Каждый раз чердачное помещение вызывало у Капитолины Ложкиной странную дисгармонию. На чердаке она задыхалась - воздух был спертым, и мечтала поскорее покинуть неприятное место. Нехватка воздуха, скажем честно, была не основной причиной бежать без оглядки: Ложкина никогда не отличалась бесстрашием, на чердаке ей было безумно страшно, сердце в груди исполняло ритмичный танец. Да что там сердце, ее всю трясло, как будто ее продержали пару часов в морозильной камере. Но надо отдать должное - с боязнью чердачного помещения боролась, от посещений места страха не увиливала, тем более причина для посещения всегда находилась. Сама ее придумывала.
Поиски клада ее занимали не в той мере, как сестру Владу. Капитолина мечтала увидеть... привидение. Отсюда и двоякость чувств - и боится задержаться на чердаке лишние полчаса и горит желанием встретиться с привидением. Капа уверена, что старые дома кишат привидениями, однако не все привидения желают вступить в контакт с обитателями дома.
Потому Капа и пыталась избавиться от страха. Чего не сделаешь ради исполнения мечты.
Всё в прошлом, но мелкая дрожь ее била по-прежнему. И нервировала: тетке лет под самое не хочу, а она трясется от страха в собственном доме, как заяц в лесу с волками. На чердаке женщина забывала о возрасте, возвращалась в детство, вспоминала, как забивалась в угол, набиралась терпения и ждала, затаив дыхание. А сердечко выпрыгивало из груди, и казалось, что громкий набат выдаст ее местонахождение, привидение почувствует присутствие живого человека и не выйдет... из стены, для примера. Когда-нибудь ей воздастся за терпение, за храбрость, и она увидит незримого обитателя дома, старожилу этого дома. Привидение прислушается, попытается уловить посторонние звуки, Капитолина свернется, обхватит колени руками, чтобы приглушить биение сердца. Обманет старожилу. Старожила успокоится, подойдет к маленькому круглому окошку, полюбуется яркой круглой луной, проплывет по запыленному помещению, посидит на сундуке, подумает о своем, о привиденском, затем отбросит крышку сундука, переберет старые вещи, Полюбуется подвенечным платьем, приложит его к себе, улыбнется, вспомнив былое, аккуратно сложит вещи обратно в сундук, опять полюбуется золотым блином луны, и уйдет так же, как пришло. В стену.
А Капа? А Капа умрет от страха. Сердце не выдержит нагрузки.
А может быть, молодое сердце выдержит. И Капа выдержит, в первую встречу не скажет ни слова. Оценит привидение с точки зрения агрессивности, так сказать. Мало ли что у него на уме? Вдруг оно, привидение, недаром бродит по дому: душа никак не успокоится. Причина в поведении при жизни. Капа уверена, что привидение женского пола, с женщинами легче найти общий язык. Женщина, женщина, потому представляет, как привидение прикладывает к себе подвенечное платье, перебирает одежду в сундуке. Мужчины и при жизни не любят красоваться, примерять, после жизни тем более не будут этим заниматься. Привидение мужского пола обязано пакостничать в доме. Никаких пакостей в доме не замечено, следовательно, привидение женского пола. Железная логика! Вернемся к причине... Женщина могла сотворить что-то нехорошее, теперь пытается загладить вину... Как? Она удерживает обитателей дома от проступков, обитатели дома ее участия как будто не замечают. Все идет своим чередом, пока.... в доме не происходит убийство.
К мысли, что у предка, ставшего привидением, подмоченная репутация, Капитолина Ложкина пришла позднее, уже после того, как вернулась в Лапки после неудачного замужества. И то не сразу. Воспитав в детстве кое-какую храбрость, приступила к осмыслению предстоящей беседы с привидением. Встречу считала почти случившимся фактом. Значит, первый раз промолчит, оценит, потом вступит в разговор. Ей интересно узнать о своих предках. Как жили, чем жили, что чувствовали. И в кого она такая уродилась. Невезучая рохля. Вдруг унаследовала свою невезучесть, свой характер от кого-то из предков. Интересно, что с ним произошло? Как он выбрался из несчастливого болота? Повествование о жизни родственника-двойника послужит ей примером для подражания. Сама она не знает, как стать другим человеком. Мысль о замаранной репутации пришла неожиданно, после чего Капка передумала общаться с привидением, которое способно вытворить что угодно. Лучше оставить его в покое. Ходит-бродит, никого не трогает, и ладно.
Но посмотреть на него одним глазком-то можно!
Желание затаиться и ждать никогда не пропадало, оно было в детстве, было в молодости, было в зрелые годы. В зрелые годы даже усилилось, потому что с возрастом ничего в ее жизни не изменилось. Как была рохлей невезучей, так рохлей невезучей и осталась. Все ее учат, все ее гнобят, а она знай себе молчит, в споры не вступает. И мучается.
Капа резко меняла свое отношение к привидению, прыгала из крайности в крайность: то складывала негативное мнение, то считала родственной душой. Неприкаянность вытекала из обоих мнений.
В случае с родственной душой, привидение приобретало черты самой Капитолины Ложкиной. Она видела себя в белых одеждах, с белым лицом, совершенно несчастным. Придумывала очередные причины, побудившие покойную прародительницу задержаться в доме: с ней расправился муж или жених. Она возложила на себя миссию по защите Капитолины, ее же двойника, от... мужчин. Не всех, конечно, а потенциальных мужей. Лучше быть одинокой - живой и здоровой, чем пожить в браке короткий период и упокоиться на кладбище. Потому нашептывает на ухо всякие несуразности о кавалерах, закладывает в голову собственные мысли - защищает.
Что у Капы за привычка - перекладывать с больной головы на здоровую! Кто виноват во всех ее бедах? Привидение женского пола, нашедшее приют на чердаке после того, как с ним (с ней) жестоко расправился муж-злодей.
Если бы подобные несчастья случались в семействе Ложкиных, об этом бы помнили, передавали из поколения в поколение... Зачем бы они стали передавать?! О плохом лучше забыть, вытереть из памяти, чтобы больше такое не повторилось: повторяя вновь и вновь, накликиваем беду.
Все придумки-сочинилки вертелись в голове при каждом появлении Капитолины на чердаке. Годы идут, бегут, что самое ужасное, но ничего не меняется. Взрослая женщина осталась девочкой с предрассудками, со страхами, с переживаниями, с глупыми мечтами.
Жаль внешность претерпела изменения...
Когда тетушка Липа уединялась на чердаке, Капитолина старалась ей не мешать, пусть пообщается с привидением. Нисколько не сомневалась, что общается. Потому с трудом преодолевает ступеньки, прикрывается разборкой вещей в сундуке. То еле-еле ходит, то вдруг забывает о хворях и карабкается по лестнице, не без помощи Капы, конечно. Никто Липу не заставлял, сама взяла на себя обузу. Мать давно предлагала выбросить на помойку "эту рухлядь", но отец одним видом дал понять, что вещи в сундуке вовсе не рухлядь, а некоторым лучше прикусить язык...
После смерти Липы Капа ни разу не поднималась на чердак. За дневником, впервые. Так была ошарашена заявлением Вальтера, что о привидении и думать забыла. Еще и на сундуке посидела, и дневник полистала. И осмыслить слова сестры тоже успела. Да, она слышала весь разговор. Не сказать, что заявление Владиславы ее не задело, зацепил за живое лепет Вальтера, который явился подтверждением слов сестры. Конечно, неприятно узнать, что тебя кто-то использовал в своей закулисной игре. Но лучше об этом узнать раньше, не тогда, когда ты дошел до определенного рубежа, решающего рубежа. Пока все можно вернуть в начальную точку, без крови и горьких слез. В ту точку, где она была счастлива в кругу своей семьи. Да-да, счастлива. Больше ей никто не нужен. И пусть на ней ездят все, кому ни лень, она смирилась. Сама виновата, подставила спину.
Любопытство не порок. Полюбопытствовала и довольно. Сейчас узнает правду, любую правду, они обсудят правду на семейном совете, взгрустнут, посочувствуют Липе, осудят свою невнимательность, и буду жить, как жили. Но теперь без тетушки Липы...
За время отсутствия Капитолины людей в столовой поубавилось - дом покинул по принуждению Вальтер Шагаль.
Когда припыленная Капитолина с паутиной в коротких волосах появилась на кухне без старой общей тетради в руках, Ложкины - не Ложкины поначалу нахмурились, напряглись. Влада улыбнулась и развела руками - на нет и суда нет.
- Вот и хорошо, вот и ладно, - заключил Сафрон Ефимович. - Будем считать инцидент исчерпанным.
- А Липа... - пробормотала Сима, - Липа ведь сама мне показывала фотографию сына, сама призналась, что родила. И не знала, что ребенок выжил. Что с этим делать? Если сын, правда, выжил, тогда зачем показывать чужую фотографию? Если сын умер сразу после рождения, то зачем его воскрешать? Или Вальтер... - Продолжать Сима не стала.
- Кто же теперь узнает, зачем она это сделала, - хмыкнула Фекла Мироновна и с неприязнью покосилась на родственницу мужа.
- Крыша поехала у нашей Липы, вот и весь сказ, - вынес вердикт бывший фермер, пристально оценивая стол с яствами, которых значительно поубавилось благодаря его стараниям.
- Папа, ты дурак? - заинтересовался его умственными способностями Вовик. Как мальчик Сережа в одноименном кинофильме у дяди Коли, предложившем ему один фантик, без конфеты.
- Круглый, - ответила за папу мать Вовика и показательно отвернулась. Через пару секунд подскочила и отошла к окну, чтобы не сидеть рядом с полоумным обжорой.
Капитолина смотрела на родных честными глазами, чтобы никто не усомнился в ее словах. Обсуждать "личное дело" покойной тети Липы она посчитала неправильным. Пусть ее признания, если они есть в дневнике, уйдут вместе с ней в могилу.
Обнаруженный на чердаке личный дневник перекочевал с чердака в спальню Капитолины. Поздним вечером она займется его изучением более тщательно. А потом уничтожит дневник. У нее, в отличие от тетушки, рука поднимется.
- Доча, на тебе лица нет, - забеспокоился отец. Провести наблюдательного родителя всегда было сложно.
- Привидение на чердаке увидела, - юморнул Генка. - И как привидение? Симпатичное?
- Пойди, посмотри, - предложила ему Капа. Генка понял, что сморозил глупость, и приступил к изображению еще одного танка, приятеля предыдущего, бойко "стреляющего" снарядами, "произведенными" Вовкой.
Ложкина задумчиво смотрела на деда и внука, увлеченных рисованием, потом неожиданно начала излагать свои мысли вслух:
- Фамилию Подземельный Шагаль услышал в первый визит в наш дом, когда... когда все и произошло. Сима долго не могла вспомнить фамилию якобы сына своей сестры, ей помог Вовочка. Но Вальтер в тот день промолчал, ничего не сказал о заказчице, о ее муже, однофамильце якобы сына... Прошел месяц, - трагическим голосом сообщила Капитолина, как будто за месяц случилось еще одно печальное событие. - После слов Вальтера, я решила, что он "рыл носом" землю - докапывался до истины. И была ему благодарны, что, несмотря на занятость, нашел время для нас. Если полиция бездействует, то другой человек, профессионал, вознамерился узнать правду. Узнать и рассказать нам, родственникам погибшей Олимпиады Ложкиной...
- Что дальше? - заинтересовалась Зоя, когда Капитолина надолго замолчала.
- А дальше все ясно, - ответила за сестру Владислава. - Трепач этот Шагаль. И хитрец. Решил, что он умнее всех нас, навешает лапшу на уши, заслужит уважение отца и всех нас. Отца - особенно: быстро сообразил, кто имеет влияние на Капитолину. Вспомните, отец сразу принял жениха дочери в штыки. Что оставалось делать жениху? Изображать из себя гениального сыщика, который готов забросить свои важные дела в угоду всей нашей семье. Он умен, сообразителен, ловок, не то, что некоторые полицейские. Он больше подходит красивой женщине, к тому же образованной, скромной, нетребовательной.
- Что я слышу! - не удержалась от восклицания ее сестра, которую все домочадцы считали лентяйкой-тунеядкой. Ее внешность, вообще, никто не обсуждал. Только отец мог восхититься, и то в минуты ее особого разочарования жизнью. Малообразованный старик был еще тем психологом.
- А то и слышишь - ты у нас очень красивая! - поддержала свою мать Зойка. - И этих шагалей у тебя будет, как дров в поленнице.
- Без сомнения, - хмыкнула Капа. - Еще скажите, что мне двадцать пять лет.
- Немного больше. - усмехнулась племянница. - Поэтому не нужно кидаться на первого встречного.
- Можно подумать, я на него вешаюсь... И давайте не будем обсуждать мою личную жизнь. Я сама решу, как мне поступить.
Присутствующие обомлели от такого резкого заявления тихони, но вида не подали. Один Петька от удивления выронил из рук вилку, а Вовка затянул:
- Я гениальный сыщик, мне помощь не нужна, найду я даже прыщик на теле у слона...
- Пылесос, - оборвала песнопение его мать, намекая на то, что ее сын заглатывает в себя любую информацию, иногда не всегда нужную.
Мечущаяся по столовой Капа подошла к ребенку-пылесосу и чмокнула его в макушку.
- Хороший рисунок, - похвалила она.
- Ты от разговора не уходи, - с вызовом произнесла Владислава. - Мы твоя семья, мы должны знать, что ты решила. Что будешь делать с Шагалем?
- Признавайся, - грозно посоветовал Вовка. И завыл, как ветер в дымоходе при сильной непогоде.
- Кое кто сейчас отправится спать, - пригрозила Зоя. Ее сын вернулся к своему занятию.
- Не думайте, что меня так просто обмануть! Не считайте меня безмозглой дурой! - возмутилась бывшая тихоня, она же рохля, она же бессловесное существо.
- Иногда женщину заклинивает на одиночестве, она готова сойтись с негодяем и подлецом, - влезла со своим философствованием Фекла Мироновна.
- Мать права, - хмуро заметила Влада. - Шагаль ведет себя очень подозрительно. Крутит-вертит-сочиняет на ходу. Как узнать, где правда, где ложь?
- Найти доказательства невиновности Липы, - пробормотала Капа, раздумывая предъявить дневник родственникам или изучить его тайно и сжечь в случае плохих новостей.
- Был бы дневник, - протянула сестра, как будто прочла ее мысли.
- Влада, забудем про дневник. Возможно, в нем и нет ничего заслуживающего внимания. Если даже Липа стала сообщницей преступников, она бы не стала доверяться бумаге. Мало ли что... Мы это уже обсуждали.
- Но в дневнике есть сведения о сыне. И о внуке. Мы бы нашли внука, Игоря, и всё бы у него выяснили. Жаль, что у Липы не было доверенного лица, которому она призналась в том, в чем не могла признаться нам.
- Ее доверенным лицом был Вовочка, - напомнил Геннадий. - Они вместе уничтожили улики - сожгли письма и открытки. Но не дневник! - Он поднял вверх указательный палец. Поэтому надо перетрясти весь дом и найти дневник.
- Как себя вел Вальтер, когда я ушла на чердак за дневником? Он был спокоен? Что-то еще говорил? - поинтересовалась Капитолина, снова прикинувшись честной пионеркой.
- По потолку не бегал, это точно, - ответила Владислава. - Когда мы начали его атаковать, заявил, что он может ошибаться. Доказательств соучастия Липы в краже из музея у него нет.
- Это всё одни ЕГО предположения, - вставила Зоя с презрением. - Просто все сошлось: и фамилия Подземельный, и пропавший Игорь, у которого постоянные денежные проблемы.
- Вот значит как, - обомлела Капа. Очередное признание Шагали она не слышала, скрылась на чердаке. - А я-то решила, что у него есть веские доказательства, и он вскоре нам их представит. Получается, что... между Липой и старым Подземельным нет никакой связи. И не было никогда. Тем более, Липа не занимала высокую должность в музее, всего лишь смотритель. Как мы сразу об этом не подумали?!
- Говорю же - в доверие втирается, - со злорадством бросила Зойка. - Может, "глаз положил" на тетку, может, какие-то другие цели преследует, но очень ему у нас нравится. Ему на дверь указали, а он сидит и не уходит. Это нормально? Другой человек извинился бы и ушел, а этот упирается.
- А ведь правда, - сузив глаза, согласилась Влада. - Уходить ему очень не хотелось. Время тянул, ждал, когда Капа вернется. Надеялся узнать, что написано в дневнике... Написано в дневнике, - кося глазом на сестру, повторила она.
- Что-то не так? - вскинула брови Капитолина.
- Ты... не хочешь ничего сказать?
- Замуж пока не вышла, и в ближайшем будущем не собираюсь. Наверное, после выхода на пенсию созрею на брак.
- Как смешно!
- Ничего смешного я не нахожу, - резко отреагировала на слова сестры Капитолина.
- Я тоже, - поддержала тетку племянница Зоя.
- Спелись, - резюмировала Влада. - Я хотела от тебя, Капа, услышать умные мысли о твоем... прости... о Шагале. Чего он тут вертится, что ему от тебя надо? Каким боком здесь Игорь Подземельный, которого он разыскивает в нашем городе? Ты с ним случайно не знакома?
- На что ты намекаешь?! Что я дошла до ручки, кручу любовь с мальчиками, которые мне в сыновья годятся?!
- Кручу, кручу, кручу педали кручу, с горы, с горы, с горы, как птица лечу, звонким голосом запел песню кота Леопольда умник Вовочка.
- С меня хватит! - закатила глаза Зоя, оторвала зад от подоконника и направилась к сыну. - Быстро собирай свои рисунки и иди в свою комнату.
- Я спать не хочу! - голосом прилежного ученика сообщил Вовка.
- Зоя, чего ты на ребенка набросилась! - пошла в атаку прабабушка Фекла.
- Мне адвокаты не нужны!
- Тебе не нужны, твоему сыну очень даже нужны, - вставил прадед Сафрон. Голос не сулил ничего хорошего, внучка присмирела. Сафрон примирительно сказал, - с какой стати мальчик будет сидеть один, если вся семья здесь, в столовой.
- Этот мальчик рисовал бы и молчал, а он влезает в разговор взрослых. Некрасиво. И вообще, лучше ему не слушать...
- Он член семьи.
- Он еще мал, - продолжила пререкания с дедом внучка Зоя.
- Разговор на эту тему закончен, - подвел черту Сафрон.
- Что за воспитание получится, если...
- Я сказал - довольно!
Вовка склонился над рисунком, его мать вернулась к подоконнику, Петька глупо загыгыкал, теща огрела его по затылку. Все как обычно.
Капитолина первой прервала затянувшееся молчание.
- Я думаю, что Вальтеру нужны какие-то сведения, которыми обладала только Липа. Теперь он знает, что убийца дневник не забрал... В шкатулке не были ни писем, ни фоток, ни дневника. Вовик сказал, что всё, кроме дневника, они с Липой сожгли в камине.
- Эй, помощник-сжигатель, - обратилась к внуку Владислава, - ты ничего не путаешь? Такой толстой зеленой тетради не было среди бумаг?
- Я ж не папа, - авторитетно заявил четырехлетний вундеркинд, хитро покосившись на мать. Мать не сдержалась и хмыкнула.
- Никакого уважения к отцу, - возмущенно процедил сквозь зубы Петька. - Сейчас отлуплю и в угол поставлю.
- Только попробуй, - осадила отца-воспитателя Зоя, не удосужившись повернуться в его сторону. Вся ее поза говорила о презрительном отношении к супругу.
Супруг, Петька Шлома, не поддался ни обиде, ни угрозам, ни общей грусти, его терзал интерес: хотелось узнать, чью фотографию в качестве внука предъявила Липа своей сестре. Недолго думая, он озвучил свой вопрос, причем адресовал его не Симе, а Капитолине, потому как считал ее самой умной. То, что она никогда ему не грубила, тоже считал немаловажным.
Капитолина поначалу вопроса не поняла. А когда поняла обратила взор к Симе, которая узнала в артисте Каморном "сына" Олимпиады.
- Каморный умер еще молодым, - вместо тетки заговорила Влада. - Я передачу о нем смотрела. Кажется, он умом тронулся, то ли убил кого-то, то ли пытался убить. Но Липа его обожала. Помнишь, Капа?
- Да, он был красавцем из красавцев. Жаль, судьба у него такая.
- А кто выступил в роли внука? - не унимался Петька.
- Сима, что Липа рассказывала о внуке? - спросила Влада.
- Что ж она говорила? Писаный красавец, говорила. Утонченный интеллигент, говорила. Но без царя в голове.
- Это уже кое-что, - без иронии протянула Капа. - Намекнула, что внук способен на выходки-подлости.
- Не делай поспешных выводов, - урезонила сестру Влада. Раньше она лепила ярлыки без долгих рассуждений, теперь за нее это сделала всегда рассудительная Капитолина.
- Еще говорила, что... женщины от него млеют, - вспомнила Сима.
- Какая нам разница, на кого похож этот внук-не внук, - поморщился Сафрон Ефимович. - Полиция найдет убийцу, и этим убийцей точно не будет этот парень. Шагаль всё выдумал. Пока не знаю, зачем он это сделал.
- Тебе хочется, чтобы он все выдумал, - вставила младшая дочь.
- А тебе? - спросила сестра.
- А мне хочется узнать правду. И о Липе, и о Вальтере. И о так называемом внуке. Зачем-то Липа показывала фотографии своей сестре. Зачем-то рассказала о сыне, о внуке. Столько лет молчала, а потом открылась.
- Я тоже знал, но фотографий не видел, - напомнил о себе Сафрон.
- Надо Симу посадить перед телевизором, пусть смотрит всё подряд, вдруг увидит знакомое лицо, опознает внука, - сообразил Генка. Думал, что его похвалят за сообразительность, но не тут-то было.
- Шел бы ты, Гена, спать, - посоветовала ему супруга. Остальные ее поддержали.
- Рано еще,- обиженно пробубнил Геннадий, повторив слова внука. - Светло на дворе... И что я такого сказал?! Уж, и сказать ничего нельзя! Мы должны знать, как выглядит это злодей-внучок, чтобы вовремя сориентироваться. Вдруг он появится возле дома или начнет ухлестывать... за кем-нибудь?
- Например, за мной! - выдвинула свою кандидатуру его супруга, подбоченившись.
- Что за бред! - не сдержал эмоций Генка. Его возмущение чрезвычайно рассердило супругу, считавшую себя неотразимой.
- Получается, я ни на что не гожусь?! Что меня можно списать в утиль?!
- Не заводись, - урезонил старшую дочь отец. - Цыц, я сказал! - повысил он голос, заметив, что дочь униматься не собирается. Та скривилась, но промолчала.
- Мы не будем вспоминать любимых теткиных актеров, - вставила свое веское слово Капитолина, запоздало отреагировав на предложение Геннадия. - Это бессмысленно: так называемый внук не будет иметь никакого сходства с выбранным Липой актером. Взяла от фонаря черно-белую открытку и показала подслеповатой сестре. Не брату! Почему? Потому что брат обладает отличным зрением, несмотря на уважаемый возраст, и бывает иной раз прилипчиво-любопытным.
- Совсем я не подслеповатая, - не без обиды вставила Сима, сестра Липы. А их брат промолвил:
- Ни один я такой - прилипчиво-любопытный, кое-кто из нас от меня недалеко отстал. - И подмигнул младшей дочери. Той осталось только глубоко вздохнуть и покачать головой - дескать согласна, знаю за собой такой грех...
Разговоры-обсуждения будто бы прекратились, обитатели дома вновь уставились на экран телевизора. Начались вечерние новости. Зойку новости не интересовали, она забралась на подоконник и принялась изучать улицу, по которой перемещались жители городка Лапки. Жителей на тихой улочке было не так много, но Зоя с поста не уходила.
Владислава поглядывала одним глазом в телевизор, другим - на сестру, которая с видом английской королевы пила чай.
- Капа, - обратилась сестра к ней, - почему твой... прости... почему Шагаль нам не сказал, как выглядит его подопечный?
- Ты у меня спрашиваешь? - резким тоном произнесла Капитолина, хотела продолжить гневную речь, но быстро сникла. - Слушайте, а почему он не показал нам фотографию своего подопечного? Фотография у него должна быть, сыщик не работает без фотографии.
- Действительно! - поддержала Капитолину Зоя. - Фотка так называемого внука, Игоря Подземельного, у него точно есть. Спрашивается, почему он не стал показывать?
- Может быть, не успел, - вставил Сафрон Ложкин. - Мы его выставили.
- Ага, не успел. Месяц прошел, а он не успел! - высказалась все та же Зойка, кося глазом на улицу. Вдруг резко спрыгнула с подоконника, спряталась за портьеру и испуганно сообщила, - возле нашего дома остановилась полицейская машина. Не ломитесь к окну, - прошипела она. - Всем оставаться на своих местах... Я говорю, стойте, где стояли, а то еще подумают, что мы перепугались, что нам есть, что скрывать... Фух, - выдохнула Зоя, выглядывая из-за портьеры, - они не к нам. Пошли в Варьке вихрастой.
- А ты-то чего переполошилась? - удивилась ее мать.
- Ничего я не переполошилась. Приехали и приехали, мне-то что.
- Нет, переполошилась.
- Я спокойна, как удав. Просто интересно.
- Нашли время пререкаться, - не дойдя трех метров до окна, осадила спорщиков Капитолина. - Зоя, что там происходит?
- Ничего не происходит, - с недовольством, обращенным к тетке, заметила Зоя.
Наплевав на ее приказ всем оставаться на своих местах, Капитолина осторожно приблизилась к окну. Успела заметить майора, исчезающего в соседнем доме, где проживала Валька вихрастая с мужем Василием, о которых еще недавно заходил разговор.
- Неужели Васька застал с кем-то Варю и укокошил обоих, - поникшим голосом протянула Зоя.
- Типун тебе на язык, - взвилась мать...
В последнее время Зоя Шлома с Варварой Верблюжкиной общались редко: у каждой свои заботы. Но бабушка Фекла была права - Варька мужу изменяла. Не так чтобы поставила измены на поток, но любовник у нее был. И Зоя об этом знала. Зою называли сказочницей, болтушкой, но, когда надо, она могла держать язык за зубами. В случае с одноклассницей Варварой - помалкивала. Она сболтнет о Варе, та сболтнет, в отместку, про нее. Не столько негласная договоренность, сколько подтверждение "с кем поведешься...": раз у тебя подруга честная-непорочная, то и ты такая же. В маленьком городке Лапки народ жил старыми понятиями, включая современную молодежь.
Зоя и Капитолина сосредоточились у одного окна, все остальное население дома, невзирая на грозное требование Зои, - у другого. Раз майор Звонилкин скрылся в соседнем доме, то теперь можно и полюбопытствовать, посудачить. В числе нелюбопытных оказались Геннадий с внуком Вовкой, продолжавшие заниматься своим делом, а параллельно озвучивать танковое сражение, тетушка Сима, уставшая от долгих разговоров и потихоньку ускользнувшая в свою комнату, и Петр Шлома, который намазывал толстый кусок хлеба клубничным вареньем и при этом причмокивал от нетерпения.
- Капа, а этот следователь ничего так себе, - тихим голосом сказала Зоя. Тем самым внесла сумятицу в душу одинокой женщины, сделавшей определенные выводы для себя - он молод, потому ей не подходит.
- Его зовут Григорий Никитович Звонилкин, - напомнила тетка, впервые за глаза назвав его по всей форме. А то всё полицейский, майор или следователь - официальное лицо.
- А я и забыла, как его зовут. Это ты постоянно к нему бегаешь...
- Не бегаю, он меня вызывает, - уточнила Ложкина.
- Ну, вызывает... И о чем говорите?
- О расследовании.
- Значит, ты знала... о Липе? Для тебя не было новостью, что сказал Вальтер Шагаль? Ты только вида не показала, нас не хотела расстраивать?
- Ничего подобного Звонилкин о Липе не говорил. Может быть, это тайна следствия. Задержат преступника, тогда всё и узнаем.
- А если не задержат?
Капа промолчала: в профессиональных способностях следователя она сомневалась с первого дня. Потому что он руководствуется чувствами, а этого делать нельзя. Сразу невзлюбил Вальтера. Надо убрать предвзятое отношение к человеку: если у него рожа крива, то он убийца? Или все дело в сложных отношениях официального лица и частного сыщика? Причина в обыкновенной зависти: "лицо" зарабатывает во много раз меньше, чем "вольный стрелок", опять же, у него, у "вольного стрелка", "руки не связаны". Можно лишиться лицензии, но это в крайнем случае. Но нелюбовь Звонилкина к Шагалю родилась до того, как он узнал, чем тот занимается. Из чего следует: это не причина неприязни. Можно предположить, что они были ранее знакомы, и их общение оставило в душе одного из них неприятный осадок. Скорее - у Звонилкина, чем у Шагаля, именно следователь тихо рычал и прожигал взглядом сыщика.
- Капа, он на тебя запал, - трагическим голосом изрекла племянница, будто запоздало осознала, что тетка находится под подозрением. Тут же сменила трагичность на возбуждение. - О, смотри, смотри, "Скорая" подъехала! Это очень хорошо: значит, Варюха жива... Тетечка, ты бы сходила к соседям, разведала, что и как. Тебя твой Звонилкин не прогонит. Наверное, им нужны... эти как их...
- Понятые, - подсказала тетечка с суровым лицом: намеки-догадки Зои её нервировали. - Никуда я не пойду... Пригласят - пойду, а так... И не клейте мне женихов. То Вальтера моим окрестили, теперь... майора.
- А он женат? - безразличным тоном поинтересовалась Зойка.
- Разведен.
- Сам признался?
- Случайно разговор зашел. Сказал, что были проблемы на прежнем месте работы, перевели с понижением в звании в наш город. Супруга отказалась ехать за ним в трущобу, как она выразилась. Заявила, что декабристкой быть никогда не мечтала.
- А то у нас край света, - разобиделась Зоя. - Мы живем и радуемся. Хороший тихий городок... Чем же твой... чем же майор, - быстро поправилась она, - проштрафился, что его с прежнего места турнули? Вдруг убил кого-то?
- Не думаю. Если бы убил, завели уголовное дело. Он что-то говорил о недопонимании с начальством. Возможно, начальник нашел, к чему прицепиться, убрал неугодного.
- А я знаю, - похвасталась Зоя, ей надоело строить из себя несведущую, чтобы разузнать, о чем известно тетке.
- Откуда? Сорока на хвосте принесла?
- Ага, сорока. И зовут эту сороку Вальтер Иванович Шагаль.
- С чего вдруг он с тобой разоткровенничался? И зачем было прикидываться, вопросы задавать?
- Хотела понять, знаешь ты ли нет? Вальтер мне рассказал под большим секретом. - Зоя закатила глаза, дав понять, что сыщик преследовал другую цель. - Слышал, как вы все меня называете, вот и поделился. Хотел, чтобы я стала передаточным звеном - тебе доложила.
- И что произошло на самом деле? Был у Звонилкина конфликт с начальством?
- Еще какой! Звонилкин твой... прости, вырвалось... В общем, Звонилкин застукал начальника со своей женой. И врезал ему по физиономии. Тот, недолго думая, пришил ему превышение полномочий. Естественно, о конфликте речь не шла, он его элементарно подставил. Подробностей не знаю. Но раз майор оказался в нашем городе, да еще с понижением в звании, то начальник нашел способ избавиться от подчиненного, который набил ему физиономию, и который может растрепать о его измене жене.
- Не уверена.
- Я тоже считаю, что майор на такие низости не способен. Каждый думает в меру своей распущенности. В общем, начальник предложил следующее: "Или пишешь раппорт об увольнении, или отбываешь в глушь лесную". Он выбрал глушь лесную. Хотя... не глушь вовсе, опять же тетеньки симпатичные по улицам гуляют.
- Этим тетенькам скоро на пенсию. А сосланным майорам лет сорок не больше.
- Сорок пять, - снова озвучила Шлома свои глубокие познания в вопросах холостых следователей. - Шагаль доложил.
- Если Шагаль все выяснил о Звонилкине, то есть вероятность, что Звонилкин тоже времени даром не терял. Я поговорю с майором. Если у Шагаля репутация подмоченная, если он применяет... неправильные методы, но можно сделать вывод, что про Липу он сочинил. - Хотя Ложкина и употребляла подчинительный союз "если", но в ее голосе слышалась уверенность: сыщик в своей работе применяет неправильные методы, и майор об этом не только наслышан, но и лично осведомлен. Вот где "собака зарыта"!
- Но это легко проверить. Я не себя имею в виду, и не тебя. Найдутся умные люди, которым очень захочется урыть некоторых прытких ухажеров. Ты на меня круглыми глазами не смотри, я не думаю, что следователь станет закапывать соперника любыми способами. У Звонилкина на лбу написано - порядочный человек...
- И честный работник, - хмыкнула Капа, вспомнив фразу из известной комедии Гайдая.
- Честный, порядочный, что ты так ценишь в людях.
- Можно подумать, он последний из могикан.
- Не последний, но строем мимо нашего дома подобные личности не ходят, пороги не обивают, а этот...
- А этот... мне не подходит. И давай оставим тему, совсем не подходящую случаю. Тут такое творится, а ты занимаешься сватовством.
- И в войну люди женились. Это жизнь, тетечка.
Капитолина посопела, повздыхала, поскребла ногтями щеку, взяла себя в руки и вновь заговорила на больную тему.
- О старике Подземельном Вальтер Шагаль, скорее всего, сказал правду. Такие ничтожества рода человеческого в годы войны имели место быть. Яблоко от яблони недалеко падает: вероятно, и сын у него был еще тот отморозок... И то, что Подземельный-старший приложил руку к краже из нашего музея, я не могу отрицать. Но не факт, что старик Подземельный действовал через Липу... А Вальтер... Вальтер закопался в своем расследовании и...
- И, - поторопила тетку Зоя, ловившая каждое ее слово.
- Вальтер, действительно, ищет внука, следы которого затерялись в нашем городе.
- Тоже мне, Америку открыла, - обидчиво произнесла племянница, рассчитывавшая услышать громкое заявление умного человека.
- Я запуталась, - честно призналась Ложкина. - В голове вертится здравая мыслишка, а ухватить ее за хвост не могу.
- Я вот о чем подумала: вдруг фамилия сына Липы вовсе не Подземельный? Кто первый ее назвал? Мой Вовик. А Сима его поддержала. А у нашей Симы что? Склероз! Она постоянно забывает названия лекарства, которое постоянно принимает три раз в день за полчаса до еды. Почему я об этом сразу не подумала?!
- Но Вовик назвал именно фамилию Подземельный, не Морозов, не Заморозков. От них тоже холодом веет.
- Вот это и показалось мне странным - четырехлетний мальчик выдал такую сложную фамилию.
- Наш мальчик развит не по годам, - напомнила Капа.
- Да, на родителей он совсем не похож.
- Ты себя не принижай, если бы не твоя лень, училась бы на "хорошо" и "отлично". Башка у тебя неплохо варит. О его папеньке говорить не стану.
- Не сыпь мне соль на рану, - вздохнула Зоя.
- Вижу, как он тебя раздражает. Лучше развестись, чем мучиться.
- Не хочу быть матерью-одиночкой. Подвернется кто-то приличный, разведусь.
- Странная у тебя, Зойка, философия.
- Какая есть, - развела она руками. - А ты, дорогая тетушка, гони этого Шагаля в шею. На фиг он тебе сдался.
- Уже выгнали.
- Мы выгнали, не ты. Раз ему что-то от тебя нужно, он просто так не отстанет.
- Ты тоже думаешь, что ему что-то нужно?
- Не обижайся, женщина ты, конечно, видная, полюбить тебя можно, не спорю, но в серьезные намерения этого сыщика не верю, хоть режь меня на кусочки.
- Я и сама не верю.
- Остается просить помощи у майора. Думаю, он все о Шагале знает, но тебе пока не говорит. Не хочет, чтобы разрыв между вами случился по его инициативе. Ты должна сама разобраться. Значит, ни тебе, ни нам всем, ничего не угрожает, в противном случае, он бы отсек этого гостя от нашего дома.
- Из сказанного тобой я могу заключить, что Шагаль безвреден, но хитер, и он попросту набивается ко мне в женихи... с определенной целью, - с явным неудовольствием заключила Капитолина. Можно догадаться, что набивание в женихи она приветствует, не приветствует "определенную цель", которая рушит все понимания о высоком чувстве.
- Надо признать, набивается странным способом - рассказывает небылицы о нашей родственнице-тихоне, - поддержала тетку племянница, вернув диалог на правильные рельсы.
- Хочет показать свои незаурядные сыщицкие способности. Или я дура и ничего не понимаю, или он глупее, чем кажется... Не по-ни-маю. Хоть режь меня на кусочки, - повторила Липа слова Зои.
- Да-а-а, с чего бы ему наговаривать на Липу, - протянула Зоя. - Но как бы мне не хотелось признавать, но придется - он не глуп.
- Не глуп, но о себе слишком высокого мнения - решил, что нас легко облапошить. Раз провинция, то здесь одни недоумки живут. Понадеялся, что мы поверим, проглотим его признания и не заметим подвоха.
- И мы не заметим, и старушка Сима - доверенное лицо своей сестры, подхватила мысль тетки племянница.
- Все побежали, и я побежал, - вздохнула Капа, в очередной раз вспомнив советскую кинокомедию.
- Да-да, Серафима уши развесит, и согласиться - да, Липа была причастна к краже из музея, сама мне говорила. Старики доверчивы, как малые дети.
- Это ты к чему?
- Это я к тому, Капочка, что Симе оказали высокое доверие - выдвинули в центр внимания, теперь ей это доверие надо оправдать.
- Я всегда говорила, что ты умело придуриваешься. Зачем изображать из себя дурочку?
- Так жить легче.
- И мужчины таких больше любят. Но недолго, - усмехнулась Капитолина Ложкина, по-прежнему не отводя глаз от дома Варьки вихрастой. Зоя тоже зорко следила за любыми перемещениями у дома подруги.
- Что они там так долго! - всплеснула она руками. - Если Варька жива, дай-то Бог, то пора ее в больницу отправить... Теть, может ты...
- Сказала - не пойду. Закрыли тему.
- Ладно, подождем, - пробормотала Шлома, а ее тетка вернулась к прежнему разговору.
- Шагаль так уверенно говорил, что у нас не появилось ни тени сомнений в его словах. Мы были заворожены его речью, уже после пришли в себя, очистились от гипнотического внушения.
- Что ж ему от нас нужно?
- Что хотел Шагаль, то и получил: узнал, что Липа кому-то отправляла или передавала деньги. Кому? Шантажисту? Сначала Олегу Подземельному, потом - его внуку, Игорю?
- Бредовая мыслишка.
- Сама понимаю. Давай сначала. Ни сына, ни, тем более, внука у Липы не было. Твоя мать права - были бы, мы бы об этом обязательно узнали. Зачем они их придумала? Чтобы объяснить свои, так сказать, пожертвования? Сыну давала деньги, чтобы вину замять, внуку - потому что он шалопай. Шалопай - не шалопай, а жаль кровиночку.
- Серафима сказала о деньгах, мы ни о чем другом не подумали, только о шантаже. Шагаль нам эту версию подкинул... Допустим, всё так и было. Но столько лет прошло, наверное, уголовное дело давно закрыто. А Липа...
- Зоя, замолчи, - шикнула на нее тетка. - Забудь об участии Липы в краже. Чего ты опять начинаешь повторять чужие слова... Не было никакого участия, ты сама говорила, что не веришь.
- А ты меня не путай, - окрысилась Зойка. - Если такая умная, то скажи, куда-кому Липа деньги сплавляла?
- Пока не знаю, - вздохнула Капитолина и загадочно произнесла, - уголовное дело закрыто, ты права, но... у кого-то желание отыскать китайские фигурки не пропало. В музей их не вернули. Значит, так и не нашли.
- Кому они нужны, - отмахнулась Шлома, хотела еще что-то сказать, но выпучила глаза, округлила рот, будто собралась распеваться, позыркала по сторонам и прошептала, - Капа, вдруг кто-то решил заслужить расположение духов? Сейчас таких придурков пруд-пруди. Все неудачи пытаются исправить глупыми суевериями.
- Зоя!
- А что? Так легче переживать неудачи. Просишь помощи у языческих богов и ждешь... Неужели тебе моя догадка не нравится?
- Надо подумать, - сдержанно произнесла Капитолина. - Но уже сейчас могу согласиться, что придурков у нас, действительно, пруд пруди. И с суевериями ты не погорячилась.
- Вот! Подумать и переварить мои умные мысли ты можешь и потом, а сейчас...
- Зойка, твое загадочное начало меня пугает.
- Не волнуйся: кто о чем, а вшивый о бане. Я снова хочу поговорить о... майоре. Хочу поднять тебе настроение.
- С чего вдруг такая забота, - хмыкнула Ложкина. - И с чего ты взяла, что мое настроение находится в прямой зависимости от обсуждения этой персоны с погонами?
- Потому что он...
- Я помню, что он "ничего так себе", - повторила слова племянницы тетя.
- Ты так и будешь меня перебивать? Или послушаешь, о чем я...
- Красавицы, нашли время секретничать, - вмешалась в их разговор Владислава. Зойка выразила свое возмущение глубоким выдохом. - Я уже успела на улицу сбегать, новости узнать, а они знай себе, щебечут и щебечут, будто сто лет не виделись.
- Какие новости? - спросила у нее дочь, сменив гнев на милость. И сразу высказала свои соображения. - Васька жену отмутузил, она в сердцах вызвала полицию и "Скорую". Теперь Ваську заберут в участок, потом отпустят - жена отзовет свое заявление. И будут дальше жить-поживать, добра наживать.
- А-то ты не знаешь, что Васька жену не мутузит... Ой, смотрите, Варьку на носилках выносят! - воскликнула Влада. - Значит, сильно ее покалечили. А соседка сказала, что ничего страшного, что Варька не хочет ехать в больницу.
- Что случилось-то?! - спросила Капитолина.
- Варька с работы вернулась, а дверь не заперта. Ей бы к нам бежать, мы бы полицию вызвали, а она в дом вломилась. Вор был внутри, притаился, стукнул ее по голове, и сбежал. Она сознание потеряла. Хорошо, что к ней заглянула Элка Осадчая. Может, просто мимо проходила, таких тонкостей я не знаю, и ни к чему мне они. Одним словом, Элка оказалась в доме и увидела на полу Варвару с разбитой головой. Кругом кровищи-и-и. Решила, что ее убили, сразу в полицию позвонила, верещала, как резаный поросенок. Странно, что мы ничего не слышали. Полиция приехала, медик к телу, а тело... дышит. Вызвали "Скорую".
- Да, странно, что мы ничего не слышали, - поддержала сестру Капитолина.
- А то вы, девоньки, не знаете, какой толщины стены в нашем доме. А окна все закупорены, - нашел объяснение отец.
- Шагаль нас заговорил, - обиженно добавила тетушка Сима, вернувшаяся в столовую.
Зоя и Капа переглянулись. Зоя кивнула - дескать, давай, не дрейфь.
- Тетя, а ты ничего не перепутала? Липа тебе точно называла фамилию Подземельный? - вкрадчиво поинтересовалась выдвиженка Капитолина.
- Конечно, - выдержав паузу, прокряхтела Серафима Игнатьевна. - Почему ты спрашиваешь?
- А ты почему глаза прячешь?
- Девчата, если честно, то я начала сомневаться.
- Эх, ты, память девичья! - возмутился Сафрон Ефимович. - Да, Сима, заварила ты кашу.
- Это всё Вовка, - сняла с себя вину старушка.
- Вовик, иди-ка сюда, - позвала мальчика Капитолина. Тот сразу к ней подбежал и забрался на руки.
- Книжку почитаешь? - поинтересовался он с очаровательной улыбкой.
- Конечно, но сначала ответь: ты сам придумал фамилию Подземельный?
- Мне дядя подсказал. Он рядом присел, когда я конструктор собирал и... подсказал шепотом. Я вспомнил, как мы в войнушку играли, сидели в окопе, я замерз и заболел. Помнишь, Капочка? - спросила он точно так же, как в тот раз.
- Помню, милый... Все понятно - Шагаль втирался к нам в доверие, у него заранее была приготовлена легенда.
- Но разговор о других родственниках Липы завел не он, а следователь, - вспомнила Фекла Мироновна. - Значит, они заодно?
- Они не могут быть заодно, - уверенно заявила Зоя и обратилась к сыну, - а не врешь ли ты, милый ребенок?