Это строки из перевода Бродского греческой поэмы "Медея".
Он силой дернул ручку коробки передач, но машина не трогалась с места. Шестерни коробки трещали, но передача соскакивала. Он громко ругался матом на весь салон, выжимал сцепление, машина пару раз даже глохла.
- Твою мать, - зло процедил он сквозь зубы, в очередной раз воткнув вилку задней, коробка тихо щелкнула, машина тронулась резко, с надрывом, её повело и она зацепила боковое зеркало рядом стоящей шестерки...
Она смотрела вдаль. Клялась себе, что в последний раз села к нему в машину. Ей искренне было жаль и машину и себя. Через месяц, когда уже нужно было заключать договор купли-продажи, куда он и мать приехали с кислыми и злыми лицами, он попросил отвезти его в банк , в центр для перевода денег.
- Я не сунусь туда на Волковскую на своей машине.
"На моей, - сказала она про себя и молча добавила - машину любить надо, как лошадь, наверное"
- Отвезешь туда нас, слышишь? И иди поздоровайся с матерью. И извинись.
Но она искренне не понимала, за что...
Собственно, эта история длилась 30 лет, и вот теперь тупо наступила развязка, по всем законам жанра. Все 30 лет, как она себя помнит с трёх, она должна была извиняться. Она изначально , априори, во всем была виновата. Просто так. Да, и "лучше бы она не рождалась", это она тоже помнила. Она помнила даже тот день и место во дворе цеха, ту лавку, платье, в которое сама была одета, помнила её прическу и светло-фиолетовый летний наряд юбка-блузка, этот плетёный ободок в её густых волосах, наклон её головы, тон голоса и эти пять слов. Наизусть. Все детство ей твердили, что дети ничего не соображают и не запоминают, но она помнила всё. Эти пять слов она услышала в четыре года. А следующие, это уже не от матери, от её сестры , в восемь :" Ноги у тебя вечно холодные, говорят, у кого ноги холодные, тот долго не живёт". Она просто сжалась под одеялом и про себя ответила :" Я переживу вас всех, вместе взятых"...
И вот теперь она идёт к матери извиняться, ну, хотя бы поздороваться... Мать смотрит в сторону, тем же взглядом , как тогда в детстве, уничтожающим и брезгливым, обиженным и униженным одновременно.
На секунду вдруг захотелось задать ей тот же самый вопрос : "Мам, а как я родилась?" Но, зная ответ заранее, она не решилась.
Она подошла и сказала лишь : " Мам...", в ту же секунду та отвернулась и махнула рукой, скривив лицо в страшной гримасе.
Она отпрянула. Всё, как всегда, ничего нового...
Сделка состоялась и они с отцом поехали в банк.
- Ты хоть понимаешь, что ты нас с матерью в гроб загоняешь? В конце концов, мы этого не заслужили, и не для этого на Северах пахали, чтобы тебе вот так все отдать. Ведь ты все просрешь, потому что ты дура, вот ты кто.
Непросто было управлять автомобилем при такой помехе справа, но она решила ответить.
- Эта дура сделала несколько лет назад все, что могла, чтобы вы не умерли...
Он повернулся и стеклянными от злобы глазами посмотрел сквозь неё:
- И что?
И всё. И всё стало ясно. Дальше она слушала только фоном... Про то, что сволочь и неблагодарная тварь, сплошное дитя разочарований, которое теперь не расплатится с родителями никогда.
- И машину когда на меня переведешь?
- Не знаю, - глухо ответила она.
- Не хочешь переводить, отдавай деньги за обе, я так решил, и не груби матери. Как ты могла её на хер послать?
Снова монологи про себя : "Действительно как? Да просто.. Гиря до полу дошла и всё.."
Потом было затишье около месяца, а после они просто ворвались в дом, когда они ужинали и устроили скандал с заламыванием рук. С Серегой отношения расстроились вконец, все устали от слез и истерик и под конец друг от друга...
Но когда он ушёл, а именно этого в ультимативной форме требовала мать, стало только хуже. Конечно, она не догадывалась, что так будет, она была словно собака, которую пинают хозяева, а она вновь идёт к ним и лижет им руки.
И она пришла. 8 марта. К маме. С цветами и подарком. На стене она не увидела картины, что Серёга им подарил осенью. "Сняла и выставила на балкон в своей манере, наверное", пронеслось у неё в голове и она тут же заподозрила неладное. За ужином начался скандал. Накануне хоронили бабушку и она , конечно, устала и не была готова к такому. Отец был напряжен и зол, мать наготове истерического припадка с гротескной самонакруткой в качестве прелюдии.
Слово за слово, она молча отодвинула тарелку и приборы и встала, направившись к выходу. Мать истерила в голос, периодически завывая "лучше бы я умерла", - это её любимое из всех выступлений. Отец бросился наперерез со словами "ты никуда не пойдешь, я сказал, я сам тебя отвезу". Тут она уже молчать не стала, было ясно, что это вопрос жизни и смерти.
- Я с тобой за рулем не поеду. - отчеканила она каждое слово.
- Тогда я вызову такси, сядь и жди.
- Я не буду ничего ждать.
Мать ревела белугой в спальне, периодически выдавая " У меня голова раскалывается, я не хочу больше жить".
Он показал рукой в сторону спальни и злобно сказал :
- Ты уйдешь, а мне с этим жить.
- Ты сам это выбрал. 25 лет назад, если быть математически точным. Ты мог уйти к другой, и никто бы тебя не осудил.
- Знаешь, что? - его трясло, - не доводи меня, я могу и ударить.
Она усмехнулась, он это делал раньше и не раз.
- Давай..
Он схватил ключи от квартиры, запер дверь изнутри, чтобы не вырвалась, после воровато спрятал их в карман, ушёл в гостиную и набрал номер такси, они сели в машину, доехали до её дома, она вышла не попрощавшись.
Вечер 8 марта несомненно удался...дома оставаться не хотелось совсем...
Она посмотрела в афишу и увидела, что идёт фильм про американского снайпера. Сеанс через полчаса, заканчивается в половине первого ночи. Она вызвала такси и поехала. Это был весьма неплохой фильм, про посттравматический синдром в том числе. Кино окончилось и она пошла пешком домой. Шла около часа, не меньше. Уже почти рядом с домом встретился совершенно незнакомый мужчина, поздравил с праздником и спросил , почему одна?.. Она лишь улыбнулась и добавила :" Так бывает"..
Потом рядом появился странный тип, но она знала, как быть с такими, главное, вести себя с ними, как с хищниками, дать понять, что это твоя территория, тип прошёл параллельно с ней метров двести и растворился в дворах. Она же никогда не ходит дворами, всегда по дорогам в позднее время. И вообще, встань перед ней в тот момент хоть сам дьявол во плоти, она бы прошла мимо, не проведя и бровью. Она видела демонов и пострашнее. Пару часов назад.
Эта история не закончилась. И верно, не закончится никогда. Летом мать снова отписалась ей, что у неё больше нет дочери. Ровно через сутки мать упала и сломала себе позвоночник. Она же лишь произнесла про себя с горечью :" Однажды придёт Бог и заберет всё, ибо он велик и велика рука его и везде достанет"..
Они снятся ей по ночам не в добрых снах, конечно. Они по-прежнему преследуют её наяву. Они не могут простить ей , что она бросила свою профессию и "занимается чёрт знает чем". А ещё, когда у брата родился сын, мать написала ей, что брат, конечно, молодец, а вот твой, дорогая, поезд уже ушёл. И бесполезно удалять эти сообщения, они вьедаются в мозг, словно их выжигают напалмом. Лучше сразу удалять, не читая...
Хорошо бы вынуть , как в том фильме , чип из мозга и отформатировать все, перепрошить к чертям....
Но пока это невозможно.
А потому эти демоны будут с ней ещё долго.
У неё сверхзадача, почти что сверценная идея, пережить их всех. Вместе взятых.
Впрочем, в этой непростой истории есть свои плюсы - благодаря своим демонам, она научилась опираться только на себя и вычислять подобных психопатов, а в том, что демоны больны, не было ни капли сомнения, - на раз-два. И она перестала терпеть. Что-либо даже отдаленно напоминающее этот психологический террор в людях.
Сразу нахуй, в жёсткой форме.
А потом, ведь она встретила его... Везёт же дурам, хоть иногда... Он добрый и у него чудесная мама.. Как отдушина, как в тыл с поля боя....
Но демоны не дремлют и ночами мешают ей спать, а днём мерещатся в толпе. Она и вправду боится только их... Ни темноты, ни шагов за спиной, ни бандитов, ни кризиса. Когда самые близкие люди выбивают у тебя почву из-под ног, уверяя всех и тебя в том числе, что это все любя, тебе уже сам чёрт не страшен. И это правда.