Annotation

     Запрыгнув на ступеньку и выдёрнув одежду, защемлённую дверью начавшего движение троллейбуса, наш замечательный, вечно опаздывающий, хитрый украинец, выдохнул из груди спёртый воздух, и расплылся в блаженной улыбке: «Ура, едем!». Несколько освоившись в содружестве тел попутчиков, набитых в салоне «под завязку», он решил уточнить: туда ли он попал.

     - Скажите, какой это маршрут и куда мы едем? – кинул он   вопрос «на удачу» в их толпу.

     - Молчание. Наконец после очередного ухаба, неизвестно кому принадлежащий, голос безнадёжно провозгласил: «а хрен его знает!».

      Василёк Владимир Петрович заметно постарел – 70 лет ноша солидная, не каждому смертному под силу. При этом он сохранил ясность ума и трезвость мышления. А желания… - пора бы угомониться. Понимая, что всё когда-нибудь кончается, этот конец он всячески отодвигал. Петрович был любвеобилен и любил жизнь во всех её проявлениях. Он любил людей, особенно женщин, а уж хорошеньких - без всяких национальных и имущественных предрассудков не прочь и сейчас…. Он трепетно любил своё село Созыв. Эта любовь распространилась и на всю украинскую Отчизну, родившую его и миллионы ему подобных украинцев. Все они плоть этой земли. Они были строителями в противовес тем новым «патриотам» - появившейся временной позорной плесени «независимости» государства, которая, захватив реальную власть в Украине, разъедает, переименовывает, разрушает их жизнь, культуру и историю. Так что со строительством независимой государственности Украины, которую Владимир вообразил в виде движущегося троллейбуса, дела обстояли беспросветно плохо совсем.

     - Сам я наездился. Позади бурно прожитая активная жизнь. Впереди старость в родном селе Созыв, - решил он окончательно.

     После всех жизненных метаморфоз реальность момента отчётливо предстала перед ним прямо как в сказке о рыбаке и рыбке А.С. Пушкина:

     - Оказался Петрович одинёшеньким на заросшей бурьяном родительской усадьбе. Перед ним стояла вросшая в землю столетняя, с худой соломенной крышей, покосившаяся родная глиняная хата.

     - А корыто, куда подевалось корыто? – спросите вы. – Ну да, растрескавшееся корыто это - наше государство. Уж, какое есть. И плыть на нём хочешь-не хочешь, но придётся.

      - Ни при каких условиях не побегу я ни в Америку, ни в Европу, а на месте старой хаты буду строить новый дом. Ибо мы настоящие украинцы – строители, тут жили, живём, и будем жить вечно, - утвердился Василёк в своём решении окончательно. В отношении теперешней украинской независимости и государственности, а вернее разгуле националистической фашиствующей бандеровщины, не хочется верить, что это надолго. Однако реальность такова, что уверенности в светлом будущем этой страны у него не осталось никакой. Откуда ей появиться, если почти каждый простой украинец говорит: - «При Советском Союзе было плохо, но жилось хорошо!» - Коллизия, сотворённая правящей бандитской элитой в Украине такова, что настоящая действительность по всем параметрам хуже некуда и живётся большинству её гражданам совсем плохо. Так что любое сравнение той утраченной жизни в стране Советов с существованием их на Украине сейчас категорически неудобопочитаемо этой самой самопровозглашённой элитой.

     Совсем невесело на душе стало Владимиру. Пушкину было проще – сочинил он замечательную, с подтекстом сказку. В принципе картинка начала и развязка повествования одна и та же: ничему не перечащий древний дед со сварливой завистливой старухой, перед ними разбитое корыто, да старый дом и финита – конец. Как они будут жить далее, писателя не интересовало.

     Нашему же герою приходится жить дальше. И ни старухи, ни золотой рыбки нет, и пока не предвиделось.

     - Золотая рыбка, золотая рыбка…- втемяшится же в башку такое!  И нате вам: приснилась она мне во сне. Сон-то, прямо скажем, вещий - будто на рыбалке я эту самую золотую рыбку поймал фактически.

     - Отпусти меня, и я выполню три твоих самых сокровенных желания, - как и положено, человеческим голосом промолвила пойманная рыбка. Удивлённый, но с толку не сбитый, он более пристально посмотрел в рыболовный сачок.

     - Ого! Карасик потянет граммов на четыреста. Чешуя золотистая, на солнышке светом играет. Повезло мне – знатный у меня будет завтрак.

     - Да ты что – совсем разум потерял! Я тебя накормлю, чем пожелаешь. Неужели у вас на Украине живот стал главным, а разума совсем не осталось?

     - Ага, будешь тут разумным. С момента «независимости» правящая «элита» нещадно грабит Украину. Народ, превращённый в «электорат», кормят лживыми обещаниями, выполнять которые никто не собирается. Тем не менее, у многих украинцев, сохранивших право называться народом, кое-что из разума осталось, но их вера в существующее государство основательно поколеблена.

     - Вот то-то же, включай разум и загадывай первое желание, - поторопила его рыбка.

     - Чего я буду напрягаться! Сделай так, как мы жили раньше, - решил он пошутить.

     - О боже, и куда это меня этот золотистый карась затолкал, - открыв глаза, начал осматриваться Владимир.

     Оказался он в тёмной, сырой пещере. Вокруг дымящего слабым огоньком костра, копошились косматые, заросшие всклочённой шерстью, обезьяны, то ли первобытные люди. Отбросив из рук обглоданную кость, он ощупал своё тело и не обнаружил никакой одежды. Спутанные волосы и шерсть покрывали всю его полусогнутую дюжую фигуру. Ко всем обнаруженным «прелестям» запах от него исходил «упасть и не встать!»

     - И за какие грехи мне такое «счастье» привалило, - мелькнула у Владимира мысль. – Да лучше было бы мне этого карасика своевременно слопать, и - делу конец. А так, по всем приметам не от большого ума, стал я неандертальцем, к тому же вожаком племени.

     Его размышления прервали соплеменники. Размахивая обглоданной костью, они кричали:

     - Мы хотим есть! На охоту! Принеси нам мяса!

     - Господи, помоги и помилуй! Ведь эти голодающие особи сожрут меня, за милую душу, - взмолился наш герой.

     - Бог тебе не поможет. Включай свой разум. У тебя не использованы ещё два пожелания, - напомнила ему золотая рыбка.

     Спасаясь от голодной бунтующей толпы соплеменников, особенно не раздумывая, Василик воскликнул:

     - Ради всего святого, перенеси меня в будущее!

     - Не проблема, нате вам, пользуйся своим будущим, - прозвучало в его голове, и всё затихло.

     Опасаясь открыть глаза, он ощупью обследовал своё тело. Одежда присутствовала на нём, как и положено. Правда, запах совсем не знакомый. Пытаясь оценить ситуацию, Владимир начал осторожно осматривать окружающее пространство.

     Обстановка вокруг него, кроме кровати на которой он спал, была чудной и невиданной. Единственное, что он узнал, это - звук вентилятора, нагнетающего в помещение воздух.

     - Стоп, здравствуйте! Так это та же знакомая мне пещера, в которой я недавно по милости золотистого карасика побывал. Видимо, у него чудеса фантазии не очень изобретательны в разнообразии отображения бытия материального мира.

     - Ну, ты и фрукт, - обиделась рыбка. – Сделай вашему брату-украинцу добро, так он тебя же и обгадит.

     - Извини ты меня, сама требуешь: «включи разум, включи разум!». Только его включишь, тут же по мозгам и получаешь….

     - Ладно, проехали. Смотри, не оплошай. К тебе направляется существо из этого настоящего, для тебя будущего времени.

     Действительно, к нему приближался чудной, но, по всей видимости - таки человек. Голова большая с умными усталыми глазами была посажена на хилом туловище, которое заканчивалось длинноватыми тонкими руками и ногами.

     - И в чём только у «него» или у «неё» душа держится? - В конце концов, это не столь важно. Главное понять: чего ему от меня нужно, - озадачился Владимир.

     - Вот это - экземпляр что надо! Ты откуда такой здоровенький здесь появился? Вывалился из небесной петли времени или виртуально по колдовству из прошлого? – самопроизвольно, минуя речь, в его мозгу возник вопрос «головастика».

     - По колдовству или нет, но если ты такой умный, то об этом спроси лучше ответ у «золотой рыбки», - подумал Владимир.

     - Абракадабра, возьми меня за горло и выбрось на поверхность Земли! – выругалось головастое существо. -  Ну и паразит же твой «карасик». Говорил я верховному вершителю человеческих судеб, что пробирку с зародышем этого нашего неудачливого волшебника нужно уничтожить и об этом факте забыть. Так нет:

     - Нам нужен рецидив! Вот и получили его стараниями привет из прошлого в виде порочного здоровяка.

     - Почему «порочного»!? – обиделся Владимир.

     - Слава истине, способность аналитическому мышлению твой разум сохранил, да и основные функции тела, к счастью, работоспособны. Ещё не всё потеряно в существовании нашего общего материального мира. В борьбе противоположностей человечество развивалось весьма сносно пока их тело в жажде удовольствий и власти не подчинило себе свой разум. Особенно разрушительным фактором оказалось провозглашение так называемых «прав» человека без должного предписания и соблюдения его обязанностей. Это привело к нарушениям воспроизводства смертных людей и извращению естественных взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Разнузданное тело вопреки разуму требовало удовольствий. Отсюда неразборчивость в выборе сексуального партнёра, не контролированное потребление водки и наркотиков, деградация в оценке морали, культуры и истории национального развития людей и человеческого общества в целом. Безудержная миграция людей по всему миру   расшатала их природный, выработанный веками для конкретных условий жизни индивидуума, иммунитет. Система природной защиты организма человека была разрушена. Появились, ранее неизвестные, инфекционные болезни, противостоять которым, наработанный иммунитет человека, был не способен. Земляне получили пандемии, уничтожающие их миллионами. Повсеместное установление рынка экономических отношений позволило кучке богатеев, составляющих менее десяти процентов населения планеты, захватить в частную собственность более девяноста процентов всех богатств Земли. Уже в борьбе между собой за абсолютную власть, они применили ядерное оружие. Всё живое на поверхности земли было уничтожено. Остатки человеческой цивилизации ушли жить под землю. Богатеи вымерли, ибо: нет населения, нет и власти. Мы же, собрав все крохи жизни, пытаемся сохранить разум, взращённый на планете Земля, который не зависел бы от своего носителя, то есть - порочного тела.

     - Да, мы бесполые бессмертные, выращенные в пробирках, существа являемся носителями разума, застывшего в своём развитии на момент катастрофы. Не хочется повторять ошибки, допущенные на путях развития человеческой цивилизации предыдущего витка жизни на этой планете.

     - Путешествие в будущее это - блеф неудачных фантазёров. Нельзя из настоящего времени посетить то, чего нет. А вот прошлое это реальность и заглянуть туда мы можем. Тебя, этакого здорового и умного «золотая рыбка» из прошлого прислала к нам в помощь. Не взыщи с нас строго: для досконального изучения мы тебя разберём на молекулы и атомы….

     - Ну, уж - дудки! У меня осталось третье, не использованное желание: - Хочу домой в своё время!

     Просыпаясь, весь в поту он осмотрелся. Слава богу, он был дома.    

       В сказке бурное море возмущалось и штормило, выражая свое «фее» беспредельной наглости завистливой старухи. В жизни настоящей, народ Украины возмущаться и бороться за свои кровные интересы не умел, и не научился.

     В лучшем случае, по старой привычке ситуативное «одобряем» он кричал за Кравчука, за Кучму, за Ющенка, за Януковича, за Порошенка, за свиное рыло чёрта рогатого. Как-то незаметно украинцы утратили своё собирательное название «народ» и стали называться «электоратом». Вернее, таким его пытается сделать «элита». Ибо, народ это - земля, это - история, воплощенная в названиях городов и поселений; это - наименование улиц и площадей; это - памятники живым и погибшим его героям; это - бережное почитание и хранение памяти о событиях, которыми жили и живут люди. Народ это - традиции и культура; это - речь свободного общения и взаимопонимания; это - храмы, и вера в высшую справедливость, без которых общество нормальных людей существовать не может.

     Так вот, если их всего этого лишить, разрушить, и переименовать, то этот гордый украинский народ станет никем – электоратом. А с электоратом… наобещай ему золотые горы и делай с ним всё что захочешь!

     Большое, жизнерадостное село Созыв, как и все сёла незалежной Украины погибало. С упразднением колхозов были разрушены вековые производственные отношения симбиоза земли и её бережного трударя - возделывателя.

     - И поговорить-то не с кем, - сокрушался Владимир. – Незначительная часть сельского электората к современной жизни приспособилось. Разорили колхоз, построили частные дома, обнесли их высокими заборами. Из новых спонтанных отношений аренды земли между её паевыми владельцами и большими деньгами, крестьянин – сеятель исключался начисто. Естественно, село и его инфраструктура арендаторам – латифундистам были не нужны. К тому же содержать их в дальнейшем никакие законы не обязывали. Остовы разграбленных животноводческих ферм и других колхозных производственных построек догнивали на заброшенных колхозных подворьях памятниками некомпетентности и бесхозяйственности новой незалежной «элиты».   Большинство бывших работников на земле - её истинных хозяев, состарились и умерли. Из их могил на местном кладбище образовался целый город.

     - Ого, сколько же вас тут лежит. Половина мои родственники – близкие и далёкие. Где же похоронены самые родные и любимые?

     - Эй, вы, что или кого тут ищете? – услышал он женский голос.

     Осеннее солнце было ещё довольно ярким. Освещая самую видную и выделяющуюся возвышенность местности, на которой располагались церковь и сельское кладбище, оно слепило Владимиру глаза. Прикрыв их рукой, в косых преломляющихся радугой лучах светила, скрывая мелкие черты, рельефно выделялись очертания золотистой стройной фигуры.

     - Ведьма или ангел? – мелькнула у него мысль. – Но нет, рядом церковь, купола блестят. А с другой стороны, откуда в наше время здесь может появиться ангел? Да и крыльев что-то…

     - Здравствуйте! – прервала его домыслы, подошедшая женщина. – А я вас знаю. Конечно, лично мы не знакомы. Но в селе что-либо скрыть невозможно. Большинство сельчан уезжают на заработки.  А вы - наоборот, приехали и собираетесь тут жить. Кроме того, Васильки фамилия распространённая, да и истории жизни, происшедшие с её носителями, не забыты и сейчас. А вот и могилы вашей родни, - кивком головы она указала на три ухоженных обелиска с фотографиями на их лицевой стороне. За ними ухаживает всё село. Для нас всех они стали подвижницами чистоты святой совести и невинности. Когда становится совсем невмоготу от неправды жизни, люди со своими горестями приходят поклониться этим могилкам. И вы знаете, многим они помогают. Оставляю вас с ними наедине. Тут поблизости похоронена и моя родня, в том числе и мой муж.

     Петрович проводил взглядом удаляющуюся ладную фигуру зрелой, общительной женщины. Он поклонился дорогим могилам и посмотрел на фотографии родных любимых лиц.

     - Здравствуйте, мои родные кровушки…, - прошептал он. – Это я, самый младший среди вас, живой, но уже состарившийся. Слёзы застилали его глаза, а комок невысказанной и не нашедший участия горечи жизни, колючим репейником перехватил гортань и застрял в горле. Мысленно он видел сестёр чарующе молодыми рядом с красавицей мамой – почти такими же, как на фотографиях. Только фотографии это - картинки остановившегося и запечатлённого на бумаге мгновения отголоска жизни. Память же хранила их живыми, жизнерадостными, мечтающими и любящими. Время над памятью не властно. Хранить её нужно бережно, как величайшее сокровище, дарованное создателем человеку, дабы мы всегда помнили, что мы люди. Так сквозь слёзы в кладбищенской тиши он выплакал и мысленно прожил заново всю свою прошлую жизнь.

     -  Как мне жилось? – Доложу я вам, что не сладко. Ваша трагическая гибель уложила в могилу и мать. После похорон жил как в тумане: разум на грани умопомешательства, а сердце требовало отмщенья. Всё перемешалось: Гуцулы, Галичина, националисты, УПА, бандеровцы - что это за народ?! Украинцы? – сомневаюсь. - Просто люди, земли которых насильно присоединили к Украине? Разве убийца Хорцыз Степан и тысячи подобны ему бандеровцев – нелюдей, убивающих мирных советских людей, поляков, евреев, их семьи, женщин и детей, могут называться людьми!? – Нет! Таких нужно уничтожать, чтобы их смрадного духу и памяти о них не осталось.

     - И как ты собираешься их уничтожать? Всех подряд, или выборочно, - спросила его Ирина. Познакомился он с этой рослой миловидной сибирячкой ещё раньше до разрывающих сердце трагических происшествий. Она оканчивала педагогический институт в г. Виннице. Свежестью, простотой и прямотой суждений о жизни девушка «прилепилась» к Владимиру. Её длительное отсутствие в общении, он ощущал как дискомфорт из-за чего-то недостающего и уже привычно приятного.  Искреннее сочувствие и сопереживание его горю ставило ее в разряд верных настоящих друзей.

     -  Любовь? Что, совсем не было? Хотел бы я знать, что это такое: простое притяжение и сближение противоположных полов для создания семьи с целью продления рода; или что-то несколько большее? Конечно, «несколько большее»! Ибо любовь это - чувство из множества слагаемых, дарованное только тем, которые при любых обстоятельствах остаются людьми.

     - А страсть? Что такое страсть и откуда она берётся, - задумался Владимир. – Откуда, откуда… – дьявольская это штучка! Промышляют ею черти, ведьмы, знахари и прочая нечисть человеческого воображения. Бог дарует людям любовь, черти и ведьмы – приворотное зелье и умопомрачение страстью.

     Владимир перестал плакать, комок спазм из горла исчез, он подспудно почувствовал, что сёстры и мать внимательно слушают и ждут продолжения рассказа истории его жизни.

     - Да, но во взаимоотношениях полов существует ещё секс, как ты к нему относишься? – вопрос исходил явно от Любаши. Её младший брат представил симпатичное личико сестры, которая, хитро прищурив глаза, ждала ответа.

     - Девочки такой вопрос должны задавать своей маме, - хотел, было, он перевести стрелки от себя. Ответ по - существу у него был. Но чувствовал он себя неудобно потому, что, не совершив особой вины, был грешен.

     Ни о какой любви в те печальные времена Владимир и непомышлял:

     - Поеду к этим бандеровцам, буду мстить всем подряд, -  обжигая сердце, горячим пламенем невосполнимой утраты, пульсировала в его воспалённом  мозгу  одна и та же мысль. В эти дни Ирина от Владимира не отходила ни на шаг.

     - Ты что хочешь быть похожим на этих тварей? Пусть ими занимается закон и держава. Пока она у нас, слава богу, имеется. Тебя же там могут укокошить, как беззащитного котёнка и мяукнуть не успеешь. Допустить этого не могу. Люблю я тебя – этакого безрассудного, бедного дурилу. Собирайся, поедем жить вместе ко мне в Иркутск. Я и бескрайняя Сибирь, даст бог, тебя излечим. Тогда наша общая огромная страна была действительно бескрайней. Никто не спрашивал, какой ты национальности и на каком языке изъясняешься. Но мы легко понимали друг друга, ибо были равноправными гражданами одной великой державы.

     Ирина, взяла меня за руку и уверенно повела по этим необъятным просторам нашей Родины. Я целиком ей доверился и в этом абсолютном взаимном доверии мы не могли не заметить, что я мужчина, а она женщина.

     Первый шаг в сексе между нами был сделан. Это занятие понравилось настолько, что результат искреннего наслаждения, как и положено, вскоре огласился криком, появившегося на божий свет, ребёнка. Конечно, ещё раньше любовную связь мы закрепили законными супружескими узами в ЗАГСе. Ирине вместе с сыном – полноправным Васильком, пришлось осесть в Иркутске в родительской квартире. А там, как в сказочном теремке, от переизбытка Иркиных братьев и сестёр с детьми, повернуться уже было некуда. Спасаясь от тесноты жилища, шума и крика, уже один с вещмешком за спиной шагнул я в развёрнутую в Сибири гигантскую стройку – БАМ. Строителям платили хорошо, там можно было заработать приличную сумму денег на кооперативную квартиру.

     БАМ – Байкало-Амурская магистраль это три тысячи километров непроходимой заповедной тайги. Это горы, хребты, реки, озёра и болота. Это бездорожье безлюдных мест, летом переполненных мириадами кровососов из комаров, мошкары и клещей. Зимой же здесь господствовали трескучие морозы да снежные вихри, а жилья практически никакого. Стройку правительство объявило ударно-комсомольской. Но тогдашний комсомолец, избалованный мирным временем, был совсем не похож на П.Корчагина из книги Н.Островского «Как закалялась сталь». К тому же «целина», армия и флот, искусственные моря и гидроэлектростанции, строительство новых городов и других знаменитых строек коммунизма создали явно невосполнимый дефицит в комсомольских рядах. Но слово не воробей, выскочит – не поймаешь! А тут целое постановление правительства…. Вот и поехали на стройку под видом комсомольцев военизированные отряды железнодорожников, армейские стройбаты да заключённые, зарабатывающие досрочное освобождение ударным трудом. Конечно, их показательный труд на всю страну освещала пресса.  Одной из передовых сборных бригад из зеков, руководил Владимир. Почему он? – Мужиком он был здоровым и сильным, к тому времени инженером опытным, человеком хоть и суровым, но справедливым. Матёрые зеки, получившие по 15-20 лет заключения, его уважали и вкалывали «дай боже». Одним словом – передовики!

     Впереди на их пути оказалась гора, которую они долбили, крушили, сверлили – короче говоря, готовили к грандиозному взрыву. По замыслу: вот гора была, а после взрыва - её нет! Тут и фотокорреспонденту самое место. Газета «Комсомольская правда» прямо-таки загорелась желанием эту святую правду запечатлеть и показать на всю страну. Молодую, настырную, перспективную и симпатичную журналистку, которой нигде отказа не было, тут же снарядили и отправили на БАМ. Местное начальство стройки вызвало на «ковёр» Василька и кратко изложило суть проблемной, стоящей перед ним, задачи:

     - «Комсомолка» хочет показать всей стране правду «из первых уст» - как мы работаем. К нам прибыла журналистка, симпатичная, говорят большой мастер по добыче интригующих фотоматериалов. Понимаем, у тебя зеки, но брать интервью у них никто не собирается. А в целом, - их приодеть, помыть и морды побрить. Так и быть, вместе с тобой на вертолёте мы перебрасываем передвижной новый домик на колёсах. Там и будешь её принимать. За мероприятие несёшь персональную ответственность и не дай тебе бог…, ладно, свободен.

     Действительно, вскоре в бригаду прилетел вертолёт и оттуда, обвешанное фотоаппаратурой, стремительно выпорхнуло подвижное, симпатичное живое существо женского рода. Назвавшись Валентиной, оно сразу же о чём-то затараторило и начало щёлкать фотокамерой. Буквально «за руку», прибывшую, журналистку Владимир отвёл в домик.  Представившись, и дабы не было поздно, он ей дал чёткие указания:

     - Вокруг нас на сотни километров вековая тайга. Нет ни дорог, ни жилья, можно сказать, - первобытная глушь. В изобилии болота, горы и скалы. А уж комаров, гнуса, клещей, мошкары и прочей кровососущей и кусающейся живности - явный избыток. Работающие здесь суровые мужики, к этим «радостям» жизни приспособились и пообвыкли. А вот вам, - он критически осмотрел хрупкую девичью фигуру, - любой шаг без моего сопровождения чреват крупными, неприемлемыми для нас обоих неприятностями последствий.

     - Что вы меня пугаете? Рядом со мной комсомольцы! Это не мамкины хлюпики, а настоящие суровые мужики.

     Она одобрительно посмотрела на их бригадира – такие как вы, мне нравятся. Вот с ними завтра я хочу побеседовать и запечатлеть наиболее колоритные фигуры и образы.

     - Мне только этого и не хватало, - подумал он. Не мудрствуя лукаво, он ушёл в барак к бригаде для инструктажа.

     - Завтра с утра с вами желает побеседовать, прибывшая к нам, фотокорреспондент из газеты «Комсомольская правда». Не исключено, что ваши чумазые рожи может увидеть весь Союз. Теперь вы все комсомольцы, зеки газете не нужны. Представляться, как учили, внятно и чётко: «комсомолец Петров, сколько лет, специальность» и так далее. Всем всё понятно?

     - Всё поняли, начальник! Мы себе не враги, - загудели его подопечные.

     Оберегая журналистку, ночевал он вместе с ней в новом домике. Из разговоров понял, что, не смотря на молодость, не такая уж она наивная дурёха чтобы, не разобравшись, воспринимать всё на веру. Одним словом, девица ему нравилась, да и он её явно заинтересовал.

     Поутру первое интервью состоялось. Всё было отлажено и шло, как по маслу. Побритые и умытые члены бригады сидели в бараке и глазами, молча, раздевали вошедшую журналистку. Она это почувствовала сразу же. Но что делать: тайга, женщин нет, одни изголодавшиеся по женской ласке мужики. Правда, её насторожило, что все они какие-то угрюмые и комсомольским задором здесь и не пахнет. Интересующие её типажи, как заведённые, вставали и без запинки представлялись: «комсомолец Петров 20 лет, бульдозерист»; «комсомолец Мышкин 18 лет, экскаваторщик»; «комсомолец Пёстрый, 17 лет, взрывник». Её насторожило, что по годам они зелёная молодёжь, а выглядели матёрыми мужиками. Совсем с толку репортёршу сбил седой старикашка - «комсомолец Поганяйло, 10 лет, учётчик».  Она не выдержала и удивлённая произнесла:

     - Десять лет, не может быть! Я бы вам дала гораздо больше.

     - Дура ты, со своей «Комсомолкой», - услышала она в ответ. – Ты можешь дать только то, что имеешь, а Советские суды у нас гуманные.

     - Выкладывайте всё, как есть! – некоторое время спустя, уже в домике решительно потребовала репортёрша.

     - За что мне всё это, - пожалел сам себя Владимир. А «Оно», взъерошенное и совсем не унывающее, стоит перед ним и ждёт ответа. Хм…, - хмыкнул он, осматривая с ног до головы и оценивая её достоинства, уже с чисто мужской точки зрения.

     - Послать бы тебя подальше – туда, где «Макар телят не пас».

     - Но дальше, чем есть на самом деле, посылать уж некуда.  И неприятного разговора с начальством в таком случае мне не миновать.

     - Снимут с работы? Ага, держите карман шире! Добровольцев – комсомольцев, сослать себя практически на каторгу, нет. Да и кроме политики, здесь нужно дело делать – прокладывать путь железной дороги. Правда, за это платят весьма неплохо. Кооперативную трёхкомнатную квартиру в Иркутске ты, таки приобрёл. Супружеские обязанности с Ириной он исполнял честно и качественно: два здоровеньких пацана налицо. В их семье всё было хорошо, вроде так и нужно. Но всегда чего-то не хватало, как в песне: «зимою лета, осенью весны».

      А тут весна стояла перед ним. Сочинять небылицы не хотелось, и он рассказал ей всё, как есть. Собственно, главное, что магистраль строилась, и дело двигалось вперёд к завершению.

     - Думаешь, если бы здесь работали зелёные комсомольцы, то строительство продвигалось бы быстрее? Сомневаюсь!

     Песни, костры, гитары, соревнования, задорная молодёжь и любовь - всё это годится для кино и газет. Здесь же - проза суровых будней: пот и кровь да уголовники, если говорить конкретно о моей бригаде. Кстати, убийц среди них нет. Те сидят по тюрьмам. Здесь же ударным трудом сокращают себе срок пребывания в заключение люди, совершившие экономические преступления.

     Среди них есть умницы, весьма интересные и колоритные фигуры, о которых не грех написать и в газете. Люди они суровые, так что берегись.

     - Ты знаешь, а так, мне работать даже интересней, - незаметно она перешла на доверительное «ты». – Серию фотографий знаменательных людей стройки хотела бы начать именно с тебя. Я требовательная и вередливая, но без твоей помощи весь мой пар задора и стараний уйдёт в свисток. Ты уж помоги и не перечь моим просьбам.

     Все последующие дни участок стройки бригады они вместе буквально «на пузе» обследовали каждый метр. Она снимала людей и работающую технику в разных позах и ракурсах, делала пометки, записывала все реплики и разговоры с ними. Затем собрала всю бригаду и на фоне горы сделала панорамный снимок.   

     - «На память» пока до взрыва, и сделаем снимок после взрыва горы. Фотографии пришлю каждому из вас, - пообещала фоторепортёрша.

     Вечером, наблюдая, как тщательно и любовно она готовит свою аппаратуру к работе, он подумал: «да, редакция газеты сознавала, кого с пользой для дела к нам прислать». Вслух же заметил:

     - Ты меня «замордовала» совсем: сама пашешь, как вол и мне роздыху не даёшь! Зачем тебе для одного репортажа так много материала?

     - Труженик ты отличный, но зациклен на выполнении конкретной задачи. Действительно, для разового репортажа у меня материала вполне достаточно – «выше крыши». Пройдут годы и для истории, для её реального подтверждения, этот собранный мной фотоматериал станет бесценным или превратится в макулатуру.

     - Как я понял: история не очень щедра, оценивая наши дела и поступки.

     - История беспристрастна: всё хорошее и плохое там находит своё место. Только щедрость людей, творящих её в настоящем, их потомками востребуется с пользой для дела. Как правильно заметили твои зеки, мы можем и должны давать только то, что имеем. Не воровать, не за счёт других, а давать своё кровное – все, на что мы способны. Она шаловливо на него посмотрела и добавила: «и щедро делиться друг с другом».

     Ночью уснуть он не мог. Прислушивался к каждому шороху за перегородкой домика:

     - Чёрт бы меня взял, я женатый мужик, отец двух детей, как мартовский кот возжаждал овладеть этой женщиной. Влюбился что ли? Страсть? – Какая страсть в мои-то годы. Ромео с меня явно никакой.

     - Выбрось всю эту дурь с головы и спи, - приказал он сам себе. Но сон не приходил. Мысли, переплетясь с мечтами, навевали приятную дремоту и уносили его далеко в мир сказочных грёз. Когда скрипнула дверь и перед ним в халате наяву предстала женщина его желаний, то в реальность происходящего он не поверил. Тем временем, она сбросила халатик и со словами «я замёрзла, согрей меня» скользнула к нему под одеяло. О чём в этот момент думала его голова неизвестно, но тело сработало на славу. В едином порыве, сливаясь с телом желанной женщины, утонув во взрыве сокровенных чувств, его голова ощутила и, наконец-то, начала понимать, что такое страсть.

     Под утро, нехотя «разлепившись», они поняли и другое: работа не ждёт! Именно сегодня будет взорвана гора.

     Утреннее солнце косыми лучами освещало пробуждающуюся землю. Тайга, не желая просыпаться, укрывшись лёгким туманом, досматривала заповедные сны. Даже комары и прочая населяющая её живность пока помалкивали. Над всем этим спящим миром господствовала гора. Может и не совсем большая по местным меркам, но достаточно крутая, она не позволяла будущим поездам, на неё взобраться никак. Просверленная насквозь, нашпигованная взрывчаткой, гора доживала последний день своего существования. Поднявшись повыше, солнце опрокинуло на неё и окружающую местность ушат чистейшей росы. Под воздействием слабого освежающего ветерка природа и живность окончательно просыпались. Люди оседлали свою технику и машины, заняли исходные места, включившись в ритм налаженной работы. Наконец всё проверено, выставлено оцепление, и Владимир получил доклад о планомерной готовности к взрыву от всех постов.

     - Ну, смотри, не прозевай момент, сейчас будем взрывать! – предупредил он Валентину.

     - Докладываю о полной готовности своей и фотоаппаратуры, мой начальник. Мы качественно отработали до взрыва, не сомневайся, всё будет хорошо и после взрыва, - многозначительно пообещала она.

     - А оно мне нужно? – мелькнуло у него сомнение. – Да ладно: будет, как будет! – решил Владимир и подал команду на взрыв горы.

     Тишина, все замерли. Казалось, что и гора, желая получше рассмотреть, что же вокруг происходит, приподнялась и на мгновенье, удивлённая увиденным, в оцепенении застыла.

     В следующий момент раздался оглушительный грохот. Окружающее её пространство накрыло непроницаемое извержение вулкана, искусственно осуществлённое человеком. Постепенно пыль рассеялась: горы нет, на её месте - кучи камней. Вековая природная гармония местности была нарушена людьми. От них зависит, построив дорогу, эту гармонию восстановить.

     В личную жизнь Владимира плотно вошла Валентина. Неожиданная страсть, как взрыв горы поставила перед ним вопрос – что делать далее? У него была семья – Ирина, дети, которых   любил искренне. Правда, к жене никакой страсти не испытывал. Ну и что? Дети-то рождены в любви. Отказаться от Валентины? – Это выше его сил!

     - Будь что будет, - как каждый в любви слабый человек, решил он. Со временем, урывками встречаясь с Валентиной, Владимир понял, что жить двойной жизнью не может. Тем более что Ирина женщина умная и сильная, заподозрив мужа в измене, отпустила его на все четыре стороны. Куда ему было деваться? – на стройку, на БАМ. А там регулярно встречаться со своей страстью весьма несподручно. Так что и она постепенно заглохла. Стал Владимир Василёк никому не нужен. Правда, детям материальную помощь оказывал постоянно. С ними отношения сохранил хорошие. Всё когда-нибудь заканчивается. Завершена и стройка БАМ. А годы-то идут. Вот и решил он загрузить вагон стройматериалами, приобрести автомобиль, отправиться на родину и там осесть.

     - Вот я и тут, рассказал вам, родные мои, обо всей моей жизни, - закончил он свою исповедь перед могилами.

     - Давайте я вам помогу прибрать могилки, - услышал он голос «солнечной» женщины. – У меня и инструмент для этой работы кое-какой имеется. Зовут меня Марина Маевская. Живём мы на другом конце села и с вашим семейством Васильков соприкасались мало. Тем не менее, о вас и вашей семье, как и все остальные жители села, я знаю почти всё.

     В свою очередь о семье Маевских, кроме того, что все они потомственные учителя, Владимир припомнить больше ничего не мог. Он более пристально оценивающе присмотрелся к работающей рядом с ним опрятной женщине и, увиденным, остался доволен.

     - Остынь, зачем это тебе? – одёрнул он себя. - Но чистые ухоженные могилки и, укладывающая инструмент, Марина подсказывали обратное: «а если это судьба?».

     - Я педагог, пока продолжаю работать в местной школе. Но учеников мало, вскоре преподавать будет некому, придётся уходить на пенсию, - пожаловалась она.

     - А я уже пенсионер и работы у меня навалом – буду строить новый дом. Не разрушать, а строить, дабы род Васильков в чужих краях не растворился и не исчез окончательно. Родительский дом это как вера: либо они есть, либо их нет. В самые тяжёлые времена, в безвыходных ситуациях с верой в высшую справедливость мы обращаем глаза к небу:

     - Господи, спаси, помоги и помилуй! – шепчут наши уста.  Уж если нам деваться совсем некуда, мы бежим в самое надёжное убежище - родительский дом. И защищаем мы его, а значит и своё государство, не щадя живота своего. Правда, у совремённой, так называемой, элиты в карманах припрятано несколько паспортов и закуплены дома по всей Европе. Так какой дом и государство они будут защищать? Уже сейчас в мирное время они всеми фибрами своей продажной душонки стремятся туда попасть и по глупости затащить в Европу и нас. Правильно, ох как правильно поступал когда-то царь-батюшка. За заслуги перед царём и Отечеством он жаловал двором (землёй) отличившихся бойцов своих и иностранцев. Как показала история, дворяне, в том числе и иностранцы, верой и правдой служили и защищали, не щадя жизни, обретённое своё Отечество. Заговорился я с вами, мне пора поворачивать на свою улицу, - спохватился Владимир.

     - Ну, уж нет, во-первых: вы очень складно рассказываете и мне интересно. Во-вторых: хорошо воспитанные мужчины женщин посреди улицы не бросают. Извольте сопроводить меня до моего жилища. По дороге я вам поведаю обо всех событиях, происшедших в селе, пока вы отсутствовали.

     - Просто не хотел быть навязчивым. Естественно, мне ваш рассказ не только интересен, но и полезен. С удовольствием и с пользой для дела готов вас сопровождать «аж, до хатынонькы», - согласился он.

     - Я простая учительница, в сложной политике может что-то и недопонимаю. Но в жизни, слава богу, соображаю хорошо и воспринимаю все её оттенки отчётливо. Наше когда-то многолюдное весёлое село извечно кормилось землёй. Независимо от форм собственности симбиоз людей села и земли до настоящего времени сохранялся всегда. Сейчас же колхозы упразднены. Вся живность и колхозная техника распродана и разворована самими сельчанами. Правда, кто был у руля, успели от «пирога» отхватить кусок пожирнее. Рядовые, но активные, бывшие колхозники на свои подворья увели кто комбайн, кто трактор, кто плуг, кто автомобиль. Вся эта старая техника, изъятая из производственного оборота, догнивает у них во дворах. Никому не нужные капитальные постройки постепенно разрушаются и зарастают бурьяном.  «Паи», полученные сельчанами в результате раздела земли, сданы в аренду немецкой фирме. Фирма занимается выращиванием зерновых культур. Фирмачи пригнали свою новую современную технику, на выезде из села создали и построили соответствующую инфраструктуру, в которой сельчанам места нет. Село, как отживший рудимент, вообще стало никому не нужное   совсем. Правда, всё, что плохо там лежит, немцы прибирают к рукам. Недавно, за незначительную мзду у сельской рады они взяли в аренду все многочисленные пруды на речке Соб. В принципе это «золотое дно», которым на правах истинных владельцев бесплатно пользовалось местное население. Управлять прудами фирма назначила местного жителя А. Фогеля.

     Кроме фамилии ничего немецкого в родственных окрестностях у него не просматривалось. Тем не менее, «рыбак рыбака видит издалека». Короче, на правах собственника Фогель начал гонять всех рыбаков - любителей, позарившихся на его «собственность».

     Ещё в двадцатых годах прошлого столетия за селом на р. Соб была построена плотина. Образовавшийся обширный водоём, на десяток километров создал своеобразную экологическую микроструктуру местности, пережил все революции и войны. А вот на «незалежности» споткнулся. Фогель, в шкурных интересах, превратно истолковав пословицу «без труда и рыбку не вытащишь из пруда», десятиметровую насыпь плотины раскопал. Ночью пригнал экскаватор и раскопал. Вода вышла. Рыбы действительно было много – сельчане с месяц ели её и жареную, и пареную. Теперь же там всё заросло кустарником: нет ни воды, ни рыбы. Вот так мы и живём, - закончила Марина свой невесёлый рассказ.

     - Как же так, почему вы не сопротивляетесь этим антинародным преступным реформам? За что боролись, отдали свои жизни и победили гитлеровскую коалицию наши отцы – вон, сколько фамилий только сельчан, уже не помещаются на гранитной стеле памятника. Не стыдно перед их памятью? – скорее сам себе задал Владимир эти вопросы.

     - Легко спросить «почему терпите и не сопротивляетесь». Во время войны кто враг, а кто друг всем было понятно и ясно. Теперь же все «народные»: «Народные депутаты Украины», великое множество политических партий также «народные» или «слуги народа». Все безобразия творят они от имени народа, никогда ничего у него не спрашивая. А как спросить? За двадцать лет демократической «незалежности» закон о референдуме так и не принят. Боятся они прямого высказывания истинной воли украинского народа. Зачем?  Избранные по принципу «из двух зол меньшее», в лучшем случае 50% электората по указанию денежных мешков своих или из-за границы, «народные» творят всё, что им прикажут. А жители славного села Созыв?  - их осталось меньше половины. Единицы из них приспособились, и за высокими заборами «фазенд» видеть ничего не желают.

     Остальные – в основном пенсионеры – старики, кроме как пожаловаться другу ничего больше не могут. У них ни сил, ни денег нет. За деньги сейчас можно купить всё: любого депутата, министра и даже президента. Мы уже пришли, вот и моя «фазенда», - она указала на небольшую, сравнительно новую опрятную украинскую хату. – Зайдём, посмотрите, как я живу.

     Несколько поколебавшись, приглашение хозяйки он принял. А там чай, поддерживаемая женской рукой, уютная чистота и порядок в комнате его покорили и убаюкали. Прямо наваждение, сопротивляться которому, ни сил, ни желания у него не было.

     Два одиноких человека, почувствовав взаимную симпатию, решили попробовать пожить вместе. Осуждать их было не за что, как говориться «попытка – не пытка». Пока обоюдные желания восторжествовали и что скажут люди, им было «наплевать». На это событие окружающим людям также было «наплевать», но не всем.

     В дальнейшем Марина активно подключилась помогать Владимиру в строительстве жилья и благоустройстве родительского участка. А работы там было «непочатый край». Сорок соток, заросшего кустарником и бурьяном, огорода; старая, давно отслужившая свой срок хата; посадка сада; планировка и закладка фундамента будущего дома; да и своя хата и огород измотали её силы до предела. Ощущая этот предел, её дочь, врач - гинеколог перед исхудавшей мамашей поставила ультиматум: вы прекращаете все работы на участке Васильков и живёте в нашей новой хате; или Владимир Петрович продолжает свою стройку самостоятельно, уже без тебя. Марина женщиной была умной. «Укатали Сивку крутые горки» - прямо-таки так она ему всё и высказала.

     -  Не судьба! – согласился он. – Это был тот случай, когда было желание, а вот возможностей и сил его осуществить не хватило.

     Украинцы народ гонористый и упрямый. Эти качества служат ему по-разному. Сосед Владимира, состарившийся Яков, в рядах Красной Армии победно прошёл всю Европу. После войны, не жалея сил, отстраивал своё государство.

     - И вот это моё мощнейшее государство, банда незалежников разграбила и продолжает распродажу тех крох, которые ещё сохранились. Будьте вы прокляты! – выругался он. – Как большое достижение, выторгованное у Запада, мне предлагают поехать туда на заработки в качестве прислуги подтирать задницы новым господам. Уж хренушки! Лягу на пороге, и буду помирать. У меня нет сил, но есть гонор, который когда-то назывался гордостью. Теперь же ни государства, ни гордости нет, Ты, Володя, - молодец, дай бог, чтобы сил и упорства у тебя хватило для возрождения родного гнезда. А дальше и государство восстанавливать придётся.

     Прошло уже несколько лет, как капитан 1 ранга Артур Ясень поцеловал Военно-Морской флаг атомного подводного крейсера, которым командовал более 10 лет, поблагодарил за совместную службу прощально выстроенный экипаж, и убыл в штаб Северного флота на службу в новой должности.

     Артур не мог не заметить, что в жизни его страны уже давно вызрела ситуация, когда по формуле В.Ленина «верхи не могли, а низы не хотели жить по-старому». Исторически для спасения страны самое востребованное время было бы появиться фигуре типа Петра 1 или хотя б того же В.Ленина. Но не повезло: ни державе, ни её народу. Преступно безответственный М.Горбачёв своими глупыми перестройками довёл богатейшую страну до нищеты. Окончательно Советский Союз и его Советский народ прикончил пьяница Борис Ельцин.

     Неужели никто из Советских людей ничего этого не видел и не пытался предотвратить надвигающуюся катастрофу?

     Дело в том, что, достигнув реальной власти в существующей системе коллективного руководства страной, большинство чиновников начинало считать себя всезнающими непогрешимыми богами. В зависимости от ранга единственной целью для их дальнейшего восхождения по служебной лестнице было волшебное слово «исполнительный» в служебной характеристике. Во имя исполнения директив свыше они всячески «ужесточали» требовательность к подчинённым, начисто забывая, что перед ними живые люди.

     Сочетание слов «исполнительный» и «требовательный» было ковровой дорожкой на лестнице их восхождения наверх. До поры и времени всё шло своим чередом, особенно это было присуще-показательным в Армии и на Флоте. Правда, наезженная дорожка всё чаще прерывалась крупными авариями и катастрофами технических средств, судов и кораблей.  «Провинившихся» командующих снимали с занимаемых должностей и назначали новых более «требовательных». Тут уж подчинённые берегитесь, а уж командирам кораблей и частей деваться было некуда. А куда спрячешься: они и так ходят без штанов, с голыми задницами, в полной готовности к новым «фитилям». В двадцатых годах прошлого столетия у нас в стране «белые», «красные», «синие» в отдельных населённых пунктах менялись часто, иногда в течение дня. Рассказывает участник тех событий:

     - Сижу, дома за столом, пью чай. Слышу, в дверь стучат – бух, бух, бух! Открываю – на пороге стоят люди с винтовками, задают вопрос:  

     - Ты за кого: за белых или за красных?

      Молча, начинаю соображать, что вроде эти же посетители сегодня по городу расхаживали с красным флагом.

     -  За красных! – похвалив себя за сообразительность, радостно провозгласил я.

     - Снимай штаны, бить будем! -  и тут же по голой заднице шомполом – бем, бем, бем!  - Будешь лучше помнить за кого нужно быть, - сказали и ушли.

     Одел я штаны и уже стоя допиваю чай. Опять стук в дверь. Открываю. На пороге вооружённые люди и вопрос тот же:

     - Ты за кого: за красных или белых?

     Господи, на что мне всё это! – подумал я и, ощутив боль от недавних побоев, решил, что дураков нет!

     - За белых… - не столь решительно определился я.

     - Снимай штаны, бить будем! – и тут же по голой заднице шомполом – бем, бем, бем! - Будешь лучше соображать: с кем тебе быть, - сказали и ушли.

     Не одевая штанов – больно, взял я чашку с чаем. Опять стук в дверь. Открываю, не раздумывая, просовываю голую задницу навстречу посетителям. Там стоит удивлённый сосед:

     - Ты что сдурел. Я к тебе пришёл попить чаю, а ты мне голый зад!

     Большинство командиров «за здорово живёшь» подставлять свой зад не желали и из плавсостава бежали кто куда: кто на учёбу, кто в госпиталь на лечение, некоторые запивали горькую. Самые ленивые из них, не желая становиться «лучшими штурманами», «лучшими ракетчиками», «лучшими торпедистами» прикидывались дурачками. И что тут делать: оставить всё как есть или заменить их в принципе толковыми офицерами, но командовать подводными крейсерами абсолютно не готовыми. Они, конечно, проявили недюжинную смекалку и находчивость, в бегах с канистрами спирта и зачётными листами сначала в дивизии, во флотилии, а затем и в штабе флота. И вот приказ командующего флотом о допуске их к самостоятельному управлению соответствующими проектами кораблей издан. Но практически, самостоятельно управлять кораблём они не могли. Хотя документально система подготовки командиров и кораблей на флоте существовала. И кто её полностью, как говориться, «на собственном пузе» пропахал, тот, как и капитан 1 ранга Ясень, из боевых служб практически не вылезал. И что за это они имеют? – Фигу! Это в лучшем случае. Выполняя задачи по боевому патрулированию по морям и океанам, им противодействовали фактически и наяву вся мощь сил противолодочной войны США и НАТО. Вернувшись в родные базы, командиры представляли кучи отчётных материалов. И не дай бог, если там будут обнаружены нестыковки. Тут уж, товарищ командир, крутись не крутись, но снимай штаны и подставляй задницу. Не в упрёк, а по факту, те командиры, которые оставались в базах, смотришь, за это время ставали начальниками тех, кто из морей не вылезал. А как же, ведь они за это время успели окончить разного рода академии. Так что извините и подвиньтесь!  Но возникает законный вопрос: чему там учат?

     Новейшая техника и корабли, поступая на флот, там и осваивались. Кто кого в этой ситуации должен учить «уму – разуму»: флот академию или наоборот, большой вопрос. Его можно было бы решить ротацией преподавательского состава академий на действующие корабли и части флота. Но это, к сожалению, не происходит.  Правда, командиры, не вылезающие из прочных корпусов подводных лодок, на боевых службах проходили академии похлеще.

     И преподаватели там, так называемый - вероятный противник, были исключительно грамотные, реальней не придумаешь. Им за хорошие оценки нужно было платить знаниями и умением воевать на море лучше, чем это умели это делать они. За эту учёбу подводники рассчитывались своим здоровьем – это как пить дать, а часто и самой жизнью. При этом абсолютное большинство офицеров и личного состава подводных ракетных крейсеров во имя Родины эту самую высокую цену – жизнь, несмотря ни на что, платить были готовы.

     - А куда денешься на подводной лодке? – скажете вы. Тем более, и за себя, и за державу обидно.

     - «Ничто не забыто, и никто не забыт!» - это о прошлом. А о настоящем?

     - И в настоящем, в мирное время свои герои имеются. Золотые звёзды получили командиры РПК СН осуществившие походы на Северный полюс, переходы из баз Северного флота на Тихоокеанский флот и ряд других. В сложных условиях, иногда первопроходцами они выполнили поставленные задачи и, слава богу, получили заслуженные награды.  Командир на корабле один и несёт за него полную ответственность. Если во время похода, боя, аварийной ситуации он не справляется со своими обязанностями, то, присутствующий на борту его начальник, может вступить в командование кораблём, сделав соответствующую запись в вахтенном журнале. Я не случайно привёл примеры походов, где герои были известны заранее ещё на берегу. Желающих подставить грудь под звёздный дождь среди начальствующего состава было вполне достаточно. Нужно заметить, звание «героев» в общей связке они таки получали. Правда, не совсем понятно «за что?!». Да ладно, можно согласиться и с этим. Обидно за настоящих героев, которые, успешно выполнив до 10 боевых патрулирований основного предназначения РПК СН, должным образом не оценены ни Родиной, ни командованием. Не понятно, почему до сих пор для продвижения по служебной лестнице хотя бы 4-5 боевых походов не вводятся в обязательный проходной ценз.

     Много чего непонятного, нелогичного, прямо невероятного за последние 20 лет произошло в стране и жизни Артура Ясеня. Трудно поверить, но той страны, за которую он был готов отдать свою жизнь, больше нет. Нет страны, которая бросила своих героев и защитников. Или же «герои» не способны были её защитить и позволили разным проходимцам страну разорить и уничтожить? Любой ответ на этот вопрос будет субъективным. Объективность оценки событиям должна дать беспристрастная история. Но люди… - продажные людишки любые истинные исторические факты могут извратить. Малую толику событий, которые пережил автор и его персонажи, он пытается изложить на бумаге в надежде помочь правде жизни восторжествовать.

     Боже, спаси и помилуй, но в девяностые годы демобилизованному офицеру начинать с нуля гражданскую жизнь в Винницкой области на Украине было чистым безумием.

     - Останемся на Севере, - уговаривала мужа его жена Галя. – Тут у нас обжитая трехкомнатная квартира и работы для тебя полно – было бы желание. В крайнем случае, поехали в Ленинград. Именно там, в институте тебе предлагали и должность, и квартиру.

      Артур помалкивал. Влюблёнными глазами он смотрел на свою жену, в которых можно было прочитать многое: и непритуплённую совместно прожитыми годами страсть и любовь; верность и обожание; благодарность за безропотное преодоление всех трудностей и невзгод, которых у жены плавающего морского офицера было великое множество. Самыми большими ценностями, которыми он владел это были они: Галина и сын Сергей. Все жизненно важные решения семья согласовано принимала вместе. Поэтому неторопливо он начал излагать свои доводы:

     - Мы вырастили сына – хорошего человека, офицера, который достойно служит на подводных лодках Северного флота. У нас есть внук, надеюсь, что и он не посрамит наш род и станет военным моряком. Таким образом, мы все не против династии Ясеней, которые верой и правдой будут служить нашей Родине.

     - Я не «перекати поле», которое, где остановилось, там и проросло. Наша Земля по-своему везде прекрасная. Северной природой мы восхищены и полюбили её всей душой. Но у любого человека есть заветное место, где он родился. Где в земле зарыты его живые корни, связывающие нас с людьми всей страны. Очень важно, чтобы там, на этих корнях, существовал родительский дом. Дом, который при любых жизненных невзгодах и неприятностях мог нас принять, защитить и дать кров. Это крайне необходимая дополнительная степень свободы, дающая право риска на сложном пути жизни каждого человека. Вот такой дом мы и должны построить.

     - Кроме того, на Винничине совсем одна живёт твоя старенькая мать Евдокия. Наша святая обязанность скрасить её старость.

     - Как всегда ты прав, тяжело вздохнув, согласилась с доводами мужа Галина. Она была уже далеко не той симпатичной, полной энергии и задора молодой женщиной, которая безоглядно вручила свою судьбу и жизнь в руки Артура.  Одних переездов, связанных со службой мужа, было более двадцати. А сколько пережито бессонных тревожных ночей неизвестности в беспокойстве за жизнь и судьбу дорогого человека было известно только ей. Только походов на боевые службы у мужа было более десятка – в суммарном исчислении около трёх лет под водой.  В семейной жизни они никогда не врали и не изменяли друг другу ни в мыслях, ни наяву. Супруги всегда были вместе и, дополняя друг друга, несмотря ни на что, до сих пор прожили счастливую жизнь. Решив поехать на Украину, они надеялись пожить там спокойной жизнью. Но….

     Пограничная Винницкая область это богатейшая, одарённая природой земля, где жили украинцы, откуда, собственно, далее на Запад этническая Украина заканчивалась.

     - Ну, нет, - возразите вы, - а как же те Западные присоединённые к Украине земли и народы? Кто они: поляки, украинцы, венгры, австрийцы, чехи, словаки или румыны?  Винничане ещё во время Великой Отечественной войны всех их называли «западниками». В свою очередь, нас они величали «советами» и «советками», по политическим и грамматическим родам у них разделение строгое. Конечно, восточных славян в очень далёкие времена взрастила Киевская Русь – эта историческая слабенькая нить наряду с общим украинским языком, могла бы нас роднить. Но… не одно столетие зависимости и нахождения Галиции под протекторатом Западных стран Европы, её населению создали плотный, практически непреодолимый водораздел для совместного существования с основной частью украинства метрополии в одном независимом государстве. Попытки наиболее реакционной части украинских националистов на основе фашистских военных формирований Галиции, используя вермахт, учредить своё государство провалились. И не только потому, что русские победили. Ещё потому, что в ходе развития Российской империи, а затем и СССР на другой стороне водораздела образовался многонациональный Русский мир. Мир со своей исторической правдой, идеологией, моралью, религией, верой в гуманизм, честь, справедливость и достоинство.

     Примером такого мира, но несколько другого толка, могут быть США. Историческая правда, создания этого государства, основана на крови. Национальный состав завоевателей, которые практически уничтожили коренное население целого континента, перечислить трудно. Это были авантюристы и откровенные бандиты, собранные со всей Европы. Мать моя родная, сколько раз уже между собой, они дрались за землю и деньги…. Победа «Севера» над «Югом» в гражданской войне стала решающей объединительной вехой в создании государства США. Основой государственности и демократии Соединённых Штатов Америки стали пресловутые права человека. Отличительные признаки населения нового американского мира учитывались законодательством соответствующих штатов. Главное, что там людям жилось комфортно, и не ущемлялись их права. Все они, как и русские, теперь именуются американцами и гордятся этим.

     Всё было бы хорошо, если бы правящая верхушка мультимиллионеров США не возомнили себя и свои «права» единственно достойными управлять всем миром. Все остальные страны должны выполнять их указания, иначе война, смерть, санкции.   

     Вопреки действующей Конституции страны, вторая попытка самого реакционного крыла националистов взять власть на Украине увенчалась временным успехом этого исторического казуса.

     Провозгласив Бандеру идейным вождём, в Галиции были созданы и обучены военные формирования фашистского толка - правый сектор. Используя их, при политической и финансовой поддержке Европейских государств и США на Украине был осуществлён переворот власти.

     В реальность переворота и его последствий, дезориентированный и пришибленный мнимой независимостью, истинный украинец всё ещё никак не может поверить.

     Фашиствующая власть на Украине развязала гражданскую войну, погибли и гибнут тысячи людей. Поражённые неизлечимой болезнью ненависти ко всему русскому, бандеровцы пытаются вытравить из памяти украинского народа этот Русский мир. Извращается история, культура, уничтожаются памятники и память о героях, и героическом прошлом. Улицы и города переименовываются. Вводится запрет на все, ранее свободно используемые, языки нацменьшинств. Чудесный и певучий, как песня, украинский язык, его орфография и грамматика, язык И.П.Котляревского и Т.Г.Шевченко заменяется суржиком диалекта населения Галиции и вводится как основной и обязательный государственный язык Украины. Все, ранее отмечаемые, праздники отменяются. Зато голодомор, несчастье и беду народа новая власть, смакуя, отмечает, как большой праздник.

     Так как же нам, украинцам, жить далее, коль мы вольно или невольно оказались столь разными в одном, отстраивающем свою независимость, государстве?

     По всей видимости, нужно чётко, как в песне, определиться: «кто друг, кто враг, а кто просто так». На ненависти государство не построить. Бандеровцы, Шушкевичи, УПА это – враги, которые были, есть и будут всегда. С остальными нужно договариваться и строить, не разрушать, а строить. Строить новый дом, так как это делает В.Василёк и А.Ясень. Они никуда не побегут: ни в Европу, ни в Америку. Они - на своей земле и будут жить тут вечно.

     Правда, Артур никогда не предполагал, что в его родной Винницкой области ему придётся столкнуться, с миром взаимоотношений людей, вовсе не свойственных социалистическому строю державы. В своей бывшей жизни морского офицера он никогда не воровал и никому не давал взяток. Воровать было негде, нечего и незачем. Самые большие подношения в виде коробки конфет и букета цветов преподавательскому составу на экзаменах и зачётах во время учёбы – вот и все «взятки», в которых он участвовал «со товарищи».

     - А если подумать и покопаться в памяти? На судостроительных заводах во время постройки и ремонта кораблей разные сейфы, тумбочки и другие предметы для благоустройства быта личного состава, у «работяг» за «шило» заказывал? – Заказывал! «Шило» это - спирт, на Севере - самая ходовая валюта. За деньги «западло», там никто ничего делать вам не станет! Другое дело «на лапу» за билеты в железнодорожных и авиационных кассах в отпусках и прочих переездах денежку давал? – Давал! – но это частности, в виде исключений. Это «семечки» по сравнению с тем, с чем Ясень столкнулся в первых же днях гражданской жизни на Винничине.

     Он понимал, что годы идут и с возрастом уходить из флота придётся, а у него «ни кола, ни двора». В посулу государства «в первоочередном порядке получить жильё», он не надеялся. А вот выложить денежку и построить «кооперативную» квартиру шанс был. Чиновник, курирующий кооперативное строительство домов, долго и придирчиво перебирал представленные Антоном документы и, наконец, изрёк: «Ждите, будет!». Обычно пятиэтажные хрущёвки строились за 1-2 года. Знакомые офицеры даже в Киеве за это время такие кооперативные квартиры уже давно получали.

     - Дай ты этому гаду взятку! – советовали они.

     - За что? – недоумевал Ясень.

     Вот так во взвешенном положении прождал он восемь лет. Наконец, взяточник чиновник «погорел», и Антону за вложенные кровные денежки была предоставлена двухкомнатная кооперативная квартира. Он был последним кто, среди таких же, преимущественно бедолаг, получил ключи от жилья в стоквартирном, построенном для них, доме. Как известно, последнему в очереди при распределении любых благ всегда, в лучшем случае, доставалась обглоданная кость. Отстаивать интересы Ясеней по качеству постройки и оборудования инфраструктуры жизнеобеспечения его двухкомнатной квартиры было некому. Посему ржавые и разукомплектованные газовая плита и нагревательная колонка, треснутые раковины на кухне, умывальнике и туалете, щербатая ванна и пропускающие воду краны были далеко не единственной их «квартирной радостью». Перекошенные двери, покоробленные рассохнувшиеся щелястые дощатые полы и кривые окна могли расстроить кого угодно, только не их.

       -  Сами виноваты, - скажите вы. – Почему не жаловались и не требовали устранить такое вопиющее безобразие?!

      - Кому жаловаться? – если в это время «незалежники» безудержно грабили и насиловали само государство.

      - «Как вы судно назовёте, так оно и поплывёт!» - Угораздило же украинцев, а в принципе всё ещё советских людей первым президентом избрать Л. Кравчука. Главный пропагандист и идеолог коммунистических идей при ЦК КПСС Украины, избранный главой государства, безоговорочно от них отказался и стал….

      - Кем же он стал, хотелось бы сформулировать наиболее верно: либералом, националистом, социал-демократом, фашистом и ещё неизвестно каким «защитником» народа?

     - Этот «хитрый лис» стать кем-то никак не мог в принципе, ибо по своей природе и сути был предателем. Стыдно и жалко было смотреть, как, уже состарившись, без всякой надобности для себя он пытался чем-то руководить, прогибаясь и угождая, любой продажной, правящей власти в Украине. Действительно, тут, как никогда, уместна пословица «Рыбак рыбака видит издалека!».

     Хочешь, не хочешь, но простым украинцам нужно было попытаться наладить сносную жизнь, в условиях действующего государства, уж какими бы оно не было.

       - Навскидку, за время своей офицерской службы на флоте    в связи с должностными перемещениями, сменой кораблей и их базирования, разного рода учёбой Антону вместе с семьёй пришлось переезжать и освоить не менее двадцати квартир, комнат и общежитий. Сам смысл слова «переезжать» - понятие общепринятое и растяжимое, не открывающее сути «куда, когда, на чём и зачем».

      - Поехали! – воскликнул Ю. Гагарин, отправляясь на ракете в космос.

      - Ехать, так ехать! – запричитал попугай, когда его из клетки тащил кот Василий.

     Аналогии тут может и неуместны, но губы и заливы Кольского полуострова, дальнейшего места службы, куда Антону приходилось «ехать», ни наземных дорог, ни военных городков, ни транспортного сообщения не имели. Да и самих баз, как таковых, не было. Несколько новейших атомных подводных ракетных крейсеров, одиноко прижавшись, стояли у длинных железных плавающих пирсов. Защищая государственные интересы Советского Союза, примерно в это же время три корабля из них «поехали» в море-океан выполнять поставленные задачи  на боевом патрулировании. В шахтах пусковых установок подводных крейсеров были загружены баллистические ракеты с головными частями, в которых размещались водородные заряды. Два ядерных реактора, сорок торпед и множество другой сложнейшей техники крейсеров обслуживали подводники, которые первыми в стране осуществляли боевое патрулирование в океане с назначенной готовностью к пуску ракет по целям вероятного противника. Среди трёх РПК СН патрулирование выполнял и крейсер «К-19».

      Безусловно, им всячески противодействовали реальные силы и средства противолодочной войны США и НАТО.

     - Рисковали ли подводники экипажей (экипаж 114 человек) своими жизнями в большей или меньшей степени чем, ставший космонавтом, Ю.Гагарин? – А вы как думаете?                             

     Конечно, Ю.Гагарин жизнью рисковал, но не в большей степени, чем собачки, осуществившие полёт в космос перед ним.

     Все вы знаете, что на «К-19» произошла авария ядерного реактора. Многие из вас помнят пословицу – «Куда денешься на подводной лодке?» Но не многие могут себе представить чувства и состояние подводников, которые в разных ситуациях реального боя, тяжелейших авариях и катастрофах до конца борются за живучесть корабля и свою жизнь. Конечно, в этой борьбе весь экипаж корабля подвергся радиоактивному облучению. Для предотвращения взрыва реактора его нужно было заглушить всеми штатными поглотителями. Сделать это можно было только вручную, из специальной выгородки в реакторном отсеке. А там в это время бушевал радиоактивный ад. Понимая, что возврата не будет, сознательно жертвуя жизнью, офицер, в заведывании которого находилась эта техника, заглушил реактор и предотвратил катастрофу корабля.  За этот подвиг командование флота представило его к присвоению звания Героя Советского Союза посмертно. Знаете, какая резолюция, сильными мира сего, была начертана недрогнувшей рукой на представлении:

     -  Отказать. За аварии не награждают.

     Ради бога, автор ни в коей мере не против награждения и почитания космонавтов. Безусловно, все они люди достойные, заслужившие то, что имеют.

     В будущем экипажи и их командиры героической профессии подводник, подвижнически защищая интересы государства, совершат десятки длительных боевых патрулирований в мировом океане. Уверяю вас, что каждое такое успешное патрулирование месяцами под водой требовало от подводников исключительного владения сложнейшей техникой и оружием, постоянного напряжения и готовности к самопожертвованию, когда понятие слова «подвиг» становится повседневной их жизнью.

     Так вот, назовите мне хотя бы одного из них, которые успешно выполнили 5-6 таких походов основного предназначения подводных ракетных крейсеров стратегического назначения за свою работу, вернее службу, получили золотую звезду Героя Советского Союза. Правда, справедливости ради, нужно признать, что единичные случаи спланированных ещё на берегу героев за выполнение обособленных заданий место таки имели.

       ­- Так почему же эти герои, истинные и спланированные, не оказали достойного сопротивления Борису Ельцину, самовлюблённому, буйствующему пьянице, окончательно прикончившему их государство?

     Может быть, каждый из читателей свой ответ на этот вопрос имеет. Автор же, избегая категоричности, осуждать их не желает.

       -  А семьи, где и как жили семьи подводников? - Боже мой, по-разному, уж как приходилось. Клопы и тараканы – коренные «жильцы» старых хибар и другого сомнительного жилья не могли поколебать стремления Галины Ясень жить совместно со своим мужем. В дальнейшем, с постройкой военных городков и посёлков, Артур получал служебные квартиры. Правда, их внутренняя отделка была ничуть не лучше состояния его настоящего жилья в кооперативном доме. Хочешь, не хочешь, благоустраивая быт, ему приходилось освоить все премудрости специальности строителя: каменщика, водопроводчика, электрика, штукатура и прочая, и прочая. Благодаря строительным материалам, ранее закупленным в Ленинграде при следовании в отпуск на личном автомобиле, семья Ясеней, «вкалывая» и днём и ночью, сумела привести свою кооперативную квартиру в жилой вид.

      - А времечко то, какое было… - пронеси, господи, и помилуй!  Уж так повелось, что православный люд все свои божеские, да и мирские дела привык решать «троицами». Отец, сын и дух святой вершили дела земные, неподвластные человеку. Вершили не просто так: «по своему желанию и хотению». Десять заповедей господних – конституция христианской религии, просуществовали более двух тысяч лет. Они были понятны всем и не требовали дополнительного толкования, каких бы то не было, «конституционных судов». Правда, повсеместное исполнение божеской конституции людьми вызывает большие сомнения.  Тут уж дьявол и прочие черти не спят и работают во всю силу. С их помощью создаются конституции, защищающие не отдельного человека, а права кланов, захвативших власть. В свою очередь властвующие кланы и их конституции ниспровергались при помощи разного рода революций. Активность народа, так или иначе участвующих в них, соответствовала насколько призывы и идеи этих революций были близки их насущным потребностям и чаяниям. Любая революция это - беззаконие, бандитизм, уровень развития страны отбрасывается назад. Тем не менее, участие в них большей части народа придавало их действиям характер легитимности. Даже решения троек, расстреливающих бандитов, в этом случае оправдано.

     Другое дело, когда «тройка» людей, обладающих властью, но не уполномоченных на это народом, «распустили» Советский Союз.

     Советский народ, победитель многочисленных врагов во внешних войнах, не смог, не сумел противостоять и обуздать своих предателей наивысшего ранга власти.

      - А «Герои», почему промолчали они? – Нет сомнения, что против внешнего врага они бы воевали достойно. А вот выступить против предателей своих, из рук которых получали золотые звёзды, у них оказалась «кишка тонка».

     В итоге могучая держава Советский Союз развалился и перестал существовать. Как же народ, который всегда прав? Если говорить об Украине, ставшей «незалежной» республикой, то её богатства и достояние грабили все, кому только не лень.  В этом плане «народ» не отставал. Всеобщий грабёж дошёл до того, что даже электрические провода освещения и канализационные люки были разворованы и сданы на металлолом. В руки наиболее инициативным украинцам президент Л.Кравчук вручил «палочку-выручалочку» - ручную тележку своего имени – «кравчучку». Все они бросились «за границу» добывать пропитание. Как тут не вспомнить зарождение Советского человека из произведения Н.Островского «Как закалялась сталь».

     В нашем же случае вот так с тележкой в руках, превратив страну в сплошной базар, в пучине страстей анархии неуправляемых рыночных отношений, рождался средний класс населения Украины. Высшие чиновники власти, и под их крышей отпетые бандиты, захватив, присвоили большую часть богатств державы, стали называться элитой и олигархами. Основная же масса украинского люда потихоньку вымирала и стала называться «электоратом».

     - Здравствуй, здравствуй, Володя! – приветливо поздоровался Артур, встречая желанного, довольно редко навещающего их гостя. – Заходи на кухню, это наиболее оборудованное и готовое к житейской эксплуатации помещение в нашем новом доме. Я же быстренько переоденусь, сменю робу и попытаюсь отмыть руки от клея и краски. Чёртова работа и бесконечная стройка, чувствую, меня доконают.

     -  Володька, привет! – повиснув у него на шее, в свою очередь поздоровалась Галя с, входящим в её владение, родственником.

     - Садись за стол. Сейчас я буду кормить вас обедом. Расставляя по столу посуду, она мимоходом рассматривала своего брата:

     - Постарел. Голова седая, скорее совсем белая. Фигура всё ещё довольно сильная, но годы заметно её приземлили. А вот глаза, всё такие же жизнерадостные, не уставшие поглощать жизнь и окружающее пространство.

     - Да, «укатали Сивку крутые горки», - подумала она и уже вслух спросила:

     - Как поживаешь? Рассказывай всё как есть.

     - Послушай, дорогой товарищ, выходя на улицу, я заметил, что в твоём автомобиле сидит довольно симпатичное существо женского полу. Объясни ситуацию: как оно туда попало? – в свою очередь задал вопрос, входящий в комнату, сменивший рабочую одежду, Артур.

     Удивительно, но жизнерадостные глаза Василька как-то стеснительно из стороны в сторону «завиляли хвостом». Сам же он скороговоркой объяснил:

     - Это так, случайная попутчица. Пусть себе там сидит.

     - Что-то тут не стыкуется, - подумал Артур, вслух же заявил:

     -  Ну, нет! Мы народ гостеприимный, не допустим, чтобы не пригласить за стол, одиноко ожидающую в авто женщину.

     Действительно вскоре он появился со смущённой «попутчицей» - Галя, представилась она.

     Чернявая, миловидная, лет 30-35 стройная женщина за обедом кратко рассказала о себе всё:

     - В двадцать лет вышла замуж за сельчанина, местного тракториста на два года старше неё. Любовь? Не знаю, но взаимное влечение было, в результате чего и родили сына. Худо, бедно, но при Советском Союзе у нас была постоянная работа, и жили мы в согласии. С приходом «незалежности» утратили всё, в том числе и работу. Муж пьёт и стал настоящим алкоголиком. Это, как говорится, - полбеды. Алкоголик он буйный, дома крушит всё вокруг себя, начал бить меня и ребёнка. Спасаясь от побоев, я с сыном частенько убегала к своему соседу Васильку. Здесь для меня открылся совершенно другой мир. Доброта, уважение, сопереживание моему горю и несчастью меня покорили, дали веру и силы жить далее.

     Я решила с опостылевшим мужем – алкоголиком развестись. Владимир же пусть выбирает: принимает меня в качестве жены или же позволяет ему наругаться над нами далее.

      После такой откровенной и неожиданной «исповеди» в комнате образовалась щепетильная тишина. Действующие лица вопросительно поглядывали друг на друга и молчали.

     Это как в природе: на горизонте показалось облако. В ожидании бури или животворного дождя всё вокруг замирает. Наконец, как и должно было произойти, Владимир обстановку ожидания разрядил:

      - С первым предложением Гали я согласен.

      - Вот это - другое дело! – одобряюще произнёс Артур.

       - Жена, ты помнишь, что в таких случаях советовала твоя покойная многоопытная бабушка? – Ставь на стол бутылку!

     Забегая вперёд, нужно отметить, что Володя на Галине таки женился и живёт счастливо. Хотя полного счастья ни у кого не бывает:

      - Новый дом совместными усилиями они построили. Теперь занимаются его благоустройством, которому без достаточного количества денег нет конца. Завели корову, свиней, гусей и кур – перешли на самообеспечение, иначе в «самостийной» на одну пенсию не проживёшь. Конечно, заложили сад и возделывают огород.

      - Бывший муж Галины пытался «бунтовать», устраивал скандалы, грозился Владимира убить. Ага, похвалялась моська на куски порвать медведя! Василька, в своё время руководившего бригадой уголовников в тайге, испугать было трудно. В конце концов, в числе то ли бандитов, то ли других добровольных активистов он ушёл «защищать» «незалежную» на Донбассе. Там и сгинул без следа.

      - Сын Галины летом вместе со сверстниками, купаясь в речке у плотины, когда там была ещё большая вода, захлебнулся и утонул.

     После осмотра строений и всего земельного участка, теперь уже частного владения Ясеней, усевшись на лавке, перекуривая, Владимир похвалил Артура:

     - Не представляю, как ты сумел выполнить огромнейший объём работ для одного человека практически непосильный.

     - Честно говоря, я и сам не знаю. Погрузившись глубоко в воспоминания, Артур замолчал. Наконец, вынырнув на поверхность действительности, понимая, что тут одной фразой ограничиться нельзя, он осмотрелся вокруг и разговор продолжил:

     - Собственно, время и обстановка нашего окончательного возвращения на родную землю отцов для нас с тобой особых отличий не создали.

     Поражало то, что сплошная коррупция настолько укоренилась в быту, опутав все виды деятельности местных украинцев, что стала основным принципом и нормой их жизни.

     Слово «достал» целиком лишило смысла слова «купил». «Достал» - обозначало, что посредством кума, родственников, используя связи других «порядных» уважаемых людей, тебе предоставлялась возможность приобрести дефицитный товар, услугу, должность по их номинальной стоимости. Номинальная стоимость – малая толика от тех затрат, которые ты вынуждено вкладывал в соответствующую сделку. Основная же их часть шла в «доход» всемогущей коррупционной надстройке, «правящей бал» в Украине.

     Вполне правомочно наша винницкая соседка с удивлением спросила:

      - Чем же вы теперь будите жить? Ведь у вас одна пенсия и дохода больше никакого нет.

     Действительно честному человеку без «дохода» в то время в Украине выжить было невозможно. Что тут скажешь, терпеливые украинцы приспособились и существовали, кто как мог.

     - Конечно, начинать постройку дома в Созыве мне было легче. Вагон леса и стройматериалов, которые я успел своевременно закупить в России, здорово мне помог. На что-то большее денег не было, и нет сейчас. Правда, выручает то, что треть населения села, родственники и соседи, в смысле физической силы помогают безвозмездно. Всё ж таки интересно, как с этой ситуацией управляешься ты, - отбросив щелчком выкуренную сигарету, Владимир вопросительно уставился на Артура.

     - Чтобы уверенно создавать будущее не грех критически осмыслить и оценить своё прошлое в настоящем времени. - Артур осмотрел вокруг себя окружающее пространство и, сосредотачиваясь, попытался вспомнить, каким оно было лет десять – пятнадцать тому назад.

     Тогда, практически, на этом же месте они втроём – Артур, Галина и её мать Евдокия стояли и решали: быть или не быть новому дому. Тупик их улицы формировали около десяти участков земли, расположенных вокруг, заросшей бурьяном и кустарником, узкой грунтовой дороги. На этих участках, вросшие в землю, сохранённые войной, доживали свой век глиняные хаты и их состарившиеся жители. Советская власть в послевоенный период, в целом отстроив большие города, развернула строительство местечек и подъездных дорог к ним. Конечно, бытовые условия и жизнь городского населения постепенно улучшаясь, были несравнимы с жизнью села. Брошенный клич «город в село!» почему-то выполнять никто не спешил. Наоборот, самые инициативные селяне всеми правдами и неправдами начали переселяться в города. Легко сказать «переселяться», но куда? Вокруг городка Берёзовка вся земля принадлежала колхозам. Внутри городка все участки по двенадцать и сорок соток были распределены между рабочими, служащими и членами колхозов соответственно.

     Если говорить о нашем тупичке, то почтённые коренные его жильцы с заметным ускорением начали вымирать. Унаследовав жильё и пользование земельными участками, новые владельцы, как правило, их продавали.                              

      -  Не может быть, земля в Советские времена не продавалась!

      - Может, ещё как может… - просто владение наделом за денежки они «уступали» соответствующим покупателям. В зависимости от конкуренции участок делился на несколько частей по четыре, шесть соток или «уступался» целиком. На этих «сотках» новые хозяева развернули строительство своих уже кирпичных домов. А как строить, когда за каждый кирпичик нужно было отчитаться: «где взял?».

     Конечно, застройщики «вкалывали», дай боже, и днём, и ночью. Днём они работали на своих участках, а ночью воровали всё, что «плохо лежало». Да, но у каждого из них была работа на производствах, в учреждениях и так далее. Основной «доход» должен бы исходить оттуда. А это уж - у кого как, и какая эта самая «работа» была. Воровали же все. От такого круговорота жизни абсолютное большинство из них, пытаясь её скрасить самогоном, становились алкоголиками.  

     Обрати внимание, Владимир, вон там в конце тупичка разместился аккуратный домик из белого силикатного кирпича. Его хозяин благодаря «золотым рукам» жильё таки построил. Конечно, прекрасная жена и двое детей ему всячески помогали. Не совсем понятно почему, но против «змия» мужик не устоял. За водку менял всё, что нажил непосильным трудом. Излечить его пытались добровольно-принудительно, в том числе, и в специализированных заведениях. После полугодового лечения встречаю его уже поддатым у колодца:

     - Артур, рад тебя видеть, - заплетающимся языком проговорил он. – Пойдём ко мне, выпьем. Я отмечаю окончание своего лечения. Буквально через год он умер. Дом жена продала и из городка уехала.

     Построить дом из белого силикатного кирпича было красиво и престижно. Но где его взять, если он через магазины вообще не продавался? На этот вопрос Семён - владелец второго нового «белого лебедя», построенного на законных шести сотках с левой стороны тупичка, отвечал уклончиво:

     - Что тут говорить!? Кирпич можно было «выписать» и получить только через производство. А там начальник: как он решит, так и будет.

     Сам Семён мужиком был молодым, здоровым, работящим и компанейским. А бабником…прости господи, ни одной доступной «юбки» он не пропускал. Его жена - особа смазливая, умела мужикам строить «глазки» и не без успеха. Вот так они и жили: частенько ругались, дрались, иногда для примирения вызывали милицию. Всё шло своим чередом, пока Семён не спился окончательно.  На этой почве они развелись и совсем чужими людьми продолжали существовать в одном «белом лебеде», но не долго. Вскоре Семён, окончательно сражённый водкой, умер. Их дети – мальчик и девочка, симпатичные ребята хулиганами никогда не были. Они выросли и завели свои семьи. Но вот беда: сын пошёл по стопам отца. А девочка, став матерью двух детей, нормального человеческого счастья так и не обрела. С мужем она развелась, и кто тут виноват, опять водка или сама жизнь, так сразу и не скажешь. Хотя девочку мне искренне жалко.

     - Третьим белым домиком, построенном в тесном ряду шести сотковых участков, владел шофёр Петро. В те времена специальность водителя грузового автомобиля была гарантированным и верным источником для получения не только зарплаты, но и «дохода». Объяснение простое: своровать можно было всё, а вот привезти…, большегрузный транспорт был в дефиците. Большинство новых жильцов тупичка «перекочевали» из близлежащих сёл. Петро же, лошадка тёмная, ранее работал мотористом рыболовного траулера. Каким чудом морячка «затралила» своенравная, держащая его в «ежовых» рукавицах, супруга неизвестно.

     - Петро, иди сюда, иди туда, привези то, не знаю, что, - часто можно было слышать не только от неё, но и от смазливой соседки. И он в белой рубашечке, за рулём новенького КАМАЗа, все их капризы старался выполнить. Как-то незаметно у них появились и подросли дети: девочка и мальчик. Девочка первой вышла замуж и Петро с большим трудом, ещё успел ей «вывезти» и построить жилой дом. Тем временем «рыночные отношения», разоряя всю страну, не пощадили так же и Петра, с его семьёй. Стали они безработными и без автомобиля. К тому же сын, вернувшись со службы в армии, возжаждал жениться. Правда, женился он удачно. Шибко сообразительный его тесть, сумел вовремя сменить «кравчучку» на трейлер и на заграничных перевозках разбогател. Единственной дочери он построил просторный дом. Несмотря на старания, своего зятя он так и не сделал бизнесменом.

     Сравнительно здоровый и не такой уж старый Пётр загоревал. Лишившись «дохода» и хоть какого-то заработка на жизнь, он потерял всяческое уважение своенравной жены. Она перестала готовить ему пищу и прекратила доступ к семейным супружеским утехам.

     - Никогда я не думал, что на старости лет доживу до такой постыдной, нищенской жизни. Готовить горячее питание жена не хочет. Более того, воспринимать меня, как дееспособного мужика отказывается.  Повлияйте на неё с женской стороны, ведь так жить нельзя, - жаловался он сердобольным соседкам. И, бога ради, накормите обедом, ибо горячей пищи я давно не кушал.    Подкармливая голодного Петра борщом, одна из бойких соседок заметила:

     - Что иссякли детсадовские котлетки? Упразднён детсад, твоя повариха осталась без работы, а ты без котлеток и без «сладенького». Придётся тебе белую рубашечку снять и пойти «вкалывать» на любую работу.

     Далее с левой стороны тупичка на таком же участке из шести соток расположился скромный домик из красного кирпича местного производства. Его владелец рабочий паренёк, который кроме зарплаты больше никакого «дохода» не имел. Но обладал золотым, покладистым характером и удачей, всегда готовой оказать посильную помощь людям, нуждающимся в ней. Правда, ни ростом, ни силой на богатыря он не тянул, но задор имел неунывающий. Одним словом, человек он был хороший. В своё время паренёк отслужил в Советской армии. Вернулся домой, а невеста, которую любил всем сердцем, его не дождалась и вышла замуж, как оказалось позже, за нелюбимого человека. Конечно, от обиды и тоски ему хотелось завыть.  По молодости вспыльчивый задор ему диктовал: «уезжай из села и женись на первой попавшейся девице». Девица оказалась плотного телосложения разведёнкой с двухлетней дочкой. Покладистые родители «выскребли» все свои сбережения и в Берёзовке для молодожёнов приобрели старую хатку - развалюшку на участке в шесть соток земли. Без «дохода» и своего транспорта строительство нового дома им давалось трудно. Правда, многочисленная родня физическую силу обеспечивала беспрекословно. Работая днём и ночью, Сергей отощал до предела – в чём только у него держалась душа не понятно. Тем не менее, уже в стенах нового дома он «смастерил» двух мальчишек – двойняшек. Крепкая, как китайская стена, его жена могла этих ребятишек «настрогать» не меньше, чем население Китая. Но чем кормить и содержать троих детей? – нужно было решать ежедневно. Как и, буквально, все жители тупичка, они завели в подсобном хозяйстве свиней, гусей, уток, кур и кроликов. Выкормить их, корма нужно было иметь - «пропасть». Единственным видом транспорта у «безлошадного» населения тупичка был велосипед. Сергей его усовершенствовал: тонкие спицы колёс заменил толстыми, чем заметно увеличил грузоподъёмность и проходимость машины. Ежедневно вечерами, ночью и по утрам, кооперируясь с соседями, он вынужденно выезжал на окрестные луга и поля добывать корм для животных. Стройка и такие, тесные по интересам компании, это всегда водка. Пьяненький Сергей, становился добродушным, как мурлыкающий котёнок, тут же отправлялся спать. В одном из таких походов в своём родном селе он встретился со своей старой любовью. Разойтись, как в море корабли у них не получилось. Оба, обливаясь слезами, выплакивали свою судьбу. Познав близость любви и, ощутив крохи человеческого счастья, любовники поняли всю нелепость и неотвратимость поступков, которые иногда преподносит нам реальная жизнь.  А жизнь… - у обоих были семьи и, главное - дети, которых нужно растить и стараться изо всех сил, чтобы эта самая жизнь у них была лучшей.

     Вернувшись домой, некоторое время он никак не мог заставить себя выполнять семейные мужские сексуальные обязанности. Ночью жена толкала спящего мужа в бок:

     - Ты чего? – спрашивал он.

     - Чего, чего… сам знаешь, не маленький, - шептала та, теснее прижимаясь к мужу.

     - Плати деньги! – полушутя полусерьёзно заявлял он.

     - Чего, чего? – удивлялась она.

     - Да ничего, тебе надо, ты и плати! – переворачивался он на другой бок и засыпал.

     - Что делается с народом не пойму: недавно мужик жаловался на бабу, теперь баба жалуется на мужика по одному и тому же сексуальному вопросу, - выслушав претензии обиженной женщины, высказала своё мнение ближайшая соседка Мария. Медицинская сестра по специальности она была человеком востребованным и нужным. Уж она-то своего мужика держала на короткой верёвочке так, что тот без её согласия не смел и пикнуть.

     - Ты баба гром, всё у тебя на месте, вот и покажи этому задохлику, кто в доме хозяин, - поучала она неудовлетворённую женщину.

     Прошло несколько дней. Прямо с утра, стоящий у калитки, уже слегка пьяненький Сергей соблазнял меня откушать самогонки, которую он научился варить из слив и абрикос:

     - Фёдорович, заходи дегустировать абрикосовку. Ещё тёпленькая, за «жабры» берёт, прямо нет слов.

     - Возьму, возьму только за задницу уже тебя, - услышал я неоднозначное намерение жены Сергея и от греха подальше ушёл по своим делам.

     Возвращаясь назад, я заметил на их подворье неестественное суетливое оживление и беготню. Видно было, что всем этим «происшествием» руководила Мария. На мой вопрос «в чём дело?» она ответила уклончиво: «идите домой, оно вам надо?».

     А «дело» действительно приобрело характер непоправимого трагического происшествия.

     Жена Сергея, входя в роль «хозяина дома», отчаявшись, дала ему кулаком под дых. Да маленько не рассчитала силу удара. Муж схватился за сердце и упал замертво. Ну и что: убийцу наказать, а трое детей в детдом? Решили, что супруга, дышащего «на ладан», прикончил инфаркт, с тем его и похоронили. Но дела сердечные на этом не остановились. Два мальчика двойняшки выросли. Роман выше среднего роста, обходительный парень хоть куда, внешне на папашу не походил, разве только характером. Парнишка влюбился и зимой в укромном местечке, ожидая возлюбленную, замёрз насмерть. Руслан внешне копия отца, но характером угрюмый, как и мамаша. Влюбился, но видно безответно, тайну хранит свято и до сих пор не женился. Их сводная сестра такая же мощная и пышная, как и мамаша, вышла замуж. Но мужа и семью с самого начала взяла в свои руки и крепко держит до настоящего времени.

     Далее, уже ближе к магистральной улице разместился, сплошь застроенный, шести сотковый участок, на котором хозяйничал Жила. Чудные фамилии встречаются на Украине. Например, Вырвикишка, Переоридорога, Кензюр, Огрызок, Шкура и т.д. Представляете, когда-то жил казачина «о-го-го!» -  в бою прямо вырви кишка! Другой же специализировался в рытье дорог, а кто-то очень походил на кензюра, огрызка или шкуру. И что тут делать: от себя не убежишь, меткие уличные клички со временем стали фамилиями, а далее работала уже генетика. В нашем случае Жила соответствовал своей фамилии вполне. Правда, то ли генетически по наследству, то ли заставила текущая жизнь, но периодически раз в два - три месяца он запивал горькую до состояния единения с «белочкой».

     Белая горячка в стремлении добыть спиртное ни стыда, ни совести не имела. Запойный Жила сначала пропивал все наличные деньги, затем побирался по соседям. Он слёзно вымаливал рюмку водки или занять денег, которые никогда не отдавал. Соседи, предупреждённые женой, ему отказывали. Кстати, всегда находился доброхот, который, не выдержав, просителя удовлетворял и таким образом его запой продлевал. Далее, каким-то образом, отчаявшаяся женщина, заманивала мужа в погреб и там закрывала. Через какую-то недельку протрезвевший Жила вылезал на «свет божий» и, как ни в чём не бывало, начинал работать на своём обширном подворье. Чего только там не было:

     - три длинных сарая, в одном из них мычала корова, и требовательно ревел бык-производитель;

     - в другом хрюкали около десятка свинок;

     - в третьем гоготали гуси и кудахтали куры.

     У стенок сарая примостились несколько клеток с пушистыми кроликами. С выходом на улицу стоял гараж, в котором периодически размещались автомобиль «москвич» или трактор «белорус». Далее вглубь кольцо строений замыкал просторный дом из красного кирпича. А уж грузовому прицепу на этом клочке земли места не находилось. Дорогу тупичка он перегораживал намертво. Пришлось Жиле место стоянки этого средства транспортировки снимать на стороне.

     Что тут скажешь, хозяйство у него было обширное, сработанное его же мастеровыми руками. Как и все жители тупика трудился он и днём, и ночью. При наличии личного транспорта возможности что-то своровать у него были несравнимо большими. Денежку он любил, и всё же, для её заработка кооперировался с соседскими мужиками редко. Одним словом - «Жила», прибавить тут нечего.

     Один из случаев такой кооперации мне рассказал Семён:

     - Разрушать - не строить! Посему, налаженные десятилетиями экономические отношения и производства, в «незалежной» разрушили и разворовали быстро. Средства, на развёрнутое ранее бешеное строительство жилья, у государства и у простых обывателей нашего городка иссякли, но не у всех. Новые паны у власти, «хапнувшие» большие деньги, начали вкладывать их в строительство собственных роскошных домов, вилл и дворцов.

     В поисках заработка, в Виннице на пару с Жилой, такую стройку мы нашли. За укладку одного кирпича здесь платили приличные деньги.  Несколько удивило то, что, работающие мастера, этот глянцевый кирпичик укладывали и измеряли осторожно, как дитё малое. В виде испытательной пробы нам предложили выложить второстепенную стенку внутри помещения. При этом предупредили, что за брак в работе взыщут полную стоимость ущерба из нашего кармана.

     - Не вздумайте воровать и, не рассчитавшись, убежать. Объект охраняется, - прораб указал на двух дюжих молодцов, топтавшихся у входа строящегося здания. - Если всё вам ясно, то приступайте к работе.

     - Пугай, пугай! Мы пуганые и сейчас вам покажем класс, как нужно работать, - не сговариваясь, подумали мы оба. – Как нам казалось, привычная работа спорилась. Кирпичик к кирпичику, тяп – ляп раствор и стенка росла прямо на глазах. Довольные мы решили передохнуть и, между прочим, подсчитать заработанные «дивиденды». Подошедший прораб, наши сладкие мечты охладил ушатом холодной воды:

     - Так дело не пойдёт. Каждый кирпичик должен занимать своё место с точностью до миллиметра, а у вас все они «пьяные пляшут». Стенку разобрать, кирпичи почистить и если хоть один из них окажется разбитым, то оплатите его стоимость.

     - Уже дома наше «фиаско» мы, как обычно, попытались скрасить самогоном. Мне то - ничего, а вот Жилу «белочка» покорила окончательно. К тому же, в ситуацию вмешался бык. Только на нашем тупичке ещё недавно насчитывалось пять коров, а уж по всей улице и в городке в целом…, - к быку записывались в очередь. Обнищавшие люди вынуждено продавали на мясо своих кормилиц - коровок. Такое незавидное положение украинский народ терпел. А вот бык терпеть не желал.  Из-за неимения коров, он решил попользоваться своим хозяином. Конечно, хозяин дал дёру. Но куда убежишь, если с обеих сторон дороги тупичка уже стояло ограждение. Расстроенный бык его таки догнал, но для удовлетворения своих вожделений, добыча явно ему не понравилась. Он поддел рогом и забросил беглеца через ограду в соседский огород. Из этого «пике» - поломанные рёбра, руки, Жила так и не вышел, и вскоре умер.

     - Послушай, Владимир, своими рассказами я тебя не утомил? – Артур замолк и вопросительно посмотрел на своего собеседника.

     - Ни в коей мере. Тем более, что в последнее время общение с умным собеседником для меня стало явным дефицитом. Предлагаю, выкурить по сигарете, и я готов слушать тебя дальше, - заявил он.

     - Ты знаешь, - уже больше для уяснения проблемы, чем для простой информации собеседнику, Артур начал излагать собственные наблюдения, - я никак не пойму, что заставляет людей жить вместе одной семьёй.

     - Если любовь, то тут всё понятно, хотя вопросов уйма.

     - Если материальная корысть, то всё не всегда понятно и сомнений не меньше, чем прямых вопросов.

     - Если обстоятельства и безвыходная обстановка, то тут скрыт ответ на все предыдущие сомнения и вопросы. Ибо в личном плане всё зависит от решения самого человека.

     В прямом соседстве с нашим огородом размещается участок семейства Пивнев. Глава семейства Пивень (Петух) – невзрачный, жилистый человечек, никому и ничего в жизни не доверял. Любил сам себя и то по большим праздникам. И за что его полюбила и вышла за него замуж, может и не красавица, но вполне здоровая и вовсе не дурёха, рыжая Раиса, не понятно никому. Единственным его возможным козырем была принадлежность к мужскому сословию. Это было решающим аргументом, практическое воплощение которого воплотилось в рождении в этой семье двух детей – мальчика и девочки. Рыжий мальчик – копия отца, но с возросшими запросами на вседозволенность и безответственность, в гонках на мотоцикле разбился насмерть. Пивень, у которого основной специальностью была «ночной сторож», начал по ночам здорово пить. Он опустошил все Раисины «стратегические» запасы самогона. Для маскировки своей «подрывной» деятельности в опустевшие емкости выпивоха заливал воду. Постоянное присутствие алкоголя в крови стало стимулом возрастания его врождённой подозрительности. Он начал подозревать жену, что та хочет его отравить. Абсурдность подозрения заставила Пивня лично покупать продукты, складировать их в буфетную тумбочку, навесить замок и питаться только оттуда.

     - А тебя, - пообещал он Раисе, - я зарежу.

     Угрюмый и необщительный, отоспавшись, вечерами он выходил на свой огород. Ему мерещилось, что ограничительная межа подступными соседями всё время перемещается в сторону уменьшения его участка. Межу он метил, глубоко закапывая разные железяки и столбики. Утром, проверяя их наличие, не веря глазам своим, шептал:

     - Таки перенесли, ну, погодите!

     Терпеливая и общительная Раиса, замечательная соседка, жаловалась на своего мужа:

     - Зарежет он меня, как цыплёнка. Но - дудки, каждую ночь под подушку я кладу топор. Пусть только сунется!

     Вот так они и жили, пока Пивня не хватил апоплексический удар. То ли он захлебнулся подозрительностью и злостью, то ли часы его жизни исчерпались, но отдал он богу душу, никого не утруждая.

     Подросшая их дочь, окончила кредитно-экономический техникум, вышла замуж за сокурсника и, по назначению, они вместе уехали на работу в один из лесхозов Псковской области.

     Сама Раиса воспрянула духом, завела подружек и тихо – мирно они работали на её обширном огороде. Но в преддверии очередных выборов, обсуждая кандидатов, выдвигаемых в президенты страны и в депутаты Верховного Совета Украины, женщины спорили до хрипоты. Кто есть кто, иногда я пытался им объяснить и, вроде бы, они со мной по многим вопросам находили общее мнение. Раиса отводила глаза в сторону и помалкивала: мол, я точно знаю, что буду голосовать за Юлю. Уж для неё она всегда находила оправдание всех неудач. В крайнем случае – виноваты русские.

     Тем временем в России муж дочери, промышляя лесом, разбогател. На Украине одинокой женщине прожить на нищенскую пенсию было невозможно. Дочь позвала её переехать к ним в Россию. Было страшно, ведь к тому времени украинские националисты во всех своих неудачах и бедах беспочвенно обвиняли именно русских и Россию. Всё же она удачно распродала все свои владения и уехала в новую, неизведанную для неё страну. Там превосходно устроилась и обжилась. Через год Раиса получила русское гражданство и своим подружкам в письмах писала:

     - Назначенной мне русской пенсией, в три раза больше украинской, я довольна. Пошлите в задницу и не слушайте подлых, переполненных ненавистью ко всему русскому, ваших украинских правителей. Народ здесь хороший и от нас с вами, практически, ничем не отличается.

     Следующими ближайшими моими соседями была семья Волохатых. Фамилия вполне соответствовала облику её основного носителя. Заросший вовремя не побритыми на лице волосами, тучный глава семьи, на пару с крикливой женой Ольгой, часто пьянствовали и громко ругались. Правда, орала в основном жена, ибо булькающую речь мужа без переводчика трудно было понять даже тогда, когда он был трезвым. Нарушения дикции он приобрёл в тюрьме и, где-то там познакомился с Ольгой. Короче, эта «зековская» парочка, законно оформленная в семью, на «радость» соседям поселилась в нашем тупичке. Никакие законы государства, тем более, морали они не соблюдали. Посему между ними и остальными соседями часто возникали конфликтные ситуации. Тут уж Ольга, как говорится, была «на коне». В промежутках «затишья», дабы не терять квалификацию, она ругалась с радиодинамиком. Как видишь, жилось мне тут весело.

     Однако, всё когда-нибудь заканчивается: из Волохатых первым умер глава семьи. Затем, то ли бог, то ли чёрт убрал копии отца - младшего и среднего его сыновей. Старшего сына от воздействия родителей уберегла Армия. Он, единственный нормальный человек из всего семейства, живёт и здравствует, по сей день. А Ольга? – она вслед за сынами скончалась в приюте для стариков.

     Замыкающими кольцо семей, проживающих на тупичке, были супруги Бродские. По какой-то глупости и молодости, то ли по мелкому воровству колхозного имущества, то ли по хулиганству, попавший в тюрьму Геннадий Бродский, в кругу друзей праздновал своё освобождение. Между ними крутилась худенькая девчушка лет семнадцати – сестра одного из друзей Гены. Так уж получилось, что, проснувшись утром, в кровати рядом с собой он обнаружил эту самую девчушку Анну. Дальше события развивались прямо как в кино. Рядовая попойка переросла в свадьбу. Новые родственники и друзья-товарищи скинулись и для молодожёнов купили старую, ещё пригодную для жилья, хату на нашем тупичке. Очухаться от этих событий, а главное вовремя прекратить пьянство, Геннадий не смог. Конечно, достойные собутыльники нашлись прямо рядом в тупичке по соседству. Они варили самогон, тройкой, пока не прикончат две трёхлитровые банки с этой отравой, не расходились. Анна, как могла, пыталась им препятствовать. Когда дело доходило до драки бедная женщина, запрыгнув за забор, кричала:

     - Алкоголик! Алкаш!

     В ответ этим отчаянным уличениям прослушивалась приглушенная угроза:

     - Убью! Домой придёшь – убью!

     В подтверждение своих намерений муж хватал топор и начинал крушить стеклянную веранду, сработанную намедни им же.

     Сердобольная моя тёща, приглашала Анну заночевать, поучала:

     - Когда муж пьяный ты сдержись и не кричи – бесполезно. Выскажи ему всё на трезвую голову.

     Время шло, Бродские родили двух девочек. Дети повлияли на Геннадия благотворно. Как хорошего тракториста его ценили на производствах по месту работы. Бесшабашно пьянствовать мужик перестал. Старый дом они обложили кирпичом и покрыли новой крышей. Как говорится, слава богу, наконец-то зажили нормальной жизнью. Но нахлынувшая разрушительным половодьем украинская «незалежность», эту нормальную жизнь поломала начисто. Безработный тракторист опять начал пить. Правда, кое-кто из собутыльников уже ушёл в мир иной, да и своё сердце пошаливало. Так что выпивал он самостоятельно и умеренно. А вот подросшая молодёжь гуляла на славу. Подсмотрел он однажды вечерком на их времяпровождение:

     Рядом с их усадьбой на пустыре, заросшем кустарником, расположились выпивать два парня и девица. Не спеша, вместе они распили две бутылки водки. Затем парни по очереди «отодрали» похохатывающую от удовольствия девицу и ушли. На Украине темнеет быстро, спать ложились рано, тем более что освещения не было из-за перебоев с электроэнергией. Геннадию не спалось. Стараясь не разбудить жену, он вышел на улицу и направился к месту, откуда доносилось посапывание спящей пьяной девицы. Парней там не было. Как ни в чём не бывало, раскинув свои неприкрытые прелести молодого тела, перед ним предстала картинка соблазна, перед которой мужик не устоял.

     - Нечего раздумывать, буду третьим, - решил он и, пристроившись, начал исполнять желанное, сладостное дело.

     Девица не удивилась, только сонным голосом пролепетала:

     - Парни, сколько можно, идите прочь, я спать хочу.

     Мирную картинку испортила Анна, которая, проснувшись, в поиске супруга, его таки нашла. Не колеблясь, она огрела мужа по спине палкой, приговаривая:

     - А это тебе «сладенькое» уже от меня.

     Может быть, скандальная история на этой «ноте» и закончилась бы. Но девица все эти «подробности» рассказала своей маме. Та решила припугнуть виновника посягательства на невинность дочери тюрьмой. За умолчание пикантного факта потребовала приличную сумму денег. Но не так сталось, как мечталось! У возмущённой Анны в защиту мужа открылся такой богатейший фонтан синонимов и сравнений блудливого поведения истицы и её дочери, что те позорно бежали.

     Вдохновлённая победой жена, погрозила пальчиком присмиревшему мужу и для него произнесла единственную фразу:

     - Ну, погоди!

     Как и чем угождал своей супруге провинившийся Геннадий, неизвестно. Но с той поры он бросил пить совсем, стал примерным семьянином и любящим отцом.

     - Хочу напомнить, Володя, что мы с тобой работали и служили в государстве, когда фраза в нашей характеристике «интересы общественные ставит выше личных», была не пустым звуком. У нас на первом плане всегда стояли интересы коллектива и государства. А уж коллектив и государство законодательно обеспечивали личные интересы и потребности своих граждан.  Защиту этих интересов, в целом государства и его территории, осуществляла Армия и Флот.

     Наши враги отлично понимали, что пока Армия и Флот свои функции выполняют, то Советское государство несокрушимо. Дискредитировать и разрушить Вооружённые Силы страны Советов, было первостепенной задачей США в Холодной войне. В этой части им здорово помогли последний действующий президент – предатель СССР М. Горбачёв и, окончательно прикончивший эту страну, президент Российской Федерации пьяница Б. Ельцин.

     В это время носить военную форму стало не только не престижно, но и опасно. А уж денежное довольствие… Армия и Флот распадались. В гражданских институтах производств и власти, дела были не лучше.

     Передо мной встал проблемный вопрос: как жить дальше?

     - Плюнуть на семью, организовать банду, сколотить приличный стартовый капитал и стать легальным бизнесменом – путь возможный, но чреват многими подводными «камнями» опасной неизвестности. Кроме того, была большая конкуренция, ибо местные воротилы свои легальные банды уже имели в составе давно существующих коррупционных схем.

     - Взять в руки «кравчучку» и стать торгашом? Без стартового капитала - путь длинный и практически бесперспективный.

     - А самое главное, что я смертельно устал. Служба на атомных подводных кораблях хорошо меня помордовала. Чувствую, что и здесь, на гражданке на пенсии, в условиях этих проклятых рыночных отношений, придётся надеяться только на себя и «вкалывать» выше сил своих. Кода-то на развалинах войны мы втроём – мать и двое детей стояли и решали, как строить новый дом.

     Теперь же, спустя шестьдесят лет, мы с женой – дети войны и старенькая тёща смотрели на кучи, загаженного мусором участка, и решали ту же старую задачу по строительству жилья.

     Тогда было всё понятно: война, фашисты, разруха. Теперь же врагами стали свои люди – либералы, демократы, бандеровцы, правый сектор и ещё бог знает какая плесень, разъедающая нашу историю и государственность. А как же остальные люди, так называемый электорат? – вправе ты спросить.

     О жителях нашего тупичка приведу показательный пример:

     «Электорат» на общем собрание улицы решил за свой счёт провести в дома газ. Кооператив, деньги, правление и председатель – за год вырыли траншеи и проложили трубы. Осталось всё это хозяйство засыпать землёй, но деньги закончились.

     - Зароем вручную, - решил председатель кооператива, - пусть каждый из вас на своём участке решит эту задачу самостоятельно.

     Граждане, - обратился я к соседям по тупичку, - давайте завтра с утра соберёмся, зароем траншею и обретём, наконец, улицу, по которой сможем ездить и передвигаться. Сказано – сделано! С утра, орудуя лопатой, за четыре часа, свой участок я засыпал и на зиму уехал в Винницу. Что такое осенне-зимняя слякоть и грязь со рвом посредине улицы тебе объяснять не надо. Кивая друг на друга, опасаясь, как бы по засыпке рва не переработать, прыгая по мосткам, падая и получив бесчисленные ушибы, мои соседи самосозданную осаду выдержали вплоть до весны. Ну и что тут скажешь? – сказать тут нечего. Ибо, того трудолюбивого общественного украинца больше нет. Настало время, когда всё продаётся и покупается, в том числе и сам украинец, был бы покупатель.

     Прошло тридцать лет «незалежности» Украины. Срок не малый и для государства, и для его граждан. Тем более, что некоторые из персонажей повествования, так и не дождавшись улучшения качества жизни, ушли в мир иной. Единицы из них «выбились в люди» и стали «средним классом». Олигархом не стал никто. Большинство из родившихся в это время украинцев, воспринимают мир таким, каким он есть. Для качества сравнения прожитых лет, жизненного опыта у них ещё маловато. А вот на вопрос, лучше ли стало жить украинцу в «Незалежной» по сравнению с Советским человеком, хотелось бы попытаться ответить.

     - Ага, наврёшь ты нам «три короба», как и все «обещальщики», - сразу же нашёлся въедливый читатель.

     - Ну, нет! Обманывать никого не хочется. Лучше всего на этот вопрос ответят сами, живущие среди нас, герои нашего романа.

     - Что мне делать? Ради бога, скажите, что мне делать? – рыдая, сквозь всхлипывания, просила совета у свекрови Виты невестка Анна. Оказывается, что её муж Борис в однодневный срок загрузил вещами микроавтобус и вместе с наёмной продавщицей их магазина Таисией и её ребёнком укатил в Киев.

     - Это же надо, эту сучку Тайку я сама пригласила на работу к нам в магазин. А она, подколодная змея, тайком соблазнила мужа так, что я даже не догадывалась об их связи, - уже членораздельно рассказывала брошенная жена.

     - Ну, не скажи, кто тут змея ещё нужно разобраться, - подумала Вита. – Недаром сын неоднократно жаловался мне, что ты часто и густо лишала его женской ласки. Вот он и нашёл её на стороне. Вслух же она Анну успокоила:

     - Подождём. При первой же неудаче и трудностях, поджав хвост, прибежит твой муж обратно. Тут уж мне поверь, сама не плошай и ситуацию возьми в свои руки.

     Действительно, преодолевать трудности маменькин сынок не умел и не хотел.

     Место учёбы в технологическом институте ему обеспечил отец соответственной проходной взяткой.  Борис был совсем не глуп и вполне уверенно высшее образование, можно сказать бесплатно, таки получил. Сказать тут нечего, ибо тогда при Советской власти, дельцы от науки взятки, безусловно, брали, но брали умеренно, и боязливо. Стране образованные специалисты были нужны, и государство востребовано обеспечивало их работой.

     При «Незалежной» учащемуся студенту нужно было платить за всё: за поступление в ВУЗ, за год учёбы, за каждый экзамен и зачёт, за дипломную работу и диплом. И где тут начинались денежки государству, а где они шли прямым потоком в бездонные карманы предприимчивых «бизнесменов» - преподавателей, сказать было трудно. Кстати, «элита» своих детей обучала в престижных заграничных учебных заведениях. Свои же кадры с дипломами украинского происхождения не нужны были никому. Как и положено, по закону, окончив институт, Борис был призван на службу в ряды Вооружённых Сил СССР. Вот тут-то всё и началось:

     - Беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников;

     - Добросовестно изучать военное дело, быть преданным Советской Родине;

     - Защищать эту Родину, не щадя своей крови и самой жизни – всё это выполнять никакого желания у нашего новобранца не было. А тут ещё «туда не иди», «там не садись», «подъём в шесть часов», «муштра и работа до седьмого пота».

     - Караул! Папа, забери меня отсюда любым способом, - в письмах и по телефону завопил он.

     И что вы думаете? По приказу Виты, исполнительный муж, бывший фронтовик Василий, своего сынка от воинской службы таки отмазал. Выложенная сумма денег убедила медкомиссию признать несостоявшегося «воина» негодным для службы в армии по состоянию здоровья.

     Вернувшись в «родные Пенаты», Борис плюнул на свой диплом о высшем образовании и занялся коммерцией. По настоянию Анны оба родителя, тряхнув мошной, заканчивали строительство вместительного дома – конечно, не дворца, но всё, как у приличных людей. Само собой, просторные гараж и сарай, построенные ещё раньше дома, выросшие «как из воды по щучьему велению», красовались тут же во дворе. Одним словом, чтобы детям и подрастающему внуку было где разгуляться, старшие родители постарались на славу.

     Помыкавшись по базарам, Борис понял, что таким образом большого капитала не наживёшь.

     Присмотревшись, в центре городка, по сходной цене он приобрёл помещение. Достраивая, перестраивая, и реконструируя его, рождающийся бизнесмен, превратил свою недвижимость, по меркам городка, в приличный большой промтоварный магазин. К тому времени его отец и тесть умерли. Став наследником приличных средств, научившись плавать в мутной воде рыночных отношений беззаконий «незалежной» Украины, он, как говорится, «расправил крылья».

     Новый бизнесмен налоги платил исправно. Ежегодный единый налог государству — это семечки: всегда, пожалуйста, нате и возьмите. Правда, ежемесячный налог в бандитскую чёрную кассу местных властей был изнуряющим, но терпимым. Тем более, что за всё платил покупатель.

     - Надо бы немного передохнуть, - решил он и пригласил в магазин наёмного продавца. Продавец, вернее щупленькое стройное существо женского рода, обладало симпатичной мордашкой. О её других женских скрытых достоинствах он только мог догадываться.

     Таисия – так звали новую работницу, в своё время «нагуляла» ребёнка и теперь кроме зарплаты, для девочки искала отца, а для себя законного мужа. На Бориса она явно «положила глаз» и была готова без всяких заморочек предоставить ему все свои интимные ласки и сладости. Естественно, мужик, сидящий на голодном «пайке» у своей своенравной и, честно говоря, не шибко умной Анны, заглотил крючок интима без всяких колебаний. Нужно отметить, Таисины чары Бориса околдовали настолько, что он бросил законную жену, загрузил свои вещи в автомобиль и вместе с ней и её ребёнком уехал в Киев для устройства новой жизни.

     Конечно, опытная в этих делах Вита, очень ясновидяще по этому поводу, дала верный совет Анне:

     - Подождать, когда «фрукт» созреет и упадёт с дерева сам.

     Ждать пришлось недолго. Без папы, без мамы, без магазина, в наёмной квартире с незначительной суммой денег, в Киеве нашему бизнесмену делать было нечего. Как обычно, у своей мамочки он запросил «пардону». Без всякого угрызения совести Борис бросил свою любовницу, в приехавший вместе с Анной автомобиль загрузил свои вещи, и убыл назад к своему старому месту жительства.

     А как же Вита, как сложилась её жизнь? – В целом не важно, можно сказать трагически. Умер её муж Василий – хороший человек, умный и покладистый. Он был основой благосостояния их семьи, а также громоотводом, на котором нейтрализовались все претензии и неудачи его супруги.  После смерти мужа она по инерции лет пять продолжала ругать и обвинять уже покойного мужа во всех смертных грехах. Со временем несколько успокоилась. Но благодатная почва опоры была выбита из-под её ног, и она загрустила. Правда, её сын Борис почти ежедневно мать посещал и материально был готов удовлетворить все её потребности. А вот душевного тепла и сочувствующего соучастия в её одиночестве дать не мог, ибо невозможно отдать то, чем сам не располагаешь. Никому не нужная, не способная стать чем-то полезной другим людям, Вита потеряла смысл жизни и повесилась.

     Освободившись от ухода за матерью, Борис благоденствует. Его магазин процветает. Получая миллионные прибыли, он приобрёл несколько автомобилей и начал вкладывать деньги в приобретение квартир в Киеве. Ни любви, ни чести, ни совести, ни готовности к самопожертвованию во имя своей Родины – всего, что было присуще Советскому человеку у него не осталось. Зачем? – Всё это можно купить и продать. Магазин и деньги стали для него богом и смыслом существования.

     К большинству деятельных активных людей старость не приходит, а как-то подкрадывается незаметно. Эффективная и доступная система медицинского обеспечения, существующая при Советской власти, этому явлению способствовала, сглаживая все рецидивы.

     Всеми этими благами мы пользовались как воздухом, не замечая его постоянного присутствия. С нашего согласия, нагрянувшая на Украину «Незалежность», всё в корне изменила. Как вы понимаете, конституционно провозгласить медицину платной, тогда было политически нецелесообразно: спрашивается, «за что боролись?». Так что с одновременным провозглашением медицинского обеспечения населения бесплатным, началась его реконструкция. Суть этой реконструкции заключалась в «оптимизации», фактически закрытию, целого ряда медицинских учреждений, сокращению персонала и мизерному, только частичному финансированию отрасли. Это привело к узаконенной коррупции, и так коррумпированного медицинского сословия.

     - Перед тем как жаловаться на здоровье – взгляни в свой паспорт и узнай: сколько тебе лет! – смотрел туда Артур и не единожды – способствовало правильно оценить обстановку. А обстановка была такова, что у самого любимого и дорогого для него человека – его жены Галины из-за больных суставов отказывали служить ноги. К этому добавлялись постоянные боли позвоночника и всех суставов. Консервативное лечение – уколы, массажи, растирания и блокады помогали незначительно.

     - Галине нужно делать операцию по замене тазобедренного сустава на искусственный протез, - посоветовала Нина Безродная.

     Бывшие соседи Ясеней - Безродные Нина и Андрей на врачебном поприще по местным меркам стали вполне порядными людьми. Конечно, не зарплата, а «доход» позволили им (себе и сыну) купить и обставить новой мебелью две трёхкомнатные квартиры, а также приобрести вполне приличную автоиномарку.

     Иногда они «ворчали» на украинские власти, но в целом в рыночную экономику Безродные «въехали» с заметной прибылью. Секрет о том, кто истинный отец старшего сына Нина хранила непробиваемо. Правда, некоторые нетрадиционные заботы он приносил, но заботы вполне решаемые.

     - Как и где молодому дипломированному врачу найти работу в Виннице? – думаете это просто, - жаловалась соседям Нина. – Позвонила я бывшему однокашнику, теперь заведующему одним из отделений терапии в Пироговке. Обрисовала обстановку. Для решения вопроса он назвал сумму в долларах, от величины которой у меня до сих пор не закрывается рот. «Побойся бога!» - сказала я ему.

     - Бога нет, есть рыночные отношения. Деньги на «бочку» и через месяц твой сынок будет при должности, - скороговоркой закончил он разговор.

     - Деньги я отдала. Прошёл месяц, а должности нет. Нет должности, верни деньги, - потребовала я.

     - Непредвиденные обстоятельства, - объяснил он и деньги вернул. – Нужно некоторое время выждать, и мы всё решим с благоприятным исходом.

     - Конечно, должность сын получил и успешно работает, но меня начала одолевать забота другого характера. Ему уже 36 лет и тяги к противоположному полу у него нет никакой. Медицинское обследование засвидетельствовало полную исправность его мужского достоинства.

     -  Тут горевать нечего, - заверил её Артур. – Не ищет он, так найдёт его сама девица. Действительно, девица нашлась, сын женился и в ближайшие годы они порадовали Нину двумя внуками.

     Младший сын Нины Георгий рос здоровым, сообразительным и упорным мальчиком. Иногда по соседству он просил Артура разъяснения возникших неясных вопросов в учёбе. И тут уж, пока досконально проблему он не уяснял, от своего учителя не отставал. Конечно, он окончил Винницкий медицинский университет. Там же нашёл себе симпатичную девушку, на которой благополучно женился. Его жена оказалась дочерью руководителя института по реабилитации инвалидов с костнотравматическими заболеваниями. Так что родителям не пришлось искать работу для Георгия. Учитывая его трудолюбие, упорство и смекалку вскоре он по праву стал заведующим одного из отделений этого института. Со своими болячками Ясени обратились к нему за советом и помощью.

     - Операцию по замене тазобедренного сустава правой ноги нужно делать и чем скорее, тем лучше, - заявил он. По просьбе Артура Георгий назвал общую сумму стоимости операции и дал список медикаментозного обеспечения, который нужно было приобрести самому пациенту.

     Подсчитав все свои наличные финансовые возможности, Ясени решили – операции быть, хотя понимали, что это - только прямые расходы. А вот кому давать взятки в виде пресловутого «дохода» Артур понятия не имел. На просьбу просветить его по этому вопросу Георгий отмачивался. Конечно «добровольные взносы на развитие института и отдельно на развитие отделения» Артур уплатил. Медсестре за каждую процедуру, нянечке за «утку», за пилу для операции, за дополнительную рентгеноскопию и перевязочный материал – без разговоров: вынь, да положь. А вот за саму операцию непосредственно хирургической бригаде, кому сколько дать, Артур не знал. Георгий, непосредственно проводивший операцию, отвечал уклончиво, ибо речь шла не о сотнях, а о тысячах гривен.

     Без проволочек ясность в ситуацию внесла Нина. Она позвонила по телефону, отругала за проволочку и назвала цифры: сколько и кому дать.

     По наивности Артур всё ещё учитывал наличие у людей совести, чести, благородства, сочувствия и соучастия. Оказывается - ничего личного, только рыночные отношения.

     После этого открытия касательного лично него, стало грустно и жалко окружающих людей и в целом украинский народ, строящий такое паскудное государство.

     - Почему воют волки? -  поплевав со смаком на крючок с извивающимся червяком, Олег забросил леску удочки в воду пруда. – От голода, от одиночества, самоутверждаясь на территории, в поиске подруги, - вопросительно посмотрел он в сторону своего товарища по рыбалке.

     - Скорее от безысходности, - не утверждая, а больше для уяснения самому себе, сформулировал ответ Артур.

     - У нашего народа частенько бытуют выражения «впору завыть волком», «взвыл волком» и так далее. Не думаю, что воют от большого счастья. Воют именно от безысходности ситуации или в целом от сложившихся условий жизни. Если говорить об условиях жизни рядового украинца в «незалежной» Украине, то ему уже давно пора взвыть волком. Не ныть и плакаться в жилетку, а взвыть и показать острые и крепкие зубы.

     Такого позора, как избрание президентом страны В. Зеленского Украина ещё не переживала. К тому, что новейшая история державы выдающимися фигурами, избранными на этот пост, не изобиловала, народ привык. Даже, Олег, у тебя - умеренного националиста, помягче выражаясь, недоброжелателя Советской власти и России в целом, уверенность, что всё будет хорошо и жизнь станет лучше, президент В. Зеленский явно поколебал. На какой хрен козе нужен баян, если она играть на нём совсем не умеет?! До сих пор не пойму, зачем он в эту нечистоплотную историю вляпался. Ведь у него было в избытке всё: деньги, талант комика, слава и почитание публики. За то, что мог заметить и мастерски высмеять пороки этой публики, они же платили ему денежки немалые. Казалось – живи, твори и радуйся жизни! Так нет – полез в президенты! Конечно, самый сильный наркотик — это власть, но он-то вроде этой заразой инфицирован не был. По всем признакам ему власть была нужна, как корове седло. Представляешь, вот теперь в это седло усадили еврея В. Зеленского и куда этот всадник заедет ни он, ни «корова», ни украинский народ – никто толком не знает.

     Сын Владимира Бузины Олег, по сложившейся традиции, с семейством Ясеней поддерживал самые близкие и дружественные отношения. Рыбалка, охота, сбор грибов – совместные увлечения этому способствовали.

     - Я президентом не избирался, а вот стать бизнесменом попытку делал. Представляешь, в нашей «Незалежной» в те времена, заработной платы государство не платило месяцами, - начал рассказывать Олег. - А кушать-то хотелось постоянно. Наскрёб я кое-каких деньжат и на всё что имел, закупил разного барахла, которое в соседней Молдавии можно было выгодно продать. И таки продал. Две пачки денег в моём рюкзаке приятно согревали мою душу, но не долго. Обнаружив вместо денег две искусно замаскированные бумажные «куклы», я взвыл волком. Волчьей ярости у меня хватило ещё на одну поездку, в которой все потери удалось вернуть. Тогда же я понял, что бизнесмена из меня не получится. Может быть, свою ошибку поймёт и В. Зеленский?

     - Может и поймёт, ибо всё его президентское правление - сплошная ошибка, - согласился с Олегом Артур. - Дороги назад у него нет. Так или иначе, за содеянные ошибки придётся отвечать – тюрьма по нему, уже давно плачет. Пока же плачет украинский народ.

     Интересно, сколько же этого рыдающего народа в Украине осталось? К тому же нужно заметить, что плачут украинцы далеко не все. Значительная часть из них, не в пример безлюдным сёлам и городкам, существенно пополнили местные кладбища. От изобилия памятников и крестов там среди свежих холмиков могил впору и заблудится. Молодое поколение деятельных украинцев, не страдающих чрезмерной любовью к родной земле, правдами и неправдами уезжают за границу и там остаются навсегда. Мы и сама окружающая жизнь воспитали их так, что для этих украинцев Родина там, где им больше платят. Около двух миллионов населения Украины, страдая от безработицы, в одиночном порядке и семьями эпизодически уезжают в другие страны на заработки. Несмотря ни на что, добрая половина граждан Украинского государства постоянно живёт и работает на своей родной земле. Перепись населения осуществлялась ещё при «царе Горохе», в связи с этим фактом, за точность и достоверность используемых статистических данных, как говориться, не взыщите. Процентов пять населения из этой половины завладели около девяноста процентов всех богатств государства и стали называться элитой. Ничего удивительного и экстраординарного: у нас, как и во многих других странах, в той или иной степени вступали в силу рыночные отношения. Как захотели, то и случилось - в основном государство функционировало согласно принятой конституции. Всё коренным образом изменилось, когда в 2014 году на деньги США в Украине произошли антиконституционные события, именуемые то ли революцией, то ли государственным переворотом. Слова «революция» и «переворот» идентичны в смысловом выражении, а вот колорит им можно придать с разными оттенками. В принципе Штатам на Украину было наплевать и забыть. А вот натравить её на бунтующую Россию другое дело. Тут ненависть, а лучше война до последнего украинца, годится вполне. Взявший «под козырёк» президент Пётр Порошенко успешно довёл богатейшую страну до нищеты и гражданской войны. На очередных выборах украинский электорат, дошедший «до ручки», - лишь бы не Порошенко, избрал президентом Украины В. Зеленского. Порошенко выборы проиграл, а вот «правый сектор» у власти остался и успешно плюёт на законы, на Конституцию государства и на самого вновь избранного президента. Кто следующий?