Снова я перелистываю страницы этой пыльной, покрытой паутиной толстой книги, большинство из которых обагрены чужой кровью. Это моя жизнь и моя смерть... Это то, что никто не узнает... Я хотел бы сжечь эту книгу... Развеять пылью по ветру... Но как сказал великий классик: "Рукописи не горят"... Тем более те рукописи, что написаны кровью...
Они будут жить вечно... В вашей голове...
И умрут они лишь вместе с вами...
Так случилось, что однажды я узнал то, чего не должен был знать... Случайно залез в чужой тёмный шкаф. И, конечно же, наткнулся на бесчисленные скелеты...
Как мы становимся теми, кто мы есть? Зачастую под давлением обстоятельств мы обрастаем прочной коркой хладнокровия и циничности... И только рядом с близкими людьми мы можем на время сбросить эту змеиную шкуру. Но что делать, если ты - вампир? И просто не должен ничего чувствовать? А если вдруг случается так, что ты оказываешься способным полюбить человека... Полюбить его по-настоящему... Подарить ему часть себя.... И в итоге сделать таким же вампиром, как и ты сам...
Почему-то эта сказка всегда без счастливого конца...
Ведь на самом деле вампиры не могут любить друг друга... Лишь один - другого... Потому что как ни крути, а человек не выдерживает нашей природной магии. И его чувство к нам - всего лишь иллюзия... Причём иллюзия, в которой витаем и мы сами... До тех пор... До тех пор, пока не сделаем любимого человека равным нам...
И в итоге остаток существования мы так или иначе проводим в муках... Мы любим вампира... А любить вампира, ох, как непросто...
И тем не менее само познание этого великого чувства - самая большая награда... А значит и мы существуем не зря....
Сегодня пошёл снег... Большими мягкими хлопьями опускался он на землю... Я ходил по городу, разглядывал темноту улиц. Такой странный тип с фотоаппаратом в руках. Да мало ли таких? Рыщущих по ночным мостовым чудаков?
Не знаю, что я искал... Не знаю, чего я ждал и чего добивался.
Мой трезвый доселе разум постановил покинуть навсегда этот город, полный ненужных воспоминаний, страхов и иллюзий. Осколок от заскорузлого сердца тревожно метался в груди, не находя себе места. Ему хотелось выпрыгнуть на волю и не оставаться в этом бездушном теле вампира.
Сколько я не бился, измеряя шагами дороги, покрытые мокрым снегом, мне не удавалось собрать себя воедино и двинуться в путь. Оторваться от всего былого. Начать новую жизнь, в новом городе, под новой личиной. Жизнь... Как нелепо звучит... Всё, что со мной происходит по сути своей нелепо. Я опять попытался сыграть в человеческие игры, стараясь принять всё происходящее за правду... И снова проиграл... Гоген вновь разрушил мои иллюзии, такие некрепкие и такие хрупкие...Как и тридцать лет назад...
И, тем не менее, я впервые за свою довольно долгую жизнь стоял на распутье. Впервые часть меня отказывалась подчиняться разуму. Я понимал, что должен, просто обязан оставить Алису в покое. Ради её же блага. Да и к тому же, если верить Гогену, отказавшись от своей привязанности к Алисе, я избавлюсь от преследования Миледи. Но разве это не бред? Ведь именно Миледи свела наши дороги воедино. Или же всё-таки не Миледи? Но кто же, кто? Зачем? И, в конце концов, какого дьявола я должен верить Гогену? Этому лживому, не имеющему совести типу? Всё что он делает, он делает ради каких-то собственных целей. Очевидно, что Го ведёт свою Игру. Именно ИГРУ. С большой буквы И.
И разве это не слова Гогена, что жизнь по сути своей игра и истинную её прелесть способны познать лишь настоящие Игроки?
Не это ли является ответом на заданный мной вопрос: "Неужели ты не устал жить, Го?"
На мой взгляд Гоген давно уже живёт не всерьёз, развлекается... Вертит людьми и вампирами, как шахматными фигурами... Переставляет их как солдатиков... Тасует и перетасовывает...
Я замер перед ярко освещённой витриной какого-то магазина. Со стороны могло показаться, что я любуюсь лысой головой манекена. Но остановиться меня заставила не фальшиво улыбающаяся пластмассовая башка. Зов!!! Снова! Тот самый, непреодолимый Зов... Моё тело словно крюком дёрнуло и бросило вперёд. Дьявол! Почему я не могу противиться ему? Меня взяли, словно котёнка за шкирку и волокут в неизвестном мне направлении. Я со всех ног куда-то мчался, расталкивая всех на своём пути и бесконечно скользя на мокром снегу. Прохожие провожали меня недоумённо-укоризненными взглядами. Я лихорадочно пытался высвободиться из под гнёта Зова, но Гоген неплохо вымотал меня сегодня своими бесконечными ментальными прессами. Все мои потуги рассыпались прахом.
В конце концов, бросив хилые попытки сопротивления, я принялся размышлять. Кто призвал меня? Миледи... К гадалке не ходи. Зачем? Опять же ответ напрашивается сам собой - давно пора меня прикончить... Техника Зова та же... точно такой же Зов привёл меня к Алисе... Зов, воздействующий выборочно... Он не накрыл меня с головой, лишь заставил следовать туда, куда нужно...
А ведь всё повторяется.... Словно круг замкнулся и движение началось по новой... По тому же сценарию, что и прежде... Что ж... Давно пора покончить с этим... Давно пора разобраться во всём этом нагромождении непонятного... Давно пора узнать, кто же эта таинственная, жаждущая отмщения Миледи. И что её связывает с Алисой?
Я расслабился, позволив телу беспрепятственно доставить меня к конечному пункту назначения.
Тем временем, моё вновь ослушавшееся хозяина тело свернуло с оживлённой улицы в дворы, поспешно нырнув в арку между домами.
Я кожей ощущал, что цель где-то рядом... совсем близко...
Снег всё также мерзко скользил под ногами...Бездомные дворняги, выщерившись из-под лавок и подвальных дырок, честили меня безудержным лаем.
Я миновал один дом... Другой... Серые пятиэтажки... Дома повыше... Грязно-белые многоквартирные муравейники... Толстое рыло мужика, благим матом вопящего на кого-то по телефону... Усталая женщина, волокущая тяжёлые сумки, набитые продуктами... Хнычущий, цепляющийся за её руку мальчонка лет четырёх с грязным носом...
Люди, люди, люди.... Пища... Для нас... Мёртвых среди живых...
Пустырь... Окраина города.... Старая детская площадка, почти такая же как у моего дома... бывшего дома...
Скрипучие ржавые качели без сиденья... Полуразбитые пеньки... Выщербленные лесенки и перекладины турников... маленькая, немного покосившаяся детская горка... И единственные уцелевшие среди этого мусора цепочные качели, мерно раскачивающиеся под завывание неизвестно откуда взявшегося ветра...
Именно перед ними я и остановился, ощутив, что тело вновь подчиняется мне...
- Как романтично, - пробормотал я в пустоту, осматриваясь.
- Я знала, что тебе понравится, Джулиан, - раздался тихий женский голос.
Не знаю, когда она успела появится... Ещё секунду назад качели были пусты... Обернувшись, я увидел, что качели нашли-таки достойного седока... Фигура, таинственно окутанная чёрным шёлком мантии, занимала выгодную позицию, обхватив белыми длинными пальцами ржавые цепи качелей и неспешно раскачиваясь вперёд-назад под их негромкий скрип...
- Какая встреча, - сказал я без улыбки и демонстративно огляделся по сторонам, - А где же братцы-охотники?
- Не завидую их участи, - вполне искренне заметил я, представив, что сделают с незадачливыми охотничками разъярённые Амалия и Леон, а уж если им на подмогу прискачут Гоген с Михаилом, то от нападающих и мокрого места не останется.
- Ты недооцениваешь моих слуг, - будто бы усмехнулась Миледи, отделяясь от качелей, - Это не те недоумки, что атаковали тебя в лесу. Это настоящие бойцы, способные регенерировать, подобно вампиру...
- Ладно, к чёрту светские беседы, - сказал я, складывая руки на груди, - Прежде чем ты начнёшь вершить казнь мерзкого подлеца по имени Джулиан, мне хотелось бы узнать, откуда у тебя моё кольцо?
Я помахал своим мизинцем, обвитым серебристой змейкой, и кивнул на сверкающее колечко на пальце Миледи, подмигнувшее мне зелёным глазом...
- Кольцо? - Миледи рассмеялась и поднесла к тёмному проёму своего капюшона руку, словно решив полюбоваться на вещицу, которую уже давно таскает по привычке и забыла как она выглядит.
- Ну, да, кольцо, - повторил я, стараясь сохранять невозмутимость и внешнее спокойствие.
- Хотела подольше подержать интригу, но... Скоро и тебя, и меня уже не будет, поэтому таиться далее не имеет смысла, - с этими словами Миледи расстегнула клипсу мантии.
Чёрный шёлк, змеясь, скользнул к её ногам.
Миледи тряхнула длинными волосами и обожгла меня насмешливым взглядом таких знакомых и в то же время совершенно чужих чёрных глаз...
Над вами когда-нибудь сгущались тучи? Гремел гром? Сверкали молнии, пронзая в самое сердце? В то, самое, от которого остались лишь осколки?
А в душе или же в отсутствии оной закипали ли когда-нибудь горькие бушующие ветра? Когда приходит осознание и раскаянье? Когда по щекам хлещут огненные и ледяные пощёчины? Когда хочется стать слепым, глухим и немым одновременно?
Передо мной стояла она... С буйной гривой чёрных волос, со сверкающими угольями глаз, с бледной кожей... Знакомая - чужая Она...
- Вижу, ты удивлён, Джулиан, - сказала Она, демонстративно обнажив для меня длинные белые клыки из-под верхней губы.
- Но как? Кто? Когда? - еле слышно прошептал я, борясь с отчаянным желанием ущипнуть себя, чтобы проснуться или хотя бы протереть глаза от непонятной пелены.
- Это колечко отдал мне ты, Джулиан, - ответила Она, невесело улыбаясь.
Я смотрел в её глаза и ощущал, как корка льда покрывает моё тело.
- Я слышу каждую твою мысль сейчас, - сказала она, буравя меня взглядом, - Как? Как такое могло случиться? Как девочка Алиса могла стать вампиром? Когда? Почему? Зачем?
Я молчал, с болью глядя на неё.
Алиса-Миледи взяла меня за подбородок своими тонкими бледными пальцами.
- Но этого не будет, Джулиан! Слышишь? Не будет! Я не допущу, не позволю! И пусть я погибну вместе с тобой. Пусть я перестану существовать в тот же миг, как ты покинешь этот мир. Зато девочка Алиса проживёт свою короткую счастливую жизнь. Человеческую жизнь! И не будет длить своё вечное существование в чужой крови, в жгучей обиде и злобе... Нет ничего страшнее, чем перестать быть человеком, Джулиан! Кому бы, как ни тебе этого не знать!
- Почему я это сделал? Зачем я сделал тебя вампиром? - тихо сказал я, перехватывая её запястье, - Я слишком хорошо знаю, насколько это... Я никогда бы не подверг тебя такому... Только в одном случае...
- Чтобы обмануть смерть? - с горечью хмыкнула Алиса, вырывая свою руку.
Я промолчал.
- Я не для того вернулась в прошлое, чтобы вести с тобой душеспасительные беседы, Джулиан, - Миледи тряхнула чёрными волосами, - Я вызываю тебя на ментальный поединок. На этот раз всё будет честно. Без охотников. Без серебряной проволоки. Только ты и я... Я раздавлю тебя, Джулиан! И мы оба исчезнем. А Хронус в последний раз замкнёт круг.
- Могу я задать тебе всего два вопроса? - проговорил я, сбрасывая на землю пальто и аккуратно пристраивая сверху фотокамеру.
- У меня нет на это времени! - рыкнула Алиса, наблюдая за моими манипуляциями.
- И всё же... Я хочу, чтобы ты ответила. Первый вопрос: "Кто такой Хронус?" и второй: "Кто помог тебе стать Мастером?", - я заглянул ей в лицо.
Как я и ожидал, она тут же атаковала. Обрушила на меня мощный ментальный пресс. Я был готов к этому и успел поставить заслон, который она едва не пробила.
Мысли текли сквозь меня... Прямо ей навстречу...
Алиса, Алиса... Да разве я знал, что когда-нибудь всё может так обернуться? Ты думаешь, я хотел этого? Ты думаешь, я к этому стремился?
Ты ненавидишь меня... Ненавидишь... Что ж, твоё право... Твоя правда...
Только неужели ты думала, что я буду биться с тобой? С ТОБОЙ?
Я мысленно рассмеялся.
И вновь ощутил, как кровавая пелена застилает глаза. Миледи Алиса усилила нажим. А я уже и не защищался... Я собственноручно впустил её к себе в голову.
Что ж, Алиса, смотри... Смотри... У меня была долгая жизнь... Долгая-долгая жизнь... Ты видишь? Видишь?
Да, я холодный циник... Да, я объятый демоном самокопания меланхолик... Да, я двойственный двуличный лжец... Обманывающий всех... А прежде всего самого себя... Кладезь грехов...
Да, я говорил им "Прости"... Искренне? Да.... И также искренне я пил их кровь и смотрел в их глаза, обратившиеся в стекло.
Да, я хотел охотится на тебя... Воспринимал как жертву...
Только ты что-то задела во мне... Как? Как ты залезла мне в душу? Как? Как ты попала в моё сердце?
Чем ты зацепила меня? Своей наивностью? Искренностью? Широко распахнутыми на мир глазами?
Что старый вампир нашёл в тебе, юной человеческой девушке? Тепло? Которого у него никогда не было? Почему ему захотелось защищать? Оберегать тебя? Почему когда он обнимал тебя, его, покрытое льдом сердце растаяло?
А ты... Ты всего лишь оказалась околдована природным очарованием вампира... Его таинственностью... Его необычностью...
Ведь как сказал один мерзкий тип по имени Гоген: "Как бы ты ни пытался контролировать себя, люди всегда попадают под твою магию... И невольно начинают симпатизировать тебе, влюбляться...".
- Нет! Неправда! - прозвучал у меня в голове резкий голос.
Что-то сверкнуло у меня перед глазами. Совсем как в парке, с Гогеном. И мой разум наводнили видения... они мелькали у меня перед глазами: одно за другим... В каком-то странном безумном порядке...
...Тело на несколько секунд скручивает судорогой голода, и я выдираюсь из какой-то вязкой опутывающей руки-ноги пелены и падаю коленями на каменный пол.
Из горла моего рвётся крик злости и отчаянья.
- Ну, почему, почему, Хронус? Почему сейчас! Почему ты не дал мне закончить! Я почти прикончила его! - кричу я, ударяя кулаками по камню.
- Потому что ты всё сделала неправильно, девочка, - доносится до меня суровый голос.
Чьи-то руки легко поднимают меня на ноги и разворачивают лицом к статному мужчине в чёрных волосах которого блестят по бокам два белоснежных крыла седины.
Одной рукой мужчина держал меня за плечо, а другой протянул стакан, наполненный горячей вязкой жидкостью багрового цвета.
Я лихорадочно выхватываю у него стакан и жадно приникаю к нему губами.
Лишь осушив его до дна, я отбрасываю его в сторону.
Сбросив с себя опостылевшую чёрную накидку, я прохожу мимо мужчины и опускаюсь в кресло.
- Что я сделала неправильно, Хронус? - недовольно спрашиваю я.
- Оставь этот тон, девочка! - рявкает на меня Хронус, и я невольно съёживаюсь в кресле под взглядом его зеленовато-коричневых глаз.
- Прости, - тихо шепчу я.
- Если хочешь, чтобы я тебе и дальше помогал, то должна слушаться меня, - проговорил Хронус, поигрывая блестящим серебряным кинжалом....
Я молчу, глядя на него исподлобья. Мне стоило больших сил, решится на эту просьбу...
- Учить выкормыша Джулиана? - Гоген оценивающе посмотрел на меня и рассмеялся....
...- Неплохо, Алиса, совсем неплохо, - одобрительно сказал Гоген, после того, как мне удалось взломать его защиту.
- Даже лучше, чем ты думаешь! - произношу я и наношу удар.
Серые глаза Гогена в удивлении распахиваются. А бледная кожа сереет...
Я мысленно завязываю узел поводка и отпускаю...
- Убью, - шипит ослабленный Гоген, с ненавистью глядя на меня.
- Попробуй, - смеюсь ему в лицо я и разворачиваюсь к выходу.
В дверях я останавливаюсь и бросаю напоследок:
- Теряешь хватку, Го!
- Сука, - кричит он мне вслед, - Неблагодарная тварь!
Я улыбаюсь и тихо говорю:
- Что ж, минус один....
... Я делаю последний глоток и отбрасываю от себя ненужное человеческое тело. Запрокидываю голову назад и хохочу прямо в тёмное, подмигивающее мне звёздами небо. Горько хохочу... С дикой злобой и болью...
- Что ты делаешь, Алиса? - ко мне быстрым шагом приближается до боли знакомый темноволосый силуэт вампира.
- Питаюсь, - выплёвываю я ему в лицо, даже не пытаясь вытереть губы от крови.
- Алиса, Алиса...
... Я ощущаю, как лёгкие обжигает морозный воздух. Я открываю глаза и лунный свет слепит меня... Касаюсь рукой шеи... Она чуть саднит...
Рядом сидит, прислонившись к стволу дерева, всё тот же до боли знакомый силуэт темноволосого вампира и прячет лицо в руках.
- Что случилось, Максим? - спрашиваю я, приподнимаясь.
Я снова касаюсь пальцами шеи... А потом ощущаю, как удлиняются мои клыки...
- У меня не было выбора, - слышу я его голос...
- Трус! Трус! Ты - трус, Джулиан! - восклицает Миледи и резко разрывает ментальный контакт, с омерзением вышвыривая меня из своих воспоминаний.
Отдача её ярости была настолько сильной, что я едва устоял на ногах, с трудом очнувшись от адской боли, наводнившей виски.
Я вынырнул из глубин туманного беспамятства. Вокруг медленно всплывала темнота заброшенной детской площадки, гул завывающего ветра, неприятное касание мелкого снежного крошева, падающего с неба.
Алиса - Миледи стояла поодаль, отвернувшись от меня. Чёрные волосы мокрыми прядями вились по плечам... Кольцо на пальце светило зелёным светом.
Я потёр пальцами виски...
- Чёртов Гоген! - услышал я рычание Алисы, - Это он научил тебя этому трюку?
- Какому трюку? - устало осведомился я.
- Ты сам прекрасно знаешь какому!
- Ничему он меня не учил, Алиса, - усмехнулся я.
- Я - уже давно не Алиса! Я - вампир! - Миледи хищно оскалила для меня клыки.
- Знаешь, Алиса, - тихо сказал я, поднимая с земли фотоаппарат и стряхивая с него снежинки, - Если ты поставила себе цель убить меня, то вполне можно было обойтись помощью охотников и не стоило бы пренебрегать серебряной проволокой. Потому что на ментальном поединке ты меня одолеть не сможешь. Никогда.
- Это ещё почему? Мне удалось приструнить Гогена! - с непонятной для меня обидой заметила моя преследовательница.
- Это потому, Алиса, - спокойно ответил я, накидывая на плечи пальто, - что именно я сделал тебя вампиром. И какую бы ненависть ты ко мне ни питала, как бы ни хотела уничтожить меня... Я сделал тебя вампиром. Я отдал тебе часть себя... Эта связь нерушима... К сожалению...
- Если бы я был на месте Хронуса и плёл эту интригу, то закинул бы тебя на сотню лет раньше... Туда, где я ещё был человеком... Ты свернула бы мне шею и дело с концом... - добавил я спустя пару минут.
Алиса с дикой злобой смотрела мне в лицо. А я не узнавал её. Я не узнавал её в этой Миледи. Неужели мы настолько меняемся? Превращаемся в совершенно других... Обретаем иную личность?
Я - законченный циник, всегда руководствовавшийся прежде всего разумом, а не чувствами... Но я всегда был таким! И даже когда был человеком! Я всегда был холоден в обращении с другими, всегда заботился лишь о себе... а все свои чувства прятал глубоко внутри... не показывал никому... и даже себе...
В девочке Лире всегда жила жажда роскоши и восхищения, она всегда тяготела к прекрасному и очень-очень любила саму себя. Что ж, из неё выросла великолепная вампирка Амалия...
Гоген... Я не знаю Гогена... Истиной его сути не знает никто...
Но Алиса! Алиса!!! Неужели это я так её испортил? Своими словами, своими мыслями, своими поступками? Или в ней это было и прежде? Просто я слеп?
Я - слепец??
Миледи, подслушивающая мои мысли, безумно расхохоталась. Совсем как тогда, в лесу.
- Ты вскрыл всё самое плохое во мне... Ты навсегда убил свою любимую девочку Алису в тот же миг, как сделал её вампиром! - воскликнула она, и в руках её сверкнула проволока, - Ты говоришь, что отдал мне часть себя. Не лучшая получилась часть, не правда ли, Джулиан?
Алиса ускорилась, и мы заплясали по площадке, словно два небольших вихря.
- Почему тебя не жжет проволока? - спросил я, бесконечно уворачиваясь от свистящего серебра.
- Благодаря Хронусу. Ведь проволока - его изобретение, - соизволила ответить Миледи и стеганула меня по руке.
Тысячи разъярённых пчёл выпустили свои жала мне под кожу.
- Хронус не любит вампиров? - сказал я, превозмогая неприятные болевые ощущения.
- Ненавидит! - проволока обвилась вокруг моей лодыжки и заставила потерять равновесие.
Я поспешно попытался перекатиться на другое место, но проволока продолжала сжимать вокруг моей многострадальной лодыжки, всё сильнее прожигая плоть.... Разрушая её... Регенерировать я не успевал... Да и не можем мы регенерировать бесконечно, без свежей крови...
Миледи поставила свой острый каблук мне на грудь и вытащила из поясных ножен длинный тонкий, отливающий серебром кинжал.
- Тоже изобретение Хронуса? - прошипел я, тяжело дыша.
- Да. Достаточно воткнуть его вампиру в область сердца и оставить там на десять минут, для того чтобы от вампира осталась жалкая горстка пепла, - Алиса присела рядом со мной, сжала холодной ладонью моё горло, впившись в кожу когтями.
Боль в сердце - самая страшная боль... И для того, чтобы испытать эту боль, совсем не обязательно получать в сердце прямой удар кинжалом. Удар может быть невидимым... А сердце разорвёт на куски от него... Но оно будет медленно заживать, стягиваться по кускам, зарастать рубцами.... И ныть, тягуче сокращаться в болезненных ударах... Но боль не может быть бесконечной... если сердцу не давать затянуться... Оно начнёт разрушаться... И ты начнёшь рассыпаться вслед за ним...
Я лежал на спине и смотрел в чёрное ночное небо... Снежинки падали мне на ресницы и не таяли на моей быстро леденеющей коже... Алиса - Миледи стояла надо мной... Видимо отсчитывая положенные минуты, секунды...
Мелькнул рыжий огонь и на Алису кто-то набросился. Слышались какие-то крики... Всё заволакивал туман.... Я леденел, а, может быть, просто сгорал в ледяном огне... Я уже не видел неба...
Мне оставалось жить ещё пять минут...
Четыре...
Три...
Две...
Одна...
- Вытащи из него кинжал, девочка, - расплывчато доносился чей-то голос сквозь водоворот чёрных с алым кругов внутри моей догорающей головы, - Я не могу притронуться к нему...
- Быстрее, девочка, у нас нет времени...
Резкий рывок... И я захожусь в хрипящем шипении...
- Слишком поздно, Амалия, мне жаль, - мягкий успокаивающий голос.
Сразу перед глазами всплывает лицо светловолосого юноши с холодными серыми глазами... Гоген...
- Нужна кровь! - отчаянный голос разносится надо мной и проникает внутрь меня.
- Амалия, ему уже не поможешь, он пуст, от него почти ничего не осталось, - снова голос Гогена, с нотками раздражения.
- Отойдите, - третий голос, от которого болезненно сжалось раненое сердце.
- Что ты собираешься делать, девочка? - с всё более растущим раздражением вопросил Гоген.
- Ты сможешь дать ему кровь? - с надеждой воскликнула Амалия.
Секунда и моих омертвевших губ коснулась живительная влага.
- Нет, - простонал я сквозь мутную вязкую тишину, оттолкнул кого-то еле гнущимися высушенными руками.
Туман в глазах медленно рассеивался, смутное яркое пятно постепенно материализовалось в бледное лицо Амалии с горящими зелёными глазами в обрамлении огненных волос.
Где-то за её спиной бродил Гоген, побренькивающий многочисленными своими серебряными побрякушками.
Вокруг летали редкие снежинки, ветер по-прежнему уныло завывал в деревьях, запутываясь в скрипящих цепях качелей.
Я с трудом приподнялся, облизывая пересохшие губы.
- Джулиан! - я оказался заключён в объятия рыжеволосой вампирки.
- Очнулся? - скривился в привычной презрительной усмешке Гоген и, схватив Амалию за плечи, буквально рывком поставил её на ноги рядом с собой.
Гоген и Амалия кивнули куда-то в сторону с холодными безразличными лицами. Я проследил за их взглядами... На земле возле одинокого мёртвого дерева лежала бледная Алиса... Не Миледи, прибывшая из будущего, а моя Алиса....
Я рванулся к ней, упал рядом на колени, подполз ближе... Пощупал пульс, он почти не ощущался... Из девочки уходили последние крохи жизни... На запястье, распоротом валяющимся рядом кинжалом подсыхали капельки крови...
- Нет... Зачем же ты это сделала? Нет... - я приподнял её, лёгкую, как пушинку, прижал к себе, словно баюкая, - Зачем ты, юная... у тебя же вся жизнь впереди... зачем спасла...
По моим щекам побежали слёзы.... Настоящие слёзы... Настоящие слёзы..... Впервые я плакал....
Мой шёпот тонул в гуле угрюмого ветра... Снег сменился дождём... Он заливал старую ржавую площадку... Гогена и Амалию, словно каменные изваяния застывших в нескольких шагах от меня... Меня, сжимающего в объятиях умирающую от потери крови Алису...
В голове стучало одно:
"Ты знаешь, как спасти её, Джулиан. Ты знаешь это...".....
...
Она открыла глаза, чуть слышно застонала и дотронулась руками до шеи.
- Что случилось, Максим? - спросила она.
- Прости, прости, прости! - я прятал лицо в руках, царапающих помимо воли кожу, - Прости!
- Я... У меня не было выбора... Я не смог тебя отпустить! Не смог, прости!
...
Нам придётся пройти через это, Алиса... Я оказался слишком слаб... Я не смог отпустить тебя... Отпустить тебя, едва обретя? Отпустить тебя, пожертвовавшую собой ради старого мерзкого вампира? Я должен был отпустить тебя... Но я не смог... Я слаб, Алиса... Я слишком слаб... Прости... Прости... Прости меня...
Ветер завывал пуще прежнего, развевая чёрные волосы Алисы... Она будет моей... Какое-то время... Месяц... Два... Год...
Я знаю какой она станет.... Знаю... И... Я собственными руками убил её... Пытаясь спасти... Мне нет прощения... И за это я буду вечно гореть в ледяном пламени...
- Ты - дурак, Джулиан, - сказала мне Амалия, - Идиот!
Рыжеволосая вампирка гневно сверкнула на меня глазами и зашагала прочь с детской площадки.
Гоген какое-то время смотрел на меня, со смесью ехидства и как ни странно жалости, а затем развернулся и последовал вслед за Амалией.
Алиса сидела, обхватив руками колени и уставившись взглядом в землю, я обнял её за плечи и крепко прижал к себе...
Всё будет хорошо, Алиса... Обязательно... Я сделаю всё... Что в моих силах...
Я так и не узнал, каким образом Миледи исчезла в тот вечер с детской площадки. Амалия сказала, что та просто исчезла, выскользнув из её рук... Во всяком случае больше она не появлялась... Ту горстку охотников, что напала на нашу братию, разгромили в два счёта... Не выжил ни один, насколько нам известно. Деятельный Гоген занялся поисками затаившегося где-то в безвременье Хронуса, дабы провести с могущественным колдуном задушевную беседу. Расчётливый Го уже во всю прикидывал выгоды от сотрудничества с управляющим временем магом. Амалия снова со мной не разговаривала... Леон всё так же балагурил... А я...
Сегодня я дописал свою исповедь... Эта история закончилась. И я закрою эту скорбную книгу, написанную кровью.
Моя Алиса по-прежнему со мной... Я спрятал её... Я сам добываю для неё кровь... Я не хочу чтобы она убивала... Как можно дольше... Я постараюсь оградить её от этого... Я за всё в ответе... Лишь я... Я знаю, что однажды потеряю её... Потеряю навсегда... Но не хочу думать об этом... Я хочу жить... Не существовать, а жить... И пусть это только секунды... Я проживу их... Рядом с любимой...