Багряный, словно окровавленный, диск солнца тонул в огненной купели заката.
Или лучше:
Луна в ночном небе, вновь она господствует в нём, изливая на мир потоки призрачного серебра,чтозарождают в сердцахпоэтов стихи, а в глазах чародеевмистическийблеск.
Нет, слишком вычурно. Он собрался писать рассказ, а не эпопею. Лучше вообще начать с утра. Начинается новый день и начинается рассказ.
Утро приходит с первым золотым лучом, проскользнувшим в окно.
Главное хорошее вступление, дальше пойдёт само.
Ярослав дожевал яблоко, выбросил огрызок. Пнул попавшуюся под ноги пивную банку. Что дальше?.. А дальше палка в его руке напряглась, готовая отразить возможную атаку. Он чуял близость врага, но выскочил из-за угла пекарни. Пусто. Враг не осмелился скрестить с ним клинки. Хотя расслабляться не стоило. Поправив рюкзак за плечами, он потянул носом воздух. Утром по пути в школу здесь классно пахло свежей выпечкой, к вечеру весь запах развеивался.
Между тем смеркалось и следовало бы прибавить ходу.
Да, смеркалось. Кресты на старом кладбище предстали тёмными силуэтами с широко раскинутыми руками.Почудилось? Илинекоторые из них началипошатываться.
Опять не туда понесло. Но мысли было уже не остановить. Ноги знали дорогу к дому, верный клинок крепко лежал в руке. Голова была предоставлена сама себе, и в ней начал работу самый крутой кинотеатр во вселенной. Сегодня в нём показывали новый высокобюджетный блокбастер. Армия ходячих мертвяков сеяла смерть на землях простых крестьян. Алмазный Альянс срочно высылал рыцарей верхом на грифонах. Самоцветы в рукоятях их мечей сияли подобно звёздам. Так что придётся тёмному Некроманту явить себя лично. Губы шептали реплики героев и должное шумовое сопровождение, обеспечивая кроме видео ещё и звуковую дорожку.
Бабушка велела ехать на автобусе, но мама в лучшем случае сама только выходила с работы. Дома его ждала лишь недоделанная домашка... Удивительно, как лето пролетело в мгновение ока, а сентябрь тянулся целую вечность. Скоро зарядят дожди - надо ловить последние тёплые деньки. Кроме того, нигде так не мечталось, как на вечерней прогулке. Но, главное даже не это.
Ведь Некромант поднял последние кладбища в округе. Неисчислимые рати брели в полутьме, подсвеченной тусклым пятном солнца, не способным пробитьзавесу туч. День обратился в ночь, и эта ночь желала длитьсявечно.Затихли опустевшие поля,сиротливо стоялиброшенныев спешке деревни. Все кто мог бежали от надвигающегося ужаса...В Воинстве Тьмышагаликоренастые гномы в мятых доспехах с ржавыми топорами в руках и истлевшие до голых костяков эльфы, коим самое место было в могилах, но тёмная магия вернула их из небытия.Над прочими возвышались фигуры громил.Могильные червиобглодали их головы до жёлтых черепов. Рысили кентавры с облезлыми шкурами и тяжёлымибердышами на плечах. Но основу вражеских силсоставляли мертвяки изчисла людей. И у каждого в глубоко запавших глазницах поблескивали злые зелёные огни.
Над безмолвно бредущимирядами пронеслась тень на широких оборванных крыльях. Воздух прорезал драконий вопль, - Некромант осматривал своёвоинство, направляя его мерное продвижение. Впереди на оплывшем от времени взгорьев окружении трёх колец оборонительных стен возвышалась Цитадель Альянса. Зубчатые парапетыосвещали вереницы огней.Алмазная Звезда на шпиле вознёсшегося к поднебесьюцентрального донжона сияла, подобная второму солнцу, размётываянакатывающие клубы мрака.
ВоинствоТьмы здесь ждали. Ибо близился час решающей битвы. Ибо свершался предсказанный древними Рагнарёк.
Ибо до дома ему оставалось топать минут десять.
Солнце скатилось за горизонт, оставив на небе малиновый след, подобный рубцу от старой раны. Многоэтажные кирпичные утёсы озарялись сотнями огней. Цветасто мерцали вывески на торговых лавках и харчевнях. Навстречу Ярославу брели обыватели, по глупости своей не бежавшие вместе с остальными, в надежде, что подступающая беда минует их. Извечное народное авось. И даже гул ползущей под самым носом гигантской железной змеи, пожирающей всё на своём пути, не слышался ими. Вспыхнули магические светильники на высоких столбах - наследие Великих Предтеч, чьё мастерство ныне было утеряно. Но даже их свет не мог разогнать залёгшего в подворотнях и закоулках мрака. И неведомо, какие прихвостни Врага могли в нём таиться.
Впереди опасное место. Большие парни с девушками гоготали как гиены, сидя на перилах у супермаркета. Ярослав проскочил мимо, стараясь не коситься на них и пряча клинок. Но вот Волчья Пустошь осталась позади. Там бы он не справился, его задавили бы массой. Глупо рисковать. Тем более, он был на задании, от исхода которого зависала судьба самого мира.
Мраморное здание театра светилось изнутри словно хрустальный дворец Верховного Короля. Там давали бал для благородных. Он - изгой, вышедший с самых низов, вход туда ему был заказан. Ярослав свернул под сквозную арку. Его путь лежал не ко свету, а в ещё больший мрак. Наивные простаки же пусть веселятся и дальше. Да смилостивятся над ними Небеса.
Поднявшийся ветерок предостерегающе зашептал в облетающих деревьях. К нему стоило прислушаться. Но он не мог повернуть назад, он дал клятву.
"Не останавливаться!" призывала вывеска спортивного магазина. "За надёжной стеной" советовало сберегать самое ценное отделение банка, но в этот раз стены их не спасут. "Вместе - мы Сила" ободрял оставшийся с последних выборов плакат на углу дома.
- ...надежда лишь на то, что он ни о чём не догадается, - раскрыла главную тайну своему телефону проходящая мимо сеньора.
Что дарует победу? Огромные баталии выглядят впечатляюще - звон оружия и безумные крики, оглушающий грохот, вой и героические воззвания. Но битва призвана только отвлечь врага. В открытом противостоянии Некроманта не одолеть. Мёртвые не умирают от ран, в отличие от живых. Вся мощь Альянса здесь бессильна. Единственный шанс на спасение, если он был, крылся в другом.
Ярослав сделал выпад клинком, давая понять шевельнувшемуся в тени газетного киоска, что с ним лучше не связываться. Тот оказался смекалист и отступил. Конечно, можно было пройти вдоль шоссе, не срезая угол. Но он свернул на пустырь у парка, где собирались возводить новый дом. Именно туда вёл предначертанный ему путь.
Стоило сойти с торной дороги, как мир вокруг изменился. Твёрдая мостовая сменилась неровной глинистой тропой. Обжитые края остались позади, он ступил в дикие земли - вотчину Врага. Сосны-великаны, росшие тут испокон веков и помнившие ещё создателей этого мира, были спилены чьей-то безумной яростью, оставив после себя лишь пни. Вместо них поднялись заросли ядовитой крапивы, задушившей прочую зелень. Скрежет забора из рифлёного железа вновь предостерёг его от дальнейшего продвижения. За забором высились тени неведомых механических монстров, погружённых сейчас в глубокий сон. Магические светильники здесь не работали. Слуги Врага позаботились о том.
Ярослав замедлили шаг, поддавшись на миг постыдному страху.
- Вперёд. - Путеводная Звезда с ним и, видят боги, ему доводилось бывать в местах и похуже. - Ни шагу назад, ни шагу на месте - только вперёд и только вместе.
Он перехватил удобнее клинок. Его друзья сдерживали натиск мёртвых, обороняя Цитадель. Они выигрывали время, и каждая секунда была куплена чьей-то жизнью. Он не имел права на сомнения.
Кентавр, светлый эльф и лорд-рыцарь с алмазным мечом - последние, кто уцелел на верхней площадке надвратной башни. Их теснили со всех сторон.Врата Цитадели были сорваны. Они сражались отчаянно, разменивая каждого из защитников на десятки лезущих напролом врагов. Грифоны разрывали в клочья сотни, но оказались сбиты все до одного.Некромант не считался с потерями.
Донжон Цитадели ещё держался, подобный неприступной скале посреди бушующего моря. Из окон-бойниц летели стрелы и магические огнешары, выжигающие целыепросеки в сплошном потоке бьющихся о его подножьеврагов. Ещё держались и на башенной площадке.Пустьнадежды победить не осталось исолнце померкло, но Звезда на шпиле сияла, не сдаваясь напору тьмы. И пока она сияла, они сражались.
Громоподобно взревев, кентавр снёс головы сразу трём страхолюдинам,взобравшимся по отвесной стене.Вних с трудом узнавались человеческие черты.
- Держаться, братья! -рявкнул он. - Ни шагу назад!
"Нам некуда отступать, даже возникни такое желание", - хотел усмехнуться в ответ эльф. Но тут перед ними возниклакрылатая тень.Жуткая пасть раскрылась, обдав зловоньем. В её глубине клокотало пламя.
Это был конец.
- А-А-А!!! - Вопль кентавра перекрыл даже грохот битвы внизу.
Собрал остатки сил, он метнул свойбердыш. Кувыркнувшись в полёте, тот врубилась в череп дракона, перечеркнув ему левое око. Крылатый демон подавился пламенем ивильнул в сторону, открыв восседающего на нём всадника.Глаза эльфа, его мышцы и лук сделали всё сами безкоманды разума. Белооперённая стрела - последняя в колчане - пронзиласумрак и ударила в грудь Некроманта.
Они замерли. Замерли и враги. Само время словно остановило свой бег...
Торжествующий хохот сотряс стены Цитадели.
- Я БЕССМЕРТЕН, ГЛУПЦЫ! ВЫ ПРОИГРАЛИ! ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ!
Некромант выровнял полёт дракона.Пылающие прорези островерхогошлемаобозрели поле битвы. Рука в латной перчатке указала на башенную площадку. Огненныйпотокобрушилсявниз, затопляяудерживающих её защитников и тех из врагов, кто успел вскарабкаться к ним.
Пламя отгорело.Раскалённые камни тлели багряным. Заползающая на башнюнежитьосыпалась и была смятаратями,продолжавшимивливаться вразломанные врата.Дракон выдохнул из ноздрей клубы серного дыма. У него осталось одно видящееоко, но это емуне мешало. Некромант обратил свой взор на Звезду. Её алмазное сияние заколебалось, словно у догорающей свечи. Поводнатянулся, направляя дракона вверх. Своею рукою он погасит этот светильник.
Потускневшее сияние Звездывспыхиваетс новой силой,заставляя Некроманта зашипеть от боли.
-НЕВОЗМОЖНО! - хрипит он. - ОТКУДА ЭТО?
На башенной площадке перед парящим драконом поднимается одинокая фигура.Порванныйплащ дымится. Сажа и пепел покрыли кожу воина, сделав его подобным одному из исчадий ада. Но самоцветы в рукояти мечасияют безумной белизной. Так же, как и его глаза.
Лорд-рыцарь расправляет плечи и глядит прямо на Некроманта.
- Ни шагу назад, - шепчутобожжённые губы.Алмазный мечзастывает в боевой стойке. - Он справится... Обязан справится.
Враг не отводит взгляда.
Весь мир, вся вселенная замерли в предельном напряжении нервов и сил. Всё сущее повисло на тончайшей незримой струне. И эта струна звенела от боли.
Его клинок разил врагов направо и налево. Сердце жаркими толчками гнало кровь по налитым мышцам. Насланный Врагом сумрак пытался застлать взор, но врождённое чутьё позволяло реагировать на малейшее движение в нём.
Охранный дозор Ярослав смял без труда.
Вокруг расстилались территория, куда страшилась ступить нога любого здравомыслящего человека. Донёсся отдалённый бой барабанов. Усилившийся ветер толкал в грудь, пытаясь остановить. И кто-то зловеще ухал то с одной, то с другой стороны. Детские страхи, что он перерос ещё в колыбели.
Следуя по деревянному настилу, Ярослав огибал рифлёную стену. Тропа заманивала его в укромную лощину, пролёгшую меж дебрями парка и вырытым механическими монстрами Бездонным Котлованом. Он приближался к проклятому урочищу - тайному логову Врага. В воздухе потянуло болотиной. Следовало ступать осторожнее, дабы не сбиться с узкой тропы. Один неверный шаг и ничто его уже не спасёт. Впереди рифлёная стена изгибалась, образовывая небольшой закуток. Отвратная зловонная пещера. Темнота в ней была столь непроглядной, словно там зияла дыра в сплошное Ничто. Чёрная Дыра, скрывающая сердце Тьмы.
Он поднял взор к небу, прося даровать ему стойкости и мужества. Высь выцвела. Ночь опускалась на мир. И судьба нового рассвета решалась в этот самый момент. Ярослав вдохнул вечерней свежести. Он не отступит. В него верили, и он не отступит. Чтобы ни ждало впереди.
Ладони запрели, он вытер их о край короткого послушнического плаща. Сам лорд-рыцарь возложил плащ на плечи Ярослава в тот памятный день, когда они вместе прилетели в Цитадель на спине его жуткого, но прекрасного грифона. К этому моменту смерть уже начала свой поход по землям королевства. Её кольцо стягивалось. Все попытки остановить Врага не увенчались успехом. Многие отчаялись и не видели спасения.
Он был простым мальчишкой,безродным сиротой, почти не помнившим родителей.Ему рассказали, что их убил вышедший из болот мертвяк. От матери у него осталась лишьнезамысловатаяфибула в виде яблочного листа. Их деревня утопала в яблоневых садах... Тогда его взяла к себе слепая старуха, ведунья их маленького селения, расположенного у самого края зловещих топей. В её ветхой избе-полуземлянке он и вырос, заботясь о калеке ислушая её безумные истории. Другие от подобных рассказов давно бы поседели, но для него они были лишь захватывающими сказками.
Затем старуха умерла, и он похоронил её. Их деревня к этому времениопустела. Часть жителей погиблавлапах нежити, во всё большем количестве появляющейся из болот. Прочие бежали, надеясь найти безопасную жизнь в ином месте. На яблони напала парша, и деревьязасохли. Он остался совсем один,идти ему было некуда.
Страх сковал его сердце. В следующую ночь Нечто бродило вокруг избы. Он сидел за хлипкойдверью, сжимая в руке детский меч, выструганный им из осинового полена, чтооднажды дала ему ведунья. Она сказала, что этот клинок не так прост, как кажется. Что она заговорила его собственной кровью. И однажды тот может стать более грозным оружием, нежели даже легендарныемечи рыцарей Цитадели. Тогда он лишьпосмеялся над её словами.
Безлунная ночь и Нечто,жутко хрипя,начало ломиться в избу. Оно чуяло близость живого.Мальчик забился под стол, выставив перед собой своё жалкое оружие. Щеколда треснула, створка двери раскрылась. По другую её сторону стояла она - старуха. Только теперь это была не добрая, чуть сумасшедшая ведунья, а возвращённаяс того света ведьма. Запачканная землёю длиннополая рубаха. Всклокоченные седые космы. В глазах зажглись зелёные огни. Зло из болот подняло её из свежей могилы. Молить о пощаде было бессмысленно.
Мальчикзаплакал и зажмурился. Хриплый вой,ещё пара шагов и тьма набросится на него. Он слышал её тяжёлую поступь.
Но затем тьму озарил свет.
Землянку залило белое сияние, что исходило от меча могучего бородатого рыцаря в доспехах.Тот стоял у порога,а обезглавленное тело старухираскинулось на полу. Как его спаситель оказался здесь в глухой ночной час?Какое провидение направляло его? Мальчик не знал, он был лишь перепуганным до смерти ребёнком. Но этот ребёнок собрал остатки мужества и ухватился за протянутую к нему ладонь.
...Огнегривый зверь заложил вираж над голой проплешиной, сокрытой среди болотных топей, выискивая место для посадки. Послушник прижался к согреваемой внутренним жаром шкуре. Вокруг торчали мёртвые деревья, ихискривлённыесучья походили на воздетые в мольберуки грешников. Молочный туман стлался над кочками, что уродливымиволдырявздувалисьсреди омутовтёмной воды. Рядомзаухал некто, лишь отдалённо похожий на филина.
Об их появлении уже прознали.
Грифон вцепился широкими лапами в зыбкую твердь. Крылья разогнали клочья тумана. Вскинув ястребиную голову, зверь польвиному зарычал. Послушникпогладил его по гриве, поймав взгляд разумного карего глаза.
- Ты молодец, - похвалил он. - Только главное ещё впереди.
Болотная прогалина перед ними вспучивалась каменистым холмом. В его толщу вела расщелина, прикрытая зарослями рогоза. Если не знать, еёлегко было не заметить и пройти мимо. Но он знал.
Ведунья оказалась права.
Он всегда думал, что она рассказывала ему жутковатые небылицы. Про злобного колдуна, прячущегося в гибельных топях. Про то, как он насылает на селян поднятых его чарами мертвяков.И прочие козни.Уже лёжа на смертном одре, старуха велела ему склониться ближе и прошамкала замшелым ртом:
- Всё это - правда, дитя.Тот, чьё имя я зареклась произносить, он сидит там,в центе болот, где никто не может добраться до него. Я знаю, ведь я его родная сестра. Деревня, где мы жили, находилась не так далеко отсюда. Давным-давно, когда мы были ещё детьми, мы убежали из дому и заблудилисьвтопях. Долго бродили и нашли пещеру. В ней лежал старый скелет. Я хотела убежать, но он удержал меня. Уже темнело, любой неверный шаг грозил смертью в трясине. Мы остались в пещере, где смогли поспать и набраться сил.На следующий день лишь чудом отыскали обратную дорогу. Я постаралась забыть о страхе, испытанном намив болотах, а он, напротив, хранил в себе эти воспоминания. Тьма заползла в его сердце в той пещере. Он вырос в чудовище. И однажды ушёл из семьив поисках запретных знаний. А перед этим ослепил меня, дабы я никому не смогла указать дорогу к месту, что он почитал своим адскимсвятилищем... Спустя много лет он вернулся изстранствий, и родная мать, будь онажива, не узнала бы его. Он думал, что я тоже мертва, иначе бы разыскалменя. Ведь никто более не знал его историю и его тайну...Прошли ещё годы, и он решил, что миру должно упасть к его ногам.Теперь он стал жутким Некромантом. А я лишь слепой умирающей старухой.Отпущенный мне срок вышел. Но ему рано праздновать победу, ведь после себя я оставляю тебя, дитя... Прости за ношу, что взваливаю на твои плечи. Да хранят тебя Небеса, и да помогут остановить Его. Я не ведаю как, то сокрыто от меня, но это случится, если ты не отступишь на краю тьмы и шагнёшь в неё.Не смотря ни на что. Это моё последнее тебе Слово.
Старуха заплакала. Он обнял её. И тоже плакал, когда почувствовал, как жизнь ушла из еёнемощной плоти.
И вот он в самом центреболот.
Заросли рогозараздвинулись, открыв проход. Дальше была лишь тьма.
Позади раздался треск сминаемого кустарникаи яростный рык грифона. Послушник обернулся. Из-за деревьев бежали мертвяки - десятки скособоченных фигур с горящими глазами. Их отправили сторожить подступы к урочищу. Враг не думал, что сюда можно добраться по воздуху. Он просчитался и стремился исправить ошибку. Вода в болоте пошла кругами, оттуда тоже лезли,покрытые тиной, с ржавым оружием в руках. Все топи были набиты мертвяками, словно некий исполинскиймогильник. Истинно - проклятое место. Но задумываться о том было некогда.
Грифон крутился вихрем, нанося страшные удары лапами, сминая и разрывая наседающих врагов. Куски тел летели в воду и повисали на ветвях деревьев.Он отступил ближе ко входу в пещеру, защищаямальчишку. Послушник бросился на помощь, но зверь так зыркнул на него, что всё стало ясно без слов.
Да, не отступить на краю. Не смотря ни на что.
Взглянув на застланные тучами небеса, онперехватил удобнееосиновый клинок и шагнул во тьму.
Не отступить на краю.
Ярослав стоял перед тёмным альковом, образованным рифлёной стеной. Прочий мир отдалился. Громыхание железной змеи, опутавшей собою весь город, суета и обыденные заботы - ничто сейчас не имело значения. Пусть тьма и ужас наполнили сущее, но его душа чиста от них. И он не отступит.
Ни шагу назад...
Но он медлил. В глубине закутка располагалось нечто более сконцентрированное и чёрное, чем окружающий фон. То, ради чего он здесь, что он поклялся пронзить клинком. Для этого требовалось приблизиться, обойти пень-страж, торчащий у путеводного настила, и ступить под сень мрак.
Требовалось решиться.
Ярослав шагнул... и нога провалилась в дыру. Ловушка! Рухнув на одно колено, он всё же удержался от падения с настила. При этом треснулся плечом о предательский пенёк, да так, что в глазах вспыхнули искры. Проглотив крик боли за стиснутыми зубами, он зажал рану и поднялся на ноги.
Беги! Спасайся! Дальше ждёт лишь новая боль!
Коварные голоса. Шепчут, сбивают, увещевают.
- Прочь! Ярость на ваши головы! Слава - Путеводной Звезде!
Возлепроходаещё удавалось что-то разглядеть,дальше колыхалась зеленоватаямгла. То ли зеленьизлучали сами сочащиеся сыростью стены, то ли стелющийся под ногами туман.По камням возле его лица проползла гигантская многоножка с рогатиной на хвосте. Эту дрянь лучше было не трогать, если не хочешь получить ядовитый укус.Пригибаясь от занавесей паутины, он проследовал вглубь холма.Иди приходилось по щиколотку в ледяной воде. Жаль,он забыл прихватить факел,но всего ведь не предусмотришь.
Чем дальше он шёл, тем светлее становилось.Виной тому были чары или некая естественная причина? Сейчас выяснится...Ход расширялся. Впереди уже угадывалось пространство внутренней пещеры, подсвеченное снаружичерез пролом в своде.Всё, как и рассказывала ведунья.
С каждым шагом ноги наливались свинцом,но он упрямо переставлял их. Вот оно!Подземный зал у своей дальней стены имелвозвышение.На нём брат с сестрой тогда и провели ночь. Сейчас там стоял каменный...
Он отвлёкся и едва ни поплатился за это жизнью. Из полумрака выскочил мертвяк. Сухо гремящийскелет,вся плоть с которого давносползла, оставив голые кости, скреплённые друг с другом посредствомдьявольской магии. Вот только челюсти обзавелись совсем не подобающимиволчьими клыками.
Личный страж покоев своего господина. Как он мог забыть о нём?
Скелет набросился на него. Послушник не успевал увернуться и выставил свободную левую руку. Клыки вгрызлись в плечо, брызнула кровь. Он словно бы расслышал голодное урчание твари, многие годы мечтавшей о живой сочной плоти и, наконец, добравшейся до неё. Неизвестно, как мертвяк собирался перевариватьулов, не имеясобственных органов. Это его не заботило.
Краткое промедление стража позволило послушникувонзить клинокв его глазницу.Чемпростая деревяшка могла помочь в борьбе с ходячей нежитью? Ноэтадеревяшка не былапростой.На миг оружиебудто раскалилось докрасна, и скелет развалился на отдельные кости.Удерживающая их сила перегорела. Послушник смахнул с клинкаповисшую на нём черепушку,та плюхнулась в воду.
Он зажал раненное плечо,оправил плащ, скреплённый фибулой в виде яблоневого листа.Вперёд. Только вперёд... Подойдя ближе,послушник понял, что не ошибся. На возвышении пещеры стоял каменный саркофаг. От него исходило всё то жемерзкое свечение. Кто и каким образом приволок сюда эту махину, навряд ли когда-либо выяснится.Да и не имело это значения.Ведь он увидел Его.
Болотный колдун, тёмный Некромант, Враг всех свободных земель лежал на своём ложе с закрытыми глазами.
Послушника поразило,насколько колдун былстар, даже ветх.Бурая морщинистая кожа обтягивала скуластый череп, словно чешуяящерицы. Неопрятная борода и бескровные губы, за которыми виднелись гнилушки зубов. Лохматые бровипоходили напучки мха, выросшие над крючковатым носом, таким же, как был у ведуньи. Вонь мышиного помёта исходила от него - даже не вонь, а душок выветрившегося праха.В сложенных у живота руках колдун держал массивный фолиант в кожаном переплёте с железными вставками по углам. На его обложке был вытеснен рогатый образ, во лбу котороготретьим глазомпомещался зеленеющийкристалл. Сухие пальцы оплетали камень, словно корни источник питающей влаги.
Немыслимая догадка, в которую большинство в Альянсе до последнего отказывалось верить, нашла своё подтверждение.("Я верю тебе", - сказал лорд-рыцарь, отдавая ему своего грифона и напутствуя в полёт к болотам). Некромант, чья армия мёртвых разоряла земли королевства, был лишь управляемоймарионеткой. Потому сразить его в бою не представлялось возможным. Сердце истинного Врага находилось далеко от места битвы.
- И во всех бедах повинен этот полудохлый старик? - вопросилпослушниксумрачное пространство пещеры.
Ответом ему был звон падающих с потолка капель и шорохи ползающейпо углам мерзости.По пальцам пребывающего в трансе колдунаскользнула чёрная лента гадюки. Послушник отпрянул,но змея не нападала. Она даже не видела его, будучи слепой от рождения.Да и не испугался бы он обычной змеюки, сколько их они переловили с деревенской ведуньей, добывая яд для её снадобий.
Раненое плечо отозвалось болью. Текущая кровь вымочила рукав рубахи, силы уходили вместе с ней.Но их хватит для единственногоудара, больше и не надо. Здесь не помог бы ниалмазный меч, ни любое иное оружие. Чем обернулось бы их применение, можно было лишь гадать. Здесь требовалсяособый клинок.
Он видел место, где располагалось полное тьмы сердце колдуна. Различал лёгкое колебаниеодеяниянад ним. Послушник занёс над этим местом клинок.
Ярослав приблизился к мусорному баку, теперь распознав, что это именно он. Зло способно принимать самые чудные обличья. Рука с зажатой в ней палкой, то есть клинком, чуть подрагивала. Это от раны, он выдержит. Где-то бились и умирали друзья. Совсем рядом бесстрашный грифон прикрывал его собою от мертвяков, сзываемых отчаянным зовом их хозяина. Протянувшаяся над миром струна дрожала на своей высочайшей ноте. Ещё лишь малейшее натяжение...
Но Звезда по-прежнему сияет и тьма не абсолютна.
Последний шаг, последнее усилие.
Колдун в саркофаге открыл глаза. Лохмы бровей поднялись, на замершего над ним юнца воззрился выкаченный до мутной серости взгляд. Прочее лицо не шевелилось, только глаза. И их переполняла ненависть. Живое существо не могло испытывать столь лютойзлобы. Это уже не был человек, это была всё та женежить, заложившая душуТьме за еёдары.
Мутный взгляд буравил. Выворачивал наизнанку. Прочитывал его мысли словно открытую книгу. Колдун ощущал его подгибающиеся колени. Видел дрожащий, ещё не знавший бритвы подбородок. Ведь он совсем малец. И разве можно требовать от него геройства. Кто тот жестокий, что отправил ребёнка в подобное место. Не осмелился явиться сам и послал вместо себя дитя.
"Дитя, - произнёсчужой голос в головепослушника. - Безродная сирота, так рано лишившаяся материнской любви и отцовой защиты. Запуганная, обречённая на гибель безрассудством возомнивших себя Владыками мира".
Он не мог пошевелиться. Он слушал голос. Его глаза видели гадюку, что проползла по зелёному кристаллу книги, по скрюченной руке и выбралась на край саркофага. Он стоял слишком близко к этому краю. Смерть приближалась к нему, но его разум лишили воли.
"Дитя, воспитанное свихнувшейся старухой с еёглупыми сказками, - продолжил вещать голос. - Напрасно ты поверил ей".
Гадюка с белёсыми наростами вместо глаз переползла к нему на одежду идвинулась выше к открытой шее.
"Слюнтяй.Посмевшеезамахнуться на меняничтожество.Жалкий выродок жалких родителей, что возненавидели тебя ещё до твоего рождения, а затем бросили,как ненужныйхлам. Ты пришёл ко мне - теперь явырву твоё трепещущее сладкое сердечко.И сожру его".
Что-то кольнуло послушника в грудь. Не клыки змеи, ещё нет.Эта лёгкая боль вернула крупицу сил.
- Ты лжёшь про моюмаму и отца, - произнёс он. - Они любилименя... Ты глуп и бессилен. И ты слишком много говоришь.
Окровавленная рука схватила гадюку под голову. Та попыталась вывернуться, но он сломал ей шею и отбросил дёргающееся тело в сторону.
"НЕЕЕТ!" - Вопль отчаяния, никакой власти над ним он уже не имел.
- Я не малое дитя. Когда-то был, но уже нет. Я - воин Цитадели и хранитель Звезды. И я пришёл взять плату за смерть моих родителей, за боль твоей сестры, за всё горе, что ты принёс в мир...Ты ошибся ещё в одном,колдун,- это я вырву твоё сердце.
Он делает выпад, палка ударяет в мусорный бак. Сокрушительный грохот.
Он смог! Он...
Мир взрывается от демонического вопля. Крышка бака подскакивает, и из-под неё вылетает...
Осиновый клинок прошиваетвысохшую плоть, словно старую дерюгу. Его остриё вонзается в сжавшееся сердце Врага,и онолопаетсятухлой репой. Короткая судорога.А затемтело колдунаначинает тлеть на глазах.Кожа истаивает, обнажая кости,рёбра вспарываютобрывкиодеяния. Пустоглазый череп скатывается набок, ухмыляясь в изголовье.
В каменном саркофаге лежали останки давно умершего человека.
Болотный колдун был мёртв, уже многие годы мёртв. Лишь злоба и тёмная магиявсё это время удерживали его проклятый дух от низвержения в преисподнюю. Но теперь огненная бездна получит своё.
Послушник вздыхает. Оказывается, он забыл, что надо дышать. Его ладонь ещё сжимаетобуглившийся деревянный клинок. Тот выполнил своё предназначение...Взгляд останавливается на фолианте с потускневшим камнем, лежащем среди останков. Что с ним делать? Взять с собой в Цитадель?Книга хранила многие тайны "другой стороны" -ценная находка. Но она же несла в себе опасность для нестойких душ. Да и просто касаться её было противно. Пусть лучше остаётся здесь,навеки. Он позаботится о том.
Послушник уже двинулся наружу,когда фолиант в саркофаге вздрагивает сам по себе.
Колдовская книга будто прочла его мысли. Она не желала быть погребённой в безызвестности. Она желала порабощать горделивые сердца и сеять смерть. Её лишали такой возможности... Кристалл вспыхивает зелёным костром,выплёскиваяволну гудящего пламени.
...Возвышающийся на хребте дракона Некромант оседает в седле, как если бы все его кости разом обратилисьвтруху. Куда девался тёмный властелин? Его сменяет огородное пугало в грязном тряпье.Голова втяжёлой железке под собственнымвесомотваливается от плечи падает вниз. В седле восседает полуразложившийся труп,что вызывает лишь омерзение.
Пламя угасает в пасти дракона. Единственноеокозаволакивает пелена. Ещё миг он держится в воздухе, после чего мёртвая туша из старых костей и гнилой плоти обрушиваетсяна замершие под ней рати.Низвержениедракона словно служит сигналом. Поднятые из могил гномы, разлагающиеся эльфы и побитые червями кентаврамиложатся друг на друга, как сбитые костяшки домино. Воинство Тьмы устилает собой подступы к Цитадели, дворы и парапеты стен, перемешиваясь с телами защитников. Мертвецкие навалы взгромождаются у основания донжона, под вырванной из его камней опускной решёткой и впроломеведущих во внутренние покои дверей.
Скорбный вой разносится над полем брани.
Это незвон рвущейся струны- струна выдержала натяжение. Это вой подыхающей гадины.Алмазная Звезда на высоком шпилевспыхивает со стократной силой, пронзая клубы дрогнувшегомрака, выжигая и засеивая их.Озаряя мир от окоёма до окоёма.
- Победа! - возвещаетлорд-рыцарь,вскидываямечк небесам. Лучсияющего света бьёт из него ввысь. - Победа!.. Малыш справился. Малыш...
Тень печали искажает лицовоина.
Сердце колотится как сумасшедшее.
Он столбенеет, когда из бака выпрыгивает кошка. Ошалевшее от страха животное дико визжит. А как бы себя повели вы, если б среди ночи вашу спальню сотряс внезапный грохот?
Кошка устремляется то ли прямо на него, то ли в сторону. В полутьме не разобрать. Ярослав и не пытается. Брошенная палка летит в... в общем, куда-то летит. Он уже не смотрит. Он улепётывает прочь, уповая лишь на то, что не запнётся о наваленные повсюду груды мусора.
Счастливое проведение с ним и на этот раз.
Послушник выбирается из заполненной удушливойгарью пещеры, кашляя и сгибаясь в поясе. Падает в заросли рогоза. Сбивает пляшущее на одежде пламя. Егоплащ остался внутри. Удерживающая тот заколка сгорела, обратившись в пепел. Но именнозаключённая в ней силаотвелаот него последний удар смерти. Вытолкнулас тёмной изнанки сущего обратно под свет солнца.
- Мама, -онвсё понимает. Слёзыжгутглаза.
А в небе действительно светит солнце. Сбросившее с себя пелену тьмы, оно озаряет мир, возвращая в него радость жизни.
Он с трудом поднимается на ноги.Болота вокругтерзают судороги. Некие глубинные сдвиги совершаются подтопкой поверхностью. Но вместе с тем спадаетстоль долготяготившеенад нимибремя. Вотпрощебеталапервая птаха. Заквакали нестройно, словно успевпозабыть, как это делается,выползшие на мохнатые кочки лягушки. Пролетела радужнокрылая стрекоза.
Но второй шанс на жизнь даётся не всем.
Грифон лежит на груде растерзанных им врагов. Огненная грива потускнела, залитая чёрной кровью. Когти на лапах обломаны. Крылья неестественновывернуты, вырванные из них перьяустилают траву.Зверь ещё жив, его грудь с хрипом вздымается.Послушник подбегает,обнимает тяжёлую голову.Разумные глаза глядятс пониманием, словно говоря, что побед без потерь не бывает...Они оба знают -это победа. Простые обыватели выбираются из своих укрытий, не до конца веря в то, что тьма отступила. Смотрятна Небеса и вознося имхвалу за своё чудесное спасение.Уцелевшие защитники Цитадели обозревают разгромленные строения и навалы из вражеских тел. Которые ещёкаким-то образом предстояловозвращать земле, ибо,вернувшись к естественному ходу вещей, тевновьначалигнить и смердеть.
Он не думаетоб этомсейчас. На его руках умирает друг.
Шкура грифона остывает. Кариеглазасмыкаются. Зверь шумно выдыхает, словно сбрасывает с себя тяжкую ношу. И его больше нет.
Покой и тишина опускаются на болота.Лишь всхлипывают илистые отложения,тревожа покров ряскипузырямигазов. Каменистый холм, заключающий в себе гробницу колдуна, с утробным чавканьемпогружается в трясину.Послушник дожидается, когда тот полностью скрывается под водой...Он должен идти. Его собственный путь ещё не окончен. А грифон найдёт здесь своё последнее пристанище. Отныне зверь будет хранителем этого места, что не допустит к нему непрошенных гостей. Послушник знает это, но подобное знание не несёт утешения.
Тайное урочище посреди гиблых топей - теперь это лишь небольшоеозерцо с зеленоватой поверхностью, которое лучше обходить стороной.
Промокший насквозь, он выбирается на твёрдую тропу.
Послушник идёт сквозь казавшийся мёртвым,аныне оживающий лес. Идёт, отдавшись внутреннему чутью. Раненная рука висит плетью, но кровь течь перестала. Поднявшегося жара он не замечает.Его мысли бродят в горестных далях. Только когда наднимзажигаются звёзды - сначалаединичные, затем десятки алмазов вспыхивают в бездонной вышине, он смиряется со случившимся.Уже в темнотевыходит на крайзаброшенной деревни. Его деревни. А куда ещё могли привести его ноги, кроме как домой.
Землянка ведуньи совсем завалилась, лишь в одном углу крыша держалась на честном слове. Значит, у него будетночьюкров. Сперва же он идёт к могиле старухи. Места упокоения родителей он не знает, но этот поросший травоюбугорок ему знаком. Он возлагает на него полевыеромашки, она любила их запах. И молча стоит рядом.
Над лесомвыплывает полная луна. Луна скорбит вместе с ним. Но в её бледной улыбке есть и надежда. На лучшее. На будущее.
Круг жизни возобновляет своё извечное вращение.
Ярослав бежит сквозь сумрак, и рюкзак бьёт его по спине. Через парк с горящими гирляндами огней. Мимо прогуливающегося народа. И пусть другие оборачиваются вослед и думают, что хотят. Он бежит и улыбается. Он видит свой дом на той стороне проспекта. В их окне горит свет, значит, мама сегодня вернулась пораньше. Ужин уже ждёт на столе. Затем уроки. А перед сном он откроет заветную тетрадь и, возможно, поведает ей одну из своих историй.