Танарус не мог перебросить зов через эльфийский лес. Лесные люди создавали такой магический фон, что, либо перехватили бы сообщение, либо просто установить связь со старейшинами не удалось.
Лес закончился, мелькнула последняя поляна. Настали межевые угодья. Дракон снизился, попробовал наладить ментальную связь с главным старейшиной.
- Я слушаю тебя,
- Важные новости, степняки собирают орду на лес.
- Когда ты прибудешь, Танарус? Я срочно собираю совет.
- К полной луне я буду в Семи ветрах.
Танарус послал небольшой импульс Изме, лежа на песочке в гроте у озера он часто вспоминал ее. Волосы как волны глубинного моря, темно-зеленые, длинные, как он любил их запах. Сейчас она находилась в Потеряной луне вместе с сыном, и дракон жаждал знать, чем закончилось сватовство. Танарусу очень хотелось увидеть Маргу, которая, возможно, смогла бы заменить ему дочь.
Изма не отвечала.
Солнце пробивалось под купол совещательного зала. Фрески создавали ощущение торжественности, а высокие резные колонны, на которых располагались ряды ложь, придавали круглому залу строгость. Огромные окна, уходящие в потолок и черный, почти зеркальный пол. Скамьи для членов совета находились прямо напротив входа. В три яруса, полукругом они обхватывали зал. Ложа делилась определенным образом. Верхний ярус, самый большой по протяженности, на заседаниях Совета почти всегда оставался пустым, по праву эти места предназначались для молодежи, на совет молодежь допускалась редко. Средний ярус, меньший по протяженности, предназначался для молодых представителей разных городов. Это был его ярус. Нижний же ярус, или первый... на нем сидел так называемый малый круг совета. Один голос любого этих драконов стоил больше, чем голоса верхней и средней ложи вместе взятые.
Однако сегодня место дракона было в центре зала. Он взошел на трибуну. Многократно усиленный магией голос заговорил о насущных проблемах. Не успевший даже привести себя в порядок, Танарус стоял за трибуной, насколько возможно пытаясь показать и рассказать о том, что видел в степи. Пыльный, растрепанный, уставший, он из последних сил отвечал на вопросы.
Наконец советом было решено отправить делегацию к эльфам. Тана в нее не включили, ненадолго он остался в стороне от конфликта.
Дракон направился домой. Прошло много времени. Он уже представлял как искупается в озере, вода в нем летом была холодная, а зимой теплая. Всему виной были ключи, бившие на дне озера. Дракон шел пешком, вдыхая ароматы цветущих садов, которые приносил ветер, приятно обвевавший загоревшее в степи лицо.
Когда чистый, с еще влажными от купания волосами дракон сидел на крыльце, в его мятежную душу ненадолго проникло чувство покоя, пропитывающее домик у озера. Но как водится в мире, в путь опять звала дорога. Раздобыв в городе двухколесный экипаж, запряженный одним вьюном он припустил по тракту. Мимо пролетали сады, луга и поля, пока не показались вдалеке башни города. Въюны были очень выносливы, мягкие лапы бесшумно опускались на грунтовую дорогу. Дракон бывал в Потеряной луне не раз и не два. Он хорошо знал тихие улочки этого города. Знал и парк, разбитый в центре с большой статуей Луны.
Дракон думал о ней. Всегда, когда дорога его лежала в город или его окрестности. Высокая, красивая драконица, скульпторы увековечили ее закутанной в мягкие белые крылья-перья. Да. Драконицу назвали Луной из-за пушистых крыльев перьев. Танарус остановился у скульптуры. Подошел и долго смотрел в глаза необычной девушке. Луна... Перед ним на небольшом постаменте, как живая, сидела девушка. Солнечный свет играл в ее голубых волосах, мягкий, как живой взгляд из-под пушистых ресниц, плечи, покрытые белыми, просто сверкающими белизной крыльями. Она сидела, обхватив руками колени. Такая трогательно милая. Такая одинокая. Легенда гласила. Когда первые переселенцы пришли в Лазурную страну, среди них была девушка. Странная девушка, не такая как все. Крылатая. Гуманоидный облик драконов крылья не предусматривал, да и крылья ее были мягкие, крылья из перьев. Она была очень красива. Когда кружилась в танце, браслеты с крошечными бубенцами, надетые на запястья и щиколотки и ослепительно белые крылья создавали вокруг нее очаровательный образ. Необычная, она была обречена на одиночество. Луна...всюду, где она появлялась, она приносила добро и радость. Всем, кроме себя самой. Луна любила подолгу сидеть на берегу, смотря, как река несет свои воды. Драконы тогда только начинали общаться с эльфами и необычной красавице многие юноши отдавали свои сердца, но ни один не достучался до ее сердца. Пока в тогда еще небольшое селение не прибыл Вандариель. Молодой, заносчивый как все лесные люди. Сердце его было холодным. Он не прощал обид. Говорят, любовь зла. Прекрасная Луна становилась все грустнее и грустнее, казалось, что нет назад дороги к тому яркому со смешинкой взору, что завораживал окружающих и замирал в сердце каждого эльфа. Так и было, пока взгляды Луны и Вандериэля не встретились. Девушка танцевала все красивее, глаза ее блестели еще ярче, бубенчики радостно рассказывали каждому о ее счастье. Говорят, тогда на месте парка была роща, где они и встречались. Красавица дракона и эльф. Вскоре миссия эльфа подошла к завершению и тот отбыл в Изумрудный лес. Она ждала и надеялась, что он вернется. Дни и ночи проводила в месте их встреч, но он не вернулся ни в то солнцестояние, ни в следующее. Луна долго ждала Вандериеля. День ото дня она становилась все печальней, ее глаза блестели теперь от слез, маленькие бубенчики уже не звенели весело, а стонали при каждом ее шаге. Ведь он обещал вернуться. Забрать ее с собой. Оказалось, что даже самая горячая любовь не может растопить ледяное сердце. Это понимали все вокруг и сердца соплеменников разрывались от огорчения за молодую драконицу. Только Луна отказывалась верить в предательство любимого. В тот день драконица была особенно хороша. В длинном небесно-голубом платье, к низу расшитом яркими камешками. Волосы беспрепятственно рассыпались по плечам, яркие браслеты горели под лучами двух солнц. Драконица пошла в Изумрудный лес. Говорят, что надежда умирает последней, а любовь так глупа, что верит в самые невероятные чудеса. А в лесу меж тем игралась свадьба. Молодой знатный эльф брал в жены не менее знатную красавицу эльфийку. Луна добралась до поляны как раз в тот момент, когда Вандариель надевал на нареченную венец из ярких лесных цветов.
Драконица замерла, все еще не веря в происходящее. Красивые изумрудные наряды жениха и невесты. Брачные клятвы и обеты зачитанные старейшим друидом. Радуга над поляной. Где-то, там, где находилось сердце, сделалось больно и холодно. Минуту она не могла дышать. Весь ее маленький мир рухнул. Разбился на части маленький хрустальный замок за воздушной стеною. Острые осколки некогда прекрасного хрусталя больно ранили.
- Как же ты мог, - прошептали вмиг высохшие губы, - Как же ты мог?! Широко раскрытые серые глаза смотрели на любимого ставшего чужим. Он на минуту обернулся, удивление в его взгляде смешалось с презрительной насмешливостью. Драконица бросилась из леса, на ходу вытирая брызнувшие слезы.
Рассказывают, что драконица вернулась в селение с лихорадочно блестевшим взглядом. Потерянная. Опустошенная. Она не подпускала к себе никого, не желала отвечать на вопросы и вскоре ее оставили в покое. Иногда ночами Луну видели сидящей на берегу реки, ее взгляд был устремлен в темные воды. Потом драконица пропала. Оставалось только догадываться, что стало с любимицей селения. Много позже, когда селение разрослось в город его назвали городом Потерянной луны. Мало кто помнил красавицу, но до сих пор рассказывалась история о ее трогательной любви. Драконы были странными существами, животная жестокость в них мягко сочеталась с нежной чуткой душой.
Тряхнув головой Танарус легко взлетел в экипаж и погнал к гостевому поместью. В больших городах, таких как Луна, были гостевые дома. Просторные, с парой, тройкой холлов и парадных выходов. Гости не мешали друг другу и все были довольны. Дракон объехал пару гостевых домов, пока не нашел, где остановилась Изма. Потом была встреча. Танарус бесшумно вошел в ее покои. Спальня, еще не прибранная, хранила следы ее присутствия. Дракон скинул плащ, сапоги, тунику и оставшись только в брюках направился в купальню. Купальня в гостевом доме не особенно отличалась от его домашней. Толкая дверь он услышал звук льющейся воды. Изма стояла в большой круглой бадье-тарелке, сверху на нее лилась вода. Вокруг клубился пар. Тогда он понял, как соскучился. Видел ее ровную спину, небольшую дорожку, проходящую от шеи вниз, длинные ноги. Мокрые волосы заплетены в толстую косу. Она нежилась под струями горячей воды, подняв голову, хватая губами теплые капли. Мягкими движениями намыливалась, гладила плечи, грудь. На минуту он застыл на пороге, а затем...если бы можно было описать, как встречаются после разлуки две половинки одного сердца... Тишина....На миг даже легкий вздох не потревожил ее.... Как перед грозой есть один миг наступившей тишины, когда все замирает, на секунду, будто мир застыл, то ли в испуге, то ли в предвкушении, такая звенящая тишина, а потом 'Бах', звук лопнувшей струны и шквал страстей.
Лучик солнца озорно скользнул в покои драконицы, Изма сладко потянулась, нежась на ложе рядом с любимым мужчиной, на лице ее блуждала сладкая улыбка. Она поднялась тихонько, стараясь не разбудить дракона, заскользила по комнате в поисках пеньюара. Закутавшись в широкий, длинный халат она выскользнула за дверь. Спустившись в кухню, она занялась приготовлением утренней еды. Легкая магия, и вот уже ша противне шкворчала яичница, румянился хлеб с золотистой корочкой, пеклись разнообразные фрукты. Изма не ставила цели удивить мужа, она старалась в деле забыть тревожащие мысли. Оригон редко показывался в гостевом доме. Драконица проводила время на всевозможных приемах, пользуясь случаем обошла всех известнейших портных, шутов, она планировала объездить все магазины, занимающиеся свадебными торжествами, но совсем не это ее беспокоило. Оригон. Молодой дракон за это время сильно изменился. Изма переживала и не знала, как лучше сообщить мужу о странностях с их малышом. Для нее он по прежнему был малышом. Маленьким не смышленым карапузом, с изумлением первый раз взмахивающий крыльями, чихающий и плюющийся дымом, первый раз фыркнувший огнем, отчего комната долго напоминала кострище. Его большие внимательные глаза, еще по детски наивные. Как мать она упорно отказывалась признавать его взрослым. Даже увлечение Маргой она восприняла как-то отстраненно, через призму розовых очков. На торжественном обеде в доме Иления молодую драконицу по всем правилам этикета Потерянной Луны представили избраннику и его семье.
Так как каждое поселение, постепенно разросшееся в город было основано изначально из одного рода, то не удивительно было, что каждый город имел свои традиции, реликвии, а так же и внешние отличии. Если в Семи ветрах избранницы плели цистерниевые венки, то в Потерянной Луне девушку нельзя было увезти в другую семью не сразившись с одним из мужчин ее рода. Нынешнее поколение не было таким консервативным и данный обряд в основном соблюдался как традиция, не более. Два юноши обряжались в устрашающего вида маски и бились на мечах. Были, конечно, случаи, когда родители не хотели отдавать дочь чужаку, тогда кровавая схватка ящеров решала судьбу красавицы. Девушка приглянулась Изме сразу. Она не блистала той совершенной красотой, от которой захватывает дух, ее волосы не спадали шикарными волнами по спине, фигура не заставляла замереть от восхитительных изгибов. Она появилась, застенчиво потупившись в пол.
- Марга, подойди, - позвал отец. Девушка подняла глаза и Изма все поняла. Большие раскосые глаза прикрытые шикарными серебристыми ресницами. Драконица задохнулась в этом голубом море. Взгляд девушки был на столько чистым и добрым, несмотря на прятавшиеся в глубине ее восхитительных глаз страх и неуверенность. Изма моментально потеплела, она почувствовала, что готова впустить ее в свое сердце. Ведь теперь им предстояло жить одной семьей. Изма взглянула на Оригона, тот с заметным волнением не спускал взгляда с матери. Дракона улыбнулась. Лицо юноши просветлело. Она встала, сняла с запястья браслет с символом Семи ветров и ласково улыбаясь надела на запястье девушки. Теперь Марга была их названой дочерью, к следующему солнцестоянию, в этот же день караван сопровождающий невесту отправится в Семь ветров. По прибытию дракона снимет с девушки браслет и тот же рисунок татуажом навечно останется на ее запястье, как символ принадлежности к городу, к роду. А браслет благополучно перекочует в шкатулку молодой драконицы до времен, когда ее наследник, волнуясь, не представит свою избранницу или наследник наследника и так до скончания веков.
Оригону предстояло биться со старшим наследником Иления. Для этого уже давно четырьмя колышками было отгорожено место. Алекс, рослый, довольно высокий молодой дракон, приветливо улыбался ей, но в глубине узеньких, словно щелочки, глаз натянутой пружиной притаилась ... нет, не злость, может неприязнь? Однако все ее существо в голос вопило 'Опасность!!!'. Оригон казался ей таким беззащитным в чужом городе, без друзей. Наконец-то Танарус вернулся, вот, что думала она, стараясь отделаться от неприятных мыслей. Наверное материнское сердце чувствовало беду. Собрав завтрак на поднос она поднялась в спальню с твердой уверенностью уговорить мужа скорее покинуть этот город.
Однако, как известно мы можем только полагать, а располагать временем не в наших силах. Сначала они задержались до заката, потом еще на пару дней, потом до полнолуния...потом еще и еще... Оригон выиграл битву за свою красавицу, Изма посетила всех уважаемых матрон города, получила очаровательную тунику на свадьбу и уговорила Танаруса обновить гардероб по последней моде. Они побывали у ювелира и в банке, конечно же, сначала в банке, потом у ювелира. Изма стала счастливой обладательницей новой шикарной диадемы и цепочки с бубенчиками. Дракон, не теряя времени даром пополнил свою коллекцию амулетов.
В то утро Оригон влетел в спальню родителей так внезапно, что Изма чудом успела натянуть простынь до подбородка, удивленными глазами смотря на сына, тот в свою очередь натянуто улыбаясь, заявил с порога.
- Мы должны немедленно уехать!!!
И отец и мать перебивая друг друга бросились требовать ответа.
- Собирайтесь! - в голосе молодого дракона уже прорезались истеричные нотки. Переглянувшись Изма и Танарус в голос рыкнули:
- Выйди!
Дракон скрылся за дверью, из соседней комнаты послышались лихорадочные сборы. Изма поднялась, сердце билось так сильно, словно норовило вырваться из груди.
-Едем, - прошептала она, - Пожалуйста, едем!
Дракон нахмурился, но ничего не сказав, принялся одеваться.
Через мгновение отец и сын встретились в холле. Оригон выбежал подогнать повозку с вьюнами. Танарус задержался, попросив смотрителя за гостевым домом прислать их вещи с ближайшим караваном. Тут как раз по широкой деревянной лестнице с резными перилами спустилась Изма. Дракон окинул ее довольным взглядом собственника. Предусмотрительная во всем, она не забыла прихватить свою нарядную тунику, безделушки, шкатулку с драгоценностями. Белое платье выгодно подчеркивало ее высокую грудь. На ходу поправляя прическу она легко сбежала по ступеням, только волна темно зеленых волос мелькнула в проеме кухни. Побросав в корзинку каких-то продуктов, она уже была на крыльце.
Ап. И сорвавшаяся с места повозка, вскоре скрылась в пыли. Оригон что есть сил подгонял вьюнов, не столько поводьями, сколько магически, так, что животные неслись, высунув языки.
Красное солнце стояло в зените, а фиолетовое в закате, когда Танарус, постучал по плечу сына.
- Выбирай место стоянки, - негромко сказал он, - Животные устали.
Молодой дракон, понурив голову, снизил скорость, он понимал, чем грозит остановка, объяснение было неизбежно.
Он свернул на небольшую полянку, расседлал животных. Те сразу улеглись под ближайшим деревом, Танарус сложил сухостой для костра. В воздухе повисло наряженное молчание. Изма первая нарушила его.
- Я ужасно голодная, мальчики, давайте перекусим, - внимательно посмотрев на сына она добавила, - Завтрака ты нас лишил, давай-ка отрабатывай.
Она засмеялась. Наверное, это и разрядило обстановку. Чуть-чуть. Оригон чуть улыбнулся одним краешком губ и из наспех собранных продуктов пытаясь соорудить что-то съедобное. Танарус, чуть повел плечами. Чуть...всего по чуть-чуть.
Вскоре на гибких прутиках над костром пеклись фрукты, пара кусочков твердого сыра и маленькие кусочки хлеба. Сухостой потрескивал съедаемый огоньком, легкий ветерок почти неслышно поглаживал кроны деревьев. Где-то в лесу весело щебетали птицы.
Оригон начал нервно озираться по сторонам и Танарус скомандовал конец привала. Дракон не принимал всерьез опасения юноши. Как члену совета Лазурной страны ему ничего не грозило. Да, он был лишь младшим советником, но в любую минуту на помощь мог придти кто-то из Совета. Он не нервничал и не настаивал на немедленном разъяснении ситуации. Это могло и подождать до дома. Откинувшись на спинку сидения в повозке, он закрыл глаза. Дорога была не близкой. Дорога... Дракону она всегда казалось романтичной. Дорога соединяла их жизни, разъединяла... дорога как символ постоянства, дружеского участия...и символ расставания и перемен. Такая разная и такая одинаковая. Всегда подстраивающаяся под путника.
Танарус сам сел за поводья. Животные устали и такой гон мог просто доконать их. Дорога вела через лес, близился поворот, в воздухе как будто бы невзначай витал почти неуловимый запах опасности. И действительно, как в лучших разбойничьих традициях на самом опасном участке дороге лежало большое бревно. Никого не наблюдалось, но Танарус чувствовал прикованные к ним взгляды. Их было не меньше десятка. Дракон остановил экипаж. На невысказанный вопрос Измы он кивнул со словами:
- Все будет в порядке,- и спрыгнул на пыльный тракт.
- Что вы хотите от нас?!
На мгновение ни одни лист не шевельнулся, дракон собрался было уже повторить свой вопрос, как на дорогу вышли двое мужчин. Одни из них, как ни странно был им знаком.
Алекс, - в два голоса сказали Изма и Танарус, однако Оригон совсем не был удивлен появлением этого молодца. Вторым был его кровный брат. Изма несколько раз видела его на приемах. Высокий, в будущем он обещал стать могучим ящером, а сейчас его желтые глаза смотрели не добро. Желтые, раскосые глаза, тяжелый взгляд, его походка и манеры. Перед ними стоял настоящий метис. Полудракон. Танарус не осуждал моду брать в жены молодых эльфией. В отличии от хрупких драконис эльфки были более страстные и могли принести большое потомство. Однако, вошедшие в юношеский возраст метисы неизменно уходили за реку, где основали свое независимое поселение, Танарус не редко слышал о шайках беспредельствующих на просторах Лазурной страны. Метисы были жестоки и выносливы. Обе расы, в результате смешения которых возник их вид, они ненавидели лютой ненавистью. Полудраконы могли владеть лишь магией природы, не очень хорошо, но этого хватало, чтобы научиться заметать следы и легко растворяться в лесу. До сегодняшней встречи Танарус думал, что среди полукровок не может быть могучих драконов, ибо разбавленные лесной кровью они становились слабее. Однако взгляд на этого желтоглазого мужчину менял все его представления.
- Не плохо бы рассказать об этом случае Старейшинам, - подумал он.
Я вас приветствую, - склонился Алекс в шутливом поклоне, Изма вышла из повозки, она стояла рядом с мужем, Оригон стоял позади, хмуро глядя то на бревно, то на заросли, в которых притаился небольшой отряд Алекса.
- Обойдемся без кривляний, уважаемые, - иронично бросил Танарус.
- Действительно, у нас осталось одно незаконченное дело с Вашим сыном. Однако, он поспешил покинуть наш город в удивительной спешке, - Алекс на столько скривился, что всем присутствующим стало понятно, что именно он думал о спешном отъезде Оригона.
Танарус и бровью не повел.
- Давайте сейчас закончим это неотложное дело, мы и так загостились в Потерянной Луне.
- Что Вы, Танарус, не думаю, чтобы Ваш сын решил спрятаться за маминой юбкой.
Оригон моментально вскипел.
- Отец, я догоню, поезжайте.
Изма почти незаметно прикоснулась к ладони Тана.
- Молодежь имеет права на игры, муж мой, но не стоит заходить в них слишком далеко.
Лазурный дракон был гораздо старше, чем неведомо о чем поспорившие юнцы. Он понимал, чем грозил его отъезд сейчас и понимал, что сын не простит явного заступничества. Нужно было срочно что-то решать.
- Уж не дело ли в прекрасной Марге? - Танарус скорее был наугад, чем действительно догадывался о причине раздора между его сыном и этими молодыми мужчинами.
- Отец, - воскликнул Оригон.
По сверкнувшим глазам он понял, что угадал.
- В чем же дело, Алекс?! Ты проиграл поединок, союз почти заключен. Что хочешь ты сейчас?
Сквозь зубы ответил желтоглазый. Никто из Танарусов не знал его имени.
- Я должен был биться за эту девушку! Она моя и никто мне в этом не помешает. - с этими словами метис достал меч, - Веди себя как мужчина или умри!
Танарус расхохотался, скорее потрясенный, чем испуганный, отчего ищущие драки Алекс его кровный брат только еще больше взбеленились.
- Я должен был биться за красавицу или Алекс завоевал бы ее для меня, - Оригон молчал, это было и к лучшему.
- Что же вам помешало? - тихо спросила Изма, она давно подозревала, что с девушкой будут проблемы, уж больно много ненависти стояло у Алекса в глазах на смотринах.
- Я не мог! Не мог! - в его словах было столько горечи, что на секунду Изма пожалела этого непутевого влюбленного, однако он было хорошим войном, а ее сын был еще совсем малышом.
Оригон осторожно приблизился к драконе.
- Мама, - он очень редко звал ее так, с момента получения имени интимная связь материнства как бы прерывалась между матерью и молодым драконом.
- Мама, - повторил он, ментально, стараясь прикрыть их разговор от чужих 'ушей'. Она чуть прикрыла веки и ответила ему урчанием, с момента как он родился она могла мурчать, она не знала, как это происходило, но между ними открывался какой-то закрытый канал.
- Не их надо бояться! Опасность не от них, мама! Мы должны срочно уходить!
Она и сама начинала чувствовать, как воздух пропитывался силой, еще немного и он начал бы искрить, до этой секунды Изма не придавала этому значения, списывая на злобу молодых драконов.
Оригон чувствовал, оно приближалось... Оно было уже почти рядом и оно хотело его. Его накрывало волнами страха. По телу пробегали мурашки. Мозг лихорадочно искал выход, абстрагировавшись от происходящего на поляне. Оно было тучей, ползла и нагоняла их. Надо было спешить! Истерика захватывала его наравне с волнами страха, идущими от тучи, билась в мозгу, словно пойманная птица, захватила сознание. Затем пришла паника. Глаза дракона загорелись лихорадочным огнем. Изменение прошло мгновенно, хлопнули крылья и он взвился в небо, направившись в сторону Семи ветров.
Изма ошарашено смотрела на удалявшегося в небе сына. Она чувствовала приближение чего-то странного, непонятного и пугающего одновременно. Однако природный инстинкт не давай ей спокойно бросить животных, хотя уверенности, что им что-то угрожает не было. Изма отпустила животных. Вьюны резко сорвались с с места и исчезли в дорожной пыли. Неужели он не чувствует?
А он, увлекшись спором с молодыми драконами, не хотел чувствовать. Их злость дразнила его. Только в последний момент инстинкт самосохранения завопил в голос. Тан очнулся, резко обернувшись, он заорал: 'Скорее! Улетаем!'. Он видел, как Изма сорвалась с места, но огромная темная туча уже появилась на горизонте. Она стремительно наползала, закрывая собою небо. И он понял, что должен остаться. Огромный лазурный ящер поднялся над поляной. Закрывая собой путь на город. Он, еще юный маг, не мог определить природу этого явления и волны, волны страха идущие впереди тучи. Закрыв глаза, он замедлил дыхание, приравнивая его к ударам сердца.
Тук...вдох...тук...выход...еще вдох...
Страх медленно уходил, волны уже не беспокоили его. Открывшийся мир казался четким до малейших деталей.
ПУТЕШЕСТВЕННИЦЫ. В путь! Покидают степняков
Они выехали в сумерках. Драконица к удивлению войнов взяла двух мохнатых животных, хотя багажа у нее было не много. Стойбище покидала и тигрица. Пушистое белое животное чуть помахивая хвостом смотрела за приготовлениями. Когти то врезались в землю, то прятались в подушечках пушистых лап. Свершилось! Они покидали это унылое место. Прочь из этой клоаки! Даже иллюзия свободы казалась ей сейчас панацеей. От безысходности порой она, стоя на площадке кургана, смотрела на звезды и выла. Душераздирающе. Говорят, что у демонов нет облика. Они могут быть кем угодно и часто даже чем угодно, отчасти это правда. Некоторые выбирали один образ, некоторые меняли их каждый десяток лет. У них нет своего родного образа. Они духи. Мощные духи. Жители нижнемирья. Хозяева нижнемирья. Были высшие демоны. Сосредоточение силы. А Милина...она слишком долго пробыла в среднемирье. В мире людей. И этот облик был ей ближе всего. Однако в такие ночи...когда тоска захватывала ее душу...ведь по поверью демоны это души, украденные, заблудшие, обреченные на вечные скитания, в такие ночи она становилась чем-то иным. Этот мир действовал на нее, изменяя. Длинные когти, уродовавшие ее пальчики скребли по плите, огненная грива мерцала в темноте ночи, клыки разрывали губы, уродуя лицо, звериный оскал. Опускаясь на колени она выла пока были силы. От неизбежности, от бессильной злобы на этот мир, от разочарования. Сознание оставляло ее, потом силы. Милина подозревала, что даже Альри в такие минуты боялась ее.
И вот теперь они покидали стойбище. Драконица, наконец, выехала, ведя заводное животное. Тигрица припустила следом. Сумерки сгущались. Близилась полночь. Они не разговаривали. Тигрица неслась по степи, носом вспарывая воздух. Это всегда наполняло ее детской радостью - возможность потрогать воздух.
В эйфории она даже не заметила, как наступила полночь. Тигрица в прыжке превратилась в девушку, которая со всего тигриного размаха шмякнулась носом в траву. Милина зашлась в приступе дикого хохота. Так Альри ее и нашла. В конвульсиях безудержного смеха. Отсмеявшись, она поднялась, подошла к мохнатику, в холке животное было ростом с нее. Подгладив животное, она попросила его опуститься и через минуту сидела на широкой спине свесив ноги. Несомненно, лошади были удобнее, но в этом мире не было лошадей. Хотя в душе Милина их недолюбливала. Уж слишком высокомерными они казались. Аристократы, - фыркнула она.
К рассвету показался лес, нависающий темной громадиной на степь.
- Здесь мы разойдемся, - безапелляционно сказала Милина, - Ты возьмешь на себя левую сторону, я правую. Искать будем ход на ту сторону. Как можно обойти лес. Где-то же он должен заканчиваться.
Драконица не возразила. Молча, думая о чем-то своем, она поднялась над степью и вскоре исчезла.
Милина прошлась вдоль лесы, выбирая лужок. Наконец, остановившись, она освободила животных, погладила каждого по голове что-то шепча. Теперь мохнатики не только не уйдут с поляны, но и будут защищать небольшой скарб девушек от непрошеных гостей, если таковые вдруг появятся.
Меж тем рассвело и синеглазая тигра исчезла в утреннем тумане. Демоница неслась вдоль леса. Полуденное солнце нещадно палило, а восходящее светило раскрашивало небосвод причудливыми переливами, пушистая шкурка теперь казалась наказанием.
Фиолетовое солнышко заходило, красное напекало тигрице загривок, бег все продолжался, а конца лесу не было. Наконец, выбившаяся из сил она рухнула в тени раскидистого дерева, налакавшись холодной безвкусной воды из родничка. Очнулась только к сумеркам, когда лес наполнился ночными ароматами и шорохами.
К концу второго дня она потеряла счет расстоянию. Именно тогда показалась река. Пробежав по берегу она спустилась к воде и остаток дня посвятила ловле рыбы. Наевшаяся, тигрица растянулась в камышах и проспала до утра. Вверху по течению она обнаружила огромные пороги.
Нда...пожалуй здесь в лес не пробраться, - подумала демоница и переплыв реку в спокойном месте снова был бег.
К полуночи поборов желание встать на ноги, она, еле передвигая лапами, упрямо двигалась вперед. В голове зашумело. Тигрица дернула ушами. Лапы отказывались слушаться. И вот, когда уже усталость победила упрямство, она почувствовала ни с чем несравнимый запах моря. Почувствовала его раньше, чем услышала ласковый шепот волн.
Лес упирался в море. Трава плавно переходила в гальку. Море было красивое. Она любила море. Из последних сил добравшись до песчаной полосы, она рухнула на границе. Волны ласкали ее тело, смывая пыль и усталость. Шептали ей морские сказки и рассказывали были.
Утро застало ее на маленьком пляже. Она встряхнулась, разбрасывая во все стороны брызги и песок.
- Альри! - позвала она.
В ответ раздалось какое-то мурлыканье, а затем фырканье.
- Альри!
- Мр.р.р........даааааа??
- Альри, я нашла море! - взвизгнула демоница.
- М-о-о-о-оре...- протянула драконица, - А у меня здесь река и, кажется, есть возможность пробраться по ней в лес.
- Река? Я тоже нашла реку, но пороги просто ужасны.
- Да, пороги, но есть возможность пройти по краю берега, а море, боюсь, нам не одолеть.
- Хорошо, Альри. Я возвращаюсь к стоянке и двигаюсь на встречу к тебе.
Демоница неспешно направилась к реке. Полночь она встретила близ нее. Запалив костер, она тщательно расчистила берег для звезды. Милина, конечно, могла бы открыть портал и без этих приготовлений, ценой лишь своих сил, но это отнимало много энергии, а ее счетчик и так был на пределе.
Набросав шести лучевую звезду, она разложила по небольшому костерку на конце каждого луча. В идеале стоило бы поставить свечи, но где бы их было взять?! Встав в круг пробормотала небольшое заклинание, закрыла глаза и оказалась в центре стоянки. Невдалеке лежали мохнатики, дружелюбно откликнувшиеся на ее появление. Собрав немногочисленный скарб, она покинула стоянку направляясь на встречу Альри.
Не меньше шести дней она была уже в пути. Приходилось продолжать путь ночами, а днем рыскать по окраине леса в поисках еды, лишь рассветных сумерках седьмого дня она почувствовала реку.
- Альри, я добралась до реки, - выдохнула она и остановилась, не торопясь разбивать стоянку.
Дракона парила над рекой, высматривая подругу. Она могла бы заметить ее и с высоты облаков. Собственно, с высоты облаков она могла заметить и бабочку. Но это было так приятно, расправив широкие крылья парить в предрассветном тумане. Спустившись ниже по реке, она, наконец, заметила всадницу. Если бы дракона могла хихикнуть, обязательно это сделала бы, а так, просто фыркнула, выпустив ноздрями небольшой клуб дыма.
Демоница лежала на мохнатике, обхватив того за шею. С высокого берега они вдвоем смотрели на реку, укрытую туманом. Ее стильный кожаный плащ истрепался, волосы заплетены в тугую косу, мало что осталось от стильной, ухоженной красавицы, встретившейся ей тогда на кургане.
- Не место тебе среди нас, - с грустью подумала она, представляя блистающую обаянием и красотой демоницу на приемах у королей, среди важных графинь и герцогинь.
Драконица застыла в воздухе на пару мгновений задумавшись о неизбежной разлуке с этим непостижимо загадочным существом.
- Альри, спускайся! - услышала она, скорее мысленно, чем чутким слухом. Драконица так до конца и не могла понять, как Милина умела так тонко чувствовать настроение других существ. С любым, с любым существом, обладающим минимальными зачатками разума, она могла найти общий язык. Альри понимала, что демона гораздо сильнее ее и боялась даже думать, что бывает с теми, кто становился ее врагом. Боялась ли она? Скорее нет, чем да. Это было восхитительное и волнующее чувство новизны. Мили показала ей новые круги жизни. Она всегда давала больше, чем отнимала.
Драконица спустилась в стороне, чтобы не пугать и без того нервничавших животных. За прошедшие дни она успела облазить тут каждый куст, забравшись далеко в лес. Оказалось, что речка как таковая была пограничным пунктом, нужно было лишь переправиться и идти вверх по течению. Она не была уверена, в отсутствии постов, но отступать было некуда.
Чмокнув подругу в щечку, Аль попросила ее скорее рассказать о путешествии, ибо близился рассвет, а она соскучилась по нормальной речи.
С появлением красного солнца Милина как раз закончила свой рассказ. К этому времени они уютно устроились на берегу речки под ивами. Неподалеку, пощипывая травку бродили животные. Со спины их защищал отлогий берег, нависающий на реку. Вот здесь-то и был устроен привал.
Положив голову на колени к Альри демоница мурлыкала, пока девушка старательно расчесывала ее шерстку. Потом Милина ловила рыбу, которую они жарили на вертеле на костре, запекали на углях, а несколько штук даже повесили сушить. Альри накормила мохнатиков, эти животные, как казалось демонице, были совершенно всеядны. Мало того, они умели охотиться на мелких грызунов, ловко разрывая их норы большими лапами.
Задержались они еще на день, выбирая брод, для перехода реки. За пару мгновений до рассвета Милина заговорила каждой по амулету на удачу.
Да будет Вам известно, что и без амулетов демоны фартовые существа, а с хорошим наговором в удаче им не находится равных. Один камушек покоился у нее в кармане, второй находился у драконы. Эти незатейливые амулеты еще назывались однодневками. Пара, тройка дней, максимум до полнолуния и они теряли свою силу, становясь бесполезными. Это было достаточно удобно для походов. Заговорить можно было и пряжку, и веточку, листок или цветочек и даже жучка.
И только на третий день двинулись в путь. Тигрица первая выбралась на берег, за ней вылезла и Альри. Драконица не понимала, отчего демоница все больше и больше симпатизирует этим ничем не приметным вьючным животным, в их путешествии на ее взгляд они только мешали. А Милине нравилась их покладистость, практически полное отсутствие страха, как ни странно - их всеядность и выносливость. Наверное, они напоминали ей динозавров, мифических животных, рожденных воображением жителей среднемирья эпохи...в истории демоница была слабовата... наверное это было, когда она еще была мелкопоместной дворянкой, или нет...в эпоху ее увлечения коммерцией, ну да в общем-то это было не так уж и не важно.
- Будем идти ночью, - обратилась к ней дракона, - От тебя больше пользы, если наткнемся на дозорных, да и шансов, что меня заметят гораздо меньше.
Дракона ночью видела так же как и днем, а зрение черных ящеров вообще казалось Милине запредельно идеальным, демонице столь острый глаз заменяли способность чувствовать, она просто знала, что за поворотом тупик или что справа мелькнула белка. Еще одно поверье, будто бы у демонов кошачьи глаза оказывалось заблуждением. Она видела значительно лучше, чем кошки и вдобавок ко всему чуяла.
Спустившись к воде, они неспешно продолжили путь, провожая отражавшееся в речной воде уходящее солнышко. Чуть стукнула полночь, как демоница обернулась девушкой. По настоянию Альри она укоротила плащ до миниатюрной курточки, открывающей не только ее округлые бедра, но и два ножа, висящих за поясом. Капюшона у плаща не было. Демоница не любила капюшоны. При всей ее страсти к атрибутам особенно популярных в среднемирье супер героев она искренне не понимала, как это можно носить плащ с капюшоном?! В капюшоне она была наравне с лошадью, полностью отсутствовало боковое зрение и притуплялась реакция. Если длинные полы плаща она готова была терпеть ради эффекта, к тому же они скрывали рапиру, ножи, да и ее много полезных вещей, кои можно запрятать под плащ, то капюшон - никогда!
Надо сказать, рапира была не вполне обычным оружием, отчего Милина берегла ее как зеницу ока. Этот артефакт достался ей во время одного путешествия в отряде с юным магом, специализировавшимся на поисках древностей. Маг артефактов, он что-то такое ведал, отчего ценные редкости чуть ли не сами прыгали ему в руки, Милина никогда не лезла в чужие секреты, да и свои всегда отстаивала, оскалив клыки. Единственный минус был в том, что путь к этим самым сокровищам не редко охраняли самые разнообразнейшие мерзости. Потому из всей экспедиции редко кто возвращался способным к дележу добычи.
В одной из сокровищниц они и нашли ее. Милина до сих пор помнила в подробностях, как подошла к одному из сундуков, словно что-то толкнуло ее.
- Esteron cizvido, - что на древнем языке демонов среднемирья означало "повинуйся мне". Крышка так быстро отскочила, что демон со всей своей ловкостью еле успел отдернуть руку и только охнул. Внутри лежала прекрасная, нет, она была просто восхитительна эта рапира.
Демоница в немом восхищении взяла прекрасное оружие, оно было безупречно. Остро заточенный наконечник, эфес украшали руны в значении которых демону еще предстояло разобраться, лезвие светилось спокойным теплым огнем.
Да это же не что иное, как небезызвестная Рапира Проколов, стоило ударить такой в уязвимое место - и кровь отходила от жертвы, еще больше уязвляя ее и - возможно, даже приводя к мгновенной смерти. К тому же, совершенная заточка и идеальное исполнение - это было далеко не все, ибо заложенная в оружие магия сама искала цель, позволяя наносить больше урона и атаковать точнее.
Демоница была не из неженок, потому маг часто звал ее с собой и никогда не скупился на вознаграждение. Заскучав в компании пресытившихся разнообразными развлечениями аристократов, добыв десяток, другой легких душ, демоница пропадала где-нибудь в джунглях среднемирья, потроша сокровищницы, гробницы и просто разнообразные клады. Проверяя себя и оттачивая умения и навыки. Вспоминая о душах, надо сказать, что Милину поначалу удивляло среднемирье. Проштудировав кучу талмудов, в том числе и про совращение душ, демоница пошла по проторенному пути. Затесавшись к беднякам, она соблазняла большими деньгами, властью, всем, чем могла. Дело шло со скрипом. Она никак не могла получить первую ступень знаний.
Пока...
Он был хорош. Умен. Коварен. Красив. К тому же успешен. Словно рожденный быть лордом. Лорд Мерзавец. Все закрутилось так стремительно... именно он и научил неопытную демоницу, местам, где водятся легкие души. Вопреки логике это была аристократия. Да, да. Люди, у которых было все, хотели еще больше. Больше и больше, за год она тогда перескочила пять ступеней. Они объездили весь свет. А когда ей стало казаться, что это любовь, он исчез. Внезапно, без объяснений. Не прощаясь.
А говорят, что демоны не умеют страдать. Да...некоторые не умеют.
Тряхнув головой, она тихонько заурчала. Не прошеные воспоминания иногда здорово портили настроение.
Стремительно смеркалось и в темном течении реки появились первые звездочки. Наступала полночь. Демоница остановилась, чувствуя, как в нее вливается сила. Каждая мышца жаждала действия, волосы загорелись магическим светом, отчего вокруг нее образовался ореол свечения. Грудь, едва прикрытую туникой на шнуровке, распирало от сознания собственного совершенства. Боевой клич рвался наружу, норовя изрезать тишину на тонкие лоскутки.
Мысли, хаосом роившиеся в голове постепенно потекли ровно и мягко. Наладив дыхание, она поднялась на ноги, тихонько хихикая и протягивая руки к небу.
- Я живу! - шепотом сказала она ему.
Демоница не знала, что ее Бог, повелитель всех демонов среднемирья, усмехался, глядя с высокого трона посреди огромного зала, колонны которого уходили далеко высь, словно подпирали небо, а не резной купол, на непокорную дочь.
- Жива, - усмехнулся он, но подтолкнуть девочку на правильный путь не захотел. Негоже ради маленькой мухи рвать паутину, если паук еще не выбрался из своего логова. А грани реальности, это далеко не шутки.
Стараясь не шуметь, они продвигались вперед. Вскоре дракона сделала знак остановиться и передала поводья.
- Пора.
Демоница кивнула, проверила, как вытаскиваются ножи, и подхватила поводья. Миновала первая лесная полоса. Редкий кустарник, небольшие деревца, орешник. Постепенно деревья становились старше, все ближе лес подбирался к воде.
Дракона неслышно скользила над водой. Еще некоторое время продолжался путь, как демоница почувствовала присутствие каких-то существ. Видимо где-то выше по реке был пост. Приостановив животное, она подала условный сигнал Альри.
- Приближаемся к посту.
- Вода так хорошо разносит звуки... - дракона замолчала на мгновение, - На какой стороне?
Демоница оставила животных и скользнула в темноту леса. На этой стороне не было опоясывающих сигнальных заклинаний. Зато был пост. Вот к нему-то девушка и направилась.
Демоница довольно быстро обнаружила эльфов. Конечно, эльфами их можно было назвать с большой натяжкой. Похоже, это были просто люди, живущие в лесу!
Увидев пост Милина чуть не засмеялась. На небольшой полянке, под раскидистым деревом, лежала, обнявшись, парочка. Корзинка с продуктами, бутыль с каким-то напитком, явно алкогольным. Она не стала дожидаться кульминационной части.
- Аль, путь свободен. Сильно не светись.
С легкостью они преодолели и следующий отрезок пути. Близился рассвет, а путники не замеченные забрели довольно далеко. Нужен был схрон, появление которого не заставило себя ждать.
Подступающие к воде деревья затрудняли движение, течение близ берега в этом месте было спокойное, отчего мохнатики без неудовольствия пошли по воде. Обогнув нависшие над рекой деревья, путешественницы обнаружили небольшую заводь, пологие бережок, скрытый от посторонних глаз. Здесь решено было переждать день.
Девушки улеглись на сухом участке в камышах. Закрывая глаза, тигра тешила себя надеждой, что река все-таки слишком широкая, чтобы впадать в какое-нибудь небольшое лесное озерцо, а крупных водоемов в этой местности не было, опасную мысль о том, что та же самая река впадает в море, у которого она провела тот день, старалась гнать от себя.
Милина и не знала, что это действительно было одна и та же река. Однако, минуя Изумрудный лес, речка несла свои воды по Лазурной стране, питая многочисленные фруктовые сады, а затем возвращалась под сень леса, бежала через степь и наконец, впадала в море.
Чуть стало смеркаться, как путешественники двинулись дальше.
Едва они прошли излучину, как демоница почувствовала какое-то волнение магического поля.
- Сканер?! - чертыхнулась она, скорее удивленная тем, что в этом месте были подобные заклинания. Сканер представлял собой заклинание поиска, направленное на выявление сторонних субстанций, а в данном случае сторонней магической энергии.
- Аль! В воду! - мысли лихорадочно сменяли одна другую, - НЕТ!
- Что случилось? - демоница уловила в мыслях драконы испуг, граничащий с паникой.
- Потом объясню, постарайся просто лететь и не думать ни о чем!
- Ладно, - недовольно проворчала дракона.
Аль была надежно укрыта от сканера, на мохнатиков он просто не обратит внимания, животные, насколько она представляла работу этого заклинания в поиск не входили, но так было там...в ее мире, а здесь...
Милина уже чувствовала, как жадное магическое поле подбирается ближе. ЖИВОТНЫЕ! Конечно, стоило попробовать. И так светящиеся в темноте кошачьи глаза с замиранием сердца следили за приближающейся магической волной.
Сначала она почувствовала легкое покалывание, шерстка заискрилась под щупальцами чужой магии. Демоница сосредоточилась на рыбе. Да, как ни странно, она старалась загнать подальше страх и сосредоточилась на ловле рыбы.
- Голод! - пульсировало в мозгу, - Еда! - мелькали мыслеобразы плещущейся рыбы, бьющейся в ее острых когтях.
Демоница так увлеклась, что только настойчивый зов Альри успокоил ее животные инстинкты.
Тревоги не было, а значит, они благополучно миновали вторую зону защиты.
Путь продолжался. Милина значительно повеселела и даже позволила себе совсем шепотом насвистывать любимую мелодию.
- Все в порядке, душа, - она вкратце обрисовала подруге случившееся.
- Да, - чуть истерично хмыкнула Альри, - На что-то ты годишься и в нашем мире!
Демоница зарычала, что у нее получалось хорошо, не только будучи тигрицей и показала жемчужные клыки, жалея, что дракона ее не видит.
Путь продолжался. Зачастую неспешно, но упрямо они продвигались вперед. Лес был совершенно схож со знакомыми ей с детства. Встречались, конечно, растения, животные и деревца, о которых Милина не имела представления, но она уже считала это вполне нормальным. Ближе к рассвету, когда лес начинает только наполняться утренними шорохами, когда ночные жители еще не отправились по своим норам, а жители дня уже потихоньку покидают надежные укрытия; когда весь лес во власти предрассветного тумана еще не разогнанного теплыми солнечными лучами, а сумрак играет с воображением причудливые игры, демоница проскальзывала в чащу и словно испуганная птица скользила меж деревьями, готовая в любой момент упорхнуть. Возвращалась она с самым рассветом, угощая дракону то грибами, то ягодами или орехами.
Постоянное чувство опасности уже казалось привычным и натянутые как струны нервы ждали новых аккордов, а кровь требовала адреналина как наркотика.
- Минула неделя, как мы вошли в лес, - рассуждала демоница, им несказанно везло, но действие амулетиков удачи подходило к концу, они и так держались на самом пределе, подпитываемые каждый день солнечным светом и демонической силой.
- Не-де-ля! И никаких сдвигов, - она рассуждала вслух, сама себе выкладывала как на духу свои же опасения, так было проще. Некоторые мысли, превращаясь в слова, становились проще и понятней, у некоторых проблем сразу находился выход. Не зря же в молодости она услышала пословицу: 'Твои страхи принадлежат чертям, а слова ангелам', что-то в таком вот ключе. Посмеявшись тогда над формулировкой, она гораздо позже поняла, что некая доля правды скрыта в этих словах. С тех пор, какие только мысли не материализовала она в слова.
Ведь слух о том, что демоны не боятся, это еще один миф из тех, что так любят распространять среднемирцы.
Действительно, ни много ни мало, а пошла вторая неделя их пути по лесу. Демоница не считала дни, часы, минуты. Она просто знала. Иногда, Милина подозревала, что время придумали нижнемирцы, и, сжалившись над средним миром подарили им часы, а может и не из жалости, а для собственного удобства.
Однажды ночью она встретила волка. Он появился словно бы из ниоткуда и сначала демоница даже подумала, что это оборотень. Секунду назад это место было пустым, а потом он неслышно вышел из тени. Желтые глаза горели скорее заинтересованно, чем агрессивно. Зверь. Демоница чувствовала в нем Вожака.
Нет добрых и недобрых вожаков. Добрым вожак быть не может, иначе он недолго протянет в вожаках. А что есть? А есть более сильные и менее сильные вожаки, есть стаи, что стоят за ними, и законы, по которым живут эти стаи. Не нравятся законы этой стаи, переходи в другую. Можно избрать себе участь стадной овцы, нагуливающей жир по пастбищам и гадающей, поведут ли ее на убой, утащат ли волки или ей все же повезет помереть своей смертью. А можно бегать по лесам одиноким волком - вот такую участь они и выбрали. Они были похожи, эти два зверя, стоящие на разных ступеньках эволюции. Подобный путь выбирают многие, кто-то ломается и прибивается к стае. Не получилось. Не осилили. Не дошли.
Долгое время они простояли, застыв друг напротив друга. Желтые глаза, не мигая, смотрели в голубые. Затем он исчез так же внезапно, как и появился, оставив в душе демона смятение и растерянность. Позже она поняла. Этот противник был сильнее. Однако он ушел, оставляя ей право пересечь его территорию. Он ушел, оставляя еще одно право - право гадать, что же за существо смотрело на нее желтыми волчьими глазами.
Потом во сне она не раз видела этот взгляд. Волк приходил к ней. Садился неподалеку и просто смотрел. Он мучил ее любопытство, в этих загадочных глазах скрывалась не подвластная ей тайна. Пока неподвластная...
Они шли по реке еще несколько дней, потом лес стал редеть. Поднявшись на пригорок, демоница увидела луг. Лес остался позади. Драконица завизжала и бросилась в низ. Напряжение спало.
Вздохнув с облегчением Милина собралась уже последовать за подругой, как словно что-то остановило ее. Обернувшись, демоница под сенью вековых дубов заметила Его. Чуть склонив голову, волк следил за ней, будто провожая. На миг она почувствовала тоску, скользнувшую где-то в глубине этих желтых огоньков. Улыбнувшись, девушка помахала рукой желтоглазому гостю своих снов. Показалось ли ей или волк действительно чуть улыбнулся, и тут же исчез.
- Вот так всегда, - с усмешкой вздохнула она, - Всегда ты уходишь первым, даже сейчас, когда уходить должна я.
ДРАКОН. Туча
Оно приближалось, закрывая собой небо. Танарус уже не знал, с чем сравнить это существо. А оно, несомненно, было существом. Не из тех, что были ему знакомы, но именно существом. Танарус чувствовал присутствие доли разума. По мере приближения он даже смог прочитать незатейливые мысли.
Туча искала свою жертву, Тан с ужасом понял, что ею был отчего-то выбран Оригон. Пробуя одно заклинание за другим дракон в отчаянии понял, что его сил не хватает.
Дракон сосредоточился на мыслях существа, и открыл свое сознание. Сколько прошло, он не мог с точностью сказать. Ненависть затопила его сердце, он сорвался вперед растерзать, и только осознав, что ненавистный враг его сын, Тан понял, что принял чужие чувства за свои. Мысли были столь сильны, что дракон еле вытолкал их из собственного сознания.
Туча не только не рассеивалась, но и становилась больше. Большая и черная, она медленно ползла по небу.
Дракон сорвался с места, направляясь к городу. Старейшины наверняка что-то знают об этом.
- Оригон!
- Да? - нехотя отозвался молодой дракон.
Продиктовав необходимые указания, дракон окликнул Изму.
- Дорогая, думаю, безопаснее тебе будет отправиться домой.
В городе, окруженное садом, стояло большое здание. Когда-то Совет старейшин решил временно отдать второй этаж под библиотеку, на первом же расположились совещательные покои. Затем библиотеку оставили для древних фолиантов, а общую перенесли в городской сад. Когда место Старейшины города занял Риус он постепенно переехал жить в библиотеку, а затем и вовсе основал в тени сада куполообразный Зал Советов. Старейшины любили захаживать к старику. Каждому он уделял время, выслушивал, кому предлагал горячий сбор с бальзамом, кому интересный наговор или фокус, для желающих всегда находилась интересная книга, лекарь Арверус захаживал пораскинуть фигурки, отдаленно напоминающие шахматы, младшенькая Феруса прибегала за рецептами вкусных рассыпных коврижек.
Войдя в просторный холл, Танарус не смотря по сторонам взлетел по широкой парадной лестнице на второй этаж, толкнув дверь в библиотеку, служившую так же кабинетом, он обнаружил там Оригона. Мальчик, прихлебывая горячий чай из большой кружки, что-то взбудоражено рассказывал. Мудрец внимательно слушал, листая какой-то том.
- Она приближается! - воскликнул пришедший дракон.
- Присаживайся, Тан. Юноша уже начал рассказывать мне эту запутанную историю.
Танарус взволнованно присел в кресло.
Мальчик вздохнул и вкратце повторил рассказ для отца.
'Попав в первый раз в Луну. Мы с Эриком засиделись в кафешке, что на площади. Там и познакомились с Маргой и Линой. Потом гуляли в парке, катались на каруселях, ели всевозможные сладости. Девушки поглядывали на Эрика'.
Оригон усмехнулся.
'Они не знали, что этого красавца давно пленили бездонные глаза одной прелестницы'.
Действительно, отметил про себя Тан, Эрик был самым преуспевающим молодым драконом нынешнего поколения.
'Затем обе девушки переключились на меня. Это было нечто. Может я и виноват, что сразу не намекнул о своем выборе, но эти леди из подруг превратились во врагов, борьба шла за приз. За меня! Поначалу нам было интересно. В свободное время мы часто захаживали в Луну. Я уже не на шутку увлекся Маргой. Эрик и Лина тоже это заметили. И если первый дружески подшучивал, в целом одобряя мой выбор, то Лина...'
Нахмурив лоб в воспоминаниях, молодой дракон отвлекся от пугающей реальности, да и пара капель успокоительного настоя в чае сделали свое дело.
'Лина словно с цепи сорвалась. Привыкшая быть лидером. Она не могла принять поражения. Борьба развернулась не шуточная, однако это не мешало нам с Маргой любить друг друга. Вскоре девочки рассорились между собой. Мы перестали собираться вчетвером. И тогда Лина решила, что настало время запрещенных приемов. В ход пошли привороты, разнообразные наговоры. Каких только хитростей не придумывала обиженная дракона, чтобы нас разлучить'.
Оригон хмыкнул.
- Изма замучилась снимать с меня паутины приворотов. Видя, что наговоры не помогают она...
Дракон смутился.
- Она решила соблазнить меня. Ну, Вы понимаете.
Мудрец кивнул совершенно серьезно.
'Тогда я был довольно груб. Сказал, что между нами не может быть ничего общего. А привороты.... В конце концов, мой отец Старейшина! Казалось, она поняла, и некоторое время не преследовала нас. А потом...потом мы приехали в Луну с Измой. Видимо то, что на смотринах Марга очаровала ее, так же как и меня, наше объявление о помолвке, это все толкнуло Лину на этот шаг. Она приходила ко мне той ночью. Грозила, что сделает что-нибудь с собой, видя, что это не произвело эффекта, она угрожала Марге. Я не боялся за Маргу Алекс и его друг не дали бы ее в обиду этой сумасшедшей.
Лина улыбнулась тогда. Так жутко. 'Не мне так никому' - сказала она. Я только рассмеялся, но чуть позже обнаружил, что ее угроза была реальной.
Это было так...сначала я несколько дней чувствовал ммм...это как будто что-то скребется далеко на задворках сознания. Небольшой дискомфорт. Ерунда. Это только потом пришли сны. Я отчего-то всегда бежал. Просыпался мокрый, уставший и измотанный. А потом постепенно, страх и ощущение себя жертвой незаметно перешли из снов в реальность. Хорошо, что к тому времени приехал Танарус. Я просто...'
Оригон смутился.
'Совсем еще мальчишка', - подумал Риус.
- Я начал бояться! - наконец сказал он, с вызовом глядя на мудреца.
- Я понимаю, - ответил старейшина. Он действительно понимал этого ребенка. Именно ребенка. Сколько их приходило с разными проблемами. Пять поколений Риусов выросло на его глазах. Последняя прапраправнучка, была чуть помладше Оригона.
Танарус молчал, но вскоре не выдержал:
- Нужно же что-то делать! Туча вскоре достигнет города!
- Взгляни-ка сюда, - Риус протянул ему книгу, - Это 'Облачный охотник'. Желающий вызвать охотника выбирает жертву, проводит определенный ритуал, наделяющий ее особым следом и выпускает охотника. К новолунию клочок облачка размером с ладошку вырастает до размеров среднего ящера, а потом растет до тех пор, пока не настигнет жертву. Видимо у переполненной рвением поклонницы остались какие-то твои вещи.
Оригон закашлялся.
- А что он делает, когда настигнет ее?
Риус поднял брови и ответил.
- Если верить книге, то попавшие в тело облака просто исчезают. Как вы понимаете, куда, они сообщить уже не могут.
- Что же делать? - молодой дракон выглядел жутко испуганным.
- Тихо, мальчик. Мы сделаем все, что в наших силах. Для начала придется провести обряд очищения.
Обернувшись к Танарусу, он продолжил:
- Вызови младших послушников, пошли тревогу. Сбор у камня на входе в город. С теми, кто явится раньше, начнешь стрелять по охотнику заклинаниями разгона облаков, опоздавшие присоединятся по ходу.
- Хорошо.
Дракон только на выходе обернулся на сына. Тот произнес тихо:
- Я знаю. Сейчас ты скажешь 'Все будет хорошо, Ори. Все будет хорошо'.
Танарус улыбнулся, но глаза его оставались печальными.
- Рив, мы не первый день знаем друг друга, - позже спросит он, - Скажи мне. Шансов ведь нет?
Некоторое время от мудреца ни поступит даже крохотного сигнала, затем он ответит:
- Шансов почти нет, Тан. Мне очень жаль. Остается только надеяться.
А потом на горизонте появится охотник и дракон на пару дней забудет обо всем. Выстроившись полукругом, послушники во главе с драконом встретили охотника. Сначала Тану казалось, нет ничего проще, чем бросая простенькие заклинания отрывать от тучи клоки рассеивая их. Но силы постепенно шли на убыль, а туча продолжала напирать. Молодые советники сменяли друг друга, а дракон все стоял. К полуночи рядом встал Авермус, лекарь Семи ветров. Так они и стояли до рассвета плечом к плечу, расстреливая надвигающуюся тучу. Вскоре к ним присоединилась Изма, не выдержав ожидания, она связалась со старейшинами и теперь тоже стояла, упрямо нахмурив лоб, и сосредоточенно пальчиками бросала в небо наговоры. Танарус укоризненно посмотрел на нее, но получив в ответ яростный взгляд, промолчал.
Меж тем в кабинете у Старейшины собрался цвет городских умельцев. Обряд очищения проводился в Лазурной стране редко. Способных к этому драконов было много, но сам обряд для очищаемого был крайне тяжел. Не многие могли это выдержать. Вот чего так боялся Риус. Связь жертвы с охотником была уже очень крепка, и порвать ее не так уж и просто.
Ароматный дым клубился по помещению мешая дышать и думать. Это было первым барьером для охотника. Старейшины шепотом переговаривались, ожидая Риуса.
На кухне же под присмотром мудреца вовсю шло приготовление зелий. Зеленоватое, со вкусом водорослей, рецепт которого Риус не доверял никому, ослабляло защитные функции сознания. Первой ступенью очищения было проникновение чужеродного разума через защитные барьеры вплоть до закоулков сознания очищаемого. Как-то так вышло, что вредоносные заклинания, приводящие к гибели старались укрыться в самых потаенных местах. На задворках. Привороты были устроены иначе и Знающий мог снять их одним поглаживанием по голове.
Бесцветное, из слез ребенка в сочетание с нужными наговорами помогало освободить дух. И вот эта стадия была самой трудной. Старейшины должны были вырвавшийся из оков тела дух не упустить, задержать. В это время сам Риус должен отсечь все каналы, связывающие мальчика с охотником. Тут главное стерильность. Ни один отросток не должен остаться. Иначе все пойдет насмарку.
Наконец коктейль был готов. Оригон дрожащими руками поднес ко рту чашу. Первый глоток, второй, а когда была выпита последняя капля, биение его сердца замедлилось, а веки налились тяжестью.
- Мальчик спит, уважаемые, - заметил кто-то из присутствующих.