Вечером Жанна и Раиса отправились в гостиницу "Ростовчанка", предварительно узнав, в каком районе города она находится. Это было малоизвестное место, спрятавшееся в узкой улочке старого города. Здешние дома были пришельцами из позапрошлого века. Одни выкупались предприимчивыми людьми, которые устраивали офисы: и место проходное и от центра недалеко, каких-то десять минут ходьбы, в других маялись старожилы и терпеливо ждали капитального ремонта.
В одном из зданий и находилась нужная девушкам "Ростовчанка". Фасад гостиницы был окрашен в оранжево-желтый цвет, за блестящими стеклопакетами окон виднелись зеленые жалюзи, поэтому все здание напоминало громадный сказочный цветок, случайно распустившийся среди отбросов. Таких "цветков" здесь было несколько, и они разбросались по всей улице.
Раиса прочла вывеску на здании и приказала подруге остановиться.
- Я проеду дальше, не хочу светиться возле входа, - прошептала Жанна.
- А почему ты шепчешь? - удивленно вскинула брови Ракова, - не бойся, тебя никто не услышит.
- Я трясусь, как заяц, чудом избежавший участи быть съеденным. Сердце так и выпрыгивает из груди.
- Жаль, что ты за рулем, а то неплохо было принять на грудь пятьдесят граммов коньячку. Для успокоения.
- Позже примем на грудь, если будет на то причина.
- Причина всегда найдется! - заверила ее Рая, но уточнять какая именно - плохая и хорошая - не стала. Пусть подруга надеется на лучшее.
Она выпорхнула из лимонного автомобиля и бодрым шагом поспешила к гостинице.
В небольшом холле стояли два ярко-оранжевых диванчика, между ними - круглый стол со стеклянной столешницей и одинокое дерево, чем-то похожее на уличную тую. Прямо перед ней находилась стойка ресепшена, за которой маячила миловидная девушка. Она так приветливо улыбнулась, причем это была не дежурная улыбка, что Ракова подумала: её здесь очень ждали. Она ответила на приветствие и сразу приступила к делу.
- Скажите, у вас остановился Матвей Еременко?
Хотела объяснить причину своего интереса, но вовремя опомнилась: это не советское прошлое, когда надо было расшаркиваться перед грозным администратором гостиницы, чтобы получить нужную справку или проскользнуть в номер к приятелю.
Раиса то время не застала, но была наслышана от старших товарищей, переступивших ту возрастную границу, за которой они предпочитали больше говорить о прошлом, чем о настоящем или будущем.
Девушка заглянула в экран компьютера, бойко водя "мышью".
Можно подумать, она не помнит всех постояльцев, - мысленно фыркнула Райка, - в этом миниатюрном здании всего-то номеров десять, не более.
- Да, ест такой, - наконец-то, заявила администратор, отрываясь от экрана. - Матвей Еременко остановился в седьмом номере.
- А вы не знаете, он у себя?
- Извините, не знаю, десять минут назад я начала свой двенадцатичасовой марафон, - с извиняющейся улыбкой пояснила она, - но могу позвонить ему в номер. Или вы сами поднимитесь?
- Спасибо, в другой раз, - торопливо перебила ее Ракова, еще раз поблагодарила и попрощалась. У дверей оглянулась и спросила, - Матвей еще долго пробудет в нашем городе?
Девушка снова сосредоточилась на данных компьютера.
- Срок оплаты за номер истекает завтра.
- Уже завтра? - удивилась Раиса и поспешила с новостью к подруге.
- Он завтра уезжает? - трагическим голосом повторила Гоголева и чуть не плача сказала, - ну, почему у меня все не так, как у нормальных людей?!
- Откуда ты знаешь, как всё происходит у нормальных, - зло обронила Рая. Она не смогла помочь подруге, не успела разработать план неожиданной встречи с мужчиной ее мечты, отсюда и злость.
Жанка продолжала причитать и размазывать выступившие слезы. Райка не вмешивалась в ее монолог-страдание, лишь протянула упаковку бумажных салфеток и отвернулась, чтобы не видеть скорбной мимики на ее лице.
- Рая! Это он! Это он! - придушенным шепотом произнесла Гоголева и стала тыкать пальцем в мужчину, который проходил по тротуару мимо их автомобиля. В его руках была дорожная сумка.
- Быстро заводи машину! - скривив рот, приказала Ракова подруге.
- З...зачем? - прогундосила та, заикаясь.
- Проследим за ним! И не надо меня ни о чем спрашивать! Трогай, трогай!
Жанна послушалась и медленно тронула "Aуди" с места.
Пока они пререкались, Матвей успел завернуть за угол. Когда автомобиль выехал на другую улицу, девушки увидели Еременко. Он стоял у обочины, у его ног притулилась дорожная сумка. Мужчина не "голосовал", желая остановить частника, просто замер у дороги и смотрел вдаль.
- Наверное, ждет такси, - предположила Жанна.
- Такси по вызову подъехало бы к гостинице, - логично сказала Рая.
- Тогда почему он здесь?
- Пойди и спроси!
- Прямо так пойти и спросить?
- Для начала надо проехать мимо, остановиться возле него, сделать удивленное лицо и тогда спросить.
- А выходить из салона нужно или можно спросить через окно? - задумчиво поинтересовалась Жанна, пристально наблюдая за одинокой фигурой мужчины.
- Я тебя сегодня придушу! - доброжелательно пообещала Ракова.
Подруга встряхнулась и двинулась со средней скоростью по улице. Автомобиль сначала проехал мимо, потом сдал назад, благо улица была пустынной, Жанка перегнулась через подругу и окликнула Матвея. Тот повернул голову. Сначала на его лице не отразилось никаких эмоций, потом повисло удивление, за ним радость.
- Жанна, здравствуйте, - поздоровался он и улыбнулся.
- Здравствуйте, а мы мимо проезжали, смотрю - вы стоите. Кого-то ждете?
- Друг обещал до вокзала подкинуть, но что-то опаздывает.
- А вы уже уезжаете?
- Все дела сделал, пора домой.
- Садитесь, мы вас довезем до вокзала, - вмешалась в разговор Рая, которой надоела черезоконная беседа.
- Спасибо, а то я на поезд опаздываю, - поблагодарил он, подхватил сумку, бросил ее в багажник и сел на заднее сидение "Ауди".
Гоголева познакомила подругу с Еременко. Раиса обернулась и по достоинству оценила симпатичного блондина с серо-голубыми глазами.
- Приятно познакомиться, - кивнул Матвей и спросил, - как вы думаете, Жанночка, поспеем мы к поезду по вечерним пробкам?
- Будем стараться, - успокоила его Гоголева, лихо обгоняя внедорожник, замешкавшийся на светофоре.
Раиса постучала пальцем по лбу, выполнившим роль дятла, скосив при этом глаза, чтобы видеть шустрого водителя. Потом повернулась к водителю лицом и покрутила тем же пальцем у виска, будто вкручивала винт для ускорения сообразительности. Проделала это незаметно для гостя из Саратова. Жанна пошевелила бровями, намекая на непонимание.
Тогда Рая задала наводящий вопрос.
- Жанна, а ты сегодня в сервис не заезжала?
- Зачем? - удивилась та.
- Ты же говорила, у тебя что-то постукивает и побрякивает при езде, - "напомнила" она.
- Да, точно, - спохватилась подруга, - но сегодня утром ничего не постукивало, я и забыла. А сейчас снова начало.
В салоне повисла напряженная тишина. Шум автомобилей мешал расслышать неполадки в работе двигателя.
- По-моему, всё нормально, - успокоено протянул спешивший на вокзал пассажир.
В этот момент двигатель "сдулся", автомобиль замер посередине дороги.
- Все-таки это случилось, - упавшим голосом сообщила Жанна. - Матвей, сколько у нас есть времени?
- Двадцать минут.
- Если остановить такси, то можно успеть, - быстро посчитала Раиса и расстроенным голосом добавила, - а мы с Жанной позвоним в сервис и будем ждать помощи. И за это время многое узнаем о себе от проезжающих мимо водителей... Кстати, ты включила аварийные огни?
- Естественно!
- Я разбираюсь в автомобилях, - предложил свои услуги Еременко. Покидать салон он не спешил.
- Нет, не нужно, моя "Ауди" находится на гарантии, так что лучше в ее внутренностях не копаться, - пресекла его порыв Гоголева. - У нее такое бывает: отдохнет немного и снова поедет.
- Такой надежный автомобиль, практически новый и барахлит? - удивился Матвей. - Вам надо от него избавляться, пока срок гарантии не истек.
- Я так и сделаю, - пообещала она. - Спасибо вам за совет и прощайте.
Мужчина ее не слушал, и хлопал себя по карманам.
- Я, кажется, паспорт и кошелек в номере оставил. Хорошо, что кинулся здесь, а не на вокзале.
- Теперь вы точно на поезд опоздаете.
- Придется переночевать в гостинице, тем более мой номер оплачен до завтрашнего дня.
- Вы можете временно побыть моим соседом, - осмелела Жанна, - я в том смысле, что могу дать вам ключ от квартиры родственников.
- Но ты же им еще... - начала Рая и вовремя осеклась. Пусть поступает так, как считает нужным. Мы потом проверим, кто такой Матвей Еременко.
- Ваше предложение очень кстати, - обрадовался мужчина, - я не знаю, удастся ли мне взять билет на завтрашний день, время отпусков еще не прошло.
- Тогда мы сейчас вернемся в гостиницу, вы возьмете свою потерю, по дороге завезем Раечку и поедем домой...
С раннего утра Жанне позвонила Ракова и приказала ей на сегодня взять отгул. О Матвее она ни словом не обмолвилась. Подруга согласилась и сама рассказала, как чудно они провели вечер. Долго болтали, потом он пошел ночевать к своим родственникам.
- И не намекал, чтобы остаться? - хмыкнула Рая.
- Представь себе.
- А если бы...
- А если бы намекнул, то я бы... не дала ему ключ от соседней квартиры.
- Взрослеешь на глазах, - похвалила подруга и отключилась.
Повертела в руках мобильник, потом осторожно положила его на кровать рядом с собой, будто он был сделан из хрусталя. Отвернулась, чтобы он не попадался на глаза.
- А что я теряю, если ему позвоню?! - вслух вопросила себя Раиса. - Тем более у меня есть веская причина: меня Жанна попросила навести справки о саратовском жителе Матвее Еременко... Неужели это судьба?.. Какая судьба! - тут же гневно возмутилась она. - У нас не может быть ничего общего. Он женат, а я... с ума схожу от одиночества, причиной которого явилась сама. Постоянно думаю о нем и ругаю себя последними словами. Видишь ли он не так, как мне бы хотелось, предложил выйти за него замуж. Я не просто отказала, а еще сказала какую обидную глупость. Уж, не упомню, какую. Он едва не грохнулся в обморок, покраснел, как вареный рак, развернулся и ушел. И даже не оглянулся ни разу. Я решила, что завтра он прибежит ко мне, как не раз бывало, и снова попросит выйти за него замуж. Попросил, но не меня, а эту дуру Семенову, которая сохла по нему с первого курса. А я осталась на бобах... Так мне и надо! А еще других учу уму-разуму. Как говорит про себя Жанка - полная кретинка. Нет, она говорит, полная идиотка. Я недалеко от нее ушла, я полная идиотка, что отказалась выйти замуж за парня, которого обожала! Любила до сумасшествия! У меня начинала кружиться голова, заплетаться ноги и жечь в желудке, когда он появлялся на горизонте. Но я быстро брала себя в руки: изображала утомленную усталость от прожитых двадцати лет, напускала безразличие и еле сдерживалась, чтобы не повиснуть у него на шее. Я так боялась этого нездорового обожания, что отказалась выйти за него замуж. Думала, что растворюсь в нем окончательно, перестану существовать, как личность, не достигну того, о чем всегда мечтала. Позже я поняла - любимый мужчина не может быть помехой на пути совершенствования! Он помощник, поддержка, опора... И еще поняла - как плохо мне одной без моего чудного, доброго, лучшего на свете Женьки Лаптева. И пусть он принадлежит Семеновой, но в душе он мой!.. А недавно мне позвонил еще один мой сокурсник и доложил, что ему звонил Лаптев и спрашивал обо мне. И зачем-то просил дать номер моего мобильного телефона. Тот отказался, но обещал дать мне номер его мобильника, чтобы я сама решила, стоит нам общаться или не стоит... До сегодняшнего дня я трусила. А что я, собственно, теряю? Вот возьму и позвоню! Вот прямо сейчас возьму и позвоню!.. Или чуть позже, когда он будет на работе. Зачем создавать человеку проблемы в семье?..
Рая позвонила около десяти, когда стояла на пороге своего музея.
Евгений сразу догадался, кто звонит, едва она назвала его по имени, будто сомневалась, он это или не он?
- Райка, я так рад, так рад! - счастливо завопил Лаптев. Девушка осмотрелась по сторонам, решив, что его слышит весь город. - Я спрашивал у всех общих знакомых, как с тобой связаться, но мне никто не помог. Ты их об этом просила? Неужели я тебе так неприятен? - испуганно спросил он.
- Вроде бы глупым ты никогда не был, - пролепетала она. Язык плохо поворачивался во рту, будто туда пришелся укус вездесущей пчелы.
- Рая, я был глуп! Я был ужасно глуп, когда женился тебе назло. Я тебя по-прежнему очень люблю.
- Ты не можешь меня любить, ты женат, - протараторила девушка, разглядывая шустрого воробья, скачущего с ветки на ветку. Он помогал ей держать себя в руках и говорить спокойно. Язык стал обычного размера после пилюли- заявления, которым ее попотчевал Евгений.
- Я уже свободен. На прошлой неделе мы развелись, так и не став близкими людьми.
- Семенова дала тебе развод?! Я думала, она в тебя вопьется, как клещ, и не выпустит.
- Я не хочу говорить о своей бывшей жене, - повел себя по-джентльменски Женька. - Лучше расскажи о себе.
Его просьбу Ракова оставила без внимания. Вернее, она еле-еле сдержалась, чтобы не сказать, что ей плохо без него, что она постоянно думает о нем. Думает, страдает, мечтает, развлекает себя и подругу выдуманными байками, чтобы не умереть от горя и тоски.
- Женя, ты можешь мне помочь в одном вопросе? - деловым голосом попросила девушка.
- Всегда готов!
В этом был весь Евгений Лаптев: он не стал вставлять ненужных слов, типа, для тебя я готов свернуть горы, он сразу откликнулся на просьбу. И Раиса была уверена - добытым им сведения можно доверять...
- Я постараюсь сегодня заняться твоим делом, - сказал он, внимательно выслушав подробности.
- Делом моей подруги, - поправила его Рая. Она не хотела, чтобы он подумал, что Матвей Еременко имеет к ней отношение, а некую Жанну Гоголеву она придумала для отвода глаз, как это часто бывает.
- Сегодня пятница, - задумчиво пробормотал Евгений.
- Пятница, - подтвердила она.
- Думаю, мне хватит одного дня, чтобы собрать сведения о Матвее Еременко. У меня много друзей, которые способны без проволочек предоставить нужную информацию. А вечером я сяду в автомобиль, и уже завтра буду у тебя.
- Как у меня? - испугалась Ракова.
- А ты что-то имеешь против? - хитрым голосом спросил он.
- А зачем тебе приезжать, если можно всё рассказать по телефону.
- Для того, чтобы посмотреть в твои необыкновенные глаза и спросить: Райка, ты выйдешь за меня замуж?
Внезапно земля содрогнулась от сильного толчка, почва уплыла из-под ног девушки. Хорошо, что на помощь пришел музейный охранник, стоящий неподалеку. Он поддержал ее и спросил, не нужен ли врач.
Женька услышал, как в ответ на его вопрос в телефоне сначала что-то зашуршало, затем вдали раздался чужой голос.
Он испугался: ведь я не додумался спросить, замужем ли она? А разве меня это остановит?
Конечно, он мог быть более настойчивым, узнать ее номер телефона и позвонить. Но твердил себе, что для начала надо завершить все дела с разводом. А потом... А потом стал уверять себя, что в одну реку два раза не входят.
- Женя, - услышал он тихий голос Раисы, - ты приезжай. Я буду тебя рада тебя видеть. И не совершу больше той глупости, которую совершила восемь лет назад.
- Мы начнем нашу новую жизнь с той точки. Мы повернем течение в обратном направлении: ты не отказывала мне, я никогда не был женат. Иначе и быть не могло. Я всегда любил и буду любить только тебя одну.
- Я тоже любила только тебя...
Ракова прогулялась вокруг здания музея, чтобы успокоить возбужденную нервную систему, а потом позвонила подруге. Не стала ничего рассказывать о возможных изменениях в своей жизни: надо было начинать рассказ с самого начала, а ей не хотелось возвращаться в прошлое. Она коротко доложила, что Лаптев обещал всё узнать о Еременко.
- Рая, я послушала твоего совета и потревожила своих соседей. Сначала они перепугались, решили, что случилось что-то страшное с их квартирой, но я их быстро успокоила.
- И что они тебе рассказали?
- Рассказали, что у них, действительно, есть родственник в Саратове, зовут его Матвей Еременко, он приходится главе семьи троюродным братом.
- Ты описала им Матвея?
- Описание совпадает. Чтобы окончательно убедиться, можно этого братца щелкнуть на мобильник и послать им фото. Но папарации из меня никудышный, вдруг Матвей заметит, как я ему объясню свой порыв?
- Жанна, не усложняй себе жизнь! Узнала, что у них есть такой родственник из Саратова, описание совпадает, что тебе еще надо?!
- Хорошо бы, чтобы подтвердил еще Лаптев.
- Завтра ближе к вечеру он будет в Ростове, а сегодня посвятит день твоему Еременко. Кстати, где он?
- Поехал на вокзал. Я хожу из угла в угол и молю Бога, чтобы ему не удалось приобрести билет на поезд.
- Если имеет на тебя виды, то приложит все силы, чтобы билетов не было.
- Хорошо бы...
Через час вернулся Матвей. Взглянув на его счастливое лицо, Гоголоева решила, что ему повезло и билет у него в кармане. Но не тут-то было. Оказывается, он взял билет только на вторник, на более раннее время билетов не было.
Жанка подсчитала, что в ее распоряжении три дня, вспомнила тоскливую песню Пугачевой о трех счастливых днях и внезапно загрустила. Еременко принял ее грусть на свой счет.
- Я могу перебраться в гостиницу, чтобы вас не беспокоить.
- Нет, что вы, - слишком поспешно сказала она, - вы меня нисколечко не беспокоите.
Разговор прервал звонок в дверь.
На пороге стоял незаменимый Геннадий Ветров.
- Что тебе нужно? - недовольным тоном поинтересовалась Жанна, выныривая из прихожей и закрывая за собой дверь.
- Почему ты не на работе?
- А почему ты пришел? Следишь за мной?
- Просто проезжал мимо.
- И решил заглянуть, зная, что в это время я всегда на работе?
- Увидел тебя в окне.
- Ага, увидел, - разозлилась она, - а я- то решила, что игры в белых и красных давно закончены. Неужели мой папенька не убрал слежку в лице подобострастного и преданного ему усатого няня?!
Слишком длинная для понимания фраза спутала мысли Геннадия. Он хлопал глазами и ждал продолжения, которое позволит ему понять смысл "наезда".
- Хватит меня контролировать! - взвилась девушка.
- А кто тебя контролирует?! Я проезжал мимо, увидел тебя в окне и решил, что ты заболела, поэтому заглянул в гости, думаю, вдруг помощь моя нужна.
- Помощь не нужна, но любезность оказать можешь.
- Какую?
- Иди отсюда!
- Жанна, ты очень изменилась в последнее время. Сначала эта прическа, потом странные наряды, а теперь еще и характер испортился. Раньше...
- Раньше я была бессловесная бледная поганка, а теперь превратилась и кровожадный цветок.
- Кровожадных цветков не бывает, - проявил знание ботаники Ветров.
- Еще как бывает, - с угрозой заявила Гоголева, - например, мухолов. Его цветки ловят мух и с жадностью расправляются с ними.
- Да, ладно, - испуганно пробормотал молодой мужчина и поскреб выбритый затылок.
- Так что иди милый мой подобру-поздорову.
- А почему ты дома? - не унимался Генка.
- У меня отгул! Решила заняться генеральной уборкой. Еще есть вопросы?
- Нет, - отрицательно замотал головой парень, - так бы сразу и сказала.
- И не говори маме, не надо, - произнесла она таким тоном, как говорил Саид в легендарном кинофильме "Белое солнце пустыни", когда забирал ружье у обалдевшего басмача. Но смягчилась и пояснила, - а то она примчится и будет мешать мне заниматься хозяйственными делами.
- Ладно, не скажу... А может я....
Жанна захлопнула дверь, не услышав продолжения. Вернулась в квартиру и застала Матвея с ножом в руках. Он ловко чистил картофель.
- Любишь жареную картошку? - спросил он, продолжая начатое дело.
Девушка думала, что его заинтересует приход мужчины, чей голос раздавался на всю ивановскую. Но если и заинтересовал, то он умело это скрыл.
- Люблю, - ответила она и села на стул, подсунув ладони под себя. При этом по-детски замотала ногами.
Еременко взглянул на нее и улыбнулся.
- Ты похожа на маленькую девочку, которая проголодалась и ждет, когда ее пригласят к столу.
- В детстве я никогда не испытывала чувства голода, накормить меня была большая проблема. Да, и сейчас я не делаю из еды культа.
- А готовить умеешь?
- Честно?
- Честно.
- Не для кого, а для себя лень. В рабочие дни обедаю в кафе, выходные провожу у родителей. - Жанна напряглась: сейчас Матвей спросит, кто ее родители? Но его больше занимал картофель.
- На чем будем жарить?
- На растительном масле.
- Доставай!
Нерадивая хозяйка захлопала дверцами шкафов и задумчиво произнесла:
- Кажется, масло закончилось. Но это не беда, я сейчас быстренько сгоняю в магазин.
- Давай лучше я, - предложил мужчина.
- Ты этот район хорошо знаешь?
- Я, вообще, в Ростов приехал в третий раз. Первые два раза был в детстве и отрочестве.
- Вот видишь! - попеняла ему девушка, будто выражала неудовольствие подобным игнорирование южной столицы. - Ты дольше будешь искать магазин.
- Тогда я переберусь в соседскую квартиру, которая стала мне временным пристанищем.
- С чего вдруг? - удивилась она.
- Но ты меня почти не знаешь...
- Не говори ерунды... Я скоро...
Первое, что спросил Матвей, когда она вернулась, были слова.
- Жанна, я ты на все выходные переберешься к родителям?
- Нет, все выходные я поведу с тобой, а родителям найду, что сказать...
Субботнее августовское утро выдалось солнечным. Наконец, тучи перебежали в другое место, небо очистилось.
Лучик солнца кольнул Жанку в глаз, она сонно перевернулась и уперлась во что-то мягкое. Открыв глаза, она увидела рядом с собой Матвея.
- Доброе утро, красавица!
- Привет, - ответила она хриплым голосом.
- Пора вставать, уже почти полдень.
- Неужели? Если учесть, что мы заснули ближе к утру, то полагается вздремнуть еще пару часиков.
- Вставай, соня! Или тебе подать завтрак в постель?
- У меня прослеживаются дворянские корни, но я барства не приветствую. Так что завтракать будем в кухне. Что тебе приготовить? - спросила она, вскакивая с постели.
- Вчера ты утверждала, что кухня не то место, где ты любишь проводить время.
- Для любимого мужчины я готова поступиться принципами, - вырвалось у Жанны. Нашептывать ответные слова любви лунной ночью это одно, в громко произносить их ярким днем это другое.
- Иди ко мне, моя девочка, - нетерпеливо произнес Матвей и протянул руки для объятий.
Девушка не стала спорить и спрятала пунцовое лицо у него на груди...
- Какие у нас на сегодня планы? - задал вопрос Еременко, намывая посуду после завтрака.
Не мужчина, а клад, - подумала Гоголева, исподтишка любуясь им. - И почему таких жены бросают?
Вчера Матвей ей рассказал, что бывшая супруга нашла ему замену. Замена оказалась жирным боровом с кругленькой суммой в различных банках, в том числе и зарубежных, и многочисленной недвижимостью по всему миру. В итоге разбогатевшая дама больше нежилась на заморских курортах, чем проживала в России. После развода они ни разу не встречались.
- Ты ее любил? - спросила Жанна Матвея, выслушав его грустную историю.
- Конечно, любил. И все годы после развода продолжал любить, пока не встретил тебя.
- А хотел уехать и даже не попытался встретиться, - с обидой заявила она.
- А зачем я тебе? Женщины любят богатых, а я бизнесмен средней руки. Очень средней руки, - с усмешкой произнес он.
- Сорок лет живешь на свете и ничего в женской психологии не понимаешь!
- Можно прожить всю жизнь рядом с женщиной и не разобраться в нейдо конца, - философски заметил он. - Не все такие открытые, как ты. У тебя всё написано на лице.
- Я знаю, - печально вздохнула Жанна. Она всегда считала это своим недостатком. Думала, что переборола его, но нет...
- Так что мы будем делать? - снова спросил Еременко, вырывая Жанну из воспоминаний о вчерашнем дне.
- Поехали на Дон, позагораем.
- Поехали, - поддержал ее инициативу мужчина.
- Только я сделаю два звонка: маме и Раисе.
- Жанна, никогда не надо отчитываться передо мной. Ты не тот человек, который может сделать другому больно...
Уже вечером, когда они сидели в кафе и любовались лунной дорожкой на глади реки, ей позвонила Рая.
- Жанна, ты где?
- На левом берегу.
Никто из жителей города не прибавлял название реки Дон, все и так знали, о чем идет речь. Левый берег Дона прославился не только известной лирической песней, но и большим количеством питейно-закусочных мест, где можно приятно провести время без значительного материального урона.
В одном из них сидели Гоголева с гостем из города Саратова, который стоял на величественной Волге.
Жанна бывала в Саратове и знала, какая широкая и красивая река в том месте, но свой Дон-батюшка она любила и не боялась сравнений.
Матвей не прислушивался к разговору и с аппетитом поедал шашлык.
- Рая, у тебя что-то случилось? - напряженным голосом спросила Гоголева у подруги.
- Приехал Женя, - очень тихо доложила она, будто его прибытие было под строжайшим секретом, доверить который можно лишь Жанне. - Все хорошо. Ты меня поняла?
- Очень хорошо, что... у тебя всё хорошо, - запуталась в словах девушка, пряча глаза от Еременко.
- Все подробности позже. Так что можешь ничего не бояться и смело выражать свои чувства.
- Спасибо...
Ночь пролетела незаметно, они уснули на рассвете.
Воскресенье было решено провести в Таганроге - родине Антона Чехова.
Добирались они на автомобиле Гоголевой. Она легко вела "Ауди", ветер лохматил ее волосы, рядом сидел Матвей и постоянно поворачивал голову в ее сторону, словно проверял, существует она на самом деле или нет. А она не верила, что всё происходит именно с ней...
Вернулись они поздно, родной город встретил их пустыми дорогами и зажженными фонарями.
- Как жаль, что мне завтра на работу, - пробормотала, засыпая, Жанна.
- А не пойти нельзя?
- Не-а, у нас и так половина работников в отпусках. Но я постараюсь смыться пораньше.
Но утром она никуда не пошла, у нее поднялась температура, отчего ее знобило и ломило суставы. Матвей укрыл ее теплым одеялом, напоил чаем и вызвал терапевта.
Старушка-божий одуванчик, которой впору сидеть на завалинке и греть косточки под палящим солнцем, а не ходить по вызовам, долго изучала шкалу термометра. При этом она осудительно покачивала головой: то ли не верила, что у больной высокая температура, то ли ее возмутил тот факт, что такая молодая девушка не смогла самостоятельно справиться с заболеванием, а побеспокоила загруженного терапевта. В итоге решила отомстить за всё сразу. Для начала проверила горло, глубоко засунув чайную ложку, услужливо принесенную мужчиной, чем едва не вызвала у больной рвотный рефлекс. Потом стала тыкать в спину холодным стетоскопом, издевательски повторяя: дышите не дышите, а больная вспомнила мультфильм про кота Леопольда, где доктор-пес говорил: мышите не мышите, и начала нервно подхихикивать, чем окончательно вывела из себя "одуванчика". Она поставила диагноз - ОРВИ и написала длинный список лекарств, которые надо пить горстями. Список был не только длинным, но предназначался для особо одаренных людей: людей, которые легко читают "филькину грамоту". Ни Гоголева, ни Еременко не поняли ни одного слова из этого списка. Они немного поспорили. Девушка утверждала, что не будет пить никаких лекарств, а мужчина принялся рассказывать о нерадостном будущем, которое наступит, если просто так лежать и страдать, не предпринимая попыток для избавления от хвори. В результате ему надоел бессмысленный спор, он прихватил список и отправился в аптеку, где работают люди, способные понять, что в нем написано.
А Жанка в это время позвонила маме и бодрым голосом доложила, что она на работе и у нее хорошо. Потом набрала Раису. Та посочувствовала и одновременно порадовалась, что надлежащий уход ей обеспечен.
- Быстро рассказывай новости, пока Матвей не вернулся! - поторопила ее больная подруга.
- Матвей Еременко, сорок лет, проживает в Саратове, прописан по улице..., разведен, детей нет, у него небольшое кадровое агентство, которое скоро вливается в крупную компанию, головной офис находится у нас в Ростове. Поэтому он сюда и приехал. Женька привез фотографию, правда на ней Матвею не больше двадцати пяти. Конечно, изменения на лицо, то есть на лице, но он все равно узнаваем. Так что можешь успокоиться - перед тобой не проходимец. Не хотелось, чтобы в твоей жизни появился очередной Наум Рысс. Бр-р-р! И что за фамилия такая - Рысс?! Я бы от мужчины с подобной фамилией бежала без оглядки, только пятки бы сверкали.
- Причем здесь фамилия, - отмахнулась Гоголева. - Если бы у твоего будущего мужа была фамилия Дураков иди Мордастиков, ты бы за него замуж идти отказалась?
- Не знаю, не задумывалась. Кстати, забыла сказать, - начала безмятежным голосом Рая, сделала многозначительную паузу, собралась с духом, а затем выпалила на одном дыхании, - а я замуж выхожу за Лаптева!
- К... когда вы успели сговориться?
- На это ушло бесконечных восемь лет, - пространно пояснила Ракова, - и не спрашивай меня ни о чем, иначе я расплачусь.
- Райка, я рада за тебя, а о своих тайнах расскажешь, когда сочтешь нужным... - и тут же ей возмутилась, - ну, ты молчунья! А вспомни - я всегда утверждала, что у тебя живет печаль в душе. Ты была грустным клоуном, сама страдала, а старалась растормошить меня.
- Благодаря тебе я и держалась на плаву. До нашего знакомства я медленно умирала, но никогда не показывала вида.
- Я тобой горжусь!
- А я желаю тебе счастья с твоим Матвеем.
Как обе девушки не держались, но все равно зашмыгали носами.
После телефонного разговора Раиса быстро привела себя в порядок и вернулась в рабочий кабинет как всегда собранная, подтянутая и с дерзко вздернутым подбородком.
А Жанна еще немного поплакала в подушку, вспоминая о завтрашнем дне, когда ее гость вернется к себе в Саратов.
Постепенно веки начали слипаться. Уже покидая явь, девушка почувствовала подступающую к горлу тошноту и едва успела добежать до туалета. Ее рвало долго и мучительно. После этого она переместилась в ванну и умылась холодной водой. Полюбовавшись на свое отражение в зеркале, назвала себя зеленой истощавшей жабой, криво ухмыльнулась, вернулась в кровать и моментально отключилась.
Жанна не слышала, как вернулся Матвей с пакетом продуктов и лекарствами. Он постоял на пороге спальни, внимательно изучая ее бледное изможденное лицо и, стараясь не шуметь, переместился в кухню...
На следующий день Гоголева почувствовала себя совершенно здоровой и засобиралась на работу.
- Я ненадолго, сделаю кое-какие дела и вернусь - хочу проводить тебя, - сказала она, обращаясь к непонимающему Еременко: еще вчера она едва перемещалась по квартире, больше лежала, укрывшись грудой одеял, и тихо постанывала во сне, а сейчас спешит на свою обожаемую работу.
- Жанна, тебе только кажется, что болезнь отступила, - ласковым голосом начал он, заправляя ей волосы за уши, - уже к полудню температура вновь поднимется, тебя снова начнет знобить...
- Нерадостная перспективка, - прервала поток грустных предсказаний девушка. Она вспомнила о своем недостатке - оттопыренных ушах и сразу вернула взлохмаченные пряди на место, прикрыв любопытные ушки.
- Я прекрасно себя чувствую! Старенькая докторица ошиблась с диагнозом. У меня случилось обычное отравление!