!
Диэра не стерпела такого издевательства и зашвырнула в широко улыбающегося Менара горстью речных камней. Тот непостижимым образом уклонился. Приятно было осознавать себя плодом настоящего чувства, а не расчета, но это уже ничего не меняло: родных по линии матери можно не искать...
- Для меня одно остается непонятным, - Сокол протянул девушке чашку с умело заваренным чаем. - У амазонок очень строгие законы, касающиеся детей. Если рождается мальчик, его либо подбрасывают обычным людям, либо убивают. Но почему они отпустили с Сигурлом тебя? Ты ведь королевских кровей! Раньше я был уверен, что ради такого ребенка они половину стран с лица земли сотрут, а тут... Все прошло тихо и мирно. Даже странно.
- А какая судьба меня ожидала бы? - принцесса отпила, не чувствуя вкуса напитка.
- Скорее всего, ничем не отличающаяся от жизни твоей матери, - барон пожал плечами, примериваясь к клинкам за плечами. - Тебя тоже сделали бы ненавистницей мужчин и воительницей. В конечном итоге, ты погибла бы в одной из бесконечных войн своего племени.
Диэра отстраненно кивнула, погруженная в собственные мысли. Каждый день приносил ей новые сюрпризы. Пожалуй, даже пора обучения не была такой познавательной. О своей матери принцесса действительно почти ничего не знала. Отец старательно избегал разговоров на эту тему, а если и удавалось загнать его в угол, то отделывался одними туманными фразами. Другие просто не владели всей информацией. Или предпочитали молчать, чтобы не вызвать гнев своего повелителя. Возможно, каждый из них был проинформирован о последствиях распускания языка.
Девушка задумчиво кивнула: это похоже на ее отца. Но теперь... Диэра - дочь амазонок! В голове укладывалось с трудом. Многие вещи теперь стали понятными: и неприязнь к надушенным хлыщам, и страсть к оружию, и крепкое телосложение...
- Она была не только амазонкой, но и еще матерью, - тихо произнесла принцесса. - И она не хотела для меня той же судьбы, что постигла ее саму. Она влюбилась, как и мой отец, но из-за своих собственных законов не смогла обрести счастье. И мать надеялась, что это получится у меня.
- Кто знает? - Менар пожал плечами, поднялся на ноги и отряхнул штаны. - Мне нужно отлучиться, но это ненадолго. Никуда не уходи и держи под рукой оружие.
Глядя на спину удаляющегося телохранителя, принцесса вздохнула, пытаясь отогнать вновь возвращающиеся мысли. Голова была занята все тем же: проведением параллелей между ночным спасителем и Соколом. Конечно, кроме владения схожими клинками, никаких общих черт найти не удавалось. И все же чувствовалась какая-то связь, словно они знали друг друга или приходились родственниками. Однако это не добавляло ясности.
Спрыгнув с камня, Диэра подошла к костру и присела на свернутое одеяло. В нем что-то приглушено звякнуло. Принцесса поддалась любопытству и развернула свой импровизированный пуфик, невольно вскрикнув от восхищения при виде содержимого: ее недавно купленная кольчуга, уже смазанная заботливыми руками Сокола. Девушка тут скользнула в объятия надежных стальных звеньев и несколько раз взмахнула руками. Удивительно, но ни одно колечко не звякнуло, не выдало свою владелицу ни единым звуком.
Обняв колени, принцесса завороженно уставилась на огонь, просто выгнав все мысли из головы. Приятно было сидеть и ни о чем не думать, никуда не спешить, ни к чему не стремиться.
Расслабленность настолько поглотила Диэру, что простая песня заставила вздрогнуть от неожиданности. Конечно, было сомнительно, что Сокол подкрадывался, скорее всего, он шагал походкой беззаботного человека, напевая песню на неизвестном языке. Это сама девушка забылась настолько, что утратила бдительность.
- Что это за язык? - тут же ошарашила она вопросом едва появившегося из-за валунов Менара.
- А что случилось? - барон с подозрением нахмурился, разве что принюхиваться не начал.
- Просто так, - пожала плечами Диэра, снова уставившись на огонь. - Красиво...
- Это мертвый язык, - Сокол пожал плечами и присел к костру. - Очень красив и невероятно сложен для изучения. Раньше на нем говорила половина населения нашего мира. Но постепенно интересы перекинулись на более простые и практичные языки, доступные представителям любого народа. Сами мы сейчас общаемся искусственном языке, помимо которого обязательно знаем родной...
- А я смогла бы его выучить? - поинтересовалась принцесса.
- В принципе, препятствий этому нет, - Менар зажмурился, подставив лицо, и без того загорелое, солнечным лучам, став похожим на большого довольного кота. - А с чего бы это такое желание появилось?
- Просто показалось, что я понимаю слова этой песни, - просто ответила девушка.
Она ожидала упавшей на гравий челюсти и огромных глаз, но Менар ограничился лишь недоверчиво прищуренными глазами. Древний язык больше никто не мог знать, кроме самого барона и его побратима: не нашлось больше дураков, согласных провести в пыльных архивах ровно пять лет. Все осложнялось тем, что не было никаких записей. Язык древних был исключительно устным. Хотя... Если сам Менар побывал в голове принцессы, то не исключено, что и Диэра могла приобрести некоторые знания.
- Сомневаюсь, - тихо и членораздельно проговорил барон. - Тебе именно кажется...
- А что за песня, на самом деле?
- Да, так: наша с Норе песня на все случаи жизни, - барон беззаботно махнул рукой. - С ней мы и в походы ходили, и ночи у костра коротали, и от врагов скрывались. Слова сами придумываются, нужно лишь попасть в ритм и ни о чем не думать. Главное - настроение...
- А вы, оказывается, творческие люди, - с уважением протянула девушка.
- Да, но это творчество не помогло нам достичь конечной цели нашего обучения - мы не стали полноценными Пустынниками, - Сокол на полном серьезе покачал головой.- Мы достигли многого и многое постигли, но до идеала так и не добрались. В конечном итоге на просто перестали учить, очевидно, посчитав безнадежными...
- Мне кажется, что здесь ты ошибаешься, - принцесса поерзала на одном месте. - И я с радостью утру тебе нос, хотя и знаю меньше. Вы просто пошли по другому пути. Пустынники в большей степени воины, и чего-то другого от них ожидать трудно. А вы в духовном плане их переросли. Знаешь, я однажды читала, что некий мудрый человек предложил миру свое учение. Но с ним не согласились многие, в том числе и его собственные ученики. Так вот, он поступил очень оригинально: самых способных он прогнал прочь. Почему? Потому что они могли привнести нечто новое, что сам учитель уже не в состоянии увидеть. По-моему, причина именно в этом.
- Возможно, - уклончиво протянул Менар. Нужно было срочно что-то предпринимать: разговор заходил в слишком опасную для барона область. - Я прошелся и наметил путь, на котором нас не встретят невидимки. Эти воины стоят очень дорого и теперь не могут перекрыть всех подходов к храму. Но попетлять предстоит порядочно. Ты встречаешься с телохранителями, и вместе направляетесь в место, о котором разговаривали. Я буду там. Все, пошли.
Барон сноровисто залил костер, попрятал головешки и разровнял темное пятно. Теперь никто не смог бы точно сказать, когда именно здесь отдыхали. Осмотревшись, Менар взвалил на плечо поклажу и зашагал прочь. Принцесса путь уже знала, поэтому не было необходимости каждый раз поворачиваться и указывать на опасные места. К тому же на ногах у нее находились сапоги с прочной шершавой подошвой, не позволявшей скользить на мокрой траве, как и на камнях.
А девушка, глядя в широкую спину, неожиданно пожалела о покупке. Как приятно было бы снова очутиться в его руках, прижаться к широкой груди, чувствовать сквозь рубашку биение сильного сердца... Казалось очень сомнительным то, что такой наблюдательный воин не замечает ее душевного смятения, хотя девушка и старалась скрывать охватившие ее чувства. И сама понимала, что и Сокол не равнодушен, однако во владении собой он ушел далеко вперед. Пытаться прочитать что-либо через эту сплошную, словно из камня, маску было заведомо бесполезным занятием. На мелочах можно подловить почти каждого. Например, почему этот молодой человек так поспешно направляется за лошадьми, если они все особо никуда не торопятся? Это наталкивает на определенные размышления, но загружать голову сейчас просто нет времени.
- Видишь ту цепочку камней? - рука Менара указала на длинный ряд весьма приличных валунов. - За ними пройдешь слегка пригнувшись. После этого аккуратно спустишься в небольшую расщелину и пойдешь до ее конца. Затем осторожно поднимаешься наверх и стараешься двигаться так, чтобы солнце все время было по правую руку. Запомнила? Действуй...
Принцесса внимательно смотрела свой будущий маршрут, повернулась было спросить о приблизительном времени, но верного телохранителя уже и след простыл. В сердцах сплюнув на землю (чего раньше никогда не делала), девушка отправилась в храм, скрупулезно следуя инструкциям.
Все произошло именно так, как и описывал Сокол: через час она уже спускалась по длинной лестнице по направлению к главному зданию храма. Трое псов, стоящих у входа в кельи, подтянулись, приготовившись сопровождать свою подопечную куда угодно, но Диэра щелкнула пальцами, приказывая оставаться на месте. В прохладных и сумрачных подземельях еще двое обедали, а третий - недавно раненный и потому освобожденный от исполнения обязанностей - спал на лавке. Повинуясь знакам руки, обедавшие подорвались со своих мест и осторожно растолкали третьего. Все вместе поднялись наверх, псы хмуро выстроились в привычную линию.
- Ты! - принцесса поймала одного из послушников за руку. - Немедленно найди настоятеля и пригласи сюда. И не пяль на меня глаза - вывалятся! Бегом!!!
Проводив удаляющуюся со всей доступной скоростью фигуру, девушка усмехнулась: сразу видно человека, который в обучении всего пару лет и еще не успел приобрести монашеской степенности. Послушник, уже не один год проведший в стенах монастыря, умеет уважать себя.
Настоятель появился через несколько минут. Судя по его разгневанному виду, кому-то грозили крупные неприятности. Действительно, никто из монахов, и тем более послушников, никогда не решался прерывать утреннюю медитацию. При виде источника беспокойства, раздражение сменилось удивлением.
- Чем могу быть полезен? - мудрый человек решил избрать линию нейтрального поведения. - Вы хотели меня видеть?
- Да, - принцесса кивнула. - Мы покидаем ваше гостеприимное обиталище. К великому сожалению, нас к этому принуждают обстоятельства. Спасибо за все, что вы для нас сделали. Чем мы, в свою очередь, можем вас отблагодарить?
- На все воля Богини, - смиренно пожал плечами настоятель. - Если ей будет угодно, то наши пути еще пересекутся, и тогда вы сможете отплатить тем, чем посчитаете необходимым. А если не доведется свидеться, значит, никаких долгов Богиня за вами не видит. Ступайте с миром.
Слегка поклонившись, настоятель спокойно повернулся и направился к храму. Диэра долгое время смотрела ему вслед. Почему-то все, что должно было произойти, показалось мелким, незначительным, недостойным внимания, суетным. Очевидно, с этим и было связано любое пребывание в стенах храмов, монастырей и других местах подобного рода. Однако совершенно неожиданно с противоположной стороны души всколыхнулось нечто, чего девушка до настоящего момента в себе не замечала.
Злость. Злость на сложившуюся обстановку. Злость на саму себя и отчаянная решимость довести начатое дело до конца. Сделав знак телохранителям, принцесса тяжелыми шагами направилась к воротам. Пока ей здесь не место. Но потом, когда потеряется сам смысл всей жизни, можно будет подумать о возвращении...
К месту встречи с Соколом следовали молча. Принцесса была погружена в свои мысли, а псы, стараясь добросовестно выполнять свои обязанности, ломали голову над нарядом и странным настроением девушки.
Барона на месте не отказалось, что Диэру нисколько не смутило. Она прекрасно успела уяснить, что добровольный спаситель обязательно будет находиться поблизости. И действительно, через несколько минут послышался незатейливый мотивчик, насвистываемый кем-то, идущим по тропинке.
Ожидания оправдались: из зарослей появился Менар. На псов он не обратил никакого внимания, хотя казалось, что высокие, могучие, закованные в черную броню телохранители обязательно должны производить впечатление на любого человека.
- Ну, что? Готовы? - выражение лица барона было таким, что не поймешь: улыбается или насмешливо щурится, выискивая повод для насмешек.
- Да, - ответила за всех принцесса и по-особому щелкнула пальцами, привлекая внимание своих сторожей. - Это - Сокол. Во всем, что касается моей жизни, подчиняться ему беспрекословно. Ясно?
Немое молчание было красноречивее всяких ответов. Псы не собирались оспаривать свои права, бросать вызовы и заниматься другой подобной ерундой. Для них главное - жизнь хозяйки, а уж как ее будут обеспечивать... Хоть голым по улицам бегай, но чтобы объект был цел и невредим.
Менар отвесил шутовской поклон и знаками пригласил следовать за собой. Никто не заставил упрашивать дважды. Телохранители упрямо сохраняли все тот же боевой порядок, поскольку после предательства ожидали нападения из-за каждого камня или куста. А Сокол беззаботно шагал впереди, но уже не насвистывал. Первое знакомство состоялось, не следовало и дальше показывать свою беззаботность.
- Значит, так, - Пустынник остановился перед сваленными в кучу одинаковыми походными мешками. - Трое пусть займутся поклажей, а вы... Вот вам луки, прикрывайте территорию. После вторая тройка станет ближним кольцом, а вы - дальним. Я всегда буду находиться рядом. Если отлучусь, то обязательно предупрежу вас. Это правило касается всех. Надо уйти - объясни, куда и насколько долго. Теперь несколько слов о наших врагах. Напасть могут неожиданно и откуда угодно. Хитры, коварны, не имеют понятий чести. В спину ударят с улыбкой на лице, если это поможет достижению цели. Дальнейшее узнаете по ходу нашего путешествия. Ваше Высочество, нам туда.
Сокол вновь согнулся в поклоне, указывая направление. Но Диэра твердо решила отомстить, а потому прошагала мимо, величественно подняв подбородок. Она просто плыла, потому что такую походку в нее закладывали с детства. Одновременно с этим девушка не забыла отметить, что поклон, который ей отвесили, был отточенным, почти совершенным. Значит, неоднократно сталкивался с высшим обществом, потому что низкородные приветствуют господ совершенно иначе.
Менар едва заметно улыбнулся и мысленно поблагодарил всех Богов за то, что ему не довелось столкнуться со своей помолвленной при дворе. Пусть теперь ломает голову. Да и на это у нее времени останется немного. Придется приложить все усилия к тому, чтобы путь стал как можно короче. Чем меньше времени они проведут вместе, тем меньше вероятности быть раскрытым.
Пока телохранители работали, обшаривая все вокруг хмурыми взглядами, барон стоял и смотрел на город. Предстоит через него пройти, другого пути нет. Точнее, есть, но это потребует времени, а оно сейчас на вес золота. И для мира, и для Менара лично. Надо ждать, часа через три стемнеет, и можно выходить к людям. В том, что найдутся ночные охотники на принцессу, которые будут тщательно следить за всеми путями, никто не сомневался. Однако ввязываться в драку нельзя, пусть и очень хочется преподать кое-кому уроки. Противники должны думать, что девушка все еще находится в храме. Это даст фору и на время освободит путь.
Принцесса тоже внимательным взором смотрела на раскинувшийся внизу город, в котором кто-то уже зажигал факелы, готовясь к наступлению ночи. Но в голове ее метались мысли совершенно другие, никак с предстоящей поездкой не связанные. Сокол, конечно, привлекателен, но что-то концы с концами в его жизни не сходятся. Неужели он до сих пор не женат? Или уже успел овдоветь? Нет, маловероятно: в таком случае, где он прячет традиционную татуировку вдовца? Просто не стал ее делать? Но жрецы строго следят за обычаем, ведь любовь перед Богами только одна. Многое объясняет Каменная Слеза, но это характеризует лишь самого Сокола как человека неуступчивого, жесткого. Однако ни один амулет не смог полностью изменить жизнь человека. Да, он Пустынник, но это призвание, состояние души, никто не обязывает быть в этом Ордене до конца жизни.
- У каждого будет по две лошади, - неожиданно нарушил тишину Менар. - Вторая - вьючная. В случае опасности ее можно бросить, она станет только задерживать, но свою, на которой будете сидеть - беречь всеми силами. Скорость нам в любом случае понадобится, но в это время, когда кругом толпы торговцев разъезжаются по трактам, мы замену можем и не найти. Потому обращаться осторожно. Место назначения - Край Плывущих Барханов. Основная ценность - вода. Денег у меня хватит до озера Курб. Если ничего не случится, то и дальше. В любом случае, действовать станем по обстоятельствам. А пока можно отдохнуть.
Барон положил под голову одеяло, улегся поудобнее и закрыл глаза. Сон не шел. В голову лезли мысли о том, что давно не было вестей из владений. Это настораживало. Обычно его баронетство тихим нравом не отличалось. И тишина - это странно. Стоило пораскинуть мозгами и о дальнейшем пути. Вариантов было всего-то три.
Первый - Хотанкинские горы. Самый короткий. И самый невозможный. За все время существования ни один человек не смог их пересечь: такими высокими и обрывистыми они были. Кто-то рассказывал, что горы - лишь остаток некогда огромного хребта, неизвестно куда девшегося. Верить этому не хотелось. В любом случае, они не приносили никакой пользы, только мешали наконец-то выстроить короткий путь на север.
Второй путь - Пылающий океан. Более реальный, но, к сожалению, слишком рискованный. И не диким нравом самого океана, а пиратами, чувствовавшими себя в массе островков неуязвимыми. Эти запросто обдерут и не станут происхождением интересоваться. За что и поплатятся, но это все потом, через некоторое время, а навскидку развитие событий предсказать невозможно.
Третий - самый приемлемый - через Синер в Каввазд или Ерону, а там недалеко и Северные баронства. Но где гарантии, что враг не размышляет так же? Правильно, на этом направлении и будет больше всего засад. В любом случае, мимо Синера не проехать. Только если окольными путями. Но там, где не хватает людей, сработает магия, а с ней справиться зачастую сложнее, чем с наемниками.
М-да. Менар почесал в затылке, как делал всегда, если не мог найти выход из сложной ситуации. Благо, подобные затруднения встречались не часто. В конце концов, все сложилось не так уж плохо. Могли бы и вовсе без памяти оставить, а тут удалось практически все вспомнить. А что не всплыло сразу, все равно рано или поздно восстановится. Барон открыл глаза, тяжело вздохнул, снова их закрыл и отвернулся. Освещенная заходящим солнцем пред ним сидела Диэра. Сокол не видел смысла в том, чтобы без повода бередить просыпающиеся чувства. Да и с поводом тоже не стоило...
Кирхаш открыл глаза, потянулся и упруго вскочил. Только что у него закончилась первая спокойная ночь. Ночь без неведомого пришельца, без ненавистного мучителя. Очевидно, усиленные караулы все же сделали свое дело: никто советника больше не беспокоил.
Старец с радостным настроением выглянул в окно и приуныл. На сегодняшний день было намечено совещание, но на улице дул необычный для такого времени года ветер, тугими струями хлестал дождь. Да, вот и тащись в такую пору к Нистру на отмели!
Вздохнув, советник принялся одеваться, но замер, различив едва слышный скрип. Кирхаш моментально развернулся с длинным боевым ножом в руке. Никого! Однако чувства подсказывали, что в комнате явно кто-то находился. Вот практически неразличимо промялась обивка кресла, вздрогнул стол, словно некто на него наткнулся. Волосы медленно начали подниматься дыбом, однако Кирхаш усилием воли загнал страхи обратно, тяжело дыша, словно выброшенная на берег рыба. Не было слышно ни одного постороннего звука, словно советника положили в гроб и присыпали сверху пятью футами земли. Дождь лупил по окнам, ветер развевал листву деревьев, но в комнате стояла тишина.
Лица коснулся легкий ветерок, смертоносная сталь тут же рассекла воздух. В ответ прозвучал лишь издевательский смех, заставивший поверившего в свою недостижимость старца превратиться в комок обнаженных нервов. Смех шел из ниоткуда, заполняя собой сразу все помещение, давил на уши, огромным колоколом бился в голове. А затем неожиданно наступила тишина. Кирхаш даже помотал головой и постучал по ушам: не оглох ли?
Нет, быстрые шаги подсказали, что невидимка пытается зайти сзади. Старец развернулся, прислушиваясь. К сожалению, глазам доверять было нельзя. Однако, как выяснилось, стоило. Метнувшийся со стола золотой кубок выбил из руки нож, едва не раздробив кисть. И тут же летящий за ним поднос начисто срубил одну из колонн, поддерживающих балдахин над постелью. Кирхаш успел уклониться лишь чудом. От серебряной чаши с фруктами пришлось катиться по полу, чтобы сохранить целой грудную клетку. Долго так продолжаться не могло: у невидимки скорость была просто сумасшедшей.
Советник из последних сил перелетел через постель и замер, стараясь заметить малейшее движение. Но услышал все тот же издевательский смех.
- Где ты? - облизнув пересохшие губы, Кирхаш осмотрелся и не заметил ни малейших признаков чужого присутствия: видимо, он начинал сходить с ума.
- А где я должен быть? - голос прозвучал совсем рядом, над ухом, но кулак Кирхаша вспорол лишь пустоту.
- Чего ты добиваешься?
- Ты решил перейти к сути вопроса? Это радует.
В воздухе повис еще один кубок тонкой работы, в который тонкой струйкой полилось вино. Когда вино поднялось до краев, кубок двинулся к советнику и замер перед ним в полосе лунного света. Кирхаш до слез в глазах всматривался в дрожащий воздух, но ничего не было видно. Или было? Сквозь слезы показался размытый силуэт худощавого человека, опирающегося на широкий двуручный меч и протягивающего советнику вино. Кирхаш отскочил к стене и схватил саблю, приготовившись к бою, но никто не спешил на него нападать. Только пустой кубок валялся на полу в луже разлитого вина.
- Покажись, выродок, - пришлось прокашляться, потому что голос от волнения сел.
- Нехорошо оскорблять других людей, особенно если они сильнее тебя. Разве мама тебя этому не учила? - голос приближался, пока не стал звучать совсем рядом с перепуганным человеком.
Кирхаш не зря много времени уделял тренировкам, оттачивая свое фехтовальное мастерство, которым по праву гордился. И обеими руками он владел свободно, что и продемонстрировал, перекинув саблю в левую руку и резко ею взмахнув. К сожалению, из этой попытки мало что вышло, так как сталь зазвенела о сталь, и тут же оружие отлетело в сторону, а сам Кирхаш покатился по полу от сильного удара, пришедшего из пустоты. Советник перекатился и замер: перед его горлом из воздуха возникло широкое лезвие черного меча.
То, что это оружие опасно не только для жизни, он понял по изредка пробегающим по стали сполохам света. Постепенно стал вырисовываться сам меч и сильная рука, уверенно держащая его на весу.
Заглянувший в покои Райбель замер от суеверного ужаса. Сам он был человеком образованным, но страхи собственного дикого племени сидели слишком глубоко. И теперь слуга чувствовал, как тело отказывается подчиняться. И все же победила преданность хозяину, в свое время вытащившему Райбеля из ситуации, которая грозила неминуемой смертью. Слуга пересилил себя, аккуратно прикрыл дверь, бесшумно ее запер и бросился за стражей.
А Кирхаш широко раскрытыми глазами смотрел на то, как прямо из полумрака начинала прорисовываться фигура мучителя. Юноша, испускавший мягкое сияние, спокойно смотрел на советника. Тот, как ни старался, не мог разобрать черт лица, лишь холодные серо-зеленые глаза, в глубине которых затаилась насмешка. Казалось, они прожигали человека насквозь до мраморных плит пола.
- Убивать тебя? Нет. Это было бы слишком просто. Конечно, спасти тебя может только смерть, но примешь ее ты не от меня. Есть тут один северный барон, который просто жаждет поговорить с тобой по душам. Если, конечно, эта душа у тебя еще осталась. Так что не рассчитывай так просто от меня избавиться. Я еще не раз к тебе появлюсь... Что там за шум? Ба, сюда спешит доблестная стража. Значит, мне пора...
Юноша убрал меч и тут же рассыпался роем искр, которые метнулись к двери. Вбежавшие стражники, получившие визгливый приказ на убийство чужака, от усердия едва не порубили сами себя: их клинки спокойно проходили сквозь сияние, не причиняя ему никакого вреда. В ответ послышался лишь издевательский хохот. В конце концов, нарушитель спокойствия просто растворился в воздухе, но его смех еще долго звучал в воздухе.
- Чтоб тебя разорвало от твоего же смеха, - зло бросил Кирхаш и без сил откинулся на пол. - Все пошли вон! Пришлите мне Райбеля... Быстро, пока за ротозейство не повесил! Болваны! Пропустить пришельца в мои личные покои... Такого я от вас не ожидал. Очевидно, вам слишком много платят за такую плевую работенку, ведь не нужно ничем заниматься, кроме как пропускать кого угодно в мой дом. Ладно, у меня есть три сотни свободных вакансий на борьбу с пиратами Пылающего океана. Есть желающие отправиться прямо сейчас? Молчите?! Если еще раз повторится подобное, то ваши отрубленные головы украсят зубцы моих башен. Вон!!!
Сил подниматься с пола не было. Советник нащупал ручку кувшина с вином и принялся пить прямо из горла. Его отвлек хлопок ладоней стоявшего в дверях Райбеля. Вздрогнув, Кирхаш быстро пришел в себя и пристально посмотрел на слугу.
- Тоже хорош красавец, ничего не скажешь, - советник вновь уронил голову на пол. - Почему раньше не появился, мерзавец? Что?.. Какой приступ? А, ты об этом... Ладно, забудь. Пришли кого-нибудь здесь прибраться. И еще... Тебе придется прокатиться до Высшего Совета и сказать, что я себя слишком плохо чувствую для сегодняшнего совещания. Знаю, знаю... Пусть потом со мной разбираются эти дьявольские Координаторы. Мне уже на все наплевать. Нужно отдохнуть... Свободен!
Советник лежал на полу и пустыми глазами смотрел в потолок. На улице понемногу начиналась буря. Конечно, не стоило отсылать слугу в такую погоду, но Райбель справится, в этом сомнений не возникало. Не было еще приказа, который бы он не выполнил.
Мысли текли как-то вяло, неохотно, даже изрядное количество вина не подстегнуло их. С полнейшим равнодушием Кирхаш осознал, что неизвестный мучитель решил просто извести его. Его, Верховного посланника Высшего Совета! Невероятно! Но все же дело обстояло именно так. Советнику приходилось бодрствовать ночью, он не имел права спать днем. Бесконечно это продолжаться не могло, рано или поздно он не выдержит такого ритма. Из создавшегося положения некогда холодный и изворотливый, а теперь больной и воспаленный разум видел всего четыре выхода. Либо он сам умрет от истощения, либо его убьет невидимый урод, приходящий по ночам, либо советник сойдет с ума, либо... либо предстоит самому сделать ловушку и убить этого ночного мучителя. Других вариантов пока не было.
Лежа на полу и рассматривая узоры на мраморной плитке, Кирхаш вспоминал свою жизнь и совершенно не волновался по поводу того, что воспоминания подобного рода приходят в голову чаще всего перед смертью.
Сокол сел, с удовольствием потянулся и вытер слезы, выступившие на глазах от яркого света заходящего солнца. Организм работал нормально. Внутренние часы не сбились и подняли барона ровно за четверть часа до назначенного срока. Юноша посмотрел на телохранителей, сидящих в разных местах на виду друг у друга и удовлетворенно кивнул: они смотрят на опасность со спины своих напарников. Таких людей застать врасплох очень сложно. Тем лучше...
Принцесса все еще о чем-то думала, во всяком случае, за почти три часа она так и не сдвинулась с места. Менар покачал головой и свернул одеяло. Солнце уже садилось, но воздух прохладнее не становился. Это радовало. С одной стороны, путешествие в такую жару не доставляет большого удовольствия. А с другой - противник будет находиться в таких же условиях. Кто кого переупрямит...
Телохранители по тихому свисту молча попрыгали в седла. Сокол с сомнением смотрел на уверенно восседающую Диэру и покачал головой. Будем надеяться, что галоп она выдержит с такой же легкостью. Повинуясь знакам барона, все направили лошадей неспешным шагом к подножию горы. Сам Менар поплотнее уселся на лошади и приготовился к любым неожиданностям.
Ситарха раскинулась перед путниками огромным темным лоскутом, кое-где уже украшенным огнями факелов. Ничто не предвещало каких-то трудностей, однако они возникли сразу перед городом. Лошади были подкованными, значит, булыжные улицы предстоит огибать по окраине города, а это - потеря времени. Предстояло объезжать большинство строений с севера. Спасало то, что со стороны Хотанкинских гор не было никакой стены, лишь гряда неприступных утесов, на которые не пришло бы в голову соваться ни одному здравомыслящему человеку. Разве что какому-нибудь отчаянному самоубийце.
Хотя внешне барон оставался совершенно спокойным, внутри он дико волновался. Раньше он появлялся в городе только с Норе, которому достаточно было короткого сигнала, по которому побратимы тут же разбегались в разные стороны. В крайнем случае, они могли за себя постоять и помять городскую стражу. Однако теперь за спиной Сокола находилось семеро человек, ни на одного из которых Менар не мог с уверенностью положиться. Конечно, телохранители были неплохими бойцами, но у него слишком отличающийся от них стиль боя, поэтому нечего и думать о том, чтобы сражаться одним отрядом. А поодиночке их легко задавят численностью.
Псы убрали луки и вынули свои страшные мечи. Менар же наоборот достал лук и наложил на тетиву бронебойную стрелу. Он не доверял этим узким улочкам, а отбросить лук и выхватить верные клинки много времени не займет. Но лучше уж приготовиться к тому, что враг будет в доспехах, чем потом срезнем пытаться пробить стальные звенья кольчуги.
Телохранители взяли принцессу в специальное окружение, при котором первым обязательно погибал кто-то из них, но остальные успевали прикрыть девушку и приготовиться к опасности. Менар ехал впереди и внимательно прислушивался к ночным звукам. Как раз в этот момент он их и услышал слышал. Резко поняв в вверх сжатую в кулак руку, он пару раз качнул ею вправо: замри! Спешившись, барон бесшумно приблизился к перекрестку.. Так и есть! В темноте переминались с ноги на ногу патрульные, имевшие слабое представление о правилах построения засад. Иначе они не стали бы брать с собой лошадей, которых и почуял скакун барона.
Менар вернулся и вовремя зажал морду своей лошади, решившей поприветствовать собратьев. Знаками юноша объяснил остальным, что предстоит идти в обход, потому что впереди опасность. Никто не возражал, все понимали разумность подобных мер. К счастью, дальше встречались лишь передвижные патрули, которые было слышно издалека. Встреч с ними удавалось избегать заранее.
За несколько кварталов до ворот пришлось остановиться, потому что все улицы были вымощены булыжником. Как назло, не было ничего, чем можно было бы обмотать лошадям копыта. Менар старательно искал выход, но никак не мог придумать что-либо дельное. Будь он один - рискнул бы прорваться, причем у него получилось бы. Но сейчас за спиной целый отряд, а это уже чревато потерями, которых нужно избегать любыми средствами. А что, если...
- Оставайтесь на месте, - едва слышно прошептал Менар. - Я постараюсь их отвлечь. Как только они все бросят и рванутся за мной, вы должны не теряя времени выскользнуть из ворот. Всех, кто попробует перегородить дорогу - убить. Это не охранники... Я догоню вас чуть позже.
Выдернув из-за пояса свою верную повязку, Сокол затянул волосы и бесшумно канул в темноту. Диэра, до боли сжав кулачки, ожидала его появления. Она прекрасно понимала, что барон не станет рисковать собой зря, что каждый его шаг, каждый поступок просчитаны, взвешена любая возможность риска. Но все равно ей было страшно. А почему?! Сколько было придворных хлыщей, с вожделением ловивших каждое ее слово... Самой казалось, что любое глубокое чувство должно быть осмысленным и выстраданным. Но оказалось, что страдать приходится уже после того, как это самое чувство появится. Появился этот неизвестный Сокол, поначалу собиравшийся ее убить, и мир тут же встал с ног на голову...
Один из телохранителей что-то прошипел другим, те подхватились и молча галопом ринулись к воротам. Последний задержался, внимательно следя за напарниками, затем он тоже поскакал вперед, крепко зажав в руке поводья лошади принцессы. Когда они подскакали к воротам, все было уже кончено. Диэра уже с каким-то привычным спокойствием окинула взглядом побоище, учиненное ее цепными псами. Кровь больше не пугала. Намного важнее было то, что телохранители не получили ни одной царапины.
Вся кавалькада уже почти прошла ворота, как из темноты неожиданно выскочил Сокол и, слегка пригнувшись, побежал к воротам в странной манере. Причина стала понятна через несколько ударов сердца, когда из темноты засвистели стрелы, от которых барон умудрялся уворачиваться, при этом резко меняя направление движения. Одним прыжком взлетев в седло, он повернул голову, причем выражение лица не предвещало принцессе ничего хорошего, и прокричал:
- Чего стоим?! Я же сказал уходить!!!
При этом он пятками послал своего скакуна вперед, внимательно следя за девушкой и телохранителями. Радовало то, что в седле все держались уверенно, знали правила быстрой или длительной скачки. Да и торговец не подвел с конями, не подсунул в последний момент пустынных породистых лошадей. Хорошо... Теперь надо охладить пыл погони. Менар спокойно вытащил стрелу из колчана, закрепленного у правой ноги, натянул тетиву и, всего на мгновение развернувшись, выстрелил в темноту. Оттуда послышался шум падения тела и ругательства, однако преследователей это не остановило, и оглянувшаяся назад принцесса с дрожью увидела около двух десятков человек, бешено нахлестывающих своих коней. Еще дюжина на одном колене стояла у распахнутых ворот и выпускала стрелу за стрелой вслед беглецам.
Менара это не смущало. Он уверенно выбивал преследователей из седел одного за другим, пока они не развернулись обратно, спасаясь от губительного дождя из стрел. Но и после этого он внимательно следил за дорогой, уходящей в темноту...
Как они ночью при такой скачке не покалечили лошадей и выжили сами - для принцессы оставалось загадкой, однако им всем удалось в целости удалиться на приличное расстояние от города и дождаться привала, который Сокол выбирал по каким-то только себе известным приметам. Телохранители молча развели костер на небольшой поляне, дождавшись разрешения Менара. В их глазах он поднялся на достаточную высоту, чтобы иметь право отдавать приказы.
В свете костра принцесса увидела, как Сокол внимательно осматривал лошадей и неодобрительно качал головой, переходя от одной к другой. Вернувшись к сложенным вещам, он достал из своего мешка небольшую бутылочку и, вертя ее в руках, подсел к костру. Посмотрев на просвет содержимое непонятной посудины, он грустно усмехнулся и бросил ее в костер.
- Все, на сегодняшнюю ночь отъездились, - зло бросил Менар, вытягиваясь на траве. - До самого утра лошади на дороге ничего не разберут. И Катры на небе не видно. До рассвета можно никуда не дергаться.
- А как же они до этого скакали? - удивилась Диэра, уже предугадывая ответ.
- Я дал им снадобье ночного видения, - неохотно ответил Сокол. - Но они слишком быстро его переработали. Человеку должно было хватить на всю ночь. Ладно, досюда добрались - уже хорошо. Все равно никто не ожидал от нас такого прорыва... Думают, что мы сейчас изо всех сил мчимся по дороге вперед. А мы их обманем... Хотя шансы наши пока не изменились.
- Теперь наши враги знают направление, в котором мы движемся, - помедлил с ответом барон. - Вариантов и без этого было немного, а тут и вовсе... Но шансы есть. Врагам предстоит разделить свои силы в двух направлениях: Пылающий океан и озеро Курб. Это нам на руку. Используя преимущество в скорости, мы проскочим по одному пути прежде, чем успеют подтянуть подкрепления с других... Отдохни немного. Нам скоро в путь. Останавливаться не будем практически весь день.
Как только рассвело, вся команда поднялась, на скорую руку перекусила и отправилась в дорогу. Диэра с интересом крутила головой. Она никогда раньше не была так далеко от дома, но ее совершенно это не пугало. Впереди виднелась мерно покачивающаяся спина Сокола, рядом были верные телохранители, да и голос крови давал о себе знать.
В паре миль справа зеленой полосой виднелся бесконечный лес. Если верить словам Менара, то пройти через него практически нереально, потому что постепенно он переходил в огромное болото, которое тянулось почти до самого Великого Тракта. Если на этом пути и можно было что-то выиграть в смысле расстояния, то результат был бы таким смешным, что просто не стоило тратить силы. Сама девушка сейчас понимала, что это самый опасный участок пути, потому что им с него никуда не свернуть. Дорога без каких-либо ответвлений, на которой любая засада становится очень опасной, потому что враги точно знают, что жертва мимо не пройдет; потому они и не нервничают, думая, что преследуемые избрали другой путь или кто-то успел их перехватить...
Не было уже надоевшего запаха улиц, нагретого камня, в нос и рот не набивалась пыль, не орали сорванными голосами торговцы, не визжали обкрадываемые девицы. Все было тихо, только иногда всхрапывали лошади, показывая, что пора переходить с рыси на шаг. Солнце вставало все выше, но даже припекало оно по-особому, не так, как в городе. А может быть, изредка начинавшийся ветерок вовремя приносил желанную прохладу. Во всяком случае, сейчас Диэра никаких неудобств не испытывала.
- Теперь они нас потеряли, - Сокол потрепал по гриве своего коня. - По нашим следам они свернут в лес, но это в лучшем случае. Ночью они ничего не разглядят, а наутро наши отметки затрут другие люди. Дня два-три у нас есть.
- А куда мы направляемся? - полюбопытствовала принцесса, постепенно терявшая ощущение всего, что находилось ниже пояса.
- Великий Тракт - слышала о таком? - усмехнулся Менар и внезапно резко оглянулся.
Телохранители тут же схватились за оружие, не дожидаясь команды. Сокол некоторое время осматривал границу леса, хмурясь и покусывая губы, затем неохотно отвернулся и дал знак продолжать путь. Уже несколько часов у него не проходило ощущение чужого взгляда, сверлящего спину. Однако пока барон считал, что не стоит ради этого возвращаться.
Великий Тракт... Девушка старательно погрузилась в историю. Этому древнему пути уже больше восьми веков. Состоит из одной дороги и множества ответвлений, заканчивающихся большими или малыми селениями. Общая длина достигает шести тысяч миль. На протяжении основной линии насчитывается семь с лишним сотен постоялых дворов и таверн. По большому счету Тракт представляет собой гигантскую торговую площадь, где можно купить абсолютно все, за исключением власти.
И беглецам предстояло пропутешествовать по основной линии, а затем свернуть в сторону. Не самая радостная перспектива. Кроме Великого Торгового этот путь называли еще Великим Преступным. Грабежи и убийства совершались на нем через день. Конечно, виновных ловили и показательно наказывали, но желающих легко обогатиться за чужой счет меньше не становилось. Единственное место в стране, где всегда была работа для охранников, наемников и охотников за наградой. Веселенькое место, на котором придется вдвое против предыдущего следить за всеми вокруг.
- Отдохнем пару часиков, а потом снова в путь, - Менар остановился в небольшом перелеске и спрыгнул с лошади. Чтобы размять затекшие мышцы, пришлось несколько раз присесть и попрыгать. - Если нас и нагонят, то не раньше, чем часов через пять, да и то при условии, что мы станем стоять на месте в ожидании своей участи. Но мы не похожи на покорных аршагов, а потому к моменту обнаружения наших следов будем уже далеко.
Диэра видела, как Сокол стреножил свою лошадь и отпустил ее пастись, отдал несколько приказаний телохранителям и исчез в зарослях. Очевидно, пошел проверять тылы. Принцесса, прислонившись спиной к стволу, сползла на землю, пытаясь хоть как-то договориться с ноющими мышцами. Она не была новичком в верховой езде, но столько времени проводить в седле ей пока не приходилось. Свернув одеяло, девушка легла и попыталась расслабиться.
Через несколько минут вернулся Менар и с безразличным видом улегся рядом, заложив руки за голову. На принцессу он старался не смотреть, выискивая взглядом облака, едва видимые сквозь листву деревьев. Но и они упорно складывались в лицо Диэры. Барон хмурился и покусывал травинку, выкидывая из головы все, что мешало сосредоточиться на деле.
Не думать! Забыть, словно все это было страшным сном! Кто сейчас помнит обо всех этих союзах и договорах?! Кому это надо?! Если бы не потеря памяти, то сам бы ни за что не полез в этот дело... Но теперь надо довести до конца. Чего бы это ни стоило, но привезти принцессу в Край плывущих Барханов. А потом раствориться в воздухе, словно никогда и не было охранника со странным прозвищем Сокол. Как всегда... Но только почему-то на этот раз от привычной мысли стало тоскливо и одиноко.
Рядом послышался шорох, и Менар тут же подскочил выхватывая мечи. Испуганное лицо девушки не вызвало желания извиняться. Осуждающе покачав головой, барон убрал мечи и вновь улегся на траву.
- Самый быстрый способ покончить с жизнью - подкрасться ко мне, - неохотно произнес Сокол, закрывая глаза. - Обычно так поступают враги, так что прими к сведению, если сама дорожишь своим здоровьем.
- Мне скучно, - капризно выдала принцесса. - Расскажи мне что-нибудь.
- Что? - барон от удивления приоткрыл один глаз и скосил его на девушку, но, увидев ее хитрое лицо, усилием воли взял себя в руки и спокойно вернулся к прерванному занятию: сну. - Это что еще за капризы?..
- Пожалуйста...
На этот раз тон голоса действительно был просительным, потому юноша не смог игнорировать вежливую просьбу.
- Да не о чем мне рассказывать, - буркнул он, стараясь на корню оборвать разговор, обещающий стать неприятным. - Не помню я ничего.
- Врешь, - Диэра торжествующе покрутила головой. - Я знакома с тобой совсем немного, но с уверенностью могу сказать, что ты врешь. У тебя это плохо получается. А значит, врал ты в своей жизни очень мало, если вообще этим занимался. Ты хорошо сражаешься, значит, участвовал в битвах...
- Это не сражения, а убийства, - глухо поправил барон. - Из всех моих противников мало кто мог сравниться со мной в мастерстве. А если враг слабее тебя, то какое к демонам это сражение. Это уничтожение, истребление, убийство... Называй как хочешь.
- Ладно, оставим в покое эту сторону твоего темного прошлого. Давай поговорим о чем-нибудь более приятном... Например, чья это Каменная Слеза?
- Моя.
- Твоя? Ты хочешь сказать, что носишь женское украшение? Верится с трудом...
- А что: кто-то против? - Менар повернул к девушке застывшее жутковатой маской лицо.
- Да уж, попробуй кто-то что-то тебе сказать, - пробормотала Диэра. - А почему ты его носишь?
- Когда ее одевали, то забыли поинтересоваться моим мнением, - некоторое время телохранитель молчал. - Раньше она принадлежала сестре, которая умерла два года назад в храме Туриадала. Перед смертью успела передать мне это. За своими заботами я не сумел уследить за ней и спасти... Так какой смысл брать на себя ответственность за судьбы других людей? Отвечать только за себя проще.
- Проще, - согласилась принцесса. - Но однажды наступит время, когда ты устанешь быть один, когда захочешь, чтобы тебя поддержали близкие люди. А их не окажется рядом...
- Окажутся, - Менар произнес это слово с такой теплой улыбкой, что девушка насторожилась. - В конце концов, есть люди, которые заслуживают хорошего отношения и не требуют ничего взамен, наоборот, еще ты сам им обязан.
- Хотелось бы увидеть такого человека, - Диэра приподнялась на одном локте, продолжая смотреть на барона.
- Сомневаюсь, что вы увидитесь, - неожиданно резко оборвал разговор Менар. - Отдыхай, нам скоро в дорогу.
Девушка откинулась на спину и прикрыла глаза, старательно делая вид, что спит, при этом не переставая размышлять. По малейшим оговоркам она составляла истинный портрет своего нежданного телохранителя. Например, сейчас она твердо уверилась в том, что существуют люди, которые готовы жизнью пожертвовать ради молодого человека, который сейчас лежит рядом с ней.
Менар же сел и обхватил колени руками. Он не менее старательно делал вид, что озабочен предстоящими тяготами пути, хотя мысли его не имели никакого отношения к путешествию. Просто в последнее время произошло очень многое, что начало удивлять самого барона. Начать хотя бы с самого факта удивления. Если раньше окружающие видели лишь неподдельное равнодушие по отношению к миру и чувствовали исходящий от барона холод, то теперь сам Менар ловил себя на том, что интересуется происходящим вокруг него. Странным было и то, что барон вообще ввязался в это предприятие. По каким причинам? С какой целью?.. Как только он начинал об этом думать, голова шла кругом.
Решительно тряхнув волосами, барон поднялся и подошел к своей лошади. Хвала Богам, с животными все было просто и понятно. Телохранители молчаливыми тенями выныривали из зарослей и подходили к своим животным. Несмотря на свою массу, они двигались на удивление быстро, мягко и тихо. Да, ручные псы принцессы вполне могли бы полностью заменить Сокола, но не в борьбе с тайными убийцами, среди которых Менар мог бы по праву занять ведущее место. Через несколько минут все легкой рысью двинулись дальше. Времени в запасе было достаточно, но не стоило расшвыриваться им направо и налево. Противник не глуп, имеет в запасе множество трюков. Барон, в свою очередь, не привык оставаться в долгу. Как говорили наставники: "Контратака должна начинаться одновременно с атакой, а заканчиваться - чуть раньше".
Сокол всей грудью вдохнул чистый воздух и едва заметно улыбнулся. Сейчас он был в своей стихии. Выросший на северных просторах Менар вынужденно мирился с теснотой равнинных городов, с большим количеством людей на улицах, когда приходится ждать удара от каждого. В лесу к барону незамеченным было не подобраться, однако у преследователей не было выбора: им предстояло окунуться в ту стихию, в которой Пустынник мог считаться повелителем. А мастерство основывалось на простой работе; именно простой. У охотников барон учился делать ловушки, а потом адаптировал их для людей; у земледельцев и знахарей вызнавал про целебные и просто полезные травы, это помогало при самолечении или составлении ядов... простые наемники этим не занимаются. А если бы еще все время была ночь!.. Любимое время, когда можно многое сделать тихо и незаметно, когда можно невесомой тенью скользить в обманчивом свете Катры, неслышно подкрадываться к противнику, с издевательским смехом растворяться в ночном мраке... Все это Сокол прекрасно умел делать и днем. Сейчас он равномерно покачивался в седле, плечи приятно оттягивали перевязи с надежными клинками, глаза внимательно обшаривали каждое место, в котором могла затаиться засада.
Здесь никто не занимался разведением скота, не пахал, не сеял. По неизвестной причине люди старались избегать этих мест, хотя трава была высокой и сочной, деревья прекрасной подходили для постройки дома, а земля, на первый взгляд, была плодородной. Много лет назад кто-то подал идею облагораживания этих земель, но когда во время обработки нашли золотой меч... В следующие двадцать лет каждый дюйм был перевернут не по одному разу. Нашли массу драгоценностей, поделок из золота, оружия. Все это потом по неплохой цене продали, но с нашедшими через некоторое время случались трагические происшествия. Многие из очевидцев боялись такое рассказывать даже шепотом. В конце концов, даже до последнего дурачка дошло, что много лет назад на этом месте произошло столкновение двух армий, вылившееся в кровавое побоище. В подобных местах люди, после нескольких неудачных примеров, предпочитали не селиться. Сейчас это было даже к лучшему. Никто не мешал, не мозолил глаза; не пришлось убивать многих как случайных свидетелей...
До полудня они сделали две остановки, предпочитая не загонять коней. По подсчетам Менара, противники представляют конечную цель их путешествия, но понятия не имеют о маршруте, а потому стоит опасаться угрозы не со спины, а засад и ловушек в будущем. Барон все время отдыха предпочитал спать, избегая разговоров с принцессой. Он почувствовал, что в последнее время их беседы заходят куда-то не туда, сворачивают на его прошлое, тайными тропами крадутся к таким омутам души, о которых и сам не подозревал. Не говорить же Диэре, что он все вспомнил! А если подумать о том, как она отреагирует на известие об их обручении... страшно становится.
Менар думал о том, что нужно просто держаться, следить за собой и принцессой. Хотя бы до окончания поездки. А там... Потому он упорно при первой же возможности погружался в царство снов. Или делал вид, что погружается. Диэра не понимала. Она чувствовала, что Сокол начинает ее избегать, но предъявить претензий не могла. Свою часть договора он исполнял безукоризненно: выбирал безопасные места, скрытые от глаз случайных проезжих, проверял путь за спиной, неоднократно отставая от основного отряда. Старался, чтобы неподалеку от стоянки был ручей. Даже принцессе, поинтересовавшейся такой осведомленностью, вежливо, но холодно показал на два растения, обязательно обозначавших близкую воду.
Сейчас Диэра сидела и сердито смотрела на ноги барона - единственное, что было видно из-за дерева, за которым он лег. Снова спит! Принцесса вздохнула, стараясь успокоиться. Всякий раз он находил удобные предлоги, чтобы остаться одному. Вот и сейчас, лежит и во сне ногой дергает... Странно... Диэра удивленно подняла брови. Конечно, у каждого человека есть свои странности, и во сне ногами или руками дергают многие, но не так же ритмично. Девушка сосредоточилась, припоминая ощущения нахождения в чужом теле, и... на несколько секунд услышала ту самую музыку, которую барон напевал на озере в храме. И тут же принцесса ощутила несгибаемую волю Менара, рванувшуюся на непрошенного гостя, присутствие которого он заметил. Принцесса едва успела вернуться в свое сознание и захлопнуть все выходы. Происходящее виделось ей совсем в ином свете. Она ощущала себя маленьким кроликом, успевшим прыгнуть в хорошо спрятанную норку, возле которой появился дикий и невероятно голодный волк, неторопливо ищущий свою добычу. От него исходила невероятная уверенность в том, что даже если в этот раз непрошенный гость скрылся, бесконечно так продолжаться не может. Сама Диэра каким-то образом понимала, что с каждым разом он все ближе к разгадке ее маленького секрета.
Девушка стала медленно и осторожно придвигаться к барону. Того трудно было застать врасплох, но на этот раз он не почувствовал никакой опасности. Тем более телохранители никак не реагировали на поведение принцессы. Пристроившись за деревом, девушка старательно прислушалась, но барон на этот раз молчал. Ничего не говорил и не пел... Диэра по возможности незаметно выглянула из-за ствола. Менар лежал, согнув в колене одну ногу и гладил пристроившуюся на животе огромную ящерицу, отсутствующим взглядом уперевшись в то направление, откуда приехали они сами. В лежащем неподалеку мече богини больше не было ничего магического. Во всяком случае, так показалось принцессе на этот раз.
И при этом девушка понимала, что барон готов в любой момент вскочить и вступить в бой. Все разговоры телохранителей его не волновали. В случае необходимости он мог любого из них усмирить после довольно продолжительной схватки. Любого, но не всех вместе... А псов принцессы учили работать именно командой. Но и у них были свои слабые стороны. Слишком много брони они на себе носили. При длительном изматывающем бое надежная защита начинала играть главную роль, работая уже против самих телохранителей. В грандиозном бою им не было бы равных: крики раненных, ржание коней, во все стороны хлещет кровь, и можно рубить направо и налево без разбора. А в скоротечном жестоком городском бою никто не сравнится с подобными Соколу, кто может молниеносно вломиться в строй врага, больно укусить и так же мгновенно отступить... и изматывать врага такими наскоками постоянно.
Если догадки принцессы хотя бы в малой степени шли в правильном направлении, то барон участвовал в войнах и не прятался за спинами своих соратников... Не знала девушка, насколько она близка к истине. Менар действительно никогда не прятался за спины своих солдат, стараясь быть в первых рядах, ожидая, что наконец-то сможет умереть... Однако его вовремя оттаскивали назад, хотя он всеми силами упирался и вновь рвался в битву. А затем охладевал к кровопролитию и просто методично отстреливал из лука не в меру ретивых противников...
Ящерица зевнула, показав пасть, полную мелких острых зубов. Барон улыбнулся и пересадил ее на ствол дерева. Ему сейчас очень не хватало Норе, его подколок и шуток, неиссякаемого веселья. Однако у побратима были свои дела. Не барону указывать Богам, где должен находиться Легион Архири. Потому неудивительно, что Норе сейчас уже выполнил то, что ему приказали, и теперь терпеливо дожидается результатов своих трудов. Не потому, что ему нечего делать. Просто Легион весьма неохотно подчинялся Богам, но более или менее сносно уживался с человеком. Неудивительно, что Боги не спешили выпускать такой инструмент из своих рук. А Менару сейчас очень пригодился бы совет никогда не унывающего друга, пусть даже в нем и не было бы ничего существенного. Просто рядом с побратимом жизнь не казалась такой уж невыносимой. А проблема была, и весьма существенная, хотя может быть, все было как раз наоборот, и это сам Менар делал из мухи слона. Барон чувствовал себя так, словно добровольно зашел в лабиринт, выход из которого его самого не устраивает, а искать другой либо слишком долго, либо, как ни странно, больно. Лабиринтом была принцесса, выходом - смерть или изменение самого себя, любимого.
Принцесса неслышно отползла назад и прикусила губу, чтобы не заплакать. Хотя Менар и ничего не пел, она великолепно чувствовала его эмоции. Эмоции человека, который окончательно потерялся. И беспамятство было тут ни при чем. Надо же было влюбиться в подобного человека. Потерянные Души, Отшельники - люди, от которых шарахались на постоялых дворах и старались обходить стороной в битвах, пусть это и стоило жизни. Постоянная готовность к битве и к смерти сформировала особый тип поведения, который угадывался во всем: словах, движениях, жестах, намерениях. И что же теперь делать бедной девушке?.. Диэра проглотила слезы и упрямо тряхнула головой. Она будет молчать. Даже если это молчание ни к чему не приведет. Во всяком случае, она не будет посмешищем, предложившим свои чувства тому, кто на них вообще не способен.
Так вся жизнь принцессы проходит в сомнениях. И не потому, что у нее такое мышление или мало знаний о мире. Сам Менар неоднократно пытался понятьлогику рассуждений представительниц противоположного пола, но потом пришлось на всех попытках нарисовать большой и жирный крест. Несмываемыми чернилами. Барон уяснил для себя одно: девушки не поводят под поступки логические обоснования. Им достаточно того, что они чувствуют. Каким образом это им помогает, Сокол не знал, но в том, что это действительно действует, убеждался неоднократно... На месте принцессы барон взвесил бы все за и против и посчитал бы попытку добиться внимания Отшельника недостижимой. Но девушка чувствовала, что тут не все так просто. Никакому объяснению это не поддавалось, но Диэра знала, что Сокол меняется.
- Встали! - голос незаметно поднявшегося телохранителя бичом ударил по расслабленным нервам. - Времени все меньше, а враг не дремлет. И я догадываюсь о причинах такого бодрствования.
- Чем хоть вы меня обрадуете? - советник слипающимися глазами смотрел на сидящего перед ним управляющего и нервно хватался за рукоять меча при каждом резком звуке.
- Увы, но ничего нового сказать не могу, советник, - человек нервно облизнул пересохшие губы и заискивающе посмотрел на Кирхаша. На каменном лице старца не дрогнул ни один мускул. И все же напряжение в практически пустом каменном зале ощутимо возросло. - Наши люди до сих пор расчищают территорию баронства от трупов. Количество ваших солдат в значительной степени убавилось. Кроме того, не найден капитан, который командовал вашими отрядами.
- Плюньте и забудьте, - презрительно скривился советник и забарабанил пальцами по каменному подлокотнику, показывая полнейшую скуку. Спать было нельзя, да и не мог Кирхаш позволить себе такой роскоши. Ночной мучитель появлялся в самые неожиданные моменты.
- Мы бы рады, - управляющий тяжело вздохнул. - Но тут есть одна загвоздка. Ведь все войска переправлялись в бои только с вашего разрешения...
- Ну?! И что в этом такого?
- Ваше личное разрешение подразумевает кулон с вашей печатью на шее того, кому вы доверили представлять ваши интересы, - управляющему неожиданно стало не по себе, когда он увидел темнеющее лицо советника, начавшего соображать, куда клонит сидящий перед ним человек. - Кулон с оттиском вашей печати вы отдали сами... Естественно, что пропал он со всеми этими атрибутами. То, что его убили - несомненно. Но куда могло исчезнуть тело?
- Ну и демоны с ним, - буркнул советник и подошел к окну. Серое небо не предвещало ничего, кроме затяжного дождя.
- Так-то оно так, - управляющий вздохнул. - Но осмелюсь напомнить, что барон Менар еще не пойман, а в горах скрывается несколько человек из его личной охраны. И есть весьма значительный шанс, что они встретятся. Хранить все это в тайне невозможно. Северные слишком многим вам обязаны, чтобы молчать... Вы можете исправить положение, если выступите с официальным заявлением о своих намерениях и причинах такого поступка. Конечно, все всё поймут, но возразить не посмеют.
- У тебя есть еще неделя, - после длительного размышления выдал советник. - За это время заставишь работать все шахты. Ты меня слышал? Все! Надо выкачать с этой земли все, что возможно. Ты прав: барона нельзя сбрасывать со счетов. Все, что выдает мое присутствие в этих землях, уничтожить. И если не найдете пропавшего капитана, я из ваших шкур кошельков понаделаю. Исчезни с глаз моих.
Поклонов Кирхаш уже не видел. Дождавшись, когда закроется дверь, слветник схватил кувшин и в сердцах хватил о стену. Исчез один из подлинных кулонов! Срам! Такой не подделать с помощью магии или руками великих увелиров... К счастью, Менар ничего не помнит и сам идет навстречу своей гибели. Туда ему и дорога. В свои владения он заглядывать не станет, хотя бы потому, что просто о них не помнит. Убедить Высший Совет в целесообразности уничтожения баронства не составит труда. Северный барон уже всем порядком поднадоел своей неуступчивостью, а потому никто не станет жалеть о его исчезновении. Конечно, желающих на территории много, но тут уж закон простой: кто первый напал, того и шахты. С одной стороны, вся партия была просчитана до мелочей и поражала своей гениальной простотой. С другой - оставался еще один неучтенный фактор: Координаторы.
Советник прислонился лбом к успокаивающе холодному стеклу. Это Собрание очень любило рушить все планы в самый неподходящий момент. Одетые в черное люди всюду совали свой не в меру любопытный нос. Одни из них уже поплатился за это. Но сколько их будет еще? И всех убивать? Накладно. Армия у них посильнее, чем у всего Высшего Совета. Поспорь с такими!
Нет, если продолжать всех убивать, то весь план полетит к демонам, а этого допускать нельзя. Слишком много сил советник уже вложил во все это, слишком многих задействовал... И слишком далеко зашел.
Кирхаш присел у камина и протянул к огню руки. Райбель донес, что Координаторы решили обратиться к Совету, минуя его. Его! Верховного посланника! Считают, что Кирхаша можно просто отодвинуть в сторону, одним движением руки убрать с игровой доски. Нет, он свою партию еще не отыграл. В запасе у него много более сильных фигур, чем он сам. Главное - правильно их расставить и вовремя столкнуть друг с другом. А самому остаться в стороне и сделать наивное лицо. Положение, конечно, становилось все тяжелее. Надежда на успех таяла с каждым днем, но оставалось лишь одно: идти до конца. Рвать жилы, сметать все со своего пути, но идти. Промедление, а тем более остановка, подобна смерти.
Пока все держалось на достаточно зыбкой надежде на беспамятство Менара. В этом случае все надежды ложились на хрупкие плечи Иргиты, способной сломать шею любому, кто стоит между ней и деньгами. И она во многом была его, Кирхаша, воспитанницей.
Советник впервые в жизни пожалел. Пожалел о том, что жадность толкнула его на такой скользкий путь, который поначалу казался простым, прямым и проторенным. Но у каждого своя дорога к власти, и у советника она оказалась не самой короткой и приятной. Теперь, когда начала доходить вся тяжесть положения, становилось жалко себя. И страшно.
- Вот демоны! - Менар осмотрелся по сторонам, зачем-то пристально посмотрел на небо и выругался так виртуозно, что у принцессы возникли большие сомнения касательно его благородного происхождения. - Через час начнется дождь. Нужно найти укрытие, иначе промокнем до нитки. Давайте в лес.
- Уже третий день мотаемся, как хвосты зачуханного мгарада, - девушка устало посмотрела на барона. Она ожидала головокружительных погонь, стремительных и скоротечных драк, душераздирающих криков раненных и хрипов умирающих. Вместо этого была изнуряющая скачка с короткими остановками, однообразие дороги и боль в спине. Диэра чувствовала, что начинает тупеть. - Когда будет этот Велики Тракт?
- Был бы сегодня-завтра, но теперь придется задержаться, - Сокол погнал уставшую лошадь к лесу. - Хотя торопиться нам все рано некуда.
Принцессу такой философский взгляд на их положение заставил лишь зло сцепить зубы и сделать зарубку на память: припомнить этому нахальному телохранителю очередную пакость. Менар издевался над ней и даже не считал нужным скрывать это. Всего пять дней они скакали от Ситрахи, а злобы на Менара хватило бы на несколько жизней. Хотя сама принцесса не понимала, с чем это связано. Она чувствовала, что общение с этим странным человеком ее меняет. В какую сторону, определить пока не могла. Но она становилась сильнее, выносливее, злее. За пределами дворца оказалась совсем другая жизнь, о которой она могла только догадываться, и барон знал ее с обеих сторон, чем щедро делился с девушкой.
Со стонами Диэра повалилась на траву и едва сдержала слезы боли. Раньше ей этого не удалось бы, но теперь были люди, перед которыми свои слабости показывать нельзя. С кряхтением Диэра поднялась на ноги и добралась до пенька, с которого поклялась не вставать ни под каким предлогом. Пришлось, причем очень скоро. Ее лошадью никто заниматься не спешил, псы сами выматывались не меньше принцессы. Привычные к пешему бою и долгим осадным или наступательным действиям, они с трудом переносили длительные скачки.
Менар успел обиходить свое животное и теперь отдавал приказы, с тревогой поглядывая на темнеющее небо. Псы тут же разделились. Двое остались с лошадьми, а остальные принялись срочно носить барону то, что он приказывал. Из подручных материалов он принялся сооружать неказистый, но надежный шалаш, который мог бы выдержать непогоду. Пересидеть под деревом можно было простой дождь, но не сезонный, который мог лить несколько суток подряд. Принцесса сама отчетливо чувствовала, насколько прохладнее стал воздух. Солнце больше не светило: все небо затянуло низкими сизыми тучами. На западе оно было уже почти черным. Сокол понимал, что ничего хорошего это не предвещает. В свое время он насмотрелся на подобные буйства природы с избытком, а потому не торопился попадать под ее недовольство еще раз.
- Ты чего-то боишься? - девушка схватила за руку шагавшего мимо барона.
- Чего-то? Я боюсь слишком многого, чтобы это можно было озвучивать, - Менар решительно убрал руки принцессы от своих. - Сейчас такой сезон, что ожидать нужно чего угодно. Если я не ошибаюсь, на нас сейчас надвигается мирабун... Если преследователи до этого каким-то чудом и выслеживали нас, то после этого чуда природы мы можем ничего не опасаться: наших следов не найти и магам.
- И что же в этом страшного? - Диэра не понимала причин такой обеспокоенности.
- А страшным во всем этом является сам мирабун, - барон присел рядом с ней. - Представь себе ужасающей силы ветер, который может сносить до основания дома, вырывать с корнем многолетние деревья, заносить русла рек, иногда даже горы срывает... И такая прелесть сейчас движется к нам. Так что мне кажется, что для небольшого беспокойства основания все же есть.
Диэра не смогла придумать ничего более достойного, чем поинтересоваться: а каким же образом уважаемый барон пережидал сие явление природы? На что Менар снисходительно ответил, что малодушно зарывался в землю или при первой же возможности прятался в погреб. От домов мало что оставалось, но выжить обычно получалось. Возможно, на этот раз положительно скажется присутствие леса.
Мирабун... Странное и опасное явление природы. Представьте себе чистое голубое небо с ярким солнцем, теплый летний ветерок, приятный шум листвы... И через несколько минут все это исчезает. Небо становится черным, ветер из мягкого и легкого становится колючим и рвущим. Температура падает настолько низко, что начинает бить озноб. А потом начинается настоящий кошмар. Молнии сверкают почти без перерыва, от грома вполне можно оглохнуть, вокруг ничего не видно из-за сплошной стены дождя и града. Одежда промокает до нитки, спасти могут только знаменитые плащи летаров, но и они не выдерживают весь день под таким дождем. И при этом следует учесть, что такое буйство может продолжаться несколько недель...
Принцесса и сама уже чувствовала, что не против бы во что-нибудь закутаться. Небо уже стало почти ночным. Сокол досадливо посмотрел на небо и быстрым шагом устремился в лес, из которого почти сразу принес целую охапку сушняка. Псы сразу сообразили, чем может грозить затянувшийся ливень, и устремились за бароном. Трое все же остались. Они не имели права оставлять свою подопечную одну, да и временное укрытие надо было достраивать. После достаточного запаса пропитания для костра, Менар принялся охапками таскать траву лошадям, которых следовало очень крепко привязать и оставить неподалеку под разлапистыми ралками, ветви которых должны были в какой-то степени защитить бедных животных. Псы на подобную заботу отреагировали равнодушно. Менар их разочаровывать не стал - что с пеших бойцов еще возьмешь? - но и заботиться о чужой животине тоже не спешил. Его главной головной болью оставалась принцесса, а не ее телохранители.
Барон осмотрелся по сторонам, словно проверяя готовность к борьбе со стихией, и направился к шалашу, где уже удобно разместились девушка и ее защитники. Однако перед узким лазом Сокол остановился, будто вспомнил что-то. Мельком взглянувшие не него телохранители пожали плечами, а принцесса вздрогнула, но на этот раз не от холода. Она увидела, что глаза юноши становились все уже и уже, а их выражение говорило о том, что перед ним как минимум смертельный враг. Швырнув внутрь свое одеяло, барон деревянной походкой направился обратно в лес. Осторожно последовавшую за ним принцессу он не заметил. Или просто решил сделать вид, что не замечает.
Углубившись в лес, Менар прислонился лбом к первому попавшемуся дереву. Дышал он глубоко и часто, словно что-то внутри мешало ему. Девушка присела за стволом ближайшего дерева, чтобы не быть совсем уж на виду, хотя и понимала, что Соколу сейчас совсем не до нее. Барон неожиданно развел руки в стороны; пальцы были скрюченными и напоминали когти. Развернувшись, Пустынник с широкого замаха ударил такой лапой по стволу. Затем еще раз, и еще, и еще... Скрюченные пальцы легко сдирали кору и местами расщепляли дерево. Диэре оставалось только глазами хлопать, потому что причины таких поступков она не знала. Через несколько минут барон прекратил истязать дерево и вновь прислонился у нему. На этот раз его дыхание было тяжелым, словно он работал без отдыха не один день... По опущенным рукам стекала кровь, хотя принцесса заметила, что раны перестают кровоточить на глазах. Раны не затягивались - это было бы вовсе невероятным чудом - но смерть от потери крови Менару явно не грозила.
Барон в последний раз глубоко вздохнул и расправил плечи. Давненько с ним такого не случалось. Запертый внутри зверь рванулся наружу в самый неподходящий момент. Раньше подобные приступы бесконтрольной и беспричинной ярости были чаще, и одно время Менар научился их предсказывать и изобрел средство борьбы с ними: достаточно было просто усиленно заняться фехтовальными упражнениями или погрузиться в медитацию... Но этого хватило ненадолго. Постепенно перерывы между приступами становились все короче, чтобы они прошли без вреда для других приходилось прилагать все больше усилий. Сидящий внутри зверь не желал мириться со своим положением...
Менар помнил это гадкое ощущение, когда глаза заволакивало кровавой пеленой, в виски стучали боевыми молотами, люди вокруг уже не различались. Хотелось только одного - рвать всех, кто попадется под руку. И никто не мог сказать, когда это сумасшествие перестанет одолевать разум. Пару раз барон поддался такому состоянию, выпустил зверя наружу... В итоге в одной таверне и нескольких постоялых дворах он до сих пор не имеет права появляться, хотя полностью оплатил их восстановление. Однако безутешным родственникам не докажешь, что погибшие тогда были сами виноваты в случившемся. Менар их честно предупредил о том, что случится, если не прекратят к нему приставать. Не поверили...
Принцесса поняла, что ее личный телохранитель сейчас направится назад, и поспешила покинуть место своего преступления. Барон действительно направился обратно, но немного позже, потому девушка успела вернуться. Будь Сокол в трезвом уме, он бы неминуемо обратил внимание на следы чужого присутствия и даже сумел бы без особого труда определить, кому эти следы принадлежат. Однако сейчас ему было не до этого. Дикий зверь внутри признал свое поражение и на этот раз и успокоился. Хотя барон прекрасно понимал, что это лишь на некоторое время. И пока он шел назад, деревянность походки исчезала, движения снова становились ловкими, точными, хищными. К шалашу подошел все тот же смертельно опасный человек, которого принцесса всегда и знала.
Тишину нарушила первая капля дождя. Она упала на траву перед временным убежищем со странным звоном. Через мгновение девушка, тоже замершая в ожидании чего-то невероятного, поняла, что с таким звуком эта капля разбилась о траву. С таким же чудесным звоном упала вторая... третья... десятая... сотая... И вот уже звон наполнил все вокруг. Он нисколько не надоедал, не резал слух, а казался неземным.
- Неужели это можно не любить? - потрясенно прошептала Диэра.
Менар в ответ на это только усмехнулся и проложил палец к губам, призывая прислушаться. Девушка последовала его совету. И уловила быстро нарастающий гул. Через мгновения на лес обрушился ветер. И дождь тут же растерял всю свою привлекательность. Стало слышно только завывание ветра, гром от еще не подошедшей грозы. Принцесса все старалась не пропустить первую молнию. Она с детства любила смотреть на буйство природы и пытаться ее предугадывать, но тут все ее привычки не помогли. Она не уследила. Только успела заметить яркую вспышку, на мгновения превратившую день в ночь... Стало видно малейшие детали на поляне, вплоть до травинки. А потом ударил ужасающей силы гром. Диэра вскрикнула и спряталась под одеяло. Гроза в городе разительно отличалась от первобытной, дикой, как отличается домашний зверь от лесного.
- Что случилось с твоей рукой? - попыталась перекричать грозу девушка. Молчать было очень мучительно и немного страшно. Разговор хоть как-то отвлекал от творившегося снаружи ужаса.
- А тебе что за печаль? - с неудовольствием открыл один глаз устроившийся было поспать барон. - На моих обязанностях это не скажется. Я одинаково хорошо владею обеими руками. Так что спи спокойно.
- Я разве не могу поинтересоваться как друг? - Диэра почувствовала себя обиженной; в носу защипало, подступили слезы, которые почти невозможно будет сдержать.
- У меня нет друзей, - четко произнес юноша.
И принцесса внутренним чутьем уловила, что он снова заперся в своей раковине, из которой старался не выходить. Она уже поняла, что телохранителей у нее несколько, и все они сочетаются в одном лице. Бывает, что барона можно вытащить на откровенность, и он начинает быть похожим на человека. Но если он стал Пустынником, то все расспросы и обиды надо прекращать, потому что камень сжалится быстрее, чем такой отшельник...
А барон сам для себя неожиданно осознал, насколько он оказался прав. У него действительно не было друзей. Норе не в счет: он побратим, а это уже отношения совсем другого типа. Почему-то на свете оставались жить только должники. Друзья рано или поздно умирали. Но в этом была и положительная сторона: будучи чьим-то должником, ты тоже жил очень и очень долго. Видимо, чем большее количество людей о тебе вспоминает и чем чаще они это делают, тем ты здоровее... Тогда есть резон жить таким образом - заводить как можно больше врагов.
Принцесса смотрела на огонь, обняв колени. Рядом спал (или успешно притворялся!) Сокол. Девушка с любопытством посмотрела на него и мстительно представила, как подходит к нему, наклоняется и... Менар стремительно подскочил и с подозрением уставился на Диэру. Та невинно сделала вид, что увлечена разглядыванием языков пламени. Барон недоверчиво покрутил головой; принцесса готова была поклясться, что он еще и воздух понюхал бы, будучи уверенным, что это ему поможет. Однако до этого дело не дошло. Почувствовав, что таинственный недоброжелатель исчез, юноша снова улегся поудобнее и закрыл глаза.
Грохот снаружи стоял потрясающий. Разговоров сидящих неподалеку псов слышно уже на было. Стоянка лошадей была скрыта пеленой дождя и града, оставалось только надеяться, что они там чувствуют себя нормально и еще никуда не разбежались. Девушка с удивлением увидела, что у нее изо рта начинает идти пар: стало очень холодно. Пришлось подсесть еще ближе к костру, от которого шло хоть какое-то тепло. Она была очень рада тому, что Сокол вовремя почувствовал угрозу и успел фактически всех спасти. Диэра очень сомневалась, что она со своими телохранителями выжила бы в таком кошмаре. Тут привычка к жизни на природе нужна.
После костра захотелось спать. Принцесса зевнула и огляделась по сторонам. Псы, оставив двух сторожевых, улеглись. Девушка тоже прилегла бы, да не взяла с собой подушки. Сначала презрительно посчитала, что сам Сокол просто за свои пожитки боится, а теперь понимала, что некоторые вещи в странствиях действительно могут быть незаменимыми. Хотя... чем сам барон хуже? Диэра натянула на себя одеяло и осторожно положила голову на равномерно поднимающийся и опускающийся живот своего спасителя. Как ни странно, вскакивающий от малейшего шороха Менар даже не пошевелился. Принцесса довольно улыбнулась и закрыла глаза...