Аннотация: Четвёртая глава мемуаров беспредельщика. Просто чуть-чуть о нём и о нескольких беспокойных днях.
Неделя прошла почти безрадостно. Разве что на каждую ночь - Господь сохранил - находилась вписка у добрых людей. Мир не без них. И пока не без нас. Хорошо ещё, что люди помогают друг другу. Не дают разочароваться в постиндустриальной цивилизации окончательно. Сквозь всю неделю протянулся кашель - противный, мокрый, с выхаркиванием слизи из бронхов. Мы, люди, всегда болеем от неустроенности. Наверное, чтобы жизнь мёдом не казалась.
Каждый вечер одно и то же.
- Алло, привет, это я, узнаёшь? Я к тебе всё с тем же вопросом. Нас трое, и двоим по-прежнему негде ночевать... Да? Ой, извини, спасибо.
Набираю следующий номер. Там - то же самое. И то же самое на всех остальных. С незначительными модуляциями.
Он заболел в четверг к вечеру. Заразился от меня. Мы валялись на вписочном матрасе - трёхспальном - вместе с его (матраса) хозяином и не имели даже моральных сил приставать друг к другу. Скорп был горячий, как печка. Я ворочалось с боку на бок - по мере забиваемости ноздрей. Все трое кашляли. Кажется, из-под окна всё-таки дуло, во всяком случае, мне было жарко. Но уже лучше, чем в среду, когда целый день с чугунной головой и аналогичными лёгкими шлялось по родному вузу, дожидаясь, пока вечером соберётся медиа-лаборатория, у которой можно попробовать что-нибудь выклянчить. Ожидания не оправдались. Зато напоили чаем. Дали одну таблетку Но-шпы. Вылили ушат юмора. Они поверили, что я смеюсь над своей жизнью. К сожалению, когда болею, смех не так помогает успокоиться.
- Зачем ты ей сказало сюда ехать? Вахтёр же не пускает внутрь!
- Во-первых, про вахтёра я забыло благополучно... Во-вторых, в одном вы с ней похожи. Когда нервничаете, не дай Бог кому-нибудь возразить!
Всё равно её пустили. Просто она нас не нашла в моём большом и старом вузе, да уже опять почти не моём. Вечный студент по собственному желанию. Два с половиной курса филфака за четыре года.
Скорп ехал в троллейбусе злой, пересев от меня, нахлобучив на глаза "ушки", - вязаную полоску вроде ободка, - а нос закрыл банданой вместе с шеей. Ребёнок с соседнего сиденья обернулся на него и спросил у мамы:
- Что это за чучело?
На собственное счастье, "чучело" ещё и ушные раковины наушниками закрыл, поэтому пребывал в своей ненависти к миру относительно спокойно.
На этой вписке мы пробыли с вечера среды по вечер пятницы. В пятницу Никита отбыл на историческую родину - в Городец - за деньгами к родителям. А мы - снова втроём, я, Скорп и наш кашель, - отправились просиживать лавочку на остановке и думать о вечном. В смысле, звонить Хелль.
Через минут десять у неё засобиралась уезжать сестра с семьёй. И мы поехали.
"Слушай, это правда, эти фотки у тебя на страничке в нете?"
"??"
"У тебя правда были светлые кудрявые волосы?"
"Ну да. Это их естественное состояние".
"А почему перекрасилось?"
"Тяжёлый был период в жизни. Захотелось что-то изменить. В общем, поступило как баба".
"Между прочим, я тоже перекрашивался, и это звучит обидно..."
"Извини".
"Ничего. Так это... знаешь, у меня когда-то картинка была на компе, рисунок. Сидит девушка в кресле с ногами, на ногах плед, читает книгу. Волосы русые, вьющиеся. Лицо твоего типа. Я поэтому, когда мы были у Тушёнки, тебе и сказал, что в тебя можно влюбиться".
"Ну, некоторые пробовали. У некоторых, говорят, даже получалось".
"Девушка с этого рисунка снилась мне полгода. Кто знает, что было бы, познакомься мы с тобой тогда".
"Всё всегда случается вовремя".
Поехали практически на авось, не зная точно, останемся ли, или нас выгонят с утра пораньше, как из Заволжья в пятницу тринадцатого. Поехали с температурой и кашлем. Поехали на единственном идущем в тот район с первой Кузнечихи автобусе, зная, что проползти придётся ещё несколько остановок пешком. На последние двадцать два рубля. Остались без мелочи, только с НЗ на квартиру. Впрочем, хуй там того НЗ...
Хелль тоже простыла. И тоже кашляет. Правда, сумела внести в наш антигриппин некое разнообразие в форме "померяй, пожалуйста, температуру" каждый час. Лучше бы мы и дальше о чёртовой температуре просто гадали. Хотя.... с другой стороны, всегда приятно, когда о тебе заботятся.
Хочу апельсин. Большой и вкусный апельсин. Когда я было маленькое, папа всегда приносил апельсин, если у меня была температура. Хелль точно так же и по той же причине грезит йогуртом. Сидим на кухне. Пьём чай. (стучатся... шутка...) Разговариваем.
- А я никогда не пробовала агаву...
- Агава - это трава. Её не едят. Из агавы и кактуса делают текилу.
- Мне текила знакома только по Дэ Дэ. У него родители гонят...
- Сами делают. Из обычных кактусов.
- ... я, правда, не пробовала, но, говорят...
- Я пробовало. Вкусно. Убийственно.
- ...ага. Правда, из Димкиных запасов я хорошо помню, - глаза её становятся мечтательными, - брэ-энди... Классная штука...
- Мы её через месяц допивали с Леркой, когда я ещё у Севки жило. Помнишь, у меня чайник такой был, тёмной глины, в виде буйвола?
Пауза.
- Не-а.
- Ну, был... Маленький такой. С крышкой в виде сидящего мальчика. Пиалки крохотные, как под саке...
Скорп закивал и присоединился к разговору, всё больше оживляясь по ходу монолога:
- Это что! Вот у моего папы был чайник такой - слонёнок, - активно показывает руками, - уши растопыренные, хобот дугой... Сзади вот так стоит мальчик, - показывает жест, который давно пора бы уже считать нецензурным, расставляет руки, как будто держит за бёдра, - без штанов... Глаза у слонёнка выпученные. Берёшь чайник за мальчика, у слонёнка из носа льётся вода, из ушей - пар... Смешно. Ему подарили. А сам он несколько лет собирал... уже не помню, сколько там... около семидесяти... фигурки из кости. Вот такой высоты, - около английского дюйма, - полые. Под соль, перец, ещё, ещё, ещё фигню всякую... Все стоячие позы "Камасутры".
- Да... Специфический выбор увлечений.
- Приколист у тебя папа.
"У нас вся семья такая... шибанутая... Отец Афган прошёл. Он иногда как напьётся, ходит по квартире с ножом, шепчет: вы здесь, вы здесь, шахиды, я вас найду... Иногда находит. У брата два шрама через живот. А, главное, когда проспится, ничего не помнит. Я с детства привык прятаться. Он просто там, в Афгане, с двумя товарищами и одним ножом на троих оказался в захваченном шахидами здании... вот, как-то так. Сколько-то дней они там выживали. Брат на метадоне сидит. Сестра тоже в правоохранительных структурах. В общем, через одного, то военные, то шизофреники... А я - просто мирный маньяк".
Воспоминания за других всегда посещают нас не вовремя.
"Они со мной поссорились... ровно год и три дня назад. За день до моего дня рождения. Я заехал... не поздравили, выставили".
"Я мать год не видел".
"Они меня собирались сегодня из квартиры выписывать. Правда, без моего паспорта у них всё равно ничего не вышло".
У меня с родителями полегче. Я поссорилось только с вредоносной бабкой, которая с ними живёт. Хелль со своими не ссорилась, просто они поварчивают на неё каждый раз, как видят. Для всех шестерых вышеупомянутых, мы втроём - тайна за семью печатями. Изо всех наших семейств в курсе только моя сестра, золотой человек. Мой личный исповедник.
Денег поприбавилось. Не хватает трёх тысяч на самую дешёвую квартиру в Дзержинске - если брать через агента. Не через агента квартир просто не существует.