Аннотация: Тревожные вести. Так и аппетит можно потерять.
- Позвольте представиться. Меня зовут Риккардо Мендес. Этот ресторан принадлежит мне. Э.., личный номер 115-борона-ключ-567-межа-8579.
Я мысленно усмехнулась: он начал автоматически произносить сокращенный номер и даже не заметил этого, хотя по правилам этикета надлежало использовать более полный вариант. По личному номеру я поняла, что он мексиканец. Номер дается при рождении и меняется довольно редко, да и то не целиком, а частично. А генетический статус у него и сейчас очень высок, даже несмотря на возраст. Интересно, почему его никто из наших не отобрал? Риккардо Мендес замолчал. Похоже, он пытался, пока говорил эти простые фразы, собраться с мыслями.
- Я Светлана, дочь Зинаиды, дочери Элиара из клана Риль, - представилась я. Мой личный номер не подлежал сокращению, так что я произнесла его полностью, язык сломать можно
Задавать вслух вопрос, что происходит, я не собиралась, но спрашивать молча я умела в совершенстве. Правильно посмотреть, чуть наклонить голову и человек уже понимает, что в его ответе заинтересованы, и сам хочет всё рассказать, хотя конкретный вопрос не задан, да и непосредственного воздействия, за которое потом придется отчитываться, не проводилось.
Так и сейчас моему собеседнику не потребовалось наводящих вопросов, чтобы заговорить. Мне это было на руку, ведь я не знала, о чем конкретно спрашивать, чтобы не выдать своей полной неосведомленности. Кое о чем я уже догадалась, конечно: граница близко, но я уже показала ему, что знаю многое, а любая ошибка в вопросе может стоить мне очень дорого: этот красивый мексиканец перестанет мне верить, и мы потеряем много времени на повторное установление столь доверительного контакта. А ведь он уже мой. Я умею чувствовать это.
- Я... Вы... Мне стало известно, что вам может угрожать опасность.
- Этим уже занимаются.
Он был явно удивлен моим столь быстрым и резким ответом. Но я продолжала смотреть на него выжидательно. Легкая полуулыбка и добрый взгляд, и он чувствует, что его в этом не обвиняют. Ему верят и поддерживают. Моё свободное одеяние, скрадывающее очертания фигуры, подчиняется мысленному приказу и потихоньку подтягивается.
- Я ничего точно не знаю. На меня никто не выходил: знали, что ничего не выйдет, но я... я в городе не так давно, но я занимаюсь таким бизнесом, когда нужно знать всё о постоянных и потенциальных клиентах, о конкурентах, - он немного выделил тоном последнее слово, похоже, не очень хорошо к этим конкурентам относится. Я это отметила. - Вчера вечером стало известно, что вы прибываете в город.
Я удивилась:
- Это было известно уже давно.
- Да. Но точная дата и время объявляются незадолго до самого приезда.
А это уже местные особенности. Видимо руководитель городского отделения Службы Развития любит поиграть в важную шишку.
- И были не так давно изменения в плане инспекций. Тоже в последний момент объявили.
А это Катька с Алёной махнулись. Начальство не возражало.
- Так что мы не знаем, кто и когда приедет. Меньше, чем за сутки говорят.
Конспираторы. Хотя быть недовольной у меня не было оснований. Если бы не эта секретность, то эти выкормыши контр подготовились бы гораздо лучше, но любая ловушка хороша свежевыкопанная, а потом ее подмывают дождики, листики, сверху присыпанные, подсыхают, а запуганные неподготовленные люди ломаются. А то, что здесь использовался скорее шантаж, чем подкуп, было ясно.
- Кого они захватили?
Риккардо Мендес посмотрел как бы сквозь меня и сказал:
- Я не знаю. Я даже не уверен, что они брали заложников. Но... - он с сомнением глядел на меня
- Но кое-какие подозрения у вас есть?
- Да. У меня есть несколько источников, близких к некоторым моим коллегам, - он немного замялся: сбор личной информации, особенно о конкурентах, был запрещен. Смелый человек, раз признается. И умный. - Сегодня ночью в их домах происходили странные вещи. У меня нет точных сведений. Мои источники, они почти молчат. Но то, что от них всё же поступило, и это молчание - это очень подозрительно. Может быть, я и не прав, но... - он прикрыл глаза и сжал губы, а его чувства полыхнули такой ненавистью, что мне показалось, что этот черный огонь обжёг даже меня, а потом последовала и более материальная боль от впившихся в ладонь ногтей.
- У вас есть образы?
Я была полностью уверена, что есть, пусть не всех конкурентов и их родственников, но есть. Образом мы по-простому называем голографический слепок. Сделать его довольно трудно, аппаратура занимает много места и настраивать ее для каждого отдельного слепка приходится долго. Но подделать образ невозможно в принципе. Можно нанести грим, можно другими путями стать похожим на другого человека, но только материальными: не запечатлеваются на образ любые оптические иллюзии, и магия, и технология тут бессильны. А уже готовый слепок нельзя изменить. Разрушить, угрохав уйму энергии, можно, а изменить нельзя. И полноценно скопировать нельзя, поэтому каждый образ уникален. И есть еще у образа одно очень полезное свойство: любое другое изображение не дает такой достоверности, если приходится проводить магическое исследование судьбы в отсутствие запечатлённого объекта.
- Да, есть, - и с этими словами Риккардо Мендес прикоснулся к сенсорной панели. Слева от меня стол начал увеличиваться, там появился голографический проектор и система считывания.
Охранники дернулись, было, но я их остановила. Уж больно им хотелось вытащить меня из этого подозрительного места, но не время. Мой стремительный бросок в этот ресторан удивил их, но не особо встревожил. А вот то, что успел рассказать мне сеньор Мендес, заставило их кардинально пересмотреть свое отношение к ситуации. Нервничают ребята.
Риккардо Мендес протянул мне прозрачный пенал с четырнадцатью черными кубиками. Я взяла его, открыла, вынула первый кубик и вставила в специальное гнездо. Над проектором заклубился сверкающий туман, из которого вырисовалось изображение мужчины в возрасте, обладателя небольшого брюшка и редеющей шевелюры, которую он в реальности маскировал, по всей видимости, с помощью дорогой магической иллюзии, но образ безжалостно отсёк всё лишнее.
Я всё еще оставалась погруженной в глубину мира, а для правильного изучения объекта с помощью голографического слепка нужно уйти либо в ширь, либо в даль мира. Из глубины я не увижу четкой картины. Но выбирать не приходится: даже если я вынырну, то на другую грань восприятия всё равно сразу перейти не смогу, а в итоге не увижу даже того, что могу увидеть сейчас. Да и раскинуться в ширину, что, скорее всего, требовалось в данном случае, у меня и в лучшие периоды получалось пока с трудом. Что ж, будем смотреть из глубины.
Первый из отображенных был жив, хотя проблемы у него были, и серьёзные. Потом я разобрала знакомые сигналы: это наши с ним работают. Что-то более конкретное сказать было сложно.
Еще несколько кубиков выдали похожие результаты, пока, наконец, из тумана не начала проявляться пара: молодая темноволосая женщина и похожая на нее девочка лет пяти. Я удивленно глянула на Риккардо Мендес. Он немного виновато пожал плечами, показывая, что другого, несдвоенного слепка у него всё равно нет. А вот повторно взглянув на проявившийся образ, я увидела нечто очень неприятное: женщина уже несколько часов, как была мертва, девочка была без сознания и, похоже, под влиянием медицинских препаратов.
- Кто эти люди?
- Женщина - единственная дочь главы клана, девочка - ее дочь.
- Что за клан?
Риккардо Мендес задумался на мгновение, не зная, как объяснить.
- Здесь, в городе много принадлежит членам одной большой семьи. Они уже лет десять заправляют всем, хотя официально это нигде не отражено. Небольшие предприятия. Разные владельцы. Но все решения принимаются на семейном совете. Ну вы понимаете. Родственные связи, не сказал бы, что обязательны, но вот самостоятельность запрещена.
Нда, веселые дела творятся в этом городишке. В тихом омуте, как говорится, может водиться такое, что черти сбегут в ужасе. И куда безопасники смотрят? В их конторе тоже нужно всё перетряхнуть.
- У них хорошие связи с той стороной. Большие деньги на этом крутятся.
Ах, еще и контрабанда. Следствие покажет, но уже ясно, что большому количеству народа установят социальный статус ниже гражданского минимума.
- За слишком легкие деньги рано или поздно приходится платить, - сказала я, с грустью глядя на изображение тех, кому пришлось эту плату вносить. - И лучше рано, чем поздно: проценты не успевают набежать. А этот "клан" затянул с оплатой.
По моему тону и взгляду Риккардо Мендес понял, что жертвы определены, и побледнел.
- Они живы? - тихо спросил он.
Мне казалось, что я когтями разрываю едва зажившую рану.
- Девочка да.
Он вздрогнул. А я вспомнила трагедию, случившуюся три года назад в Тампико, когда в результате чудовищного по своей сути нападения погибло несколько тысяч человек. Тогда даже кое-кто из наших пострадал, до сих пор лечится. Кого ты, Риккардо Мендес, потерял три года назад в том аду? Я буду очень удивлена, если догадки о прошлом моего собеседника окажутся неверными.
Я почувствовала экстренный вызов. Не долго мне позволили решать свои проблемы самой, хотя я сообщала, что мне ничего не угрожает, и просила не беспокоить без особой необходимости.
О, на меня сердятся. Через отдаленный контакт передать эмоции сложно, но Карине это удалось.
- *Докладываю: по прибытии в город сообщила в офис Службы, что задержусь на пару часов, отправилась на улицу Химиков, там почувствовала нечто странное, но выходить на грани мира для проверки не стала, покинула улицу Химиков, не заходя в рестораны, сейчас нахожусь в новом ресторане в нескольких кварталах к югу, провожу допрос хозяина. Опасность мне не угрожает. Что у вас?*
- *Засада.*
- *В Цветах Заката?*
- *Да. Ты знала?*
- *Нет. Остальные рестораны проверили?*
- *Да. Там ничего не выявлено.*
- *Проверьте еще раз. Во всех ресторанах, кроме Цветов Заката использовались синтетические биодобавки.*
- *О Развитие!*
Так, теперь забегают быстрее.
- *Выявлены факты сговора владельцев, сейчас как раз занимаюсь сбором информации. Также этой ночью были захвачены единственная дочь и внучка очень влиятельного человека. Он руководил незаконным объединением владельцев местных коммерческих предприятий и занимался контрабандой с той стороны. Мафия местного разлива. Дочь мертва. Внучка еще жива, но находится под воздействием медицинских препаратов. Местонахождение указать затрудняюсь: смотрю из глубины.*
- *Их имена?*
- *Сейчас уточню.*
Переговоры заняли буквально несколько секунд. Так что Риккардо Мендес если и заметил небольшую паузу, то вполне мог списать ее на необходимость обдумать полученную информацию или более тщательно просканировать судьбу девочки и ее матери. Последнее было бы более полезным, чем попытки отпихнуть Карину, хотя сейчас часть задач по поиску можно будет перекинуть ей. Но Риккардо был больше занят своими переживаниями и почти ничего не заметил. Ладно, хватит мечтать. И я спросила:
- Их имена?
- Кого? - я указала взглядом на изображение. - А. Анна Меркулова и ее дочь Вероника.
- Кто глава клана, его зять?
- Сергей Чамаев - глава клана, ему официально принадлежат два ресторана и еще кое-что по мелочи.
- Цветы Заката ведь тоже его? - уточнила я, хотя уже вспомнила подтянутого хозяина ресторана.
- Да. Его гордость. Самый лучший ресторан в городе был раньше, - на последних двух словах он сделал ударение.
Я понимающе усмехнулась. Неслабо ему приходилось воевать, если в таких условиях смог достичь столь потрясающих результатов: конкурировать с ним могли только самые дорогие столичные заведения. А Цветы Заката я помню. Небо и земля.
- *Спроси, есть ли образ,* - это вклинилась Карина, я не вышла из сеанса связи, чтобы не вызывать ее снова, в моём состоянии это становилось трудно: усталость брала своё, так что поддерживать связь было легче, чем налаживать ее снова ради каждого нового сообщения.
- *Сейчас спрошу.*
- У вас есть образ Чамаева?
- Нет. К сожалению, нет.
- Жаль, ну ничего страшного: у нас есть всё. Что на счет отца девочки?
- Александр Меркулов. Фактически правая рука Чамаева. Он при нем и состоит. Образа тоже нет, - опередил он мой вопрос. - Могу обычные голо показать.
Я покачала головой: не надо, и спросила у так и не отключившейся Карины:
- *Карина, еще информация нужна?*
- *Нужна, конечно, спрашиваешь тоже. Но мы постараемся сами ее найти, и девочку поищем. Ты пока поспрашивай, если что новое будет, вызывай. Но учти, ты в этом районе одна. Так что готовься поучаствовать в операции лично. Отключаюсь.*
- *Давай.*
После последнего заявления Карины я вспомнила, что пришла сюда вообще-то обедать, а так ничего в рот и не взяла, полностью игнорируя все аппетитнейшие ароматы. А учитывая очень высокую вероятность того, что из-за стола меня в ближайшие минуты могут выдернуть, дальше тянуть нельзя. Отказ от угощения, даже в такой ситуации, будет считаться полным неприятием инициативы и всех стараний пригласившего, так что помучаемся, поглощая сэалэ. Я потянулась к ложке.