Аннотация: День давно погас, и бледно-желтый лунный свет расчертил коридор на квадраты, пересеченные крестами рам. Жизнь в замке затихала, но здесь, где жизни и так не было... может быть, именно сейчас ночные призраки выходят на свою мрачную охоту?
ГЛАВА 4
в которой неприятности сваливаются с потолка и приводят в каменную залу к алым парусам
МОРАЛЬ: прежде чем настойчиво гнаться за наживой, подумай: не является ли нажива наживкой?
Лори не любила эту часть замка. С тех пор, как старый Веренс уморил свою последнюю, седьмую жену, на женской половине замка царило запустение. С каждым годом здесь становилось все неуютнее: призраки завывали все печальнее, а сквозняки становились все злее. Нет, не то чтобы жители замка всерьез верили в призраков... но надо было как-то объяснить, почему под сводами залов и в темноте коридоров так часто раздаются заунывные потусторонние вопли, почему хлопают двери, которые никто не трогал, а свечи гаснут без особых причин.
Призраки жили здесь давно и были своего рода предметом обстановки. Говорили, что это бывшие хозяйки замка - а за тысячу лет их сменилось много, очень много! - не могут найти себе покоя и мечутся из покоев в покои, горько рыдая о прошлом.
Для того, чтобы ужиться бок о бок с вопящими привидениями, нужно было иметь крепкие нервы и изрядную долю изобретательности. Каждая из жен Веренса выдумывала свой способ борьбы с потусторонними завываниями. Одна затыкала уши ватой. Другая постоянно распевала во весь голос (скончалась она за обедом, когда во время третьего куплета арии "На кого ж ты меня покинул" решила отхлебнуть киселя). Третья целый месяц держала в комнатах шумный цыганский табор (когда табор наконец ушел, в замке недосчитались годового запаса серебряных ложек, трех коней и пятерых служанок). Ну а последняя жена Веренса отличилась тем, что купила семьдесят семь соловьев, и специальные пажи следили, чтобы птицы пели без остановки.
Правда, был и менее трудоемкий способ избавиться от потусторонних стенаний. Но, к сожалению, ни одна из жен не догадалась законопатить щели в окнах.
Лори, в общем-то, не верила в привидений. Ну как, скажите на милость, здесь могли бы ужиться призраки стольких склочных женщин, если у каждой нрав не лучше чем у крысы, которой прищемили хвост? Да если хотя бы семерых жен Веренса собрать вместе (пусть даже в виде привидений) - эти стены полнились бы не тоскливыми причитаниями, а руганью и дрязгами. Что уж говорить о десятках незнакомых с друг другом женщин?
И все-таки сейчас Лори было не по себе. Она быстро шагала темными коридорами и полутемными галереями, яркий желтый фонарь распугивал ночные тени, но теплее и уютнее от этого не становилось. Девушка дрожала от сквозняков, гуляющих по коридорам и стремящихся выстудить все, что попадалось на пути. К тому же с самого утра шел дождь, и теперь сырость быстро вползла замок, чтобы с комфортом расположиться на ночлег.
Лори миновала несколько танцевальных залов, где от каждого шага с пола вздымались клубы пыли, пробежала по лестнице и вышла в коридор этажом ниже. Она направлялась в библиотеку. Фонарь приходилось держать повыше, чтобы не шарахаться от каждой тени. Ветхие гобелены колыхались на стенах, словно флаги. Кое-где в нишах были расставлены ржавые рыцарские доспехи, доставшиеся Веренсу от предков. Доспехи зловеще скалились пустыми забралами. Один рыцарь - кажется, еще полгода назад его здесь не было - даже клацнул на девушку щитком шлема.
Нет ничего хуже сквозняков и суеверий, подумала Лори и на всякий случай перешла на другую сторону коридора. Хватит с нее неприятностей, их и так больше чем достаточно.
Начать с того, что вчера Лори назначили официальным замковым писцом. Нет, начать стоило с того, что на днях Лори застукали за чтением объявления на столбе. Кто-то из королевских глашатаев решил не утруждать себя зачитыванием указа, а просто пришпилил листок к коновязи у ворот замка. Лори заинтересовалась и несколько минут разглядывала витиеватые буковки, которые сообщали о новом налоге на флюгеры... Ох, не стоило показывать свою образованность. Не прошло и полдня, как Веренс уже знал, что служанка Лорелея Лумс умеет читать и писать. Судьба Лори из вполне приличной вдруг стала совсем незавидной. Дело в том, что замку давно уже требовался писец.
Так уж повелось, что многие поколения Веренсов собирали книги с рецептами - хотя сами хозяйки замка, конечно же, не утруждали себя готовкой. Но на случай визита особо почетного гостя при замке всегда жил писец, который помогал кухарке разобрать записи в кулинарной книге и приготовить вкусное, изысканное и никем не виданное блюдо. Если блюдо удавалось плохо, Веренс недолго думая вышвыривал писца за ворота, придав ему должное ускорение с помощью десятка-другого батогов. Последний писец был вышвырнут из замка полгода назад, и с тех пор не нашлось ни одного желающего занять эту вакантную должность.
Веренс был скор на расправу: в тот же вечер у девушки отобрали фартук, а взамен выдали ей расшитые вензелями и заляпанные чернилами нарукавники. Следующим утром ей вручили стопку мраморной бумаги и велели надписать тридцать приглашений на званый обед, который Веренс решил устроить по случаю своего дня рождения. А потом отправили в библиотеку за лучшими кулинарными книгами из господской коллекции. Это значило, что завтра она будет диктовать рецепты главной кухарке, а послезавтра - разумеется! - ее с позором выгонят из замка.
- Была я простой служанкой, горя не знала... - пробормотала Лори, остановившись на лестнице. - А теперь я кто?.. Писец!
Девушка поплотнее закуталась в плащ и вздохнула так тяжко, что даже стенания ветра в оконных рамах на мгновение смолкли. Она перехватила фонарь поудобнее, и в рукаве снова звякнули монеты. Да, к своему позорному изгнанию она решила подготовиться загодя: надела два самых приличных платья (одно из них потом можно будет продать), зашила в подкладку рукава все свои сбережения (три золотых монеты и пятнадцать серебряных), накинула теплый плащ. Можно, конечно, было сбежать еще до начала кухонной чехарды - но Лори робко надеялась, что все обойдется. Может быть, они выберут какой-нибудь очень простой рецепт? Может быть, кухарка ничего не перепутает и все сделает как нужно? Может быть, вкус каких-нибудь флюмперсов в горчично-яблочном соусе придется Веренсу по нраву? Может быть, может быть... Надежды на благоприятный исход всей этой затеи было совсем мало.
Лори приостановилась, чтобы запахнуть плащ еще плотнее: сквозняки пробирали насквозь. Ветер в рамах завыл с удвоенной силой, как будто все бывшие обитатели замка стенали над ее несчастной долей. И где-то вдали прошелестели почти неслышные шаги...
Нельзя сказать, чтобы Лори была пугливой. Но кто, если не привидение, может шелестеть шагами по пустынным, заброшенным коридорам замка в такой поздний час? День давно погас, и бледно-желтый лунный свет расчертил галерею на квадраты, пересеченные крестами рам. Жизнь в замке затихала, но здесь, где жизни и так не было... может быть, именно сейчас ночные призраки выходят на свою мрачную охоту?
Шаги как будто прозвучали ближе.
Лори опустила фонарь и сорвалась с места, как породистый рысак на финальном заезде. Она мчалась по коридорам, позабыв про ветер и холод. Не то чтобы она взаправду верила, будто за ней по пятам несется привидение. Просто ей показалось, что чем быстрее она доберется до библиотеки и потом вернется в свою спальню, тем целее будет. Опять же, не успеет замерзнуть и простудиться. Да и выспаться перед нелегким завтрашним днем не помешало бы.
Переход, галерея, лестница, поворот, галерея, зала, другая зала, коридор, еще одна лестница... спустившись на два пролета, Лори остановилась, чтобы перевести дух. Где-то позади нее, наверху, призрак налетел на ржавые доспехи, и по коридорам раскатился чудовищный грохот. Конечно, привидение вряд ли смогло бы опрокинуть груду железа... Но времени подумать над этим фактом у Лори не было, потому что одновременно с грохотом она услышала подозрительный мелодичный звон.
Рукав платья зацепился за перила лестницы, ткань треснула, и монетки, накопленные за годы непосильного труда, изящно запрыгали по ступеням. Все ее сбережения! Особенно жалко было золотые полукороны: одну она берегла еще с тех пор, как девчонкой сбежала из монастыря и продала единственное свое приданое, пуховую перину. Правда, если бы перину никто не купил, ее пришлось бы выкинуть: уж больно неудобно было тащить по дорогам этот тяжеленный мешок с перьями (а особенно много мороки с периной было, когда шел дождь). Так или иначе, часть денег была дорога Лори как память, а часть - просто дорога, как деньги. Поэтому она мгновенно забыла обо всех призраках, запутавшихся в доспехах, и поскакала по ступенькам вслед за монетками.
Поиски затянулись: одна золотая полукорона ускакала совсем далеко вниз, фонарь несколько раз гас, к тому же девушка то и дело путалась в подоле платья, а капюшон плаща постоянно норовил свалиться на глаза. Едва последняя монетка была найдена, Лори услышала наверху знакомый шелест потусторонних шагов: у привидения хватило времени на то, чтобы выпутаться из доспехов и снова пуститься по следу.
Лори чувствовала, что страсть к презренному металлу завела ее в тупик. Она стояла на небольшом каменном пятачке, которым заканчивалась винтовая лестница. Отсюда вела только одна дверь, но дверь эта не внушала особых надежд на спасение: ее украшали три больших висячих замка и прибитые крест-накрест доски. А шаги все приближались, кто-то (определенно, это было не привидение, но от страха Лори уже ничего не соображала) ковылял по ступеням, и ржавый железный поручень ходил ходуном.
Она нырнула под лестницу и забилась в угол.
- Лорелея, где ты? - зашептал призрак таким потусторонним голосом, что пламя фонаря в панике заметалось и погасло. - Лорелеееееееея? Ты тут?
Вам приходилось вжиматься в стену, мечтая слиться с ней, чтобы стать как можно более незаметным? Наверняка вы не ожидаете, что ваши стремления будут поняты совсем уж буквально? В таком случае вы можете представить ужас Лори, когда стена вдруг проявила понимание и охотно приняла ее в свои объятия. Проще говоря, каменная кладка неожиданно стала податливой, как кисель, а потом с легким чавканьем поглотила девушку, как болото поглощает упавший в трясину башмак. С одной лишь разницей: на поверхности стены не появилось ни одного пузыря.
Лори стиснуло и потащило вниз по тесному, пахнущему сыростью тоннелю, где со всех сторон свисали какие-то липкие нитки, а пальцы могли цепляться лишь за скользкую глину... А потом девушку выплюнуло на усыпанный каменной крошкой пол. Какое-то время она сидела в полном одеревенении, не находя в себе сил пошевелить хоть пальцем, и прислушивалась: не шуршат ли подошвы привидения, не раздается ли потусторонний зов, не тянется ли к ней разверстая пасть стены, чтобы снова втянуть в себя и уже не вытпускать?..
Было тихо. Где-то капала вода. Похоже, что это место никак не сообщалось с остальными помещениями замка: здесь не было ни воя ветра, ни сквозняков, а воздух казался каким-то... застарелым.
Когда глаза привыкли к темноте, Лори смогла разглядеть небольшую комнатку: пол усыпан битыми черепками, в углах горы какой-то рухляди... Каменные стены комнаты покрыты паутиной фосфоресцирующего мха, отчего все окружающее кажется изжелта зеленым. Три коридора, ныряющие в непроглядную темноту, в три разных стороны света. В четвертой стене, высоко, под самым сводчатым потолком - отверстие, будто затянутое туманом. Лори протянула руку, встала на цыпочки - пальцев снова коснулись влажные липкие нити. Бррр! Так вот что цеплялось за ее лицо и руки. Девушка всегда ненавидела пауков, и они отвечали ей взаимностью, развешивая паутину в тех местах, где она имела обыкновение ходить. Вот и сейчас - Лори начала с остервенением срывать с себя ошметки паучьих сетей и так увлеклась этим занятием, что услышала тихий зов лишь когда он подобрался совсем близко. Он доносился из паучьей дыры - видно, преследователь спустился по лестнице, нашел фонарь и теперь гадает, куда подевалась девушка-писец.
Правда, теперь у нее было время немного поразмыслить. Прятки вообще располагают к размышлениям: сидишь себе, таишься, дышишь бесшумно, прислушиваешься и радуешься, что мысли не издают звуков. Голос, который заунывно-вопросительно звал ее по имени, был смутно знаком. Ну конечно, она не успела сообразить, что это не призрак, перепугалась - со вчерашнего утра она чувствует себя напряженной, как натянутая тетива, ей не по себе и самообладание ни к черту! Голос явно принадлежал кому-то из замковой челяди. Лори его слышала, и это грассирующее "р" тоже было ей знакомо. Это... это же, наверное, конюх, младший конюх с дурацким именем Людвиг! Они встречались пару раз на кухне, и похоже, что она ему чем-то приглянулась. Правда, это не стало поводом приглядеться к самому Людвигу... если Лори и собиралась принимать ухаживания, то по меньшей мере от барона. Когда однажды через их деревню проскакала кавалькада охотников в расшитых золотом беретах и иссиня-черных плащах с меховой опушкой, семилетняя Лори твердо решила, что выйдет замуж не иначе как за богатого вельможу.
Только бы этот Людвиг не догадался сюда влезть!
Лори сделала несколько осторожных шагов к одному из коридоров... под ногами что-то заскрипело, захрустело, и из груды мусора прямо на середину комнаты выкатился человеческий череп. Череп мрачно улыбался костяными деснами.
Мамочки.
Только бы этот Людвиг догадался сюда влезть!!!
Она попыталась закричать, но горло стиснула мертвая хватка ужаса. Надо отсюда бежать. Надо срочно искать выход, коридор, проход, тоннель, подземный ход - что угодно, лишь бы выйти обратно к людям!..
Лори почувствовала себя страшно одинокой - как будто она и была этим черепом, что скалился в пустоту. Если тут кто-то умер... если отсюда нет выхода... кто ее найдет, кто спасет?
- Ло-ори, ты де-е? Отзови-ись! - снова завыл потусторонний голос, многократно приглушенный толстыми стенами.
Она попыталась отозваться, но с губ сорвался лишь полузадушенный писк.
Надо издать какой-то звук. Пусть он услышит и поймет, где искать дыру. Пусть он сюда спрыгнет и подсадит ее, чтобы она вылезла обратно. А сам он как-нибудь выберется, он же мужчина.
Лори огляделась. Вот прекрасная длинная крепкая палка. Вот ржавые доспехи, валяющиеся большой грудой в углу. Загремит как надо!
Лори перехватила палку поудобнее и что было силы замолотила по рассыпающимся в труху шлемам и латам. Палка крошилась, ржавое железо трещало и лохматыми пластинами падало на пол, вокруг вздымались клубы пыли... совершенно непонятно, как Лори в такой ситуации смогла разглядеть, что держит в руках не палку, а кость. Человеческую берцовую кость.
От ее визга, казалось, содрогнулись стены. Фосфоресцирующий мох попытался забиться в щели между камнями, от греха подальше. Груда рыцарского металлолома рассыпалась сама собой, в коридорах что-то запищало и зашелестело.
А из дыры под потолком высунулся грязный мужчина, увешанный космами паутины.
- Лори! Что случи...
Ох. Бум. Фррр.....
Людвиг - а это был действительно он - приподнялся с пола, откашлялся и попытался ладонью разогнать клубы пыли, которые заполнили маленькую комнатку. Лори стояла и с отвращением вытирала руки о подол платья.
- Лори... Лори, ты здесь? Как ты сюда попала... что ты... Почему ты тут?
- А ты? - спросила Лори в ответ.
- Я и не знал, что ты умеешь так визжать! На тебя кто-то напал?
- Нет, не напал, - Лори еще раз вытерла руки о подол. Ее немного трясло. - Зачем ты за мной крался? Ты напугал меня до полусмерти. Ночь на дворе, все порядочные люди спят, и только такие как ты... шастают.
Людвиг поднялся на ноги и стал отряхиваться, приводя себя в приличный вид. Правда, чтобы сделать из конюха приличного человека, потребовалось бы куда больше приспособлений, нежели две человеческие ладони. Судя по одежде, прежде чем упасть в дыру, Людвиг сначала долго бегал по грязи, потом валялся в кустах репейника, а ближе к вечеру вытер курткой пару-тройку пыльных библиотек. Возможно, той же курткой он чистил котлы, но ручаться Лори не стала бы.
- Я просто хотел... Глянь-ка, а что это за место?
Девушка огляделась. Вовсе не страшная, совершенно не мрачная пещера. Когда ты не одна, все видится совсем в другом свете.
- Давай обойдем и посмотрим, - деловито предложила она. Лезть обратно в мерзкую дыру уже не хотелось. Может быть, отсюда найдется более приятный выход. - Так что, ты говоришь, ты хотел?
- Вообще-то ничего... особенного.
- И поэтому ты преследовал меня темными коридорами?
- Ну...- Конюх снял с плеча большого паука и брезгливо отбросил в сторону. - А ты не боишься ходить по замку одна, в темноте?
- Кого же мне бояться? - Лори храбро задрала подбородок. - Разве ты не знаешь, что я теперь писец? Веренс меня очень ценит! Он поручил мне очень важное, не терпящее отлагательства дело в библиотеке.
- Небось, книжки искать?
Они вошли под своды коридора. Сразу стало темнее и теснее. Людвиг вытащил из-за пазухи небольшой масляный фонарь, почиркал кресалом о кремень, зажег трут.
- Здесь тупик, - прошептала Лори, разглядывая стены в свете желтых сполохов. - И дверь!
Она взялась за ржавое кольцо, потянула... дверная ручка раскрошилась в ее руках, словно куличик из песка.
- Лори, а чем ты будешь заниматься после того, как сходишь за книжками? - осторожно спросил Людвиг.
Лори передернула плечами и опять вытерла руки о платье. Эти подземелья были такими пыльными и заброшенными!.. Впрочем, если в ее комнату не пускать никого лет двести, то запустение будет еще похуже. Скелетов там, может, не появится, но кровать рассыплется, и матрасы наверняка истлеют. Хорошо, что она успела вытащить свои сбережения из подушки.
- Кстати! - она подняла палец. - Может быть, мы найдем здесь старинные сокровища?
Конюх поворошил ногой горку мусора, сваленного у стены. Никаких колец, браслетов или самоцветов здесь не валялось.
- Хм... с чего ты взяла?
- Я думаю, что надо просто поискать. Если здесь жили люди, то мог быть чей-то тайник. Сокровища же нужно где-то хранить.
- Здесь тясчу лет не бывали люди, ты посмотри на эту пыль! Много времени прошло, даже железо раскрошилось. Уж я-то в железе понимаю.
Конюх, конечно, понимал в железе - но Лори, в свою очередь, понимала в старинных вещах. Вернее, в богатеях, охочих до старинных вещей. Когда Лори училась в монастырской школе, она видела однажды такого сумасброда. За гнутый серебряный браслет, найденный в каком-то погребе, матушке Покритте перепал целый кошелек монет. Богач аж трясся, когда щупал поседевшее серебро, и бормотал что-то про династию Марулинь. А за золотой кругляш, в котором купец опознал какую-то древнюю деньгу, монастырь получил пятнадцать мешков отборного риса и молодого осла в придачу.
- Ты ничего не понимаешь, конюх! Золото не ржавеет.
Мысль о сокровищах и древностях воодушевила Лори. Она подняла с земли палку (предварительно удостоверившись, что это всего лишь обломок пики) и начала деловито выстукивать стены. Где-то здесь может быть тайник...
- Что ты делаешь? - спросил конюх, услужливо освещая ей поле для деятельности.
- Видишь ли, Людвиг... - Лори поморщилась, произнося это имя. О чем только думали родители, называя сыночка королевским именем? "Его величество Людвиг", выносящий конские яблоки в большой бадье на огород, выглядел так по-дурацки, что даже куры от хохота несли недозрелые яйца. Назвали бы его Гансом или Фредом - никаких бы вопросов не было. - Ты ведь знаешь: я теперь писец. А ты понимаешь, чем отличается писец от обычного человека?
- Э-э-э... - Людвиг не торопился отвечать, смутно чувствуя в вопросе какой-то подвох. Он вовсе не был тугодумом, просто большинство намеков ускользали от его сознания, как обмылки ускользают из мокрых пальцев. - Чем?
- Тем, что писцу в любой момент может прийти... в общем, у меня нет уверенности в завтрашнем дне.
- Да?
Уверенность в завтрашнем дне могла означать все, что угодно. Что завтра наступит. Что на завтра хватит денег. Что завтра все будет как сегодня. Или ...
- Вот поэтому я хочу сделать небольшой запас сокровищ, на тот случай, если... если они мне понадобятся. Понимаешь? Ты поможешь мне?
В эту тираду Лори вложила все свои невеликие ораторские способности. Она не хотела оставаться здесь одна, но и уходить из такого многообещающего места не собиралась. Не может быть, чтобы здесь не нашлась хотя бы одна, пусть самая завалящая алмазная диадема! Нужно, чтобы Людвиг...
- Ну да, я помогу. Только мы все равно ничего не найдем, - ответил он.
- Ты, главное, помоги. Об остальном уже я позабочусь.
Людвиг пробурчал что-то себе под нос - кажется, он вспомнил, как мамочка советовала ему держаться подальше от властных женщин. "Сегодня женщина просит тебя вымыть за собой тарелку, а завтра ты под ее каблуком, извиваешься как червяк и выпрашиваешь позволения сходить в трактир", - говаривала мамочка, пока Людвиг чистил ботинки, штопал дырявые скатерти и драил котлы. - "Так что, сынок, чуть увидишь властную женщину - сразу выставляй ее за дверь!"
- Людвиг, помоги-ка мне выставить эту дверь, - попросила Лори.
- Но я думаю... - Людвиг попытался было проявить строптивость, но девушка его не слушала.
- Не беспокойся, свою долю сокровищ ты получишь. Все будет по справедливости!
Она уже закатала рукава и теперь ожесточенно ворошила мусор носком туфли. А вдруг пару сотен лет назад кто-то уронил здесь кошелек?.. Даже пара-тройка полукорон ей вовсе не помешала бы.
Людвиг смотрел на Лори, и шестеренки мыслей у него в голове, кажется, начали вращаться быстрее. А ведь мамочка была неправа! Людвиг не имел ничего против властных женщин. В конце концов, когда он впервые увидел Лори, она как раз взяла быка за рога и волокла его в стойло, а бык (молоденький четырехмесячный бычок, но это дела не меняет) жалобно мычал и делал попытки зарыться копытами в землю. Когда Людвиг увидел Лори во второй раз, она выкидывала в окно кухни корыто для белья. Дополнительное ускорение корыту придавали выпущенные с приличной скоростью ругательства (выяснилось, что неумеха-прачка поставила корыто слишком близко к печке, и дерево рассохлось). Надо сказать, эта встреча обогатила словарь Людвига несколькими десятками слов, хотя о том, что они ему известны, он не признался бы даже на эшафоте.
В общем, Людвиг уже знал, какова Лори в быту, и какова она в общении. Полученные знания его вполне устраивали. Вот, как раз, и башмак на правой ноге очень кстати запылился...
Людвиг встал на одно колено, рукавом отер носок башмака, поднял фонарь повыше... В горле неожиданно вырос небольшой ёж, но конюх храбро проглотил колючий ком.
- Лори...- прохрипел он.
- Что? Фонарь? Давай сюда. Смотри, кажется, я что-то нашла...
Фонарь перекочевал в руку девушки, и она увлеченно начала разгребать пикой кучу соломы, что была свалена в углу.
- Лори... постой... Я хотел ска...
Второй ёж оказался чуть больше первого, и борьба с ним отняла у Людвига несколько драгоценных мгновений. Лори раскидала ворох соломы, ничего не нашла и теперь стремилась к новым открытиям. Без промедления.
- Так ты поможешь мне выбить дверь или нет?
Ответственный момент был упущен. Лори как-то странно посмотрела на стоящего на одном колене конюха, потом пожала плечами и начала просовывать обломок пики в щель между дверью и каменной стеной, собираясь использовать его как рычаг.
Людвиг тяжко вздохнул, поднялся с колена и одним толчком мощного плеча выломал трухлявую дверь вместе с косяком.
Ему показалось, что во взгляде девушки мелькнуло уважение...
Они оказались в небольшой комнате, сплошь заставленной сундуками, сундучками, шкатулками, ящиками и шкафчиками, и Лори мгновенно потеряла к конюху всякий интерес. Им открылся настоящий рай для кладоискателей! Глаза девушки засияли, как у кошки, которая обнаружила густонаселенную мышиную норку.
Следующий час слился в одно большое "апчхи!", а краткие перерывы между чихами были разбавлены ругательствами и грохотом. Полуистлевшие крышки сундуков охотно открывались бы, если бы их не заклинивали проржавевшие замки и петли. Лори попыталась было сама взломать один из ящиков, но потом одумалась и привлекла к этому занятию Людвига. Так они и работали: конюх мощным ударом молота (да! За дверью стоял большой кузнечный молот - приготовленный, видимо, как раз на такой случай) сносил крышку очередного сундука или дверцу шкафа, и Лори с воодушевлением ныряла в клубы пыли.
К большому ее сожалению, добычу составляли в основном рассыпающиеся книжки да расползающиеся тряпки. Лори честно перелопачивала весь хлам, надеясь найти хоть одну монетку в подкладке столетних платьев. В конце концов, лучше подкладки хранилища нет, это каждый знает.
Всякую мало-мальски стоящую вещь Лори откладывала в угол возле двери. Через час в куче старательских трофеев громоздились: рыцарский шлем, несколько гнутых ложек (вдруг они серебряные? Династии... как его... Маолинь?), изящная кольчуга из блестящего, ничуть не потускневшего металла, шейный браслет с черными, чудовищно грязными подвесками, большой медный глобус (Лори не знала, для чего на свете существуют глобусы, но такая огромная круглая штуковина невольно вызывала уважение), три пары изъеденных мышами кожаных туфель, два плетеных из проволоки кошелька (к сожалению, пустых), дверной молоток в форме львиной головы, большая пила и три оловянные кружки, а также гигантский жестяной сапог от рыцарских доспехов.
Наконец Лори расправилась с последним ящиком и обернулась на груду своих трофеев. В грязном, всклокоченном, покрытом пылью и трухой создании почти ничто напоминало аккуратную, прилежную и изящную Лорелею Лумс. Выражение перепачканного лица было таким, что Людвиг вдруг понял свою ошибку и снова бухнулся на одно колено. Молот пришелся очень кстати - конюх оперся о него, как рыцарь о свой верный меч.
Лори ничего не замечала: устало вздохнув, она разогнала перед собой пыль и паутину, мешавшие обзору, и подошла к куче хлама. Ей было интересно, что же из этих вещей может действительно пригодиться.
- Лорелея, - прохрипел Людвиг.
- Да? - рассеянно обернулась девушка. Она держала в руках шейный обруч - старинное, давно вышедшее из моды украшение. Может, если его отмыть, на нем найдется клеймо династии Марфутинь? А еще украшения обычно украшают драгоценными камнями... Лори поскребла ногтем почерневший металл, примерила обруч на себя.
- Я хотел... я шел за тобой, чтобы сказать...
То ли молот выпал из внезапно ослабевших рук Людвига, то ли стоны разрушенных сундуков докатилось до самых отдаленных уголков тоннеля и вернулись - но внезапно раздался оглушительный скрежет, а потом фонарь погас, и комната наполнилась отвратительным визгом и шелестом крыльев. С потолка на людей обрушилось верещащее полчище.
- Это летучие мыши, не бойся! - закричал Людвиг, поднимаясь с колена. В темноте он не мог видеть свою спутницу, ему оставалось ориентироваться только по звукам. Лори воинственно взвизгнула и начала молча отбиваться от летучих мышей, которые, казалось, заполнили собой все пространство. Обломок пики с хрустом молотил по крыльям и визжащим мордам.
- Я... я... - задыхаясь, прокричала девушка. - Я их сейчас выгоню, а ты запирай дверь!
- Дверь разбита! В щепки! Но я хотел сказать...
- Ты лучше сделай хоть что-нибудь!!
Людвиг стиснул зубы. Если бы не темнота, его лицо напугало бы Лори куда больше, чем полчища безобидных крылатых мышек. Он начал сбивать мышей кулаками, и ярость придавала ему меткости. Он сражался с армией летучих тварей наощупь, при этом осторожно пробираясь в сторону девушки.
- Лори! Я собирался сказать тебе!
- Что-что?
- Я ХОТЕЛ ПРЕДЛОЖИТЬ...
Лори поудобнее перехватила палку. Кажется, она их одолевает...
- ЧЕГО?
- ПРЕДЛОЖИТЬ ТЕБЕ ...
- КУДА ПОЛОЖИТЬ?
- ПРЕДЛОЖИТЬ! ТЕБЕ! СТАТЬ!
Внезапно шум, шелест и визги смолкли.
- Моей женой, - разнеслось в полной тишине.
Людвигу никто не ответил.
Когда он наконец отыскал и зажег фонарь, комната выглядела, так, как будто по ней пронесся ураган. Девушки нигде не было. Только на полу возле груды хлама валялась туфелька - маленькая и трогательная по сравнению со здоровенным рыцарским сапогом.
Лори ни на мгновение не теряла бдительности. Она точно знала, что всю дорогу сохраняла трезвый рассудок и твердую память. Вот только ... секунду назад она в кромешной темноте и размахивала пикой, разгоняя стаю летучих мышей, а сейчас стояла посреди огромной круглой залы. Стены залы были изрезаны окнами, как сыр дырками. А окна были прикрыты алыми полотнищами, которые раздувались на ветру, будто паруса. По полу стелилась красноватая пыльная поземка.
Посреди комнаты, прямо напротив девушки, в позе самодовольного палача стояла толстая усатая старуха с жестяным обручем на голове.