В начале прошлого века русские жили большими семьями, численность населения быстро возрастала. Это был народ труженик и патриот и без всяких комплексов. Нужна ли была полиция и армия для защиты русских от нерусских? Такое и в голову прийти не могло. Как же получилось, что теперь мы не способны защитить себя в быту, терпим поношения и тихо вымираем.
В начале 90-ых в прессе промелькнула статья. Автор (женщина журналист) полагала, что после всего пережитого в этом веке (неимоверного напряжения всех духовных и физических сил...и закончившегося ничем) русский народ неизбежно падет в глубокую депрессию. Чтобы выйти из нее потребуются десятилетия. Статья оказалась пророческой. О бедах русского народа автор упоминала вскользь. Хотелось бы немного подробней обозначить этапы на пути этого превращения. Здесь ничего нового не скажешь, но с другой стороны каждый видит жизнь по-своему.
Войны на Руси явление обычное и особых психологических потрясений не вызывали. Но вот революция и гражданская война...Бог, царь и частная собственность отвергались. Народ разделили на бездельников-угнетателей и труженников-угнетенных. Предстояло каждому переоценить, переосмыслить жизнь. Сопровождалось это яростным истреблением друг друга. - Позвольте, но это затронуло все народы России. Да, но русским досталось неизмеримо больше. Миллионы убитых, сотни тысяч эмигрантов... Победившим казалось, что светлые идеалы восторжествовали, впереди счастливая жизнь. Вместо этого голод, военный коммунизм - у крестьянина недавно победившего буржуя, отбирали все. Пережили и это. Только стали немного оперяться (при НЭПе) пришло время колхозов и с ним раскулачивание, расказачивание, разрушение церквей...Казаки - это кто? - Верные царские служаки. А кулаки? - угнетатели, мироеды. Да нет же. Тех мироедов и служак перебили или изгнали еще в гражданскую войну. Оставшиеся казаки вместе с Буденным и другими легендарными краскомами отстаивали и утверждали советскую власть. Вернувшись с войны, не щадя себя трудились...и вот оказались в кулаках. "За что боролись, на то и напоролись" поговорка из тех времен. Миллионы, в большинстве своем невинных людей, были высланы семьями в безлюдные районы Сибири и Европейского Севера. Высланы на вымирание.
Почти следом политические репрессии и опять невиданного размаха. Вначале летели головы видных партийцев - секретари обкомов, горкомов...Некоторые, не дождавшись ареста, сами застрелились (Куйбышев, Орджоникидзе...). Еще вчера они были цветом нации, соратниками Ленина, несгибаемыми большевиками. А теперь оказались вредителями, шпионами, врагами народа. Подозрительность, шпиономания, доносительство захлестнули страну. Арестовывали всех, кто хоть немного "высунулся". А на их место кого? На их место пришли люди, скажем так, очень послушные, сговорчивые с теми, кто сверху и одновременно очень властолюбивые с теми, кто ниже. Ни о какой свободе слова больше не могло быть и речи. Демократия, хотя бы внутрипартийная, перестала существовать.
Немного о национальной политике тех времен. Для русских она заключалась в том, что производимое в центральных областях России перекачивали в национальные окраины. Окраина расцветали, а области с русским населением хирели. Уровень жизни там всегда был самым низким. Такая политика продолжалась вплоть до наших дней. В результате коренное население вымерло или разбежалось, а поля поглотил подлесок. Появились даже теоретики от науки, доказывающие, что их использование для сельхозпроизводства нецелесообразно. Теперь трудно представить, что эти земли многие столетия были единственными кормилицами государства, государства, постоянно содержащего многочисленную армию и не менее многочисленную аристократическую челядь.
И еще о национальной политике послереволюционного периода. - Русские в недавнем прошлом пособники и проводники империализма. Угнетали другие народности. Теперь их этой возможности лишили, однако...Русских следует лечить от великодержавного шовинизма. За слово "жид" русскому полагалось 10 лет тюрьмы.
Очевидно, Вы один из очернителей всего советского! - слышу чей-то голос.
Действительно, одновременно с негативными шли и позитивные процессы.
В первые же годы советская власть объявила непримиримую войну неграмотности. Не лишнее вспомнить, что всего сто лет назад на Кубани несколько наказных атаманов (назначенных царем) были неграмотны (Чепига, Рашпиль). А теперь читать и писать учили всех от мала до велика. Да что читать! В самом начале 20-ых, когда еще не закончилась гражданская война, в Екатеринодаре, почти сразу, открыли три вуза!!! Народ получил доступ к образованию, культуре, медицине...Все бесплатно, все под эгидой государства. Выжимая из людей все мыслимое и немыслимое, государство строило электростанции, заводы...целые отросли промышленности. С заводских конвейеров сходили тракторы, автомашины, самолеты...все впервые. Пресса восторженно писала, что летчики бьют рекорды высоты и дальности полетов, полярники покоряют Арктику, труженики достигают невиданной производительности и т.д. Побеждали все, в том числе и частнособственническую психологию.
Писатели, поэты и композиторы создавали произведения искусства, порой замечательные и любимые народом, правда, в рамках обозначенных всевидящим ЦК. Следует добавить, что в области контроля за поведением и даже мыслями каждого человека и в идеологической (воспитательной) области были достигнуты такие успехи, каких не видывал свет со дня сотворения.
Великая Отечественная. Кошмарное начало. И на что только не решишься у роковой черты! Отмыли несколько страниц своей истории - на свет появились кинофильмы "Александр Невский", "Минин и Пожарский", "Александр Суворов"...встреченные с восторгом. Выходит мы не безродные Иваны, у нас славные предки. менялось настроение и самооценка народа. Вспомнили и про Бога. Ну как без него во времена беспредельного горя и испытаний. Откуда-то появились священники. Власти теперь их не преследовали, к ним повалил народ. После Сталинграда Красная армия превратилась в Советскую. Военные надели форму русской армии с погонами. Краскомы и комиссары превратились в офицеров, а красноармейцы в солдат. Заговорили об офицерской чести. Еще недавно такое и представить себе было невозможно. Ведь армия воспитывалась на классовой непримиримости. Ценой громадных потерь, ценой беспрецедентного напряжения всех сил народа ход войны удалось переломить. Позади судьбоносные сражения под Москвой, Ленинградом, Сталинградом, Курском, Орлом...Воюем все более успешно - гоним, окружаем, громим. И вот в армейский обиход, вначале робко, потом все более решительно, вошло полузабытое слово - славяне. Видимо пришло не случайно. Война, особенно победоносная, сближает, даже роднит соотечественников. Что есть армия? Это люди, из которых сформированы части и подразделения. Взаимоотношения разные. С одной стороны формальные, уставные, но не только. Вместе с успехами приходило духовное раскрепощение. Люди стали больше уважать себя и друг друга, доверять друг другу, сознавать, что как и их предки, они являются участниками исторических событий. Масса превращалась в содружество в братство. "Мы славяне", "Привет, славяне" слышалось повсюду. Солдат стал не просто подчиненным, но и славянином, членом содружества. Грани субординации потеряли остроту. Славяне...Ну а каково это было слышать тем, кто рядом, но не славянин? Да никакой обиды. И они считали себя славянами в смысле равноправного участия в славянском братстве и гордились этим. В той войне, допустим, сыны Кавказа, могли самоутверждаться как воины, как защитники Отечества, только находясь в среде славян. И все же - было ли здесь противопоставление? Если да, то немцу. Мы знали, что немцы считали себя арийцами и гордились этим. Знали так, понаслышке. Немцы-арийцы - это голубая кровь, непомерные амбиции и презрение ко всем другим, низшим расам. Немцы-это строгий порядок, дисциплина и преданность фюреру. Славяне же представлялись вольнолюбивыми племенами. Славянин прост, добродушен, но смелости и мужества ему не занимать. Ну почему я так подробно пытаюсь вспомнить этот отрезок времени? Видимо потому, что он был единственным, когда не ощущал свою национальную неполноценность. В дальнейшем всегда пресса, литература и сама жизнь напоминали мне (прямо или иносказательно), что я русский, то есть не тот, не такой как надо, объект бесправия, недоверия, нещадной эксплуатации.
Конец 44-го. 2-ой Прибалтийский фронт. Непродолжительный перерыв между боями. Слушаем лекцию. - После войны, а ее конец не за горами, наступят благодатные времена. В послевоенном мире не будет агрессора, только друзья - вещал лектор. Думалось - пожалуй так. Союзники нас боготворят. К тому же мы самые сильные. В прошлом все наши помыслы и дела пожирала гонка вооружения. В будущем она ни к чему. Покончим с бедностью, недоверием, несправедливостью... Нас ожидает свободный труд, по которому так истосковались руки, в свободной и счастливой стране. Ведь мы этого заслужили. Эх, дожить бы!
И, наконец, Победа!!! Казалось, сердце не выдержит, разорвется от радости! Люди плакали в объятиях друг друга! Разве такое забудешь! Но вот парадокс - после Победы стало угасать славянское братство.
В армии эйфория победы продолжалась месяц - два...Пьянки, самоволки, грабежи...Практически никаких ограничений. По части спиртного офицеры не уступали рядовым. Примерно каждый пятый (где больше, где меньше) прошел курс лечения в венерических госпиталях. Потом крутые меры по наведению порядка - трибуналы, штрафбаты, сроки, расстрелы. Возможно, это было первое уместное напоминание, что победили мы немца или фашизм, но не советскую власть. Власть наоборот - только окрепла.
Позже приходилось читать и слышать от очевидцев, что эйфория победы продолжалась в США несколько лет. Будни превратились в сплошные праздники. Нация, как бы сроднилась в богатстве и счастье. В обедневшей, полуразрушенной Европе американские военные считали себя единственными победителями, почти полубогами, к тому же богатыми и щедрыми, которым все дозволено, все по карману и по плечу. В самой Америке...Разбогатела не только страна, но и ее граждане. Они покупали новые машины, жилье, престижную бытовую технику...Будущее виделось безоблачным, радостным...Люди самоутверждались не только в бизнесе, но и в дружбе и в добре. - По загородной дороге невозможно идти пешком или стоять у обочины - писал наш журналист. Возле тебя непрерывно останавливаются машины и предлагают помощь.
В заключительный период войны нам казалось, что после победы все дружно вернемся домой и примемся восстанавливать народное хозяйство. Ну, если не сразу, а по очереди, то в быстром темпе. Многие служили уже по 5-7 лет и ни разу не были дома. И вот победа! Все просто рвались домой, но демобилизация задерживалась. Верней, отпустили домой женщин и нестроевиков, а остальных нет. Наши войска стояли во многих странах Европы. Предстояло их (эти страны) повернуть на социалистический путь развития, а для этого нужны войска, деньги и время. Ах каким тяжелым было ожидание демобилизации. Тогда же в 45-ом и позже шли и другие процессы. На территории Германии, да и других стран находилось много русских. Большинство угнали туда под конвоем, других по согласию...И они с восторгом встретили Победу, и они рвались домой. Но прежде тщательная проверка в органах. Как они жили там в Германии или Франции, что им говорили при проверке мы не знаем и никогда не узнаем. Ни один не проболтался. Вот что такое КГБ.
О пленных. Известно, что миллионы военных оказались в плену не по своей вине. Стали жертвами обстоятельств и крупных ошибок руководства. Видимо не все пленные находились в лагерях. Некоторые работали в шахтах или на заводах с вредными и тяжелыми условиями труда. Так или иначе, некоторые бежали и влились в ряды национально-освободительного движения. Воевали смело, отчаянно. Во Франции и Италии несколько человек стали национальными героями. Вспоминается имя Полетаева. Но даже этим героям не удалось избежать сталинских лагерей. Пленных судили как предателей. И никакие заслуги за рубежом не помогали. Недалеко от меня в Краснодаре - улица Гаврилова. Гаврилов - бывший комендант Брестской крепости. Крепость, которая находясь в тылу врага, сражалась до конца, до последнего солдата. Гаврилов попал в плен раненым в бессознательном состоянии. Гаврилов стал героем, гордостью народа, но прежде, даже ему пришлось многие годы провести в лагерях как предателю. И еще те, кто побывал на оккупированной территории. Их десятки миллионов. Они тоже... ну не совсем предатели, однако, люди второго сорта, им нельзя доверить ничего серьезного. Долгие послевоенные годы, вплоть до смерти Сталина (53 г) престижные вузы и профессии им были недоступны.
А у нас на Родине, куда неудержимо стремились фронтовики, особенно из сытого зарубежья? Но сначала о том чем жила страна, Москва, крупные города, пресса...Наше победное шествие продолжалось. Теперь СССР не единственная социалистическая страна. Образовалось целое содружество. Азия и Африка освобождались от империализма. Каким путем пойдут рождающиеся независимые государства? Им нужна помощь и мы им активно помогали. Крепло коммунистическое и рабочее движение в Европе - тоже не без нашей помощи. Мы продолжали содержать огромную, самую сильную в мире армию. Перспективы мирового коммунизма казались реальностью.
Но демобилизованным предстояло жить не в Москве. А как там, не в Москве? Там уже было немало тех, кто отвоевался еще до Победы. Это инвалиды. Пособия или пенсии смехотворно маленькие. Протезы, коляски и пр.- отсутствовали, а если что-то и было, то качество ужасное. Да, инвалидам не позавидуешь. Война лишила их здоровья, а здесь в тылу...Ну кто с ними станет возиться, когда кругом такая нищета. Некоторые теряли свое лицо - спивались, побирались или уходили в криминал
Солдатские вдовы и матери, лишившиеся сыновей, - им государство тоже фактически ничего не платило. Если обрисовать жизнь села в законах, постановлениях и взимаемых налогах, то окажется что выжить совершенно невозможно. Но как-то выживали.
Жизнь первых послевоенных лет разнообразна, однозначной оценки дать нельзя. Но вполне определенно можно сказать, что взаимоотношение между властью и народом существенно изменились. Их уже не назовешь душевными, доверительными. Если в войну люди, названные вождем братьями и сестрами, сами отдавали в фонд обороны все, что могли, то теперь...Теперь ослабить бы пресс налогов, улучшить снабжение села, дать возможность населению почувствовать себя наконец людьми, хоть и не богатыми, но хозяевами жизни, гордыми созидателями, нацией, спасшей мир от фашизма. Этого не произошло. Власти не давали поднять голову - жестко, я бы сказал беспощадно, отбирали у земледельца все, что он производил. Никто уже не хотел вспоминать свое славянское происхождение. "Мы славяне" звучало бы кощунственно.
Я и мои уцелевшие сверстники (25-26-го г.р.) продолжали служить. Служили семь с лишним лет. Сам этот факт вопиющая несправедливость и беззаконие. Безвозвратно прошли лучшие годы. Служили на правах солдат (или сержантов) срочной службы. Нам не был положен даже отпуск домой. Хотелось учиться, но приказом министра учеба (в том числе заочная) строго запрещалась - дабы не отвлекать от службы.
Казармы за колючей проволокой на окраине небольшого городка Балта (Одесской области). Здесь дослуживал последние три года. Здесь, после возвращения из Румынии получил первую в жизни увольнительную. Небольшой парк с танцплощадкой, звучала музыка. Кто-то предупредил - солдатам вход запрещен. Я не поверил - что за дикость, и вошел. Подошли патрули во главе с офицером, потребовали документы. Документы в карман, приказали снять ремень и повели под конвоем в комендатуру. Вот так с победителями. И это не из ряда вон выходящий случай. В любом городе комендатура олицетворяла собой произвол. Штаты комплектовались из законченных садистов и негодяев. Унизить, растоптать достоинство - один из элементов армейского воспитания. Жизнь, как и вообще жизнь, состоит из разнообразных явлений и событий, которые порознь как-бы противоречат друг другу. Это позволяет одно и то же время изображать по-разному. Приведу некоторые из них. Одновременно с серыми армейскими буднями было и другое - это коллектив, сплоченный единой судьбой. Коллектив, в котором все знали друг друга до прозрачности, до угадывания мыслей. Коллектив, в котором каждый мог поделиться с напарником всем, что имел: и горестями, и радостями. В быту постоянно присутствовал юмор, развеселые хохмы, подначки... Ставши шофером, колесил по дорогам области, случались и дальние командировки на уборку урожая. Были и женщины, замечательные молодые женщины, обездоленные войной. Они заслужили неизмеримо больше того, что я им смог дать. Немой укор на всю жизнь.
Припоминаю и такой штрих из тех времен. На гражданке автобусов почти не было. Чтобы проехать в город на базар или куда-то еще селяне пользовались попутным грузовым транспортом. Желающих толпы. Но и милиция не дремала. Попутных пассажиров водителю брать запрещалось. Все равно брали, конечно, но за мзду. Иногда доходило до абсурда - наказывали водителя за пассажира в кабине. Ну как это выглядело с точки зрения единения и взаимопомощи между людьми!? Получалось что-то прямо противоположное Америке (вспомним эпизод со стоящим на обочине американцем).
Послевоенное село. Несмотря на обозначенные выше трудности, село не выглядело унылым, вымерающим, как во многих областях теперь. Настроения вполне оптимистичные, особенно у женщин, которые, конечно же составляли большинство.
В нашей литературе, да и не только в ней, присутствовала тема о трудностях адаптации фронтовиков, вернувшихся домой. Да, трудности были. Но если судить по собственным впечатлениям...В Конторе бурения, куда меня направили после вуза в средине 50-ых, коллектив состоял в основном из бывших фронтовиков. После войны они начинали с азов, а теперь опытные буровики. Их трудом открыты многие месторождения нефти и газа. В общем, мои впечатления совпадают с тем, что писали газеты. Фронтовиков не смущали скудная пища, убогие жилье и одежда. Они быстро находили дело по душе и активно, я бы сказал самоотверженно, трудились. Собственно бой продолжался. За пять-шесть послевоенных лет экономика страны вышла на довоенный уровень. Ну разве наш народ не заслуживает уважения и счастливого будущего!?
Небольшое отступление. 49-ый год, отмена продуктовых карточек, денежная реформа и следом существенное снижение цен на основные продукты питания. Народ воспрянул духом. В одном из своих выступлений Сталин, как бы вскользь заметил, что надеется пожить при коммунизме. В небольшой солдатской компании мы рассуждали по этому поводу. - Зачем тянуть резину? Коммунизм можно объявить хоть завтра, или в ближайшие годы. А что...еды почти хватает, (воображение воспроизвело солдатскую столовую), двух штанов тоже не напялишь...Что касается работы...то чем же заниматься, если не работать!? Основные принципы коммунизма будут соблюдены.
Лет десять спустя Н.С.Хрущев громогласно объявил, что коммунизм наступит в 80-ых. Это заявление было воспринято мной и друзьями не столь оптимистично. Хотя дистанция казалась немалая, в целую вечность, может быть и получится коммунизм.
Теперь, когда пишу эти строки, невольно приходит в голову - ну до чего же мы были наивны, доверчивы, примитивны...Еще больше поражает уровень мышления наших вождей, тогдашних и теперешних.
В 37-ом (пик репрессий) Сталин объявил на весь мир, что в СССР победил социализм. Мне было 12 лет. Помню это заявление как-то удивило и разочаровало. Представлялось, что социализм это что-то светлое, радостное, торжество добра и справедливости. Не даром же за него самоотверженно сражались. Но тогдашняя жизнь таковой не была. Однако радио и газеты все же вынудили согласиться - да, живем при социализме.
После вуза работал в бурении. Годы 50-ые. Интенсивность труда предельно высокая. В последующие годы, вплоть до наших дней сократить время, допустим спуско-подъемных операций - не удавалось, несмотря на механизацию и автоматизацию многих процессов. Условия труда - никаких условий, как на фронте. Буровая в степи, до нее десятки километров полного бездорожья. Из "соцкультбыта" на буровой только самодельная будка мастера, установленная на тракторных санях. Лишь в 60-ых появились первые кухни-столовые в вагончиках фабричного изготовления, позже душевые и сушилки. Оплата труда, пожалуй, самая высокая в регионе. На фоне убогих заработков в колхозах мы выглядели богатеями. Но зарплату постоянно урезали и к концу 60-ых довели до уровня заводского рабочего.
Как мы оценивали нашу жизнь, к чему стремились? Теперь в любой газете есть таблички с результатами соцопросов. Естественно ничего подобного тогда не было. Казалось, живем неплохо, существенных претензий к властям не имеем. Если спросить рабочего (даже передового) - что заставляет тебя вкалывать? Ответит - зарплата. Ну, а наше будущее, коммунизм - веришь ли ты в него? Ответит - нет, все это мура. Но это лишь слова. Только теперь многие поняли, что да, где-то в глубине души верили. Ну может быть не в классическом понимании этого слова - коммунизм. Верили в конечную победу добра, справедливости, в лучшую счастливую жизнь
В войну многие побывали за границей, и теперь случались длительные командировки за рубеж. Там (в европейских странах) люди жили по-другому, несравненно лучше. Но тот мир иной. Их жизни не завидовали - каждому свое. Однако постепенно отношение к Западу и оценка своей жизни менялись. Лектору был задан вопрос - живем мы скромно, за продуктами очереди, да и все в очередях. Когда же сможем серьезно заняться своим бытом? Вопрос не случайный, он витал в воздухе. Видите ли - отвечал лектор - сначала нужно укрепить нашу экономику, догнать и перегнать США по выплавке металлов, добыче полезных ископаемых, производству станков, машин...Ответ отражал политику правительства (или ЦК). И гонка с США, верней уже со всем кап.миром продолжалась. Теперь даже не верится - каждую пятилетку мы удваивали все показатели по выплавке...добыче...выпуску...создали атомное оружие и энергетику, первыми вышли в космос, производили больше всех в мире танков, ракет, пушек...ими уже насыщены все братские и развивающиеся страны, их некуда девать...Ну когда же будет обращено внимание на нужды своего народа?
Все, что производили для себя (для своего быта) было примитивно, отличалось низким качеством, неприглядностью, неконкурентоспособностью. Уже в 60-ых Запад предложил соревноваться не в гонке вооружения, а в создании комфортных условий жизни. К этому тогда и позже мы совершенно не были готовы.
2000-ый год. Районная поликлиника. Как всегда весной медосмотр ветеранов. Очередь в глазной кабинет. Трое, еще крепких мужиков разговаривали о до перестроечной жизни. Как выяснилось позже - отставники, два подполковника и полковник. - Жить было можно - говорил один из них. Колбаса стоила два рубля (имелась в виду вареная колбаса, а других колбас часто не бывало). - Да, но в очереди и не всегда достанешь - возразил собеседник. Здесь мнения разошлись. Служили они в разных местах и снабжались по-разному. - Ну нельзя же оценивать жизнь колбасой - подключился к разговору и я. Приходилось работать за рубежом, наверное, и Вам тоже. Они согласно закивали головами. - Ведь совсем другая жизнь - продолжал я - более достойная и комфортная. О колбасе и не вспомнишь. - Это в Европе - уточнил один из них. Я согласился и продолжал. Жили там без очередей, взяток, блата, хамства...Люди более улыбчивы, доброжелательны, общительны...Мне не возражали. Тут подошла моя очередь и я вышел из дискуссии. Позже продолжил ее мысленно. Если бы обсуждался вопрос - почему распался (развалился) Союз, скорей всего были бы названы ошибки или просчеты политиков в начале 90-ых. Но ведь к распаду мы шли ни один год.
Как ни странно, но наша пресса все последние годы так яростно клеймившая социализм, ничего серьезного о причинах его распада так и не сказала. Да, мы проиграли экономическое соревнование с Западом, да, отсутствовала свобода слова, фактически не было демократии...продолжать можно долго. Ну и что! Ведь было немало и хорошего! Как теперь стало ясно рядовому гражданину, труженику, перечисленный негатив трудно связать с личной жизнью. А я попытаюсь! Но кто Вы такой!? Как раз рядовой гражданин, труженик, верней трудоголик.
Небольшое отступление, о трудоголиках. Какое странное слово и появилось недавно. Помнится где-то в 70-ых один из критиков возмутился - наши литературные герои бесконца говорят о работе, даже в кругу семьи или дружеской компании, что совершенно не логично. Вне работы у каждого свои увлечения - рыбалка, грибы, дача...Да, согласилась с ним общественность, привыкшая мыслить в соответствии с руководящими указаниями. Писатели от соцреализма переусердствовали, есть у тружеников свои увлечения. Но через время кто-то из публицистов сделал почти сенсационное открытие - действительно, люди и дома говорят о производстве. У таких увлечения есть, но оно в основной работе. Их назвали трудоголиками, видимо по аналогии с алкоголиками.
60-ые. Мы покоряем сибирские реки, поднимаем целину, разведываем и осваиваем сибирские месторождения нефти и многое другое. Казалось, устремлены в будущее. Пресса трубит о наших победах, но появилось и что-то новое. Путешествуя по Европе, наши ведущие писатели и публицисты (М.Шагинян, к примеру) делились своими впечатлениями. Да, есть там трущобы и злачные места с проститутками...Но вот подробное описание заводов одной из лучших итальянских фирм. - Высочайшая организация производства, используются передовые технологии, компьютеры, новейшие методы контроля качества... все по уму, все как лучше "Соцкультбыт" продуман до мелочей, достойная зарплата...А вот о ФРГ - фирмы сходу осваивают все, что может предложить наука, страна каждые четыре года полностью обновляет станочный парк...на мировом рынке продукция пользуется неограниченным спросом...Вроде бы ничего порочащего нас не сказано, но как-то само-собой получается, что при нашем социализме такого уровня не достигнуть.
В это время мне пришлось в составе русской бригады бурить скважины в ГДР. Оборудование наше. Мы пробурили несколько разведочных сверхглубоких скважин (свыше 5000м). Гордиться бы достигнутым... и мы гордились. Однако, низкое качество наших труб, долот, устьевого оборудования, химикатов...вынуждало покупать их на Западе. Покупать за доллары, за баснословную цену. Особенно огорчали обсадные трубы для промежуточных колонн. Они совершенно не соответствовали своему назначению. Кстати, выпуск прочных труб с высоко герметичными резьбами мы и по сей день не освоили, да и всего перечисленного выше. На фоне стремительного прогресса Запада в сторону рынка и качества, мы выглядели медлительными, неповоротливыми, даже беспомощными. Думалось - как же так, где наша гордость, наш престиж!? Чтобы выйти на европейский уровень качества, нужны крутые революционные преобразования. Но никаких серьезных шагов не предпринималось. Напоминаю - это были 60-ые, которые позже названы лучшими, наиболее успешными. Конечно, мне можно возражать, приводить другие примеры...но уже тогда хорошо просматривалось начало конца.
Начало 80-ых. При бурении глубокой скважины одна из наших бригад отказалась использовать алмазные долота. Премию за ускорение не платили. К этому времени внедрить в производство что-то новое, тем более сложное, требующее более квалифицированного обслуживания было трудно, порой невозможно. На пути нового целое нагромождение препятствий. Это новое сделано тяп-ляп, отсутствуют запчасти, нет нужных специалистов или они есть, но им платят меньше, чем станочникам - это не специалисты...Из бумаг следует, что внедрение нового нужно щедро поощрять. Однако в этих же бумагах столько оговорок, крючков и зацепок...И пожалуй главное - многолетняя практика убедила труженика - сколько ни внедряй, сколько ни старайся зарплата вскоре будет низведена до прежней, только забот прибавится и интенсивность труда возрастет. В деле развала Союза и всей нашей жизни политика в области оплаты труда сыграла выдающуюся роль.
Конец 80-ых, Горбачевская перестройка с целью круто поднять качество...Я уже был на пенсии и работал в ОТК на заводе "Нефтемаш". Открытое партсобрание, выступает секретарь райкома. ОТК (отдел технического контроля) - вот с кого нужно начинать борьбу за качество - говорил он. Примерно тоже исходило от Горбачева и прессы. Меня поражали эти призывы своей примитивностью. Разве это серьезный подход к решению проблемы!? Мы десятилетиями гнали вал, наращивали количество в ущерб качеству, постоянно (планово) ужесточая нормы...И теперь, чтобы приблизиться к мировым стандартам качества нужно менять все - психологию людей, станочный парк, систему оплаты, роль ИТР...и роль ОТК - по мере возможности повышая требовательность, оснастив его современными приборами контроля.
Цех капремонта бурового оборудования. В каптерке мастера большущий шкаф набитый технологической документацией. За последние несколько лет наверное я первый, кто пытался в ней разобраться. Оборудование сложное, ни один заводской инженер его не знал. Ремонт, и все что с ним связано, находились в руках или, если хотите, на совести рабочих. Постепенно, упрощая технологию, рабочие сокращали сроки ремонта (лебедки, ротора...), сократили в разы. Не зевали и нормировщики, нормы времени сократили то же в разы. Готовое оборудование не испытывалось и не обкатывалось - не было соответствующих стендов. И еще многого не хватало. И все же...Отдадим должное рабочим, в прошлом буровикам. Наша продукция считалась лучшей среди ремзаводов отросли.
Соседний цех получил новенькие станки с программным управлением. Но программа действовала недолго - пока возились возле станков наладчики с завода поставщика.
Зарплата у ИТР меньше чем у рабочих даже средней квалификации. Кадры и отношение к работе соответствующие. Пока продукция одна и та же, процесс налажен - такие инженеры годятся. Но вряд ли они способны возглавить коллектив при освоении новой техники или внедрении передовой технологии, ибо давно и надежно деградировали.
Вот такое восприятие доперестроечной действительности у трудоголика, верней одного из них. Здесь я не касаюсь уровня жизни, отсутствия свобод, демократии и пр. Об этом достаточно в теперешних газетах. Но почему же тогда многие с тоской вспоминают Союз? Да потому что стало еще хуже! - Что хуже? Да все, не стоит перечислять. Достаточно сказать, что русский народ вымирает. Ну а если с позиций трудоголика, то...Не получились у нас образцово-показательные фирмы как на Западе, где все по уму, все как лучше, где квалифицированный рабочий востребован и работается ему комфортно. Вместо порядочных и умелых организаторов во главе фирм сплошь и рядом проходимцы, мошенники с криминальным прошлым. Управленцев стало кратно больше, организация производства ухудшилась, производительность труда снизилась, заработки рабочих скудные...Такие явления как подхалимаж, блат, взяточничество, хамство...набрались свежих сил...Многие потеряли работу по специальности, деградировали, а те, кто работает лишились уверенности в завтрашнем дне, не говоря уже о будущем.
- Позвольте, Вы опять малюете одним цветом. - Да, увлекся. Есть и приобретения. И фирмы не все никудышные. Но главное - это свобода. Да нет, не свобода слова, труженику она вроде бы и ни к чему. Имеется в виду свобода выбора. Верней, возможность работать без указующего перста. И тут наши надежды адресуются к малому и среднему бизнесу. Но пока на этих путях столько препятствий! И не только неимоверно разросшаяся армия чиновников с их волокитой, запретами и поборами...Но об этом немного позже.