Аннотация: Немного фентези, немного лирики. История о том, как непросто править железной рукой и о том, что сделать ошибку гораздо проще, чем её признать.
В одном царстве, в одном далеком государстве правил весьма нетипичный монарх. Статью он был похож на Конана-варвара. Мускулистые руки, как канатами перевитые, огромные ладони, широкие плечи. Он одинаково легко управлялся с лошадьми, секирой и собственными кулаками. Звали его Кезон Метелл.
Однажды он явился с маленькой командой смельчаков в страну, где власть погрязла в раздорах, победил трёх главных претендентов на престол и стал королём сам. Многие среди знати мечтали свергнуть "варвара", но ни у кого не получалось, потому что помимо невероятной физической силы, обладал он и магической.
Никто не знал о его происхождении, но знатные привыкли считать неотесанным простолюдином, а простолюдины почитали как страшного колдуна, помня ужасы, наводимые Кезоном на соперников во время захвата власти.
Правил Метелл железной рукой, никому не делал поблажек. Боялись его как знатные, так и простые люди.
Но однажды отправился он на охоту в горы и там, в далёком затерянном имении увидел прекрасную деву. Её звали Витта Генуци, последняя дочь знатного дворянина Витторио Генуци, погибшего во время битвы за власть. Король-варвар влюбился с первого взгляда, но - увы - девушка была глуха и нема, и он никак не мог добиться от неё взаимности или хотя бы понимания. Ни красивые ухаживания, ни попытки объясниться жестами, ни любые его магические ухищрения не помогали обрести счастье. Похоже, чувство любви было неизвестно этому невинному оленёнку, и Кезон Метелл лишь зря тратил своё время.
Целый месяц прожил он на горной вилле, пытаясь покорить неприступное дитя, но в итоге смирился и отправился в столицу. Едва перешагнув порог замка, он разослал повсюду шпионов и сыщиков, которые могли бы найти лекарство для глухонемой. Увы, ничто из предложенных средств не подействовало, но спустя полгода один из шпионов донёс интересный слух. Говорили, в тех же горах, где стояла вилла Генуци, прятался беглый каторжник Гестий Альт, проходимец, осуждённый на смерть за воровство и обман.
Кезон приказал привести людей, которые встречались с Гестием, и каждый подтвердил, что тот умел говорить со всякими бессловесными тварями, понимать их и объяснять им. Так, для одной девочки он выяснил, что беспокоило её щенка, даме помог узнать мысли новорожденного младенца, а престарелому мужу вернул способность понимать чувства любящей его супруги. Если бы ещё этот чудный дар использовался исключительно во благо! Но нет, немало добра было украдено животными, детьми и безумными калеками под влиянием Гестия.
Одна беда: никто не знал, где именно скрывается Альт: преступник любого, кто его найдёт, лишал памяти. Колдовской поиск также не помог королю, ведь он не знал, как выглядит Гестий, и не имел ни одной из его вещей. Оставалось продолжать поиски обычным путём.
Всё меньше терпения оставалось у Кезона, всё злее и яростнее становился его взгляд, всё порывистей движения. Он ненавидел промедления и привык все проблемы решать с помощью своей силы. Но вот уже более полугода прошло, а он не нашел способа объясниться с Виттой. Она всё так же принимала его на террасе своей усадьбы, кивала, улыбалась, но глаза девушки ранили любящее сердце короля своей пустотой.
Долго ли коротко, и новый шпион принёс Кезону Метеллу новые вести. В городе пряталась авантюристка, по слухам, близкий друг проходимца Гестия. Но она славилась своей изворотливостью и умением мгновенно исчезать с места происшествия. Никто не мог поймать воровку, пока сам король под покровом ночи не вышел на охоту. Обитала женщина в Фавенах, беднейшем районе столицы, трущобах, где правило беззаконие. Туда-то и отправился Кезон с двумя своими шпионами. На каждом углу, у каждого поворота расставил он магические ловушки. Да, шпионы смогли описать лишь примерный рост и вес женщины, но главное они узнали - имя. Вот по этим параметрам и искали воровку. Звали авантюристку Джокаста Верса, то есть Плутовка Джокаста.
Всего через пару дней одна из ловушек сработала. Джокаста, сама того не зная, зацепила волшебный знак короля, и он остался на подошве её башмака. Уже к вечеру в каморку под крышей, которую снимала девушка, вломилась королевская гвардия, а на утро, после бессонной ночи в тюрьме, она стояла в тронном зале перед лицом Его Величества.
Джокаста была сиротой и почти все 20 лет своей жизни сама добывала себе пропитание. Конечно, избранные ею способы были далеки от идеальных, но чтобы гвардия короля? Она судорожно пыталась понять, когда же успела перейти дорогу кому-то столь значительному, что на неё объявили Королевскую охоту.
Кезон рассматривал арестантку, нетерпеливо постукивая пальцами в драгоценных кольцах по ручке трона. Молодая, слишком молодая, наглая, перепуганная. Будет ли она полезна?
- Меня не интересуют твои противозаконные делишки, - сурово начал он. - Меня интересуют твои связи.
Все боялись своего короля. Тем более, что король маг, да ещё и неотёсанный мужлан, способный карать и миловать исключительно по велению своей левой пятки. Но у Джо был один крайне существенный недостаток. Она была очень-очень любопытна, и это любопытство убивало в ней всякие зачатки благоразумной осторожности. Вот и сейчас она вскинула голову и бесстрашно встретила суровый взгляд правителя.
- Кого ты ищешь и для чего? Даже среди нас не принято подводить друзей под виселицу.
- Мне нужен Гестий Альт, и я не собираюсь его казнить, - немного успокоившись, ответил король. Он уже видел, что Джокаста Верса знает человека, который ему нужен.
- Я встречала Гестия, - не стала отрицать очевидное Джо, понимая, что колдуна ей всё равно не обмануть. - Скажи, зачем ты хочешь его найти?
Жестом, король повелел всем покинуть зал и оставить их наедине. Ему не хотелось, чтобы кто-то использовал его любовь к Витте против него, и потому свою страсть держал в секрете.
- Есть женщина, которую я люблю и желаю сделать королевой. Но она глуха и нема и не понимает меня. Мне нужен Гестий Альт, чтобы объясниться с ней.
Джокаста склонила голову к плечу. Откровение короля изрядно её удивило и позабавило. Он не угрожал, пока он спокойно разговаривал, хотя раньше ей было сложно заподозрить в эдакой груде мускулов умение связно говорить. Но ощущение угрозы вокруг было практически осязаемым. Плутовка уже знала, что выбора у неё нет, оставалось заключить договор на своих условиях.
- Цена?
Кезон усмехнулся. Все продаются, особенно воры и преступники. Он поднял правую руку, демонстрируя сияющий перстень.
- Этот волшебный камень исполнит любое твоё желание, после чего вернётся ко мне.
- Хорошо, в качестве задатка и гарантий моей безопасности, - кивнула Джокаста. - Но недостаточно в качестве платы. Ещё.
- Помилование для тебя и Гестия.
- Логично. Ещё.
Король расхохотался, запрокинув голову.
- Чего же ты хочешь? Золото, титул, свой дом со слугами, месть врагам? - всё это казалось такой мелочью за возможность получить Витту Генуци.
Джокаста сделала вид, что задумалась, хотя в своих мечтах она всегда знала, что попросит у короля.
- Я хочу один день побыть королевой. И чтобы все отданные мною приказы были выполнены, как если бы их отдавал ты сам. Ты же, Ваше Величество, этот день проведёшь за воротами города.
- Это не сложно. Но ты не сможешь издать приказ о том, чтобы стать королевой навсегда, - предупредил девушку Кезон.
"Какая глупость, - подумал он. - Эта дурочка желает поваляться в королевской кровати, насладиться роскошью и властью. Наверняка она выпустит приказы о доме, титуле и богатстве для себя и так получит все награды разом".
"Мне хватит пяти минут и одного приказа. О твоей казни, выродок", - с нежной улыбкой подумала Джокаста.
- Завтра утром мы отправляемся к Гестию, - отрезал Его Величество. - Тебя проводят в комнату. Советую хорошо выспаться, я не буду делать лишние привалы ради девчонки. Задаток в виде перстня получишь утром, если за ночь не наделаешь глупостей. Сбежишь - будем разговаривать иначе.
- Да, Ваше Величество! - Джокаста серьёзно кивнула. Она не собирается никуда бежать, ведь наконец-то появился шанс исполнить свои мечты.
Кезон Метелл отчётливо уловил настроение своего проводника. Он любил продажных, с ними всегда было легко договориться. Жаль, они часто предавали и потому их конец всегда бывал быстр и плох.
Огромный и мускулистый просто обязан быть тупым. Джокасте Верса всё время приходилось напоминать себе, что Кезон ещё и маг. Ах да, и к тому же Его Величество. Не будь магические способности столько раз наглядно продемонстрированы на публике, никто бы в них не верил. Волшебник - это такой худой старый дедушка с седой бородой, маг - серьёзный господин средних лет с ярчайшим интеллектом, злой колдун - сухопарый старичишка с маниакальным блеском в глазах. Но как может владеть магией гора мускулов с секирой и простоватым выражением лица? Безмозглый варвар, своей силой захвативший когда-то процветавшую страну.
Пусть снова правит кто-то из местных дворян, пусть считается с другими, пусть знает хоть что-нибудь кроме военного дела.
Именно с такими мыслями Джокаста отправлялась в путь с королём. Он взял с собой совсем маленький отряд, всего в восемь преданных воинов, что ещё больше укрепило девушку в мысли о глупости правителя. Кроме того, Кезон всё время скакал рядом с проводницей, во главе отряда, не пугаясь возможных засад и обрывистых горных троп.
Он знал, что думает о нём авантюристка, и это несказанно его веселило. Всю дорогу он затевал с ней разговоры. О религии и политике, об искусстве и истории, о быте простых горожан и проблемах Фавен, откуда она была родом.
Как Джокасту удивляло королевское чувство юмора и воистину царственная выдержка, с какой Кезон сносил все её подколы, так и его удивляла способность собеседницы поддерживать разговор на серьёзные темы. Оказалось, что Верса немало времени проводила в городской библиотеке, среди бедных студентов и опустившихся на дно Фавен профессоров, и была неплохо образована.
Спустя неделю плутания по горам (ведь даже Джокасте было нелегко отыскать своего друга) она с изумлением поймала себя на мысли, что Его Величество начинает ей нравиться. Под маской тупой горы мускулов обнаружилась широко развитая личность с отменными познаниями и чувством юмора. После одного из привалов Джо проснулась с мыслью, что король смеётся над ней и её предрассудками в свой адрес. Она была чем-то вроде игрушки в его огромных ладонях, столь незначительной, что не заслуживала ничего, кроме снисходительного великодушия. Но будь он чуть более самолюбив и мелочен, давно приказал бы выпороть за непочтительно-фамильярный тон и ехидные речи.
Джокаста начала понимать, как Кезон Метелл получил власть и смог её удержать. Он умел добиваться от людей не только покорности и страха, но и искреннего расположения. Эти мысли расстраивали её.
Иногда он начинал говорить о Витте Генуци. Тогда голос короля совершенно менялся, наполняясь теплом и нежностью, а Джо мрачнела. Она ехала на почётном месте рядом с королём, лишь изредка пуская лошадь вперёд, чтобы разведать путь, и украдкой бросала взгляды на широкий торс и мускулистые, покрытые от жары потом плечи. Левая рука короля обычно была в доспехе, а правая обнажена, и Джокаста видела, как перекатываются под кожей узлы мышц. Всё чаще ей нестерпимо хотелось прикоснуться рукой к обнажённому правому плечу короля, и это расстраивало её ещё больше. Как ни крути, но Кезон Метелл являл собой отличный образчик человеческой природы.
Плутовка ненавидела себя за слабость и, чтобы воскресить в себе злобу, всё больше рассказывала Его Величеству о жизни в Фавелах, о безнаказанности, брошенных детях, не защищённых от насилия женщинах, о том, как невозможно человеку оттуда выбраться. Кезон слушал, не перебивая, изредка кидая на собеседницу острые взгляды. За каждым сказанным словом и жестом он умел искать и находить скрытые мотивы. Что было сказано в запале, что с надеждой на силу его власти, что для красного словца. Манипулировать Метеллом было невозможно, и уж тем более этого не могла бы делать простая девчонка, которую он безо всякой магии видел насквозь.
Как-то раз он упомянул, что не знает лучшего наказания, нежели выпотрошить человека своей магией так, что у того за душой не останется ни одной непрочтённой личной мысли и чувства. Правда, после такой операции несчастный неминуемо погибал, что не давало Кезону применять свои умения на возлюбленной Витте. И Джокаста поняла, что её ждёт, ежели король догадается о планах в его адрес.
Один раз, на исходе второй недели, отряд угодил в ловушку. Кто-то, прознавший о королевской поездке, устроил засаду на узком горном перевале в надежде на появление здесь путников. Возможно, преследователей незаметно для них самих навёл на след Метелла Гестий.
Так или иначе, королям не следует возглавлять отряд. С десяток стрел полетело в лица Его Величества и Джокасты, стоило им въехать в узкий горный перешеек. Из-за валунов по обеим сторонам дороги высыпали разбойники в масках. Джо не успела даже испугаться, когда широкое лезвие секиры рассекло ближайшую стрелу, ещё две отскочили от доспеха на левой руке Кезона, которую он вскинул в защите. Третья воткнулась королю в плечо.
Воровка скатилась с коня на землю, вытаскивая длинный кинжал. В ближнем бою у неё было больше шансов. Кезон рассудил так же, мгновенно оказавшись на земле с секирой наголо. Гвардия уже спешила к своему повелителю, но Джо вскоре поняла, что и без охраны короля голыми руками не возьмёшь. Нападавшие уже были слишком близко, чтобы давать второй залп без опаски попасть по своим. Слишком близко к кулакам и секире Метелла. С воинственным кличем врубился он в толпу врагов, отбросив Джокасту Версу себе за спину.
- Проводница мне нужна живой, не лезь! - крикнул он, не оборачиваясь, а солдаты уже спешивались с лошадей, вступая в бой с напавшими на короля. Вся схватка заняла менее получаса. Из десяти убийц ноги унесли только двое, остальных Кезон приказал добить. В королевском отряде погибло три человека, ещё двое воинов слегли с ранами, сам король получил стрелу в плечо, но был полон решимости продолжать поиски. Одного из напавших убила Джокаста, метнувшая кинжал тому прямо в горло.
Наутро к отряду вышел Гестий Альт.
- Я видел, как ты защитил во время нападения мою названую сестру, и теперь верю, что ты не желаешь нам зла, - произнёс он, с интересом разглядывая осунувшееся от боли лицо Кезона. - Зачем ты искал меня?
Джокаста сидела на камне, обхватив руками колени, и с тоской наблюдала за беседой Гестия и Его Величества. Она уже знала, что будет дальше, ведь к вилле Витты Генуци путь был ближе, чем к столице. И в самом деле, наутро остатки королевского отряда отправились к возлюбленной короля. Не будь среди солдат раненых, Кезон, вероятно, гнал бы коня галопом, невзирая на собственную рану, но сейчас ему приходилось сдерживать нетерпение.
С Джокастой Его Величество теперь почти не общался, переключив всё своё внимание на Гестия, и бывшая проводница плелась в хвосте отряда, чувствуя себя несчастной и бесполезной.
"Я должна гордиться тем, что сам король защищал меня во время нападения", - думала она. Но от этих мыслей становилось всё горше. Плутовка крутила на пальце волшебное кольцо, отданное Его Величеством в качестве задатка, и думала о том, вернётся ли оно после исполнения желания к своему хозяину? Магические вещи возвращаются к мертвецам?
И вот, спустя 18 дней с выезда из столицы, небольшой отряд ступил на землю виллы Генуци. Слуги и служанки сразу же увели лошадей и занялись ранами солдат. Король же никому не давал себя осмотреть, требуя немедленной встречи со своей любовью. Она взирала на происходящее с высокой террасы, и её лицо было так же бесстрастно и замкнуто, как всегда.
С огромным трудом Гестию Альту удалось уговорить повелителя отправиться в кровать и отдаться в руки лекарей. Кезон и в самом деле с трудом держался на ногах.
- Я должен поработать с девушкой какое-то время, - уговаривал Гестий. - Не стоит пугать её, придя толпой. Вдруг мне удастся не только выступить в роли переводчика, но и вернуть ей способность изъясняться самостоятельно.
Этот довод Метелл счёл достаточно убедительным и, наконец-то, удалился в приготовленные покои, где и проспал двое суток. Когда он пришёл в себя, рана его уже почти не беспокоила. На короле-варваре всё заживало как на собаке.
Джокаста эти дни провела с Гестием и Виттой. Прекрасная дева одновременно восхищала её и вызывала чувство зависти. У них с Виттой был один цвет волос, но волосы Витты светились здоровьем и идеально лежали, тогда как волосы Джо зачастую торчали во все стороны, лезли в глаза и потому бывали криво подрезаны кинжалом. Кожа Витты была бела, как снег, а Джокасты - смуглой от солнца и ветра, руки Витты - нежны, с аккуратным маникюром, а у Джо - грубые и натруженные. И сама Витта вся казалось такой нежной, трепетной и загадочной, куда уж до неё грубовато-прямолинейной авантюристке.
Гестий не замечал душевных мук своей названой сестры. Верса оказалось одним из немногих людей, кому он продолжил доверять после своего вынужденного бегства. Люди никогда его не любили и искали малейший повод избавиться. Многие боялись, что он сможет прочесть их мысли, и никак не удавалось доказать, что это не так уж просто сделать без их согласия и ведома. Потому и заклеймили Альта как преступника, и изгнали. А вот Джо никогда его не боялась и всё это время продолжала подкармливать товарища в его вынужденном отшельничестве. Обычно она приезжала раз в месяц с запасами еды, но в этот раз привезла нечто гораздо более ценное: королевское помилование и защиту.
Когда-то в детстве они подружились, добывая пропитание, и с тех пор Джо так привыкла доверять Гестию, что ей и в голову не приходило бояться его способностей, как и ему не надо было ожидать от неё предательства.
Работа, порученная королём, увлекла Гестия. Ему было приятно возиться с Виттой, пытаться настроиться на волну её незатейливых мыслей, создавать для неё образы мира, как он его воспринимал. Ему нравилось видеть, как глаза девушки перестают быть пустыми.
Король тоже оценил изменения. Пусть Витта не начала говорить или слышать, но она определённо куда лучше понимала, почему Кезон всё ещё в её имении. Гестий сумел объяснить девушке, кто таков человек, добивающийся её расположения, и что именно сулит ей принятие его ухаживаний.
Теперь она не смотрела мимо Кезона, когда он пытался говорить с ней жестами, Витта позволяла брать себя на прогулку, а король светился как начищенный шлем, усаживая девушку в седло перед собой. Он прятал от Витты свои доспехи и секиру, не желая её пугать, и принимал опущенные глаза за робость первых чувств.
Гестий, как умел, передавал не только мысли, но и чувства Метелла. Иногда ему казалось, что Витте приятно ощущать то, что она кому-то дорога так сильно, иногда напор пугал хрупкую, почти ещё детскую душу. И тогда она некоторое время пряталась среди роз в любимом саду.
- Я верю, что она уже любит меня, - говорил в такие моменты Кезон. - Это чувство гонит её прочь от людей, ведь раньше она не знала любви и не умеет жить с ней. Скоро все страхи Витты Генуци растают как утренний дым.
Джокаста избегала встречаться с Его Величеством, а сам он обращал на солдат и слуг не больше внимания, чем на стены виллы или любимую секиру. Сейчас для Кезона Метелла существовали лишь два человека в целом мире: Витта Генуци и Гестий Альт, как средство связи с ней.
И вот, прошло не так уж много времени, как Витта, наконец, дала своё согласие стать женой Кезона Метелла и его королевой. Иногда казалось, что она почти говорит, ведь Гестий старался привить ей способность к речи. Девушка открывала рот, но лишь тёплое дыхание вырывалось из нежных губ. Кезон огорчался, хотя ради возможности быть с любимой он готов был навсегда поселить в своём замке Гестия на ролях своего переводчика, а заодно советника и шпиона. Магические способности самого Метелла никак не действовали на Витту, и только Гестий мог говорить с ней способом передачи образов.
Настала пора возвращаться в столицу, тогда-то король и вспомнил слово, данное Джокасте. Он выслал в столицу гонца, объявившего её королевой на день, а сам остался на сутки в одной из королевских вилл за городом, вместе с невестой, остатками маленького военного отряда и Гестием.
Рано утром в день отъезда авантюристки Кезон спустился вниз, чтобы напоследок подшутить над её стремлением к королевскому месту и пожелать удачного правления. Его Величество чувствовал себя немного виноватым за то, что так резко перестал обращать внимание на маленькую воровку. Ведь если бы не она, королевскому отряду никогда не сыскать Гестия, а ему не объясниться с Виттой.
С огромным изумлением Метелл узнал, что опоздал. Джокаста Верса покинула усадьбу ещё глубокой ночью.
Король сдержал слово. Ровно в 5 утра городские ворота открылись перед плутовкой Джокастой, и стража приветствовала её как королеву. Толпы народа спешили ко дворцу взглянуть на невиданное событие: простолюдинка из Фавен на месте королевы. Но она не собиралась выступать перед народом. И лишь на миг заглянула в королевскую опочивальню. Куда больше, чем роскошь, её интересовал кабинет Его Величества и бумаги.
И сильнее всего - прекрасная гербовая бумага, на которой писались королевские указы.
Когда Его Величество переступил порог города на следующий день, он был полон любопытства не меньше, чем сама Джокаста в их первую встречу. Что можно изменить за день?
Как оказалось, многое. Четыре дворянских рода оказались выселены из своих усадеб. Одна была отдана под детский дом, в который все сутки правления Джокасты солдаты свозили детей-сирот, вторая под богадельню для стариков, третья под народный суд, где судьями стали профессора, волей случая оказавшиеся в Фавенах. Четвертая усадьба оказалась отдана под общежитие для студентов и женщин, сбежавших из трущоб.
Со всё растущим изумлением рассматривал Кезон груду исписанных гербовых листов. Новый налог для богатых, отмена налога на провоз пшеницы в бедные районы города, приказ об увеличении численности бесплатных мест в школах для выходцев из Фавел, приказ об оказании лекарской помощи всем нуждающимся, но не способным платить за себя. И даже приказ о разработке проекта канализации для северной окраины города, где было не так опасно, как в Фавенах, но куда более грязно.
- Ваше Величество, - отвлекая Кезона Метелла от чтения, в дверь протиснулся его второй советник. Он был бледен и трясся, как осиновый лист. - Полагаю все эти записки безграмотной девчонки теперь можно сжечь?
Король мрачно оторвался от очередного королевского указа.
- Я видел где-то здесь бумагу, по которой ты уволен, а твоё загородное имение переходит под фермы для семей, не имеющих собственных земельных наделов, с пятью детьми и более при наличии в семье троих мужчин старше 14 лет.
- Д-да, возможно, Ваше Величество, н-но ведь...
- Будешь спорить с королевским приказом? - брови Кезона в ярости взлетели вверх. - Уволен!
- А...?
- И земля конфискована! Увести его. Ты, - король наугад ткнул пальцем в одного из гвардейцев у двери. - Дежурил вчера?
- Так точно, Вашвелич-ство!
- Что делала вчерашняя королева?
- Сидела за вашим столом и писала.
- Ещё?
- Высылала отряды. Один для сбора детей, два на освобождение домов, ещё несколько по другим поручениям, я не знаю, каким.
- Она ела, спала, выходила отсюда?
- Не спала, ела в кабинете, не выходила, Вашвелич-ство!
- И куда делась?
- Никак не известно, Ваше Величество!
- Свободен.
Кезон рассыпал указы веером по столу и положил поверх найденную под пресс-папье в виде слона бумажку: "Будь стоящим королём".
- Какого дьявола? - вопросил он у пустого кабинета. - С какой стати ты всё это понаписала? Почему здесь нет ничего для себя? Что за?!..
Он в ярости скомкал бумагу с пожеланием от Джокасты и подошёл к остывшему камину. Тонкий слой пепла поверх углей привлёк его внимание. Метелл опустил в пепел кончики пальцев, прочёл нужное заклинание, и пепел вновь стал листом бумаги. Ещё один приказ. Он мельком пробежал его глазами. Приказ о казни узурпатора Кезона Метелла.
Ярость затопила его волной. Будь Джокаста неподалёку, он бы голыми руками оторвал ей голову со всеми дурацкими мыслями, законами и её бесконечным ехидством! Щелчком пальцев король разжёг в камине огонь и кинул туда обе бумаги. Ту, что уже была сожжена, и вторую, адресованную ему зарвавшейся обитательницей трущоб.
- Ваше Величество? - в кабинет осторожно заглянул очередной министр, почему-то не уволенный накануне. - Что делать с изданными приказами?
Кезон отвернулся от пляшущего в камине пламени, его взгляд вновь был спокоен, но суров как никогда.
- Исполнять. Хозяин я своему слову или нет?
Вот так раздолье для художников, поваров и портных! Королевская свадьба. Стайки юных модниц крутились у зеркал в своих домах, ведь даже если ты не приглашена во дворец, то можно и на улицах повеселиться. Король наверняка прикажет выкатить бочки вина и устроит бесплатную раздачу пирогов и жареных цыплят.
Ходили слухи, что свадебное платье невесты короля бесподобно, и она будет похожа на ангела, сошедшего с небес.
Но прежде народ собрали на площади, чтобы представить ему будущую королеву. Джокаста не могла этого пропустить. Тем более, много ли шансов, что люди короля обнаружат её в такой-то толпе? С момента подписания горы указов от королевского имени Джокаста только и делала, что пряталась, втайне страшась и желая новой встречи с королём. Девушка почему-то сомневалась, что выживет после неё, поэтому старалась не высовываться на улицу лишний раз из новой берлоги в другом конце Фавен. Только сегодня особый день. Девушка не могла его пропустить.
Оба они, король и его невеста, вышли на балкон дворца, специально предназначенный для встреч с народом. Тот, где сама Джо так и не появилась за день правления. Огромный мускулистый Кезон Мателл и такая худенькая светлокожая Витта Генуци, прекрасная в своей бледности и нежная как лепесток розы. Сзади на почтительном удалении маячил Гестий Альт, получивший всё, о чём только мог мечтать: место при дворе, дом, слуг и уважение.
Глашатай долго и подробно расписывал прелести будущей королевы, представляя её народу. Витта, по понятным причинам, молчала, опустив глаза и робко улыбаясь. Затем слово взял Его Величество. Он ещё раз описал свою прекрасную невесту, взял её за руки, взглянул в сияющие глаза и перед всем народом повторил предложение руки и сердца.
Джокаста тяжело вздохнула. Они были так прекрасны, король и будущая королева, в лучах ясного солнца, держащиеся за руки. И ведь у неё всё ещё оставался перстень. Разве её страна, самая лучшая страна в мире и её король, самый красивый и смелый мужчина на свете, не достойны иметь самую лучшую под небом королеву? Джо сжала волшебный перстень в ладонях и от всего сердца пожелала излечить возлюбленную Его Величества.
Витта Генуци приоткрыла прекрасные губы, чтобы испустить вздох, но вместо этого несказанные мысли вырвались на свободу: "Я не люблю тебя, Кезон Метелл, но буду твоей королевой, потому что выбора у меня нет".
Площадь замерла, как громом поражённая, чтобы через мгновение зайтись многоголосым воплем. Королевская невеста отшатнулась, зажимая рот руками. Впервые кто-то, кроме неё самой, услышал то, что она сказала... или собиралась сказать?..
Плутовка Джокаста нырнула в ближайший переулок и припустила со всех ног. Прочь, как можно дальше от того, что она натворила.
Кезон Метелл медленно перевёл взгляд с появившегося на руке кольца на белое от страха лицо своей невесты, затем взглянул в глаза приросшему к месту Гестию.
- Свадьба сегодня не состоится, - громогласно объявил он и покинул балкон. Слуги унесли полубесчувственную Витту, а Гестий Альт исчез сам, не дожидаясь царственного гнева. Ведь кто как не он должен был предупредить повелителя о настроениях невесты.
Вечером разразился пожар. Пока горожане обсуждали невиданное происшествие на площади и делали ставки, сколько часов проживёт после ужасающего объявления несостоявшаяся невеста короля и какой смертью умрёт, обиженные указами воровки-королевы знатные семьи собрались и подожгли Фавены сразу с двух сторон.
Городские ворота оказались закрыты, ключ от них потерян. Двойная стена отгородила горящий район. Жители оказались заперты между внешней и внутренней каменными стенами города без малейшей возможности спастись.
- К утру Фавены выгорят дотла, - сообщил очередной советник Его Величеству. Кезон с трудом сфокусировал взгляд, оторвавшись от очередной бутылки вина двухсотлетней выдержки.
- Пожарные команды, эвакуация? - строго спросил он, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Разбитая личная жизнь - это одно, но он же всё-таки король.
- Никак нет, но опасность для города минимальна. Ворота заперты, стены поливают водой, так что огонь не проникнет в город и не выйдет на сухие поля за городской стеной.
Кезон вскинул голову, сделал замысловатый жест, заставляющий быстро трезветь.
- А что с людьми из Фавен?
- Люди? Ваше Величество, в Фавенах обитает исключительно отребье и преступники. К утру наш город станет чище.
- Это. Мои. Люди! - тяжёлое пресс-папье в виде слона пролетело через кабинет и вдребезги раскололось о вовремя захлопнутую дверь.
Спустя миг створки распахнулись, на пороге стоял Его Величество, раздающий приказы. И этой ночью столица увидела небывалую картину: король, собственноручно вышибающий ворота своего города, наколдовывающий страшную, невероятную грозу и выносящий из пламени тех, на кого порядочным людям и смотреть-то не полагается: бедняков, калек и нищих.
Утро Кезон встретил на руинах дома, в котором последние дни согласно доносам его шпионов обитала Джокаста Верса. Здание обвалилось в самом начале пожара, погребя под собой всех своих обитателей.
К полудню следующего дня силами королевской гвардии, пожарных города и магии Его Величества пожар был побеждён.
Прошло два месяца с момента несостоявшейся королевской свадьбы и страшного пожара, опустошившего Фавены. Новое строительство на месте трущоб проводилось под руководством государственной управы архитекторов. Говорили, что проект был утверждён лично Его Величеством. Авантюристку всё это уже мало волновало. Она искала способ выбраться из города, но все ворота охранялись так, что проскочить незамеченной было невозможно. Она видела на пожаре чёрного от копоти и злого как тысяча демонов Метелла, но ничто в мире не могло тогда заставить девушку показаться королю или его людям. Верса спряталась, сняла очередную комнатку на втором этаже в северном районе столицы и вот уже вторую неделю имела удовольствие наблюдать, как за окном реализуется её указ о строительстве канализационной системы.
Что бы там ни думал король, но, покидая дворец, Джо прихватила из тайника в опочивальне мешочек золотых монет, и этого вполне хватало ей для проживания. Хватило бы и на собственный домик, но не в столице же его покупать, всё время рискуя оказаться в королевской тюрьме. Бежать, бежать, скорее бежать. Когда страже надоест досматривать всех выезжающих?
Но то, чего она подсознательно ожидала, всё-таки произошло.
- Именем короля! - кулаки солдат барабанили в дверь её временного жилища.
- Иду, иду, позвольте даме одеться! - она бесшумно приподняла раму окна, подтянулась и вылезла на крышу. Несколько мягких прыжков - и вот она уже на другом доме. Позади девушка слышала звук выламываемой двери. Сбежать по чёрной лестнице, открыть ещё одно окошко и прыгнуть. Каждый уважающий себя вор оставляет в жилище второй выход.
Широкие горячие ладони перехватили Джокасту за бёдра в полуметре над землёй. Она судорожно выдохнула и замерла, боясь пошевелиться. В темноте сумерек глаза короля казались бездонными озёрами тьмы. Как она вообще могла надеяться сбежать от мага?
- Так и думал, что добром ты не захочешь меня видеть, поэтому велел ребятам шуметь погромче.
Девушка положила ладони на руки Его Величества, пытаясь вырваться. Кезон аккуратно поставил её на землю, но рук не разжал.
- Ваше Величество, уверяю вас, я просто не хотела... я вовсе не собиралась... - лепет звучал беспомощно, и плутовка Джокаста сама это понимала. Волны эмоций накатывали, кидая то в жар, то в холод. Девушка дёрнулась и тут же застыла, боясь, что попыткой вырваться разгневает Метелла ещё больше.
- Зачем ты это сделала? Я сразу понял, что это была ты, - он поднёс руку с волшебным кольцом к самому носу своей пленницы. - Зачем ты истратила своё желание на мою невесту? Я перепробовал всё на свете, но почему-то именно тебя послушалось волшебство камня. Раньше он выполнял лишь обычные, вполне реальные вещи, но не умел лечить.
- Клянусь, я не знала, что она скажет! - глаза Джокасты наполнились слезами, тонкими пальцами она вцепилась в доспех Метелла. - Скажи, что стало с бедной девочкой? Она ещё жива?
- Да ты с ума сошла! - Кезон чуть не разжал руки, но вовремя опомнился, не желая снова играть в кошки-мышки в ночных дворах, которые Джо знала как свои пять пальцев. - Что я, зверь какой? Живёт на своей вилле, не тронул. Просто удивился тому, что ты потратила своё желание на неё. Удивился гораздо больше, чем словам бедняжки.
Его Величество тяжело вздохнул, внезапно отпустил свою пленницу и уселся на скамейку, стоящую во дворе.
- Я много думал в последние месяцы, - с трудом признался он, жестом приглашая собеседницу опуститься рядом. Джокаста с тоской взглянула на пустующую улицу, тоже вздохнула и села рядом. На самом деле, нет никакого смысла убегать от короля, да ещё и мага, который двумя пальцами может сломать тебе ребро, а колдовством вывернуть наизнанку душу и бросить пустую оболочку умирать.
- Думать полезно, - как могла нейтрально произнесла авантюристка.
- Когда я увидел твои королевские указы, то почувствовал себя ничтожеством. За сутки ты сделала больше, чем я за четыре года правления. Осталась бы, стала первым советником.
Джо подняла на собеседника удивлённый взгляд: - Я-то думала, меня за самоуправство ждёт пыточная.
- Врёшь, - король повернулся и наклонился так, что их носы почти соприкоснулись. - ты никогда так не думала, потому что я тебе нравился.
Девушка сделала попытку отшатнуться, но Метелл проворно схватил её за надетую наискосок через грудь лямку дорожной сумки и подтянул к себе.
- Думаешь, я не замечал, как ты смотрела на меня во время нашего маленького путешествия? Я часто нравлюсь женщинам, и меня это забавляло, ведь маленькая воровка так старалась ненавидеть, и влюблялась всё сильнее. Потом я перестал говорить с тобой, пожалел. Понадеялся, что так тебе будет легче успокоиться. Зря, да? Почему ты сожгла указ, ради которого стала королевой?
Джокаста всхлипнула и попыталась вывернуться, но Кезон аккуратно сжал кончиками пальцев её подбородок. Его голос стал теплее, а насмешка в глазах сменилась участием и теплом.
- Да послушай ты меня, дурака. С тех пор, как Витта научилась говорить, я получил возможность убедиться, что выбрал в королевы пустую оболочку, пусть и прекрасную. Она абсолютно невежественна, тщеславна и самолюбива, она боится меня, и ей нет дела ни до чего, кроме собственного благополучия. Гестий был единственным, кто хоть как-то умел достучаться до её чувств, надеюсь, однажды он перестанет трусить и вернётся на её виллу в горах. Им обоим там самое место. Но я-то живой, и ты живая, для нас есть мир, кроме нас самих. Ты сможешь простить меня за то, что я смотрел не в ту сторону?
Свободной рукой мужчина ласково провёл по спине Джокасты, и она невольно выгнулась, прикрыв глаза от удовольствия. Ей так хотелось прикоснуться к плечам Кезона, но она даже не надеялась, что эти сильные руки когда-нибудь сами прикоснутся к ней. Метелл в голос расхохотался, запрокинув голову назад и утирая выступившие от смеха слёзы.
- Прекрати, - плутовка Джо покраснела как помидор, досадуя на себя за податливость. Её острый кулачок с силой ударил весельчака в грудь. - Да прекрати же ты смеяться! Надо было всё-таки выпустить указ о твоей казни!
- Нет, - он наклонился и нежно поцеловал девушку. - Не надо, я буду хорошим правителем, я обещаю. Только ради небес, прекрати бегать, на пожаре ты поступила жестоко. Я чуть с ума не сошёл, разыскивая твоё тело среди обломков!
- Ты был очень красив, перепачканный сажей и с ребёнком в лохмотьях на руках, - хихикнула Джокаста Верса. - А уж лица солдат надо было видеть. Твоя популярность как короля взлетела до небес. Правда, как мага тебя всё ещё боятся, а как чужеземца - ненавидят.
- Если я женюсь на местной, отношение народа улучшится? - Кезон снял с пальца волшебное кольцо и надел его на руку собеседнице. - К сожалению, мощности камня по-прежнему хватает только на одно желание, но я обещаю заряжать заново хоть каждое утро.
- Только если это будет местная девушка из знати, иначе всё станет только хуже, - растерянно произнесла Джо, переводя взгляд с кольца на хитрое лицо короля и обратно.
- Так ты согласна стать королевой больше, чем на сутки? - очень серьёзно уточнил Метелл.
- Если кольцо хорошо исполняет желания, я хочу знать, почему ты делаешь мне предложение.
- Пф! Я и без кольца могу признаться в любви, - Кезон скорчил скептическую рожу.
- Это правда? Любит ли он меня? - строго спросила у кольца Джокаста, а когда оно ответило, сама наконец-то обняла человека, которого полюбила столь сильно, что не смогла уничтожить.
Ещё через месяц королевская свадьба всё-таки состоялась.