Козлова Виктория Дмитриевна : другие произведения.

Приключения ещё только начинаются

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Приключения еще только начинаются



[]

Глава 1

     А ты играй!
     А ты играй, играй,
Может быть увидишь дорогу в рай.
     Ольга Арефьева & Ковчег «Дорога в рай» [1]

     Веселый смех. Вкусное вино в бокале и приятный молодой человек поглядывает с интересом. Кажется, что же еще нужно для счастья? Не хватает монстра. Да именно монстра, а если точнее вурдалака. Ведь именно для его уничтожения я и нанялась на этот бал. И не видать мне танца с тем парнем и не выпить вина, пока вурдалак не будет уничтожен. Я внимательно огляделась по сторонам и прислушалась. У меня всегда был отменный слух. Мать говорила, что в ней есть некоторый процент эльфийской крови, и вот он во мне и проявился. Отец на это только ухмылялся, но и не отрицал. А может и вправду эльфийская кровь присутствует, чем черт не шутит.
     Пока ничего не слышно. Хозяйка замка говорит, что вурдалак при жизни был большой любитель гулянок, и после смерти не утратил этого пристрастия. Однако, похоже именно сегодня он по непонятной причине решил проигнорировать этот бал. Или с прошлого не успел проголодаться. Я проверила как ходит меч в ножнах, спрятанных в складках юбки. Платье сильно стесняло движения, хорошо еще хоть удалось отбрехатся от корсета. Встала, прошлась туда-сюда, внимательно оглядывая входы в помещение. Да и вообще странно все это, вурдалаки не часто посещают балы, для них там слишком много народа.
     Зал находился довольно высоко, и я не думала, что монстр сможет так высоко запрыгнуть. В этом и заключалась моя ошибка. Раздался звон, окно за моей спиной разлетелось, и я почувствовала дыхание монстра на своей шее. На шее?? Я резко отскочила в сторону одновременно вытаскивая меч. Так и знала, что они меня надули. Передо мной разевая огромную пасть стоял волколак. Вот ведь гадство, и что теперь делать?
     Крепко держа меч в руке я начала медленно отступать. Волколак заинтересованно следил за моим перемещением, и когда я уже почти достигла выхода из зала, он коротко рыкнул и кинулся на меня. Мне повезло, я успела мазнуть мечом по наглой морде. Монстр обиженно взвыл и снова предпринял попытку достать меня. Он был невероятно быстр, и острые когти завязли в пышных юбках. Волколак дернул лапу назад, сбивая меня с ног и выбивая из руки меч. В падении я успела схватить нож со стола, но не успела сгруппироваться. Сильно ударившись головой, я как-то отстраненно наблюдала за тем, как ко мне приближается огромная голова. Из раскрытого рта стекала слюна. Именно она заставила меня очнутся, очень уж неприятно, когда тебе на лоб капают слюни какого-то вонючего монстра.
     Размахнувшись левой рукой, я всадила кухонный нож в глотку монстра. Он резко дернулся назад, заставляя меня отпустить рукоять. Я кряхтя поднялась, путаясь в чертовых юбках. Волколак прыгал по залу, пытаясь выплюнуть нож. Вот это живучесть! Я осторожно подошла к нему и размахнувшись поднятым мечом срубила огромную голову. Туловище волколака еще какое-то время постояло, а потом рухнуло на пол. Я осторожно, стараясь не шататься, пошла на выход. Выглянув из зала, я увидела ну просто уморительную картину. Гости сидели кто где. Хозяйка замка восседала на высоченном шкафу, ее сын чуть ниже, на полке шкафа. Дородная служанка из последних сил удерживалась на люстре. Или правильнее будет сказать люстра из последних сил удерживала служанку? Я обвела взглядом все это сборище и громко объявила на весь коридор:
     — Тройная плата. За обман и за повышенный риск. И можете слезать, волколак вам больше не угрожает.
     Некоторое время все просто таращились на меня, а потом с комода, на котором разместилось большинство гостей, раздался тонкий голосок управляющего:
     — Минус стоимость платья.
     Я с отвращением оглядела лохмотья, которые остались после мощного удара лапой.
     — Хорошо. Минус платье.
     И с гордо поднятой головой, под шум падающих тел, продефилировала в отведенную мне комнату.
     Когда я пришла в свои покои там уже была служанка. Она молча помогла мне снять платье и так же молча вышла. Странно, может она немая? Обычно прислужницы трещат без умолку, а эта молчит. Но, в общем, мне все равно. Я натянула свои любимые штаны, рубашку и, не одев ничего наверх, вышла в сад. Это был действительно большой дворец, не смотря на то, что принадлежал мелкой дворянке. Я прошла вглубь сада. Из-за туч выглянула полная луна, своим светом превратив сад в эльфийский лес. Тут из-за поворота послышались голоса. Рефлексы сработали моментально, я тут же оказалась в аккуратно постриженных кустах. Пострижены то они аккуратно, но не потеряли от этого своих колючек. Стараясь не шипеть от боли, я тихо продвигалась вдоль аллеи. Постепенно голоса стали отчетливее, еще через некоторое время наборы звуков обрели смысл.
     — Почему ты не хочешь идти в замок, ведь, судя по всему, празднество еще не окончилось, и они будут рады музыкантам.
     — Потому что прошлой ночью я слышал вой волколака. А с учетом того, что всего в трех днях пути отсюда находятся лаборатории кафедры некромантов, я склонен считать, что он не боится людей и вполне может позволить себе появится на балу и сожрать половину народа.
     — Ты, темный эльф, боишься какого-то волколака?
     — Не какого-то, а сбежавшего из темных лабораторий, - в голосе говорившего прорезалось раздражение. - Да пойми же ты, я не воин, хоть и умею махать мечом, а маг, да вот только резерв мой после перемещения почти полностью исчерпан, да и твой скорее пуст, чем полон! С луком против волколака в помещении не попрешь, и хотел бы я посмотреть, как ты завалишь его кинжалом…
     — Ладно, но мы не можем ночевать в саду... - я не дала ему закончить фразу, с шипением вывалившись из кустов.
     Эльфы уставились на меня с немым удивлением, которое, впрочем, длилось не долго. В руках дроу начал зарождаться огненный шарик. Судя по скорости, с какой он это делал, темный не врал про пустой резерв. Я не дала времени светлому достать лук.
     — Вы можете пройти в замок, угрозы больше нет. Только там вряд ли празднуют, волколак довольно сильно вонял.
     — А вы, простите, кто такая? - вопросил светлоухий.
     — Я охотница, меня наняли убить вурдалака, который сожрал пару человек на прошлом балу. Как чувствовала, что где-то тут подвох, да не сообразила, - последняя фраза вышла не совсем не презентабельно, но уж больно я была зла.
     Эльфы переглянулись, и растворились в ночи. Вот ведь некультурные, даже не попрощались. Я уже совсем было собралась пойти обратно, как услышала лошадиное ржание и из тени деревьев появилась абсолютно белая лошадь. Она смерила меня уничтожающим взглядом и, тряхнув головой, прошествовала дальше. За ней прошел незнакомый светлый эльф, смотря на меня почти так же как лошадь. Я продолжала стоять, ошалело смотря вслед необычной паре. Отвисшую челюсть на место вернул уже знакомый темный. Все так же усмехаясь, он пошел вслед за светлым, ведя в поводу абсолютно черную лошадь. Они что, специально под свою расовую принадлежность подбирали? Не зная, чего ожидать, я повернулась и уперлась носом в ехидно ухмыляющееся, нечеловечески прекрасное лицо. Скосив глаза, увидела самую обыкновенную серую в яблоках лошадь, спокойно жующую листик на аккуратно постриженном кусте. И сколько он уже тут стоит? Я посторонилась влево, пропуская его. Одновременно со мной он сделал шаг вправо. Я снова шагнула в сторону, он повторил мой маневр с точностью до наоборот. Так бы мы и ходили, если бы он резко не остановился и не сказал:
     — Стоп, хватит.
     Эльф схватил меня за плечо, развернул и слегка толкнул, задавая направление. Я послушно зашагала, чувствуя за спиной ненавязчивый взгляд. Так мы и пришли под стены замка. Оттуда слышались радостные крики, в высоких окнах метались тени. Не успели мы подойти ко входу, как нам на встречу выскочил тот высокомерный светлый и, не замечая меня, схватил эльфа за руку и что-то сказал на певучем языке. Потом он повернулся ко мне и на всеобщем заявил, что я могу быть свободна. Понятно дело, я тут же возмутилась.
     — Что Вы себе позволяете? Меня наняла хозяйка замка и я имею право находится где захочу и когда захочу! – весь мой вид выражал гнев. На самом деле, я бы и вправду пошла спать, но уж больно нагло себя вел этот эльф.
     В ответ на мою реплику он сделал несчастное лицо, и не сказав не слова, потянул светлоухого, которого все так же держал за руку, куда-то в сторону. Но светлый не дал ему себя утащить, развернулся ко мне и сказал:
     — Я приглашаю Вас на наш концерт, он состоится через 20 минут на соседней поляне. Приходите, я спою для Вас, - и, неожиданно весело мне подмигнув, ушел в сторону означенной поляны.
     Некоторое время я продолжала стоять, потом встряхнулась, и решила, что раз меня пригласил эльф, то я должна соответствовать ему. Быстрым шагом в свою комнату, там к небольшой сумке, достать из нее парадную одежду, в скрытые ножны кинжал и снова во двор. Там уже начали собираться оправившиеся от потрясения гости. Я решила пойти прямиком на поляну, с которой доносились звуки флейты и ритмичные удары. Повернув за угол, я остановилась, в каком-то трепете наблюдая за открывшейся картиной.
     Полная луна освещала трех сказочных существ, один из которых был темным эльфом, дроу как их иногда называли, вкладывая в это слово отрицательный смысл. Темный эльф ударял в барабан, извлекая из него абсолютно разные по тональности звуки, которые были под стать ему: грубые, опасные, но неожиданно завораживающие, увлекающие в свой ритм. Один из светлых эльфов держал у губ флейту и виртуозно подстраивался под темного. Это было удивительно, ведь именно этот светлый так демонстративно воротил от меня нос, так что в пору было подумать, что он относится так ко всем не принадлежащим его расе. Я довольно долго смотрела на них, и все больше утверждалась в мысли, что эти эльфы как-то связаны. Ни одно живое существо не может так чутко улавливать малейшие изменения в ритме, не имея душевной связи с тем, кто этот ритм задает. В самом разгаре моих размышлений меня довольно мягко, но от этого не менее неожиданно прервали.
     — Ну чего ты застыла, проходи, скоро начнется! – и с каких это пор некоторые светлоухие перешли на «ты»?
     Я вышла на залитую лунным светом поляну, стараясь не нарушить волшебной атмосферы. Как только я вся оказалась на свету, эльф схватил меня за руку и потащил на поляну. Обращаясь скорее к своим друзьям, чем ко мне, он сказал:
     — Мы начинаем. И не вздумайте прерываться, выступаем до утра, запечатлим эту волшебную ночь в своей памяти!
     И они начали играть. Не так как раньше, еще прекраснее, хотя казалась, что лучше уже невозможно. Это походило на волшебство, но им не являлось, иначе куча амулетов, висящих на мне почувствовала бы это. Светлый эльф рядом со мной чуть поднял руку, как бы приглашая меня. Я не задумываясь приняла первую позицию и подала ему свою руку по всем правилам бального танца. Эльф явно не ожидал такого от простой человеческой наемницы. Да, я умела и любила танцевать. Меня научил настоящий учитель бальных танцев, которого сослали в нашу глухомань, посчитав, что он предоставляет угрозу для малолетней княгини, которую он обучал. Светлый взял главную роль на себя, повел в волшебном танце, которого я не знала, а ведь мой учитель научил меня всему, что ведал сам, а знал он очень и очень много танцев, включая эльфийские. А потом он запел. Ошеломленная его прекрасным голосом я запнулась, но он не дал мне упасть. Продолжая петь, он подхватил меня и повел в сказку. Я не заметила, когда появились гости, привлеченные пением. Казалось, что сама луна танцует с нами, весь мир танцует. Все кружилось перед моими глазами, а эльф продолжал петь, петь и танцевать, пока не взошло солнце. К тому моменту многие гости уже спали по всей поляне. Я оглянулась вокруг, не понимая где я, и что происходит. Светлый эльф, держащий меня в руках, что-то сказал своим товарищам и осторожно положил меня на садовую скамейку, спихнув управляющего, который занял все место. Сел сам, и положив мою голову на колени, прошептал на своем дивном языке что-то ласково-успокаивающее, и я наконец-то заснула. И снилось мне, как ветер кружит хлопья снега, падающие с неба, на котором вместе со звездами танцует луна.
***
     Я проснулась от солнечных лучей, падающих мне на лицо. Потянувшись, я открыла глаза и огляделась. Вокруг был цветущий сад и куча сонных тел на траве и скамейках. Я быстро вспомнила прошедший вечер, и мне стало очень стыдно. Я танцевала весь вечер на пролет и заснула в объятиях эльфа, имени которого я даже не знала. А впрочем… Он же эльф, ему по статусу положено завлекать доверчивых девиц, другое дело, что я себя особо доверчивой не считала.
     Я попыталась встать со скамейки, которая заменяла мне ложе, ноги затекли и не хотели слушаться. Наконец мне удалось подняться и сделать несколько неуверенных шагов. Я самой себе напоминала маленького ребенка, делающего первые попытки научиться ходить. Не хватало только радостно щебечущей мамаши и ухмыляющегося отца. Тут невдалеке послышались голоса, один из которых определенно принадлежал управляющему. Я прислушалась, но не смогла ничего разобрать, слишком далеко. Надо бы подойти поближе, но ноги по-прежнему не слушались. Путем невероятных усилий я таки смогла подойти. Бесшумно не получилось, но когда вы видели, чтобы эльфа застали врасплох? Меня перехватили на подходах, велели молча сидеть и не встревать в деловые переговоры. Я предпочла последовать доброму совету, а тем временем спор продолжался.
     — Вы опоздали! Где это видано, чтобы музыканты опаздывали на бал? - все лицо управляющего покрывали мелкие бисеринки пота, которые он просто не успевал смахивать.
     — Зато мы работали сверх меры. Нанимались на вечерний бал, а нарвались на ночную гулянку - судя по виду эльфа, он приводил этот аргумент уже неоднократно, впрочем, как и многие другие. Лицо эльфа выражало вселенское спокойствие, однако было видно, что ему уже порядком осточертел этот спор. - А если вспомнить, что на вас напал волколак, то вы нам еще и доплатить должны. Хоть понимаете, что могло бы случится, не опоздай мы? Когда играешь, ты мало что замечаешь вокруг. А когда танцуешь и того боле. Вот и подумайте, торговались ли бы вы сейчас со мной, приди мы вовремя.
     Лицо управляющего приняло задумчивое выражение. И тут я рискнула подать голос.
     — А мне вы собираетесь платить? Вы как бы меня обманули, и когда я вам на это указала, согласились на тройную цену минус платье.
     Светлый посмотрел на меня до того удивленно что я не могла не улыбнуться.
     — Так это ты прикончила того огромного волколака, туша которого провоняла весь замок?
     Моя улыбка немного привяла. Да, как-то я не подумала, что надо бы им было сказать про запах. Я повела носом в сторону замка. Увы, нюх не был моей сильной стороной, но даже я уловила запах разлагающейся плоти.
     — А почему вы все еще его не убрали? - вопрос вырвался помимо воли.
     — А куда? - пожал плечами управляющий. - Не в речку же его выкинуть. Да и в лесу не оставишь, мигом всякой дряни понабегает. Попробовали было спалить, да дым вонял почище трупа. Хотели спросить у вас, да вот не успели, менестрели перехватили - он кинул раздраженный взгляд в сторону эльфа. Тот продолжал глазеть на меня. Потом повернулся к человеку и выдал просто-таки замечательную фразу.
     — Вы платите нам первоначальную плату, но позволяете пожить в вашем провонявшемся замке.
     — Ну, ээээ, – управляющий явно растерялся и не знал, что ему ответить- если хозяйка разрешит...
     — Разрешаю. Когда еще в моем замке настоящие эльфийские барды гостить будут? - из-за поворота показалась моя нанимательница.
     Ну эльф, ну хитрюга, он ведь явно заранее знал о ее приближении. И тут меня как черт за язык дернул.
     — А позволите и мне задержатся в вашем столь гостеприимном замке? Так уж и быть, я подскажу вам, как избавится от трупа.
     Молодая женщина улыбнулась, благосклонно кивнула головой и гордо удалилась.
     — Как я поняла где-то недалеко отсюда находится лаборатория темного факультета? - сделав невинные глазки я спросила у эльфа. Тот скривился, явно припоминая нашу встречу. Все-таки даже эльфа можно застать врасплох.
     — Да, не так уж и далеко. Но раньше им всегда удавалась удерживать свои создания на цепи.
     — Тогда нужно просто подать заявку магам на неучтенный труп. Я уверена, они не захотят огласки и тут же прибегут забирать волколака, - я победно посмотрела на эльфа, которому такое простое решение не пришло в голову по причине общей закрученности мозгов.
     -Браво сударыня, браво. Но что делать до того, как наш гонец прибудет к волшебникам?
     Вопрос управляющего заставил меня задуматься, но ненадолго.
     — А не соблаговолят ли господа эльфы как-то по-своему связаться с магами? Я уверена, это будет куда быстрее и надежнее.
     Светлый от возмущения аж ушами дернул. Да чтобы его, представителя дивного народа использовать как простой магический шар! Не удержавшись от улыбки, я протянула ему руку.
     — Лоссен.
     Эльф посмотрел на протянутую для рукопожатия руку потом хитро прищурился, заграбастал мою лапку и поцеловав представился.
     — Арнахильд. Для тебя просто Арнахильд.
     Он еще немного подержал мою руку в своей, а потом настойчиво потянул куда-то в сторону. Я сочла за благо пойти за ним. Уже за следующим поворотом мы столкнулись с идущими нам на встречу друзьями Арнахильда. То, как они дернулись друг от друга, когда увидели меня, наводило на определенные мысли. Тем временем мы подошли и Арнахильд начал спектакль.
     — Познакомьтесь, наша спасительница, прекрасная Лоссен. Благодаря ей мы можем немного погостить в замке. Кстати, - Арнахильд повернулся ко мне, - Вы знаете, что Ваше имя в переводе с эльфийского означает „Снежная”?
     Я пожала плечами.
     — Мать говорила, что когда я родилась, стояли дикие морозы и была невероятно снежная зима. Заезжий маг, остановившийся в ее доме, помог принять тяжелые роды и посоветовал, как меня назвать. Матери имя понравилось, но вникать в его суть она не стала.
     — Понятно, - эльф состроил умную мину. Но долго она на его прекраснейшем лице не продержалась, вновь сменившись озорной улыбкой. - Позвольте представить моих спутников и по совместительству друзей. Светлый эльф - это Калиналасс, превосходный флейтист, как вы уже, думаю, успели заметить, - обозначенный светлый сделал шаг вперед и изящно поклонился. Во всем этом жесте сквозила какая-то скрытая издевка, но настолько тонкая, что ей невозможно было что-либо противопоставить. - А вот этот илиитири - темный маг, Моркханд. Он же, кстати, и свяжется с волшебникам.
     Темный вперил в Арнахильда непонимающий взгляд красных глаз. Мне не впервой сталкиваться с представителями этой расы, но этот Моркханд вызывал какое-то странное полузабытое воспоминание, словно встретил старого знакомого, но не можешь понять, где и когда ты его видел.
     Арнахильд поспешил ответить ему.
     — Мы договорились, что свяжемся с деканом темного факультета, расскажем о сбежавшем волкалаке и потребуем, чтобы они забрали труп, который провонял весь замок.
     — И не только замок, - поморщился дроу, - я даже отсюда чувствую его смердение, которое перебивает все остальные запахи.
     — Ну вот тебе и стимул быстрее связаться с магами, - Арнахильд дружески хлопнул темного по плечу. - В общем, вы занимайтесь, а я пойду, улажу кое какие формальности.
     Арнахильд схватил меня за руку и потянул в сторону конюшен. Я уперлась ногами в землю, вынуждая эльфа остановится. Он недоуменно посмотрел на меня. Ну конечно, как же так можно, я простой человек и смею перечить его Светлости! Я ответила ему твердым взглядом. Не позволю так с собой обращаться! Арнахильд тяжело вздохнул, повернулся ко мне всем телом и вопросительно поднял бровь.
     — Я с тобой не пойду, пока не объяснишь, почему ты решил остаться здесь, куда мы идем, и что вообще происходит.
     Внезапно сзади раздался звонкий голос светлого.
     — А она строптивая. Уже придумал, как укрощать будешь?
     От такого заявления я застыла безмолвным памятником самой себе. 20 секунд прошли в полном молчании. Арнахильд, непостижимым образом уже успевший меня изучить, с тревогой всматривался в мое лицо. Я ласково ему улыбнулась. В следующее мгновение я уже стояла, прижав кинжал к горлу нахала. Сбоку меня обхватили сильные руки абсолютно черного цвета. Ситуация была патовая. Я вполне могла перерезать ему глотку, он ничего бы не успел сделать, однако Моркханд не оставлял никакой надежды на спасение.
     — Калиналасс, извинись. Она вполне вправе убить тебя за нанесенное оскорбление, - Арнахильд подошел к нашей живописной группе, но не предпринимал никаких попыток что-либо сделать.
     Калиналасс посмотрел сначала на меня, потом на Арнахильда и выдал следующее:
     — Извини меня за то, что я назвал тебя строптивой. Теперь я вижу, что ты просто... - Калиналасс не успел закончить, Арнахильд подскочил к нему и зажал рот рукой.
     — Будем считать, что ты слышала только первую часть фразы, - Арнахильд всматривался в мое лицо.
     Немного подумав, ответила:
     — Хорошо, - я убрала кинжал. Руки на моем теле разжались, и я продолжила, - извинения приняты.
     Арнахильд отступил от второго светлого и подошел ко мне.
     — Мы идем в конюшни, чтобы расседлать наших лошадей. Вчера это сделать мы не успели, а вот их скакуны, - он указал на Калиналасса, потирающего горло, и задумчивого Моркханда, -  не даются в руки к другим. На вопрос, почему я решил тут остаться отвечу попозже. Что же касается вопроса, о происходящем, то этого я не ведаю, но не против узнать. Я удовлетворил твое любопытство?
     Я кивнула и смиренно последовала за ним. Вскоре мы пришли на конюшню. Оттуда слышались крики, ржание лошадей. Мы прибавили шагу и ворвались в здание.
     Два коня, один абсолютно белый, другой иссиня черный, на пару крушили конюшню. Их пытались утихомирить, но двух людей для этого было явно недостаточно.
     Светлый кинулся к ближайшему коню, который оказался белым и буквально несколькими словами на незнакомом языке успокоил его. Кинул мне поводья и подошел к черному. С этим оказалось труднее, но уже через минуту все было спокойно. Два молодых паренька смотрели на эльфа как на бога. Он, как будто не замечая их, принялся быстро расседлывать черного. Опомнившись, я быстро расседлала белого красавца. Закончили мы почти одновременно. Отдав поводья пареньку, эльф подошел ко мне.
     — Теперь мы пойдем и организуем обед.
     В ответ на это мой желудок издал громкую переливчатую трель. Эльф захихикал и резво поскакал в сторону замка.
     Оказавшись у дверей, мы наткнулись на управляющего. Он обрадовался нам как бочке с тирилийским вином и потащил в один из обеденных залов. Уже у самых дверей мы столкнулись с Моркхандом и Калиналассом.
     — Мы передали сообщение, - сразу взял демона за рога темный. - Они заверили что это невозможно, но, тем не менее, пообещали прибыть в течение пары ближайших часов.
     — Просто замечательно! - обрадовался управляющий и убежал куда-то в сторону входа.
     Я посмотрела ему вслед, пожала плечами и одновременно с Калиналассом сделала шаг вперед. Он кинул на меня долгий взгляд, внезапно усмехнулся и уступил. Раздумывая над этим, я зашла в зал и привычно направилась к концу стола.
     — Мисс Лоссен, мисс Лоссен! Постойте, да подождите же!
     Я обернулась и встретилась взглядом с маленьким человечком, который весь прошлый день рассказывал мне правила поведения на балу, за столом в присутствии хозяйки и объяснил, где я должна сидеть.
     — Мисс Лоссен, вам теперь не нужно сидеть так далеко от хозяйки. Следуйте за мной, и вы, господа музыканты тоже.
     Привратник, или как там его называть, развернулся и засеменил в противоположную сторону. Я немного поколебалась и последовала за ним. Эльфы шли сзади, я слышала их тихий разговор, но не могла разобрать слов. Изо всех сил пытаясь понять, о чем они говорят, я продолжала движение. Тут привратник резко затормозил и с сияющей улыбкой огласил на весь зал:
      — Мисс Лоссен, охотница за нечистью! - потом продолжил уже тише, - теперь вы будете сидеть здесь. Господа менестрели, ваши места — вот здесь, чуть левее, - потом снова заголосил. - Господа Арнахильд и Калиналасс, и Господин Моркханд, менестрели!
     Закончив говорить, он быстренько ретировался, благо в зал как раз заходили новые люди.
     Оглушенная, я села на свое место и посмотрела на Калиналасса. Судя по его виду, он невероятным усилием воли сдерживался, чтобы не потрогать свои уши на предмет наличия последних. Арнахильд и темный выглядели не менее оглушенными. Я хихикнула, а потом подумала, что если мне так больно от подобной громкости, то, что чувствуют несчастные эльфы? Тут мои размышления были грубейшим образом прерваны.
     Дверь в зал широко распахнулась, чуть-чуть не задев привратника, и в зал ворвалось торнадо, в котором при определенной доли фантазии можно было распознать человека. За ним следовало пару молодых людей и одна высшая вампирша. Собственно, по ней и черных плащах всей остальной части сей внушительной делегации, я догадалась, что это маги с темного факультета, причем в большинстве своем студенты. Через небольшой промежуток времени в зал ввалился пыхтящий управляющий. Не дожидаясь представления, маги проследовали в нашу сторону.
     Живой вихрь подошел первым, и наконец, остановился. Только теперь стало понятно, что это человек, просто вокруг него постоянно развевается черная ткань, пыль, и еще какие-то мелкие вещи вроде колец и кусочков бумаги. Заметив изумление даже на каменных эльфийских лицах, маг, а сомнений в этом ни у кого не возникало, усмехнулся и сказал:
     — Ваш вызов оторвал меня от одного весьма интересного опыта. И именно его побочные эффекты вы сейчас можете наблюдать. Впрочем, что-то я увлекся. Здравствуй, Моркханд, давно не виделись! Что тут у вас случилось, где туша волколака, и кто его смог замочить? - вопросы сыпались из мага как горох. Но Моркханд явно привык к этому.
     — Что случилось, я тебе вкратце рассказал, а подробностей и сам не знаю. Убила вот она, - темный кивнул головой. Маг с удивлением меня оглядел, потом снова повернулся к Моркханду. - А труп ты и сам можешь найти, просто принюхаешься.
     В ответ на это маг повел носом и улыбнулся.
     — Ты знаешь, у меня не такой острый нюх как у илиитири, к тому же вот этот милый буран немного сбивает запахи. Кстати, ты не знаешь, не угостят ли нас тут чем-нибудь, уж больно есть хочется?
     Моркханд усмехнулся, взял с ближайшей тарелки странной формы фрукт и кинул его магу. Тот уже протянул руку чтобы поймать фрукт, но внезапно еда уплыла из рук мага. Точнее улетела и закружилась в черном смерче. Несчастный попытался его поймать, но он снова и снова ускользал. Наконец маг сдался и жалостно посмотрел на окружающий мир.
     — Ладно, веди уж.
     — А подождать пока мы поедим?
     — А подумать о старом, несчастном некроманте, который не может насытить свой голод, и вынужден смотреть на ваши жующие хари?
     Маг не выглядел таким уж старым, о чем темный не преминул заметить.
     — Ты моложе меня!
     — Я же не виноват, что ты эльф! Так что хватит тянуть, пошли, - и некромант потянулся было к Моркханду. Тот резко от него отшатнулся и в ответ на недоуменный взгляд, пояснил:
     — Не хочу, чтобы меня постигла участь юника.
     Какого еще Юника? А может и мне стоит немного отодвинуться?
     — По непонятным причинам буран не засасывает людей, только то, что не соприкасается непосредственно с телом, - маг тяжело вздохнул и повернулся к ученикам. - А вы что скажите на счет запаха?
     — Это явно один из экспериментов Юджина, он очень любит вонючих волколаков, - вампирша очаровательно улыбнулась, не открывая, однако, клыков.
     Не люблю вампиров. Нет, высшие вампиры вполне в состоянии себя контролировать, но все равно неприятно думать, что для кого-то ты просто еда. Хорошо тем, кто не входит в их рацион, да тем же эльфам.
     — Вот сейчас и узнаем, - сказал маг, - ладно, пошли уже.
     Маг развернулся и стремительным шагом направился к выходу. За ним последовали его ученики. Кряхтя и с сожалением глядя на так и не начатую порцию, я поднялась и тоже пошла к дверям. Бросая плотоядные взгляды на еду, эльфы шли впереди.
     Мы прошли по лабиринтам старинного замка. Где-то впереди виднелась макушка управляющего, слышался приглушенный смех учеников и зловеще-очаровательное хихиканье вампирши. мы завернули в очередной коридор, вонь усилилась и чем дальше мы шли, тем тяжелее было ее выносить. Странно, я не первый раз вижу тушу волколака, но никогда еще не встречала такого вонючего.
     Тут вся процессия остановилась и управляющий сказал:
     — За следующим поворотом находится дверь в комнату, где лежит труп. Я бы рекомендовал закрыть чем-нибудь носы, и если есть возможность как-то убрать вонь магически, то сделать это.
     Ученики забормотали что-то себе под нос, Моркханд немного сосредоточился и почти сразу же расслабился. Маг стоял и ухмылялся. Ну конечно, ему то что, в его буране все запахи улетучиваются. Я попыталась натянуть на нос одежду, но ничего дельного не поучалось. Тут ученики наконец закончили заклинание и все запахи тут же исчезли. Не сказать, что это приятно, но дышать стало определенно легче. Судя по довольному виду всех остальных участников группы заклинание распространялось на всех.
     — Не отходите далеко от нас, заклинание распространяется всего на пару метров.
     Все немаги тут же придвинулись к ним поближе, и я не стала исключением. Так мы гурьбой и ввалились в маленькую комнату.
     Посреди комнаты лежала огромная туша, а вокруг нее летала куча мух. Вампирша заинтересовано приблизила хорошенькое личико к монстру. Оглядев его со всех сторон, она вынесла вердикт:
     — Определенно Юджина работенка. Он своим питомцам ещё на стадии зарождения вот тут клеймо ставит – остренький коготок уперся куда-то под ухо волколака, - только вот как он сбежать умудрился? Юджин не глупец, он прекрасно осознает степень их опасности и не позволяет и шагу ступить без дозволу.
     — Она права, он их превосходно контролирует, - один из учеников мага, с внешностью, очень подходящей под его будущую профессию - черноволосый, с бледной кожей и впалыми глазами, очень худой, но явно сильной - сделал шаг вперед и тоже принялся осматривать тушу, не забывая при этом давать комментарии. – Да и не мог волколак так легко проскочить охранные заклятия лаборатории, их же Наставники ставили, а они бы уж точно сработали.
     — Они могли уже и поизноситься, - с сомнением заметил Моркханд.
     — Не могли, я их совсем недавно обновлял, - возразил маг.
     — Но ведь Юджин мог как-нибудь приделать к ним что-то вроде амулета, который делает носителя невидимым для охраны, – снова влезла вампирша. Она уже закончила осматривание трупа и теперь активно внимала разговору.
     — Точно! – прищелкнул пальцами маг. Как же его все-таки зовут? – Он по какой-то подобной теме курсовую писать хотел, да не дали, сказали не перспективная.
     — Выходит перспективная, вон – третий ученик, до этого не предпринимающий никаких попыток осмотреть монстра или вмешаться в разговор, подал голос, - этот представитель волколаков смог-таки их обойти, а чары опытные маги накладывали.
     — А где сейчас этот ваш гений? – спросил Моркханд.
     Ученики все как один посмотрели на мага. Тот немного помялся, а потом сказал:
     — Он на практике. И очень нежелательно его оттуда вызывать, это может быть опасно.
     — Так вы заберете труп? – спросил управляющий. Его можно понять, я так давно уже отключилась от этих изысканий и воспринимала все как-то отстраненно. Тем не менее, я тоже посмотрела на это сборище.
     — Да-да, мы его обязательно заберем, но только тогда, когда вернётся Юджин, – видимо в лице управляющего что-то изменилось, так как маг поспешил добавить, - а пока мы на него наложим заклинание, которое уберет неприятный запах. Ариша, пожалуйста – Маг кивнул вампирше.
     Ариша подошла к монстру и начала что-то тихонько нашептывать. Потом развернулась и испытующе поглядела на волшебника. Тот снисходительно кивнул, и вновь обратил внимание на управляющего.
     — Когда Юджин вернётся, я сразу направлю его к вам, чтобы он тоже смог осмотреть волколака. А засим позвольте откланяться, мне еще этот ураган с себя снимать, - маг недовольно поморщился и перевел взгляд на Моркханда. – Если будешь проезжать мимо университета, загляни туда, там есть много тех, кто жаждет с тобой увидеться. Особенно хочет тебя повидать Орлам, - волшебник гаденько улыбнулся и скомандовал своим ученикам. - Подготовьтесь к телепортации.
      Все трое сосредоточились, маг что-то там прошептал, и в воздухе появилась черная дырка портала. Ученики по одному зашли в неё, последним в портал шагнул сам маг. Дыра в пространстве тут же захлопнулась и на нас снова нахлынули запахи. Это было настолько неожиданно, что я даже пошатнулась от обилия обонятельных впечатлений. Потихоньку все пришли в себя и вышли в коридор. Управляющий почти сразу же убежал, не потрудившись объяснить нам, как вернуться обратно. Но я находилась в компании аж трех эльфов, так что заблудиться мне не грозило.
     — Кто такой Орлам? – внезапно спросил Калиналасс
     Моркханд поморщился, но все же ответил.
     — Это преподаватель демонологии на старших курсах. Предмет он свой ведет в старинной башне, которая украшена фигурами всяких монстров. Как-то раз, по пьяни, мы с друзьями решили пошутить, и приделали к большинству монстров лицо этого самого Орлама, и поставили их в…хм, весьма характерные позы. Но мне было мало этого, и я сделал так, что когда Орлам подходит к башне вместе с кем-то монстры начинали говорить некоторые его излюбленные фразочки. И мне очень повезло, что это обнаружилось не сразу, и я успел свалить из города. Из сообщений друзей с младших курсов я знал, что в пьяном бреду я наложил очень крепкое заклинание, с каким-то почти невыполнимым условием снятия и установления личности волшебника. Видимо, они наконец сняли его, и теперь мне нежелательно даже близко подъезжать к универу.
     — Понятно, - Калиналасс впал в какую-то меланхоличную задумчивость. Впрочем, с эльфами такое довольно часто случается. Не сказать, чтобы я была таким уж знатоком Перворожденных, но доводилось и драться, и работать в паре, так что научилось кое-что различать.
     Так, в молчании, мы и шли до самого обеденного зала. Вернее, почти до самого зала, потому что у самых дверей нас перехватил невесть откуда взявшийся слуга, и сказал, что для нас накрыли стол в отдельной зале. Ничего себе, какие почести!  Слуга проводил нас в небольшую, довольно уютную комнату и испарился так же быстро, как и появился. Ну наконец-то, как же я проголодалась!

Глава 2

     Там, где вода, ласкает небеса,
     Ты без труда, увидишь паруса,
     Перейти надо море Иллюзий,
Чтоб увидеть Забвения Страну.
     Эпидемия «Страна Забвения»

     — Почему ты решил остаться, Арнахильд? Ты обещал мне ответить, но до сих пор молчишь. Я имею право знать!
     Шел уже 4 день нашего пребывания в замке. Все это время мне абсолютно нечего было делать. Ну не считать же за работу уговаривание привидения поменьше шуметь, право слово. И каждый день эльфы давали концерт. Как я успела узнать, они только этим и зарабатывали. Так что, сидя здесь, они успели наколотить приличную сумму.
     — Я же уже объяснял, мне просто захотелось посмотреть, что будет дальше. Меня и сейчас не покидает чувство, будто что-то случиться. Что-нибудь интересное. У меня нюх на все интересное, - Арнахильд улыбнулся. И как всегда, от этой улыбки что-то внутри меня сладко замерло, екнуло и заискрилось. Гоблин побери, да что же это такое, никогда я так на эльфов не реагировала!
     — Мисс Лоссен, там вас к воротам зовут, говорят, что приехал кто-то! – к нам подбежал сын местного повара. Следует заметить, что мы находились в замковом саду, в тени деревьев, что давали хоть какое-то спасение от царящей жары, и снова вылезать на солнце не хотелось.
     — Кто приехал? И почему меня зовут, я вроде как тоже гостья.
     — Не знаю ничего, мне просто сказали передать, чтобы вы как можно быстрее шли к воротам, - и мальчишка умчался куда-то в сторону конюшен. Мы с эльфом переглянулись и направились к входу.
     Уже на подходах стали слышны злые голоса, хоть смысл слов не был понятен. Подойдя поближе, мы смогли разобрать предмет спора.
     — Я не могу вас впустить без разрешения хозяйки, а уж тем более разглашать какую-то ни было информацию о наших гостях, - человек на крепостной стене устало смахнул с лица пот. Бедняга, как же ему, наверное, жарко в доспехах.
     — Ага, значит она все-таки у вас! - взревел на той стороне подозрительно знакомый голос.
     Я осторожно выглянула из-за зубца. Не помогло.
     — Вот ты где! Я за тобой полконтинента объездил, а она в замке ошивается! А ну, ты, открывай, давай ворота, видишь, признали меня.
     Стражник посмотрел на меня с вопросом. Я в ответ кивнула, да мол, признала.
     Через некоторое время во двор въехала огромная кобыла, неся на себе не менее объемную тушу тролля. Да это был мой старый знакомый, даже можно сказать друг.
     — Ну привет, подруга. Понимаешь, зачем я приехал?
     Я смиренно кивнула головой.
     — Слушай, я все понимаю. Да, обманула, признаю. Но мне действительно нужны были эти деньги. Ты пойми, я их тебе обязательно верну. Как только заработаю. А хочешь, я по частям отдавать буду? Вот сейчас сколько-то, при следующей встрече еще немного…- договорить мне не дали.
     — Ты должна ему деньги? Я могу заплатить за тебя, потом как-нибудь отдашь.
     Я в шоке уставилась на Арнахильда. Он что, действительно собрался за меня рассчитываться с троллем?
     — Ооо, я вижу, у тебя появился могущественный покровитель, - тролль повернулся к светлому, - ты хоть знаешь, ЧТО она мне должна? - Арнахильд отрицательно покачал головой. – Ну так слушай. Однажды узнали мы про…
     — Не надо! - я прервала тролля на полуслове. – Я отдам их тебе. Вот как выберусь отсюда, поедем в Азалию, они там, в гномьем банке.
     — Умница девочка, там ты из них капитал можешь сделать! - тролль захохотал и хлопнул меня огромной лапой по спине. Я с неверием уставилась в его светло-карие глаза.
     — Ты на меня не сердишься? – весь мой вид выражал недоверие.
     -Лоссен, Лоссен, ты так и не поняла, что за этот год стала мне настоящим другом. А то, что обманула, так это не страшно, я ведь тоже тогда немного на сторону увел... - тролль хотел сказать что-то еще, но я не дала ему этого сделать.
     Я бросилась троллю на шею с таким криком, что даже баньши позавидовали бы. Правда он не был печален, но громкость была отменная. Тролль подхватил меня на руки и закружил по двору, не переставая смеяться. Я продолжала визжать. Наконец он поставил меня на землю. Я слегка пошатнулась, однако смогла удержать равновесие. Наконец я вспомнила о правилах приличия.
     — Арнахильд, познакомься, это мой старый друг, Харк. Отличный воин, наемник, да и просто хороший парень. Харк, это Арнахильд, он менестрель, со своей компанией сейчас гостит в этом замке.
     Тролль с ухмылкой посмотрел на эльфа и явно намеревался сказать какую-нибудь гадость, но не успел.
     — Что здесь происходит? Кто это? - управляющий выскочил из-за угла и без промедления начал засыпать нас вопросами. Следом за ним шли Калиналасс и Моркханд, а еще дальше и сама хозяйка. Точно, они ведь как раз ее отправились искать.
     — Это мой старый друг, Харк, - ответила я одновременно всем и сразу, - Он заехал забрать кое-что, но может и соблаговолит остаться, - я повернулась к троллю, - Ну так как?
     — Соблаговолю, соблаговолю, главное, чтобы хозяйка позволила.
     В глазах женщины, с которой мы за пару дней уже успели неплохо подружится, плясали смешинки, лукавая улыбка так и норовила влезть на лицо.
     — Ну что ж, тролль наемник – отличное дополнение к нашему сборищу.
     Некоторое время все осмысливали только что сказанное. А потом решили это дело отметить.
***
     — Вставай Лоссен, хватит спать, уж давно утро, птички поют, и кузнечики стрекочут, а ты все спишь, - назойливый голос ввинчивался в моё сознание, выдергивая его из сладостной дремы. Я попыталась открыть глаза, но для моего организма это было слишком.
     — О… моя голова…что ты делаешь, изверг? – слова вырывались из моего горла хриплым набором бессмысленных звуков, но Арнахильд, а это был именно он, как-то умудрился меня понять. Эльф, что с него возьмешь.
     — Пытаюсь тебя разбудить. Кстати, на выпей вот это, отлично помогает против многих симптомов похмелья, - светлый протянул мне какую-то кружку.
     Приоткрыв один глаз, я подозрительно посмотрела на предложенное пойло. Поколебавшись пару минут, и все же приняла напиток. На вкус он оказался не так плох, как на вид, я выхлебала почти все, когда эльф, засмеявшись, забрал у меня кружку.
     — Не так быстро, а то заснуть в ближайшие пару дней не сможешь, а это для человеческого организма очень плохо.
     Полегчало мне почти сразу. Я осторожно встала с кровати, запоздало сообразив, что Арнахильд вломился в мою комнату без стука. О чем не преминула заметить.
     — Эй, а чего это ты с утречка да без стука в женской опочивальне делаешь?
     Арнахильд коварно улыбнулся.
     — Помогаю некоторым дамам убрать симптомы жесткого похмелья, а также принять подобающий благородным леди вид.
     От его словесных изысканий мое лицо скривилось, что того явно рассмешило. Он уже совсем было открыл рот, чтобы продолжить оные, как в комнату, опять же без стука, вломился тролль.
     — О, Лоссен, ты уже встала! Спасибо Арни, а то эту прелесть с похмелья поднимать себе дороже.
     Эльф как будто юника съел. Да, кстати, юник, это оказывается такой восточный фрукт, очень кислый, но в то же время вкусный. Арнахильду очень не нравилось свежеприобретенное прозвище.
     — И ты туда же! Чего вы все ко мне с утра пораньше приперлись, дали бы выспаться, и в конце концов, я же не одета! - взъелась я.
     — Уже давно день, - чисто автоматически возразил Светлый.
     — Ты чего, Лоссен? Я тебя какой только не видел, - недоумение на лице Харка надо было видеть. И правда, что это со мной?
     — Ладно, пошли Харк. А ты как соберешься, выползай в сад, сейчас это единственное место, где хоть дышать можно более или менее свободно.
     Арнахильд схватил тролля за плечо и вытянул в коридор. Я вздохнула и попыталась встать. Голова тут же закружилась, и я упала обратно. Да что же я вчера такое пила, если даже после лечения эльфа мне так плохо? Я предприняла новую попытку. На сей раз, мои старания увенчались успехом. Я доползла до шкафа, в котором лежали мои немногочисленные вещи. Порылась в нем, выудила до неприличия короткие штаны и невесомую рубашку, плюнула на все условности и надела их. Да в такую погоду и голышом жарко будет. Вот бы сейчас на море, благо до него не далеко, всего 6 часов пути, по довольно накатанной дороге. Очень жаль, что замок находиться в низине, за довольно высокими холмами, и отсюда не видна лазурная гладь. За все годы моего наемничества я ни разу не была на море. Я еще немного повздыхала, помечтала и, наконец, вышла в сад. Двигаться приходилось перебежками, от тени к тени, иначе невозможно. Изнемогая от жары, я все же доползла до условленного места.
     Я плюхнулась на траву, желая оказаться как можно дальше на севере и не замечая ничего вокруг.
     — Дать тебе водички? – послышался голос тролля. Если бы не похмелье, я бы непременно обратила внимание на столь необычные для Харка нотки участия. Но жара окончательно добила меня, и я лишь устало махнула рукой.
     — Давай.
     И тут же на меня обрушился шквал ледяной воды. От неожиданности я вскочила на ноги и вытащила кинжал из магических ножен, делающих их невидимыми. Разумеется, те, кто видел магию насквозь их замечал, а вот не наделенные этим полезным умением каждый раз очень удивлялись. Я, кстати, находила их чисто на ощупь. И вот сейчас я стояла, вся мокрая, с кинжалом наголо и смотрела на смеющихся эльфов с троллем взглядом василиска. Но никто из них и не думал оправдываться. Я чувствовала себя ужасно глупо. А потом решила, что душ был довольно кстати и присоединилась к всеобщему веселью.
     Отсмеявшись, мы разлеглись в тени деревьев, дающих хоть какую-то прохладу.
     — А где Моркханд? - не заметив вышеназванного, задала я вопрос.
     — Он остался в замке. Такой яркий свет очень сильно сказывается на его глазах, а поддержание магической вуали абсолютно не оправдывающая себя в данных условиях вещь. Поэтому он сказал, что будет весь день спать, а как стемнеет и похолодает, то тогда и встанет.
     — Ага, смотри, чтобы хоть к вечеру чуть свежее стало. Задолбала уже эта жара. А ведь это только липень [2], а что же будет в серпене? – Харка нынешняя температура явно не устраивала.
     Надо сказать, что погода не была аномальной или какой-либо еще. Она была вполне себе в пределах нормы этой части континента. Но, вот, например, я, даже за несколько лет жизни куда более южнее так и не смогла привыкнуть к такой жаре. К тому же там, в Барахштаде, не было этой ужасной влажности.
     Мы еще немного полежали, изредка перекидываясь ленивыми замечаниями. Потом Арнахильд сел и решительно на меня посмотрел.
     — Лоссен, у меня есть к тебе предложение. Давай съездим на море?
     Этот вопрос так меня огорошил, что я даже не сразу нашла ответ. Когда я наконец сообразила, что он предложил, что чуть не завизжала от радости. На море, на море! Я ни разу не была на море!
     Эльф засмеялся и вопросительно посмотрел на остальных присутствующих. Калиналасс отрицательно покачал головой.
     — Я буквально две недели как от брата вернулся. К тому же Моркханд явно не поедет, и мне не будет так скучно.
     После его слов я в который уже раз задумалось о том, что связывало этих двоих. Тролль тоже не высказал особого желания к путешествию.
     — Я только-только оттуда. Что там за два дня измениться могло? К тому же я не так уж чтоб очень люблю море.
     — Ну что ж, значит поедем вдвоем, - Арнахильд лукаво улыбнулся, - собирай вещи, выезжаем, как только стемнеет.
***
     Мы выехали из замка на закате. Ехали быстро, но не торопились. Небо было кристально чистое, яркие звезды весело подмигивали нам.
     — Люблю звезды. Особенно зимой. Зимой вообще все особенное, пропитанное каким-то сказочным волшебством.
     Мы ехали уже часа три, и все это время разговаривали.
     — Звезды... Сама понимаешь, у меня к ним особое отношение, я же эльф, - Арнахильд улыбнулся, - а насчет зимы...ты слышала легенды о снежных эльфах?
     — О снежных эльфах? А что, есть и такие?
     Арнахильд рассмеялся и начал рассказывать.
     — Когда-то, так давно, что даже Перворожденные не сохранили летописей об этом, на континенте начался Период Льдов. Мы, эльфы, малочувствительны к перепадам температуры, хотя все же предпочитаем теплый климат, но даже нам было тяжело. Более теплолюбивые народы бежали или просто вымерли. Исчезли многие виды растений и животных, все покрывалось льдом. Ледяные драконы летали по всему континенту, и никто не знал, что они ищут. И тогда появились снежные эльфы. Однажды, в особо сильную метель, в светлом лесу послышался вой, и во дворец въехала упряжка, целиком состоящая из снежно-белых волков. Правил ей высокий эльф с серебряными волосами. Он подъехал к владыке и приветствовал его. Он был очень необычным, все, кто находился рядом с ним, замечали это. Гость прошел во дворец, велев не подходить близко к волкам.
***
     — Можете называть меня Аран[3]. Я правитель народа снежных эльфов. Возможно, вы никогда о нас не слышали, но мы есть. Мы были здесь, когда первые капли воды превратились в снег, когда лед только появился. Но уже тогда здесь были драконы. Мы вели с ними долгую и кровопролитную войну. Однажды один из наших отрядов сумел выкрасть несколько яиц. Они были перенесены на эту сторону гор. Мы долго ждали, и, наконец, из яиц вылупились дракончики. Но они были совсем не такие, каких мы привыкли убивать. О нет, нас не затмила их детская неуклюжесть, дело совсем в другом. Эти дракончики были ледяными. Они как будто подстроились под нас. Тогда мы выкрали еще несколько яиц. Мы вырастили их всех. Тогда, на заре мироздания драконы были полудиким племенем, обладающим лишь зачатками мозга. Мы дали им разум. И каким-то образом создали связь. Теперь у нас были свои собственные драконы. Мы отогнали огненных драконов от наших земель. Некоторое время все было хорошо, но потом началось потепление. Мы были вынуждены уйти за горы. Очень долгое время мы не имели связи с внешним миром. Так мы и жили до недавнего времени. Не поддерживали контакта с другими расами и народами, но знали, что наши ближайшие сородичи, Эльдар и Илиитири живут где-то на юге.
     Этим летом нас постигло несчастье, умерла дочь одного из высокопоставленных эльфов. Причина так и не была выяснена. Потом умерло еще несколько детей. Мы заволновались. Были приняты срочные меры, всех детей отправили в горы, был объявлен карантин. Но и эти меры не помогли. Начали умирать взрослые. Одних за другими нас косила невиданная болезнь. Один из наших лекарей, сказал, что эпидемия связана с магией. Больше ничего узнать не удалось. Тогда мы вспомнили про вас, Эльдар. Мы, снежные, завязаны на магии как на дрожжах, но она у нас весьма и весьма своеобразна. Я приехал к вам за помощью. Мы умираем, и природа чувствует это, пытается придать нам сил. Пожалуйста, спасите хотя бы наших детей! - Только к концу речи, стало понятно, что он все же чувствует. До этого казалась, что его лицо вырезано изо льда.
     Светлый владыка пристально смотрел на нежданного посетителя.
     — Оправдано ли мое предположение, что и конкретно вас задело это бедствие.
     На лице снежного эльфа не дрогнул ни один мускул, однако в глазах поднялась буря.
     — Я выехал к вам две недели назад, - кто-то позади эльфа потрясенно ахнул, послышался удивленный шепот. Владыка взмахом руки заставил зал затихнуть. - За такой малый срок я проехал огромное расстояние. Позавчера, я узнал, что у моей дочери проявились симптомы болезни. Это заставило меня проскочить оставшийся путь в несколько раз быстрее. Да, бедствие коснулось лично меня, потому что мой народ умирает. Вам ли не знать, что такое ответственность перед народом? - снежный устало посмотрел на Владыку. - Я прошу вас о помощи, унижаюсь перед вами, и вам все мало? Вы наша последняя надежда. Не берите на себя такой груз как наши жизни. Да светлые ли вы эльфы, в конце концов, или нет? - Мужчина взорвался, и стало видно, что боль пожирает его изнутри.
     Владыка ничем не выдал своего смущения.
     — Мы поможем вам. Но мы не можем выйти в такую метель, это просто убьет нас.
     — Об этом позабочусь я. Когда вы сможете выйти?
     — На рассвете.
     — Спасибо. Вы дали мне надежду. Надеюсь, ваши эльфы не бояться волков? По снегам они идут намного легче, чем лошади.
     — Разве ваша упряжка сможет бежать после такого длительного перехода? - Осторожно спросил повелитель.
     Слабая улыбка появилась на лице снежного.
     — Вы нас недооцениваете. К вечеру сюда прибудет вся стая. Они и повезут ваших лекарей. А те, на которых приехал я последуют за нами потом.
     Владыка кивнул, погружаясь в глубокую задумчивость.
     — Очень хорошо. Засим позвольте откланяться. Вас проводят в гостевые покои, там вы сможете отдохнуть до утра.

     На следующее утро во дворе замка стояло четыре упряжки. Снежный эльф что-то объяснял волкам. Когда к нему подошел повелитель, он распрямился и поприветствовал прибывшего.
     — Я еду с вами.
     Снежный кивнул, как будто заранее знал об этом. Возможно, так и было.
     — Я договорился с волками. Они повезут нас максимально быстрой дорогой, сменяясь утром и на закате. Волки из моей упряжки с восходом солнца исчезнут, не надо пугаться. По моим подсчетам мы будем на месте через 17 дней.
     — Ну что ж, в путь.
     И они уехали.
     Через 17 дней, на закате, у границ столицы снежных эльфов показалось четыре упряжки. Они въехали в город, и лекари тут же побежали к больным. Оба владык прошли в приемный зал. Только снежный не стал принимать своего сородича, сидя на троне.
     Как только они вошли в зал, и снежному на шею бросилась молодая женщина, вся в слезах, которые тут же застывали, превращаясь в льдинки.
     — Ты вернулся, вернулся! 3 дня назад умерла Сведхен, и на пороге смерти она сказала, что ты больше никогда не придешь, сказала, что ты умираешь где-то там, в далеких краях, а снежные волки охраняют твое тело от диких зверей, но даже они не в силах защитить от огненных драконов, - женщина, захлебываясь рыданиями, уткнулась в грудь обнимавшего ее снежного. Мужчина гладил ее по спине и целовал везде, куда только мог дотянуться. Потом он приподнял ее за подбородок и долго глядел прямо в глаза. Во всем этом было что-то настолько личное, что светлый владыка чувствовал себя здесь лишним. Он уже совсем было хотел выйти, но тут снежный повернулся к нему
     — Извините мою жену за такую демонстрацию. Но согласитесь, ее можно понять, - он снова повернулся к жене, - зачем ты ее слушала, она умирала, и вероятно бредила.
     Женщина осуждающе посмотрела на мужа.
     — Ты же знаешь, мы чисто теоретически не можем ни бредить, ни сойти с ума.
     Снежный усмехнулся и сказал:
     — Она была прорицательницей, а у них изначально с мозгами что-то не то. Но у нее могло быть ложное видение, почему ты решила, что она говорит правду?
     — Она не видела вариантов, - прошептала женщина.
     — В любом случае, я вернулся. А теперь иди, объясни лекарям ситуацию, - мужчина мягко подтолкнул эльфийку в сторону дверей. Видно было, что в данный момент он больше всего хочет зажать ее в объятиях и долго-долго не отпускать, но ответственность за народ требовала другого.
     Женщина вышла, оставив владык в одиночестве.
     — Пройдемте в столовую, вы явно проголодались с пути, да и я не чаю отведать хоть что-нибудь.
     Мужчины прошли в столовую. Не успели приступить к еде, как в зал вошел один из прибывших лекарей.
     — Мы поняли причину болезни. Она довольно легко лечиться. Но только не родственной магией. Вот поэтому вы и не могли ничего сделать.
     — Вы сможете их спасти? - Спросил Правитель снежных эльфов.
***
     Они помогли всем, кого еще можно было спасти. В честь этого снежные устроили огромный праздник, куда позвали представителей многих рас, людей в том числе. Они заимели связи, знакомства, но продолжали жить обособленно. А потом, когда началась война с магом восхода, снежные пропали, возможно, они просто ушли в своё любимое царство льда. С тех пор о них никто не слышал, но говорят, что в сильную метель можно увидеть огромного белого волка, а рядом с ним прекрасного снежного эльфа.
     Арнахильд замолчал, и на некоторое время установилась тишина, нарушаемая только цоканьем копыт.
     — Какая красивая легенда.
     — На самом деле это даже не легенда, а реальная история. Снежные эльфы действительно существовали, и существуют до сих пор. Просто они очень нелюдимые.
     — То есть, их действительно можно увидеть в метель?
     — Ну, это вряд ли, - усмехнулся светлый. - Сама понимаешь, сквозь буран можно увидеть что угодно. Но знаешь, никто ведь не ездит на ту сторону северных гор. Летом их вполне можно пересечь, но по какой-то причине никто этого не делает. Почему?
     — И почему? – Эхом откликнулась я.
     — Да потому что боятся.
     — Боятся эльфов? Не дроу, а снежных эльфов? – удивилась я.
     — Именно. Помню, рассказывал мне Моркханд, что нужно ему было на ту сторону, и он хотел нанять проводника. Так ему в деревеньке, где остановился, сказали, что там живут очень злые существа, прислуживающие эльфам, и они замораживают несчастных, стоит им только сунуться за горы. И это летом, когда даже в тех местах снег тает!
     — Они и правда такие жестокие?
     — Конечно нет! Снежные – олицетворения зимы. Они холодны и прекрасно далекие, но в них нет беспричинной жестокости. Тем более необоснованной. Скорее всего крестьяне видели Ётунов, инеистых великанов. Их ещё по-другому называют ледяными, – Арнахильд заметил недоумение на моем лице и поспешил объяснить. – Ётуны – это великаны, все покрытые инеем и очень злые. При этом они непроходимо тупы и легко подчиняются магии. Не смотря на все это, они довольно опасны. У них есть что-то общее с горными троллями. Ётуны могут набрасывать на себя мороки, которые являются природной магией, и не каждый чародей слету сможет их различить. Но если горные тролли могут сливаться только с камнями, то Ётуны пошли дальше. Они набрасывают на себя личины, похлеще некоторых магов. Тот, кто не владеет магическим зрением, не сможет отличить великана от эльфа или кого-либо ещё.
     — Ничего себе. А я-то думала, что за Драконьим Хребтом только снег и лед, и больше ничего. Ну, может какие особо устойчивые к холоду зверушки, не более, - мне было очень интересно слушать Арнахильда, он ведь все-таки менестрель.
     Эльф улыбнулся, и на некоторое время установилось молчание. Я задрала голову и снова посмотрела на звезды. «Пожалуйста, пусть он будет всегда» неожиданно для себя самой загадала я. Повинуясь порыву, я взглянула на Арнахильда, встретившись с ним глазами. Какие все же у них дивные глаза. Яркие, светлые, ясные. По ним невозможно ничего прочесть, они как будто зовут тебя с собой, куда-то далеко, туда, где все будет хорошо, где ты будешь жить вечно.
     Внезапно я поняла, что уже не меньше минуты вглядываюсь в глаза Арнахильда, а он и не думает отводить взгляд. Я отвернулась, почувствовав, как к щекам подкатил жар. Да что же это такое, я ведь никогда не краснею!
     -Примерно через 2 часа мы будем у моря. Я предлагаю устроить привал возле одного холма, а уже сутра подъехать к воде.
     — А что за холм?
     Эльф загадочно усмехнулся, и неожиданно подмигнув, сказал:
     — На самом деле это не холм, а замаскированный склад, где прячут свою продукцию контрабандисты. В основном это эль и вино, но вообще, там лежит все, что не смогли продать или припрятали для себя.
     — А ты откуда знаешь? – я подозрительно покосилась на него.
     — У Моркханда много связей. Да и Калиналасс много с кем в хороших отношениях, хоть и строит из себя светлого-пресветлого эльфа.
     — А ты, значит, совсем-совсем никого не знаешь?
     — Ну почему же, знаю. Но все больше сухопутных и совсем уж темных личностей, - и как такое прекрасное лицо может выражать такое лукавство? – Кстати, ты мне так и не рассказала, что вы там с Харком не поделили.
     — Эмм, ты действительно хочешь послушать эту историю? Она не очень интересная, даже скорее скучная, - я старалась еще немного потянуть время. Ну не хочу рассказывать ему про это, не хочу!
     — Что-то мне подсказывает, что она очень даже интересная, так что давай, рассказывай.
     Я обреченно вздохнула и начала повествование.
     — Примерно год назад я познакомилась с Харком. Мы тогда нанялись в охрану одного обоза. Но это ты и так знаешь, Харк раз десять вчера рассказывал. В общем, сопроводили мы этот обоз до пункта назначения, и решили дальше вдвоем наемничать. Катались по людским землям, перебивались случайными заработками. Вели разгульную жизнь, если короче. Ну и, как-то раз, подвалил к нам один мужик странный. Предложил хорошо заработать. А мы тогда где-то в южных землях были, не рядом с огненными драконами, но все же ближе, чем когда-либо. И сказал он, что тут недалеко есть пещера драконья. Хозяина ее вот уж года два как убили, да по частям магам продали. А в пещеру никто идти не хочет, боятся. Вот он и говорит нам, так, мол, и так, ничего там страшного нет, главное дойти. Идти туда очень сложно, надо через болото мертвецов идти, а там всякой гадости, вроде упырей, видимо-невидимо, вот поэтому он наемников и зовет. Мы сдуру и согласились.
     Решили идти на следующий день, работы все равно не было. Вышли мы значит затемно, чтобы по болоту днем ехать. Едем себе спокойно, никого не трогаем. Монстров периодически встречаем, так, ничего серьезного. Заночевать пришлось на болте, уж очень оно большое было. И вот, на следующий день, выезжаем мы к большому холму. На самой верхушке его видна пещера. Обошли его кругом, склон почти отвесный. Пришлось идти без коней. Поднялись мы на самый верх, сунулись в пещеру. Ты когда-нибудь бывал в драконьих пещерах? – Арнахильд отрицательно покачал головой. – И хорошо, что не бывал. Зрелище впечатляющее, да только мозги затмевает конкретно. Выгребли мы пещеру под чистую, ни единого камешка не оставили. Приехали обратно, стали делить. Наниматель наш все продал, кроме пары камней. Приносит он их нам и говорит: «Вот вам деньги, как обещал, а вот эти камешки бонусом, они моим покупателям не по нраву пришлись.» Мы, как типичные наемники, из драконьих сокровищ около четверти припрятали, еще когда из болота выезжали. Схватили мы все заработанное, и честно и нечестно, и быстренько оттуда уехали. Приехали в центральные земли, сунулись к скупщикам, а они нам знаешь, что сказали? Что у нас на руках два драконьих яйца! Мы, маленько в шоке, нашли мага, который нам подтвердил: да, это драконьи яйца. И тут же, не торгуясь, предложил нам за них огромные деньги. Мы, все ещё в шоке, согласились. Маг схватил яйца, отдал нам деньги и тут же прыгнул в телепорт. Решили мы это дело отметить. Ну и вот, когда Харк заснул, я схватила деньги за яйца, и смылась оттуда. Приехала в Азалию, купила себе кучу стрел, вот эту вредину, - я похлопала Маркуса по холке, за что удостоилась негодующего ржания, - и новый меч. Оставшиеся деньги положила в банк под проценты. Вот такая вот история. После этого ты, наверное, окончательно перестанешь мне доверять, - я замолчала и понуро уставилась куда-то между ушей лошади. Я и сама не понимала, почему мне так важно доверие этого эльфа. Да и всей его компании, честно говоря, но его - в особенности.
     — Ты не виновата в произошедшем, - мягкий голос Арнахильда вырвал меня из задумчивости.
     Как не виновата?
     — Как не виновата? Я же обворовала своего друга, пока он спал!
     — Слушай, ты что, в магии ну совсем не разбираешься?
     — Почему же, разбираюсь, - обиделась я. – по крайней мере в традиционной. Не сказать, чтобы очень хорошо, но элементарные вещи знаю. Ну, про резерв, общий принцип действия заклинаний и тому подобное…
     — Тогда ты должна знать, что вам несказанно повезло. Драконы, по крайней мере огненные, очень жадные существа. При этом они невероятно злопамятны, расчетливы и умны. Знаешь, почему-то логово до вас никто не разворовал? – я отрицательно покачала головой, хотя вопрос был скорее риторический. - Да потому, что на драконьих сокровищах висит столько охранных чар и проклятий, что сунуться туда- это равносильно самоубийству.  Нет, ну ладно ты – простая деревенская девушка, - от такой своей характеристики у меня просто отвисла челюсть.  Не обращая внимания на мой удивленный вид, продолжал, - но Харк, бывалый наемник и все такое, почему он туда сунулся?
     — Но если все так, как ты говоришь, то почему с нами ничего не случилось?
     -— Не знаю. Хотя…Если Там были яйца…. Наверное, дракониха как раз высиживала их, и ей просто пришлось снять большинство охранных чар. Вот вы и просочились.
     — Да уж. Повезло, так повезло.
     — Да не расстраивайся ты так. Я же говорю, ты не виновата в этом. Драконьи заклинания очень сложно перебить, а человеку, не обладающему никакой магией, практически невозможно. Вон, даже тролль им поддался.
     — Это точно, - я засмеялась, вспомнив лицо тролля, когда он рассказывал нам как увел у меня все то, что мы с ним поделили еще на болоте. – Оба хороши.
     — Вот-вот, - эльф явно собирался сказать что-то еще, но тут дорога повернула и впереди мы увидели огромный холм, больше напоминающий одиночную гору. - Вот мы и на месте.
***
     — Вставай, уже давно рассвело!
     — Мм, мы же легли на рассвете, - я приоткрыла один глаз и сонно посмотрела на Арнахильда. На его прекрасном лице сияла радостная улыбка, и я почувствовала, как мои губы растягиваются в ответ.
     Ничего не ответив, эльф рассмеялся и одним рывком поднял меня на ноги. Я протестующе пискнула, но было уже поздно. Арнахильд прислонил меня к дереву и вихрем помчался по поляне, собирая наши вещи. Похоже, это чудо сегодня в особо радостном настроении.
     Быстро закончив сборы, Арнахильд взял под уздцы наших коней и пошел к огромному холму впереди.
     — Ты ведь не хочешь забраться на него, правда? - с опаской спросила я.
     — Я-то бы и хотел, но, увы, тайник находится скорее ПОД ним, так что не судьба.
     Мы прошли еще некоторое время, прежде чем эльф резко свернул к самому подножию. Привязав коней, мы подошли к большому валуну.
     — Мне понадобится твоя помощь.
     — Я не буду двигать камень!
     — Тебе и не придется, - засмеялся эльф. Видимо, представил меня толкающей огромный валун, - Тебе просто надо нажать в определенном месте. Будь я хоть трижды эльфом, мне не дотянуться до двух механизмов одновременно.
     Я облегченно вздохнула и спросила:
     — И куда мне надо нажать?
     Эльф подошел ко мне и взял меня за руку. По телу пробежался энергетический заряд, я резко отдернула руку назад и посмотрела на Арнахильда. Он ошарашено уставился на свою руку. Опустив взгляд, я увидела, что от кончиков пальцев к локтю по правой руке бегут бледно-голубые молнии. Я посмотрела на Арнахильда. Он протянул мне свою руку, и я увидела, что по его руке бегут такие же молнии, только белые-белые, яркие как солнечный свет.
     — А я-то думал, что словосочетание „ударило энергией от прикосновения” - это просто художественный оборот, преувеличение.
     Я нервно засмеялась, продолжая осматривать руку. Постепенно молнии стали исчезать.
     — Повторим? - Арнахильд снова взял меня за руку. Я инстинктивно дернулась, но ничего не произошло.
     Эльф подвел меня к валуну, и приложил руку к небольшому выступу.
     — Когда я скажу, несильно надави, - я кивнула, и светлый ушел куда-то на другую сторону камня.
     — Давай!
     Я нажала на выступ, и внезапно камень пришел в движение. Я резко отскочила в сторону, огромным усилием воли подавив желание вытащить меч. Валун мелко дрожал несколько секунд, а затем с громким хлопком исчез. Откуда-то сбоку показался довольно улыбающийся Арнахильд.
     — Впечатляюще, правда?
     — А предупредить о шумовых эффектах никак было, а?
     Эльф довольно улыбался, явно наслаждаясь моей реакцией. Внезапно я обратила внимание на небольшую дырку в холме.
     — Это и есть вход? Уж больно маленький.
     Светлый смерил меня оценивающим взглядом, и авторитетным тоном, не терпящим никаких возражений заверил:
     — Пролезешь.
     Все возражения застряли у меня в горле, и я послушно полезла в дыру. Ползти пришлось недолго, лаз расширился, и вскоре мы вползли в пещеру. Арнахильд зажег предусмотрительно взятый факел. Вспыхнувший огонь осветил большое пустое пространство.
     — Ну и где обещанные богатства? - Издевательски протянула я, смотря на ошарашенного Арнахильда.
     Светлый обшаривал взглядом длинные полки на стенах. Внезапно его прекрасное лицо осветила улыбка, и эльф указал куда-то во тьму.
     — Там стоит то, что намного приятнее всякого золота и награбленных драгоценностей.
     Арнахильд схватил меня за локоть и потянут вглубь. Свет факела выхватил несколько десятков бутылок без всяких опознавательных знаков.
     — Пустынное вино... - благоговейным шепотом протянула я.
     В глазах эльфа заплясали смешинки. Я с подозрением глянула на него, ища подвох.
     — Я просто представил реакцию тролля.
     Я засмеялась, прокручивая в уме эту сцену. Да Харк издохнет от радости. Пустынное вино - самое лучшее и опасное, из существующих на свете. Пустынные кочевники делают его из странных растений, у которых вместо листов иголки. Сложность состоит в том, что эти иголки ядовиты, а растения могут стрелять ими на расстояние нескольких метров. В качестве, так сказать, бонуса, под этими растениями любят делать гнезда карли, маленькие дракончики, чьи размеры ничуть не отражали их огромной злобности и агрессивности. Все эти факторы обусловили огромную ценность вина, а замечательный вкус и полное отсутствие похмелья - большую популярность. Да Харк не раздумывая сделает что угодно за такое вино, и не только он! Судя по виду светлого эльфа, он поступил бы так же.
     — Судя по всему, несколько дней назад отсюда вынесли все под чистую, а вчера или позавчера прибыла партия пустынного вина, вот его еще и не успели разворовать.
     — Слушай, а это точно оно? - вдруг я начала сомневаться в его подлинности.
     — Точнее не бывает. Видишь на горлышке гравировку? - Я отрицательно покачала головой. Эльф протянул длинные руки и ухватил бутылку. Потом поднес ее к моим глазам. Я увидела изображение карли выгравированное на стекле.
     — Это знак пустынных кочевников, которые помечают так каждую партию. Да и сама по себе стеклянная бутылка штука редкая.
     — А разве они не могли просто перелить туда какое-нибудь пойло? Хотя нет, можешь не объяснять, я вижу печатку.
     Мы взяли еще несколько бутылок. Все они были запечатаны и помечены дракончиком.
     — Я предлагаю забрать их отсюда, а то еще, не дай звезды, владельцы заявятся.
     Так мы и сделали. Прихватив все бутылки - а их было 23 - мы выползли в день.
***
     Надежно упаковав вино, мы оседлали лошадей и двинулись дальше.
     — Закрой глаза.
     — Я же с коня свалюсь, - удивилась я.
     — Не прибедняйся, ты прекрасная наездница. Я поведу твоего Маркуса под уздцы.
     Я послушно закрыла глаза, но Арнахильду этого было мало, и он завязал мне глаза какой-то тканью. Так мы ехали минут двадцать, и я бы начала дремать, если бы не жуткая жара. Вдруг я уловила шум прибоя, а соленый запах, который сопровождал нас все это время резко усилился. Почти сразу же светлый остановил коня и потянул за концы импровизированной повязки, которая тут же свалилась. Я поморгала, сознательно не смотря вперед. Наконец я подняла глаза.
     Передо мной простиралась бесконечная синяя гладь, ярко блестевшая на солнце. Море было спокойным, низкие волны лениво омывали песчаный берег. Мое сердце замерло, и пропустило удар, от открывшегося мне великолепия.
     Я подошла к воде. Арнахильд беззвучно следовал за мной, но я знала, что он не отстает. Некоторое время я просто стояла и смотрела, а потом опустила руку в воду. Опустила и тут же отдернула. Вода была ледяная, как из родника.
     -Почему она такая холодная? - спросила я у Арнахильда.
     -Глубинные создания, - раздался совсем другой голос со стороны моря.
     Рефлексы сильнее меня. Мгновенно я оказалась в боевой стойке с мечом на изготовке. Краем глаза я заметила Арнахильда, натянувшего тетиву и замершего в ожидании.
     — Фи, как грубо, на слабую девушку с мечами накидываться. Кто вас учил манерам?
     Из-за небольшого камня показалась маленькая голова с длинными голубыми волосами. За ней появилось все тело, и сирена взгромоздилась на камень, побалтывая хвостом в воде.
     Я с удивлением смотрела на прелестное создание. Сирена была очень молода, еще совсем девчонка. Не сказать, что я старуха, мне всего 19, но она явно младше. Голубые волосы струились по красивому телу, прелестное личико озаряла улыбка.
     — Ой, а Вы правда эльф? А нам говорили, что эльфы злые и опасные, но вы же добрый, правда? А правда, что все без исключения эльфы умеет колдовать? А вы светлый или темный? Нет, вы не можете быть темным, вы слишком добрый, - слова сыпались из сирены так быстро, что я не успевала их осмыслить. В отличие от Арнахильда, которому болтовня сирены, похоже, доставляла удовольствие.
     — А ты спрашивала разрешение, прежде чем приплыть на берег? - внезапно перебил он.
     Сирена умолкла и с обидой посмотрела на него.
     — Ты ведь не расскажешь никому, правда? - жалостливо протянула она.
     — Нет, конечно, но впредь постарайся быть осторожней, не все эльфы такие светлые и добрые, а люди уж тем более. Не в обиду Лоссен будет сказано.
     Сирена наконец обратила внимание на меня.
     — Ты человек? - с подозрением спросила она. - Разве люди такие? Люди совсем не такие, я видела людей, они злые и не светятся. Точнее светятся, но совсем не так.
     Я перевела взгляд на Арнахильда. Тот пожал плечами и сказал:
     — Мало ли, что она там видит, может ауру, может жизненный резерв, а может и еще что. Ты мне вот что скажи, - внезапно обратился он к сирене, - откуда ты так хорошо знаешь общий язык?
     Сирена явно смутилась, отвела взгляд и начала теребить голубую прядку.
     — Ну, я жду ответа.
     — Меня моряки научили, - шепотом проговорила та. Потом продолжила, но уже в полный голос. - Я однажды плавала с дельфинами, и попала в сеть к злым людям, далеко отсюда, на большом острове. Они поймали меня и хотели съесть. Но приплыли добрые люди, они освободили меня и научили своему языку.
     — А под каким флагом плыли хорошие люди?
     Сирена явно успокоилась и беззаботным тоном сказала:
     — Черный фон, а на нем белый человеческий череп и кости.
     — Вот и верь после этого тем, кто говорит, что пираты – плохие. Мало того, что они нам кучу вина подарили, так еще и невинную душу спасли, – подмигнул мне Арнахильд.
     Мы засмеялись и сели на песок.
     — Так почему море такое холодное? - видимо, Арнахильд не знал ответа, что меня порадовало. Надоело ощущать себя неразумным дитем.
     — Потому что глубинные создания поднимаются, принося с собой холодную воду. А далеко на запад, говорят, даже видели кракена. Но это не правда, потому что кракены давно вымерли. А вы верите, что кракены еще существуют?
     — Все бывает, и кракены не исключение, - философски сказал Арнахильд.
     — Ой! Ой-ой-ой! Мне срочно надо обратно, иначе наставница заметит отсутствие! До встречи, добрые эльф и не-человек, если вам понадобится моя помощь, просто подойдите к морю, и крикнете „Сирит”, и я обязательно приду! До встречи!
     И сирена исчезла в бесконечной синеве, на прощание хлопнув хвостом по воде и обдав нас ледяными брызгами. Я долгое время смотрела вслед русалке.
     — Удивительное создание.
     — Она просто еще очень маленькая. Взрослые сирены - весьма опасные создания, не имеющее людских понятий о морали. То, что для тебя покажется диким, будет вполне нормально для сирены.
     — А ты уже встречался с ними, да? Расскажи! - я поняла, что разговариваю как Сирит.
     — Да, встречался. Мы тогда с Моркхандом и Калиналассом плыли на корабле под черным с костями и черепом флагом, - Арнахильд подмигнул и продолжил, - и они все время крутились вокруг нас. Веселые и беззаботные, они моментально утаскивали кого-нибудь на дно, стоило ему очутится в воде. И моряки послали нас на переговоры. Так получилось, что когда Моркханд с помощью магии дроу опустил нас к самой воде, на корабль напал гигантский осьминог. Нет, он напал не конкретно на корабль, а на все, что находилось вокруг. Сожрал с десяток моряков и парочку сирен. Вот представь - крики, вой, треск ломающийся обшивки, и тут ты видишь, что одно из щупалец осьминога обвило маленькую сирену, совсем еще девчонку и пытается раздавить. Понятное дело, я выпустил с десяток стрел, прежде чем осознал, что и сам обхвачен поперек туловища. Рядом в таком же положении болтался Калиналасс, а еще дальше - Моркханд. И именно он спас нас тогда. Осьминог обхватил его поперек туловища, оставив свободными руки от локтя. В магии я разбираюсь не больше чем любой эльф, то есть что он сделал, я хоть и почувствовал, но так и не понял, но голова осьминога просто взорвалась, обрызгав нас своим содержимым. Щупальца обмякли, и мы все вместе рухнули в воду. Я никак не мог выпутаться из щупальца и уже начал задыхаться. И когда я начал терять сознание та маленькая сирена вытащила меня из объятий Армины[4]. Весь дальнейший путь сирены провожали наш корабль, но уже не пытались никого утопить, ведь мы спасли много их жизней. Вообще, если так рассудить, всех нас спас Моркханд, но сирены были благодарны всему составу корабля, а нам в особенности.
     Я улыбнулась ему, но вдруг мне стало грустно. Я так хотела бы быть тогда с ними, на месте той самой сирены, о которой с такой теплотой вспоминал Арнахильд. Я не понимала чувств, которые испытывала к нему, но они мне нравились. И пусть он улыбается, думая о маленькой сирене, когда-нибудь он будет так вспоминать обо мне, я уверена в этом. Радость появилась так же внезапно как грусть, я рассмеялась и схватила эльфа за руку. Просто так, без всякой цели. Светлый смотрел на меня, а потом потянул в сторону скал.
     — Куда мы идем?
     — Я вижу тропинку, думаю, она приведет нас в красивое место.
     И вправду, через некоторое время я увидела тропинку, пробивавшую себе путь между огромными камнями.
     Спустя полчаса мы вышли на небольшой уступ, где хватало места для того чтобы лечь. Я устало прислонилась к скале. Как бы ни натренирована я была, такой подъем вымотал меня. Рядом опустился Арнахильд. Судя по всему, он тоже устал. Я ухмыльнулась и спросила:
     — Что, эльфы тоже устают? А я думала, что вы выносливее.
     — Не ехидничай, тебе не идет. Да, даже светлый эльф устанет после того, как затащит на большую высоту человека, да еще при такой жаре.
     От такой наглости я аж дар речи потеряла.
     Арнахильд залихватски мне подмигнул и ретировался на другой край уступа. Я еще немного посидела, переводя дух и раздумывая о мести, когда он странным голосом позвал меня. Я подошла к нему, и уже хотела поинтересоваться, что случилось, но слова просто застряли в горле. Словами ни в коем случае нельзя испортить этот момент.
     Бирюзовое море сливалось с голубым небом, открывая все бесконечные оттенки синего цвета. Яркое солнце освещало все это великолепие, слепя глаза. Да что я стараюсь, словами описать это просто невозможно.
     Мы стояли и смотрели на бесконечную гладь, держась за руки и деля одни и те же мысли и чувства. Море колыхалась внизу в такт нашему дыханию.
     Боковым зрением я заметила, как Арнахильд повернулся ко мне лицом.
     — Лоссен, - я повернула голову к нему, - а тебе кто-нибудь говорил, что ты замечательная?
     И поцеловал меня. Уже потом я узнала, что вид бескрайнего моря пробудил в нем эльфийскую магию, которой он решил поделиться, и что если бы не она, то моя жизнь и жизнь многих других могла сложиться совсем по-другому. А пока я самозабвенно целовалась с эльфом и не замечала ничего вокруг. А стоило бы. Я поняла, что что-то не так, когда губы Арнахильда вдруг перестали быть такими мягкими, а потом и вовсе исчезли.
     — Что такое? Я сделала что-то не так? - Всем телом я потянулась к нему, но эльф не двигался и смотрел куда-то сквозь меня. - Арнахильд, что происходит? - Взгляд эльфа наконец сфокусировался на мне.
     — Что ты чувствуешь? Нет, не двигайся, - он схватил меня за локти и прижал их к телу, а потом осторожно отстранился.
     Я прислушалась к себе. Сначала я ничего не слышала, а потом почувствовала, как где-то внутри меня закрутился снежный вихрь. Внезапно стало холодать, и всего через несколько секунд я дрожала от холода, несмотря на ужасную жару.
     — Аррннахилльд, ччто пппроисходит? - зубы стучали от холода, я вся тряслась.
     Внезапно время замедлилось. Я видела, как сменяются чувства на лице светлого, как он тянет ко мне руки, но что-то не пускает его, удерживает на расстоянии. Тем временем вихрь внутри меня нарастал, как снежный ком, летящий с горы. Вот метель заполнила все мое тело, пробралась в конечности, в голову и в какой-то неуловимый момент вырвалась наружу. Мгновенно все вокруг стало белым от снега, а лицо Арнахильда растаяло в плотном тумане. Я поняла, что не осознаю, где верх, а где низ, ничего не слышу и вижу только бешено крутящиеся снежинки. Я попыталась было подвигать рукой, но ничего не получилось. Так я и парила, казалось вечность.
     Прошли годы, прежде чем вихрь стал замедляться, я поняла, что стою на твердой земле. Снег все еще затмевал взгляд, но было уже не холодно. Вдруг сквозь все слабеющий рой снежинок пробились руки, которые обхватили меня и прижали к изящному телу. Ветер взвыл в последний раз, и я наконец потеряла сознание.

Глава 3

     Осколки прошлого, как снег закрутит ураган времен
     В ушедший день для нас навек обрушив мост.
     Оставив в наших душах след, тьма уплывет за горизонт,
И в чистом небе вспыхнет свет, свет новых звезд!
     Эпидемия «Осколки Прошлого»
     Я резко села и открыла глаза. И упала обратно. Осторожно приоткрыла сначала левый, а потом правый глаз. А затем распахнула их вовсю ширь. Надо мной нависала скала. Все вроде обычно, за исключением того, что я видела все мельчайшие трещинки, все вмятины и выступы. А какие цвета! Раньше мне казалось, что скала - серого цвета, но сейчас я поняла, что она сочетает в себе миллионы оттенков, начиная от серебристо-белого и заканчивая цветом утреннего тумана над бескрайним болотом.
     Я подняла руку, и вздрогнула от неожиданности. Мое тело слушалось меня, моментально реагируя на мысленные приказания, и выполняя их с небывалой скоростью. И тут я обратила внимание на свою руку. Она была не моя. Точнее нет, вот она была как раз-таки моей, я ощущала ее до самых кончиков пальцев и чувствовала мышцы, о существование которых до сего момента и не подозревала. Я подвигала пальцами, наблюдая, как они невыносимо изящно сгибаются. Кожа на руке была молочно-белая, бледнее даже чем у светлых эльфов, без волос и пор.
     — Лоссен.
     Я замерла. Этот голос... Я определенно знала его, слышала раньше, но совсем по-другому. В нем слышались серебряные колокольчики, шум деревьев и яркое солнце над голубым морем. Голос позвал снова.
     — Лоссен.
     Арнахильд, поняла я. Светлый эльф, которому я казалась замечательной.
     — Лоссен, я же вижу, что ты очнулась. Повернись, посмотри на меня.
     Я медленно-медленно повернула голову и подняла взгляд. И думала, что ослепну. Яркое сияние окружало прекрасного эльфа, чьего лица было не видно за ярким светом.
     — Что ты видишь?
     — Ты светишься, светишься так, что ничего не видно, - я замолчала, ошарашенная своим голосом. Он был похож на его, но при этом отличался. В моем голосе не было шума деревьев, скорее завывание ветра, которое так приятно слушать сидя у горящего камина. И яркое солнце Арнахильда светило у меня не над морем, а над бескрайней снежной долиной, слепя глаза
     — Скорее всего, ты видишь мою ауру. Она ведь белая, да?
     — Да. Ослепительно белая.
     — Точно ауру. Я ведь светлый эльф. Попробуй перестроиться.
     — На что перестроится? И как?
     — На обыкновенное зрение. Сейчас ты видишь истинные сущности, поэтому я так свечусь. Попробуй представить, что я одел какую-нибудь одежду, что-нибудь большое, шубу, например. Только с поправкой, что я натянул на себя свое тело.
     Я усиленно начала представлять. А потом увидела его лицо, таким, каким я его помнила. И мне страстно захотелось увидеть его своим новым зрением, дотронутся до него своими новыми руками. Вдруг все поменялось. Исчез свет, идущий изнутри всего, что окружало меня, но это не сделало природу менее красивой или захватывающей. И, наконец, я увидела его.
     Арнахильд стоял, оперевшись на большой камень, а за ним виднелось море. Я с усилием перевела взгляд на Арнахильда и мгновенно забыла о море. Я всегда считала светлых эльфов прекрасными, но не настолько, чтобы преклонятся им как богам. Теперь я понимала людей, которые сделают все, чтобы обратить на себя внимание Перворожденных.
     Он был прекрасен. Длинные светлые волосы струились по спине расплавленным золотом, голубые глаза сияли, освещая все вокруг своим светом. Совершенное лицо непроницаемо, но за непроницаемостью угадывалась буря эмоций.
     — Ты такой красивый, - я поднялась, даже не удивившись скорости, с которой сделала это, и подошла к нему. Протянув руку, я погладила его по щеке. Лицо смягчилось, но осторожность не пропала из глаз
     — Что случилось, Арнахильд, - я смаковала его имя на кончике языка. Какое все-таки эльфийское имя, изящное и восхитительное. Узнать бы, что оно означает. - Что произошло, почему все изменилось?
     Арнахильд молчал, глядя мне в глаза. Я не могла понять, что он в них видит. Мои прежние глаза были грязно-голубыми, какого цвета они теперь?
     Арнахильд встал и жестом приказал мне идти за ним. Мы спускались с утеса, и я поняла, что его движения не кажутся мне такими быстрыми как раньше, но они стали еще более изящными.
     Наконец мы спустились и подошли к морю. Оно по-прежнему было спокойно. Эльф подошел к самой воде и сказал:
     -Посмотри на себя, Лоссен.
     Полная дурных предчувствий, я подошла к воде и взглянула на отражение. На меня смотрела прекрасная эльфийка, с серебряными волосами и такого же цвета глазами. На красивом лице ее отражалось удивление. Я широко распахнула глаза. Девушка повторила мой жест.
     — Ты эльфийка, Лоссен. Снежная эльфийка.
***
     Миллиарды звезд усыпали темное небо, освещая дорогу не хуже солнца. Уже с час, как вдалеке показался замок, в котором мы оставили наших друзей. Всю дорогу Арнахильд молчал, а я анализировала свои ощущения. Мое тело сильно изменилась, оно двигалось определенно быстрее человеческого. И я стала выше. Раньше Арнахильд возвышался надо мною больше чем на голову, а сейчас был всего лишь чуть-чуть выше. Казалось, раньше я была глуха и слепа, а сейчас прозрела. Я слышала все, что происходило вокруг. А еще уши. У меня были самые настоящие эльфийские уши, которыми я могла двигать. Я как раз раздумывала над ними, когда ночную для меня теперь не тишину нарушил голос светлого эльфа.
     — Твой конь тебя узнал, - задумчиво уронил он.
     — Ну и?
     — Значит, он понимал, что это ты, не обращая внимания на внешний вид. То есть, по сути, ты осталась та же.
     — Не совсем. Этому коню я всегда не нравилось, и ему было глубоко безразлично, я на нем сижу или не я. А вот если бы я его погладила, он бы разъярился. Что удивительно, он не против, если это сделает кто-либо другой.
     — Так попробуй, - оживился эльф. - Посмотрим, как он отреагирует.
     Я с сомнением посмотрела на Маркуса. Он не любил, когда его гладили, но когда это делала я, не переносил на дух.
     Я протянула руку и осторожно погладила его между ушей. Конь никак не отреагировал, разве что чуть потянул голову вперед, показывая, что это ему неприятно. Я убрала руку.
     — Удивительно. Обычно в таких случаях он пытается скинуть как минимум мою руку, а как максимум меня всю.
     — Значит, не узнал. Или понял, что это ты, но немного другая, - и снова замолчал.
     Так, в молчание мы доехали до замка.
     — Эй там, открывайте, блудные гости вернулись.
     — А чего так быстро? - послышался голос Моркханда.
     Мы с Арнахильдом удивленно переглянулись. Что темный делает возле крепостной стены?
     — Что, ничего не получилось? Не сошлись с морем характерами? - а это уже Харк. Еще интереснее.
     — Открывайте уже, сколько можно ждать!
     — Да уже открываем, - ответил Калиналасс. Да что там, в конце концов, происходит? - Что у вас случилось, что посреди ночи по небезопасным дорогам шляетесь?
     — Сейчас расскажем, - Арнахильду явно хотелось быстрее очутиться в замке.
     Наконец они разобрались с открывающим механизмом и ворота распахнулись. Эльфы и тролль устремились нам на встречу, но на полпути остановились, увидев меня.
     Первым отмер Харк
     — Кто это? - Он недоверчиво осматривал меня
     — Это Лоссен, - Арнахильд был спокоен, как море совсем недавно.
     — Я знал, что с тобой что-то не то, но так и не понял. Ты снежный эльф, - сказал Моркханд.
     — Я уже поняла, - улыбнулась я.
     — Так это Лоссен или не Лоссен? И что вообще происходит? - как всегда непосредственный Харк отвлек на себя внимание дроу.
     — Я так думаю, в плане характера и понимания мира она пока осталась собой, - я кивнула в ответ на вопросительный взгляд. - Позже к ней придет эльфийское отношение к миру, но, думаю, это будет не скоро. А что происходит, нам должна ответить Светлая Владычица.
     — Ты предлагаешь ехать в Светлый Лес? - спросил молчащий до этого Калиналасс.
     — Я понимаю, что это тебе не по нраву, но всех снежных, которые вернулись обратно, следует переправлять к Владычице, таков договор. И что-то мне подсказывает, что Арнахильд поедет с ней, а мы не бросим его, так ведь?
     — Конечно так. Но ты определенно в курсе ситуации, почему же не хочешь рассказать? - Калиналасс явно хотел перевести тему со своего нежелания ехать в светлый лес.
     — Потому что таковы условия договора. Ты должен понимать, что я тоже не горю желанием появляться перед твоими родственничками, но это необходимо. Мы должны выехать как можно скорее.
     — Кстати, чем вы тут занимались? - с прищуром спросил Арнахильд.
     Спевшаяся компания явно смутилась.
     — Давайте, колитесь, - строгим тоном приказал тот.
     — Ну...мы... - мялся Калиналасс
     — Да решили немного почистить градусные запасы замка, а то зажимают, не дают больше одной бочки вина! - Отрезал как всегда прямолинейный тролль
     Мы с Арнахильдом засмеялись, предвкушая реакцию Харка.
     — Я что, сказал что-то смешное?
     — Нет, - ответил ему Арнахильд - просто у нас кое-что есть, что тебя очень обрадует. Ты только не кричи, ладно?
     — Да мы им снотворного всем подсыпали, их сейчас ничем не разбудишь! Давай, уже, не томи! - нетерпеливый тролль разве что не подпрыгивал на месте.
     Я с улыбкой потянулась к своим седельным сумкам.
     — Ты только осторожно, а то разобьешь, - сказал я, протягивая Харку бутылку.
     — Я не понял, это что, пуст.... Мать мою, это же пустынное вино!! Слышите ушастики, это же пустынное вино!! Где вы его взяли, эльфийские ваши рожи! Пустынное вино, ну и ну, молодцы ушастики, с вами не соскучишься! Пустынное вино, ну надо же! - Харк бурно выражал свою радость, осторожно держа бутылку в левой руке, правой хлопая по спине всех, кто имел неосторожность стоять к нему слишком близко. Досталось даже мне, и только новые мышцы спасли от позорного падения под огромной лапищей тролля.
     — Только не пей пока, давайте выедем из замка, и тогда посмотрим, - сказал Моркханд.
     Харк, все еще вертящий бутылку в руке, пошел собирать свои вещи.
     — ЭЙ, бутылку-то верни, а то знаю я тебя, выпьешь все, и скажешь, что так и было! - окликнула я уходящего тролля.
     Харк, недовольно ворча, отдал мне бутылку и ушел в сторону наших комнат. Спустя какое-то время, мы все разошлись по своим комнатам, собираться.

     Я стояла посреди комнаты и решала проблему. У меня слишком много вещей, которые я раньше считала красивыми. Сейчас же, с эльфийским зрением, я видела все их изъяны, не сочетание цветов, грубость пошива. В результате жесткого отбора у меня осталось:
     1.       Белый сарафан совершенно неприличной длинный, купленный мной у пронырливого южанина с бегающими глазами. Потом я поняла, что пока примеряла сарафан, он успел срезать мой кошелек и убежать, но наградой мне стала удивительная легкость белой ткани, и мысли, что больше чем пара серебрушек южанин не получил. Да и те я собиралась ему отдать, за белое чудо.
     2.        Оставила я кожаную куртку с серебряными заклепками и шипами на локтях, плечах и запястьях. Несмотря на то, что она стала мне сильно мала, она хорошо защищала от мелкой нечисти, любившей нападать со спины.
     3.       Оставила пару штанов, оптимальный вариант между внешним видом и удобством.
     4.        И конечно тунику. Когда-то давно, еще до того, как я познакомилась с Харком, я попала на столичный рынок. В таком большом городе я, деревенская девушка, была в первый раз, и, признаться, растерялась. И тут увидела ярмарку. Потоком людей меня поднесло к самому прилавку, за которым стоял полуэльф, и предлагал потрясающую одежду. Пока не набежали другие покупатели, я успела купить светло-зеленую тунику и такого же цвета узкие штаны к ней. Я даже успела расплатиться с продавцом, прежде чем нахлынувшая волна людей смыла меня. На тунике и штанах были какие-то чары, позволяющие им быть любого размера, поэтому теперь это были единственные вещи мне впору.

     Намного Лучше было с обувью. В бытие человеком у меня был не очень большой рост и такой же маленький размер ноги. Сейчас я была намного выше, но ноги стали намного изящнее, что было доступно только при прежнем размере. Поэтому обувь была мне хороша.
     Собрав все вещи, я пошла в сторону выхода, где мы договорились встретиться. Уже издалека я заметила всю честную компанию, размахивающую руками и о чем-то жарко спорящую. Как только я приблизилась к зоне слышимости, они резко замолчали и сделали лица, типа «я свое мнение высказал, а вы делайте что хотите». Вот только они не учли, что слух у меня тоже стал совершенным, а со своим телом я осваивалась очень быстро. Они говорили обо мне, спорили, осталась ли я той же, а если нет, то стоит ли мне доверять.
     Я подошла к ним и принялась засовывать вещи в седельные сумки.
     — Ты ведь что-то знаешь, Моркханд, но не хочешь говорить, а между тем это решило бы ваш вопрос, - как бы между прочим заметила я.
     — Вот гоблин, - ругнулся Калиналасс, - она ведь теперь эльф, и слышит, как мы. Арнахильд, ты что, не мог себе найти девушку попроще?
     Это уже было. Я подскочила к наглому эльфу и прижала кинжал к его горлу. Но на сей раз я успела увидеть, как Моркханд дернулся к Калиналассу и оттолкнуть его.
     — Все так же, как было раньше, только теперь меня никто не сдерживает, - я отступила назад, убрав кинжал в магические ножны, которые теперь видела. - И меня по-прежнему задевает твое недоверие.
     Внезапно все поменялось. Появился свет, идущий изнутри. Арнахильда окружало знакомое белое сияние. Я перевела взгляд на Моркханда. Его окружала непроницаемая тьма, в которой ярко выделялись огненные всполохи. Харка окружала целая палитра, от серого до ярко голубого, но больше всего было болотной зелени. Лошади были приятно-коричневого цвета и по сравнению с эльфами и троллем почти не светились. Я перевела взгляд на Калиналасса. Он светился чистым зеленым светом, и природа вокруг него отвечала тем же. Я попробовала сфокусировать зрение на его лице, но вдруг все пропало, исчезло, как и не было.
     — Ты же видела сущности, не так ли? - Спросил Моркханд. - Мы все светились, и каждый своим цветом, причем лиц было не разглядеть, так?
     — Так, - протянула я. - А разве это не ауры?
     — Нет, - усмехнулся дроу. – Ауры - это тонкая оболочка вокруг тела, отражающая настроение и физическое состояние. А ты видела сущности. Расскажи, как мы выглядим? Мне очень интересно, я ведь не могу увидеть сам себя.
     — Ты черный. В смысле тебя окружает абсолютная тьма, а в ней яркие огненные полоски. За этой тьмой вообще не видно твоего тела, не то что лица. Арнахильд бело-золотой. Харк болотный и серый. А Калиналасс зеленый. Он ведь не светлый эльф, так ведь?
     — Да, не светлый, - ответил мне Калиналасс, - я лесной эльф. Нас осталось очень мало, мы почти полностью смешались с ближайшими сородичами, светлыми. На самом деле мы не сильно отличаемся друг от друга, поэтому так легко смешались. Моя семья - одна из тех немногих снобов, которые блюдут чистоту рода и все такое. Поэтому мне пришлось уйти, и я так не хочу идти в светлый лес.
     Внезапно все кусочки головоломки сложились в единое целое,
     — Ты не хочешь сохранять чистоту рода, потому что вы с Моркхандом вместе, так? - напрямую спросила я.
     Эльфы переглянулись и Калиналасс решительно ответил:
     — Да.
     Подождите-ка...
     — Хааарк!
     — Что такое? - с невинным видом осведомился тролль.
     — Ты ведь в курсе, так?
     — Они мне рассказали почти сразу как вы поехали, - неохотно сказал он.
     — Мы думали, что ты из тех, кто не приемлет подобные отношения, - виновато заметил Арнахильд
     Мне было обидно. По-настоящему обидно. Неужели они и правда так считали? Считали, что я могу настолько не уважать выбор других? И тут я поняла, насколько дороги мне стали эти эльфы. Их мнение обо мне слишком много значило, чтобы так просто от него отмахнуться. Эльфы, похоже, тоже осознали это только сейчас.
     — Лоссен, - начал Калиналасс, - прости нас, пожалуйста. Мы ни в коем случае не хотели тебя обидеть. Ты должна понимать, что о таком случайным людям не рассказывают. Гоблин, нет, я не хотел сказать, что ты случайный человек, просто должно было пройти некоторое время, прежде чем мы смогли бы тебе доверять.
     — Вы доверяли мне, раз отпустили Арнахильда одного, - сказала я.
     — Мы же видели, что происходит, - улыбнулся дроу, - как мы могли вас не отпустить?
     — Так, мы вообще собираемся ехать, или нет? - Перебил темного Арнахильд. - Хозяева скоро проснутся, и что-то мне подсказывает, что мало нам не покажется.
     И правда, надо ехать отсюда. Оказалось, что к выезду не готова одна я. Но я быстро справилась с этой проблемой, и уже менее чем через полчаса мы ехали навстречу нашему новому будущему.
***
     — Слушайте, а эльфы вообще спят? Я уже больше суток на ногах, а сна ни в одном глазу, -мой голос вспорол предрассветную тишину.
     Калиналасс потянулся в седле и потрепал свою лошадь. Та в ответ радостно заржала. И почему его все животные любят? А, ну да, он же лесной эльф, единение с природой и все такое.
     — Все спят, и эльфы не исключения, - ответил мне Моркханд, жадно глядя красными глазами на выделывающего акробатические номера Калиналасса. - Вопрос в том, КАК мы спим. Светлые и лесные эльфы предпочитают погружаться в грезы. Дроу в большинстве своем спят без сновидений. Не смотря на это, все эльфы спят очень чутко, и просыпаются при малейшей угрозе. А насчет снежных не знаю. Скорее всего, они тоже грезят. Но это мы не узнаем, пока ты не захочешь спать.
     — А если она никогда не захочет спать? - ужаснулся тролль.
     — Захочет, еще как захочет, - засмеялся Арнахильд и смачно зевнул. - Я вот уже хочу. Может, привал?
     — Лучше подождать до обеда. День обещает быть жарким, вот и поспим где-нибудь в тени, - ответил ему Калиналасс.
     Лишь чуть-чуть поднявшись над горизонтом, солнце уже немилосердно жарило. Так что мы были вынуждены остановится намного раньше обеда. Заехав в маленький лесок, мы хотели было развести костер и поесть, но представив еще дополнительный источник тепла, единодушно отказались от этой затеи. В итоге легли, соорудив себе навес из веток.
     Я лежала и разглядывала солнечные зайчики на лице Арнахильда. Эльф улыбался во сне. Я снова удивилась его красоте. Она была какая-то нездешняя, недосягаемая, как звезды. Лишь минуту спустя я вспомнила, что теперь и сама выгляжу так же. Это одновременно огорчило и порадовало меня. Непонятно, какого гоблина я понравилась Арнахильду, но тем не менее, теперь к этому добавилась эльфийская красота. А с другой, как же мне теперь общаться с людьми, старыми друзьями? Не сказать, что у меня их много, но все же, как они будут думать обо мне? Я же теперь Перворожденная, а соответственно, мне дарованы все их блага, например, теоретически бесконечная жизнь. Интересно, а правда ли, что все эльфы после жизни уплывают на запад? Надо будет спросить у Моркханда, но разве ж он расскажет? А о западе можно помечтать и сейчас. «Запад» - это слово билось в моём сознание, а потом я скользнула куда-то вверх и влево и оказалась на том самом уступе, где приняла нынешний вид. Рядом стоял Арнахильд и что-то говорил, указывая рукой на море. Потом он взял меня за руку, и мы прыгнули со скалы. Ветер свистел в ушах, покуда мы летели, а вода встретила нас приятной прохладой. Вынырнув, я поняла, что впереди виднеется остров. Арнахильд подплыл ко мне.
     — Плывем, ты увидишь наш дом.
     И мы поплыли. Время текло незаметно, вот мы уже стоим на песчаном берегу, а навстречу бегут Калиналасс и Моркханд. С радостным визгом они пробегают мимо нас и ныряют в море. Мы смеемся и идем дальше. Вот стоит маленький домик наполовину в скале. Я попыталась зайти в нее, но услышала какой-то шум. Я резко открыла глаза и села. Прямо на меня смотрела молодая девушка, задумчиво жуя травинку.
     — Что ты здесь делаешь, девочка? - услышав мой голос, подскочили все остальные.
     — Я пришла сказать, что ваши лошадки хотят пить, и я отвела их к роднику. Хотите и вас провожу?
     Мы ошарашено переглянулись. Солнце уже клонилось к закату, но было по-прежнему жарко и родничок не помешал бы.
     Я решительно встала и кивнула ребенку:
     — Веди.
     Девочка резво запрыгала вглубь леса, насвистывая какую-то мелодию. Мы поспешили за ней. Через пару минут я услышала журчание родника, а вскоре и увидела.
     Прямо перед нами из земли бил ключ, заботливо обложенный небольшими камнями. Вода была абсолютно прозрачная и даже на вид ледяная. Над всей этой красотой переливалась радуга, а рядом стояли наши скакуны, лениво щипая траву. Оглядевшись вокруг, я увидела стоящий невдалеке колодец.
     — Эй, девочка, а что это за колодец? - обернувшись, спросил Моркханд. Буквально тут же он начал ошеломлено смотреть по сторонам.
     Я тоже оглянулась, и поняла, что девочки нигде нет.
     — Куда она могла деться? - озвучил мучавший всех вопрос Арнахильд. - Может отстала?
     — Никак не могла, - «успокоил» нас тролль. - Я шел последним, и все время приглядывал за ней. Она шла немного сбоку, а потом вроде как растворилась среди деревьев.
     — Растворилась, говоришь, - улыбнулся Калиналасс. - я знаю, что это было. Эта девочка-дриада, дух дерева. Видимо мы ей приглянулись, и она решила вывести нас к роднику. У нашего дома всегда крутилось много дриад, лесные эльфы всегда были дружны с ними, но никогда не думал, что они могут выглядеть настолько человечно, и показаться на глаза троллю и темному эльфу.
     — А чем мы хуже других? - обиделся Харк.
     — Вы ничуть не хуже, - поспешил успокоить его эльф. Вообще, с тех пор как мы впервые встретились, он стал намного более дружелюбен, и это его высокомерие вылазило очень редко. - Просто дриады очень стеснительны, и редко показываются на глаза кому-то, кроме лесных и светлых эльфов.
     — Что ж, спасибо тебе, дух дерева, - поблагодарил дриаду Моркханд. - А теперь я предлагаю пойти к колодцу и напиться.
     — А вы знали, что из колодца даже днем можно увидеть звезды? - внезапно спросил Харк.
     Что, действительно можно?
     — Правда можно? - спросил Калиналасс и посмотрел на темного. Тот пожал плечами и перевел взгляд на Арнахильда.
     — Можно. Я правда не пробовал, но говорят это правда. Попробуем? - Арнахильд с прищуром посмотрел на Калиналасса.
     — Обязательно попробуем! Моркханд, ты с нами?
     — Что я, звезд, что ли не видел? А еще лезть для этого в колодец...
     — Эх ты, а еще эльф называется. Я всегда знал, что вы, темные, неправильные, - сказал Калиналасс, и, внезапно подскочив в к Моркханду чмокнул его в нос, и прежде чем тот успел опомнится, «правильный» эльф уже залазил в колодец. - Ух ты, а и правда видно! - закричал он оттуда.
     Я все еще стояла на месте, в шоке этого внезапного проявления игривости и такой откровенности от нашего «Мистера Надменность». Харк застыл с открытым ртом, и Арнахильд проходя мимо со щелчком захлопнул его. И вприпрыжку побежал к колодцу, не забыв при этом прихватить меня.
     Я заглянула в темную дыру, на дне которой виднелась вода, и увидела растянувшегося эльфа.
     — Уйдите, весь обзор заслоняете, - рыкнул он.
     Мы послушно отошли.
     — А мы там поместимся? - засомневалась я.
     — Вот сейчас и посмотрим. Давай, лезь за мной, - с этими словами Арнахильд скрылся в колодце.
     Я уселась на бортике, свесив ноги. Во мне боролись два желания. Я очень хотела увидеть звезды, и в тоже время дико не хотела лезть в колодец, где во всю ругались эльфы, пытаясь поудобнее уместиться.
     Внезапно откуда-то сверху раздался крик, и на меня обрушилась огромная красно-золотая птица. Я успела заметить только быстрый росчерк, как птица с короткой стрелой в глазу рухнула в колодец, чудом не скинув меня. Из колодца послышались крики, потом всплеск.
     — Вы живы? - мой голос слегка дрожал, таким неожиданным было нападение.
     — Да живы, живы, только эта птица застряла и не дает нам вылезти! ***, чтоб ее ***! - на разные голоса закричали эльфы.
     Только сейчас я поняла, что красно-золотое тело внизу это застрявшая птица.
     — Сейчас мы ее вытащим! Заодно и припасы пополним! - потирая руками заявил Харк и побежал к лошадям за веревкой.
     Вернулся он быстро, неся в руках огромный моток толстой веревки. Тролль, крякнув, скинул веревку в колодец. Глухой стук и тишина.
     — И что дальше? - ехидный голос из колодца. - Между прочим, эта туша застряла очень плотно, и если вы срочно что-нибудь не придумаете, у нас кончится воздух.
     — У меня же есть крюк! - тролль хлопнул себя по лбу и в несколько прыжков оказался возле лошади. Не успела я подумать, откуда у него крюк, как Харк уже примеривался, как его получше прицепить.
     — Давай лучше я, - Моркханд забрал крюк из огромных рук тролля и проворно полез в колодец.
     — Готово, - послышалось через пару секунд.
     Тролль поднапрягся и резко дернул на себя веревку. Из колодца стрелой вылетела огромная птица, на которой, как на лошади восседал не успевший выбраться Моркханд. Птица пролетела над нашими головами и камнем упала позади. Мы с Харком заметались по поляне, не зная, к кому бежать в первую очередь. Когда из колодца показалась светлая голова Арнахильда, мы наконец определились с выбором и бросились к не подававшему признаков жизни темному. Но нас опередил Калиналасс, вихрем пролетевший по поляне. Когда мы оказались рядом с ними, Калиналасс переворачивал птицу, которая придавила дроу. Харк пришел к нему на помощь и вдвоем они вытащили темного.
     — Моркханд, очнись, Моркханд! - теребил темного Калиналасс. - Давай, открывай глаза!
     Словно послушавшись его команды, Моркханд открыл глаза и жадно втянул воздух.
     — Она...тяжелая, - выдавил дроу, потирая ушибленную грудь. - Ты что, не мог подождать, пока я вылезу? - обрушился он на Харка.
     Тот виновато развел руками, как бы говоря „ну не подумал”.
     — А вы-то как? - перевела я разговор в более мирное русло.
     Я обернулась, и следующая фраза буквально застряла у меня в горле. Нас окружали дриады. Одни выглядели почти как люди, других не отличишь от деревьев, если бы не лица и живые глаза. Была среди них и та девочка, что привела нас сюда.
     Одна из них выступила вперед и приветственно кивнула. Зеленая масса волос колыхнулась, открывая распустившиеся то тут, то там цветы. Только цветущие волосы отличали дриаду от человека, ну, и еще очень глубокого зеленого цвета глаза.
     Дриада шагнула нарочито громко, привлекая внимание моих спутников. Те мгновенно обернулись, готовые встретить опасность во всеоружии. Но обнаружив целую толпу дриад, они замерли, не в силах оторвать взгляд. Уверена, несколько секунд назад я выглядела точно так же.
     Наконец та самая дриада нарушила молчание.
     — Приветствую храбрых героев в нашем лесу. Мы очень признательны вам за то, что вы убили этого монстра. Отныне вы всегда можете рассчитывать на нашу поддержку и помощь.
     По какой-то причине дриада смотрела только на меня, не удостоив своим внимание остальных. Так или иначе, но роль парламентера придется выполнять бедной Лоссен.
     — Почему же вы сами не убили его? - поинтересовалась я.
     Дриада грустно улыбнулась и сказала:
     — Этот монстр блокировал нашу магию, а без нее мы почти ничего не можем, ведь наша сила исходит от деревьев, и, не имея возможности вернуться к ним, мы слабеем и умираем. Ни одна из нас не была в состоянии справится с ним, и мы было уже отчаялись, когда самая младшая принесла известие, что у нашего леса ищут приюта эльфы. Правда, было странно увидеть такую разнообразную компанию, - дриада медленно обвела глазами наш отряд. - Тролль, темный эльф, светлый, лесной и, что самое удивительное, снежный. А ведь даже я уже стала забывать, как выглядят дети Зимы. Тем не менее, вы освободили наш лес, и за это мы всегда будем вам благодарны.
     — И все-таки, что это за птица? - спросил Моркханд.
     Как ни странно, но дриада ответила. Наверное, и вправду мы им сильно помогли.
     — Мы никогда раньше не видели таких животных. Но одна из наших сестер бывала в южных землях, и сказала, что там, на кочевников иногда нападают такие же птицы, только намного больше. Если я не ошибаюсь, там их называют Рох.
     — Рух, повелительница, - поправила еще одна дриада, как две капли воды похожая на повелительницу, только без цветов в волосах.
     Внезапно раздался крик, и Калиналасс на одной ноге выскочил на добрых четыре ярда вперед. Я быстро обернулась и с удивлением уставилась на расплавленную кучку золота, посредине которой торчала арбалетная стрела Моркханда. Мы продолжали таращиться на драгоценный металл, когда раздался голос правительницы.
     — Вы можете забрать это себе, нам оно ни к чему.
     Довольный тролль тут же подскочил к куче и попытался ее поднять. Не тут-то было. Харк хрипел от натуги, но оторвать золото от земли не мог. Ему на помощь пришли Арнахильд и Калиналасс, но даже это не помогло. Наконец кто-то догадался сделать подкоп. Жадный до золота Харк тут же выкопал огромную траншею, и под самым золотом уперся в огромный камень. Все это время Моркханд вел высокоинтеллектуальную беседу с повелительницей и ее сестрой, бывавшей в далеких землях, а мы со светлым и Калиналассом откровенно скучали. Когда тролль обкопал камень по кругу, Моркханд наконец соизволил щелчком пальцев разбить сросшийся с золотом камень.
     — А раньше этого сделать было нельзя?!- возмутился тролль.
     — Раньше я был занят. И должен же я восстановиться после полета на дохлой птице, - ядовито усмехнулся тот.
     Тролль скривился, но возражать не стал, и молча подняв золото, отнес его на свою кобылу. Та постояла, подумала, да и подломилась под большим весом. Каким бы грубым не был Харк, но лошадь свою он любил и искренне о ней заботился.
     Быстро сняв кусок металла, он огляделся и приметил Маркуса. Мой конь был выносливым, к тому же я среди нас самая легкая, и тролль решил нагрузить его, так сказать, внезапным бонусом. Маркус, не будь дурак, сразу просек ситуацию и попятился от Харка. Тот решил не сдаваться и побежал за ним. Конь прибавил скорости, не пытаясь, впрочем, уйти с поляны. Представьте себе картину: здоровенный тролль с куском золота в руках носится по не такой уж и большой поляне за весело ржущим конем, и пытается водрузить это самое золото в седельную сумку. Понятно дело, кусок этот не раз падал, и падал на ногу тролля, тот ругался, но упорства ему было не занимать, и Харк в сотый раз поднимал металл и возобновлял гонку. Самое смешное в этой ситуации, это то, что когда тролль в очередной раз ронял добычу, Маркус останавливался и покорно ждал, пока Харк снова примется за ним гонятся. Дриады искренне смеялись, и делая пассы руками, убирали ветки и корни с пути тролля и Маркуса. Наконец коню надоело это преследование, и он сделал вид что устал и сдается на милость Харка. Тролль с видом победителя водрузил злополучное золото в мою полупустую сумку и пошел к своей кобылке.
     — Если вам понадобится моя помощь, просто прикоснитесь к любому дереву и мысленно позовите. Я обязательно приду, а если не смогу, то пошлю одну из сестер. А теперь идите, вас ждет долгий путь и трудные испытания. Прощайте, - и дриада растворилась среди деревьев.
     Я оглянулась и поняла, что мы остались одни. Ни говоря ни слова, мы подхватили упряжки лошадей и повели их к видневшемуся просвету, который должен был вывести нас на тракт. Медленно зажигались звезды, освещая наш путь.
***
     — Кто-нибудь понял, что это было?
     Я вздрогнула и посмотрела на задавшего вопрос Калиналасса. Мы выехали от дриад с час назад, но все это время молчали, обдумывая происшествие.
     — Мы увидели дриад и убили птицу Рух, которая превратилась в золото, - спокойно ответил Моркханд. Его вообще очень сложно было вывести из себя.
     — Я не про это! Кто-нибудь понял, откуда здесь взялась эта птица, почему она превратилась в золото и что имела в виду дриада под услугой?
     -Откуда она здесь я не знаю, и почему она превратилась в золото тоже, хотя могу предположить.
     — И почему же? - любопытный эльф аж заерзал в седле.
     — Ты видел ее окрас? - менторским тоном спросил Моркханд. Он вообще любил поучительные речи, ему бы в университете преподавать. - Основной цвет был красный, но попадались золотые прожилки, почти как на гномьих выработках. Исходя из этого, я могу предположить, что создание этой птицы завязано на золоте и магии. После того как болт очутился у нее в глазу, магия распалась и золото расплавилось.
     — Интересно... -протянул Калиналасс. - А что нам теперь должны дриады?
     — По-моему ясно было сказано - услугу, - проворчал тролль. - Давайте лучше остановимся и поедим!
     Странно, но я не хотела есть. Как, впрочем, и спать. Наверное, сказываются особенности эльфийского метаболизма. А вот у Харка таких особенностей не было, он всегда хотел есть.
     — Лучше сэкономить время, и так весь вечер с дриадами потеряли, - возразил Арнахильд.
     Харк скорчил недовольную рожу, но возражать не стал. Так мы и ехали. Голодный тролль, невозмутимый дроу, задумчивый светлый, любопытный Калиналасс и я.
     Спустя некоторое время, я обнаружила, что пространство вокруг меня как бы двоится, расслаивается. Я видела высокие горы со снежными вершинами, вокруг них парили странные драконы. Их тело состояло из синего, непрозрачного льда. Я пыталась разглядеть их, но они расплывались, и только спина едущего впереди Харка становилась все четче. Вдруг один из красивых драконов заложил крутой вираж, и я увидела, что на его спине сидит эльф. Перворожденный посмотрел прямо мне в глаза, и нахмурившись, указал рукой куда-то себе за спину, а потом красноречиво провел ребром ладони по шее. Будь я по-прежнему человеком, я бы не то, что жест, я самого эльфа бы не рассмотрела.
     Я перевела взгляд вперед, туда, куда указывал эльф. Там темнел лес. Идеальное место для засады, но мы, погруженные в свои мысли, даже не заметили этого.
     Я сильно дернула поводья, Маркус встал на дыбы и заржал. Это стало сигналом как для моих спутников, так и для орков. Куча орочьего отродья с криком и воем кинулись к нам. С их стороны это было большой ошибкой. Сразу две стрелы поразили бегущих первыми, болт из миниатюрного арбалета свалил третьего. Орки замедлили бег, ошарашенные такой быстрой расправой. Тем временем еще двое упали, сжимая руками стрелы. Я спокойно наложила стрелу, плавно потянула...раздался громкий треск и лук в моих руках сложился пополам. Я тупо уставилась на обломки. В голове на бешеной скорости проносились мысли. Тетива выдержала, она ведь свита из джиньего песка[5], а вот деревянная часть нет. А ведь меня заверяли, что даже если небо падет на землю, он выдержит. Я аккуратно сняла бесценную тетиву и достала метательные звездочки. Орки медленно приближались, идя по трупам соратников, сраженных стрелами. Харк нервно ерзал в седле, мечтая поскорей приступить к бою. Я не целясь кинула сюрикены. Два вскрика, и ближайшая пара орков свалилась под ноги своим товарищам. Через пять секунд сцена повторилась. Я оглядела отвратительную массу, приближающуюся к нам. Да откуда их столько?!
     Я услышала свист стрелы и увидела, как огромный орк, явно главарь, упал, не успев и крикнуть. Внезапно задние ряды нападавших подернулись рябью и исчезли. Напротив нас стояло от силы пять орков, да те двое до которых добрался-таки тролль. Через минуту все было кончено.
     Я разыскала свои звездочки и подошла к трупу главаря.
     — Амулет, основанный на его жизненной силе. Как только он перестал дышать, амулет разрушился, и иллюзия спала. Твоя сила растет и теперь тебе понадобится рассчитывать ее, - Моркханд окинул меня оценивающим взглядом и ушел.
     Я посмотрела на свои руки. Длинные, тонкие. Никогда бы не поверила, что такими можно сломать лук. Я тяжело вздохнула и забралась на Маркуса.
     — Нет, это дискриминация! Я требую возмещения ущерба! - горячился тролль. Харк был очень расстроен, что ему не удалось помахать мечом.
     — По какому признаку? - вкрадчиво поинтересовался Арнахильд.
     — По этому... Квалификационному!
     Откуда только таких слов нахватался!
     — По этому признаку не было дискриминации. Тебе дали вступить в бой? Дали. Значит молчи, - эльф дернул поводья и его лошадь резво побежала вперед.
     Харк продолжал стоять, придумывая контраргументы, а потом опомнился и поскакал вслед за светлым.
     — Интересно, откуда тут орки? - вслух размышлял Арнахильд. - Дорога от светлого леса до моря всегда считалась самой безопасной на всем континенте. Какой орк решит напасть так близко к светлым?
     — Так может они были не в своем уме? – Калиналасс поморщился, вспоминая орков. Да уж, эти существа просто ужасны. Меня всю передергивало каждый раз, когда я вспоминала их.
     — В любом случае, орки здесь действительно редкость.
     — Давайте просто поедем вперед, может что и прояснится, - предложил Харк и все решили с ним согласится.
     Мы медленно ехали вперед, снова погрузившись в свои мысли. Приятная предутренняя прохлада разливалась по телу.
     Раньше я любила тепло, в умеренных количествах, конечно. Теперь же мне хотелось только одного – прохлады. Я на секунду закрыла глаза и попыталась представить, как выглядит снег. И не смогла. Снег в моих слабых человеческих глазах выглядел как серо-белое полотно. Я попыталась представить его четче, но раньше я просто физически не могла сделать это. Я открыла глаза и вернулась в реальность.
     — Судя по всему, сегодня будет еще жарче, - мрачно отметил Моркханд. Его чувствительные глаза и черная кожа страдали больше чем у остальных.
     — По всему, это по чему? – поинтересовался тролль.
     — Это по ощущениям и по Калиналассу.
     — А я тут причем? - возмутился тот.
     — А когда день обещает быть жарким ты в инфракрасном спектре светишься ярче, - невозмутимо ответил темный.
     Бедный эльф чуть не свалился с лошади от такого заявления, благо лошадь его любила и не позволила постыдно упасть. Вот Маркус, тот бы не преминул воспользоваться случаем и еще наподдал бы нерадивой наезднице. Моркханд весело смотрел на это происшествие, а потом перевел взгляд красных глаз на меня. Внезапно они (глаза в смысле) засветились и внимательно меня осмотрели. Потом также неожиданно как загорелись, потухли, и дроу, улыбнувшись, сказал:
     — Ты ведь тоже это чувствуешь?
     — Что чувствую? – осторожно спросила я.
     — Твое тело остывает, чтобы тебе не было так жарко.
     — Да? Не замечала, - я прислушалась к своим ощущениям. – Действительно, я понимаю, что будет еще теплее и могу регулировать процесс охлаждения, только вот не совсем понимаю, как.
     Арнахильд тяжело вздохнул.
     — Сколько еще сюрпризов и неожиданностей ты нам преподнесешь?
***
     — Я чувствую воду, - известил нас Калиналасс.
     Раздался слаженный облегченный выдох. Уже час как встало нестерпимо жаркое солнце. Мы искали хоть малейший источник воды и тени, но как на зло, вокруг простирались поля и редкие лесочки выглядели скорее как тонкая издевка.
     — Где? – спросил Арнахильд.
     — Вон там, в том лесу, - указал Калиналасс рукой куда-то в сторону.
     Я повернула голову и увидела вдалеке лес. Разочарованный стон вырвался из моей груди, рядом также застонал темный. До лесочка было еще пилить и пилить.
     Но делать нечего, пришлось ехать.
     Вскоре лес вырос перед нами, и от него веяло желанной прохладой. Как только мы въехали в лес дышать стало ощутимо легче, мысли прояснились и появился интерес к окружающему. А еще через несколько минут показалось дивное лесное озеро.
     Я резво соскочила с Маркуса, скинула обувь, и, подняв тучу брызг, с визгом влетела в озеро. Следом за мной с разбега взял озеро Арнахильд.  Калиналасс и Моркханд, взявшись за руки, забежали почти по грудь и так вместе и ушли под воду. Озеро было не большим, но глубоким и холодным. Как только Харк убедился в том, что глубина раза в два превышает его рост, он залез на ближайшее дерево и прыгнул в самую середину лесного чуда. Поднявшаяся волна выкинула нас всех на берег. Я засмеялась и полезла на тоже дерево, следом за мной карабкались все остальные. Если уж дерево выдержало Харка, то под четырьмя эльфами точно не сломается!
     С диким визгом я плюхнулась в воду, еле успев набрать воздух, отплыла, вынырнула и снова ушла под воду. Уже под водой я открыла глаза и увидела прямо под носом чьи-то ноги. В голове сразу всплыли слышанные в детстве страшилки об утопленниках, но не успела я вспомнить чем там дело кончилось, как ноги пропали, а вместо них появилось довольное лицо Арнахильда. Я, не удержавшись, начала смеяться прямо под водой. Наглотавшись воды, я наконец вынырнула, но никак не могла успокоиться. Рядом показалась светлая макушка эльфа.
     — Что-то случилось?
     Меня скрутил новый приступ смеха. Когда он прошел, я смогла сказать, что приняла его за утопленника.
     — У тебя такие белые ноги, - оправдывалась я, - я думала, что это труп. А потом появилась твоя довольная рожа.
     — У меня не рожа, у меня прекрасное лицо, - притворно обиделся светлый.
     Я хотела возразить, что у него самая что ни на есть хитрющая рожа, как нас с головой накрыла волна. Отплевываясь, я вылезла на берег и разлеглась на траве. Долгожданная свежесть. Рядом постепенно улеглись все остальные. Сейчас бы хорошо поспать, но сна ни в одном глазу. Судя по ворчанью и ворочанью то и дело раздающимся вокруг меня, у остальных тоже.
     — Нет, так дело не пойдет! – наконец не выдержал Арнахильд. – Спать все равно не получится, ехать по такой жаре – это самоубийство, поэтому проведем время с пользой. Лоссен, поднимайся!
     Я неохотно встала, с сожалением оглядев такое удобное место под раскидистым дубом.
     — Ты же свой лук сломала? – спросил светлый.
     Я грустно кивнула. Лук был очень хороший, а уж стоил... Я с усилием отогнала от себя видение кучи золотых монет, которых я отдала за некогда прекрасный лук, лежащий сейчас у меня в сумке двумя обломками.
     Тем временем Арнахильд снял свой лук и протянул его мне. Я в немом удивлении уставилась на эльфийское оружие. Я не такой уж знаток Перворожденных, но даже я знаю, что дать свой лук другому для них значит оказать знак высшего доверия. И, если честно, я их понимаю. Хотя почему их? Все время забываю, что теперь я тоже эльф. Точнее, я всегда была им. Внезапно поляна вокруг померкла, все стало белым, от яркого солнца болели глаза. Я огляделась вокруг, и поняла, что нахожусь на стрельбище. Рядом со мной стоял высокий эльф, которому я была чуть ли не по колено.
     «Отец» - поняла я. Тем временем мужчина дал мне маленький лук. Я протянула ручки и приняла оружие.
     — Смотри, Лоссен. Тебе надо попасть вон в тот круг, - отец указал на большую мишень. – Ты ведь помнишь все, чему я тебя учил? – тон отца был ледяным, но я каким-то образом слышала в нем любовь и гордость.
     — Да, папа, - услышала я детский голосок, который, подобно мужскому, не выражал никаких эмоций.
     Я посмотрела на мишень. Внимательно оглядела свой лук. Он был точной копией того, что висел за спиной старшего эльфа, только меньше раза в три. Я почувствовала, как девочка натянула тетиву и выстрелила. Маленькая стрела вошла точно в центр мишени. Отец одобрительно похлопал меня по плечу и подошел к мишени. Он выдернул стрелу и отодвинул цель на 10 шагов дальше. Потом вернулся, дал мне стрелу и сказал:
     — Стреляй.
     И вновь стрела торчит в центре, слабо подрагивая. Отец похвалил меня и пошел к мишени.
     Сцена повторялась еще несколько раз. В конце концов мишень отодвинули так далеко, что детские глаза с трудом могли различить центр. Я мягко потянула тетиву, почувствовала сопротивление, и тут раздался треск. Маленький лук сломался в руках девочки, больно ударив ее по носу. Я заплакала от обиды, но слезы тут же превращались в льдинки.
     — Тихо, тихо, Лоссен, не плачь, - отец опустился на колени и обнял меня. –Ты стреляешь намного лучше остальных учеников, а то, что лук сломался не твоя вина, просто ты очень сильная.
     Но слезы по-прежнему застилали глаза, я уже ничего не видела. Наконец зрение прояснилось, и я поняла, что нахожусь в объятьях Арнахильда, а тот баюкает меня и приговаривает:
     — Тихо, Лоссен, не плачь, в этом нет твоей вины. Ты теперь эльф, а эльфы сильнее людей, и то, что лук сломался, лишь доказывает, что ты лучше других.
     От этих слов я сначала застыла безмолвным памятником самой себе, а потом завыла в голос. Эльфы и Харк обступили меня со всех сторон, не понимая, что происходит. Через некоторое время я успокоилась, и смогла объяснить причины внезапной истерики.
     — Я не слышал о том, что заколдованные вспоминают свое прошлое, - задумчиво сказал Моркханд. – С другой стороны, я об этом мог и не знать.
     — У меня одной ощущение что ты знаешь намного больше, и не говоришь чисто из вредности? -с подозрением спросила я.
     Моркханд сначала невозмутимо смотрел на меня, но под взглядами остальных быстро сдался и пошел на попятную.
     — Я не имею права, поймите. Да и знаю я не так много. Как только мы прибудем в светлый лес вы все узнаете, обещаю. Да хватит на меня так пялится! - наконец не выдержал он.
     Я недоверчиво вглядывалась в Моркханда. Вроде не врет, хотя кто их, дроу, знает. Хитрее их нет никого. Помню, был у меня заказ на один артефакт, который хранился в сокровищнице некой темной личности. Что это за артефакт, для чего и кому он нужен я не знала и знать не желала. Тем не менее, на пути к цели меня несколько раз пытались перехватить и выйти на заказчика. В том числе и один славный темный эльф. Спасло меня только то, что в тот момент я сохла по одному весьма смазливому дворянину, и любовные чары подействовали слишком слабо. А что, думаете, 17 летней наемнице и влюбится нельзя? Еще как можно, особенно с учетом многочисленных «деликатных» заданий, ставящих мою жизнь под угрозу. Бедный дроу, судя по всему, его провал сильно расстроил хозяина, так как по утру его труп нашли не так уж чтобы далеко от таверны.
     Я со вздохом отложила допрос Моркханда на попозже. А ведь так хотелось хоть что-нибудь узнать о том, кто я сейчас. Мои размышления прервал Арнахильд, снова протягивая лук.
     — Попробуй.
     Я осторожно взяла оружие и внимательно осмотрела. Подержала его в руках, вникая в суть. На секунду мне показалось что лук запел голосом Арнахильда, как бы желая, чтобы из него скорее выстрелили, быстрее узнали, насколько он прекрасен и совершенен.
     Я осмотрелась вокруг, примечая цель. Выбрало тонкое деревце, растущее на пределе моих человеческих возможностей. Знакомые, впитавшиеся в кровь движения, и вот стрела поразила цель. А ведь я использовала хорошо если четверть своих новых возможностей!
     Арнахильд протянул мне новую стрелу. На прекрасных губах играла улыбка, и я с трудом удержалась от того, чтобы дотронутся до них. Вместо этого я наложила стрелу, мягко потянула и выстрелила в ветку на добрых 20 шагов дальше первоначальной цели. И снова попадание. Я погладила лук и уже собиралась отдать его хозяину, но меня остановили.
     Арнахильд протягивал мне третью стрелу.
     — Попробуй попасть вон в тот желтый, странной формы лист.
     Я обернулась и поискала указанный лист. Желтых было много, странной формы не находилось. Наконец я увидела, что искала. И выпала в осадок. Да я его еле вижу, а ведь эльфийские глаза в десятки, сотни раз острее человеческих!
     — Попробуй. Я уверен, что у тебя получится.
     Я недоверчиво смотрела на светлого. Тот уверенно кивнул головой и всунул мне в руки стрелу. Я еще раз осмотрела назначенную цель. И тут на веточку березы, что была шагов на десять дальше дерева со странным листиком села бабочка. Я не мешкая ни секунды, натянула тетиву до предела.
     — Листик что под бабочкой.
     Выстрел. Бабочка срывается и улетает в сторону.
     — Попала? -Спросил Моркханд.
     Я непонимающе посмотрела на него. Темный пожал плечами и пояснил:
     — При таком ярком свете мне приходится притуплять свое зрение, да еще навешивать магическую вуаль. Я не вижу даже того желтого листка, не то что бабочку.
     — Я тоже не видел бабочку, -поморщившись, признался Калиналасс. Еще бы, он, само совершенство, и даже не видит бабочку!
     — Я видел. Попала, -Арнахильд как-то странно посмотрел на меня. А потом снова, прямо как в первый день нашего знакомства, задорно подмигнул. Как давно это было! -Справедливости ради, следует заметить, что я бы не попал даже в тот желтенький листик.
     Я стояла и переводила взгляд с одного на другого. Это что же, получается, я стреляю лучше их?
     — А вот в тот листик я бы попал! Наверное, -протянул Калиналасс.
     подошедший со стрелами Харк усмехнулся и сказал:
     — Ну вы нашли с кем соревноваться. Лоссен даже в бытность человеком стреляла лучше некоторых ушастых. Помню, я в свое время в заведомо проигрышном споре предложил выяснить истину состязанием лучников, с правом замены соревнующегося. И подсунул тому наглому полуэльфу Лоссен. Так она его уделала в пух и прах! А нечего было так открыто заявлять, что он готов выяснять отношение на стрельбище!
     — Харк! -возмутилась я. - Ты же говорил, что этот козел оскорблял меня и переманивал нанимателей!
     — Так и было, -в наглую соврал тролль. - Он говорил, что ты стреляешь хуже него, и тем самым умалял нашу возможность найти заказ. А еще был очень самоуверенным и глупым, раз и в правду верил в свои слова.
     Я не нашла что ему на это возразить и обиженно отвернулась. Хоть сделаю вид, что последнее слово за мной, а то совсем уж обидно.
     — Ты бы лучше на мечах попробовала, а то тут на заранее выигрышных позициях была.
     Я согласно кивнула и вытащила из притороченных к седлу ножен меч. Пару раз на пробу взмахнула им и осталась недовольна. Нет, меч был идеально сбалансирован и как нельзя лучше подходил для прежней меня. Слишком легкий и короткий. Нет, и к такому можно приноровится, но теперь моя и так не самая сильная сторона станет откровенно слабой. Я хорошо владела мечом, но все мои приемы были рассчитаны на его легкость и мой весьма невысокий рост. Я как бы снова стала новичком.
     Огромная лапа тролля легла мне на плечо.
     — Потанцуем?
     — Это будет избиение детей, -тяжело вздохнула я. - Но чем раньше, тем лучше, не хотелось бы, чтобы владению мечом меня учили обыкновенные разбойники.
     Мы разошлись по разные стороны не очень большой поляны. Эльфы заранее заняли позиции на деревьях, для лучшей видимости и безопасности. Тьфу, тоже мне, нашлись птички.
     Я не успела морально подготовится к последующему унижению, как тролль бросился на меня, размахивая огромным двуручником. Испуганно пискнув, я ушла от удара, но не учла свой рост. Меч прошелся в опасной близости от головы, срезав прядку волос.
     — Сумасшедшая! -крикнул мне Харк, но, тем не менее, вновь пошел в атаку.
     К этому времени я успела понять, что моя скорость ОЧЕНЬ сильно отличается от прежней. Я взяла этот вывод на вооружение, и теперь бегала от тролля по поляне, уворачиваясь и изредка отвечая. Наконец он остановился и сказал:
     — Нет, так не пойдет. Ты просто убегаешь от меня, и даже не пытаешься дать сдачи.
     — Неправда, пытаюсь! Кто же виноват, что ты не даешь мне шанса?
     — Лоссен, когда на тебя будет нестись орк, размахивая ятаганом, ты не сможешь от него просто убегать. И шанса он тебе не предоставит.
     — А я его из лука, пока он до меня не добежал, - продолжала оправдываться я, хоть и понимала, что он прав.
     — А если их будет много? И ты не успеешь их расстрелять, то что тогда?
     Я тяжело вздохнула.
     — Харк, ты же знаешь, я всегда стреляю и отхожу на задний план, действуя мечом в самых редких случаях.
     — Я понимаю, Снежка. Но ты должна уметь обращаться с мечом. Лук ведь не всегда будет под рукой.
     — Ладно. Давай попробуем снова.
     Тролль зловеще улыбнулся и опять без предупреждения бросился в атаку. Я стойко ждала пока он приблизится. В последний момент я плавно ушла в сторону, подставив ему подножку. Харк с ругательствами зарылся носом в землю.
     — Ты мертв, -с улыбкой сказала я.
     Харк зарычал и снова атаковал. На этот раз он не дал мне повторить трюк, и пришлось защищаться. Его двуручник крутился как мельница, не давая мне хоть на секунду подумать о контратаке. В какой-то момент я поняла, что его меч движется не так уж и быстро, я вполне могла бы вырваться из заколдованного круга, но по привычке продолжала защищаться, зная, что Харка мне никогда не одолеть. Но сейчас я видела, что я быстрее.
     Тролль без устали махал мечом, совершенно не уставая. Я знала, что он может делать это часами. Преувеличиваю, конечно, но не сильно. Дождавшись удобного момента, я парировала удар и тут же перешла в контратаку. Он, явно не ожидая этого, на секунду замешкался. Этого промедления мне хватило, чтобы серией быстрых ударов обезоружить его.
     — Ты уже дважды покойник.
     — Будем считать, что рядом оказался некромант.
     — Тогда ты трижды покойник. Ведь не буду же я тебе голову отрубать?
     — И тут на тебя нападает сумасшедший эльф, - услышала я голос Моркханда.
     Проклятье! Как же он так неслышно двигается?
     — Ну давай попробуем. Хотя если бы ты сошел с ума, то уже все были бы мертвы.
     Он улыбнулся, но ничего не ответил. Откуда-то из недр своего необъятного плаща он вытянул странный изогнутый меч. У него там что, мини-портал на склад всевозможных полезных вещей?
     В отличие от тролля, темный склонил голову, означая начало боя. А потом начался ад. Изогнутый клинок летал с такой скоростью, что был просто не виден обычному взгляду. Тем не менее, я каким-то образом умудрялась парировать большинство ударов. Нет, я всегда знала, что темный опасный противник, но чтобы настолько... Интересно, что у него за меч, я никогда таких не видела. Внезапно этот самый меч оказался уперт кончиком в мою грудь. М-да, не стоило отвлекаться. На лице Моркханда блуждала улыбка.
     — Чему ты так радуешься? - подозрительно спросила я. Ну не могу я быть спокойной, когда он так лыбится!
     — Ты очень быстрая. Даже для эльфа. Немного неуклюжа, но это скорее без привычки. Совсем скоро ты освоишься и станешь очень опасным противником.
     Я глупо хлопала глазами от неожиданной похвалы. Потом осознала сказанное и широко улыбнулась.
     Откуда-то сверху послышался смех и на поляну спрыгнули эльфы, пожали друг другу руки и подошли к нам. Калиналасс отдал деньги Арнахильду, тот в свою очередь отдал часть темному. Эти гады делали ставки! Мне захотелось их прибить, но не успела я рта раскрыть, как почувствовала мощный тычок, и оказалась в воде. Я вынырнула, набрала воздуха, и снова ушла под воду. Как хорошо, прохладно. Наконец я выбралась и увидела, что все уже собрались и ждут только меня.
     — Вы предлагаете мне ехать мокрой? - спросила я.
     Тролль с важным видом кивнул и расхохотался. Прибила бы гада, но так лень.

Глава 4

     Было время,
     Никто нас
     Не мог превозмочь.

     Было время,
Не пугала нас ночь.
     Песня барда Мариден Приветной, Dragon Age 3: Inquisition

     На темнеющем небе загорались яркие звезды. Жара неохотно отступала, грозя вернутся завтра с новыми силами. Лучи заходящего солнца высушили мою одежду и волосы, благодаря чему я не зажарилась в конце дня, чего нельзя сказать о моих спутниках. Они бросали на меня завистливые взгляды, но молчали, понимая, что сами виноваты в том, что мне хорошо. Я откровенно издевалась над ними, подставляя лицо солнцу и блаженно улыбаясь.
     Наконец мне это надоело, да и солнце зашло. Мы быстро продвигались вглубь материка, и с каждой минутой приближались к светлому лесу. Об эльфийском доме ходило огромное множество слухов, основанных в большинстве своем на людской боязни маги и всего необычного и на том, что в этом заповедном крае побывало очень небольшое количество людей, которые, впрочем, не спешили рассказывать о эльфийских владениях.
     — К утру мы будем у границ леса. Если продолжим движение, то уже завтра прибудем в столицу, -сказал Арнахильд
     — Столица так близко к границе? - удивилась я. На картах, что мне доводилось видеть, лес казался огромным пространством, и логично было бы разместить столицу в самой середине.
     — Лес не такой большой как ты думаешь - улыбнулся эльф. - И границы его постоянно меняются. В то время, когда строили город, он находился в самом сердце леса. А теперь почти на границе. Только, т-сссс, никому, - Арнахильд снова улыбнулся
     Подумать только, я еду в столицу эльфов. А ведь этой чести удостаивались лишь очень редкие люди. Не сказать, что по пальцам пересчитать можно, но действительно мало. Даже нынешний монарх не был там. И вновь я вспомнила о том, что больше не человек. Можно сказать, я еду в гости к родственникам. В который раз я попыталась понять, что значит быть эльфом. Раз за раз на ум приходили разные ответы, но я никак не могла понять, что правда, а что навеянные людскими предрассудками предположения. Я попробовала было отделить правду ото лжи, но очень быстро поняла, что для этого у меня катастрофически не хватает данных. Вот приедем в столицу, тогда и разберемся. И я облегченно оставила сложные мысли.

     Половинка луны быстро блекла за нашими спинами, встающее солнце слепило глаза. Ночью я задремала прямо на лошади, держась при этом абсолютно прямо. Проснулась я от смеха тролля, который махал рукой перед моими глазами.
     — Проснись, соня, с коня свалишься!
     — Не свалюсь, - огрызнулась я и снова закрыла глаза. Мне снился такой хороший сон. Вот только о чем он, я никак не могла вспомнить.
     Поняв, что все мои попытки обречены на провал, я раздраженно вздохнула и открыла глаза. Занимался рассвет. Впереди показался лес. До него было слишком далеко, чтобы понять, что это лес, но Арнахильд и Калиналасс утверждали, что это именно он.
     Наконец мы подъехали к границе зеленого массива. Остановились.
     — Ну вот, мы снова дома, - сказал Калиналасс. Почему-то, в его голосе не слышалось особой радости.
     — Ничего, все будет хорошо, - Арнахильд тронул коня и быстро скрылся между стволов.
     Темный подъехал к Калиналассу и взял его за руку. Эльф благодарно на него глянул и так, держась за руки, они растворились в яркой зелени.
     — Знаешь, Снежка, много где я был, а вот в эльфятнике бывать не приходилось. Теперь вот могу похвастать и этим. Эх, была не была! – Харк последовал следом за эльфами.
     А я продолжала стоять. У меня было такое ощущение, что я пересекаю границу не светлого леса, а своей жизни. Прохожу какую-то черту, переворачиваю страницу, и уже никогда ничего не будет так, как прежде. Я как будто только сейчас осознала, что все изменилось, что теперь мне придется начинать все заново, я далеко не та, какой была раньше и со временем буду только еще больше меняться. Я была маленькой человеческой девочкой, которая сбежала из родной деревни чтобы не повторять участь всех тех безликих женщин, что загубили свою жизнь бесчисленными родами и ведением хозяйства. Сбежала практически из-под венца. Мне повезло, ведь отец был охотником, и я с самого раннего детства умела обращаться с луком. Я работала наемницей, понимая, что все мои мечты о прекрасных эльфийских принцах и злых драконах всего лишь мечты. Наемническая жизнь быстро научила меня той мудрости, которой не могла научить жизнь крестьянки. Потом я встретила Харка, и поняла, что есть дружба. И вот теперь я стою на новом пороге, и уже отсюда вижу вздымающиеся ввысь вершины, которые мне нужно преодолеть. И то, что я снова так изменилась, лишь усложняет все. И так или иначе, но шаг вперед сделать придется. И лучше сделать его сейчас, ведь потом может быть уже поздно.
     Я встряхнулась, скинула оцепенение и тронула Маркуса. Конь послушно потрусил вперед, и я пересекла границу эльфийских владений.
     Мы проехали буквально несколько минут, как впереди показалось несколько эльфов в зеленой одежде. Они настолько сливались с пейзажем, что мы бы не заметили их, не захоти они нам показаться.
     — Приветствуем путешественников, - произнесли они на всеобщем. – Что привело вас в наши владения?
     Арнахильд выехал вперед и произнес на дивном эльфийском языке:
     — Hilde mahalma entul-mar.Sina nya meldo.
     На родном языке его голос звучал ещё более чарующе, чем на всеобщем. Неудивительно, что он стал менестрелем. Почти все эльфы имеют сказочный голос, но у этого он какой-то совсем уж прекрасный.
     Встречающие поклонились и растворились среди деревьев не хуже дриад.
     — Что ты им сказал? – опередив меня, спросил тролль.
     — Я сказал, что мы возвращаемся домой, - улыбнулся эльф. – Кстати, добро пожаловать, - и весело рассмеялся, пустив кобылу в галоп по хорошо укатанной тропе.
     Вот ведь неугомонный.
     Похоже, Арнахильд был единственным, кто радовался возвращению. Судя по виду Калиналасса, он бы здесь не появлялся еще целую вечность.
     Мы ехали почти весь день, остановились лишь к вечеру. В лес жара не проникала, но вот ехать оказалось куда сложнее, ведь вокруг были деревья и кусты. Мы решили заночевать здесь, а завтра с утра приехать в столицу. Честно говоря, близость города здесь не чувствовалась никак. За все время пути мы не встретили ни одного эльфа.
     На ночевку мы встали в прекрасном месте, снова возле озера. По странной причине, есть совсем не хотелось, даже тролль, и тот сказал, что не голоден. Естественно, все выпали в осадок и сразу кинулись проверять его здоровье. Харк обиделся, и сказал, что если от него сейчас не отстанут, то он не посмотрит, что тролль, сожрет их за милую душу как какой-нибудь людоед. На это ему ответили, что здесь нет ни одного человека, только эльфы. Харк ничего не ответил, но посмотрел так, что все заткнулись, и предпочли за лучше промолчать.

     Я лежала с самого края, рядом храпел Харк. Эльфы спали неслышно, лишь Моркханд иногда тяжело вздыхал. Мне не спалось. Осторожно, чтобы не разбудить Харка, я поднялась и направилась к озеру.
     — Ты куда? – спросил Арнахильд.
     — Чего не спишь? – вопросом на вопрос ответила я.
     — Да вот, не спиться. Так куда? – не отставал он.
     — К озеру.
     Эльф молча встал и подошел ко мне. Я пожала плечами и подошла к воде. Опустилась на колени и вгляделась в воду. Арнахильд сел рядом, скрестив ноги.
     — В детстве мы гадали, глядя в воду. Нам было очень страшно, хотя нас было почти 12 девушек. Когда подошла моя очередь, я хотела отказаться, так мне было страшно. Но я не могла, что я тогда скажу остальным? И я смотрела в воду. В какой-то момент изображение пошло рябью, а потом оттуда вылез водяной и грязно выругался. От страха я не могла пошевелится. А он сказал, чтобы я шла домой. Видимо, мне совсем отшибло мозги, потому что я спросила про будущее. Он сказал, что все решит случай. А потом приказал идти домой, не то мачеха будет волноваться. И ушел на дно, окатив меня водой. В этот самый момент я услышала крик Анки. Спросив, в чем дело, я услышала, что я смотрела остекленевшими глазами на воду, потом начала говорить, и вдруг меня накрыло водой, и она очень испугалась. Не знаю почему, но к тому времени страх совсем прошел, я успокоила ее и повела домой. Из головы не шли слова про мачеху. Придя домой, я расспросила маму, и узнала, что я на самом деле приемыш. Меня подкинули к дому годовалой, в страшную метель. Говорила я только одно слово. «Лоссен». Родители решили, что меня так зовут.  А через год после этого разговора, я узнала, что ко мне сватается сын местного мельника. Приятный молодой человек, которому я очень нравилась. Он хотел много детей, большую семью. Свою жену он видел работящей, все время беременной, железной рукой управляющей хозяйством. Родители с радостью бы отдали меня ему, ведь мельница приносила большой доход, да и парень хороший, добрый и работящий. Да вот только я не хотела. Мне было 16, и больше всего я мечтала о драконах и эльфах, подвигах и путешествиях. Вечером того дня, когда приехали сваты, я сбежала, забрав свой лук и все папины охотничьи стрелы. Ведь, кроме танцев, стрелять из лука – это единственное, что я умела. Ну, кроме влипания в разные неприятности, разумеется. Меня искали, но безрезультатно, ведь с 3 лет я ходила вместе с отцом на охоту. Я знала лес едва ли не лучше него, и как будто родилась с луком в обнимку. По лесам я добралась до ближайшего города и там поняла, что где бы я не жила, кем бы я не была, меня будут рассматривать лишь как женщину, которая должна родить и воспитать как можно больше детей. Я в ускоренном темпе узнавала жизнь, и это явно не шло мне на пользу. Много было всякого, но в конце концов я озлобилась. Спас меня Харк. Он появился в очень нужный момент, и объяснил, что не всем от меня надо только дети и ведение хозяйства. Он снова научил меня мечтать. Возродил во мне жажду нового, жажду к жизни. И за это я ему очень благодарна. А потом он начал знакомить меня со своими друзьями. И я поняла, что на свете много людей со схожими интересами и желаниями. Но что-то изменилось. Мне очень сложно было впустить человека в себя, дать ему меня узнать. И до сих пор я боюсь, что чтобы я не делала, я все равно останусь в глазах людей той самой вечной роженицей, - из глаз покатились слезы. Я не заметила, насколько глубоко погрузилась в мир воспоминаний и переживаний.
     Арнахильд потянулся и взял меня за руку. Молча поднял руку и вытер слезы с моих щек. Потом поцеловал сначала один глаз, за тем другой. А я продолжала плакать. Вот уже столько времени я никому не рассказывала о себе, о своих страхах и желаниях. Но этот эльф, он изменил все. Я всем телом потянулась к нему и наши губы снова встретились. Так же как тогда, на море, но совсем по-другому. Тогда это было скорее под влиянием момента, желанием поделится своим восторгом. Сейчас же я искала защиту и утешение, и нашла ее в нем. Он обнял меня, а потом мягко отстранился.
     — Негоже пользоваться слабостью прекрасной дамы. Дамы следует добиваться подвигами, причем, если дама не против, вместе с ней. А так неправильно. Спи, - он уложил мою голову к себе на колени. – Спи, и пусть ничто не тревожит тебя. Спи…
     И я послушна заснула. И мне ничего не снилось.
***
     Проснулась я на своем месте, как будто ничего и не было. Но судя по примятой траве, произошедшее мне не приснилось.  Все быстро собрались и было принято решение поесть в столице, благо езды до нее оставалось лишь несколько часов. Это со знающими людьми, разумеется. Без проводника в эльфийских лесах можно ходить годами, пока им это не наскучит, и они тебя не пристрелят.
     Мы выехали на рассвете, и уже к обеду были в городе. Как выглядит город светлых эльфов? Да никак. На первый взгляд, города как будто нет. Деревья, деревья, и еще раз деревья. Но в какой-то момент я поняла, что это не просто огромные исполины, а дома. Деревья были полые внутри.  Но продолжали жить. Они как бы росли такими, и эльфам нужно было лишь притащить туда мебель. Сказать, что я была поражена – не сказать ничего. Я была просто в шоке и Харк судя по всему тоже. Даже Моркханд был немного удивлен, хотя он явно знал об особенности жилищ светлых эльфов.
     Сначала мы никого не видели, но потом нас видимо узнали, и на улицу высыпала куча эльфов. Среди них я увидела даже несколько детей, хотя назвать их детьми было сложно. Те же светлые, только в 2 раза меньше, да лица не такие высокомерные. Эльфы смеялись, пели песни и всячески выражали свою радость. Правда, делали они все это на эльфийском. Некоторые из них с подозрением смотрели на Моркханда, но таких было не много. На тролля же вообще никто не обращал внимания, чему тот, похоже был несказанно рад. Я тоже чувствовала себя неуютно. Некоторые что-то говорили мне, и их лица удивленно вытягивались, когда они понимали, что я не говорю на эльфийском.
     Спустя какое-то время мы подъехали к сказочному дворцу, сделанному из светлого камня. Хотя назвать этот дом дворцом довольно сложно. Просто большая усадьба, очень красива и воздушная. Нас встречали.
     Молодая женщина с венком на голове. Только внимательно присмотревшись к нему внимательнее, я поняла, что цветы сделаны из драгоценных камней, а ободок из мифрила. Перед нами явно была повелительница.
     — Mae govannen, - у женщины был красивый, приятный голос.
     Калиналасс и Моркханд преклонили колено, мы с Харком поспешили проделать тоже самое. А вот Арнахильд остался стоять.
     — И тебе привет. Не все здесь понимают эльфийский, давай проявим вежливость к нашим гостям.
     От такой наглости я просто выпала в осадок. И где-то в глубине моих глупых мозгов начала зарождаться одна интересная мыслишка. Но об этом потом, сейчас надо следить за разворачивающимися событиями.
     — Ты прав. Позвольте представится, меня зовут Тхелар.
     — Этого наглого тролля зовут Харк, а вот эту эльфийку – Лоссен, - представил нас Арнахильд.
     — Пройдемте в дом, Лоссен и Харк. А ты, - обратилась повелительница к Калиналассу, - можешь идти домой. На твоем месте я бы заранее подготовила пути отступления, ибо твоих родителей переполняет гнев. И избранника своего лучше спрячь от греха подальше. Хотя нет, - поменяла она решение, - лучше, чтобы они сразу все увидели. Передай им, когда успокоятся, что я не против, - с этими словами она скрылась во дворце.
     Калиналасс, улыбаясь как я, когда узнала, что мы едем на море, схватил Моркханда и потащил куда-то вправо. Мы с Харком переглянулись и прошли в дом вслед за Арнахильдом.
     Внутри обстановка ничем не отличалась от той что в обыкновенных богатых домах. Разве что тут было больше картин и тому подобного. Чисто и светло. Ну очень по-эльфийски.  Мы прошли вглубь дома, и наконец остановились вышли на террасу, с которой открывался прекрасный вид на небольшой водопад. Повелительница уже сидела в одном из кресел. Арнахильд сел в другое и нам с Харком не оставалось ничего другого как сесть на диванчик.
     Некоторое время мы молчали, потом повелительница спросила:
     — Я же не зря отослала темного, и вы знаете что произошло?
     — Отослала ты его не зря, все равно они как на иголках. А вот что произошло, я думал ты нам ответишь, - ответил Арнахильд.
     — Отвечу, - улыбнулась Тхелар ему. – Но, думаю, сначала ты должен представится. Потому что у этих двоих от удивления скоро глаза на лоб полезут.
     Арнахильд скривился, и почему-то виновато посмотрел на меня. Потом тяжело вздохнул и сказал:
     — Позвольте представится, Арнахильд. Это Моя тетя, Тхелар.
     — Что значит твое имя, - онемевшими губами спросила я. Тетя…
     — Не думал, что ты спросишь, - склонил он голову на бок. – Но раз спрашиваешь…  Арнахильд значит сын короля.
     Как жаль, что эльфы не падают в обморок. От удивления, по крайней мере. Сын короля, значит. То есть, я целовалась с сыном короля эльфов. Вот ведь попала. Подстава всех подстав. И этот лживый эльф еще смел меня успокаивать.
     Я поняла, что сейчас просто расплачусь от обиды. А вот этого никак нельзя допустить. Перед глазами вдруг появилась заснеженная поляна. Вокруг спят деревья, и медленно-медленно падает снег. Я почувствовала, как снежинки внутри меня начали успокаиваться и снова улеглись в сугробы. Я открыла глаза и поняла, что абсолютно спокойна.
     — Как вижу, Лоссен, ты готова рассказать мне, что произошло между тобой и моим племянником.
     Я вгляделась в глаза эльфийки. Такие же голубые, как и у Арнахильда. И начала рассказ. Она слушала, не перебивая. Наконец я закончила, смогла перевести дух. Рядом тут же появился стакан воды. Я с благодарностью приняла его и залпом осушила.
     — Теперь твоя очередь, - обратилась Тхелар к племяннику.
     — А мне, по сути, и добавить нечего. Никто не знал, что так обернется. А магия… не помню. Просто море, ветер и Лоссен, они как будто что-то напомнили, пробудили на минуту к жизни. И я сделал то, что считал единственно правильным. А потом стало так холодно, как небывало никогда. Я не успел понять, что происходит, как рядом со мной взметнулся снежный вихрь, не подпуская к Лоссен. А потом она просто выпала из него мне на руки, вот только это больше не была человеческая девушка. А дальше ты все знаешь.
     — А ты, Харк, что здесь делаешь? – спросила она у тролля.
     Тот сначала растерялся под ее взглядом, а потом уверенно ответил:
     — Я Лоссен просто так не оставлю. Мало ли что может случится, а она как ни крути мой друг.
     — Ты хороший друг, хоть и тролль. Мало кто из вашей расы водит дружбу с эльфами.
     — Ну она и не была эльфом. Да и сейчас мало что изменилось.
     — К сожалению, изменилось, и очень многое. Но, давайте дождемся Калиналасса и Моркханда, чтобы и они могли услышать эту несомненно интересную историю. А пока я вас оставлю. Пошли, Харк, я покажу тебе твою комнату, - она встала и поманила за собой тролля. Тот явно не хотел уходить, но потом решился и тоже встал. Через несколько секунд в комнате осталась только я и Арнахильд.
     Я молчала. И он молчал. А что тут можно сказать. Прости, я не хотел? Я ждал удобного момента? Или еще что-то, столь же неприятное?
     — Я сбежал из дома в том же возрасте что и ты, если пересчитывать на людское исчисление, - внезапно сказал он. – И по похожей причине. Мои родители погибли. Мама возвращалась из человеческой столицы, а папа из поездки за северные горы. На них напали орки. Не выжил никто. Орков преследовал отряд, который отправился на встречу родителям. Их перебили всех до одного, но родителей было не вернуть. Внезапно из избалованного принца я превратился в наследника престола. С самого раннего детства я изучал все эти королевские штучки, и знал, что рано или поздно стану правителем. Но это должно было произойти не так скоро. Как минимум через несколько тысяч лет. А тут – ребенок на троне. У меня даже имя было – сын короля – потому что я не должен был стать им. И должность взяла на себя тетя. А я учился, совершенствовался и с каждым днем все больше понимал, что править – это не мое. По крайней мере, сейчас. Я хотел петь, давать концерты, путешествовать. И когда мой возраст приближался к совершеннолетию я сбежал. Это было тяжело, но тетя решила не афишировать побег будущего повелителя, поэтому я смог путешествовать. Я общался с пиратами, плавал на остров сирен. А потом встретился с Калиналассом, который тоже сбежал, только по другой причине. Причину зовут Моркханд, и она очень хорошо играет на барабанах. А Калиналасс даже когда был совсем юным считался лучшим флейтистом столицы. Так образовалась наша группа. Я долго не говорил им кто я, но потом пришлось. Меня нашел гонец и пришлось срочно ехать в светлый лес. Калиналасс поехал со мной, а Моркханд отправился в свою любимую академию магии. В итоге дом нам пришлось покидать под покровом темноты. Калиналасс еще раз приезжал сюда, и все закончилось, как и в прошлый раз, грандиозным скандалом. Больше мы здесь не появлялись. Я никому никогда не рассказывал, кто мои родители, потому что по сути был добровольным изгнанником. И тебе не сказал. Чтобы не отпугнуть. Разве ты бы поехала со мной, зная, что я не менестрель, а сын короля? Смог бы я поцеловать тебя, зная, что ты видишь во мне только наследника? А потом стало поздно. Я хотел насладится нашим путешествием, ведь правда обязательно бы вылезла и все бы снова стало с ног на голову.
     Он замолчал. И я молчала. А что тут скажешь?
     Я подошла к нему и посмотрела в дивные синие глаза.
     — Ты подписал себе приговор в тот самый момент, когда решил ехать в провонявший волкалаком замок. Водяной был прав, все решил случай. И теперь мы те, кто мы есть. Пообещай мне, сын короля, что ты станешь добиваться прекрасной дамы, кем бы эта дама ни была. А дама, в свою очередь клянется, не отворачиваться от прекрасного принца, даже если он действительно принц.
     — Клянусь, - прошептали его губы.
     — Клятва принята.
     Я потянулась и закрепила клятву поцелуем. И в тот же миг услышала голоса в конце коридора. Не спеша села обратно на свое место. Вскоре на террасе показалась повелительница. За ней шли до нельзя счастливые Калиналасс с Моркхандом, а замыкал шествие Харк.
     — Ну что же, вот вы все в сборе, - сказала владычица. – сейчас я вам расскажу одну очень занимательную историю, уверена, она вам очень понравится. Усаживайтесь поудобнее, история длинная, а слушать придется внимательно. Даже не знаю с чего начать. Пожалуй, начну с того, что первыми в мире Эльтиар появились драконы. Полудикое племя, в то время они были не больше чем животные. Общепринятым считается то, что первыми были Эльдар, но, оказывается, это не так. На самом деле, первыми были снежные эльфы… Когда снежные пришли на Эльтиар, большая часть материка была покрыта снегом, а далеко на юге были пустыни, где жили огненные драконы. И те, и другие сразу невзлюбили друг друга. Несколько веков шла борьба между двумя расами. Однажды разведка привезла два драконьих яйца. Яйца долго исследовали, и, когда пришло время, из них вылупились дракончики. Но дракончики эти были не огненными. Их тоненькая шкура была льдисто-голубой, малыши как будто подстроились под своих новых хозяев. Детеныши взрослели, и выяснилось, что они могут образовать связь с эльфом. Это произошло абсолютно случайно. Тогда были добыты еще несколько яиц. И все вылупившиеся драконы были ледяными. Теперь перевес был на стороне снежных. Вскоре война была выиграна, драконы ушли за южные горы, где сейчас обитают темные и гномы. Долгие столетия снежные жили на тех территориях, что сейчас называют центральными. А потом началась оттепель и первая весна Эльтиара. Снежным пришлось уйти за горы, где до сих пор лежит все тот же снег. С тех пор много чего произошло, появились Эльдар и Мориквенди, гномы и люди, орки и тролли и многие, многие другие. А снежные продолжали жить в своих любимых льдах. Там же, на берегах моря, поселились ледяные драконы. Но однажды среди первых появилась страшная болезнь, и им пришлось обратится за помощью. Тогда весь мир узнал об их существовании. Настал долгий период мира, который люди называют золотым веком, хотя это продолжалось много больше столетия. А потом была война с магом восхода. Снежные приняли на себя основной удар, ведь людям с востока надо было как-то перебраться в центральные земли. На самом деле эта война оказалась куда страшнее, чем ее описывают человеческие хроники. Маг восхода разработал страшное заклинание, которое подчинялось только ему и нескольким самым приближенным людям. Оно превращало эльфов в людей, причем действовало только на снежных. О, это было поистине гениально. Эльфы превращались в людей и гибли, сдерживая натиск врага. По сути, заклинание запечатывало самую суть эльфа внутри человека. Снежные превращались в людей, но даже в таком состоянии гибли, защищая центральные земли. Когда их убивали, они пропадали и возвращались в разном возрасте, в основном детьми, неизвестно где. Они могли появится полугодовалым ребенком над морем, утонуть и снова появится где-нибудь в великой пустыне. Замкнутый круг.
     Огромную цену заплатили снежные, но продержались до прихода основных войск. Мы уничтожили всех приспешников мага, а самого его взяли в плен. Прежде чем он умер, нам удалось узнать, что для того, чтобы расколдовать снежного нужен поцелуй и магия. Какая именно он не знал. Была бы возможность, собственными руками еще раз убила бы мерзавца, - сжала кулаки повелительница. - Мы перепробовали все. Даже объединились с темными, но и они ничего не смогли сделать. А потом один молодой эльф влюбился в человеческую девушку. Он поцеловал ее и от переполнявших его чувств, поделился пробудившейся природной магией. Вижу, вы уже поняли, что это особый вид магии, которой управлять могут лишь единицы. А девушка возьми да превратись в прекрасную эльфийку. Тогда мы поняли, что надо делать, но было поздно. Увы, век людей короток, и все, кого удалось собрать после войны умерли, и теперь переродились неизвестно где. А потом к нам пришел ведающий темный. Ведающий - так на всеобщем называется эльф, который может управлять своей природной магией. Он привел к нам молодого мужчину, и утверждал, что этот человек на самом деле эльф, но как такое возможно, он не знал. Тогда мы поняли, что некоторые ведающие могут ощущать заколдованных снежных. К слову сказать, тот парень и вправду был эльфом. Тогда всем ведающим был дан указ искать снежных. Дело сдвинулось с мертвой точки. За время, прошедшее с окончания войны мы обнаружили и сумели расколдовать около 200 снежных эльфов. Несколько лет назад они были отправлены за северные горы, к своим сородичам, выжившим после войны. Увы, но таковых осталось не больше десяти тысяч.
     — Всего лишь десять тысяч? - с горечью воскликнула я. - Всего лишь десять тысяч моих сородичей осталась в живых?
     — Десять тысяч из них пребывает в своем истинном облике. И не известно, сколько снежных бродит по миру людьми. - успокаивающим тоном сказала повелительница.
     Я замолчала и попыталась осознать сказанное. Маг Восхода. Этим прозвищем до сих пор пугают непослушных малышей. Почти две тысячи лет[6] прошло с тех пор, как восточный правитель пошел войной на центральные земли. Как гласят хроники, этот маг ненавидел эльфов и имел какие-то права на трон, поэтому так важно было не дать ему пройти Восточный перевал. С тех пор перевал взяли под контроль гномы, и теперь там проходили лишь редкие торговые обозы. Вот уже 2000 лет...
     — Стоп!! Вы смогли расколдовать всего лишь двести эльфов почти за две тысячи лет?!
     Тхелар кивнула и начала объяснять:
     — Пойми, Лоссен, это не так просто, как ты думаешь. Моркханд так и не смог понять кто ты, хотя несколько дней провел рядом. А ведающих далеко не так много, как ты думаешь. Если быть точным, всего семнадцать за пределами светлого леса и Подземья.
     — Уже шестнадцать, - поправил ее Моркханд.
     Я потрясенно молчала. Всего семнадцать эльфов, в руках которых находится судьба моего народа. Две сотни эльфов за две тысячи лет. Ну пускай за тысячу, ведь поиски начались не сразу. Один человек за пять лет. Это такой мизер.
     Неожиданно Тхелар встала и протянула мне руку. Я вопросительно глянула на нее.
     — Посмотрим на что ты способна. Ты должна пройти обязательное испытание. На основе его результатов будет выяснено, скольким снежным ты сможешь помочь.
     Я пожала плечами и пошла следом за ней. Сзади шли эльфы. По пути владычица объясняла суть испытания.
     — В зале, в который мы сейчас войдем стоят 30 людей. Ты должна определить кто из них снежный эльф. Он там обязательно будет. Мы уверенны, что он заколдован да вот только никак не можем его расколдовать, тут весьма интересный случай. Ты можешь разговаривать с ними, дотрагиваться и тому подобное. Время до вечера. Когда сядет солнце, ты должна указать того, кто по твоему мнению эльф, - Владычица остановилась у высоких дверей и сказала - вот мы и на месте. Да помогут тебе звезды.
     Я глубоко вздохнула и вошла в зал. Огляделась.
     Большая комната, выполненная в обычном для эльфов стиле. Воздушные диваны и кресла, на стенах картины, окно во всю противоположную стену. В зале находилось множество людей. Мужчины и женщины, юноши и девушки, даже пара детей. Когда мы вошли, все лица повернулись к нам.
     Я внимательно оглядела собравшихся. Люди как люди, интересно, откуда они все здесь? Я медленно прошла в центр комнаты. Внезапно я почувствовала, как снежинки во мне взметнулись вихрем и со всей силы потянули куда-то вправо. Я не стала им сопротивляется, и послушно последовала за вихрем. В какой-то момент все снежинки, что закручивались во мне в безумный хоровод, вырвались и окружили средних лет мужчину. Я не успела удивиться, как снежинки вернулись в меня и стали успокаиваться. Лишь одна из них по-прежнему тянулась к мужчине.
     Я огляделась вокруг ошалевшими глазами. Судя по всему, никто ничего не заметил, только Моркханд потер глаза.
     — Что это было? - вдруг спросил он.
     — Я это хотела у тебя спросить. Что ты видел?
     Он подумал, а потом сказал:
     — Я смотрел на твою сущность, а потом она вдруг поплыла и потянулась куда-то в сторону. Мгновение - и все вернулось на место.
     — Я, кажется, знаю, кто из здесь присутствующих мой сородич. Надо сказать об этом Тхелар, - улыбнувшись, сказала я.
     — Я схожу, - кивнул Калиналасс.
     Он ушел и почти сразу же вернулся. Сразу за ним шла улыбавшаяся Тхелар.
     — Я и не думала, что ты так быстро справишься. Так который?
     — Вот этот мужчина, - указала я на человека, к которому по-прежнему тянулась одна из снежинок.
     — Верно, - она кивнула головой. - Что же, позволь тебя поздравить.
     Я радостно поблагодарила.
     — А сейчас я познакомлю тебя с двумя очень забавными личностями. Пойдем, прошу.
     Мы снова пошли за ней.
     Пройдя по коридорам, мы оказались в тренировочной зале, стены которой слегка светились.
     — Защита от магии, - пояснил Арнахильд на мой невысказанный вопрос.
     Я увидела двух эльфов, которые сражались на мечах. Скорость их ударов превышала все, что я видела когда-либо до этого. Они не сражались, они танцевали. Песня клинков поднималась вверх, отражалась от зачарованных стен и падала на нас сверху, заставляя застыть перед своим величием. Противники явно стоили друг друга, несмотря на то, что одним из них была женщина, даже девушка. Ее удары были стремительными, быстрыми и коварными. Удары юноши были сильны и прямолинейны, но не лишены ловкости.
     Мы молча наблюдали за сражением. А эльфы все не уставали, продолжали свой танец смерти. Внезапно мужчина сделал резкий выпад и припер девушку к стенке. Он перехватил ее метнувшуюся руку и поцеловал. Она радостно засмеялась и сказала:
     — Все, все, ты победил. Между прочим, у нас зрители, так что давай соблюдать приличия.
     Мужчина с сожалением сделал шаг назад и поклонился нам.
     — Приветствую вас, повелительница. И вас, незнакомцы.
     Девушка повторила его поклон.
     — Да хранят вас звезды, Эритар и Мира. Позвольте представить, это мой племянник, Арнахильд. Это его друзья. Впрочем, он их представит сам, а я пойду, у меня еще много дел. Удачи, - пожелала она, уже скрываясь за дверьми.
     Мира, склонив голову, разглядывала меня.
     — Ты ведь тоже снежная, - скорее утвердительно сказала она.
     — Да, - подтвердила я. - Меня зовут Лоссен.
     — Мира, - кивнула она. - А это Эритар. А вас как звать? - обратилась она к остальным.
     — Моркханд. Я ведающий, - поклонился темный. Мира снова кивнула.
     — Калиналасс. Чистокровный лесной эльф, - скривился Калиналасс. Когда он не строил из себя мистера высокомерность то был гоблински мил и обаятелен.
     — Харк. Наемник.
     — Вот и познакомились. Пошли в нашу комнату, там намного более уютно, и есть где сесть.
     И новый переход, еще более длинный, чем предыдущий. Снаружи дворец был много меньше чем внутри. Когда мы пришли в комнату, на столе стоял поднос с множеством еды. Оголодавший тролль накинулся на него как медведь после зимней спячки. Напряжение спало и завязался оживленный разговор.
***
     — Вот такая история. Так что уж кто-кто, а я к троллям отношусь положительно, - закончил рассказывать Эритар. - Ну а вы как познакомились?
     Естественно, тут же начались переглядывания-подмигивания. Первым не выдержал Харк.
     — Да шел я как-то по городу, слышу - баба ревет. Что-то меня дернуло, дай, думаю, спрошу, чего она воет. А мне в ответ - замуж зовут, а я не хочуууу, - тролль скорчил рожу, показывая, как я ему отвечала. - И снова в слезы. Я так с открытым ртом и застыл. Все нормальные девки ревут что жениха нет, а эта замуж не хочет. Пригляделся повнимательнее - ба, да это же Снежка, лучница наша. Много про нее слышал, но встречаться не доводилось. И что-то так мне ее жалко стало. Сидит тут, одна, в подворотне. Будет нехороший человек идти, никакой лук не поможет, когда глаза такие заплаканные. Привел ее в таверну, где тогда жил, напоил, только хотел расспросить, что конкретно произошло, гляжу - а она уже спит. А с утра наниматель пришел, ему нужен был как раз тролль и стрелок. Вот так и познакомились, - закончил Харк.
     — Честно говоря, - ухмыльнулась я, - слабо помню тот вечер. Помню, что сидела себе в темноте, никого не трогала, и тут подваливает здоровенный тролль, хватает меня и тащит в таверну. Там налил чего-то, да такого крепкого, что тут же заснула. А проснулась - оказалось, что он уже и работу нашел.
     — Забавные вы, - улыбнулась Мира. Потом спросила. - А с этим разнообразием как встретились? - указала она на эльфов.
     И вправду разнообразие. Светлый, темный, чистокровный лесной и я.
     — Я нанялась на уничтожение волколака, а они приехали давать концерт.
     — Так вы менестрели? - Мира аж подпрыгнула от радости. - Конечно, живя здесь мы наслушались разных песен, но они в основном на эльфийском, а мы пока не столь далеко продвинулись в его изучении. Может, вы нам сыграете? - в ее голосе звучала такая надежда, что лично я не смогла бы ей отказать. Вот и Арнахильд не смог.
     — Обязательно сыграем. Только не сегодня, мы сильно устали.
     — Говори за себя, - возмутился Калиналасс. - Я готов играть хоть сейчас.
     — Ну конечно, после первого за несколько лет удачного разговора с родителями ты и в пляс можешь пустится.
     Калиналасс с абсолютно серьезным лицом вскочил и принялся отплясывать резвую джигу. Вы думаете на этом все закончилось? Как бы не так! Танцуют все! А кто может – подпевает.
     Не знаю, как маленькая комната выдержала такое, особенно выдающего кренделя тролля.
     Через несколько минут зажигательного танца мы попадали, кто где стоял, тяжко дыша и абсолютно неприлично улыбаясь.
     — Так на чем мы остановились? - спросил Эритар.
     — Это не важно, - ответила я. - ты лучше расскажи, как вы узнали о том, что вы эльфы. Или я что-то напутала, но вы познакомились еще когда были людьми?
     Пара переглянулась и одинаково пожала плечами.
     — Что? - не поняла я.
     — Это прозвучит странно, но мы расколдовали сами себя, - смущенно сказала Мира.
     — Как?! - вскричали мы с Моркхандом и Арнахильдом хором.
     — Ну, ээ... - замялась она, - Мы поцеловались, а потом я помню только снег, холод и лед. Когда я очнулась, рядом сидел дивный эльф и одурело тряс головой.
     -Вы только представьте, романтический момент, любимая девушка, начало лета и тут куча снега и дикий холод. Кое-как я пришел в себя и понял, что вместо Миры вижу миленькую эльфиечку. Я чуть повторно в обморок не бухнулся. В итоге было принято решение ехать к эльфам, раз уж мы приняли их облик. Тут нам все и разъяснили. Ну, а тебя, как я понимаю, почувствовал ведающий? - внезапно спросил снежный.
     Я хотела ответить, но Арнахильд меня опередил.
     — Нет, Лоссен расколдовал я. И все произошло несколько более экстремально. Мы стояли на самом краю обрыва, и я очень боялся, что когда вихрь спадет, она свалится в море. Но все обошлось, и вместо невысокой человеческой наемницы и снега выпала снежная эльфийка.
     Эритар и Мира с удивлением переводили взгляд с меня на Арнахильда. Им явно не могло прийти в голову, что между нами что-то есть. Если честно, то я и сама не понимала, есть что-то или нету. Ладно, поживем увидим. Особенно с учетом того, что жизнь у меня теперь длинная-длинная, и я могу себе позволить ждать.
     — И что ты собираешься делать дальше? - спросила Мира.
     А и вправду, что? До этого моей целью было добраться до светлого леса, узнать кем я стала. Я не задумывалась о том, что будет потом. И вот я здесь, но что дальше? Куда я пойду? А чего хочу? Маленькой девочкой я мечтала о приключениях, став наемницей я их получила, да только ожидания не оправдались. Благородные рыцари оказались похотливыми мужланами, мудрые маги брюзжащими стариками, ужасные монстры попавшими в мышеловку домовыми, а сказочные эльфы высокомерными наглецами. А уж о прекрасных дамах, только и мечтающих как поудачнее выйти замуж и вообще молчу.
     «Ты бы предпочла остаться в деревне и выйти замуж? - спросил вредный внутренний голос. - Сейчас бы у тебя уже был один ребенок и второй на подходе», - я содрогнулась от открывшейся перспективы. Нет, я правильно поступила что убежала.
     «Ну тогда чего ты страдаешь? Приключения еще только начинаются!»
      А как же идеальные мечты?
     «А что мечты? Разве они не сбываются?»
     Ну...нет.
     «Как нет? Как нет?! Оглянись вокруг, ты сидишь в обществе тех самых прекрасных эльфов, и они вовсе не надменные, и даже когда ты была человеком они были дружелюбны. А вот сидит темный. Чем он не похож на мага? Самый что ни на есть маг. А тролль? Лучший друг, который всегда поддержит и не предаст. Что не так? А теперь глянь на Арнахильда. Благородный рыцарь говоришь?» - ехидно усмехнулся внутренний голос. И я поняла.
     — Дальше будет то, что должно. И обязательно много чего веселого и хорошего. А вы обязательно будете со мной, ведь так? - спросила я у менестрелей.
     — Это обещает быть интересным, - сказал Моркханд, - а мне слишком интересно что будет с тобой дальше, чтобы так просто отказаться.
     И по глазам остальных я видела, что так оно и будет. Ну что ж, приключения еще только начинаются! Кто же так говорил... Ладно, все равно сейчас не вспомню.
     — А знаете что? - тролль широко и заразительно зевнул, - Пошли спать, а? Я так уже засыпаю.
     Я тут же почувствовала, что просто валюсь с ног от усталости. А вроде ничего такого сложного и не делали, просто разговаривали. Арнахильд, на правах хозяина, взялся отвести нас по комнатам. Мне досталась чудесная комната с балконом, выходящим на фонтан во внутреннем дворе. Хотя что-то мне подсказывало, что тут все комнаты прекрасны.
     Я осторожно села на край огромной мягкой кровати, а потом откинулась вся. Как же хорошо! Я скинула обувь и зарылась в перину. Миг, другой - и я уже сплю, а снится мне... А не помню я, что снится. Обязательно же что-то хорошее, а что конкретно это не так уж важно, ведь так?
***
     Проснулась я внезапно, как-то рывком. Немного полежала, глядя в узорчатый потолок. В голове бродили разные мысли, но чаще всего всплывал один и тот же вопрос „Как же так?”. Кажется, еще недавно я была простой деревенской девчонкой, бегала хвостиком за папой и училась стрелять. Как будто вчера я сбежала из дома, стала наемницей, познакомилась с Харком. А сегодня я лежу на мягкой перине в самом сердце светлого леса, в замке владычицы, да и сама я больше не человек. Я подняла руку и снова внимательно ее рассмотрела. Идеальная кожа, цвет ровный-ровный, и никаких родинок или пятнышек. Я встала и подошла к большому, во весь рост зеркалу. длинное и красивое тело, прямые серебряные волосы. И глаза. Глаза цвета расплавленного серебра, которые не идут ни в какое сравнение с моими прежними, блекло-голубыми. Прекрасная эльфийка смотрела на меня из зеркала, да вот была ли это я? Поддавшись порыву, я показала язык и скорчила рожицу своему отражению, а потом осторожно подвигала длиннющими ушами. Да уж, это определенно была я, какой еще Перворожденный будут так корчить рожи? А даже если и будет, то гоблин с ним! Я улыбнулась и запрыгала по комнате, не зная, что сделать в первую очередь.
     В коридоре послышались шаги и могучий голос Харка. Тролль рассказывал что-то явно очень смешное, потому что колокольчиковый смех Калиналасса серебряным звоном рассыпался по всему коридору. Интересно, что могло так развеселить нашего мистера надменность?
     Дверные проемы замка явно не были рассчитаны на здоровенного тролля, и, судя по шишке на лбу, он постоянно про это забывал. В этот раз он снова не учел эту особенность и со всего размаху треснулся головой об косяк. Таких обиженных ругательств мне еще слышать не доводилось, особенно от тролля. Я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться, и Калиналасс, похоже, тоже. Хорошо, что Харк был всецело погружен в построение замысловатых оборотов с использованием слов своего родного языка, иначе бы нам несдобровать. Отматерившись, тролль с размаху плюхнулся на мою кровать и перевел дух.
     — Остроухие дурни, напридумывали всякой ерунды, а честным троллям мучайся.
     — А где ты тут видишь честного тролля? - я постаралась вложить в свой голос максимум удивления.
     — Еще и издевается. Эх, ты, предатель, - притворно вздохнул Харк, - а я ведь считал тебя другом. Но хватит о грустном, поговорим лучше о прекрасном и светлом. Например, о твоем обучении.
     — Каком обучении? И с каких это пор учеба в твоем понимании стала светлым и прекрасным?
     — А с таких. Ведь учится будешь ты, а не я, - тролль гаденько ухмыльнулся и потер руки. - А учиться ты будешь многому, очень многому.
     — И чему, например? - обмершим голосом спросила я.
     — Ну, например, эльфийскому языку.
     — Ну, это не так уж страшно. Наверное.
     — Конечно не страшно! - воскликнул Калиналасс. - Просто люди любят все усложнять, в том числе и наш язык.
     — Ну ладно, язык — это понятно, а что еще?
     — Да откуда я знаю! - разозлился тролль. Мне сказали передать тебе, чтобы шла к фонтану, там тебя будут ждать.
     — Так что же ты молчал! Тоже мне, гонец нашелся, тебя только к драконам посылать, ты даже их уболтаешь!
     — Ну уж нет, к драконам я бы послал Моркханда. Вот уж кто-кто, а он уболтает, заболтает и убьет. На всякий случай, чтоб безопаснее было. Осторожный он, что твоя кошка, да такой же любопытный. Правду говорю, Калли?
     -Сколько можно повторять, меня зовут Калиналасс! Калиналасс и никаких сокращений! - эльфу очень не нравилось свежеприобретенное прозвище. К слову сказать, тролль сокращал всех, кроме Моркханда. Делал он это не для удобства, а просто так, чтобы позлить.
     Чем закончился конфликт я так и не узнала, потому что на предельной скорости шла по коридору, как мне казалось, в сторону внутреннего двора.
     Так бы мне и ходить по замку до скончания веков, если бы из-за поворота не вышли Эритар и Мира. Они-то меня и проводили.
     Возле фонтана меня ждала владычица, о чем-то разговаривающая с Арнахильдом. В тени, возле воды сидел Моркханд, задумчиво водя черной рукой под водой.
     — А вот и Лоссен, - поприветствовала владычица, - присаживайся, разговор будет долгий.
     Я осторожно села на бортик фонтана, полная дурных предчувствий.
     Владычица улыбнулась и сказала:
     — Да не бойся ты так, ничего страшного не будет. Нам просто надо узнать степень твоей осведомленности в разных областях знаний.
     Я послушно успокоилась и приготовилась слушать.
     — После того как закончилась война с магом восхода, - начала Тхелар, - между эльфами был заключен договор, согласно которому все обнаруженные снежные эльфы будут переправляться в столицу светлых, где их будут обучать всему, что они забыли будучи людьми. Так же мы взялись обучить их сражаться, и, по возможности, обучить магии. Любой эльф обладает природной магией, проявляющейся по-разному. Темные могут левитировать и у них чаще всего проявляется магия стихии огня. Лесные - это земля и все что растет на ней, да и вообще они хорошо взаимодействуют со стихийной магией. Светлые - это вода и магия в принципе, очень часто мы становимся лекарями. Ну а снежные - это воздух. Их магия - магия зимы.
     Заключая договор, мы обязались обучить всех снежных тому, что знаем сами, но оказалось, что мы ничего не знаем о вашей природной магии, поэтому можем научить только основам.
     Кроме магии, расколдованным снежным преподают уроки фехтования и стрельбы из лука. Насколько я знаю, тебе эти уроки не понадобятся, - улыбнулась Владычица. - Я уже слышала о твоих достижениях на озере, и надо сказать, впечатлена ими. Что же касается фехтования, то не может быть лучшего учителя, чем темный эльф. И один такой в данный момент у нас имеется, - владычица перевела взгляд на меланхолично качавшего в воде рукой Моркханда и снова обратилась ко мне. - На счет истории и языка тебя просветит Арнахильд, который знает об этом, поверь, не мало. А в качестве барда еще может и спеть.
     — И спою. Сегодня же, - заверил Арнахильд.
     — Вот видишь, - улыбнулась Тхелар. - Живописи и травам обучит Калиналасс, хотя знания о травах вряд ли пригодятся на крайнем севере. Но ведь не всегда ты будешь в окружении снегов, так что и это знать тоже надо. Ну а пению и музыке ты будешь учится постоянно, ведь находишься в окружении менестрелей. Вот, пожалуй, и все. Может, у тебя есть какие-нибудь вопросы?
     — Если я вас правильно поняла, то мое присутствие в светлом лесу не обязательно, и я смогу в любой момент отсюда уехать? - спросила я.
     — Тебе тут не нравится? - огорчилась Тхелар.
     — Нет-нет, что вы, здесь очень красиво и хорошо. Просто я подумала, раз моими учителями будут менестрели, то мы сможем одновременно с обучением путешествовать. А я могу чувствовать заколдованных сородичей, и возможно я смогла бы...
     Тхелар улыбнулась и понимающе покачала головой
     — Я знала, что ты захочешь именно этого, поэтому и подобрала таких учителей. Пойдем, - владычица поднялась, и я тоже поспешила встать. - Я хочу тебе кое-что подарить, уверена, он тебе понравится.
     Я пошла вслед за эльфийкой, гадая, что же она решила мне подарить, и чем вызван этот жест.
     — Посиди здесь, - сказала Тхелар, когда мы зашли в небольшую комнату с камином и несколькими диванчиками.
     Владычица ушла, а через некоторое время вернулась, неся в руках лук. Наверное, я выглядела настолько одуревшей, что эльфийка даже не попыталась сказать торжественные слова, а просто рассмеялась и протянула мне это произведение искусства.
     — Этот лук мы обнаружили, когда обыскивали палатку мага восхода. Это настоящее произведение искусства. Покрытый множеством рун, оплетенный заклинаниями он защитит тебя от многих магических атак, и предупредит об активной магии. Будучи лучшими во всем Эльтиаре стрелками, снежные эльфы ввели изготовление луков в ранг искусства. По твоим глазам я вижу, что ты целиком и полностью разделяешь эту страсть.
     Я с упоением рассматривала это чудо. Он был покрыт замысловатым узором рун. Некоторые из них я узнала - это были руны племен, живущих у самого подножия северных гор. Эти знаки давно вышли из обихода, но ими по-прежнему пользовались разного рода предсказатели и маги.
     — Эти руны использовали снежные при разных магических действиях, потом их переняли северные народы. Это особый язык тайнописи, который люди не поняли, и использовали в меру своих сил и возможностей.
     — Спасибо вам огромное, но почему я? Ведь здесь побывало много моих сородичей.
     — Ты особенная. И ты единственная, кто принял решение искать других, поэтому тебе понадобиться достойное оружие. Вот только у нас нет его тетивы, но мы можем сделать что-нибудь в замен. Она конечно будет немного похуже, но...
     — Это не проблема, - я широко улыбнулась, - у меня как раз завалялся кусок джиньего песка.
     Владычица удивленно подняла брови и покивала головой.
     — Да, так будет лучше всего. Ну что же, если у тебя больше нет вопросов, позволь откланяться. Сегодня вечером Арнахильд решил дать концерт, а уже завтра отправиться в путь, так что у тебя осталось мало времени, чтобы познакомится со столицей.
     — Спасибо вам за все, Тхелар.
     Владычица внимательно посмотрела на меня и сказала:
     — С тех пор как погиб мой брат, Арнахильду пришлось много пройти. Я знаю его слишком хорошо, чтобы поверить, будто все отлично. Я видела, что он все больше уходит в печаль, и боялась, что он может впасть в тоску, страшную эльфийскую болезнь. Но тут появилась ты, и я вновь вижу в его глазах тягу к жизни. Так что это я должна говорить тебе спасибо. А теперь иди, тебя ждет еще много хорошего.
     С этими словами владычица вышла из комнаты, оставив меня в раздумьях. Еще некоторое время я посидела, потом встряхнулась и пошла в свою комнату. Там меня уже ждала вся развеселая компания.
     — Ну что, Лоссен, пойдем исследовать закоулки столицы ушастиков! - подскочил тролль, явно уставший от ничегонеделания.
     — Да Харк, пойдем прямо сейчас.

Глава 5

     Мы смешивать можем воду с огнем,
     Местами менять ночь с днем,
     Ходить по воде, над землею летать,
Заставить секунды двигаться вспять.
     Аддис Абеба «Шифроваться»
     В светлом лесу мы пробыли меньше недели. Всю эту неделю нас окружали прекрасные лица, песни и смех, и мне было очень жалко оставлять все это. А вот большая часть нашей компании уходила с радостью, особенно тролль и Моркханд. На каменном лице Моркханда даже проявились какие-то чувства, вроде облегчения. На самом деле, темный был очень даже эмоционален, но в присутствии светлых держал все свои чувства в узде. Однажды мне довелось услышать, как он разговаривает с Калиналассом, когда думал, что их никто не слышит. Каждый раз, когда я вспоминала те пару слов, что довелось услышать, мои уши начинали гореть огнем. 
     Тролль же радостно скакал во главе отряда, тихо напевая похабную песенку, слова которой я никак не могла вспомнить. Приятная прохлада недолго была нашей сопровождающей, очень скоро жара вновь обрушилась на нас всей своей мощью. Утешало лишь одно - наш путь лежал на север, а там больше лесов, да и лето не такое жаркое. И все равно, лишь только через два дня неспешной скачки мы достигли первого настоящего леса, такого, который я, уроженка северной части центральных земель, привыкла видеть. Въехав под тень деревьев, я почувствовала такое облегчение, будто все это время шла по Великой Пустыне, и теперь набрела на оазис.
     — Ну, теперь хоть солнце в глаза не светит, - заметил Моркханд.
     — Что ты вечно такой недовольный, Моркханд? Смотри, не жарко, солнце не светит, нигде светлоухих рож не видно! Красота! - Харк огляделся вокруг и внезапно насторожился. - Только вот птичек не слышно, а ведь они обычно вокруг Калли так и вьются.
     Калиналасс, внимательно вслушиваясь в лес, даже не обратил внимания на сокращение. Я тоже вглядывалась в окружающие деревья. Лес как лес, только тихо очень. Ну мало ли, вдруг птички тоже от жары попрятались.
     Внезапно я услышала лошадиное ржание, где-то очень далеко. Краем глаза я успела заметить, как Моркханд дернул ушами. Ржание раздалось еще раз, и теперь уже все, даже Харк услышали его.
     — Лошадь не напугана, она, скорее всего, подзывает к себе, ищет хозяина, - сказал Калиналасс.
     Положившись на его слова, мы поскакали на звук. Довольно быстро мы нашли эту самую лошадь. Рыжая кобыла нервно приплясывала на месте, и все рвалась куда-то вглубь леса. Калиналасс спешился и подошел к рыжей. Осторожно погладил и прошептал несколько слов, после чего кобыла сразу успокоилась и с любопытством уставилась на нас.
     — Похоже ее хозяин где-то там, - эльф махнул рукой в глубь леса, - но судя по отсутствию всякой живности мне совсем не хочется туда идти.
     — А вдруг тому человеку нужна помощь? - спросила я. - Мы же не можем так просто уйти.
     Некоторое время все переводили глаза с одного на другого, и наконец, наш главный разум, то бишь темный, решился.
     — Ладно, - сказал Моркханд, - но чуть что, сразу же уходим отсюда. Не нравится мне этот лес.
     — Тебе никакой лес не нравиться, - фыркнул Калли. Вот ведь приелось, главное его так вслух случайно не назвать.
     Мы осторожно, вглядываясь в деревья, начали медленно продвигаться вперед. Внезапно Моркханд резко натянул поводья и зажал пальцами нос.
     — Вы, что, не чувствуете эту вонь? - прогнусавил эльф.
     Все сразу начали глубоко дышать и качать головами.
     — Может тебе почудилось? У троллей нюх на всякую гадость, а по его виду не скажешь, что он что-то унюхал, - не преминул подпустить шпильку Калиналасс.
     — Чтоб ты знал, ушастый, у троллей весьма слабое обаяние, возможно, как раз для того, чтобы в отличии от вас, эльфов, не кривить рожу при наличии самого слабого неприятного запаха!
     Вот это он в точку, наш Калли очень любит кривить лицо. Эльф тут же принял невозмутимый вид, но глаза его сверкали гневом, а рот уже открывался, чтобы, несомненно, устроить Харку выволочку, но тут из глубины леса подул ветер, и все поняли, про что говорил темный.
     — Какая вонь! - я старалась дышать неглубоко, но запах проникал даже через плотную ткань, которую я накинула на лицо.
     Тролль глубоко вздохнул и тут же закашлялся.
     — Действительно воняет, - сдавленным голосом произнес он.
     — Вы все еще хотите туда идти? - спросил Моркханд. Он больше не закрывал лицо, и дышал глубоко и ровно. Видимо, сплел какую-то магическую вуаль.
     — Надо же узнать, что случилось с хозяином этой бедной кобылы, - как всегда, Калиналасс больше всего беспокоился о лошадях.
     — Ладно, хватит языками молоть, раньше узнаем, меньше будем дышать этим…воздухом, - Арнахильд не зажимал нос, хотя губы его то и дело кривились в отвращении. Как он может это терпеть?
     Мы поехали вперед, уже немного быстрее. Вряд ли что-то живое подойдет к этому месту, никому не нравиться такой запах.
     — Смотрите, на деревьях обожженные проплешины! - воскликнул Калли. Он выглядел несчастным, наверное, он чувствует их боль.
     Моркханд внимательно присмотрелся, и тихо сказал:
     — Как от фаерболов.
     Теперь уже все устремились вперед, ведомые любопытством. Что же тут все-таки произошло?
     Вонь становилось сильнее, мы приближались к источнику. Лесная дорога вильнула, и внезапно нам открылась весьма прозаическая причина ужасного запаха. Волколак!
     А рядом с ним женщина.
***
     Моркханд убрал руки с головы женщины, и устало опустился на землю. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это молодая девушка, с ярко рыжими волосами и веснушками. Через плечо у нее тянулась сумка, набитая всякими баночками-скляночками, травами и прочим подобным хламом, что, без сомнений, говорило о том, что эта симпатичная девушка была ведьмой.
     — У нее сотрясение и не очень глубокая рана в боку. Я сделал все, что могу, но я абсолютно не способен к целительству, так что вся помощь свелась к глубокому лечебному сну. Она выжата до капли, такое часто случается, когда приходится долго колдовать. При этом, погрузив ее в сон, я сам дико устал, и в случае атаки не смогу сотворить даже среднего фаербола, - Моркханд действительно выглядел уставшим. Тем не менее, рана на боку девушки затянулась и теперь выглядела давно зажившей.
     Вечерело, но долго стоявшая жара и не думала отступать. Рыжая кобылка очень радовалась появлению своей хозяйки, и теперь спокойно стояла рядом с нашими лошадьми.
     Ведьма глубоко и размеренно дышала, и за ней не требовался постоянный уход, так что мы сели недалеко от нее и разговаривали. Арнахильд рассказывал, как однажды на какой-то человеческой пирушке подкрался к музыкантам и начал им подыгрывать на флейте, так щедро одолженной у Калиналасса. Он никогда не умел играть на флейте. Светлый прятался за занавесом и замолкал каждый раз, как музыканты останавливались, и вновь вступал, как только они начинали играть. В итоге музыкантов выгнали, не заплатив. Своеобразная месть за то, что позвали не его. Правда, когда его нашли то точно так же выставили за дверь, но эльфийское самолюбие было спокойно. Во время рассказа Калиналасс удовлетворенно кивал, а Моркханд неодобрительно качал головой. Люди не любят дроу, и то, что запросто сходит светлым с рук, не проходит у темных.
     Со стороны лежанки, что мы устроили для ведьмы, послышалось кряхтение. Я обернулась и как раз успела увидеть, как девушка шлепнулась на пятую точку.
     — Что ты делаешь, тебе еще нельзя вставать! - Воскликнул Моркханд, подскакивая и осторожно укладывая девушку на лежанку. Та было попыталась противиться, но, поди попробуй сделать это под пугающим взглядом красных глаз.
     — Ну разговаривать-то мне можно? - сердито спросила ведьма. У нее был красивый голос, хотя немного детский. Она вообще выглядела очень молодой, хотя в случае магов это всегда очень и очень объективно.
     — Разговаривать можно, - смиловался темный. - Но недолго.
     — Я знаю, как оправляться от переутомления, эльф, - фыркнула ведьма. - Резерв восстановиться нескоро, но физически я здорова.
     — Ничего страшного, покой не помешает, - не язвительному тону ведьмы тягаться с самоконтролем дроу.
     Ведьма скривилась, но вполне мирно сказала:
     — Позвольте представиться: меня зовут Телания, я выпускница Академии Магов и травников по специальности «Боевой маг». Друзья зовут меня Тел, - немного смущенно добавила ведьма.
     — А я Харк. Высоко-ква-ли-фи-цированный наемник, - по слогам произнес тролль.
     Я с трудом сдержала ухмылку, слушая потуги тролля. Это же надо, высококвалифицированный! С таким же успехом можно сказать, что я Босния-королева. Среди подобных нам с Харком ходят легенды, что она в одиночку защитила торговый караван от огненного дракона, а потом через всю пустыню тащила на себе его тушу. Как бы там не было на самом деле, это женщина вполне реальна, и я даже встречалась с одним торговцем, утверждавшим, что лично продал жбан драконьей крови, которую ему принесла Босния. Легендарна женщина. Где же она сейчас?
     — Меня зовут Калиналасс, а это Моркханд, - вернувшиеся птички явно подняли эльфу настроение, и теперь он будто светился изнутри.
     Внезапно ведьма побледнела и огромными глазами уставилась на темного.
     — В чем дело? - тут же подскочил он к ней. - Голова не кружится?
     — Вас зовут Моркханд, я не ослышалась? - спросила Телания слабым голосом. Моркханд озадаченно кивнул. - Это же Вы учились в нашей академии, на отделении природной магии, факультет огня?
     — Ну я, - осторожно, даже слегка опасливо, ответил темный. Я перевела взгляд на Калиналасса, но он отрицательно покачал головой. Да уж, у дроу всегда много секретов, но, судя по всему, Моркханд еще тот фрукт.
     — Вы же живая легенда! Старшекурсники до сих пор водят экскурсии на место вашей дуэли с Ариэлем! А вызванный вами демон? Он же и поныне проклятиями сыпет, и некоторые преподаватели с темного факультета иногда грозятся его выпустить. А Зеркало Теней? Я сама в него смотрела, но ничего не запомнила. А ведь говорят, что вы можете прочитать в нем о каждом, кто в него смотрелся со времени его создания! И это только малая часть! - ведьма не на шутку разошлась, и уже чуть ли не подпрыгивала на своей лежанке. Видимо ее распирало желание рассказать все слухи этой самой академии.
     При каждом новом слухе лицо Моркханда все больше кривилось, и, наконец, он не выдержал.
     — Ну хватит! - ведьма тут же замолкла, не выражая никакого протеста и чуть ли не благоговейно глядя на эльфа. - Того демона вызвал не я, а Тиральд, я просто помог его поймать. В Подземье часто чуть ли не из ниоткуда появляются подобные создания, а нижние уровни ими просто кишат, так что ничего удивительного в этом нет, - ведьма попыталась было что-то возразить, но Моркханд пресек все ее попытки легким движением руки. - Что касается зеркала, то это совсем уж ерунда. Я точно так же смотрел в него, и запомнил немногим больше твоего. Это зеркало специально так сконструировано, чтобы человек не запомнил все свои возможные смерти. Эльфы просто более крепкие, поэтому им и позволяют помнить больше. На счет же того, чтобы прочитать его... Тебе не кажется, что это похоже на безумие, увидеть миллионы смертей миллионов людей? Никто не сможет выдержать такого, - Телания выглядела задумчивой, видимо это никогда не приходило ей в голову.
     Моркханд замолчал, видимо вспоминая что-то не очень приятное, а потом продолжил:
     — На счет дуэли с Ариэлем…Этот человек убил моих друзей, и остался абсолютно безнаказанным. Чтобы ты знала, я выиграл ее нечестно, используя природную магию, которая человеку не доступна. Оправдывало меня только то, что помимо Планки и Старолия этот ублюдок убил очень многих, и сделал он это из собственной прихоти, и слишком жестоко даже для наших Владычиц, а это говорит очень о многом, - эльф глубоко вздохнул, а потом спокойно продолжил. - В любом случае ты можешь звать меня просто Моркханд. И на самом деле, я совсем не против послушать, что там твориться в этой Академии Шутов и Великих Фокусников, - Моркханд улыбнулся, а ведьма фыркнула. Видимо это была какая-то шутка, понятная только магам.
     — Что же, было интересно узнать о тебе столько нового, Моркханд, - сказал светлый, а затем представился, - меня зовут Арнахильд, а это Лоссен. Мы менестрели, бродячая труппа, а Лоссен и Харк наемники. Высококвалифицированные, -  без запинки с улыбкой сказал Арнахильд. Ну конечно, по сравнению с эльфийским даже самые сложные слова общего языка покажутся простыми.
     — Эльфийка и тролль – наемники? - ведьма выглядела ошарашенной. Ну понятно, не каждый день встретишь такое сочетание. - Эльфийка-наемница в паре с троллем? Это же...очень необычно. Должно быть у вас очень интересная история, и я хотела бы ее услышать.
     Телания взяла себя в руки и теперь просто периодически поглядывала мою сторону, а потом «незаметно» окидывая себя взглядом. Она сравнивает меня с собой? И, судя по всему, это сравнение не в ее пользу.
     Я подняла свою совершенную руку, но видимо сделала это очень быстро, потому что ведьма отчетливо вздрогнула. Я никак не привыкну к своему новому, такому быстрому телу. Всегда раньше сравнение было не в мою пользу, и, хоть я утешала себя тем, что мне это совсем не нужно, и вряд ли это поможет мне более метко стрелять, все же было обидно. А что теперь? Теперь вряд ли кто согласится соревноваться со мной в стрельбе из лука, и ведь приобретенную красоту надо же куда-то девать, ведь так?
     Тем временем ведьма оставила боевую готовность и спокойным тоном закончила:
     — Я бы хотела услышать все ваши истории. Возьмете ли вы меня в попутчики?
     Ответ не вызывал сомнений.
     — Ну что ж, - улыбнулась ведьма, - зовите меня Тел.
***
     — Когда я остановилась здесь, то ничего не подозревала о какой-либо нечисти, - рассказывала ведьма. Ей уже стало намного лучше, она сидела с кружкой в руке, и пила травяной чай, который приготовил Калиналасс. Он прекрасно разбирается в травах. - Пели птички, трава зеленела, ко мне даже заяц подобрался, правда, когда понял, что я его заметила, задал стрекоча. Уже садилось солнце, когда Резвая внезапно начала ржать и прясть ушами. Тогда я уже забеспокоилась, и, оставив все, кроме своих зелий, осторожно пошла дальше в лес. Я услышала волколака, когда он уже прыгнул. Именно тогда он ободрал мне бок. Дальше я просто убегала от него, периодически кидая фаерболы. А что еще с ним делать? Волколаки - это редкость, и признаков того, что он жил в этом лесу совсем не было, а значит это один из сбежавших с темной лаборатории. Тогда был большой скандал, но всех монстров удалось поймать. Всех, кроме одного волколака, и это явно был тот самый. А если это один из экспериментов темных, значит, его просто так не пробьешь. Тогда прямо на бегу я вытянула из сумки одно из своих любимых зелий. Суть в том, что небольших монстров оно убивает мгновенно, а на тех, что больше человека в два раза действует с минуту. Это была особая вариация, рассчитанная на созданий с магической защитой. Последняя, между прочим, - поморщилась ведьма. - Ну пес с ним, еще сделаю. Так вот, я остановилась и швырнула зелье в этого монстра.
     — И не попала, - ехидно прокомментировал тролль.
     -Еще как попала! - возмутилась Тел. - В академии нас многому учат, в том числе попадать разными зельями прямо в разъяренных монстров. Просто я не учла, что волколак более чем в два раза крупнее человека, а этот был совсем уж огромен. Ну вот так и получилась, что я уже было совсем успокоилась, а он как прыгнет на меня!
     — Какой-то он у тебя совсем уж прыгучий получается, - с сомнением протянул тролль, - а этот точно не один из кварков[7] с бескрайних топей?
     Ведьма покраснела, и уже совсем было собиралась обрушиться на Харка, но тут подал голос Моркханд, и Телания мгновенно закрыла рот. Видимо, она никак не могла избавиться от почтения к легенде Академии.
     — Некоторые виды волколаков бывают очень и очень подвижными, а некоторых как раз скрещивают с теми самыми кварками. Жуткие твари, правда крайне редко доживают до взрослого возраста. Возможно, ты столкнулась как раз с одним из них.
     — Вполне вероятно, потому что этот был явно больше того, которого я убила в замке. Правда, вонял также, - сказала я.
     Тел закивала головой, явно соглашаясь с тем, что волколак был уж очень большой. Хотя она все еще иногда бросала на меня косые взгляды.
     — Ну как-то так. Когда он кинулся на меня, зелье уже действовало, поэтому я все еще жива, но, тем не менее, толчок был сильным, поэтому последнее что я помню, это удар о землю. Вот, собственно и вся история.
     — Но почему ты так истощила свой резерв? Вряд ли в боевые маги берут людей, которые после пары фаерболов падают с ног, - спросил Моркханд.
     Ведьма замялась, но потом ответила:
     — Для активации зелья требуется очень много силы, и немногие маги смогут сделать это. Я купила рецепт у темного эльфа, и он честно предупреждал, что я скорее всего не смогу запустить его. Но разобрать состав и сделать его чуть послабее, как раз на предел моих возможностей, было не так уж и трудно.
     — Ты разобрала состав зелья дроу? - воскликнул Калиналасс. - Как ты умудрилась сделать это? Там же почти всегда их дикие травы, которым не нужен свет солнца и куча черной магии! - эльф был явно в шоке. И, судя по обиженной мордочке, ему самому это не удавалась, а наш Калли считал себя превосходным травником.
     — Я деревенская ведьма, - ухмыльнулась Тел. Она определенно начинала мне нравиться. - Разбираться в травах для нас также естественно, как дышать. И очень часто отвары, которые мы варим содержат эту самую магию. Как ни странно, нас чаще просят сварить приворотное зелье, чем какое-нибудь лекарство.
     — Значит ты травница? - спросил Арнахильд.
     У него был задумчивый вид, который иногда появляется на лицах эльфов. После долгого молчания они обычно выдают либо заумную фразу о чем-нибудь вроде смысла жизни, либо прописную истину. Такова уж она, природа эльфов. Интересно, у меня теперь тоже периодически будет такое лицо?
     — Я боевой маг! - возмутилась Тел.
     — Но ты разбираешься в травах. Это хорошо, - и он снова умолк. Любопытно, о чем он думает.
     Калиналасс, склонившись к самому моему уху, еле слышно даже для меня, прошептал:
     — Он думает о судьбах мира. И о людях, эта тема всегда не давала ему покоя. Скорее всего, о том, можно ли научить всех людей разбираться в травах хотя бы минимально, или это как магия, дается только некоторым. Ну или о чем-то подобном, - Калиналасс выпрямился и посмотрел на Арнахильда. - Некоторым очень хочется помочь тем, кто не хочет принять помощи, - он сказал это нарочито громко, чтобы быть явно услышанным.
     Но, по-видимому, даже его громкие слова не смогли пробить кокон раздумий, в которые погрузился светлый. Тот так и продолжал сидеть, смотря в никуда. Как бы его развеселить?
     — В нашей деревне тоже была ведьма, - вырвалось у меня. М-да, не самая веселая тема, на самом-то деле. - Ее звали Нианья, и она была настоящей ведьмой из сказок. Крючковатый нос, три седые волосины и клюка, которую она не чуралась пускать в ход, - рука помимо воли потянулась к тому месту, куда чаще всего приходились удары старухи Нианьи. Рука у ведьмы была тяжелая.
     — Тебе видно часто от нее доставалось, - заржал тролль.
     — Да уж, - я тяжело вздохнула. - Она почему-то с самого детства меня невзлюбила. А когда увидала как мы с девчонками пытались суженного - ряженного вызвать… - кончики моих ушей покраснели, когда я вспомнила, ЧТО увидела в том зеркале.
     — Я никак не могу понять, - протянула Тел, - Как могло случиться, что деревенская ведьма побивала эльфийку клюкой? Хотя после такого не вызывает удивления, что эта самая эльфийка работает наемником на пару с троллем.
     Да уж, когда я отправлялась из светлого леса, я как-то не додумалась придумать правдоподобную легенду о своем прошлом. Хотя Телания вызывала во мне дружеские чувства, это не хорошо, выбалтывать первому встречному о снежных эльфах. В следующий раз надо быть внимательнее.
     — На самом деле, - осторожна начала я, - я не всегда была эльфом. Я подождала пока эти слова дойдут до ведьмы, и, когда она выпучила глаза, продолжила, - Я была простой деревенской девочкой, очень любившей стрелять из лука. Поэтому я и пошла искать свое счастье. Стала наемницей, познакомилась с Харком. А потом встретила странствующих менестрелей. И в один прекрасный момент оказалось, что на самом деле я - снежный эльф, на которого давным-давно наложили заклятие. Я была обречена быть человеком, пока меня не расколдуют. Мне повезло, и вот теперь я здесь, полная желания найти всех своих сородичей и помочь расколдовать их.
     Тел, все это время сидевшая с открытым ртом, перевела взгляд на Моркханда.
     — Это не я, - покачал он головой. - Это Арнахильд.
     — Ты тоже маг? - спросила ведьма.
     Но ответил ей снова Моркханд.
     — Все эльфы немного маги. Природная магия и все такое, - ведьма кивнула, очевидно понимая, о чем речь. - Для того, чтобы расколдовать снежного эльфа нужна именно природная магия. И, еще почему-то, поцелуй. Ну что тут сказать, сумасшедший маг он и есть сумасшедший маг.
     — Ну конечно, маг восхода! - воскликнула ведьма. – Это – то самое страшное заклинание, которое разработал сумасшедший колдун! Заклинание, превращающее эльфов в людей! Так вот почему он так быстро продвинулся на север, почти не встречая сопротивления! А ведь большинство людей считает, что в эту войну эльфы были с ним заодно, и только когда его поражение стало очевидным, присоединились к центральным землям.
     — Если бы снежные эльфы не гибли тысячами, бесстрашно бросаясь под заклятия, то маг захватил бы эти земли за пару дней, - тихо ответил Арнахильд. - Если бы не их жертва, то на континенте не осталось бы ни одного эльфа, настолько этот псих ненавидел их. Моя тетя рассказывала, что когда они схватили его и закрыли доступ к магии, он голыми руками бросился на эльфов. Эта ненависть была всепоглощающа, но все же самоотверженность снежных оказалась сильнее. Только благодаря им мы выиграли ту войну.
     Когда он замолчал, на поляну опустилась тишина. Я с удивлением поняла, что в глазах у меня стоят слезы. Я помнила ту войну. Помнила боль, которая охватила меня, когда я узнала о гибели отца. Мне объяснили разницу между смертью и превращением в человека. Я помню, как плакала человеческая девушка, говоря, что она эльф. Это были детские воспоминания, подернутые пеленой, но все же слишком явственные.
     — Что с тобой, Лоссен?
     Я поняла, что так и не смогла сдержать слезы.
     — Я помню, - голос сорвался, и мне пришлось начать сначала. - Я помню, как плакала девушка. Человеческая девушка, которую я знала эльфийкой. Она учила меня правильно произносить слова какой-то клятвы, а я все время отвлекалась и норовила посмотреть на восход солнца, ведь он бывает только раз в полгода! А теперь она стояла передо мной, лишь слегка напоминая себя прежнюю. И рыдала. Рыдала так, что слезы не успевали застыть и так и капали на снег. Потом она успокоилась и произнесла клятву, которая была намного короче той, которую должна была запомнить я. Всего два слова: «Я отомщу». Я знаю, что она умерла на поле боя, забрав с собой почти сотню вражеских солдат.
     — Если она превратилась в человека, то скорее всего до сих пор жива, - тихо сказал Арнахильд.
     — Жива человеком, - я покачала головой. - Обречена жить не больше сотни лет снова и снова, не помня себя.
     — Это и есть человеческая жизнь, - сказала ведьма. -Ты же не считаешь нас ничтожными только из-за того, что мы вынуждены забывать свои жизни и проживать их снова и снова?
     — Это путь людей, и вы достойны идти по нему, - я покачала головой, не в силах объяснить ей свои мысли. Иногда мне кажется, я знаю, почему эльфийский язык такой сложный. Эльфам просто не хватает человеческих слов, чтобы выразить все свои чувства. - Может быть, мы наоборот не настолько сильны, чтобы забыть свое прошлое и идти дальше. Как бы то ни было, ни один эльф по доброй воле не откажется от своей памяти. Нам нельзя забывать.
     Похоже, я противоречила самой себе. Но как сказать это лучше? Мы другие, и я начала это понимать. Когда я была человеком, мне всегда чего-то не хватало. Острого зрения, слуха, красивого голоса и быстрой реакции? Может быть. Но сейчас я поняла, что больше всего мне не хватало памяти. Памяти о том, кем я была и кем могла стать. Сейчас мне было бы около 2000 тысяч лет, возможно у меня были бы дети. А может я бы погибла, и никогда не смогла увидеть Арнахильда. Во мне всплыло горячее желание вспомнить все. Точнее, ослепительно холодное желание.
     — Моркханд, что известно о воспоминаниях заколдованных снежных?
     — На самом деле, мало, - покачал головой темный. – Некоторые вспоминают всю свою жизнь, а кто-то не может вспомнить ничего. Алгоритм восстановления памяти не понятен, как не понятно и что может послужить толчком. Но глядя на тебя, можно предположить, что сильные эмоции или подобная ситуация может послужить катализатором. Это такая штука, которая может поспособствовать какому-то процессу, - пояснил Моркханд в ответ на непонимающий взгляд Харка.
     — Значит мне постоянно придется испытывать сильные эмоции, иначе я ничего не вспомню?
     — Я же сказал, мы не знаем алгоритма этого процесса, - поморщился дроу. Видимо его раздражало мое непонимание. – Может быть, однажды ты проснешься и будешь помнить всю свою прошлую жизнь. А может, в это время ты будешь падать с Маркуса.
     Конь, услышав свое имя, вытянул шею и гордо заржал, красуясь перед рыжей кобылой ведьмы. Вот ведь вредное животное.
     — Да ладно издеваться над бедной Лоссен, - вмешался тролль, за что удостоился благодарного взгляда. – Ты бы сам попробовал проехаться на этом коне. Ему, похоже, нравится только Калли, да и то, я уверен, когда ушастик зазевается, он и его не применет укусить.
     — Ну хватит на бедное животное напраслину возводить! – воскликнул Калиналасс, который, как всегда, больше обижался за животных, чем даже за себя. – Вы с ним просто плохо обращаетесь. Ты хоть раз видел, как Лоссен на него садиться? Да тут даже слепой поймет, что она его до жути боится!
     — Я?! Боюсь какой-то дурно воспитанной лошади?!
     — Ну не боишься, - дал задний ход эльф. – опасаешься. Ты же, можно сказать, бросаешь ему вызов: «Только попробуй меня скинуть!», - эльф скорчил презабавную рожицу, действительно отражающую большую часть тех чувств, что я испытывала залезая на Маркуса.
     — Я что, действительно его так боюсь? – спросила я у остальных.
     — Ну…- протянул Арнахильд, борясь с подступающей ухмылкой. Ясно.
     — Да не обращай ты на них внимание, Лоссен, - вмешалась ведьма. – Они же тебя просто подначивают, ты что, не видишь? Мужчины – они все такие, что человеческие, что эльфийские. А про троллей я вообще молчу.
     По правде говоря, она права. Просто я не привыкла, что кто-то называет меня плохой наездницей. Это не то что сказать, что я плохо стреляю, но близко. Просто Маркус уж больно вредный. И я его вовсе не боюсь, просто к нему надо проявлять максимум настороженности.
     — Ладно, я его побаиваюсь. У него очень скверный характер, и не думаю, что если бы он невзлюбил Калиналасса, то тот тоже бы побоялся на него садиться.
     Это было справедливо, поэтому возражений не последовало.
     — Так на чем мы остановились? – спросил Арнахильд. Он как будто очнулся и теперь живо интересовался всем происходящем.
     — Мы остановились на заумном слове, - ответил Харк.
     — Катализатор, - прошептал Калиналасс, но так, чтобы тролль обязательно услышал.
     — Я по-вашему кто, ученый? Я честный наемник, и мне таких страшных слов знать вовсе не обязательно. Мое дело мечом махать.
     — Скажи-ка мне Харк, а что ты собираешься делать, когда уже не сможешь махать своей дубиной? – поинтересовался светлый.
     — Лежать в земле, - охотно ответил тролль. – Ну или летать пеплом по миру, это уже зависит от того, кто выиграет битву. Я наемник, Арни, у меня судьба такая.
     Арнахильд стойко стерпел прозвище, понимая, что если не будет злиться, то Харку это очень скоро надоест.
     — Неужели у всех наемников такая философия? – спросила ведьма. – Или только у троллей?
     — У всех, - ответила я. – Как мне кажется, подобное должно быть и у магов, по крайней мере боевых. Такова суть наших занятий, и ты должен понимать, что рано или поздно обязательно умрешь, и постараться сделать все, чтобы это случилось как можно позже. Ну и еще желание заработать побольше денег и не потерять честь. Как ни крути, честное слово для наемника очень важно.
     — Брр, - встряхнулся Калли. – Не очень приятная жизненная позиция. Лучше никогда не умирать. Живи себе спокойно, рисуй, книги пиши, на флейте играй. Зачем все эти войны?
     — Ох Калли, - засмеялась я, - Как бы я хотела так жить! Но не здесь и сейчас, мы не можем себе этого позволить. Особенно среди людей. Ты когда-нибудь замечал, как легко между людьми разжигается вражда? Это все из-за их короткой жизни. Но я очень не люблю убивать людей, поэтому ни разу не нанималась на подобные битвы, мое дело монстры. Как мы можем определить, кто прав, а кто виноват? Особенно в престолонаследии. Я понимаю, что побуждало все наши земли подняться на войну с магом восхода, но убивать просто за деньги? Это неправильно. Чем мы тогда будем отличаться от наемных убийц?
     — Побольше бы таких наемников, - проворчала ведьма. – северные земли так и кишат монстрами, и никто не знает, что твориться на юге, а мы тут за наследство воюем. Очень хорошо, что обладающие магическим даром наделены привилегией не вступать в войска своего сюзерена. Да и вообще для нас не существует правителей.
     — Да, это очень хорошее правило, - протянул Моркханд. – Можно сказать, только благодаря ему я остался жив.
     Видимо, даже темного сегодня потянуло на откровения. Обычно он никому ничего не рассказывает о своем прошлом, особенно про жизнь Подземья.
     — Я был третьим сыном в семье, - начал Моркханд, вид у него был задумчивый, что часто случается с теми, кто вспоминает далекое прошлое. – Я не буду вас пугать сказками про злых и вероломных дроу, вы и сами их прекрасно знаете. Достаточно будет сказать, что большинство городов Подземья отказались от кровавых культов и теперь жизнь в них не так уж и страшна. Если ты конечно, не боишься замкнутых пространств и пауков. Но не в отдаленных городах, где до сих пор правит кровавый культ богини Ллос. Я родился как раз в одном из таких удаленных городов. По обычаям, третьего сына в семье отдают в жертву паучьей королеве. Но, как бы наш город не был удален от всех входов в Подземье, даже мы вынуждены были подчинятся закону о детях, обладающих врожденным талантом к природной магии. Не заметить мои способности к магии огня было невозможно. Именно поэтому, в нарушение всех обычаев меня не принесли в жертву. Но, чтобы не прогневать Ллос, нужно было дать ей что-то взамен. Это оказался мой старший брат, с которым мы как бы поменялись местами. После этого меня отправили в нашу столицу, где я был вынужден ждать совершеннолетия, а после этого меня отправили в Академию Магов и травников. В столице уже давно забыли про такие жуткие вещи, как культ Ллос, и все же матриархат по-прежнему силен. Я помню, как гневалась Верховная, когда я осмеливался с ней спорить, - Моркханд улыбнулся. Я представила себе разгневанную Верховную дроу, и мне стало страшно. – Правители очень не любят этот закон, но вынуждены придерживаться его. Обладающие талантом среди илиитири слишком редки, чтобы ими просто так можно было разбрасываться.
     Все немного помолчали, переваривая услышанное.
     — Ты представляешь, насколько это дико звучит? Особенно кто не так тесно знаком с культурой Мориквенди? – спросили Арнахильд.
     — Представляю. Но разве сегодня не вечер откровенных историй? – с улыбкой спросил эльф.
     И действительно, солнце уже спускалось за горизонт, но жара не спадала, поэтому мало кто заметил наступление вечера.
     — А я жил в огромной семье с кучей маленьких ребятишек. Я был старшим, поэтому мне надо было помогать отцу добывать пропитание, деньги, обеспечивать семью, короче, - без всякого предисловия начал Харк. - Отец был приличным семьянином, что среди нас редкость. В общем, лет в двадцать мне это надоело. Чтобы вы знали, для нас двадцать лет — это подростковый период, и большая часть маленьких троллей убегают именно в этом возрасте. Но я не убежал, нет, я цивилизованно покинул родительское гнездо. Не без скандала конечно, - тролль скривился начал активно размахивать руками. - Я им говорил, что я взрослый, что сам могу себя обеспечивать, и вообще, стану ученым! Ну, это я тогда, конечно, погорячился. Где вы видели тролля ученого? Ну, в общем, пошел я куда глядят, и приветил меня один очень хороший человек. У человека этого была славная таверна, сварливая жена, две прехорошенькие дочки и очень насыщенное прошлое. Он меня и обучил обращаться с мечом, ножом, да и вообще, со всем острым, режущим и колющем. Два года я с ним прожил, а потом снова в путь пустился. А ведь, надо заметить, дело за южными горами было, там в то время мой клан обитал. Долго я ходил туда-сюда, никакой работы не чурался. Много всякого было. Оно ведь в нашей жизни как? Чтобы любой мог тебя нанять и обмана не боялся, надо какую-никакую известность приобрести. А вот как это сделать, это уже другой вопрос. Вот Лоссен, наша, например, баба конечно вредная, - я уже начала открывать рот, чтобы доходно, на родном языке объяснить троллю кто здесь вредный, но не успела, - очень вредная, но, как ни крути, лучница отменная, любого эльфа за пояс заткнет, а уж сейчас... И она это прекрасно понимает! Тем и завоевала она славу свою. Ты ж у любого караванщика спроси, кто такая Снежка, он тебе сразу же ответит «а то, знаем, знаем. Это ж лучница та, которая летящий снежок за две сотни шагов сбивает!», - я и не знала, что обо мне такая слава ходит. Ну, сейчас я снежок намного дальше собью, да и тогда для меня это был не предел. И все же, что он там дальше расскажет? - А вспомнить Боснию-королеву? Если поставить их с Моркхандом, я так сразу и не скажу, кто победителем выйдет. А что я? Я - тролль. Знаете, сколько наших в наемники идет? Да чуть ли не каждый второй-наемник. Вот и приходилось выкручиваться. По-разному бывало. И все же, потихоньку - помаленьку, а не надо уже на каждое дело кидаться как мухи на...ну, то самое. К этому моменту судьба занесла меня на север, а уж там я и встретил Лоссен. А с ней не соскучишься! То яйца драконьи свистнет, то эльфом заделается. Не жизнь, а сказка!
     — Не тырила я яйца! Только золото.
     — А это еще что за история? - спросила ведьма.
     — Я тебе потом как-нибудь расскажу, - пообещала я.
     — Ну, значит сейчас моя очередь, - не очень охотно сказал Калиналасс. - Чтобы такое рассказать. Ну... Я лучший флейтист в светлом лесу, но думаю вы это и так знаете. А еще у меня есть старший брат, и он один из немногих ведающих, тоже учился в этой вашей академии, на факультете земли. Не самый приятный эльф, надо сказать, но именно благодаря ему я познакомился с Моркхандом. Я приехал на праздник по поводу нового набора, а там последний курс, весь такой важный, инструкцию производит. И среди них один дроу. Надо сказать, я в то время не сильно от своего брата отличался, так что сразу же испытал к нему неприязнь и даже легкую брезгливость. Такие уж мы, чистокровные лесные, - Калли усмехнулся, - вы представляете, что со мной было, когда этот самый темный подходит к нам и говорит, что не прочь завести знакомство и все такое. Вы только вообразите: олицетворение эльфийского высокомерия, коим является мой брат и загадочного Моркханда со значком отличника факультета огня? То еще зрелище. Короче, не понравился он мне, что тут говорить. А потом как-то так завертелось, закрутилось, праздничное выступление танцевальный вечер, огромное количество гостей. Помню, как сильно я удивился, увидев Моркханда за барабанами, когда я сам должен был стоять всего в паре шагов от него и играть дивные мелодии? А после он подходит ко мне и говорит: «Ты прекрасно играешь». И что мне было делать, если сказал он это на чистом синдарине, без какого-либо акцента? Дивный голос, язык, на котором нельзя врать, чарующий взгляд красных глаз... Короче, уезжал я полный желания узнать об этом эльфе все. А потом он сам меня нашел.
     — Попробуй тут не найти, - проворчал Моркханд, - когда все твои...знакомые в один голос твердят что какой-то светлый эльф расспрашивает обо мне. Естественно, что я решил его найти, и, если честно, очень удивился, узнав младшего брата нашего самого талантливого первокурсника. Я и не думал, что он меня запомнит, однако вот как жизнь сложилась.
     Они так спокойно рассказывали о своем знакомстве, что любому человеку становилось ясно об их отношениях. Видимо, в академии все знали о... необычных вкусах темного эльфа. И все же немного обидно, что мне они об этом сказали, только когда их приперли к стенке.
     — Ага, а потом они наткнулись на меня, - вступил Арнахильд. - Пришла моя очередь. Нашли они меня на необитаемом острове, к слову. А оказался я там, потому что повздорил с пиратами, с которыми путешествовал тогда. Я сидел на острове уже почти месяц, и пресной воды оставалось маловато. Правда за этот месяц я придумал много песен, но кто их будет петь, если я умру здесь? А потом появляются они, - голос Арнахильда стал звучным, таким голосом обычно рассказывают величественные моменты, когда накал страстей достигает апогея и герою приходится принимать главное в своей жизни решение. Ну да, он же менестрель. - Как свет и тьма, как добро и зло, они появились на закате и подняли мое обезвоженное тело на борт. Я даже по этому случаю песню сочинил, потом как-нибудь обязательно спою, - да уж, судя по лицу Моркханда, он эту песню из него обязательно выбьет. Интересно, зачем им с Калиналассом понадобился необитаемый остров? - в общем, это был очень величественный момент. Мне очень повезло, что в тот момент Калиналасс не узнал... - он что, собирается рассказать ей о своем происхождении? - А, была не была! - точно. Вот ведь как, мне не решился, а ей рассказывает. Стоп. Это не я, это ревность. А мне он не рассказал по вполне понятным причинам. Да и повода ревновать нет. Никакого. Абсолютно. - Не узнал во мне принца. Видишь ли, я - сын короля, и уже давно должен был занять трон
     Естественно, после таких слов ведьма застыла с открытым ртом. О чем он думал, когда говорил это? 
     Тем временем Арнахильд повернулся ко мне:
     — Все это время я считался сбежавшим, теперь я отправлен с важной миссией, и мне кажется неразумным скрываться от наших спутников, которые по всем признакам останутся с нами надолго.
     Он замолчал, всматриваясь в мое лицо. Перед глазами стояло его лицо на обрыве, смазанное снежной пеленой и человеческим зрением.
     — Прости, пожалуйста.
     Снежная пелена рассеялась, открыв совершенное лицо, на которое больно смотреть.
     Плечи светлого расслабились, и он облегченно откинулся на ствол сосны. Неужели по моему лицу так легко читать?
     — У меня было такое ощущение, что сейчас снег пойдет, - ведьма передернула плечами, смотря в абсолютно безоблачное небо.
     — Это все Лоссен, - сказал Моркханд. - Когда она испытывает сильные чувства, все вокруг нее подстраивается под ее настроение. Ощущение страшной снежной бури прошло, значит она больше не гневается. Стало теплее? Значит она больше не обижена. За этим очень интересно наблюдать.
     — За чем наблюдать? - поинтересовалась я.
     — За истинными сущностями. Ну или даже за аурами. Ты видишь ауры? - обратился темный к Тел. Та покачала головой. - Жаль. Может быть, ты бы заметила что-нибудь, на что не обратил внимания я. У людей очень интересное восприятие действительности. Так вот, когда смотришь на ауру Лоссен, то невозможно понять, она радуется или печалится, или обижена. Но легко отличить, когда она злится. А с истинной сущностью еще сложнее, хотя обычно бывает наоборот, - тон эльфа приобрел лекторский характер, сейчас было очень легко представить его за кафедрой перед огромной аудиторией, полной внимательных слушателей. Вот только я никогда не видела аудиторий. - Истинная сущность обычно отображает расу, характер, происхождение и т.д. То есть суть. Для меня Лоссен выглядит как снежный вихрь человекоподной формы. И когда она испытывает какие-то сильные эмоции, этот вихрь ускоряется. И ВСЕ. Это очень, очень необычно. Если ты умеешь видеть истинные сущности, значит ты за пару минут можешь узнать о существе практически все. А по Лоссен только и можно сказать, что она снежный эльф и испытывает она сильные чувства или нет. Это очень сильно сбивает с толку.
     Я вспомнила те странные образы и цвета, которые видела те два раза, рассматривая сущности. Действительно, можно легко понять скрытый характер Моркханда, глядя как сжимается окружающая его тьма с прожилками огня.
     — Что-то у нас любой рассказ ко мне сводится, - сказала я. - Дайте уж и новому члену команды слово сказать. Давай, Тел, вещай.
     — А что обо мне говорить, - смутилась ведьма, - Вас ведь много, у каждого своя история, даже принц есть. А кто я? Я - деревенская ведьма. А вообще, я - сирота, меня подбросили к дверям местной ведьмы, когда мне не было и недели. Она вырастила меня как любимую дочь и лучшую ученицу. Она обучила меня очень многому, даже такому, что в Академии Магов не преподают. Однажды я сварила одно приворотное зелье, и пришедшая заказчица меня очень сильно разозлила. Я настолько потеряла контроль, что запустила в нее фаерболом. Точнее, это был просто неоформленный сгусток темной энергии. Естественно, заказчицу как ветром сдуло, а я, как только сошел снег, отправилась в академию. Там меня приняли без вопросов, и я решила выбрать специальность боевого мага. Наверное, сказалось то, что наша деревенька находилась на юге центральных земель, равноудаленная от всех городов, и при этом на пересечении двух великих трактов. У нас часто останавливались маги, и все как один боевые. Выпустилась я в прошлом году, и сразу же поехала в родную деревню. Там меня помнили почему-то только в хорошем свете, все привечали, и всячески проявляли уважение. Это потом я узнала, что принявшую меня ведьму чуть не растерзали, когда у той девки, что заказывала приворотное зелье, на летнее солнцестояние отрос русалочий хвост и позеленели волосы. Видимо, тот сгусток энергии все-таки достиг этой дурехи. Там я жила некоторое время, а потом решила отправиться куда-нибудь еще. С тех пор и странствую, и, возможно, если бы не вы, мои бы странствия так и закончились в этом лесу.
     — Эх, что ж мы, дурни, все это время просто сидим да лясы точим! – тролль вскочил на ноги, оживленно размахивая руками. - У нас же есть пустынное вино! Давно надо было выпить, за знакомство!
     Бедная ведьма, она небось так и не поняла в какую компанию попала. Пустынное вино – это очень подходит для эльфийского принца, но совсем некстати для тролля-наемника.
     Мне уже успели объяснить, что алкогольное опьянение – это не вариант для эльфов, но все же некоторые смеси и напитки могут выполнять эту функцию. В том числе и вино из растений пустыни. На темных эльфов сильнее всего действуют напитки из их родных грибов Подземья. Правда, все другие расы, кроме троллей, от их напитков вообще редко выживают. А вот светлые, например, этих смесей вообще не выносят. Для них это, можно сказать, отрава. Поэтому они пьют эль, настоянный на каких-то травах из светлого леса. Между прочим, этот эль – самый дорогой напиток, дороже даже грога темных. А вот лесные, как ни странно, не пьянеют от настоянного на травах. Им очень даже подходят гномья бурда, по поверьям сделанная из слез камня. То есть, темным и светлым нужно что-то свое, родное, а вот лесным наоборот, как можно более далекое от своей природы. Из этого можно сделать вывод, что снежным нужно то же самое, что и лесным, только наоборот. Что может быть максимально далеким от снега?
     Пока я размышляла о напитках и эльфах, Харк вытащил из сумок пустынное вино, и теперь думал, как бы его так половчее открыть. Уж очень не хочется разбивать драгоценные стеклянные бутылки.
     — Давай сюда, - сказал Моркханд.
     Тролль протянул ему бутыль. Темный осторожно взял вино и достал из недр своего необъятного кафтана странное приспособление, закрученное по спирали, и всунул его заостренный край в пробку из мягкого дерева. Потом он закрутил эту спиральку поглубже, потянул ее и вытащил пробку с негромким хлопком.
     — Гномье изобретение, - пояснил Моркханд, пряча странную вещь в свой плащ. – Они часто торгуют с илиитири, чего не скажешь об остальных эльфах. Уже после войны с магом восхода они заняли восточный перевал, а до этого также весьма активно торговали с обитавшими там ранее снежными.
     Чего только эти гномы не придумают! Однажды один из их братии хотел продать мне странное приспособление, он называл это не то спирчики, не то спичики, и утверждал, что они загораются сами, от одного прикосновения. Видимо, это была правда, поскольку в тот же день вся его мастерская сгорела вместе со всеми образцами этих самых спиричек. И честное слово, я к этому не имею никакого отношения!
     Бутылка пошла по кругу, пустынное вино любили все. Пусть на Арнахильда и Калиналасса оно действовало слабее, но все же оно очень приятное на вкус.
     До меня бутылка дошла последней, и там оставалось всего на несколько глотков. Особый запах пустынных растений эльфийскими чувствами ощущался намного сильнее, а от бутылки, казалось, исходил жар.
     Я вернула бутылку троллю, чтобы он положил её обратно. Ее можно очень выгодно продать, а разбрасываться деньгами я не привыкла.
     — Где вы взяли пустынное вино? - живо спросил ведьма, после нескольких глотков ее глаза разгорелись, и она все никак не могла решить, на кого же ей смотреть.
     — Мы нашли его, когда ездили на море, - ответил Арнахильд. – Когда Лоссен превратилась в эльфийку, я и думать забыл о нем, да и сейчас не вспомнил бы, не захоти Харк выпить.
     -Да как можно забыть о таком количестве пустынного вина, эльф ты неразумный! Это же самое лучшее вино на свете! – Харку надо было идти в виноделы, он прекрасно разбирался во всем, что касалось алкоголя.
     — Когда мы вскрывали тайник, случилась еще одна странная штука, помнишь? – спросила я у Арнахильда. Странно, но мне было сложно говорить, все слова стали как будто незнакомыми.
     — Я помню, - кивнул светлый, с подозрением глядя на меня. И чего так смотреть? – Когда я дотронулся до твоей руки, по нам пробежали молнии, белых и голубых цветов, - он повернулся к Моркханду. Хих, я никогда не замечала, что у него такие смешные зубы, выступающие вперед и слегка заостренные, как у хищников. А еще клыки, не такие как у вампиров, но все равно впечатляющие. – Может ты знаешь, что это было?
     — Она была заколдованной снежной, мало ли что могло вызвать сбой в заклинании, - пожал плечами тот.
     — Если на тебе был какой-то оберег, то заклинание мага восхода могло вступить с ним в какой-то конфликт, - вмешалась Тел. Она очень милая, и веснушки ее совсем не портят.
     Внезапно я почувствовала огромный прилив нежности ко всем, находящимся на поляне. Мне даже захотелось угостить Маркуса яблоком, хотя он ничего не возьмет с моих рук.
     Я резко встала, от чего у меня закружилась голова и потемнело в глазах. Я пошатнулась, но быстро выпрямилась, надеясь, что этого никто не заметил. Я же теперь эльф, и у меня очень быстрая реакция. Хотя не должно ли это исключать помутнение в глазах? Так, стоп, я уже запуталась. Что я хотела сделать? Ах, да.
     — А давай проверим, будет ли так сейчас, - я сделала шаг к Арнахильду, но пошатнулась и чуть не упала. Он тут же оказался рядом и осторожно держал меня в руках.
     — Лоссен, с тобой все в порядке? Ты чуть не упала!
     Я глупо захихикала и дотронулась рукой до его лица.
     — Не появились, - от огорчения мне захотелось плакать. Что я, собственно и сделала.
     Арнахильд с ужасом смотрел на меня.
     — Да она же пьяная в стельку! – заорал тролль.
     — Я не пьяная. Я же стою, - я подтвердила свои слова, отстраняясь от светлого и пытаясь удержаться на ногах. Мир вокруг странно покачивался, и звезд на небе стало в два раза больше. Арнахильд не отходил, готовый в любой момент словить меня.
     -Она же выпила буквально несколько глотков, даже от пустынного вина так не будет! – Тел с сомнением подошла ко мне и потрогала лоб. Я попыталась отстраниться, но снова чуть не упала.
     — Может, дело как раз в нем, - сказал Калиналасс. – Всем известно, что на эльфов слабо действует алкоголь, но мало кто знает, что тут просто нужно подобрать свой сорт. Светлые и темные пьянеют от своих напитков, в то время как лесные могут пить только гномий ужас, который у них зовется слезами камней. То есть, лесным приходится пить что-то прямо противоположное их травяной природе. Если предположить, что темные эльфы - противопоставление светлым, то снежные это противоположность лесным. Следовательно, их должно опьянять что-то, противное от их природы. Что дальше всего для живущих в вечных льдах снежных?
     — Пустыня! – воскликнул тролль.
     — Верно, - кивнул темный. – Дальше всего для них пустыня, значит снежных эльфов сильнее всего должно опьянять пустынное вино, три глотка которого и выпила сейчас Лоссен.
     Все эти изыскания проходили немного мимо меня, я их слышала, но как-то не запоминала. Когда Моркханд произнес мое имя, я как-то очнулась и снова потянулась к Арнахильду.
     — Я хочу молний! Как будет молния на эльфийском? – язык заплетался все больше, тело горело и требовало активных действий.
     — Nizzre, - ответил мне Моркханд
     — Нет, мне не подходит ваш язык. И твой тоже, лесной эльф. Мне даже квенья не подойдет, - я уже совсем запуталась, и не знала какой же мне язык выбрать. Хотя, я же все равно кроме всеобщего никакого не знаю. – Твоя тетя, Арнахильд, говорила, что мой лук покрыт рунами языка снежных эльфов. А он очень похож на тот, на котором говорят северяне. Значит, что-то похожее на молнию будет звучать как…- я наклонилась к светлому, и когда уже почти дотронулась до его плеча, произнесла, - Хагалаз!
     Раздался треск, и рядом с нами в землю вонзилась молния, сверху посыпался град, а по нам с Арнахильдом побежали молнии, почти такие же, как тогда. На сей раз, мои молнии были ослепительными, голубыми, белыми и даже местами почти синими. Его по-прежнему окутывали светлые и золотые.
     Гром среди ясного неба вызвал панику среди лошадей, но Калли быстро с ними управился, шепнув всего пару слов. Все остальные неотрывно смотрели на наши руки.
     — Я не почувствовала никакого всплеска, рядом никто не колдовал, - заявила ведьма.
     — Ты не могла этого почувствовать, - Моркханд покачал головой. Почему он так часто это делает? – Не обладающие контролем над природной магией не могут ее чувствовать, а люди одни из немногих, кому это недоступно. Как я понимаю, Лоссен только что воспользовалась своей природной магией, и тот град, ровно как и та молния целиком и полностью относятся к магии зимы.
     О чем он говорит? Я не могу быть магом, я же лучница!
     Я наконец отлепилась от Арнахильда и смогла подойти к Моркханду. По руке до сих пор иногда пробегали молнии. Я посмотрела ему в глаза, и, как мне показалась, твердым голосом спросила:
     — Я могу колдовать? Как ты? Фаерболы там и все остальное?
     На самом деле я произнесла что-то вроде: «Я мгу колядовать? Как ты? Фролы и все стальное?»
     — Вряд ли, - казалось, он меня понял, но я не была уверена, поэтому повторила вопрос.
     — Давайте мы попробуем ее уложить, может она заснет? – спросила ведьма. Наивная.
     — Ага, ты просто ее ни разу пьяной не видела, - обрадовал ее тролль. – Теперь пока сама с ног не свалиться, никакая сила ее не успокоит.
     — Да она и так еле стоит, - Арнахильд в очередной раз спас меня от падения. Я танцевала, а этот танец был с партнером, которого у меня не было.
     — Она танцует, между прочим, - заметил тролль. – Может ты потанцуешь с ней? Я уверен, если приглядишься, то узнаешь этот танец, а его танцуют с партнером.
     Арнахильд отстранился, и я снова чуть не упала, но он успел меня подхватить.
     — Никогда не видел, чтобы его так танцевали. Особенно в таком подпитии.
     — А я видел, - усмехнулся тролль. – Это один из самых любимых танцев в таверне «Одинокая гора». Там его танцуют в любом состоянии, а все приезжие безрезультатно пытаются повторить этот фокус за местными. Насколько я помню, Лоссен как раз откуда-то из этих мест.
     Тем временем Арнахильд вступил, и мне как-то сразу стало легче. Учитель танцев гордился бы мной. Наверное. А может, и нет.
     — Вот демоны, как вдвоем, так и совсем неплохо получается, - пробормотал тролль. Прекрасный эльфийский слух.
     Танец закончился, но мне хотелось еще. Я подалась вперед и все-таки упала. Арнахильд сел рядом и убрал прядку серебряных волос мне за ухо. А раньше они были мышиные и короче.
     — Спи. Ты же так устала.
     Я поняла, что мои глаза закрываются от усталости. Опьянение, похоже, проходило, и я смогла осознать, что успела натворить за столь короткое время.
     — Я же могла нас убить!
     — Вряд ли. Природная магия не причиняет вреда направляющему ее, - Моркханд, как всегда, был весьма убедителен. -  А вот лошадей запросто.
     Я хотела поморщиться, но сил уже ни на что не оставалось. Я закрыла глаза и заснула.
***
     Проснулась я от дикого грохота и проклятий. События вчерашнего дня возвращаться ко мне не спешили, что не сулило ничего хорошего. Я осторожно приподнялась на локтях. Голова не болела и не кружилась, хотя обязана я этим пустынному вину или эльфийской природе я не знала. Как только я подумала о вине в голове возникли вчерашние воспоминания. Я же выпила всего-то три глотка!
     — О, смотрите кто проснулся! Ну привет, эльф недоделанный, как головушка? – тролль откровенно издевался.
     Не успела я и рта раскрыть, как меня кинулись защищать, да не кто-нибудь, а ведьма!
     — Посмотрела бы я на тебя, если бы ты выпил что-нибудь, имеющее столь сильное действие! А бедная Лоссен даже не представляла, что все окажется именно так!
     Я с благодарностью взглянула на Тел и быстро встала. Не хватало ещё, чтобы тролль посчитал что у меня похмелье.
     — А от чего грохот? – поинтересовалась я.
     — У нашего Харка очень…своеобразный юмор, - ответил мне Моркханд. Он сидел, прислонившись к дереву и задумчиво рассматривал небо, прищурив красные глаза. – А Тел, как и все маги, болезненно обидчива относительно своих способностей.
     — Почему я должна терпеть оскорбления? Если у тролля не хватает ума самому понять простые истины, то я с удовольствием разъясню ему, что значит пройти обучение на факультете боевой магии!
     — Я думаю, он и так уже понял, - усмехнулся Моркханд. Только сейчас я заметила, как Харк осторожно дотрагивается до своего левого уха. Интересно, что она с ним сделала?
     — Да ничего особенного, - ответила на невысказанный вопрос ведьма. – Просто громкий хлопок с ощущением укуса Тарвинской пираньи. Очень мерзкая тварь, с огромным количеством маленьких, но очень острых зубов. Все равно меня сейчас на большее не хватит, - тяжело вздохнула Тел.
     Да уж, эта дамочка сумеет постоять за себя. А троллю наука будет. Хотя…глядя на его лицо, я поняла, что про благоразумие Харка можно забыть. Рыбка села на крючок, как говорят в окрестностях озера Каленхад.
     Я услышала шаги и веселый разговор мелодичных голосов, а еще через какое-то время на поляну вышли Арнахильд с Калиналассом. У светлого в руках было немного черники, а Калли нес целую котомку земляники.
     — Земляника!! -я подскочила и выхватила у эльфа добычу. Глубоко вдохнув сладкий запах лесной ягоды я поняла, что абсолютно счастлива. – Обожаю землянику!
     Эльф рассмеялся серебряным смехом и обратился к Арнахильду:
     — Хорошо, что котомку захватили, я же говорил, что в этом лесу должно быть полно земляники!
     Я оживленно поглощала любимые ягоды и не собиралась встревать в разговор. Когда же они вышли, что успели столько набрать? Хотя, о чем это я, они же эльфы. Тел присоединилась ко мне и вдвоем мы с ней почти опустошили котомку.
     — Вы чего творите-то, нам оставьте! – закричал Калли, забирая у ведьмы ягоды.
     — Да ладно тебе, жадина, ты что, пока собирал не наелся? – спросил Арнахильд. Вид у него был как у кота, стащившего сливки, и который знает, что ему за это ничего не будет. – Эх, жаль черники еще совсем мало. А может для нее слишком сухо.
     — Сейчас везде сухо, - заметил Калли. – А для черники еще и впрямь рановато.
     — В этом году действительно жаркое лето, - сказал Моркханд, снова всматриваясь в небо. – Последний раз так было, когда почти 40 лет назад маги решили поэкспериментировать с погодой. Правда тогда наоборот лето было очень дождливым, а зимой чуть ли не купались.
     — Может и сейчас кто-нибудь опыты производил? – спросил Арнахильд.
     — Эксперименты с погодой официально запрещены, - покачала головой Тел. – Конечно, если ты для удобства вызовешь над своим огородом пятиминутный дождик никто и внимания не обратит, а вот что-нибудь покрупнее чревато неприятными последствиями со стороны Совета магов.
     — И все же, некоторых магов не останавливает угроза ответственности за свои деяния, - сказал Моркханд. – Помнится, когда-то и я состоял в этом самом Совете. Донельзя скучная и унылая работа. Зато после знаешь, как самому от него уберечься, - темный страшновато улыбнулся, а в красных глазах зажегся лукавый огонек.
     — А ты проделывал что-то такое, что могло им не понравится? - спросил Калли, садясь рядом с дроу и с кошачьим любопытством заглядывая тому в глаза.
     — Куда же без этого. Столько лет работать с пиратами и не применить ни одного запрещенного заклинания? Да это просто невозможно.
     — Расскажи! – потребовал Калиналасс.  Ну чисто дитя в далекой деревне, пристающий к менестрелю, чтобы тот рассказал ему о прекрасных эльфах, злых драконах и могущественных магах. Знаем, сами были такими.
     — Потом, - ответил Моркханд и легонько, кончиками пальцев провел по спине эльфа. По телу Калиналасса прошлась дрожь, и он потянулся к лицу темного.
      Я встретилась глазами с Арнахильдом. Он рассматривал меня, несомненно думая о моей реакции на такое поведение со стороны остальных эльфов. А что тут думать? Они любят друг друга. Если знать, куда смотреть, это яснее ясного. Кто мы такие, чтобы мешать чужому счастью. А если подумать головой, то что тут такого ужасного? Абсолютно ничего. Хотя, может если бы я была мужчиной думала немного иначе, но как ни крути, осуждать чей-то личный выбор не мое право. И оба – мои друзья, а разве их любовь должна что-то менять в моем отношении к ним?
     Похоже, Арнахильд понял ход моих мыслей и, чуть-чуть улыбнувшись, легонько кивнул. Это что, была проверка на вшивость?
     — Почему каждому, кто смотрит на меня, удается понять, о чем я думаю? – возмутилась я.
     — Потому что все твои мысли просто написаны крупными рунами на твоем дивном лице, главное уметь читать, - незамедлительно последовал ответ. Похоже, Арнахильд только и ждал, когда я спрошу.
     — А можно это как-то убрать? В конце концов, я - эльф, и нельзя, чтобы каждый встречный -  поперечный читал все мои мысли.
     — О, - оживился Арнахильд, - это легко устроить. Конечно, если бы ты росла в нашем обществе это вообще бы не вызвало проблем, но, увы, не сложилось. Короче говоря, тебе придется этому учиться.
     — И как ты собираешься меня учить? – спросила я.
     — В ускоренных темпах, - кровожадно ухмыльнулся светлый, - и сурово. Чтобы побыстрее усвоила.
     — Мне уже страшно, - поежилась я.
     — То ли еще будет, - рассмеялся Калли. – Мы ведь пообещали владычице, что сделаем из тебя самого что ни наесть эльфа! А заодно можем и троллю хорошие манеры привить.
     — Тролли и хорошие манеры - это две несовместимые вещи, – отрезал Харк. – Мне вполне хватит понаблюдать за мучениями Лоссен.
     — А еще друг называется!
     — А то, - расплылся в улыбке тролль.
     — Я предлагаю начать обучение прямо сейчас, - Моркханд отцепил от себя Калиналасса и встал. – Как насчет спарринга на мечах?
     — Ну конечно, попробовал бы ты с ней в стрельбе посоревноваться, - заржал тролль.
     — И не собираюсь, - спокойно ответил темный. – Честно говоря, я не знаком с тем существом, что стреляло бы лучше Лоссен.
     — Только что ты просмотрела курс о том, с каким лицом надо отвечать на любые оскорбления, - шепнул мне на ухо Арнахильд, - а если бы видела себя со стороны, то еще бы и поняла, что такое явное удовольствие от похвалы выражать не следует.
     — Это и был первый жестокий урок, да? – осведомилась я.
     — О нет! Это было только знакомство с учителем.
     Я тяжело вздохнула и достала свой меч. Теперь он уже не столь удобен, но не меч же в этом виноват, право слово.
     Я встала напротив Моркханда, внимательно всматриваясь в его глаза. Мне уже доводилось с ним бороться, и я знаю, что это очень и очень тяжело, особенно если смотреть в его красные глаза.
     Он пошел в наступление внезапно, как будто до этого не стоял в расслабленной позе. Я увернулась и отскочила на безопасное расстояние. Одно слово что маг, а так любого мечника зарубит, и даже не поморщится. Эльф снова ударил и мне пришлось ответить. Судя по всему, наилучшей тактикой здесь будет защищаться, ибо он намного быстрее меня. Моркханд сделал еще один выпад, и острие меча остановилось в миллиметре от моего горла.
     — Нет, так не пойдет, - сказал эльф, убирая меч. Я потрогала рукой шею, зная, что темный не позволил бы мечу даже коснуться меня. – Ты считаешь. что я априори быстрее тебя, и заранее признаешь поражение.
     — А разве не так? Я еле-еле успеваю заметить твой удар, не то, что блокировать.
     — Конечно не так! Твои скорость удивительна, а от того, что ты ей не пользуешься просто слезы наворачиваются! Ты просто обрати внимание, как течет время. Чувствуешь?
     Я прислушалась к своим внутренним часам. Раньше всего моего умения хватала лишь на то, чтобы вовремя просыпаться, но сейчас я поняла, что это изменилось.
     Я чувствовала ход времени. Как песчинки в южных часах, секунды утекали в небытие, чтобы вновь и вновь вернуться. Каждое мгновение драгоценной жизни уходило бесследно, но их было очень, очень много. И так до обидного мало.
     — Вооот, теперь поняла? Их миллионы, миллиарды, и каждая неповторима. Но все вместе они еще могущественнее, чем по одиночке. И, в то же время, их просто-напросто не существует, понимаешь?
      — Понимаю, - прошептала я, подавленная грузом вечности.
     — а я вот не понимаю, - заявил тролль. – Кто такой могущественный, но его при этом не существует?
     — Как я понял, они говорят про время, - покачала головой Тел, - но я хоть убей не понимаю, почему его не существует.
     Моркханд перехватил мой взгляд, и по его глазам я поняла, что объяснять бессмысленно. Я и сама толком не понимала, просто чувствовала. Может это и есть смысл бессмертия эльфов? Понимание хода времени?
     — Душа бессмертна, а тело лишь придаток. Просто помни это, ведь даже величайшие из наших мудрецов не понимают, в чем тут дело.
     Типично эльфийский ответ. Ну что ж, я не мудрец, но подумать над этим как-нибудь надо обязательно.
     — А теперь, попробуем еще раз.
     Я снова взглянула в лицо темного, но теперь, за мгновение до того, как он сделал выпад, я знала об этом. Я блокировала его удар и немедленно ответила. Время замедлилось, ведь теперь я знала, как это сделать, рассматривая каждый миг как маленькую бесконечность.
     Бой шел почти на равных. На стороне темного была сноровка и многолетний опыт, на моей радость от недавних успехов и малый рост. Малый, относительно дроу, конечно. И все же, фехтовал он намного лучше меня.
     Я не знаю сколько прошло времени до того момента, как меч Моркханда уперся мне в живот. Пот градом катился по телу, и я с удивлением заметила, что темный тоже устал.
     — Это...это было восхитительно! – сказала ведьма. – Правда, я мало что успела заметить, но такую скорость я вижу впервые.
     Я оглянулась вокруг, и поняла, что прошло всего несколько минут. Мне казалось, это длилось как минимум несколько часов!
     — Если бы сражались люди, это заняло бы не менее получаса. Но при такой скорости время идет совсем по-другому, понимаешь? – Моркханд убрал свой меч в очень красивые ножны, почти ничем не украшенные, но тем не менее являющие собой саму изысканность. – Точно так же ты можешь и ускорить бег времени. По крайней мере, для твоего восприятия.
     — То есть я могу просто просидеть на стуле двадцать лет и практически не заметить этого?
     — Что-то в этом роде, - усмехнулся Арнахильд, - Только когда ты встанешь, то просто упадешь от обезвоживания и голода.
     — Странные вы речи ведете, господа эльфы, - сказала ведьма. – Вот слушаю я вас, и ничего не понимаю. Вроде и слова знакомые, а вот до мозгов не доходит.
     — Может это просто некуда доходить? – заржал тролль. Правда, как только в него полетел огненный фаербол, смех тут же прекратился. – Да ладно, чего ты сразу шариками кидаешься? Я тоже ничего из разговора не понял, но эльфы – они эльфы и есть, что тут еще сказать?
     Я покачала головой, зная, что объяснить ничего не смогу. Пока сам не почувствуешь ни за что не поймешь.
     — А может поедем уже? Солнце-то опускаться начинает, самое время, - сказал Калиналасс.
     И вправду, жара уже спала, и мы не рисковали получить солнечный или тепловой удар. Больше всего я любила путешествовать весной, когда земля уже прогрета, но еще не так жарко, чтобы приходилось пережидать солнцепек. Но, если честно, чуть севернее это было абсолютно ненужно, да и на юге редко выдавалось такое жаркое лето.
     Собрались мы быстро. Никому было не привыкать к подобному образу жизни, так что вскоре мы уже направлялись дальше на север.

Глава 6

     Нынче все духи, от феи до беса,
     Меня называют Хозяином Леса.
     Мне преданно служат лохматые твари,
Со временем все уважать меня стали.
     Король и Шут «Хозяин Леса»



     Вот уже неделю мы двигались на север. Продвигались медленно, так сказать прогулочным шагом, пережидая дневную жару в тени от деревьев, благо, лесов прибавилось. Мне постоянно давали уроки по самым разным дисциплинам. К концу третьего дня я уже вполне сносно могла сказать на эльфийском кто я такая, чем занимаюсь и куда еду. Если вдуматься, язык был не сложным, просто запутанным и с кучей условностей. Большое значение имеет то, с кем приходится говорить, и именно поэтому письменная речь к неизвестному собеседнику давалась мне легче всего. Хотя разбирать изящные закорючки — это еще та работенка. Там точечку не заметил, здесь черточку под другим углом нарисовал, и все, смысл потерян. Честное слово, после этого гномьи треугольнички-квадратики и кружочки покажутся просто легкотней.
     Однако, по прошествии шести дней меня как будто прорвало. Может быть, старые воспоминания нашли дорогу наверх, а может, я просто предрасположена к языкам, но, тем не менее, теперь я с легкостью прочитаю любой текст и поговорю с кем угодно. Словарный запас, правда, маловат, но это дело поправимое.
     Чтобы не терять время, языку меня обучали прямо в седле. Мне поставили голос, и теперь я могла подпевать нашим менестрелям. Заодно научили этому ведьму и тролля, но у них все равно не получалась так хорошо, как у меня. Я не хвастаюсь, это мне так Арнахильд сказал, а Калиналасс подтвердил. Конечно, до лучших голосов светлого леса мне далеко, но вот ни один человек со мной теперь не сравниться. Харк, правда, сказал, что когда я выла мартовской кошкой, было веселее.
     Мне рассказывали историю, хоть и не очень подробно, ибо для этого понадобилось бы слишком много времени. Благодаря моим учителям я узнала очень много нового о войне с магом восхода и о «Долгой зиме» с темными. В общем, много чего. Очень жалко, что мои спутники мало знают об истории снежных эльфов, ведь наверняка и моему народу есть что рассказать.
     А еще меня учили контролировать свою мимику и тело. Меня постоянно провоцировали, смешили, дразнили, неприкрыто оскорбляли и восхваляли. И здесь было важно не просто стоять с каменным лицом, это каждый дурак сумеет, а высказывать именно те чувства, которые от тебя ждут. Или наоборот, совершенно непредсказуемую реакцию. И всегда оставаться спокойной. Вот это было сложнее всего. Когда Моркханд додумался высмеять мой лук, я его чуть было не загрызла. Он очень огорчился, и сказал, что я никак не могу понять главного. А что тут понимать? Быть спокойным и вся недолга. Но как можно сидеть с невозмутимой миной, когда оскорбляют величайшее произведение оружейного искусства, коим и является мой лук? Короче говоря, держать себя в руках я не умела.
***
     — Ну, на самом деле, это не так уж и плохо. Если бы кто-то так меня оскорблял, он уже был бы порублен на мелкие кусочки, - рассуждал Харк.
     — Ага, а теперь представь, что этот кто-то - очень влиятельная персона, окруженная охраной, - сказал Калиналасс, - и не успеешь оглянуться, как уже от тебя останутся мелкие кусочки.
     — На первом курсе тоже преподают самоконтроль. Очень важно оставаться хладнокровным в любой ситуации. Оскорбляют тебя или твоих друзей, а может, летит на тебя огромный огненный шар, главное - быть спокойным, - вмешалась ведьма.
     Я представила вечно нервную Тел, стоящей на пути огромного фаербола и хихикнула. Ведьма покосилась на меня, но ничего не сказала. Самоконтроль.
     — Но если никогда не выражать своих истинных эмоций, - подумала я вслух, - нельзя ли в конце концов потерять их?
     — Можно, - кивнул головой Моркханд. - И именно поэтому нас так мало среди людей. С ними всегда нужно поддерживать маску, а нас это так угнетает!
     — Так тебе тоже тяжело быть спокойным?
     — Конечно, - улыбнулся дроу, - и даже очень. Но я понимаю, что иногда - надо. А вот быть спокойным надо быть всегда, независимо от твоего окружения. В гневе ли, в ярости ли можно наговорить много такого, о чем потом будешь жалеть, - эльф замолчал и о чем-то задумался.
     Я подняла глаза к небу. Сколько звезд! Парус Корабля Эльфов загадочно мерцал на западе, а бриллиант в Короне Севера слепил глаза, но как всегда безошибочно указывал направление. Это была единственная звезда на небе, которая не меняла своего положения в течении ночи, за что ее часто называли путеводной.
     Мы старались пройти большую часть пути за вечер и утро, ночью позволяя лошадям медленно брести. Летние звезды ярко освещали путь, в чем им по мере сил помогала ущербная луна, и все же мы никуда не спешили и могли позволить себе прогулочный шаг.
     — Полночь, - вздрогнул, очнувшись, Моркханд.
     — Откуда ты это знаешь? - спросил Харк.
     — Илиитири всегда чувствуют такие вещи. Как и гномы. Дети гор прекрасно ориентируются в своих пещерах, хотя никто другой, кроме, может быть, темного эльфа, никогда не нашел бы там дорогу.
     — Ясно, - тролль сегодня был на удивление лаконичен.
     Какое-то назойливое ощущение не давало мне покоя, я чувствовала некую угрозу, слишком неявную, слишком слабую, но, тем не менее, угрозу.
     — Что-то не так, - я остановила Маркуса. Конь недовольно всхрапнул, но все же остановился.
     — Что случилось, Лоссен? - Арнахильд тоже остановился и принялся оглядываться.
     Моркханд тоже смотрел, и его глаза горели красным огнем.
     — Что-то прямо-таки висит в воздухе, какая-то угроза, но я не могу понять что.
     Наверное, мы выглядели глупо, шесть всадников на пустынной дороге посреди поля, оглядывающиеся вокруг.
     Калиналасс глубоко вдохнул (наверное, ища опасность по запаху) и немного рассеяно сказал:
     — Будет дождь.
     Я хлопнула себя по лбу и облегченно рассмеялась. Вот что меня так беспокоило!
     — Не просто дождь, Калиналасс, а настоящая буря! Смотри, видишь тьму на севере? - все как по команде развернулись, - Я думала это холмы, или еще чего. А это просто огромная грозовая туча!
     — И вправду огромная. И, наверняка, нашпигованная молниями по самое не хочу, - тролль был настроен мрачно. - А мы стоим посреди Поля Пепла и до ближайшего лесочка еще топать и топать.
     — Нам придется или возвращаться, или ехать навстречу буре, - сказал Калиналасс, - но последнее укрытие осталось далеко, а если мы поедим вперед, то будем двигаться навстречу буре.
     Арнахильд немного подумал, а потом покачал головой:
     — Поедем вперед.
     И мы поскакали. Через полчаса небо над нами начало темнеть, лошади не видели дорогу, а до леса, темневшего на горизонте, все еще было слишком далеко.
     Дождя никто из нас не боялся, эка невидаль, вымокнуть под дождем. Гораздо опаснее были молнии, которыми в это время нашпигована любая уважающая себя туча. Проблема заключается в том, что мы находимся точнехонько на Поле Пепла, известного тем, что молнии здесь всегда бьют в путников. Маги со всех окрестных земель съезжались посмотреть на это чудо и разгадать загадку аномалии, но после того, как парочку из них молнии превратили в пепел, желающих поубавилось. Магическая защита срабатывала раз через раз, не проявляя никакой систематики, а потому волшебники лишний раз на это поле старались не соваться. Поле - а на самом деле огромный участок ничейной земли - тянулся на один дневной переход, и сейчас мы застряли ровненько посередине.
     — Не успеем! - крикнул Моркханд едущему впереди Арнахильду. - При такой скорости гроза застанет нас за час до выезда с поля!
     — Надо попытаться, иначе мы покойники, - ответил ему светлый.
     Темный не ответил, а начал что-то сосредоточенно нашептывать и делать странные жесты рукой. Глядя на него, Тел тоже что-то зашептала, и мир вокруг нас на миг полыхнул красным.
     — Может две сразу она не пробьет! - крикнула ведьма.
     Маги поставили защиту. Но вот поможет ли она нам?
     Гроза надвигалась стремительно, воздух стал густым, дышать было все тяжелее. Мы неслись так, как будто за нами гналась вся Дикая Охота и все равно - не успевали.
     Первым пришел ветер. Он ударил нам в лицо, откинул назад, заставил остановиться и глотать воздух. Лошади шли с трудом, борясь с ураганом. Так же неожиданно как налетел, ветер исчез. Мы с удвоенными силами рванулись вперед. Со стороны грозы послышался странный гул, как будто на нас надвигалась армия.
     — Дождь!
     На всем скаку мы влетели в плотную пелену дождя. За несколько секунд на мне не осталось сухого места, капли воды стекали по лицу, застилая глаза, больно били по кончикам ушей.
     Сверкнуло.
     Раздавшийся раскат грома был оглушающим. Лошади встали на дыбы, не желая ехать в развернувшийся ад.
     — Риасан! Рохан вок, ирилиа! Вперед! - голос Моркханда на миг заглушил гром.
     Лошади мгновенно стали послушными, но по-прежнему дико вращали глазами.
     Мы неслись вперед. Природа буйствовала, являя нам свою грозную красоту. Молнии били слишком далеко, чтобы попасть в нас, но мы по-прежнему двигались к эпицентру бури.
     Сверкнуло.
     Нижний щит, слабо мерцающий над нами, жалобно затрещал и с громким хлопком лопнул. Тел покачнулась в седле, и Харку пришлось поддержать ее. Бешеный галоп не прекращался.
     Сверкнуло.
     Молния ударила прямо перед Маркусом, но конь даже не вздрогнул. Его движения были механическими, он был весь в пене, которую тут же смывали струи, а точнее плотная стена дождя.
     — Еще одно попадание, и щит не выдержит! - во тьме окружающей нас, Моркханд был невидим, и только сверкающие красные глаза выдавали дроу.
     Мы не останавливались. До спасительного леса было не больше пятнадцать минут.
     Сверкнуло.
     Теперь я увидела, как молния скользнула по краю щита и ударила в землю в нескольких метрах от Арнахильда. «Треньк» - и магическая преграда рассыпалась на тысячи сверкающих осколков.
     Сверкнуло.
     Время замедлилось, и я видела, как из черноты небес на Калиналасса падает огненный столб. В отчаянии я вскинула руку навстречу молнии. В голове всплыло Слово:
     — Хагалаз!
     Молния изменила траекторию, и втянулась в мою выставленную руку. Приятные мурашки, сладостная боль в предплечье, и моя сверкающая рука безвольно повисает вдоль тела. Время вновь течет как положено.
     Сверкнуло, но теперь обычный магический щит защитит нас от любых проявлений разошедшейся природы. Мы вырвались с Поля Пепла.
     Мы остановились, и я бессильно сползла с седла, чьи-то сильные руки подхватили меня и уложили на расстеленный на земле плащ.
     — Моркханд, что с ней? - по голосу я узнала Арнахильда.
     Сил пошевелиться не хватало, и светлый, угадав мое желание, убрал волосы с лица. Калиналасс и Арнахильд склонились надо мной, а за ними Харк усаживал на землю ослабевшую ведьму. Моркханд внимательно рассматривал мою светящуюся руку. Осторожно дотронулся.
     — Ты что-нибудь чувствуешь?
     — Ни...ничего.
     Темный приподнял руку и согнул в локте.
     — А так?
     — И сейчас ничего, - силы постепенно возвращались ко мне, голос креп, а зрение прояснялось.
     Дроу разогнул руку и я ойкнула.
     — Что такое? - тут же спросил он.
     — Я чувствую локоть.
     — Ясно, - Моркханд отпустил мою руку и выпрямился, - это пройдет, но, возможно, первое время рука будет плохо слушаться. Природная магия не причиняет вреда своему хозяину, но молния имеет все же слишком много энергии, чтобы просто так исчезнуть.
     — Я использовала природную магию?
     — Да, именно ее. Теперь спи, ты потеряла слишком много сил, - а потом, когда я уже почти заснула, сказал, - а может наоборот, приобрела.
***
     К утру от грозы не осталось и следа. Когда я проснулась, солнышко ласково грело, обещая к полудню вновь разойтись и нещадно палить несчастных путников. Сильно хотелось есть. Я привстала на локтях и оглянулась вокруг.
     — О, проснулась. А я уж думал до вечера проваляешься, - тролль задумчиво грыз травинку, поглядывая то на небо, то куда-то в сторону леса.
     — А где все? – спросила я, вставая.
     — Да разбрелись кто куда. Темный с ведьмой ушли, шушукаясь и делая странные пассы руками, а остальные ушастики ускакали куда-то в лес, и, судя по тому, что прихватили котомки, придут с ягодами, - Харк выплюнул травинку и встал на ноги. – Пугаешь ты меня, Лоссен. Хватать молнии с неба – верный путь к смерти, а не к мирному сну крестьянина, продавшего все зерно.
     — Но я же жива, - ответила я.
     — Оно то так, да все же странно это, - тролль не сводил с меня своих внимательных карих глаз.
     — Не знаю, Харк. Я еще очень многого не знаю. Может, у снежных эльфов хватать молнии – это в порядке вещей?
     — Может и так.
     — Но что ты от меня хочешь? Придет Моркханд, у него и спросим, что произошло.
     -Ты использовала свою природную магию, чтобы поглотить энергию молнии, - сказал, появившись в поле зрения эльф. Тел шла за ним, всем своим видом выражая глубокий мыслительный процесс.
     Ни я, ни Харк шагов темного не услышали, но вот ведьма выдала свое присутствие уже давно.
     — Мне эта ваша природная магия уже в печенках сидит! Ты можешь по-человечески объяснить, что наша магичка недоделанная сотворила?
     — А я как объясняю? – Моркханд не смотря ни на что, оставался невозмутимым.
     — По-эльфьему. Путано, туманно и совершенно непонятно.
     Тут Харк попал в точку. Хотя, наверное, темный просто не умеет по-другому.
     — Я бы тоже хотел услышать, каким образом дражайшая Лоссен спасла вчера наши задницы, - если бы захотел, Арнахильд мог бы выражаться почище бывалых моряков.
     Калиналасс ничего не сказал, но тоже выражал заинтересованность в данном вопросе.
     — Ну вот, все в сборе и можно начинать, - как ни в чем не бывало сказал Моркханд, садясь на траву. - Я думаю, все вы наслышаны о том, что эльфийские маги обычно чрезвычайно могущественны и могут чуть ли не горы свернуть. В этом есть определенная доля правды, очень даже определенная. Если вести речь об обыкновенной магии, которой пользуются люди и большая часть народов Эльтиара, то в этом мы ни сильнее, ни слабее людей. Здесь играют роль индивидуальные способности каждого мага и его осведомленность в том или ином вопросе. Грубо говоря, если у какого-то человека предрасположенность к стихии огня, и именно ей он посвятил себя, то он с легкостью побьет эльфийских волшебников, у которых, в основном, предрасположенность к стихиям воды и земли. Исключая илиитири, конечно. На самом деле все несколько сложнее, но я не стану вас нагружать лишней информацией, - да уж, и так нагрузил по самое не хочу. – Но есть еще и природная магия. Этот дар очень редок, и вот именно он-то почти что всемогущ. Природной магией обладают все живые существа в мире, как разумные, так и нет. Но вот управлять ей могут лишь единицы. Тут, кстати, в игру вступает всемирное равновесие, которое с лихвой наградило людей стихийной магией, но обделило ей гномов. С природной все наоборот. Люди своей магии не чувствуют, зато у гномов чуть ли не каждый второй творит чудеса. Интересно распределение у троллей. В их роду почти все шаманы владеют и той и той магией, и очень мало тех, кто владеет только одним видом. У эльфов же все наоборот. Если какой-то эльф владеет стихийной магией, то природную он может использовать, как и все, то есть, абсолютно случайно. И наоборот. Одно из редких исключений как раз сидит перед вами, но из-за этого мой арсенал заклинаний весьма своеобразен. Так вот, к чему это я, - Моркханд на секунду задумался, но я просто уверена, что он сделал это нарочно, чтобы дать нам осмыслить сказанное. – Ах да. Стихийной магия потому и называется стихийной, потому что для создания заклинаний используется сила стихий, и, совсем немного, личные силы волшебника. Природная же полностью базируется на жизненной силе мага. Поэтому она более опасна, потому же и более могущественна. Случайные же проявления этой силы весьма частые явления, происходящие повсеместно, что мы можем наблюдать на примере Лоссен. Чтобы ее расколдовать необходима была природная магия, коей и поделился с ней Арнахильд. А теперь вспомним случай с пустынным вином. Вы заметили кое-что интересное?
     — И тогда, и сейчас она использовал одно и тоже слово, - ответила Тел. Видимо, у нее профессиональное чутье на такие дела.
     — Да, - кивнул Моркханд. –Насколько я понял, это диалект северных народов. Близость со снежными эльфами породила в их культуре тайнопись, слова которой заимствовали из языка Первых. Когда, находясь в сильном подпитии, Лоссен вызвала молнию она использовала тоже слово, что и вчера. А вот тут заключается самое интересное. Молния сама по себе обладает огромной энергией. Для того чтобы ее поглотить, Лоссен использовала природную магию, которую в нормальном своем состоянии использовать не способна. То есть, она впитала в себя огромное количество силы и сейчас является ее живым носителем.
     — Ты хочешь сказать, что Снежка сейчас живая молния, - тролль раззявил рот и ошарашено смотрел на темного.
     — Нет, она носитель силы, энергии, - уголок губ Моркханда приподнялся, но эльф не позволил этому перерасти в полноценную улыбку. Самоконтроль, так его растак.
     — И что это значит? – спросил Арнахильд.
     — Это значит, что если природная магия вновь даст о себе знать, то Лоссен действительно сможет свернуть горы. А может и еще чего похуже.
     Ох ничего себе! Никогда не думала, что буду обладать ТАКОЙ силой!
     — Нихрена себе! – присвистнул тролль. –Да ты опасная девка, Снежка!
     — А ты думал, - рассмеялась я.
     Калиналасс подсел к Моркханду и сейчас кормил его земляникой. Темный, от которого обычно не вытянешь и слова, явно устал от такой длинной речи и сейчас благодарно жевал спелые ягоды.
     — На, возьми, ты же любишь землянику, - Арнахильд протянул мне котомку.
     — А мне кто ягод предложит? – возмутилась ведьма.
     Калиналасс рассмеялся своим колокольчиковым смехом и высыпал в ее подставленные руки землянику. Тел расплылась в улыбке и закинула всю жменю в рот.
     — Эх, травоядные, - вздохнул тролль. –Мне бы сейчас мяса, такого, чтоб с кровью…А до ближайшей деревни еще пилить и пилить.
     — Очень, кстати, распространенное заблуждение, что эльфы не едят мяса, - сказал Арнахильд. –Когда я плавал с пиратами, они все как-то странно на меня смотрели, как-то жадно, что ли. И только через неделю я узнал, что они думали, будто мне в радость питаться одними водорослями, а они, бедные страдают на рыбьей диете. Когда, почти через год, мы пристали в родном порту, мы накинулись на свинину будто этот год не ели вообще. Такое ощущение, что это было самое лучшая еда на свете!
     — Никогда не знала такой проблемы, - пожала я плечами. – Хоть и росла среди вечно голодных земледельцев, мой отец, да и я, были охотниками, и мясо было у нас всегда. Да и потом, когда ушла из дома, я всегда добывала себе еду с помощью лука.
     — Так может и сейчас добудешь? – заискивающе спросил Харк. – Ну давай, Лоссен, поохоться, чего тебе стоит? Забьешь одного оленя, нам еда на весь путь будет, а если останется, то в деревне продадим, все равно до ближайшей почти пять дней неспешного ходу, а жрать хочется, мочи нет!
     Я не выстояла. Тролль без мяса, что эльф без ушей, то бишь нонсенс.  Да и после всех этих разговоров и мне что-то захотелось отведать жаркого.
     — Хорошо. Но вы же понимаете, что для нормальной охоты требуется время? Отсюда мы, в лучшем случае выедим завтра пополудни.
     Все покивали головами. Ну конечно, куда нам спешить.
     — Там дальше есть ручей, - подал голос Калиналасс, - возле него буквально несколько часов назад прошлись олени. Я особо не присматривался, но может ты найдешь в их следах что-нибудь интересное.
     Я благодарно кивнула и начала собираться. Проверить стрелы, взять немного еды, воды наберу в ручье, у которого Калиналасс видел следы. Вроде ничего не забыла.
     Я зашла в лес и обернулась. Три эльфа, ведьма и тролль сидели на поляне и смотрели мне вслед.
     — Мяско уже в пути! – крикнула я, и, прежде чем исчезнуть в чаще, успела заметить ухмылки на лицах моих друзей.
***
      В лесу я видела много всякого. Отец брал меня на охоту с тех пор, как я научилась ходить. Мать возмущалась, но отец был непреклонен. «Если боги не подарили мне сына, то охотником станет моя дочь» - так он говорил, когда мать не хотела меня отпускать. Знали ли они, что лес станет для меня опорой в трудный час, моим спасением и убежищем? Я жила охотой. Уже потом я стала наемницей, а до этого за место в таверне я расплачивалась мясом. Я втянула воздух, закрыв глаза. Следы возле ручья говорили о том, что здесь прошло не меньше 5 оленей. Вот только один след меня смущал. Так ходят беременные оленихи, но сейчас уже несколько поздновато, все уже давно должны были разродиться
     Смеркалось. Олени опережали меня почти на полчаса, но я не торопилась. Речка петляла, все время оставаясь справа, но олени ни разу не подошли к воде. Значит, они сделают это очень скоро, и вот тогда-то я их нагоню. Мои эльфийские глаза различали в слабом вечернем свете даже самые мелкие детали. Однажды я услышала, как эльфов назвали «ночным народом». Тут кто-то неизвестный попал в точку. Ночью все краски стирались, а углы затуплялись, и весь мир искрился мягким серебром, отражая свет звезд. 
     Мои мысли текли свободно, я размышляла на совсем отдаленные темы, но тем временем продолжала четко идти по следу. Внезапно я заметила что-то странное. Со следами было что-то не так. Та олениха, носившая олененка, шла как-то уж совсем странно. Ее следы проваливались все глубже, а передние копыта отпечатывались все слабее. Вскоре они совсем исчезли. Я остановилась и внимательно огляделась вокруг. Теперь мысли лихорадочно крутились вокруг одного и того же. Куда исчезли передние ноги оленихи? Я всмотрелась в цепочку следов, видневшихся впереди. Животное шло последним, и его задние копыта четко отпечатались в размягченной дождем земле.Одна пара копыт.
     Любопытство кошку сгубило. Я осторожно двинулась вперед, ловля взглядом каждое движение ночного леса. Со следами продолжала твориться чертовщина.
     Копыта начали закругляться и вскоре превратились в овал. А потом стали все более походить на стопу человека! Только очень длинную и... с четырьмя пальцами!
     — Леший! - облегченно рассмеялась я!
     Меня провел обыкновенный леший!
     — Эй, лешак! Давай вылазь, поговорим! - крикнула я в ночной лес.
     — И незачем так орать, я не глухой, - прокряхтел леший, вылезая из-за пня.
     Дух Леса выглядел...странно. Он был мне почти по пояс, с длиннющей бородой, в какой-то драной фуфайке и босиком. У него были очень большие кисти и ступни, но ногах по четыре пальца, а на руках, как и у человека, пять. Маленькие, вечно бегающие глазки наводили мысль о шкодливом сорванце, что странно контрастировало с внешностью глубоко старика.
     — Славно ты меня провел, лесовичок.
     — А то, - растянул в улыбке губы старичок. - Ты же эльфка, не мог я чары использовать, а вот следы оставлять каждый малый умеет. Правду говоря, не думал, что поверишь, решишь, что не стоит за странным зверем идти. Али голод замучил?
     — Какой голод, в такое лето, дедушка!
     — Это верно, лето нынче жаркое, не в меру сухое, да не помеха это ягоде всякой, растет, родимая, повсюду! Так зачем охотиться, коль ягоды превеликое множество?
     — Путешествую я, лесовичок, не одна, а с троллем в компании. Да и человек имеется.
     — Ну раз с троллем... - протянул дед, - их племя уж дюже до мяса охоче, это верно.
     Леший замолчал и принялся задумчиво грызть нижнюю губу. Видимо, он принял какое-то решение, потому что встал и поманил меня пальцем.
     — Пойдем, красавица, выведу тебя к водопою, там олени через час остановятся, а мы их уже поджидать будем!
     Я пошла за лешим, ступая след в след. Тайные тропинки старичка не увидеть никаким зрением, и даже маги здесь не помогут. Через пятнадцать минут мы уже были у реки.
     — Они появятся вон оттуда, - леший показал рукой направление. - Забьешь оленя с поломанным рогом
     Я не спрашивала, почему именно его. Раз Дух Леса указывает на добычу, значит надо стрелять, а не размышлять, это я уяснила давно.
     — Чем я могу отблагодарить тебя, дедушка?
     Старичок снова пожевал губу, а потом сказал:
     -Отдашь мне его рога. Все равно они тебе ни к чему.
     Я кивнула и начала устраивать засаду. Я могла часами сидеть неподвижно, а сейчас, вернув себе эльфийский вид, делать это еще с пользой и удовольствием.
     Час пролетел незаметно. Ни разу за это время я не пошевелилась, лишь моргала. Не смотря на ясную ночь и мои светлые, сверкающие в свете звезд серебром волосы, меня невозможно было заметить, не подойдя вплотную.
     Олень - очень осторожное животное, особенно когда рядом болтается обуза в виде детеныша, не далее месяца назад вставшее на ноги. Стадо подошло к водопою, и, только удостоверившись, что все в порядке подпустили олененка.
     Я нашла однорого, на которого указал леший, и натянула лук. Он нахально повернулся ко мне задом. Ну и что, мне ему в хвост стрелять, что ли?
     Насмотревшись на чащу леса, олень наконец-то повернулся. Подошел к воде, начал пить. Я ждала.
     Три оленя уже отошли, и теперь внимательно осматривали окрестности. Для верности я подождала, пока четвертый оторвет голову от воды.
     Стрела срывается с тетивы. Сухой щелчок, звук удара, и однорогий олень замертво падает у воды. Остальные тут же срываются с места. Я медленно встала и подошла к туше. Вспомнился стих о трех заветах охотника, который мне рассказывал отец. Три пути богини охоты, один из многих, дошедших к людям от эльфов завет:
Внемлите мне, сыны и дочери Народа –
Я Матерь Зайцев и Сестра Луны,
Владычица Охоты – Андруил.
Не забывайте проповедь мою,
Не забывайте Вир Танадал –
Путь Трёх Дерев,
Что я дала вам.

Вир Ассан – Путь Стрелы
Будьте тихи и проворны;
Не колеблясь, стреляйте
Добыче не причиняйте мучений.
Это мой путь.

Вир Борассан – Путь Лука
Как молодое деревце гнётся, гнитесь и вы.
В проворстве найдите упругую стойкость;
В подчинении – силу.
Это мой путь.

Вир Адален – Путь Леса
С разумением примите дары охоты,
С почтением – жертву моих детей.
Знайте, что смерть ваша в свой черёд дарует им пропитание.
Это мой путь.

Не забывайте Пути Охотника,
И я буду с вами.[8]

     Я присела на корточки возле убитого оленя. Стрела попала точно в глаз, убив животное на месте.
     — Спасибо и прости, - я выдернула стрелу.
     — Экхм-кхм, - кашлянул леший за моей спиной.
     — Я отдаю Духу Леса в дар часть моей добычи. Прими эти рога, как знак моей благодарности, - сказала я ритуальную фразу.
     Леший важно кивнул, и вразвалочку подошел к убитому оленю. Протянул руку, дотронулся до рога, и тот абсолютно беззвучно отделился от головы. Леший покрутил его в руках, одобрительно крякнул, и спрятал его где-то в недрах своей фуфайки.
     — Бери добычу и пошли, выведу к лагерю.
     Я не стала спрашивать, откуда он знает, где наш лагерь. Раз Дух Леса говорит, что выведет, значит надо идти.
     Поднять оленя было не сложно. В моих тонких руках таилась чудовищная сила. Надо, кстати, попробовать побороться с Харком, ибо совсем неясно, кто из нас окажется сильнее.
     — А ты и вправду охотница, даже заветы знаешь, - одобрительно проговорил идущий впереди леший.
     — Мой отец был охотником, он и научил. Хоть малая была, однако ж поняла, что слова значат.
     Леший ничего не ответил.
     Так мы и шли. Не сказать, что я начала уставать, но все же было бы легче освежевать тушу и нести ее по кускам, чем тащить на себе здоровенного оленя.
     В тот момент, когда я уже почти готова была просить старика об отдыхе, леший остановился и указал рукой куда-то впереди себя. Я пригляделась и увидела огонь, а вокруг него трех эльфов, человека и тролля. Не обманул леший, вывел к лагерю.
     — Иди, охотница, тебе еще многое стоит узнать о том, что значит быть Перворожденной, - сказал старик и исчез за ближайшим деревом.
     Я не спросила, откуда он знает о том, что я не всегда была эльфом. Раз Дух Леса говорит, что еще многое предстоит узнать, значит надо идти и узнавать. Уж это-то я усвоила крепко.

Глава 7

     Эля много не бывает, бочка эля в самый раз,
     Бочка полная до края, в бочке пиво, а не квас.
     Двадцать кружек опрокинув, с места задницу не сдвинув,
     С белой пенной бородою я выкрикиваю снова:
-Славься эль!
     Тролль Гнет Ель «Братья во хмелю»

     Крик подобен грому, дайте людям рому!

     Король и Шут «Ром»
     Ротирэн. Первый большой город между столицами людей и светлых эльфов. По правде говоря, единственный город. Хотя, по сравнению со столицей просто разросшаяся деревня. Я бывала здесь часто, но все больше проездом, или в составе охраны какого-нибудь купца. Окрестности Ротирэна начисто лишены какой-либо нечисти, так что работы мне здесь не было никакой. Маги тоже не жаловали город, а все потому что все «линии силы» (не спрашивайте, что это такое, все равно не скажу) проходят далеко отсюда[9].
     Мы не собирались здесь задерживаться. Работы никакой не найдешь, а ведьме и Моркханду находиться тут вообще не с руки.
     Мы специально подгадали так, чтобы прийти в город после обеда. С утра, да еще в базарный день в город зайти вообще невозможно.
     — Кто такие, зачем в город едите? - лениво спросил стражник на воротах. Пот градом стекал по его лицу, и он постоянно вытирал лоб огромным носовым платком.
     — Три эльфа-барды, тролль и эльфийка - наемники, дипломированный боевой маг, - представил нас всех Арнахильд.
     Стражник вылупил глаза на нашу странную компанию, но все же чувство долга перевесило удивление.
     — А в город зачем?
     — Переночевать, на базар.
     — Ну что ж, проезжайте, - видимо стражник решил не связываться со странной компанией, но я уверена, что уже через час все стражники города будут знать о четырех эльфах, среди которых дроу, путешествующих в компании тролля и мага.
     Как обычно, город оглушал. После тишины полей и лесов гомон тысячи глоток просто вводил в ступор. Арнахильд уверенно повел нас куда-то вглубь это смердящего и орущего монстра, который странные люди называют городом.
     Спустя примерно полчаса блужданий мы выбрались к уютненькой таверне, спрятавшейся в зарослях плюща между двух домов явно эльфийской постройки. Арнахильд, который, казалось, знал всех и вся, и побывал везде, тепло поприветствовал хозяйку трактира. Пухленькая женщина была искренне рада нашей компании, несмотря на присутствие тролля с явно бандитской рожей, а над нашим боевым магом начала кудахтать как курица-наседка, и тут же накормила явно, на ее взгляд, «находящуюся при смерти от голода бедняжку».
     — Да нет, спасибо, я честно больше не хочу! - пыталась отнекиваться ведьма, но трактирщица была непреклонна. - Вы вон лучше Лоссен покормите, она-то уж всяко тоще меня!
     — Так что с тех эльфов взять, они всегда худые как щепки, а ты девочка ладненькая, к тому же и магичка, а ведовство много сил занимает, уж я-то знаю, у меня дочка тоже все с магией баловалась, так ела после шаманства, что и сын, а то и поболе! А уж сын, так тот вообще...
     И так далее. Ворочая языком, трактирщица не переставала подставлять ведьме все новые и новые яства. Из бесконечного потока информации, я узнала, что у трактирщицы было два сына, здоровенных амбала, как и папаша, которые сейчас вкалывали доблестными гвардейцами при градоправителе, и любимая доченька, которая в какой-то деревне теперь работает штатной ведьмой по распределению. Много всякого, короче.
     — Сейчас мы находимся в эльфийском квартале, так что здесь за себя будь спокойна, - сказал Арнахильд, подходя ко мне. - Но когда мы придем в основной город, могут быть неприятности. Нам еще не так плохо, но вот если с нами будет Моркханд, могут появиться проблемы. Эльфы в человеческих городах имеют такие же права, как и прочие нелюди, но сама знаешь, что дроу многие не любят. К тому же помни о запрете оружия для нелюдей.
     — Я поняла, что ты хочешь сказать. Но, если честно, не думала, что в таком большом городе как Ротирэн все еще учиняют погромы нелюдям.
     — Обычно нет, - сказал светлый, - но у нас долгая память, и я помню, как мне самому пришлось прятаться в первом попавшемся погребе, оказавшемся закромами нашей милой трактирщицы.
     — Приму к сведению, - кивнула я.
***
     — Ну что, куда пойдем? - спросил Харк, после того как громогласно рыгнул.
     Трактирщица все никак не могла ему наумиляться, до того он ей напоминал старшего сына. Тот, наверное, тоже очень любил мясо.
     — К градоправителю. Обычно барды нашего уровня требуются именно на балах.
     — Ох какие мы важные... - протянул тролль. - Ну что же, вы тогда идите к своим начальникам, а я пока пойду из кое-кого должок вытяну. Лоссен, ты со мной?
     Полгода назад нас с Харком и еще тремя троллями наняли охранять купеческий обоз. Зачем купцам понадобились четыре тролля и лучник, никто не спрашивал, работа такая, и любопытство здесь только мешает. Тем больше было наше удивление, когда, не успев отъехать от города, купцы попрятались в телеги, а возницы тряслись от страха. А когда мы узнали, в чем дело, ярости нашей не было предела. На дороге сидел огромный скальной тролль. Откуда он взялся на самой не гористой местности Центральных земель, мне непонятно до сих пор, но тем не менее. Из всех наемников выжили только мы с Харком. А пока мы сражались с каменным чудовищем, купцы смылись. А сейчас оказывается, что один из тех ублюдков обитается в Ротирэне, и владеет весьма успешным бизнесом.
     — Нет, Харк, я не пойду, - покачала я головой. - Плюнь за меня ему в рожу, но смотреть на этого червя я не хочу.
     — Ну, на нет и суда нет.

     Мы медленно шли по городу. Уже отсюда был слышен шум рынка, хотя до него было еще пару кварталов. Нам не надо было ничего покупать, поэтому мы обошли рынок стороной и направились прямиком в резиденцию градоправителя. Начальников самостоятельных городов определял король, но, насколько я помню, Ротирэном последние десять лет управлял некто Ларис, и уходить с этого поста не собирался. Да ему бы и не дали. Город процветал, и во многом благодаря именно Ларису, который мужественно боролся со всеми видами взяточничества и крышевания разнообразных преступных элементов. В разумных пределах, разумеется. Естественно, эти самые элементы были очень недовольны, но простой народ Лариса любил.
     Я давно не была в Ротирэне, но город ни капли не изменился. Изменилось мое восприятие. Теперь все улицы казались мне грязными, вонь умопомрачительной, а людское столпотворение просто бесило.
     — В городах всегда так? - спросила я у Арнахильда, когда мы выбрались на дворцовую площадь.
     — Не всегда. Сейчас базарное время, и толчея царит преизрядная. Ближе к вечеру, когда все приезжие рассредоточатся по тавернам, город покажется тебе пустым.
     — Мне кажется, что все они на меня смотрят и так и норовят потрогать. Как будто я диковинное животное!
     — В каком-то смысле так и есть, - вмешался Моркханд.
     — Что ты имеешь в виду? - настороженно спросила я.
     — Для них ты и есть диковинное животное, забавное и интересное, но, тем не менее, опасное. Они не понимают, чего ты хочешь, и оттого боятся.
     — Ты просто не знаешь, о чем говоришь! - возмутилась я. - Может быть, где-нибудь в глухой деревне, в которую не забредают уже даже сборщики податей и настороженно относятся к эльфам, но в городах, тем более таких крупных, как Ротирэн Перворожденные давно стали привычны!
     Эльфы молчали и с непроницаемыми лицами глядели на меня, все трое.
     — Лоссен, -тихо сказал Арнахильд. Так тихо, что человек не услышал бы, даже подойдя вплотную. - Вспомни, когда ты была человеком, часто тебе приходилось наемничать с эльфами?
     — Ну... - задумалась я. - Нет.
     — А когда все-таки приходилось, ты с ними тесно общалась?
     — Да их обычно даже Харк не мог разговорить, а ты говоришь про человека!
     — Именно. А теперь представь себя на месте такого эльфа.
     Я задумалась. К слову сказать, мы стояли одни на площади, и стражники уже начали на нас настороженно поглядывать, но я не обращала на них внимания.
     Представить себя на месте эльфа-наемника? Да раз плюнуть, с учетом того, что я и так им являюсь. Вот я сижу у костра, и вижу себя прежнюю, которая хочет завязать со мной нынешней разговор. Костер слепит меня, мне хочется уйти подальше от света, но люди даже при таком освещении ничего не видят, и своим уходом я испугаю их. Я-человек протягивает мне ужасную похлебку, которую, наверняка, пересолила (знаю за собой такой грешок). Я могу отказаться, но тогда она будет считать меня снобом. Мне приходится есть, и я скрываю отвращение за каменной маской, потому что мне не хватает умения изобразить одобрение. Я-человек уходит, ничего не сказав. Еще бы, я ее жестоко обидела, не похвалив ее старания. Я бы могла сказать ей, что похлебка отличная, но я не могу просто так врать.
     Да, я действительно считала большинство эльфов снобами и недотрогами. А теперь я вижу, что им так не нравилось. Неприятный запах, грязь, ненужные прикосновения – все это вызывает не очень приятные чувства, которые люди принимают на свой счет. Они не понимают, и оттого раздражаются и…боятся.
     — Я…наверно, я поняла.
     Арнахильд кивнул, и дотронулся до моего плеча. Утешение.
     Это неприятное знание, однако необходимое. Как жаль, что я не понимала этого раньше. Барды молчали, скорее всего потому, что и они когда-то через это прошли. Я вспомнила все уроки Арнахильда и Моркханда и сделала абсолютно непроницаемое лицо, даже с легким налетом улыбки.
     — Хорошая работа, - похвалили меня Моркханд, - ты быстро учишься.
     От дроу дождаться похвалы, как от козла молока, и все же я сдержала радостную улыбку.
     — А вот это еще лучше, - кивнул темный и невозмутимо направился к замку.
     Увидев приближающегося к ним дроу, стража сначала немного испугалась, но затем взяла себя в руки, и тот, что повыше и побольше, спросил:
     — Зачем вам понадобилось к мистеру Ларису?
     — Передайте Ларису, - мягко сказал Арнахильд, - что барду нужна музыка.
     — Эээм, хорошо, я передам, - в замешательстве сказал стражник, и, словив какого-то мальчугана, отправив его к градоправителю.
     Через несколько минут этот самый мальчишка подбежал к воротам, и поманил нашу компанию внутрь. Обернувшись, я успела заметить облегчение на лице стража, которое вновь быстро сменилось профессиональным угрожающим ликом. Я усмехнулась и поспешила за провожатым.
     Я хорошо ориентируюсь на местности, довольно неплохо в городах, но вот стоит мне зайти в замок, как меня тут же клинит. Буквально три поворота, и я потеряла направление и уже никогда не смогу найти обратную дорогу. Замок же градоправителя был поистине огромен. Ну да, ему по статусу положено, но все же, как он сам ориентируется в этих хороминах?
     Наконец мальчишка привел нас к огромной позолоченной двери, и спешно умчался, не смотря под ноги.
     — Ну что, скоро у нас вновь будут средства к существованию, - подмигнул мне Арнахильд и открыл дверь.
     Грубо говоря, градоправитель – это маленький князь. А в данном случае, даже не маленький, а самый настоящий. Огромный город, с населением в сто тысяч людей и столько же приезжих, разве это не маленькая страна? Формально, градоправитель должен подчинятся Лорду, на чьей земле стоит город, но на деле, такие большие города как Ротирэн уже давно являются самостоятельными единицами. Так что, для жителей города Ларис является второй персоной после короля. Тем большим было мое удивление, когда я увидела не старого еще человека, который резво вскочил с кресла и бросился пожимать руку входящим эльфам.
     — Арнахильд, старина, как же давно ты сюда не заезжал! О, Калиналасс, хватит строить свою надменную…хм…лицо! Моркханд, приятно снова увидеться! – с каждым восклицанием Ларис все более светлел лицом и веселел. – О, а кто эта прекрасная леди? Арнахильд, почему ты не представил мне свою спутницу?
     — Разве же ты дашь хоть слово сказать? – засмеялся эльф. – Ларис, позволь представить тебе Лоссен, представителя снежных эльфов. Лоссен, это Ларис, градоправитель этого свинарника.
     — Приятно познакомиться! - вежливо кивнул мне градоправитель, явно ожидая чего-то.
     — Мне тоже очень приятно, - чего это Калли так лыбится? Даже невозмутимый Моркханд позволил себе улыбку!
     — Ларис, зря ты ждешь соблюдения этикета. Лоссен наемница, а ты же знаешь, что таким дамочкам ваши светские примочки ну как-то совсем побоку.
     — Как такая прекрасная леди может быть простой наемницей?! – в ужасе вскричал градоправитель. – Самое большее, что должно делать это совершенство – это позировать для художников и скульпторов! Прекрасный, ни с чем не сравнимый лик, который так и проситься на холст…
     — Ну хватит, хватит, - оборвал его Калли, - ты сейчас бедную Лоссен совсем засмущаешь. Она еще не готова для твоих светских слово-извращений.
     — Ну не готова, так не готова, - покладисто сказал Ларис. –Я не ослышался, или Арнахильд и вправду назвал вас снежным эльфом?
     — Вы не ослышались, - сказала я. Этот человек с виду казался таким простым, но в глазах его таился недюжинной ум и цепкость все подмечающего разума.
     — Попозже Лоссен сама тебе все расскажет, - влез в разговор Арнахильд, - а пока давай поговорим о работе.
     Внезапно Ларис преобразился, он стал старше и намного серьезнее, и в нем сразу же проявилась деловая хватка.
     — Что же ты хочешь узнать? – даже голос его изменился, из него полностью исчезли смешливые нотки.
     — Все более-менее важное, что произошло за время моего отсутствия.
     — Вы представляешь, сколько придется рассказывать? – возмутился градоправитель.
     — Ну давай тогда самые значимые события, - покладисто согласился светлый.
     Ларис дернул за приделанный у кресла колокольчик, и в зал почти тут же вбежал слуга. Градоправитель приказал ему принести кресла для гостей и позвать Амориса. Буквально через минуту принесли стулья, а еще через несколько вошел этот самый Аморис. Все это время Ларис перебрасывался с эльфами какими-то только им одним понятными шутками.
     Градоправитель рассказывал какую-то местную байку, когда снова открылась дверь и в нее вошел человек. Я сразу же почувствовала себя странно. Это было похоже на волнение перед битвой, но все же немного не так. Это было как случайная встреча давнего друга. Снежинки во мне колыхнулись и устремились к вошедшему, облепили его и вернулись обратно, но одна все же осталась на нем. Между нами протянулась ледяная связь, очень хрупкая и готовая сломаться в любой момент.
     Наверное, меня выдали расширившиеся глаза, потому что Моркханд тут же наклонился ко мне, и спросил в чем дело.
     — Я…мне кажется…что этот человек – снежный эльф.
     — Почему ты так решила? – тихо спросил темный.
     — Одна моя снежинка осталась с ним, - я просто не могла подобрать более понятного объяснения.
     Моркханд поднял белую бровь, но все же ничего не сказал, а стал внимательно смотреть на вошедшего.
     — Приветствую тебя, Аморис, - Арнахильд встал и пожал человеку руку.
     Потом ритуал приветствия повторился еще два раза.
     — Лоссен, позволь представить тебе главного советника градоправителя Ротирэна Амориса. Аморис, это Лоссен, снежная эльфийка.
     — Не знал, что бывают и такие, - сказал Аморис, поклонившись.
     — Я раньше тоже не знала.
     Ларис и его помощник непонимающе уставились на меня.
     — Пусть сначала Лоссен расскажет свою историю, - сказал Моркханд.
     Я помолчала, собралась с духом и начала повествование.
     — ...И тогда мы решили, что раз я так хорошо могу чувствовать своих собратьев, то мне нужно и дальше путешествовать, и вот теперь я здесь.
     — То есть вы хотите сказать, что любой человек потенциально может быть снежным эльфом? – спросил Аморис с лицом, похлеще чем у Моркханда. Ну как можно быть таким невозмутимым?
     — Нет, не любой. Только сироты. Те, чьи родители доподлинно известны, и если семейное сходство налицо, эльфами быть не могут, так как они родились, а не появились в результате заклинания.
     Люди молчали, переваривая мои слова.
     — Ну, - весело сказал Ларис, - я эльфом быть не могу, потому что как две капли похож на своего деда, чей портрет вы можете видеть в галерее на втором этаже.
     Я посмотрела на Моркханда, и он едва заметно мне кивнул.
     — Аморис, - осторожно спросила я, - вы знаете ваших родителей?
     Человек вздрогнул, и впервые за это время на его лице появилось хоть какое-то выражение.
     — Нет, - тихо ответил он.
     — Аморис, я не знаю, как это лучше сказать, но вы эльф.
     На зал опустилась тишина.
     — Вы уверены? – демоны, в следующий раз это надо будет делать как-то по-другому.
     — Уверена. Но мы можем это проверить. Правда, для этого Моркханду придется вас поцеловать.
     — Не бойтесь, Аморис, я вас не укушу, - без улыбки сказал Моркханд и осторожно, совсем легонько прикоснулся губами к человеку.
     Мне было странно наблюдать этот процесс со стороны. На секунду мне показалось, что от темного к Аморису метнулось белое облачко, но я в этом не уверена. Потом прямо из ниоткуда в воздухе стали появляться снежинки. Их становилось все больше, пока метель полностью не окутала фигуру человека. Она все кружилась и кружилась, но потом начала спадать, а из снежной пелены проступили очертания Амориса. Теперь Арнахильд знал, чего ожидать, и успел вовремя подхватить эльфа. Он усадил его на кресло и отступил на шаг.
     Аморис был…красивым. Будучи человеком, он казался немного странным, искривленным и сухим. Теперь в его лице проявилось благородство, морщины разгладились, а седые волосы превратились в серебряные. Весь его облик выглядел…возвышенным. В общем, как и положено эльфу.
     Веки Амориса дернулись, и он открыл свои огромные, темно-синие, почти черные глаза.
     — Вы…вы все такие яркие. И разноцветные, - он улыбнулся, и его улыбка выглядела как луч солнца на снегу. – Ты зеленый, а ты черный. Ты золотой, такой мягкий…А ты, - Аморис запнулся, как будто не мог подобрать слов. – Ты ослепительная, как лед на реке в солнечный день, как чешуя ледяного дракона, что летит над облаками, как бриллиант, сверкающий в снегах.
     Я никогда еще не слышала о себе такого. И не удивительно, мне еще не доводилось встречаться со снежным эльфом, который впервые видит истинные сущности.
     Аморис вытянул руки и разглядывал их, двигаясь слишком быстро для человеческого глаза. Ларис уже давно сидел в кресле, переводя взгляд с одного эльфа на другого.
     — Я больше их не вижу, - огорчился Аморис, но тут же взял себя в руки. – Что ж, значит, я и вправду снежный эльф. Вот только я совсем не знаю, что мне теперь делать.
     — С этим не должно возникнуть никаких проблем, - сказал Арнахильд, - все обнаруженные снежные должны немедленно отправляться в светлый лес, где им расскажут о том, кто они такие.
     — Подождите-подождите, - воскликнул Ларис. – То есть, вы хотите отобрать у меня самого лучшего советника, человека, который знает очень много секретной информации и просто отправит его к светлым эльфам.
     — Ну, начнем с того, что я уже не человек, - спокойно сказал Аморис. – Да и потом, что я знаю такого, что неизвестно всем дворцовым слугам? А советника ты и нового себе найдешь.
     Похоже было на то, что Аморис удивительно быстро справляется со своим телом. Он уже не двигался слишком быстро, а глаза его посветлели, приобретя фиолетовый оттенок.
     — Но ты должен разобрать свои бумаги, - доводы Лариса становились все менее убедительными.
     — Это дело двадцати минут. Я всегда держу бумаги в порядке.
     — Но кто заменит тебя? – в отчаянии вскричал градоправитель.
     — Следующий на очереди. За вакантное место первого советника всегда идет грызня, так что не тревожься, тебе достанется самый опытный интриган.
     — Но…я не могу отпустить тебя одного! Один ты не поедешь, и точка!
     Вот тут мы призадумались. Возвращаться обратно как-то не с руки, а новоиспеченного эльфа отправить не с кем.
     Я уже начала перебирать знакомых, которые не прочь съездить к границам светлого леса, как двери вновь распахнулись и в зал забежал светлый эльф. Не замечая наших озабоченных лиц, эльф подбежал к градоправителю и рухнул к ногам.
     — Господин Ларис, господин Ларис, - задыхаясь, проговорил Перворожденный, и опять начал хватать ртом воздух. Откуда это он так бежал?
     — Тихо Гираль, тихо. Что случилось? – спросил градоправитель, усаживая тяжело дышавшего эльфа на кресло.
     Наконец Гираль отдышался и смог рассказать, что произошло.
     — Вы же знаете, что у меня жена недавно уехала в светлый лес?
     — Ну как недавно, пару лет уж прошло…
     — Ну я и говорю, недавно. И вот буквально пару месяцев назад она снова приезжала в город.
     — Это я помню, ты у меня еще отпрашивался.
     — Вот именно. А сейчас мне пришло известие, что Заниэн, моя любимая Заниэн беременна и уже подходит срок родов! Вы представляете, Ларис, у меня будет сын! Или дочь!
     Я не знала, кто такие эти Гираль и Заниэн, но искренне была рада за них. У эльфа на лице было такое счастье, что просто нельзя было за него не порадоваться.
     — Это прекрасно, Гираль, но что ты от меня хочешь?
     — Как чего? – ужаснулся непониманию градоправителя эльф. – Господин Ларис, мне необходимо вернуться в светлый лес, я должен быть рядом с моей Заниэн в столь ответственный момент!
     — Ну вот, мы и нашли с кем отправить Амориса в светлый лес.
     — Аморис? Зачем вашему советнику в наш лес?
     -— наешь Гираль, я тебе все по дороге объясню, - подал голос уже бывший главный советник.
     — Аморис?! – удивленью эльфа не было предела.
     — Что за бардак тут твориться, - устало вздохнул Ларис. – Ладно. Езжайте вдвоем в этот ваш светлый лес. А вы, - тут он повернулся в нашу сторону и так посмотрел, что мне тут же захотелось оказаться где подальше. – А вы убирайтесь с глаз моих долой, и чтоб я вас больше не видел. И да, Арнахильд, забери нужные тебе документы, и договорись с госпожой Тхелар, чтобы она в следующий раз прислала кого-нибудь другого. А теперь – вон отсюда!
     И мы решили за благо ретироваться. Мало ли, что взбредет в голову оставшемуся без советника градоправителю?
***
     Вечер в городе – это совсем не то, что вечер на природе.  Солнце не видно за домами, и опускающиеся сумерки служат приглашением для людей, работающих по ночам. Городская стража ходит только по главным улицам, и старается делать это быстро. Ночь – это не их время. Вот вдоль стены дома прошмыгнула тень, огляделась по сторонам и неслышно свернула за угол. Тень решила с нами не связываться, а может просто у нее были другие дела. Улицы были пусты, лишь запоздалый прохожий спешил домой, руками прижимая к себе кошель и нервно оглядываясь по сторонам. А вот пьяный человек, за которым уже крадется ранее увиденная тень. А может и другая, их здесь много таких. А ведь Ротирэн считается одним из самых безопасных городов Центральных земель. Мы шли, тихо переговариваясь, уверенные, что не являемся жертвами многочисленных воров. Ни один из них не рискнет напасть на группу эльфов.
     Мы повернули на соседнюю улицу и тут же услышали громкую ругань. Ругались мужчина и девушка, и слов было не разобрать. Подойдя чуть ближе, я сразу же узнала голоса.
     — Опять Харк с Тел ругаются, - усмехнулся Арнахильд.
     А спор все набирал обороты.
     — Слушай ты, башка твоя каменная, неужели непонятно, что тебя облапошили, как последнего крестьянина?! Где ты видывал такие проценты?
     — Здесь и видывал! Говорю тебе, ведьма недоделанная, этот человек мне обязан, и для меня ему любые проценты не жалко!
     — Чего же он сразу тебе свое хозяйство не отдал? – насмешливо спросила Тел. – Он с такими процентами уже через день тебе до гоблина денег должен будет!
     — Да ты хоть считать умеешь?! Там же весу этого золота – всего ничего, откуда таким суммам взяться?
     — Вы что, уже успели золото заложить? – спросил Калиналасс, подходя к спорщикам.
     — Успели, - мрачно сказала ведьма. – Да ещё настолько выгодно! Жалко только, что не для нас выгодно.
     — О боги, женщина! Ну как ты не понимаешь, что никуда он не убежит, отдаст деньги как миленький!
     — Не понимаю, - отрезала ведьма и вновь повернулась к нам. – Ну, куда пойдем теперь?
     — Нуу…-протянул Арнахильд. – У градоправителя нам ловить больше нечего, шляться по ночному городу это даже для нашей компании опасно…Как на счет того, чтобы завалиться в какую-нибудь таверну?
     — Я целиком и полностью за! – взревел тролль.
     — Тише ты, тебя на другом конце города слышно, - прошипела Тел.
     Наемник возвел очи горю, и резво зашаг в сторону соседней улицы, рассказывая на ходу о замечательной таверне здесь поблизости.
     Наверное, именно его ода той корчме и сыграла с нами злую шутку. И еще фонари, которые давали столько же света посреди улицы, сколько тени по бокам. Они подкрались со всех сторон, тихие, незаметные. Профессионалы. И клинки чёрные, матовые, чтобы не дай боги не сверкнули. Будь проклят закон, запрещающий носить нелюдям оружие в городе! Если бы первым не шел тролль, то я не уверена, чтобы получилось из этой схватки. На него напали сразу четверо. Двое на Моркханда, на остальных по одному. Они нас недооценили.
     Когда убийца кинулся на меня, я замедлила восприятие времени, и благодаря этому успела достать кинжал из тех самых, скрытых ножен и уйти от удара. То ли мне просто повезло, то ли нападавший на меня никогда до этого не охотился на эльфов, но когда он снова замахнулся для удара, я проскользнула под его рукой и нанесла удар в подмышку.  Я была зла, а потому внесла в удар всю свою приобретенную силу. Рука повисла на лоскутке кожи, а меня забрызгал фонтан крови. Все, этот больше не боец. И, скорее всего, не жилец.
     За это время Харк успел расправиться с двумя своими нападавшими, и судя по их виду, он просто-напросто сломал им шеи. Арнахильд и Калиналасс успешно справлялись со своими, стоя спина к спине. Один из ночных убийц метался, пытаясь погасить охватившее его пламя, и еще один просто выл на одной ноте, окруженный странной, непрозрачной пеленой. Ведьма уже бежала на помощь троллю, и тогда я обратила внимание на Моркханда. Я кинулась к нему, но не успела. Убийца нанес молниеносный удар, и темный не успел отклониться. Я видела, как он начал заваливаться на бок, зажимая рукой живот, и в тот же момент мой кинжал снизу вверх вошел в затылок разбойника. Он начал падать, и только теперь я поняла, что это девушка. Причем не просто девушка, а дроу.
     Подняв глаза, я увидела, что Моркханд не упал, а стоит, поддерживаемый мужчиной.
     — Твою мать, - прохрипел эльф, сплевывая кровь.
     — Моркханд! – закричал Калиналасс, подбегая к темному.
     Вытерев кинжал об рубашку убитой мной дроу, я подошла поближе к незнакомцу. В это время он осторожно передавал темного Калиналассу.       
     — Вашему другу срочно требуется целитель. Если вы не против, я могу проводить вас, тут недалеко есть один мой знакомый, который сможет справиться с такой раной.
     Я осмотрела улицу, которая так внезапно превратилась в поле битвы. Все убийцы были людьми, за исключением той темной эльфийки, что напала на Моркханда. И все они были мертвы. Ну или почти мертвы, потому что тот, который был под странной пеленой, уже вряд ли сможет сказать что-то осмысленное. Он сидела на мостовой, раскачиваясь взад-вперед, из раскрытого рта стекала струйка слюны, а остекленевший взгляд не оставлял даже тени надежды на разум.
     — Да, немного переборщила, - досадливо сказала ведьма, подходя к нам.
     — Что произошло? – спросил, подойдя, Арнахильд.
     — Моркханд ранен, - ответила я, и указал на человека, что терпеливо стоял, ожидая нашего решения. - Вот он предлагает отвести нас к хорошему лекарю.
     Светлый окинул незнакомца взглядом, потом посмотрела на Моркханда, что по-прежнему зажимал живот, на капающую кровь, ответил на отчаянный взгляд Калиналасса и кивнул.
     — Веди.
     Лекарь и вправду оказался недалеко. Все то время, что мы шли, Тел пыталась читать заклинания, но каждый раз сбивалась, и со слезами на глазах доказывала, что она ну никак не целитель, и у неё ничего не получается. К тому моменту, когда незнакомец стучал в дверь, Моркханд уже не мог стоять, и силы прямо на глазах покидали его.
     Наконец, дверь открылась, и все закружилось – завертелось в той самой суете, которая всегда сопровождает лечение. После того как Моркханда уложили на огромный стол, нам велели уйти, однако Калиналасса пришлось вытаскивать силой.
     Мы сидели в большой комнате, и пили чай, который нам принесла дочка лекаря. Молчание нарушил незнакомец, который поставив чашку на столик.
     — Наверное, пришло время представиться. Меня зовут Гаррет-тень.
     — Арнахильд, - представился светлый, а потом по очереди указал на остальных. – Лоссен, Телания, Харк, Калиналасс, а тот темный, что лежит сейчас за дверью – Моркханд.
     — Это я уже понял, - кивнул Гаррет.
     — Гаррет-тень…-задумчиво проговорил тролль, - вы, случаем, не вор?
     — Мастер вор, - с достоинством ответил тот.
     — Вот как, - присвистнул Харк. – Ну тогда понятно. Где-то я о вас слышал.
     — Вполне возможно, - пожал плечами мужчина, - в определенных кругах я весьма известен.
     Я тоже о нем слышала. И слухи эти были самыми что ни наесть противоречивыми. А один пьянчуга даже уверял, что он на самом деле бог, который любит разгуливать под личиной простого смертного.
     Я откинулась в кресле, оглядывая нового знакомого. Он был не стар, но уже вполне зрел. Что называется, в самом соку, но вот его виски были седыми. И глаза…такие странные глаза, в них постоянно вспыхивали багровые искры. Некоторое время мы смотрели друг другу в глаза, а потом я не выдержала и отвела взгляд. Гаррет усмехнулся и вновь заговорил.
     — А вы Лоссен, давно вы вновь стали эльфом, или вас обошло страшное заклинание?
     Честно говоря, от таких слов я несколько секунд была в шоке, но уроки светлого и темного эльфов не прошли даром, и я сумела сохранить невозмутимое лицо.
     — Не так давно. Но позвольте поинтересоваться, откуда вы знаете об этом?
     — О, я много чего знаю такого, что вам еще только предстоит уяснить. А информация о сумасшедшем маге отнюдь не является секретной, надо просто знать, где искать
     Он хотел сказать что-то еще, но тут открылась дверь и в комнату вошел лекарь. Он устало опустился в кресло и выдохнул:
     — Жить будет.
     Вздох облегчения вырвался не только у меня, но, похоже, что у всей нашей компании.
     — Жить будет, - повторил целитель, - но стоит такая рана очень и очень дорого.
     Когда он назвал сумму, у меня вырвался истерический смешок. Сколько-сколько?!
     — Вы, случаем не ошиблись? – осторожно поинтересовался Арнахильд.
     — Нет, я не ошибся. И вы не ослышались. Такие раны требуют очень много сил и средств из редких компонентов. И на меньше названной суммы я не соглашусь.
     — Кхм, - кашлянул тролль, и все тут же обернулись к нему. –Ну, это…я про то, что ещё чуть-чуть, и у нас такая сумма будет. Если, конечно, учесть заклад за золото.
     Я быстро прикинула в уме. Если в этом чертовом городе есть хоть одно привидение, то мне не составит труда заработать на нужную сумму. Даже немного останется.
     -Тогда вы случаем не знаете, есть здесь работа для охотника за нечистью? – обратилась я к лекарю.
     — Случаем знаю, - кивнул он, - в местном замке как раз завелось привидение, насколько я слышал, третьей категории, так как уже довело до приступа двух служанок и одного стражника. А награда, как я слышал, составляет один золотой.
     — Один, - загнул палец Харк, - четыре за золото, - еще четыре пальца, - уже пять. Почти хватает.
     — Пошли Харк, - я поднялась со своего места и поманила тролля. – Зайдем в таверну, возьмем оружие и пойдем искать работу. Может, и ты найдешь чего.
     — Мы останемся здесь. Вы же не против? – спросил Арнахильд у лекаря.
     — Нет-нет, совсем не против.
     Я вышла на улицу и вдохнула ночной воздух. После жары и запаха трав в здании он казался просто обжигающе чистым.
     Дверь вновь открылась, и наружу вышел Харк, а за ним Гаррет.
     — Позвольте отклонятся, уважаемая Лоссен. Возможно, наши пути ещё пересекутся, но мниться мне, это будет не скоро.
     И он, в полном соответствии со своим прозвищем, мгновенно растворился среди теней.
     — Мастер, - сказал Харк, глядя на то место, где еще совсем недавно стоял Гаррет. – Говорят, он любой замок вскрыть может.
     — Правду говорят, - раздалось со смешком из темноты, но, сколько я не смотрела, ничего так и не увидела. Мастер.
***
     Нам действительно повезло. Пока мы шли к замку, тролль нашел работу. Я не совсем уяснила её суть, но вроде как надо было кого-то напугать, и рожа Харка как нельзя более кстати подходила на это дело.
     Стражники, после того как уяснили, зачем мне понадобилось посреди ночи в замковые подземелья, послали за казначеем, или кто там в замках подобными делами занимается. Он разъяснил мне что к чему, в награду за выполненное дело пообещал два золотых, за невыполненное казенный гроб и похороны и вновь отправился на боковую.
     И вот уже как час я брожу по чертовым подземельям, пытаясь выманить зловредного призрака или хотя бы найти его останки. В том, что это именно неупокоенный дух, я не сомневалась.
     Пройдя очередной поворот, я наткнулась на оставленную мной же метку, хотя не возникало никаких сомнений, здесь я ещё не была.
     — Кто же это шутки такие изволит шутить, - вслух сказала я и три раза повернулась против часовой стрелки.
     Пусть дипломированные маги и смеются, но старые бабушкины способы работают. Вот и сейчас, стоило лишь мне закончить последний поворот, как из-за угла показалась перепачканная сажей мордашка.
     — Много видал, а вот такого еще не доводилось! – пропищала мордашка и мигом оказалась возле меня.
      При ближайшем рассмотрении оказалось, что у мордашки имеются тоненькие ручки и ножки, а также похожее на паучье брюшко.
     — И мне такого еще не показывалось, - пробормотала я, однако существо услышало, и гордо выпятило…э…грудь?
     — А то! Я такой единственный!
     — Как звать то тебя, единственный? – усмехнулась я. Понятно дело, что настоящего имени своего он мне не скажет, но надо же как-то его называть.
     — Зови меня Кузя!
     — Кузя так Кузя, - покладисто согласилась я. – А ты случаем не домовенок, Кузя?
     — Нет, не домовой! Я ж говорю, я такой единственный!
     — Скажи-ка мне Кузя, а не знаешь ли ты, где тут призрак бродит? Дух неупокоенный, тут ли его кости лежат?
     — Были тут кости, да растащили все.
     Стооооп. Что значит растащили? Кто растащил? Что за ерунда, кому кости в замке могли понадобиться?
     — А кто растащил, не знаешь? – вновь спросила я домовенка.
     — А не знаю, да вот как растащили, так и дух появился. Ходит, ругается, а найти не может, - Кузя прыгал на своих тоненьких ножках, и чуть ли не в пляс пускался. Вот же непоседа.
     — А найти ты их можешь? – ну надо же попробовать, а вдруг получится?
     — Конечно могу! А что мне за это будет?
     А вот это уже проблема. Так, что у меня с собой есть…
     — Ну а что ты хочешь? – вопросом на вопрос ответила я.
     — Историю хочу! Мне никто и никогда не рассказывал историй!
     Ну, историю рассказать это не проблема, главное вспомнить какую покороче.
     — Хорошо, будет тебе история. А сейчас принеси мне все кости, что дух неупокоенный ищет, - а то мало ли, каких тут костей в подземелье на валяется.
     Кузя тут же умчался, а я села на пол и достала из ножен свой меч. Хороший меч, но он больше не мой. Неудобен, так его растак, а это худшее, что может быть.
     Мысли текли плавно, я плавала в тех самых эльфийских грезах, попутно водя точильным камнем по лезвию, когда раздался грохот, и мне под ноги высыпали целую кучу человеческих костей.
     — Вот! – гордо пискнул Кузя, и тут же из-за поворота вылетело привидение и бросилось к своим костям.
     — Воооот онииии, нашлииииисссссь, - шипело привидение, нежно поглаживая свои останки. Ну как поглаживая…проходя сквозь них. – Как отблагодарить мне тебя, Перворожденная?
     От как, еще и отблагодарить…
     — Расскажи Кузе историю. Да смотри, чтоб интересно было!
     — Ну что же… тогда я расскажу тебе историю своей жизни…
     Кузя запрыгал вокруг привидения, а потом уселся и приготовился слушать. Про меня домовенок совершенно забыл, чему я была только рада.
     Искать обратную дорогу пришлось долго. А вообще, путь обратно был самым сложным в этом деле, за которое я получила целых два золотых, как только казначей убедился, что привидение и в самом деле им больше мешать не будет. Как он в этом убедился я не знаю, но примерно через полчаса после моего выхода из подземелий деньги были у меня.
***
     С троллем мы договорились встретиться в таверне «Стальной дракон», в которой всегда раньше останавливались. Когда я подошла к корчме, проходящий мимо стражник фонарем осветил вывеску, сделав нарисованную на ней страхолюдину и вправду похожей на стального дракона. Я открыла дверь, и на меня тут же обрушился поток шума и запаха, свойственный любому трактиру в предутренние часы, когда большинство посетителей уже готовы вот-вот отрубиться или ввязаться в драку. И вопреки распространенному мнению, первое происходит намного чаще, чем второе. Увидев эльфийку, посетители несколько примолкли, но Харк разрядил обстановку, встав из-за стола и заорав на весь зал.
     — А вот и наша Лоссен! Давай, ушастая, к нам за стол, праздновать будем!
     Я пробралась к столу, за которым сидели, помимо Харка, еще три человека, одним из которых был тот самый наниматель. Ну как сидели...один лежал, второй вроде как еще держался, а наниматель безуспешно пытался встать, приветствуя даму, то бишь меня. А чего они хотели, пить с троллем - это уметь надо.
     — Лоссен, родная, ты не представляешь, что ночью было! - начал громогласно рассказывать тролль.
     — И что было? - спросила я, жестом подзывая разносчицу, - пива, светлого.
     — Я тебе щас такое расскажу, такое! Ты вот только на, попробуй сначала, - и Харк протянул мне кружку, в которой плескалось что-то темно-синие и со странным запахом.
     — Что это? - спросила я, с подозрением оглядывая предложенное.
     — Синий грог! Его варят на востоке, и он стоит как тирилийское вино!
     — Так Тирилия же тоже на востоке, - все еще недоверчиво сказала я.
     — А то! - с пьяной уверенностью сказал тролль. - На вот тебе и тирилийского! - и Харк зграбастал кружку спящего на столе парня.
     Я все-таки сдалась и попробовала сначала вино, а потом и этот странный грог.
     — Неплохо, - одобрила я. - но все же интересно, из чего его варят.
     — Из того...ну...этого...ну, того самого...ну ты поняла да? А на вот еще попробуй!
     Я так и не поняла, из чего его варят, но Харк уже протягивал мне очередной напиток. От него так и несло жаром, он напоминал о лете. Но стоило только попробовать, как я тут же поняла, что это.
     — Мед! И весьма вкусный, - я выпила всю кружку и вновь посмотрела на тролля.
     — Ну как?
     — Что ну как? - переспросила я.
     — Как ты? Пьяна?
     Ах вот оно что! Напомнить ему, что меня уже не так легко напоить?
     — Харк, с некоторых пор я можно сказать, что не пьянею, так что…
     Договорить он мне не дал, с громким кличем вытянув откуда-то из-под стола странной формы глиняную бутыль.
     — Попробуй вот это!
     — Что это?
     Я осторожно приняла бутыль и принюхалась к содержимому. Харк загадочно молчал, и мне пришлось повторить вопрос.
     — Ты ни за что не догадаешься! - возвестил он с довольной рожей. Правда, быстро сдался под моим угрожающим взглядом. - Это слюна дракона!
     Я чуть не выронила бутылку и ошарашенного уставилась на тролля.
     — Какая, к гоблину, слюна, Харк?!
     — Самая что ни на есть настоящая! По рассказам эта бодяга даже дракона с ног свалить может!
     — Так это его же слюна, почему он от нее пьянеет? - озадаченно спросила я, так и сяк крутя бутылку.
     — Ну а я откуда знаю? Из-за пряностей, наверное. Короче гоблин с ней, со слюной, ты просто попробуй!
     — Только после тебя
     Я протянула бутыль троллю. Он осторожно, словно величайшее сокровище, взял ее и сделал небольшой глоток. Потом закрыл глаза и видимо прислушивался к ощущениям.
     — Ну как? - спросила я.
     — Зашибись!
     Я хмыкнула, услышав такую характеристику странного пойла. Забрав бутылку, я сделала осторожный глоток.
     В моем рту определенно горел огонь. Первые секунды так точно. А потом обволакивающая пряность южных напитков потушила его, и во рту стало сладко-сладко, как будто я съела очень много меда. А потом появилась такая горечь, что я была готова выпить что угодно, лишь бы ее заглушить.
     Увидев мои взмахи руками, тролль подал мне целую кружку очередного напитка. Я залпом осушила ее, горечь начала проходить, и только теперь я осознала, что подлый тролль подсунул мне пустынное вино!
     — Харк!
     — Что, не понравилось? Ты просто не ценитель. Подождала бы еще немного, и горечь стала бы соленой, а потом...
     Я не дала ему договорить, сграбастав за грудки и приподняв над стулом. Все в таверне тут же заткнулись, с ужасом глядя на хрупкую эльфийку, поднявшую здоровенного тролля.
     — Зачем ты мне подсунул пустынное вино? Где ты вообще его взял?
     — Там же где и все остальное, - ошарашенно ответил Харк. Похоже, он тоже не ожидал от меня такой прыти.
     Я осторожно, чувствуя некоторую дрожь в руках, усадила тролля на место.
     Все вокруг начинало крутиться, вращаться и растягиваться. Усилием воли я попыталась этот процесс прекратить, но стало только хуже.
     — Хааарк, - протянула я. - нам же идти надо, нас же ждут...
     И я попыталась встать. Не получилось, и я рухнула обратно. От обиды я заплакала, да так, что троллю пришлось поить меня пивом, чтобы успокоилась. После этого я еще несколько раз порывалась встать и куда-то пойти, но тролль был начеку, и каждый раз усаживал меня обратно. Вроде бы кто-то начал наезжать на нас, и говорить, что пьяных эльфов не бывает, за что Харк дал ему в рожу. Началась драка, которую я благополучно переждала под столом. Правда, когда тролль швырнул этот стол в группу особо наглых гномов, мне было несколько неуютно, но потом это прошло. После драки я помню только момент, когда эти самые гномы братались с Харком, а потом меня поглотила тьма.
***
     Проснулась я от того, что кто-то тряс меня за грудки и грязно ругался. Через некоторое время я узнала Тел, а потом события прошлого вечера дошли до меня во всей своей красе.
     — Ага, очнулась! - довольно провозгласила ведьма.
     Я села, и обвела взглядом таверну.
     Пара столов, всего одна лавка да стойка - вот и все, что уцелело. В паре метров от меня спала давешняя компания гномов, возле которых сладко посапывали те трое, что сидели с нами за столом. Пока я оглядывалась, ведьма продолжала ругаться, но теперь уже в адрес тролля.
     — Мы по всему городу вас ищем, беспокоимся, а они тут бухают! Да не просто пьют, а нажираются как свиньи!! Ты где столько пойла взял?! Драконья слюна, это же яд!! А ты? - Тел снова повернулась ко мне. - Ты же уже знаешь, как на тебя действует пустынное вино, зачем пила?!
     Я сделала абсолютно невозмутимое лицо и с достоинством сказала:
     — Я не знала, что пью.
     Ведьма будто поперхнулась, потом ошарашенно уставилась на меня, а потом, как ни странно, успокоилась.
     — Ладно, после расскажете, что у вас тут было. Деньги-то хоть достали?
     — Да, у меня два, и у Харка еще сколько-то.
     Тел тяжело вздохнула и недовольным голосом сказала:
     — Не обманул твой ростовщик, принес деньги. Мы сейчас же отправимся к лекарю и отдадим ему деньги. Как только Моркханду станет лучше, сразу же уедем.

Глава 8

     Жгли морозный воздух, свистом лес будили,
     Наносили жаром на снега ожог!
     По дверям стучали по полям ходили,
Выжигали тропы где пройдется Бог!
     Невидь «Ожог»
     Выехали мы как стемнело. Моркханд уговаривал нас выехать сразу же, однако Калиналасс был непреклонен. Он бы продержал нас тут еще дня два, но темный заявил, что вполне способен усидеть на коне, а город его угнетает. Стражники выпустили нас беспрепятственно, однако пялились еще больше, чем когда мы въезжали.
     Далеко, правда, мы не отъехали. Было новолуние, да к тому же непонятно откуда взялись облачка (ну вот почему их не было, когда мы ехали днем?) и единственным, кто хоть что-то видел, был дроу. А уж когда мы попали под сень деревьев, стало понятно, что дальше двигаться бессмысленно, если мы не хотим угробить лошадей и себя заодно.
     Мы продвигались на север, и лето уже подходило к концу, поэтому было решено развести костер. На мой взгляд, самое лучшее, что вообще дает магия - это возможность развести и поддерживать огонь в любую погоду.
     Да уж, костер у нас получился на славу, впору хоровод водить. На безопасность мы благополучно наплевали, кого нам боятся? Хотя оказывается есть кого...
     — Как вы думаете, зачем нас заказали? - первым поднял тему Калиналасс
     — Да, интересно, кому же ты дорожку перебежал, ушастый, - хохотнул тролль
     — Ты бы не сильно тут веселился, Харк, - ответил Арнахильд, - нападали-то на всех.
     — Ага, причем меня сочли явно самым опасным, раз послали аж четырех.
     — А, по-моему, в таком случае они отправили бы на тебя дроу, а она почему-то напала на Моркханда
     — Серьезно? - удивилась Тел. - Я даже не заметила, что это был не человек
     — Ну а кто же еще мог ранить мистера-профессионала-во-всем, если не другой такой же профессионал, - насмешливо сказал Харк, хотя я могла бы поклясться, что до этого момента он и не предполагал о расе ранившей темного девицы.
     — Судя по всему, они исходили из внешнего вида или еще чего такого, - предположил Арнахильд, - потому что для Тел одного было явно маловато, да и для Моркханда двух тоже, если бы одна, конечно, не была Илиитири
     — Одна воительница-дроу стоит десятка людей, - подал голос Моркханд, - и если бы она напала на кого-то другого, то мы бы сегодня были здесь не в полном составе.
     Все ненадолго замолчали, переваривая осознание опасности. Да, уж, как-то поздновато оно пришло.
     — И все-таки, - нарушил молчание Харк, - кто же нас заказал?
     — Я вижу, что предположений ни у кого нет? - темный обвел нас тяжелым взглядом своих красных глаз.
     Все помотали головами. Похоже, никто, как, впрочем, и я, так и не смог понять, кому мы могли так насолить.
     — Тогда нечего ломать ночью голову. С вашего позволения я сегодня дежурить не буду.
     Мне выпало бодрствовать второй. Укладывались мы, естественно, долго, пихаясь локтями и переругиваясь. Наконец, когда все успокоились, а тролль успел и захрапеть, я поняла, что спать совсем не хочу. Некоторое время я стойко лежала, а потом начала ворочаться. После того, как я третий раз провернулась против своей оси, злая ведьма с рычанием так двинула меня в бок, что я решила за благо пересесть поближе к огню.
     — Чего не спишь? - тихо спросил Арнахильд, которому выпало дежурить первому.
     — Выспалась под столом, - усмехнулась я.
     — Да, Тел нам рассказала, как вас нашла, - засмеялся светлый.
     — Он подпоил меня хитростью! - возмутилась я.
     — Ну да, ну да...
     Я ткнула в него кулаком, но он перехватил мою руку и вынудил меня упасть на его колени.
     — Ах, какая неловкая наемница!
     — Ну хватит уже издеваться!
     — Ладно, - лаконично ответил Арнахильд и отрешенно уставился на огонь.
     — Вот смысл выставлять дозорных, когда мы развели такой огромный костер? - проворчала я.
     — А ты попробуй вслушаться в ночь, и тогда ни один человек не подойдет незамеченным
     — Но мы же сейчас разговариваем, а значит и слушать лес тоже не можем.
     — Когда-то один ведающий - это был не Моркханд - научил меня раскидывать мысленную сеть. Но, насколько я знаю, снежные абсолютно невосприимчивы к ментальной магии.
     Он немного помолчал.
     — Магия разума - это колдовство людей, так сказал мне тот ведающий. Однако сам он весьма активно ею пользовался. А еще у него, в отличие от большинства светлых, основной силой был огонь.
     — Люди придают огню намного большее значение, чем эльфы, - задумчиво проговорила я.
     — С чего ты взяла? - улыбнулся Арнахильд.
     Я не видела его лица, но улыбку просто чувствовала
     — Все эти праздники, Бельтейн, оба солнцестояния, да вообще все. На праздники люди жгут костры.
     — Это все потому, что без огня им не выжить. Люди боятся холода, тогда как эльфы намного легче его переносят, не говоря уже о снежных. Люди боятся диких животных, а эльфы, особенно лесные, водят с ними дружбу. Люди плохо видят ночью, дроу же могут использовать инфракрасное зрение. Огонь для людей - это сила.
     — В детстве я любила праздники. Мы с подружками водили хороводы у костра, пока все вокруг не сливалось в один огненный круг.
     — Круг огня... - голос эльфа был настолько отстраненный, что я даже обернулась посмотреть.
     Он не мигая смотрел на костер, а в зрачках плясало пламя.
     — Когда-то я написал песнь об огне. Но еще ни разу ее не пел.
     — Почему?
     — Не хотелось
     — Спой сейчас, - попросила я с замирающим сердцем.
     Он помолчал немного, а потом скорее не запел, а начал рассказывать. Это была песнь жизни, а что же еще праздновать людям, как не этот величайший дар богов?

Круг огня, круг огня!
Идём туда, идём сюда,
Хороводы у костра
Жизнь одна, жизнь дана!

Праздник светлый, праздник ясный
Быстротечный и прекрасный.
Жизнь одна, жизнь дана!

Под луной и у свечи,
Под березой, у реки
Хороводы у костра
Круг огня, круг огня!

Ночь темна, ночь одна,
Ветер, звезды и луна
Жизнь одна, жизнь дана!

Корни-ветви, руки-ноги,
Всё запутано, О Боги!
Хороводы у костра
Круг огня, круг огня!

Осень далека, осень не видна
Праздник света и огня
Жизнь одна, жизнь дана!

Кто же спит,
Кто сны вещие глядит?
Кто всё знает –
Тот молчит!

Круг огня, круг огня
Жизнь одна, жизнь дана!
Круг огня – жизнь дана!


     Мы надолго замолчали. Я смотрела в огонь, и пляшущие языки пламени завораживали меня все больше и больше. Мне было так уютно лежать на нем, в кои-то веки я чувствовала себя защищенной. Сама не заметив как, я заснула тем самым сном, что как будто наяву, эти прекрасные грёзы.
     Как только Арнахильд пошевелился, я тут же очнулась, и вопросительно посмотрела на него.
     — Твоя смена.
     Я кивнула и одним плавным движением приняла сидячее положение. Немного времени спустя я отошла подальше, и принялась обходить наш скромный лагерь по кругу. Каким-то образом я успела прекрасно выспаться.
     В лесу завыл волк, к нему тут же присоединился другой, затем третий, и вскоре вся стая пела свою песню. Они пели долго, но все же, и их песня закончилась. Тогда я разбудила Харка, легла рядом со светлым, и провалилась в черные объятия сна.
***
     Я лежала с закрытыми глазами, и в глубине души знала, что уже утро, но свет, сочащийся сквозь глаза доказывал обратное. Наконец я не вытерпела и открыла глаза, и тут же поняла, что меня так смущало. Все небо было затянуто тучами!
     Я вскочила и с радостным лицом подошла к греющейся у последних остатков костра Тел.
     -Как могло так похолодать всего за одну ночь? – спросила ведьма, зябко кутаясь в своем балахоне.
     — А, по-моему, сейчас замечательная погода. Наконец-то не жарко!
     Ведьма косо взглянула на меня и горестно вздохнула.
     — Ну да, ты же у нас не теплолюбивая, тебе хорошо…
     В ответ на это я только фыркнула. А что еще тут скажешь?
     Достав из сумки гребешок, Телания принялась с ожесточением расчесывать свои густые рыжие волосы. В очередной раз вырвав клок волос, она опустила руки и со слезами в голосе сказала:
     — Всё, я больше не могу. Ну что за напасть такая! Вот представь, для того, чтобы расчесать волосы, мне приходится пользоваться заклинаниями! И это называется не тратьте магию в пустую, ага…
     — А в чем собственно проблема?
     Ведьма потрясла гребешком, как будто угрожая кому-то невидимому
     — Вся проблема в том, что ни один гребень не берет мои волосы, настолько они густые. Тебе-то хорошо, хочешь расчесывайся, хочешь нет, волосы все равно идеальные.
     Я со смехом дотронулась до своих новых волос. Да, и вправду, теперь с ними стало очень легко. Прямые, гладкие, серебристо – белые и абсолютно не путающиеся.
     — Хочешь я тебе помогу?
     Тел с обреченным видом протянула мне гребень, явно не веря, что я смогу ей хоть чем-то помочь.
     У нашей магички были прекрасные волосы, глубокого рыжего цвета, как медь, что продают гномы, густые и невероятно вьющиеся. Я медленно, прядь за прядью, распутывала её кудряшки. Это и в правду было трудно.
     — Попробуй сначала пропустить их сквозь пальцы, - услышала я голос Моркханда. И когда только успел проснуться?
     Я последовала его совету, и пальцы тут же зацепили клок.
     — Нет, не так.
     Моркханд подошел и забрал у меня гребень. Всего несколько неуловимых движений, и прядь выглядит так, будто над ней и вправду поработали магией.
     Через несколько минут на голове Телании распустился огненный цветок, лепестки которого спускались ей на спину, и переливались при каждом движении.
     — Это что, - с благоговейным трепетом спросила ведьма, - какая-то особая эльфийская магия?
     — Нет, - усмехнулся темный, - просто многолетняя практика. Длинные волосы – это норма вещей для эльфа, но их очень часто можно использовать как оружие. Например, вплетать в косы острые лезвия. Правда, такая прическа требует большого опыта и хладнокровия, особенно если лезвия отравленные. Поэтому в бою никогда не стоит хватать дроу за волосы, вам же хуже будет.
     Телания все еще не могла прийти в себя, а вот я взяла слова темного на заметку. Мало ли что.
     Вскоре проснулись и остальные. Немного посовещавшись, мы приняли решение продвигаться на юг, к горам гномов. Направление ничем не лучше и не хуже других.
***
     Вот уже больше недели мы пробираемся на юг. Едем очень медленно, а куда нам торопится?
     Мы объехали уже очень много деревушек, но ни в одной не встретили потенциального снежного эльфа. Зато мы уже разработали план, что делать, если мы все-таки найдем моих сородичей. У нас в достатке было всяких разнообразных бумажек, и Телания с Моркхандом разработали заклинание, которое показывало карту местности, но только когда бумажку брал в руки снежный эльф. Когда мы найдем заколдованного эльфа, то Телания поставит на него метку, даст карту, и расколдованный сможет дойти до светлого леса, не боясь заблудится. Все гениальное просто, как сказал Арнахильд.
     Оказывается, путешествовать с менестрелями очень интересно, а главное, беспроблемно. В каждой деревушке, что мы проезжали, нас привечали, несмотря на то что большинство из нас были эльфами. Кормили в тавернах нас тоже бесплатно, и за комнаты мы не платили. Еще даже и денег заработали. Как объяснил мне Калиналасс, музыка приманивает местных жителей, и трактир с лихвой окупает наше бесплатное питание. Магу тоже рады в любом селении, пусть даже боевому. Конечно, а кто же еще поможет вывести всяческих нежелательных гостей вроде клопов и тараканов? Правда, после каждого такого изгнания Телания впадала в тоску, и начинала жаловаться на то, что она боевой маг, а не бытовая заклинательница, однако изгнание тараканов удавалось ей на все 100.
     Мне тоже довольно часто доставалась работа, почему-то в этой местности развелось приличное количество всяческой нежити, и куда только королевские егеря смотрят? А вот Харк заскучал. Кому в этой глухомани нужен тролль-наемник? От тоски Харк даже несколько раз выходил со мной на охоту, но нежить каждый раз каким-то магическим образом чуяла, где он засел, и неизменно нападала. Признаюсь, мне было сложно подстрелить вурдалака, который резво убегал от матерящегося на все лады и размахивающего мечом тролля. После трех таких экстремальных засад я послала тролля куда подальше, и он особо не сопротивлялся.
     Жара немного спала, и снова стало возможно продвигаться днем, не рискуя получить тепловой удар. Вечерело, когда мы подъехали к очередной деревушке, запрятанной в этих бесконечных лесах и полях. Мы весело болтали и смеялись, когда я снова почувствовала это ни с чем не сравнимое чувство снежного вихря внутри. Я тут же замолчала и резко осадила Маркуса.
     — Что случилось? – тут же посыпались вопросы от забеспокоившихся друзей.
     — Снежный. Где-то недалеко.
     Я слезла с коня и начала поворачиваться вокруг своей оси. Снежинки явно тянули в направлении деревни. Взяв Маркуса за уздцы, я медленно начала продвигаться вперед. Все остальные, храня гробовое молчание, также медленно двинулись за мной.
     Небольшой холмик, с которого мне открылся живописный вид на небольшое озеро и канаву рядом с селом. А в канаве лежал в стельку пьяный человек, к которому устремились мои снежинки.
     — Он, - я указала рукой на пьяницу.
     — Я не буду его целовать, пока он такой грязный, - спокойно заявил Моркханд.
     — Ну значит придется его помыть! – весело сказала Тел, делая какие-то пассы руками.
     Не успела я спросить, что она собирается делать, как на пьяного обрушился целый шквал воды, судя по всему взятой из соседнего озера. Средство оказалось весьма действенным, потому что человек тут же вскочил, и начал хватать ртом воздух. Не успел он ничего сказать, как к нему подошел темный и поцеловал. Человек так и остался стоять, раскрыв рот и выпучив глаза. Пару минут ничего не происходило, а потом я заметила снежинку. Затем еще, и еще. И вдруг резко взметнувшийся вихрь скрыл от наших глаз преображение, и еще через пару минут на руки Арнахильда упал бессознательный полуэльф.
***
     — Такого просто не может быть! – Моркханд явно пребывал в крайней степени замешательства, раз так явно выражал свои эмоции. – Это невозможно чисто теоретически!
     — Однако практика явно опровергает это, - Арнахильд шел рядом с конем, через седло которого был перекинут полуэльф.
      Собственно, спор возник именно из-за него. По утверждению темного, существование снежного полуэльфа невозможно.
     — Разница температур, - доказывал дроу, - все дело в разнице температур. Для обычного человека снежный эльф слишком холодный, у них разница температуры тел составляет порядка 18 градусов! Единственная раса, с которой снежные могут иметь потомство – это светлые эльфы! А вы говорите про человека! Нет, это просто невозможно!
     Но как только полуэльф начал подавать признаки жизни, темный тут же замолчал и вернул на лицо свою непроницаемую маску. Глядя на него сейчас, я бы никогда не догадалась, какая буря эмоций была перед нами только что.
     — Ой, - сказал расколдованный, и в мгновение ока слетел с лошади.
     Мы все остановились, выжидающе глядя на него. Он был довольно красивый, но какой-то странной, неправильной красотой. Лишь слегка заостренные уши, огромные, невероятно лилового цвета глаза и очень завораживающие движения. Нет, один из его родителей явно не эльф, но и не человек, это точно.
     — Вы…вы такие яркие…- на лице полуэльфа было восторженное выражение, которое быстро сменилось испугом. – Ой, - снова сказал он и…опять рухнул без чувств.
     — Ну что за нервное создание, - проворчал Арнахильд, снова перекидывая полуэльфа через седло.
     Мы наконец подошли к таверне, а за нами уже тянулся десяток зевак, тихо переговариваясь и указывая на полуэльфа. Похоже, его кто-то узнал.
     Мы вошли в трактир, и как только хозяин узнал, что мы менестрели, нас тут же заверили в искренней любви, и в подтверждение принесли горячего супа с горохом. Мы усадили полуэльфа за стол, и то ли от сидячего положения, то ли от запаха еды он тут же очнулся.
     — А… кто вы такие?
     — Мы путешествующие менестрели, - сказал Арнахильд, - вот эта снежная и тролль – наемники. Девушка – боевой маг.
     — А я…я снежный эльф, так? – протянул расколдованный
     Естественно, все тут же ошарашено уставились на него, даже Моркханд.
     — Меня зовут… Аниэн, я полуэльф… Меня задело заклинание, когда я в составе авангарда пытался прорваться к сумасшедшему магу! Да, я помню! Командующий умер, и как старший по званию, наступление повел я! А потом…о боги…целая жизнь прошла…
     Мы сидели раскрыв рты. В таверне повисло тяжелое молчание. Затем Моркханд откашлялся, и обратился к Аниэну:
     — Позволь спросить, Аниэн, ты ведь не чистокровный эльф?
     — Нет, я полукровка. Моим отцом был высший вампир, он погиб в северных горах, еще до войны с магом восхода
     — Тогда это все объясняет, - спокойно кивнул темный.
     — Все объясняет? – ехидно спросил тролль. – Объясняет даже то, что он помнит всю свою жизнь, хотя, например, вот Лоссен не помнит ничего?
     — Вы тоже были заколдованы?  - спросил Аниэн.
     — Да, я только совсем недавно вновь стала эльфом.
     — Вы очень красивы, даже для эльфа. И похожи на нашу принцессу, хотя она наверняка уже стала королевой.
     — Спасибо, - сказала я. А что еще можно тут ответить?
     Как-то сам собой разговор перетек в поедание супа, и на некоторое время мы все замолчали, поглощенные едой и своими мыслями. В таверну стали подтягиваться местные, и Арнахильд принял решение дать выступление, а потом уже что-то решать.
     Каждый раз, слушая их музыку, я поражалась все больше и больше. Раньше я просто не представляла, что можно так красиво играть и петь. Голос Арнахильда был чистейшим, чарующим и завораживающим. И задорным, когда играла веселая музыка. Или грустным, когда песня была невеселая. Не знаю откуда, но местные всегда угадывали род наших занятий. Спустя примерно час после начала выступления, ко мне и Телании стали подходить абсолютно разнообразные личности. Однажды ведьма пожаловалась мне, что на каждое посещение деревни приходится примерно пять просьб о приворотном зелье, одно об отворотом и около десяти просьб об изгнание насекомых и мышей из дома. И очень-очень редко просьбы о чем-то действительно серьезном.
     — Мне приходится в каждом доступном месте закупать как можно больше горицвета, из которого я делаю приворотное. У меня уже этот рецепт в печенках сидит!
     — И как, помогает зелье-то? – спросила я.
     Тел посмотрела на меня как на умалишенную, а затем тоненько захихикала, издевательски так.
     — Ну конечно нет! Как ты вообще могла этому поверить.
     — Ну…-смущенно протянула я.
     — Баранки гну, - отрезала ведьма. – Приворотное зелье – несуществующая вещь. Никого нельзя принудить испытывать какие-либо чувства с помощью простенького зелья. Для того, чтобы заставить кого-либо полюбить, нужна очень серьезный уровень в магии разума, не меньше магистра третьего уровня. А может даже, архимага. Да и то, на некоторые расы магия разума не действует, на снежных эльфов, например.
     Тут к нам подошел очередной проситель, и разговор пришлось прервать. Не смотря на наш довольно мирный внешний вид, местные жители всегда относились к нам с опаской. Ну, к магам везде так относятся – уважают и боятся, а вот на счет эльфиек…Как мне сказал Арнахильд, они робеют от моей внеземной красоты, а Харк заявил, что они просто замерзают рядом со мной. С последним, кстати, уже возникла неприятная ситуация. Один пьяный мужик, видимо на спор, решил меня полапать. Не усела я отреагировать, как он побежал по улице, во всю глотку вопя, что я отморозила ему руку. И правда, рука была сильно обморожена, и только волшебный огонь Моркханда помог сохранить мужику конечность. После того случая я старалась избегать тесных контактов с нетрезвыми представителями людской расы. Моркханд сказал, что это естественная реакция на неприятное прикосновение, и что он, когда был молодым и горячим, однажды спалил одному типчику полруки. В общем, приятного мало, но контролировать можно. А еще это в очередной раз доказало мою предполагаемую способность к управлению природной магией.
     — Кхм-хм, - откашлялся очередной проситель. Хотя, почему проситель? Они же нам платят по мере возможности.
     — Вы что-то хотели? – невозмутимо поинтересовалась Тел.
     — Кхм-хм-хм, - со всей силы закашлялся мужичок.
     — Вам что, микстуру от кашля заварить? – все так же невозмутимо спросила ведьма.
     Наконец мужик прокашлялся и смог членораздельно высказать свою просьбу. Надо признать, она была далеко не тривиальной.
     — Понимаете, госпожа маг, у нас возле селения оборотень завелся, так я вот все спросить вас хотел...ну…это…как бы так получше…
     — Оборотнями у нас занимается она, - Тел указала на меня.
     — Нет-нет, - испугался мужик, - я не поэтому. Я просто хотел спросить, нет ли средства какого, против обортизма-то? А то родственник он мне, жалко все-таки, хороший парень был.
     Вот это было неожиданно.
     — Ну понимаете… - протянула Тел, явно не зная, как ему ответить, - такое средство не то, чтобы не существует, но оно очень редкое и слишком дорогое, чтобы я могла вам его приготовить. Слишком редкие ингредиенты, не встречающиеся в нашей части света. Даже если я достану их, нет гарантии, что он полностью излечится. Да и достать их я смогу не раньше следующего года.
     — А…ну тогда…извините за беспокойство…и если…вдруг он вам встретится, не убивайте его, ладно? Хороший ведь парень, работящий, добрый…
     И мужик ушел, оставив нас в легком замешательстве.
     — Вот и нанимайся потом на уничтожение всякой нечисти. Рано или поздно все равно окажется, что это чей-то брат, сват или друг.
     — Да уж, - сказала Тел, - оборотни — это вообще очень скользкая тема. Я когда училась в Академии, нам всегда говорили, что с ними лучше не связываться. Для магии они неуязвимы, и в зверином обличье зачастую сохраняют разум.
     — Так зачем они нападают?
     — Есть несколько видов так называемых оборотней. Те, что получили заболевание в следствии укуса, и те, кому оно передалось по наследству. А последние, в свою очередь делятся на контролируемых и неконтролируемых. Некоторые наследственные могут превращаться по-своему желанию, и почти не зависят от цикла луны. Неконтролируемые наследственные тоже не опасны, так как не приобретают той самой звериной ярости. А вот укушенные самые опасные и агрессивные. Ситуация похожа на ту, что с вампирами.
     — Кстати, насчет вампиров. Наш свежерасколодованный – полуэльф-полувампир. Как такое возможно?
     Телания покосилась на Аниэна, с блаженным видом слушающего музыку. Не смотря на расслабленный вид, глаза его были приоткрыты, и он зорко наблюдал за всем окружающим.
     — Этот Аниэн вообще личность исключительная. Как ты может знаешь, высшие вампиры вполне способны обходится без крови, и температуру тела они с легкостью контролирует, так что союз со снежным эльфом вполне возможен, но вот результат…
     — Здесь есть несколько нюансов, - темный подошел абсолютно неслышно.
     Я обернулась в сторону выступающих. Калиналасс выводил замысловатую мелодию, а Арнахильд ждал, когда придет очередь его волшебного голоса. Барабаны в этой композиции не нужны, поэтому Моркханд присоединился к нам.
     — Проблема в том, что вампиры и эльфы – суть противоположности. И очень интересен тот факт, что вампиры – существа с исключительной способностью к магии разума, а снежные – невосприимчивы к ней. И как на счет крови?
     — Однажды я попробовал кровь, – подал голос Аниэн.
     Он что, слышал весь наш разговор?
     — И как тебе? – со своим фирменным лицом спросил Моркханд.
     — Вино вкуснее, - ответил полуэльф, и потянулся к кружке. К слову сказать, к пятой по счету кружке.
     — И куда в тебя столько лезет? – невольно вырвалось у меня.
     Аниэн усмехнулся, показав слегка заостренные зубы.
     — Никакой магии, Лоссен, только практика. Отвечая на ваш первый вопрос, способности к магии разума у меня есть, но вот интересная особенность…действует она только на снежных эльфов.
     — Но ведь это невозможно! – я была поражена.
     Полуэльф уставился на меня своими лиловыми глазами, и внезапно я увидела прекрасную картину, летящей на драконе девушки. Она покачала головой, и яркая вспышка ослепила меня на мгновение, заставив закрыть глаза.
     — Ничего себе, - нахмурился полуэльф. - Ты намного сильнее, чем я думал.
     — А что ты хотел сделать? - спросила Тел.
     — Ну, - смутился Аниэн, - я хотел ей кое-что внушить, но не получилось.
     Интересно, что он такое хотел мне внушить, что так смутился? Но еще более любопытно, почему уже второй раз, когда мне что-то так скажем угрожает, передо мной появляется дракон? Да еще ледяной, судя по его окраске.
     Моркханд явно о чем-то догадался, но тут песня закончилась, и он, подхватив барабан поспешил к светлому и Калли. Вот интересно, как такой маленький барабан может издавать такие громкие звуки? И все же он достаточно большой, чтобы вот так доставать его из ниоткуда, как это делает темный. Но на каждый мой вопрос он только улыбался и предлагал поугадывать. И каждый раз я отступала, надеясь получше рассмотреть, куда он его прячет. Пока что безуспешно.
     Лишь только после полуночи сельские жители разошлись по своим домам. Теперь минимум до следующего года будут рассказывать, как к ним в деревню приезжали настоящие барды, да еще и эльфы!
     Каждый раз после такого выступления Арнахильд молча садился за стол и смотрел в никуда, потягивая пиво или вино, а только спустя примерно полчаса включался в общий разговор. Калли вел себя похоже, поглаживая свою флейту и украдкой бросая взгляды на темного. Тролль говорил, что они как те курильщики дурмана на юге, после того как вновь отведают дыма своей чудо-травы. Он называл это «отходняк». Несмотря на свою внешнюю беспечность, Харк бывалый путешественник и наемник, и знает очень много разных вещей.
     После непродолжительной беседы, все согласились на том, что утро вечера мудренее, и все вопросы нужно решить завтра. После чего с чувством выполненного долга разошлись по комнатам, а полуэльф отправился домой.
***
     Проснулась я с ощущением, что забыла что-то важное. Вскочив, я начала рыться в сумках, разбудив ведьму, спавшую со мной в одной комнате.
     — Лоссен, что случилось? – пробормотала сонная Тел, моргая слипающимися глазами.
     — Я...мне показалось, что я забыла что-то гоблински важное. Хотя, теперь мне кажется, что это было нечто менее материальное. Похоже, мне приснилось, что я забыла…воспоминания.
     — Да уж, дорогуша, если так, то в сумках ты их не найдешь.
     Я обреченно кивнула и села прямо на пол. Накатила жуткая обида непонятно на кого. Правда, через несколько секунд козел отпущения для моей обиды был найден.
     — Почему Аниэн все помнит? Так же совсем не честно! Почему мне приходится тыкаться как слепому котенку, а он за несколько минут вспомнил всю свою жизнь. Я чувствую себя обокраденной.
     — Тихо, Лоссен, сейчас весь трактир перебудишь!
     И вправду, чего это я так раскричалась? Однако обида никуда не исчезла.
     — Помнишь, что сказал Моркханд? Никто не знает, почему и как заколдованные вспоминают свою жизнь. Может быть, через несколько дней ты все вспомнишь.
     — А может быть не вспомню никогда, - проворчала я.
     — Вспомнишь, не переживай. Мне тут одна такая мысль интересная пришла…Вчера Аниэн говорил, что владеет магией разума. То есть, если подумать, он единственный, кто может попробовать взломать блок, и помочь вернуть воспоминания.
     Жгучая надежда зародилась где-то у меня в груди, вытеснив обиду. Мне так хотелось все вспомнить!
     — Тогда пошли попробуем прямо сейчас! – я вскочила и уже направилась было к двери, но ведьма схватила меня за руку
     — Ты что, они же все еще спят! Можно сказать, ночь на дворе!
     Я выглянула в окно, и с удивлением осознала, что еще и вправду только-только рассвело. Странно, я раньше никогда не вскакивала чуть свет, обычно Харку приходилось пинками поднимать меня. А сейчас я чувствую себя вполне бодрой, хотя проспала меньше пяти часов.
     — Да, ты права. Пойду спущусь, поищу что-нибудь поесть.
     — Ну и иди, а я, пожалуй, еще немного подремлю…- зевнула ведьма.

     Хозяина я нашла на кухне. Он что-то сердито выговаривал прислужнице, а та смущенно смотрела себе под ноги и отчаянно краснела. Не обратив на нее ни малейшего внимания, я попросила у трактирщика чего-нибудь горячего. Он явно припомнил эльфийку - наемницу, путешествующую вместе с бардами, и поспешил выполнить мое желание. Нет, определенно в таких спутниках есть выгода.
     Поев, я сразу почувствовала себя лучше. Волнение улеглось, но странное чувство в груди и животе никуда не исчезло. Я вышла на улицу, и вдохнула воздух полной грудью. Деревня понемногу просыпалась, отовсюду слышались привычные моему уху звуки: квохтанье куриц, мычанье коровы, свиньи и еще много-много всякого разного. Я выросла в точно такой же деревне, только чуть покрупнее. Если бы я была чуть-чуть другой, если бы я согласилась выйти замуж, моя жизнь сложилась бы совсем по-другому. Я бы сидела дома, была матерью большого семейства, и никогда-никогда не встретила бы Арнахильда. Да уж, жизнь – сплошная череда случайностей.
     Из-за угла показался Аниэн, который шел уверенной походкой человека, знающего кто он и где его место. Он сразу же заметил меня, и приветливо поздоровался.
     — И тебе тоже, - ответила я, и сразу же взяла гоблина за рога, - У меня к тебе есть парочка вопросов.
     Он поднял руки в защитном жесте.
     — Постой, подожди! Я отвечу на все вопросы, обещаю, но сначала мне надо поесть, и, может, подождем пока твои друзья проснутся.
     Ну что же, это было довольно логично, поэтому я последовала за полуэльфом в трактир.
     Пока он ел, я успела разглядеть его со всех сторон. Аниэн явно видел мой взгляд, но продолжал невозмутимо есть. Покончив с едой, он довольно откинулся на спинку стула.
     — Ну что, что интересного обнаружила? – с любопытством спросил он.
     Ничуть не смутившись, я начала рассказывать.
     — Ты довольно молод, но в таком возрасте уже обычно обзаводятся женами. Судя же по тому, что ты завтракаешь в корчме, жены у тебя нет. И родителей, скорее всего тоже. Нашли мы тебя в канаве возле города, что весьма характерно, я считаю. Выглядишь ты абсолютно уверенно, но нахальная усмешка, не сходящая с твоего лица и абсолютно неизменная, явно говорит о некоем внутреннем беспокойстве. В общем и целом, ты производишь приятное ощущение, не без некоторой опасности, разумеется.
     Он снова ухмыльнулся, и эта его нахальная усмешка стала еще шире.
     — Наблюдательная, хоть и явный дилетант. Находись ты в ледяном дворце, явно бы занимала верхушку нашего общества.
     — Ты хорошо помнишь наш народ? – с трепетом спросила я.
     — Достаточно для того, кто две тысячи лет провел в состоянии человека, - с отлично понятной мне горькой усмешкой сказал полуэльф. – О, а вот и твои спутники. Теперь надо подготовится к серьезному допросу, - он подмигнул мне и тут же принял серьезное выражение лица.
     Этот полуэльф мне определенно нравился.
     Все чинно расселись и принялись за еду, которую тут же принес трактирщик. Бардов обслуживали моментально.
     Наконец, когда все насытили свой голод, Моркханд откашлялся, и начал разговор.
     — Ну что же, Аниэн, думаю ты понимаешь, что у нас накопилось очень много вопросов.
     — Ну уж догадываюсь, - смешливо сказал полуэльф.
     — Тогда давай начнем с самого начала. Расскажи о том, какого это – быть снежным полуэльфом?
***
     Я родился примерно за 300 лет до войны с магом восхода. Моя мать, снежная эльфийка, в своих путешествиях познакомилась с демонически обаятельным высшим вампиром. Думаю, вам будет не очень интересно слушать их историю, просто скажу, что когда она привела его в ледяной дворец и объявила о своем замужестве, разгорелся огромный скандал. Но со временем все улеглось, отцу удалось довольно высоко подняться, родители были не самыми последними…хм... людьми. Все были уверены, что ребенок у такой пары родится не может, поэтому, когда все узнали о том, что мать беременна, разразился еще больший скандал, хотя такое, казалось, невозможно. Поэтому с самого своего рождения я был объектом наблюдений и слухов, так что пришлось соответствовать. С самого детства я проявлял наклонности к человеческой магии, но не настолько сильные, чтобы отправить меня в академию. Поэтому, когда в столицу забрел настоящий маг, я напросился к нему в ученики. Постепенно в моем обучении мы продвинулись до магии разума. Зная о моем происхождении, маг всеми способами пытался найти во мне необычные способности. И надо сказать, он не был разочарован. Спустя кучу разнообразных опытов и проверок, мы с трудом, но все же выяснили, в чем заключается моя особенность. Я способен использовать магию разума, но только лишь по отношению к снежным эльфам, и больше ни к кому. Нельзя сказать, что после этого ко мне стали относится лучше, но все же я вырос во дворце, и успел стать там своим. Понятное дело, с такими способностями король решил держать меня поближе, и я верой и правдой служил ему. Однажды мы отправились к ледяным драконам, и там мне явилась наша Мать. Я никогда не забуду трепета, охватившего меня. Она сказала, что по праву рождения я не имею право на дракона, но она может одарить меня совсем по-другому. И одарила, что правда то правда.
     Когда началась война, я был на передовой, защищая короля своим мечом и знаниями. После его смерти главнокомандующий, сильно меня недолюбливающий, назначил меня на самое острие атаки. Эльфы гибли один за другим, многие попадали под ужасное заклинание. Управляющий нашей десяткой погиб, и мне пришлось занять его место. Последнее, что я помню – это заклинание, от которого я никак не мог увернутся. А дальше – мое нынешнее детство, и дальнейшая жизнь, наполненная беспробудным пьянством и распутством.
***
     Все немного помолчали, раздумывая об услышанном. Перед глазами стояла картина войны, с летающими повсюду заклятьями и превращающихся в людей эльфов.
     — Что же, это весьма и весьма познавательно, - заговорил Моркханд. -  Но у меня осталось еще несколько вопросов.
     — Не у одного тебя, - проворчала я себе под нос.
     Но темный услышал, и глянул на меня как на букашку. Я смущенно потупила глазки, кипя от негодования.
     — Хорошо Лоссен, очень хорошо. Не видя твоей ауры, я бы купился на твое искреннее смущение.
     — Ну да, неплохо, - фыркнул Аниэн
     — Спасибо, - вежливо сказала я, глядя прямо в его лиловые глаза.
     Некоторое время все молчали, а потом Аниэн отвел взгляд.
     — Молодец. У тебя хорошие учителя, да и наглости не занимать. И все же, перейдем к вопросам. Что вы хотите узнать в первую очередь?
     — Мне было бы интересно узнать твое мнение на счет того, как лучше помочь расколдованным вспомнить прошлое?
     Полуэльф пораскинул мозгами, зачем-то глянул на меня, потом на Арнахильда, и наконец просиял лицом.
     — А давайте их ко мне!
     — Тогда давай прямо сейчас и попробуем, - Моркханд красноречиво взглянул на меня.
     Улыбка на лице полуэльфа немного поугасла, он неуверенно окинул меня взглядом и оглядел зал, ища выход. 
     — И не надейся! -  Я схватила его за руку. – Ты сам предложил, не увиливай!
     Аниэн затравлено посмотрел на меня, а потом внезапно изменился, став спокойным и уверенным.
     Перемена в нем настолько изумила меня, что я чуть не выпустила его руку.
     — Учись, пока я жив, - со смешком сказал он, внешне оставаясь абсолютно серьезным.
     Темный приподнял белую бровь, отдавая дань мастерству полуэльфа. Да уж, до такого уровня владения собой мне как крестьянину до столицы снежных эльфов. Хотя, все же это возможно.
     — Начнем. Ты должна меня слушаться и не задавать глупых вопросов, хорошо? - Я кивнула. –Отлично. Тогда первое указание – отпусти мою руку!
     Я обнаружила, что до сих пор сжимаю его руку, и тут же отпустила ее.
     — Хорошо. Поехали дальше. Сядь удобно, лучше обопрись обо что-нибудь спиной и расслабься.
     Я откинулась на спинку стула и поерзала, устраиваясь.
     — Удобно? – я снова кивнула, и полуэльф подвинулся, сев ровно напротив меня. – Чтобы ты не увидела, постарайся сохранить самообладание, хорошо? В сознании это очень сложно, а вводить тебя в гипноз мне лень, да и сложно это. Если ты увидишь кое-какие мои воспоминания, постарайся не растрепать их всем, ладно?
     А затем, без предупреждения, он вошел в мое сознание. Это было…щекотно. Свет вокруг меня поблек, я находилась как будто в некоем полупрозрачном коконе, а его ощупывали снаружи ловкие руки. Вот они нащупали слабину, и надавили. Кокон не поддался, хотя это ему явно было нелегко. Руки постучали, и начали что-то объяснять. Звуков не было, и запахов тоже. Да вообще ничего не было! На секунду, я запаниковала, а потом как-то резко успокоилась. Руки продолжали постукивать по кокону. Я подошла (Как? Куда?) и надавила со своей стороны. Руки замахали, явно прося меня прекратить. За коконом царила темнота, а руки будто подсвечивались, и от этого у меня начинали болеть глаза. Руки потянули на себя, отодвинувшись от кокона, и свет немного поблек. Я наконец поняла, что они от меня хотят. Попытавшись схватится за кокон, я обнаружила, что он очень гладкий. И скользкий. Руки тут же пришли мне на помощь, надавив с той стороны. Я схватилась за выпуклость и изо всей силы потянула. С натужным треском кокон прорвался, и в дыру хлынул свет. Я заслонила глаза рукой, но и это не спасло. Внезапно все прекратилось, и я смогла открыть глаза. Передо мной плавали воспоминания. Наконец я вспомнила, где я и что происходит. Оглядевшись, я поняла, где воспоминания меня - человека, а где эльфа. Я потянулась за ближайшим из них. Все вокруг закружилось-завертелось, и я провалилась куда-то во тьму.
***
     Очнулась я на стуле. Полуэльф тряс руками, ругаясь на тролльем языке. Харк одобрительно кивал, а иногда и посмеивался.
     — Ты мен обожгла! Вернее, обморозила! – он потряс передо мной руками в подтверждение.
     — Что произошло? – спросила я.
     — Она еще спрашивает! Твои воспоминания были запечатаны так, что я еле-еле до них достучался. Но ты молодец, - внезапно сменил гнев на милость полуэльф. – если бы не помощь изнутри, я бы ничем тебе не помог.
     — Ну как, ты вспомнила что-нибудь? – спросила Тел.
     — Подожди, не так быстро, - осадил ее Аниэн. – Сначала должно пройти некоторое время, - потом он повернулся к Моркханду и сказал, - мне очень жаль, но провернуть такое во второй раз мне может быть не под силу. И я боюсь, что удалось на свет вытащить лишь одно воспоминание. Надо будет найти другой способ.
     Моркханд кивнул, как будто именно такого ответа и ожидал. Да уж, обидно.
     Я задумалась о том, сколько еще заколдованных эльфов бродит по Эльтиару. До войны мы были довольно многочисленным народом, но война погубила многих. А еще больше обратила в людей. Для того чтобы добыть точные числа нужно отправится в столицу, в ледяной дворец. Я как в живую видела ледяной замок, возвышающийся среди снегов. Небо было ясное, и он сверкал на солнце, слепя глаза. Рядом со мной стояли другие дети, и все они смотрели на замок, будто прощаясь. Я отвела глаза, и увидела рядом человеческую женщину, держащую на руках двух младенцев. Потом кто-то повел нас в огромный шатер. Я шла впереди, рядом с совсем маленьким мальчиком, который все время затравлено озирался.
     — Не бойся, - сказала я ему, хотя и сама боялась.
     Но мои слова, похоже, придали ему уверенности, и он перестал постоянно оглядываться. Пока мы все зашли в шатер, прошло довольно много времени. Детей было много, самого разного возраста. Хнычущие ребятишки и серьезные подростки, всех их объединяло одно – страх перед неизбежным. В конце шатра стоял трон, на котором сидел мужчина с горящими глазами. Даже отсюда я, совсем еще малышка, почувствовала его ненависть. За что? Мы же ничего ему не сделали, в конце концов, мы просто дети…
     Человек поднялся и заговорил громким голосом:
     — Все вы чудовища и дети чудовищ! Я бы с радостью убил вас всех! Но благодарите моих советников – они говорят сохранить ваши жалкие жизни. И хоть я на это пойти не могу, вам все же будет дарована милость!
     Потом он опустился на трон, и к нему подошла женщина, что держала младенцев. Человек что-то прошептал, я увидела неяркую грязно-желтую вспышку, и женщина отошла от трона. Затем передала детей стражнику, который коротким взмахом кинжала прервал крики младенцев. Дети исчезли. Все заговорили разом, многие заплакали. Я стояла, неотрывно глядя на человека на троне. В голове не было ни одной мысли. Когда меня вели к нему, я ничего не чувствовала, как будто во мне что-то оборвалось. Желтая вспышка, и последнее, что я помню, кинжал, направленный прямо в сердце.
***
     Очнулась я все на том же стуле, оторопело глядя на сидящих вокруг. Многовато обмороков для одного утра. Друзья смотрели на меня выжидающе.
     — Кхм, - кашлянула я. – Я что-то говорила?
     — Нет, ты просто утратив всякое выражение на лице уставилась в пустоту, - охотно пояснил Харк.
     — Ага, - многозначительно протянула я. – Я вспомнила, как превратилась в человека. Оказывается, я была ребенком.
     И я рассказала о том, что мне удалось вспомнить.
     Аниэн потер лоб, как будто обдумывая какую-то важную мысль.
     — Если ты была среди детей у ледяного замка, это значит, что твои родители не самые последние эльфы. Возможно, я бы даже смог тебя вспомнить, но ты, наверное, сильно изменилась.
     — Это конечно все очень хорошо, - вмешался Калиналасс, - но что нам делать с Аниэном? Смысла отправлять тебя в светлый лес я не вижу, ты и так все помнишь. А нам можешь пригодится, если вдруг мы найдем еще заколдованных.
     — Я бы тоже не хотел ехать в светлый лес, - скривился полуэльф, - у меня всегда были натянутые отношения с Тхелар, и не думаю, что она обрадуется моему возвращению.
     — Вот как? – удивился Арнахильд. – А мне всегда казалось, что моя тетя – добрейшей души эльф.
     — Оно-то так, - хмыкнул Аниэн, - но у нас однажды вышел конфликт так сказать…на личной почве, - потом он внимательнее посмотрел на светлого, - Так значит, ты принц, так? Что же, ты действительно похож на своего отца.
     — Ты знал моего отца? – удивился Арнахильд.
     — А как же, - вновь усмехнулся полуэльф, - Вот где действительно прекрасный эльф. Жаль, что он погиб, лучшего правителя светлым было не найти.
     — Тогда решено, - прервал поток воспоминаний темный. – Аниэн отправляется с нами. А выезжаем мы сейчас.
     И все подчинились. А то как же – всем уже хотелось скорее в путь.

Глава 9

     Станет прозрачным зеркало льда,
     Выпавший снег не оставит следа,
     Ведьму-метель не сожжешь на костре,
     И не грозит это вьюге-сестре.
     К небу потянется песня снегов,
     Чтоб отогреть там замерзших Богов,
     Слава тебе, Королева Зима
Но ты не вечна, знаешь сама!
     Эпидемия «Песня снегов»
     — Еще неделя, и мы достигнем гор гномов! – воскликнул Аниэн. – Или вы надеетесь и там найти снежных эльфов?
     Все посмотрели на Моркханда, потому что именно он решал, куда мы повернем в следующий раз. Нет, по сути лидером нашего сборища был Арнахильд, но он всегда доверял выбор темному, полагаясь на его удачу. И действительно, за последнюю неделю мы нашли двух снежных эльфов! И это в таком захолустье, куда даже сборщики налогов не заходят.
     — Мы действительно доберемся до гор гномов, а там выедем на Великий Южный Тракт, повернем и поедем в Азалию, столицу Центральных земель.
     Перед моим внутренним взором предстала карта, хотя окрестности южных гор я знала хуже всего. Если Моркханд собирается вести нас по прямой, то на тракт мы выедем еще очень нескоро. А если немного свернем на восток, то выберемся к городку, который стоит у самого подножия гор. Кроме того, что город этот живет торговлей, я ничего не знала.
     — Вот какой путь ты для нас выбрал, дроу…- протянул Аниэн.
     До сих пор Телания дергалась, когда полуэльф называл Моркханда дроу. Все знали, насколько темные эльфы не любили это слово. Самое интересное, что Аниэн не напрашивался, для него в этом слове не было ничего оскорбительного, простая констатация факта. С тем же успехом я бы могла назвать Харка троллем.
     — Ты бы выбрал другую? – спокойно спросил темный. Непонятно почему, но он считался с мнением Аниэна.
     — Север мне кажется более значимым, но и заброшенный властями юг ничем не хуже.
     — Север предпочтительнее тем, что там не так жарко, - сказала я.
     — Да уж, эта жара даже меня уже доконала, - пожаловался тролль. Пот градом катился по его лицу, а ведь он родился на юге, и по идее, должен быть привычным к высоким температурам.
     — Если вы так устали, то давайте встанем на привал, - предложил Калли. Вот ему жара была нипочем. – Все равно до следующей деревни до полуночи добраться не успеем.
     Я посмотрела наверх, где восходящая луна как раз показалась над макушками деревьев. Было полнолуние, и света хватало, чтобы продолжить путь, но спешить нам было некуда, все равно в деревню нас посреди ночи не пустят, больно уж тут люди подозрительные.
     — Давайте привал, - скомандовал Арнахильд
     — Отлично, как раз будет время позаниматься с Лоссен, - потер руки полуэльф.
     Я чуть было не застонала, но сумела сдержаться. За те пять дней, что полуэльф путешествует с нами, он успел наставить на мне больше синяков, чем я получала за всю свою жизнь. Он работал мечом так быстро, что я не успевала за ним даже уследить. Иногда к нему присоединялся Моркханд, и тогда это походило на избиение младенцев.
     Расседлав лошадей, мы с Аниэном предоставили обустройство лагеря Тел и Харку, и, принялись ходить друг напротив друга с деревянными мечами, которые невесть где достал Моркханд.
     Иногда мне казалось, что от наших ударов от мечей полетят щепки, но дерево держалось. Пока мы занимались, вокруг меня все переставало существовать, и, когда Аниэн опустил деревяшку, я поняла, что луна уже довольно высоко поднялась над деревьями, а от костра доноситься аппетитный запах. Ну да, сегодня же очередь Калли готовить, а у него всегда получается вкусно.
     — Давай пройдемся, - предложил полуэльф, положив деревяшку на камень.
     Я положила свой «меч», и приноровившись к скользящему шагу Аниэна, пошла рядом с ним.
     Некоторое время он молчал, а потом сказал такое, от чего я чуть не споткнулась.
     — Ты отлично владеешь мечом, еще с полгода занятий, и ты достигнешь мастера клинка.
     — Да я задела тебя не больше дюжины раз!
     — И ты можешь гордиться этим, - серьезно сказал Аниэн. В кои-то веки на его лице не было этой усмешки. – В свое время я был лучшим, и немногие вообще могли добраться до меня. Тебе же это удалось аж дюжину раз.
     — Я…мне…гоблин, я даже не знаю, что на это сказать!
     — Тогда не говори ничего, - и снова эта усмешка. – Когда мы придем обратно, ты попробуешь свои силы с Харком, и поймешь, чему успела научиться за эти четыре дня. Он не особо обращал внимание на тренировки, поэтому будет ему приятный сюрприз, - он усмехнулся, и я тоже не смогла сдержать улыбки.
     — А все-таки, Лоссен, ты очень красивая. Повезло Арнахильду с тобой.
     Вот эти внезапные перемены темы всегда меня сбивали с толку. В этом весь Аниэн. Похоже, за ходом его мысли может уследить только Моркханд.
     — Спасибо, - сказала я. Абсолютно спокойно и с чувством собственного достоинства.
     — Молодец, - снова усмехнулся этот треклятый эльф. И когда он перестанет лыбится?
     Аниэн остановился, подняв глаза к небу. Оно было усыпано звездами, и луна хоть и светила ярко, не могла затмить их особый, южный блеск.
     — Звезды там, на севере, совсем не такие. Они ярче. И ближе. Когда ночь длится по несколько месяцев, звезды успевают стать для тебя тем единственным, ради чего стоит жить. Если нет чего-то другого, конечно.
     Этот эльф меня доканает. То он спокоен, как Моркханд, то мечтателен, как Арнахильд, то весел, как тролль или Телания. Несмотря на то, что он явно всем нам подражает, он настолько не похож на других, что второго такого не встретишь и за тысячу лет. И все его любят, этого малого с его наглой усмешкой. Удивительно, я знаю его всего пять дней, но за это время он стал мне чуть ли не ближе, чем Харк!
     Я уже хотела выдать шутку на счет цели жизни между ног его многочисленных возлюбленных, о которых он столько рассказывал, но тут заметила за его спиной стремительно двигающуюся тень. Не раздумывая ни секунды, я развернула Аниэна, стремясь оттолкнуть его с пути тени. Не успела я и глазом моргнуть, как в руке полуэльфа появился сверкающий белизной клинок, вокруг которого кружились снежинки, и на меня повеяло холодом. Аниэн собирался что-то сказать, но в этот момент тень, оказавшаяся огромным оборотнем, прыгнула, и стало не до разговоров. Сверкающий клинок описал оставшуюся перед глазами дугу, и вонзился зверю куда-то под лапу. Оборотень взревел, и, извернувшись в полете, упал на меня. Я почти успела отскочить, но ногу придавило тяжелым телом, я не могла даже двинуть ей. Оборотень вскочил, но Аниэн был тут как тут. Не смотря на ранение, оборотень был очень проворен. Слишком проворен. Последовала короткая схватка, в течении которой оборотень получил еще несколько ранений, а Аниэн…упал навзничь, когда зверь ухватил меч, резко дернув его в сторону.
     — Неееет!!
     Кажется, кричала я, а может, и кто-то другой. Оборотень вцепился ему в грудь, туда, куда мог дотянутся. Подрубленная передняя лапа подогнулась, и он упал рядом с полуэльфом, воя и истекая кровью. Я подбежала к Аниэну, который с хрипом втягивал воздух. На его губах пузырилась кровь, а вся грудь была разорвана, и я видела, как судорожно сокращается его сердце.
     — Нет, нет, Аниэн, нет, не может этого быть! Ты не можешь так просто умереть!
     — Живя с мечом, - прохрипел полуэльф, - и погибаешь…от меча, - он засмеялся, и на губах его запузырилась кровь.
     — Что случилось? – спросил, подбежавший первым Арнахильд.
     — Храни…ее, - из последних сил сказал Аниэн, - она – лучшая…
     Опустившиеся на колени Моркханд и Телания синхронно покачали головами. Надежды не было.
     Глаза Аниэна подернулись пеленой, и, с губ, скривленных в неизменной усмешке, слетело последнее слово:
     — Мать-Зима…
     И он замолк навсегда
***
     Я стояла, устремив взгляд в никуда. Пелена перед глазами никуда не исчезла, но немного рассеялась. На слезы уже не оставалось сил, но я по-прежнему всхлипывала. Отдаленно, как будто это было не мое тело, я чувствовала руку Арнахильда, обнимавшего меня за плечи. Я еще ближе придвинулась к нему, стремясь заполнить пустоту, что была во мне. Рядом плакала Телания, утопая в могучих объятиях тролля. Я видела его взгляд, умаляющий оторвать от него рыдающую ведьму, но никто не обращал на него внимания. Арнахильд гладил меня по спине свободной рукой, хотя я видела, что он сам с трудом удерживается от слез. Эльфы не должны умирать вот так, никто не должен так умирать! Я с трудом отстранилась от светлого, хотя он продолжал поддерживать меня. Вглядевшись в тело оборотня, принявшего сейчас вид человека, я поняла, насколько он на самом деле молод. Не смотря на то, что именно из-за него погиб Аниэн, я почувствовала жалость. Никто не должен так умирать. Внезапно я вспомнила, что в той деревне, где мы нашли Аниэна, к нам подходил местный, который просил не убивать оборотня, который был его родственником. Я смотрела на два тела, распростертых на лесной опушке. Один – молодой оборотень, который в полнолуние не ведал, что творит. Второй – полуэльф Аниэн, единственный в своем роде, ухитрившийся за пять дней знакомства стать всем настоящим другом. К глазам снова подступили слезы, но я усилием воли сдержала себя.
     Опустившись на колени, я дотронулась до распростертой руки Аниэна, которая сейчас была очень холодной даже для меня. Слова родились сами собой. Их знает каждый, они находятся в сердце любого снежного, неважно сколько ему лет и превращен ли он в человека.
     — Ты родился под звездами и умер под их светом. Последнее объятие матери принимает тебя.
     Я поднялась и стала наблюдать. Внезапно кожа полуэльфа начала покрываться льдом, а потом вокруг закрутились снежинки, против всех законов летящие вверх, и тело Аниэна просто…растаяло в этой круговерти.
     Вот и все.
     Я прижалась к Арнахильду, слезы снова потекли из глаз. Матерь приняла его, единственного в своем роде полуэльфа. Все мы когда-нибудь вернемся к ней, но никто, никто не должен так глупо умирать.
     Мы долго так стояли, пока я не почувствовала, что светлый потянул меня к стоянке.
     — Пойдем, Лоссен, тебе надо поспать.
     — Вряд ли я смогу сейчас уснуть, - грустно усмехнулась я. Голова, несмотря на произошедшее была ясная, даже слишком.
     Но мы все равно шли, и сопротивляться не имело смысла. Подойдя к нашей стоянке, я увидела спящую Тел. Моркханд протянул ко мне руку, смотря при этом на Арнахильда. Я вывернулась из его объятий и отстранилась от темного.
     — Благодарю, но я уж как-нибудь сама.
     Дроу смерил меня горящим красным взглядом и своим премудрым тоном сказал:
     — Не глупи, Лоссен. Я прожил долгую жизнь, и знаю, каково это – терять друзей. Тебе надо поспать.
     — Со мной все хорошо. Я готова хоть сейчас уехать отсюда, и проскакать всю ночь.
     Он вздохнул, но от своего не отступился.
      — Это шок. Такое бывает. Нам всем надо поспать, чтобы потом было легче принять неизбежное.
     Я все еще колебалась, но темный, не обращая внимания, взял меня за плечо, и от его руки прокатилась приятная теплота. Я встряхнула головой, и тут же поняла, насколько устала и хочу спать. Я готова была лечь там, где стояла. На одной силе воли и с помощью Арнахильда я дошла до расстеленного одеяла. Уже лежа, я промямлила что-то вроде «А ты как заснешь?». Удивительно, но темный понял, и ответил, что о нем есть кому позаботится. Вот только я уже этого не слышала, сон унес меня в свое царство и меня накрыла темнота.
***
     Когда я проснулась, было уже хорошо за полдень. Телания все еще спала, но остальные были на ногах.
     — Привет, - с мягкой полуулыбкой сказал Арнахильд. – Как спалось?
     — Без сновидений, - ответила я. Надо бы поблагодарить Моркханда, без него эта ночь была бы очень тяжелой.
     Я огляделась вокруг, но так и не заметила ни темного, ни Харка.
     — А где? ...
     — Они ушли забрать тело оборотня, - ответил светлый. Он пристально смотрел на меня, от чего мне стало как-то неуютно.
     — Что такое? Почему ты на меня так смотришь?
     Мне показалось, или он смутился?
     — Ну...просто ты очень спокойна
     — А какой смысл биться в истерике? Аниэна уже не вернешь, и с этим надо просто смириться.
     Я полностью контролировала свое лицо. Внутри засела странная пустота, но я знала, что она пройдет, со временем. Со временем все проходит.
     — Даже с такими учителями она быстро учится, - хмыкнул себе под нос Калиналасс, который все это время стоял невдалеке, собирая вещи.
     Я сделала вид, что не услышала его реплики и продолжила.
     — К тому же, Мать-Зима приняла его. Это принесло успокоение. Хоть немного.
     Послышался хруст, и через некоторое время на опушку вышел Харк, неся на плече тело молодого парня. Я отвернулась, не в силах смотреть на него.
     Шедший позади Моркханд устало опустился на скатку из одеял, что собирал Калли.
     — Я не нашел ничего, ни капельки крови, ни клочка одежды. Как будто он просто испарился.
     Калли легонько провел своей изящной рукой по его белым волосам, и дроу рассеяно погладил его руку, продолжая смотреть в никуда.
     — И не найдешь, - спокойно сказала я. Все взгляды на поляне тут же обратились на меня. Ну, кроме спящей Тел, конечно.
     — Поясни, - коротко сказал темный.
     — В каком-то смысле он действительно испарился. Снежная Мать приняла его в свои объятия.
     — ТЫ уже несколько раз говорила эту фразу, - вмешался Калли. – Я думал, что это некий художественный оборот, но сейчас мне кажется, что в этом кроется более глубокий смысл.
     — Так и есть, - кивнула я. – Мне будет сложно вам это объяснить, но я постараюсь. Как вы знаете, снежные эльфы – это дети Вечной Зимы, она создала нас, сделала такими, какие мы есть. В какой-то мере мы лишь смешение снега и льда, наделенные жизнью от дыхания Зимы. Когда снежный эльф умирает, он просто превращается в свое изначальное состояние, снег и лед, возвращаясь к Матери-Зиме, в ее объятия.
     — И та фраза, что ты сказала…-протянул Моркханд. Похоже, он единственный что-то понял из моих объяснений, потому что все остальные просто смотрели на меня округлившимися глазами.
     — Это в своем роде пароль, кодовая фраза. После произнесения этих слов, Вечной Зиме легче найти свое дитя среди ледяной пустыни. Снежный так или иначе вернется в свое изначальное состояние, но так можно быть уверенным, что он найдет Матерь-Зиму. Или она его, не знаю. Я просто боялась, что раз он был полуэльфом, то Зима не примет его, но нет.
     Некоторое время на поляне царила тишина, но проснувшаяся Тел прервала оцепенение. Я не была уверена, принесло ли им мое объяснение такое же успокоение, как мне, но все выглядели задумчивыми, явно обдумывая мои слова.
     — Что за чудной народ, - покачал головой Харк.
     Проснувшаяся ведьма поняла, что упустила что-то интересное и начала всех расспрашивать, и мне пришлось рассказать все по второму кругу. За это время остальные уже успели убрать свои вещи, так что мы с Теланией закруглили разговор и быстренько собрались. Аппетита ни у кого не было, так что выехали мы в вечерние сумерки на голодный желудок. Ничего, да ближайшей деревни еще все равно день ходу, как раз за ночь успеем. А там наконец-то поспим на постоялом дворе, в настоящих кроватях. И, быть может, найдем там еще моих сородичей. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
***
     В соседней деревне мы остановились всего на одну ночь. Снежных здесь не было, а вот у покойного оборотня нашлись родственники, которые не поверили нашей истории о том, что мы нашли его, истекающего кровью. Ну и правильно, я бы тоже не поверила. В общем, поспав ночь на настоящих кроватях и закупившись продуктами мы отправились дальше.
     Жара стоялая по-прежнему, так что передвигаться мы предпочитали по ночам. Медленно убывающая луна давало достаточно света, чтобы лошади могли двигаться неспешным шагом. А куда нам торопится? Следующее село находилось в двух днях пути на восток, так что подъехали мы к нему на рассвете. Поэтому никто сразу не понял, что багровое зарево – это не восходящее солнце, а огромный пожар.
     Мы пришпорили лошадей и на всей скорости помчались к деревне. Сильный ветер дул в спину, унося дым. Жители выстроились в цепочки, передавая воду из колодцев, но пожар и не думал униматься. Моркханд и Телания тут же метнулись в сторону самых сильных очагов горения, в то время как я, светлый, Калиналасс и тролль поспешили присоединиться к людям.
     С помощью магов потушить пожар удалось довольно быстро, хотя то, что осталось от деревни представляло собой весьма жалкое зрелище. Из пяти десятков домов уцелела хорошо если дюжина, еще столько же несли на себе заметные следы огня, а остальные сгорели дотла. Мы подоспели на самый конец, но хорошо, что хоть сколько удалось спасти.
     Все в саже и копоти, мы подошли к тому месту, где темный и ведьма весьма живо обсуждали какое-то заклинание. Вокруг них уже собралась небольшая толпа из тех жителей, чьи дома уцелели. Остальные же ходили по пепелищам, ища что-нибудь, что пощадил огонь.
     — То заклинание, никогда в жизни не видела такого! Как ты умудрился вывернуть потоки в нижнем уровне, это же невозможно!
     — Возможно, как видишь, - усмехнулся темный.
     — Но оно просто должно развеется! Это же полностью отрицает всю основу Марка Лидса! - бушевала ведьма
     — Лидс был полным идиотом, - отрезал Моркханд. – Он утверждал, что потоки в нижнем уровне инвертированы относительно верхних, а средние полностью зависят от расы, и даже личности заклинателя! А ты сама можешь видеть, что средние потоки даже у нас с тобой полностью совпадают. А чего только стоит его теория об «Утончении и растягивании потоков огненных заклинаний у воды»! Да ему бы за такое любой илиитири рожу набил, и был бы прав.
     Арнахильд рядом со мной с трудом сдерживал усмешку, глядя на это представление, а я даже не пыталась скрывать смеха. Надо же, рожу набил…А я-то думала, наш темный может объясняться исключительно Высоким Слогом, и рассматривая все только философски, а он вона как, рожу набил…
     — Извините, - тронул меня за руку один из мужчин, что стоял рядом со мной в цепочке. В отличии от многих других он был одет в штаны, и даже в некогда белую рубаху. – Я не решаюсь прервать господ магов, но я хотел бы вас попросить об услуге…
     — Господ магов говорите? – хрюкнул тролль. – Щас мы их прервем, не беспокойтесь.
     И Харк, под ошалевшим взглядом вежливого мужчины просто взял и поднял Теланию за кофту, как котенка! Спор об этих загадочных потоках, естественно, тут же прекратился.
     — Отпусти меня, ты, свиняче рыло! Да как ты вообще посмел, козлом целованный, неотесанный…
     Не обращая на ее крики ни малейшего внимания Харк поставил Тел перед вежливым селянином и благоразумно спрятался за Калли. Ага. Здоровенный 7-ми футовый тролль за миниатюрным Калиналассом.
     — Вы что-то хотели? – спокойно спросил темный, в то время как Тел бросала гневные взгляды на хохочущего тролля.
     — Я…ну…вы просто…. Вы оказали нашей деревне неоценимую помощь, и, как староста, я хотел поблагодарить вас…ну и еще попросить…
     Во время всей этой речи темный не отрываясь смотрел на мужика, от чего тот только еще больше начинал мямлить и запинаться.
     Арнахильд тяжело вздохнул, и, шепнув мне «вот почему контактами с людьми всегда занимаюсь я» мягко скользнул вперед, потеснив темного и отвлекая старосту на себя.
     — Мы принимаем вашу благодарность, но в такой ситуации любой бы помог, не требуя платы. Говорите, не стесняйтесь, чем мы еще можем помочь вам в эти неспокойные времена?
     Голос эльфа завораживал, и действительно, мужчина, похоже, и вправду немного успокоился и смог внятно сказать, что он хотел от «господ магов»
     — Понимаете, пожар-то этот, он не спроста возник
     — Вы имеете в виду поджог? – спросил светлый.
     — Нет-нет! Ну…не совсем, - староста снова смутился.
     — А что же тогда? – Арнахильд оставался предельно спокойным и дружелюбным.
     — Понимаете…-опять затянул мужик. Ну что ему заело это понимаете?
     — Что понимаем? – поторопил его светлый. Похоже, даже его уже достал этот диалог.
     — На нас напал…-староста сделал паузу, достойную лучших менестрелей, - дракон!

     — Как дракон? – моргнув, спросил Калли.
     Обычно он не вмешивался в диалог, но тут явно не сдержался. Я сама вытаращилась на мужичка, который нервно переминался с ноги на ногу, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Дракон? Так далеко к северу? И напал на малюсенькую деревушку, даже не указанную на картах?
     — Это невозможно, - отрезал Моркханд. – Драконы не перелетают через южные горы, а если посмеют, о них сразу узнают и начинают охоту. Чтобы дракон забрался так далеко, не привлекая внимания, и внезапно спалил ничем не приметную деревню…
     Калли уже снова было собрался что-то сказать, но Арнахильд взмахом руки прервал обоих.
     — Расскажите мне поподробнее, - попросил он старосту. – Что вы видели? Почему решили, что это дракон? Как он появился и куда улетел?
     — Он не летал, господин эльф, - промямлил мужик.
     Калли опять попытался что-то сказать, но светлый так зыркнул на него, что тот поспешил убраться от греха подальше.
     — Продолжайте, не стесняйтесь, - подбодрил менестрель. Удивительно, как много можно добиться простыми словами.
     Староста расправил плечи, и, наконец, повел нормальный рассказ.
     — Мы его видели уже не раз, господин эльф. Он часто тут появлялся, прыгал, баб пугал, пару раз овец пытался утащить, да мужики отогнали. Он летать-то не умеет, где ж тут полетаешь, когда крыльев нету? А вот прыгает то да, знатно прыгает. А вот на днях как-то опять попытался он овцу стащить, ну мужики давай его палками отгонять, а он как возьми да полыхни на них! Один так обгорел, что помер, бедняга, на месте, а второй щас у знахарки лежит, она его выхаживает. И вот ночью разбудил нас рев, какой только этот дракон и может издавать, понимаете, такой «вууу!». И тут как полыхнет сарай у вдовы Микулы. Ну мы сразу поняли, что дракон корову стащить решил, а она не дала. Ну и сгорел сарай. А с ним и дом. И много домов еще погорело, ни одного не осталось бы, если б не господа маги, - и он поклонился, взмахнув рукой.
     Мне даже обидно стало. А мы, стало быть, вообще не помогали? Но тем не менее, все мои мысли занимал «дракон». Перед глазами летали страницы всех справочников по нежите и нечисти, что я прочитала за свою не очень пока долгую жизнь, в голове звучали все истории, где упоминалось бы о плюющейся огнем твари без крыльев.
     — Тварь, которая по твоим словам, мужик, прыгает как кварк, и плюются огнем как заправский дракон, но при этом без крыльев? А «дракона» этого случаем не после попоек видели? – грохотал тролль.
     Кварк, плюющийся как дракон…В голове забрезжило воспоминание.
     — Кажется я знаю, кто это, - сказала я.
     Тролль тут же захлопнул рот, и посмотрел на меня. Ну, все, кто слышал, посмотрели на меня.
     — Ну давай, охотница за нечистью, поделись своими знаниями, с нами, простыми смертными, - сказал Харк. Потом оглянулся на эльфов, и с недовольной миной добавил, - и бессмертными.
     — Когда-то очень давно попалась мне в руки листовка, об одном практикующем запрещенные искусства маге. Листовка та была десятилетней, если не больше давности, но говорилось о том, что прославился маг своими химерами, которых создает из разнообразных монстров, иногда с помощью некромантии. Вот только мага этого уже давным-давно не видели, и охоту на него прекратили. Но говорилось там о его любимой зверушке – помеси кварка с карли.
     — Кажется, я поняла про кого ты говоришь, - сказала ведьма. – Я помню, в Академии тогда еще повсюду висели эти листовки. Да, действительно, был такой некромант, его еще выгнали из Совета за запрещенные опыты.
     — Чтобы кого-то выгнали с Совета, надо действительно делать что-то серьезно запрещенное, тут одной некромантией не обойдешься, - протянул Моркханд. Судя по всему, сам он этого мага не застал.
     — Ну тебя же выгнали, - заметил Арнахильд.
     — Тут другое дело, - возразил темный. – Они не хотели меня отпускать, так что мне пришлось. В любом случае, где-то этому магу надо опыты проводить. Уважаемый, - обратился он к старосте, который с самого начала нашего разговора тихонечко стоял и не встревал в разговор. – У вас тут нигде ничего заброшенного нет? Или замка какого? Подземелья? Пещеры? Ну, чего-нибудь такого, куда никто не ходит?
     — Нет, господин маг, нету, и отродясь не было. Леса, леса, да еще раз леса.
     — Хм…. -протянул эльф.
     На некоторое время молчание затянулось. Жители сновали вокруг нас, выкрикивая имена и копаясь на пепелищах.
     — Так давайте хотя бы следы поищем, - предложила я. – Если он не летает, то должен следы оставлять.
     — Хорошая идея, - заметил Арнахильд. –Вот ты этим и займись. Ты же охотница.
     Вот так всегда. Сама предложила, самой и придется отдуваться.
     — Тел, не хочешь составить мне компанию? А то вдруг найдем что-нибудь магическое?
     Мгновение поколебавшись, ведьма кивнула, и мы, оставив лошадей на Калли, отправились в том направлении, куда указал староста, типа обычно тварь эта в той стороне орудует.

     Отойдя на некоторое расстояние от сгоревшей деревни, я начала внимательно осматривать окрестности. Есть в поиске следов нечто магическое. Ты как будто становишься един с лесом. Вот здесь муравейник, явно разрушенный деревенскими хулиганами. Вот нора лисицы, вот оленьи следы. И много, очень много такого, что может заметить глаз только привыкшего к лесу человека.
     — О чем ты хотела поговорить? – спросила Тел.
     — С чего ты решила, что я хочу поговорить?
     — Я же не тупая, - фыркнула ведьма. – если бы ты действительно хотела что-то найти, то попросила бы Моркханда, он ведь эльф в конце концов, и мог бы увидеть что-нибудь такое, что не увижу я. Ну я и подумала, что ты, вероятно, хочешь что-то обсудить, что-то такое, чего не должны слышать мужские уши.
     Я изо всех сил старалась сохранять невозмутимый вид, но не сдержалась, и кинула на Тел обиженный взгляд. Несносная ведьма лишь рассмеялась.
     — Ох, Лоссен, ты же ведь наемница, всю жизнь с мужиками, и до сих пор не научилась их понимать?
     — Людей может быть, но не эльфов. Эльфы редко становятся наемниками, как ты наверняка знаешь.
     — И ты думаешь, что раз я столько лет учусь с ними бок о бок то понимаю их лучше тебя? – Телания покачала головой. –Лоссен, Лоссен, ты иногда бываешь такая наивная. Для меня эльфийские мужчины тайная такая же непостижимая, как для тебя основы плетения потоков высшего уровня.
     — Тогда я просто не представляю, что мне делать! – воскликнула я, останавливаясь.
     Ведьма тоже остановилась, и теперь с интересом взирала на меня, чуть склонив на бок свою рыжеволосую голову.
     — Что именно ты не можешь понять?
     — Он…непоследователен. То он говорит, что будет добиваться, то не обращает внимания. Иногда смотрит на меня, и будто видит нечто такое, что недостойно валятся под его королевскими ногами, а иногда просто пожирает взглядом, - я поняла, что ничего не соображаю и нахожусь на том уровне, что еще чуть-чуть, и начну заламывать руки. Да что же это такое?
     Телания смотрела на меня так, будто видела впервые.
     — Да уж, я конечно подозревала, что ты влюбилась, но чтобы вот так…Моркханд и Аниэн, несомненно лучшие учителя, вылепить такой контроль…
     — А вот еще Аниэн. Я не понимаю. Неужели он не ревновал? Аниэн, весь такой крутой, и мой сородич кстати, а он даже не подал виду, что его что-то задевает. Он со мной за те пять дней и поговорил от силы пару раз! А как же те поцелуи? Как же тот, который сделал меня тем, кем я явлюсь?
     Ведьма некоторое время смотрела на меня, а потом расхохоталась, сев на корточки и держась за живот.
     — Что я такого смешного сказала? – потребовала я ответа.
     — Ой не могу, - сказала, утирая слезы Тел. – Ты такая смешная. Так втюриться! По самые заостренные уши! – ведьма снова всхлипнула и зашлась в новом приступе.
     — Втюрится? – выдохнула я. – Я ни в кого не втюрилась! Я просто не понимаю! И хватит ржать, а то уже как Харк!
     Наконец ведьма смогла прекратить смеяться и поднялась на ноги.
     — Фууух, рассмешила ты меня.
     — Да что тут такого смешного?
     — Что смешного? То, что ты рассуждаешь как четырнадцатилетняя девчонка в свой первый Белтейн. Ведет себя непоследовательно? А как ему еще себя вести? Ты себя хоть раз в зеркало видела?
     — Конечно видела.
     — Тогда должна знать, что ты выглядишь просто сногсшибательно. Я не знаю, как ты выглядела человеком, но сейчас ты настолько красива, что я удивляюсь, как мужики вообще могут на тебя смотреть.
      Я с недоверием воззрилась на Тел. Я? Сногсшибательно красивая?
     — Я предполагаю, что большинство эльфиек красивы, но все же. А еще ты несколько…хм…необычна.
     — Что ты имеешь в виду под «необычна»? – я окончательно запуталась.
     — Ну, обычно дамочки сидят у окошка и мечтают. Ты же охотница. Причем еще и наемница. А он, спешу напомнить, принц. Да еще и эльф. Кто знает, как у них принято.
     — И как узнать? – жалобно спросила я.
     — Опытным путем, -  с серьезным видом ответила Тел. – После стольких лет в академии, я сделала вывод, что эльфы играют в своеобразную игру, вроде «попробуй угадай, что прячется под моим невозмутимым лицом». Они прячут эмоции, и всегда очень удивлены, если ты понимаешь, что они чувствуют или думают. Вот и используй этот козырь.
     — То есть ты считаешь, что он просто не знает, как себя со мной вести? – неуверенно поинтересовалась я.
     — Именно. У тебя хоть были вообще мужчины?
     Я вспыхнула, но кончики ушей были скрыты волосами, и, надеюсь, ведьма этого не заметила. Все-таки есть свои преимущества в том, что мы не краснеем.
     — Были. Но ничего серьезного. Исключая одного дворянчика, от которого я сбежала, как только он решил познакомить меня с родителями.
     — Нет, ну ты меня еще спрашиваешь, почему он так себя ведет! – воскликнула ведьма. – А вдруг он боится, что ты сбежишь от него, как только он попробует сделать нечто подобное?
     — Я знаю его тетю... - протянула я.
     — Не суть, - отмахнулась Телания. – Ты не пробовала сделать шажок навстречу? Ма-ааленький такой шажочек? Как бы говоря «не бойся, я знаю, чего ты хочешь, и сама не против»? Давая понять, что ты готова начать игру?
     — Игру? А какой игре идет речь?
     — О флирте. Лоссен, ну ты что, совсем ничего не понимаешь? Ты где выросла? – ведьма явно была в шоке.
     — В глухой деревне. И такого слова как «флирт», вообще не знала, - отрезала я.
     — Ясно, - вздохнула Тел. –Ну что же, тогда к твоим урокам истории, контроля, игры и чего-там-еще добавятся скрытые уроки флирта, - ведьма подмигнула, - а результаты не заставят себя ждать.
     Я все еще недоверчиво смотрела на магичку, когда краем глаза заметила некую…неправильность.
     — Что это? – спросила я, идя в сторону этого странного искажения.
     — Я ничего не вижу, - ответила ведьма, идя следом за мной.
     Я остановилась и внимательно осмотрела эту неправильность.
     — Тут как будто края неправильно смыкаются. Будто воздух разорвали, как картинку, а потом чуть-чуть неправильно склеили.
     Минуту ведьма смотрела на меня, а потом подняла руку со словами:
     — Если это то, что я думаю…
     Внезапно ее рука просто исчезла.
     Я мгновенно отпрыгнула в сторону, схватив ведьму за сумку с травами.
     — Что это было? – потребовала я ответа, беря ее за руку, которая вновь оказалась на месте.
     — Это карман! – глаза ведьмы просто сияли. – Излом пространства! Мы нашли логово некроманта!
     Какой еще излом? Что она несет?
     Тем временем ведьма вновь подошла к той…тому карману.
     — Ты можешь видеть изломы! Поразительно! – она повернулась ко мне и принялась объяснять. – Сильные маги могут создавать изломы пространства. Легче всего это делать на линиях силы, но изломы на небольшое расстояние можно создать и без них. Та неправильность, что ты видишь, это искажение пространства, излом, который ведет в другое место. Просто сделав шаг, мы окажемся в логове запрещенного мага!
     Я слушала ее с открытым ртом. Логово некроманта? Я-то думала нам попадутся следы того полукварка-полудракона, а оно вон что получилось.
     Тем временем Тел явно вознамерилась туда пойти. Я снова схватила ее за сумку, и она недоуменно посмотрела на меня.
     — Мы же не знаем, что там, Тел. Надо сказать остальным.
     — Да брось! Мы же всего лишь заглянем, чтобы убедиться, что это не просто какие-то свойства этой местности, а именно магически созданный излом.
     Я все еще колебалась, когда ведьма сделала шаг и просто исчезла. Мне ничего не оставалось, как пойти за ней.
     Я вдохнула и шагнула в эту неправильность. И хорошо, что я была настороже, а то так можно и нос разбить, ибо ведьма и не думала посторонится, застыв у самого входа. С этой стороны излом был явно виден, эдакая размытая проплешина в воздухе, сквозь которую просвечивается та сторона.
     Не говоря ни слова, Телания дотронулась до моей руки и указала куда-то в сторону. Глянув туда, я и сама застыла на месте. Это место, куда мы попали, это был огромный зверинец! Кого здесь только не было. Львы и волки, кварки и карли, вурдалаки и водяные, даже один лешак попался!
     — Это лаборатория, - прошептала Тел. – Огромная лаборатория, где он ставит опыты. Посмотри туда!
     Я оглянулась на странный стол, на котором валялись разные части тел самых разнообразных животных. И не только животных. Я была рада, что сегодня еще ничего не успела поесть, ибо испугалась, что меня сейчас вывернет наизнанку. На этом столе лежало существо, торс и голова которого принадлежали мужчине, а вот ноги были, похоже, волчьими.
     — Пойдем, - сдавлено сказала я, выталкивая ведьму обратно. Она не сопротивлялась.
      Мы отошли на достаточное расстояние, пока я не убедилась, что нас точно не будет видно с той стороны. Тогда я смогла опустится на пенек и сложить дрожащие руки. Мои беспощадные учителя могли бы гордится, мое лицо было абсолютно бесстрастным.
     — Что ты предлагаешь делать? – спросила ведьма. Ее лицо было бледным, похоже, она изо всех сил сдерживала дурноту.
     — Я предлагаю уничтожить это существо, - жестко отрезала я. – Тот, кто ставит ТАКИЕ опыты, недостоин называться человеком.
     — Что ж, в этом я с тобой согласна. Тогда нам надо пойти к остальным, и рассказать им о том, что мы видели.
     И мы поспешили в деревню.
***
     Над столиком разлилась тишина. По счастливой случайности, таверна уцелела от пожара, и ее владелец любезно предоставил нам возможность все спокойно обсудить, предложив столик в самом уголке не такого уж и большого зала. Удивительно, кому вообще могла понадобиться таверна в таком захолустье.
     — Если все это действительно так, как вы рассказываете, то это нельзя оставлять без внимания, - нарушил молчание Арнахильд.
     — Конечно все именно так! – нервно воскликнула Тел. Она уже оправилась, но при воспоминаниях бледность вновь накатывала на нее. Да и мой желудок вел себя довольно подозрительно.
     — Тогда нам нужно подумать, как лучше найти этого некроманта, - сказал Калли.
     — Да что там думать, пошли в этот излом и порешим всех к гоблинам! – тролль как всегда в своем репертуаре.
     — А ведь он в чем-то прав, - задумчиво проговорил Арнахильд. – Резкое и внезапное нападение может принести успех. Этот маг ничего не успеет сообразить, когда мы доберемся до него.
     — Среди нас нет воинов, -возразил Калли, - ну, исключая Харка и Лоссен, - поправился он. – Как ты себе это представляешь?
     — Ты забываешь, что с нами еще боевой маг. Даже два, - ответил Арнахильд.
     Моркханд кивнул, и внимательно посмотрел на меня.
     — Как ты увидела этот излом? Насколько я знаю, это очень редкий дар даже среди Перворожденных.
     — Он просто…был неправильным. Как будто картинку порвали и склеили неправильно.
     Моркханд кивнул, но почему, я так и не поняла. И ни слова в ответ. Ох уже мне это его извечное спокойствие и загадочность.
     — Тогда действительно надо сделать это, и как можно скорее, - Арнахильд по очереди осмотрел всех сидевших за столом, а потом встал. – Не считаете ли вы, что лучше это сделать прямо сейчас.
     Все закивали и начали подниматься с самым решительным видом.
     — Ох уж мне эта армия спасения, - еле слышно проворчал тролль.
     — Если бы ты это видел, ты бы не смог поступить иначе, - тихо, чтобы слышал только он, сказала я.
     Харк внимательно посмотрел на меня, а потом кивнул. Да, он понял. И пойдет, несмотря на все его ворчание. Такой как он пойдет за друзей в огонь и в воду. И я ценила это. Очень ценила.
***
     Первой в излом заходила Телания. Зная, что впереди, и с боевым заклинанием наготове. Я шла замыкающей, с наложенной на тетиву стрелой.
     Когда я прошла сквозь излом, то увидела довольно странную картину. Тролль ругался, понося непонятно кого, ведьма выглядывала в ближайший коридор, а все остальные в ужасе смотрели на стол, на котором по-прежнему лежало тело.
     — Что случилось? - Спросила я, ослабляя тетиву.
     — Тут была девушка, - ответила мне повернувшаяся Телания. – В ошейнике. И она кормила этих…монстров. Когда она увидела нас, то закричала как заправская баньши и убежала, громыхая своим огромным ошейником. По-моему, на нем была цепь.
     — Точно была, так ее растак, - подтвердил тролль. И продолжил ругаться.
     Я оглядела зал, избегая смотреть на стол. Он был большим, но, похоже, из него вел всего один коридор, ровно посередине, тот самый, в котором скрылась девушка.
     — Ну что же, - сказал Арнахильд. –Медлить нечего. Пошли. Моркханд, ты первый.
     Не говоря ни слова, темный плавно скользнул в коридор.
     Проход был достаточно широк, чтобы мы смогли идти небольшой кучкой. Иногда нам попадались боковые двери, но за ними по большей части были комнаты, заваленные всяким хламом. Иногда попадались лаборатории, поменьше той, в самом начале, но все же не оставляющие сомнений, кто здесь обосновался. В одной из таких лабораторий мы обнаружили разорванное напополам тело вурдалака. Точнее, аккуратно разрезанное. Как будто кто-то пытался провести идеально ровную линию.
     Коридор привел нас к лестнице, которая, в свою очередь, во второй такой же коридор, только в обратном направлении. Этот был немного уже и плавно забирал в сторону, и в скором времени превратился в галерею. Внизу была библиотека. Не самая большая, но все же. Галерея обходила ее полукругом, заканчиваясь в конце развилкой на две лестницы. Одна вела вниз, в библиотеку, а вторая наверх, в еще один зал.
      Несмотря на явное желание наших магов покопаться в библиотеке мы пошли в другом направлении.
     И снова коридор. Боковые комнаты, иногда попадались даже жилые помещения. И по-прежнему пусто. Ни единого человека. Зато много чего другого. Разорванные и разрезанные монстры, люди, с пришитыми к ним лишними частями тела, которые при жизни явно им не принадлежали. Клетки, в которых были по большей части мертвые тела. Мы шли вперед, быстро осматривая все комнаты по одной и той же схеме: Моркханд с заклинанием наготове распахивает дверь, за ним стоят Телания и Калли. Я и Арнахильд развернуты в разные стороны коридора, Харк в середине, готовый рванутся туда, где понадобится его помощь. Хорошо, что она еще ни разу не понадобилась.
     На нашем пути возник зал, не очень большой, но все же не маленький. В другом конце была лестница, которая вела наверх. Да мы в настоящем дворце! Когда мы были в середине зала, Моркханд внезапно остановился и в замешательстве посмотрел на остальных. Его ноздри трепетали, и он, не удержавшись, прикрыл нос рукой.
     Только я хотела спросить, что он унюхал, как и сама почувствовала эту ужасающую вонь, которую ни с чем нельзя спутать. Запах разложения.
     — Зомби!! – закричала я, натягивая лук.
     Первый же появившийся на лестнице трупак был утыкан стрелами, как подушечка для иголок. Второй в прочем, тоже. А потом они хлынули настоящей волной.
     С ужасающим скрипом огромные двери, через которые мы прошли в этот зал закрылись за нашей спиной. Ловушка!
     Тролль взревел и бросился на зомби, не дожидаясь, пока они дойдут да него. А трупы тем временем все прибывали и прибывали.
     Внезапно я увидела прямо за спинами вонючих трупов…неправильность. Еще один излом!
     — Там излом! – закричала я. – Они идут из излома! У лестницы!
     Одним плавным движением я завела руку за спину, взяла стрелу. Наложить, натянуть, отпустить. Все плавно и не торопясь. Стрела сорвалась с гудящей тетивы и попала в горло полуразложившемуся трупу, сорвав ему голову. Самый верный способ остановить магически поднятого мертвеца. В отличие от вурдалаков и упырей, зомби живут столько, сколько захочет их хозяин, и единственный способ их остановить – это снести башку, и, желательно, сжечь, потому что эти твари очень живучие.
     Я снова завела руку за спину и почувствовала там…пустоту. У меня закончились стрелы!
     Я оглянулась на Арнахильда, но и у него в колчане вот-вот должно стать пусто. А без лука он, как и Калли не сильная подмога. Внезапно Телания подскочила ко мне, схватив за руку.
     — Я могу отнести тебя к излому! Если кто-то зайдет этим тварям за спину, мы, может быть, сможем что-то сделать!
     Я кивнула, и одним резким толчком ведьма…поднялась в воздух!
     — Не дергайся, - прошипела она сквозь стиснутые зубы. – Видят боги, это и так тяжело.
     Мы пролетели над Харком и темным, сражающимися спина к спине. Меч дроу сеял смерть среди трупов, отправляя их обратно на тот свет, но их по-прежнему была слишком много. Если мы с Тел сможем не дать им выходить из излома, то, возможно, сумеем дать остальным шанс пробраться на лестницу…
     Внезапно мои размышления прервались сильным ударом об пол. Телания стояла на коленях, держась за голову.
     — Он прервал меня! Этот сукин сын направил темную энергию и просто взял, и разрезал мое заклинание!
     Чтобы там не сделал некромант, но мы с ведьмой оказались в самой гуще зомби. Ну вот, пожалуй, и все. Нет, я еще смогу упокоить дюжину зомбарей, но не моим старым мечом, который теперь для меня настолько неудобен.
     Телания по-прежнему стояла на коленях и кривила рот, изо всех сил стискивая голову. Похоже, ей крепко досталось.
     Внезапно я вспомнила о клинке, который появился в руке Аниэна в тот момент, когда на нас напал оборотень. Он будто состоял изо льда, а вокруг кружили снежинки. И он появился будто из ниоткуда…
     И тут я почувствовала в правой руке привычную тяжесть. Округлившимися глазами, я осмотрела сияющий меч, что держала в руке. От него веяло прохладой, и снежинки разлетались во все стороны, исчезая где-то в десяти дюймах от клинка. Он был идеально сбалансирован, будто делался специально для меня. Это было спасение.
     Зомби перли нескончаемой волной, но с этим прекрасным оружием что мне была какая-то сотня неуклюжих мертвецов? Я шла напролом, кося направо и налево, я слышала, как тролль подскочил к Телании и громко спрашивал, что произошло. Я видела, как подоспевший темный уничтожает те трупы, которые стояли слишком далеко от меня. Я шла к излому, но не замечала ничего.
     Какой-то особо ловкий труп задержал меня у самого излома. Мне пришлось с ним повозится, прежде чем мой прекрасный меч снес его не так уж и давно мертвую голову. Сухожилия оказались довольно крепкими, и меня потянуло вперед. Я резко взмахнула мечом, освобождая его от плена в мертвом теле и задела край излома. На мгновение я увидела ту сторону, гигантское кладбище, а затем раздался хлопок и излом перестал существовать. Я обернулась, оглядывая тех немногих зомби, которые смогли выжить после моей стремительной атаки. Их оставалось всего два десятка. Справиться с ними не составило большого труда. Уже через пару минут я рассматривала свой меч, на котором не осталось и капли крови. Откуда кровь в мертвых телах?
     — Этот меч, - тихо сказал подошедший Моркханд. – Я уже видел это сияние. Что это?
     — Я не знаю, - тихо ответила я.
     Осторожно повертев меч в руках, я увидела руническую вязь, что шла по рукоятке. Собственно, вся рукоять представляла собой одну большую вязь.
     — Тут что-то написано, но я не знаю этого языка. Я не знаю, что это за меч, но он идеален.
     И после этих слов меч с тихим шипением остывающего металла исчез.
     Я вздрогнула и посмотрела на темного, но тот только покачал головой. Что ж, времени на выяснение нет, некромант знает, что мы здесь. Я быстро прошлась среди зомби, собирая свои стрелы. Некоторые из них сломались, и я не смогла сдержаться от разочарованной гримасы. Найти хорошие стрелы - это всегда большая проблема, и стоят они много денег. Но сейчас это не самое главное. Я выпрямилась и посмотрела на лестницу.
     — Ну, - сказала ведьма, все еще державшаяся за голову, но уже стоящая без посторонней помощи, - думаю нам туда.
     Мы пошли вперед, осторожно, но быстро. Еще один коридор, но на сей раз всего с несколькими дверями, вновь оказавшимися пустыми. Ведьма что-то тихо объясняла Моркханду, что-то про темную энергию и прерывание, вновь упоминая какие-то странные теории. Думаю, не надо говорить, что из их диалога я понимала в лучшем случаю одну десятую.
     Тут одна из дверей на правой стороне коридора распахнулась, и оттуда послышался мужской голос.
     — Заходите, раз уж пришли.
     Мы переглянулись, и, сохраняя боевые порядки вошли в комнату.
     Она оказалась кабинетом, заставленным всякой разной всячиной, что всегда заполняет обиталище самых разнообразных магов.
     — Приветствую вас в моей скромной обители, - сказал сидящий за огромным письменным столом мужчина.
     Я внимательно осмотрела некроманта. Самый обыкновенный мужчина средних лет, такой мог быть кем угодно, от преуспевающего купца до влиятельного чиновника. Ухоженный, с легкой сединой и довольно-таки привлекательными чертами лица. Я пыталась осмотреть его всего, целиком, но мой взгляд постоянно соскальзывал на лицо мага. Подчинившись инстинктам, я заглянула ему в глаза и вздрогнула. Это были глаза безумца. Безумца, испорченного магией разума.
     Я зашипела сквозь зубы, поняв, что он такое. Калли кинул удивленный взгляд в мою сторону, но промолчал, а остальные не обратили внимания. Нет, первоначальный план захватить этого человека и предать в руки закона не удастся. ЭТО можно только уничтожить.
     Тем временем некромант продолжал:
     — Судя по тому, как вы уничтожили мою маленькую охрану, вы настроены очень решительно.
     — Маленькую? – хохотнул тролль, но мужчина не обратил на него никакого внимания.
     — Раз уж вы дошли до сюда, считаю будет справедливо ответить на некоторые ваши вопросы. Спрашивайте, и я отвечу честно.
     Я покачала головой, продолжая стоять у самого выхода из комнаты, и оглядывая свою сторону коридора. Не просто так магия разума, как и некромантия, считается самой опасной. Несмотря на то, что на вид он абсолютно нормален, внутри не осталось ничего. И все те лаборатории, что мы видели по пути сюда, лишь подтверждают это. Чтобы он не говорил, и как бы естественно не выглядел, его мозг высушен магией, а потому невероятно опасен.
     Первый вопрос задала Телания. И оказался он лично для меня весьма неожиданным.
     — Как вас зовут?
     — Арвентус Николио, - улыбнулся маг.
     — Значит вы тот самый, за кого десять лет назад объявили такую награду, что после вашей поимки можно было купаться в золоте, - удовлетворенно сказала ведьма.
     Десять лет назад? Она говорила, что отчетливо помнила, как распространяли те указы о награде. Сколько же ей лет? Гоблин разбери этих магов.
     — Да, это я, - с некоторой долей самодовольства сказал некромант. Его безумные глаза сверкали, оглядывая стоящих перед ним. У меня возникло такое ощущение, что нас с Арнахильдом, стоящих сзади, он даже не заметил.
     — Поскольку вы прошли через излом внизу, думаю вы успели увидеть мою внушительную коллекцию. Если захотите, я вам потом могу показать, за что именно меня выкинули из Академии. Ах, это был замечательный экземпляр! – маг закатил глаза. – Как жаль, что эти цепные маги Кливентия его уничтожили. Ну ничего, я сделал еще лучше, и, в отличии от предыдущего, он даже мог ходить!
     Я почувствовала, что мой поздний завтрак решил вновь увидеть белый свет. Тел рассказывала, что этого сумасшедшего обнаружили прямо над трупом молодой женщины, которой были пришиты три пары ног, по типу паука, вот только ноги были вурдалачьи. Если следующий экземпляр мог ходить…
     — Но вернемся к насущному. Спрашивайте, не тяните! – поторопил безумец.
     — Где находится это место? – спросил Моркханд.
     Хороший вопрос. Если мы не сможем вернуться через излом, то будет полезно знать, где мы вообще находимся.
     — Ох, это вообще замечательная история! – рассмеялся маг. – Хотите расскажу?
     И не дожидаясь нашего согласия, пустился в воспоминания.
     — Лет пятнадцать назад, точнее не скажу, наткнулся я на странную аномалию. Все же знаю, что Ротирэн один из самых спокойных городов, в плане нежите. А все потому, что там не проходят магические линии силы. Хотя по всем параметрам должны бы. Не знаю, почему до меня никто не обратил на это внимания, но это так. Тогда я подумал, что, должно быть, линии изгибаются, просто притянутые чем-то с другой стороны. Тогда я принялся искать этот источник. И им оказался этот самый излом! Вокруг него просто клубилась энергия, и с помощью нее я смог создать этот карман. Так что, можно сказать, что это место находится в нигде. Самое забавное, что когда я прошел сквозь излом, замок уже был здесь. Могу лишь предположить, что кто-то изо всех сил постарался, строя его в не таком уж большом кармане. На это, должно быть, ушло не меньше сотни лет!
     Телания кивала в такт словам, а потом спохватилась, и вновь напустила на себя строгий вид. Все-таки эта ведьма бывает абсолютно погружена в свою любимую магию. Но я с удивлением отметила, что и Моркханд выглядит заинтересованным! Что такого сказал этот безумец, что эти двое настолько поглощены его рассказом?
     — Так или иначе, - как ни в чем не бывало продолжил маг, - это место стало идеальным убежищем. Здесь я мог производить свои замечательные опыты, и никто меня не смел потревожить. Вот уже десять лет я живу здесь, периодически ловля молодых глупцов, что попадают в излом, и делая их своей прислугой. Ну, - хихикнул сумасшедший, - и иногда еще использую как подопытных. Но мне редко нужно живое тело, ведь мертвое намного пластичнее!
     — Значит, - сказал Арнахильд, - вы с самого начала знали, что мы здесь?
     — Конечно, - улыбнулся маг. Он очень много улыбался. – Я всегда знаю, когда кто-то проходит через излом, я поставил там стража. Именно так я захватываю заблудших глупцов, и так узнаю, что кто-то из моих питомцев сбежал. Вот, например, недавно один из них, исчез на целую ночь, а с утра возвращается, весь в саже, не иначе как что-то спалил. Но я его не в обиде, он же маленький еще, не понимает, что может нас раскрыть.
     Некромант говорил так, будто то, что кто-то может узнать где он скрывается, ничего не значит. Это вызывало…тревогу. А еще эти глаза, глаза, полные абсолютного и чистейшего безумия…
     — Этот человек сумасшедший, - сказала я, делая шаг вперед. – Его мозг поврежден магией разума, и я думаю, нам следует…
     — Снежная, - выдохнул маг. – Ты снежная!
     Я уже хотела спросить, что в этом такого, и как он узнал, как некромант заорал что-то совсем уж нечленораздельное.
     — Это вы во всем виноваты! Холод наступает! Мы все превратимся в вас, и только мои питомцы смогут отомстить! Он был прав! Арханел ур камиз! – и он сделал странный жест рукой, будто кинул что-то.
     Все происходило в мгновение ока. Тел закричала, и передо мной появился непонятный сгусток перемешавшихся цветов, с преобладанием черного. И он стремительно летел ко мне. Не думая ни секунды, я взмахнула вновь появившимся мечом, рассекая сгусток. Он распался на отдельные цвета, а потом растаял, не оставив и следа.
     — Это невозможно! – затряс головой маг. – Ты все еще эльф! Это невозможно!
     Он закричал, и побежал в боковую дверь, возле которой стоял тролль. Харк схватил его, не давая пройти, и в тот же момент в спину некроманта вонзился короткий арбалетный болт. Прямо меж позвонков.
     Харк оттолкнул его, облокотившись об косяк. Маг сполз, глядя остекленевшими глазами, теперь без малейшего признака безумия, в потолок.
     — Лоссен! – подскочил ко мне Арнахильд. – С тобой все в порядке?
     Я оторопело кивнула, продолжая смотреть в глаза мертвого мужчины. Что он кричал про холод?
     -Это было то самое заклятье, то, которое использовал Маг Восхода, - сказал подошедший темный, пряча арбалет. – Ты все еще одна из нас? – спросил он, приподнимая мою голову за подбородок и вглядываясь в глаза.
     — А что, не видно? – огрызнулась я. Потом помедлила и сказала, - Извини. Да, я все еще чувствую снежинки в себе.
     — Снежинки? – удивился Моркханд.
     Вот гоблин, кажется, я сболтнула лишнего.
     — Я чувствую, как будто внутри меня огромное количество снежинок. Именно так я и узнаю заколдованных. Одна из снежинок просто прикрепляется к нему, и так и остается.
     Думаю, этого хватит. Если рассказывать дальше, о том, как снежинки откликаются на мое состояние, меня сочтут окончательно сумасшедшей.
     Моркханд выглядел задумчивым. Сделав шаг назад, он внимательно рассматривал меня, прищурив свои красные глаза и чуть склонив голову набок, как сытая сова мышь-полевку, решая, стоит ли ее съесть, или не стоит даже слетать с насеста.
     — Возможно, - наконец сказал он, - ты можешь быть ведающей. Особенно если вспомнить случай с молнией.
     — То есть я могу быть магом? – стараясь сохранить бесстрастный тон, спросила я. Только этого мне не хватало!
     — Нет-нет, - покачал беловолосой головой дроу. – Ведающие не обязательно маги. Природная магия – это совсем другое. Я не знаю, как все происходит у снежных эльфов, насколько я знаю, магия Зимы у вас в крови, так что может все вы способны на то, что другие не могут.
     Меня эти объяснения совсем не успокоили, и даже запутали, но не успела я открыть рот, как раздался крик.
     — Чего же ты молчал, дубина стоеросовая! – бушевала ведьма, стоя напротив тролля.
     Тот слабо что-то пытался ей возразить, но это ему плохо удавалось. Присмотревшись, я поняла, что весь правый бок Харка заливает кровь, продолжающая сочится из раны. Только сейчас я заметила кинжал, который выпал из руки некроманта.
     Продолжая ругаться, ведьма будто ощупывала что-то в воздухе, глядя прищуренными глазами в пространство.
     — Есть! – воскликнула она, и в тот же момент воздух справа от нее разрезала полоса странного черно-фиолетового цвета, развернувшись в полноценный портал, ведущий в самый первый зал.
     Не говоря ни слова, Моркханд и светлый подхватили тролля и пронесли через дыру в воздухе.
     — Давайте, давайте, - поторопила нас с Калли ведьма, - я должна идти последней.
     Я с опаской прошла сквозь портал. Шагающий следом Калиналасс выглядел как король, но я достаточно хорошо знала его, чтобы понять, что он испытывает тревогу. Теперь мне все легче давалось умение читать эмоции других, но и меня саму снедало беспокойство за Харка. Как бы он не загнулся от потери крови.
     Пройдя сквозь портал, я обнаружила весьма интересную ситуацию. Возле излома стояли две девушки и парень, все в ошейниках с прикрепленными цепями. Они загораживали проход, а на их лицах был ужас.
     — А с этими что делать? – спросил Калиналасс, ни к кому конкретно не обращаясь.
     Внезапно девушки залились слезами, а парень в мольбе протянул к нам руки.
     — Пожалуйста, пожалуйста, скажите, что вы убили его! Скажите, что он мертв!
     Не было нужды уточнять, о ком идет речь. Узнав, что маг действительно мертв, парень тоже залился слезами.
     — Так, надо что-то с этим делать, - решительно сказала ведьма. – Вы пойдете с нами, и никаких возражений. А вы, - повернулась она к эльфам, по-прежнему помогающих Харку стоять прямо. Лицо его стало бледным, что странно смотрелось в сочетании с клыками, выпирающими из нижней губы. – Вы отнесете его так быстро, как только сможете.
     Ведьма поискала, кого еще приставить к работе, и взгляд ее остановился на Калли.
     — Ты, - ткнула его Тел своим пальчиком в грудь, - ты побежишь в деревню и найдешь того, кто сможет оказать помощь. А теперь быстро!
     И все завертелось. Калли сиганул в разлом, и припустил так, будто за ним по пятам гналась Дикая Охота. Под моим руководством трое пленников принялись искать, из чего можно соорудить носилки, а оставшиеся со всей возможной осторожностью и под присмотром раскомандовавшейся Телании повели тролля в деревню. Примерно на полпути мы их нагнали с какой-то странной занавеской и парочкой стульев. К этому времени тролль уже не держался на ногах. Совместными усилиями уложив Харка на самодельные носилки, мы понесли его в деревню.
     Эльфы не жаловались, но даже им тяжело было нести огромного тролля, поэтому путь занял у нас очень много времени. С удивлением обнаружив, что уже стемнело, я зажгла факел, который прихватила с собой, в расчете на какое-нибудь темное подземелье. Кто ж знал, что у мага там аж целый дворец.
     Уже на подходе нам встретилась толпа людей во главе со старой знахаркой, которая тут же приняла командование у Тел. Та и не возражала. Уставших эльфов сменили деревенские мужики, и тролля отнесли в домик к знахарке, которая тут же выставила нас вон, сказав, что «нечаго вам здеси окалачиваться, еще заразу накличате. Я свое дело знаю, будет ваш тролль жив-живеханек, не помрет».
     Уставшие, мы доплелись до таверны, где нам любезно предоставили комнату. Правда, одну на всех, потому что все погорельцы, что еще не успели разъехаться по родственникам, обосновались здесь.
     Я уже совсем было забыла про бывших пленников, когда они подошли к нам. Одна из девушек оказалась из этой деревни, и сейчас прижималась к матери, которая голосила на всю таверну, вознося благодарность за возвращение ее единственной дочурки. Отец девушки, крепко сбитый мужчина, по очереди пожал нам руки, а потом поклонился, говоря, что никогда не забудет оказанной помощи.
     Все это прошло мимо меня. Я просто сидела, тупо глядя в стол. Нет, спать не хотелось, но оцепенение, в которое я впала, не давало связно мыслить о чем бы то ни было. Поев супа, и абсолютно не почувствовав его вкуса, я отправилась в нашу комнату, и мгновенно провалилась в сон. И всю ночь мне снился смеющийся маг, глаза которого горели ярким огнем собственного безумия.

Глава 10

     Владыки Гор!
     В стальной броне!
     Владыки Гор!
     Верны войне!
     Владыки Гор!
     Во тьме веков!
     Владыки Гор!
Крушат врагов!
     Эпидемия «Владыки Гор»


     Проснувшись, я первым делом пошла к знахарке. Женщина пустила меня поговорить с троллем, но зорко следила, чтобы я не сделала ничего, что могло навредить больному. Выглядела она настолько эффектно со своей клюкой, помешивая какое-то варево и бормоча что-то себе под нос, что я решила убраться оттуда подобру-поздорову. Надо сказать, что колоритная дама эта была знатоком своего дела. С таким ранением, какое получил тролль, он должен был уже быть трупом, ан нет, вытянули его буквально с того света. Только увидев, как Харк активно поглощает предложенную ему еду, я поняла, что все это время на мне тяжким грузом висела тревога, а сейчас этот камень с моей души убрали. Харк выглядел неважно, бледный и слабый, но шепотом пожаловался мне, что не выдержит больше дня с этими немощными и умрет от тоски. И вправду, вся избушка знахарки была переполнена людьми, большинство из которых получило ожоги той или иной степени. Были и такие, которые непонятно каким чудом держались на этом свете, но больше всего тоски наводил парень, у которого сгорели брови и на щеке был ожог в форме полумесяца. Он плакал и стенал, крича о том, как же он будет жить дальше, с таким лицом-то? По мне так, этот ожог прибавил ему привлекательности, добавил немного суровости в слишком смазливое личико. Ну я ему так и сказала, а парень почему-то обиделся. Увидев его перекошенную рожу тролль засмеялся так, что схватился за бок и его смех превратился в некий хрип. Зыркнув на меня из-под насупленных бровей, знахарка бросилась к нему, а я поспешила выскользнуть под шумок. Ну его, от этих ведьм, особенно деревенских, никогда не знаешь, чего ждать.
     После этого я отправилась обратно в трактир. Придя туда я обнаружила что все мои спутники разбежались кто куда. Моркханд с ведьмой отправились к излому, наверняка чтобы проверить библиотеку, хотя трактирщик и не знал в чем конкретно дело. Он вообще сказал «В логово той страшной твари». Арнахильд и Калли отправились вообще непонятно куда, их спозаранку никто не видел, ну а тролль лежал у знахарки.
     Позавтракав в одиночестве, я поняла, что мне абсолютно нечем заняться. Тогда я решила попытать удачи, вдруг в этом захолустье найдется охотник, у которого будет на продажу парочку хороших стрел?
     Спросив у трактирщика, я пошла на отшиб, в другую сторону от знахаркиной избы. Так заведено практически во всех деревнях, что я обошла за свою жизнь. Кузнец, знахарка, мельник и охотник. Они всегда живут с краю, отдельно ото всех. Ну, знахарку и кузнеца еще можно как-то объяснить, мало ли что может случиться. Всякие разные взрывоопасные зелья и вообще чертовщина в перовом случае и открытый огонь во втором. Ну, можно как-то понять мельников, которые часто вынуждены селиться в зависимости от дорог и ручьев. Но вот охотники… Почему? Однажды я слышала предположение, что охотник на самом деле – это Дух Леса. Помню, я тогда очень долго смеялась, пока не поняла, что тот мужик говорил серьезно. Нет, только представьте, охотник – и внезапно леший? Нет, никогда не понять мне этих странных людей.
     Постучавшись, и постояв некоторое время под дверью, я обнаружила, что он не заперта. Я уже хотела было уйти несолено хлебавши, но тут меня привлек блеск внутри дома. Я открыла дверь и зашла внутрь. И просто остолбенела.
     Все стены были увешаны оружием. Нет, не так. Все стены были увешаны настоящим Оружием. Чего здесь только не было! Топоры, секиры, луки, мечи, палицы, арбалеты…все, что только можно представить. А под всем этим висели таблички с пояснениями.

     Секира гномья.
     Изготовлена подгорным народом
     около 2973 г от В.З.

     Прекрасно сохранившийся образец великолепных навыков подгорного народа в обращении с металлом. Сделана с учетом роста гномов, из нержавеющего металла.



     — Интересуешься? – раздался голос от двери.
     В первые секунды моим порывом было подскочить и потянуться к колчану, но я сдержала себя, и, досадуя на свою невнимательность, спокойно обернулась.
     На пороге стоял мужчина средних лет, с легкой сединой в волосах. Небольшая и осторожно подстриженная борода лишь подчеркивала полную уверенность в себе и своих силах, отражающуюся на его суровом лице. Это был настоящий охотник, я почувствовала это в том, как он стоит, как небрежно, но в тоже время настороженно он смотрит на меня, будто я дикий зверь, который знает о его присутствии, и выжидая, что же я сделаю дальше.
     — Внушительная коллекция, - кивнула я на стеллажи, уходящие все дальше вглубь. Снаружи дом казался намного меньше, чем был изнутри.
     — Я собирал ее много лет, - ответил охотник, подходя ближе.
     Он немного помолчал, смотря на секиру, что висела прямо передо мной.
     — Мне отдал ее один хороший друг. Он сам изготовил ее, и был так благодарен мне за то, что я спас его от лесной кошки, что отдал ее мне, как только собрался уехать на родину, - он хохотнул, - иногда эти гномы в лесу просто как дети. Испугаться лесной кошки, почти котенка, имея в руках такое оружие.
     Он покачал головой, и вновь обратил свой взгляд на меня.
     — Ну а ты? Я вижу кто ты. Следуешь ли ты путям?
     — Я соблюдаю Вир Танадал, - ответила я.
     Он кивнул и отправился вглубь дома. У меня было такое ощущение, что я прошла какой-то экзамен, проверку. Я последовала за охотником.
     — Зачем ты пришла сюда, сестра? Или тебе стало интересно поглядеть на мою коллекцию? – спросил охотник, накладывая себе странного блюда, не самого аппетитного на вид.
     — Честно говоря, - сказала я, - мне нужны стрелы. Я немного порастратилась в последней заварушке, а ты наверняка понимаешь, как нелегко достать хороших стрел.
     — Могу я взглянуть на те, что ты выбрала ранее? – спросил он, не отрываясь от ритмичного приготовления еды.
     Я достала первую попавшуюся стрелу из колчана и протянула ему. Удивительно, насколько я привыкла к оружию, что даже в мирной деревне идя к местному охотнику, взяла его с собой.
     Он повертел стрелу в руках, на минуту оторвавшись от приготовления чая, взвесил ее в руке, померил длину, оценил баланс. Проверил пальцем наконечник, и наконец, удовлетворенный, отдал ее мне.
     — Прекрасный образец, - охотник кивнул каким-то своим мыслям и вернулся к приготовлению чая.
     Я стояла рядом, ожидая, пока он ответит мне. Наконец котелок закипел, мужчина налил воду в чашку и обратил свой взор на меня.
     — Что же, тебе повезло. Как раз недавно я изготовил отличную партию. Жаль будет с ними расставаться, но я уже наслушался историй о вашем геройстве, и неплохо будет его оплатить, раз уж сам не смог помочь односельчанам, пропадая в лесу.
     — Только не надо отдавать мне их бесплатно, - отмахнулась я. – Скажи цену, и я с радостью заплачу, если она будет соответствовать.
     — О, она не будет чрезмерной, - не стал настаивать охотник.
     Он повернулся и зашел в соседнюю комнату, на дверном косяке которой был выжжен странный узор в виде переплетенных треугольников. Я осталась на месте.
     Через некоторое время охотник вернулся, неся связку стрел, где-то штук 20. Я просмотрела их все, выполняя все те же действия, что и мужчина ранее. Все стрелы оказались на удивление отличными.
     — Замечательно, - сказала я, завершив детальный осмотр. – Беру все. Что ты требуешь за них?
     — Потрать их с честью.
     — И все? – удивилась я. – Это вся твоя цена?
     — Я же говорил, она не покажется тебе чрезмерной. А если покажется, значит, я ошибся.
     Я некоторое время постояла, в нерешительности держа стрелы в руке.
     — В таком случае, удачной охоты, брат, - зашагав к выходу, сказала я.
     — Удачной охоты, сестра, - донеслось мне вслед.

     Придя в трактир, я обнаружила там вернувшихся магов. Оба выглядели уставшими и недовольными, а платье Телании было еще и порвано у подола, будто кто-то просто схватил и оторвал кусок, в то время как она пыталась освободиться. Она как раз рассматривала дыру, когда я плюхнулась за стол, положив рядом полный теперь колчан.
     — О, Лоссен, а мы как раз о тебе говорили. Трактирщик нам сказал, что ты пошла «на поклон к мастеру», чтобы это не значило.
     — Я была у местного охотника, - рассеяно ответила я. – Очень интересный человек. Коллекционирует оружие.
     — Да уж, - фыркнула Тел, - последнее время нам везет на коллекционеров. Один собирает монстров, другой оружие.
     Я не успела спросить у нее, чем закончилась их вылазка, как в трактир зашла давнишняя рабыня. Выглядела она уже получше, но все равно загнанно. Что самое удивительное, на ней по-прежнему был ошейник.
     Отец бедной девочки зашагал прямиком к нам, и выглядел он… отчаянно?
     — Госпожа охотница, господа маги, - поклонился он. И откуда все так быстро узнают род моих занятий?
     Тел смерила парочку одним из своих универсальных взглядов и вернулась к рассматриванию подола. Моркханд продолжал не отрываясь смотреть в свою кружку, поэтому разговор пришлось вести мне.
     — И вам доброго дня. Могу я поинтересоваться, почему бедняжка все еще в ошейнике? Как мне казалось, кузница при пожаре не пострадала.
     Еще бы, чему там вообще от огня страдать можно?
     — Как раз с этим я и хотел к вам обратится, - ответил мужчина, переминаясь с ноги на ногу. Я благосклонно кивнула, и он ответил такое, что даже Моркханд оторвался от своей кружки. – Видите ли, эти ошейники не берет кузнечный инструмент.
     Ошейники из зачарованного металла? Почивший маг держал где-то гнома или сам изучал эти огромные и сложные заклинания?
     Моркханд присмотрелся к ошейнику, и внезапно его глаза полыхнули красным светом. Девушка в ужасе отшатнулась, прижав руки к груди. Ее отец тут же встал в позу, готовый защищать дитятко до последнего вдоха.
     Темный же тем временем вернулся к своей кружке, покачав головой и сказав одно тихое «нет». Значит, все же гнома ему найти не удалось.
     — Подойди сюда, - поманила девочку пальцем ведьма.
     Та нерешительно подошла, и Тел ухватилась за ошейник, крутя его так и эдак, рассматривая со всех сторон.
     — Я не вижу здесь следов магии, - наконец сказала она, отпустив дрожащую девушку, которая тут же прижалась к отцу.
     — И почему тогда, по-твоему, ее не берет обычный инструмент? – спросила я.
     — Потому что это гномья руда, галворн - ответила Тел. – Её добывают только в одном из их поселений, обрабатывать ее можно только с помощью алмазов или магии, и стоит она баснословных денег. Но и не ломается почти не при каких условиях.
     Я недоверчиво осмотрела ошейник. Если здесь нет следов магии, а обрабатывать эту штуку можно только алмазами, то напрашивается вывод, что где-то должна быть защелка. Проблема в том, что ошейник выглядел абсолютно монолитным.
     — Когда его надевали, - мягко спросила я. Ну, я надеюсь, что мягко, потому что девчонка вздрогнула, - ты не помнишь, он защелкивался?
     — Да, - кивнула девушка. – Он на мне его застегнул с таким щелчком, будто в ладоши хлопнули прямо над ухом
     В ладоши, говоришь, хлопнули? Значит точно защелка. Проблема только в том, как ее найти.
     — А где остальные? – спросила я. – Ну, вторая девушка и парень?
     — Они в кузнице, - ответил отец. – Наш кузнец пытается разобраться, в чем же секрет. Мы думали, что вы нам поможете…
     — Давайте чуть попозже мы придем на кузницу, и попробуем разобраться, что к чему, хорошо? А пока идите.
     Отец с дочкой откланялись, и поспешили уйти.
     — Что ты задумала? – спросила меня Тел.
     — Там должен быть замок. Возможно, он очень хитроумный, или даже скрыт с помощью магии, но он точно есть. Может быть, я смогу увидеть что-нибудь, что не смог увидеть кузнец. И, я бы хотела попросить вас помочь.
     Моркханд просто кивнул, коротко взглянув на меня, и вернувшись к созерцанию кружи. Что он такого там видит?
     Тел еще немного покрутила в руках свой подол, а потом решительно встала.
     — Хорошо, я посмотрю, что с этим замком, но не раньше, чем разберусь с этой дырой. Гоблин меня раздери, я не собираюсь терять отличное платье из-за какой-то ерунды!
     И она ушла, громко зовя хозяйку и требуя у нее «лучшей ткани, какая найдется в этой дыре». Не знаю, по мне так ей придется отрезать юбку почти до колен, если она собирается сохранить это платье.
     Немного посидев, в раздумье глядя на Моркханда, все так же отрешенно рассматривающего свою чашку, я подозвала одну из подавальщиц, которые сбивались с ног, обслуживая многочисленных посетителей, в большинстве своем состоящих из погорельцев.
     — Что у вас еще осталось? – спросила я девушку.
     — Картошка, грибы, курица и салат из всего этого! – бодро отрапортовала девчушка, личиком очень смахивающая на хозяина таверны, наверняка его дочка.
     — Кхм, - кашлянула я. Грибы не вызывали никакого доверия (понятно, почему они еще остались), а куриц наверняка много задохнулось от дыма, вот рачительный трактирщик и решил позаботится о желудках клиентов. – Ладно, тогда мне картошку с курицей. И квасу.
     — А мне, пожалуй, этого занимательного салата, - дроу выразительно постучал пальцем по кружке, и подавальщица, отработанным жестом подхватив ее, отправилась на кухню.
     Оставшись без кружки, Моркханд уставился в стену. Я тоже посмотрела туда, но ничего интересного не заметила.
     — Ты все же считаешь, что там замок?
     Это было настолько неожиданно, что я чуть не вздрогнула. Но все-таки сдержалась и спокойно ответила:
     — А что еще? Вы сами сказали, что магия исключена.
     Дроу лишь кивнул, снова уставившись в стену. Я тоже некоторое время всматривалась в бревна с многочисленными следами побывавших в ней ножей, заточек и прочего…инструмента. Потом перевела взгляд и оглядела посетителей. Большинство из них составляли старики, неспособные помочь с разбором пепелищ, но была так же компания гномов, явно проездом, хотя откуда и куда они едут, понять не представлялось возможным. Пока мы ждали, гномы молча поели и убрались из таверны. Куда они пошли я заметить не успела, так как именно в этот момент нам принесли заказанную еду.
     Надо сказать, курица не оправдала моих ожиданий. Я надеялась увидеть подкопченную с одной стороны доходягу, но мне подали вполне такую упитанные ножку и крылышко, зажаренные до самой прекрасной кондиции, то есть до золотистой корочки. Картошка была молоденькой, совсем еще маленькой. В общем, выше всяческих похвал. А вот салат… Это было просто нечто! Огромное блюдо, в котором обнаружилась оставшаяся часть моей курицы, щедро посыпанное грибами (абсолютно неузнаваемыми). И все это было перемешено с картошкой в такой огромной бадье, что даже тролль постеснялся бы жаловаться.
     — Девушка, - сказал ошарашенный эльф, - а нельзя ли как-то…уменьшить эту порцию?
     — А вам что, не нравится? – подбоченилась девчушка, - мамка зря старалася, что ли? Вечно вам, нелюдям, не угодишь!
     — Я не отказываюсь, - возразил Моркханд, на всякий случай отодвигаясь от бойкой подавальщицы, - просто прошу немного уменьшить это блюдо. Раза в три.
     Девушка больше не стала препираться, а только фыркнула, и, сбегав вглубь таверны, принесла тарелку, на которую и сгрудила более-менее возможную для съедения часть салата. Пробормотав что-то вроде «попробовали бы сами таскать тарелки да кружки, еще бы не столько сожрали» она гордо удалилась.
     — Я бы не рисковала употреблять эти грибы, - сказала я, покосившись на тарелку Моркханда. – Мало ли кто и в каком состоянии их собирал. Мне они доверия как-то не внушают.
     В ответ на это дроу только засмеялся и смело отправил ложку салата себе в рот. Тщательно все это прожевав, он наконец соизволил ответить.
     — Лоссен, я же из Подземья, там кроме грибов почти ничего не растет. Волей-неволей иммунитет выработается.
     И он снова принялся жевать.
     Еда оказалась такой же аппетитной на вкус, какой и выглядела. Я даже ради интереса попробовала салат, но на вкус он оказался таким же, как и раздельное блюдо, и зачем все это объединять в весьма колоритный салат, я не понимала.
     Отдав должное стряпне, мы еще некоторое время посидели, отходя от такого обильного питания. Моркханд снова уставился в пустую кружку, а я довольным взглядом осматривала немного опустевший зал. Наконец, с тяжелым вздохом, я поднялась из-за стола, оставив на нем три серебрушки. Подумала, и добавила сверху еще одну. За размер.
     Выйдя на улицу, я не сразу сообразила, с какой стороны кузница, потому что сейчас дымилась большая часть села. Пришлось спрашивать дорогу у местных. Нас долго отправляли в разные стороны, но, наконец, каким-то образом пришли к одному мнению, и единогласно отправили нас «а вон тудыть».
     За время наших блужданий я успела вдоволь рассмотреть дома и то, что от них осталось. А так же их бывших жильцов. Воздух полнился криками и горькими завываниями, в основном баб. Самым частым содержанием было «да где же мы теперь жить будем? Ай-яй, бедныя мы бедныя! Ой-ей-ей!»
     А еще я заметила интересную закономерность: выли и причитали в основном жительницы не сильно-то и пострадавших домов. Пару раз нам попадались пепелища, по которым мрачным призраком бродили один-два человека, иногда поднимая что-то, сильно обгоревшее и непонятное. Они иногда застывали, смотря в никуда. Однажды мне довелось поймать такой взгляд, и, вздрогнув, я тут же поспешила отвести свой. Эти глаза были пустыми. Безразличными. Этот человек потерял все, и не собирался голосить или причитать, а просто стоял и смотрел. И мне отчаянно хотелось помочь, но я понимала, что нечем. Что я могу ему дать? Деньги? Мудрый совет? Я не смогу дать ему новый дом.
     За не очень уж и далекий путь до кузницы мое настроение успело упасть с «сыто-довольное» до «почему мир столь несправедлив?». Первым, что я увидела внутри был безутешный отец, громко кричавший на кузнеца. Кузнец, статный мужчина лет сорока, всем своим видом выдавал скопившуюся, но пока еще удерживаемую злость.
     — Опять вам повторить, если вы все еще не поняли? У меня нет инструмента, который сможет разрезать эти ошейники. Если хотите, можете поехать в город, может там найдете, но у меня их нет!
     Мужик уже снова было открыл рот, но я прервала его, громко прокашлявшись и привлекая внимание к себе.
     — А, это вы, госпожа охотница, - устало сказал мужчина. – проходите, может вы чего-нибудь сумеете сделать.
     Расступившаяся передо мной толпа открыла проход к давешним рабам, которые все еще были в ошейниках. Возле каждого пленника обреталась небольшая группа родственников, которые и составляли все это столпотворение. Я подошла к первой попавшейся на пути девушке, и, посмотрев, как я надеюсь, сочувственным взглядом, вцепилась в ошейник. Краем глаза я успела заметить, что Моркханд осматривает ошейник парня, а потом с головой окунулась в предстоящую загадку.
     Я медленно, дюйм за дюймом, осматривала ошейник. Когда такая тактика не принесла никаких плодов, я принялась ощупывать его, сначала с внешней стороны, потом с внутренней, а затем и ребра. Но и столь тщательный осмотр не дал никаких результатов. Ошейник как ошейник. Из странного, тусклого металла, и штук тридцати сегментов, которые позволяют ему довольно сильно гнутся, но не растягиваться. И, мать его, абсолютно однородный.
     Я устало села на первую подвернувшуюся табуретку. Подошедший Моркханд молча покачал головой.
     — Ну должен же он как-то закрываться!
     — Я не нашел ни следа магии, и замка тоже не обнаружил.
     — Он должен быть, - упрямо повторила я. – Иначе такой ошейник становится одноразовым.
     Услышав мои слова, стоящая рядом девушка вздрогнула, схватившись за кусок гномьего металла у себя на шее.
     Опрос потерпевших тоже ничего не дал. Да, все слышали щелчок. Нет, никто ничего не видел. И до них в замке тоже никого не было.
     Разозленная до белого каления, я уже жалела, что некромант мертв. Хотелось воскресить его, и заставить снять эти дурацки ошейники. Я нарезала круги по кузнице, даже не пытаясь скрыть свою злость. Видя мое лицо, стоящие на пути резко уходили в стороны, а то и вовсе наружу, чтоб уж наверняка.
     — Лоссен, - тихо, на грани слышимости для людей позвал Моркханд.
     Я остановилась и подошла к нему.
     — Помнишь тот клинок, который был у тебя? – спросил эльф. Я кивнула, и он продолжил. – На вид он был достаточно острый, чтобы разрезать эти ошейники.
     Я задумчиво кивнула, и принялась лихорадочно вспоминать, как я смогла вызвать меч. Но ничего не получалось.
     — Вспомни, что ты чувствовала. Попробуй представить себе тот зал, огромную толпу зомби…
     Тихий голос эльфа перенес меня в тот ужасный момент, когда я решила, что это конец. Я была готова стоять, пока меня не сомнут, но выхода уже не видела. Это и послужило толчком. И сейчас я начала размышлять о том, что этим несчастным детям кроме меня никто не поможет. Даже алмазный напильник вряд ли возьмет галворн, а уж о том, чтобы безопасно разрезать его… Я представила, как будет провести им всю жизнь в ошейнике. Подумала о том, как бы я чувствовала себя, будь я на их месте. И в тот момент, когда я почувствовала холодный металл ошейника на своей коже, в моей руке появился ослепляющий своим сиянием меч.
     Не мешкая, я подошла к стоявшей рядом девушке и осторожно, стараясь не делать лишних движений, разрезала металл. Я не почувствовала почти никакого сопротивления, будто кусок масла отрезала.
     Так же осторожно, я разрезала и оставшиеся ошейники, однако под конец руки мои тряслись, и, как только последний ошейник зазвенел по полу кузни, меч исчез.
     Парень недоверчиво щупал свою шею, а девушки заходились в слезах, обнимая друг дружку. «Спасибо» - одними губами прошептал парень, и поспешил к девушкам, в свою очередь обнимая их. Слезы радости катились по его лицу.
     Моркханд коснулся моего плеча, и мы поспешили уйти, пока на нас не накинулись родственники с благодарностями. По пути до таверны я успокоила свои руки и нервы, наконец отдышавшись. Похоже, я задержала дыхание с того самого момента, как в моей руке появился меч.
     — На этот раз я успел его рассмотреть, - неожиданно сказал Моркханд. – Никогда не видел такого раньше. По качеству работы похоже на гномов, но, судя по тому, как он режет металл, гномам до такого далеко. Да и не их стиль – слишком уж воздушно.
     — А ты думал, Высший меч – это так, безделушки? – усмехнулась я. – Гномам до такого еще расти и расти. К тому же ты сам говорил, что среди них нет носителей стихийной магии, а без нее этот шедевр сделать весьма сложно.
     — Высший меч? – поднял белую бровь эльф.
     — Так мы их называем, - непонятно почему смутилась я. – Они очень редки, и их нигде не купишь, так что не удивительно, что ты раньше не видел такого.
     — Ты знаешь про них что-то еще?
     — Нет, - тихо сказала я. – Это все, что я помню.
     Он ничего не ответил, а я не стала продолжать. К тому же мы уже дошли таверны.

     Когда мы зашли в нашу общую комнату, то просто застыли, не решаясь сделать шаг. На кровати, которую занимали мы с Тел, сидела ведьма в одном белье, а посреди комнаты парило платье. Увлеченная, Тел даже не заметила нашего прихода, и продолжала махать руками и бормотать заклинания вперемежку с ругательствами. Огромная куча ткани, лент, бусин и прочего портняжного сырья лежащая на полу зашевелилась, оттуда вылетел махонький кусочек ткани, которая ведьма присобачила как карман и иголка, парящая наготове тут же принялась пришивать его.
     Моркханд, оправившийся от первичного потрясения, кашлянул, привлекая внимание, и дикий визг со стороны ведьмы заставил нас выскочить из комнаты.
     — Думаю, тебе лучше подождать внизу, - внесла я конструктивное предложение.
     Немногословный эльф кивнул и начал спускаться, а я осторожно, предварительно предупредив Тел что я одна, вошла в комнату.
     На сей раз ведьма решила набросить на себя одеяло, но, удостоверившись, что я действительно одна, сбросила его, так как оно мешало управлять платьем. Кстати сказать, увидев нас с Моркхандом, ведьма потеряла концентрацию, и платье грудой рухнуло на пол. Однако, сейчас оно вновь парило в середине комнаты.
     — А почему не руками, а магией? – поинтересовалась я, с ногами залезая на подоконник, так как присесть было больше некуда.
     — Понимаешь, - смущенно сказала ведьма, - я очень плохо шью. Настолько ужасно, что ты даже представить не можешь. Зато я знаю заговор, с помощью которого иголка сама все сделает.
     — Да уж, - завистливо проговорила я, - хорошо иметь иголку-само-шейку.
     — Ну не совсем само-шейку, - улыбнулась Тел. – Ею все же приходится немного управлять, но это однозначно лучше, чем вручную.
     Из беспорядочной кучи вылетел большой отрез ткани, и иголка тут же принялась его пришивать. Только сейчас я обратила внимание, как выглядит платье. И чуть не свалилась с подоконника.
     — Тел, а ты уверена, что все делаешь правильно? Может, отдать это платье портному, а лучше вообще выкинуть?
     — Погоди пугаться, это еще не конец, - с огоньком в глазах заверила меня ведьма. – Сейчас я из этого куска бесполезной ткани такую прелесть сделаю – закачаешься!
     Я уже качалась, потому что смотреть на этот шедевр и сидеть на подоконнике одновременно оказалось очень сложно.
     Платье, которое раньше имело весьма приличный вид и спокойный, приятный коричневый оттенок, сейчас пестрело всеми цветами радуги. Рукава были желтыми, с разрезами у запястий, чтобы спадать при поднимании рук вверх. «Чтобы колдовать не мешало», как пояснила ведьма. Лиф, сохранивший свой первоначальный цвет, почти не подвергся изменениям, к нему добавилось только пара темно-зеленых бантиков, исключительно художественной ценности. Юбка описать вообще было сложно. Она состояла из нескольких слоев, как вертикальных, так и горизонтальных, и повсюду были карманы, в которые предназначалось запихивать разные зелья и подобную магическую ерунду. И все это было самых разнообразных цветов, от которых рябило в глазах.
     Наконец, работа была закончена. Встав, я обошла вокруг платья, и не удержавшись, тяжело вздохнула. Такое может понравится только дальтонику-южанину, помешанному на карманах.
     — Да, - сдавлено сказала Тел, - похоже я слегка перестаралась.
     — Это точно, - поддакнула я.
     — Ну что же, будем переделывать! – радостно воскликнула эта сумасшедшая, вновь вскидывая руки.
     После нескольких часов старательных переделок, трех вариантов и моих ядовитых комментариев платье было готово. Хоть и смотрелось оно по-прежнему странно, все же теперь глаза не болели при одном его виде.  А Тел так вообще шло.
     Рукава мы оставили теми же, только цвет поменяли. Вообще, все платье было теперь все того же коричневого цвета, но только разных оттенков. Рукава были посветлее, почти песочные, а подол почти черным. Карманов стало поменьше, а еще они были зачарованы, и мало того, что не промокали, так еще и не позволяли ничему находящемуся в них разбиться. Мы проверили. Тщательно проверили, даже кровать на эти карманы ставили. И еще прыгали сверху, но карманы выстояли.
     — Шикарная вещь, эти твои карманы, - вдоволь напрыгавшись на кровати сказала я. – Почему бы не сделать такие латы, например? Зачаровал – и пожалуйста, ходи в обычной одежке, и никакое оружие ее не пробьет.
     — Все не так просто, - со вздохом ответила ведьма. – Такая штука прокатывает только с чем-то небольшим, вроде все тех же карманов. Чем больше площадь поверхности, тем больше силы требуется. Причем потребность силы растет в геометрической прогрессии. Да и дорого это будет, и обновлять часто понадобится.
     Я не стала уточнять, что за прогрессия такая, но разумно предположила, что сил понадобиться много.
     Наконец, с чувством выполненного долга, мы убрались в комнате и позвали бедного Моркханда, который все это время провел внизу. Уже когда мы укладывались спать, явились Калли и Арнахильд. На наши расспросы, где они пропадали весь день, эльфы только многозначительно молчали, ограничившись кратким «дела государственной важности».
     Плюнув на расспросы, я самовольно заняла место у стеночки и заснула раньше, чем ведьма успела это обнаружить. Утомительный выдался день, но спала я отлично.
***
     Проснулись мы поздно. У каждого из нас предыдущий день был наполнен всяческими событиями, поэтому этот мы начали с их обсуждения. Моркханд и ведьма поведали, как решили изучить библиотеку некроманта, но вместо замка наткнулись на кучу голодных монстров. Пошвырявшись пульсарами, они внезапно обнаружили, что не так уж и хотелось, и поспешно ретировались. Попробовали закрыть излом, но у них ничего не вышло (по причине неизвестного природного источника, так они сказали, но что-то мне подсказывает, что голодные монстры были отнюдь не последним влияющим фактором).
     Я попыталась вновь выудить из Арнахильда с Калиналассом, где они были вчера, но эти типы сделали такие невинные лица, будто заподозрить их в чем бы то ни было есть огромное преступление против богов.
     — Да плюнь ты на них, Лоссен, небось шпионили для своей повелительницы.
     По еще более невинным лицам, я поняла, что так оно и есть.
     — А ты разве не шпионишь? – спросила я.
     — Нет, - с довольным лицом ответил дроу. – Я маг, а это значит, что я сам по себе, и единственные, перед кем отвечаю, это Совет.
     — А если ты его председатель? – задумчиво спросила Тел.
     Подумав, Моркханд выдал замечательный ответ:
     — Значит, ты отвечаешь только перед богами.
     — А неплохо быть его председателем, - усмехнулся Арнахильд.
     — На самом деле все не так просто, - пустилась в объяснения Тел. – Председатель не лишен ответственности, просто его чрезвычайно сложно поймать, и осуждение его должно быть единодушным. Да и председатель его архимаг, так что должность председателя мало что дает.
     Вот так, ведя неспешную беседу, мы уже почти покончили с завтраком, как в общий зал таверны ворвался тролль, в одной рук держа свой огромный меч, а другой поддерживая спадающие штаны.
     — Сматываем отсюда, живо! – рявкнул Харк, и побежал наверх.
     — Чего это он? – спросила я, недоуменно глядя вслед скрывшемуся в нашей общей комнате наемнику.
     — Не знаю, но проверить надо, - ответила ведьма, и мы все встали из-за стола, быстрым шагом поспешив вслед за троллем.
     Харка мы застали за запихиванием вещей в чересседельные сумки. Он уже успел раздобыть ремень, и орудовал двумя руками. Вообще, тролль ничуть не напоминал свою бледную копию, какой был еще вчера утром, и не зная, сколько из него вытекло кровищи, я бы сказала, что он абсолютно здоров.
     — Что случилось? – спросил, заходя в комнату Арнахильд.
     — Тикать отсюда надо! – бешено вращая глазами заявил тролль.
     Мы переглянулись, решая, что делать. Может у него горячка? Я осторожно подошла, намереваясь потрогать его лоб, но тролль заметил маневр и лишь отмахнулся от меня.
     — Эта бабка, знахарка, она меня со свету сжить решила! Травит своими отварами, вставать не дает! Диво что у нее половина больных поумирала! Они только лежат и стонут, и меня скоро своими стонами доведут! Неееет, валить отсюда надо, и как можно скорее!
     Наконец я поняла, в чем дело, и засмеялась во весь голос. От такой наглости даже Харк на мгновение оторопел, а остальные смотрели так, будто я на пару с ним умом повредилась.
     — Она тебе, - со смехом выдавила я, - пиявок прописала?
     — Да, мать твою за ногу! Ууу, гоблиново отродье, кровушки моей захотелось! Никак в родственниках у нее упырь какой был, не иначе! – а дальше пошли исключительно нецензурные выражения.
     Я уже вовсю заходилась смехом, не в силах подняться или даже отдышаться. Тролль продолжал ругаться, я смеялась, а друзья, поняв, что ничего страшного прямо сейчас не предвидится, расселись кто куда.
     Наконец поток ругательств у Харка иссяк, а я от смеха уже икала.
     — Кто-нибудь объяснит, что происходит? – миролюбиво спросил Арнахильд.
     Выдав еще пару смешков, я с грехом по полам начала рассказывать.
     — Дело в том, что наш доблестный тролль, до ужаса боится…пиявок!
     — И ничего я не боюсь, - буркнул Харк.
     — Еще как боится, - с радостной рожей подтвердила я. – И если еще в водоемах он как-то может их терпеть, то применение оных в лечебных целях вызывает у него дикий и не прикрытый ужас! – и я снова зашлась смехом.
     На сей раз меня поддержали, и на лице Тел была такая радостная улыбка, что я поняла: бедному троллю не поздоровиться.
     — Грымза ты белобрысая, - обиделся тролль, - зачем трепаться на каждом углу? Я же не рассказываю, как ты с дикими криками от лягушки убегала.
     — Я, в отличии от тебя, Харк, нежная девушка, мне по статусу всяких гадостей боятся положено, а ты – здоровенный тролль, так трусишь перед какой-то парочкой пиявок?
     — Ничего себе парочкой! – взъярился тролль. – Да она меня ими как майское дерево лентами обвешать хотела!
     Теперь уже смеялись все, даже невозмутимый дроу.
     Когда приступ веселья прошел, мы и вправду засобирались в дорогу. День сегодня выдался не настолько жарким, как предыдущие, да и засиделись мы тут. Собрались мы быстро, и уже через пол часа покинули наполовину сгоревшую деревню, направляясь дальше на юг.

Глава 11

     Ходит кругами
     И не кончается ночь между нами,
     Не кончается ночь между нами!
     Нас никто не найдет в этом лесу!
     Нас не найдут, за шиворот дождь,
И осень вокруг, за шиворот дождь, и что ж.
     Рома ВПР и Фестиваль Всего на Свете «Сеть грибниц» («Деревья под грибами»)

     Наш путь лежал через огромный лесной массив. Деревень по дороге не встречалось, но места, по началу, были довольно хоженые. Дальше дорога превращалась в едва видимую тропинку, и оставалась такой до самого конца огромного леса, который каким-то (наверняка случайным) образом светлые эльфы до сих пор не объявили своей территорией. При бешенной скачке, не жалея лошадей, этот лес можно было проскакать за два дня, мы же планировали сделать это за три-четыре перехода. Вообще, непопулярность этого пути объяснялась просто – чуть восточнее проходил огромный тракт, ведущий прямиком из столицы до туннеля в Южных Горах – Баш-Гунду. Именно через Баш-Гунд ведется вся официальная торговля с Султанатом. Ну и морские порты еще, хотя это скорее редкость. Большая часть побережья на юге занята огненными драконами, и в наши порты пристает от силы десяток южных кораблей в год. Большая часть торговли на море идет с островами, которыми изобилует Западный океан. Вообще, как утверждают исследователи древних знаний (в основном представленные эльфами) раньше в нашем мире было аж три континента, а нынешний океан был лишь внутренним морем. А потом случилась катастрофа, и западный материк отнесло куда-то уж очень далеко. Или и вовсе потопило, это никто не знает. Таким образом море стало океаном, а в мире появились огненные драконы, и, как я недавно узнала, снежные эльфы. Никто не отрицает, что драконы были первыми, но на тот момент их вряд ли можно было назвать разумными, так что вопрос о Перворожденных отпадал сам собой. Снежные же и являются основным источником этих самых древних знаний. Потом уже подключились и остальные эльфы, но все четыре расы Звездных Детей[10] утверждают – постепенный, но неотвратимый крах третьего материка начался одновременно с приходом людей. К сожалению, никто так и не понял, откуда взялись люди, и что именно послужило причиной гибели третьего материка, но он затонул, оставив на память обширный, но не пригодный к жизни кусок суши где-то далеко на юго-востоке. Люди расползлись, занимая Центральные земли – исконную родину эльфов, а потом, неизвестным образом обосновались и на южных, потеснив драконов. Про восточные, думаю, и говорить нечего, и так все понятно. Еще некоторое время жизнь на восточном материке продолжалась, люди оттуда торговали с эльфами и гномами, но постепенно земля уходила под воду, и люди переселялись поближе к обжитым землям. Вот так и получилось, что теперь мы все живем в столь тесном пространстве. Однако, последнее время прорицатели всех мастей заладили о «Возвращении Прародителя», и многие склоняются ко мнению, что восточный материк необъяснимым образом прекратит свое погружение и начнет всплывать. И это было бы очень кстати, потому что если люди продолжат размножаться такими же темпами, то остальным расам просто некуда будет деваться, и в первую очередь это относиться к светлым эльфам.
     Когда я поняла, куда завели меня размышления, меня кинуло в жар. Как же быстро я забыла о том времени, когда была человеком. Я уже думаю о людях «они» и перестаю понимать их. Все больше и больше я становлюсь эльфом – Перворожденным, вечно живущим прекрасным существом. Так быстро. И самое удивительно – мне нравится быть эльфом. Это как будто я всегда была вынуждена играть какую-то роль, которая была абсолютно не по мне, а сейчас я снова могу быть самой собой. Меня переполняла такая легкость, которой я еще никогда не чувствовала. Казалось – весь мир в моем распоряжении, он принадлежит мне, а я – ему, и мы оба очень довольны этим. Счастливая как никогда, я поскакала вперед, заливисто смеясь и глядя в ярко голубое небо.
     — Что это с ней, - почесал макушку тролль, когда я попридержала Маркуса, чтобы остальные смогли меня нагнать
     — Ничего, я просто счастлива от того, что могу быть тем, кем являюсь, - и я снова рассмеялась.
     Едущий рядом Арнахильд улыбнулся, и провел рукой по моим волосам, поиграв кончиками. Я улыбнулась в ответ, и, придержав Маркуса, пристроилась рядом с ведьмой, едущей в конце.
     Склонив головы, и немного отстав от остальных, мы начали шепотом переговариваться.
     — Ну давай, специалист по мужчинам, объясняй, откуда внезапно такой жест?
     — Да тут и объяснять нечего, - хихикнула Тел, - ты выглядишь такой счастливой, что я сама готова тебя обнять.
     — Раньше он на людях даже случайно старался не дотрагиваться, а тут волосы, - по коже побежали мурашки, и я вздрогнула.
     Ведьма сдавлено хихикнула, а заметив мой злобный взгляд так и рассмеялась в голос.
     — Ох, Лоссен, ты такая наивная, прям не могу. Это же обыкновенный знак нежности, которые порой бывает просто невозможно сдержать.
     — Нежности… - протянула я.
     Ведьма покачала головой и пришпорила свою рыжую кобылку, нагнав остальных.
     Я еще долго плелась в хвосте, размышляя над произошедшим. Странный он все-таки. То слова лишнего не скажет, то по волосам гладит. Да еще так…
     Внезапно я обнаружила, что погрузившись в размышления довольно сильно отстала от остальных, и пустила Маркуса в галоп по дороге, которая все больше и больше напоминала тропу.

     — Не нравится мне это, - внезапно сказал Арнахильд.
     — Что такое? – тут же встрепенулся дремавший в седле тролль.
     — Сначала я думал, что мне чудится, но теперь точно уверен, что видел какие-то тени в лесу.
     — Может волки? – с сомнением предположил Калли.
     — Нет, - отмела я идею, - Волки сейчас не голодные, а нападать на такую компанию не с руки, точнее не с лапы даже большой стае.
     Дело близилось к закату, поэтому мы мало что могли разглядеть в лесу. Сумерки – самое поганое время. Ночью светят звезды и луна, и даже в самую темную ночь возможно что-то разглядеть, а сумерки играют со светом в причудливые игры, заставляя даже самые зоркие глаза видеть то, чего нет.
     Внезапно глаза Моркханда полыхнули красным светом, и эльф огляделся вокруг. Мне кажется, я никогда не привыкну к этому.
     — Их много, но они не большие, - ответил дроу, оглядевшись. – Подобны волкам, но, похоже, передвигаются на двух лапах.
     — Значит не нежить, - пробормотала я.
     Из всей известной мне нежити и нечисти, никто обладающий теплой кровью на двух ногах не ходил. А тех, что ходили, я сама предпочитала избегать, советуя обратится к магам, ибо простая охотница здесь не справится.
     — Мало ли тут зверья водится, - пожал плечами меланхоличный сегодня Калиналасс.
     Ему-то что, его все зверушки любят. Понадобится, так этот эльф и медведя глухой зимой разжалобит, и вместе с косолапым отправится на поиски вегетарианской пищи.
     Мы подумали, и пришли к выводу, что нападать на нас неизвестным обитателям леса ни к чему, и успокоились. Но когда остановились на ночевку (на этот раз, в виде исключения, действительно ночевку) ведьма обошла вокруг костра, поставив защитный контур. Предупредив, что контур лишь разбудит нас при атаке, она завалилась спать. И мы, по глупости своей решившие, что контура будет достаточно, легли спать, даже не поставив никого «на всякий случай». После мы об этом очень горько пожалели.
***
     Проснулась я от отчаянного ржания лошади. Не понимая, что произошло, я вскочила, шаря руками в поисках лука или ходя бы меча. Наконец сообразила, где что и уже через секунду наложенная на тетиву стрела смотрела в сторону, откуда донесся звук. Краем глаза я заметила какое-то шевеление, а потом из леса выскочило странное существо, больше всего напоминавшее собаку, как если бы она ходила на двух ногах и обладала пастью с тремя рядами зубов. А еще зачатками крыльев и хвостом, как у обезьян, которых продают купцы с юга.
     На секунду я даже забыл о лошади, уставившись на странное существо, но тут ржанье донеслось снова, уже дальше, и в тот же момент эта тварь прыгнула прямо на меня. Недолго думая, я спустила тетиву, и животное отлетело, врезавшись в ствол дуба. И тут мне стало не до исследований, так как лес, казалось, был под завязку набит этими тварями. Самое жуткое, что нападали они молча, не издавая ни звука, а потому заметить их было довольно сложно.
     Над нашей стоянкой пронесся огненный шар, испепеляя целую стаю этих тварей. Не глядя на то, что осталось после его предыдущей атаки Моркханд повернулся в другую сторону, рассыпая в разные стороны маленькие, но неизменно поражающие цель пульсары.
     — Лоссен, в сторону! – раздался крик Тел.
     Я, не раздумывая, тут же отпрыгнула в сторону, уже в прыжке отправив стрелу на целившуюся в Арнахильда тварь. С рук ведьмы слетела странная лента, обогнувшая всю поляну. Там, где лента соприкасалась с тварями, вспыхивал зеленый свет, оставляя от существ лишь воняющие паленой шерстью кучки пепла.
     Крутясь вокруг своей оси, я снимала тех тварей, что засели на деревьях. В одну я попала уже в полете, и она тяжелым комом упала к самым ногам Калиналасса, лицо которого выражало отвращение пополам с сосредоточенностью.
     Калли благодарно взглянул на меня, и тут же пырнул кинжалом тварь, которая решила напасть на дроу. А тот бы весьма занят, прицельно швыряя маленькие огненные шарики.
     В какой-то момент я поняла, что мне больше не в кого целится, и уже не слышно шипения заклинаний темного. Обернувшись, я успела увидеть, как тролль вытаскивает свой огромный меч из тела особенно крупной твари.
     Некоторое время все просто дышали, отходя от непредвиденной схватки, а потом Калли воскликнул не своим голосом «Лошади!» и кинулся куда-то вглубь леса.
     Тролль, чертыхаясь, поспешил за ним, вместе с Моркхандом и Тел, которая уже на ходу создала пару шариков, ярко освещающих ночной лес.
     Мы с Арнахильдом пытались максимально быстро собрать все стрелы.
     — Посмотри, у них нет глаз! – воскликнул светлый. 
     Я присмотрелась к трупу, из которого как раз доставала свою стрелу. И вправду, глаз у этих существ не было, и вообще череп был очень странный, будто деформированный. Но рассматривать подробно времени не было, и, собрав всего с десяток стрел я тут же кинулась за остальными. Арнахильд не отставал, на ходу запихивая свои стрелы в колчан.
     Успели мы к самой развязке. От прекрасной, белоснежной лошади Калиналасса не осталось почти ничего, как, впрочем, и от существ, которые решили ей подзакусить. Отважная кобыла ведьмы отчаянно отбивалась, но ее окружили, не давая убежать. Не раздумывая, я тут же подстрелила первую попавшуюся тварь, которую в этот же момент смело ударом Тел. За несколько секунд все было кончено.
     — Девочка, хорошая моя, иди сюда, - заворковала ведьма.
     Однако кобыла, косясь на нее дикими глазами, замотала головой, пятясь, но тут же споткнулась. Не теряя времени даром, ведьма схватила ее за поводья и приложила руку ко лбу. Еще немного повращав глазами, лошадь успокоилась, а вот Тел, наоборот, разозлилась.
     — Тьфу, гоблин этих тварей подери! - сплюнула девушка, и добавила парочку совсем уж неприличных слов.
     Осторожно, стараясь не делать резких движений, она обошла лошадь. По сдавленному вздоху, я поняла, что не все так хорошо, как казалось.
     Но я не успела ничего спросить, как Тел прислонилась ко лбу лошади, глядя ей в глаза. Что-то тихонечко прошептав, она погладила рыжую по голове, и отошла. Лошадь медленно легла на землю, пару раз тяжело вздохнула, и больше не двигалась.
     — С такими ранами она бы не дотянула до утра, - мрачно сказала ведьма, а я видела, что в ее глазах стояли слезы.
     Да уж, представляю, как бы я чувствовала себя, если бы лишилась Маркуса. Все-таки привязываться к лошадям не самое лучшее, что можно придумать, ведь рано или поздно их все равно придется лишится. Кстати…
     — А где остальные? – спросила я.
     — Сейчас найдем, - чуть оживилась Тел. – Надеюсь, поисковой импульс у меня получится лучше, чем Лента Мариэля…
     Моркханд хмыкнул, хотя никто не понял, причем тут некий Мариэль, но вмешиваться не стали. Заклинание срывалось два раза (ну я решила, что два, по количеству ругательств), а потом с пальцев ведьмы слетело странное заклинание, похожее на рыболовную сеть, которое устремилось во все стороны, истончаясь и исчезая в лесу.
     Через некоторое время, которое лично я провела за подсчетом оставшихся целыми стрел, Тел решительно повернула в сторону.
     — Туда. Они все там, не так уж и далеко.
     Оказалось, и вправду недалеко. Спустя десяток минут мы нашли всех оставшихся лошадей, которые мирно пощипывали травку.
     Вернувшись на место стоянки, мы держали совет, как быть и что делать.
     — Возвращаться не вариант, в той деревеньки я что-то лошадей не заметил, то ли сгорели, то ли с самого начала не было, - сказал тролль, шевеля палкой в горящем костре. Ночью похолодало, небо заволокли облака, предвещая скорый дождь.
     — Ты предлагаешь пройти весь этот лес на своих двоих? – саркастично спросила ведьма.
     Похоже, она уже начала оправляться от потери лошади.
     — Ну почему же, - осклабился Харк, - лично я поеду верхом.
     Ведьма фыркнула, выражая таким образом презрение к кляче, на которой передвигался тролль. И вправду, сколько я помню, Харк всегда ездил на таких вот забитых лошадях, которые падали замертво при первом же длительном забеге. Я бы тоже пала, если бы мне пришлось проскакать несколько миль, таща на себе тяжеленную тушу тролля. Но почему наемник не хочет купить себе нормальную лошадь, я за все время нашего знакомства так понять и не смогла.
     — Перед нами стоит вопрос, - подал голос Арнахильд. – Или возвращаться назад, надеясь в одной из деревень купить лошадей, или идти вперед, заведомо зная, что мы проведем в этом лесу не меньше недели.
     — А чем вам лес не нравится? – обиделся Калиналасс.
     — Водящимися в нем зверушками, - отрезал тролль. – Что ты предлагаешь, ушастый? – обратился он уже к Арнахильду.
     — Мне кажется, что лучше будет ехать вперед.
     — А что делать с едой? – спросил Моркханд.
     — Я могу охотится, - ответила я. – Места здесь дикие, зверь непуганый…
     — Да уж, непуганый, - хохотнул Харк. – такой кого хош сам напугает.
     Однако вопрос был решен. Никому спать особо не хотелось, да и до рассвета оставалось не так уже много времени, поэтому мы решили отправится немедля.
***
     Я пошевелилась, разминая затекшие ноги. Вот уже битый час я сижу на этом дереве, но ни один зверь не решил испить свежей водички из небольшого озера, возле которого я и устроила засаду. А ведь следы говорили мне, что это очень популярный водопой, все было так и истоптано многочисленным зверьем, приходившим сюда напиться воды в жаркий день. Ну или не в жаркий. С тех пор как мы потеряли лошадей погода испортилась и шли проливные дожди, только сегодня небо дало передышку, и даже солнце решило осветить этот насквозь промокший мир.
     Мы продвигались уже почти неделю, но до людских (или чьих бы то ни было) поселений мы так и не выбрались. Затянувшиеся дожди и приближающееся новолуние не оставляли нам выбора, и передвигались мы днем, что, впрочем, без удушающей жары было вполне комфортно. Если бы еще не эти твари, которые продолжали идти за нами. Каждую ночь ведьма ставила защитный круг вокруг нашей стоянки (и лошадей заодно), и каждое утро мы находили пару тушек, поджаренных заклинанием. Непонятно, отчего они к нам прицепились, но, подумав, мы решили, что их здесь просто очень много, а цепляться больше не к кому, вот и решили прожорливые твари нами подзакусить. Но на счет того, что это за существа, стоящих (или хотя бы реальных) мыслей ни у кого не возникло.
     Я снова пошевелилась, осматривая окрестности. Сгущались сумерки, и если в течении часа ни одна лесная живность не решится напиться, мне придется повернуть назад. Не везет так не везет! В прошлый раз я умудрилась промахнуться по неподвижно стоящей косуле, чем спугнула все ее семейство, и мы остались без ужина. Если и сейчас мне не улыбнется удача, Харк, чего доброго завоет в голос. Бедный, два дня без мяса прожить не может, тролль ненасытный.
     Время летело быстро, мысли плавно текли, не задерживаясь на чем-то конкретном. Я уже хотела было плюнуть на ворчанье Харка и слезать с дерева, как из кустов напротив моей засады с треском вывалился здоровенный кабан.
     Я впилась в него глазами, оценивая. Да уж, такую шкуру за раз не прострелишь, придется целится в глаз. И что он делает здесь один, так поздно?
     Я медленно, максимально беззвучно передвинулась, натягивая тетиву. Кабан принялся пить, шумно лакая воду. Я чуть приподняла бровь, удивляясь наглости этого животного. Конечно, с такими размерами можно и не боятся, но меру все же знать надо. А вдруг попадется какая особо голодная рысь, что не побоится выйти в одиночку, а то и вовсе, как и я, засесть на дереве?
     Я улыбнулась своим мыслям, представив рысь, зацепившуюся за ветку хвостом, тщательно прицеливающуюся, держа в когтистых лапах лук. Боги, ну что за мысли лезут в голову! Не иначе как с голодухи.
     Тетива дотронулась до щеки, и все мысли покинули меня, осталась только цель, лук, стрела и я. Мы были едины. Не дожидаясь более удобного момента, я мягко отпустила тетиву. Тихий звон, привычный удар по наручу, и я вижу, как кабан падает, не издав ни звука с моей стрелой в глазнице.
     Чистая смерть.
     Я мягко спрыгнула с дерева, прикидывая, как лучше обойти озеро.
     — Спасибо и прости, - привычно сказала я, опускаясь у туши.
     Да уж, такую массу даже троллю не осилить! Я достала свою стрелу, на счастье целую. После ночного нападения у меня их осталось не больше трех десятков. Вырезала один клык, и кинула его в воду, как дар Духу Леса. Надеюсь, этого хватит. Обычно лешие не придирчивы, им скорее важен сам факт подношения. Я быстро, привычными движениями разделывала тушу.
     За всю свою жизнь подстрелить кабана мне удалось всего лишь однажды, да и то, я тогда попала в шею, и пришлось долго идти по кровавому следу, пока бедное животное не пало замертво. Зато тот кабан помог нам пережить одну из очень суровых зим. Помню, тогда мы с отцом каждый день уходили в лес, чтобы хоть что-то предложить жителям деревни, когда по непонятной причине практически все коровы вымерли всего за несколько дней. Как сейчас помню лицо женщины, чьего единственного поросенка загрызли волки, что каждую ночь выли прямо за околицей.
     Так ладно, хватит на сегодня воспоминаний, а то так недолго и самой какому-нибудь ночному охотнику попасться.
     Я быстрыми, экономными движениями разделывала кабана, а в это время со всех сторон подкрадывалась темнота. А в данном случае темнота значит безглазых тварей.
     Плюнув на все, я взвалила гору мяса себя на плечо и быстрым шагом направилась в сторону стоянки. В первую же ночную охоту мне пришлось забыть о добыче и спасаться бегством, а преследовавшие меня твари отстали только после профилактического огненного шарика, брошенного Моркхандом поверх моей головы. В этот раз отдавать им добычу не хотелось. Я еще прибавила шагу, благодаря богов за щедро отмерянную мне силу. Да, конечно, я и раньше не могла пожаловаться на ее отсутствие, но вот бегать по ночному лесу с полу-освежеванным кабаном на плече вряд ли бы смогла. И только благодаря новому слуху я услышала шелест крыльев за спиной, когда до стоянки оставалось всего ничего, я уже видела костер.
     Я глубоко вздохнула, и припустила со всех ног, наперегонки с тварями. Не только этим отродьям есть хочется! Я крикнула, привлекая внимание друзей, и, заложив крутой вираж, пропустила спикировавшую на меня тварь. Меня услышали, и не успело существо затормозить, как было сожжено на месте огненным шариком, которыми так любил разбрасываться дроу. Эта атака послужила сигналом, и со всех сторон посыпались эти мерзкие существа, а навстречу им летели заклинания и стрелы. Последним рывком я рухнула на поляну, и в тот же миг Тел замкнула защитный круг. Зачем расходовать скудные ресурсы на атаку, когда можно просто засесть за оберегом? Тем более что с восходом солнца эти твари растворялись в лесу, и до следующей ночи не появлялись.
     — Лоссен! Ты в порядке? – крикнул, подбегая ко мне Арнахильд.
     — В полном, - прошипела я сквозь зубы, скидывая тушу кабана около костра.
     Похоже, я натерла мозоль на плече.
     — О, молодец, Снежка, столько мяса раздобыть! – обрадовался тролль
     — И это стоило того? - укоризненно сказал Арнахильд, помогая мне подняться.
     — Ты не понимаешь, - с достоинством ответила я. – Тут дело в принципе.
     — В принципе так в принципе, - пожал плечами эльф.
     Пока я осматривала лук на предмет повреждений (как со стороны тварей, так и со стороны вепря) мои спутники успели закончить с разделкой, и теперь наперебой давали советы Харку, как лучше пожарить мясо. Тролль отмахивался от эльфов и нахальной ведьмы как от мух и продолжал жарить мясо по своему особому рецепту. Да уж, как ни крути, а шашлык у него всегда получался отменный. Помню, однажды нам пришлось заночевать прямо посреди великого болота, и единственной доступной нам едой был подстреленный мною кварк. Я категорически отказывалась его есть (тролль был прав, и я до ужаса боюсь лягушек, а кварк, как ни крути, все же просто огромная лягушка), но наемник умудрился сделать такой замечательный шашлык, что даже я не смогла устоять.
     Я с отвращением сняла окровавленную тунику. Да уж, так просто это не отстирается. Хотя, эльфийские ткани уже не раз меня удивляли, раз она под размер подстраивается, то может и пятна сама выводит? Покопавших в чересседельных сумках, я обнаружила прискорбную вещь – одеть мне было решительно нечего. Я привыкла к этой чудесной тунике, которая была чистой практически после любой передряги и сохла буквально за час. И что теперь делать? В одеяло что ли закрутится и попросить Тел очистить одежду? Но кабанья кровь пропитала ее насквозь, а бытовые заклинания у нашего боевого мага зачастую приносят…неожиданный эффект.
     — Тел! – позвала я.
     — Чего тебе? – отозвалась ведьма, не отрываясь от Харка, переворачивающего огромный кусок мяса.
     — Иди сюда.
     С неохотой отойдя от костра, Тел подошла ко мне, сидящей в тени возле вывороченных сумок.
     — Какие-то проблемы? – иронично приподнятая бровь раньше кинула бы меня в краску. Раньше.
     — У меня нет подходящей одежды. Не могла бы ты мне одолжить какую-нибудь блузку или что-то вроде?
     — Так давай я лучше твою тунику вычищу, я как раз подходящее заклинание знаю! – обрадовалась ведьма.
     — Нет! – тут же воскликнула я. Еще чего не хватало. – Я как-нибудь сама.
     — Ну как хочешь, - надулась Тел, и тут же с энтузиазмом принялась копаться в своих раздутых сумках.
     И как только ее кобыла выдерживала подобную тяжесть? Небось наложила какое-нибудь заклинание, потому что после перераспределения вещей Харкова кобыла с легкостью тащила на себе еще и огромные ведьмины пожитки.
     — Так, чтобы тебе тут такое найти, - раздался голос из недр торбы. – Это не подходит, это тебе в груди маловато будет, это вообще зимнее…
     Зимнее? О Боги, сколько же у нее там вещей?
     — Ага, вот это подойдет! – с радостным возгласом и растрепанной головой вылезла из сумки Тел. – Примерь!
     И она протянула мне чудесную рубашку, с широкими рукавами, свободным покроем и красной вышивкой по вороту и подолу.
     — Прелестно, - с чистой совестью сказала я. – Откуда она у тебя?
     — В родной деревне подарили, когда вернулась туда дипломированным специалистом, - ответила ведьма
     Я надела рубашку, с удовольствием отметив, что подходит она мне идеально. Покрутившись так и эдак, я осталось полностью удовлетворена выбором подруги.
     — Спасибо, - с чувством сказала я.
     — А знаешь что? Оставляй себе. Я ее все равно не ношу.
     — Правда? – улыбка расползлась на моем лице помимо воли.
     — Правд, правда, - рассмеялась ведьма. И, внезапно перешла на заговорщицкий шепот. – Тем более она идеально подходит для осуществления третьего пункта нашего гениального плана.
     Ах ну да, гениальный план. План, цель которого влюбить в себя светлого эльфа окончательно и бесповоротно. Разработан мастером в своем деле, то бишь выпускницей боевого факультета Академии Магов и Травников Теланией. Пунктов в нем было очень много, и даже сама Тел в них путалась, но третий я помнила хорошо: «С абсолютно невинным видом не обращай на него никакого внимания». Легко сказать. Последнее время я все чаще ловила себя на том, что исподтишка разглядываю Арнахильда. Смотреть на него действительно было очень приятно. То, как он управляет лошадью, как смотрит вдаль, выглядывая дорогу…
     Я помотала головой, отгоняя эти мысли. Ну что за дурь в голову лезет! Честное слово, если бы не знала, что на снежных эльфов нельзя воздействовать магией разума, решила бы что меня приворожили. Да еще как дополнительное условие поставили «думать о всякой ерунде с мечтательным взглядом».
     Стараясь отвлечься, я перевела взгляд в темноту за очерченным кругом защитного заклинания. Оттуда на меня смотрело множество слепых глаз. Я знала, чувствовала, что они поджидают, пока кто-то из нас совершит ошибку, выйдет наружу, и тогда они всем скопом накинутся на несчастного, размахивая крыльями…
     Стоп. Я обернулась на эльфов, которые увлеченно спорили с троллем о необходимом количестве приправ для мяса. Это не правильно. В смысле, не приправы неправильные, а то, что в лесу довольно много живности, и жирный кабан вполне явное тому доказательство, но вот те твари что сидят снаружи не оставили на нашем пути и малейших признаков животных. Именно поэтому мне каждый раз приходится уходить засветло, чтобы успеть до темноты пройти большое расстояние. Я снова посмотрела за линию заклинания. Ничего не видно, блики от костра мешают рассмотреть. Я осторожно подошла к самому краю защиты.
     — Лоссен! – окликнул меня Арнахильд.
     Я посмотрела на светлого эльфа, половина лица которого была ярко освещена костром, а вторая скрывалась в темноте. Ну вот как им не любоваться? Это же совершенная красота…
     — Все в порядке, - я махнула рукой и снова вернулась к осмотру
     — Тебя что-то беспокоит? – эльф все-таки решил оторваться от спора о приправах и подошел ко мне.
     Я снова посмотрела на костер, стараясь не обращать внимания на его близость. Боги, да что же такое со мной творится?
     — Я просто только сейчас подумала о том, что эти твари каким-то образом привязаны к дороге. Ведь буквально час ходьбы в сторону, и я уже не видела их следов. Да и животных там, в лесу, много, а здесь совсем нет. Вот и сидят эти существа на голодном пайку. И возникает закономерный вопрос – почему?
     Арнахильд задумчиво смотрел в темноту. Не думаю, что он видел больше меня, однако мне показалось что на его лице промелькнула брезгливость.
     — Ты права, это действительно странно. Их явно что-то держит. К тому же, очевидно, что они следуют за нами, хотя проще было напасть на того же кабана.
     — Которого Харк сейчас всего съест! – обернувшись, воскликнула я.
     Ну как, скажите мне кто-нибудь, КАК можно запихнуть в себя столько еды за раз? Да он буквально всю ногу заглотил!
     Ужин прошел весело. Это был даже не ужин, а настоящая борьба, когда мы всем скопом либо накидывались на тролля, пытаясь отобрать у него очередной огромный кусок мяса, либо защищали от него же остатки. Да уж, а я-то думала, что нам этого кабана надолго хватит... В результате у нас осталась только одна передняя нога, которую Харк припрятал «на завтрак», и которую наверняка ночью самолично съест. Уууу, я уже успела и забыть, насколько он жадный до мяса. Тролль, что с него возьмешь.
     Наконец, наевшись до отвала, я рассказала друзьям о странном поведении этих безглазых существ. Все погрузились в раздумье, однако никто так и не смог предположить причины такой необычной избирательности.
     — Ладно, раз все равно ни у кого идей нет, предлагаю с обсуждениями закончить, - сказал Калиналасс. – А раз все насущные дела у нас сделаны, то пришло время для уроков Лоссен, - и на его лице расплылась гаденькая ухмылочка.
     — А что я должна учить сегодня? – с нехорошим предчувствием спросила я.
     — Историю! – радостно ответил эльф.
     Вот гоблин! Ненавижу историю. Нет, конечно слушать всяческие легенды и сказания это без сомнения интересно, но вот учить даты, когда очередной король взошел на трон и какие у него с кем были отношения…это просто ужасно! Поверьте мне на слово, это просто непереносимо скучно.
     — А может в другой раз? – без особой надежды на положительный ответ спросила я.
     — Ни в коем случае! – отрезал Калли. – Мы и так про историю больше недели не вспоминали, так что давай, не ленись.
     Я тяжело вздохнула и устроилась поудобнее. Уж лучше бы снова язык, чем эта поганая история. К тому же на эльфийском я разговаривала уже вполне сносно, и было хоть не так стыдно. История никоим образом не желала укладываться в моей голове, и я каждый раз попадала впросак, когда меня спрашивали о том или ином историческом событии.
     — Ну хорошо, давай сегодня пройдемся по… - эльф задумался, явно выбирая для меня что-нибудь особо зубодробительное. – Ну, пожалуй, по войнам с востоком. Что ты вообще знаешь о востоке?
     — О востоке? – я задумалась.
     А и правда, что я знала о тамошних землях? Кто вообще что-либо знал о них? Граница Империи всегда была закрыта, и единственное место, где можно было перебраться на Центральные земли это был Восточный перевал, где встречались Гномьи и Северные горы. О политическом устройстве Империи известно было ничтожно мало, а то что слышала я, скорее подходило в раздел «сплетни», чем в достоверные факты. Короля там звали то ли воплощением, то ли императором, в общем гоблин пойми кем, и выбирали его тоже как-то мудрено. Зато оттуда на нашу территорию везли практически нескончаемым потоком шелка и прочие прекрасные ткани, а также пряности и сладости. А еще людей. Единственный достоверный факт, который я знаю о восточных землях – это то, что там вовсю процветает рабство. В Южных тоже, кстати, но там это все же не совсем законно. По слухам, любой человек, вне зависимости от своего положения мог стать рабом за малейшую провинность. Эти слухи подтверждались огромным количеством беженцев, которые тайно и явно пытались проникнуть в Центральные земли. Зимой перевал замирал, а летом через него шел нескончаемый поток беженцев, большинство из которых все же отправляли назад, но многим удавалась проникнуть вместе с купцами, в тюках с тканью и прочим товаром. И, судя по тому, что пару дюжин в год отлавливали в своих горах гномы, шли люди не только через Восточный перевал.
     На юге Империи лежала Великая Пустыня, которая перекрывала путь к Султанату. И слава богам, иначе неизвестно, до чего могли додуматься два этих народа. Еще дальше на восток, как говорят, лежит море, где находятся остатки континента первых людей. Правда это или нет точно никто из простых смертных не знает, а вот непростые бессмертные могут знать, так что нужно спросить Арнахильда. В любом случае так далеко на востоке нет ничего живого, и на данный момент земли эти не предоставляют интереса.
     Так, что я еще знаю о Востоке, в частности о войнах? Ну, это конечно знаменитая война с Магом Восхода. Этот фанатик, обладая нехилым могуществом пошел с войной на нас, желая истребить все расы эльфов, снежных в частности. И это ему почти удалось, надо сказать. Сколько моих родичей живы? Сколько из них находится в людском теле, не зная кто они на самом деле?
     Так ладно, что еще мне известно? Похоже, что больше и ничего.
     — Ну…-протянула я, глядя в требовательные глаза лесного эльфа.  – Конечно же известна война с Магом Восхода.
     — И все? – иронично поднял бровь Калиналасс.
     — А что, мы еще с ними воевали? – удивленно сказала я.
     — Ох уже мне эти люди с их безответственным отношением к образованию, - тяжело вздохнул Калли. – Ты вообще хоть что-нибудь знаешь?
     — Скажи спасибо что я читать-писать умею, умник, - обиделась я.
     — Удивительно что хоть это ты умеешь, - скривился эльф. – Ладно, вернемся к войнам.
     Он немного помолчал, а потом начал рассказывать.
     — За всю историю Эльтиара больше и чаще всего люди Центральных земель воевали с востоком. Южане, народ хоть и горячий, однако драконы и местные междоусобицы не дают им собрать войско и задуматься над присоединением к себе новых территорий. А вот восток таких проблем не имеет, поэтому не раз и не два за последние пять тысяч лет покушался на своего соседа. Конечно, самая известная война была две тысячи лет назад, когда этот фанатик решил истребить Перворожденных. Огромные масштабы той войны объяснились тем, что в нее оказались втянуты практически все расы и народы. Даже гномы тогда не отсиживались в своих горах. Но та война затмевает своей известностью многие другие, которые иногда даже превосходят ее по количеству жертв. Так, самая кровавая битва последних пяти тысяч лет произошла под стенами столицы, когда огромные войска тогдашнего Императора Света взяли в осаду город. Если бы не снежные, с которыми у короля Волана VII был договор о взаимопомощи, то все сейчас было по-другому. Это случилось в 2006 году от Великой Зимы. Отец тогдашнего Императора также пытался захватить Центральные земли, однако прошел не дальше перевала, и людской заслуги в этом было мало. Это было в 1997 году от В.З. За двести лет до этого, в 1743, очередной маг обнаружил интересный артефакт, который наделял его обладателя огромным могуществом. Эта война была самой, пожалуй, необычной, ведь большинство боев шли между магами, людских же жертв было не так много. И закончилась она дуэлью между архимагом и тем недоучкой, что использовал артефакт.
     — А все потому, что маги Восточных земель разобщены и не имеют общей школы, - внезапно сказал Моркханд.
     А я-то думала, что он спал. Дроу приподнялся на локте и посмотрел прямо на меня.
     — Каждый маг рано или поздно находит себе ученика, и передает ему все свои знания. Или не находит, и уносит их с собой в могилу. Каждый из них тщательно охраняет свои секреты, а потому многое из того, что могло бы дать толчок к общему развитию так и остается неизвестным. Ну, и конечно не стоит забывать о культе Единого.
     — Но разве у нас не такая же ситуация? – спросила Тел, которая, как оказалось, тоже прислушивалась к уроку.
     — Не совсем, - покачал головой темный. – В Академии учат большей части из того, что известно о магии в принципе. И она же и является сосредоточением всех знаний о тайных искусствах, которые есть на Эльтиаре. Большинство понимает простую истину, что проще иметь общий склад знаний, чем кучку мелких, до которых еще добраться надо.
     — А почему же восточные маги этого не понимают? – спросила я.
     Дроу в ответ лишь пожал плечами и снова улегся, положив голову на колени Калиналасса. Иногда, когда Моркханд чувствует себя в безопасности, он бывает удивительно…раскован.
     — Так вот, продолжим о войнах, - сказал Калли, рассеяно гладя темного по длинным волосам. – Я вижу, что ты абсолютно не собираешься запоминать даты и имена, поэтому расскажу в общих чертах. За всю историю существования раздельных королевств на Центральных и Восточных земель между ними было около двадцати войн. Несколько конфликтов просто нельзя назвать полноценной войной, поэтому и число приблизительное. Первые, самые ранние стычки были в основном от чрезмерных амбиций местных правителей. На те времена, времена начала эры Прихода Людей никто из них не обладал достаточной властью, чтобы объединить столь обширные территории. Власть переходила из рук одних королей к другим, пока наконец не установилось шаткое перемирие. И с тех пор конфликты возникали обычно по трем причинам. Первая, это банальное желание стать властелином всего и вся – тринадцать войн, которые в основном развязывали Императоры, но пару раз инициаторами выступали и местные короли. Вторая, это нахождение всяческих магических приспособлений – примерно шесть войн, все начатые имперскими магами. И, наконец, это фанатики вроде Мага Восхода. Таких было пока два.
     — А кто второй? – заинтересовано спросила я. Вот такие уроки истории я любила.
     -Вторым был эльф по имени Лариэн, который умудрился влюбится в дочь Императора, - внезапно ответил Арнахильд.
     Я посмотрела на него, удивленная такому неожиданному повороту. А я-то думала, что эльфы участвовали лишь в одной, в войне с Магом Восхода.
     — Лариэн был светлым эльфом, он был послом, и находился в людской столице, когда туда приехала делегация от Императора Света, - начал рассказ Арнахильд.
     Я затаила дыхание. Да и не одна я, все невольно замолчали, когда слово взял светлый.
     — Лариэн влюбился сразу. По рассказам очевидцев, дочь Императора не была сногсшибательной красавицей, да и мало людских девушек сравняться красотой с эльфийками. Но тем не менее, в тот же миг, как он увидел ее, то пропал. Все то время, пока делегация была в замке, он сопровождал ее, развлекал, рассказывал истории…В общем они проводили много времени вместе. И когда пришло время уезжать, то он просто не смог ее оставить. Лариэн тайно отправился вслед за своей возлюбленной, но в пути девушка раскрыла его личину. За время, проведенное вместе, девушка успела полюбить эльфа. Тогда они решили вместе предстать перед Императором. Но они недооценили всю нелюбовь жителей восточных земель к нелюдям. Император ответил категоричным отказом, и повелел казнить Лариэна. Под покровом ночи и с помощью своей преданной служанки девушке удалось вывести Лариэна из подземелья. Он клялся, что вернется за ней, и они попрощались, как оказалось, навсегда. Узнав о побеге эльфа и причастности к этому своей собственной дочери, Император так разгневался, что собственноручно убил свое единственное дитя. Узнав об этом, Лариэн пришел в такое отчаяние, что хотел покончить с собой и его останавливало лишь одно – желание отомстить. Он скитался по свету, совершенствуя искусство убийства, и однажды проник в тщательно охраняемый дворец и убил Императора. После чего тут же упал замертво, так как ему незачем было более жить. Даже зная о том, что убийца Императора мертв, люди не успокоились и объявили войну. Они прошли Восточный перевал, и заручившись поддержкой Центральных земель, напали на эльфов. Это была разрушительная война, но мы выстояли. Все, кто ступил на Центральные земли были уничтожены, а те, кто повернул свое оружие против союзников понесли суровое наказание. В том числе и король Визар II, который послал свою армию на светлый лес. Большинство людских хроник называют зачинщиком войны Лариэна, однако даже люди предпочитают обходить эту тему стороной. Эта история могла стать всего лишь личным противостоянием, но переросла в войну, где гибли тысячи. Вот что бывает, когда ненависть пересиливает рассудок.
     На мгновение Арнахильд замолчал, а потом чистым, прекрасным голосом запел:
Ты пришла ко мне в ночи,
Сквозь завесу мрачных дней
Ты явилась во плоти
Бледной копией своей

Кровь и запах не смущали
Твою царственную суть
И глаза твои сказали
Мне в них тут же утонуть

Ты была как свет прекрасна,
Что случилось здесь с тобой?
Где же делся взор твой ясный,
Кто стоит там за спиной?

Я шептал тебе «Люблю»
Ты, дрожа ко мне прижалась
Но стою я на краю
И куда же всё девалось?

Вдруг служанка закричала
«Госпожа, скорей, скорей!»
Ты меня поцеловала
Но не быть тебе моей

Я бежал все вдаль и вдаль
Трактирщик голос приглушил:
«О как же, как же жаль,
Что Император дочку загубил»

Без тебя мой мир без света
Жизнь одним лишь подогрета –
И встречая новую зарю
Я знаю точно – отомщу.


     Внезапно я вернулась в реальность, и поняла, что в глазах стоят слезы. История любви эльфа Лариэна захватила меня целиком и полностью. Почему я никогда о ней не слышала?
     — Это отрывок из «Баллады о Лариэне», - с хрипотцой в голосе произнес Арнахильд.
     — А как звали ту девушку? – спросила я.
     — Никто так и не узнал ее имени. Ложитесь спать, похоже урок истории на сегодня закончен. Это наша последняя ночевка в этом лесу, завтра к вечеру мы должны выйти отсюда.

Глава 12

     Научилась драться за придуманную честь,
     Научилась пить, когда хочется есть,
     Научилось петь, когда нечего пить,
     Научилась любить, когда незачем жить.
Женщина – всегда она!
     Ольга Арефьева & Ковчег «Женщина»

     Арнахильд оказался прав. Когда закатное солнце осветило верхушки деревьев, мы увидели город. Да, самый что ни на есть город, с внешней стеной и зданием магистрата, верхушка которого была лишь чуть-чуть выше церковной башни. Дорога вывела нас к воротам, которые были мало того, что крепко заперты, так еще и заколочены сзади, чтоб уж наверняка. Пришлось идти в обход, и назвав себя и цель путешествия, мы наконец попали внутрь.
     Город выглядел странным. Будто недавно здесь отгремела война, и он выстоял, поэтому все радуются, но и печаль тоже есть, ибо на какой войне обходится без жертв? Но, тем не менее, никаких признаков осады или битв не наблюдалось. Люди смотрели на нас по большей части с подозрением, но попадались и такие, кто, казалась, был искренне нас видеть. Дурдом какой-то.
     Спросив у двух мимо проходящих стражников где здесь более-менее приличная таверна, мы получили в ответ что-то вроде «прямо-туда-сюда и будутить», решили просто идти прямо. Стражники не соврали, таверна и впрямь нашлась, и выглядела даже прилично, хоть и не очень роскошно. Поручив лошадей маленькому конюшему, мы зашли внутрь.
     — Добро пожаловать в «Алый цветок» дорогие друзья! Добро пожаловать! – с радушием устремился к нам трактирщик.
     Ну да, на вывеске было нарисовано что-то красное, но я, если честно, думала, что это кусок мяса, а не цветок. Хозяин выглядел, как и все трактирщики – лысоватый, с огромным животом и в заляпанном переднике.  Лишь один раз в моей жизни мне попался худой корчмарь, и именно в той таверне меня чуть было не убили, причем с ведома хозяина. Не сказать, что все толстые трактирщики добрые и щедрые, но такая внешность…располагает. Хотя вот такая неприкрытая радость при виде клиентов немного настораживает.
     — И вам доброго дня, - вежливо поздоровался Арнахильд. Как обычно, на переговорах он всегда был за главного. – Скажите уважаемый, есть у вас где остановится усталым путешественникам?
     — Как же не быть, - еще пуще обрадовался дядечка, - есть три чудесные комнаты, по две кровати в каждой, как раз на всех хватит! И обойдется вам это всего в…
     Трактирщик быстро окинул нас взглядом, а потом выдал:
     — Десять золотых!
     — Сколько? – поперхнулся тролль.
     Я широко открытыми глазами уставилась на мужика. Десять золотых?! Да за такие деньги можно месяц жить!
     — Мужик, а ты часом не обсчитался? – прищурился тролль. – Нас тут шесть!
     — Ну вот я и говорю, - невозмутимо ответил трактирщик, - шесть золотых.
     Отлично. Я за пять золотых себе коня купила, а он нам комнату за них предлагает снять.
     — Что-то я совсем плохо слышать стал, - тролль притворно потер свое ухо, - сколько ты говоришь за три комнаты будет?
     — По золотому за комнату! – уже не так радостно ответил корчмарь.
     Три золотых…много конечно, очень много, но с такими изначальными расценками…
     Харк с задумчивым видом чуть вытянул свой огромный двуручник из ножен.
     — Золотой говоришь, - и наемник с весьма зловещим видом и громким лязгом загнал меч обратно.
     — З-золтой, - чуть запинаясь сказал трактирщик. – один золотой за три комнаты.
     — По рукам! – гаркнул тролль.
     Ну вот, это уже реальная цена, хоть и завышенная. Быстро, пока хозяин не опомнился, мы отсчитали ему один золотой и еще шесть серебрушек за ужин и уселись за стол.
     — Вот как надо торговаться, ушастик, - с довольным видом сказал тролль, разваливаясь на лавке.
     — Мог бы уже побольше скинуть, - скривил гримасу Арнахильд, рассматривая наше скудное имущество.
     Да уж, с имуществом у нас было не густо. Оставалось всего два золотых, примерно тридцать серебрушек и кучка мелкой меди. На такие деньги двух лошадей не купишь, а ведь надо еще что-то есть.
     — Что делать будем? – обвел всех взглядом Калли.
     — Ну…- протянула Тел. – Можно конечно попробовать найти работу. Хотя тут, похоже, рады только Харку.
     -—Знать бы еще, куда нас занесло, - задумчиво сказал Арнахильд. – Есть у кого идеи?
     В ответ мы лишь покачали головами. Я никогда раньше здесь не бывала, да и вообще так далеко на юге была всего несколько раз. И всегда шла по Великому Южному тракту, как туда, так и обратно.
     Раздался шлепок, взвизг, и девочка-подавальщица резво убежала от нашего стола. Харк проводил ее довольным взглядом, и принялся с аппетитом есть принесенный ему окорок. Боги, ну как можно есть столько мяса? А ведь я была права, еще до того, как я проснулась, тролль умудрился схамячить все оставшееся от кабана. Ну он все-таки и прожора, мне бы этого вепря на месяц хватило.
     Я улыбнулась, покачала головой, и уткнулась в свою тарелку. Что тут у нас? Заказанная мною рыба выглядела весьма неплохо, а вот овощи были явно не первой свежести. Странно, вроде лето на дворе. Да и при подъезде к городу мы ни одной деревни не встретили, хотя и не удивительно, при таких-то лесных обитателях...
     Наевшись, я откинулась на спинку лавки и довольным взглядом оглядела зал. Посетителей было не много, в основном купцы среднего звена, среди которых попадались и люди, и нелюди. За соседним столом сидела пара гномов, тихо что-то обсуждая, и настороженно поглядывая по сторонам. Гномы вообще на редкость недоверчивый народ. Еще тут имелись южане, в количестве трех штук. Эти ребята сидели за самым дальним столиком, почти в полной темноте, благодаря своей темной коже почти полностью сливаясь со стеной. Ну и местные, конечно. Этих всегда видно, они чувствуют себя более уверенно, хозяевами своей территории.
     Постепенно корчма заполнялась посетителями, и вскоре не осталось уже ни одного свободного места. Компания гномов ушла, а на их место уселись молодые люди дворянской наружности, слегка навеселе. Один из них подозвал трактирщика, и, щедрым жестом обведя зал, поставил всем по пиву. Посетители таверны радостно загудели, приветствуя щедрого парня и загомонила еще оживленнее.
     — А вот и источник информации, - подмигнула мне ведьма, и, слегка покачиваясь будто от выпитого, направилась за соседний столик.
     — Привет мальчики! – радостно сказала она, усаживаясь к одному на колени.
     Судя по всему, именно тому, что заказал всем пива.
     — Ох какая девушка, - загомонили парни на разные голоса, - Вы, наверное, приезжая?
     — О, я о-очень приезжая, из очень-очень далеких краев. Я заплутала в стра-ашном лесу, и тут вдруг вышла в та-акой прелестный го-ород!
     Тел старательно изображала из себя доверчивую пьяную девочку. Я по достоинству оценила ее мастерство. В самом деле, нет ничего проще, чем узнать нужную тебе информацию, прикинувшись дурочкой, да еще и пьяной к тому же. Помнится мне, однажды Катрия, моя, хм…подельница, заболела, и ее роль пришлось исполнять мне, вот точно так же сидя на коленях у одного дворянчика. Моей задачей было напоить его и отвлечь на время, которое понадобилось серьезным парням из Гильдии воров, чтобы полностью обчистить его дом. Это был единственный раз, когда мне пришлось выйти из тени, обычно такими делами (как и связью с гильдией) занималась Катрия. Иногда кажется, что у нее был талант ко всему, за что бы она не бралась.
     Но что-то я отвлеклась. Тел уже вовсю висела на пареньке, подливая еще и еще, уворачиваясь от поцелуев и умело вытягивая из него информацию. Не ту, что расскажут в магистрате, и даже не ту, что даст тебе трактирщик. Информацию, которой обладает только местный житель, и которой ни за что не поделится с приезжим, если это только не прелестная пьяная-девушка, что так и висит у него на шее…
     — У нас, знаете ли, на самом-то деле очень богатый город! Да! Все тут есть, и магистрат, и церковь, и рынок! Все-все-все! Мы, можно сказать, центр южной торговли! Да! – распинался парень перед хихикающей Теланией. – Мы тут живем как у Ундура за пазухой! Если бы еще не нелюди эти проклятые! Да! Вон их всех выкинуть надо! И вампиров, и эльфов, да и гномов тоже! Но у нас здесь все равно знаешь, как хорошо? И не обращай внимания на тех, кто тебе скажет, что мы бандиты! Все было честно!
     — Что ч-честно? – заплетающимся языком спросила Тел.
     — Переворот, - заговорщицким шепотом сказал парень
     — Какой еще переворот? – нормальным от удивления голосом спросила ведьма. Потом схватилась, и, снова захмелевшим. – Кого переворачивали?
     — Не кого, а что! Власть перевернули!
     — Влааасть, - протянула девушка и глянула на нас.
     — Да, власть! – ничего не замечая рассказывал парень. – Мы ночью все собрались, и всем скопом на тюрьму! Да и выпустили Марыныча-то. А то что, посадили его в каталажку, и давай говорить, что они и есть закон! Ууух, мы им дали закон! Так дали, что только пятки их сверкали
     — Чьи пятки? – окончательно растерялась ведьма.
     — А прошлой власти! Той, что Марыныча в тюрьму закинула. Они его грозились и в лес отправить, да только кто ж посмеет-то в лес, это ж убийство… В лесу знаешь, что водится? Зверье страшное! Ууух страшное! – и парень принялся щекотать Тел, изображая страшное зверье.
     Ведьма засмеялась, извернулась и спрыгнула с колен окончательно захмелевшего парня. Чмокнув его в щечку, она указала нам на лестницу, и просто мастерски скрылась. Впрочем, молодому человеку было уже не до того, ведь, похоже, кто-то его перестал уважать…
     Решив, что больше здесь делать нечего, мы поднялись в отведенные нам комнаты. Точнее, в одну где решили держать совет.
     — Ну молодец, сразу чувствуется опыт, - хлопнул тролль по плечу довольную колдунью.
     — А то, - ухмыльнулась та. – Флирт – это самый верный способ получить желаемое, - и ведьма выразительно покосилась на меня.
     — Флирт флиртом, а я предлагаю обсудить нашу схему действий. Судя по речам этого человека, нелюдей здесь не особо жалуют, - начал Арнахильд, делая вид, что не заметил взгляда Тел.
     — А где вас жалуют-то, - проворчал тролль, укладываясь на кровать и закидывая руки за голову.
     — Ты тоже не человек, так что не бухти, - посоветовала я.
     — Не бухтю, ну бухтю.
     — А это значит, - не обращая внимания на нашу перепалку продолжал светлый, - что найти работу будет сложнее. А еще они знают о тварях, но, похоже, не решаются туда сунуться.
     — И что мы будем делать? – спросил Калиналасс, усаживаясь на вторую кровать, где уже полулежал дроу.
     — Разделимся, - ответил Арнахильд. – Тел поищет кого-нибудь, кому нужна магическая помощь. А я сомневаюсь, что никому не нужна, потому что сколько бы магов в городе не было, а у заезжего всегда клиенты найдутся. Я, Моркханд и Калиналасс пойдем во дворец и там по стандартной схеме.
     Моркханд кивнул, а Калли буркнул что-то абсолютно нечленораздельное, но от комментариев воздержался.
     — А что делать мне? – спросила я. – Кому здесь может понадобится непонятная наемница эльфийской наружности?
     — А как ты раньше зарабатывала, без эльфийской наружности? – спросил Калли.
     Он, похоже, сегодня был в надменно-недовольном состоянии, что с ним часто случалось вблизи большого скопления людей.
     Я не успела придумать ответ, как меня опередил Харк.
     — О, тебе не представить, чем только эта дамочка зарабатывала! Когда она не охраняла караваны и не охотилась за нечистью, то вытворяла такое! Подчищала дома, напару с подружкой охмуряла богатых мужиков, подрабатывала на Гильдию Воров, убирала неугодных сильным мира сего…
     — Никого я не убирала! – возмутилась я.
     — Значит все остальное правда? – спросил Арнахильд, приподняв бровь.
     — Что именно? - хмуро уточнила я.
     — Охмуряла богатых мужиков, - процитировал эльф с абсолютно непроницаемым лицом.
     — Не охмуряла, а отвлекала, - поправила я. – И в основном этим занималась Катрия. Да и какая разница, чем я зарабатывала? Теперь это не прокатит, я эльф, а значит сразу привлекаю ненужное внимание.
     Мое настроение стремительно падало.
     — А вот это я могу подправить, – подала голос ведьма.
     — Что подправить? – испугалась я.
     — Есть у меня амулетик, на нем заклинание изменения лежит. Не так уж трудно чуть его отредактировать, и будет он тебе придавать человеческий вид.
     — А это идея…- задумчиво протянула я, старательно не обращая внимания на мрачного Арнахильда.
     И что ему так не нравится? Мало ли как я зарабатывала, себя не продавала и то ладно.
     — Это незаконно, - пробормотал Калли.
     — Незаконно, если она попадется на этом при предъявлении документов, - фыркнула рыжая.
     — Которые у нее и без того временные, - веско добавил Моркханд.
     — Если что вдруг случится, сразу посылай за мной, как представитель эльфийской правящей династии я имею право регулировать любые конфликты, касающиеся эльфов за пределами Светлого леса, - сказал Арнахильд и улыбнулся, отчего его лицо сразу переменилось. – А значит, так или иначе сумею отбрехаться.
     — Значит решено, - хлопнул в ладоши тролль. Учитывая размер его рук, хлопок получился оглушающим. – Раз все при деле, то я найду кого-нибудь, кто знает про тварей в лесу поподробнее. А теперь быстро все разбежались из моей комнаты!
     — Твоей комнаты? – возмутилась ведьма.
     Она, как я и подумала, как только сюда зашла, сразу же решила занять именно ее.
     — Пошли, Тел, займем соседнюю, - вздохнула я. Если тролль улегся, то сдвинуть его с места стоит огромных трудов, которые очень редко окупаются.
     — Ну а мы тогда в дальнюю, - сказал Калиналасс и потянул темного за собой.
     Надеюсь стены в этой таверне толстые, потому что слышать чем они там будут заниматься мне не очень улыбается. Я и так еще не отошла, когда однажды после охоты зашла на нашу стоянку с другой стороны. До сих пор уши горят, как вспомню.
     Видимо, я и правда покраснела, так как на выходе Моркханд ухмыльнулся и подмигнул мне, окончательно повергнув в смущение. Так он все-таки тогда меня заметил… гоблин бы побрал этих любвеобильных эльфов!
***
     Мне не спалось. Впервые, в бытность мою эльфом, мысли мешали заснуть. Перед глазами плавали воспоминания. Вот Ирэйн, которые уговорил меня отойти от стоянки и посмотреть на яркие южные звезды. Конечно, смотрели на звезды мы не долго, лишь до того момента, пока он не решил мне показать кое-что еще…И сразу же, почти без перехода его тело, без пальцев на руке и кровью, хлещущей из перерезанного горла. Домик знахарки, к которой я приползла голая, вся в крови и с безумием в глазах. И снова накатывает волна облегчения, когда слышу голос знахарки:
      «Не беременна. Видно, огонь твоей души спалил поганое семя».
     «Я убью его, бабушка. Убью их всех».
     «Конечно убьешь. Но сначала окрепни. Духом окрепни. Хоть и повезло тебе, только один и успел, а все же удар это, который не всякой пережить под силу».
     «Я сильная. Я смогу. Я должна».
     «Раз должна, то как на ноги станешь, отправляйся к Саиду, он тебя научит как. А пока лежи».
     И я лежала. И сейчас лежу. И как в избушке старой ведьмы, так и в дорогущем трактире, сон ко мне не шел. Я лежала и вспоминала.
     Я пришла к Саиду шестнадцатилетней девчонкой, пережившей насилие, бегство и смерть любимого. И горящей пламенем мести. Наверное, он что-то увидел такое в моих глазах, что заставило его принять худощавую девчонку и пообещать научить ее. Месть для южан – святое.
     И он учил меня. Мечу, ножу, даже метательным звездочкам. Он никогда не спрашивал, кому и за что я собираюсь мстить, а я не спрашивала, откуда у старика в глухой деревне навыки ассасина. Он умер, завещав мне никогда не отступать от задуманного, а я знала лишь его имя, и что на закате он всегда закуривал свою трубку. Только на закате. Наверное, можно сказать, что он был моим учителем, но я в этом не уверена. По-моему, я была для него последним ярким проблеском жизни, а он для меня - очень удобным средством для достижения цели. Как бы то ни было, он дал мне именно то, что я хотела.
     Похоронив Саида (у него был самый впечатляющей костер, который я только видела), я отправилась на поиски той банды, которая напала на мой караван. Той самой, которая убила Ирэйна. Я перебила их всех, до последнего связного, всех, кто был причастен к нападению или стоял у меня на пути. Я не отступилась от задуманного. Потом, намного позже, возвращаясь через эту местность обратно в Центральные земли, я слышала историю про одинокого мстителя, который уничтожил самую опасную банду, но и сам погиб, не сумев дальше жить без любимого человека. За два года эта история превратилась в легенду, и призраками бандитов пугали малышей. Я даже специально съездила и проверила, не осталось ли действительно призраков. Их не было, и я со спокойной душой поехала дальше, ведь за два года произошло столько всего, что все же немного потеснило воспоминания о первой любви и первой потере.
     Я лежала, а перед глазами продолжали плавать лица. Ирэйн, Саид, снова Ирэйн, с перерезанным горлом, Катрия…Я резко села на кровати, глядя в темноту. Ну, она не была для меня совсем темнотой, но все же. Телания посапывала, свернувшись в клубочек, и я осторожно, чтобы не разбудить ее, натянула тунику и вышла из комнаты. Мне нужен был свежий воздух.
     Я вышла из таверны и замерла, разглядывая притихший город. Трактир находился на небольшом холме, и я видела несколько улиц, освещаемых фонарями. Неплохо они здесь живут, раз могут позволить магическое освещение. В Барахштаде такого не было. Хотя на самом деле, ни один южный город не нуждается в чем-то подобном. Там ночь – это день, и света звезд хватает для всех, неважно, вышел ли ты на прогулку по лавкам или на работу. Самое забавно, что большинство незаконных дел там проворачивали именно при свете солнца, особенно с утра, пока весь богатый люд спит. Однажды, мне довелось попасть на невольничий рынок в сопровождении богатого купца, который любезно пояснил телохранительнице, что такие мероприятия проводят днем, потому что в эдакую жарищу стражники наименее активны. Да, хоть работорговля на юге официально запрещена, она там все же процветает. Взять ту же Катрию…
     Да гоблин побери, что она мне сегодня в голову лезет?! Все Харк виноват, не к месту вспомнил, и понеслось.
     — Не спится? – раздался голос за спиной.
     Я уже давно слышала, что кто-то стоит за моей спиной, и судя по минимуму производимого шума, это был кто-то из эльфов. Кто именно, я поняла лишь только когда он заговорил.
     — Мысли всякие в голову лезут, - ответила я, поворачиваясь лицом к Арнахильду.
     -А конкретнее
     Даже в темноте я видела, что он смотрит прямо мне в глаза.
     — Конкретнее…воспоминания. Воспоминания юности, так сказать, - я усмехнулась, и сама удивилась, сколько горечи в моих словах.
     — Неужели было так плохо? – удивился эльф. – Ты была не похожа на человека, у которого была тяжелая юность.
     — Ну…- протянула я. – Все было не так уж страшно. Потом. С Катрией.
     — Снова Катрия, - вздохнул светлый. – Я только сегодня о ней услышал. Почему ты никогда не упоминала о ней?
     Потому что слишком больно. Потому что любое напоминание о ней вызывает обжигающе холодное желание найти ее и спросить, почему она так поступила со мной. Зачем обманула меня. Я ведь поняла бы, зачем же было городить весь этот спектакль?
     — Это не самая веселая часть моей жизни, - я попыталась уйти от ответа.
     — Расскажи. Мне хочется знать о тебе все, даже если это не очень весело.
     Он был слишком серьезен для того Арнахильда, которого я привыкла видеть.
     — А если я скажу, что ела маленьких детей? – попыталась отшутится я.
     — Ну если только не эльфийских, - улыбнулся светлый.
     — Расист, - покачала я головой.
     — И все же? Что за страшную тайну ты хранишь в душе, что даже не возникает желания поделится?
     — Я…не знаю, как рассказать, на самом-то деле. Это ведь не просто байка, это огромный кусок моей жизни.
     — Тогда может стоит присесть? Рассказы утомляют, по себе знаю.
     — Нет, я лучше так.
     Идти куда-то или садится на грязную землю мне не хотелось категорически, а желание выговорится нарастало. Вот что с этим эльфом не так, почему при нем я не могу сдержать воспоминания, которые до этого хранила годами? Он по кусочкам вытягивает мою маленькую жизнь и заставляет все это пережить заново и…отпустить. Может в этом и есть суть? Он таким образом хочет заставить меня понять, что та, моя прошлая жизнь, осталась в прошлом?
     Я подозрительно покосилась на светлого, который внимательно и очень-очень серьезно смотрел на меня. Взгляды встретились, и прошло еще некоторое время, прежде чем я осознала, что не смогу так стоять и глядеть на него вечно. Хотя, наверное, смогла бы…
     Я решительно отвернулась, и начала говорить, глядя на ночной город.
     — Катрия, которая так тебя заинтересовала, была девушка, с которой мы работали вместе. Мы познакомились в трактире, когда я стала на ее защиту. Вид одинокой девушки, с одним кинжалом против четырех мужиков напрочь сдвинул мне мозги, я даже на задумывалась кто прав, а кто нет. Как только началась драка, я заехала ближайшему мололодчику скамейкой по коленям, и убегали с Катрией мы уже вместе
     Я улыбнулась, вспомнив, как запыхавшись после долгого бега по улицам, мы посмотрели друг на друга, и рассмеялись. Это было начало.
     — Мы очень быстро подружились. Катрия была необыкновенной. Пила не пьяная, танцевала не уставая, любила вся и без остатка до той поры, пока не подворачивался следующий кандидат на ее сердце. А еще она была воровкой. Виртуозной воровкой из гильдии. Она умела охмурить любого, если захочет. Так и работала. Сначала затаскивала в постель, потом, когда жертва засыпала, утомленная, Катрия забирала нужную вещь и уходила, никем не замеченная. Как правило, никто даже не возникал, боясь испортить себе репутацию. Как же так, его обвела вокруг пальца какая-то женщина! Что поделаешь, горячий юг, это, кстати, было в Барахштаде. В какой-то момент мы стали работать на пару. Я помогала ей в меру своих возможностей. Иногда подкидывала улики, иногда убивала тех, кто угрожал ей раскрытием. Она свела меня с гильдией. Я не хотела быть одной из них, уже тогда у меня накопился немалый опыт по уничтожению всяких тварей, ведь, как ни крути, я пришла на этот жаркий юг почти через все Центральные земли. Я выполнила для них пару рискованных заданий, а потом поняла, что это не мое – работать на большого дядю. Тогда Катрия, все время ошивавшаяся в разных тавернах, начала подкидывать мне разнообразные задания. Нечисти на юге всегда хватало. Так мы и жили. Мы были действительно лучшими подругами. Я рассказывала ей все.
     Я на минуту замолкла, вспоминая, как плакала, рассказывая ей про Ирэйна. Потом мы напились вдрызг, и после этого боль немного отступила, пока не стихла совсем. Катрия помогла мне выйти из прошлого и зажить настоящим. Правда, после того как мы пьяные побили какого-то местного грабителя, нас целую неделю продержали в каталажке, но гильдия помогла выбраться. Тем более, грабитель был не местный, и его все равно через день убили.
     — В какой-то момент, она рассказала мне, что на самом деле является рабыней, собственностью гильдии. И попросила меня помочь ей. Мы искали все, что может хоть как-то пригодится. У нас было два пути – либо попытаться выкупить ее, либо найти, чем можно шантажировать тогдашнего владельца всех плохо лежащих вещей в городе. Первоначальный план с треском провалился – за ценную воровку глава гильдии заломил такие деньги, что нам даже и не снились. И тогда мы начали искать. День за днем, перерывая дома наших жертв, просто собирая слухи и сплетни, подпаивая влиятельных людей…в ход пошло все. И мы нашли. Нашли то, что так долго искали – путь к свободе.
     Я снова замолчала, переживая все это так, будто и не прошло почти трех лет, будто это было вчера. Арнахильд молчал, я чувствовала на себе его взгляд. О чем он думает сейчас? Наверное, представляет, как все это было, удивляясь наглости двух малолеток, которые решили шантажировать одного из самых влиятельных людей Барахштада. Собравшись с духом, я продолжила рассказ.
     — Я не знала, когда она собирается сделать это. Она просто сказала мне – жди сигнала. И я ждала. Долго, почти месяц. Гильдия не трогала меня, Катрия никому не рассказывала, что последние полгода мы, можно сказать, работали вдвоем. А потом она снова появилась в моей жизни – как краски, без которых можно жить, но скучно. Она приходила днем, когда все сидели по домам, пережидая жару. Рассказывала, что легла на дно, чтобы ее не нашли. Она ведь таки вырвала свою свободу, но знала, что ей этого так просто не простят. А однажды утром, я нашла записку. В ней говорилось, что она вынуждена бежать из города, и, даже возможно, из владений местного султана. Она не хотела меня бросать, но взять меня с собой означало подвергнуть риску и тому подобное. Я до сих пор помню эти строки «Мы, скорее всего, больше никогда с тобой не увидимся, хотя я все же надеюсь на благосклонность Исит, но если все боги, какие есть в этом мире вновь переплетут нити наших жизней, то я буду самым счастливым человеком во всем Эльтиаре».
     Я поняла, что плачу, и быстро вытерла слезы со щек. Мой голос не дрогнул, но Арнахильд все равно придвинулся ближе, и положил мне руку на плечо. Я была рада этой поддержке.
     — Однажды я пришла к нанимателю, который просил очистить его склад за городом от повадившегося туда ходить вурдалака (не спрашивай в чем там соль, я так и не взялась за это задание). Все было как обычно – самое тривиальное задание, ничем не примечательный господин. С первого взгляда. Я-то знала, что это шеф внутренней разведки, которая базируется в Барахштаде. Все бы ничего, и не такие обычных охотников нанимали, да вот только очень некстати носильщики подошли, в которых ехала жена этого типа. Она, видите ли, решила сделать ему сюрприз и встретить с работы. Мы встречались как раз в таверне напротив здания всемогущей разведки. А теперь представь, какого же было мое потрясение, когда в жене этого мужика я опознала Катрию. Сначала я подумала, что мне почудилось, что это мираж, да мало ли похожих людей, тем более что жена шефа разведки была холеная молодая дама, а Катрию я привыкла видеть в крайнем случае в образе купеческой дочки. Но нет, это была она. Изменившаяся, похорошевшая, но она.
     Я говорила ровным тоном, переживая все это заново, но так, будто это было не со мной. Даже в том состоянии, в котором я прибывала сейчас, я поняла, что вокруг ощутимо похолодало. Арнахильд притянул меня к себе и обнял, и только тогда я смогла расслабить задеревеневшие мышцы. Это оказалось именно тем, в чем я сейчас нуждалось более всего.
     — Я уехала в тот же день. Мы просто посмотрели друг на друга, и я поняла, что той Катрии, которую я знала, больше нет. Что та озорная девушка, которая вечно влипала в авантюры и с просто неподобающем человеку изяществу выходила из них просто исчезла. Вместо нее появилась уважаемая дама, которой не пристало разговаривать с простыми наемницами. Иногда я очень жалею, что не поговорила с ней тогда, не узнала, почему она соврала мне, почему не сказала прямо, ведь я бы поняла. Но прошлое не вернуть, и, не знаю уж по чьей воле, нити наших жизней разошлись окончательно.
     Я замолчала, прижавшись спиной к Арнахильду, чувствуя, как его руки сжимаю меня, ощущая исходящее от них тепло. Я была такой холодной, что светлый эльф казался мне просто обжигающим. Мы стояли так некоторое время. По правде говоря, я даже не поняла сколько. Секунды, минуты, даже годы были тогда не важны. Какое мне дело до каких-то там часов? Время для меня не существует. И для него тоже.
     Так мы и стояли, пока я не почувствовала неладное.
     — Эй, ты же замерз! – воскликнула я, поворачиваясь, и глядя на него.
     — Неправда, очень даже тепло, - попытался он возражать, хоть и вяло.
     — Ты еще скажи, что я тебя согрею! – воскликнула я. – Со мной же обниматься как со льдинкой – нужны варежки и шапка, - попыталась я пошутить.
     Наглый эльф улыбнулся, и, явно сдерживая стук зубов, проговорил, схватив меня в охапку:
     — А целоваться тоже как со льдинкой?
     И мы целовались. Надо сказать, зубы у него все-таки не стучали.
     И постепенно я поняла, что таю. Он был теплый, слишком теплый для ледышки вроде меня. Возможно, когда я в более спокойном состоянии, то не такая холодная, но сейчас я действительно больше походила на лед, чем существо из крови и плоти. Я с огромным трудом отстранилась от него, и потянула внутрь.
     — Пойдем, а то и вправду замерзнешь.
     — Ничего, Моркханд отогреет, - заявило это чудо.
     — Темный сейчас Калли греет, пока у него до тебя очередь дойдет…
     И мы засмеялись, хотя, если этот дроу совратит еще и светлого… «Не дам!» - с какой-то яростью подумала я. Никому не дам! Теперь моё, и только моё!
     Тьфу ты, что за мысли в голову лезут.
     Мы распрощались у наших дверей, и светлый с какой-то только одним звездам ведомой грустью провел по моей щеке рукой.
     — Ох, Лоссен…
     А потом развернулся и ушел! Нет, терпеть не могу, когда вот так делают, а потом просто уходят, как будто ничего и не было. Ну все, с завтрашнего дня начинаю полноценную атаку, благо из Тел учитель на самом деле неплохой…
     Кстати об учителе. Когда я вошла в отведенную нам комнату, ведьма сидела на кровати с горящими глазами и вцепившись в подушку.
     — Ну что, как прошло? Рассказывай!
     — Что рассказывать? – спросила я. После всех этих воспоминаний и поцелуев мне вдруг жутко захотелось спать.
     — Как все прошло, конечно! Судя по тому, что я слышала, парень уже тепленький.
     — Тепленький не то слово. Черт бы побрал эту разницу температур, - пробормотала я, укладываясь поудобнее.
     — Что? – не расслышала Тел.
     — Ничего! Спи давай, ишь, сидит тут, уши клеит, - последние слова я уже говорила в подушку.
     Телания посмотрела на меня, потом вдруг рассмеялась и тоже улеглась, бормоча себе под нос то ли ругательства, то ли заклинание.
     Правда, я этого уже не слышала. Я спала.

     Наутро я встала полной желания совершать подвиги. Ну или если не подвиги, то как минимум очень смелые поступки. Те, за которые обычно очень дорого платят. Растормошила ведьму, принудив ее прямо в постели заняться амулетом, который должен был придавать мне человеческий вид. Ругаясь, ведьма делала рукой странные пассы. А может и не ругалась, а просто заклинала. Для нормального человека (или нечеловека) все эти заклинания все равно звучат как ругательства. После того как Тел закончила все эти пассы и бормотания, она с эдаким недовольно-горделивым лицом дала мне синий камень в серебряной оправе, повешенный на шнурок.
     — И что, сработает? – спросила я, надевая амулет на шею.
     — Конечно сработает! – фыркнула ведьма.
     Еще бы, кто-то посмел сомневаться в ее гениальности. Все маги одинаковые.
     Она внимательно присмотрелась ко мне, потом закрыла глаза, зачем-то потерла их рукой и снова уставилась на меня.
     — Хм…ну, ушей, характерного разреза глаз и утонченности лица не видно, но вот волосы и жесты сразу выдают в тебе нелюдя. Давай покрасим их? Так может не будешь особо в глаза бросаться.
     — Покрасить мои серебряные волосы? – в потрясении воскликнула я.
     После возвращения в истинный облик я не могла нарадоваться на свои волосы – длинные, гладкие, невероятного серебряного оттенка и никогда не путающиеся. И эта человеческая ведьма предлагает мне покрасить их??
     — Боги, Лоссен, когда ты стала таким…эльфом? – вздохнула Тел.
     — Я всегда была им, - обиделась я.
     — Ну не скажи, не скажи, - ведьма поднялась с кровати и принялась нарезать вокруг меня круги. – Еще неделю назад ты больше походила на человека под иллюзией эльфа, а сейчас даже амулет не может скрыть твоих нечеловеческих движений.
     Я не знала, как реагировать на это сомнительное утверждение, поэтому просто молчала.
     Наконец Телания перестала ходить вокруг да около и остановилась напротив меня.
     — Значит делаем следующее. Заплетаем волосы в косу, и по возможности прячем их. Красим губы, чтобы людей больше привлекали они, а не твои слишком уж эльфийские глаза, - ведьма несколько раз повела рукой перед моими очами, а потом плюнула с досады. – Нет, все равно серебро просвечивает. Короче, постарайся не смотреть никому в глаза. И одень свою самую человеческую одежду, чтобы никакого упоминания об эльфах. Вообще.
     Я мысленно перебрала список доступных мне вещей. Ладно, как-нибудь справлюсь, авось на штаны люди мало обращают внимания.
     — А знаешь что? – ведьма расплылась в хищной улыбке. – Давай проведем эксперимент. Ты сейчас одеваешься, красишься и идешь в общий зал. А я с нашими товарищами спущусь попозже, посмотрим, как быстро они тебя узнают.
     Я целиком и полностью одобрила ее план (мне хотелось посмотреть на лица парней, когда они меня увидят) и побежала выполнять все рекомендации волшебницы.
     Спустя некоторое время я сидела внизу, пила эль, и осторожно осматривалась вокруг. Лук и стрелы я положила рядом с собой, чтобы не видно было с лестницы, откуда будут спускаться остальные. В тот момент, когда мое терпение уже подходило к концу, они наконец-то появились. Первым понял, что к чему Моркханд, что и не удивительно. Еще на лестнице он уставился в мою сторону, прищурил свои красные глаза, несколько раз поморгал, а потом чуть-чуть приподнял уголки губ, обозначая улыбку. Отлично, этот меня раньше времени не выдаст.
     Компания подошла к свободному столику и уселась, обсуждая что-то непонятное, с моего места практически не слышимое. Моркханд и Арнахильд сидели спиной ко мне, а Калли с троллем лицом. Я заметила, что взгляд эльфа, блуждающий по залу несколько раз скатывался ко мне и задерживался на доли секунды. После третьего раза эльф уже неприкрыто уставился в мой угол, но смотрел не на меня, а на мою одежду. И через несколько секунд потрясенно ахнул.
     — Что случилось? – мигом спросил Арнахильд.
     Калли похлопал своими очаровательными глазками и с видом оскорбленной невинности указал в мою сторону:
     — Там Лоссен!
     Светлый с Харком уставились на меня, явно не узнавая. Потом их лица одновременно приняли абсолютно одинаковые выражения узнавания и обиды, что их так развели. Не дожидаясь продолжения спектакля я встала, и, рассмеявшись, подошла к их столику.
     — Ну что, хороша маскировочка? – спросила я, опускаясь на скамью рядом с троллем.
     — Хороша не то слово, - обиженно протянул тролль. – Если бы ушастый не сказал, то ни в жисть не признал бы.
     — Я просто заметил, что на этой девушке одежда Лоссен, а потом глянул на волосы и все стало ясно, - Калли все еще выглядел слегка ошарашенным
     — Но когда встала сразу стало видно отличие, - кивнул Арнахильд, краем глаза осматривая меня. – Люди так не двигаются.
     — Тел сразу сказала, что с этим возникнут проблемы, - вздохнула я.
     — А еще с аурой. Я сразу увидел несоответствие, и не сомневаюсь, что любой маг сразу почует подделку, - сказал темный.
     — Ну вряд ли я столкнусь с магами, - улыбнулась я. – Волшебники народ прогрессивный, и если уж вдруг одному из них понадобится наемник, то по большей части ему будет наплевать на его расу.
     — И все же любой, кто умеет видеть поймет подвох, - покачал головой светлый. – Движение, голос, манера говорить, сияние глаз…это так просто не скроешь.
     — Но попытаться стоит.
     И еще несколько часов мы провели на постоялом дворе, где все по очереди (а иногда и всем скопом) критиковали меня и пытались научить выглядеть хоть немного человеком.
     В итоге расползлись мы где-то около полудня.
     Первым делом я поинтересовалась у трактирщика, кто в городе может дать работу наемнику. В итоге еще полчаса я выслушивала многочисленные рассказы об одолевающих город упырях, вампирах и бандитах. Причем последних оказалось больше всего. Я вздохнула и попыталась подойти с другой стороны.
     — Может в городе необычное случалось что? Никого призраки не одолевают? Родственники покойные не приходят? Или, может, на кладбище неспокойно?
     Воровато оглядевшись, трактирщик придвинулся к самому моему уху и начал шептать.
     — Говорят, есть в городе одно поместье. Жил там раньше какой-то барин одинокий. Уже и старость подкатила, а бобылем все был. И тут вдруг новость разнеслась – женится надумал. На молодке. Ну, думали мы, ничего тут необычного нет, и не такое бывает. А потом выяснилось, что баба эта – ведьма самая натуральная. С демонами якшалась, и, как только до власти да денег дорвалась, тут же начала жертвы приносить. Человеческие! – и трактирщик сделал страшное лицо.
     Я слушала, не перебивая. В любом городе есть такая или более-менее похожая история, и обычно заканчиваются они тем, что в обезлюдевшем поместье остается одна-единственная дамочка, превратившаяся в баньши, бруксу или какую-нибудь еще гадость. Старая как мир история.
     — В общем, никто не знает, что там и как было, но в один момент все люди в усадьбе исчезли. А в квартале начали пропадать дети. И кошки.
     Эк как он быстро закончил. Я ожидала еще длинных и кровавых описаний жертвоприношений и двух походов горожан с вилами на усадьбу, а еще…стоп. Он сказал, пропадают дети и кошки?
     — А кто-нибудь пытался в тот дом залезть? – спросила я у трактирщика.
     — А как же, пытались. Особенно посля того, как сын какой-то там купчихи в этом доме сгинул. Да только после третьего наемника уж никто туда лезть не захотел. Да купчиха эта до сих пор ищет, да только ваш брат не сумасшедший, чтоб в пасть волку лезть, - усмехнулся мужик.
     Ага. Ну, может большинство наемников и таковы, но у меня-то основная, так сказать, специализация – охота за нечистью, а то, что она в этом доме есть я нутром чую.
     — Так где вы говорили, эта купчиха живет? – поинтересовалась я.
***
     Я шла по кварталу, сплошняком усеянному усадьбами. Не просто домами, а именно поместьями. Народ толкался и здесь, но основная масса людей состояла из разного рода слуг, спешащих по поручениям с таким видом, словно это они по меньшей мере хозяева, а по большей так и вообще каждый тут князь. Забавно. Я давно заметила эту закономерность – чем более важная персона хозяина, тем более чопорны и высокомерны слуги.
     Побродив по богатому кварталу, я наконец нашла тот самый дом, где жила потерявшая сына купчиха. Женщина, с которой я встретилась спустя час утомительных процедур по выяснению моей цели, выглядела очень молодо, может, слега за тридцать. Молодо, и очень властно.
     — То есть вы утверждаете, что ваш сын вместе с друзьями отправились в заброшенное поместье и все пропали?
     — Да, именно так и было, - кивнула женщина.
     — А сколько всего было детей?
     — Трое. Мой сын, и два его друга, оба из нашей прислуги.
     Однако. Раз она в открытую признает друзьями сына детей из прислуги, то это о многом говорит.
     — А что случилось теми наемниками, которым вы заплатили?
     — Я им не платила, - поджала губы дамочка. – Все трое согласились работать без задатка и просто пропали. Я знаю, что по крайней мере один точно вошел в дом, но его больше никто не видел.
     Интересно. Она что, еще и за наемниками умудрилась проследить? В высшей степени подозрительная леди.
     — Кто-нибудь из них говорил вам, что там возможно засела нечисть?
     Купчиха выглядела немного удивленной. Неужели никому и в голову не пришло, что здесь дело не чисто? Ни за что не поверю.
     — Я слышала, что там еще и кошки пропадают. Что вы скажете на этот счет?
     — Да, я тоже это слышала, но считала просто досужими домыслами.
     Я покачала головой, удивляясь такой наивности. Кошки – одни из немногих животных, которые очень остро чувствуют присутствие потустороннего, будь то кикимора или вампир. И то, что вокруг дома нет ни одной кошки говорит о многом. Ни за что не поверю, что опытные наемники не обратили внимания на этот факт.
     Ну и последний, решающий можно сказать вопрос.
     — А ваш сын пропал днем или ночью?
     — Его хватились в шестом часу, когда он не появился на ужине. До этого никто не видел мальчика с утра.

     Ушла я от купчихи в глубокой задумчивости. За дело я, конечно, взялась. Я всегда была любопытная, а как вернулась в свой истинный облик, так и вообще спасу нет. Правду говорят, что проще всего эльфа подловить на тайну. Просто помахай перед остроухим какой-нибудь загадкой (чем древнее, тем лучше) и мы тут же прибежим как миленькие. На самом деле это правда. Я просто не могла пройти мимо этого дома, не попытавшись выяснить, что же там такое засело.
     Раз дети пропали днем, значит эта штука не особо боится солнечного света. Ну или сидит там в подвале. Короче, главное то, что днем она не впадает в спячку. Всяческие упыри-вурдалаки отпадают, эти бы уже давно повылазили. На самом деле, за тот срок, что прошел с исчезновения всех обитателей уже бы все повылазило, что можно и что нельзя. А оно только детей жрет. Хотя нет, вон как минимум три наемника пропало. Хм, что я знаю такое, что живет в домах, питается детьми, но не брезгует и взрослыми? Да что угодно и почти ничего.
     Наконец я дошла до заброшенного дома. Дом как дом, ничего необычного. Заросший сад, заколоченные окна, отвращающие руны у двери – ничего необычного. Но что-то не так. Какая-то атмосфера очень уж напряженная, реальность будто натянутая тетива – так и звенит. И тихо.
     Я еще немного постояла у входа, а потом с глубоким вздохом открыла калитку и зашла во двор. Стало темнее, или мне показалось? Да ну, это все нервы. Когда ожидаешь неизвестно чего всегда так – каждая мелочь кажется чрезвычайно важной, каждое незначительное событие мировой катастрофой или знаком богов.
     Я решительно отбросила все мысли и подошла к самому поместью. Осмотрелась вокруг, стараясь не поворачиваться к дверному проему спиной. Он когда-то был заколочен, но до уровня пояса, дальше зияла большая дыра. Было очень тихо.
     Немного потоптавшись у двери, я скользящим движением проникла внутрь дома. Скрываться больше не имело смысла, и я перестала строить из себя человека. Движения вновь стали изящными и уверенными, голова высоко поднята. Однако, неужели я действительно так изменилась?
     Внутри ощущение напряжения возросло. Реальность просто дрожала, грозя рассыпаться от единственного неосторожного прикосновения. Я никогда раньше не ощущала такого. Было страшно. Иррациональный страх, поднимающийся откуда-то из глубин, страх того, перед чем ты бессилен, будь ты человек, гном или эльф.
     Я осторожно, тихо-тихо, как на охоте, продвигалась внутрь. Будь я на месте этих детишек, то ни за что бы не пошла внутрь. Хотя, они наверняка за такими ощущениями и шли. Внезапно я услышала что-то, и застыла на месте, не понимая, что вызвало странный звук. Он повторился, и я поняла, что никакой это не звук, а наоборот, полное отсутствие звука. Не тишина, а как дырка в пространстве, отказ органов слуха, просто полное и невероятно болезненное искажение пространства. Болезненное для моих ушей. Несомненно, если что-то и есть в доме, то оно находится там. Хотя что именно, я даже представить не могла.
     Прикинув направление этой аномалии, я медленно двинулась вперед, чуть ли не через каждый шаг останавливаясь и сначала ожидая, а потом и пережидая эту странную волну. Подойдя к лестнице в подвал, я не сомневалась, что источник – там. Волны тишины накатывали почти без остановки, оставляя после себя в голове звенящую пустоту, от которой мысли просто разбегались в сторону. В легком, все нарастающем замешательстве, я спустилась по лестнице, и увидела дверь. Дверь как дверь, почему она должна казаться мне странной? Что-то билось в моем сознании испуганной птицей, стараясь докричаться до не иначе как магией запутанных мыслях. Так. Мысли. Запутанные магией. Вот оно! На снежного эльфа нельзя воздействовать магией разума. Но это не помешало мне толкнуть незапертую дверь. И тогда я как вживую увидела лиловые глаза Аниэна, которые будто говорили мне: «Врожденная защита вкупе с врожденной способностью – интересные комбинации получаются». И только после этих слов, я поняла, что попалась и попыталась вырваться. Но было поздно. Я с ужасом смотрела на огромную, черно-фиолетовую, с лиловыми и синими вспышками воронку, которая крутилась на бешенной скорости посреди комнаты. Прорыв в Инферно! И меня с нереальной силой продолжало тянуть к нему.

Глава 13

     Мне слишком тесно взаперти,
     И я мечтаю об одном –
     Скорей свободу обрести,
     Прогрызть свой ветхий старый дом.
Проклятый старый дом!
     Король и Шут «Проклятый старый дом»

     Раскинув руки и упираясь со всей отпущенной мне звездами силой в косяк, я широко раскрытыми глазами смотрела на разрыв в ткани мира. Так вот почему пропадали кошки! Это один из немногих видов животных, которые наравне с человеком могут услышать зов потустороннего. А ведь даже я поддалась, с моей-то защитой! Я продолжала стоять, лихорадочно размышляя как мне выбраться из этой переделки живой. Все магическое, что было на мне, тоже тянулось к порталу в мир демонов, отчего в некоторых местах одежда топорщилась, а несколько амулетов на шее так и вовсе повисли в воздухе. В том числе и тот, который придавал мне человеческий вид. Как там говорила Тел? «Легкая тень, подобие тебя. Создает иллюзию человека, так что если бы какой-нибудь маг взял его в руки, ему бы показалось что перед ним стоит его копия. Очень интересный эффект, я тебе скажу. Раскопала его…» ну дальше не важно. Вот оно!
     Дернув головой, я поймала зубами шнурок, на котором болтался амулет. Жаль, что у эльфов нет клыков, они бы мне сейчас пригодились. Но и моих зубов оказалось достаточно. Дернув челюстью последний раз, я разорвала шнурок. Амулет с обрывками нити медленно и чинно поплыл к Прорыву. На короткий миг давление на меня ослабло, и я смогла упереться в косяк еще и ногой. А потом, когда синий камень в серебряной оправе, втянулся внутрь прорыва, давление исчезло совсем. Но я не спешила уходить (помните? Помани эльфа тайной…) Несколько секунд ничего не происходило, а потом разрыв начал мерцать и вращаться вокруг своей оси. Я отступила назад, готовая в любой момент захлопнуть дверь и задать стрекоча. Но это не потребовалось. Прорыв вращался все сильнее, лиловые и синие вспышки слились в одно огненное кольцо. Миг – и яркая вспышка черного цвета (не знаю, как это возможно) заставила меня закрыть глаза, и, наверное, даже на секунду потерять сознание.
     Очнулась я на лестнице, в паре шагов от двери. Наверное, меня отнесло взрывной волной. Уши больше не резало противоестественное отсутствие звуков. Просто тишина. Я подошла к двери, с наслаждением слушая скрип половиц. Портала больше не было. Только обугленные стены и воронка в земле напоминали о том, что здесь находилось. Постояв немного, и не ощущая ничего странного, я пошла наверх. Амулета моего, кстати говоря, тоже не было, что и неудивительно.
     Выйдя из поместья, я прищурилась от яркого солнца, резанувшего по глазам. Ощущение вновь прошедшей мимо смерти холодило нервы, и я разве что не подпрыгивала на месте от счастья быть живой. Все, казалось, просто светилось вокруг! Присмотревшись к стоящему впереди соглядатаю купчихи, я поняла, что мне не казалось, и все действительно светилось. Я вновь видела сущности. Стараясь запечатлеть момент, я оглянулась вокруг. Яркая трава, с примесью серости, явно из-за нахождения в городе; старый вяз, коричневый, с черными, серыми, зелеными и ярко-золотыми прожилками; крыльцо, сохраняющее величественный серо-жемчужный оттенок обработанного камня. Как же легко было понять всю суть каждой мелочи, когда ты видел эти цвета! Никакой человеческий язык не смог бы выразить всю полноту видимых мной оттенков и испытываемых чувств! От переизбытка эмоций я начала думать на эльфийском что только дополнило ощущение экстаза. Внезапно, взгляд наткнулся на дом. Черный, какой-то тяжелый, с яркими вспышками фиолетового, он, казалось, весь лучится…благодарностью. Благодарностью мне, эльфу, сумевшему освободить его от проклятия!
     От потрясения я закрыла глаза, а когда открыла, истинные сущности вновь были сокрыты от меня. Я горестно вздохнула, ощущая себя не Перворожденным, которому доступна вся гамма бытия, а Последышем, которому все видится загадкой и непонятной силой, страшащей и вызывающей восторг одновременно. Да, в чем-то я завидовала людям.
     Кстати о людях. Ведь по идее для всех, кто видел меня, входящей в этот дом, я должна выглядеть как человек. Я посмотрела на свою руку. Казалось, будто она в дымке. Странно, неужели заклинание амулета еще действует? Ну, была не была, не могу же я тут вечно стоять! Тем более надо обязательно рассказать Тел с Моркхандом, да и остальным, о том, что со мной тут приключилось!
     Я неуклюже, вновь входя в роль человека двинулась наружу. Потом остановилась и немного взъерошила волосы. Так будет достовернее.
     Судя по реакции не очень профессионального шпика, ничего подозрительного он не увидел. Ну что ж, мне же лучше.
     Придя к купчихе, я поведала ей страшную историю с кучей придуманных деталей, логовом вурдалаков и огромных летучих мышей-кошкоедов. Вроде бы она мне поверила, по крайней мере, пять золотых отдала без вопросов. А ведь начальная цена была всего три! Или ее так впечатлил мой эмоциональный рассказ, или она хотела от меня поскорее отделаться, одно из двух.
***
     Я неспешно шла по городу, пользуясь возможностью рассмотреть всех, не привлекая внимания. Все-таки, как ни крути, но девушка с луком и грацией охотницы привлекает все же меньше внимания, чем эльфийка. Город был красивым. Да, как ни странно услышать это от меня, ненавидящей города. Он весь был пропитан духом противоречия. Входы в дома здесь располагались сбоку, а не на фасаде, как везде. Повсюду висели самые разнообразные вывески, хоть и похожие по стилистике, наверняка живет здесь где-нибудь умелец. А еще тут был фонтан. Самый настоящий, метров десять в диаметре фонтан. Харк рассказывал, что в городах на побережье много фонтанов, но большинство из них с соленой водой.
     Я присела на бортик и поводила рукой в воде. Она была чистая. Не такая, как, например, в лесной речке, но для города просто кристальная. И очень холодная. Наверняка поступает откуда-нибудь из подземного источника. Надо будет спросить темного, как в их городах с фонтанами. И как они вообще работают. Моркханд, если его разговорить, охотно рассказывал о всяких гномьих механизмах и придумках, а я уверена, что фонтаны придумали именно Дети Гор. Перед глазами предстали серьезные бородачи, пытающиеся придать фонтану изящность и воздушность. Я тихонько рассмеялась, проведя рукой под водой. Вот уж чего нет в гномах, так это воздушности. Им бы пришлось обращаться к эльфам, чтобы придать фонтану изящность.
     — Какая прекрасная дама сидит тут в одиночестве! – раздался голос откуда-то из-за спины.
     Я чуть повернула голову, чтобы увидеть отражение говорившего. Это оказался молодой человек лет 20-ти с небольшим, в компании таких же друзей. Дворянин, это очевидно. И так же очевидно, что пьян. Может не в стельку, но прилично.
     — Может быть она желает, чтобы ее одиночество было прервано? Мы могли бы предоставить ей отличную компанию, продолжал человек.
     Хм, интересно. На ногах нетвердо держится, а речь чистая. Я решила ответить, чтобы от меня поскорее отвязались.
     — Нет, спасибо, дама хочет и дальше наслаждаться одиночеством.
     — Может дама хотя бы соизволит посмотреть в лицо собеседнику? – в голосе дворянчика появилась раздражительность.
     Соизволить или не соизволить? Секунду я раздумывала над этим вопросом (хотя больше меня занимал образ гномов, ломающих свою гордость, чтобы пойти на поклон к эльфам, за помощью в изготовлении фонтанов) и решила все же соизволить.
     Я медленно повернулась, и встала, глядя прямо в лицо молодого человека. Вода скрадывала резкости, делая юное лицо привлекательным и открытым, сейчас же я поняла, что надо было сразу уйти. Дворянин был на взводе, его глаза бегали, а вся поза выражала вызов. Все понятно. Такие люди, зная о своей исключительности, чаще всего основывающейся на происхождении, как только немного выпьют, сразу ищут повод, чтобы эту самую исключительность доказать. Этот человек был как раз из таких.
     Я оглядела площадь, ища, на кого бы скинуть обременительную роль игрушки молодого человека, но площадь была пуста, как будто все только завидев дворянчика смылись куда подальше. Что, возможно, было правдой.
     — Пойдешь с нами, - отрезал парень, жадно окидывая взглядом мою фигуру. – И, возможно, если не будешь сопротивляться, никто кроме меня тебя не тронет. А если сумеешь доставить мне удовольствие, даже получишь подарок.
     Я дар речи потеряла от такого щедрого предложения, только тупо хлопала глазами, глядя в наглую рожу этого молодца. Да как он смеет, мне, Перворожденной, говорить ТАКОЕ? Да я сейчас его на кусочки разрежу и раздам друзьям в качестве сувенира!!
     Я уже открыла рот, чтобы высказать парню все что о нем думаю, но тут меня как водой окатило: он же видит просто человеческую девушку. Меч и лук я положила на бортик рядом со мной, и в той степени опьянения, в которой пребывала вся компания, они вполне могли не заметить их. А кто я без оружия? Обычная горожанка, которую вполне можно попользовать, такие сами в объятия высокородных падают.
     Я уже немного успокоилась, и хотела мирно объяснить дворянчику, как сильно он ошибся, как один из его дружков схватила меня за руку.
     — Пойдем красавица…
     Что он хотел сказать дальше, я так и не узнала. Потухшая было злость разгорелась с новой силой, сработали рефлексы, и через секунду парень лежал на земле, оторопело смотря в небо.
     Дворянчик, уже повернувшийся, чтобы уходить, и уверенный, что жертва не будет сопротивляться, растерянно переводил взгляд со своего лежащего товарища на меня и обратно. Потом до него начала доходить суть произошедшего, и на лице появилось уже не просто раздражение, но настоящая злость. И направлена она была на меня.
     — Слушай сюда, парень, - тихо сказала я. – Если кто-нибудь из твоих дружков еще раз посмеет ко мне прикоснутся, то уже не поднимется.
     — Да как ты посмела, мразь, - прошипел дворянин. – Да ты хоть знаешь, кто я такой?
     — Понятия не имею, - с чистой совестью ответила я.
     — Я сын градоначальника! И если до этого у тебя был шанс побывать во дворце, то теперь тебя кинут…
     — Ой-ей-ей, - прервала я его страстную речь. – Так теперь ты побежишь жаловаться папочке, что презренная женщина посмела отказать высочайшему?
     Я нарывалась, и сама понимала это, но уже не могла остановится. Бешенство, ледяная буря, клокотала во мне, требуя выхода. Однако нашему выяснению отношений помешали, и помешали самым радикальным образом.
     — Господин, господин, успокойтесь! – на площадь выбежал невысокий человек, и стал перед дворянчиком, раскинув руки. – Это просто женщина, господин, разве она стоит вашего гнева?
     — Но она ударила Фреса! – раздувая ноздри отвечал дворянин.
     — Может быть он сам упал? – с надеждой вопросил человек. – Вы же знаете, как он порой бывает неуклюж.
     До такой степени неуклюж, что сам напоролся на мой кулак и не удержался на ногах. Да, это действительно самая правдоподобная версия. Человек тем временем продолжал.
     — И с чего вам вообще пришло в голову…ээээ…разговаривать с наемницей? Вы же знаете, как они бывают неуравновешенны!
     Я усмехнулась самой гаденькой ухмылкой, на которую была способна, и подняла наконец свой меч. Судя по округлившимся глазам всей компании, они действительно не видели оружия. Внезапно мне стало смешно. И чего я так разозлилась? Я спокойно подняла лук, и повернулась, собравшись уходить.
     — Постойте, госпожа! – внезапно раздалось за спиной.
     Я повернулась, удивленно глядя на человечка. Вся сумасшедшая компания в едином порыве подалась назад. Ах да, совсем забыла о скорости. Эти люди разозлили меня настолько, что я даже не пробовала прикинутся человеком, а это значит, что они могли во всей красе наслаждаться моей нечеловеческой скоростью и гибкостью движений.
     Человечек попытался было что-то сказать, потом сглотнул и попытался снова. На сей раз получилось.
     — Уважаемая госпожа, не соблаговолите ли вы назвать свое имя?
     Ну почему бы и нет?
     — Меня зовут Лоссен.
     — А вы, случаем, не эльфийка?
     Я аж поперхнулась от такой неожиданности. Я-то, конечно, эльфийка, но вот откуда он об этом знает? По всем ощущениям я по-прежнему выглядела как человек, да и группу основательно протрезвевших молодых людей этот вопрос явно поставил в ступор.
     — А с чего вы так решили? – осторожно спросила я.
     — О вас рассказывал господин Арнахильд. Я послал гонца в «Алый цветок», но там сказали, что вы ушли. А я отправился искать господина Фьера, ведь господин, как известно….
     Я не дала ему продолжить несомненно занимательный рассказ.
     — Арнахильд сейчас в замке?
     — Многоуважаемый господин эльф находится во дворце, - кивнул человечек.
     — А есть с ним темный эльф? Или человеческий маг, женщина, рыжая?
     — Да-да, - обрадовался человек, - как раз когда я выходил, в тронный зал зашла такая эффектная колдунья, с волосами цвета меди и очень странном одеянии
     Да уж, Тел как раз собиралась опробовать созданное нашими совместными усилиями платье на публике. Надо будет потом сказать ей, что полевые испытания прошли успешно. Что ж, значит решено.
     — Будьте добры, проводите меня во дворец.
     — Конечно-конечно, госпожа Лоссен, - закивал человек. – Пойдемте за мной.
     И мы пошли. А за нами понуро поплелась вся честная компания уже окончательно протрезвевших и оттого абсолютно подавленных молодых людей с сыном градоправителя во главе.
***
     Дворец выглядел как…любой дворец. На самом деле, большинство из них одинаковы. По роду деятельности мне пришлось побывать во многих замках, и я успела изучить их не только снаружи, но и изнутри. Правда планировка всегда отличалась, а потому я предпочитала не ходить по таким сооружениям без карты или проводника. Помню, как однажды, увлеченно гоняясь за приведением, я забрела в заброшенную часть замка, которой не пользовались уже лет двести, не меньше. Все мои попытки выбраться окончились ничем, и я уже готова была прыгать из любого попавшегося окна, как мне на глаза попался наконец призрак, в погоне за которым я и забралась туда. Мне удалось его словить, и вытрясти обещание, что он больше не будет сильно досаждать детям господ, а заодно проведет меня до выхода. А что вы думали? Уничтожить призрака без специальной смазки для меча мне не по силам, но зачастую с ними удается договорится или помочь вернуться, выполнив то, зачем они вернулись в мир живых. Никогда не понимала, почему люди сами не могут это сделать, а платят большие деньги за наем охотника.
     В общем, смысл всей этой истории в том, что теперь перед работой в замке я всегда требую хотя бы приблизительную карту.
     Однако сейчас у меня был проводник. Да и то сказать, я же не на работу шла, а на встречу с градоправителем.
     Войдя в тронный зал (почему тронный? Начальник города не король, чтобы восседать на троне) я увидела прекрасную картину: Арнахильд, стоя перед сидевшими на полу подростками рассказывал какое-то героическое повествование. Я решила, что оно героическое по тому, как торжественно он говорил, и как величественно выглядел. Даже градоправитель внимательно слушал, хоть и не подавал виду, что уж говорить о четырнадцатилетних мальчишках? Один из них, кстати, был вылитая копия сидевшего на троне человека, и совсем малость походил на наглого дворянчика, который хотел заполучит меня в качестве игрушки.
     -И тогда он выхватил свой меч, который сиял нестерпимым светом для любой нечисти и воскликнул «Смерть отродьям тьмы!». И наполнились души людей отвагой, и сомкнули они щиты, защищая своего короля. А орда двинулась на них, и столкнулись защитники света с темными тварями, и лилась кровь, красная и черная на поле боя, и живые стояли насмерть, а немертвые шли и шли, и было их неисчислимое количество, но не дрогнули сердца людей, озаряемые светом меча своего предводителя. А сам меч питался его отвагой, его верой и светился все ярче, сжигая тех, кого нельзя убить, кто и так уже мертвый…
     Я словила себя на том, что уже не вижу тронного зала, полностью перенесшись в ту давнюю войну. Это было на самой заре времен, когда люди только-только обосновались на этих землях. Арнахильд уже рассказывал мне это предание, и тогда я точно так же оказалась посреди того боя, и видела свет того волшебного меча. Король, который объединил все Центральные земли в единое королевство, буквально уничтожив всю ту нечисть, что тогда здесь обитала. В преданиях эльфов он зовется «Мэрик-святозарный», из-за своего меча, который нес смерть всем порождениям тьмы. После его смерти королевство распалось, началась война за престол, и на долгие годы Центральные земли потеряли единство, но нечисть, единожды перебитая Мэриком-святозарным, до самой Великой Зимы не решалась потревожить людей. Правда теперь ее развелось многовато, но мне грех жаловаться, в конце концов, ее истребление — это мой основной заработок.
     Я обвела глазами зал, и нашла Теланию, делающую странные пассы в самом дальнем углу. Тихо, чтобы не отвлекать внимание от повествования менестреля (хотя я сомневаюсь, чтобы подростки заметили даже землетрясение, так они были увлечены) я подошла к ведьме и стала рядом. Ни в коем случае нельзя отрывать мага, а тем более ведьму от колдовства. Иначе результат может быть абсолютно непредсказуемым. И если обученный маг скорее всего сведет заклинание на нет, то у обычной ведьмы оно просто сорвется и почти гарантировано натворит бед. Я не знала, чем именно сейчас занималась Тел, но прерывать все равно не спешила. А вдруг она сейчас творит что-нибудь из черной ведьминской магии, какое-нибудь проклятие, и оно сорвется на меня? Или делает что-нибудь архисложное, уровня магистра, и если заклинание не даст результата, то Тел меня раскатает блинчиком по всему дворцу? Так что я тихонечко стояла, стараясь даже не дышать.
     Через несколько минут ведьма тяжело вздохнула и повернулась ко мне.
     — Я была уверена, что она здесь. Это самое вероятное место.
     — Для чего? – спросила я.
     — Для потайной двери. В каждом тронном зале должен быть потайной ход, чтобы смыться в случае чего.
     — Так почему ты просто у градоправителя не спросишь?
     — Ох, Лоссен, ну как ты себе это представляешь? Какая-то подозрительная ведьма вот так просто подходит и спрашивает, где здесь потайной ход?
     Да уж, действительно глупость сморозила.
     — Кстати, почему ты до сих пор не сняла амулет? С лицом человека и движениями эльфа ты выглядишь…подозрительно.
     Я вздохнула, предчувствуя головомойку, которую устроит мне магичка, когда я расскажу ей про уничтожение амулета.
     — Ну…понимаешь, дело в том, что я его потеряла.
     Секунду Тел смотрела на меня, а потом расхохоталась. Точнее захихикала. Мерзко так, как только ведьмы одни и умеют. Потом поняла, что я не шучу, и начала объяснять.
     — Лоссен, амулет нельзя потерять. Его можно купить, отдать, снять с трупа, но ни потерять, ни украсть его невозможно. Позволь мне не объяснять тебе механизм работы этого весьма удобного свойства, просто поверь, что потерять его ты не могла.
     — Ну, ладно, не совсем потеряла…скорее выкинула.
     — Вы…ЧТО ты сделала?!
     Ну что я говорила про головомойку? И чтобы гнев могущественной волшебницы не обрушился мне на голову я быстро-быстро принялась объяснять.
     — Понимаешь, зашла я в дом, заброшенный. А там в подвале – прорыв Инферно. Я как-то сама и не заметила, а затянул он меня к себе. Ну, знаешь, на снежных магия разума не действует, однако же вот не выдержала я. А потом стою, в косяк упираюсь, а он все к себе стягивает! И ножны мои скрытые, и амулеты разные, даже вышивку защитную на себя потянул! А я твой амулет зубами отгрызла и он захлопнулся. Прорыв в смысле, захлопнулся. Взорвался к демонам. Ну может и не к демонам, не знаю. В общем, прорыв исчез и амулет вместе с ним
     И я жадно втянула воздух, так как всю эту речь выпалила на одном дыхании.
     Оторопевшая ведьма только и делала, что смотрела на меня как баран на новые ворота.
     — Тебе с такими легкими только заклинания читать, - наконец сказала она. – Прорыв говоришь? А ты уверена?
     — Полностью, - кивнула я. – Я такой на картинке в книжке видела однажды. И вращался он, и меня смог к себе подманить.
     — Такие штуки используют и не магию разума вовсе, а что-то совсем другое, свойственное всем демонам. Может поэтому ты поддалась. А амулет…ну да, для такой штуки, как прорыв это будет равносильно заглотить самого себя, вот он и не выдержал. А вот почему ты до сих пор эльфийский вид не приняла, это очень интересно.
     Мне тоже было интересно, но предположений не было никаких.
     — Ну-ка, медленно повернись вокруг своей оси, - скомандовала Тел.
     Я начала поворачиваться, а она делать странные движения рукой, будто нитки сматывала.
     — Ага, есть! – сказала она, когда я уже почти полностью завершила поворот. – Тут вот ниточка осталась, наверное из верхнего потока выбилась, она за ножны твои зацепилась. В принципе, ее можно в любой момент убрать. Но главное в том, что эта ниточка означает, что амулет вовсе не уничтожен, а скорее всего переместился куда-то в другую реальность, потому что в нашем мире невозможно существование такой длинной связи.
     — О, пожалуйста, избавь меня от своих магических теорий! – простонала я. – Вот придем в таверну, там с Моркхандом все подробно обсудишь, а то я все равно ничего не понимаю.
     — Ну и ладно, - надулся непризнанный маг. – Когда захочешь убрать связь, просто подвинь ножны так, чтобы они не касались тела.
     И она вернулась к стене, бормоча что-то в полголоса. И я готова была поспорить, что это именно ругательства, а не заклинания.
     Как раз в это время Арнахильд заканчивал сказание. Я услышала печальное «И с тех пор меч больше ни разу не осветился его отвагой, превратившись в самое обычное оружие», и отошла от стены. Да, легенда о Мэрике-святозарном заканчивается очень грустно – король умирает, а меч тускнеет и превращается в простое оружие. Правда, некоторые говорят, что когда вернется истинный король, меч будет сиять в его руке, и так узнают его, и наступит час, когда вся нечисть будет уничтожена окончательно и на Эльтиаре воцарится мир.
     — О чем задумалась? – спросил, подойдя, светлый.
     — Да вот о том, что если Мэрик все-таки вернется, то я останусь без работы.
     Он тихонько рассмеялся, и дотронулся до моего лука.
     — Такая дивная лучница никогда не останется без работы. А если вдруг случится такое чудо, то приходи ко мне, в королевском дворце тебе выделят покои и будут бесплатно кормить.
     — Дурак, - сказала я, ткнув его в грудь.
     Он перехватил мою руку, и прижал тыльной стороной ладони к губам.
     — Ну хорошо, - сказал он, наконец оторвавшись от моей руки (только вот хотелось ли мне этого?). – Еду будешь добывать себе сама
     И звонко рассмеявшись, увернулся от второго тычка. Несносный эльф, что он себе позволяет! А этот невозможный эльф тем временем разговаривал с градоначальником.
     — Уважаемый Фьерит, позвольте представить вам Лоссен, снежную эльфийку и наемницу, несравненную лучницу и просто дивную красавицу!
     Ничего себе! Да этому светлому дай возможность, он так разойдется, что сам себя в описании не узнаешь. Хотя…ну ведь это все правда, так?
     — Приятно познакомится, - кивнул сидевший на подобии трона человек. – Меня зовут Фьерит, и буквально с неделю назад мне достался этот почетный пост, так что я прошу простить мне мою невежественность, но до сих пор я ни разу не слышал о снежных эльфах. Однако уважаемый Арнахильд рассказал мне о заклинании, которое наложила на вас многоуважаемая госпожа маг, и теперь я просто сгораю от нетерпения увидеть вас в истинном облике, хоть и не сомневаюсь в том, что вы прекрасны еще более, чем о вас отзывается господин менестрель.
     Честно говоря, я несколько одурела от такого монолога. Запомнила только две вещи – что его зовут Фьерит (у них тут что, все имена на Ф начинаются?), и что градоправитель он с прошлой недели.
     Тут дверь открылась, и в зал вошел дворянин, что так неудачно сегодня ко мне приставал и человечек, который не дал мне побить этого молодчика. Ах, ну да, он же сын градоправителя! Ну что же, сейчас мой эффектный выход!
     Я слегка поклонилась Фьериту, и кинув взгляд на вошедших, отстегнула ножны. И в тот же момент почувствовала, будто что-то изменилось. Исчезла какая-то преграда, которая мешала мне все это время. Будто я была в неудобной, маленькой по размеру одежде, а сейчас сняла ее. Рассмеявшись, я в два движения расплела косу, и тряхнула головой, отчего серебристые волосы заструились по спине. Откуда-то слева послышался судорожный вдох, и я краем глаза заметила, как вытаращился на меня дворянчик. Улыбнувшись произведенному эффекту, я посмотрела на Арнахильда. Он не сводил с меня глаз, которые были такими синими и такими глубокими, что я просто утонула в них. Нельзя так смотреть! С такими глазами надо носить повязку, чтобы не околдовывать случайных прохожих.
     — Вы прекрасны, госпожа, - градоправитель встал со своего подобия трона и подошел ко мне. –Я готов сделать что угодно, лишь бы только услышать вновь Ваш смех.
     Я смущенно улыбнулась, не зная, что отвечать. А тем временем, похоже, сын градоначальника опомнился от первого потрясения и тоже подошел ко мне.
     — Я хочу извинится за непристойное поведение, о прекрасная леди, свое и своих друзей. Вы простите меня?
     Надо же, как заговорил. А помнится, недавно прекрасная леди была для тебя мразью, дворянчик.
     — Что же ты посмел сделать, Фьер, чтобы просить прощения? – грозно нахмурил брови Фьерит.
     Хм, а ведь имена у них очень похожие. Интересно, как зовут младшего? Тоже какой-нибудь Фьерик?
     — Ох, мы просто немного поспорили, - вмешалась я в разговор. Не было никакого желания выслушивать всю эту историю от дворянчика. – Ничего страшного, со всеми бывает. Тем более, что предмет спора исчерпал себя, ведь верно, Фьер? Я ведь все же побывала во дворце, - и я мило улыбнулась наследнику.
     Тот, бедный, аж пятнами пошел, но только кивнул в подтверждение.
     — Что же, раз этот вопрос исчерпан, давайте перейдем к главной теме, - сказал Арнахильд, взглядом своих дивных очей давая мне понять, что вопрос еще совсем не исчерпан, и как только мы выйдем отсюда, он докопается до всех-всех деталей.
     — Да, монстры, - сказал градоправитель, тяжело садясь на свой трон. – Они беспокоят нас уже некоторое время. Это, конечно, неудобно, но что же поделать. Никто не решится пойти в лес, а в город они не лезут. Думаю, предпринимать все же ничего не стоит.
     — Сегодня днем в городе был обнаружен Прорыв Инферно, - громко сказала появившаяся будто из ниоткуда Телания. – Неведомые монстры и портал в мир демонов скорее всего являются звеньями одной цепи. Оба они не должны были появится самостоятельно, и даже если предположить наличие в окрестностях мага, выводящего странных зверушек, все это может означать только одно – ткань мироздания рвется. Равновесие нарушено, и порождений тьмы становится больше.
     Некоторое время она помолчала, давая людям (и двум эльфам, если уж на то пошло) время осмыслить сказанное.
     — Монстров необходимо уничтожить, - отрезала волшебница, глядя в глаза градоправителя. – Портала больше нет, и это значит, что больше ничто не удерживает их от похода на город. А если и удерживает, то это лишь вопрос времени. Нарушенное Равновесие нужно восстановить, и уничтожение чуждых этому миру монстров – одна из ступенек на пути к цели.
     И она отошла куда-то в тень, будто становясь невидимой, оставляя вместо себя эхо своих слов. А эхо было громким.
     Равновесие…равновесие – это то, на чем держится этот мир. Четыре расы эльфов, два вида драконов, магия природная и стихийная. Это все равновесие. И любой его перевес в ту или иную сторону вызывает катастрофы. Поэтому любые появления новых видов тщательно исследуются магами и эльфами, как самыми разбирающимися и опытными. И абсолютно другой вопрос с вот такой вот дрянью типа Прорыва Инферно и безглазых существ.
     Есть некоторые признаки, по которым можно вычислить, что существо не принадлежит этому миру. Например, искажение пространства, резкое несоответствие внешнего вида и возможностей тела (это когда абсолютно голый скелет проламывает кирпичную стену), полная неспособность к независимому существованию у созданных, а в случае призванных полное отсутствие контроля. На самом деле их очень много, этих признаков, но это основные. Опять же, четыре. Равновесие. Конечно, бывает так, что создаются или призываются два существа, абсолютно противоположные по сути. Тогда, возможно, Равновесие не будет нарушено. Но такое бывает очень редко. И явно не в данном случае.
     Прорыв Инферно ни в коем разе нельзя признать не нарушающим Равновесие. Тут все понятно. А эти монстры в лесу…Тут все очень сложно. Они не питаются лесными обитателями. Тот кабан, которого я подстрелила, был абсолютно спокоен, хотя безглазые были совсем рядом. Да и брошенная мною в самый первый день косуля осталось нетронутой. Только протухшей. Что, кстати, тоже относится к тому перечню нездешних существ. Но на нас они напали, и сожрали лошадей. Чем отличалась лошадь Калли от косули? Безглазые, но они безусловно нас видели. И очень хотели убить нас, коренных представителей этого мира. И это тоже является одним из признаков.
     Да к чему все эти размышления?! Я знаю, что они были неправильными. Чувствую это всем своим эльфийским нутром – их не должно быть. Не зря же эльфы и драконы выступают в качестве экспертов в области Равновесия. Мы, Первые, знаем, как должно быть.
     — Я принял решение, - сказал градоправитель, распрямляясь в своем троне.
     Сейчас, расправив плечи и выпрямив спину, смело смотрящим в неизвестность он выглядел настоящим королем, а не его наместником в жалком городишке.
     — Мы найдем наемников, которые согласятся отправится в лес. Я заплачу им из городской казны. С одним условием, - он посмотрел в нашу сторону, - вы отправитесь с ними.
     — Простите, мой…уважаемый Фьерит, - эльф явно хотел сказать «мой государь». Видимо, не одной мне привиделся этот человек в королевском венце. – Но мы барды, а не воины. Это не наша война.
     — Это война каждого в этом мире, - отрезал градоправитель. – К тому же, вы сами говорили, что лишь двое в вашей команде простые сказители, остальные либо наемники, либо маги.
     — Это так и все же…- попытался возразить Арнахильд, но я его прервала.
     — Я согласна! – громко сказала я. – В конце концов, это моя основная специальность – охота за нечистью. Но вы тоже должны понимать, что за бесплатно я не работаю.
     — Правду говорят, что скупее гнома только эльф, - пробормотал градоначальник. Видно, не сообразил, что у скупых эльфов очень тонкий слух. – Что ж, пусть будет так, - провозгласил он. – Каждый, кто отправится в лес и вернется, получит в награду пять золотых из государственной казны.
     — Пять? – я с трудом сдержала смех. – Это не серьезно, вы должны понимать, что за такие деньги ни один уважающий себя наемник не станет рисковать своей жизнью, сунувшись в кишащий неизвестными монстрами лес.
     — Хорошо, пусть будет десять, - с обреченным видом согласился Фьерит.
     — Пятнадцать и мы будем в расчете.
     Бедный управляющий аж поперхнулся. По пятнадцать золотых на рыло! Да так же разорится можно. И я даже его понимаю. В некотором роде. Но если рисковать, то только за большие деньги. Мне как-то тоже не хочется сложить свою голову за горсть медяков. Не то чтобы мне вообще ее хочется сложить, но за пятнадцать золотых хоть не так обидно будет.
     — Двенадцать и не золотым больше!
     — Тринадцать и по рукам.
     — Вы меня совсем разорите, прекрасная госпожа!
     — Прекрасной госпоже тоже надо на что-то жить, - пожала я плечами. – Сами понимаете, с нынешними расценками за такие деньги даже коня хорошего не купишь, а нам аж двух надо.
     — Тринадцать – мое последнее слово.
     — Отлично. Что ж, тогда ищите еще наемников, завтра на закате выходим.
     — А почему на закате? – удивленно спросил Фьерит.
     — А они ближе чем на дневной переход к городу стараются не подходить. Вот нам и будет время отдохнуть. Ой, чуть не забыла. Половину суммы вперед.
     — Ну это уже переходит всякие границы! – вскричал градоправитель, а потом спокойно добавил, - четверть.
     — Четверть так четверть, - покладисто согласилась я. На двух коней должно хватить.
     — Тогда позвольте откланяться, уважаемый Фьерит, - Арнахильд кивнул в сторону трона, на котором сидел как выжитый лимон градоправитель.
     Тот милостиво махнул рукой, мол, разрешаю.
     Уже на выходе из зала, я кое-что вспомнила, и обернулась к Фьериту.
     — Скажите пожалуйста, а в вашем тронном зале есть потайной ход?
     Услышав этот вопрос, стоящая в дверях Тел резко затормозила и тоже обернулась на градоначальника.
     -Как же не быть, - ухмыльнулся он. – Прямо тут, под троном люк.
     Я рассмеялась, вспомнив как старательно Тел прощупывала магией стены. Ведьма же фыркнула и гордо удалилась.
     — Вы смеетесь, будто льдинки звенят, прекрасная госпожа. Слушать бы и слушать.
     — Думаю, еще услышите, когда устроите бал в честь вернувшихся со славой наемников.
     И, улыбнувшись, я вышла из зала.
***
     — Где ты так научилась торговаться? – спросил меня Арнахильд, когда мы забрали свой задаток у казначея.
     Сначала он не хотел нам отдавать сумму за все компанию, но потом прибывший сверху посланец подтвердил наше количество и старый дядька, ворча, отдал нам целых 19 золотых. Большие деньги для бедных наемников, тем более в качестве аванса.
     — У Харка. Этот тролль даже у демона скиду выбьет.
     — Не верю, - покачал головой эльф. – Харк ведь как торгуется? Мечом лязгнет, во все клыки ухмыльнется, и нависнет всей своей гигантской тушей над торговцем несчастным, тот со страху ему хоть маму родную за бесценок отдаст, лишь бы живым остаться.
     Я рассмеялась от такого описания тролльего торга. Очень уж все верно подмечено.
     — Ох слышал бы тебя Харк.
     — А что, разве не так? – удивился Арнахильд.
     — Так, все так.
     — Так где же ты все-таки научилась?
     — Ты забыл, Арнахильд? Я несколько лет прожила в Султанате. Там, если ты не умеешь торговаться, значит ты не умеешь жить. В Барахштаде торг возведен в ранг искусства.
     Мы шли через центральную улицу, которая была полна народа, хотя уже вечерело. Это был, конечно, не южный рынок, который расцветает ночью сотнями огней, но тоже не плохо. Некоторые лавки работали до поздней ночи, и сейчас их вывески слабо подсвечивались в наступающих сумерках.
     — В Барахштаде в центре рынка стоял фонтан, - вдруг сказала я. – Вся ряды были закручены в кольца вокруг него, а он стоял, огромный, извергая драгоценную воду, которую могли взять все желающие. Правда она там была невероятно грязной, но для бедняков и это было за роскошь. Здесь тоже есть фонтан, но он совсем не такой. Маленький, уютный, весь какой-то успокаивающий. Настолько, что я даже не заметила этого сынка наместничьего. Хотя, так бы я, наверное, и не пришла во дворец.
     — А что там за история с этим сынком? – каким-то подозрительно ровным тоном спросил Арнахильд.
     Я посмотрела на его лицо, но оно не выражало ничего, кроме легкой заинтересованности, вот только глаза горели синим огнем. И не прочитать ничего в этой бесконечной синеве.
     — Да ничего особенно. Я выглядела как человек, и он с дружками захотел поразвлечься. Дурень слепой, даже не понял, с кем связался. Когда увидел оружие, думала глаза на лоб вылезут. Пришлось доходчиво объяснять, с кем имеет дело. Да не успела, прибежал тот маленький человечек.
     — Сколько их было?
     — А я что, считала? – я пожала плечами. – Человек шесть, наверное. Может семь, не больше.
     — И ты планировала справится с ними всеми одна?
     Я с удивлением смотрела на Арнахильда. Лицо его застыло маской, а тон был настолько ровным, насколько вообще возможно. Будто не живой вовсе говорит.
     — Я выглядела как человек, но оставалась эльфом. Да и какая разница? Он понял свою ошибку, когда увидел, кто я на самом деле.
     — Да уж. Когда ты в зале сняла морок…Лоссен, я просто не знаю, как сказать, но ты была настолько прекрасна, что больно смотреть.
     Я огромными глазами уставилась на Арнахильда. Когда светлый эльф говорит, что что-то прекрасно, то красивее этого быть не может ничего.
     — В тот момент ахнули все. Ты светилась изнутри будто снег на солнце, как драгоценнейший алмаз из сокровищницы гномьего короля. И в тот момент я понял, что не видел ничего и никого настолько же красивого, нереально прекрасного. Ты самое дивное создание Эльтиара, и я готов вечно благодарить звезды за то, что привели меня к тебе.
     В голове не было ни одной мысли. Пусто, как у бедняка в кошельке. Я смотрела в эти синие глаза, и не думала ни о чем. Наверное, это отразилось на моем лице, потому что эльф наклонился и поцеловал меня. Так, как никогда до этого. Будто столетия только мечтал о том, чтобы лишь увидеть, а ему позволили дотронутся. И я растворялась в этом жгучем желании, плавилась как лед в жаркий день. А поцелуй все набирал обороты.
     Я и опомнится не успела, как оказалась прижатой к стене дома, придавленной совершенным телом, нераздельной от него.
     — Арнахильд, - выдохнула я в короткий промежуток, - люди же смотрят
     — А что тебе эти Последыши? Мы Перворожденные, Лоссен, этот мир принадлежит нам.
     И так было на самом деле.
     Снежный вихрь внутри меня крутился с невероятной скоростью, снежинки сталкивались друг с другом, и не видя выхода кружились все сильнее. Это было просто непередаваемое ощущение! Мне казалось, что еще немного, и вокруг посыплются снежные хлопья, и яркий свет, исходящий от этого эльфа просто ослепит всех Последышей, оказавшихся рядом.
     И вдруг я почувствовала, как снежинки действительно вырвались из меня. Я быстро сосчитала их. Восемь. Целых восемь снежинок устремилось куда-то за поворот.
     — Что случилось? – Арнахильд сразу понял, что что-то не так.
     — Здесь снежные эльфы, - ответила я. – Восемь. Рядом.
     Я сделала шаг вперед, и охнула, почувствовав, как еще три снежинки отделились от меня.
     — Еще трое.
     Мне было тяжело. Эти снежинки, они были частичками меня. Когда человек вновь становился эльфом, снежинки как бы раздваивались, и моя возвращалась ко мне, сохраняя связь со своим двойником. Когда же вокруг были заколдованные, мои снежинки, моя суть, распылялась между ними, оставляла меня пустой.
     — Зови Моркханда, - я сглотнула. Было ощущение, что я не смогу уйти далеко от заколдованных. – Я буду здесь. Быстрее!
     Арнахильд кинул на меня последний взгляд, а потом сорвался куда-то в сторону «Алого цветка». Я прислонилась к стене, полностью погруженная в свои ощущения. Они приближались.
     Прошла минута. Две. Десять. А потом из-за угла показалась группа из восьми человек. Они шли будто во сне, глядя удивленными глазами на всех прохожих. С каждым их шагом нить, нас связующая, становилась все сильнее, а мне было легче. Мои снежинки приближались ко мне. Из-за спины вышло еще трое. Я не видела, но чувствовала их. Они встретились на середине улицы, и на лицах пяти женщин и шести мужчин мелькнуло узнавание. Все одиннадцать подошли ко мне и встали напротив. Один из них, самый старый на вид, вышел вперед и сказал:
     — Ты позвала нас, и мы пришли.

Глава 14 

     Твой путь по костям земли,
     Твой путь по цепям воды,
     На упругих лапах звери шли,
     Чуя запах беды.
Зов крови!
     Мельница «Зов крови»



     Я стояла, глотая воздух и глядя на этих мужчин и женщин, что были моими сородичами. Они что-то знали, что-то чувствовали. Они догадывались, кем являются на самом деле, я видела это. Но сил моих не хватало даже на то, чтобы вымолвить хоть слово. Столько снежных рядом…это просто разрывало меня! Хоть мне и стало легче с их приходом, а все же моя разделенная суть, мои снежинки, которые были так близко и так далеко давили на меня с невероятной силой.
     — Вы знаете? – прошептала я, собрав силы.
     Мужчина оглянулся на тех, кто стоял позади, и снова повернулся ко мне.
     — Мы почувствовали зов. Ледяной ветер, что звал к себе. Мы не могли сопротивляться.
     Я закрыла глаза. Мои вырвавшиеся из-под контроля эмоции призвали этих заколдованных. Но где же Арнахильд? Он должен привести Моркханда, и как можно скорее, иначе я просто потеряю сознание.
     — Вы такие же, как и я. Заколдованные. Снежные эльфы, - тихо сказала я пожилому мужчине.
     Он вздохнул, но не выглядел особо удивленным. Все, кто стоял за его спиной явно слышали мою реплику, но только одна женщина вздрогнула. Они знали.
     — Ветер сказал нам, - кивнул мужчина. – Я не хотел верить, но он твердил и твердил: Вспомни, кто ты есть. Вернись к Матери.
     У меня не было сил отвечать. Я стояла, прислонившись к стене, и перед глазами летали снежинки. Ну где же они?
     Послышались шаги, и меня подхватили сильные руки. Я с благодарностью оперлась на Арнахильда.
     — С тобой все в порядке? – голос эльфа был спокойным, но я все же расслышала в нем беспокойство, тревогу за меня.
     — В полном, просто сил больше нет. Ты привел Моркханда?
     — Я здесь, Лоссен. Арнахильд сказал, что ты почувствовала одиннадцать заколдованных. Я так понимаю, это эти люди?
     — Да. И они знают.
     Я уже ничего не видела, но от этого, как ни странно, стало легче. Я стояла, оперевшись на светлого, но мысли уже не так путались.
     — Нужно отвести их куда-нибудь в безопасное место. Одиннадцать бессознательных эльфов на оживленной улице будут выглядеть слишком необычно.
     Внезапно я вспомнила о доме, в котором точно никого не будет еще несколько недель, а то и месяцев.
     — Я знаю такое место. Заброшенный дом на улице Вязовой.
     — Там опасно, - подал голос один из заколдованных. – В этом районе часто пропадают люди и кошки.
     — Больше не будут, - сказала я. – Нужно отвести всех туда.
     — Хорошо, - сказал дроу заколдованному. - Веди, мы все пойдем за тобой.
     И я почувствовала, как мои снежинки вновь пришли в движение, начали отдалятся от меня. Ноги подкосились, и если бы Арнахильд не держал меня, то я бы точно упала.
     — Лоссен, что с тобой? – теперь уже в голосе ясно слышался страх.
     — Нельзя уходить далеко, - выдавила я. – Помоги мне…не отставать от них.
     И секунду спустя я почувствовала, как он подхватил меня на руки, и понес. Наверное, вклинился в самую середину заколдованных, потому что я ощущала снежинки со всех сторон.
     Я не знаю, сколько мы шли. Наверное, я все же потеряла сознание, потому что когда я открыла глаза и смогла видеть, заколдованными оставались только трое мужчин. И каждый раз как снежный вихрь закручивался вокруг человека, мне становилось легче. Наконец, все было позади.
     — Как ты себя чувствуешь? – спросил, садясь рядом, Арнахильд.
     Все это время он ловил выпадающих из вихря бессознательных эльфов и укладывал их в рядочек, пока темный колдовал над следующим. Сейчас уже двое очнулись, и молча сидели на полу, восторженными глазами оглядывая все вокруг.
     — Уже лучше. Теперь, когда все снежинки на месте, я снова чувствую себя целой.
     — При первой же возможности тебя надо будет показать разбирающемуся ведающему, - покачал головой Моркханд, сидящий в паре метров от нас.
     Он выглядел уставшим и задумчивым.
     — Разбирающемуся – это какому? – осторожно спросила я.
     — Это такому, который может определить, если у тебя способности к природной магии или нет. Вся эта твоя история со снежинками выглядит очень подозрительно.
     — А сам ты не можешь это выяснить?
     — Зачастую и обученного природного мага невозможно обнаружить, не имея дара, - ответил дроу, - а уж того, кто не умеет им нормально пользоваться так и подавно.
     Я ничего не ответила, тем более как раз в этот момент очнулся еще один теперь уже настоящий снежный эльф. Его радужка была абсолютно белой, с тоненьким серым ободком по краям. Никогда, даже у эльфов я еще не видела таких глаз.
     — Истинные сущности, - прошептал он. – Как давно я не видел их…
     При его первых словах темный весь подобрался, из красных глаз исчезла усталость, и они загорелись огнем. Это было невероятно красиво, но при этом очень жутко.
     — Ты ведающий, - через несколько секунд сказал дроу. И это был не вопрос.
     — Как ты догадался? – с улыбкой спросил эльф.
     — По сущности. Когда ты их видел, весь тот снежный вихрь, который всегда крутится вокруг вас замер.
     — Как и твое пламя, - кивнул эльф. – Да, я один из ведающих.
     — А ты можешь видеть нераскрытых? – задал вопрос Моркханд.
     — Увы, мне не дано Видеть, - с искренней грустью сказал эльф. – Ищущих всегда было мало среди нас. Зачем же тебе это?
     — Одна из вас утверждает, что чувствует в себе сотни снежинок, которые и помогают найти заколдованных. И раньше она выкидывала всякие фокусы, вроде хватания молний с неба, - с усмешкой закончил темный.
     — Эта молния убила бы нас всех, так что не надо тут жаловаться! – с обидой воскликнула я.
     Эльф посмотрел на меня (к слову, его глаза стали серыми, с темным, грозового неба ободком по краям) и прошептал что-то непонятное.
     — Это Вы нас позвали, - сказал он уже громче. – Это Ваш голос был тем ветром, что вел нас. Не представляю, как Вам это удалось.
     Моркханд уже хотел спросить что-то, но тут очнулась одна из девушек, рывком сев, а затем так же быстро вскочив на ноги.
     — О эти цвета! – воскликнула она дивным голосом. – Цвета, что составляют жизнь, цвета, что заставляют жить!
     — Лауриэль! – радостно вскричал ведающий. – О как я рад тебя видеть, милая Лауриэль!
     Васильковые глаза девушки обратились на эльфа, который раскрыл объятия на встречу Лауриэль.
     — Дядя! – закричала она, и кинулась к нему.
     Эльф поднял Лауриэль и закружил по комнате, а та звонко смеялась, и смех новогодними колокольчиками раскатился по всему дому.
     — Позвольте вам представить мою племянницу Лауриэль. Она была придворным бардом, и когда я последний раз ее видел, занималась тем, что разбивала сердца всем особам мужского пола, попавшим под очарование ее лютни.
     — Не преувеличивай, дядя, - отмахнулась от него эльфийка.
     — Ведающий, бард, кто будет следующим? Может лучница, или какой-нибудь замаскированный тролль? – проворчала я, не думая, что кто-нибудь услышит.
     Однако Арнахильд услышал, и легонько чмокнул меня в нос.
     — Найдем мы тебе замаскированного тролля, а нет, так Харка разукрасим.
     Чувствуя, как у меня покраснели уши, я старательно делала вид, что рассматриваю остальных вернувшихся эльфов.
     — Если вы не против, я хотел бы побеседовать со своей племянницей, все-таки больше двух тысяч лет не виделись, - усмехнулся ведающий.
     Естественно, никто не был против.

     За несколько часов, когда уже на город окончательно спустилась ночь, очнулись все эльфы. Среди них оказались несколько лучников, один стихийный колдун, точнее колдунья, и библиотекарь. Последний поразил меня больше всего. Как потом выяснилось, он был в замке, когда его захватили войска Мага Восхода, защищал остатки Великой Королевской Библиотеки. Как и Лауриэль, а также еще несколько эльфов.
     Коротко переговорив, мы решили, что будет бессмысленно их задерживать и отправлять в светлый лес. Все одиннадцать эльфов хотели как можно скорее попасть на север, за горы, увидеть своих родных и близких, которые, возможно, еще живы.
     Мы опросили всех вернувшихся. Каждый из них помнил свое прошлое до заклятия, целиком и полностью. От обиды на несправедливость этого мира, я разозлилась и расстроилась одновременно. Мне так мучительно хотелось вспомнить!
     Моркханд спросил у каждого имя, и обещал связаться со светлыми, чтобы сообщить о вернувшихся. В конце концов, глубоко за полночь мы наконец-то вернулись в «Алый цветок». Когда я заходила в комнату, Тел проснулась, но услышав мое «спи, все в порядке» снова уткнулась в подушку. А я поняла, что устала настолько, что сейчас просто свалюсь, не дойдя до кровати. Кое-как раздевшись, я залезла под одеяло, и последней моей мыслью было «А ведь завтра нам еще на базар, коней покупать».
***
     Проснулась я оттого, что кто-то тряс меня за плечо и что-то говорил. Пытаясь сморгнуть пелену с глаз и разобраться, что происходит, я села на постели и потянулась к мечу. Правда, как только поняла, что от меня хочет ведьма, то со стоном откинулась на постель, забыв про оружие.
     — Ты издеваешься? – с искренней болью в голосе сказала я. – Ты решила меня разбудить после вчерашнего на три часа раньше договоренного времени чтобы пройтись по шмоткам?!
     — А что было вчера? – тут же спросила ведьма.
     И пришлось рассказывать, в подробностях и с ощущениями. Что, куда и как. Дольше всего времени, к слову, заняло описание момента, предшествующего появлению заколдованных. То бишь волшебных слов и такого же поцелуя.
     Наконец, Тел сжалилась надо мной (хотя это с какой стороны посмотреть) и потащила меня на базар.
     Времени пошить одежду, как нормальным людям, у нас не хватало, поэтому пришлось пройтись по лавкам с готовыми образцами. Результатами этих крайне утомительных действий стали два платья для колдуньи, и новая куртка взамен старой и штаны для меня. Я всегда предпочитала мужскую одежду, потому что в юбке не очень-то удобно махать мечом, да и в лесу в ней не сильно-то побегаешь. Куртку за дополнительную плату снабдили шипами и заклепками с серебром, от всякой мелкой нечестии. Кстати, старую я отдала этому же мастеру, в итоге новая досталась мне за полцены. На самом деле, стоила она нереально дорого, но при этом была настолько красива и удобна, что я купила бы ее даже за полную стоимость.
     В итоге ввалились мы в таверну нагруженные покупками и с полегчавшими кошельками. Наши парни в полном составе завтракали за самым дальним столиком, поближе к кухне. К ним мы и направились.
     — Так и знал, что вы за шмотками отправились! – заорал тролль, как только увидел нас.
     — Мы зашли в вашу комнату, а там никого не было, - сказал Калли негромко, когда мы подошли. – Харк сказал, что…ээээ…пятой точкой чувствует, что вы пошли на рынок. И почему же вы не взяли меня с собой?
     — Потому что, милый Калиналасс, ничто не может заменить чисто женского общества при походе по лавкам, даже наличие компетентного во всех вопросах эльфа, - ответила ему колдунья.
     Я со вздохом села на скамью. В следующий раз наплюю на все доводы Телании и отправлю с ней ушастого. Ему все это в удовольствие, а для меня совершать такого рода покупки как мешки с камнями таскать.
     — Женщина, у тебя хоть на лошадь деньги остались? – на удивление участливо спросил тролль.
     — Остались, остались. Да мы ничего толком и не купили. Времени на пошив-то нет, вот и пришлось как беднякам, по готовому.
     — И что купили?
     Тел не успела ответить, как Калли уже разворачивал свертки.
     — Так, ну здесь нормально, но можно было и аккуратнее зашить, вот здесь совсем бездарность, ну кто же такие цвета совмещает? А вот это на удивление хорошо, так даже и не скажешь, что человек делал…
     Наконец очередь дошла и до моей куртки.
     — О, отличная кожа! – эльф зарылся в нее лицом, вбирая запах. – Замечательная! И сделано очень качественно. Она просто создана для тебя!
     И эльф, с таким видом, как будто сам делал эту куртку, откинулся на скамье, довольный проделанной работой.
     — Так и представляю, как ты врезаешь этим серебряным шипом в нос какой-нибудь твари, - задумчиво сказал Арнахильд, трогая пальцем кончик шипа на локте.
     — Я помню, как эта дамочка однажды такой же штукой мне под дых заехала! – сообщил тролль. – Такое чувство, будто ножом пырнула! А ведь всего-то шуткануть хотел.
     — Тоже мне шуточки, - возмутилась я. – Подкрался сзади и зарычал! Понятно дело, у меня рефлексы сработали.
     — Надо учесть на будущее, что рядом с тобой лучше не рычать, - со смехом сказал Арнахильд.
     — Нет, ну почему же…- протянула. – Просто не стой у меня в этот момент за спиной где-нибудь на кладбище.
     — Это еще и на кладбище было? – поднял идеальную бровь светлый. Вот гоблин, всю жизнь мечтаю этому научится.
     — Ага, на погосте. Причем очень неспокойном.
     — Ну не надо тут, это не на кладбище было, а прямо перед входом! – возмутился Харк.
     — Именно поэтому ты получил шипом, а не мечом, который я как раз собралась доставать. Зато наука на будущее – потом, после, ни разу со спины не подходил, - усмехнулась я.
     На это наемнику возразить было нечего, и он уткнулся в свою тарелку.

     Поев, мы снова пошли на торжище, только теперь уже в конные ряды. Вот там я поняла, что такое на самом деле кошмар.
     Эльф и Тел выбирали лошадей так, будто от этого зависела по меньшей мере судьба всего мира. И если с ведьмой все было более-менее понятно – ей нужна была лошадь, которая не боялась бы магии, то Калли просто доконал всех своей требовательностью. Во-первых, ему нужен был конь. «Никаких кобыл» - с презрительно скривленной мордашкой заявил он. Во-вторых, он обязательно должен быть белым. Нет, даже не так – белоснежным. А еще быть необыкновенно умным, иметь кличку Серогрив и мчаться по воде аки посуху, ага. Не до такой степени, конечно, но близко.
     Волшебница нашла себе лошадку довольно быстро. Серая в яблоках, она была абсолютно индифферентна к любым проявлениям магии и довольно резва. Как раз то, что нужно было Тел. Она тут же назвала ее Беллой, и после этого ее настроение было весьма благодушным, настолько, что она даже ничего не ответила на издевательства тролля. Тот, кстати, все больше Калли изводил. Хотя этот эльф кого хочешь сам до смерти доведет. Время шло, и от Калиналасса мы пока не слышали ничего кроме «Нет», «Не думаю, что это хороший выбор» и «Этот мне не подходит». Я уже думала, что сегодня мы уйдем, так ничего ему и не найдя, но вдруг он остановился как вкопанный, глядя куда-то вперед. Волей-неволей мы все тоже посмотрели в ту сторону.
     А там был конь. Нет, там был Конь. Высокий, с мощными ногами, золотой гривой и, главное белоснежный. Как будто по заказу, желая нам продемонстрировать его во всей красе, выглянуло солнышко, и его шкура засияла на свету, даже глазам больно стало.
     Посмотрев на эльфа, я поняла, что тот пропал. И не важно, сколько стоит это чудо, если будет надо, Калли продаст все, за исключением разве что своей флейты, чтобы купить этого красавца.
     Тем временем прекрасный конь стал на дыбы, и от него во все стороны разбежались конюхи и прочий люд.
     — Ах ты, окаянный! – закричал, судя по всему продавец. – Ну что же вы стоите?! Он же сейчас сбежит!
     А конь тем временем действительно предпринимал попытки к бегству. Общими усилиями коня удалось задержать, но было понятно, что долго это продолжаться не сможет.
     — Что случилось с этим прекрасным животным, уважаемый? – спросил Калли у продавца.
     — Да взбесился он, - с горечью ответил мужик. – и до этого нервный был, а пару дней назад совсем с ума сошел, кусался, загородку проломил. Вот привел сюда, думал продать, да никто брать этого самодура не хочет. Видать, придется на живодерню волочь, хоть немного с него получу.
     — На живодерню? – ужаснулся эльф. – Это дивное создание на живодерню?
     — А кому он бешенный надо? – раздраженно ответил он. – Эх, давал месяц назад барон за него пятнадцать золотых, надо было отдавать, а я сказал, что меньше чем за 20 не продам! Вот он его и сглазил, я вам говорю!
     — За сколько отдашь? – спросил эльф, с надеждой оглядываясь на нас.
     Да уж, двадцать золотых нам даже сообща не наскрести.
     Мужик что-то прикинул, глядя то на нас, то на пытающегося вырваться коня. Прикинул что-то в уме, и назвал свою цену.
     — Сколько?! – заорал тролль. – Да ты сбрендил никак, мужик? Тебе бы за него на живодерне больше пол золотого не дали, а ты семь просишь!
     На самом деле, такая лошадь стоила намного, намного больше, и Харк и сам это прекрасно понимал. Но таких денег у нас сейчас не было. А ведь по-хорошему надо еще всякого снаряжения купить, вроде порошков всяких для ведьмы, или стрел для меня.
     — Дешевле пяти не отдам, не проси, – отрезал мужик. – Даже если на живодерне мне за него ни медяка не дадут. Совесть не позволяет такого красавца дешевле отдавать.
     — Да кто его у тебя еще купит? Тебе богов благодарит надо, что эльф сумасшедший попался, готов целый золотой за него отдать!
     — Золотой?! – у бедного мужика аж челюсть отвисла. – Да знаешь ли ты, тролль…
     И пошла поехала. На самом деле, я торговаться не люблю. Умею, да, но не люблю. На юге без этого просто не выжить, но дело это мне не приносит никакого удовлетворения. Вот поэтому пускай Харк этим и занимается, а меня привлекать не надо.
     В итоге они сошлись на четырех. Мужик довольно потирал руки, а Харк с недовольным видом отсчитывал монеты. Калли, больше не обращая ни на кого внимания, самозабвенно что-то нашептывал коню, а тот внимательно слушал. Быстро, пока мужик не понял, как продешевил, мы увели эльфа вместе с конем с глаз продавца.
     — Я назову его Златогрив, - объявил эльф, как только мы немного отошли.
     Я прыснула, вспомнив свои недавние мысли относительно легендарного Серогрива. Нашел все-таки эльф себе идеального коня, ничего не скажешь. Если судить по преданиям, Златогрив был даже лучше легендарной лошади великого Архимага.
     Златогрив же из буйного животного превратился в милейшее существо, и сейчас шел доверчиво глядя на Калли. Да уж, этот лесной эльф с любым общий язык найдет. Я попыталась было погладить лошадку, но он чуть было меня не цапнул. М-да. Достоянная пара моему Маркусу. Калли, гадость эдакая, только посмеялся глядя на это.
     После этого мы разделились. Я отправилась в оружейные ряды, а Телания вместе с темным к травникам и прочим магам. Не знаю, зачем туда понадобилось Моркханду, на моей памяти он, в отличии от Тел, ни разу не пользовался всякими зельями и прочей около-магической дребеденью.
     Почти на все оставшиеся деньги я купила стрел и несколько серебряных наконечников. Так, на всякий случай.
     С чувством выполненного долга я вернулась в таверну, чтобы спокойно поспать до вечера, раз уж с утра выспаться не получилось.
***
     Нас набралось 16 человек. Шестеро из нашей компании и десять наемников, среди которых три женщины. Все они были опытными рубаками, с характерным взглядом и обвешанные оружием. Харк сразу нашел общий язык со всеми. Такой уж нетипичный был этот тролль. Ни одна из женщин не поверила, что я в свое время частенько охраняла караваны и некоторое время была в отряде телохранителей султана. На дальних рубежах, естественно, но все равно это было воспринято как наглая ложь.
     Из этих десяти человек двое были такими же как я, охотниками за нечистью. Вот эти сразу признали во мне свою. Хоть долго и не могли переварить ту мысль, что я эльф. Я старалась особо не распространятся о своей необычной истории, но судя по всему эти парни не приняли ту версию, что я пыталась им скормить. Ну и правильно, я бы тоже не поверила. Оба парня были настроены очень мрачно, в отличии от остальной компании. Когда я спросила, почему так, они рассказали, что уже сталкивались с этими тварями. Один из них даже показал мне шрамы, что оставила одна из них. В общем, нам очень повезло, что среди нас были маги, иначе живыми мы вряд ли бы ушли.
     Провожали нас чуть ли не с песнями. Вокруг толкались горожане, одна особо эксцентричная особа даже пыталась одеть на Арнахильда венок, но тот не дался. Из толпы слышались восклицания типа «Освободители!», «Защитники!» и прочая лабуда. Как мне рассказала одна из наемниц, за ночь по всему городу развесели кучу листовок с содержанием «Ищем героев». Жители городка так обрадовались, что герои все же нашлись, и аж в количестве шестнадцати (хотя правильно будет все же сказать десяти) штук, что даже раскрыли северные ворота, наглухо заколоченные с незапамятных времен. Стражники, сдерживающие толпу, хмуро смотрели нам вслед.
     — Никогда с такими почестями не уезжал, - сказал Харк, как только мы выехали за ворота.
     — Ну да, - фыркнула я, - ты обычно под покровом ночи и втихую смывался.
     — Ой кто бы говорил, - гаденьким голоском ответил тролль, – а кто с драконьими сокровищами сразу после попойки смылся?
     На это мне сказать было нечего.
     Довольный, что уел меня, тролль поскакал вперед нашей небольшой кавалькады, чтобы поприставать к одной из наемниц. То ли охота ему нож под ребра получить, то ли нервы пощекотать захотелось.
     Женщины-наемницы – это вообще разговор отдельный. Как сказал мне однажды один мудрый человек, баба от хорошей жизни по дорогам бродить не станет. Практически все так или иначе относящиеся к этой славной братии девушки, что встречались мне, в своей жизни пережили нечто такое, от чего и в петлю не страшно было бы лезть. Насилие, войны, болезни – все, что только можно придумать. Зачастую такие дамочки были неуравновешенны, шуток не понимали, и чуть что сразу хватались за оружие. Часто, но не всегда. Бывали и такие, с которыми приятно поболтать, обсудить что-нибудь или выйти вместе на дело. Но такими были единицы.
     Однажды, кстати, встретилась мне такая же охотница, как и я. Честно говоря, отношения как-то не сложились. Харк сказал, что это от того, что уж больно мы похожи. Разошлись мы вполне мирно, я на север, она на юг, а всего через два месяца я узнала, что она погибла, напоролась на гнездо виверн.
     Как только окончательно стемнело, мы перестроились. Я и еще двое охотников шли спереди и по бокам соответственно, образуя что-то вроде внешнего кольца. Внутренне кольцо составляли эльфы и Телания. Внутренне построение остальных наемников меня не интересовало. Мое дело – смотреть вперед, ища даже минимальные следы присутствия монстров. Сначала мы хотели поставить по бокам эльфов, но потом, когда узнали о парнях-охотниках, все решилось само собой.
     Ночь была тихая. Тучи разошлись и звезды довольно ярко освещали наш путь. Для моих глаз ярко, разумеется. Все остальные, не будучи эльфами, тихонько чертыхались и проклинали новолуние. Это конечно не очень хорошо, ведь твари все равно безглазые, а людям свет луны мог бы помочь, но у нас не было времени ждать, пока луна наест бока, схлопнувшийся прорыв должен был придать этим тварям смелости.
     Двигались мы относительно быстро. Сосредоточено, я бы даже сказала. Никто не разговаривал, ситуация не очень располагала. Когда мы шли сюда, никаких следов тварей примерно в день пути не было, так что по сути опасаться было нечего. И все же, все же было в воздухе такое, что даже самых неопытных заставляло насторожится и держать оружие поближе.
     Ночь пролетела незаметно, но вымотала всех. И вроде ничего не случилось, а усталость навалилась так, будто не одну стычку пережили. Я даже не сразу поняла, что уже рассвело, когда одна из женщин подъехала ко мне.
     — Солнце встало, Лоссен. Дроу объявил привал.
     Я молча повернула коня, и пошла к месту стоянки. Калли уже потрошил мешки с провизией, общим голосованием признанный кашеваром. Он, конечно, долго сопротивлялся, пытался спихнуть эту обязанность на кого-нибудь еще, но был вынужден сдаться под давлением нашей пятерки и выделением ему самой удобной смены караула.
     Я уже начала забывать, что значит выход в большом отряде опытных людей. Как ни крути, а эльфы в первую очередь были менестрели, а уж во вторую бойцы. Это, конечно, лучше, чем ничего, но порой я скучала по тем временам, когда ходила с караванами. Когда вокруг – надежные люди, знакомые не понаслышке, проверенные не в одной стычке. Ну и Харк рядом. С этой горой мышц и свирепости ничего не страшно. Он всегда прикрывал меня, проглатывая свое желание быть в гуще битвы. Мы благотворно влияли друг на друга. Как-то раз он сказал мне, что с тех пор как мы стали работать в паре он получил меньше ранений, чем когда-либо. А я успевала растратить большую часть стрел, прежде чем атака разбойников или еще какой дряни захлебнется, или наоборот, докатится до нас. Все-таки тролль с огромным двуручником представляет собой более убойную силу чем маленькая, пусть и юркая я.
     Наконец, поев, я завалилась спать, предварительно узнав, что мне досталась третья смена. Даже днем, не задумываясь, мы выставляли караул. Вот что называется привычка.
***
     Я проснулась, когда один из наемников, по-моему, его звали Грант, склонился, чтобы разбудить меня. Он отшатнулся, когда я открыла глаза, глядя на него.
     — Твоя смена, - сглотнув, ответил он.
     Интересно, чего это он? Вроде не такая уж я страшная с утра. Точнее, уже дня, потому что вокруг вовсю светило солнце.
     Я встала, с наслаждением потянулась и огляделась вокруг. Усмехнулась, увидев Моркханда в повязке. Дроу часто жаловался, что яркий дневной свет мешает ему спать, и когда мы останавливались днем, всегда одевал темную повязку, защищая чувствительные глаза. А еще однажды сказал, что днем почти всегда набрасывает магическую вуаль. Все-таки в совершенном ночном зрении есть и свои минусы.
     Я прошлась вокруг лагеря, отметив про себя, что следов монстров нет и в помине. Наверное, не стоит продвигаться слишком далеко, лучше выйдем попозже и лишь чуть-чуть углубимся в лес, потому что напороться на этих тварей в пути лично у меня нет никакого желания. Я села, прислонившись спиной к березе. Когда стоишь на страже ночью, то всегда приходится слушать и внимательно вглядываться. Днем это намного проще. Просто смотри, все как на ладони, и не надо напряженно вслушиваться, вдруг где ветка подозрительно хрустнет, или сверчки вдруг разом замолчат, но только с одной стороны. Зачастую всякая примитивная нежить выдает себя именно такими мелочами.
     Время шло, мысли плавно текли без общего направления: Что мы будем есть сегодня? Надо купить Маркусу новую уздечку, а то эта совсем скоро порвется. Получу награду и куплю серебряный кинжал, я как раз один очень хороший в гномьей лавке вчера видела. Интересно, а сколько длится обучение в Академии Магов и Травников, и сколько же тогда лет нашей магичке? Умеет ли Арнахильд играть на лютне? У любого барда должна быть лютня. И так далее и тому подобное.
     Время пролетело быстро, и я встала, чтобы разбудить сменщика. А потом остановилась в замешательстве. А кто именно это должен быть? Я помню, что кто-то из братьев, вот только какой именно? Спящие, они были абсолютно одинаковы, и я не знала, кто из них двоих должен был сменить меня. Табличек с именами на них не висело, хотя это все равно мало бы мне дало, звали их Тран и Трэн, а на общем языке это пишется одинаково.
     Я бы долго так еще стояла, но тут один из них открыл глаза.
     — А я-то все гадаю, чего ты застыла как истукан, - шепотом сказал он.
     Поднявшись, он улыбнулся и показал мне шрам на тыльной стороне ладони левой руки.
     — Я Трэн, - улыбнулся он.
     Я смущенно кивнула, и легла, стараясь особо не ворочаться. Тел говорила, что я часто ворочаюсь туда-сюда прежде чем заснуть, а сейчас мне не хотелось никого будить своим ерзаньем. Что-то подсказывало мне, что завтра будет тяжелый день, точнее ночь, и надо бы хорошенько выспаться.

     Выехали мы еще до темноты. Моркханд и Арнахильд о чем-то пошептались, и решили, что лучше пройтись немного по свету, чем через версту наткнуться на огромную стаю. Я с этим была не согласна, но спорить не стала. Вряд ли мы наткнемся на них через версту, а набрести на стаю перед самым рассветом, если выйдем после захода солнца наиболее вероятно. Тогда можно было бы укрепится за день, занять так сказать позиции.
     Я видела, что оба охотника тоже против, но, переглянувшись, мы решили не встревать. Мало ли, может действительно через триста метров наткнемся на следы, тогда будем радоваться, что еще светло.
      Но, как это часто бывает, правы оказались те, кто предвидел худшее. Была почти полночь, когда лошадь одного из братьев, Трана вроде, внезапно заржала и умчалась куда-то вбок, напролом продираясь сквозь кусты. Остальные тоже были неспокойны, но ни одна больше не предпринимала попыток к бегству. Я развернула Маркуса, собираясь вернутся к основной группе, но не успела.
     Калиналасс закричал что-то на синдарине, полыхнуло, и я увидела, как сбоку, оттуда, где должен был ехать один из охотников повалила орда тварей. Судорожно выхватив лук, я не целясь сняла ту, что была ближе всех ко мне. Потом, оглянувшись, и удостоверившись что впереди по дороге никого нет, начала методично стрелять во всех монстров, которых видела.
     Я не знаю, сколько это продолжалось. Тварей было действительно много, больше, чем тех, которые преследовали нас. Но меня не покидала уверенность, что это далеко не все. Они шли с одной стороны, широким полукругом, и довольно часто, чтобы иногда мне удавалось убить двоих за раз. Что-то было неправильно.
     Вернулся Тран и охотник, в сторону которого он ускакал, и тут же оба вступили в битву. Отлично, еще один лучник никогда не помещает, как и хороший боец. А что оба брата были хороши, я удостоверилась, когда увидела, как ловко они рубят тварей. С какой-то даже веселостью на лице. Лично я была уверена, что на моем лице ничего кроме сосредоточения не отражается. Именно так. Только ты, цель, стрела и лук. И больше ничего, тем более какие-то совершенно лишние эмоции. Это уже потом, когда закончатся стрелы, когда все метательные звездочки найдут свою цель, когда настанет время достать меч и с криком влететь в вакханалию битвы настанет время эмоций. Время радости и ярости, усталости и желания жить, отваги и отчаянного страха за себя и тех, кто стоит рядом. Время невероятного, всепоглощающего желания выжить любой ценой.
     В какой-то момент я поняла, что все кончилось. Никто больше не кидался на нас из леса, никто не пытался убить, разорвать на части. Тогда я, кстати, и поняла, что было неправильно. У этих монстров не было крыльев. Совсем. Даже зачатков, как у тех, что видели мы. Те твари могли если не летать, то хотя бы спрыгнуть с дерева, спланировать сверху. Эти были больше похожи на обыкновенных животных, просто изуродованных донельзя. И они не были слепыми.
      Я подошла к основной группе, собирая по пути стрелы. Повезло, что я была впереди, на некотором удалении. Здесь, в самой середине атаки с таким луком как у меня не особо развернешься.
     Трое были мертвы. Два парня, имен которых я не помнила и одни из женщин, кажется Мария. И еще Сарасир, один из охотников, потому что его до сих пор не было. Честно говоря, мне не очень хотелось найти то, что от него осталось. Если осталось. Впрочем, это подождет.
     Калли и Трэн были ранены. Не сильно, но все же. Я видела, как Калли закрыл темного, но не думала, что он получил так серьезно. Левая рука у него опухла, и похоже была сломана, на боку то ли укусы, то ли порезы. Трэна укусили за плечо и теперь рука плохо слушалась, но больше ничего.
     Собрав все стрелы, и с огорчением заметив, что очень много, почти десяток, сломались или погнулись, я отправилась на разведку.
     От Сарасира действительно мало что осталось. Причем его останки были довольно далеко сзади. Нам повезло, что монстры решили напасть сбоку, вместо того чтоб пропустить нас вперед. Замыкающей был Телания, и именно она бы попала прямо на острие атаки тварей.
     Похоронили мы всех недалеко от дороги. Мы с Арнахильдом принесли огромный камень, на котором Моркханд выжег «Здесь покоятся славные воины, погибшее в битве за Равновесие». Это было самым большим, что мы могли для них сделать.

     Я стояла и смотрела на камень, который стал надгробным для четырех человек, которые пусть на короткое время, но были моими спутниками. Такая уж у наемников судьба – мало кто доживает до старости, большинство умирают вот так, где-нибудь в днях пути от любого жилья, от лап монстра или ржавого разбойничьего меча. Зато живем мы так, как немногие могут. И чувствуем жизнь так, как немногим дано. Когда после битвы кипит кровь и сердце бьется так, что кажется будто сейчас выскочит из груди, а в голове только одна мысль: «Ты жив!». А без этого скучно. Хочется наслаждаться простыми радостями, мирно растить картошку или пасти коров, но не получается. Жизнь бурлит красками, когда ты стоишь на краю, заглядываешь за него. Когда в очередной раз ты избегаешь смерти, видишь новый рассвет или взвешиваешь в руке кошелек, полный золотых за проделанную работу, и прикидываешь, на что их потратить. А для таких как я еще и приятное, золотистое ощущение того, что ты сделал этот мир чище. Иногда мне кажется, что это сам Эльтиар так благодарит за то, что ты помог ему избавится от тварей, пришедших откуда-то извне. Ведь мир он такой, он любит все красивое, а изуродованные, вечно жаждущие крови явно не входят в эту категорию. Если бы меня попросили представить Эльтиар во плоти, он бы выглядел эдаким нескладным подростком, двоюродным братом Матери-Зимы, рыжим, веснушчатым и озорным мальчишкой, которой любит шалости и все новое, но только чтобы обязательно интересное, занимательное.
     Я вздрогнула, поняв, что рядом со мной уже некоторое время кто-то стоит. Потом поняла, что чувство опасности не сработало, потому что этим кем-то был Арнахильд. Он тоже смотрел на камень, под которым лежали четыре тела.
     — Ты, наверное, много смертей видела, - внезапно сказал он.
     — Много, - не стала отрицать я
     — А я вот нет. Менестрели – это не та категория людей и нелюдей, рядом с которыми умирают люди. Я совсем к этому не привык.
     — Я тоже. К этому невозможно привыкнуть. Вот был человек – а вот его нет. Хотя некоторые верят, что там, за гранью лучше. Вот спроси того же Харка. Он тебе скажет, что когда он умрет, то попадет в чертоги бога битвы, еды и секса, и днями будет пировать, вечерами биться, а потом любить женщин до самого утра. И так до тех пор, пока не настанет время вернутся.
     — А зачем возвращаться, из такого-то райского места? – усмехнулся эльф.
     — Потому что хорошего понемножку, - с улыбкой ответила я. – Пойдем. Надеюсь, что они найдут своих богов.
     — И пусть рядом не будет наглых и не в меру мудрых троллей, которые вернут их обратно, - пробормотал светлый, уходя от могилы.

     Остаток ночи мы провели на том же месте, окружив себя и лошадей защитным барьером. Моркханд полностью выложился, пытаясь залечить бок Калиналасса, и теперь спал мертвым сном, даже не обращая внимания на взошедшее солнце. Тел обошла лагерь кругом, ставя защитный барьер, и очень ворчала, когда я разбудила ее, чтобы выйти. А я не могла заснуть. Бескрылые монстры не давали мне покоя. Уже было достаточно светло, чтобы я не боялась нового нападения, поэтому одна, ни говоря никому ни слова, решила продвинутся немного вперед.
     Около часа, пока солнце не взошло окончательно, я ехала в быстром темпе по дороге. Маркус пытался было повозмущаться, мол куда ты, сумасшедшая, после такого еще ехать собралась, но я была не в том настроении, чтобы обращать не него внимание. Сойдя с дороги, я углубилась в лес, а потом и вовсе спешилась. Прошлась, внимательно всматриваясь в лес.
     Так и есть. Никаких следов. То есть вообще никаких. Здесь не было животных уже по крайней мере два дня, а то и три. И тихо-тихо. Ни птиц, не всякой мелкой живности. Маркус вроде вел себя спокойно, да и мое шестое чувство молчало, но все же что-то здесь было не так.
     А потом я наткнулась на труп. Труп волка, если можно судить об этом по силуэту в выжженной траве. Черная жижа намертво впечаталась в землю, а в ней белыми островками выступали кости. А рядом то ли зайца, то ли еще кого. От этого остались только лапы с нереально большими для такого тела когтями.
     Выпрямившись, я внимательно осмотрелась вокруг. Несколько раз я видела логова, что устраивали те твари. Иногда они пережидали день в дуплах деревьев, но чаще они копали норы. Из нор я доставать их не решалась, а вот в деревьях уничтожала. Я ожидала и здесь увидеть какую-нибудь нору, но ничего похоже не наблюдалось.
     Я оставила Маркуса, и двинулась дальше вдоль дороги. Логова так и не нашла, зато обнаружила еще несколько выжженных пятен с остатками костей. Волк и рысь. Наверное, рысь, потому что сохранившиеся клыки могли принадлежать какому-нибудь ископаемому саблезубому тигру, такие большие они были. Я видела скелет такого тигра во дворце султана, я знаю, о чем говорю.
     Я посмотрела на солнце: пора было возвращаться. Но любопытство гнало меня вперед и вперед. Я уже вроде говорила – эльфа только помани какой загадкой, и не избавишься.
     Мне повезло. Буквально через час я нашла-таки логово тварей. Всего одно, но и этого было достаточно. По пути мне попадались выжженные пятна животных. В голове начала складываться картинка, но пока она была недостаточно четкой и оформленной. В задумчивости я вернулась назад, нашла Маркуса, мирно пасущегося на небольшой полянке с заячьей капустой. Этот ненормальный конь любил заячью капусту.

     К лагерю я мчалась галопом. День уже в самом разгаре, и мое отсутствие наверняка обнаружено, и все же робкая надежда, все еще теплилась во мне. Правда, как оказалась, напрасно.
     — Ты где была?! – накинулась на меня колдунья, как только я соизволила подъехать поближе.
     — В разведке, - ответила я с самым невозмутимым видом, на который была способна.
     — В РАЗВЕДКЕ?! – заорала Тел раненым медведем. Мне аж уши заложило. – А предупредить хоть кого-нибудь?
     — Я тебе сказала.
     — Ты меня разбудила! Разбудила! Меня спросонья считай нет, так что ты никому не сказала, и отправилась куда-то непонятно куда в одиночку!
     — А кого мне надо было взять? – спросила я, уже начиная потихоньку закипать, но еще пока контролируя этот процесс. – Тебя, ничего не соображающую спросонья? Или Моркханда, шатающегося от усталости? Харка? Тролля в лес, как в том бородатом анекдоте? Или может какого-нибудь человека?
     И я тут же поняла, что зря сказала последнюю фразу. В конце концов, люди не виноваты в том, что они люди. Я сама такой была. И именно поэтому знаю, насколько они слепы и глухи. Никто из них не смог бы увидеть логово тварей, просто был не способен на это физически. И уж тем более это не повод, чтобы вот так, походя, бросать обвинения в лицо, не подумав, что могут сделать твои слова.
     Лицо Тел застыло, отражая крайнюю степень обиды и непонимания.
     — Значит вот как, да? – с горечью сказала она. – Значит люди для тебя так, никто да? Просто какие-то слабые существа, слишком быстро сгорающие, чтобы иметь значение, так? Но чем же таким вы лучше нас?
     — Ничем, Тел, - устало вздохнула я. – Давай потом поговорим об этом, и если захочешь, я тебе подробно все объясню. А сейчас, пожалуйста, послушай, что я нашла.
     Я видела, как Тел хочет прямо сейчас выяснить такой важный для себя вопрос и прояснить наши отношения, но все же любопытство и желание узнать, что же такое я обнаружила перевесили.
     — Ну и что же ты, Миссис Супер-Охотница, обнаружила?
     Я оглянулась вокруг, удостоверяясь, что если не вся, то большая часть нашей группы внимательно слушает. У некоторых на лицах было написано равнодушие, кто-то понимающе смотрел на волшебницу, думая, что понимает, какого ей узнать, что подруга с таким пренебрежением относится ко всей ее расе. А может и вправду понимали, чем гоблин не шутит. Кто-то смотрел на меня с презрением, а кто-то не хотел встречаться глазами. Прекрасно. Ну и демоны с ними, пускай думают, что хотят, главное, чтобы выслушали и поняли, что я им хочу сказать.
     — Те, кто напали на нас сегодня ночью не были теми тварями, с которыми мы сталкивались раньше. Это вообще не были твари. Просто животные. Волки, рыси, даже кролики.
     — Ты издеваешься? – воскликнула Телания. – Неужели ты хочешь, чтобы мы тебе поверили?
     — Дослушай, - перебила я ее. – Я проехала вперед, но так и не обнаружила ни одного логова тех тварей. Зато нашла несколько остатков деформированных животных. Кролик, размером с собаку и клыками в мой локоть. Волки, с когтями как длинные кинжалы. Олень с клыками, ты можешь себе это представить? И клыки немаленькие, я тебе скажу. И только еще дальше, в нескольких часах пути я нашла одно-единственное логово, которое делают эти твари на ночь. И никакой живности. И за последние три дня никого, кроме этих изуродованных.
     — И что это значит? – спросил Калиналасс, который сидел, прислонившись к дереву.
     — Это значит, - повернулась я к нему, - что-либо все животные в некотором месте вдруг превратились в монстров, либо они просто авангард.
     — Авангард чего? – тихо спросила женщина-наемница.
     — Армии, которую делают эти твари, - ответил вместо меня Моркханд.
     Он встал и оглядел всех присутствующих. Теперь уже все внимательно слушали, думая только о монстрах.
     — Примерно три дня назад был уничтожен прорыв в Инферно. По-видимому, он был как-то связан с этими существами. Возможно, после его уничтожения они смогли как-то изменять животных, или те сами начали меняться. Это не важно. Важно то, что те, с кем мы столкнулись ночью – это самые быстрые, те, кто шли впереди. Действительно, авангард.
     — Что мы будем делать? – спросил кто-то
     Моркханд посмотрел на меня и ответил:
     — Ждать.

Глава 15

     Меньше нас!
     Знай заранее.
     Меньше нас!
     Зато прочен наш строй.
     И на самом краю мироздания
Встретим мы наш решающий бой!
     Эпидемия «Меньше нас»




     Больше всего работы досталось магам. Моркханд с Теланией проделали колоссальную работу, создав настоящую полосу препятствия для монстров. Мы конечно помогали им как могли, но помощи от нас было немного. Что могли простые люди и нелюди по сравнению с волшебниками? Мы поставили кучу капканов, ловушек и прочего немагического арсенала, но по сравнению с заклинаниями темного это все были цветочки, пара капель в море.
     Маги растянули сеть. В обе стороны от нашего лагеря прошлись невидимые линии, не дающие пройти монстрам дальше. Мы как бы заключали их в тиски, и единственный для них выход был идти прямо на нас по дороге. А мы были подготовлены. Мне в голову пришло еще одно сравнение – бутылка с узким горлышком. И мы играли роль пробки.
     Надеюсь, их окажется не слишком много для нас, иначе все может закончится очень и очень печально.
     У нас было больше пяти часов до темноты. И еще некоторое время после. Темный с Тел просто свалились после всех приготовлений. Их не трогали и ходили вокруг на цыпочках, хотя вряд ли обоих мог разбудить даже звон колоколов над ухом. Надеюсь они все же будут на ногах, когда начнется бойня, потому что кроме них некому активировать наш главный козырь.
     Мы успели впритык. Когда заходило солнце, я как раз разводила костер, откуда мы будем брать огонь, а маги черпать силу. Оба относились к огненной стихии, и Тел сказала, что чем больше огня, тем им будет легче. Ну что же, тогда надо сделать такой костер, чтобы нашим чародеям было как можно лучше.
     — Быстрее, Лоссен, быстрее! Солнце уже зашло! – торопил меня Ситар, один из наемников.
     — Я огнем не повелеваю, как разгорится, так и будет, - огрызнулась я.
     Все были на взводе. Если то, что напало на нас ночью было всего лишь передовой линией, то что же будет дальше? И сколько из нас не вернутся?
     — Жанна! Принеси вон ту вязанку! – крикнула я. Огонь ни в какаю не хотел разгораться, а время действительно поджимало.
     Выдернув из охапки пару тоненьких веточек я подкинула их к жалкому огоньку. Он как-то несмело лизнул их, будто пробуя. Взметнулся было, но потом снова начал сходить на нет.
     — Проклятье! – рявкнула, вскочив я.
     Как же заставить огонь гореть, когда он по непонятным причинам абсолютно не хочет этого делать?
     Внезапно мой взгляд наткнулся на Харка, сосредоточенно точащего свой огромный меч. Тролль всегда считал, что лучше всего припугнуть, а уж потом просить. Мол, так намного действеннее.
     Я с нехорошей улыбочкой снова присела у нежелающего разгораться огонька. Ну что ж, малыш, придется тебя немного напугать. Может это послужит тебе хорошим стимулом.
     Я сосредоточилась на себе, призывая свою суть, весь холод, дарованный мне Вечной Зимой. А потом показала его маленькую частичку ленивому огоньку. Пламя шарахнулось в сторону, стараясь быть как можно дальше от меня. С жадностью набросилось на веточки, пожирая их одну за одной. Отлично. Расти малыш, набирайся сил, ведь я такая страшная, холодная, меня же нужно одолеть, а как это сделать, если ты такой маленький? Я раскрылась чуть больше, и пламя взметнулось, с невероятной скоростью поглощая предоставленную ему пищу. Уже немаленькие ветки занялись, но мне было мало. С каждой секундой я распахивалась все шире, пугая уже достаточно большой огонь.
     — Жанна! Полено, быстро!
     Женщина метнулась, в сторону, и в следующее мгновенье в костер упало гигантское, в меня обхватом полено. Да это целый ствол!
     Открыв себя полностью, я показала свою суть пламени, и оно враз охватило бревно. Да, именно так. Чтобы противостоять всему холоду бесконечных снегов нужно очень большое пламя.
     Я встала, отходя от костра. Меня трясло.
     — Лоссен, ты в порядке? – вырвал меня из задумчивости голос Арнахильда.
     — Холодно, - сказала я.
     — Неудивительно, - усмехнулся Талиан, оставшийся в живых охотник, - мы тут все чуть не околели.
     Только теперь я заметила, что натворила. Вокруг костра все на десять шагов было покрыто инеем, а одна из вязанок дров, что лежали ближе всего покрылась льдом. Дыхание вырывалось изо рта облачками пара.
     Арнахильд, ничего не говоря, обнял меня, и я почувствовала, что пустота, образовавшаяся на месте холода, который я выпустила, заполняется светом. Как хорошо!
     Наконец, переборов себя, я отстранилась от эльфа и вгляделась в дорогу. Сумерки быстро опускались на лес, предвещая что-то страшное. Мне казалось, что я слышу, как ворочаются, просыпаясь, под землей твари.
     — Земля дрожит, - сказал Калиналасс. – Ей, больно, я слышу. Они разрывают ее, чтобы выйти наружу, оставляют израненной. Она страдает.
     Я передернула плечами. На лице самого эльфа было написано такое страдание, что я просто не могла смотреть на это. Ему и так досталось, а еще чувствовать муки земли, которую истязают эти твари…страшно себе это представить.
     Проснулся Моркханд, и теперь сидел, поджав ноги и глядя в костер. Телания еще спала.
     — Что ты сделала с огнем? – спросил он, как только я подошла ближе.
     — А что такое? – прикинулась непонимающей я.
     — Он напуган, - ответил дроу. – Я никогда еще не видел, чтобы самая могущественная и непредсказуемая стихия была напугана.
     — И почему ты решил, что это я?
     — Лоссен, хватит прикидываться, - темный перевел взгляд на меня. – Все вокруг в инеи, а огонь поглощает все вокруг, чтобы быть как можно более могущественным.
     — Ну он не хотел разгораться, и я его слегка припугнула. Собой.
     — Понятное дело он не разгорался, - усмехнулся вдруг Моркханд, - мы же с Тел тянули все на себя, восстанавливая силы в экстренном порядке. И знаешь, когда пламя охватило бревно, я даже сквозь сон почувствовал.
     — Так это из-за вас он не горел! – воскликнула я. –А я тут вся выдохлась, пытаясь сделать его как можно больше. Тел сказала, что вам так будет лучше.
     — Она явно не знала, что ты умудришься сотворить такое. Развести такой костер рядом с двумя пустыми магами огня! Мой резерв почти полон, и все еще восстанавливается невероятными темпами, а Телания, я уверен, уже полна. И готов поспорить, что все на этой поляне, кто так или иначе относится к огню почувствовали небывалый прилив сил.
     — Так значит все хорошо?
     — Отлично. Теперь у монстров нет шансов, - дроу оскалил клыки и снова повернулся к огню.
     Я заняла свою позицию сзади основной группы. Рядом со мной были еще двое с луками, за нашими спинами маги и Калиналасс с арбалетом, одолженным у темного.  Левая рука у него не работала, но арбалет был миниатюрным, рассчитанным как раз на одну руку, так что периодически Калли мог вносить свою лепту в бой. Стрелял он, как и все эльфы, очень даже хорошо.
     Первая линия у нас стояла небольшим полукругом, с двумя женщинами и Арнахильдом в центре. Оба брата и тролль были по бокам. Наша цель была в том, чтобы заманить монстров внутрь, но при этом не подставить никого под удар. Как только твари вступают внутрь расставленной ловушки маги активируют огненный капкан и пожалуйста – вместо монстров обугленные трупы. Проблема состояла в том, что стрелы тоже отлично горели, и у нас не было никакой возможности пополнить запасы. Именно поэтому я ходила злющая, как Тел с утра, и ворчала, жалуясь на несовершенство мира. Хорошие стрелы на вес золота!
     Внезапно Калиналасс вскрикнул, выронив арбалет. Впереди раздался возглас Трэна.
     — Что такое? – тут же спросил Моркханд, вскидывая руку с уже горевшим в ней фаерболом.
     — Идут, - ответил эльф, подбирая арбалет. – Как же бок болит…
     — Стрелять сможешь? – спросила я.
     — Смогу, смогу, - зло сказал он, стряхивая землю с наконечника стрелы.
     Я продолжала недоверчиво смотреть на него.
     — Мне уже лучше, - смягчился он. – Наверное, у этих тварей все же есть какой-то яд, раз уж я их почувствовал. Но терпеть можно.
     Я кивнула и снова повернулась лицом к дороге.
     Поговорив с имеющимися у нас лучниками, мы пришли к итогу, что лучше всего первые несколько раз выстрелить залпом, а уже потом вести прицельную стрельбу, стараясь не попадать в область ловушки. Так есть хоть какой-то шанс, что наши стрелы сохранятся.
     — Приготовились, - сказала я стоящим по бокам от меня парням.
     Они кивнули, накладывая стрелы на тетивы. Я сощурилась, глядя в темноту. Показалось, или там кто-то есть? Нет, вот и справа мелькнуло черное тело.
     Я подняла лук, не обращая внимания на удивленные взгляды парней. Оттянуть тетиву до самого заостренного уха, вглядеться в ночь, затаив дыхание. Мелькнуло. Треньк! Звенит тетива и в ночной тишине отчетливо слышен звук, с которым стрела входит в тело. Один есть.
     Внезапно темноту ночи разрывают пять небольших огненных шаров, летящих вперед. Теперь уже и люди видят тьму, которая ползет на нас. Только у этой тьмы есть клыки, когти и крылья. Пока никто не успел опомнится, я спустила еще три стрелы, последней сняв двоих сразу. Потом, быстро прикинув расстояние скомандовала:
     — Залп!
     Три стрелы сорвались, в воздухе превращаясь сначала в шесть, а потом и в двенадцать. Все-таки Тел не зря носила гордое звание боевого мага! Сзади звонко тренькнул арбалет, и сразу три твари свалились, пронзенные насквозь.
     — Залп!
     И снова двенадцать стрел поражают бегущих впереди монстров. И жуткая тишина. Умирают они тоже тихо, только слышно хлопанье крыльев, когда бегущие следом пытаются перескочить через упавших сородичей. Ни разу не видела, чтобы они летали, но вот спланировать откуда повыше им вполне под силу.
     — Залп! – снова закричала я.
     Зачем кричала? Потому что я видела, что простого, спокойного голоса парни бы не услышали. Им было страшно, и я их понимала. У меня и самой поджилки тряслись при виде этой орды, но надо было стрелять, и заставить стрелять остальных. Уже только шесть стрел пронзили монстров. Не хватает времени продублировать. Ну что же…
     — Залп! – крикнула я в последний раз.
     Шесть упавших монстров подтвердили, что я правильно рассчитала время. Звеньк – это Калли вновь послал смерть в ряды монстров.
     — Прицельный огонь!
     И начался ад!
     Мне казалось, что этим тварям не было конца. Я прикрывала центр, и каким-то краешком сознания успевала подсчитать, сколько стрел попали в круг действия огненного капкана. Получалось много, и с каждой стрелой мои личные счеты к этим монстрам возрастали.
     — Тел! – внезапно закричал дроу. – Лента Мариэля!
     Что ответила колдунья я не услышала, но неожиданно из-за моей спины с шипением вылетела зеленая лента, которая как змея проползла вперед и начала оборачиваться вокруг толпы монстров. Когда она завершила круг, все твари внутри просто сгорели, и в наступившей вдруг тишине я услышала, как упали на землю несколько стрел.
     Как-то вдруг волна монстров резко пошла на спад, и вот я поняла, что уже не в кого целится, никто не идет на нас, полный желания убить.
     — Что-то у тебя проблемы с лентой Мариэля, - весело сказал Моркханд. – В пору писать диссертацию про «необычное выворачивание потоков среднего уровня в стандартной схеме»
     — Мне этот Мариэль весь четвертый курс покоя не давал! – в сердцах воскликнула ведьма. – пришлось немного подкорректировать потоки, только постоянно забываю, где конкретно, вот и получается каждый раз разное.
     — Тогда мы назовем это заклинание «Ловчая лента Телании», - рассмеялся дроу.
     Они снова начали обсуждать что-то о потоках, но я уже не слушала. Я кинулась вперед.
     — Ну что, Снежка, - заорал тролль, - видала как мы их тут? Эй, ты чего с таким лицом? Все с нами в порядке, ты не переживай…
     Я не переживала. Но и отвечать Харку не стала, времени не было. Пробежав вперед я начала быстро-быстро собирать свои стрелы. Один, два, три…
     — Тьфу, ненормальна баба, - сплюнул тролль. – Я-то думал, что она за нас перепугалась, а она за стрелами кинулась!
     Двадцать три, двадцать четыре…Я и это пропустила мимо ушей. Ушами чувствовала, времени у нас не много. Тридцать шесть, тридцать семь…
     Внезапно земля задрожала, и я плюнула на стрелы, побежав обратно.
     — Быстро! На позиции!!
     Я промчалась мимо первой линии и схватила бревно, чтобы подкинуть его в горящий позади костер. Огонь с радостью принял подношение и в миг охватил полено.
     Внезапно Калли зашатался, и, отскочил куда-то к кустам. Его вырвало. Недалеко послышались чертыханья Трэна. Вытирая рот ладонью, эльф вернулся к нам.
     — Все в порядке, - ответил он на наши вопросительные взгляды. – Просто эти твари слишком отвратительны.
     — Потом разберемся, - сказала я. – Моркханд, Тел, что у вас?
     — Полный порядок, - ответил за обоих дроу.
     — Хорошо, - я повернулась к парням. – Значит так. Ваша задача – не давать монстрам подойти с флангов. Сделайте так, чтобы ни у кого даже не возникло желания отойти вбок! А ваша задача, - я вновь повернулась к магам, - проложить огненную просеку. Сколько раз вы сможете активировать ловушку?
     Чародеи переглянулись и Тел ответила:
     — Два. Максимум три, но никакой гарантии.
     — Плохо.
     Я посмотрела вперед, вновь прислушалась к дрожи земли.
     — Гори забор гори и хата, - пробормотала я.
     — Что ты имеешь в виду? – спросил темный, но я не ответила.
     — Арнахильд! – крикнула я. Эльф повернулся, вопросительно глядя на меня. – Разойдитесь в стороны!
     Светлый кивнул, и первая линия задвигалась, освобождая центр.
     — Лоссен, что ты задумала? – с тревогой спросила у меня ведьма.
     — Помнишь, как ты выплеснула воду на Аниэна? – вместо ответа спросила я. Тел кивнула, явно не понимая.
     Зато темный ахнул, поняв, что я хочу сделать.
     — Это безумие! – воскликнул он. –Ты не понимаешь, что говоришь! Огонь – не вода, он не будет послушно течь туда, куда тебе вздумается! Здесь сгорит все, что может гореть!
     — Не сгорит, - усмехнулась я. – Огонь слишком боится холода. А в моем распоряжении весь хлад этого мира.
     — Вы двое, - скомандовала я лучникам, - на левый фланг. Я буду справа. Калли, твоя задача следить за лошадьми, потому что что-то мне подсказывает, что сейчас даже магический круг их не удержит.
     Калиналасс кивнул, уходя в сторону лошадей. Он прекрасно понимал, что я убирала его подальше от боя, потому что толку от него здесь никакого, а угроза есть. Если вдруг ничего не получится, то хотя бы у него будет шанс.
     — Вы сможете? – спросила я, глядя в красные глаза Моркханда.
     — Ты не знаешь, чего требуешь, - тихо сказал он. – Но мы сделаем все возможное.
     — Этого достаточно.

     Огонь всегда двигается вперед, так? А еще он боится холода. Этим я и решила воспользоваться. Сложность была в том, как оградить собой всех. Я закрыла глаза, погружаясь внутрь себя. Как говорил Аниэн? «Врожденная защита вкупе с врожденной способностью – интересные комбинации получаются».
     Снег вокруг. Холодно, даже для меня. Оградить всех. Закрыть собой, отпугнуть огонь. Вывернуть себя наизнанку.
     Я открыла глаза, но ничего не видела. Весь мир пронизывали нити. Как гигантский гобелен. Я улыбнулась, рассматривая все вокруг. Вот это огромное черное пятно с огненными прожилками – Моркханд, это оранжевое и постоянно клубящееся – Тел. Вон там, вдалеке, зеленый Калли. Истинные сущности, лежащие передо мной как на ладони. Весь мир как раскрытая книга. Я выпустила холод из себя. В безграничном царстве нитей начался снежный вихрь. Эти снежинки сюда, а эту часть вон туда, где яркий свет. Это Арнахильд и его часть наемников. Окружить их плотной ледяной стеной. Вон там, где надежно светится цветами земли и камня тролль, поставить такую же стену. Два лучника, тусклые по сравнению с магами, испуганно дотрагиваются до льда. И проходят сквозь него.
     — Стойте там, где стоите, -сказала я громко, чтобы меня услышали все. – Как только огонь схлынет, вы сможете выйти, а пока лучше даже не двигайтесь. вы можете пройти сквозь лед и даже просунуть свое оружие, но оно может оплавится. Лучники! Стрелять только по моей команде. Всем все понятно?
     — Да! - раздалось со всех сторон.
     Отлично. Теперь осталось лишь немного подождать.
     — Моркханд! – позвала я.
     — Да?
     -Подожди, пока они скопятся в середине. И не бойся, лед выдержит.
     Он ничего не ответил.
     И тут я увидела. Впереди была тьма. Не та, которая есть в дроу, и даже не та, которая живет в вампирах. Эта тьма была та тьма, которая не имеет и капли света. Такого не должно быть. Нет ничего, что могло бы уравновесить ее. А значит ее не должно быть, по крайней мере здесь.
     Я не стала понапрасну тратить стрелы. Еще понадобятся. Я просто ждала.
     Волна тьмы радостно хлынула вперед, увидев просвет. Они чувствовали, что вокруг двух групп людей есть что-то, что может им помешать, а маги стояли ничем незащищенные. И в этой нереальной тишине твари быстро приближались к нам.
     Я почувствовала это сразу же, как только дроу поднял руки. Ему зеркальным отражением вторила Телания. Я видела, как огонь разгорался, становясь таким огромным, что это казалось невозможным. Чародеи светились все ярче, а твари были все ближе.
     И тогда это случилось. Огонь хлынул по созданному нами коридору, сжигая все на своем пути. Он бушевал, уничтожая все, до чего мог дотянутся. Мой лед плавился, но держался. Монстры сгорали мгновенно, деревья держались чуть дольше. Огонь все лился вперед, пламя бушевало, и в его треске я поняла, что долго так не продержусь.
     — Хватит!! Достаточно!!! – закричала я, стараясь заглушить треск пламени.
     Не знаю, как, но меня услышали. Как-то резко пламя за нашими спинами погасло, и река огня, текущая от магов вперед прекратила свое движение. Но впереди разлилась широким озером, неподконтрольная никому.
     Со злостью заскрипев зубами, я одной мыслью смела все барьеры, что отделяли наш арьергард. Глубоко вдохнула пересушенный воздух и кинула все свои силы на огонь.
     Сначала он, чувствуя свою мощь, пытался сопротивляться. Он заглатывал все, что попадалось у него не пути, но монстров поблизости больше не было, а деревья сгорали очень быстро. Я же окружала его со всех сторон. Холод, с которым даже такое пламя не могло справится. И медленно, постепенно он начал сдаваться. Пламя становилось все меньше, и пыталось отодвинутся от меня, но я была везде. Я забыла обо всем на свете, кинув все свои силы, всю свою суть на борьбу с жаром.
     Огонь – это стихия. Могущественная, самая опасная, но все же неодушевленная стихия. Я была живой. И пламя уступило, подчиняясь. Осветив напоследок лес, оно потухло, оставив в воздухе запах гари.
     Я закашлялась, силы внезапно покинули меня, и я осела на землю. Тут же рядом оказались маги.
     — Ты сумасшедшая! – взволновано заявил дроу. – Я никогда такого не видел! Такая мощь! И такая сила воли!
     Я улыбнулась, глядя на него. Ни разу до этого не видела его таким взволнованным. И это Моркханд, который всегда идеально контролирует свои эмоции!
     — Скажи, как ты это сделала? – внезапно спросил он.
     — Что именно?
     — Где ты взяла столько сил, чтобы побороть саму стихию?
     — Я живая, - улыбнулась я. – И мне нравится жить. А значит у него не было шансов.
     Он долго смотрел на меня, а потом покачал головой.
     — Не понимаю. И, наверное, никогда не пойму. Для этого нужно быть тобой.
     Я посмотрела на небо. Близился рассвет.
     — Сегодня они уже не нападут. Можешь командовать отбой. А я, пожалуй, посплю немного…
     Я зевнула, и не обращая ни на что внимания, легла прямо там, где сидела. Ну к гоблину всех этих тварей! Я еще успела почувствовать, как в меня вливается яркий-яркий свет, но уже не успела ничего сказать.
***
     Проснулась я под вечер. Рядом со мной мирно посапывали оба мага. Остальных не было в пределах видимости. Я с наслаждением потянулась, хрустя всеми косточками, и села, оглядываясь вокруг. И ужаснулась.
     Дорога стала стеклянной. Она блестела в закатном солнце, слепя глаза. Ни деревьев, ни травы, ни кустов. Вокруг простиралась пустошь. Я обалдело хлопала глазами, пытаясь осознать все случившееся.
     Я оглянулась, назад и с облегчением увидела, что сзади лес уцелел. Как и далеко впереди. Поднявшись, я поняла, что лежу на самой границе зеленого массива, возле костра. Кто-то перенес меня, пока я спала. Я даже догадывалась кто именно этот кто-то.
     — О, проснулась! – откуда-то из-за дерева раздался голос Харка, а потом показался и он сам. – А я уж думал будешь спать до самой зимы!
     — Я бы на самом деле не против, - ответила. – А где все?
     — Да разбрелись кто куда, лишь бы не видеть этого, - тролль махнул рукой в сторону стеклянной дороги.
     — Да уж, получилось эффектно, - протянула я.
     — Эффектно?! Да сюда будут паломники ходить, посмотреть на небывалое чудо! А вообще, честно говоря, это действительно было невероятно, - серьезным тоном добавил тролль. – Когда мы стояли там, огражденные ледяной стеной от бушующего пламени, даже мне было не по себе. Если у этих тварей есть хоть какие-нибудь мозги, они больше сюда не сунутся.
     Я смотрела на стеклянную дорогу и вспоминала, как остервенело монстры шли на нас. Они не отходили далеко от дороги, ни при каких обстоятельствах. И их было очень много.
     — Они вернутся, Харк. Будут возвращаться, пока мы не истребим их всех.
     Он не стал отвечать, просто подошел и положил свою огромную руку мне на плечо. Так мы и стояли, глядя вперед.
     Проснулся Моркханд, подошли братья Трэн и Тран.
     — А мы и не знали, что ты тоже маг! – воскликнул один из братьев
     — Я тоже не знала, - усмехнулась я. – Да и не маг я вовсе. Просто эльф.
     Братья абсолютно одинаково покивали со значительным видом и сели, что-то живо обсуждая.
     — Вот так и рождаются легенды о великих эльфийских магах, - улыбнулся Моркханд, протянув руки к огню.
     — А я-то что? Весь этот ужас вы с Тел устроили
     — Ничего себе заявочки! Ни одному нормальному магу не придет в голову вот так просто выкачать энергию стихии в материальный мир, сделав барьер из самого себя!
     Ух ты, сколько эмоций!
     — Ну так я же говорю, я не маг.
     — Да уж, - проворчал эльф, вновь поворачиваясь к костру.
     — Тебе не страшно? – вдруг вырвалось у меня.
     — А чего мне боятся? – поднял белую бровь Моркханд.
     — Ну, после вчерашнего я как-то опасаюсь огня.
     — Ах это…Огонь – такая же часть меня, как снег – тебя. Даже окажись я вчера в самом центре, максимум – это опалил бы брови.
     — Ничего себе…
     — Ну может я немного преувеличиваю, но не сильно.
     Из леса вышли остальные наемники и оба эльфа. Сегодня Калли выглядел лучше, но все еще был бледен.
     — Как бок? – спросил темный, когда они подошли к нам.
     — Терпимо, - ответил Калиналасс, присаживаясь рядом. – Задали вы вчера жару. Эти твари теперь трижды подумают, прежде чем снова сюда соваться.
     — И все равно сунутся, - покачал головой Моркханд. – Что-то гонит их вперед, не давая даже далеко отойти от дороги.
     — Тогда мы устроим им всем жаркий прием! – радостно ответила Жанна.
     Мы с Моркхандом одновременно вздрогнули и посмотрели друг на друг.
     — Только не как вчера! – в один голос сказали мы.
     — Ну как-нибудь по-другому, - немного испуганно сказала наемница.
     Удивительно робкая женщина, но при этом отважный боец. Каких только сочетаний не бывает.
     Я встала и вгляделась в стеклянную дорогу. Интересно, она скользкая? Но желания проверить не возникало. Я пошла в сторону леса.
     — Пройдусь немного. До темноты вернусь.
     Лес встретил меня прохладой. Возле пепельной пустоши было намного жарче, чем здесь, под сенью деревьев. Внезапно мне захотелось оказаться как можно выше, посмотреть на этот мир сверху. Заметив подходящее дерево, я начала взбираться. Ветка – нога, ветка – рука. Сесть на развилке, отдохнуть. Потом снова вверх.
     Я всегда любила лазить по деревьям. Маленькая, легче большинства мальчишек, я всегда быстро забиралась наверх, туда, куда другие лезть просто не рисковали. Да и засады на деревьях были одним из моих любимых развлечений. Затаишься где-нибудь на ветке, и ждешь, пока кто-нибудь беспечный подойдет слишком близко и – прыг! А потом, смеясь, убегаешь от разъяренного объекта невинной шутки.
     Наконец цель была достигнута. Я высунула голову из листвы, стараясь как можно меньше двигаться, чтобы не раскачивать и без того ходящую туда-сюда макушку. Оглянулась, пытаясь посмотреть, как далеко расходятся края огненной проплешины. Размеры впечатляли. Даже отсюда, с самого верха сложно было рассмотреть конец стеклянной дороги, а уж тем более неповрежденный лес. Значит у нас есть еще несколько часов после темноты, прежде чем твари достигнут наших позиций.
     Я спустилась немного ниже, нашла удобную развилку и умостилась в ней, глядя в закатное небо. Внезапно я сообразила, что уже послезавтра начнется осень. Еще немного, и все разумные существа будут праздновать Мабон, праздник осеннего равноденствия. После него прекратятся все уборочные работы и люди будут жить ожиданием зимы. И не только люди.
     Я не любила осень. Осень – это пора сначала невероятной суеты, а потом тягучего ожидания, когда ты каждый день просыпаешься с осознанием что еще чуть-чуть и ляжет снег. Осень – это время увядания, подготовки к перерождению.
     Внезапно я услышала шум. Легкий, человек так тихо пройтись по лесу не сможет. Но при этом слишком громкий для животного. Значит эльф, причем эльф не крадущийся, а идущий вполне открыто. Калли по лесу продвигается вообще бесшумно, ему каждая травинка под ноги мягким ковром ложится. Значит либо Моркханд, либо Арнахильд.
     — Лоссен, ты где?
     Арнахильд.
     — Я тут, наверху!
     Эльф подошел к дереву, на котором я сидела и задрал голову вверх.
     — Удобно? – с улыбкой спросил он.
     — Очень, - честно ответила я. – Да ты залазь, сам убедишься.
     Секунду подумав, светлый начал забираться. Он буквально взлетел до той ветки, где полулежала я. Уселся чуть ниже, поерзал и тоже уставился в небо.
     — Да, неплохо.
     Мы помолчали немного, а потом Арнахильд сказал:
     — Давно заметил, что эльфов всегда тянет куда повыше. На дерево, крышу, да куда угодно.
     — Да, я тоже замечала, - улыбнулась я.
     — За собой? – в голосе светлого слышался смех. – Ты при любой возможно залазишь на самое высокое дерево в округе. Я специально смотрел. Самое высокое!
     — Что, правда? – немного смущенно сказала я.
     — Правда, правда.
     Снова молчание. Но какое-то легкое, не напряженное.
     — Я всегда мечтала о драконе, - сказала я. – Папа говорил, что я еще слишком маленькая, чтобы иметь своего дракона, и обещал взять меня к ним, как только я немного подрасту. Но не успел. Возможно, я бы сейчас летала где-нибудь над горами, созерцая мир с высоты полета Высочайших.
     — Ты помнишь их? Драконов, - тихо спросил Арнахильд.
     — Почти нет, - покачала я головой. – Что-то громадное, синие и голубое, и сверкающее, но не больше. Наверное, тогда я была слишком маленькой.
     Молчание.
     — А я в детстве мечтал о лошади.
     — У тебя не было лошади? – удивленно спросила я.
     — Представь себе. И это у меня, эльфа, которые ездят верхом прежде чем учатся ходить! Ну что за принц без коня, думал я. В конце концов тетя сжалилась, и подарила мне на день рождения настоящую лошадь. Мама расстроилась, сказала, что я подойду к лошади только через ее труп. Потом правда сжалилась, и разрешила мне проехаться, чтобы кто-нибудь вел коня под уздцы. Для меня уже и это была радость. Уже потом, больше чем через десять лет я узнал, что какая-та блаженная человеческая женщина предсказала матери, что ее ребенок умрет, свалившись с коня.
     — И она поверила?
     — У нее был пунктик на человеческих предсказательниц. Правда потом, когда не сбылось пару других предсказаний, она немного поумерила свой пыл. И я наконец смог нормально ездить верхом.
     И мы снова молчали. И снова говорили. Потом опять говорили. И опять. Долго, до самой темноты. Обо всем подряд. О родителях, о путешествиях, о людских городах и деревнях, об огненных драконах и восточных торговцах. Обо всем. И мне было очень уютно, не хотелось слезать с этого дерева, хотелось сидеть здесь целую вечность. Но время идет.
     Мы слезли с дерева и медленно пошли в сторону стоянки. Мои мысли уже крутились вокруг оставшихся стрел и как бы лучше заманить тварей внутрь ловушки.
     — Лоссен.
     — Ммм?
     — Я просто хотел сказать, что не надо больше таких безумных планов, ладно? Я так испугался, когда увидел тебя лежащей на земле, прежде чем понял, что ты просто спишь!
     — Да, уж, меня отрубило практически мгновенно. Ладно, больше не буду, хотя не гарантирую.
     — И на том спасибо.
***
     Мы ждали. Ночь ворочалась, наполняя воздух странными звуками, а мы застыли в неподвижности. Каждый из нас знал, чувствовал тем глубинным, животным чутьем, что сегодня все решится. Либо мы выстоим против монстров, либо нет, и они дойдут до города. Может там их остановят, а может и нет, но нам в любом случае не жить. А жить очень хочется.
     Я в который раз пересчитала свои стрелы. Их было так мало! Чтобы не говорил Аниэн, но для меня меч – лишь второстепенное оружие, на первом же месте – лук и стрелы. Нужно будет быстро задействовать огненную ловушку, первой волной отпугнуть монстров, дать нам хотя бы пару минут передышки, прежде чем мне и парням по бокам придется вклинится в ближний бой.
     Первым их приближение почувствовал Калиналасс. Сначала его, а потом и Трэна жестоко выворачивало. Правда не долго. Как мне потом сказал Калли, это было похоже на то, что кто-то изнутри царапает тебя когтями, стараясь подчинить, унизить, заразить. Но к этому довольно быстро привыкаешь. Хотя как к такому можно привыкнуть, я не представляла.
     Они появились как-то внезапно. Вот только что перед нами была сверкающая в свете пробивающихся из-за туч звезд дорога, а вот предстала абсолютна непроницаемая тьма. И тьма эта состояла из клыков, крыльев, когтей и безграничной ненависти, которую чувствовала даже я, абсолютно защищенная от воздействия на разум.
     Как всегда, первый убитый был мой. Самое дальнобойное оружие дает возможность обладать этой сомнительной честью. Второй тоже был мой. И третий. После этого мы снова применили тактику множащихся стрел, что принесло необыкновенные плоды, так как в этот раз монстры, по моим ощущениям шли намного более густой толпой.
     Наложить стрелу, прицелиться, отпустить тетиву. Наложить стрелу, прицелится, отпустить тетиву. Это все было таким привычным, естественным. Мое сердце билось ровно, дыхание было размеренным, а разум чистым. Стрела и цель – одна единственная линия, ровная ниточка, которая соединяет меня с моей целью. Наложить стрелу, прицелиться, отпустить тетиву.
     В какой-то момент я понимаю, что стрел больше нет. Ну что же, когда-нибудь этот момент должен был наступить. Остается надеяться, что у моих компаньонов осталось хоть по одной.
     — Моркханд! Пора!
     Дроу кивнул, и на несколько секунд огненный дождь, которым темный поливал монстров, прекратился. Те, обрадованные передышкой и не вспомнившие предыдущую ночь, радостно рванулись вперед. Подозреваю, что эти несколько секунд для нашей первой линии были самыми тяжелыми. Зато потом!
     Огненная ловушка сработала как надо, то есть просто-напросто выжгла широкую полосу между нами и задней волной монстров. Мы учли опыт прошлой ночи и немного отодвинули наши позиции от предполагаемой стены пламени. За счет этого некоторое количество тварей избегали воздействия огня, но в отсутствие напирающей сзади волны, мы быстро с ними расправились.
     Я устремилась вперед, покидая ставшее таким привычным возвышение. Вперед, туда, где остальные сражались плечом к плечу, уничтожая тварей. В моей руке ярким светом засиял Высший меч, и я встала рядом с Харком, ожидая пока первые монстры посмеют приблизится ко мне. Быть сзади, конечно, безопаснее, но сейчас мне хотелось почувствовать ярость боя, кровь, закипающую в жилах, радость от каждой прожитой секунды! Рядом тихо появился охотник, встав наизготовку с узким клинком, в котором явно угадывалось серебро. Что же, сейчас и проверим, насколько эти твари чувствительны к благородному металлу!
     Видимо, огонь их ничему не научил. А может ими двигало что-то, что страшнее смерти в пламени и от клинков отчаянных людей. Они шли все такой же плотной стеной, ни на секунду не останавливаясь и не давая себе труда продумать стратегию. Просто пытались задавить нас массой, хотя у меня уже второй раз появилось ощущение, что их стало меньше в общем. А потом мне было не до того.
     Первому я просто и незатейливо отрубила безглазую голову. Меч вошел в плоть легко, как горячий нож в масло. И крови на нем не осталось, хотя несколько брызг попали на меня. Второму я отрубила лапу и проткнула живот. А дальше понеслась потеха!
     Кровь, внутренности, отрубленные конечности – все это проносилось перед моими глазами, сливаясь в единое месиво. И все это в жуткой, нереальной тишине. Несколько раз я едва-едва избегала страшных когтей, однажды какая-то особо проворная тварь вцепилась мне в руку, которой я в последний момент успела закрыть лицо. Было больно. Правда тут же от моей руки пошел дым, и тварь с жутким чавканьем отцепилась от меня, и я увидела, что по всей ее роже были жуткие ожоги. Значит, все-таки серебро им не нравится.
     Я рубила и резала, колола и уворачивалась. Время потеряло для меня смысл. Монстры шли один за другим, и так же один за другим умирали. Я потеряла счет царапинам и порезам, покрывавшим мое тело. Слава звездам, больше ни одно из этих созданий не смогло меня укусить. Левая рука у меня горела, постоянно отвлекая, хотя отвлекаться было нельзя. Вопрос стоял очень просто: либо мы, либо они, третьего не дано.
     Закричала Жанна, которой монстр впился в бок. Не думая ни секунды, я одним молниеносным движением выхватила метательную звездочку и кинула ее прямо в горло твари. И тут же получила мощный удар, который чуть было не свалил меня. Утробно зарычав, я ткнула серебряным шипом на локте в рожу ощерившейся твари. Безглазое лицо искривилось и задымилось. Сверкающем во тьме мечом я снесла ей голову и кинула короткий взгляд в сторону наемницы. С ней все было хорошо, насколько это возможно с истекающем кровью боком. Ну ничего, Калли о ней позаботится. Иногда я слышала треньканье тетивы арбалета, или видела, как одна из тварей валится с короткой стрелой в шкуре. Единственный минус – это чудо гномьей мысли очень долго перезаряжать, а иначе цены бы ему не было.
     Я начала уставать. Это только в сказках герои сутками махают мечом, а потом еще два дня скачут галопом, уходя от погони. Ну и принцессу по ходу дела спасают, но это так, мелочи. На самом деле даже полчаса размахивать метровой железякой – тяжкий труд, не говоря уже о нескольких часах. Мы же должны были продержаться целую ночь.
     Не знаю, как справлялись люди, но я будто перенеслась в тихий заснеженный лес. Здесь не было никаких монстров, только тишина и спокойствие. Это видение наполняло меня силой. И становилось легче.
     Монстры, монстры, монстры. Они были повсюду. Моя куртка была порвана в нескольких местах, из прорех виднелась окрашенная кровью белоснежная кожа. Я уже не думала ни о чем, просто убивала всех, кто был настолько беспечен, чтобы подставится под удар моего меча.
     Несколько раз волна спадала, давая нам пару минут передышки. В эти драгоценные секунды Калиналасс обходил нас, дотрагиваясь до каждого и шепча несколько коротких слов. После этого становилось намного легче, усталость отступала, и мы снова могли убивать бесчисленных монстров. Правда, после четвертого такого обхода Калли сам шатался и еле стоял на ногах. На пятом круге эльф не дошел даже до Харка, просто свалился на руки Арнахильду. Мне показалось, что я увидела легкое свечение, а потом Калиналасс, шатаясь побрел обратно. Сегодня он больше не сможет помочь.
     Я снова услышала сдавленный хрип лесного эльфа. Значит уже близко. Для нас это стало своеобразным предупреждением о приближении монстров. Вот Трэн поднялся, утирая рот, и снова встал в наш небольшой строй.
     Я глубоко вдохнула и перехватила меч поудобнее. За время этой схватки я будто сроднилась с этим сиянием, я действительно чувствовала его как свою часть, чего раньше никогда не было. Как продолжение руки, как бы банально это не звучало.
     Наконец я увидела их. По сравнению с самой первой атакой их было намного меньше, их ряды поредели, и тактика размножающихся стрел вряд ли принесла бы большие плоды. Но все равно их было нереально много. Как будто все твари, которые только жили в этом лесу, вышли на это поле боя. Возможно, так оно и было.
     Минуты текли одна за другой, но я не обращала на них внимания. Пускай себе текут, у меня сейчас есть другие заботы, чтобы следить за временем. Твари яростно кидались на нас, используя все возможности, отпущенные им непонятно кем, но явно не природой. Великая не могла придумать таких отвратительных созданий. Они прыгали, пытались укусить, царапали когтями, махали зачатками своих крыльев, желая напасть сверху. Но мы не сдавались. Сдаться – значит умереть, а мы все хотели жить.
     Я не заметила, как посерело небо, как потускнели звезды. Я не видела, как на востоке небо наливается красным светом восходящего солнца. И твари не заметили. Просто в какой-то момент они вдруг замерли, и постарались зарыться под землю, спрятаться от губительного света. Но у них ничего не получилось, потому что земля была спрессована магическим огнем. И тогда они начали падать, один за одним, умирая от палящих лучей дневного светила. И тогда я поняла – мы победили.

Глава 16

     Лей, лей не жалей,
     На слуху у всех людей,
     Тот, кто всех мудрей,
     Под стяг вставай его скорей,
     Всех сильней, всех щедрей,
Наш веселый Конунг Хмель!
     Тролль Гнет Ель «Конунг Хмель»




     Я поправила рукав и снова посмотрела на себя в зеркало. В нем отражалась какая-то нереальная красавица, вся белоснежная, будто сама богиня Морейн спустилась с небес, и собралась всю ночь протанцевать среди смертных. И эта ледяная красотка – я? Видимо так.
     — Все никак налюбоваться не можешь? – спросила Тел, тоже подходя к зеркалу. – Подвинься, мне не видно.
     Я послушно отошла, разрывая зрительный контакт со своим отражением. Да, не могу. Но не налюбоваться, а наудивлятся. Когда я успела стать такой? Голубое платье стекало с моих плеч, будто горный ручей. Серебряные волосы и такого же невероятного цвета глаза – во мне не было ни капли человеческого. Даже если не обращать внимания на острые уши и совершенные черты лица, меня выдавали глаза. И движения. Я больше не могла двигаться как человек, мыслить, как человек, и это правильно, поскольку человеком я не была. Наверное, только тогда, увидев в отражении ледяную королеву из детских сказок, я окончательно поняла, что я – Перворожденная.
     — Лоссен, помоги мне пожалуйста вот с этой шпилькой, - сказала от зеркала колдунья.
     Ее непослушные волосы никак не хотели лежать в прическе, которую им придумала ведьма. Она тоже была прекрасна – совершенно другой, огненной красотой. Зеленое платье невероятно хорошо гармонировало с ее глазами и рыжими волосами. Она походила на эдакого проказливого духа, ради игры принявшего вид девушки, но его все равно выдают озорные глаза. Она была такой живой!
     И волосы ее явно были живыми, потому что как иначе они могли с такой ловкостью выскальзывать из моих пальцев и упрямо ложится не куда надо, а как им захочется? После восьмой по счету попытки я сдалась и предложила позвать дроу. Ведьма, измученная этими бесплодными стараниями сразу же согласилась. В итоге всего за пару минут темный сделал на ее голове такое чудо, что любой придворный цирюльник обзавидуется.
     — И что, все Мориквенди так могут? – ошарашенно разглядывая живой огонь на своей голове спросила Тел.
     — Почти все, - с легкой полуулыбкой ответил Моркханд. Сам он волосы заплел в великолепную косу, в которой я разглядела характерный блеск.
     В большинстве городов нелюдям запрещено показываться на людях с оружием в руках, вот мы и выкручиваемся, как можем. И не смотря на то, что темный маг, он не побрезговал украсить свою прическу смертоносными лезвиями. А то, что они смертоносны, я не сомневалась. Небось еще и пропитаны каким-нибудь ядом, чтобы наверняка. Темные вообще мастера во всяких ядах, можно сказать это их национальное умение. Как и умение заплетать волосы.
     Наконец мы все собрались, и чинно расселись по предоставленным нам каретам. Честно говоря, я впервые ехала в карете, тем более принадлежащей первому лицу в городе. А уж тем более я впервые ехала на бал без какой-либо тайной мисси. Просто как одна из приглашенных.
     От нечего делать, я начала размышлять, как до такой жизни докатилась.

     Мы приехали обратно в город на седьмой день. И нашего возвращения уже явно не ждали, поскольку прорываться нам пришлось почти силой, доказывая, что мы не мертвяки. Решающую роль, кстати, сыграли здесь ругательства тролля, который самым неприличным образом рассказал, что с этими стражниками сделает, если они нас не пропустят. То ли стражники впечатлились его бранью, то ли наконец сообразили, что мертвяки под солнцем расхаживать и активно ругаться не могут, но нас наконец впустили. Пройдя через южные ворота, мы попрощались с наемниками, и отправились в «Алый Цветок». Искать другую таверну было лень, а в этой у нас уже была гарантированная скидка. Мы поели, особенно не разговаривая, и отправились по спальням. Все были вымотаны до предела. А на утро трактирщик рассказал, что сюда приходил гонец, который оставил нам всем приглашение на бал, который состоится сегодня вечером, в честь избавления города от жестокой власти и ужасных монстров. А к приглашению прилагалась записка, в которой говорилось, что мы можем воспользоваться услугами любого портного в городе совершенно бесплатно. «Герои должны выглядеть героями» было сказано в ней. И вот теперь я, в дивном платье, в карете, еду на бал, можно сказать в мою честь. Это было странно и очень приятно.

     Весь зал искрился от света свечей. Эльфы стояли возле приглашенных бардов, что-то тихо обсуждая и дожидаясь своей очереди. Неизвестно, когда Арнахильд договорился с градоправителем, что они выступят на балу, хоть и не долго. Что-то около часа, насколько я поняла.
     — Ты бывала на таких приемах? – спросила я Теланию.
     Смотря на нее, можно было сказать, что она всю жизнь только и делала, что ходила на разные балы. Я же чувствовала себя несколько неуютно. Не поймите меня неправильно, я не боялась находится среди сильных мира сего (или хотя бы города) и вполне могла поддержать светский разговор, но я просто не знала, что делать. Просто стоять у столов и ждать, пока меня пригласят танцевать? Или попробовать все блюда, которые стоят на столах по периметру зала?
     — Приходилось, - ответила ведьма. – Каждый год у нас проходит выпускной, на котором разрешено присутствовать всем, включая не-магов. Ну, по крайней мере на официальной части, - усмехнулась колдунья. Ну и основные праздники – Мабон, Йоль и так далее. Хотя все равно это было не так весело, как те вечеринки, что мы закатывали в жилом корпусе.
     — Мне страшно представить, на что способна группа пьяных магов, - улыбнулась я.
     — И правильно, - откликнулась ведьма, выискивая кого-то посреди толпы. – Это очень, очень страшно. Особенно наутро.
     Я хотела продолжить расспросы, но Тел буркнула что-то вроде «Ты тут развлекайся, а я кое-куда схожу» и в мгновение ока скрылась в толпе. Я растеряно оглянулась, ища знакомые лица.
     — Дама скучает? – ко мне подошел какой-то молодой человек.
     Я повернулась, оглядывая говорившего. Я успела заметить, как расширились его зрачки, когда он понял, что я эльф, но больше ничего не выдавало его удивления.
     — А Вы хотите ее развеселить? – неожиданно, даже для самой себя, спросила я.
     — Если Вы позволите, - поклонился человек и подал мне руку.
     Пока что играли прежние менестрели, и после долгого времени, когда я слышала только эльфов, их музыка резала мне уши. Нет, они были очень даже хороши, но откровенно не дотягивали до уровня моих спутников.
     Мелодия сменилась, и молодой человек повел. В этот момент я возблагодарила старого Тамира, который научил меня этому великому искусству – танцу. Мужчина был неожиданно хорош. Хотя, чего я ожидала, придя практически на королевский бал?
     — Вы прекрасно танцуете, - сделал он мне комплимент. – Я слышал, что Перворожденные искусны во всем, за что берутся, но, честно говоря, считал это некоторым преувеличением.
     — И правильно считали, - улыбнулась я. – Все-таки кое-что у нас не получается.
     — И что же, например?
     — Лично я абсолютно не умею готовить, - доверительно сказала я, чуть наклонившись к нему.
     — Ну это не самое страшное, что может случится, - добродушно сказал он.
     — Для меня страшно, - вздохнула я. – Когда ты несколько дней вынужден провести вдалеке от людей, неумение готовить превращается в страшную проблему.
     — Но, помилуйте, зачем же Вам несколько дней проводить в отдалении от цивилизации?
     — Очень много может быть причин. Например, выслеживание нечисти.
     — Так Вы одна из героев, в честь которых устроен сегодняшний бал! – воскликнул мужчина.
     — Ну, можно и так сказать, - немного смутилась я. Все-таки не каждый день тебя называют героем.
     — Пойдемте, я должен представить Вас своим друзьям!
     И он потащил меня куда-то в противоположный конец зала.
     — Миэрин! Дункан! Посмотрите, кто почтил нас сегодня своим вниманием! О, Ориэза, и ты тут! Позвольте представить вам…эээ, - до парня только сейчас дошло, что я так и не представилась.
     -Меня зовут Лоссен, - склонила голову в приветствии я.
     Эти ребята выглядели от силы на двадцать лет, и были людьми. Я живо припоминала все те уроки этикета, которые преподал мне Арнахильд. Так, по положению я явно выше их. По возрасту не очень. Что там еще…Ну, насколько мне удалось понять, в принципе, мы примерно равны, так что я несколько расслабилась.
     Миэрин и Дункан галантно поклонились, а Ориэза, вихрастый рыжий парнишка лет шестнадцати галантно поцеловал мою руку. Его брови удивленно метнулись вверх, когда он почувствовал, насколько я холодная.
     — Вы обворожительны, миледи, - сказал Дункан.
     — До сего дня я ни разу не видел Перворожденных, но уверен, что никто из них не сравнится с Вашей красотой! – патетично воскликнул Миэрин.
     — Ох, вы несколько преувеличиваете, - смущенно улыбнулась я. Не привыкла я выслушивать столько комплиментов за раз.
     — Ничуть, госпожа, ничуть!
     — Миледи Лоссен – одна из тех героев, которые освободили лес! – известил присутствующих парень, который привел меня сюда. Его, кстати, звали Ферера.
     — Неужели? Ни за что бы не поверил, что такая прекрасная дама может убивать, тем более таких страшных монстров.
     — Ох, поверьте мне, красота никак не мешает утыкать монстра стрелами, совсем не мешает.
     — Так вы лучница? – спросил Ориэза.
     — Можно и так сказать, - улыбнулась пареньку я. Он был очень забавным.
     — Весь мир знает, что эльфы – самые лучшие стрелки, так что не удивительно, - сказал Дункан.
     — Не все эльфы в нашей команде лучники, - сказала я. – По правде говоря, только я и владею мастерством стрельбы настолько, чтобы носить это звание.
     — Так вы не единственная эльфийка в вашей…команде? – поднял брови Дункан.
     — Нет, не единственная. Если вы посмотрите в сторону помоста для музыкантов, то увидите там еще троих Перворожденных. Это и есть часть нашей команды.
     — Часть? Так и это еще не все?
     — Не все, - я начала уставать от этого диалога. Дункан мне не нравился. – Среди нас также есть тролль и волшебница.
     — Тролль, три светлых, темный и волшебница – удивительное сочетание.
     — Да, не спорю, - несколько неприязненно сказала я.
     Заметив перемену в моем настроение Ферера поспешил исправить ситуацию.
     — Лоссен, не желаете ли немного выпить? Все приемы нашего города славятся особым игристым вином, и Вам обязательно стоит это попробовать!
     Я была не против, и буквально через несколько секунд у меня в руках был бокал, наполненный чем-то золотистым. Игристое вино было приятным на вкус, а еще в нем были пузырьки газа, из-за которых оно, видимо, и получило свое название. Напиток мне очень понравился, и я попросила проходившего мимо разносчика принести еще. Разговор свернул на чье-то производство и строящееся поместье, так что я несколько отключилась от него. Внезапно музыка стихла, и я поняла, что сейчас менестрели будут давать выступление, которое еще не скоро забудут. Такое чудо сложно забыть, скажу я вам.
     С Ферера под ручку я продефилировала поближе к сцене, мельком увидев в толпе Теланию. В руке у нее был бокал с вином. Арнахильд что-то сказал Калиналассу, тот кивнул и в наступившей тишине раздались первые ноты, выводимые чарующей флейтой. Когда он начинал играть, я всегда вспоминала сказку про волшебную дудочку, которая разбудила прекрасную царевну от заклятия злого колдуна. В такие моменты мне казалось, что именно наш лесной эльф был тем принцем, так нереально прекрасно звучала его музыка.
     Через минуту осторожно, сначала тихо, а потом все громче и увереннее зазвучали барабаны. Моркханд смотрел куда-то в пустоту, не обращая ни на что внимания, а его руки выбивали ритм, которому невозможно было противится, тело само стремилось двигаться. Барабаны и флейта сплелись в чудной узор, образуя что-то новое, что-то не разгаданное до конца, чудесную мелодию, каждая нота которой удивляла и притягивала. Своей музыкой они творили самое настоящее волшебство.
     А потом запел Арнахильд. Это было как первый лучик солнца, выглядывающего из-за горизонта, как проблеск света в затянутом тучами осеннем небе. В эти секунды эльф был настолько нереальным и чистым, что это казалось иллюзией. Я смотрела и не могла оторваться, а его неземное пение и волшебная музыка затягивали меня все глубже и глубже. Наконец, когда мне уже стало казаться, что еще немного и мое сознание улетит в заоблачные выси, песня закончилась на высокой пронзительной ноте. Спустя несколько секунд тишины зал взорвался аплодисментами.
     — Это невероятно! – восторженно сказал Ферера, повернувшись ко мне. – Просто волшебная мелодия! А этот голос!
     — Да, он дивный, - ответила я.
     Музыка зазвучала снова, но теперь это была уже известная мелодия, и люди начали двигаться, чтобы построится для танца.
     — Миледи, - поклонился мне Ферера.
     Я допила игристое вино, и поставив бокал прямиком на поднос пробегавшего мимо разносчика, повернулась к молодому человеку. Ну что же, почему бы и не потанцевать?
     Шаг, еще шаг, поворот, шаг, поворот. Юбка, которая так мешала мне в самом начале вечера уже не доставляла неудобств, я двигалась свободно и раскованно. Наконец мы вырвались из круга танцующих и отошли к столам.
     — О, Лоссен, я и не знала, что ты так чудесно танцуешь!
     Ко мне подошла Тел, и покосившись на Ферера громким шепотом спросила:
     — А кто это?
     — Телания, позволь представить тебе – Ферера, двоюродный племянник градоправителя. Ферера, это Телания, та волшебница, о которой я говорила.
     — О, так ты про меня уже что-то рассказывала! – с улыбкой сказала ведьма.
     Я видела, каким плотоядным взглядом она окинула парня. Ну все, он попал. Уж если чародейка положит на кого глаз, то ему не вырваться из ее колдовских сетей. Телания умела и любила очаровывать мужчин.
     — Приятно познакомится, - вежливо кивнул Ферера. Он еще не знал, что обречен.
     — Что же, давайте выпьем за знакомство! – провозгласила Тел и возле нас словно по волшебству материализовался разносчик.
     Потек неспешный разговор, во время которого ведьма изо всех сил старалась понравится молодому человеку. Тот или не понимал, что его затягивают в сети, то ли и сам был не прочь, но разговор становился все более оживленным.
     Появились Миэрин с Ориэза, а Дункан куда-то исчез, чему я была только рада. Снова выпили за знакомство и разговор возобновился. Несколько раз Миэрин приглашал меня танцевать, и я не отказывалась.
     Наконец выступление эльфов подошло к концу, но еще несколько минут они не могли уйти со сцены, сдерживаемые рукоплесканием собравшихся. Мы подошли поближе, чтобы эльфам не пришлось прорываться к нам с боем. Снова последовало знакомство и тост, однако теперь наша компания существенно разрослась, хотя эльфы по большей части молчали.
     — У тебя дивный голос, - сказала я Арнахильду.
     — Мне приятно это слышать от тебя.
     — Ты пробовал здешнее игристое вино? Очень интересный вкус.
     Он тихонько засмеялся и подхватил бокал у проходившего мимо разносчика. Честно говоря, по прошествии некоторого времени мне начинало казаться, что эти разносчики либо заколдованы, либо их здесь больше чем гостей, потому что они постоянно были где-то поблизости, и возникали рядом, стоило только подумать о них.
     — Это вино очень коварно, Лоссен.
     — Вряд ли оно хуже пустынного, - скривилась я.
     Светлый снова засмеялся, но ничего не ответил.
     Время шло, песни менялись одна за другой, я танцевала с Арнахильдом, разговаривала с людьми и потеряла счет выпитым бокалам. Бастион Фереро пал, полностью и безоговорочно, и сдался на волю победителя. Я видела, как они с Теланией удалились куда-то в сад, и вряд ли для того, чтобы посмотреть на звезды.
     С легким удивлением я поняла, что пьяна. Не так чтобы уж совсем, но в теле разлилась приятная легкость, а в голове было немного пустовато.
     — Я же предупреждал, - улыбнулся Арнахильд, заметив мое состояние.
     — Это все из-за пузырьков, - пробормотала я себе под нос.
     — Скорее всего.
     Я присмотрелась к нему, и поняла, что и его глаза как-то подозрительно блестят. Значит не одну меня эти пузырьки опьянили.
     — Лоссен! Лоссен! Ты где, женщина? – услышала я голос Харка.
     Я повернулась, высматривая в толпе источник этих воплей. Ага, так я и думала. Вот он, стоит среди толпы мужчин разного возраста, и стоит весьма нетвердо. Я вздохнула, и, кинув взгляд на Арнахильда, пошла к троллю. Эльф неслышной тенью последовал за мной.
     — Ну что тебе, пьяное чудовище?
     — О, вот ты где! – только сейчас заметил меня тролль. И когда он успел так напиться? – Слушай, я тут поспорил немного, вот с этими замечательными людьми…
     Замечательные люди наперебой начали провозглашать свои имена и восхваления моей красоте. Так как делали они все это одновременно, я ничего не поняла и не запомнила. Когда они наконец утихли, Харк снова взял слово.
     — Так вот, поспорил я, что ты с закрытыми глазами попадешь своими звездочками в яблоко у меня на голове! – торжественно закончил он.
     Я ошарашенно уставилась в его довольную рожу.
     — Харк, ты с ума сошел? Как ты себе это представляешь? Да и вообще, мы же на балу, у меня с собой нет оружия!
     — Да что ты кипишишь, - беспечно отмахнулся тролль, - все у тебя получится, я же знаю. А звездочки у тебя с собой, я сам видел, как ты их куда-то под юбку запихивала!
     Я зло уставилась на Харка, надеясь, что он поймет, что только что сморозил. Не понял.
     Да, звездочки у меня были. Как и зачарованные ножны с кинжалом. Но вот оглашать это на весь зал явно не стоило, в конце концов мы на приеме, устраиваемом государственными людьми, и приходить сюда с оружием – значит оскорблять хозяев своим недоверием. Ай, была не была.
     — Пошли в сад, - с тяжелым вздохом согласилась я.
     — Господа, сейчас вас ждет незабываемое зрелище! – во всю глотку заорал тролль.
     Ну вот за что мне это все?
     Пока мы дошли до парка, мы собрали просто огромную толпу. То тут, то там я замечала парочки разной степени раздетости, которые увидев тучу народа в большинстве своем быстро задавали стрекоча. Хотя попадались и такие, которые наплевали на всех и вся, и не обращали на нас никакого внимания. В одной из таких парочек я узнала Теланию, которая, как только услышала шум, сделала какое-то движение рукой, и ее вместе с мужчиной накрыло непрозрачным пологом. Хорошо быть магом.
     Наконец мы нашли такое место, которое вместило всех нас и позволило даже расчистить небольшую площадку. Пока на меня никто не смотрел, я достала одну из звездочек, которые действительно спрятала изнутри юбки. Правда, чтобы достать ее, пришлось задрать платье выше колен, и мне особо не улыбалось делать это на глазах кучи придворного люда. Пока люди метались, искали яблоко, пытались поставить его троллю на голову, я думала, как бы мне это половчее провернуть.
     Я была немного пьяна, и понимала это. Координация нарушена, не сильно конечно, но с закрытыми глазами это ощущается. Гоблины бы побрали этого дурня! Я пальцем проверила остроту лезвий. Слизывая выступившую кровь поняла, что изначально надеяться было не на что, я никогда не ношу тупого оружия. Да даже если бы сюрикены были тупые, как этот тролль, они бы все равно смогли воткнуться ему в глаз!
     — Харк! – позвала я. – Закрой чем-нибудь лицо.
     — Лоссен, я полностью доверяю твоему мастерству! – сообщил тролль, положив руку мне на плечо.
     — Дурак! А если я промахнусь? Харк, пожалуйста, ну хотя бы глаза!
     Некоторое время он размышлял, потом, заглянув в мои умоляющие глаза, наконец сдался. Не знаю, где он откопал этот непонятный кусок железяки, но мне было все равно – главное, что его шансы умереть с сюрикеном в глазнице резко уменьшились.
     Наконец все было готово, тролль стоял на изготовку с яблоком на голове и нагло скаля клыки. Ууу, гоблин, если живой останется, я ему эти клыки повыбиваю!
     Я стала на изготовку, стараясь по максимуму запомнить обстановку. Надо попробовать на закрывать глаза, авось не заметят.
     — Лоссен, с закрытыми глазами, помнишь? – издевательски сказал тролль.
     — Ты так хочешь отправится на тот свет? – зло спросила я, закрывая глаза.
     Ладно, в конце концов, я идеально метала все, что могла поднять. Что я, какой-то дурацкой звездочкой в яблоко не попаду?
     Глубоко вдохнув, я сделала привычное движение пальцами, отправив звездочку в полет. В нереальной тишине я услышала странный хлюпающий звук, и широко раскрыв глаза бросилась к троллю.
     — Хаааааарк!! Ты жив?
     Я повисла на ржущем тролле, изо всех сил стараясь не расплакаться.
     — Ну, женщина, успокойся! Я же говорил, что не сомневаюсь в твоем мастерстве, - и он показал мне две половинки яблока, которые держались на одной шкурке, в которой застряла моя звездочка. Я все-таки всхлипнула.
     — Дурак! Дебил! А если бы я не попала? Чтобы я тогда делала, глупое ты чудовище!
     — На светлоухом бы своем тренировалась.
     Я сердито уставилась на тролля, но ничего не успела сказать. Обняв меня за плечо своей огромной рукой, Харк обвел взглядом победителя шокированную толпу, и громко заявил:
     — Ну что, еще кто-то будет сомневаться в моих словах? А раз так, то я выиграл, гоните бабки!
     Ох ничего себе! Я ошарашено смотрела на золотые монеты, которые тролль распихивал по всем имеющимся карманам. Да там штук двадцать будет, не меньше!
     Толпа стала понемногу рассасываться, и мы побрели обратно в зал. Я все еще была в немного истеричном состоянии от выходки этого дурня.
     — Мне кажется тебе надо выпить, - с кривой улыбкой сказал Арнахильд, протягивая мне бокал.
     — Да, отличный повод проверить, сколько надо бокалов этих пузырьков, чтобы запьянеть эльфу.
     — Ну давай проверим, - хитро улыбнулся светлый, и мы звякнули бокалами.
     И вечер продолжался.
     Пришла ведьма, в слегка помятом платье, в сопровождении Ферера, глаза которого горели не хуже, чем у Моркханда. Самого темного, кстати, видно не было, хотя Калли крутился где-то неподалеку. Я танцевала, разговаривала с незнакомыми людьми, и пила бокал за бокалом. Выходка тролля забылась, мне стало хорошо и уютно. Внезапно я обнаружила, что вместе с Тел и еще парочкой придворных дам обсуждаю ну совсем уж неприличные вещи.
     — Губы надо как-бы подвернуть, чтобы ни в коем случае не задеть зубами. Потом осторожно, сначала немного вперед…
     О боги! Хорошо, что эльфы краснеют ушами, а они у меня были скрыты под волосами. Я быстро ретировалась подальше, и наткнулась на Моркханда.
     — О, Лоссен! Я тебя весь вечер и не видел. Ты чего такая напуганная?
     — Да так, - уклончиво сказала я. – А ты Арнахильда не видел?
     — Где-то в той стороне, - махнул рукой темный.
     Я двинулась в указанном направлении, старательно пытаясь держаться прямо. Хм, надеюсь, Арнахильд считал бокалы, потому что, похоже, я уже готова.
     — Лоссен! А я тебя ищу, - раздался где-то справа от меня дивный голос светлого. - На брудершафт? – он протянул мне бокал.
     Мы переплели руки и осушили бокалы, а потом слились в поцелуе. Невероятном поцелуе с привкусом игристого вина.
     Оторвавшись наконец от светлого, я обвела взглядом зал. И поняла, что цивилизованный бал превратился в какой-то бордель!
     — Арнахильд, как же так? – ошарашенно спросила я у эльфа. – Это же придворные, дворяне в конце концов. Когда они успели так напиться?
     — Это все пузырьки, - ответил светлый. – Игристое вино очень коварно.
     — И ты тоже пьян? – со смешком спросила я.
     — Уже четыре бокала как, - сказал эльф, снова притягивая меня к себе.
     В голове шумело, но я все равно услышала, как по залу прокатилась волна шума.
     — Что случилось? – спросила я у Арнахильда.
     Он пожал плечами, и, не отвечая, потянул меня в сторону источника шума. Растолкав народ, я обнаружила ведьму, которая что-то очень громко доказывала троллю.
     — А я говорю слабо! – орал Харк в ответ.
     О боги, кажется он опять решил поспорить. Надеюсь, что хотя бы на что-нибудь не такое опасное, как в моем случае.
     — А вот не слабо! На что спорим?
     — Эй-эй-эй! – вклинилась я между ними, разводя их в стороны. – Сегодня больше никто спорить не будет!
     — Да не волнуйся, Лоссен, все будет нормально! – попытался уговорить меня тролль.
     — Да, все будет отлично! – вторила ему ведьма.
     — А из-за чего хоть спор? – спросил светлый.
     — Этот неотесанный чурбан сказал, что я не смогу устроить фейерверк! – возмущенно сказала колдунья.
     Она немного пошатнулась, и мне пришлось подхватить ее, хотя я сама нетвердо стояла на ногах, так что мы обе рисковали рухнуть.
     — А ты сможешь? – с сомнением сказал непонятно когда появившийся Калли.
     — Ничего лучше сказать не мог? – прошипела я. Теперь, когда еще и эльф посмел сомневаться в ее силах, ведьма костьми ляжет, но устроит фейерверк.
     Телания отстранилась от меня и все во второй раз повалили в парк.
     — Ты уже ничего не сделаешь, - успокаивающе сказал Арнахильд. – Так что предлагаю развлечься зрелищем.
     Я вздохнула, понимая его правоту.
     Телания остановилась, критическим взглядом окинула небосклон, который к моему удивлению еще и не думал светлеть, и начала что-то шептать себе под нос. Потом она размахивала руками, и на особо высоком звуке вдруг резко вскинула их вверх. По небу пронеслась ярко-оранжевая полоса, и расцвел огненный цветок. Все зрители дружно ахнули. За оранжевой полетела зеленая и так же распустилась в темном небе. Потом голубая, фиолетовая и снова оранжевая. Потом цветы закончились, и в небе стали появляться просто невероятные фигуры. Рыцарь на коне, дракон, единорог, звездочет в остроконечной шляпе. Каждая новая фигура сопровождалась восторженными криками и предположениями, что же будет следующим.
     — Дракон! Дракон!
     — Нет, феникс!
     — Маг! Пусть будет маг!
     — Лучше дева! Прекрасная дева!
     И да, получилась дева. С весьма и весьма выдающимися формами. Но, в отличие от остальных она не исчезла, а на небе появилась еще одна фигура, несомненно принадлежащая рыцарю. Рыцарь склонился перед девой и подал ей цветок. Люди ахнули, и даже я не смогла удержать восторженного возгласа. Это было невероятно красиво.
     Новая вспышка, и на небосклоне появилась картинка – все те же рыцарь с девой, слившейся в жарком поцелуе. Но на этом дело не ограничилось. Огненные фигуры будто жили своей жизнью. Рыцарь подхватил деву на руки, и закружил. Ее юбка оставляла на небе огненный шлейф, будто комета или упавшая звезда. А потом дева живо избавилась от мешавших одежд. Рыцарь, впрочем, тоже. Послышались мужские смешки и женские аханья. Я посмотрела на ведьму, и с удивлением увидела, как она в панике машет руками, и бормочет явно проклятия, а не заклинания.
     — У тебя что-то не получается? – спросил подошедший дроу.
     — Я не могу это прекратить! – с отчаянием, но довольно тихо воскликнула Тел.
     — Давай я попробую помочь, - с улыбкой сказал Моркханд.
     Не понравилась мне его улыбка, очень уж много ехидности в ней было.
     Интуиция меня не подвела. С черных рук сорвалось с пяток огоньков, и в происходящее на небе…непотребство добавились новые действующие лица.
     — Все, Тел, теперь можешь и сама понаблюдать за забавным зрелищем, - смеясь сказал темный.
     — Гоблин…-прошептала ведьма, глядя на происходящую на небе оргию.
     М-да…я с удивлением увидела, как огненные фигуры вытворяли все то, что обсуждали придворные дамы, пока я не ушла от них. И немного больше, отчего я в очередной раз покраснела.
     — Смущаешься? – промурлыкал мне в ухо Арнахильд.
     — Думаю, откуда темный все это знает.
     — Ну так спроси у него, - усмехнулся эльф.
     — Сам спрашивай!
     — И спрошу.
     Арнахильд сделал шаг в направление темного, но я удержала его. Он хотел было возмутится, но я не дала, заткнув его поцелуем. В конце концов, если огненным фигурам на небе можно, то и мне тоже!
     — Моркханд, немедленно прекрати это! – услышала я шипение ведьмы.
     На месте темного я бы спряталась куда подальше, услышав такой тон. И это милая девушка, которая всего месяц назад боялась слово поперек великому магу сказать!
     — А если не послушаюсь?
     — Я нашлю на тебя такое проклятие, какое тебе даже не снилось!
     Моркханд немного подумал, вероятно взвешивая все за и против, а потом, видимо решил, что разъяренная Тел может дел натворить, согласился. Нет, фигуры в небе не пропали сразу же, и за те несколько минут, что они рассыпались огненными сполохами, успели натворить такого!..
     — Это похоже на звездный ветер, - сказала я, уютно устроившись в объятиях светлого. – Над нашей землей иногда бывает такой. Несколько часов небеса раскрашены в зеленые и красные, а иногда даже синие огни, которые переливаются и перетекают один в другой, и двигаются, будто цветной ветер.
     — Я хотел бы это увидеть, - тихо ответил эльф.
     — Я бы тоже, - вздохнула я. – Я любила убегать из дома, когда небо освещалась сиянием, и сидеть где-нибудь, где меня не увидят. Делала себе норки из снега, и было очень даже тепло, - я улыбнулась, - правда, отец всегда находил меня через несколько часов, и уводил обратно.
     — Как же вы жили, в окружении снегов?
     — Это сейчас севернее гор повсюду лежит снег, а раньше было не так. Возле моря, в долинах у подножия гор, по всей их длине была плодородная почва, и даже леса. Многие жили небольшими фермами, несколько больших деревень, размером с долину, в которой они расположены, и, конечно, наша столица – Белый город с величественным Ледяным дворцом. Вот там всегда лежал снег, но ведь в городах и не надо выращивать пищу. Белый город – самое северное поселение во всем Эльтиаре, дальше только снег. Он был весьма многочисленным, до войны. Сосредоточение наук и искусств, культурный центр нашего народа. А какие там были ярмарки!
     Я замолчала, вспоминая, как весело было ходить по базару, глядя на выставленный товар, заходить во все лавочки подряд, а потом дома перебирать покупки.
     — Кроме базара, я почти ничего не помню о своем доме, - тихо сказала я.
     — Когда-нибудь вспомнишь, - прошептал эльф мне в ухо.
     Внезапно тишину ночного сада прорвал истошный крик. Мы переглянулись, и быстрым темпом пошли в сторону замка.
     — Что случилось? – спросила я у первой попавшейся на пути женщины.
     — Вампиры! – с дикими глазами закричала она. – Вампиры напали на нас!

Глава 17

     Ты бегущая вдаль, бегущая вдаль,
     Неужели тебе никого не жаль?
     Никто не может поспеть за тобой,
За бегущей вдаль одинокой звездой.
     Наутилус Помпилиус «Бегущая вдаль»




     Вот это было неожиданностью. Как-то не ожидаешь, что на замок в полтретьего утра нападут вампиры. Нам повезло протолкаться в самое начало толпы, люди не особо хотели быть близко к кровососам. А мы…ну, мы тоже были не людьми.
     Естественно, никто ни на кого не нападал. Вампиры не такие идиоты, чтобы небольшой кучкой напасть на полный народа замок, не говоря уже о том, что после такого их общины по всему королевству повырезают. Несколько десятков мужчины и женщин очень даже приятной наружность спокойно стояли посередине зала, некоторые улыбались, показывая клыки. Все они выглядели очень бледными и утонченными, так что собравшиеся здесь аристократы им и в подметки не годились. За всю свою жизнь я так и не поняла, специально ли они обращали самых красивых, или это последствия укуса. Хотя к собравшимся здесь это явно не относится, ведь все они были Высшими, а это значит, что они были рождены такими. Я невольно залюбовалась их предводителем – красивым мужчиной лет тридцати, с длинными черными волосами, бледной кожей и темными глазами, в которых была видна тьма. Ну хоть прямо сейчас его зарисовывай в учебник, в графу «Неживые разумные расы». Да, в нашем просвещенном государстве вампиров выделяли в отдельную расу, хотя попробуй это объясни разъяренным крестьянам с вилами.
     Мои размышления были прерваны появлением градоправителя в сопровождении помощника, того самого забавного человечка. И выглядел сейчас Фьерит не управляющим маленького, никому не известного городка, а настоящим королем. У вампиров тут же увяли их наглые улыбочки, и только их предводитель остался абсолютно бесстрастным.
     — По какому праву вы явились на устроенный мною прием? – грозным тоном осведомился Фьерит.
     — Приветствую, управляющий, - отвесил вампир галантный поклон. Не глубокий, лишь настолько, чтобы не показаться невежливым, но на самой грани приличий. – Увы, но ночь – единственное время, когда мы можем испросить у вас аудиенции, а потому нам пришлось прийти на этот замечательный бал.
     — Но ведь вы Высшие, - нахмурился Фьерит.
     — Да, здесь присутствуют только Старшие Дети Ночи, но если вы выгляните в окно, то увидите много, очень много младших.
     — Около сотни, не меньше, - тихо подтвердил непонятно когда оказавшийся рядом Моркханд.
     Сотня низших вампиров? Да, это серьезная сила, тем более при поддержке двух дюжин, как они сами себя называют, Старших Детей Ночи.
     — И чего же вы хотите, - спросил градоправитель спокойно, но я видела, как бьется жилка у него на виске.
     — Того, что и все, того же, чего хотели вы всего две недели назад. Мы хотим свободы и права самоуправления, хотим, чтобы согласно королевскому указу нас воспринимали как разумную расу, а не нежить.
     — Вы пьете нашу кровь, и хотите, чтобы мы признавали вас на правах людей?! – выкрикнул кто-то из толпы. Мне показалось, что это был Миэрин, но я не уверена.
     — Мы не просим, чтобы вы считали нас людьми, ведь мы не люди, - вампир обвел взглядом зал, и остановился на нас троих. – Вот, например, эти эльфы, - он невыносимо изящным жестом указал в нашу сторону. – Ведь их вы рады видеть, рады говорить и танцевать с ними. А они ведь тоже не люди.
     Неуловимо быстрым движением, будто тень мелькнула, он вдруг оказался возле меня.
     — Вот вы, прекрасная незнакомка, вы ведь тоже не человек, однако вас рады видеть в этом зале, в отличии от меня.
     — Аркамир, прекрати! – резко сказала одна их женщин, показывая клыки в некотором подобии оскала.
     Я была рада, когда вампир отвернулся от меня. Выдержать взгляд этих бездонных черных глаз было невероятно тяжело.
     — Все это лирика, - голос вампира внезапно стал резким, и каким-то опасным. – Мы не уйдем отсюда, пока вы не подпишите подготовленное нами соглашение.
     — Я готов рассмотреть ваше предложение, - ответил Фьерит, - однако не сейчас, не в середине ночи. Давайте встретимся завтра, мой помощник обговорит с вами детали, и подробно, без лишних ушей обсудим все пункты предстоящего соглашения.
     — Тогда до завтра, управляющий, - вампир снова повернулся к нам, точнее ко мне. - Младшие Дети мертвы, эльфийка, но даже они теплее тебя. Я знаю, кто ты, и хочу предостеречь – бойся огня, идущего с восхода, ибо на сей раз он может окончательно растопить ваши ледяные души.
     — Извини, но я не верю в пророчества, - ответила я, хотя мое сердце пропустило удар.
     — Это не пророчество, а предостережение от того, кто знает немного больше чем ты, так что советую прислушаться.
     И вампир ушел вслед за своей свитой.
***
     — Какого гоблина прямо сейчас?
     — Такого, Харк. Надо валить отсюда, а то тут слишком много всяких сумасшедших вампиров.
***
     — Целых пять золотых за одно выступление! Арнахильд, это ведь огромные деньги, неужели мы откажемся?
     — Калиналасс, пять золотых – это не те деньги, за которые я позволю этому вампиру приблизится к Лоссен. Гоблины побери, да я ни за какие деньги ему это не позволю.
     — Как будто он будет у тебя спрашивать, - фыркнул эльф.
     — Вот именно поэтому мы отказываемся. Если уйдем прямо сейчас, ему придется спрашивать.
***
     — Ты же знаешь, она вполне может сама себя защитить, и, возможно, даже лучше, чем ты сам.
     — Умеешь ты обрадовать, Моркханд. Только вот пока она полностью себя не осознает, я необходим ей.
     — Да ты никак ревнуешь? – удивлённо поднятая белая бровь.
     — Не без этого. Она очень любит все необыкновенное, как, впрочем, и все мы, а этот вампир слишком уж необычен.
     — И опасен. Я почувствовал это, когда он приблизился.
     — Так значит мне не показалось? Эта темная аура…
     — Он очень стар, Арнахильд, очень. Не знаю, что он делает в этом богами забытом месте, может быть прячется, но знаю точно, что нам действительно необходимо держаться от него подальше. С такими вообще лучше не связываться.
     — Возможно, он мог бы тоже самое сказать про тебя.
     — Возможно, вполне возможно.
***
     — Эта вампирша была в бешенстве, обычно женщины редко обнажают клыки.
     — Насколько я помню, в обычном состоянии у них обычно вообще клыков нет.
     — Вот-вот. А это значит, что ты ее очень разозлила. Может она приревновала тебя к этому черному, или еще чего, но в любом случае нам лучше держаться от нее подальше.
     — Я тоже так считаю. Надо поговорить с Арнахильдом, нужно убираться из этого дурацкого городка.
***
     — О, Тран, Трэн! И отважная Жанна тут! А что вы здесь делаете?
     — Да вот хотели попросится к вам в спутники.
     — Ну я тут, конечно, не за главного, тут эльфы всем заправляют, а бедный тролль у них на побегушках…
     — Харк, чтобы заставить тебя побегать нужно обладать сиськами не меньше четвертого, а насколько я помню, ни у кого из вашей компании таких нет.
     — Ну, у ведьмы, вроде, совсем чуть-чуть не дотягивают…Правда, Харк?
     — Но все же не дотягивают, Тран, не дотягивают. В общем, лично я не против, посмотрим, что скажут остальные.
***
     — Арнахильд, я хотела предложить…
     — Да, я тоже.
     — Эм, ну…в общем я думаю, что нам лучше убраться отсюда прямо сегодня.
     — Я как раз именно это и хотел предложить!
     — Отлично! Тогда пойду, обрадую Тел!
     — Лоссен…
     — Да?
     — Да нет, ничего. Выходим через два часа.
***
     — О, Жанна! Отлично, вот тебя-то мне и не хватало! А то с этим троллем в одиночку и не справится, а Лоссен, вредина такая, вечно на его стороне, старые друзья, видите ли!
     — Тел, боюсь я вряд ли могу помочь тебе в этом плане…
     — А мне одного твоего присутствия хватит! Просто смотри на него укоризненно, и все. Да-да, вот именно так. Только на меня так не надо, пожалуйста.
***
     — Ну что, все собрались?
     — Все!
     — Тогда отправляемся.
     — В какую сторону, Арнахильд?
     — Пойдем к столице, достало меня шататься по захолустью!
     — Так ведь ваша ушастая порода любит всякие рощи-поля-заповедные места.
     — Заткнись, Харк, просто заткнись.
***
     У меня было такое ощущение, что я вернулась на год назад, когда шла с караваном по Южному тракту, тогда со мной тоже был Харк. Мы двигались почти так же неспешно, останавливались до наступления темноты в подходящем трактире и все время что-то происходило. Не знаю, почему так, но всю мою жизнь вечно что-то шло не так. Я не могу вот так с лету припомнить случай, когда все шло согласно плану и не меняло круто направления или не прерывалось каким-нибудь невероятным событием. Вот недавно, например, нам попалась молодая супружеская пара и их сосед, которые направлялись в столицу на свадьбу какой-то там родственницы. Все трое оказались снежными эльфами, и на свадьбу, естественно не попали. А еще был случай, когда у тролля попытались стянуть кобылу. Кому могла приглянутся полудохлая кляча я понятия не имею, так как конокрады скрылись, услышав разъяренный рев Харка, так вовремя вышедшему по нужде.
     В общем, все шло плавно и ненапряжно, без особых происшествий, что наводило меня на мысль, что когда мы доберемся до столицы, то судьба сделает очередной крутой поворот. Добро пожаловать в мой мир!
***
     — Фууух, все. Больше никогда, ни за какие деньги! – горячилась ведьма, плюхнувшись на скамью.
     — Что, что-то пошло не так? – слегка отстраненно поинтересовалась я.
     — Все, что могло пойти не так пошло не так! – бушевало магичка.
     — Ну а что именно? – застенчиво спросила Жанна.
     Эта женщина пережила с нами битву с монстрами и путешествует в нашем обществе больше недели, но до сих пор не избавилась от некоторой робости. Как эта застенчивость могла сочетаться с такой яростью в битве, я просто не понимала, и не могла перестать этому удивляться. Недавно мы устроили тренировку, и милая, вечно смущенная Жанна поколотила братьев на раз два! С Харком, правда такого не вышло, но держалась она молодцом. И если они еще раз устроят поединок, то я точно поставлю на нее!
     — Я восемь раз читала заклинание! Восемь!! В первый раз эти глупые люди решили подглядывать. Ну, думаю ладно, как будто в первой. Во второй они не убрали кошку, и бедное животное сдохло! В третий с потолка посыпались опилки! А потом знаешь что? Они начали шевелится! В общим, я чуть не спалила эту кладовку ко всем демонам! Пришлось восстанавливать ущерб, вы же знаете этих трактирщиков. Ну и так далее, так что после исхода этих несчастных тридцати тараканов я опустошена чуть ли не полностью.
     — Да ладно тебе, это всего лишь жалкие насекомые. Вспомни тех безглазых тварей, и поймешь, что в тебе еще очень много силы.
     Все за столом вздрогнули, вспоминая те несколько ночей, что нам пришлось провести в кишащем монстрами лесу. Это определенно было не лучшее время в нашей жизни.
     — Ну я морально опустошена. У меня даже на втором курсе заклинание не срывалось столько раз подряд.
     — Слушай, а сколько вы вообще учитесь в этой вашей академии? – спросил Тран.
     — Смотря на что учишься. Если на травника – то что-то около пяти или шести лет, уже не помню. На теоретика – восемь лет. Дольше всего длится обучение у боевых магов и природников. Боевые – двенадцать лет, а на факультете природной магии вообще неограниченные сроки, там очень много всяких нюансов. Ты вон лучше у Моркханда спроси, он там учился, наверняка лучше знает.
     — Двенадцать лет? – выпучил глаза Трэн. – Сколько же тебе тогда на самом деле?
     Я тоже отвлеклась от осматривания таверны и повернулась к Тел. Меня давно интересовал этот вопрос, а задать вот так, в лоб, мне казалось очень невежливым.
     — Двадцать шесть, - наклонив голову ответила волшебница.
     — Но ты же говорила, что отправилась в академию после проявления силы, -нахмурилась я, - и после выпуска путешествовала еще некоторое время. Тогда, на момент поступления, тебе должно было быть лет двенадцать, не больше.
     — Так и было. У девочек проявление силы часто происходит во время первой крови.
     Внезапно в ее словах кое-что мне показалось важным. Во время первой крови… О звезды!
     — Телания, ты разбираешься в эльфийских организмах? – тихо, так чтобы остальные не услышали спросила я.
     — А что конкретно тебя интересует? – покосившись на меня, так же тихо ответила магичка.
     — Меня интересует процесс зачатия. Особенно женская часть.
     — Чего? – вытаращила глаза Тел. – Ты что, боишься забеременеть? Или…- и она подозрительно уставилась на мой живот.
     — Нет-нет! – я постаралась ее быстрее переубедить, а то мало ли чего она там надумает, я знаю ее богатую фантазию. – Просто я вдруг вспомнила, что за последние два месяца, ну, когда я вернула себе эльфийский вид, у меня не было месячных.
     — А ты точно не беременна? – все еще с подозрением спросила ведьма.
     — Стопроцентно, - отрезала я.
     — Ну смотри мне. Ты же знаешь, что чуть что я должна узнать об этом первой? Ну или хотя бы второй, - я утвердительно кивнула. – Хорошо. Так вот, про твой вопрос. Я как-то не особо вникала в эту тему, но с заведением детей у эльфов очень много заморочек, и, возможно, ежелунные проблемы тебя больше беспокоить не будут. Но точно я не знаю.
     — М-да уж. И спросить, как назло, не у кого.
     — А ты у Арнахильда спроси, - хихикнула Тел, - подойди к нему, и попроси рассказать, откуда берутся маленькие эльфятки, уверена, он тебе с радостью объяснит.
     И ведьма заржала уже в полный голос. Ну прямо как Харк, ей-богу. Тот, кстати, сейчас обхаживают какую-то девку-подавальщицу, но судя по всему, ему ничего не светит. Знаем мы таких, сначала заманят, а потом косой длиной махнут, и – фьить! – все, нет их.
     — Ну а ты, Жанна, что скажешь, - обратилась ведьма к наемнице, - Как думаешь, когда светлый решится нашу снежинку растопить, а?
     — Ты уж прости, Лоссен, но мне кажется, что он-то готов, а вот ты нет, - ответила женщина.
     — Почему ты так решила? – подняла бровь Тел.
     — Ну, я же вижу, как он на нее смотрит. Он все что хочет для нее сделает. А ты боишься, мечешься. Себя найти не можешь. Вот когда определишься, тогда все и получится.
     — Себя найти – легче сказать, чем сделать, - вздохнула я и подперла голову рукой.
     — О да, это сложный вопрос, - согласилась Тел. – Так что предлагаю поговорить об этом под бутылочку чего-нибудь зажигательного. Лоссен! Тащи пустынное вино, я знаю, что оно в твоих сумках.
     Вино действительно было у меня, но я совершенно не хотела повторять печальный опыт предыдущего дегустирования.
     — Тел, ты что, совсем забыла, как оно на меня действует?
     — Отлично помню, именно поэтому и говорю – неси. Мы его тебе разбавим, не волнуйся.
     Я подумала немного, и решила, что это хороший план.
     — Ладно, подожди немного, сейчас принесу.

     — Так на чем мы остановились? – спросила ведьма, подливая мне в стакан воду, и периодически пробуя получившуюся смесь.
     — Мы остановились на поисках себя. А ты уверена, что разбавленное оно не потеряет своих вкусовых качеств?
     — Лоссен, в конце концов, я двенадцать лет проучилась в Академии Магов и Травников! Я знаю, как смешать вино и воду в процентах 10 к 90 и не потерять при этом вкуса.
     — Как после такого я могу быть уверена в том, что мне подают, - немного нервно усмехнулась Жанна.
     — Вообще никак, но сама понимаешь, никакой приличный чародей этим заниматься не будет. Это удел студентов.
     — И часто ты такое проворачивала? – спросил я, подозрительно нюхая содержимое своей кружки.
     — Достаточно часто. Алкоголь на территории академии запрещен, а я вроде рассказывала тебе, какие вечеринки мы закатывали в жилом корпусе, - усмехнулась воспоминаниям Тел.
     Я с некоторой опаской попробовала наконец-таки свое вино. Хм, ну да, вкус практически не отличается. Единственное, что от него больше не веет таким жаром, так что, возможно, я все же не опьянею в момент от пары глотков.
     — Ну, давайте выпьем…а за нас!
     Мы чокнулись кружками и на несколько секунд замолчали, смакуя вкус. Да уж, хорошо. Приятное тепло разлилось по пищеводу, и сразу стало как-то уютнее.
     — Ну как? – спросила у меня ведьма.
     — Нормально, как обычное вино. Ну, может чуток покрепче. Так на чем мы все-таки остановились?
     — На поисках себя, - напомнила Жанна. – Я говорила, что пока ты не разберешься в себе, никаких отношений построить не получится.
     — Ты, конечно, права, да вот только как разобраться-то? Я совершенно потерялась. Вроде все осталось как было - ну, подумаешь, реакция улучшилась, да красоты добавилось, однако все совсем по-другому.
     — А что конкретно изменилось? – спросила наемница.
     Через несколько дней пути я рассказала ей свою историю. Не всю, но основную суть. Очень тяжело, на самом деле, от людей, с которыми ты проводишь двадцать четыре часа в сутки скрывать что-то такое большое, как вся предыдущая жизнь. С братьями я хотя бы не общалась столь тесно, как с Жанной, еще оставался шанс, что они не узнают всей моей истории.
     — Да в том-то и дело, что все. Ладно тело – меняется восприятие мира, людей и событий. Мне стало тяжелей общаться с людьми, они кажутся мне такими суетливыми! Прости Жанна, но даже ты для меня видишься как бабочка однодневка – красивая, яркая, живая, но совсем недолговечная.
     — А я, значит, бабочкой тебе не кажусь? – фыркнула Тел.
     — Ты волшебница, - пожала я плечами. – Насколько я знаю, маги живут намного дольше обычных людей.
     — Ну допустим. Но ведь ты даже младше меня, откуда такие мысли?
     — Просто я чувствую себя так, будто прожила эти две тысячи лет, а не пробыла в человеческих телах, постоянно забывая себя. Как будто я древняя старуха, которая внезапно получила сильное, молодое тело, и теперь не знает, на что его в первую очередь употребить.
     — Вот это поворот, - ошарашенно сказала Жанна.
     Ну да, я сама удивилась такому вот высказыванию, но тут же поняла, что была права. Я действительно не знала, как быть дальше, за что взяться в первую очередь. Тренироваться в обращении с мечом и получить звание Мастера Клинка? Перебороть свою нерешительность и все-таки найти того, кто точно скажет, есть у меня способности к природной магии или нет? Попробовать простое семейное счастье с принцем, без пяти минут королем? Или может отправиться на родину и попытаться узнать кто я и кем была до того, как превратилась в человека?
     Все это я вывалила в едином духе на своих спутниц и в два глотка допила оставшееся вино. Голова тут же закружилась, и я поняла, что надо сбавить темп.
     — Вариант с семейной жизнью отметай сразу, - деловым тоном сказала Телания, как только оправилась после потрясения. Обычно я все же такие тирады не выдаю. – Пока ты не разберешься со всем остальным, нормальных отношений не получится.
     — А что касается остального…Мне кажется лучше разбираться со всем по порядку, - добавила Жанна.
     — Угу, давай посмотрим, - Тел делала новую порцию моего безалкогольного вина, - Железякой своей блестящей ты всегда помахать успеешь.
     — Это не блестящая железяка, а Высший меч! – возмутилась я.
     — Ну пускай Высший меч, - покладисто согласилась ведьма, - я это к чему – стать мастером меча ты всегда успеешь, с твоими-то данными. А вот с природной магией посложнее будет. Наборы в академию, когда любой желающий может проверить свои способности уже закончились, и тебе придется либо искать того, кто лично тебя обучит, либо ждать до следующего лета. И как по мне, второй вариант предпочтительнее.
     — А почему? – заинтересованно спросила наемница.
     — Потому что учителя еще попробуй найди!
     — А на счет последнего…Тут так же, как и в первом случае – всегда успеется.
     — И что мне тогда делать? До следующего лета, конечно.
     — Просто жить, - с улыбкой ответила Жанна.
     Просто жить. А как это? Сколько я себя помню, всегда моя жизнь подчинялась одному или нескольким простым правилам – ты делаешь что-то, чтобы заработать денег и некоторое время это что-то не делать. Я была рада путешествовать с торговыми обозами, потому что это сочетало в себе и зарабатывание денег, и путешествие, узнавание чего-то нового. Да, я любила путешествовать. Но разве не этим мы сейчас занимаемся? Именно этим. Мы идем от города к городу, через множество деревень, ищем заколдованных снежных эльфов, эльфы дают выступления, а Тел изводит тараканов и варит приворотные зелья. Ну вот и что меня не устраивает?
     — Все ясно, кризис среднего возраста, - заявила наемница.
     — Чего? – вылупились на нее мы с Тел.
     — Ну, - немного смутилась женщина, - такое бывает, когда вроде как большинство целей достигнуто, жизнь перевалила за середину и уже не знаешь, что делать.
     — М-да, все так за исключением того, что мне еще нет двадцати лет.
     — О боги! Знаешь, что я тебе скажу? – внезапно вспылила Тел, - Хватит ныть! Что на тебя вообще нашло?
     — Эээ, - ничего умнее я просто не смогла придумать
     — Вот именно что «Эээ», - передразнила меня ведьма. – Все, пей и думай о том, что жизнь прекрасна, в твоем распоряжении вечность, и неограниченные возможности!
     — Сейчас вот мне что-то грустно стало, - усмехнулась Жанна, - от несправедливости.
     — А это потому что она эльф, - проворчала Тел, - с ними всегда так, вроде все хорошо, а потом – р-раз! – и понимаешь, насколько ты никчемен и несовершенен.
     — Зато не заморачиваешься всякой ерундой.
     — Предлагаю выпить за это.
     — Эй, дамы, а чего это вы пьете? Да еще и без нас? – спросил подошедший тролль.
     Похоже ему все-таки ничего не обломилось.
     — Да вот решили обналичить немного наши запасы, - ответила простодушная наемница, не замечая наших с Тел гримас.
     — Пустынное вино?! – заорал Харк.
     — Да нет, Харк, ты же знаешь, я его не пью, - если не убедить тролля в том, что я не спускаю потихоньку драгоценное вино, то он заберет его у меня и либо продаст где-нибудь, либо сам выпьет. Знаю я его наглую рожу.
     — Вот и проверим!
     Он выхватил у меня кружку и сделал огромный глоток. На какое-то мгновение у него стало такое удивленное лицо, что я сама заволновалось, чего мне там ведьма наколдовала.
     — Снежка, это ж вода. Тут от вина только запах и есть.
     — Подожди-подожди, - заволновалась Тел, - то есть ты хочешь сказать, что не чувствуешь моей иллюзии?
     — Какой еще люзии?
     — Минутку, - и Тел начало что-то бормотать над своей кружкой. – На, попробуй.
     Уже намного более осторожно Харк попробовал содержимое.
     — Так и знал, что все-таки пустынное, - с довольным видом заключил он.
     — Как ты можешь это чувствовать? – во все глаза уставилась на него ведьма. – Это уже даже не иллюзия, а трансмиссия основного потока! Ты просто не можешь понять, что является основой!
     — Слушай, женщина, я чувствую, что это – пустынное вино, как ты не старайся.
     — Он не врет, Тел, это чудовище может с одного глотка определить любое пойло, время его выдержки и процент разбавленности.
     — Нет, Лоссен, ты не понимаешь, трансмиссия не оставляет даже отпечатка прежнего состояния осно…
     — Я действительно не понимаю, - перебила я. – Лучше ты об этом с Моркхандом поговори, а пока просто прими как данность – этот тролль знает все об опьяняющих жидкостях.
     — Вечно ты его защищаешь, - насупилась Телания. – Жанна, ну вот хоть ты скажи.
     В ответ Жанна посмотрела на Харка тем самым укоряющим взглядом, который даже меня приводил в трепет. Так смотрела ведьма у нас в деревне, меня до сих пор мурашки пробирают, когда вспоминаю, что бывало после того, как она так смотрит. У тролля видимо таких воспоминаний не было, так как на укоряющий взгляд он совершенно не обратил внимания.
     — Ладно, сегодня я в хорошем настроении, так что никому о вашем маленьком воровстве не расскажу.
     — Это не воровство! – воскликнула я. – Мы с Арнахильдом нашли это вино, значит мы им и распоряжаемся.
     — Как это мелочно, Лоссен!
     — Ну да, мелочно. Но тебе я ни глотка не дам, пока не буду убеждена, что об этом все знают!
     — Ну-ну, - ухмыльнулся тролль, и с этой гаденькой улыбочкой свалил куда-то, наверное, окучивать новую девицу.
     Не успели мы обсудить это внезапное появление и исчезновение, с чем-то непонятным посередине, как к нам подошел Моркханд, у которого сейчас был перерыв по причине отсутствия необходимости в барабанах в текущей песне.
     — Моркханд! – воскликнула ведьма. – Ты только послушай, что я только что обнаружила! Этот гоблинский тролль чует сквозь трансмиссию!
     — А ты уверена, - что он тебя не разыграл? – немного устало спросил темный. Похоже, даже ему надоели вечные ссоры ведьмы с наемником.
     — Уверена! Он определил содержимое под тридцатипроцентным изменением! Вот смотри, - она нарисовала пальцем в воздухе какие-то непонятные завитушки и схемы, - Видишь нижний уровень? Полное изменение!
     — А что ты сделала вот здесь? Очень необычное сочетание.
     — А, это из-за того, что у меня был неконтролируемый прорыв темным заклинанием. Аратист говорил, что если бы первым был огонь, то проблем бы не было, а так приходится добавлять тут эту дурацкую петельку.
     — Аратист ничего не смыслит в темный заклинаниях! Здесь явно дело в другом, вот только я не могу понять, почему…
     Я громко застонала, но маги не обратили на меня ни малейшего внимания. Ну все, эти пропали из жизни как минимум на час, если вдруг только в таверну не ворвется единорог, да и в этом случае шансы весьма малы.
     — Пойду пройдусь, - сказала я, вставая из-за стола.
     Никто не обратил на мой уход внимания, и я была этому рада. Мне хотелось немного побыть одной.
     Я вышла на улицу, и немного отошла от трактира, чтобы не слышать доносящийся из него шум. Уже стемнело, и на небо высыпали яркие звезды ранней осени. Когда я вновь обрела зрение, больше всего я удивлялась тому, что все звезды разноцветные. Раньше мне казалось, что они бело-голубые, и иногда красные, но теперь я видела, что каждая из них переливается своим цветом, подмигивает мне с небосклона, посылая зеленые, синие и желтые лучи мягкого света. И единственная звезда на всем небосклоне, бриллиант в Короне Севера, горит ослепляющее белым светом. Мама рассказывала, что это корона Создателя, а бриллиант в ней – это то, из чего был сделан весь наш мир, то самое Нечто в бескрайней пустоте. Насколько я знала, эльфы тоже верили в Изначального, но для них он был далеким прародителем, оставшемся в далеком-далеком мире. Да и на Эльтиаре Создатель не самый главный герой мифов и легенд о происхождении мира. Был, создал и ушел создавать дальше, даровав этот мир богам, которые лепили из него что им вздумается. Вот и получилось то что получилось.
     Я услышала, как открылась дверь трактира, на миг ночную тишину разорвал шум десяток глоток, потом снова хлопок двери и все стихло. Легкие шаги, которые никогда не сможет повторить ни один человек. Калиналасс, только он может так тихо ходить, не прикладывая к этому никаких усилий.
     — А я-то думал, куда ты подевалась, - раздался чуть хриплый голос.
     После долгой игры у него всегда такой голос, даже не похож на эльфийский.
     — Захотелось подышать, - ответила я, не отрывая взгляд от неба.
     — В трактирах всегда душно, - согласился эльф.
     — А ты у нас знаток придорожных таверн, да? А я-то думала, что вы больше по балам да королевским приемам разъезжаете.
     — Пока Арнахильд прятался от Владычицы, на балах действительно знатных вельмож мы старались не появляться, - серьезно ответил эльф. – А до встречи с ним мы с Моркхандом вообще не выступали. Только один из нас обладает чудесным даром рассказывать истории.
     — А я думала, что вы с Арнахильдом были знакомы до того, как уехали из светлого леса.
     — Как ни странно, но нет, - улыбнулся Калиналасс. – Я видел его пару раз, когда давал выступления во дворце, но ни разу не разговаривал.
     — Ты выступал во дворце? – удивленно спросила я.
     — Конечно, - снова улыбнулся он. – Я же уже говорил, в свое время я считался лучшим флейтистом в Светлом лесу. Но, боюсь, сейчас это звание у меня отобрала сестрица.
     — Брат и сестра, целых трое детей. Насколько я знаю, в эльфийском обществе это считается многодетной семьей.
     — Так и есть. Мои родители счастливы, и весьма упорны в своем желании поддержать чистоту крови, - на его лице промелькнуло выражение застарелой обиды и некой горечи, которое появлялось всегда, когда речь заходила о его родителях.
     — Но ведь они уже не против… - я не договорила, и так было понятно, о ком я веду речь.
     — Уже нет, но только после того, как он лично с ними встретился. Все-таки в Моркханде есть что-то, что заставляет всех верить, будто он прав.
     — Ну, честно говоря, когда он просто смотрит на меня своими красными глазами, я готова признать что угодно, его взгляд просто завораживает.
     — Да, - мечтательно протянул эльф, глядя на звезды. – Завораживает…
     На самом деле, мне было немного неловко вот так обсуждать Моркханда, тем более с Калли. Иногда, размышляя об их отношениях, я просто не знала, что думать. Как ни крути, но такого рода связь между двумя мужчинами противоестественна, но глядя на них, понимаешь – они любят, и они счастливы. Вот и сейчас, глядя на то, как загорелись глаза Калли при упоминании темного, я в очередной раз поняла, как же странно устроен этот мир, если в нем существует такая любовь.
     Тем временем эльф отвлекся от своих мечтаний и продолжил.
     — А может у него просто особая аура, которая появляется с возрастом у всех магов. Вот увидишь, если Телания проживет столько, сколько Моркханд, то даже короли будут уступать ей дорогу.
     — А сколько лет Моркханду? – спросила я. Узнав, сколько лет потратила Тел на обучение, я боялась себе представить, сколько же тогда дроу.
     — Почти 320, если я ничего не путаю, - ответил Калли.
     От удивления я подавилась воздухом и во все глаза вытаращилась на эльфа.
     — Сколько? – слабым голосом прошептала я.
     — Ну если точно 317, хотя мне почему-то кажется, что 319. Все никак не могу запомнить. Лоссен, ты чего? – Калли только сейчас обратил внимание на мое вытянувшееся лицо.
     Больше трехсот лет! Моркханду, циничному, молчаливому и ироничному темному больше трехсот лет! Я не то чтобы не могла в это поверить, но это было сложно. Каждый день на протяжении последних двух месяцев я пила, ела, спала рядом с существом, которое застало свержение правящей династии Рэйвенов, Великий пожар, Дворцовую смуту…
     — Сколько же тогда тебе? – тихо спросила я. – И Арнахильду?
     — О, мы намного младше. Мне через пару месяцев исполнится 98, а Арнахильду вообще всего 64, он совсем недавно переступил порог второго совершеннолетия.
     Я обессилено прислонилась к забору, подняв глаза на звезды. Он в три раза меня старше, он даже старше моих родителей
     — Ну, де-факто тебе вообще две тысячи лет, так что ты нас всех вместе взятых в пять раз старше, - видимо я сказала последнюю фразу вслух, потому что эльф наконец-то понял причину моего замешательства. – Иногда я забываю, что ты еще совсем по-другому видишь все, - вздохнул Калли. - Порой мне кажется, что ты выросла среди нас, но вот в такие моменты я вспоминаю, насколько ты все еще человек.
     — Мне действительно очень сложно осознать это, - ответила я. – Ты прожил на Эльтиаре столько, сколько я даже и не мечтала прожить. Люди, воспитавшие меня, годятся тебе во внуки, но я осознаю тебя как равного.
     — В некотором роде это действительно так. Лоссен, ты же должна понимать, что тело – это всего лишь тело, и не важно, сколько лет оно ходило по земле. Важен лишь дух, то, что внутри. Когда наше тело умирает, не важно по какой причине, бессмертная душа отправляется на Запад, в чертоги Мандоса. Мы действительно бессмертны, Лоссен, и наш возраст не зависит от того, сколько ты видела зим и весен, он зависит от того, что ты успела пережить.
     — Как это все странно…и запутано. Очень так по-эльфийски.
     — Ну а как должно быть, мы же эльфы и есть, - улыбнулся Калиналасс.
     Он поднял голову к звездному небу, и некоторое время мы молчали. Я размышляла о том, что мне сейчас поведало это бессмертное существо. Подумать только, но ведь я действительно не могу больше мерять все человеческими критериями. Я нахожусь в самом начале своего жизненного пути, и путь этот длиной в вечность.
     — Я чувствую, что что-то надвигается, - внезапно сказал эльф. – Что огромное и тревожащее, которое изменит судьбы многих. Пообещай мне, Лоссен, что если встретишь его, то не будешь бежать прочь, а встретишь лицом к лицу, как бы оно тебя не пугало!
     Он по-прежнему смотрел на небо, и в тот момент мне показалось, что я тоже почувствовала надвижение этого нечто. На наваждение ушло, и я лишь оторопело кивнула, обещая не поворачивать к этому нечто спиной.
     — Хорошо, - Калиналасс наконец-то опустил голову и улыбнулся. – Арнахильд уже должен подходить к концу «Сказа о Морое Прелестном», так что можно возвращаться внутрь. Терпеть не могу эту глупую балладу.

***

     — …мы с самого детства все делали вместе, так что и первый убитый у нас тоже общий, - закончил Тран.
     — А ты, Жанна, кто был первым у тебя? – спросил Трэн.
     — Орк из клана, что напал на мою деревню. Я зарубила его топором. До сих пор иногда снится его перекошенная рожа с торчащим из головы обухом. Помнится, я после этого несколько месяцев смотреть на топор без содрогания не могла, но потом привыкла, а как на большак вышла, так и совсем забылся, а вот все равно иногда снится.
     — А кто был первым у тебя, бард? – обратился Тран к светлому.
     Мы сидели в опустевшей зале трактира, и разговаривали, потягивая прекрасное, почти не разбавленное пиво. Менестрели закончили свое выступление, и набитая битком корчма постепенно опустела. Сын трактирщика, щуплый парнишка лет двенадцати, подметал пол и изо всех сил прислушивался к нашему разговору, а сам хозяин подсчитывал прибыль за стойкой. Больше внутри никого не было, да и то сказать, уже за полночь перевалило. До Мабона оставалось всего два дня, и большинство фермеров сейчас в спешном порядке собирали остатки урожая и со всех сторон стекались в города и, конечно, столицу, в которой будет с восходом солнца 21 вересеня открыта большая осенняя ярмарка. Мы планировали попасть в Азалию ближе к полудню, когда поток желающих войти в город немного спадет, и остановится в эльфийском квартале, в доме, который используют обычно прибывшие в город посланники. Арнахильд сказал, что его, как наследника, всегда будут рады видеть в этом доме, а также его гостей.
     — Мой первый тоже был орк. Разведчик. Я тогда впервые вышел за пределы светлого леса, и умудрился напороться на одинокого орка, будучи вооружен лишь небольшим кинжалом. Но мне повезло, он меня не увидел, так что я вскрыл ему глотку до того, как это сделал он.
     — И как потом? Ни капли сожаления, никаких воспоминаний и снов? – спросила Жанна.
     — Это же орк! – скривился светлый. – Почему я должен был его жалеть? А сны…ну, хлынувшая из него кровища еще некоторое время преследовала меня по ночам, но недолго.
     — Какой ты, однако, хладнокровный, - покачала головой Жанна.
     Она, похоже, была из тех людей, что помнят лицо каждого убитого. Не скажу, что это плохо, но очень уж неудобно, при нашей-то профессии.
     — Кстати о хладнокровных, - усмехнулась Тел, - кто был у тебя, Лоссен?
     — Нечисть считается? – спросила я.
     — Нет, только разумные.
     — Ну раз разумные…Тогда эта был парнишка, лет шестнадцати, который даже меч в руках толком держать не умел.
     — За что же ты его? – поинтересовался Калиналасс.
     — Он хотел меня убить, - пожала я плечами. – К счастью, стрелять я уже тогда умела, хотя была не старше этого пацана.
     — Что же вы не поделили-то? – все еще непонимающе смотрел на меня Калли.
     — Он хотел ограбить купца, а я получила деньги за то, чтобы этого не допустить, вот и все, - снова пожала я плечами.
     — Ты что-то совсем неохотно говоришь, небось потом еще долго кошмары преследовали? – спросил Трэн.
     — Да нет, совсем скоро лопоухого мальчишку в моих снах сменили совсем другие видения…-ответила я, а сама все больше и больше погружалась в воспоминания.
***
     Ночь, громкий свист, хрип умирающего человека. Я ничего не понимаю, вскакиваю с луком в руках, и тут же получаю жестокий удар по руке. Я выронила лук и упала, больно ударившись головой об повозку. Голова кружится, рука горит, и я будто сквозь сон вижу ставший на ночь караван. И понимаю, что уже все кончено. Практически все убиты, осталось лишь пару очагов сопротивления, среди которых я узнаю бешено сражающегося Ирэйна. Я хочу закричать, сказать ему чтобы бежал, но губы не слушаются.
     — Смотри-ка, да это ж баба! – раздается откуда-то сверху голос, и чьи-то руки хватают меня и ставят на ноги.
     — Точняк, да совсем молодка еще! – слышится еще один голос, и я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на говорившего.
     Бородатый мужик со смуглой кожей, черными волосами и выбитыми передними зубами. Южанин. Разбойник. Я начинаю дергаться, стараюсь вырваться, но еще одни руки сжимают меня, и я не могу пошевелится.
     — Ух прыткая! Я люблю таких…
     — Ты губу-то не раскатывай, - посоветовал второй, - Абигуле все равно первым достанется.
     — Ну главарю-то понятно, но после него сразу нам, мы ж ее поймали, так? А то после Захира вечно и трахать-то нечего, грязная свинья, амбал гоблинский! - разбойник добавляет еще несколько ругательств, а после снова встряхивает меня.
     — А хороша, все-таки…Ладно, пойдем, там вроде все уже.
     И меня потащили к середине стоянки, где в окружении грязных, вымазанных в крови и в давно не стиранных одеждах разбойников стоял высокий мужчина с явно военной выправкой.
     — Кого вы тащите? – обратился он к моим пленителям.
     — Баба, Абигула, бабу нашли!
     — Девчонка в охране каравана? – удивился главарь.
     — Она с луком была. Здоровенным! – сообщил мужик.
     Я наконец заметила Ирэйна, который лежал на земле. Он был залит кровью, и сначала я испугалась, подумав о самом худшем, но потом он пошевелился, и приподнял голову, посмотрев на меня. Меня затопила тепло, как всегда от его взгляда, пополам со страхом. Что же теперь с нами будет?
     — Ладно, давай ее сюда, - услышала я голос Абигулы. – Не будем зря время терять, после хорошей драки девка – самое то.
     И меня потащили куда-то в сторону.
     Я понимала, что меня ждет, и не собиралась сдаваться. Я брыкалась, кусалась, упиралась изо всех сил, но как ни крути, я была всего лишь шестнадцатилетней девчонкой, а они взрослыми сильными мужчинами. После того как я чуть не откусила главарю ухо, он с такой силой приложил меня об повозку, на которой я лежала, что на несколько секунд я потеряла сознание, а потом еще долго не могла прийти в себя. Было больно. Кажется, я кричала, хотя с уверенностью сказать не могу. После все вспоминалось мне как в тумане, и единственное, что я запомнила четко – черные глаза Абигулы, глядя в которые я поклялась отомстить. Когда он закончил, я расплакалась от обиды.
     — Пойдет с нами! – объявил он своей шайке. – Люблю я таких бойких, - и он снова больно ухватил меня за грудь.
     В ответ я лишь плюнула ему в лицо. Он рассмеялся и не сильно, тыльной стороной ладони ударил меня по щеке.
     — Ничего, будем воспитывать. А не послушаешься, так Захиру отдам, после этого уже точно характер показывать сил не будет.
     Внезапно совсем рядом раздался шум, крики, и я увидела, как кто-то вскочил и ударил охотничьим ножом того самого бородатого, что схватил меня.
     — Беги, Лоссен! Беги!! – закричал Ирэйн, а потом ловким движением ушел из-под готового обрушится на него меча и заколол еще одного разбойника.
     И я побежала. Потом, на протяжении очень долгого времени я не могла простить себе этого. Если бы я осталась, если бы попыталась помочь… Скорее всего это ничего не изменило бы, но мне тяжело думать, что человек, которого я любила, умер, пытаясь помочь мне. Я не успела убежать далеко, когда услышала крик. Обернулась, увидела, как Ирэйн зажимает руку, на которой не было большей части кисти. И как главарь, тот самый Абигула, длинным мечом отрезает моему возлюбленному голову. Вот, что преследовало меня во снах, а не какой-то там первый убитый мной человек.
     Дорогу мне заступил разбойник, и не раздумывая ни секунды, я поднырнула под его разведенные в стороны руки, схватила нож, свисающий с пояса, и всадила в горло. И побежала дальше. Остановилась я лишь тогда, когда поняла, что еще немного, и я рухну как подкошенная. Опустилась на землю, и вот тогда-то на меня обрушилась понимание того, что произошло с мной всего за одну ночь. Горячие слезы текли по щекам, и я билась в рыданиях, лежа под странным, высохшим кустом, что так обильно растут на южных землях. К вечеру я добралась до деревни, в которой буквально упала под ноги знахарке. А потом я убила их всех, отомстила, как и поклялась. И ни один из них больше мне не снился.
***
     — А ты уверен, что нас там примут? Мы ведь люди, - с сомнением сказал Тран.
     Пока я погружалась в воспоминания, разговор свернул на предстоящий въезд в столицу.
     — Уверен, - кивнул Арнахильд. – Мне, и всем моим друзьям всегда дадут приют в этом доме.
     — Ну раз так...
     — А насколько мы там останемся? – спросил Калиналасс. – Ты планируешь выступить на осеннем балу?
     — Я думал об этом, - кивнул Арнахильд. Думаю, недели будет достаточно. Как раз закончатся все гуляния, и мы сможем спокойно выехать из города в любом направлении.
     — Вы знаете, - подала голос Жанна, - я, пожалуй, не с вами остановлюсь. Ну, если вы не против, - смутилась она на наши вопросительные взгляды.
     — Но почему? – расстроено спросил Тран.
     Насколько я могла видеть, ему очень нравилась наемница, да и она на него поглядывала с интересом. Я, конечно, в таких вещах не спец, но иногда даже мне понятно, когда между людьми что-то намечается.
     — У меня просто в городе сестра живет, было бы хорош повидаться, на племянников посмотреть, - улыбнулась женщина.
     — Родня – это дело святое, - веско сказал Харк, который, в отличии от представлений большинства людей весьма ценил родственные связи. Насколько я знала, для троллей норма странная привязанность к семье и полное пренебрежение кланом. Вот как-то не ожидаешь от троллей такого, честно говоря.
     — Хм, отлично, а я тогда в местную коллегию заскочу, очень уж мне надо у наших кое-чего узнать, да и ингредиентов закупить не мешало бы, - задумчиво сказала ведьма.
     — Я с тобой, - тихим голосом сказал темный.
     Мордашка Калли на мгновение приняла откровенно разочарованное выражение, но оно тут же сменилось маской непроницаемости. Моркханд же даже не взглянул в его сторону, рассеяно выводя в воздухе огненные завитушки. Среди них иногда проскакивали цифры, так что я решила, что это не просто хаотичный узор, а, возможно, какая-то формула.
     — Харк, а ты? – спросил светлый.
     — Мне понравилось спать на эльфийских кроватях – мягко, тепло…я бы не отказался повторить.
     — Что ж, значит решено. Если выедем завтра, вернее сегодня на рассвете, то в деревне Две Королевы будем завтра к вечеру. А оттуда до Азалии ровно пол дня пути.
     — Тогда до завтра. Вернее, до сегодня, - я встала из-за стола и направилась к комнатам, которые мы сняли за два золотых.
     Шли шепотки о близкой войне с очередным императором, и медленно, но верно, цены ползли вверх. А тут еще сотни фермеров, едущих в города на осеннюю ярмарку, так что трактирщики драли втридорога.
     — Добрых снов, - сказала я, раздеваясь и заскальзывая под одеяло.
     — Добрых, - наперебой отозвались наемница и колдунья.
     Я отвернулась к стене и почти тут же заснула. Недоброе предчувствие не оставляло меня даже во сне.
***
     Через день, ровно в полдень, мы прошли сквозь южные ворота великого города. Конечно, очередь желающих войти в город была огромна, не обошлось и без драк, но в целом без проблем, хоть и потратили мы на это почти час. Назвав себя и цель прибытия, мы вошли в город. Она расстилалась перед нами сотнями улиц и площадей, прекрасная и величественная столица центральных земель. Азалия – город королей.
     Едва я вышла из-под тени крепостных стен, как пошатнулась в седле. Тел поддержала меня, спрашивая, что случилось. А я поняла, чем было вызвано мое предчувствие. Огромный город был битком набит людьми, среди которых было много, очень много заколдованных снежных. И в один миг мои снежинки устремились к ним.

Глава 18 

     Гуляліся дзеці
     У полі на снезе малявалі кругі.
     Закляналі сонца, каб свяціла бясконца,
Каб узыходзіла дзень у дзень.
     Аддис Абеба «Дзеці»




     Я шла по длинному коридору, стены которого были увешаны гобеленами, а из окон был виден Белый город. Рядом со мной шел отец, такой большой и надежный, с ним мне ничего не было страшно. Отец говорил со мной.
     — Когда-нибудь придет этот день, хотя мне, конечно, совсем не хочется, чтобы он наступил. Если повезет, ты будешь одна, или рядом со всего несколькими эльфами, но ведь ты можешь оказаться и в толпе. Главное – это не бойся. Страх разрушает все. Постарайся успокоится, подумай о чем-нибудь отвлекающем. Или, вспомни сегодняшний день, этот момент. Подумай о том, что я сейчас тебе говорю, и отрешись от окружающих тебя. Откройся, когда будешь готова, и ровно на столько, на сколько уверена, что выдержишь. Тебе ведь не обязательно охватывать всех, правда?
     Я киваю головой, стараясь попадать в такт его шагам. Я понимаю, что этот разговор важен, но все же больше внимания уделяю мыслям о том, что сегодня папа обещал сводить меня на осеннюю ярмарку, где будет много эльфов, людей и вообще всех-всех!
     — Лоссен, ты невнимательно слушаешь, - мягко укорил меня отец.
     — Прости папа, - сказала я, - просто я не думаю, что это все-таки когда-нибудь случится. Ты ведь такой сильный!
     Отец тихонько засмеялся и потрепал меня по макушке.
     — И все же есть вещи сильнее меня, дорогая, - грустно сказал он. – Просто пообещай мне, что когда придет день, и ты поймешь, о чем я говорю, вспомни сегодняшний разговор.
     — Обещаю, - серьезно сказала я.
     И я выполнила это обещание.

     Я стояла рядом с южными воротами, и вспоминала тот разговор более чем двухтысячелетней давности. Я поняла, про что говорил отец, и сделала все, что было в моих силах. Я отпустила свои снежинки, свою суть, перестала цепляться за них, по крайней мере за тех, что прямо сейчас были не во мне. Это было очень тяжело, но все же реально. И тогда я поняла, что не пуста. Что они по-прежнему со мной, просто чуть дальше. Они разлетелись по городу, и звали меня, но больше не причиняли мучительную боль, от которой забываешь дышать и перестаешь мыслить. А еще я подумала о том, сколько счастья доставит мне каждая нашедшаяся снежинка, а вместе с ней и расколдованный эльф.
     Я глубоко вдохнула, и отстранилась от Телании.
     — Со мной все хорошо, - я улыбнулась озабоченной ведьме, - просто в Азалии много заколдованных.
     — В прошлый раз, когда рядом с тобой было больше десяти скрытых эльфов ты не могла видеть и ходить, - тихо сказал подъехавший Арнахильд. – Что изменилось теперь?
     — Я просто кое-что вспомнила, - сказала я. – Нам понадобится много времени, чтобы найти их всех.
     — Ну что, куда сначала пойдем? – спросил Трэн, со сдержанным удивлением оглядываясь вокруг.
     Как братья признались, они ни разу не были в столице. Представляю, какое она произвела на них впечатление. Когда я в первый раз очутилась здесь, то долго стояла с открытым ртом. Азалия была огромна, величественна и перекручена так сильно, что заблудится в ней можно было не отойдя и на десять метров от ворот, причем от любых. Улицы здесь пересекали друг друга порой под самыми невероятными углами, внезапно заканчивались глухими стенами или переходили в площадь, посредине которой стояла какая-нибудь статуя или скульптура. Азалия питала слабость к статуям и скульптурам. А еще к храмам.
     — На ярмарку, - скомандовал Арнахильд. – Побывать в столице во время первого дня осенней ярмарки и не сходить на рынок – это грех, который боги никогда не простят.
     И мы отправились на поиски ярмарки. Нашим проводником по большей части служила Жанна, которая хоть немного знала город, в отличии от остальных, которые здесь бывали всего несколько раз или не были вообще. Не сказать, чтобы она так уж знала его, но все же явно лучше понимала Азалию, чем мы. Вообще, я не раз слышала, как многие говорили, что у этого города есть душа и характер, и весьма непростой характер. Не просто же так, в конце концов, все ее улицы были закручены таким невозможным способом! А еще говорили, что если посмотреть на город из дворца, возвышающегося на холме, то он похож на солнце, а улицы закручиваются по спирали, как лучи на изображении эмблемы церкви Огня. Это тоже было вполне возможно, по крайней мере отрицать, не побывав в королевских покоях, нельзя. Но в данный момент мы шли по одной из более-менее прямых улиц, и надеялись, что она приведет нас на главный базар этой поры года. Так и получилось, и спустя совсем немного времени блужданий (мы всего три раза уперлись в тупик, для столицы так вообще ничтожно мало) мы вышли на окраину огромной площади, на которой находилась одна из частей рынка. Обычно эта площадь со статуей какого-то рыцаря пуста, но сейчас на ней находилось столько людей, гномов и прочих всевозможных рас, что просто глаза разбегались.
     Лошадей мы благоразумно оставили на конюшне еще перед городскими стенами, так что сейчас могли до некоторой степени свободно передвигаться в толпе. Насколько это было возможно, когда тебя со всех сторон толкают, пихают, хватают за руки и зазывают поглазеть на товар, конечно. Одной из особенностей весенней и осенней ярмарок является то, что они не разграничены. Ну, то есть на них нет четких рядов с кожей, например, и с овощами, все вперемешку. Конечно, какие-то зоны есть, лошадей, скажем, можно купить только в одном месте, но такие товары, которые не требуют определенных условий содержания могут продаваться где угодно. Из-за этого на базаре все время царит хаос, и сам он больше напоминает Инферно, чем Эльтиар.
     — Что мы тут хотим купить? – прокричал мне Трэн, глядя вокруг ошалелыми глазами.
     — Все что увидим! – громко ответила я. Шум стоял такой, что приходилось кричать, чтобы тебя услышали.
     «На Мабон и Остару здесь можно купить все» - говорили жители столицы. И это было правдой. Законно, незаконно, встречается раз в сто лет или на каждом углу, неважно. Если что-то существует на свете, то два раза в год это можно купить на Большой ярмарке в Азалии. И часто за бесценок.
     — Сладкие булочки! Кому сладкие булочки?
     — Отличные ножи! Гномья сталь!
     — Свежие овощи, только сегодня с грядки! Осталось два ящика!
     — Кольца, серьги, ожерелья! Эльфийская работа, больше нигде в мире!
     — Пирожки с мясом, всего за медяк! Еще горячие, налетай!
     — Специи! Специи! Южные специи!
     — Чудесные ткани! Тридцать серебряников за метр!
     — Кому сладкие булочки?
     И так со всех сторон, без перерыва. На самом деле через некоторое время к этому привыкаешь, изобилие товаров, доносящаяся откуда-то из центра площади музыка – все это составляет дух Большой ярмарки.
     За те несколько часов, что мы провели в этом хаосе, я успела купить себе пяток звездочек гномьей работы (мелкие глазки подгорного жителя так и бегали, надо будет потом проверить основательно, что там он мне всучил за полсотни серебряников), новых шипов на куртку (старые местами обуглились, когда на них напоролись твари из леса), дивное колечко (ну уж очень оно прелестное, не сдержалась!) и увеличивающий скорость реакции амулет (вообще-то такие штуки официально запрещены, но на самом деле их можно купить в любой лавке соответствующей тематики). Потом я набрела на прилавок, на котором лежали заготовки для стрел, и надолго задержалась у него. Ушла оттуда дико довольная, с тремя десятками отличнейших стрел, и доведя купца до белого каления. Он-то, бедный, и не знал, что продает столько некачественной ерунды!
     Наемницу и обоих братьев мы потеряли еще в самом начале. Арнахильд только и успел крикнуть им, чтобы спросили в эльфийском квартале дом Мары. Нам с троллем он сказал тоже самое, на случай если мы потеряем его в толпе. Тел пропала куда-то сразу после того, как мы набрели на лавку с серебром, и после этого я ее не видела.
     Увидев в толпе кобольда, я в очередной раз подумала, что на Большую ярмарку, похоже, съехались представители всех разумных рас. Бледные вампиры, бородатые гномы, светлые и темные эльфы, кобольды, кентавры, дриады, тролли – кого здесь только не было! Я даже заметила одного водяного, но, похоже, он был под мороком, так что большинство даже не понимало, что торгуются с нечистью. И, конечно, люди. Люди были повсюду, как и невероятное количество полукровок. Эти вообще на особом счету. Одно дело полуэльф – это почти тот же эльф, только уши более круглые, а другое – потомок человека и тролля, например. Выглядят они очень странно – эдакие гиганты с волосатыми руками и намечающимися клыками, из-за чего лица кажутся искаженными. Вот как раз один такой недавно пытался всучить нам какие-то странные шкуры, но Харк одним взглядом убедил его, что они нам не нужны.
     Приближался вечер, а это значит, что многие торговцы уйдут с площади, а их место займут фокусники, жонглеры и прочие циркачи и уличные музыканты. С темнотой начнутся пляски и гуляния, будут жечь чучело и выкатят бочки с бесплатным вином и пивом.
     Загадочным образом мы оказались почти на том же месте, где и вошли на базар, но только ближе к статуе, и тут я почувствовала, что две из моих снежинок находятся совсем-совсем рядом, буквально в нескольких метрах. Я сказала об этом Моркханду, и мы пошли куда-то в сторону памятника. Несколько раз я чувствовала, что они передвигаются, но ненамного. Еще несколько шагов, толпа расступилась, и я увидела заколдованных. Они оказались двумя детьми.
     Я в растерянности остановилась, переводя взгляд с одного ребенка на второго и обратно. Мальчик и девочка, лет десяти, очень схожие, явно брат и сестра. Стоят в очереди за мороженным, но как-то не похоже, что у них есть деньги.
     — Что такое? – спросил подошедший Арнахильд, и тоже увидел детей.
     — Да уж, - прокомментировал ситуацию Харк. – И чё с этими малявками делать?
     — Ну если расколдовывать, то явно не здесь, а то меня еще неправильно поймут, - ухмыльнулся Моркханд, но и он явно был озадачен сложившейся ситуацией.
     — Давайте для начала поговорим с ними, а там видно будет, - приняла я решение.
     — Привет ребята, - я подошла к детям и присела рядом с ними на корточки. – За мороженным стоите?
     Детишки переглянулись и синхронно кивнули. В близи стало еще более очевидно их сходство, просто как две капли воды. Спутанные светлые волосы, курносые носы и одинаковый излом на правой брови.
     — А где ваши родители? – задала я очередной вопрос.
     — Их нет, - ответил мальчик.
     — Как нет? – удивилась я.
     — Они ушли, - сказала девочка. – Давно, уже много лет как ушли.
     — А где же вы живете?
     — У Доброй Гретты, - смутившись, ответила девочка.
     — И как живется?
     — Плохо, - откровенно сказал мальчик. Глаза у него были серьезные-серьезные. – Детей много, есть всем нечего, но хоть крышу летом починили, теперь хоть лить не будет.
     — У Доброй Гретты – это приют, - тихо сказал стоящий за мной Арнахильд. – Я слышал, что Гретту прозвали Доброй в насмешку, а стражники обсуждали, что чуть ли не все дети из ее приюта постоянно попадаются на воровстве, а один из них пожаловался, что он вечно не решается их как полагается наказать, такими они несчастными выглядят.
     — Хотите, мы вас отведем туда, где все будет хорошо? – спросила я у детей.
     Глядя на них, я не могла поразится тому, что происходит с сиротами в людском обществе. Если бы получилось так, что маленький эльф потерял родителей, его обязательно приютил бы какой-нибудь родственник, а если бы вдруг таких не нашлось, то всегда существовали специальные учреждения, которые помогали бедным детям найти дом, где их будут любить и воспитывать. В эльфийском языке просто не было слова «беспризорник», и, насколько я знала, в тролльем и гномьем тоже.
     — А мороженое купите? – с надеждой спросила девочка, но брат строго посмотрел на нее, и она вновь смущенно потупилась.
     — А зачем мы вам? – спросил мальчик, и я просто не могла не ответить.
     — Дело в том, что один очень плохой человек когда-то давно наложил на вас заклятие, и я очень хочу вас расколдовать, потому что так будет хорошо и правильно.
     Немного подумав, мальчик кивнул, и посмотрев на сестру, сказал:
     — Хорошо, мы пойдем с вами. Только мороженное купите.
***
     Когда мы пришли в дом для послов в эльфийском квартале, солнце уже село. Тем не менее, братьев Трэна и Трана все еще не было. Зато мы встретили там Эритара и Миру.
     — Арнахильд, Моркханд! О, и Лоссен! Привет Харк! Какими судьбами в Азалии? – Мира была обворожительна, с нашей последней встречи она стала как будто немного старше, в ней прибавилось степенности, хотя прежняя задорность никуда не исчезла. Я была очень рада ее видеть.
     — А кто это с вами? – Эритар увидел детей, которые с довольным видом ели мороженное и оглядывались вокруг. – Мне кажется, или они…
     — Да, - кивнула я. – Оба.
     — Ты с такой уверенностью это говоришь…-протянула эльфийка.
     — Я очень хорошо это чувствую. Эти дети – снежные эльфы, и их надо расколдовать.
     — Но их родители могут быть против, - Эритар нахмурился и еще более внимательно посмотрел на детей.
     — Они из приюта Доброй Гретты, - покачала я головой.
     — Доброй Гретты! Какой ужас! – воскликнула Мира.
     — Ты знаешь о нем? – спросил молчащий до этого момента Калиналасс.
     — Я много слышала, как служанки обсуждали, что уж лучше бы их подбирала и растила Гильдия Воров, может быть хоть порядочные мошенники получатся, все лучше чем в приюте. Мы помогаем им, как можем, но детей много, и не все хотят с этим связываться, - вздохнула Мира. — Я лично просила несколько семей, живущих здесь, взять хотя бы по одному ребенку. У меня сердце болит, когда я вижу их, таких маленьких и уже таких несчастных.
     — Если они из приюта, то не будет никаких проблем, - кивнул Эритар. – Я пошлю письмо, но не думаю, что Гретте есть хоть какое-то дело, куда подевались двое её воспитанников.
     — Это ужасно, - сказала я, глядя как Моркханд отвел детей в сторонку и что-то им тихо объясняет.
     — За последний месяц чего мы только не увидели, - вздохнула Мира.
     — Кстати, что вы здесь делает? – спросила я.
     — Мы послы, - улыбнулась эльфийка, - через неделю после того как вы уехали, я вспомнила очень много из своей жизни, и оказалось, что я больше двадцати лет была послом от снежных эльфов в Азалии. Эритару пока не удается вспомнить ничего позже второго совершеннолетия, но мы уговорили Тхелар, что в качестве моего помощника у него будет прекрасная возможность обучится новой профессии, если он так и не вспомнит, чем занимался раньше.
     — Как же вы так быстро оказались здесь?
     — Телепорты никто не отменял, - снова улыбнулась девушка, - А все три столицы стоят на пересечениях линий силы, так что мы потратили на дорогу всего несколько часов, которые потратили на поиски этого дома. Азалия сильно разрослась за две тысячи лет.
     — Две тысячи, - тяжело вздохнула я. – Иногда мне кажется, что все, что было – это сон, и не было этих веков вовсе, что время стояло на месте…
     — Порой и меня одолевают те же мысли, но после того как мы посетили Белый город меня не покидает желание наверстать упущенное время.
     — Какой он? – мечтательно спросила я. – Я почти совсем его не помню, только сияние дворца под звездами, да и то слабо.
     — Ах, Лоссен, он почти не изменился! Добавился новый внешний круг, а так все осталось как прежде. Кстати, снега поменяли свое расположение, и говорят, что некоторые верхом на драконах долетали до той стороны.
     — До той стороны? – удивилась я. – Но ведь это очень далеко! Я помню, наставница рассказывала, что там только снег, и еще никому не удавалась достичь второй границы!
     — И тем не менее, ходят упорные слухи, что снега передвинулись на юг, а с той стороны показалась земля. Говорят, что там даже есть люди!
     — Ну это уже явно выдумки! – отрезала я.
     — Я тоже так считаю, - кивнул Эритар, прислушивающийся к нашему разговору. – Даже если кто-то долетел до конца снегов, там все равно должно быть слишком холодно для того, чтобы люди могли выжить.
     — И тем не менее! - возразила Мира. – Мириль рассказывала, что эти люди ходят в шкурах и постоянно палят костры, и даже имеют зачатки письменности!
     — Оставим этот спор, - повел рукой эльф. – Ты же знаешь, я не доверяю словам Мириль, она известная сплетница.
     — А что еще нового? – спросила я. Люди на той стороне вечных снегов действительно казались мне выдумкой, но спорить с Мирой я не хотела, а хотела услышать как можно больше новостей из Белого города. В конце концов, я не была там два десятка веков.
     — Наследников так и не нашли, - повернулась ко мне эльфийка. – Известно, что оба они выжили, и были заколдованы, один юноша вспомнил, что был рядом с ними, когда их привели к магу. Правит Совет, но в отсутствии короля или королевы они мало что могут сделать. Нас ведь осталось так мало…
     — Кстати, мы были во дворце, когда там объявилось одиннадцать эльфов разом! – немного взволновано сказал Эритар. – Это было просто чудесно, все так разволновались, а когда узнали, что они от тебя, так и вовсе хотели послать на поиски. Одиннадцать расколдованных за раз! Но их главный сказал, что лучше не стоит. Как тебе это удалось?
     — На самом деле я ничего не делала, - немного смутилась я. Рассказывать, при каких обстоятельствах снежинки вылетели из меня как-то не хотелось. – Я почувствовала, как снежинки разлетелись, а совсем скоро пришли все эти люди, и они знали кто они.
     — Но… - подняла брови Мира, - какие снежинки?
     — Вы не чувствуете? – тихо спросила я. И поняла, глядя на их удивленные лица, что нет. – Ай, оставьте, я все равно не смогу это объяснить. Просто я чувствую заколдованных, вот и все. И, кажется, эта моя способность прогрессирует, потому что сейчас я могу сказать, сколько заколдованных находится в городе и где.
     — Что ты сказала? – вскочил Эритар. – Ты можешь чувствовать их всех в городе?
     — Я могу с уверенностью сказать, что в Азалии больше сотни заколдованных снежных эльфов, и около тридцати из них скоплены в одном месте, но чтобы найти их всех, мне придется очень долго блуждать, я чувствую только общее направление.
     — А это скопление, - срывающимся голосом сказала Мира, - оно случаем не вон там? – и она указала рукой в сторону центра города.
     Я прислушалась к своим снежинкам, которые звали меня прийти к ним, забрать обратно, и с уверенностью кивнула.
     — Немного левее, но, думаю, это неважно.
     — Это приют Гретты! – воскликнул Эритар. –Как мы и думали, многие попали туда! Мы должны немедленно отправится и забрать всех детей, кто может оказаться снежным!
     — Тогда я постараюсь как можно быстрее собраться, и пойдем туда, - Мира поднялась и пошла в сторону лестницы. В одно мгновение она стала серьезна и собрана, и не следа от прежней веселости.
     — Это удивительно, - Эритар смотрел на меня во все глаза, так, что мне даже было немного неуютно. – Мы подозревали, что в приюте могут быть заколдованные, но не могли сказать наверняка, ни я ни Мира не можем стопроцентно чувствовать заколдованных, а ведающего обещали прислать только через несколько месяцев. Скажи, как ты это ощущаешь?
     Я подумала немного, и решила все-таки попробовать рассказать, что я чувствую, хотя я даже не подозревала, как это можно объяснить.
     — Это очень тяжело описать. Мне кажется, что внутри меня тысячи снежинок, которые составляют мою сущность. И когда я вижу заколдованного, одна из этих снежинок вылетает из меня, и остается с ним. И чем больше рядом со мной эльфов, тем мне тяжелее, ведь вся моя суть распыляется. Потом, когда они возвращают свой истинный облик, снежинка будто раздваивается, и моя возвращается ко мне, а вторая остается с эльфом, создавая связь между нами. Правда, в последнее время я немного могу абстрагироваться от этого, хотя все равно очень сложно понимать, что сотни тебя разлетелись по всему городу, и молят вернуть их.
     Некоторое время царило молчание, а потом Эритар пошевелился, разом разрушив тишину.
     — Это…удивительно. Я, скорее, ощущаю себя как глыбу льда, но то, что ты говоришь имеет смысл. А еще это значит, что если ты сможешь выдержать еще большее распыление, то сможешь обнаружить всех заколдованных в мире!
     Я вздрогнула от открывшейся мне перспективы, и поскорее постаралась спустить его с небес на землю.
     — Эритар, даже сотня снежинок снаружи разрывает меня, этот постоянный зов сводит с ума, но если их будут тысячи…я не выдержу. В прошлый раз я потеряла сознание всего лишь от одиннадцати находившихся рядом заколдованных, сейчас же я собираюсь быть рядом с тридцатью, и мне страшно представить, что может со мной случится.
     — Что же, очень жаль. Но если вдруг ты почувствуешь себя плохо, говори, мы сразу же уведем тебя оттуда.
     — Лучше наоборот, как можно ближе.
     — Ближе так ближе, - согласился Эритар, но я видела, что в мыслях он все еще видит, как над всей землей разбрасывается эдакая сеть, в которую я ловлю всех заколдованных. Что же, мечтать не вредно.
     — Я готова, - раздался голос Миры с лестницы. – Надо немедленно послать сообщение, пусть нам пришлют ведающего, а в идеале двух.
     — И кого-нибудь для работы с детьми, - добавил Эритар. - Мы ведь понятия не имеем, в каком состоянии будут их воспоминания.
     — А еще мы обязательно должны будем поговорить об этом с королем Боеславом! – взволновано продолжала эльфийка, уже выходя наружу. – Нам нужно добиться официального разрешения на проверку сирот!
     — Ты же знаешь, дорогая, с такими вопросами лучше обращаться напрямую к королеве, - напомнил Эритар и кинул на нее многозначительный взгляд. Я сделала вид, что ничего не заметила. Мне все равно, какие у них там секреты и дипломатические миссии, это совершенно не по моей части.
     — Ладно, обсудим это позже, - согласилась Мира. – А сейчас нам нужно каким-то образом добраться до этого приюта. Ах, если бы не ярмарка, просто наняли бы экипаж, а так в городе и пешком-то не протолкнуться!
     — Я могу указать примерное направление, а там уже у кого-нибудь уточним, - подала я голос. Мира была весьма приятной девушкой, но иногда ее гиперреактивность утомляла.
     — Постойте! – раздался голос от выхода из дома.
     Калиналасс сбежал по ступенькам, и подошел к нам, замершим почти у выхода из разбитого у дома сада. Надо сказать, что сад этот был дивным, ни капли лишнего, всего в меру и очень изящно. Хотя чего еще можно ожидать от лесного эльфа, которым являлся главный садовник? Сейчас он как раз подрезал листья у одного весьма экзотичного кустика, в котором я узнала хищное растение из Султаната. Однажды такой вот кустик, только поменьше, чуть не оттяпал мне руку. Сейчас на его, так сказать, хватательную часть было наброшено темное покрывало, но что-то подсказывало мне, что как только наступит ночь, покрывало уберут, и кустик послужит дополнительной сторожевой линией. Ну или оборонительной, тут уж как посмотреть.
     — Моркханд просил передать, что он погрузил детей в сон, но девочка очнулась, и начала говорить что-то про ветер и Мать. Со второй попытки она вроде как уснула, но Моркханду кажется, будто она ведающая, и он просил вас поторопится, и прислать кого-нибудь, кто знает, как обращаться с такими детьми.
     Калли помолчал пару секунд, а потом добавил:
     — А еще Харк сказал, что, цитирую «Оторвет Лоссен голову, если она не придет и не заценит, какой у этих ушастиков опупенный винный погребок!». Конец цитаты.
     — Скажи ему, чтобы начинал без меня, я вряд ли быстро управлюсь. Может ты подменишь меня на дегустации, или попросишь Арнахильда?
     — Арнахильд уже, наверное, во дворце, сегодня ведь открытие Пестрой недели, через несколько часов мы уже будем на балу, и мне, если честно, не до вин сейчас.
     — Все мысли небось о том, какую рубашку надеть, да? – подколола я его, но тут же тяжко вздохнула. – Ладно, постараюсь закончить поскорее.
     — Рубашку я уже выбрал, теперь раздумываю над серьгами, - без следа ехидства ответил эльф, хотя оно так и плясало гоблинятами в его глазах. А потом сразу, враз исчезло. – Quel marth[11], - и он легонько дотронулся пальцами до моего плеча.
     — Diola lle[12], - слегка удивленная этим жестом ответила я.
     Эльф кивнул, и развернувшись одним плавным движением, пошел обратно. Мы тоже не стали задерживаться, и поспешили на поиски приюта Доброй Гретты, о котором я пока что не слышала ничего хорошего.
***
     Добирались мы долго, хотя бы потому, что я чувствовала только общее направление, а это значит, что мы не раз и не два упирались в тупик, и нам приходилось его обходить. Не смотря на вечернее время, на улицах была толчея, и двигались мы со скоростью сонной мухи. Наконец, спустя весьма продолжительное время блужданий и переспрашивания у прохожих, мы нашли-таки место, где проживали сироты.
     Сразу скажу, что я была не то, что удивлена, а пребывала в потрясении. Я не понимала, как можно жить в таком доме. Честно говоря, я не могла поверить, что он вообще стоит, а не развалился давным-давно. Ветхие стены, прохудившаяся крыша, дверь, не просто висит на одной петле, а стоит, прислоненная к стенке. Внутри было ничем не лучше. Единственное, что радовало – это хоть какое-то соблюдение порядка, но это не скрашивало того, в каких условиях проживали десятки детей. Ни малейшего подобия на кровати – просто общая лежанка, без подушек и одеял. На земляном полу виднеются следы от костра, рядом стоит единственный на все помещение стул, правда, с отломанной спинкой, видимо, уже пошла на отопление.
     Как только мы вошли, множество детских лиц повернулись к нам, смотря на нас по большей части с надеждой и интересом. Не часто встретишь трех эльфов, тем более в таком месте.
     — Я поговорю с Греттой, а вы пока найдите эльфов, - тихим голосом сказал Эритар. Видно, и ему было не по себе в этом месте.
     — Но мы же не можем оставить их здесь! Неважно, человеческие ли это дети или наши, им нельзя жить здесь! – в голосе Миры слышалось отчаяние.
     — Мы не можем помочь им всем, - мягко сказал эльф. – Мы делаем, что можем, и если нам удастся добраться до королевы, тогда и только тогда мы сможем оказать реальную помощь.
     — Хорошо, - уже более спокойно сказала девушка. – Иди, мы справимся.
     Эритар несколько секунд смотрел на нее, и не будь я уверена, что мысленная речь между двумя снежными эльфами невозможна, я бы сказала, что они разговаривали. Хотя кого я обманываю, они действительно разговаривали, тем самым образом, которым разговаривают двое любящих и понимающих друг друга сердца, неважно, эльфийские они, человеческие или даже троллльи.
     — Ладно, - сказала я, втянув воздух. – Пора начинать. Я буду говорить кто, а ты подводи их сюда, хорошо?
     Мира кивнула, и я стала указывать ей на детей, рядом с которыми вились мои снежинки. Они подходили ко мне, некоторые, кто помладше, прижимались к ногам, ища защиты. Те, что постарше и уже осознали многие «прелести» жизни, поглядывали с недоверием, как тот мальчик, которого я обнаружила раньше. В какой-то момент, мне в голову пришла мысль, что многие из этих детей стали людьми на поле боя, а значит, на момент превращения были вполне самостоятельными, взрослыми эльфами. От этой мысли я поежилась, подумать только, прожить целую жизнь, чтобы потом снова стать беспомощным ребенком. А что будет с их воспоминаниями? Страшно представить.
     Наконец Мира подвела ко мне всех детей, в которых я ощущала заколдованных. Я обвела взглядом комнату, чтобы еще раз удостовериться, что никого не пропустила. Потом пересчитала детей вокруг меня. Тридцать четыре.
     Одна девочка, из самых младших, дернула меня за штанину, заставив обратить на нее внимание.
     — А куда мы пойдем? – тоненьким голоском спросила она.
     — Мы пойдем в дом, где тепло и уютно, там вас накормят, и дадут игрушки, - ответила за меня Мира.
     — Такие игрушки? – спросил мальчик, показывая мне деревяшку, из которой кто-то явно пытался сделать пародию меча. Пытался.
     — Кукол? – пропищала другая девчушка, чуть ли не самая маленькая. – Дадите кукол?
     — И кукол, и мечи, и что захотите, - пообещала эльфийка, а потом добавила тихо-тихо.  – Лишь бы только Гретта не уперлась, а там дадим что угодно.
     — Тетенька, а почему вы в штанах? – снова дернула меня первая девчушка. - Гретта говорит, что приличные девочки носят только юбки. Вы что, неприличная?
     — Я охотник, а охотников в юбках не бывает, - ответила я.
     — А вы хорошо стреляете? – спросил худенький мальчик, щурясь и разглядывая что-то в районе моей головы. – Кира говорит, что вы эльфы, а все эльфы хорошо стреляют! – заявил он с уверенностью.
     — Не все, но большинство, - поправила я. Хотя, найти эльфа, который плохо стреляет, это еще постараться надо.
     — А меч у вас есть? – спросил мальчик с деревяшкой.
     Я посмотрела на Миру, не зная, что ему ответить. Я не была уверена, что смогу сейчас призвать Высший меч, в таких расстроенных чувствах пребывала, а понять механизм его появления я до сих пор не могла. К моему облегчению, эльфийка кивнула, и через секунду в ее вытянутой руке засияло и заискрило снежинками оружие. Мой меч был бастардным, при необходимость я могла взять его двумя руками, меч Миры же был явно одноручным, даже больше похожим на очень длинный кинжал. Гарда у него была изогнутая, крученая, и мне даже показалось, что сделана в виде скрутившейся змеи, но утверждать не буду, не рассмотрела.
     Все дети ахнули и в едином порыве подались вперед.
     — Осторожно! Очень острый, - предупредила их эльфийка.
     Она несколько раз повела им в воздухе, посылая холодную волну, а после меч мягко замерцал и будто растаял в воздухе. Снежинки еще некоторое время продолжали сыпаться. Несколько секунд молчания, а потом дети загомонили все разом, каждый хотел что-то сказать, они перебивали друг друга, и я ничего не понимала.
     И как раз в этот момент хлопнула внутренняя дверь, и вошел Эритар в сопровождении человеческой женщины, которая, видимо, и была пресловутой Доброй Греттой. У нее были тонкие, поджатые губы, обвислые щеки и цепкие глаза. Она не выглядела старой, но и не была первой молодости. Так, обычная женщина лет тридцати с лишним, увидев такую на улице даже внимания не обратишь.
     Она обвела взглядом помещение, задержавшись на детях, что стояли вокруг меня и Миры. Быстро пересчитала их, нахмурилась, и бросила на меня неприязненный взгляд. Повернулась к Эритару и недовольным голосом сказала:
     — Я думала их будет меньше.
     — Мы не знали точно, - спокойно ответил он.
     Гретта немного помолчала, еще раз взглянула на меня, а потом развернулась, и бормоча что-то себе под нос ушла.
     — Все в порядке? – осторожно спросила Мира.
     Эритар кивнул и пошел к выходу. Не смотря на все его спокойствие, я поняла, что он злится.
     — Пойдем ребята, нам еще надо добраться до дома! – громко сказала я, чтобы привести в чувство затихших после появления Гретты детей.
     Вся детвора загомонила и повалила наружу. Я выходила последней, и окинула взглядом помещение. Оставшиеся дети даже не смотрели нам вслед, сбившись в кучу у остатков кострища. С тяжелым сердцем я вышла наружу, с наслаждением глядя на чистое небо. Потом оглядела толпу детей и тихонько застонала. О Звезды, нам же вести эту ораву через весь город!

Глава 19

     Не найти сокровища Энии,
     Времени пыль смыло волной.
     И летят мои сновидения в радужный мир
Лентой цветной!
     Эпидемия «Алмазы и золото»




     Пять дней, проведенных в столице Центральных земель пролетели незаметно. Через несколько часов после того, как мы вернулись из приюта, в дом прибыло четверо эльфов, двое из которых были снежными, один светлым, и один темным. Темный и светлый, который был вообще-то светлой, ибо это была девушка, оказались ведающими, двое снежных же собирались принять опеку над расколдованными детьми. Они, конечно, знали, что их ожидает, но все равно были явно ошарашены количеством детей и шумом, который они создают. За то немногое время, проведенное в эльфийском доме гостеприимства ребятишки успели позабыть стеснительность, и теперь носились чуть ли не по стенам, размахивая руками и громко крича. Честно сказать, буквально через несколько минут этого непрерывного ора я ретировалась на кухню, благо что и оправдание у меня было – с утра и днем я так и не смогла поесть, и сейчас мой желудок урчал, перекрывая издаваемый детьми шум.
     Я же первая и встретила новоприбывших. Они сначала приняли меня за Миру, но быстро поняли свою ошибку, особенно когда я провела их в комнату, где двое несчастных эльфов из последних сил сдерживали беснующуюся детвору.
     Ведающие и воспитатели отвели детей в другую, очень просторную комнату с несколькими диванами, и там, после вступительной беседы расколдовали одного за другим. Я при этом не присутствовала, но все равно каждый раз ощущала, когда одна из моих снежинок возвращалась ко мне. Ох, это упоительное и ни с чем не сравнимое чувство целостности! Когда все дети вернули себе изначальный вид, я наконец-то уснула в выделенной мне комнате, не забыв предупредить о Трэне и Тране, которые так до сих пор и не объявились. Менестрелей тоже пока не было, но это как раз и не удивительно, балы обычно длятся чуть ли не до самого утра.
     На следующий день, встав довольно рано, и быстро позавтракав приготовленной кухаркой едой, я пустилась на поиски работы, а также оставшихся заколдованных в городе. Я чувствовала, что некоторые снежинки сильно отдалились от меня, и подумала, что это были фермеры, которые приехали в первый день на Большую Осеннюю Ярмарку. В то же время некоторые другие снежинки отделились, отправляясь к новым заколдованным, прибывшим в город.
     Всего за пол дня блужданий я поняла, что шансов собрать всех заколдованных эльфов без чужой помощи просто невозможно, хотя бы потому что не могла же я каждого обнаруженного брать под белы ручки и отводить в эльфийский квартал. Да и вообще, как можно убедить человека в том, что он заколдованный эльф? Меня просто примут за сумасшедшую.
     Так же большим удивлением для меня стало, когда замешкавшись у прилавка с горячими пирожками, я быстро собрала вокруг себя маленькую толпу. То ли я задумалась, то ли просто слишком много внимания уделяла пирожку, но буквально за несколько минут меня окружил с десяток заколдованных. Они смущенно переглядывались между собой, а потом один из них, совсем еще мальчишка, наконец подал голос.
     — Мы слышали ветер. Это ведь ты звала, да?
     Вот так я и привела пред светлые очи двух ведающих и проснувшегося Моркханда целых четырнадцать взрослых заколдованных. Моркханд только усмехнулся, глядя на выпученные глаза коллег. Вечером, когда я вернулась после целого дня блужданий по городу и двух успешных изгнаний приведений (принесших мне целый золотой), меня ожидал очень долгий и выматывающий разговор. Сначала меня оккупировали ведающие во главе с Моркхандом.
     — Ваш вердикт, Ищущая? – спросил Моркханд у светлой эльфийки, которая последние пять минут неотрывно смотрела на меня, а теперь откинулась на спинку кресла.
     — Я не могу понять, - покачала головой ведающая. – Что-то явно есть, но вот что…
     — Ты считаешь, что эта девушка может быть ведающей? – поинтересовался второй темный в комнате.
     — Вряд ли, - ответила светлая, и снова внимательно посмотрела на меня. – Я уже очень давно работаю со снежными, но у всех их ведающих очень странные снежинки, то горящие, то цветущие, то еще что-нибудь столь же невозможное, но в данном случае имеется нечто другое, не похожее ни на что виденное мною раньше.
     — И что же это? – наконец осмелилась подать я голос. Оба ведающих несколько пугали меня, особенно женщина, из глаз которой на меня смотрели многие века жизни. Не удивлюсь, если эта эльфийка застала приход людей.
     — Однажды мне довелось видеть обретение связи между эльфом и ледяным драконом. Все эти вечно мельтешащие снежинки вдруг замерли и облепили неизвестно откуда взявшуюся ледяную нить, и выглядели они так…нет, не смогу описать, - досадливо поморщилась эльфийка.
     — Тогда что же по-вашему это может быть? – снова спросил Моркханд.
     — Скорее всего, эта девушка отмечена Зимой, но вот зачем и для чего, я ответить не в силах.
     — Матерью? Вы хотите сказать, что я отмечена Матерью-Зимой? – взволнованно уточнила я.
     — Да, я считаю, что именно так, - кивнула ведающая. – А теперь простите, я сильно устала вглядываясь в ваш вихрь, мне необходимо отдохнуть.
     Вот так я нашла ответы на одни вопросы, но тут же приобрела новые.
     Не успела я отойти от внезапных открытий, как меня взяли в оборот двое снежных, которые прибыли в качестве воспитателей. Разговор с ними был несколько менее загадочен, но все равно оставил меня выжатой, как кислый южный лимон. Что я помню, когда меня заколдовали, не узнала ли я кого-нибудь и так далее и тому подобное. Под конец я просто постыдно сбежала от них, воспользовавшись очень кстати проходившем мимо Харком. С ним же я и провела остаток вечера, распивая чудное вино урожая 1858 года. В том же году я оказалась на крыльце дома, в котором прожила большую часть своей человеческой жизни. Отправилась спать я за полночь, так и не дождавшись возвращения Арнахильда. Сегодня был Бассенный день, и светлый с самого утра пропадал во дворце, рассказывая сказки, басни и легенды придворным. Забегая немного вперед, скажу, что весь следующий день Арнахильд не мог говорить вообще, и только лишь на третий день после Бассеного, смог петь.
     Следующее утро принесло потрясение, и не только мне. Вообще, оно началось для меня очень рано, когда вломившаяся в комнату Мира начала трясти меня за плечо. Спросонья я чуть не заехала ей в нос, но реакция у выспавшейся эльфийки была лучше, чем моя, и она умудрилась увернуться. Через несколько минут я наконец поняла, что она хочет мне сказать, и пулей вылетела в коридор, успев лишь накинуть на себя первую подвернувшуюся шмотку (оказавшуюся, к слову, моей любимой туникой).
     Вылетев во двор, я сначала наткнулась на огромное количество незнакомых эльфов, которые громко переговаривались, стоя ко мне спиной. По специфической одежде я признала среди них городских жителей, а также кухарку, пяток горничных, садовника и боги знают кого еще. С трудом протолкавшись через эту толпу, я наконец смогла понять, что там происходит.
     Возле ворот, ведущих к посольскому дому, стояло, такое чувство, человек пятьдесят, не меньше. Увидев их, я охнула, почувствовав среди них не менее двадцати заколдованных. Оставшуюся часть составляли заплаканные женщины, хватающие заколдованных мужчин за руки, или, в более редких случаях, бледные мужчины, обнимающие заколдованных женщин. Было еще и пару детей, плакавших и звавших папу или маму.
     — Они собрались здесь за ночь, - сказал мне Эритар. – И я чувствую среди них снежных, и не мало.
     В этот же момент к нам подошли оба ведающих.
     — Вы снова подкинули нам работы, да, Лоссен? – весело спросила эльфийка. – А я-то хотела сегодняшним же телепортом отправится обратно в Академию.
     — А при чем здесь я?
     — Ну как же, они ведь на ваш зов пришли, разве нет? – улыбнулась ведающая. – Вы пойдите да поговорите с ними, все сразу станет ясно.
     Я решила последовать совету, и вышла наружу. Эритар, Мира и оба ведающих последовали за мной. В ту же секунду толпа всколыхнулась, и лица всех заколдованных обратились ко мне.  Дети и женщины, видя такое единство, заплакали еще громче. Однако они стихли, когда трое, две женщины и мужчина, вышли вперед. Я вглядывалась в их лица, пытаясь понять, почему они выглядят так странно.
     — Мы слышали ветер. Он звал нас во сне, приказывал вспомнить, кто мы есть. И мы вспомнили, а теперь хотим вернуться. И каким-то образом, мы знаем, что вы поможете нам в этом.
     Я не знала, что на это ответить. И тут одна из женщин, что вышли вперед, вдруг тихо ахнула, прикрыв рот ладошкой.
     — Мира! Это ты! – она выбежала вперед и обняла остолбеневшую эльфийку. – Так значит ты выжила!
     Я с удивлением увидела, что по лицу женщины катятся слезы. Лицо же Миры выражало просто крайнюю степень удивления. Хотя через некоторое время в нем промелькнуло узнавание.
     — Ниэль? – тихо спросила она.
     — Да, это я! Мира, как же я рада, что ты жива! Нам говорили, что все посольство перебили, а я знала, что ты была среди них…
     — Убили только Михаэля, - нахмурилась эльфийка. – Но каким образом ты вдруг попалась Магу?
     — Он перехватил наш обоз, - вздохнула женщина. – Когда мы проходили перевал, то попали в засаду. Выживших отвели к этому сумасшедшему, а потом я ничего не помню. Только теперешнюю жизнь. О, Мира, как же я была потрясена, осознав себя в этом теле! Вы же ведь правда поможете нам? – она с надеждой посмотрела на нас с ведающими.
     — Конечно поможем, - ответил темный, решив видимо перехватить инициативу. – Пойдем в дом, и мы с коллегой вернем всем желающим их вид.
     — А что делать с нашими родными? – спросил тот самый мужчина, который вышел вперед с Ниэль и еще одной женщиной. – Наши жены, мужья, дети, что будет с ними?
     — Разберемся, - не терпящим возражений тоном отрезал илиитири.
     Вот так и начался мой третий день пребывания в столице Центральных земель. Надо сказать, как начался, так и прошел, весь день я бегала туда-сюда, выполняя самую разнообразную работу, тут же тратя большую часть денег на все еще продолжавшейся ярмарке, и натыкаясь по пути на заколдованных. Слава богам, после вчерашнего дня и сегодняшнего утра в городе их немного уменьшилось. Хотя это и не значит, что не пребывали новые, ведь Пестрая неделя продолжалась.
     Четвертое утро началось почти так же, как и третье. Меня снова разбудили, только на сей раз не Мира, а та самая Ниэль, которая теперь выглядела как средних лет снежная эльфийка, со слегка плутоватым личиком, которое безошибочно выдавало в ней купчиху. Оказалось, что перед домом снова собралась толпа, на сей раз немного поменьше, но все же. В этот раз расколдовать удалось пятнадцать эльфов.
     Четвертый день прошел почти так же, как и третий, только заночевать мне пришлось не в посольском гостевом доме, а в подвале дома заброшенного. Калиналасс, порядком одуревший от царящего в доме бедлама, и все пребывающего количества гостей, хотел было отправится со мной, но я отказала, аргументировав это тем, что упырь, которого прозевала местная стража, и который уже успел немного освоиться в купеческом районе, просто разорвет его на месте. Немного побледнев, Калиналасс согласился остаться.
     На самом деле я даже не придумывала. Упырь действительно мог сотворить такое с временами весьма некстати впадающего в мечтательность эльфом. По моим прикидкам упырь, всю весну и лето скрывавшийся в городе, вполне дотянул до четвертой категории. Как городская стража умудрилась его проморгать я не представляла, особенно с учетом того, что судя по описанию заикающегося торговца упырь выходил на охоту почти каждую ночь, и неплохо так поживился на Белтейн, Литу, Лугнасад, а теперь и Мабон, достигнув аккурат третьего уровня развития. Вообще, как писал Артемий Нелис в своих «Монстрах нашего времени», упыри и схожие с ними виды, с каждым из праздников Великого Колеса Года прибавляют себе по половине уровня развития, а на солнцестояния и равноденствия еще по половине, бонусно, так сказать. С каждым уровнем мозговитость и силы упырей повышается, что делает их более опасными противниками. Радует, что после достижения шестого уровня монстр резко сбавляет темп, и потом развивается гораздо медленнее, но большинству хватает и этого. Если монстр выжил (или правильнее просуществовал) один оборот Колеса, то справится с ним может только опытный охотник или очень-очень большая толпа.
     Видимо, в конкретном случае стражники сначала не заметили угрозы, потом некоторое время игнорировали ее, списывая ночные убийства на разбойников, а когда забеспокоились всерьез время было упущено, и оборот Колеса неумолимо приближался. Достигший как минимум третьего уровня развития монстр на раз справился бы с неподготовленным человеком, а большой толпой в подвал не полезешь, верно? Как рассказывал мне работодатель, тот самый заикающийся купец, на монстра устраивали облавы, но он будто чуял и в такие дни, вернее ночи, носа на улицу не совал. Что наводило неприятные размышления о том, что упырь был никакой не упырь, а самая что ни на есть стрыга, способная чувствовать угрозу и предвидеть опасность. Узнав об этой детали, я естественно потребовала добавку, и то, насколько легко согласился на нее купец лишь увеличило мои подозрения.
     Честно говоря, надбавку я потребовала зря. Упырь оказался упырем, а никакой не стрыгой. Хотя кусался он как бешенный, и не будь на моей куртке новехоньких серебряных шипов, гадина прокусила бы мне руку, а там и до заражения трупным ядом недалеко. Разозлившись, я в два удара прикончила вставший труп, сняв ему голову с плеч Высшим мечом. Несколько минут постояла, подумала, потом завернула голову в какой-то подвернувшийся кусок ткани, и отправилась исследовать заброшенный (не по причине ли заведшегося в подвале упыря?) дом. Раньше он был богато обставлен, но, видимо, уходя, хозяева потрудились унести с собой все, что можно унести, так что ничего ценного мне найти не удалось. Взглянув в разбитое окно на небо, я поняла, что сейчас самая середина ночи, и мне либо идти с головой упыря домой, либо будить работодателей. Оставлять ее здесь чревато новым поднятием, идти домой с воняющей башкой не хотелось, будить купца и пугать всех его домочадцев тоже. Так что я со спокойной совестью легла спать прямо в заброшенном доме, начертив предварительно защитный круг, так, на всякий случай, может у упыря друзья имелись?
     Но за ночь ничего не произошло. Исключая тот момент, что у дверей дома снова собралась толпа из заколдованных. Ну как толпа, человек пятнадцать, из которых эльфов не больше семи, но все же. Кое-как договорившись, что они подождут меня здесь, я быстренько сбегала к купцу, предъявила ему доказательство, от которого он стал заикаться еще большие и побежала обратно, чувствуя приятную тяжесть четырех золотых. Отведя эльфов домой и передав на руки ведающим, я решила устроить сегодня себе выходной. Пройтись по ярмарке не для поиска работы, а просто чтобы погулять, посвятить этот день себе и богам, не просто же так сегодня был Молитвенный день.
     Город королей, прекрасная Азалия, была известна своей любовью к тупиковым улочкам, статуям и храмам. Куда бы ты не пошел, какую бы улицу не выбрал, рано или поздно ты натыкался на что-нибудь из перечисленного, а иногда и на все сразу. Так что почитателям любой из многочисленных религий Эльтиара было легко найти в столице священное место.
     Арнахильд, у которого был сегодня выходной, вызвался пойти со мной. Как он сам сказал, из всех дней Пестрой недели, Молитвенный – единственный, в который он уступает пальму первенства попам.
     Мы шли по городу, и весело болтали, то и дело останавливаясь, чтобы оценить какой-нибудь памятник или скульптуру. Внезапно разговор свернул на религию, и Арнахильд спросил:
     — А в кого веришь ты?
     — Как в кого, в Великую Мать, конечно, - улыбнулась я.
     — Ну это понятно, она же вам является чуть ли не каждое воскресение, тут уж не захочешь, а поверишь, - усмехнулся эльф. – А в кого еще? Ты веришь в Варду? Или в кого-нибудь из человеческих богов? В Двоих, или может быть, в Огонь?
     — Ну я знаю, что большинство богов существует, - пожала я плечами. – А вот почитать кого-то из них я не намерена, в конце концов они ведь человеческие боги.
     — Ты так уверенно говоришь об этом, будто лично встречалась с кем-то из них, - улыбнулся Арнахильд.
     — Ну как тебе сказать, - замялась я, - было дело вообще-то…
     — Ты что, лично встречалась с кем-то из Великих? – ахнул эльф.
     — Однажды я видела Ундура и Исит, - призналась я.
     — Расскажи! – с горящими глазами попросил светлый.
     — Да рассказывать-то особо нечего. Я тогда только-только познакомилась с Катрией, а потом как-то раз мне пришлось убегать от парочки головорезов. Я забежала в первый попавшийся храм, и залезла в какую-то будку, исповедальню или что-то вроде. Я сидела тихо-тихо, как мышь, и в один момент услышала такой странный звук, будто огонь в камине потрескивает. Я не шевелилась, и ждала, что будет, а потом услышала разговор. Это были мужчина и женщина, но понять, что они говорят я не смогла. потом они начали ругаться, голоса стали громче, и я поняла, что это Ундур и Исит, они пару раз назвали друг друга по именам. Да и кто еще может ругаться на тему устраивать ли песочную бурю, или нет, тем более в храме, где до этого никого не было. В итоге они пришли к мнению, что буря все-таки нужна, а потом исчезли. Вот, собственно и все.
     — Ничего себе! – выдохнул потрясенный Арнахильд. – Никогда не думал, что такое возможно.
     — А почему бы и нет? – пожала я плечами. – Когда столько людей верят в одно и то же, почему бы ему не существовать на самом деле, и не соответствовать хоть какой-то части этих верований?
     — Я не сомневаюсь в существовании богов, я просто не думал, что они действительно могут вот так разгуливать по собственным храмам.
     — А где им еще разгуливать? – усмехнулась я.
     — Это точно, - улыбнулся эльф, а потом осмотрелся по сторонам, будто ища кого-то. – Ну а как насчет Единого? – тихо спросил он.
     На долгое время мы замолчали, продолжая прогуливаться по городу. Единый, единый...да, это имя лучше произносить потише, предварительно оглянувшись, особенно эльфам и прочим нелюдям. Никогда не знаешь, кто может оказаться в толпе, и что они могут сделать, услышав, как ты своим «грязным» ртом произносишь имя их любимого бога.
     — Не знаю, что и думать, честно говоря, - призналась я через некоторое время. – Он пугает меня, когда я думаю, что он действительно может существовать. Он больше похож на какого-то мстительного духа, чем на одного из богов.
     — Не одного из, а единственного, - поправил меня Арнахильд. – Они верят, что кроме него нет больше никаких богов, даже духов нет.
     — Ну да, а приведения и призраки – это галлюцинации, - фыркнула я.
     — Нет, это все происки злокозненной магии, которую надо искоренять вместе с ее носителями.
     — Но как же так? – удивилась я. – Ведь Еди…его почитают в основном на востоке, а там тоже есть маги, да вспомнить хотя бы того, из-за которого половина моего народа сейчас прибывает в виде людей!
     — Все волшебники, которые получили одобрение церкви – сами являются священнослужителями, и представляют это как «чудеса божьи».
     — Но ведь как-то раз Моркханд говорил, что на востоке процветает система «учитель-ученик», и там полно магов.
     -Лоссен, не забывай, что при любом, даже самом жестком контроле, невозможно уследить за всем. Церковь Единого не всесильна, она не может отследить всех магов на огромных территориях Восточных земель, а тем более в горах и на побережье. С той стороны, знаешь ли, тоже есть острова. Ну и не следует забывать про восточный материк, на который в любой момент можно смыться.
     — Я думала, что он затонул, - протянула я.
     — Не совсем, сотня-другая квадратных миль там еще осталась. Но все-таки возвращаясь к богам, что ты думаешь о Нем?
     — А почему бы и нет? Если существуют Старшие, если есть Огонь, то почему бы и не быть Единому? Правда, как он тогда может так называться, но это уже другой вопрос. В конце концов, я простая охотница, к чему мне лесть в эти божественные сферы?
     — Ну…интересно же, - подмигнул мне эльф.
     — Ну только если, - улыбнулась я.
     — Кстати, об Огне. Не хочешь зайти?
     Только теперь я заметила, что мы оказались у храма Вечного Пламени. Обычно я обходила эти соборы стороной, ибо Огонь не мог дать мне то, что я искала, но сейчас почему бы и нет? Тем более Арнахильд – бард, а Вечное Пламя благоволит менестрелям.
     Мы вошли внутрь. Здесь все было по-простому, обыкновенные деревянные стены, несколько скамей в самом конце, и огромный, несколько метров радиусом очаг, в котором полыхал огонь. Я не стала подходить ближе, в конце концов я не молится сюда пришла, а вот Арнахильд подошел. Несколько минут он стоял, просто глядя в огонь, а потом протянул руку, и будто погладил его.
     — Вера есть жар, - тихо сказал взявшийся из ниоткуда священник.
     Мужчина, средних лет, с большой, но аккуратной бородой, был одет в темно-серое нечто, которое вроде как называлось рясой. Перехваченное в поясе, одеяние больше всего походило на простой кусок ткани с пришитыми рукавами и капюшоном. Взгляд у него был твердым и как будто обращенным внутрь себя. Подумав немного, я решила, что у него как минимум четверть крови гномья.
     — Вера есть жар, - повторил священник, -  и огонь не опалит тех, кто истинно веруют.
     — Не обращая внимания на расовую принадлежность? – спросила я.
     — Огню все равно, девочка, - слегка нахмурился служитель церкви. - Душа есть пламя, разум есть свет, веря есть жар, плоть есть пепел. Какая разница, длинные уши или борода у пепла, когда пламя одно?
     Я улыбнулась, услышав последнюю фразу. Действительно, какая разница.
     — Святой отец, - слегка поклонился Арнахильд, подойдя к нам. – Я молил о вдохновении, и Пламя послало мне его. Я обрел то, что искал.
     — Если творение твое не сгинет в Огне, значит все правильно ты сделал, значит на шаг приблизился к Нему, и значит сильнее разгорелось пламя в твоей душе.
     Арнахильд молчал, я тоже не перебивала. Так мы и стояли некоторое время, думая каждый о своем, а может об одном и том же.
     — Что ж, дети, сегодня у меня много дел, ведь Молитвенный день, как никак. Идите с моим благословением, и помните – Огонь был началом, и Огонь станет концом!
     Мы вышли на улицу, и я с удивлением отметила, что уже темнеет. Сколько же времени мы провели внутри?
     — Так ты веришь в Вечное Пламя? – спросила я у Арнахильда, как только мы отошли. – Я думала ты поклоняешься богам Старого Мира, тем, кто создал нашу прародину
     — Одно другому не мешает, правда ведь? – улыбнулся эльф. – Отсюда они не слышат и не видят нас, мы придем к ним, только умерев, так что плохого в том, что сейчас я прошу вдохновения у Огня?
     — И он дает его тебе? – заинтересовалась я.
     — Иногда Огонь, иногда вино, иногда ты – что угодно может принести вдохновение, и грехом бы было его упускать. Вот, кстати, то немногое, что не нравится мне в этой религии – необходимость смирения. Как можно упускать столько удовольствий в этой жизни?
     — Я даю тебе вдохновение? – я посмотрела на него, широко раскрыв глаза. Ну каким образом этот эльф умудряется так часто вгонять меня в такое изумленное состояние?
     — А почему бы и нет? – снова улыбался он. – Я поэт, Лоссен, а что же еще может вдохновлять поэта, как ни прекрасная дама?
     Я почувствовала, как кончики моих ушей заалели.
     — Арнахильд, я…
     Я не знаю, что я собиралась сказать, но это и не важно, потому что договорить мне не дали. Со всех сторон послышались крики, толпа зашевелилась, и я принялась оглядываться, пытаясь понять, из-за чего весь сыр-бор.
     Все оказалось очень просто. Молитвенный день следует посвящать, как ясно из названия, молитвам, причем всем богам без исключений. Вот последователи Единого и решили помолится, не смотря на то, что за это в Центральных землях предполагается тюремное заключение, а в худшем случае и виселица. Хотя бы потому, что для того, чтобы молитва подействовала успешнее, последователи Единого часто совершают жертвоприношения. Причем иногда человеческие, но чаще все же эльфийские, гномьи, тролльи – короче кого удастся поймать.
     Вот, например, сейчас эти одержимые пытались прямо в толпе прирезать какого-то полуэльфа, но не получилось, доблестная стража успела скрутить их раньше, хотя, как так получилось, ума не приложу. Небось фанатик просто замешкался в толпе.
     — Терпеть не могу этих Преданных, - пожаловался Арнахильд. – Буквально в позапрошлом году на месте вот этого полукровки был я, да только в тот раз стражи поблизости не наблюдалось, да и то сказать, это был Ротирэн, а не Азалия. Мало того, что пришлось самому отбиваться, так меня потом еще в каталажку засадили, за ношение оружия и применения его к мирным гражданам, ага. Благо что Ларис вовремя об этом узнал, и мое знакомство с городской темницей продлилось не более нескольких часов.
     — Преданные напали на тебя? – я смотрела на эльфа огромными глазами, пребывая в полном шоке.
     — Эй, Лоссен, если ты не помнишь, один из их любимых постулатов – «хороший эльф – мертвый эльф». Ну или гном, леший, кентавр и так далее.
     — Да я просто не могу поверить, что фанатики подняли на тебя руку! Ты же выглядишь как ангел с их картинок – чистый, невинный и безгрешный!
     — Как-как? Чистый, невинный и безгрешный? Надо это записать, вставлю куда-нибудь в свою новую балладу.
     Второй раз за день, я почувствовала, что краснею. Невинный и безгрешный, ха! У этого эльфа гоблинята в глазах успокаиваются только тогда, когда он сочиняет или поет что-нибудь трагическое!
     — Да ты никак краснеешь! – воскликнул эльф, дотронувшись до кончика моего уха, которое предательски торчало из волос и выдавало всю степень охватившего меня смущения. От этого прикосновения меня всю встряхнуло, и я даже успела испугаться, помня о тех молниях, что побежали по нашим рукам там, на далеком теперь берегу западного океана.
     — Я…я просто…
     — Что ты просто? – тихо спросил Арнахильд, задумчивая поигрывая прядью моих волос.
     А, гоблин побери, как можно думать, когда он так делает? А тем более искать какой-то остроумный ответ?
     Больше ни о чем не думая я подалась вперед и наши губы встретились. Ну почему, почему каждый раз мне кажется, будто я целуюсь впервые в жизни? Или наоборот, в последний раз? Что Арнахильд делает такого, что я умудряюсь забыть обо всем на свете?
     И мы гуляли до самой ночи, периодически совершая длительные перерывы, чтобы поцеловаться, и лишь в полночь, когда все колокола Азалии отмечали конец Молитвенного дня, мы отправились домой.
     На шестой день нашего пребывания в городе я проснулась очень поздно, и еще некоторое время лежала, нежась на солнышке. Всю Пеструю неделю не было дождя, что не могло не сказаться на торговле и настроении, вот и сейчас город бурлил, Большая Осенняя Ярмарка и не думала затухать, а под воротами уже привычно стояла небольшая группка заколдованных. На сей раз всего девять человек, лишь четверо из которых были на самом деле эльфами. По уже отработанной схеме мы завели их в дом, а там за их дальнейшую судьбу ответственность была уже на двух ведающих. Кстати, сегодня у нас наконец было пусто, кажется наконец-то разобрались, что делать с таким огромным количеством свежерасколдованных и по большей части прекрасно помнящих себя эльфов, а также сопровождающих их жен, мужей, племянников и так далее. Теперь, насколько я могла судить, в особняке оставались только двое ведающих, Эритар, Мира и ее подруга Ниэль. Ну и мы, естественно. Музыканты с самого утра умотали во дворец, Мира и Ниэль отправились за покупками (ну нельзя приличной эльфийке, купчихе одеваться в старые человеческие платья), а Эритар вообще на первом утреннем телепорте отправился в Светлый лес. Так что мы с Харком были предоставлены сами себе. Воспользовавшись этим, мы уселись в гостиной, и долго болтали, вспоминая прошлое, обсуждая настоящее и строя планы на будущее, не забывая потягивать великолепное вино, которое Харк снова откопал где-то в закромах сего поистине необъятного дома.
     Сегодня было новолуние. А это значит, что мне предстояла ночная работа. В новую, как и в полную луну активизируется все, что имеет отношение к Тьме. Большинство ночных тварей весьма чувствительны к циклу луны, а потому в новолуние они слабеют, но вот беда – когда на небе нет светила, люди становятся слепы, а потому легкой добычей и силы уравниваются. Вот снова вылезло знаменитое равновесие, кстати. Но когда ты имеешь дело с монстрами вплотную, когда охотишься за ними уже не первый год, когда ты видишь ушами, отсутствие луны уже не влияет. Поэтому, для таких как я, новолуние – самое сладкое время для охоты.
     На сегодня у меня был намечен очередной упырь (что-то их много расплодилось), домовой, который решил стать хозяином и разогнал всех жителей нехилого такого особняка (я специально попробовала войти внутрь, еле успела увернуться от одной из немногочисленных уцелевших ваз) и вообще что-то непонятное, которое людей кусает, по ночам пугает, воет под окнами, но в дом не рвется, а ко всему прочему еще человеческим голосом говорит, и всех поносит так, что уши в трубочку сворачиваются. Это последнее меня просто попросили заткнуть, так как непосредственного вреда от него не много, но уж больно надоел всем. Согласилась я, кстати, из чистого любопытства, чтобы понять, что там за чудо-юдо такое. А, ну и пара призраков, без этих же никуда. Проблема только в том, что там не просто одно не желающее уходить приведение, а целый десяток, которые остались на месте сгоревшего дома. Непривычного человека от такого количества приведений, умерших насильственной смертью, да еще такой страшной, убьет буквально за несколько минут. Я надеялась на свой опыт и высокую сопротивляемость как представителя эльфийского народа.
     После весьма приятной беседы с добродушным троллем, который, как и я всю эту неделю подрабатывал то тут, то там, я пришла в самое что ни на есть приятное расположение духа. Ближе к вечеру вернулась Мира с подругой, а еще через час и Эритар. Трое снежных присоединились к нам с Харком, и разговор пошел на новый виток. Обсуждали все – и новые платья Ниэль, и очередного бастарда короля, и слух о приближающейся войне с Империей.
     — Поверьте мне, что-то будет, и явно очень скоро, - говорила Мира. – Я в политике не первый день, и все говорит о том, что новый Император не в этом, так в следующем году развернет полномасштабную войну.
     — Ага, а еще я слышал, что он на самом деле чародей, - скептически сказал Эритар. – Ерунда это все, про войну каждый год говорят.
     — Ой, да что вы все о политике, - хлопнула в ладоши Ниэль, - давайте поговорим о чем-нибудь более приятном. Вот например: вы знаете, что королева прогнала Луизу, и взяла на ее место Аниту? Говорят, она застала Луизу с собственным любовником!
     — Не может быть, Луиза, эта старая дева? – ужаснулась Мира, и разговор свернул на обсуждение королевских фаворитов, бастардов и иже с ними.
     Через некоторое время тролль ушел, сказав, что у него на сегодня еще есть работа. Ниэль тоже упорхнула, не знаю куда. Честно говоря, эта эльфийка была такой…девчонкой, что я поражалась, как она могла вести дела. Хотя иногда в ее взгляде мелькало нечто, что ну никак не соответствовало остальному образу, и тогда я начинала понимать, в чем тут дело. Тем временем разговор свернул на оружие. Ну или что-то вроде.
     — Я считаю, что в тот момент, когда ты его призываешь, он формируется из того, что окружает тебя. То есть, как будто до этого его просто не было.
     — Не говори чушь! – возмутилась Мира. – Ты просто не представляешь, какого это. Он все время с тобой, где-то рядом, в любой момент может скользнуть в ладонь, надо только позвать. И он меняется. Да, меняется! – отрезала девушка, увидев выражение лица Эритара. – Если бы все было так, как ты говоришь, он бы все время был одинаковым.
     — Каким бы он не был, но все равно, даже Высший меч – всего лишь меч.
     До этого я не вмешивалась в дискуссию, но сейчас просто не могла сдержаться.
     — Неправда! – хором воскликнули мы с Мирой. – Иногда мне кажется, что у него вообще есть душа, - продолжила девушка, - даже характер. Иногда его бывает очень сложно позвать, а иногда он сам так и просится в руки, и тогда им очень легко управлять.
     — Как будто он сам сносит головы врагам, а ты просто поднимаешь его на нужную высоту, - кивнула я. У меня тоже возникало это чувство.
     — Вот видишь! – торжественно сказала эльфийка.
     Эритар, под таким напором лишь поднял руки, показывая, что сдается. Девушка повернулась ко мне, и сказала:
     — Лоссен, а покажи свой! Я кроме своего после пробуждения ни одного еще не видела.
     — Пробуждения? – переспросила я.
     — Ну, - немного замялась эльфийка, - мы так называем тот момент, когда нас расколдовали. И это уже вроде как прижилось.
     — Ну да, весьма подходящее слово. Но если честно, то с моего пробуждения уже прошло два месяца, а я так и не научилась его призывать, - смущенно сказала я.
     — Но это же очень просто! – воскликнула Мира. – Тебе нужно просто позвать его, и представить во всей красе, ощутить его тяжесть в руке, и он тут же появится.
     — Не может все быть так просто, - подозрительно сказала я. – Если бы это было так, то я бы уже давно научилась.
     — Ну, возможно для этого требуется некий опыт, но совсем не большой, уверяю тебя. Давай же, попробуй!
     Я сделала все так, как она сказала. Вызвала перед своим внутренним взором самый прекрасный меч в мире, который по какой-то случайности принадлежал мне. Тонкий, весь такой что ни на есть эльфийский, состоящий будто изо льда, но при этом острее алмаза. Я представила, как его дивная, ни на что не похожая рукоять, состоящая из переплетенных рун ложится мне в руку, почувствовала его тяжесть, и позвала. В ту же секунду меч засиял неярким светом, разгоняя подступающие сумерки.
     — Вот видишь, получилось, - с гордостью, будто это она сделала, сказала Мира. – А какой красивый…никогда такого не видела. Я знаю, что были полуторные мечи, но их было совсем-совсем мало.
     — Сколько же их всего? – спросила, любуясь смертоносным продолжением своей руки.
     — Никто точно не знает, - ответила мне девушка. – Высшие мечи ковались очень, очень давно, еще до прихода людей, и с тех пор новых так никто и не создал. Плюс ко всему, Высший меч нельзя подобрать на поле битвы, как только его владелец умирает, то меч сразу же переходит к тому, кто был назван наследником. Или просто исчезает, если такового не найдется.
     — Но это значит, - оторвалась я наконец, - что как ни крути, а их становится все меньше.
     — Это так, но говорят, что если не был назван наследник, то Высший меч переходит к тому, кого сочтет достойным. Бывали случаи, когда нежданно-негаданно, какой-нибудь молоденький эльф из отдаленной деревушки приезжал с Высшим мечом, принадлежавшим умершему недавно придворному, который не назвал наследника. Иначе как наличием какого-никакого разума это не назовешь, - и Мира выразительно покосилась на Эритара.
     — Это может быть воля Зимы, ты же знаешь, она любит всякие загадки.
     — Ой, тоже мне, знаток Матери нашелся, - ехидно сказала эльфийка. – Да ты ее видел от силы пару раз!
     — А ты вообще ни одного, - спокойно парировал Эритар.
     — Неправда! Я видела ее на церемонии объявления о рождении принца!
     — Ты даже не говорила с ней.
     — Ой, как будто ты с ней запанибрата болтал. Обретение связи длится от силы несколько минут, что там можно вообще сказать?
     — Обретение связи? – уточнила я.
     — Связи с драконом, - пояснил эльф.
     — У тебя есть дракон? – я была несколько удивлена этой новостью. Да что там, я просто в осадок выпала, как говорит Тел.
     — Был, - тихо ответил Эритар. – Он погиб за несколько лет до войны.
     — Прости, я не знала, - так же тихо сказала я. Мне было стыдно, за то, что я так бурно отреагировала.
     — Ты и не могла знать, - улыбнулся эльф. – Судя по твоим рассказам, тогда ты была совсем ребенком.
     — Расскажи, пожалуйста, каково это, быть связанным с драконом? – попросила я.
     Некоторое время эльф молчал, явно собираясь с мыслями и вспоминая. Как ни крути, а все-таки две тысячи лет прошло, тогда мир все же был немного другим.
     — Это потрясающе, - ответил наконец Эритар. – Когда я впервые оказался на Скалистом плато, я и не представлял, насколько они, драконы, величественны. Огромные, мудрые, и совершенно другие. За некоторое время до этого мне стали снится сны, о полетах, о свежем мясе и крови, и тогда отец отвел меня к ним. Я оставался с ними больше месяца, пока наконец мой дракон не вернулся. Я сразу же узнал его, как и он меня. Конечно, еще некоторое время мы присматривались друг к другу, чтобы окончательно убедится. Потом, когда я оседлала его, все наши сомнения растаяли, и мы просили Матерь подарить нам связь. Она откликнулась, и с тех пор я обрел лучшего друга, который у меня когда-либо был. Хотя нет, не так. Это не друг – это как твоя часть, как будто ты сам, но только совершенно другой, и связь, позволяющая слышать и чувствовать эту свою так долго потерянную часть.
     — Это, наверное, волшебно, - прошептала я.
     — Да, именно так. И тем больнее было, когда я потерял его. По такой глупой случайности.
     — Что случилось? – осторожно спросила я.
     — Не хочу об этом говорить, - мотнул головой эльф. – Может, как-нибудь в другой раз.
     — А как вообще понять, что твой дракон уже родился? – встряла Мира, которая явно хотела немного разрядить обстановку.
     — Ну, самым частым и очевидным являются сны, - улыбнулся снежный. – Тебе снится полет, кровь, незнакомые места и мир с огромный высоты. Иногда это эмоции, будто появляющиеся из ниоткуда, которые тебе на самом деле и не принадлежат. Эти эмоции невозможно контролировать, и они очень, просто невероятно сильные. Говорят, что бывали случаи, когда эльфы слышали мысли своих драконов еще до встречи. И все же бывает, что ни одного из этих признаков нет. Так было с моим отцом, он просто привел меня на плато, и тут же понял, что все это время его дракон жил своей жизнью в горах, а теперь вот он, стоит напротив и так же внимательно рассматривает его. К слову, они образовали связь еще раньше, чем я. К маме отец вернулся верхом, усмехнулся Эритар.
     Я же старательно припоминала свои сны. Кровь, мясо…ну бывало конечно, но это вполне можно списать на мои будни, где всего этого вполне хватает. А вот полет…мне очень часто снилось, что я лечу, очень высоко и очень быстро. Земля проносится под ногами, а я счастливо смеюсь, раскинув руки. Можно ли считать эти сны знаком того, что где-то по свету летает мой дракон?
     Солнце садилось, темнота подступала все ближе и ближе. Мы разговаривали, с драконов перескочив на торговые отношения Султаната с гномами (не представляю, как это могло произойти). Когда окончательно стемнело, я попрощалась с препирающейся парочкой (они спорили, является ли выгодным для Подгорного Короля обмен железной рудой, или лучше на время ее придержать, что повысить спрос). Моего ухода они, кажется, даже не заметили. Не торопясь, спокойно, я собрала все, что может понадобится мне сегодня. Запрета на ношение оружия нелюдями в городе никто не отменял, так что брать с собой что-то крупнее кинжала чревато последствиями. К счастью, мой меч вообще до поры до времени не существовал, невидимые ножны для обычного взгляда были все так же невидимы, а лук мне сегодня не нужен. Я поправило криво севшую куртку с многочисленными шипами и заклепками. Придирчиво осмотрела все, выискивая хоть какой-то недостаток. Нет, все в порядке. Проверила сапоги, немного попрыгав в них и пройдясь туда-сюда. Сидят как влитые. Еще раз прошлась по амулетам, которыми была обвешана не меньше, чем Телания. Я не маг, мне приходится вместо заклинаний пользоваться ненадежными изделиями, но они все же лучше, чем ничего. Единственный минус – это то, что некоторая нечисть чует магию лучше, чем Харк запах жаренного мяса, так что и амулеты приходилось подвергать очень жесткой фильтрации. Удивившись, откуда я знаю такие слова, я тихо вышла сначала в коридор, а там и наружу. Сначала, пожалуй, упырь, как самый безобидный. Для меня, конечно.
     С упырем я расправилась быстро, с домовым пришлось повозится, этот гад, когда в доме закончились бьющиеся вещи решил взять меня измором и затаился, но я его все же нашла, и быстро объяснила, где раки зимуют. Проштрафившаяся нечисть понуро пообещала больше так не делать, а лучше вообще уйти из города, поплелась куда-то за печку, наверное, собирать манатки. Удивительно, как за такое вообще могут платить, да еще полновесным серебром? Такой вот контракт может заключить любой, достаточно верткий, чтобы увернуться от первоначальных снарядов мальчишка. Дальше у меня в списке стояло загадочное нечто, которое покусывало людей и материлась на чем свет стоит. Подкараулив это нечто, я с безмерным удивлением обнаружила, что этим нечто является дикая помесь гнома и кобольда, ряженная в волчью шкуру, которая таким вот образом пытается выбить долги, да заодно отваживает конкурентов. Стребовав с него обещание, что больше он так делать не будет (в течении месяца, а потом хоть весь город перекусает – главное, что мой золотой будет у меня в кармане), я ушла с чистой совестью. Впереди было самое сложное – дом, полный приведений.
     Ну, тут все было хотя бы ожидаемо. Самым сложным было выдержать первые несколько минут, дальше дело пошло на лад. Самые агрессивные быстро отправились дальше в путешествие по загробной жизни, отведав на себе мой меч и один очень, очень-очень дорогой амулет. Как раз вот для таких случаев, когда приведение четвертой категории нападает само и никак не желает слушать доводов рассудка. Выплеснув весь свой запас тролльих ругательств, я быстро отправила в загробную жизнь тех, кого здесь кроме обиды за безвременную кончину ничего не держало. Таких оказалось трое, к слову говоря. Оставалась та часть, которая была с невыполненными делами на этом свете. Четверо призраков, стеная и плача, жаловались мне на посмертие, в котором они ничего не добились, и ничего не стоят, и не могут уйти дальше, потому что они, такие бедные несчастные, не могут закончить здесь оставшиеся дела. Честно говоря, мой самый нелюбимый вид призраков – и ноют, и ноют, и ноют, аж самой повесится хочется, да только не поможет. У двоих дела оказались весьма и весьма простые, которые я выполнила тут же, на месте. Третий просил разыскать его возлюбленную, чтобы передать ей, что это он разбил ее лютню, и очень сожалеет, до такой степени, что вот уже который месяц не может упокоится с миром. Слегка опешив от такой просьбы, я пообещала, что выполню это дело, благо что его возлюбленная была эльфийкой и жила, как я поняла, на соседней с посольским домом улице.
     А вот с четвертым, и, соответственно последним приведением было сложнее. Сложность заключалась в том, что оно не хотело уходить, так как ему здесь…нравилось! Да нравилось. Ему хотелось и дальше парить бестелесным духом, подглядывать за людьми, немножко пугать их и уметь проходить сквозь стены. Конечно, невозможность простых земных радостей, таких как еда и сон немного огорчало его, но не настолько, чтобы уходить. Да к тому же оно, то есть он, уже нашел себе девушку, и отчаянно добивается ее благосклонности. Девушка эта умерла семьдесят лет назад и была просто идеалом оптимистичного приведения. Мы поговорили с ним по душам, и пришли к выводу, что раз все остальные ушли, то и последнему привидению здесь делать нечего, а раз ему так нравится загробная жизнь – что же, поскольку он не привязан к своим костям (после огромного пожара не осталось ничего, а пепел давно развеялся) он может отправится туда, где его не будут так боятся и всячески стараться изжить. Например, в замок какой (что за замок без приведения?), или в Академии Магии, или еще куда-нибудь. Немного подумав, привидение согласилось, и мы расстались с ним чуть ли не друзьями, пообещав, что обязательно как-нибудь еще встретимся, не в этой жизни так в той.
     В итоге домой я пришла на рассвете, усталая, но удовлетворенная проделанной работой. Засыпая, я думала об ожидающих меня на утро (точнее после обеда) золотых, которые мне выплатят довольные клиенты. Но приснилось мне не золото, и не довольное привидение. Мне приснился полет. И охота. Я летела высоко-высоко, рассматривая лежащую подо мной землю, и не упуская ни единого движения. Заметив семейство кабанов, которые вышли на поле, чтобы поживится остатками после уборки, я резко спикировала вниз. Несколько мгновений, и я снова лечу, зажав в когтях огромную свиную тушу. «Отлично, - подумала я во сне. – Как раз на завтра хватит. Пора уже возвращаться домой». Потом картинка померкла, и я окончательно проснулась. И поняла, что на следующее же утро снова отправлюсь в путь. На поиски своего дракона. 

Глава 20 

     Тебя мой друг, не обессудь,
     Хочу с собой я взять.
     Но может стать смертельным путь
Ты должен сам решать.
     Эпидемия «Рожденный для битвы»

     Я проснулась с четким осознанием того, что сегодня начался новый отрезок моего жизненного пути. Сегодня было 27 вересня, последний день Пестрой недели, который по традиции отмечался грандиозным балом в королевском дворце. Причем балом костюмированным. Это было одно из самых главных событий года, и многие готовились к нему с самой весны, а то и раньше. Но для меня сейчас это значило одно – уже завтра мы уедем из Азалии, и отправимся по Старому тракту на запад, в сторону Академии Магии, а там повернем на северо-запад, к землям Ледяных драконов. Однако, чтобы выехать завтра в полном составе, надо сначала всех собрать.
     Первым я наткнулась на Калиналасса, с сосредоточенным лицом поглощавшего джем на кухне.
     — А где остальные? – спросила, присоединяясь к поеданию джема. Правда, лицо у меня было не настолько серьезное.
     — Моркханд спит, Арнахильд уже час как во дворце, - меланхолично ответил эльф.
     — А где Харк?
     — Не знаю, со вчерашнего его не видел.
     — Понятненько…-протянула я, оглядываясь и ища, чем еще можно подкрепится. – Ты уже думал, куда направимся?
     — Еще нет, - взор эльфа вынырнул из потаенных глубин и стал немного осмысленнее. – А ты уже решила?
     — Я хотела предложить отправится в земли драконов. Во-первых, мы будем идти по Старому тракту, на котором находится зашкаливающее количество разнообразных таверн, во-вторых окрестности этого тракта кишат всякой нечистью, ну а в-третьих я поняла, что пришла пора найти своего дракона. Конечно, вы не обязаны идти со мной.
     — За кого ты нас принимаешь, Лоссен? – возмутился Калли. – Конечно мы пойдем с тобой, и я уверен, что все ответят также.
     — Спасибо, - кивнула я, и наконец увидела искомое – целый противень мягких булочек. – Тогда передай это Моркханду, а я пока найду Жанну и братьев, может и они будут не против.
     Я не дала Калиналассу времени на ответ, схватив несколько булочек и быстро выйдя на улицу. Предстояла нелегкая задача – найти дом родственников Жанны, в котором остановилась она, а еще, как я недавно узнала, и Трэн с Траном. Улица называлась звездной, но я понятия не имела, в какой части города она находится. Спрашивать же кого-то не имело большого смысла, поскольку из-за огромных размеров города жители помнили только пару ближайших улиц.
     Однако удача сегодня улыбалась мне – я умудрилась встретить Трэна всего в паре кварталов от посольского дома.
     — Трэн! – позвала я, не особо надеясь, что он услышит, все-таки шум стоял преизрядный, ведь ярмарка все еще продолжалась.
     Однако он услышал и обернулся, выискивая меня взглядом. Рука его, правда, сразу же легла на угадывающийся под полой плаща меч, но как только он узнал меня, то сразу же расслабился и помахал.
     — Лоссен, привет! Что-то всю неделю не слыхать, не видать, где пропадали?
     — Ой, Трэн, рассказать тебе, не поверишь, сколько в этом городе упырей! И откуда они берутся, интересно мне знать, если ближайшее кладбище чуть ли не в дне пути?
     — Лоссен, тебе ли рассказывать, как часто в больших городах бесследно исчезают люди? – подмигнул мне наемник.
     — Ну хоть бы сжигали, что ли. С призраком справится все же легче, чем с упырем.
     — Ты у нас охотница, тебе видней, - улыбнулся Трэн.
     — Трэн, я вот что хотела сказать. Мы назавтра выходить собираемся, пойдем по Старому тракту, для начала. Вы с нами?
     Секунду Трэн молчал, а потом покачал головой.
     — Нет, Лоссен, боюсь здесь нам придется расстаться. Намедни поступило очень выгодное предложение, от которого ну никак нельзя отказаться. Ну, ты понимаешь? – и он многозначительно посмотрел на меня.
     — Ну раз так, - сказала я, стараясь не показать своего огорчения. Мне нравились близнецы, и было жалко с ними расставаться. – А Жанна?
     — Жанна с нами. К тому же, - Трэн хитро улыбнулся, - Что-то мне подсказывает, что скоро ей будет совсем не до приключений, как и брату.
     — Они все-таки сошлись? – обрадовалась я.
     — Если за это дело не поссорятся, то я уверен, весной будем играть свадьбу.
     — Здорово! – искренне обрадовалась я за наемницу, да и за Трана тоже.
     — Ну ладно, я пошел, а то еще много чего купить в дорогу надо. Передавай привет остальным, а Харку нашу благодарность, он знает за что.
     — Передам, - кивнула я.

     В несколько противоречивых чувствах я отправилась на поиски Тел. Одновременно это было и легче, и сложнее. Легче потому, что почти все знали, где находится местная коллегия магов, но вероятность застать там ведьму была крайне мала. Однако, надежда все еще жила во мне.
     Надежда умерла, когда мне сказали, что рыжая волшебница ушла эдак с полчаса назад, а куда никто не знает. А еще мне сказали, что вернутся она может в самый любой момент, а может не прийти и до завтра. Я подумала, и решила обратиться к Моркханду. Если он не сможет ей передать сообщение каким-нибудь магическим способом, то на балу уж точно увидит, Телания ни за что не пропустит такое событие.
     Уже на самом подходе к посольскому дому мне встретился Арнахильд. За версту было видно, в каком возбужденном состоянии он находится.
     — Лоссен! Ты где ходишь, тебя уже все обыскались!
     — А что случилось? – спросила я.
     — Как что? Сегодня королевский бал, ни за что не поверю, что ты об этом не знала.
     — Ну знала конечно, но в чем дело?
     — Как в чем? Это же бал! И он начинается через три часа, а ты куда-то ушла!
     Тут до меня похоже начало доходить, в чем суть.
     — Ты считаешь, что я собралась на прием?
     — А разве не так? – лицо эльфа приняло самое недоуменное выражение, которое мне только доводилось видеть.
     — Арнахильд, что мне делать на этом балу?
     — Мы назначены вторыми музыкантами, а это огромная честь, - уже немного спокойнее сказал он. – Я думал ты знаешь об этом.
     — Откуда? – покачала я головой.
     — Ну…
     — Вот именно, что ну.
     Я тяжело вздохнула, подумала пару секунд и спросила:
     — Арнахильд, ты действительно хочешь, чтобы я присутствовала на этом балу? Если это так, то я найду костюм, и постараюсь прийти.
     — Да ладно, - махнул он рукой, хотя вид у него был не слишком счастливый. – Я же знаю, что ты не любишь подобные вещи.
     — Просто мне кажется, что лучше вас все равно никого нет, а в таверне можно и подойти поближе, и подпеть, не стесняясь, - улыбнулась, чтобы хоть как-то скрыть обуревающее меня чувство вины.
     — Когда это ты стеснялась подпевать? – ухмыльнулся эльф, а в глазах его снова запрыгали гоблинята.
     Весь день я думала о том, что зря отказала Арнахильду. Я чувствовала себя очень противно, не спасло даже то, что Моркханд связался с ведьмой и передал ей послание. Мы собирались выходить завтра после полудня, когда основной поток людей немного схлынет.
     — Че грустишь, Снежка? – плюхнулся на диван рядом со мной тролль. – На королевский бал не зовут?
     — Да вот наоборот, позвали, - ответила я, задумчива глядя в окно.
     — Едить, баба ты бестолковая. Да что ж с тобой не так, а? Любая бы на твоем месте уже прыгала от счастья и одежки примеряла, а ты в тоску ударилась.
     — Просто Арнахильд хотел, чтобы я там была, а я отказала ему. Вот сижу теперь и думаю, правильно ли сделала, но ведь ты знаешь, как я не люблю подобные мероприятия.
     С минуту Харк молчал, а потом сказал:
     — Ладно, объясню коль сама не понимаешь. Эльф твой, и компашка его, сегодня на балу вторыми музыкантами будут, то есть, насколько я знаю, это типа почти что главные. Конечно, его переполняла гордость, и он думал, что ты будешь вести себя как все, когда он позовет тебя, то есть прыгать и одеваться, это я уже говорил. Но он совершенно забыл, что ты у нас у-ни-каль-ная, - Харк произнес это слово по слогам, то ли не зная, как оно правильно произносится, то ли подчеркивая значение, - тебе обычные бабские радости не нужны. Так что это целиком и полностью его ошибка, и хватит тут страдать.
     Как ни странно, но его слова меня успокоили. Если Арнахильд действительно обиделся, то потом, после того как мы уедем, я с ним поговорю, а если нет, так не стоит эту тему и поднимать. А пока так вообще лучше забыть и заняться приготовлениями к пути.
     Через несколько часов, когда все было собрано и проверено по третьему разу я снова спустилась в гостиную. Харк все так же продолжал сидеть на диванчике, только за время моего отсутствия успел окружить себя парочкой бутылок. С подозрением принюхавшись к одной из них, я поняла, что Харк себе не изменяет, и как всегда предпочитает старую добрую «Диану», которую можно найти в любом кабаке среднего пошиба. Откуда она взялась у эльфов, предпочитающих только самые изысканные напитки, оставалось только гадать.
     Не долго думая, я присоединилась к нему, распивать среднего качества вино все же лучше, чем призраком бродить по дому. На Диане мы не остановились, я еще три раза бегала в винный погреб, и тратила там по четверти часа, разыскивая хоть более-менее знакомые этикетки. Чего тут только не было! И южные вина, и гномий самогон, и травяные настойки лесных эльфов, короче вообще все, что можно только представить. После четвертой бутылки, когда я думала, что вот-вот лопну, но при этом оставалось трезвой как огурчик, я решила – хватит! Поднявшись, я посмотрела на Харка, который еще немного и будет готов распевать похабные частушки, пошла за пустынным вином.
     Учитывая весь мой предыдущий опыт, я тянула его маленькими-маленькими глоточками, и это, надо сказать, помогло. Я не улетела вмиг, а вместо этого почувствовала приятное тепло в желудке и легкий шум в голове.
     — Вот накоплю я денежек, - мечтал Харк, - уйду на покой да открою таверну. Представляешь, Снежка, свою таверну!
     — А назовешь как? – немного подумав, спросила я.
     — Не знаю, что первое в голову придет. Да хотя бы «Под наемничьем мечом», и над стойкой свой меч повешу!
     — Да, хорошо будет, - улыбнулась я, представляя эту картину.
     — Ага, - сказал довольный тролль. – И буду трактирщиком зваться, представляешь? А как буянить начнут, так я сам их всех раскидаю! И вышибал не нужно, прямая выгода!
     — Точно, - хихикнула я. – А за поварят у тебя дети будут, да?
     — А чего нет, тоже экономия, - осклабился Харк.
     — И будут они рыженькими полутроллями, - снова хихикнула я.
     — А может и будут, почем знать, - ответил Харк и мы вместе засмеялись.
     Мне было хорошо. Я уютно устроилась у Харка под боком, и глядела в камин, который мы растопили с наступлением темноты. Близился огневик, и ночи были все холоднее. Я вспомнила, как зимой, долгими вечерами, мать пыталась заставить меня вышивать. Ненавижу вышивать. У меня никогда не получались ровные и прямые стежки, как у мамы, и иногда я со злости могла кинуть вышивку и убежать в лес. В такие дни местный леший заводил меня в пещерку, где всегда горел огонь и лежала волчья шкура, которую я принесла после третьего посещения уютного гнездышка. Иногда мне кажется, что эта пещерка была не в нашем лесу, может даже не в нашем мире, потому что сколько я потом не искала, но так и не нашла ничего похожего вплоть до четырёх дней пути от деревни. Я ложилась на шкуру и долгими часами смотрела в огонь, пока злость на собственное неумение не проходила, и я не возвращалась домой. Отец ничего не говорил, а вот мать ругалась, но снова за вышивание меня не садила, боялась, что я снова убегу. Ну, по крайней мере пару дней, потом снова начинались высказывания вроде «любая приличная девушка должна уметь вышивать» и все начиналось сначала. Из всего списка «приличной девушки» я умела только шить и худо-бедно готовить.
     — Харк, а почему ваши женщины никогда не бывают наемницами?
     — Потому что не бабское это дело, - тут же ответил тролль.
     — А чем они тогда занимаются? – снова спросила я.
     — Женщина – это хозяйка очага, - ответил Харк. – А это значит, что она следит за очагом. Кормит мужчин, рожает новых воинов, возделывает земли, если клан оседлый.
     — А чем занимаются мужчины?
     — Делают новых воинов, пасут скот, ну и наемничают, естественно.  
     — А если кто-то из них хочет делать другую работу? Если женщина не хочет рожать новых воинов, а хочет наемничать?
     — У нас такого не бывает, - отрезал Харк. – Это только у людей да эльфов бабы занимаются мужской работой, у нас же все знают – раз баба, то рожает детей и кормит мужиков. А раз мужик, то делает детей и добывает то, чем его кормят.
     — Это как-то…и правильно и неправильно одновременно, - задумалась я.
     — Это не так и не сяк, это ты пьяная, - усмехнулся Харк.
     — Может быть…- протянула я, и, задумавшись, одним глотком допила оставшееся в кружке вино.
     Тролль критически осмотрела бутылку, откуда я налила себе, и покачал головой:
     — Если бы не печать, то и не сказать, что кто-то пил. Вот как же мало эльфу для счастья надо!
     — Эльфу, дорогой мой Харк, для счастья надо все и ничего одновременно. Такие уж мы, Первые, привередливые.
     — Да дурные вы, вот и все. На гнома посмотришь, и сразу понятно, что ему надо денег, с троллями тоже все ясно, с людьми еще туда-сюда, а вам, стукнутым, хер знает, чего хочется. Вот чего тебе хочется?
     — Спать, - тихонько сказала я, поудобнее устраиваясь на могучей руке тролля.
     — Вот, а я про что. Денег ей не надо, славы не хочется, романтики и песенок, как ни странно, тоже. Ей хочется спать! Правду говорят, что любая баба – для мужика загадка, а эльфийская даже для самой себя. Вот ты сама себя не понимаешь, да, Лоссен? Лоссен? Ты что, уже спишь? Ну спи, спи, завтра день долгий…

***

     Проснулась я у себя в комнате. Солнце только-только встало, но я была свежа и полна сил, хотя даже не помнила, как очутилась в кровати. Выскользнув из-под теплого одеяла, я надела свою любимую тунику и штаны, а вместо куртки с серебряными заклепками теплый плащ, который купила всего пару дней назад.
     Тихонько, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить вернувшихся только под утро менестрелей, я прошла на кухню, где уже вовсю что-то варилось, кипело и шипело. Главная кухарка накормила меня горячей кашей, и очень расстроилась, узнав, что мы сегодня уезжаем. Думаю, больше всего ее расстраивал уезд Харка, который с неизменным аппетитом поглощал всю стряпню и не уставал ее нахваливать. Пообещав, что устроит нам шикарный прощальный завтрак, она ушла куда-то вглубь кухни, а я, доев кашу, вышла на улицу.
     Возле дома, как ни странно, никого не было. Мы уже успели выяснить, что большинство заколдованных слышат зов во сне, и не в силах сопротивляться идут на него. Сегодня же, видимо, вся столица гуляла до утра, а значит совсем недавно легла спать. Заколдованные просто не успели расслышать зов.
     Я прислушалась к себе и городу. По всей Азалии были разбросаны мои снежинки, но их оставалось совсем немного. Прикинув, где находится ближайшая, я отправилась в ту сторону. За утро я планировала разыскать всех снежных, что останутся в столице.
     В самый первый же раз мне повезло. Не успела я подойти к дому, в котором предположительно был заколдованный, как дверь открылась, и на пороге появился мужчина в одних штанах. В глазах его стояло уже привычное мне выражение удивления.
     — Ветер…это правда? – спросил он и я кивнула в ответ.
     — Собирайся, и иди к дому Мары в эльфийском квартале. Если у тебя есть семья, можешь взять ее с собой, или объяснить, что ты больше не можешь быть с ними в этом облике.
     Мужчина кивнул и скрылся за дверью. Я снова прислушалась к себе, и отравилась к другой снежинке.
     Здесь мне тоже повезло, как только я открыла дверь, которая, к слову, была не запертой, мне на шею бросилось юное, лет четырнадцати отроду создание.
     — Я знала, я знала! Пожалуйста, скажи, что это правда!
     — Правда, - ответила, я, отстраняя от себя девчушку. – Ты действительно эльфийка. Сегодня же предупреди своих родственников и отправляйся в эльфийский квартал, к дому Мары. Если тебя одну не отпустят, можешь взять кого-нибудь с собой.
     — Хорошо, спасибо! Спасибо вам за все!
     — Да не за что, совершенно не за что.
      С третьим и четвертым мне пришлось повозиться. Они не помнили, что они заколдованные эльфы, и мне пришлось приложить усилия, чтобы они захотели прийти к посольскому дому. Пятой была очень-очень старая женщина, и она попросила меня разыскать ее лет через пятнадцать, в новом теле. Подумав, я согласилась, и отправилась на поиски остальных заколдованных.
     Люди реагировали по-разному. Кто-то, увидев меня, сразу же вспоминал что-то или слышал ледяной ветер. Кто-то уже давно подозревал, и когда я говорила им об этом, то они лишь кивали и соглашались прийти к дому Мары. Некоторые же и не догадывались о своей истинной природе, и я всеми правдами и неправдами склоняла их сегодня же посетить эльфийский квартал. Дошло даже до того, что я пообещала одной женщине денег, если она придет туда сегодня же. И немалую сумму, кстати. Надеюсь, когда ей скажут правду, она с меня эти деньги не потребует.
     Ближе к двенадцати я вернулась в гостевой дом. За сегодняшнее утро я нашла всех заколдованных, кто оставался в городе, и отправила их сюда. Лишь двое отказались идти наотрез, та самая старушка и стражник. Удивительным было также то, что из восемнадцати заколдованных только двое были дворянами, все остальные простые городские жители. Наверное, дворяне редко приживают сирот.
     Завтракали мы действительно роскошно. За столом были все, кроме двух ведающих, которые, как поведала мне Мира, тихонько ругаясь были вынуждены заниматься присланными мной заколдованными вместо завтрака.
     Ровно в полдень мы вышли из дома. Эритар и Мира провожали нас, и даже ведающие вышли попрощаться. Естественно, прощания затянулись, и минут через двадцать Моркханд поторопил нас всех, сказав, что Телания уже на месте и посылает злые сообщения. Гнева ведьмы боялись все, а поэтому быстро закруглились и отправились к западным воротам. Тел действительно уже там, и действительно злилась. Но зато мы приехали и сразу же попали в самое начало очереди, которая действительно была огромна. Пестрая неделя наконец-то закончилась, и все разъезжались под домам. Толчея была ужасная, а шум даже хуже, чем на Большой Ярмарке. Слава звездам, нам не пришлось это долго терпеть. Стражник, уже ничему не удивляясь, выпустил нас за городские ворота. Мы покинули Азалию.
***
     — Король совершенно не следит за трактами! – возмущалась ведьма. – Еще год назад даже маленький ребенок мог пройти по Дороге Магов и не встретить ни одного лихого человека или нежити! А сейчас? Если бы не Лоссен, эта баньши сожрала бы ту семью, которую мы обогнали!
     Я тихо покачивалась в седле, вполуха слушая гневную речь Тел. Мы задержались в трактире, потому что я почувствовала приближение снежного, и в итоге выехали только после обеда. Уже шесть дней мы двигались по Старому тракту, называемому также Дорогой Магов, и таверны на таком удалении от столицы располагались ровно в дне пути друг от друга, поэтому до следующей мы добраться уже не успевали. Мы уже подобрали подходящую полянку, чтобы заночевать, но тут послышался ужасающий крик, от которого кони сошли с ума, и посбрасывали седоков, а мы совершенно оглохли. Не было сомнений, эту же полянку облюбовала себе баньши. До этого я только два раза сталкивалась с этой нечистью, и оба раза была подготовлена. Сейчас же я совершенно ничего не соображала и не знала, что делать. Нам сильно повезло, что баньши решила напасть на темного, он успел увернуться, а я за это время сообразить, что к чему и засадить разоравшейся твари в оба глаза по сюрикену. Ее это, увы не убило, но отвлекло, на несколько секунд она перестала орать, и я снесла ей голову Высшим мечом. Немного подумав, мы решили убраться с поляны, опасаясь появления родственников убитой нечисти. Как известно, баньши часто живут небольшими семьями или кланами, и нарваться на них нам очень не хотелось.
     Пока мы разыскали разбежавшихся лошадей, пока решали, что делать, прошло немало времени. Наконец мы убрались со злополучной поляны, но я настолько устала, что боялась заснуть прямо в седле и свалится. Вот и сейчас, я, превозмогая сон, вслушивалась в речь колдуньи.
     — А ведь баньши – один из самых опасных видов, особенно для магов! Юный не обученный адепт, идя по считающейся безопасной дороге, стал бы легкой добычей. Совсем недавно был новый набор, и я бы не удивилась, что немало будущих волшебников не дошли до академии, став ее жертвами! Да и вообще…
     Я так и не услышала, какой итог своей пламенной речи хотела подвести Тел, потому что внезапно я почувствовала, что уже не сижу верхом на Маркусе, а лежу на земле, уставившись в затянутое тучами небо. В голове было удивительно пусто, и единственное, о чем я думала, что баньши как раз в такое время года и размножаются, так что вряд ли та успела схарчить много будущих магов.
     — Лоссен! – послышались крики, и с некоторым запозданием я поняла, что это зовут меня.
     — Что случилось? Почему она не реагирует? – взволнованным голосом говорил кто-то.
     — Лоссен, ты меня слышишь? Если ты можешь говорить, ответь пожалуйста, - сказал кто-то очень серьезно, и не смотря на всю слабость мне захотелось ответить.
     — Я…
     Больше мне ничего не удалось сказать. Язык не слышался, а перед глазами продолжала сгущаться пелена.
     — Это баньши. До того, как Лоссен отрубила ей голову она успела привязаться к ней, и теперь сосет силы, пытаясь восстановится.
     — И что делать? – спросил кто-то.
     — Не знаю. Мы этого не проходили, баньши сосут силы из магов, и все, что нам говорили делать при встрече с ними – это бежать. И я даже не думала, что они могут присосаться к не-магу.
     — Тел, помоги мне, создать барьер Аркизэля, ее нужно отсечь.
     — Моркханд, это бессмысленно, ты не сможешь держать барьер больше трех секунд, и даже это наверняка убьет ее!
     — Если мы не создадим барьер, она умрет через десять минут, как только баньши высосет из нее всю жизнь! И тут же нам придется сражаться уже с Лоссен, а представь, что может она сделать, будучи под контролем нечисти!
     — Сделайте хоть что-нибудь, она же умирает! – послышался полный боли крик.
     Я хотела было сказать, что отлично себя чувствую, просто очень устала, но сил не было даже на это. Я слышала весь разговор, но не понимала ни слова. И только последняя реплика нашла отражение в моей голове. Я умираю? Но это же невозможно! Я еще не успела найти своего дракона! И вспомнить, кто я есть, найти свою семью, увидеть свой народ, снежных эльфов… мысли о эльфах вернули мне немного сил, и я вдруг поняла, что надо сделать. Собрав все оставшиеся во мне силы, я призвала Высший меч и смогла скомандовать магам:
     — Давайте!
     Споры тут же утихли, и над моим почти бездыханном телом начали читать какое-то очень длинное заклинание. Мне казалось, что я даже понимаю его смысл, но нет, он ускользал от меня так же, как и мое сознание. На последнем звуке заклятия я провалилась в бездонное ничто.
     В этом ничто я пришла в себя целиком и полностью. Откуда-то я знала, что не умерла, а просто отсечена барьером Арк-кого-то-там. Три секунды, так сказала Тел. Но здесь нет времени, и неизвестно сколько его прошло там, где осталось мое тело.
     Внезапно среди ничто я увидела какую-то светящуюся точку. Со странным ощущением, я поняла, что эта точка – это я. Присмотревшись, я увидела нити, которые расползались от нее в разные стороны. Многие были тусклыми, едва заметными, некоторые светились так же ярко, как и сама точка. И была одна нить ослепительно черного цвета, какая-то маслянистая, непонятная, и до жути отвратительная. Она здесь явно была лишней. Не долго думая, Высшим мечом, который по-прежнему оставался у меня в руке (хотя самой руки как таковой в этом ничто не было) я аккуратно отрезала эту нить у самого основания. С жутким хлюпом она отвалилась, оставив на яркой точке маленькое темное пятно. И в тот же момент меня выдернуло обратно.
     — Жива? – услышала я голос Арнахильда. Никогда не думала, что он может звучать так – с надеждой, страхом и полным бессилия.
     — Не дышит, - ответил Моркханд.
     — Сколько мы держали барьер? – пробормотала Тел.
     — Секунд пять, может шесть, - ответил ей Моркханд. – Не понимаю, для того чтобы отсечь баньши, потребовалось бы намного больше, значит она сама отрезала ее. Почему же сейчас она не дышит?
     — А мы могли…не успеть? – тихо-тихо спросил Калиналасс.
     Тут я наконец-то почувствовала свое тело. И огромный дискомфорт в груди, мои легкие, казалось, готовы загореться огнем. Чтобы унять эту боль, я сделала огромный глоток воздуха. А потом еще и еще. Как же хорошо дышать!
     — Дышит! Она жива! – закричал кто-то.
     Я почувствовала, как в меня вливается огромная светлая волна и приносит с собой силы. Я открыла глаза и увидела над собой Арнахильда.
     — Хватит, больше не стоит, - тихо сказала я.
     — Стоит, - отрезал эльф и продолжал заполнять меня своим светом.
     — Я просто устала, утром все будет хорошо, - мягко сказала я, отстраняясь от его прикосновения.
     Как только он перестал меня касаться, мягкая волна света оборвалась. Значит, мои догадки верны, он может отдавать силу с помощью прикосновений. Очень редкая способность, встречающаяся как среди магов, так и не наделенных даром представителей любой расы.
     — Ты нас всех очень напугала, - сказал Калиналасс, садясь рядом со мной.
     — Вы очень похожи, - невпопад сказала я.
     — Чем же? – поднял бровь Калли.
     — И ты, и Арнахильд умеете делится силой. Да и так во многом похожи, даже характерами.
     — Я не умею делится силой, - покачал головой Калли. – Я просто знаю короткий заговор, которому меня научила одна дриада. Он отдает одну, строго фиксированную часть твоего внутреннего резерва кому-то другому.
     — Но вы все равно похожи, - сказала я, закрывая глаза.
     — Ты не первая, кто об этом говорит, - я почувствовала, что Арнахильд улыбается, и открыв один глаз, поняла, что это действительно так.
     — Лоссен нужно отдохнуть, да и нам всем не мешало бы поспать, - сказал темный. – А утром ты нам все расскажешь.
     — Хорошо, пробормотала я.
     Язык заплетался, я уже почти спала. Все приготовления по обустройству лагеря прошли мимо меня, я только почувствовала, как меня укрыли одеялом, и все. Снов мне не снилось.
     Проснулась я последней. Все уже были собраны, ждали только меня. Решив немного ускорится, и к наступлению вечера постараться попасть в следующий трактир, мы тут же вышли, не став завтракать. По дороге я рассказала волшебникам, о том, какого было на той стороне, и каким образом я отсекла маслянистую нить.
     — Пять секунд, удивительно, - помотала головой Тел. – большинство людей умирает на второй, немногие доживают до трех секунд за барьером, ты же продержалась целых пять!
     — Может это потому, что я эльф? – спросила я.
     — Может быть, - задумчиво сказала Тел. – А ты как думаешь, Моркханд?
     Как всегда молчаливый темный лишь пожал плечами.
     До трактира мы добраться не успели, и нам опять пришлось заночевать на свежем воздухе. Ночи были холодные, так что мы развели большой костер, чтобы согреться. Меня, как пострадавшую, благосклонно освободили от дежурств, так что я опять проспала всю ночь. На этот раз мне снились сны, так же, как и всю прошлую неделю. Мне снились полеты. Теперь я уже не сомневалась, что мой дракон ждет меня.
     На следующую таверну мы все же успели, и снова вошли в размеренный ритм дневных переходов. От Азалии до Академии Магов в темпе от трактира до трактира можно было добраться за три недели. Оттуда до гор – еще неделя пути. Что же за перевалами, не знает никто. Наверное, нам придется нанимать проводника, но я не знаю, какие люди отваживаются жить возле драконьих земель.
     Дорога Магов на всех картах выглядела как абсолютно прямая линия, проведенная от столицы к Академии. Еще одной такой же линией был Южный тракт. Большинство городов Центральных земель располагалось внутри территории, границами которой служили два этих тракта и океан. Еще несколько городов лежали восточнее Южного тракта, соседствуя с гномьими горами, и совсем немного севернее Дороги магов, там все больше были деревушки.
     Старый тракт проходил прямиком через несколько небольших городов. Это были деревни, которые благодаря Дороге Магов разрослись в настоящие города, пусть и маленькие. Что мне очень понравилось, так это отсутствие запрета оружия для нелюдей. В большинстве городов Центральных земель действовал этот запрет, а также запрет на ношение мечей всем остальным без специальных ниточек, которыми опутывали ножны и рукоять. Конечно, ни первый, ни второй особо строго не соблюдались, но все же имели место быть. В маленьких городах, стоящих на Старом тракте эти запреты были практически бессмысленными – магам не нужно оружие. Да и к нелюдям здесь относились как-то попроще, что ли. Почти как в столице, где осталось совсем мало от былой нетерпимости и расизма.
     Возле одного из таких городов мы встретили клан Харка. На самом деле трудно было с ними разминуться, так как они разбили свою стоянку прямо у стен города. Выглядело это, скажу я вам, ошеломительно. Добрая сотня троллей, среди которых лишь четверть – мужчины, а остальные это женщины и дети шумела так, как все базары мира вместе взятые. Дети визжали, носились между палатками, дрались, и приставали к матерям, которые рявкали на них, и точно так же носились между палатками по своим неотложным делам.
     — Харк, а у вас всегда так? – ошалело спросил Арнахильд.
     — Не, только когда ненадолго стоим. Когда на зиму останавливаемся, то поспокойнее будет.
     Конечно, сначала мы не поняли, что это именно тот клан, в котором родился наш Харк, но когда мы подошли ближе (надо же было войти в город, в конце концов) все стало ясно.
     — Смотрите! Это Харк!
     — Харк! Живой!
     — Вернулся! Харк вернулся!
     В одно мгновенье вся троллья община собралась вокруг нас, каждый считал своим долгом подойти и хлопнуть наемника по плечу или подергать за штанину, или порывисто обнять. В ответ Харк смеялся, отвечал таким же похлопыванием или, о диво, комплиментом и возгласом «как ты изменилась!». Ну, комплиментом в тролльем стиле, вроде «Хорошую задницу отрастила, Грет!». Где-то посреди этих восклицаний и похлопываний толпа вдруг расступилась, и к нам подошла немолодая пара, в которой ясно угадывались старейшины.
     — Отец, мать, - поклонился Харк. – Рад узнать, что вас наконец оценили по достоинству.
     — Когда ты ушел, сын, и перестал нас отвлекать, мы стали больше времени уделять общественному положению, - ответил старший тролль.
     — Мы рады видеть тебя, сын, и рады приветствовать твоих гостей. Пойдем в шатер, отметим твое возвращение, - голосом, полным внутреннего достоинства сказала женщина. На всеобщем она говорила с легким рычащим акцентом, которого ни у ее мужа, ни сына не наблюдалось.
     — Я ненадолго, ма.
     — Не обсуждается, - отрезала женщина.
     Харк глянул на нас, развел руками и улыбнулся. Что поделаешь, с матерью, тем более такой, не спорят.
     Так мы и оказались у тролльего стола. Надо сказать, угощали нас на славу, и хоть мясо было в подавляющем большинстве, присутствовала также и растительная пища, что не могло ни радовать.
     — Ну что же, пришло время представить нас, - сказала женщина, когда мы оказались в самом большом шатре.
     — Ма, па, это мои друзья, - Харк встал и по очереди представил нас. – Это Арнахильд, Калиналасс и Моркханд, они барды. Телания, она шаманка, ну и Лоссен, моя боевая подруга.
     — Боевая подруга, - троллиха окинула меня оценивающим взглядом. – Видала я женщин, занимающихся мужской работой, но не думала, что и среди Детей Звезд встречаются такие.
     — Ой, мама, у них вообще все запутано, у этих ушастых. Лучше расскажи, как ты стала хранительницей?
     — Это долгая история, не думаю, что стоит утомлять ею наших гостей, - улыбнулась троллиха, и я увидела, что ее клыки не хуже, чем у сына, только немного более скрыты.
     Тут полог роскошного шатра откинулся, и внутрь вошел тролль, возраст которого я бы определить не взялась. Он выглядел жутко древним, но при этом в глазах его светился блеск, которому позавидовал бы и юный тролль, а движения были ровными и сильными.
     — Дядя Грых! – Харк вскочил и порывиста обнял вошедшего.
     — Спокойней, Харк, а то задавишь ненароком. У меня уже не столько сил, чтобы сопротивляться твоей молодой силушке.
     — Ты, брат, как всегда преувеличиваешь, - фыркнула троллиха. – Если не будешь строить из себя старикана, то любого побьешь.
     Старый тролль, который выглядел не братом, а как минимум дедушкой матери Харка поклонился нам и жизнерадостно представился.
     — Мир дорогим гостям, меня зовут Грых, я местный шаман. Вижу, у меня даже найдется с кем поговорить на профессиональные темы, - и шаман цепким взглядом окинул темного и Тел.
     — Дядя, позволь тебе представить моих друзей. Это Арнахильд, Калиналасс и Моркханд…
     И процедура знакомства повторилась. Потом она повторилась еще раз, когда в шатер зашел младший брат Харка, а затем еще раз, на сей раз для трех его сестер. С количеством пребывающего народа росла и непринужденность, и вскоре мы все весело болтали, обсуждая все и вся, но, в основном, конечно, Харка. Его мать рассказала нам истории из детства, а Харк все пытался ее остановить. Я хохотала до слез, когда услышала, как будущий наемник украл у дяди-шамана какую-то бутыль, разбил ее, а потом целый день ходил по стоянке и кукарекал, а кожа его при этом была синего цвета. Я же в свою очередь рассказала пару забавных историй из нашей с Харком наемнической жизни. Когда родственники тролля узнали, как я смылась со всеми вырученными за драконьи яйца деньгами, меня тут же посвятили в свои и чуть ли не приняли в клан. Арнахильд с Калли исполнили пару народных песен, тролли как могли подпевали. Маги же сидели в уголочке, и судя по светящимся глазам Моркханда, растрепавшейся Тел, и выписывающим руны пальцем прямо в воздухе Грыхом, что-то активно приколдовывали.
     Закончилось все поздней ночью, нам постелили в другом шатре, чуть поменьше главного, но тоже впечатляющего размерами. Когда мы уходили, волшебники все еще что-то чудили и даже не думали отправляться спать. Отрывать их никто не стал, все знали на что способны увлекшиеся маги.
     Утром, не выспавшиеся, зато жутко довольные Тел с Моркхандом представили нам свое детище.
     — И что это? – спросил Арнахильд, в третий раз обходя по кругу странного цвета хрустальный шар.
     Ну, предмет был скорее не шарообразной, а яйцеобразной формы, но это не особо важно.
     — Это коммуникатор! – радостно сказала ведьма.
     — Комуни-что? – переспросила я.
     — Коммуникатор, - повторила Тел. – Он позволяет связываться на больших расстояниях!
     — То есть это обычный магический шар? – хмуро спросил Калли. Видимо, отсутствие под боком любимого Моркханда не способствовало крепкому сну.
     — Скажешь тоже! Обычный магический шар. Никакой он не обычный! – обиделась Тел. – Магические шары передают сигнал на свою пару, настроенную на той же волне, с помощью определенного воздействия на нити…
     — Давай-ка попроще, а? – перебил ее Харк. – Чем эта чухня отличается от обычного шарика?
     — Обычный шарик способен передавать сообщения только своей паре, и только если ей воспользуется маг, - коротко объяснила Тел. Вот может ведь, когда хочет. – Коммуникатор же наоборот, настроен принимать сигналы от любого передающего устройства. Причем пользоваться им может любой, даже не имеющий ни капли магических способностей.
     — А что тогда будет передающим устройством? – спросил Арнахильд, который, похоже больше всех нас понял, что происходит.
     — Передатчиком может послужить любая вещь, зачарованная определенным образом. Например, кольцо. Оно будет считывать сигнал, который ты хочешь послать, и отправлять его на коммуникатор. А если зачаровать вещь побольше, то можно отправлять не только слова, но и картинку говорящего, как в полноценном магическом шаре.
     — То есть вместо одного из пары шаров можно использовать простой амулетик? – спросил Калиналасс, который тоже начал врубаться.
     — Не просто пара шар-амулетик! – подняла палец вверх ведьма. – Можно использовать хоть сотню амулетов для связи с одним шаром!
     Ага, кажется и я понимаю. Вот только один вопрос не дает мне покоя.
     — А обратно как? – озвучил мою мысль Арнахильд.
     Тел нахмурилась и немного растеряно посмотрела на темного.
     — Мы пока не решили этот вопрос, хотя кое-какие наработки у нас имеются,- вступил Моркханд. – Но это вопрос времени. В перспективе приемник и передатчик будут совмещены, или разбиты на пару амулетов, но не большие шары, а простые и небольшие вещи, как уже сказала Тел, вроде кольца или сережки.
     — А не будет это выглядеть странно – человек, разговаривающий со своим кольцом? – вопросил лесной эльф.
     — Достаточно лишь сказать кодовую фразу, а дальше амулет будет считывать ваши мысли. И после второго пароля прекратит.
     — Хм, действительно удобно, - выразил общее мнение Арнахильд.
     — Отлично! – просияла ведьма. – Тогда вот всем передатчики, на всякий случай. Пароли – esse и metta. Кольца поближе подносите и говорите громче, они не очень хорошо настроены, черновой вариант, так сказать.
     — Давайте попробуем, - сказал Моркханд. – Лоссен, давай ты, как самая ненадежная.
     — Это почему я ненадежная?
     — Потому что демон знает, как твоя защита на это сработает, - лаконично ответил эльф.
     — Ладно, - согласилась я, и поднеся кольцо к самому лицу громко сказала, - Esse!
     Шар тут же засветился ярко-голубым светом и в комнате отчетливо и громко прозвучал мой голос.
     — …сработает ли? Вот гоблин, это же мой голос! Что мне вообще делать надо? Эм, ну, раз слышно, значит работает, пора заканчивать этот цирк.
     — Metta! – скомандовала я кольцу и голос из шара стих, и сам он почти тут же потух.
     — Как-то ты беспорядочно мыслишь, - протянул Калли.
     — Да, к этому надо привыкнуть, - кивнул головой Моркханд. – Но главное, что все работает.
     Продолжить ему не дали, в шатер ворвался шаман, который по нашим лицам сразу все сообразил.
     — Ага, заработало! Отлично, мои поздравления, господа маги. Но теперь прошу к столу, Хранительница Очага ждать не будет!
     Это мы уже поняли, мама Харка не из тех, кто будет ждать опоздавших, а поесть хотелось всем.
     После очередного сумасшедшего дня, в ходе которого я узнала о троллях больше, чем за всю свою предыдущую жизнь, к нам со светлым и Калли подошел Харк и сказал:
     — Ребят, раз уж тут с этим комуни-как-его-там так удачно сложилось, может я пока здесь останусь? Отец планирует тут еще на неделю задержаться, а потом к Академии двинуть, а оттуда уже на юг. Вы за это время как раз к драконам доползете, а если нет, так я вас в академическом городке ждать буду. Лады?
     Мы переглянулись, и я кивнула. А почему бы и нет? Если Харк хочет остаться с семьей, почему я должна его отговаривать?
     — А может ты тут себе кралю какую присмотрел, а, чудовище? – подмигнула я.
     — Ой, Снежка, да прям глаза разбегаются, - рассмеялся тролль. – Как хорошо дома!
     — Ну и оставайся, в чем проблема-то?
     — Оно месяц-два хорошо, а потом снова на волю тянет, столько дорог еще не езженных, столько купцов глупых…- мечтательно протянул тролль.
     — Сколько пива не выпитого, сколько баб не тронутых, - ехидно продолжила я.
     — Совершенно точно! – заржал Харк. – Ну в общем вы не против, да?
     Против мы не были, и чтобы не отвлекать тролля от счастья домашнего уюта, на следующее же утро отправились в путь.
     До Академии нам оставалось ехать около недели, и все это время маги безуспешно бились над коммуникатором. За два дня до города Моркханд внезапно поморщился, и достал из своих сумок самый обычный магический шар. Отойдя в сторонку, он о чем-то очень долго говорил с вызывавшим, даже несколько раз повышал голос, что за ним обычно не водилось. Вернулся он мрачнее тучи, и сказал, что ему надо будет заехать в Академию, и, возможно задержаться там на некоторое время.
     — А что случилось? – спросил Калиналасс, который в этот момент как раз занимался готовкой. Наш график опять сбился, и мы снова не успевали в таверну не то что до темноты, а почти до самого утра.
     — Да студиозусы опять учудили, - досадливо отмахнулся темный. – Архимаг чуть ли не на коленях умолял помочь, говорит, что там природница отличилась, без меня не справятся. Гоблин бы побрал этих талантливых третьекурсников, - и Моркханд, в противовес своим словам мечтательно улыбнулся.
     — Что, и за тобой грешки водятся? – с усмешкой спросил Арнахильд.
     — А то, - с довольной улыбкой подтвердил темный. – Мое экзаменационное заклинание до сих пор снять не могут, так и стоит солнечная башня заброшенной.
     — Ну почему же заброшенной, - возразила Тел. – Эту башню весьма успешно используют темные, с ее макушки очень удобно насылать проклятия. И, почему-то особенно на коров. Помнится, я когда экзамен сдавала, целое стадо прокляла с нее так, что Эльвира потом собственноручно туда лезла, чтобы его снять, - и ведьма мерзко захихикала. Видимо, талант так хихикать дается только в связке с темным даром.
     — Да уж, хотел бы я на это посмотреть, - улыбнулся темный. – Мне Эльвира вечно покоя не давала, ходила за мной по пятам да переманить на свой факультет пыталась.
     — А помнишь, как она…
     И маги ударились в воспоминания о прекрасных годах в альма-матер. Чем ближе мы были к Академии, тем чаще это с ними случалось.
     В академическом городке мы решили остановится на один день. Разузнать немного о предстоящем пути и подождать, пока Моркханд разберется со своими делами.
     Темный пришел в трактир вечером, злой и мрачный. Вместе с ним была Телания, задумчивая и отстраненная. Выяснилось, что талантливой студенткой дело не кончается, и Моркханд должен тут остаться по меньшей мере на полмесяца. Немного помявшись, Тел сказала, что хочет составить ему компанию, и тоже задержаться в Академии. По ее словам, ей подвернулся удивительная возможность, которая бывает раз в жизни, и которую не стоит упускать. А если все получится, то титул магистра у нее в кармане, что для ее возраста просто неслыханно. Заставлять ее идти с нами я не собиралась, и на следующий же день, я с Калли и светлым отправилась по Старому тракту дальше. Дорога Магов закончилась, и теперь тракт мог представлять реальную опасность. За первый же день мы наткнулись на логово вурдалаков, и встретили лишь единственного путешественника. Таверн тут тоже было ничтожно мало, так что нам пришлось ночевать в лесу, а ночами было уже не так уж и тепло, к тому же приходилось делить караул на три смены, что не способствовало хорошему сну, но мы не жаловались. Все привыкли к такой жизни.
     Еще через три дня на коммуникатор, оставшийся у нас пришло сообщение от Моркханда. Что-то случилось с отцом Калиналасса и ему срочно нужно было вернуться в Светлый лес. Естественно, эльф тут же развернул коня, и, отказавшись от нашей помощи помчался обратно, в академический городок, чтобы оттуда первым же телепортом отправится в Светлый лес.
     Так мы с Арнахильдом остались одни.
     До гор оставалось всего ничего, мы же по-прежнему не знали, как нам найти драконов. Во всех встречных деревеньках, стоило нам заговорить о проводнике, как люди замолкали и отводили взгляды. Какой-то мужчина рассказал нам, что последнее время драконы активизировались, и долетают почти до самой Академии, хоть и не нападая на домашний скот, но все равно вызывая тревогу. Ведь известно, что раз в небе драконы – жди беды. Это примета такая, почти как с кометой, которая, как известно предвещает если не конец света, то войну уж точно.
     Мы останавливались в каждой деревне, Арнахильд рассказывал истории, а я искала проводника и работу поблизости. А еще снежных эльфов, которых здесь было мало, но они все же были. Без Моркханда это оказалось намного сложнее, ведь мало кто сразу же вспоминал свою истинную суть, а дома Мары, к которому можно отправить заколдованных, здесь не было.
     В итоге три дня пути превратились в семь, но мы нашли-таки проводника. Он обещал нас проводить до перевала, а дальше, сказал он, людям путь закрыт.
     Как и следовало ожидать, в эти места редко забредали наемники или боевые маги, а потому нежити было раздолье. Ну а мне вдоволь работы. На исходе шестого дня я уже еле соображала от усталости, но кошелек мой приятно потяжелел, наполненный серебром.
     — Лоссен, откуда в тебе эта прямо-таки гномская жадность? – качал головой Арнахильд.
     — Да не жадность это, - вяло сопротивлялась я. – Просто запасаю впрок. Ведь нам же надо закупится, прежде чем идти в горы, а раз есть работа то нельзя от нее отказываться!
     — Можно, особенно в твоем состоянии. Вот попадется тебе какой-нибудь прыткий упырь, а ты, уставшая, и не сможешь отбиться.
     — Арнахильд, ты меня за кого принимаешь? Я не смогу отбиться от какого-то паршивого упыря? Да меня прямо сейчас хоть на волколака отправь, я его в два счета, - тут я споткнулась о торчащий из земли корень и немного охладила свой пыл. – Ну может не в два, но в три точно. К тому же ты не представляешь себе этого упоительного чувства, когда ты понимаешь, что мир только что твоими стараниями стал чуточку чище…
     — Мало я встречал людей с таким чувством Равновесия, как у тебя, - покачал головой эльф. – И все же, я прошу тебя быть внимательнее, ведь я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.
     — Хорошо, - пообещала я. – Если завтра мы не найдем проводника, то два дня я не буду охотится, обещаю.
     Но проводника мы нашли, и уже ни о какой охоте речь не шла. Мы закупились всем, что только могло нам понадобится в горах, потратив почти все сбережения. Проводник наш был мужчиной зрелого возраста, с огромной бородой, и ярым почитателем Огня. Он постоянно цитировал Священную книгу, но интерпретировал ее как-то странно, забывая про создание прекрасного и говоря только о смирении. В первый день я все порывалась вступить с ним в дискуссию, но потом поняла, что он все равно меня не поймет, и перестала спорить. Мужчина, обрадованный своей мнимой победой, больше не надоедал мне своими нравоучениями, которые в большинстве своем сводились к тому, что не пристало женщине делать мужские дела, а стоит быть смиренной, а лучше вообще лечь и помереть.
     Проснувшись однажды с утра, я увидела, что шел снег. Больше часа я сидела, и просто смотрела на то, как одинокие снежинки медленно падают с небес, и устилают все вокруг. Снег был прекрасен. Совершенное зрение позволяло мне видеть каждую отдельную снежинку, и я не знала, как оторвать взгляд от их узоров. Ни один из них не повторялся, и мне хотелось рассмотреть каждый из них. Снежинки таяли, коснувшись земли, но не оставалось сомнений, что стоит нам подняться повыше, и на земле образуется снежный покров. Я хотела представить, как выглядят мириады снежинок, уложенных в одно покрывало, и не смогла.
     — Ты уже целый час так сидишь. Я думал, что только Мориквенди могут так долго смотреть в огонь, а оказалось, что нет.
     Я обернулась и посмотрела на Арнахильда, который задумчиво рассматривал меня, как я совсем недавно снег.
     — Я просто не думала, что он настолько прекрасен. Это самое красивое, что я когда-либо видела, и мне страшно представить, что же будет дальше.
     — Смысл жизни некоторых сводится к поиску красоты. Они ищут ее повсюду, что-нибудь, что превосходит прошлое. Такие живут вечно, ведь всегда появляется что-то лучше предыдущего.
     Я отвернулась и вновь посмотрела на падающий снег. Каждая из них была уникальной и неповторимой. Если искать среди них лучшую, это никогда не закончится. Я улыбнулась, подумав, что пока есть снег, то живы и снежные эльфы, ведь мы есть не что иное, как снежинки, оживленные дыханием Вечной Зимы, нашей Матери.
     Еще один день нам понадобился, чтобы дойти до перевала. Проводник наш идти дальше отказался, заявив, что для людей дальше дороги нет, и никто, кто заходил туда, больше не возвращался. Мы не настаивали, человеку нечего делать в землях драконов. Однако, очень скоро мы поняли, почему никто еще не возвращался.
     Прямо на дороге устроил засаду Ётун.

Глава 21

     Пораженный стужей,
     Превратившись в лед,
     Сердцем ледяным вздыхая -
     Спи на крыльях ветра
     Соскользнув в полет,
Ведогонью охраняем!
     Невидь «Овсень»




     Я смотрела вслед мужчине, который спешил побыстрее спуститься с гор. Он ни разу не обернулся, и через некоторое время его силуэт скрылся за нависшей прямо над тропинкой скалой. Тогда я развернулась и посмотрела вперед.
     — Интересно, кто протоптал эту тропинку? – задумчиво сказал Арнахильд. – Люди ведь здесь не ходят.
     — Может быть раньше ходили, - пожала плечами я. – А сейчас этой дорожкой скорее всего пользуются снежные барсы. Они любят горы, и с драконами у них всегда были самые теплые отношения.
     Мы пошли вперед, по тропинке, которая вилась между скал. Вокруг тонким слоем лежал снег, и я не могла на него насмотреться. У океана горы становились немного ниже, и этот перевал был одним из немногих, по которому можно было пройти на ту сторону северной гряды. Горы эти не зря называли драконьими, ведь по всей их длине жили представители ледяных драконов, но здесь, у самого океана, был их так сказать центр, место, куда приходили снежные эльфы в поисках своего дракона.
     Мы спускались по тропинке вниз, и я думала о том, что в этих местах уже много лет не ступала нога человека. И не ступает, ведь мы не люди. Горы здесь были совсем невысокие, и всего за три дня мы дошли до перевала, а теперь спускались вниз, но куда нам идти дальше – неизвестно. Внезапно в кустах справа от нас что-то зашевелилось, и я увидела круглые зеленые глаза. Ирбис.
     — Лоссен? – спросил Арнахильд, уже потянувший руку за луком.
     — Все в порядке, он на нас не нападет.
     — Откуда ты знаешь?
     — Ирбисы не нападают на эльфов. Давняя договоренность. Иногда мы охотимся вместе со снежными барсами.
     — Откуда ты знаешь? – удивился светлый.
     — Помню. Последнее время я все чаще что-то вспоминаю. Наверное, снег оказывает на меня такое воздействие.
     — Что же тогда будет, когда наступит зима? – улыбнулся Арнахильд, и я улыбнулась ему в ответ.
     Ирбис снова зашуршал и через секунду зеленые глаза исчезли. Он просто обозначил свое присутствие, дал нам понять, что мы не одни. Древние договоренности все еще действуют.
     Мы шли дальше, и день все ближе клонился к закату. Вместе с этим росла и моя тревога. Что-то было не так. Кроме того ирбиса возле самого перевала, мы не встретили больше животных. А ведь местность была самая подходящая. Не отдавая себе в этом отчета, я стала шагать осторожно, а потом и вовсе достала лук.
     — Лоссен? – позвал меня Арнахильд.
     Краем глаза я заметила, что он тоже достал лук и теперь держит его наготове. Его лук был намного короче моего, такой часто используют разведчики, чтобы не мешал убегать, если что. Однако на коротком расстоянии он был настолько же смертоносным, как и мой, хоть и в два раза короче. Однако, здесь нам не помог бы даже десяток эльфийских лучников. Наконец-то я поняла, на кого мы напоролись.
     — Замри и не двигайся, - шепотом приказала я эльфу.
     С минуту мы просто стояли, как две статуи самим себе, а потом на сцене появилось новое действующее лицо.
     Для меня он выглядел огромным камнем, с неким подобием рук и ног, намеком на лицо, весь покрытый инеем и ростом в добрых десять футов. Ётуны – одна из ветвей развития троллей, которые прижились в Драконьих горах. Ётуны, или, как их еще называют, инеистые великаны, были ближайшими родственниками скальных троллей, и слыли еще опаснее своих собратьев. Скальные тролли любили притворятся грудой камней или небольшим холмиком, набрасывая на себя соответствующий морок. Ётуны же пошли дальше. Они брали самые яркие образы из вашей головы, и заставляли вас видеть то, чего не существуют, а пока вы пытались понять где реальность, а где вымысел, огромное, трех-четырех метровое чудовище разрывало вас на куски. Ко всему прочему Ётуна было очень сложно убить, ведь по сути он всего лишь камень, да еще в ледяной броне. На самом деле, единственным способом избавится от него, было раскатать на мелки кусочки.
     Сейчас же нашим единственным преимуществом было то, что магия разума, которой во всю пользуются инеистые великаны, на меня не действовала. На этом наши козыри кончались.
     — Арнахильд, я не знаю, что ты сейчас видишь, но это обман. К нам движется Ётун, набросивший на себя личину.
     Арнахильд непонимающе посмотрел на меня, а потом снова перевел взгляд на великана. Помотал головой, и снова начал пристально его разглядывать.
     — Не могу понять, - нахмурился он.
     — Медленно сделай два шага назад и прижмись к скале, - сказала я, осторожно двигаясь вперед.
     Не знаю, когда я успела наложить стрелу на тетиву, но факт остается фактом. Неожиданно, даже для самой себя, я выстрелила, целясь в предполагаемый рот. На секунду время остановилось, а затем полетело с невероятной скоростью.
     Чудовище взревело, и схватив стрелу, выдернуло ее из головы, отшвырнув в сторону. Ни капли крови я не заметила. И вот это существо является дальним родственником нашему Харку? Арнахильд замотал головой, и в ужасе уставился на великана. Видимо, моя стрела сбила морок, и теперь он видел истинный вид Ётуна.
     — И как мы собираемся это убить? – спокойно спросил он, поднимая свой лук.
     — Не знаю, - призналась я. – Честно говоря, ни разу не слышала, чтобы на Ётуна шли вдвоем, обычно чтобы завалить такое чудовище требуется как минимум десяток, а лучше дракон.
     Великан снова заревел и уже в открытую кинулся на нас. Одновременно в воздух взмыли две стрелы, одна попала ему в шею, а другая снова в рот. Но это ничего не изменило, он все так же несся на нас.
     Я успела выпустить еще одну стрелу, но немного промахнулась, и вместо глаза попала куда-то в голову, а потом мне стало не до стрел. Я кинулась в одну сторону, Арнахильд в другую, а чудовище пронеслось между нами. Я подскочила на ноги и снова встала с луком на изготовку. Великан развернулся, пытаясь нас разглядеть. Да, забыла сказать, у Ётунов слабо развито зрение, они больше ориентируются на нюх. Ну сейчас мы ему нюхалку подпортим.
     Я тщательно прицелилась, и выпустила стрелу прямо в щель, долженствующую обозначать нос. Великан закричал так, что звуковой волной нас сбило с ног. Он запрыгал на месте, пытаясь достать стрелу, но вместо этого только обломал ее, так что наружу торчала совсем маленькая часть.
     — Бежим! – закричал Арнахильд, и мы бросились вниз, надеясь если не убежать от Ётуна, то хотя бы занять более выгодные позиции.
     Сзади раздался рев, и земля под моими ногами заходила ходуном. Видимо, великан решил нас догнать, пожертвовав своим носом. Загрохотали камни, ссыпаясь по склонам. Как бы не началась лавина, и хоть мы не на очень большой высоте, камнепад может запросто убить нас. Внезапно один камень упал прямо мне под ноги, я споткнулась и упала.
     Арнахильд остановился и подбежал ко мне, помог подняться.
     — С тобой все в порядке? – взволновано спросил он.
     — В полном.
     Я попыталась сделать шаг, и тут же охнула, и снова схватилась за светлого.
     — Кажется, я порвала связки, - прошипела я сквозь зубы. – Не могу идти.
     Арнахильд выругался и посмотрел назад, на Ётуна, который водил головой туда-сюда, пытаясь нас разыскать.
     — Нужно убираться отсюда, рано или поздно, он нас увидит, - тихо сказал Арнахильд.
     Я хотела было ответить, но в этот момент увидела то, что заметила бы давно, если бы подняла голову. Среди облаков кружил ледяной дракон.
     — Арнахильд, ты можешь очень громко думать? – спросила я.
     — Что? – вытаращился на меня эльф.
     — Нам нужно привлечь внимание дракона, меня он не услышит, а если ты будешь очень громко думать, а еще лучше позовешь его, то он может обратить на нас внимание. Главное, чтобы он услышал с такого расстояния.
     Округлившимися глазами эльф несколько секунд смотрел на меня, а потом перевел взгляд на небо. На лице его наконец отразилось понимание, а потом и сосредоточение. Наверное, он пытался думать погромче.
     Сначала ничего не происходило, но потом я заметила, что дракон постепенно снижается. Медленно и неторопливо, а потом он вдруг ушел в резкое пике, и опустился почти до самой земли. Над нам пронеслась волна жара и накрыла Ётуна, который заревел, охваченный пламенем.
     «Быстро, подойдите ближе, чтобы я смог вас поднять», - раздалось у меня в голове.
     Кое-как, не без помощи Арнахильда, я доковыляла до дракона, а потом он медленно и очень осторожно взял нас в свои передние лапы. Огромные когти сомкнулись вокруг меня, и в ту же секунду мощная волна воздуха ударила по мне и дракон взлетел.
     В тот момент, когда он оторвался от земли, в моей голове начали звучать его мысли.
     «Снежная и светлый, что они делают здесь? Почему идут со стороны людей? Они не могут не знать, что здесь завелись Ётуны, не стали бы сюда так просто соваться»
     «Я пришла сюда за своим драконом», - подумала я, направляя мысль в сторону ящера, который с невероятной скоростью нес на по небу.
     «А демоны, вы же меня слышите, - выругался дракон. – Ну тогда может ответите мне, почему идете через перевал, где уже лет десять как поселилось семейство инеистых великанов?»
     «Мы идем из людских земель и ничего не слышали о Ётунах», - ответила я.
     «Ладно, скоро прилетим и тогда разберемся. А пока, постарайтесь не подслушивать меня, хорошо? Не будь вы эльфами, я бы никогда не поднял вас в воздух»
     Я честно постаралась не слушать, но тяжело это делать, когда голос раздается прямо у тебя в голове. Слава богам, летели мы совсем недолго. Буквально через несколько минут я стала замечать в небе другие крылатые силуэты, а потом мы опустились на гигантское плато. Дракон сел на задние лапы, а потом осторожно опустил нас на землю. Как только он приземлился, его мысли исчезли из моей головы, и я вздохнула с облегчением. Забыв о том, что с моей ногой что-то явно не в порядке, я попыталась сделать шаг и упала бы, если бы Арнахильд не успел меня подхватить. Сам он был каким-то зеленоватым, и не знай я, что он долгое время провел в море, решила бы, что у него морская болезнь.
     — У меня немного кружится голова от обилия чужих мыслей, - пошутил он.
     Так мы и стояли, поддерживая друг друга и не зная, что дальше делать. Но тут из гигантской пещеры, расположенной ровно напротив того места, где мы приземлились, выбежало несколько снежных эльфов.
     — С вами все в порядке? – первой подошла к нам молодая девушка. – Давайте я отведу вас внутрь.
     С помощью Арнахильда и подошедшего снежного эльфа, я кое-как доковыляла до входа в пещеру. Пещера оказалась жилой, в ней даже было обустроено несколько комнат, вроде спален, и только вход был достаточно большим, чтобы дракон мог просунуть голову, все остальное было явно заточено под эльфов.
     — Садись пока здесь, сейчас подойдет Намильэ, он лекарь, он тебе поможет, - пообещала девушка.
     И действительно, через несколько минут откуда-то пришел эльф (думаю не стоит уточнять, что он был снежным) и придирчиво осмотрел мою ногу.
     — Вам повезло, девушка, что я сегодня еще здесь. Буквально через час прилетит мой дракон, и задержись вы немного, так и хромали бы целый месяц.
     Говоря все это, он водил над моей ногой руками, от которых исходило легкое свечение. Было немного больно, но потом боль сменилась приятной прохладой, и я поняла, что с ногой теперь все в порядке.
     За это время вокруг нас собралась небольшая толпа, состоящая примерно из десятка снежных эльфов.
     — Как вас зовут? – спросила та самая девушка, что первая встретила нас здесь.
     — Меня Лоссен, а его Арнахильд.
     — А что здесь делает светлый эльф? – спросил какой-то парень.
     — Спасает меня от Ётунов, - пошутила я, посмотрев на Арнахильда.
     — Кто еще кого спасает, - усмехнулся он.
     — Вы встретились с Ётуном? – спросил другой парень, чуть постарше и с темными волосами. – Кудой же вы шли? С Центральных земель, что ли?
     — Именно, - подтвердила я.
     — Так значит ты одна из пробужденных! – воскликнула девушка.
     — Это уже стало официальным термином? – улыбнулась я, вспомнив как совсем недавно Мира упоминала его.
     — Ну что-то вроде, - тоже улыбнулась девушка. – Так ты пришла за драконом?
     — Да, - кивнула я. – Но, честно говоря, уже совсем не понимаю, что происходит.
     — Сейчас я все тебе расскажу! Смотри, все мы здесь пришли за своими драконами, ну, кроме Намильэ, он постоянно тут околачивается, диссертацию пишет. Ты должна подойти к Старшему, и он позовет всех, кто сейчас здесь, чтобы они показались тебе. Если твой дракон среди них, то ты сразу это поймешь, вы узнаете друг друга. А если нет, то тебе придется подождать, если ты конечно уверена, что твой уже родился.
     — Я знаю, что мой дракон сейчас где-то, где все еще ранняя осень, и горы видны на самом горизонте, - сказала я. – Мне каждый день это снится.
     — Мне тоже, - улыбнулась девушка. – Кстати, меня зовут Рэниари.
     Постепенно эльфы разошлись, и каждый стал заниматься своими делами. В гостиной остались только мы с Арнахильдом и Рэниари.
     — И ты совсем ничего не помнишь? – спросила девушка.
     — Ну почему же, кое-что помню. Например, помню, что если идти от правого крыла Ледяного дворца примерно десять минут, то можно прийти в чудесный магазинчик, где торгуют всякими необычными товарами, например старинными картами или музыкальными шкатулками.
     — А я знаю этот магазин! – обрадовалась Рэниари. – У меня там дедушка работает!
     — Так он до сих пор открыт? – улыбнулась я. – В детстве я могла проводить там часы, рассматривая разные вещи. Я думала, что за две тысячи лет он уже успел закрыться.
     — Это же Белый город, там время течет совсем иначе, - улыбнулась Рэниари.
     — Такое чувство, что он и вовсе неподвластен времени, - я вернула ей улыбку.
     — Говорят, раньше все было совсем по-другому, - внезапно грустно вздохнула эльфийка. – На улицах было полно представителей других рас и народностей, а в небе кружили драконы. Сейчас увидеть дракона над городом – большая редкость.
     — Но почему? – нахмурилась я.
     — Многие из Высоких не выдерживают расставания со своими эльфами, и впадают в сон или улетают в другие миры.
     — Как же много я не помню, - огорчилась я.
     — Ничего, еще вспомнишь, - обрадовала меня Рэниари. – Кстати, раз теперь с твоей ногой все в порядке, самое время найти Старшего.
     — А что делать мне? – подал голос молчавший до этого Арнахильд.
     — Можешь выбрать комнату, в восточном ответвлении еще осталось несколько свободных. Намильэ говорит, что последние три недели здесь небывалый наплыв посетителей, все комнаты в западной части заняты, а эльфы все прибывают и прибывают.
     — Хм, а восточное – это какое? – спросил светлый, стоя перед двумя абсолютно одинаковыми пещерами, уходящими куда-то на север.
     — Вот это, - ткнула Рэниари в правое. – Ну все, мы пошли.
     И мы вышли наружу. Как только я вышла из-под немаленьких сводов пещеры, на меня обрушился ветер вперемешку со снегом, который обязательно ослепил обычного человека, заставив зажмурится. В этот момент я с удивлением обнаружила (не понимаю, каким образом я не поняла этого раньше), что у меня есть третье веко, которое, будучи абсолютно прозрачным, надежно защищает глаза от секущего снега.
     — Небось Картиэль опять чудит, она тут уже неделю погодные эксперименты устраивает! – крикнула, перекрывая рев бури, Рэниари. – Надеется, что…
     Внезапно, буквально в один момент буря прекратилась, ветер стих, и теперь с неба, лишь немного прикрытого легкими облачками степенно падали мелкие снежинки.
     — …ее не засекут из-за, - по инерции прокричала эльфийка, а потом, смутившись и откашлявшись, продолжила на нормальной громкости, - эманаций драконов, спишут на аномалию. Демон дернул ее изучать погодные заклятия, совсем из ума выжила.
     Я вежливо покивала, понятия не имея, о ком она говорит.
     — А как мы найдем Старшего? – спросила я.
     — Для этого нам надо выловить кого-нибудь, и попросить с ним связаться. Ну или если ты волшебница…
     — Нет, я не маг, - тут же сказала я.
     — Ну тогда придется по-обычному, - улыбнулась девушка.
     Она оглянулась вокруг, ища кого-то, ну или что-то. Я же оглядывалась, стараясь не сильно таращится вокруг и не застывать с открытым ртом. Вокруг были драконы. Одни сидели на скалах, другие кружили в небе, далеко или близко. Не сказать, чтобы их было очень много, может быть дюжина, или около того, но все равно это производило неизгладимое впечатление.
     «Привет, Рэниари, - раздался в моей голове отчетливо женский голос. – Не нашла еще своего Ак’хадрим[13]?»
     — Еще нет, Мир’фадон, но он уже на подлете! – весело ответила девушка. – Позволь представить тебе Лоссен, она из пробужденных и пришла на зов.
     «Лоссен, - задумчиво сказал голос в моей голове – Ну что ж, пусть будет так. Меня зовут Мир’фадон», - сидящий на выступе скалы недалеко от пещеры дракон поднял переднюю лапу в подобии на приветствие.
     Не зная, что делать в этой ситуации я просто слегка склонила голову, заодно избегая взгляда драконицы. Тяжело было вынести взгляд этих бесконечно глубоких, с вертикальной щелью зрачка зелено-серых глаз.
     — Ты не смогла бы позвать Старшего, Мир’фадон? – спросила эльфийка. – Надо устроить смотрины, к тому же Клиссанг какой-то дерганный, может его Ак’хадрим уже прибыл?
     «Может быть, может быть. Ладно, подождите здесь немного, я думаю много времени не понадобится, последнее время все как с цепи сорвались, слетаются сюда целыми стаями»
     И драконица одним мощным толчком взвилась в небо, и, расправив крылья, описала над плато широкий круг.
     — Надо позвать Клиссанга, - сказала, поворачиваясь ко мне эльфийка. – Подождешь здесь?
     — Конечно, - слегка ошалевшая после разговора с драконицей, сказала я.
     — Хорошо, - кивнула девушка, и быстрым шагом направилась в сторону пещеры.
     Я же вернулась к разглядыванию окружающего меня пейзажа. Огромное плато могло вместить на себя, по моим прикидкам, драконов пятьдесят, не меньше. Однако, большинство из них, как я убедилась в ближайшие минуты, предпочитало размещаться на острых скалах, непонятным для меня образом удерживая равновесие.
     Один за другим, кружащие в небе драконы начали спускаться и усаживаться на своеобразных насестах. Они ни капли не напоминали птиц, скорее походили на эдакую помесь змеи и кошки – гибкие, грациозные и завораживающе опасные. Как я успела рассмотреть, у драконов было по четыре лапы, и огромные когти, каждый размером с добрый двуручник, а также острые наросты на концах крыльев, которые также не уступали размерами среднему мечу. Все драконы, приземлившись, внимательно рассматривали меня, некоторые тут же отворачивались, а кто-то продолжал сверлить меня взглядом. Высокие все прибывали, и за каких-то неполных двадцать минут все окрестные скалы были заняты огромными ящерами.
     — А вот и мы! – радостно возвестила вернувшаяся Рэниари. – Лоссен, познакомься, это Клиссанг, он тоже из Белого города. Клиссанг, это Лоссен, она только сегодня прибыла.
     Эльф кивнул, обозначая приветствие, и тут же переключил свое внимание на драконов. Он быстро обвел всех взглядом, и, видимо, не найдя там того, которого искал, устремил взгляд за горизонт. Он выглядел старше всех тех эльфов, которых я сегодня видела, и оказался очень молчаливым. Следующие десять минут Рэниари болтала без умолку, Клиссанг не отрываясь смотрел вдаль, а я вертела головой, стараясь увидеть все и вся.
     Внезапно я почувствовала что-то, заставившее меня тут же обернуться. Это было похоже на то чувство, которое возникает, когда ты спускаешься в подвал замка, построенного сотни лет назад. Как будто на тебя дохнуло само время, обдав ветром седых эпох.
     На плато, всего в нескольких метрах от нас, опустился дракон. Он был гигантских, просто невероятных размеров. Не думаю, что стрела, пущенная из короткого лука, смогла бы долететь до кончика его хвоста, настолько огромным он был.
     «Так это ты та самая RONaaN[14], что решила в одиночку сразится с Ётуном?» -  раздался в моей голове голос, и я ни на секунду не сомневалась, что это сказал сидящий передо мной дракон. И наверняка это и был тот самый Старший.
     — Со мной был еще один эльф, светлый, - сказала я.
     «Должно быть вы великие воины, раз решили напасть на инеистого великана таким малым количеством», - с долей некоторого ехидства сказал Старший. Каждое его слово порождало в моей голове эхо, как будто вместе с ним говорили еще десяток драконов.
     -Мы не знали, что на перевале засел Ётун, - несколько резче, чем намеревалась, ответила я. – И тем больше наша благодарность, спасшему нас, хоть мы и не знаем его имени, - примирительно продолжила я.
     «Было бы интересно поговорить с тобой, RONaaN, но не будем заставлять всех ждать. Будь добра, внимательно осмотрись вокруг, загляни каждому из собравшихся в глаза, и скажи, если среди собравшихся твой Ак’хадрим?»
     Я не знала значение этого слова, но догадалась, что оно обозначает. Я была почти уверена, что среди всех присутствующих нет моего дракона, но все же сделала то, что сказал Старший. Я по очереди смотрела в зеленые, синие, голубые, черные и других оттенков глаза, надеясь и страшась увидеть в них какой-то отклик. Некоторые драконы, когда я отводила от них взгляд, взмахивали крыльями, и устремлялись в небо, по которому бежали редкие тучки. Все понимали, что это означает. После того, как большая часть драконов улетела, я вновь повернулась к Старшему и покачала головой.
     «Ничего страшного, возможно, твой Ак’хадрим уже в пути, и в ближайшие часы прибудет сюда», - сказал дракон.
     Вдруг Клиссанг резко повернулся, и посмотрел в глаза Старшему. Раздалось хлопанье крыльев, и на плато рядом со Старшим опустился молодой (это было ясно по размерам и совсем небольшому спинному гребню) дракон.
     — Это ты, - прошептал Клиссанг, делая шаг навстречу ящеру.
     Тот в свою очередь, не мигая глядел на эльфа. По спине у меня бежали мурашки, от одного взгляда на них. Надо быть гномом, чтобы не почувствовать, что они наконец-то нашли друг друга. Молодой дракон вывернул крыло так, чтобы Клиссангу было удобно забраться на него, и когда эльф в один прыжок оказался у него на спине, он резко подпрыгнул, и поднялся в воздух. Раздался громовой рев, такой силы, что мне заложило уши, а ледяной дракон, с невидимым с земли снежным эльфом, скрылся среди облаков.
     «Удивительно, насколько иногда все понятно - сказал Старший, и в его голосе явно слышалась улыбка. - Дитя, ты не хочешь побеседовать со мной? Расскажешь, как получилось, что вы не знали о инеистом великане, и почему шли с юга»
     -Как можно Вам отказать? – улыбнулась я.
     «Никак, ты права, - засмеялся дракон. - Ну что, полетели? А то я в эти гостевые пещерки даже голову не засуну»
     Я не знала, как спросить у Старшего, каким образом он собирается осуществить мою транспортировку, но он видимо сам понял причину моих колебаний, поскольку в моей голове снова раздался его могучий голос.
     «Я возьму тебя в руку. Я отвык от седла, к тому же, так слияние наших разумов будет менее глубоким».
     После этих слов дракон осторожно, стараясь даже не задеть меня когтями, сомкнул вокруг меня пальцы. Надо сказать, что несмотря на несоответствие моих размеров и размеров его лапы, пальцы ящера довольно плотно меня сжали, так что я не боялась выпасть по пути. Как только Старший взлетел, в меня ворвался поток его мыслей.
     «…надо постараться поставить преграду, дитя может не выдержать силы моих дум. Хм, а она сильно защищена, намного сильнее, чем я думал, я даже почти не слышу ее. Дитя, откликнись, слышишь ли ты меня?»
     «Слышу», - подумала я, стараясь отгородится от его мыслей. Они были слишком тяжелыми, и грозили раздавить меня.
     «Не бойся, нам совсем недалеко лететь. Попробуй представить вокруг себя стену, из чего хочешь – льда, снега, кирпича или даже песка. Если ты отгородишь свое сознание от моего, тебе будет легче»
     Я так и сделала. Мысли дракона не перестали звучать в моей голове, но сделались немного глуше, потеряли четкость. Я уже хотела укрепить стену (которая, к слову, была из отлично глушащей звуки воды) но внезапно почувствовала, что мы опускаемся. Не в силах удержать стену, я отпустила ее, и поток драконьих мыслей ворвался в меня с новой силой, но тут же исчез, так как мы приземлились.
     «Здесь я живу. Немного неуютно, но слишком тяжело найти пещеру, которая могла бы меня вместить»
     Я огляделась, и поняла, что мы находимся очень высоко, мне было даже немного трудно дышать. Но до вершины было еще очень и очень далеко, так что можно сказать что мы не сильно поднялись. Жилище Старшего было будто выгрызенный в горе кусок, огороженный с двух сторон склонами горы и как бы накрытый сверху. Он был достаточно большой, чтобы здесь поместился огромный дракон, и в углу, который образовывали стенки, не было снега, который покрывал все склоны.
     Извиваясь, дракон просунул свое покрытое чешуей тело в угол, и немного повозившись, улегся, вперив в меня взгляд своих желтых глаз.
     «Если хочешь, можешь прислонится ко мне, пока я не взлетел, ты не услышишь моих мыслей»
     -А что же я слышу сейчас? - усмехнулась я, и поспешила воспользоваться его советом.
     Мне было несколько не по себе после полета, кружилась голова и хотелось поскорее сесть.
     «Действительно», - усмехнулся Старший, и положил голову на передние лапы.
     Немного подумав, я села и прислонилась к нему спиной. Дракон был непонятной температуры, и не холодный и не теплый, я даже не могу это описать. Мне было очень уютно сидеть вот так, прислонившись к нему, излучающему силу, и знать, что ничто не сможет побеспокоить меня здесь.
     «Итак, мне кажется у тебя накопилось очень много вопросов. Что же, спрашивай»
     Естественно, все вопросы тут же пропали у меня из головы, и я спросила первое, что умудрилась вспомнить.
     — Почему Старший?
     Тело дракона затряслось, и я вдруг поняла, что он смеется.
     «Каждый раз все спрашивают одно и то же. Только один мальчишка, совсем еще ребенок, спросил, почему я такой большой. Иногда вы, эльфы, бываете настолько похожи»
     Он помолчал немного, а я не рискнула прерывать эту наполненную смыслом тишину.
     «Очень просто, - наконец сказал дракон. – Потому что я самый старый живой дракон на Эльтиаре. Я вылупился еще во времена войны с огненными, среди тех яиц, что добыли разведчики. Я шестой ледяной дракон Эльтиара»
     — Значит, Вы застали еще те времена, когда не было людей? – распахнула я глаза.
     «Тогда здесь не было даже светлых эльфов, только дети Зимы»
     — Но это значит, что Вы самое древнее существо Эльтиара! – воскликнула я.
     «Да, наверное, так и есть. Многие другие младше меня погибли, или заснули, а некоторые ушли в другие миры. Мне же нравится этот мир, а потому я все еще здесь, и веду долгие беседы с по-прежнему приходящими сюда снежными эльфами. Вы, такие юные, напоминаете мне, как прекрасна жизнь»
     — В другие миры? То есть это правда, что драконы могут раздвигать ткань реальности?
     «Да это так. Перемещаться тяжело, и порой бывает очень сложно вернуться назад. Хотя многие, кто уходят больше не возвращаются совсем по другим причинам. Одни уходят из любопытства, другие же не могут вынести горечь разлуки со своим Ак’хадрим»
     — Что значит это слово, Ак’хадрим?
     «Оно означает сопровождающий разум, так мы называем эльфов, связанных с нами, или тех из нас, кто нашел своего снежного спутника»
     — Сопровождающий разум, - тихо повторила я.
     «Когда эльф и дракон находят друг друга, между ними возникает связь, которая позволяет им слышать и чувствовать друг друга, где бы они ни были. Но длительная разлука приносит большую печаль, поэтому многие драконы устраивают свои логова вблизи поселений снежных. Здесь, на Скалистом Плато, обитают только STaaDNAU – Несвязанные»
     — Но если это все несвязанные, а над Белым городом не летают стаи драконов, то получается, что вас очень мало! – воскликнула я.
     «В каком-то смысле это так, - согласился Старший. – Но с другой стороны неверно. Драконов всегда было меньше, чем эльфов, и иногда случалось так, что один из пары умирал раньше, чем находил своего Ак’хадрим. Как ни странно, но маленькие драконы намного чаще не доживают до судьбоносной встречи, вот и получается, что далеко не все познают это чудо – связь», - грустно закончил дракон.
     — Это так печально, - сказала я.
     «Не стоит так расстраиваться, - подбодрил меня дракон. – Посмотри на это с другой стороны – если бы все родившиеся за эти века ледяные драконы были живы, то мы бы заполнили весь мир. А это нарушило бы Равновесие. Каждому дракону нужно что-то есть, и рано или поздно, но мы бы начали воевать за территорию и это закончилось бы весьма печально»
     — Так можно сказать обо всем, - улыбнулась я.
     «Но ведь так и есть. Если бы никто не умирал, то это привело бы к катастрофе. Гномы рано или поздно вышли из-под гор, и столкнулись бы на поверхности с неимоверным количеством людей и светлых эльфов. Ледяным драконам и снежным эльфам больше не хватало бы места за северными горами, и они бы тоже попытались занять Центральные земли, или, быть может, ушли еще дальше на север. Я не говорю про людей восточных и южных земель, тут и так все ясно. Дольше всего держались бы илиитири – Подземье огромно, оно занимает никак не меньше Срединного континента»
     — То есть ты хочешь сказать, что Смерть – эдакий сдерживающий фактор, своеобразный инструмент Равновесия?
     «Ну почти, но основную мысль ты поняла. Армина и Ярг, божественные близнецы, зорко следят за соблюдением Равновесия, и даже мы, драконы, вынуждены подчинятся ему»
     — Армина и Ярг? Но я думала, что драконы не верят в богов, тем более человеческих, пусть даже это боги Жизни и Смерти.
     Дракон зарокотал и его бока заходили ходуном, и я поняла, что он вновь смеется.
     «Молодые эльфы, вы бываете столь забавны, - в его голосе я все еще слышала отголоски смеха. – Неужели ты думала, что боги сами пришли в наш мир? Кто-то был здесь по воле Создателя, кому-то мы помогли прийти сюда, кто-то пришел сам. Я помню, как Жизнь и Смерть предстали перед нами, и в один момент мы поняли, что они станут идеальными слугами Равновесия. Божественная пара, которая была создана для того, чтобы воплощать Его волю»
     — Ты видел Старших богов? – прошептала я, охваченная каким-то священным трепетом.
     «В те времена они были еще моложе нас, хотя и мы были не столь уж старыми. Что такое пара веков для живущих вечно?»
     — Я не понимаю, - сказала я.
     «Чего ты не понимаешь, дитя?» - ласково спросил меня дракон.
     — Я не понимаю, как вы можете жить вечно и при этом погибать.
     Некоторое время Старший молчал, а потом начал говорить:
     «Это сложно понять, особенно без должного знания устройства вселенной, но мы – драконы – плоть от плоти мира, мы сами составляем его, и из него же выходим. Каждый дракон – это частичка вселенной, которая никуда никогда не исчезает, а лишь меняет свое состояние. Мы – предвечные, мы есть суть самого мира, мы были всегда и всегда будем, доколе существует мироздание»

***

     Я еще долго говорила со старым драконом, и через несколько часов, когда я уже перестала соображать, и голова моя кружилась от открывшихся мне тайн вселенной, Старший отнес меня обратно на плато. В поисках комнаты, где можно было поспать, я встретила Арнахильда. Он, не говоря ни слова, отвел меня в комнату, где остановился, и я, не раздеваясь, легла на кровать. Эльф лег рядом со мной, и все так же молча обнял, а я прижалась к нему, ощущая тепло, которого было лишено все вокруг, начиная от снежных и заканчивая драконами. Так мы и уснули – я, свернувшись в клубок в его объятиях, и он будто закрывая меня от всего остального мира, так много тайн которого я узнала сегодня.
     Проснувшись, я не обнаружила рядом светлого, но не сильно волновалась по этому поводу. Сегодня ночью мне опять снился полет, однако горы казались уже намного ближе, и я знала, что скоро я окажусь там. По правде, я-то как раз была здесь, а вот тот, чьими глазами я видела во сне, все еще был где-то далеко.
     Прошло несколько дней, в течении которых я в основном либо говорила, либо слушала. С раннего утра до позднего вечера я разговаривала с прибывающими или по-прежнему остающимися здесь снежными эльфами и драконами. Каждый день кто-нибудь приходил или телепортировался, и по вечерам на плато собирались все обитающие здесь несвязанные под предводительством Старшего. Рэниари нашла свою драконицу, и через несколько часов, абсолютно счастливая, полетела домой, знакомить родственников. Освободившуюся комнату тут же заняли два прибывших мрачных эльфа, которые явно были братьями, хоть и не настолько похожими, как например Трэн и Тран. Да и вообще, здесь царило явное оживление, комнат не хватало, и мы с Арнахильдом по-прежнему делили одну на двоих. По вечерам мы долго сидели в темноте, и разговаривали обо всем на свете. Иногда целовались, но ни он, ни я, по какой-то причине не заходили дальше. Когда я спросила у светлого, что его останавливает, он сказал, что ждет, пока я наконец обрету свободу от себя, но я не совсем поняла, что он имел в виду.
     За время, проведенное на Скалистом плато, я успела подружится с несколькими драконами. Некоторые из них были совсем не прочь поболтать, а я с жадностью впитывала все то, что они могли мне дать.
     Однажды проснувшись, и, как обычно, не обнаружив светлого рядом, я вдруг поняла, что сегодня мое ожидание закончится. Через несколько часов мой Ак’хадрим будет здесь.

Глава 22

     Вальс на костях, под шелест снежинок
     Мы молча танцуем вокруг костра.
     И вся эта музыка звезд зимней ночи
Звучит только лишь для тебя!
     Тролль Гнет Ель «Вальс на костях»

     Готов я душу продать,
     Остаться тень немой,
     Все что имею отдать,
Но лишь быть снова с тобой!
     Эпидемия «Снова быть с тобой»






     Не в силах больше терпеть, я вышла наружу и начала нарезать круги по плато. Он скоро будет здесь, я знала это, но ожидание убивало меня.
     — Лоссен, ты чего там ходишь? – послышался голос Картиэль.
     За время, проведенное здесь, я успела познакомится со всеми эльфами. Картиэль была довольно молодой эльфийкой, магичкой, которая очень любила исследования и запрещенные заклинания. Как с такими увлечениями она все еще была жива и на свободе, не лишенная магического дара, я не понимала.
     — Не хочу вам надоедать своим мельтешением, - ответила я, продолжая ходить от края до края плато.
     — Но почему ты ходишь туда-сюда? – снова спросила магичка.
     — Он скоро будет здесь, я чувствую это. Вот и не могу успокоится, - призналась я.
     — Так чего ты сразу не сказала! – воскликнула Картиэль, и скрылась внутри пещеры.
     Через несколько минут оттуда вышли почти все эльфы, которые не спали и не были заняты.
     — Вы чего? – настороженно спросила я, даже перестав наворачивать круги.
     — Мы для моральной поддержки, - невозмутимо сказал один из снежных.
     — Ну и любопытно конечно, - поддержал его другой.
     — Вам, наверное, еще долго придется ждать, - сказала я. – Мне так кажется, по крайней мере.
     Однако никто не ответил, и я продолжила свое хождение по плато. Правда, длилось оно, вопреки моим ожиданиям совсем недолго.
     Небо сегодня было ясным, и солнце ослепительно светило, заставляя щурится даже привычных снежных. Я в очередной раз посмотрела на юг, и, с огромным облегчением, увидела на ослепительно голубом небосклоне темное пятнышко, которое быстро приближалось. Увидела не я одна, и эльфы, немного погалдев, как бабки на рынке, отошли в сторону, чтобы не мешать. Дракон приближался, и я не отрываясь, смотрела, как его силуэт вырисовывается на фоне неба.
     Вокруг скалистого плато всегда кружили драконы, но сейчас они все опустились на скалы и с интересом рассматривали приближающегося сородича. Он был не очень большим, но и не совсем уж маленьким, вполне себе взрослый дракон. Его чешуя была ярко-голубой, выделяясь даже на небосклоне, а кончик хвоста абсолютно белый.
     Дракон описал несколько кругов над плато, а потом мягко приземлился, но все равно от взмахов его крыльев снег взлетел на несколько ярдов вверх. Когда он осел, я наконец увидела его глаза.
     Они были как лазурит, и вертикальная щель зрачка расщепляла их на два великолепных камня, играющего всеми оттенками синего и голубого, чуть припорошенного белыми снежинками. Я смотрела в эти глаза как завороженная, не в силах оторваться. Наконец, собрав все силы, я сделала несколько шагов навстречу. Когда я подошла к нему, дракон склонил голову на длиной шее, и я не задумываясь обняла его.
     «Я Лок’из’ах», - сказал дракон, и я была уверена, что это имя слышала только я одна.
     -Лоссен, - прошептала я, не уверенная, что он меня услышит, так тихо звучал мой голос.
     «Я вижу тебя, Лоссен. И я хочу слышать тебя».
     Дракон чуть опустил крыло, и я, не задумываясь, забралась к нему на спину. Вдоль позвоночника у него шел острый гребень, и в том месте где он заканчивался, было небольшое уплощение, которое позволяло мне хоть как-то удержаться на нем. На голове у Лок’из’аха были большие закрученные рога, как и у многих драконов мужского пола, а у основания шеи, там, где находилась я, небольшие выступы, за которые можно было держаться, что я и сделала. Как только я схватилась за них, дракон поднялся в воздух, и меня полностью затянуло в его мысли. Но, похоже, не только меня.
     «…об этом. Я видел сны, я не знал, но догадывался. Я слышу, я наконец-то слышу тебя!»
     «И я слышу тебя, Лок’из’ах. Это лучшее, что я чувствовала в жизни»
     «Так уж и лучшее?» - ехидно осведомился дракон.
     «Ну, пожалуй,», - улыбнулась я.
     Мы летели на запад, и буквально через несколько минут я увидела море.
     «Ты можешь погрузится в меня, - говорил Лок’из’ах. – Если постараешься раскрыть свою броню. Но, если ты не хочешь этого, если ты не уверена, я подожду»
     «Конечно я хочу этого! – воскликнула я. – Я так долго ждала тебя, я видела сны твоими глазами, как можно сомневаться, что ты мой Ак’хадрим?»
     Я почувствовала, что моего дракона переполняет счастье. Уверена, он тоже слышал ту радость, что жила во мне. Мы были едины, даже до того, как создана связь, мы так хорошо слышали друг друга. Я постаралась раскрыться, разрушить все барьеры, что стояли между мной и моим Ак’хадрим.
     Я поняла, что слышу все его мысли, все его чувства. Лок’из’ах ощущал упоительную радость от полета, счастье, что наконец встретил меня, приятное ощущение всадника на спине и многое, многое другое. Я задохнулась от потока чувств, заполнивших меня, но не подавляющих мое Я, как то было со Старшим. Я действительно еще никогда не была так счастлива.
     Мы летали несколько часов, до того момента, как я поняла, что мои ноги сильно устали от непривычного положения, а руки совершено затекли. Без слов я сказала это Лок’из’аху, и он повернул обратно. Вскоре я уже стояла на Скалистом плато, заботливо поддерживаемая крылом дракона, так как от непривычки у меня в первую секунду подкосились ноги.
     — Мне так пусто! – воскликнула я, как только оказалась на земле. – Я хочу слышать тебя все время!
     «Я тоже, Лоссен, но это невозможно»
     — Возможно! И ты знаешь об этом. Мы должны создать связь!
     «Ты уверена в этом? Вдруг ты ошибаешься?»
     — А ты вспомни последние два часа, и подумай, могу я ошибаться или нет?
     «Ну мало ли, вдруг это просто наваждение?»
     Я фыркнула, обозначив этим мое отношение к его словам. Дракон затрясся, издавая странные шипящие звуки, а из его ноздрей полетели снежинки.
     «Я догадывался, что мой Ак’хадрим будет наглой ехидной эльфийкой, но не думал, что настолько», - продолжая смеяться, сказал дракон.
     Ах, как жалела я сейчас, что не могла слышать его так же, как во время полета! Как хотелось мне, чтобы он почувствовал то, что чувствовала я!
     «Мать-Зима, молю тебя! Позволь мне всегда слышать его, позволь мне дать ему то, что он отдал мне! - взмолилась я. – Позволь нам всегда быть вместе, стать друг для друга сопровождающим разумом, дай обрести нам связь!»
     И она услышала. Вот мы были одни на огромном плато, а вот рядом появилась молодая девушка, одетая в белый полушубок, с белыми же волосами, и задорными глазами, которые ожидаешь скорее увидеть у селянской девчушки, а не у эльфийской богини.
     — Привет, Лоссен, давно не виделись! – радостным голосом сказала Зима.
     — Уже две тысячи лет как, - пошутила я, рассматривая ее.
     — Чуть меньше, по правде говоря, - сказала богиня. – Я присутствовала на рождении твоего брата, а оно было буквально за несколько лет до войны. А какой у нас сегодня год?
     — 1877 Новой Эры, - на автомате ответила я. – У меня есть брат?
     — А ты не помнишь? – удивилась Зима. – Ах да, ты же пробужденная. Ну, вообще-то да, у тебя есть младший брат. Ну то есть был. Сейчас он, как и большинство снежных человек.
     Я вновь почувствовала тот клубок эмоций, который ощущала каждый раз, думая о сотнях своих соплеменников, обреченных быть людьми. Гнев, злость, печаль и робкий проблеск надежды.
     Матерь Зима прищурив глаза вглядывалась в меня, будто видя что-то, недоступное другим. Хотя почему будто? Она ведь богиня, она действительно видит что-то, что не видят остальные.
     — Ты все правильно видишь, Лоссен. Я не ошиблась в тебе, ты будешь хорошей правительницей.
     — Что? – только и смогла сказать я.
     — Ты действительно ничего не помнишь? Ты принцесса, вернее уже некоронованная королева.
     — Не может…быть, - прошептала я, однако в глубине души понимала, что может.
     Все эти воспоминания дворца, заколдованные, которые приходили ко мне, ледяной ветер, который их звал, снежинки, что указывали мне на всех моих соплеменников, и которые не чувствовал никто другой – это все были проявления моего наследия.
     — Ты и сама знаешь, что может, - фыркнула Зима. – Для эльфов, особенно снежных, королевская кровь – не пустой звук. Я дала вам силу, чтобы вы смогли делится ею с остальными моими детьми, чтобы вы смогли оказать им поддержку в трудную минуту. И ты, и твой ушедший отец, и твой еще не пробужденный брат – все вы чувствуете своих подданных, чувствуете почти как я, вы – мои наместники на Эльтиаре, потому что я все же не могу являться вам каждое воскресенье, как считает милый Арнахильд, - и богиня задорно мне подмигнула.
     — Но…как же…я же ничего не помню! – в отчаянии сказала я.
     — Не нравится мне эта твоя амнезия, - нахмурилась Зима, и внезапно будто тучи набежали на солнце, грозя обрушить на землю страшную метель и погрести ее под белым пологом забвения.
     Богиня оглянулась по сторонам, и взгляд ее упал на Лок’из’аха, все это время молча слушающему наш разговор.
     — Приветствую Высокого! – богиня улыбнулась и тучи разошлись, вновь открыв солнце.
     «Большая честь для меня, Вечная Зима», - дракон чуть опустил голову, обозначая приветствие.
     — Собственно, почему я пришла. Ты звала меня, чтобы обрести связь. И я спрашиваю – вы уверены? Вы уверены, что нашли друг друга, уверены, что предназначены друг другу и будете вместе всегда, несмотря на все обиды и горечи, несмотря на разделяющее вас расстояние? Уверены, что даже если между вами встанут другие миры и жизни, что даже спустя вечность не откажетесь друг от друга?
     Я посмотрела в лазуритовые глаза с вертикальным зрачком и решительно обернулась к Матери.
     — Да.
     «Да»
     — Хорошо. Отныне, между вами будет связь, которую вы будете не в силах разорвать, но которая свяжет вас на веки вечные. И благодаря которой вы сможете узнать друг друга и себя так, как ни сможет никто больше, кроме другой пары Ак’хадрим.
     Потом Великая Зима повернулась к моему дракону и сказала:
     — Достань ее воспоминания из глубин, Небесный Ледяной Охотник, помоги вспомнить себя.
     И Мать-Зима исчезла так же внезапно, как появилась, а в моей голове прозвучал ее последний совет – «в первую очередь научись ставить блокировку» и ехидный смешок, который больше пристал тринадцатилетней девчушке, а не богине.
     И в ту же секунду я вдруг почувствовала огромный мир вокруг меня, наполненный сиянием Разума. Вот снежные эльфы, стоящие у входа пещеру, светящиеся ярким белым светом, вот золотой Арнахильд, и на несколько мгновений его мысли были слышны мне, а потом вновь скрылись. Вот десятки гигантских, сияющих Разумов, которые не могли принадлежать никому, кроме драконов. И один, огромный и ослепительно-лазурный, который был ближе всех ко мне. Мы потянулись навстречу друг другу, и слились, я увидела, как между нами возникла прекрасная ледяная связь, и в тот же миг ощущение огромного мира пропало. Теперь я чувствовала только Лок’из’аха, своего Ак’хадрим, мой сопровождающий разум, моего дракона.
     «Я слышу тебя, я наконец-то слышу тебя всю», - шептал его голос в моей голове.
     «А я теперь знаю, что ты не любишь орочье мясо!» – захохотала я.
     «Оно жесткое», - мотнул головой дракон.
     Я рассматривала его, и нашу связь, которую я продолжала видеть.
     «Такое странное ощущение, когда ты смотришь – как будто я думаю о себе в третьем лице и при этом смотрю на свое отражение», - сказал дракон.
     Я немедленно поняла, о чем он говорит, когда он тоже принялся рассматривать меня. Словами это сложно описать, даже, наверное, не возможно, но ощущение было каким-то щекочущем что ли.
     «И как я раньше не заметил в тебе королевской крови? – думал Лок’из’ах. – Она прямо светится сквозь твою оболочку, этот божественный дар»
     «Но я ничего не помню! – в охватившем меня отчаянии мысленно воскликнула я. – Мне кажется, что все это сон, что моя жизнь – видение, промелькнувшее мимо и не оставившее даже следа!»
     «Зима говорила, что мы можем помочь друг другу вспомнить. Если хочешь, я могу попробовать вытянуть твои воспоминания»
     Мысли в моей голове пришли в полный сумбур, но Лок’из’ах конечно, все понял, и тут же нырнул с головой, погрузившись в мою суть.
     В этот момент я как будто перестала существовать, растворилась в драконе, мы стали одним целым, и я не могла отделить себя от него. Просто одно наше я, наши мысли текли в унисон, мы заново переживали и мою, и его жизнь, сопоставляя их и сливая в одно.
     Я была рядом, когда Лок’из’ах осознал себя, когда он впервые полетел, я была тем восходящим потоком, на котором он поднялся, когда он выдохнул свое первое пламя, я была этим пламенем, когда он впервые улетел дальше родных гор, я была теми землями, над которыми он парил, когда он охотился, я указывала ему добычу, когда он спал, я была в его снах. Я была им.
     Но и он был мной. Когда я родилась, он был рядом, когда я впервые сделала шаг, он держал меня за руку, когда я сказала первое слово, он был этим словом, когда я впервые выстрелила из лука, он был стрелой, которая попала в цель. Но заклинание Мага Восхода отделило его от меня, отшвырнуло, будто отрубленную конечность, и мы вместе агонизировали, не в силах быть вместе вновь. Но после, когда Арнахильд впервые поцеловал меня, мы вновь слились в одно целое, и с тех пор куда бы я не посылала стрелу, он был моим луком, и когда я спала, он был в моих снах.
     Он был мной, а я была им. Мы были связаны навсегда.
***
     Когда я очнулась, то увидела, что меня окружают все эльфы, которые были на Скалистом плато, и большая часть драконов. Даже Старший был тут. Лок’из’ах, за которого я держалась, легонько подтолкнул меня носом на встречу эльфам. Я сделала шаг и остановилась, когда все, включая Арнахильда, поклонились мне.
     — Наша королева, - сказала Картиэль. – Вы вернулись к нам.
     Я действительно была их королевой, я знала это, я помнила это. Теперь я помнила все.
     — Встань, Картиэль, - сказала я. – Я пока еще не коронована.
     — Но все же ты наша повелительница, - сказала девушка, всматриваясь в мое лицо. – Удивительно, как раньше я не заметила этого.
     «Это было сложно заметить», - сказал Старший, и его голос услышали все. – «Даже я, знавший и твоего отца, и твоего деда, не узнал тебя. Хоть ты и очень похожа на них. Возможно, некое колдовство скрывало твой истинный облик»
     — Если это так, то Матерь разрушила это колдовство, - сказала я. – Воспоминания вернулись ко мне. Но это не значит, что я готова быть вашей королевой. Ведь меня заколдовали, когда я не достигла даже возраста первого совершеннолетия!
     «Все мы когда-то были маленькими, однако рано или поздно приходит пора взрослеть»
     Философская мысль старого дракона вызвала у меня улыбку и острое желание почесать его за рогом. Но я сдержала себя, и вместо этого почесала Лок’из’аха. По-моему, он даже чуть замурлыкал от удовольствие, по крайней мере, я надеюсь, что дрожь под ногами была вызвана именно этим.
     «Кстати, Зима говорила что-то про блок между нами. Как ты думаешь, что она имела в виду?» - спросила я у него.
     «Я думаю, что она подразумевала что ты перекроешь связь льдом, который окружает тебя»
     «Попробуем?» - спросила я.
     «Ну давай», - с некоторой опаской согласился Лок’из’ах.
     Я чуть потянула лед, и перекрыла им нашу связь. Тотчас все мысли моего дракона ушли куда-то на задний план, я по-прежнему ощущала его, но так, будто он был за тысячи миль. Я быстро сдернула лед обратно, и упала в сладостный поток мыслей моего Ак’хадрим.
     «Это тяжело! После стольких усилий, быть одному – это тяжело!» - вопило его сознание.
     «Мне тоже! Я не буду так делать без нужды, обещаю!» - заверила я.
     Весь этот обмен репликами не занял и пары секунд, ведь мы общались мысленно, передавая друг другу скорее образы и чувства, а не слова.
     — Решать вам, королева, я буду здесь еще несколько недель, если вы захотите, я всегда смогу построить стабильный телепорт в любую точку мира, - сказала мне Картиэль.
     — Думаю, еще пару дней я побуду здесь, - улыбнулась я.
     — Воля ваша, - снова чуть поклонилась эльфийка и как-то незаметно все разошлись.
     На плато остались только я, Старший, Лок’из’ах и Арнахильд.
     «Дитя, ты всегда сможешь рассчитывать на нас, в любом деле мы твои верные союзники», - сказал старый дракон.
     — Я знаю об этом, и спасибо вам большое, - ответила я.
     «Я чувствую, что приближается буря, и тебе понадобится наша помощь. Прошу тебя, не забывай о том, что иногда Жизнь и Смерть – это инструменты Равновесия»
     — Не забуду, - пообещала я, не на шутку встревоженная его предупреждениями.
     Я поняла, что Старший предложил моему дракону пролететься и поговорить, и он согласился, но не слышала их мыслей. Потом Лок’из’ах сказал мне, что будет на западном склоне, в получасе лета, и, взмахнув крыльями, поднялся в воздух. Рядом с огромным драконом Лок’из’ах казался маленькой букашкой, Старший был больше его в несколько раз, и я вдруг поняла, почему драконов называют Предвечными.
     Еще несколько секунд я смотрела вслед драконами, а потом повернулась и встретилась глазами с Арнахильдом.
     — Почему ты кланялся? – спросила я.
     — Потому что ты королева, а я всего лишь принц, - ответил он серьезно.
     — Ну, теперь мы по крайней мере квиты, - криво улыбнулась я.
     — Пожалуй, - кивнул светлый, и продолжил сверлить меня взглядом.
     — Почему ты так смотришь на меня?
     — Теперь ты стала еще более недостижимой.
     Я удивленно подняла бровь, требуя пояснений.
     — Ты королева, а я наследный принц, причем разных народов. Это…сложно.
     Мне было обидно, что сейчас, когда я наконец-то вспомнила, кто я, он выдумывает какие-то несуществующие сложности, вместо того чтобы просто радоваться. Ничего не говоря, я прошла мимо него, и направилась в пещеру. В гостиной все повскакивали при моем появлении, но я даже не обратила на них внимания, отправившись прямиком в занимаемую нами комнату.
     Я зашла и с размаху плюхнулась на кровать. Я лежала и смотрела в потолок, смаргивая слезы. Ну почему всегда все так?
     «С тобой все в порядке?» - раздался голос в моей голове. Лок’из’ах всегда был рядом со мной.
     «Да, все хорошо», - ответила я, и натянула тоненький-тоненький слой льда на нашу связь. Это будет небольшим барьером, который отсечет мои негативные эмоции. Кажется, я поняла, о чем говорила Зима.
     Через несколько минут дверь приоткрылась и в комнату вошел Арнахильд. Я поняла это хотя бы потому, что ни одна из моих снежинок не всколыхнулась, приветствуя собрата, точнее поданного.
     Арнахильд сел в кресло, которое стояло вне зоны моей видимости. Он молчал, и я тоже молчала, но хотя бы слезы больше не текли.
     — Прости меня, - вдруг сказал он.
     — За что? За то, что ты думаешь о своем народе, а я, эгоистка, мечтаю о счастье только для себя?
     — Не говори так, - внезапно резко сказал он, и я даже повернула голову в его сторону. – Неужели ты считаешь себя эгоисткой?
     — А как еще это назвать? Мне хочется наплевать на всех и сбежать, путешествовать и охотится на монстров, а не править.
     — Тогда мы оба эгоисты, ведь именно так я и поступил.
     — Нет, я совсем не это имела в виду! – запротестовала я. - Ты ведь только несколько лет назад переступил порог второго совершеннолетия, а до этого не мог править!
     — И все же я сбежал, - припечатал Арнахильд. – А ты пока что еще нет.
     — Но я сделала бы это тысячу раз, если бы я смогла…, - я не договорила, снова уставившись в потолок.
     — Смогла что? – переспросил светлый.
     — Если бы вместо этого смогла снова быть с тобой, - тихо сказала я, и страшась и надеясь одновременно, что он услышит.
     Услышал.
     Некоторое время он молчал, а потом поднялся, и подошел к кровати, на которой я лежала, лег рядом со мной, и тоже уставился в потолок.
     — Я запутался, Лоссен, - вдруг сказал он. – Вот уже который день я все время рядом с тобой, но совершенно тебя не понимаю. Ты так хотела найти себя, и так боялась сделать что-то, что может повредить этому. Я все время был рядом, готовый прийти и помочь, но ты не хотела моей помощи, ты хотела все сделать сама. Ты так отличалась этим своим желанием от всех, кого я знал! Ты была такой независимой, такой необычной – я влюбился в тебя с первого слова, с первого взгляда. Наследный принц и человек? Люди живут так мало, и все поймут это отчаянное желание быть вместе до конца. Принц Эльдар и снежная? Что ж, здесь могут возникнуть трудности. Это бы не одобрили. Принц-то один, что делать, если он будет с девушкой, другой народности? Но это не так уж страшно, ведь дети у них вряд ли будут, всем известно, что снежные эльфы слишком холодные. Но я был готов на все, ради того, чтобы ты была счастлива со мной. Если бы ты сказала отдать корону последнему гному-пьянице, я бы сделал это, не задумываясь! Но наследный принц светлых эльфов, и королева снежных, наместница Зимы на Эльтиаре? Это недостижимая мечта, сказка, которая не может кончится хорошо. Если они будут вместе, пострадают оба народа, лишенные правителей. Но если нет, что будет тогда? Вместо принца правит тетя, все привыкли к ней, и если он сбежит, это уже никого не удивит – было, проходили. Но что будет делать народ Перворожденных, лишенный королевы? Что будет делать твой народ, Лоссен, если ты не сможешь им править? Если не сможешь дать им наследника? Если вдруг умрешь от шальной стрелы или когтей монстров, за которыми ты так любишь охотится?
     Он замолчал, и в этом молчание мне почудились еще тысячи несказанных слов, которые он по-прежнему хранил в себе.
     — Арнахильд, ты дурак, - сказала я, все так же глядя в потолок.
     — Почему? – без тени каких-либо эмоций спросил он.
     — Потому. Во-первых, снежным король нужен постольку-поскольку. Главное, чтобы он был, вот и все. Во-вторых, если уж у кого-то из моего народа рождается ребенок, то он целиком и полностью будет снежным. Моркханд был прав, когда говорил, что снежных полуэльфов не бывает. Ну а в-третьих, - я улыбнулась, вспомнив об этом, - у меня есть брат.
     — Брат? – эхом откликнулся эльф.
     — Родной брат. А это значит, что если найти его, то у него будет больше прав на трон, чем у меня. Вот и дело с концом.
     — Разве старший не наследует в первую очередь независимо от пола?
     — Старший всегда может отказаться в пользу младшего, особенно если он женщина. Но, честно говоря, за всю историю этого мира, у снежных эльфов было всего два правителя.
     — Два?! – от удивления эльф даже приподнялся на одном локте и заглянул мне в лицо.
     — Два, - ответила я. – Мой дед и его сын, мой отец. Ну и теперь либо я, либо брат.
     — Но…как такое может быть? Ведь только люди пришли на Эльтиар шесть тысяч лет назад, а вы были здесь задолго до нас!
     — Я же сказала, нам король нужен постольку-поскольку. Тогда зачем его менять?
     — Действительно, - сказал эльф, снова ложась на подушку.
     Мы немного помолчали, а потом он снова спросил:
     — Значит тот король из легенды был…?
     — Мой дед, - подтвердила я. – А его дочерью, которая заболела – моя тетя.
     — Все-таки вы, снежные, самые удивительные существа, о которых я когда-либо слышал.
     — Да брось, драконы интереснее будут.
     — Какие там драконы! – воскликнул Арнахильд, снова поднимаясь на локте. – Подумаешь, драконы, пф! Да они вам и в подметки не годятся. Вы все такие загадочные, такие непонятные, такие холодные и далекие, и такие красивые….
     — Что, прям все-все? - шепнула я, не отрываясь смотря в голубые глаза нависшего надо мной светлого эльфа.
     — Ну, кое-то красивее других. И еще более загадочный и непонятный. И вообще просто нереальный.
     — Дивные ты слова говоришь, - улыбнулась я.
     — Да! Дивные – то самое слово.
     Говоря это, Арнахильд, провел пальцами по моей щеке, спустился на шею, и дальше вдоль груди, по животу и вдоль бедра. От этого прикосновения меня пробрала дрожь.
     — Дивная, прекрасная и такая желанная, - шептал эльф, склоняясь к моему лицу.
     Этот поцелуй был самым долгим на моей памяти. Он все длился и длился, пока мы оба не стали задыхаться. Эльф отпрянул от меня и с удивлением в огромных расширившихся зрачках вглядывался в мое лицо.
     — Я люблю тебя, - вдруг сказала я, и в тот же миг поняла, что это чистая правда.
     Я любила его всем сердцем, всем своим существом. Все мои снежинки тянулись к этому эльфу, как будто он был всем, что я имела и что хотела иметь, будто он был воплощением всех моих желаний и помыслов. Когда я обрела связь с Лок’из’ахом, я нашла потерянную частичку себя, нашла друга, который всегда будет со мной. Сейчас же я видела перед собой не себя и не свое отражение, но эльфа, которого я любила, и которому готова было отдать всю себя без остатка.
     — Я люблю тебя, - эхом повторил Арнахильд и снова поцеловал меня.
     Мы целовались и целовались, самозабвенно, забыв о мире, и мир забыл о нас. Но на сей раз мы не собирались останавливаться.
     Арнахильд впился пальцами в мои волосы и больно дернул. Я откинула голову, подставляя шею, и он впился в нее губами. Я издала приглушенный стон, настолько мне были приятны эти прикосновения. Он прошелся губами вдоль моей ключицы, и снова поднялся вверх. Схватив его за плечи, я перевернулась и оказалась сверху.
     Губы, глаза, нос, шея – я целовала его везде, куда могла дотянуться. Добралась до уха, и начала легонько покусывать острый кончик. Арнахильд резко выдохнул прямо в разрез мой туники, и мне вдруг захотелось захихикать. Но в следующий момент мне стало не до этого.
     Одним рывком он сел и стянул с меня тунику. Не долго думая, я ответила тем же, и вот мы сидели по пояс голые, вцепившись друг в друга, как утопающие, не в силах оторваться.
     Арнахильд провел пальцем вдоль моей груди, очерчивая ее контур, задел сосок, отчего я снова не смогла сдержать стон. Я гладила его спину, его грудь и живот, восхищаясь белизной и совершенством кожи. Его руки, такие сильные и в то же время тонкие, обнимали меня, гладили, и одними прикосновениями доводили до экстаза.
     Несильным толчком он снова опрокинул меня на кровать, зависнув надо мной. Его глаза обшаривали мое тело с такой жадностью, с какой маг смотрит на редчайший экземпляр книги заклинаний. Его голубой радужки почти не было видно, настолько расширился зрачок. Я не сомневалась, что с моими глазами творится тоже самое.
     — У тебя есть лютня? – спросила я, когда мы ненадолго оторвались друг от друга.
     — Конечно, я же бард, - улыбнулся эльф.
     — Тогда понятно, почему у тебя такие невероятные руки, - пробормотала я.
     Арнахильд ничего не ответил, лишь улыбнулся слегка, а в следующую секунду я забыла о всяких там лютнях.
     Светлый прильнул к моей груди, и его язык прошелся сначала по ложбинке, а потом вокруг соска, завладел им и начал играть. Я вся выгнулась назад, сердце колотилось в груди как бешенное. В одну секунду мы сбросили с себя оставшуюся одежу и оказались друг перед другом нагие, как в первый день творения.
     Я обхватила его руками и ногами и так сильно прижалась, будто хотела растворится в нем. Мы снова перевернулись, и я опять оказалась сверху. В этот момент я поняла, что больше просто не могу ждать.
     В тот момент, когда он овладел мной, я вскрикнула, а в следующую секунду по всему моему тело разлилось блаженство. Мы любили друг друга долго, утопая в наслаждении, захлебываясь им.
     После, когда уже ни у него, ни у меня не оставалось сил, мы просто лежали рядом, обнявшись, как будто потеряли, а теперь нашлись. Я так и заснула, прижавшись к нему спиной и улыбаясь, а когда проснулась, он был рядом. И мы снова любили друг друга, будто наверстывая упущенное время, будто стараясь насладится впрок.
     Я с уверенностью могу сказать, что это были одни из самых счастливых моментов моей жизни.
     Так пролетело еще три дня.
     Я просыпалась с ощущением счастья, подолгу беседовала со своими поданными, и теперь, когда я знала, что я их королева, мне было намного легче. Я будто начала понимать, что ими движет, я наконец начала думать, как они. Теперь во мне не осталось ни тени сомнения и ни капли от человека, которым я была совсем недавно. Ничто сейчас не указывало на то, что последние двадцать лет я провела в человеческом обличье и с человеческим мышлением.
     Часами я летала на Лок’из’ахе, мы делились с друг другом воспоминаниями и мнениями, все лучше узнавали друг друга. Естественно, дракон сразу же понял, что произошло между мной и Арнахильдом, и я не стала ничего скрывать. Мы даже немного обсудили это, хотя мне пришлось дико покраснеть, когда я поняла, что сила моих эмоций оказалось достаточно большой, чтобы дракона затянуло в мое сознание. Не целиком конечно, слава звездам, но все же ему хватило впечатлений.
     После недолгих уговоров с моей стороны, Лок’из’ах все же разрешил светлому оседлать его. После этого путешествия Арнахильд вернулся весь ушедший в себя и ни с кем не разговаривал до самого вечера, а ночь мы провели слившись в одно целое, отчего наутро встали поздно, не выспавшиеся, но ужасно счастливые.
     Среди завалов в одной из комнат в главной пещере я нашла седло на Лок’из’аха, которое оказалось ему впору. Вообще большинство седел были регулируемые, и не представляло сложности чуть увеличить длину ремней, но Лок’из’ах все равно жаловался, что ему неудобно. После небольшой перебранки мы сошлись на том, что седло я буду надевать на него только в случае дальних перелетов. Вообще, как я успела выяснить, мой дракон был далеко не сахар, и любил поспорить по поводу и без, но если дело было серьезное, то он мигом оставлял этот свой шутовской тон. Однажды, мы чуть не попали в шторм, и только лишь с благословения богов нам удалось уйти от шквалистого ветра, если бы в этот момент Лок’из’ах решил поступить по-своему, мы бы уже пошли на корм рыбам, а так мы целыми и невредимыми переждали бурю на острове, который по удивительной причине заметила я, но не увидел мой дракон.
     На четвертый день я пришла поздно, мы весь вечер беседовали со Старшим, а это всегда дается нелегко. Груз его мыслей давит слишком сильно, и даже наша связь колебалась и дрожала под напором его силы. Без сил повалившись в кровать, я мгновенно заснула, даже не раздеваясь. Арнахильд, ничего не говоря, лишь накрыл меня одеялом и лег рядом, хоть этого я уже и не почувствовала, заснув черным сном без сновидений.
     Разбудило меня в середине ночи странное ощущение. Я потянулась мыслями к тому месту в моем сознании, где обитал дракон, но он спал, уставший не меньше меня. Я еще некоторое время лежала в темноте, раздумывая, что могло меня разбудить, но тут звук повторился снова.
     — Ты слышал? – спросила я, заметив, что Арнахильд тоже не спит.
     — Да, но не могу понять, что это.
     Тут звук снова повторился, и я поняла, что идет он от наших вещей. Я встала и подошла поближе. Стараясь производить как можно меньше шума, чтобы расслышать этот тихий звук.
     Ахинд! Снова раздалось откуда-то из сумок.
     — Мы идиоты! – хлопнул себя по лбу Арнахильд, и немного покопавшись в сумках, извлек на свет магический шар, который создали наши талантливые маги.
     «Арнахильд!» - снова повторил шар голосом Моркханда.
     Мы переглянулись, не зная, что делать. Вроде как этот шар на передачу не настроен. Пожав плечами, светлый поднес к лицу кольцо-приемник, и скомандовав «Esse!» подумал что-то, что тот час же зазвучало из шара.
     — …гоблин, это бессмысленно! Мы слышим тебя, Моркханд.
     — Metta! – громко сказал Арнахильд, и уставился на шар, ожидая продолжения.
     Шар замолк, а через некоторое время из него донеслось:
     — Ага, все работает как я и думал, надо только во все кольца добавить, демон, они же уже…Арнахильд, приветствую, и если рядом с тобой Лоссен, то и тебе тоже здравствуй. Я хочу сообщить вам срочные новости. К сожалению, новости недобрые. Первая – отец Калиналасса погиб, и похороны уже состоялись. Но это не самое худшее, хотя кажется куда уж. Началась война. Император развернул священную войну, но самое ужасное в том, что он объединился с несколькими султанами. В Академии, в которой я нахожусь в данный момент выяснили, что восточный перевал в этом году не завалит, а это значит, что войска Императора смогут беспрепятственно проникать на Центральные земли. Война идет на два фронта, и королевство в опасном положении. Но даже если не принимать во внимание человеческие разборки, факт в том, что священная война – это прямая угроза для Перворожденных, а значит мы должны вмешаться. Послы в Подземье и в Белый город уже высланы. Арнахильд, вы должны как можно скорее вернуться. Если есть возможность, отправляйтесь прямиком в столицу, там сейчас находятся Тхелар и Калиналасс. Мы с Харком и Теланией прибудем туда завтра, первым же телепортом. Это, пожалуй, все.
     Шар замолк и в комнате наступила оглушительная тишина.

Глава 23

     Белая зима
     Принесла недобры думы,
     Солнце спряталось,
     Да на небе полнолунье.
     В полутьме брожу,
     Слышу смерть крадется тихо,
     Снежная метель
Все свистит да кружит лихо.
     Грай «В объятиях Мары»

     «За сколько часов ты сможешь долететь до Белого города?» - спросила я у Лок’из’аха, в спешке идя по коридору.
     «Если один, то за часов восемь-десять. С тобой – не меньше 12», - ответил мне дракон. Я чувствовала, что он уже летит к Скалистому плато.
     — Картиэль! – потрясла я спящую эльфийку.
     Девушка подскочила на кровати, и сонными глазами уставилась на меня. Но не смотря на то, что я явно вырвала ее из глубоко сна, в ее положении я узнала первую защитную позицию, которую не раз демонстрировала мне Тел.
     — За сколько ты сможешь построить телепорт?
     — Куда? – переспросила эльфийка, все еще ничего не соображая.
     — В Азалию, к людям.
     — Азалия...Четвертая точка, плюс три градуса…За час управлюсь.
     — Отлично. Тебе нужно будет телепортировать Арнахильда как можно ближе к королевскому дворцу.
     — А разве…- начала она, но я ее перебила.
     — Я отправлюсь в Белый город немедленно. И тебе советую сделать это как можно быстрее. Император начал священную войну, они уже прошли перевал.
     Весь сон слетел с нее в одно мгновение.
     — Священную войну? – в ужасе воскликнула она. – Но ведь это значит полное истребление всех нелюдей!
     — Именно. Поэтому нужно как можно быстрее дать ему отпор. За этим я и отправляюсь в столицу.
     — Я с Вами, - твердо сказала она.
     — Сначала телепортируй Арнахильда, - я почувствовала, что Лок’из’ах приземлился у входа. – Все, у меня больше нет времени. Сделай то, что я сказала и отправляйся в столицу, ты будешь мне нужна.
     Сказав это, я почти бегом вышла из комнаты. В огромной гостиной, в которой не смотря на поздний час (или уже на ранний?) находилось несколько эльфов. Судя по их виду, Арнахильд успел рассказать им что к чему. Сам же светлый сейчас ходил из стороны в сторону, хотя на лице его не отражалось никаких эмоций.
     Как только я вошла, все сражу повернулись ко мне.
     — Картиэль телепортирует тебя в Азалию. Если все пойдет по плану, через сутки, максимум двое, я буду там же.
     — Cormamin niuve tenna’ ta elea lle au’[15], - тихо шепнул мне эльф, когда мы обнялись на последок.
     — Amin mela lle[16], - также тихо ответила я, и вышла наружу, не оборачиваясь.
     «Мне надо надевать седло, да?» - обреченным голосом спросил Лок‘из’ах, но я чувствовала, что это просто попытка отвлечь меня от невеселых мыслей.
     «Ну если ты хочешь ловить меня, когда я упаду…» - не закончила я, но дракону этого хватило.
     «Не, ловить тебя – то еще удовольствие. И как вы, эльфы, живете без крыльев? Не представляю»
     «Для этого у нас есть вы», - подумала я, уже забираясь в седло.
     Мощный толчок, ветер свистит в ушах, а в голову вырывается поток мыслей, не принадлежащих мне.
     «…при таком ветре. Нити волнуются, это не может значить ничего хорошего, но Старший говорит, что пока это не произойдет, мы не сможем ему помешать. Ах, как же хорошо чувствовать свободу небес! Лоссен, я слышу твою грусть, но прошу, попробуй немного отвлечься. Нам лететь не меньше двенадцати часов, я просто с ума сойду, если ты и дальше будешь так подавлена!»
     «Прости, мне уже лучше», - подумала я. Мне и вправду стало лучше, радость полета на короткое время пересилила страх неизвестности.
     «Не понимаю, почему этот ваш Император решился атаковать зимой?» - спросил меня тем временем дракон.
     «Моркханд сказал, что перевал в этом году не завалит снегом, а это значит, что всю зиму он будет проходимым. Морозы южнее гор не такие уж и сильные, армия не будет замерзать, а неожиданность нападения – один из залогов успеха. Никто не ожидал что Император решится напасть раньше весны»
     «Люди иногда бывают удивительно непредсказуемы»
     «Это точно. Но то же можно сказать обо всех расах»
     Я почувствовала согласие Лок‘из’аха, и дальше мы летели в молчании. Если можно назвать молчанием постоянный обмен мыслей и проникновение в сознание друг друга.
     Рассвело, и вылезший из-за горизонта диск осветил проносящиеся под нами бесконечные снега.
     «Один из последних рассветов этого года, - передал мне Лок‘из’ах. – Немного севернее, и солнце уже не взойдет до самого студеня»
     «Но ведь Белый город находится еще дальше на север»
     «И там уже с неделю не было солнца»
     Я поежилась, вспоминая долгие зимние месяцы, когда все вокруг погружалось во тьму, и лишь звезды освещали вечные снега. Тем желаннее был первый восход солнца за долгие месяцы ожидания, восход, который означал новую весну. Даже для нас, снежных эльфов, детей Вечной Зимы, это было тяжело, что уж говорить о менее приспособленных расах?
     Время шло, и я даже задремала, сморенная однотонным пейзажем и ожиданием неизвестного. Сколько времени прошло с тех пор, как войска императора прошли перевал? Сколько из них отправились покорять Центральные земли, а сколько на север, истреблять Перворожденных? Эти и другие, не менее тревожные мысли крутились в голове, не добавляя радости и без того невеселым думам.
     Солнце быстро спряталось за горизонт, всего на несколько часов явив миру свой лик. Снова стало темно, и я уже не видела земли, которая проносилась под нами с головокружительной скоростью. Лишь посмотрев на этот мир глазами дракона, я смогла различить, что мы летим над небольшой рощей, которая невесть как выросла среди снегов. На секунду, мне даже показалось, что возле этой рощи есть какое-то поселение, но мы слишком быстро пролетели мимо, и я не смогла разглядеть. По моим подсчетам, нам оставалось лететь еще несколько часов, но я чувствовала, что Лок‘из’ах уже начал уставать.
     «Может остановимся, и ты отдохнешь?» - спросила я у дракона.
     «Нет времени, - упрямо мотнул он головой на длинной шее. – К тому же я не так уж и устал. Вот прилетим в Белый город, тогда и отдохну. Насколько знаю, там есть весьма уютные пещерки, обустроенные специально для нас в ближайшей горе»
     Я не стала настаивать, в конце концов, он же дракон, а не я, ему виднее.
     В последний час дракон стал сильнее забирать на север, и я поняла, что мы уже приближаемся к столице. Внезапно меня охватила нервная дрожь. Как меня там примут? Что мне говорить и делать, ведь я совсем не помню или не знаю дворцового этикета. Тем более, во времена моего обучения не предполагалось, что я исчезну на две тысячи лет, и неизвестно кто будет править. Ну, понятное дело, что Совет, но все равно.
     Я почувствовала, что что-то изменилось, и чуть глубже проникла в мысли своего дракона. Прислушавшись, я поняла, что он уловил присутствие рядом других драконов, а это значит, что Белый город уже совсем близко.
     «Где ты приземлишься?» - спросила я у Лок‘из’аха.
     «Где-нибудь недалеко от ворот. Мне кажется, что не стоит вот так без особой причины влетать прямо на главную площадь»
     Я согласно хмыкнула, и морально приготовилась ко всему-всему. А еще к тому, что несколько секунд ноги не будут меня держать. Шутка ли – двенадцать часов провести верхом на драконе.
     Сделав пару кругов над городом, и объявив всем о своем присутствии Лок‘из’ах мягко опустился на огромное заснеженное пространство в нескольких метрах от дороги, что вела к главным воротам города. Я с трудом сдержала восторженное восклицание, и ностальгическую слезу, которые так и грозили вырваться у меня при виде родного города.
     Собравшись с силами, я перекинула ногу, и сползла-съехала с драконьей спины. Не удержалась, и шлепнулась пятой точкой в снег. Лок‘из’ах гортанно рассмеялся, увидев мой акробатический пируэт, и земля вокруг мелко-мелко задрожала.
     «И нечего тут ржать, я вообще ног не чувствую», - немного обидевшись проворчала я.
     «Извини, просто это уж очень смешно – недоумевающая, почему она вдруг оказалась задницей в снегу королева»
     Ну да, не спорю, со стороны я наверняка выглядело смешно. Посидев еще несколько секунд в снегу, я с кряхтеньем встала, и вновь посмотрела на город. В ту же секунду на меня опять навалились все тревожные мысли, что я так долго гнала от себя. Ладно, нечего здесь прохлаждаться, пора предстать перед Советом.
     Я с трудом сделала несколько шагов, к воротам, отчего по ногам закололи тысячи крохотных иголочек, но буквально через несколько секунд эти ощущения пропали, и я уже довольно легко шагала в сторону ворот. Они были распахнуты, и войти в город желала немаленькая такая толпа снежных эльфов. Попадались там конечно, и представители других рас, но в основном это были Перворожденные.
     Я постояла, окидывая взглядом толпу. Конечно, она не сравнится с той, что собирается у ворот Азалии в базарный день, но все равно я потрачу здесь не меньше часа, если буду идти как все. Королева я или нет, в конце концов?
     Я решительным шагом направилась к трем стражникам, проверяющим входящих. Двое из них были совсем еще молодыми снежными, а вот третий, к моему удивлению, оказался темным.
     — Не видите, что ли, очередь, - буркнул темный, на секунду оторвавшись от своего занятия, а именно – получения взятки. Приятно видеть, что стражники, будь они эльфы, люди или какие-нибудь гоблины все равно остаются стражниками.
     — У меня срочное дело к Совету, - ответила я, мимоходом отметив, что снежинки внутри меня устроили вьюгу, впервые приветствуя так много своих поданных.
     — Не может быть! – вдруг выдохнул один из снежных-стражников. – Вы, вы…
     Он явно был не в силах произнести то, о чем подумал. Но довольно быстро поняв, что не в состоянии назвать меня королевой, он просто бухнулся на колени. Его примеру последовал второй снежный, а мы с темным в изумлении глядели на них.
     — Вы вернулись! – воскликнул парень, с благоговением смотря на меня. – Королева вернулась к нам!
     — Тише, тише, встаньте, - принялась поднимать я их. В мои планы не входило такое быстрое раскрытие инкогнито, да к тому же прямо на входе в город.
     Парни беспрекословно послушались, тут же встав с колен.
     — Да, я вернулась, но пожалуйста, не стоит орать об этом раньше времени.
     — Все что пожелает моя королева! – патетически воскликнул второй стражник.
     Хм, приятно видеть такое обожание, но как-то непривычно, что ли.
     — Просто пропустите меня вперед очереди, - сказала я.
     — Не смеем задерживать, - и оба стражника, прянули в стороны, открывая мне проход.
     Проходя мимо, я улыбнулась ничего не понимающему темному и наконец-то оказалась в своем родном городе.
     Конечно, он изменился. Как-никак две тысячи лет прошло. Но в то же время Белый город оставался таким же, каким я его помнила – просторным, широким, и, естественно, белым. Весь город был построен из неизвестного мне материала, который казался даже белее снега, отчего город и получил свое название. Однако, второе его имя было – радужный. Белые стены, из которых состояли все здания были накрыты крышами самых разных расцветок, отчего с высоты полета дракона столица казалась лоскутным одеялом. Синие, красные, зеленые, оранжевые, лиловые – каких только цветов не были крыши! Я шла по центральной улице, которая вела от ворот прямиком к Ледяному дворцу, никуда не сворачивая. В отличии от людских городов, улицы в столице снежных эльфов были невероятно широкими, даже на самых маленьких улочках здесь могла проехать карета, а по более-менее центральным даже две, по трем проспектам же, которые отходили от дворцовой площади и шли в сторону трех ворот при должном усилии разминулись бы даже три. Были здесь и одноэтажные, и двух, и трех, а иногда даже и четырехэтажные дома. Я шла по главному проспекту, а по бокам на домах висели вывески, откуда-то тянуло ароматом свежеиспеченных булочек. Навстречу мне поцокал кентавр, и я вдруг поняла, что здесь не так уж и мало народу.
     Я без проблем добралась до дворцовой площади, посредине которой стояла огромная ледяная статуя, изображающая первого всадника дракона. Его звали Рохан, а дракона Минья, и статуя эта была сделана еще при их жизни. Говорят, что они не умерли, а ушли исследовать другой мир, так как Рохан в первую очередь был ученым и магом, а потом уже всем остальным.
     Проходя мимо статуи, я, как всегда в детстве, провела пальцами вдоль хвоста дракона. Это была моя личная примета, приносящая мне удачу. Как и две тысячи лет назад, пальцы на несколько миллиметров не достали до льда – его охраняла мощная магия, которая сохранила статую на протяжении всех этих веков.
     Подойдя ко входу на территорию дворца, я столкнулась примерно с той же реакцией, что и на воротах. Только эти стражники уже знали, что я приду, видимо, кто-то успел передать им новость, покуда я, как завороженная, шла по проспекту. Меня впустили без малейших вопросов, и только что в ноги не кланялись. И откуда у моих поданных эта привычка? Вроде отец никогда не требовал ничего подобного.
     Войдя внутрь дворца, я немного растерялась. Я уже рассказывала о ступоре, который меня охватывает внутри замков? И даже детские воспоминания не могли мне помочь, так как планировка явно поменялась за это время, и я помнила только вот этот огромный холл, но куда мне идти дальше, я даже не подозревала.
     — Миледи! Миледи! – послышался голос, и на одной из боковых лестниц показался немолодой уже эльф. – Миледи, простите за задержку.
     — Ничего страшного, я только вошла, - ответила я, с опаской ожидая очередных поклонов. Но нет, этот на колени падать вроде не собирался.
     — Мне сказано проводить вас до зала советов. Прошу за мной.
     Не задавая лишних вопросов, я последовала за эльфом. Пара сотен поворотов-лестниц-галерей, и мы были на месте. Передо мной высились огромные двухъярусные двери, украшенные затейливой резьбой.
     — Прошу вас, миледи, - сказал мой проводник и открыл одну из створок.
     Я вошла внутрь, и оказалась в большой комнате, посередине которой буквой «П» стояло несколько длинных столов. Место за верхней перекладиной пустовало. Все сидящие эльфы тут же повернули головы ко мне, а потом встали, приветствуя. Я прошла еще несколько шагов, и остановилась в нерешительности, не зная, что мне следует делать дальше. Видя мое замешательство, один из эльфов, что сидел ближе всех ко входу, подошел ко мне и сказал:
     — Меня зовут Великас, Ваше Высочество. Позвольте проводить Вас до места.
     Я кивнула, и Великас провел меня к той самой перекладине, но мое место было не королевское, а рядышком, предназначенное обычно для главного советника, или наследника, кем, я, собственно, на данный момент и являлась.
     Эльф вернулся на место, и некоторое время в зале по-прежнему царило молчание. Потом один из сидящих ближе ко мне эльфов откашлялся и встал. Он выглядел не очень старым, но я была уверена, что помню его еще с тех времен, как была ребенком. А еще я была уверена, что он маг. Об этом мне сказала его снежинка. Теперь я многое могла сказать по снежинкам, обозначающим того или иного эльфа. Больше половины присутствующих здесь были магами.
     — Ваше Высочество, хоть мы и не сомневаемся, в том, что вы – это вы, но, не примите за оскорбление, все же не можем доверять вам на слово. Приношу свои глубочайшие извинения, но нам надо удостоверится, что именно вы являетесь нашей пропавшей принцессой.
     Внезапно я вспомнила, как его звали – Хайснелэ.
     — Я не пропала, советник Хайснелэ, меня заколдовали. Иначе вряд ли спустя столько лет я смогла бы выглядеть так юно, не правда ли? – улыбнулась я. – И как же вы собрались меня проверять?
     — Думаю будет достаточно задать вам несколько вопросов, - советник никак не прореагировал на свое имя. – Для начала, следует спросить, как Вас зовут?
     Я фыркнула, а потом поняла, что он говорит на самом деле серьезно.
     — В нынешнем воплощении моя приемная мать дала мне имя Лоссен. А моя настоящая мать назвала меня Тельперинэль – серебряная звезда, из-за цвета волос и глаз, - и я демонстративно пропустила волосы сквозь пальцы.
     Не сказать, чтобы серебряные волосы среди моего народа встречались редко, но все же не часто. Другое дело глаза – именно серебряный оттенок был редкостью, унаследованной мной по отцовской линии. Я могла с гордостью сказать, что во всем Эльтиаре больше нет эльфа с глазами цвета расплавленного серебра.
     Хайснелэ немного помедлили, но потом все же спросил:
     — Каким именем вас называть, Ваше Высочество?
     — Мне привычнее Лоссен, - немного подумав, ответила я. – Какие еще вопросы будут?
     — Каким образом вам удалось расколдоваться, Лоссен? – спросил меня один из эльфов, сидящих где-то в середине стола. Его имени я не помнила.
     — Вам не кажется, что это немного к делу не относится? – довольно едко сказала я.
     Советник Хайснелэ бросил на говорившего многообещающий взгляд и снова повернулся ко мне.
     — Меня интересует тот момент, когда на вас пало заклятие. Вы помните, как это произошло?
     — Помню, - немного глухо ответила я.
     Пришлось им поведать не самую веселую историю. Меня никто не перебивал, все внимательно слушали. Рассказывала я не долго, но после этого в горле у меня стоял комок. Это были мои последние воспоминания из прошлой жизни.
     — А скажите мне, Лоссен, почему же вы только сейчас вернулись? – подал голос еще один эльф, который сидел через одного от меня.
     Я помнила этого старого, вечно всем недовольного мужчину. Отец говорил, что он всегда ищет место для ссоры и ругани. Этот эльф, имени которого я не помнила, был всегдашним оппонентом короля.
     — Потому что сразу после пробуждения память ко мне не вернулась. Лишь после обретения связи с драконом я вспомнила свое прошлое.
     — Так вы нашли своего Ак‘хадрим? Что ж, поздравляю, но это не объясняет, почему вы сразу же не прибыли в Белый город и не предстали перед специальной комиссией, до выяснения вашей прошлой жизни.
     — После пробуждения я была в светлом лесу, и по-нашему с Владычицей Тхелар обоюдному мнению, это не имело смысла. Я, как теперь мне стало понятно, из-за своего происхождения могу чувствовать заколдованных, а потому в течении нескольких последних месяцев вместе с ведающим странствовала, отыскивая несчастных, попавших под заклинание.
     — И все равно, - продолжил склочный эльф, но я его прервала.
     Этот фарс мне надоел. И так всем понятно, что во мне течет королевская кровь, а такие вопросы не имеют к этому никакого отношения. К тому же, сейчас есть дела намного более важные, чем выяснение, почему я сразу не предстала под светлые очи Совета.
     — Есть только один способ наверняка выяснить, являюсь ли я вашей королевой или нет. Мы должны позвать Матерь.
     После этих слов в зале повисла тишина.
     — Лоссен, - осторожно начал Хайснелэ, - позвать Мать просто-так, фактически без повода, мы не можем. Такой силой обладал только ее наместник, наш король, который, увы, погиб две тысячи лет назад.
     — Но я-то еще жива, - недобро усмехнулась я.
     «Вечная Зима, - подумала я. – В твоем распоряжении все время мира, но у нас его не так уж и много. Я взываю к тебе о помощи, твой народ нуждается в тебе»
     И я почувствовала, что мне ответили. Матерь Зима отвечала на зов своих детей, тем более которых она назначила, чтобы звать в случае чего.
     Без всяких эффектов, вроде грома и молний, за моей спиной возникла молодая, лет шестнадцать-семнадцать девчушка в белом полушубке. Она обвела всех собравшихся строгим взглядом, потом склонила голову набок, и вот перед нами стоит уже не девчонка, а статная дама в сама расцвете лет, в длинной белой шубе, а в ее глазах виден отсвет изначальных звезд. Да, такой образ гораздо лучше подходит для ситуации.
     — Ты звала меня, Лоссен? – спросила Зима, повернувшись ко мне.
     В ее голосе не было того задора, который звучал в первую нашу встречу. Теперь она говорила властно, и в то же время довольно мягко.
     — Я звала тебя, Матерь, чтобы раз и навсегда решить вопрос, являюсь ли я принцессой созданного тобой народа снежных эльфов.
     — А что, кто-то сомневается? – и Зима обвела строгим взглядом зал.
     Большинство советников отвели взгляд, но были и такие, кто прямо смотрел в глаза богини. Но никто, конечно, не произнес ни слова.
     — Вам бы не ерундой заниматься, а делом, - внезапно сказала Матерь. – К вашей пока еще некоронованной королеве вернулась память, и тут же на вас обрушилась война, а вы тратите столько времени на пустяки. Конечно она ваша наследная принцесса, как можно в этом сомневаться? А теперь, в сторону все вопросы, и немедленно начинайте подготовку к войне!
     И с этими словами Мать Зима исчезла из зала Совета.
     Конечно, некоторое время все просто молча стояли, смотря на то место, где только что стояла наша богиня. Потом кто-то кашлянул, и все зашевелились, смущенно переглядываясь.
     — Моя королева, - начал Хайснелэ, - коронация…
     — Некогда, - перебила я. – Нужно решать, что делать с войсками императора, а не устраивать празднества.
     — Хорошо, - согласился советник. – Тогда я немедленно распоряжусь прислать сюда карты и наших военачальников.
     — Будьте так добры, -кивнула я, занимая свое место во главе стола. Теперь уже по праву.
     Никакой коронации не требуется, если тебя признала сама богиня.

***

     Следующие несколько часов прошли в суматохе. В зал постоянно заходили какие-то эльфы, что заносили, что-то уносили. Как сказал Хайснелэ, весть о том, что королева вернулась, в мгновение ока разлетелась по городу, и теперь все жаждали увидеть меня своими глазами. Я же была занята. Передо мной лежала расстеленная карта Центральных земель, и я с четырьмя военачальниками обсуждала сложившуюся ситуацию. По последним данным, имперские войска заняли перевал пять дней назад. Три дня назад они запустили несколько передовых отрядов на разведку местности за Драконьим хребтом, то есть на нашу территорию. Не встретив сопротивления (а возле перевала у нас не было никаких поселений) войска продвинулись вглубь. Позавчера, когда они набрались смелости и уже не думая скрываться шли по направлению к Белому городу, их всех перестреляли наши лучники. Нескольким десяткам удалось скрыться. По последней информацией, командующий имперскими войсками, отправил на повторный захват нашей территории небольшую часть войска, оцененную разведчиками примерно в шесть-семь тысяч пехоты (конечно, по снегу и бездорожью кавалерия не особо-то и поскачет). На мой вопрос, сколько же тогда у него всего человек, начальник разведки, помявшись, ответил, что где-то около пятидесяти тысяч. Я где стояла, там и села. Такой большой армии Эльтиар не видел со времен войны с Магом Восхода. И это не считая султанов, которые, по слухам, тоже решили попробовать Центральные земли на зуб.
     — Насколько быстро они двигаются? – спросила, по карте прикидывая расстояние от перевала до столицы.
     — А насколько быстро может двигаться вооруженный человек по глубокому снегу? – усмехнулся начальник разведки. – С их стороны был не самый лучший ход нападать на нас зимой, в это время года у нас большое преимущество.
     — Но все же не слишком, - ответила я, не отрывая взгляда от карты. – Сколько у нас воинов?
     — Не больше двух тысяч, моя королева, - ответил мне главнокомандующий.
     — Мало, гоблиновски мало…А сколько из них лучников?
     — Тысяча двести профессиональных стрелков. И еще четыреста посредственных.
     — Посредственных – это на сколько? – снова задала я вопрос.
     — Это значит простых эльфов, моя королева.
     Я усмехнулась, услышав такое определение. Практически любой эльф заткнет за пояс самого опытного человеческого стрелка, что уж говорить о профессионалах. Таким образом, можно сказать, что у нас тысяча шестьсот лучников и всего лишь двести мечников. Для людей это невероятно, для эльфов же норма вещей.
     — Значит ситуация у нас такая, - подвела я итоги. – На нас со скоростью беременной улитки движутся семь тысяч имперских пехотинцев. В том темпе, в котором они это делают, до Белого города им добираться недели три, если не месяц. Сколько у них жрецов?
     Увидев непонимающие лица, я переформулировала вопрос.
     — Маги среди них есть?
     — Неизвестно, моя королева, - потупившись, ответил начальник разведки. – Если они и есть, то скрываются.
     — Конечно они скрываются, там же Единый балом правит, - сказал кто-то из моих советников, которого я из-за спин генералов не видела.
     — Если среди них нет магов, это может сыграть нам на руку, - сказала я. – Против их семи тысяч у нас есть лишь жалкие две, из которых больше половины – лучники. Мне кажется, господа, или вывод напрашивается сам собой?
     — И какой же вывод, моя королева? – спросил главнокомандующий.
     — Нам нужно вести партизанскую войну. Нападать на них из засад, расстреливать, и, пока они не опомнились, отходить. При таком численном перевесе, это единственный шанс остаться в живых.
     — Но, моя королева, - сказал кто-то из советников, - у них много арбалетчиков.
     — А маги вам на что? – фыркнула я. – Я уверена, что среди нас найдется парочка высококвалифицированных магов, которые помогут отвести глаза противнику.
     — Вы не понимаете, о чем говорите! – воскликнул сварливый советник, которого, как я уже знала, звали Аскалиэн. – Вы не маг, во-первых, а во-вторых женщина, что вы можете понимать в войне?
     — К вашему сведению, советник, я больше пяти лет работала наемницей, и в войне кое-что понимаю. И я знаю, что при таком численном перевесе партизанская война – наше спасение. Единственное, чего я не понимаю, это почему вы не начали действовать раньше, когда захватчики только-только вошли на нашу территорию.
     Советники как-то подозрительно начали мяться и отводить взгляд, не решаясь мне ответить.
     — Я жду ответа! – неожиданно даже для самой себя рявкнула я. – Почему враг три дня продвигался вглубь страны, до того, как встретил сопротивление?
     — Их не заметили, - наконец ответил мне начальник разведки. – Места там глухие, на несколько десятков миль вокруг нет жилья, и никто даже не подозревал о них, пока не прибыл гонец от людей.
     Я застыла соляным столбом, глядя на начальника так называемой «разведки».
     — По каким причинам, позвольте спросить, - очень тихо и спокойно сказала я, но все вокруг почему-то в едином порыве отшатнулись назад, - вы все еще занимаете свою должность?
     — Но, моя королева, - побледнев, начал бывший главный шпион.
     — Никаких но, - перебила я его. – Я снимаю вас с должности.
     И без того бледный эльф пошел пятнами, но, не сказав ни слова, поклонился и вышел из зала. Я без сил опустилась на кресло, которое так кстати стояло рядом. Проворонить вторжение! Я еще понимаю люди, но чтобы эльфы не заметили семитысячного войска!
     — Кано’охтар, - обратилась я к главнокомандующему. Старый эльф внушал мне доверие. – Вы одобряете такой план?
     — Всецело, моя королева.
     — Значит я вас больше не задерживаю. Помните, командир, я целиком и полностью на вас рассчитываю.
     — Не сомневайтесь, моя королева, мы принесем вам победу, - старый вояка вышел, и в комнате как-то сразу стало пусто, не смотря на то, что народу здесь было под завязку.
     — Теперь вопрос к Совету, - делая над собой усилие, я села прямо и избавилась от всех внешних признаков усталости. Школа Моркханда не прошла зря. – Нам необходимо представить меня народу, и при этом объявить о войне, о которой, никто, почему-то, не знает.
     — Разумнее всего будет отвлечь эльфов от войны праздником по случаю вашего возвращения, - сказала одна из немногих советников, которая была женщиной.
     Хоть между эльфами разграничение полов намного более размыто, чем у тех же людей, оно все равно присутствует. Среди двадцати эльфов, входящих в совет, лишь шестеро были женщинами.
     — Это нужно сделать как можно скорее, - подал голос другой советник. Его имени я не помнила. – Желательно, сегодня же, в крайнем случае завтра.
     — Не сегодня, - отрезала я. – Мне пришлось четырнадцать часов лететь на драконе, а потом еще неизвестно сколько решать военные вопросы. К тому же, уже поздно, разве нет?
     По правде говоря, меня уже просто шатало от усталости, и я немного потеряла счет времени. Солнца не было, и вот так слету определить который час я не могла.
     — Не так уж и поздно, но все же вы правы, моя королева, вам нужен отдых, - сказала та же эльфийка.
     Тут я вспомнила еще кое о чем.
     — Вы уже отправили ответ людям?
     — Еще нет, моя королева, - сказал советник Хайснелэ. – Первый стабильный телепорт в сторону Азалии будет только к обеду, если не к вечеру.
     — Хорошо. Значит в Азалию отправлюсь я.
     — Но почему? – воскликнул один из молодых советников. – У нас есть послы, которые вполне могут…
     — В Азалии сейчас находится Владычица Тхелар, и ее племянник, наследный принц Арнахильд. Мне необходимо встретится с Тхелар, а также с другими людьми и эльфами, которые так же сейчас находятся в столице. Поэтому я в любом случае отправлюсь туда. К тому же, - я не удержалась и зевнула, - вы вполне справитесь пару дней без меня, две тысячи лет справлялись, и теперь получится, правда? – и я бесхитростно улыбнулась.
     Против такой улыбки они устоять не смогли и довольно быстро согласились. Я не стала их больше задерживать, и вышла из зала совета. Снаружи меня ожидала эльфийка, которая проводила в отведенные мне на время (пока не подготовят королевские) покои, и, пожелав спокойной ночи, ушла. Я же провалилась в глубокий сон без сновидений.
***
     Проснулась я от того, что кто-то тряс меня за плечо.
     — Проснитесь, Ваше Величество, - высоким голосом звала меня служанка.
     — Что случилось? – пробормотала я, открывая глаза.
     Сон не принес желанного облегчения, и у меня было ощущение что я вовсе не спала, хотя внутренние часы подсказывали, что прошло не меньше восьми часов.
     — Меня прислали подготовить вас.
     — К чему? – спросонья я ничего не соображала.
     — К коронации! – радостным голоском сообщила эльфийка.
     Сон мигом слетел с меня. Коронация! Но мы же не планировали проводить ее так скоро! Сегодня я просто должна была толкнуть речь и представится поданным, а коронация пройдет, когда большая часть эльфов прибудет в город, то есть после войны!
     — Ты уверена, что именно к коронации? – спросила я девушку.
     — Ну, - немного смутилась она. – Я точно не знаю, мне просто велели вас подготовить.
     — Ладно, - сдалась я. – давай посмотрим, что ты мне принесла.
     Девушка снова оживилась и принялась демонстрировать мне платья, которые держали еще две служанки.
     Чего тут только не было! Видимо все то время, пока я спала, обслуга дворца изо всех закутков вытаскивала подходящие по размеру платья. Здесь были платья, сшитые по моде прошлого, позапрошлого и, казалось, вообще всех веков с начала сотворения мира. Ну и естественно всех расцветок. Решив не мучить себя, я выбрала чуть ли не первое попавшееся, и принялась одеваться. Ну как одеваться – когда я сделала выбор, служанки засуетились вокруг меня с такой скоростью, что я не успела опомнится, как была упакована в узкое, фиолетово-синее платье с длинными рукавами и открытым верхом.
     — Чудесный выбор, Ваше Величество, - щебетала первая эльфийка, разглаживая складки.
     — Фиолетовый цвет так вам к лицу! – воскликнула вторая, поправляя рукава, которые неизвестно каким образом крепились к платью, потому что плечи были открыты.
     — Ах, этот фасон делает вас еще более хрупкой! – восторгалась третья, затягивая корсет.
     Я лишь хлопала глазами, и не понимала, когда я успела оказаться внутри этого самого платья.
     — Ваше величество, парикмахер прибыл! – возвестил голос от двери, и в комнату вошел сухопарый, немолодой уже эльф с коротким ежиком на голове.
     — Эээ…-не сразу нашлась я. – А зачем мне парикмахер, с волосами вроде все в порядке.
     — Ваше Величество! – осуждающе воскликнул эльф, потрясая ужасающих размеров гребешком. – Вы же не можете предстать перед народом, с распущенными, или, упаси богиня, с заплетенными в косу волосами?!
     — А почему бы и нет? – спросила я, провожая взглядом очередной инструмент непонятного мне назначения. Похоже, что это не парикмахер, а палач, раз он собирается все это на мне использовать.
     — Потому что вы королева, а не фермерша! – фыркнул эльф, и ловкой подсечкой усадил меня в кресло.
     — Ну я ко всему прочему еще и наемница...
     Продолжить мне не дали.
     — Наемница, фермерша – все едино! Сейчас вы – королева, а значит и волосы у вас должны выглядеть по-королевски! – безапелляционно сказал эльф, и я решила не продолжать спор.
     Пока парикмахер восхищался цветом моих волос, в комнату зашла еще одна эльфийка, среднего возраста с огромным чемоданом. Представилась она мастером-визажистом, и не говоря больше ни слова начала вместе с парикмахером надо мной издеваться.
     Они дергали меня за волосы, заставляли смотреть вверх и чуть вбок, да не в этот бок, а в тот, а теперь на меня, голову не опускай, а нет, теперь опусти, а теперь снова вверх. Раскрой глаза, закрой губы, закрой глаза, теперь открой губы…и так до бесконечности. Небольшой перерыв наступил, когда они узнали, что у меня не проколоты уши. Тогда в комнате повисла тишина, и с минуту я была предоставлена самой себе и смогла наконец-то расслабиться. Но, отойдя от потрясения, они разослали служанок искать мне украшения, а сами принялись истязать с новой силой.
     Спустя полчаса мучений мне наконец-то дозволено было взглянуть в зеркало.
     М-да. Ну и зачем было стараться? Найди любую эльфийку, раскрась ее так как меня – и вот вам королева.
     Я смотрела в зеркало, и не узнавала себя. Где та наемница, что объездила полконтинента? Где та охотница за нечистью, что никогда не снимает обшитую серебром куртку? Даже та эльфийка, которая танцевала на балу в избавленном от города монстров ушла куда-то прочь. Их место заняла Королева.
     Весь мой облик выражал величественность, власть, и немного снисходительность. Такую, которая бывает только у сильных мира сего. И это я, девчонка из бедной деревушки? Вот эта холодная красавица, что с безучастным интересом смотрит в зеркало? Вот эта среброглазая эльфийка, которая даже среди других Перворожденных кажется нереальной? Да, это я.
     Я отказалась от сережек. Надела лишь тоненькое ожерелье. Пускай все видят, что у меня не проколоты уши, благо прическа это позволяла. Единственное, чего теперь не хватало в моем облике – это короны.
     Вскоре, однако, мне ее принесли. Это не была корона королевы, но простые эльфы, этого конечно не знали. Это была диадема наследной принцессы, та, что я носила будучи малышкой на официальных мероприятиях. В те времена она была мне великовата, и постоянно сползала на глаза, а мама постоянно ее поправляла. Сейчас же она была мне в пору.
     В дверь постучали и вошедшая эльфийка сказала лишь одно слово:
     — Пора.
     Я не готовила никакой речи. В конце концов, это действительно была не коронация. Мне нужно просто показаться на несколько минут эльфам, сказать пару слов, чтобы они увидели, что я вернулась, приободрить их дух и уйти. Дело-то не сложное.
     Я шла за эльфийкой по длинному коридору и осматривалась вокруг, замечая то, что не видела вчера. Вот картинная галерея, в которой висят портреты всего моего семейного древа, со всей, даже самой дальней родней. Я помню эту галерею еще с детства. Вот бальный зал, которого раньше не было. Вот лестница, по перилам которой я так любила съезжать, но только перил на ней больше нет. И так еще много-много комнат, все-таки дворец был огромным.
     Наконец я подошла к залу, из которого был выход на небольшой балкон, на котором сейчас стоял советник Хайснелэ и что-то говорил. Прислушавшись, я поняла, что говорил он о войне. Как мне сказали, глашатаи еще с вечера рассказали о начавшемся вторжении и возвращении королевы, а сейчас советник лишь повторял это. Наконец, его речь подошла к концу, и настало мое время.
     Я вышла на балкон под радостный рев толпы. Он сливался в единый шум, но иногда я слышала возгласы типа «Королева» или «Ваше Величество» или «Вернулась». Подождав немного, пока шум утихнет, и поняв, что этого не предвидится, я подняла руку. Спустя несколько секунд толпа унялась, и я смогла говорить. В ярком свете магических прожекторов я заметила среди собравшихся представителей многих других рас кроме Перворожденных, поэтому приняла решение говорить на общем языке.
     — Мои дорогие Перворожденные! – после первых же слов толпа снова взорвалась криками, на этот раз, правда, быстро утихшими. – Все мы помним войну с Магом Восхода, когда наш народ понес неизмеримые потери, - толпа молчала, внимая. – В ту войну мы потеряли разом и короля, и принцессу, и принца. Но я и мой брат были живы, лишь попали под заклятие сумасшедшего мага. А это значит, что рано или поздно, должно было прийти время, когда мы вернемся. И я вернулась! – крики взорвали толпу, она бурлила и очень долго не могла успокоится. – Но увы, вернулась я в недобрый час, когда над нами снова висит меч войны. Однако в этот раз мы не дадим ему опустится на наши головы! Мы дадим отпор чужакам, и будем дальше мирно жить на нашей земле и все эльфы, попавшее под заклятие пробудятся от чар и вернутся домой, это говорю вам я, принцесса Тельперинэль, та, кого люди прозвали Лоссен!
     Толпа закричала так громко, что у меня заложило уши. Не всякий дракон сможет издать звук такой громкости, но эти эльфы смогли. Не дожидаясь, пока это закончится чем-нибудь нехорошим, я ушла с балкончика и устало прислонилось к стене. День еще только начинается, а я уже выжата. Как я и думала, быть королевой, или даже принцессой, не очень-то легкий труд.
     — Отличная речь, моя королева, - похвалил меня советник Хайснелэ.
     — Спасибо, - ответила я, не отрываясь от стены.
     — Начинается заседание Совета, вам желательно там присутствовать.
     — Конечно, советник Хайснелэ, я буду в зале через несколько минут.
     Немного придя в себя, я с Хайснелэ отправилась в зал. Там уже собрались все командующие моей армией, в том числе и новый начальник разведки. Когда я заняла свое место, началось обсуждение, в котором я мало принимала участие. Все было обговорено еще вчера, а так как во многих вопросах я была профаном, то весьма скоро потеряла интерес. Ну как я могла судить, сколько провизии понадобится нашим полутора тысячам стрелков? Это дело главного интенданта, вот он пускай и высчитывает, а я свое одобрение дам. Армия не должна голодать – вот это я знала точно.
     Через несколько часов, которые показались мне вечностью, совет разошелся на перерыв. Я отправилась в свою комнату, чтобы наконец-то переодеться, но не успела сделать несколько шагов, как из моих вещей, в которых остался коммуникатор, донеслось:
     — Лоссен, ответь! Лоссен!
     Я поднесла кольцо к лицу, скомандовала пароль и несколько секунд из коммуникатора звучали мои мысли.
     «А мои в этот ваш коммуникатор не проецируются?» - раздался в голове голос Лок‘из’аха.
     «Видимо нет», - ответила я ему и стала ждать, что мне скажет Моркханд, голос которого еще недавно звал меня из шара.
     «…дела отрывают. Все, пошло. Лоссен, это, как ты уже поняла, Моркханд. Я должен тебе сообщить несколько новостей. По-прежнему плохих. Нападение с юга подтвердилось, как минимум шесть султанов направили против нас свои войска. Они перешли горы, и сейчас осаждают светлый лес. Ловить эльфа в лесу – занятие безнадежное, но они этого видимо не знают. Их не так уж и много, но среди них есть маги, которые приволокли с собой ифритов, чтоб им пусто было. Теперь обожаемые лесными березки и елки горят, а Тхелар в срочном темпе созывает всех магов и способных держать оружие. Пятьсот лучников, которые она дала людям, сейчас под предводительством Арнахильда спешным маршем идут от Азалии к Восточному перевалу, чтобы сдерживать силы Императора. Телания в Академии, она должна принести людям поддержку в виде магов. Никто не знает, что там творится у вас, телепорты во всех Центральных землях работают только на прием. Я, Калиналасс и Харк находимся в Светлом лесу. Если есть возможность, заклинаю тебя – приведи помощь. Здесь становится слишком жарко даже для меня. Лоссен, над лесом видели дракона. Никто не знает, что он тут делает, но где один – там и десять. Арнахильд успел немного рассказать, я знаю, что вы договорились с драконами. Если хотя бы один огненный вмешается в эту войну – это нарушит Равновесие. Если у тебя есть возможность связаться с твоим драконом с такого расстояния – телепортируйся в Светлый лес. Ты нужна нам здесь»
     И на этом коммуникатор замолк.
     Я металась по комнате, не зная, что мне делать. Арнахильд с пятьюстами лучников идет навстречу императору, у которого пятьдесят тысяч солдат! Конечно, он идет с людьми, но все равно. Тел у магов, и неизвестно, помогут ли они, маги вообще ребята не от мира сего. А Моркханд просит помощи, в то время как у меня самой критическая ситуация. Что же мне делать?
     «Ты уверена, что они видели огненного?» - внезапно спросил у меня Лок‘из’ах.
     «Одного точно», - ответила я.
     «Тогда Старший должен об этом знать. Если огненные вмешаются в человеческую войну, они нарушат Равновесие. Мы не должны допустить этого»
     «Но что мне делать? Как поступить? Наши лучники сражаются с врагом, вдвое превосходящим их, я не могу их бросить!»
     «А чем ты им поможешь?»
     «Ничем, но…»
     «Вот именно, что но. Ты мой Ак’хадрим, Лоссен, и я буду чувствовать тебя, где бы ты не была. Я приведу помощь светлым, а снежные справятся сами. Два человека за северными горами против одного снежного эльфа – это не перевес, а недостача»
     «Возможно, ты прав»
     «Не возможно, а так и есть», - снова перебил меня дракон.
     «Ладно, хорошо. Тогда прямо сейчас потребую перенастроить телепорт на светлый лес»
     Я почувствовала, что дракон взлетел, и мое сердце стремилось ощутить вместе с ним всю радость полета, но увы, сейчас это было мне недоступно.
     «Я вернусь с помощью, Лоссен. Не бойся за свой народ – Зима защитит их»
     «Я буду ждать»

     Когда я, быстро переодевшись и смыв с себя всю косметику, снова явилась в зал совета, там еще не все были в сборе. Тем лучше. Быстро сообщив новости, и не слушая возражений, я отдала Хайснелэ коммуникатор и кольцо, и сказала, что отбываю в Светлый лес. Естественно, так просто меня не отпустили. Промурыжили еще полчаса, сообщили, что телепорт в Светлый лес будет не раньше, чем через час и побежали собирать мне сопровождение. От сопровождения я не отказалась, так как помня о моем воинственном характере его составили из десятки воинов, которые вполне могли мне пригодится. Хотели всунуть больше, но несколько магов, настраивающих телепорт, сказали, что больше не получится. На мой вопрос «почему?», сказали, что светлый лес стоит на другой реке силы, и перед ней находится тонкий изгиб, через который больше одиннадцати человек за раз не пройдет. После предложения сделать переброс за несколько раз, на меня посмотрели, как на неуча, и сказали, что после каждой отправки, телепорт надо настраивать заново, и мне просто повезло, что он до этого был настроен куда-то примерно в эти же земли, а так ждать бы мне полдня, не меньше.
     Провожали меня всем советом. Вокруг телепортов собралась огромная толпа из горожан, и стражникам пришлось оцепить площадь, чтобы толпа не смела работающих магов. Еще раньше я попросила одного из советников найти мне хороших стрел, и теперь у меня в колчане был целый пучок дивных стрел эльфийской работы. Выбирала не я, но кто-то, явно обладающий понятием, потому что все стрелы были просто идеальны.
     Наконец, маги закончили работу, и я, вместе с десятком хмурых эльфов, вступила в светящуюся звезду. Хлопок, яркий свет – и мир ушел из-под ног, чтобы через секунду вновь встать на место.
     Я открыла глаза, и первое, что я увидела, была стена огня.

Глава 24

     В этом мире смерти нет.
     Бесконечно льется свет!
     У того чей пройден путь,
     Забьется сердце вновь,
Если в нем жила любовь!
     Эпидемия «Смерти нет»



     Это уже потом я узнала, что телепорт сработал не совсем правильно, и нас вместо главной площади закинуло в самый центр боевых действий, туда, где была наибольшая магическая активность, которая и притянула телепорт. Но в тот момент я испытала ни с чем несравнимое «удовольствие» попадания в сердце боевого заклятия. В одну секунду оценив происходящие, я резко скомандовала «Назад!» и вместе с десятком ничего не понимающих снежных резво отпрыгнула от огня. А потом еще раз, потому что пламя тоже не стояло на месте так бы мы и играли с ним в догонялки, но вдруг в один единственный миг огонь погас, открыв нам дымящиеся стволы деревьев и остатки кустов.
     — Tula sinome![17] – услышала я откуда-то из-за спины и не мешкая кинулась на голос.
     Раз говорит по-эльфийски, значит не южанин, а значит наши. Вместе с десяткой воинов я резво добежала до уцелевших деревьев, и только тогда увидела двух светлых эльфов, у одного из которых в руках был лук, а у другого какая-то светящая штука явно убойного действия.
     — Кто вы такие? – рявкнул маг на всеобщем.
     — Я принцесса Лоссен, из народа снежных эльфов, и моя охрана, - решила я сразу брать гоблина за рога.
     — Принцесса? – поднял бровь лучник. – Не похожи вы на принцессу.
     — Мало ли кто на кого похож, - пожала я плечами. – Я прибыла сюда из Белого города, и мне нужно встретится либо с Тхелар, либо с Моркхандом, темным.
     — Моркханд? – встрепенулся маг. – Вы его знаете?
     — Он мой друг, - кивнула я.
     — Я вас провожу, - принял решение маг. – Идемте за мной.
     Ну мы и пошли. Идти пришлось недолго, как оказалось, Моркханд находился в ставке командования, которая располагалась недалеко отсюда. Меня пропустили, но моя охрана осталась снаружи, чем, конечно, была очень недовольна.
     — Я повторяю, это бессмысленно! Мы просто теряем эльфов! – злилась Тхелар, когда мы вошли в шатер. – Лесные корчатся от каждого погибшего дерева, мы должны немедленно убрать их оттуда!
     — Если лесные уйдут с этого квадрата, то мы просто-напросто его потерям. Некому их заменить, все силы брошены на вторую линию, там, где наступают маги, - отвечал ей немолодой светлый эльф.
     — И что ты мне предлагаешь? – никак не могла успокоится эльфийка. – Оставить их там умирать? Моркханд, что ты думаешь? Ты можешь дать нам хоть какую-то защиту?
     — Я думаю, что нам надо поприветствовать гостью, - ответил ей темный.
     Все тут же повернулись к мне.
     — Лоссен! Ты вовремя, - воскликнул Калиналасс, подходя ко мне и обнимая. Вид у него был неважнецкий.
     — Ты все-таки решила прийти, - кивнул мне в знак приветствия Моркханд.
     — Я не могла отказать, - ответила я.
     — Лоссен? Ты изменилась, - поприветствовала меня Владычица.
     — Любой изменится, после такого, - улыбнулась я, слегка ей кивнув. Сейчас, после сотен часов обучения и осознания своей сути, я понимала, что мы с ней равны по положению.
     Все находившиеся в палатке в удивлении смотрели то на меня, то на Тхелар, ожидая, как она ответит на такое непочтение к своей персоне.
     — Арнахильд мне немного успел рассказать о ваших приключениях, так что, думаю, теперь мне стоит называть тебя Ваше Величество?
     — Пока не стоит, я все еще не королева, но это вопрос времени.
     — Ну что ж, мои поздравления с обретением памяти. Но сейчас на празднование нет времени. Расскажи, какая ситуация на севере?
     — По данным моей разведки, - на этих словах я немного поморщилась. – У императора около пятидесяти тысяч человек. Семь тысяч он направил за Драконьи горы, но мои эльфы обещали устроить им теплый прием, - я улыбнулась, и по моей улыбки все поняли, насколько теплый прием могут устроить снежные эльфы.
     — Наши насчитали сорок семь тысяч, но в общем верно, - задумчиво сказала Тхелар.
     — Что происходит у вас? Моркханд сказал только основное.
     — Что у нас происходит? – отвлеклась от своих дум Владычица. – А происходит у нас, Лоссен, полная…- и эльфийка выругалась так, что даже я немного покраснела. – А потом еще эти…- и она снова принялась ругаться, примешивая к речи ругательства чуть ли не на всех известных языках Эльтиара.
     — Настолько плохо? – несколько ошарашенно спросила я.
     — Хуже, - ответил мне мрачный Моркханд. – Разведка сообщает о трех огненных драконах, что кружат над Темными горами. Пока они не пересекают некой невидимой границы, но это дело времени. Еще несколько дней, и если южанам не удастся нас потеснить, я уверен, в бой пойдут и они.
     — Но как они смогли приручить огненных? – спросила я.
     — Я не знаю, - покачал головой темный. – Один ведающий утверждает, что они опутаны магией разума, но полной уверенности ни у кого нет.
     — Я отправила Лок’из’аха к Старшему, он обещал привести помощь, - я прислушалась к ощущениям. – Часа через четыре он будет на месте, и тогда я скажу вам ответ ледяных драконов.
     — Отличные новости, - кивнула Тхелар. – Если ледяные придут нам на помощь, то можно не опасться огненных. Значит, пришло время сосредоточится на южанах. Малкиль!
     — Да, Владычица? – выступила вперед темная эльфийка.
     — Что слышно у вас? Нашли, где эти султанцы переправляются?
     — Еще нет. Горы большие, они могут переходить где угодно. Даже через Баш-Гунд.
     — Гномы бы их не пустили, - отрезала Тхелар. – Боеслав им слишком много платит, чтобы они пропустили войска.
     — Они могли быть уверены, что Султанат выиграет войну.
     — Чтобы коротышки были в этом уверены, южан должно быть раз шесть больше, - стояла на своем Владычица. – К тому же, черноглазые почти не нападают в дальнем секторе, а именно оттуда бы они шли, если бы переправились через Баш-Гунд.
     — Как скажете, - пожала плечами дроу. Для темной эльфийки она была на удивление флегматична.
     — Лоссен, давай поговорим, - позвал меня Моркханд, и мы вместе с Калиналассом вышли из палатки.
     Мы немного поплутали среди палаток, вокруг которых сновали эльфы, в основном светлые и лесные. Теперь я могла их различить. Наконец мы подошли к одному костру, у которого сидела массивная фигура и точила огромный двуручный меч.
     — Харк! – заорала я, и бросилась на шею троллю.
     — Лоссен, девочка! Как давно не виделись, гоблин подери!
     — Да уж месяц как, - засмеялась я, садясь рядом с троллем у костра. – Ты-то как здесь оказался?
     — Как-как, каком кверху, - заржал собственной шутке тролль, - как наемники на войне оказываются, Снежка? Заплатили мне, вот я здесь и околачиваюсь.
     — Светлые заплатили троллю, чтобы он воевал в их лесах? Не верю!
     — И правильно делаешь, - снова засмеялся тролль. Видимо, у него было хорошее настроение.
     Я решила не продолжать дальше, все равно, раз уперся – не скажет.
     — Ну а вы чего стали, как не родные? – обратился Харк к эльфам. Те и вправду стояли как будто впервые нас увидели.
     После слов тролля Моркханд и Калиналасс уселись у костра, и я вдруг так затосковала по прежнем временам, когда мы вшестером беспечно шли куда глаза глядят, и постоянно влипали в мелкие неприятности, которые и в сравнение не идут с текущей войной.
     — Что вы делали этот месяц? – спросила я у эльфов.
     — Я околачивался в Академии, решая проблемы архимага, - скривил губы Моркханд. – Мне пожаловали почетный титул магистра первого уровня и заставили работать за себя.
     — Магистр первого уровня? – переспросила я. – Но это же почти что архимаг!
     — Почти, да не то. Телания тоже, кстати, титул магистра отхватила. Теперь она самый молодой магистр в истории.
     — Ничего себе! – удивилась я. – А наша колдунья оказалась талантливой.
     — Все они, ведьмы, такие! – гаркнул Харк. – А рыжие в особенности.
     — Тел на Харке опыты проводила, - поведал мне Калли. – Вот он и злится. Ему за это целых десять золотых обещали, а заплатили только семь.
     — Гоблин бы побрал их налоги! – заревел тролль. – Вытворяли демон знает что, а в итоге три золотых зажмотили!
     Я улыбнулась, представляя, как бесновался Харк в самом начале, раз даже сейчас у него столько злости.
     — Ну а как ты? Арнахильд нам рассказал в общих чертах, но мы недолго говорили. Чем вы занимались без нас?
     Ну и я рассказала, благо сейчас у нас было много времени. Мы проговорили до позднего вечера, обсуждая произошедшее с нами за этот долгий месяц. Потом переключились на войну, а затем на мою, как выяснилось, царственную персону.
     — Как ты умудрилась королевой заделаться, Снежка? – удивлялся тролль.
     — Да я сама не знаю, - вздохнула я. – Прикинь, стою я такая, разговариваю с богиней, чтобы заключить связь с драконом, а она мне говорит – ты королева.
     — Ну не так же все было, - улыбнулся Калли.
     — Ты не поверишь, но практически так. Она конечно немного помягче это сказала, но суть та же.
     — Да уж, вы без нас не скучали, - протянул эльф.
     — Конечно они не скучали, ушастый, - заржал Харк. – Они там небось целыми днями…
     Что мы целыми днями я так и не услышала (хоть и догадывалась). В мою голову ворвались образы, которые посылал мне Лок’из’ах. Из-за большого расстояния мы не могли так ясно слышать мысли друга, но я вполне понимала, что он хочет мне сказать.
     — Надо найти Тхелар, - сказала я, поднявшись на ноги.
     Никто не спросил меня, зачем мне понадобилась Владычица, просто молча встали, и пошли вместе со мной в сторону самого большого шатра. Харк остался у костра.
     В шатер мою десятку охраны снова не пустили, и они снова были недовольны. Парни излишне рвутся выполнять свой долг, не думаю, что в ставке командования союзников мне что-нибудь угрожает. Тем более от Эльдар.
     — Тхелар, драконы ответили, - сказала я, даже не обращая внимания на говорившего. Парень посмотрел на меня немного растерянно, но возникать не стал, видимо понял важность новости.
     — Что они сказали? – взволновано спросила эльфийка.
     — Они придут. Мой Лок’из’ах, и еще трое, все с всадниками.
     — Слава звездам, - выдохнул кто-то.
     — Что-нибудь еще тебе известно? – спросила Владычица.
     — Они сильно обеспокоены. Нити реальности натянуты, именно из-за этого не удается телепортация. А это значит, что Равновесие готово вот-вот пошатнуться.
     — Значит нам тоже надо быть готовыми. Моркханд, отправляйся к своим ребятам и в готовность их. Калиналасс, возвращайся к своим. Не высовывайтесь, и не кидайтесь в огонь, им уже не поможем, а терять еще и лесных не входит в мои планы. Тебе понятно?
     — Да, Владычица, - склонил голову Калли и вышел вслед за Моркхандом.
     — Лоссен, ты со своими ребятами сможешь чуть что принять участие, или мне не стоит на вас рассчитывать?
     — Мой лук с вами, - кивнула я ей.
     — Отлично. Не смею больше задерживать.
     Я последовала за Калиналассом. Стемнело, небо заволокли тяжелые тучи, обещая снегопад. Ну или очень холодный дождь. Тьма сгущалась, а вместе с ней недоброе предчувствие. Я услышала тихий разговор Моркханда и Калиналасса, и поспешила отойти подальше. Насколько я успела понять, разговор был очень личный, и подслушивать не стоило.
     Я шла по лагерю, разбитому светлыми эльфами, моя охрана неслышно следовала вокруг меня, умудряясь растворится в ночи. Такое чувство, что мне выдали не воинов, а ассасинов. Внезапно я почувствовала что-то, что заставило меня замереть. Это непонятное предчувствие, неясная тревога…я подняла взгляд на темное небо, а потом всем своим существом ощутила содрогание пространства. Треньк – и одна из нитей мира порвалась, задев своими концами всех нас. Я пошатнулась, и, чтобы не упасть, ухватилась за стоящего ближе ко мне снежного.
     — Что это было, Ваше Величество? – тихо спросил он. Видимо, не одна я ощутила это.
     — Ткань мира порвалась, - ответила я ему. – Нарушилось Равновесие.
     Немного придя в себя, я развернулась и помчалась обратно в ставку командования. Времени было в обрез.
     — Тхелар! – завопила я, влетев в шатер. – Драконы вмешались!
     — Я почувствовала, - ответила мне бледная эльфийка. – Да спасут нас звезды, - прошептала она.
     — Звезды здесь не помогут, - жестоко ответила я. – Нужно спасать эльфов, если один-единственный дракон польет огнем эту рощицу, она вспыхнет в один миг вместе с нами!
     — Владычица! – в шатер влетел молодой эльф, которого я перебила, когда в прошлый раз пришла. – Владычица, - запыхавшись, повторил он.
     — Говори, Микаэль, - поторопила его Тхелар.
     — Южане…напали…везде. Идут плотным строем, впереди латники, за ними арбалетчики. Лес не жгут, идут медленно, сохраняя тишину.
     — Хотят незаметно подкрасться, твари, - сквозь зубы прошептала Тхелар, а потом принялась раздавать указания.
     Я не слушала ее, целиком и полностью отдавшись внутреннему диалогу с драконом. Я призывала его поспешить, но было понятно, что они не успеют. До сюда от скалистого плато лететь сутки, не меньше, а битва вот-вот начнется. Тут голос Тхелар вывел меня из оцепенения.
     — Лоссен! Лоссен, ты слышишь меня? – дождавшись моего кивка, Владычица продолжила. – Отправляйся со своим десятком к Моркханду, поступаешь под его командование. Ваша задача – не подпускать никого к магам на расстояние выстрела. Если кто прорвется – уводи волшебников, и не обращай внимания, чтобы они там не кричали. Задача понятна?
     — Понятна, - я кивнула, и, больше не обращая ни на что внимания, пошла наружу.
     Коротко сказала своей охране нашу цель и отправилась на поиски темного.
     — Лоссен? Ты что тут делаешь? – спросил меня дроу, как только увидел.
     — Будем вас охранять, - сказала я, доставая лук.
     Моркханд несколько секунд смотрел на меня, потом кивнул и отвернулся. У него были свои задачи.
     В темноте, стараясь производить как можно меньше шума, мы заняли заранее подготовленные позиции. Я бы, конечно, предпочла занять место где-нибудь на дереве, но маги туда лезть не могли, так что и нам пришлось стоять, полукольцом окружив десяток эльфов самых разных наружностей. Были здесь и светлые, и темные, и лесные, даже один снежный. Увидев меня, он поклонился, а потом снова занялся подготовкой заклятия. Всего магов было восемь человек, что не так уж мало, а если быть до конца честным, то очень даже много. Другое дело, что среди леса многие заклинания оказываются не такими уж эффективными – например тот же знаменитый фаербол. Так что магам приходилось изгаляться, чтобы придумать что-то эффективное и наименее затратное.
     «Мать Зима, не оставь детей своих, - взмолилась я. – Защити их на поле битвы и среди далеких снегов, и среди деревьев, даруй им свое покровительство»
     Я не знаю, услышала ли меня Зима, но от этой простой молитвы мне стало спокойнее, сердце перестало биться как бешенное, а руки трястись. Теперь я была собрана и сосредоточена.
     Ждали мы еще минут двадцать, не меньше. Когда я услышала тихий лязг доспехов, я облегченно вздохнула. Ну наконец-то, есть кого нашпиговать стрелами, а то надоело ждать.
     — Не стрелять, покуда я не скажу, - тихо сообщил мне Моркханд, возле которого я стояла.
     По цепочке я передала сообщение остальным, и мы чуть опустили луки. Нам велено защищать магов, а не бросаться в атаку. Тут один из светлых начал что-то бормотать и размахивать руками. Через полминуты этого бормотания у меня вдруг заболели зубы, а потом из рук волшебника вырвался луч света, который просто-напросто испепелил первые ряды нападавших. Поняв, что их заметили, южане заорали и бегом кинулись на нас. В соседнем квадрате дали залп, как и в следующем за ним. Лучники стреляли и отступали за спину своих товарищей, давая им прицелится. У светлых, как и у снежных, была одна и та же проблема – лучников среди нас было намного больше, чем мечников, и в прямой атаке лоб в лоб мы были обречены. Слава звездам, что среди леса кавалерией не особо-то и развернешься, а потому на нас идут только пехотинцы.
     Внимательно вглядываясь в противника, который был на расстоянии выстрела, я ждала приказа Моркханда. И дождалась, только не того.
     — Щит! – заорал темный, на секунду раньше увидев то, что заметила я.
     Первые два ряда нападающих упали на колено, а следующий за ними ощетинился арбалетами.
     Лесной эльф справа от меня взмахнул рукой, прокричав какую-то тарабарщину, и наш квадрат, также, как и два соседних, накрыло полупрозрачной зеленоватой пленкой. Болты южан ударили в нее и рассыпались пеплом. Второй залп постигла та же участь, что и первый, а вот третьей стена не выдержала, и лопнула с громким хлопком. Несколько десятков болтов достигли своей цели, и несколько эльфов упали, зажимая руками стрелы. Лесной, что сотворил щит, покачнулся, но устоял.
     — Лоссен! – скомандовал Моркханд.
     — Залп!
     Мои парни выстрелили одновременно со мной, сметая первую линию врагов. Не смотря на то, что они были в полных доспехах, стрелы находили свою цель, впиваясь в подмышки, забрала, незащищенные шеи.
     После этого я уже не утруждала себя криками. Мои парни были профессионалами, и стреляли мы одновременно быстро и метко, с каждым выстрелом убивая по противнику.
     — Лоссен! – снова крикнул Моркханд, и я передала его сигнал.
     — Прекратить огонь!
     Кто-то из ребят успел выстрелить еще раз, до того, как между нами и приблизившемся противником заструилась зелено-оранжевая лента, в которой я узнала ту самую штуку, что сотворила Телания далекой ночью во время охоты на монстров.
     Попавшие внутри этой ленты просто испарились, даже трупы, которые лежали на земле. Увидев это, бегущие рядом южане притормозили, в ужасе вглядываясь туда, где только что были их товарищи. Воспользовавшись моментом, я снова скомандовала:
     — Залп!
     И наши стрелы сняли кровавую жатву. До сшибки оставались считанные секунды.
     Я не буду описывать что происходило потом. Это слишком сложно описать, это сложно даже восстановить в памяти. Я успела убрать лук и призвать меч, стоящий справа от меня снежный нет. Ему тут же перерезали горло, и попытались напасть на стоящего за моей спиной темного. Не получилось, я была начеку. Вокруг творился настоящий кошмар. Никаких линий, никакого организованного командования – все дрались со всеми. Вот я протыкаю живот замешкавшемуся арбалетчику, вот у парня слева от меня взрывается голова, как перезревший арбуз, окатывая всех вокруг кровью. Я кручусь как волчок, преследуя только одну цель – выжить самой и не дать умереть другим.
     Все шло более или менее хорошо, мы конечно несли потери, но не слишком большие, и постепенно враг начал отступать. Мы не стали гнать его дальше, опасаясь ловушки. Это было время для передышки.
     — Они просто попробовали застать нас врасплох. Не получилось, и ладно, получится со второй атаки, - Моркханд сплюнул на землю. И провел рукой по губам. На руке осталась кровь.
     — С тобой все в порядке? – спросила я, опускаясь на землю. Сил стоять почему-то не было.
     — Твоими стараниями.
     — За что платят, - ухмыльнулась я. – А та лента, что сожгла даже покойников – это ведь Телании изобретение, да?
     — Точно, - оскалился дроу. – Ей, собственно, за него степень и дали. Не каждый день такое эффективное боевое заклинание придумывают.
     — Да Тел такие штуки каждый час готова выдавать, - воскликнула я, и мы улыбнулись общим воспоминаниям.
     — Идут! – пронеслось по рядам, и время для шуток кончилось.
     Наш небольшой отряд поредел на одного эльфа, того самого лесного. Прямо по среди битвы он потерял сознание, и его отволокли подальше, чтобы под ногами не мешался. Среди магов потерь больше не было, а вот остальные, что составляли наш квадрат, остались немного потрепаны.
     — А где Калиналасс? – вдруг спросила я.
     — В шестом квадрате, - ответил мне Моркханд, не отрываясь глядя во тьму. Глаза его полыхали красным.
     — Далеко, - оценила я расстояние до квадрата. Шестой был предпоследним, и к тому же чуть сдвинутым назад.
     — Зато безопасно, - отрезал темный. – Лесные после пожаров вообще ничего не соображают, у них крышу от боли леса посносило. Вот их расфасовали по самым безопасным и дальним местам, во избежание.
     Наконец и я увидела солдат, что неровной линией приближались к нам. На этот раз они не скрывались, и бежали что есть сил, пытаясь закрыться от эльфийских стрел щитами. Не знаю, кто ими командует, но мозги у него явно не на месте. Если уж и идти против Перворожденных, то под гномскими щитами, а не деревянными досточками, которые и ноги-то не закрывают. Вот по этим самым ногам мы и стреляли. Солдаты падали, открывая следующий, не защищенный ряд, и все повторялось снова. Они даже не дошли до нас, развернулись, и, побросав бесполезные щиты, побежали обратно.
     — Не нравится мне это, - пробормотал стоящий недалеко от меня светлый маг. – В прошлые разы они на нас ифритов пускали, а тут в лоб прут. Нечисто дело.
     Я не успела на это ничего сказать, как услышала громоподобный рев. Такой звук могло издавать только одно существо на свете – дракон.
     — Круговой щит! – заорал Моркханд. – Быстрее, всех!
     От нашего квадрата начало распространятся бледное сияние, которое, слава звездам, успело накрыть всех нас. Увидев, что ему нечего здесь ловить, дракон выпустил струю огня в воздух и полетел обратно. Летел он низко, так что я сполна могла насладится зрелищем.
     Небольшой. Не больше Лок’из’аха, а значит достаточно молодой. Тело его было красным, как гномий кирпич, а на хвосте огромное утолщение, как у гремучих змей.
     — Я же говорил, нечисто дело, - кивнул давешний эльф.
     — Заткнись, а? – посоветовал ему кто-то. – И без тебя тошно.
     Эльф послушно замолчал, но продолжал смотреть вокруг с видом, мол, я же говорил.
     После этого было еще две атаки, которые мы с попеременным успехом переживали. Моя охрана уменьшилась еще на одного эльфа, которому в горло попал арбалетный болт. Южане несли огромные потери, но все же теснили нас, мы отступали, за каждый ярд земли поливая противника дождем из стрел, но этого было мало. Маги старались как могли, но и они начали уставать. Еще двое эльфов упали, не выдержав напряжения, у многих из носа или ушей текла кровь – от перенапряжения. Близился рассвет.
     — Мы не переживем эту ночь, - вдруг, вздрогнув, сказал один из стрелков, что прислали нам с первого квадрата.
     — Тьфу, - только и ответил на это другой.
     — Я чувствую зло, - не обращая внимания продолжил первый. – Они готовят что-то страшное.
     — Вестимо что, - ответил ему второй. – Драконов на нас напустят, и весь сказ. От них даже маги не защитят.
     — Может и защитим, - ответила ему одна из двух магичек. Третью уже унесли.
     — Меня больше тревожит, почему они до сих пор его в ход не пустили, - пробормотал Моркханд, скорее себе, чем кому-либо.
     Ему никто не ответил, и мы так и продолжили сидеть на земле. Если бы у нас было больше эльфов, мы бы отошли назад, поставив смену, а сами хоть немного отдохнули. Но каждый воин был на счету, и мы сидели, ожидая новой атаки. Ночь кончилась, и многие славные эльфы ее не пережили.
     — А ты каркал, - сказал кто-то тому самому мрачному эльфу.
     Тот не ответил, безучастно смотря куда-то в небо. И тут он подхватился, и заорал:
     — Летят!
     Все сразу схватились кто за мечи, кто за луки, а кто за фаерболы. Действительно, летели. Три огромных, в два раза больше первого драконов.
     Эти не стали церемонится, реветь или ждать пока маги накроют всех защитой. Как ни старался Моркханд, но не все успели попасть под купол, и два крайних квадрата охватило пламя. Раздались крики ужаса, и немногие оставшиеся в живых после драконьей атаки, превратившиеся в живые факелы, заметались по лесу. Я отвернулась, не в силах смотреть на это. Кто-то, кто был ближе всех прервал страдания несчастных, стрелой милосердия отправив их в объятия Армины, или в кого они там верили. Драконы зашли на второй круг, но палить больше не стали, видимо поняв, что все уже под защитой. Но и улетать явно не собирались.
     — Идут! – разнесся по рядам крик. Я обернулась, и в неверном свете встающего солнца различила блеск лат.
     Так вот чего ждали южане. Драконов.
     — У них маг! – вдруг закричала одна из волшебниц, и в ту же секунду в нашу сторону полетела какой-то синий сгусток.
     Недолго думая, я прыгнула в сторону, на ходу сбивая всех, кто мне попался. Сгусток врезался в стоящих за нашими спинами эльфов, и стек с них вместе с кожей и мясом, оставив стоять десяток скелетов, которые, пошатнувшись, развалились.
     — Моркханд, нужно снимать защиту! – закричал волшебник.
     — Драконы! – ответил ему на это темный. Воздух был наполнен звоном спускаемых стрел и криками раненных.
     — Отходим! Отходим! – разнесся над рассветным лесом крик.
     И мы отходили. Огрызались стрелами и заклинаниями, но отходили.
     — Уплотняемся! Отходим! Уплотняемся! – неслось над нами, и мы, стараясь делать все медленно и организованно, отходили и уплотнялись.
     Из семи изначальных квадратов оставалось от силы четыре. Мы оказались в центре, немного скошенном к началу. Защита продолжала мерцать над нами, но сколько еще она продержится? Драконы уже два раза пробовали ее на зуб, и в третий раз она точно не выдержит.
     Арбалетная стрела, невесть как долетевшая до нас, попала одному из двух оставшихся магов в горло, убив его на месте. Купол над нами замерцал и погас, оставив беззащитными перед гигантскими огнедышащими ящерами.
     — Больше нет сил, - тихо сказал Моркханд, но я все равно его услышала.
     Последний оставшийся в живых маг, светлый, яростно закричал и принялся лупить в подходящих к нам южан чем-то смертоносным.
     — Ты убьешь, себя, глупец! – закричал Моркханд, однако не спешил приближаться к обезумевшему магу.
     — И пусть! Себя, но и их! – кричал маг, продолжая швыряться заклятиями.
     А потом, запустив в противников особенно большой фаербол, вдруг сделалался очень бледным и сполз на землю. Глаза его, не мигая, смотрели в небо, а из носа вытекла одинокая струйка крови.
     Остался только Моркханд.
     Я не понимаю, как мы не побежали. По всем моим понятиям, мы уже на том свете, но именно тогда мы встали намертво. Драконы отчего-то не решались нападать, предоставив это дело воинам, и те кинулись на нас со знаменитой южной горячностью. Но мы стояли насмерть.
     Не опасаясь больше ничего, остатки нашего квадрата поднялись на холм, и оттуда мы принялись сеять смерть во все стороны. Нас почти окружили, но мне и еще нескольким лучникам, не успевшим растратить свои стрелы или взять новых, удавалось как-то отбиваться. Может, мы бы могли еще повоевать, но драконам, видимо надоело ждать, и они снова полили нас огнем. К этому времени нас осталось не больше двух сотен, и драконий огонь нанес огромный ущерб, выкосив среди нас огромную просеку.
     Я повернулась в сторону, и в этот момент увидела, как Калиналасс падает с мечом в груди, а стоящий над ним южанин получает стрелу в глаз. Мое сердце оборвалась, но я понимала, что уже не успею ничего сделать.
     — НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!
     Это кричал Моркханд. Страшнее крика я не слышала, и больше не услышала никогда.
     Темный схватил меня за руку и развернул к себе. Его лицо было перекошено, а глаза светились.
     — Нет, нет, нет! – шептал он, безумным взглядом блуждая вокруг.
     — Моркханд, очнись! Горевать будешь после!
     — Не буду! – вдруг захохотал он. – Не буду!
     «Спятил», - в отчаянии подумала я, но тут он перестал смеяться.
     — Помнишь молнию, Лоссен? – скороговоркой заговорил он. – Ту, с Поля Пепла. Ты помнишь ее? Помнишь, как схватила? Ты сказала тогда Слово, и молния отдала тебе силу. Дай мне ее сейчас, Лоссен, слышишь? Дай мне эту силу.
     — Как? – закричала я, пытаясь выпутаться из его хватки. Вокруг нас падали последние оставшиеся в живых эльфы, и надо было спасться.
     — Просто отдай! Не сопротивляйся!
     Я увидела, как падает один из трех оставшихся в живых моих охранников. И внезапно решилась.
     — Забирай! – воскликнула я. – Забирай, только прекрати это!
     Темный будто того и ждал. Он громко (так, что я услышала даже сквозь шум битвы) втянул воздух, и схватил меня за ту руку, в которую угодила молния. А потом запел.
     Это было страшно. И жутко. Песня, звонкая и полная отчаяния песня посреди бойни. Песня неслась над лесом, останавливая воинов, заставляя их в ужасе зажать уши руками. Песня не смолкала ни на секунду и становилась все громче и страшнее, даже рев драконов не смог заглушить ее. Я почувствовала боль в руке, и, чем дольше длилась Песня, все сильнее становилась боль. Под конец я корчилась у ног Моркханда, который так и не выпустил мою руку.
     А потом пала Тьма.
     Она нагрянула внезапно, ослепила и оглушила всех, забрала все звуки и чувства. Просто темнота, и ничего больше. Не было ни чувств, ни усталости, ни боли. Не было ничего. Так же внезапно, как и появилась, Тьма рассеялась, и я увидела, что оставшиеся в живых южане шатаются и падают, как переспелые груши. Раздался полный боли рев, и все три дракона устремились к земле, и упали, рухнули на нее, как кометы, оставляя дымящийся след.
     Все южане были мертвы. Посреди этого поля боя, в окружении трупов стояли немногочисленные уцелевшие эльфы и с ужасом смотрели вокруг.
     Я сидела на земле, абсолютно обессилившая, и смотрела как Моркханд медленно опускается вниз. Когда он осел на землю, я из последних сил подползла к нему поближе. Он умирал, это было несомненно.
     — Что же ты…натворил, - с усилием сказала я.
     — Я заплатил, - улыбнулся темный. Удивительно, но сейчас он казался мне таким открытым, эта улыбка была полна затаенного чувства, которого я не могла понять.
     — Он умер, - тихо сказал Моркханд. – И мне незачем жить. Умирать просто так – жалко. Хочется забрать с собой. Отомстить.
     Я не знала, что ему на это сказать. Из глаз полились слезы, но у меня даже не было сил чтобы стереть их. Внезапно мне почудилось рядом какое-то сияние, и я подняла голову. Рядом, в туманном свете, стояла фигура Калиналасса, такой, какой была раньше, когда мы путешествовали, не заботясь о завтрашнем дне и все было хорошо, и все были живы. Калиналасс улыбался и смотрел на нас.
     — Калли, - прошептал Моркханд, не отрываясь от призрачного видения.
     Лесной эльф подошел к нам ближе и сел с другой стороны от темного. С непонятной полуулыбкой он провел рукой по лицу темного, и столько в этом жесте было нежности и любви, столько благодарности и самопожертвования, что мне хотелось отвернуться и закрыть глаза, не смотреть на это великое чувство, не пятнать его своим взором.
     Калиналасс отвел взгляд от илиитири и посмотрел на меня. Он видимо, хотел сказать «не плачь», но из его рта не вырвалось ни звука. Калли покачал головой и вытер мои слезы своим призрачным пальцем. Я почувствовала холодок, и ничего больше, но слезы перестали течь.
     Тогда Калиналасс снова повернулся к Моркханду. Тот смотрел на него не отрываясь, и его красные глаза постепенно подергивала пленка смерти. Несколько секунд – и все было кончено.
     Лесной эльф взял темного за руку, что-то прошептал, и поднялся, увлекая за собой такую же призрачную фигуру Моркханда. Его кожа была чернее ночи, а глаза светились как два красных огонька. Он обнял Калли, который слегка светился зеленым светом, и повернулся ко мне. Смотрел несколько секунд, а потом наклонился и поцеловал в лоб. Встал, обернулся к Калиналассу, и, взявшись за руки, они пошли куда-то вдаль. Две призрачные фигуры медленно растворились под восходящим солнцем, а я поняла, что еще одна из нитей мироздания лопнула. Как и что-то у меня в груди.
     Я легла на грудь мертвого Мориквенди и закрыла глаза.

Глава 25

     Все кончается мой друг,
     Разрывают кольца рук,
     Свитые в тугую плеть,
     Боль и сказка,
Свет и смерть.
     Мельница «Мертвец»



     «Может сделаем остановку? Ты голодна, а мы совсем недавно пролетели трактир»
     «Нет, Лок’из’ах, я не хочу есть»
     «И все равно, ты устала. Нам лететь еще часов десять, тебе надо отдохнуть, да и мне не помешает. Пара часов уже ничего не решит»
     «Может ты прав. Ладно, приземлись где-нибудь подальше от тракта, не хочу, чтобы ты попался на глаза беженцам»
     «Не учи ученого», - фыркнул дракон, и плавно пошел на снижение.
     Мы летели уже семь часов, и я действительно устала. События последних дней давили на меня со страшной силой, и я была слишком погружена в собственные мысли, чтобы замечать состояние тела, но от этого его потребности никуда не исчезали. И Лок’из’ах прав, пара часов уже ничего не решит.
     Мы приземлились на большой поляне, способной вместить в себя дракона. Лок’из’ах повозился, как собака, прежде чем свернулся в клубок, положив голову на лапы. Я уютно устроилась у него под боком, защищенная со всех сторон чешуйчатым телом. Дракон быстро провалился в сон, я же лежала, не в силах закрыть глаза. В голове крутились тысячи мыслей и воспоминаний.
     После битвы я пришла в себя уже в городе светлых эльфов, открыв глаза в деревянном доме. Рядом, на стуле, лежала свежая одежда, но живых эльфов поблизости не наблюдалось. Я оделась, и вышла наружу. У дверей, охраняя мой покой, стояли двое снежных, с которыми я прибыла из Белого города. Они были в другой одежде, из-за чего я решила, что времени после битвы прошло довольно много времени.
     — Отдохните, мне больше ничего не грозит, - сказала я, подходя к ним.
     Они переглянулись между собой, явно не решаясь оставить меня от одну, но я уже в приказной форме отправила их отдыхать, и тогда ребятам больше ничего не оставалось делать, как послушаться.
     Город казался вымершим. Когда я была здесь в прошлый раз, по невидимым обычному глазу улицам ходило много эльфов, даже бегали дети, а окна домов-деревьев были открыты во всю ширь. Сейчас же я не видела ни одной живой души. Наконец я заметила одиноко идущего куда-то светлого.
     — Эй, подожди секунду! – крикнула я.
     Эльф остановился, и я подошла к нему поближе.
     — Где все? – спросила я первым делом.
     — Во дворце, - ответил парень, вглядываясь в меня.
     В свою очередь присмотревшись, я обнаружила, что он еще очень молод, только-только переступил порог первого совершеннолетия. Решив больше не докучать ему вопросами, я отправилась во дворец, благо его было видно отсюда, и заблудится я не боялась.
     Уже на подходе я увидела огромную толпу, которая тихо переговаривалась, стоя возле входа на территорию дворца. Подойдя ближе, я увидела знакомую эльфийку, попросила отвести меня к Тхелар.
     — Но, - запнулась девушка, - разве ты не знаешь?
     — Чего не знаю? – начиная что-то подозревать, спросила я.
     — Владычица погибла, - сказала эльфийка.
     Внутри у меня будто оборвалась еще одна ниточка, но внешне я осталась абсолютно спокойна.
     — Кто здесь сейчас главный?
     — Советница Эленвэ, она старшая…
     — Проводи меня к ней, - сказала я, обрывая девушку.
     Эльфийка, больше ничего не говоря, повела меня куда-то сквозь толпу, внутрь дворца, который внутри был намного больше, чем снаружи. Дойдя до нужной двери, девушка оглянулась на меня и постучала.
     — Советница Эленвэ, к вам посетитель.
     — Кто? – раздался изнутри голос, в котором мне почудилась усталость и напряженность.
     Не дожидаясь, пока девушка представит меня (если она, конечно, знала кто я такая), я вошла внутрь.
     — А, Ваше Величество, - склонила голову в приветствии Эленвэ, узнав меня. – Присаживайтесь, Лоссен, места хватит.
     — Благодарю, - сказала я.
     Я села на ближайший стул, и стала рассматривать присутствующих. В небольшой комнате, выполняющих функцию кабинета, находилось четверо эльфов, не включая Эленвэ. Никого из них я не знала, но часто видела, как они беседуют с Тхелар. Видимо, они были ее ближайшими советниками.
     — Мы рады, что вы пришли сюда, нам надо многое обсудить, - продолжила Эленвэ, подождав, покуда я садилась.
     — Я бы тоже хотела кое-что узнать, - сказала я.
     — Что же вас интересует? – спросил немолодой эльф.
     — Например, как получилось, что Тхелар погибла, находясь в ставке командования почти в километре от боевых действий?
     — Драконы, - коротко ответил эльф с ярко-красными волосами и почти такого же оттенка глазами.
     — В свою очередь, мы бы хотели поинтересоваться, как вам удалось уничтожить их? – снова перехватила нить разговора Эленвэ.
     — Во-первых не мне, а Моркханду, - я не сомневалась, что все присутствующие знают, кто такой Моркханд. – А во-вторых, это была магия, а я в магии не разбираюсь.
     — Зато я разбираюсь! – воскликнула вторая находившаяся в комнате эльфийка. Мои подозрения о том, что она волшебница, подтвердились. – Невозможно найти столько силы, чтобы за один раз уничтожить трех драконов, да еще пару тысяч солдат в придачу!
     Пару тысяч? Сколько же их было всего, раз после почти полного уничтожения наших сил их оставалось несколько тысяч?
     — Я не знаю, что это было за колдовство, но убило оно не только драконов, но еще и самого Моркханда, - довольно резко ответила я.
     — Значит, нашим спасением мы обязаны колдуну Мориквенди, - подвела итог Эленвэ.
     — А также трем тысячам воинов, - сказал красноколосый.
     — Безусловно. Если бы не их отвага, то здесь сейчас сидели бы не мы, а смуглолицые люди с мечами, - кивнула советница. – Но битва выиграна, и немногочисленные оставшиеся в живых южане бегут, не оглядываясь, преследуемые по пятам разведчиками Малкиль, полными желания узнать, как те переправились через горы.
     — А что слышно о Восточном перевале? Как идет война с имперцами? – спросила я.
     — Армия короля отступает, - поморщилась волшебница. – Огрызаются, но отступают. Если так пойдет и дальше, то скоро они подойдут к Азалии.
     — Не говори чушь, - перебил ее красноволосый. – После того, как имперцы прошли перевал прошло от силы две недели, даже если бы они не встречали сопротивления, понадобилась бы еще как минимум неделя хода. А ведь армия короля дала уже как минимум два боя.
     — Два боя, в котором потеряла по четверти своей силы! – снова завелась эльфийка. – Их король лишь впустую…
     — Сколько времени я проспала? – спросила я, перебивая волшебницу. Та кинула на меня злой взгляд, но говорить ничего не стала.
     — Чуть меньше суток, - ответил мне старый эльф. – Сегодня двадцать четвертое листопада.
     — Какие у нас потери? Сколько осталось в живых?
     — Двести семьдесят три эльфа, - ответил мне красноволосый. – Включая вас и вашу охрану. И тролля.
     — Харк жив? – обрадовалась я. Со всеми этими известиями я совершенно забыла про тролля.
     — Жив, но, насколько я знаю, ему ампутировали ногу.
     — Где драконы? – вдруг спросила я.
     — Какие драконы? – непонимающе посмотрела на меня Эленвэ.
     Я не стала отвечать ей, а вместо этого обратилась к Лок’из’аху.
     «Мы у северных границ, - немедленно пришел ответ. – Огненные убрались, и мы решили остаться здесь»
     «Летите сюда»
     — Мой дракон со спутниками скоро будут здесь, - сказала я ничего непонимающим советникам. – Вы не возражаете, если я вас покину? Это все, что я хотела узнать.
     Никто не возражал, а потому я ушла.
     Несколько часов я просто бродила по городу, и слушала разговоры. Конечно, все обсуждали битву, развернувшуюся прямо у них под носом. Мы всего несколько миль не дошли до столицы, и жители были как на иголках, еще не отошедшие от пережитого шока и ожидания момента, когда придется в спешке уходить. Зашла в госпиталь, но не смогла найти Харка, зато узнала, что один из снежных эльфов, что были со мной оказался жив. Прилетели драконы, вызвав переполох, но все быстро разобрались что к чему. Наплевав на все, я села на Лок’из’аха, и несколько часов мы провели в небе.
     Так прошло еще три дня. Заработали телепорты, и наконец-то до нас дошли новости. Людская армия отступала, но сейчас остановилась у деревни Малый Луцк и собиралась дать решающий бой потрепанным силам императора. К ним на помощь отправили магов из Академии, так что эту битву имперцы вряд ли переживут. Так же я узнала, что все семь тысяч, которые Император отправил на штурм моих земель, бесследно пропали.
     Я не стала дожидаться других новостей, и, велев своим эльфам отправляться ближайшим телепортом в Белый город, села на Лок’из’аха и отправилась на северо-восток, к деревне Малый Луцк. А теперь лежала, в десяти часах полета от нее и не могла уснуть. Но, все же, сон постепенно настиг меня, и на несколько счастливых часов я вновь была среди ушедших друзей, и Смерть не стояла между нами.

***

     В Малый Луцк я прибыла ранним утром. Подставлять незащищенное брюхо моего дракона солдатским стрелам не входило в мои планы, поэтому мы приземлились в нескольких часах от деревни. Проведя там остаток ночи, наутро я пришла в лагерь. Меня порадовало четкое размещение палаток и чистота, не смотря на то, что армия стояла здесь уже не первый день. Видно, что за порядком следят, а еще это значит, что в армии царит дисциплина. Далеко на подходе меня остановил дозор, но стоило представится, как меня тут же вызвались проводить до королевского шатра. Уже на входе в лагерь нас снова остановили, и задали несколько вопросов, в основном сводящимся к тому, кто я и зачем ищу встречи с командирами. Поверили, хотя подозрительности не растеряли. И третий раз меня остановили, когда я уже почти дошла до нужного мне места, но на сей раз это была личная гвардия короля, и от этих так просто было не избавится. Меня допрашивали, наверное, минут пять, прежде чем некая неожиданность не отвлекла мое внимание.
     — Лоссен, - послышалось из-за спины, и я тут же забыла про докучливых гвардейцев и обернулась.
     Передо мной стоял Арнахильд, и выглядел он лет на двести старше, чем я его помнила. Лицо его вытянулось и осунулось, глаза затуманились недоступными мне думами, а весь его внешний вид выражал готовность встретить любой удар судьбы и ответить ему с максимальной силой.
     Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, замечая те изменения, которые произошли с нами за этот короткий срок. Потом я сказала:
     — Моркханд и Калли…
     — Я знаю, - прервал меня он, продолжая смотреть на меня, будто увидел в первый раз.
     Не выдержав этого взгляда, я кинулась в его объятия, и расплакалась, впервые с той страшной ночи. Он ничего не говорил, просто прижимал меня к себе, и это действовало лучше любых слов.
     — Если ты к Боеславу, то он сейчас занят, - сказал мне светлый. – Зайдем к нему позже.
     — Хорошо, - ответила я, начав наконец успокаиваться.
     Он провел меня через путаницу палаток, и вывел к лагерю внутри лагеря, несомненно принадлежащему эльфам. Встреченные нами по пути Перворожденные кидали на нас странные взгляды, но никто не заговаривал. Мне было плевать, что они там подумали, сейчас я думала только о том, что Арнахильд жив и с ним все в порядке. Страх, что с ним что-то случилось был одним из тех камней, что тяжким грузом тащили меня ко дну в последние дни.
     Мы пришли к большой палатке, и откинув полог, забрались внутрь. Все было по-походному просто, но обстановка все же выдавала, что палатка принадлежит командиру, коим Арнахильд, собственно, и являлся.
     По-прежнему не говоря ни слова, я вцепилась в него, как утопающий в соломинку, сейчас я нуждалась в нем, как никогда. Мы любили друг друга дико, с остервенением, с тем чувством, которое возникает только после того, как Смерть пройдет в метре от тебя, обдав своим дыханием, протянув костлявые руки, но в последний момент передумав. Это была отчаянная любовь двух оставшихся в живых, нуждающихся в подтверждении, что мир вокруг реален, что он существует, и рядом с тобой есть тот, кто это подтвердит.
     После, лежа в его теплых объятиях (я была ледяной, не понимаю, как он не дрожал от холода), я рассказала ему о битве, случившуюся в его доме, и в которой я неожиданно приняла участие. Арнахильд встал, и я невольно поморщилась, когда одеяло из довольно жесткого материала проехалось по моим свежим царапинам на спине. Во время битвы ни один меч не коснулся моего тела, ни один враг не смог достать до меня, в то время как остальные гибли под ударами косых сабель, которые так любят южане.
     Арнахильд оделся, и снова лег рядом со мной. Видимо, ему все же было холодно, но я не стала вылезать из-под одеяла, и утруждать себя одеждой. Некоторое время эльф молчал, а потом поведал нехитрый рассказ о том, как королевская армия повергла имперцев в бегство.
     — Их подвел тот факт, что они вышли на бой практически без магической поддержки, - говорил он, а я, как обычно, вслушивалась в чарующие звуки его голоса. – Даже при таком численном перевесе, они ничего не смогли противопоставить огненным шарам, падающим на них с неба. Собственно, только поэтому мы и отступали – ждали, когда появятся маги. Ты же знаешь, в последние дни телепортация была весьма ненадежна. Но как только все встало на место, большой отряд магов, почти четыре десятка, переместились к нашим позициям. Это и решило исход.
     — Но почему вы все еще здесь? Почему продолжаете стоять лагерем, хотя прошло уже три дня?
     — Во-первых, ждем тех, кто отправился в преследование имперцев. А во-вторых, у короля свои секреты от эльфов, и я их не знаю.
     — Не верю, - усмехнулась я. – Ты - и не знаешь чих-то секретов.
     — Король не зря платит спецам из контрразведки, они свое дело знают, - чуть поморщился светлый.
     Мы еще немного поговорили, а потом в палатку просунулась голова какого-то лесного эльфа, который сказал, что король Боеслав ожидает нас.
     Тут уже мне пришлось одеться, но это не заняло много времени. В отличии от людей, которые даже при небольшом морозце натягивали на себя всю имеющуюся в распоряжении одежду, я обходилась всего лишь плащом.
     На входе в королевский шатер нас обыскали со всей тщательностью. Нашли даже мои ножны, скрытые от обычного взгляда. Расставалась с оружием я довольно спокойно, только лук проводила тяжелым взглядом. В конце концов, у меня всегда есть Высший меч.
     Нас действительно ждали. У меня возникло такое чувство, что здесь собрались все, кто имел хоть какую-то власть и силу. Не без удивления я заметила Тел, которая явно представляла магов. Поприветствовав ее кивком и улыбкой, я заняла предназначенное для меня место за огромным столом, который неизвестно как и зачем был притянут сюда.
     Король продолжал прерванную нашим появлением беседу с военачальниками, и не собирался на нас отвлекаться. Я ждала, не обращая на это обстоятельство никакого внимания и рассматривая Боеслава. Это только говорят, что эльфы вспыльчивые, на самом деле мы вполне можем стерпеть такие глупые попытки нас спровоцировать. Хотя, игнорирование двух особ королевской крови вполне может повлечь за собой неприятные последствия.
     Подумав секунду, я решила списать это на великую занятость монаршей особы. Пусть решает себе военные вопросы, я никуда не тороплюсь. В моем распоряжении практически вечность, а вот у короля времени осталось явно немного. Боеслав был уже немолодым мужчиной, почти все волосы которого покрывала седина, а лицо морщины. Тем не менее, он был все еще крепок, и если не попадется по глупости, то вполне просидит на троне еще десяток лет. Насколько я знала, глупостью король не страдал, а значит дворцовой смуты в ближайшем будущем опасаться не стоит.
     Наконец, король закончил несомненно важные переговоры и обратил внимание на нас.
     — Рад наконец познакомится с вами, Ваше Высочество. Но, к сожалению, так и не знаю, как правильно к вам обращаться…
     — Зовите меня Лоссен, - ответила я.
     — Хорошо, Лоссен, - согласился король. – Я слышал о том, что у снежных эльфов вновь появился правитель, но, честно говоря не ожидал, что вы окажетесь столь юны.
     — Мне уже больше двух тысяч лет, Ваше Величество.  Просто большую часть времени я провела в облике человека.
     — Об этом мне тоже говорили, - кивнул король.
     — Собственно, это именно тот вопрос, который я хотела с Вами обсудить. По крайней мере, главный вопрос.
     — В чем же он заключается? – поднял бровь Боеслав.
     — Вопрос в том, сможете ли вы официально признать, что часть ваших подданных является на самом деле не вашими, а моими, и их надлежит вернуть в первоначальный облик.
     — И сколько же моих подданных, - он выделил это слово, - таковыми не являются?
     Я задумалась, прислушиваясь к внутренним ощущениям. После того, как воспоминания вернулись ко мне, я более-менее точно могла сказать примерное количество всех снежных эльфов, находящихся на Эльтиаре и их местоположение.
     — В Центральных землях находится до тысячи заколдованных. Сколько из них пленные южане и имперцы, я не знаю.
     — Тысяча? – округлились глаза у короля.
     — Что Вас так удивляет, Ваше Величество? Мои сородичи сотнями попадали под ужасное заклинание, и не удивительно, что большая часть переродилась в Центральных землях, они, как никак, самые большие на Срединном континенте.
     — И что же, по-вашему, я должен сделать с этим вопросом? – справился со своими чувствами Боеслав.
     — Мне нужно, чтобы это дело получило огласку. Чтобы люди, которые вспомнят свое истинное прошлое, могли сказать об этом вашим наместникам, хотя бы в городах и больших деревнях, и их не подняли на смех, но отправили на проверку и сообщили мне. Чтобы вы дали мне спокойно возвращать свой народ, не чиня препятствий.
     Король долго думал, уставившись в какую-то точку за моим плечом. Его молчание никто не перебивал, никто из присутствующих не спешил лезть к нему со своими советами и замечаниями. Наконец, он принял решение.
     — Что же, я официально заявляю, что по моему приказу все градоначальники и крупные землевладельцы будут оповещены о возможном…появлении людей с пробудившейся памятью и вашем праве проверить их. Но не думаете же ли Вы, что люди спокойно воспримут эту новость?
     — И не надеюсь, - сказала я. – Но деваться им будет некуда. Как, например, тому гвардейцу, что сейчас войдет сюда.
     Все присутствующие, за исключением Арнахильда, который, несомненно, слышал то же, что и я, непонимающе глядели на меня. но их замешательство продлилось недолго. Через несколько секунд в шатер вошел растерянный гвардеец, и, получив от короля разрешение говорить, доложил:
     — Ваше Величество, тут десяток сумасшедших, утверждают, что они эльфы и здесь их королева, и пытаются прорваться внутрь. Что прикажете делать?
     Боеслав посмотрел на меня, и я сказала, что стоит отвести их в какой-нибудь шатер, а я попозже разберусь с ними.
     — Я могу помочь с этим, - внезапно подала голос Телания. – Среди моих подчиненных есть один маг, который компетентен в этом вопросе. Прикажите проводить их к нему, Ваше Величество.
     — Хорошо, поступайте с ними, как сочтете нужным, магистр, - ответил ей король.
     Я доверяла Тел, а потому не стала встревать. Колдунья извинилась и вышла, сказав, что ей нужно разыскать этого мага.
     Совет продолжался еще некоторое время, но я вскоре ушла, поняв, что эти разговоры не касаются меня никоим образом. Я добилась того, чего хотела, а все остальное подождет, пока я окончательно не возьму бразды правления в свои руки.
     Спросив дорогу, я отправилась к месту, где решили остановится маги. Там мне без труда удалось обнаружить мою подругу, и она, в несколько фраз закончив разговор с каким-то пареньком, присоединилась ко мне.
     — Лоссен, я так соскучилась, - сказала она, сжав меня в объятиях. Хватка у ведьмы была не хуже, чем у тролля. – Столько всего произошло за это время, потребуется немало часов, чтобы рассказать.
     — Сначала расскажи мне, как ты умудрилась стать командиршей здешних магов?
     — Очень просто, - улыбнулась девушка. – По прибытии сюда выяснилось, что нашего прежнего шефа разнесло на миллионы кусочков, нестабильные телепорты, гоблин бы их побрал, - выругалась ведьма. – Когда стали решать, кто будет главным, все почему-то выбрали меня, хоть на тот момент я была всего лишь магистром девятой, низшей степени. А после битвы пришло сообщение, что мне присвоили восьмую степень, и теперь уже ни у кого не было возражений.
     — Восьмая степень? – подняла я бровь. – Так ты у нас ведьма высокого полета?
     — А то, - довольно улыбнулась Тел. – А еще самый молодой магистр боевой магии в истории.
     — Что ж, мои поздравления.
     — Спасибо, - сказала ведьма, и вдруг нахмурилась. – Хотя я отдала бы обе свои степени за то, чтобы ничего этого не было. Война забирает лучших…
     Я оставила это без комментария, и мы продолжили наше бесцельное блуждание по лагерю. Говорили о том, что произошло с нами после расставания, обсуждали будущее, вспоминали прошлое.
     — Когда-нибудь ты обязательно станешь архимагом, Тел, - сказала я ей.
     — С чего ты решила?
     — Чувствую, - пожала я плечами.
     — Ты изменилась, Лоссен, - внезапно сказала колдунья.
     — Неужели? И в чем?
     — Во многом. В тебе почти ничего не осталось от той охотницы за нечистью, которую я знала. Теперь ты больше королева, чем наемница.
     — Но я и та, и другая, - улыбнулась я. – Разве королева не может быть охотницей?
     — Может быть, - ответила на мою улыбку Тел. – Но это маловероятно.
     Мы болтали с ней до позднего вечера, когда большинству солдат уже надоело горланить песни, и они отправились спать. Попрощавшись с волшебницей, я отправилась к Арнахильду. Не думаю, что мне поставят отдельную палатку, а места для нас двоих в его кровати определенно хватит.
***
     Разбудил меня светлый эльф, который сказал, что меня зовет к себе магистр. Не понимая, что от меня Телании надо в такую рань, я поднялась, стараясь не разбудить Арнахильда, и вышла наружу. Солнце только-только встало, и отражалось от выпавшего за ночь снега тысячами вспышек. Я шла и наслаждалась этой первозданной красотой.
     — Зачем ты звала меня, Тел? – спросила я, входя в ее шатер.
     — Ваше Величество, - поклонился мне снежный эльф, находящий внутри.
     Я поздоровалась, не понимая, откуда он здесь взялся.
     — Я пробудился вчера вечером, - сказал он, видимо заметив мое недоумение.
     — Ты за этим меня звала? – обратилась я к ведьме.
     — Не совсем, - ответила она. – Помнишь, ты много раз рассказывала, что чувствуешь снежинки в себе, которые указывают тебе на заколдованных?
     — Конечно помню.
     — За то время, пока ты в лагере, здесь собралась добрая сотня вспомнивших себя эльфов самых разных возрастов.
     — Всего шестьдесят три, магистр, - поправил ее снежный.
     — Не суть важно, - отмахнулась Тел. – Важно то, что среди них было несколько мальчишек-разносчиков стрел.
     — К чему ты клонишь? – мне надоело ее хождение вокруг да около.
     — Я к тому, что один мальчик утверждает, что чувствует внутри себя снежинки, и говорит, что в лагере еще двенадцать заколдованных.
     Я прислушалась к своим ощущениям. Да, точно, двенадцать.
     — И где сейчас этот мальчик? – стараясь ничем не выдать свое волнение, спросила я.
     — За ним приглядывают пробужденные, - ответил мне снежный.
     — Приведите его сюда, - приказала я.
     Мой распоряжение немедленно выполнили, и буквально через несколько минут я рассматривала маленького эльфа, которому в человеческом облике едва-едва исполнилось бы одиннадцать. А то и не исполнилось. И как только таких в армию берут?
     У эльфенка были такие же, как и у меня серебряные волосы и стального цвета глаза, покрытые крапинками ржавчины.
     — Как тебя зовут? – спросила я.
     — Рингайса.
     Мое сердце сделало кульбит в груди.
     — Так звали тебя в этом воплощении?
     — В этом воплощении меня звали Блейд-блоха, - поморщился мальчик.
     — Почему блоха? – улыбнулась я, разглядывая его.
     — Потому что умел быстро доскакать, куда надо, - он не очень охотно отвечал на вопрос, и я решила не доставать его.
     — Значит, Рингайсой назвала тебя мать?
     — Моя мать умерла при родах. Ты должна это помнить.
     Я помнила. Конечно я помнила.
     Я рассматривала этого странного эльфа, к которому не приставала ни одна из моих снежинок, но при этом все тянулись к нему. Я могла с уверенностью сказать, что он будет сильным магом, просто глядя в его глаза. Хорошо, что его вернули в таком возрасте. Будет больше времени, чтобы освоить все то, что необходимо принцу. Сомнений не оставалось.
     — Идя сюда, братец, - сказала я, опускаясь на колени и раскрывая объятия.
     Эльфенок радостно рассмеялся, и изо всех своих детских сил стиснул меня.
     — Я так соскучился, сестра!
     — Я тоже, Рингайса, я тоже.


Эпилог

     Я это ты, кровь нас навек венчает,
     Наши мечты серебром звезд сияют.
     Сердца пожар нас обручит с бессмертьем,
Пламя стожар сожжет знаменье Смерти.
     Невидь «Пламя стожар»




     — Даже не попрощаешься? – спросил голос у меня за спиной.
     — Почему же, как раз сейчас и собиралась, - ответила, не оборачиваясь я.
     «Не обманывай его», - сказал голос дракона у меня в голове.
     «И в мыслях не было»
     — Не боишься, что солдаты перепугаются, когда увидят парящего над ними дракона? – спросил через некоторое время Арнахильд.
     — За три дня его уже успели рассмотреть во всех подробностях, - сказала я, оборачиваясь.
     Светлый стоял передо мной, задумчиво разглядывая что-то на хвосте Лок’их’аха. Тот делал вид, что он так, экспонат из музея магов и его вообще здесь нет.
     «Просто не хочу вам мешать»
     Я не обратила внимания на реплику дракона, и продолжала рассматривать эльфа, стараясь запомнить все мельчайшие черточки. Как будто я не этим всю ночь и занималась.
     — Ты уверена в своем решении? – вдруг спросил светлый.
     — А в чем я могу сомневаться? – моргнув, ответила вопросом на вопрос я.
     — Ну, ты добровольно отказываешься от трона в пользу несовершеннолетнего брата, это довольно неожиданный поступок, ведь все уже считали тебя королевой.
     — Но я была и остаюсь принцессой. Мне не нужен трон.
     — Зря. Ты была бы хорошим правителем.
     — Ты тоже, - улыбнулась я.
     — Я никогда не желал, чтобы меня звали Владыкой, - скривился Арнахильд.
     — Но звезды захотели, чтобы все было так, - пожала я плечами.
     — По крайней мере, ты хоть что-то вынесла из наших уроков, - вдруг улыбнулся эльф.
     Я подняла бровь, без слов спрашивая, что он имел в виду.
     — Ты пожимаешь плечами, точно так же, как Моркханд, - ответил мне Арнахильд с грустной улыбкой.
     В каком-то смущении я отвернулась, и заметила, что забыла закрепить седло. Было бы очень весело, если бы упала с поднимающегося в воздух дракона из-за такой глупости! Затянув ремни - «легче, ты же не хочешь, чтобы мне все чесалось?» - я снова обернулась к эльфу. Он все также продолжал смотреть.
     Недолгое время я боролась с собой, а потом порывисто обняла его.
     — Куда ты теперь? – спросил Арнахильд, уткнувшись мне в плечо и щекоча дыханием.
     — Не знаю точно. На Эльтиаре осталось очень много заколдованных, и только я могу разыскать из всех.
     — Как же ты будешь их расколдовывать, без ведающего?
     — У меня есть дракон и сила Зимы, - снова пожала я плечами.
     Арнахильд отстранился и, держа меня за плечи, смотрел прямо мне в глаза. А потом впился губами, и мы оба понимали, что это прощальный поцелуй. Только звездам ведомо, как сложится наша дальнейшая судьба, а сейчас мы прощались, в надежде когда-нибудь встретится вновь.
     — Передавай привет Харку, скажи, пусть забирает мою долю и открывает таверну, - сказала я.
     — Обязательно, - ответил Арнахильд.
     Развернувшись, я подошла к Лок’из’аху и одним махов взлетела в седло.
     — До встречи! – прокричала я и помахала оставшемуся на земле эльфу рукой. Не думала, что он услышит, но он услышал.
     — Я буду ждать! – ответил он.
     Я улыбнулась, и перевела взгляд вперед, в бескрайнее небо. На сердце, не смотря ни на что, было радостно. Пусть я не знала, что будет со мной дальше, но я была точно уверена – приключения еще только начинаются!

     сентябрь 2011 – март 2015
     Конец.

Приложение А. Великое Колесо Года



     1.       Январь - Студень
     2.       Февраль - Лютый
     3.       Март - Березень
     4.       Апрель - Цветень
     5.       Май - Травник
     6.       Июнь - Светень
     7.       Июль - Липень
     8.       Август - Серпень
     9.       Сентябрь - Вересень
     10.   Октябрь - Огневик
     11.   Ноябрь - Листопад
     12.   Декабрь – Снежень
     Великое Колесо Года имеет восемь спиц, каждая из которых означает часть солнечного цикла.
     Йоль – 21 снеженя, зимнее солнцестояние, Новый год.
     Имболк – 1 лютого.
     Остара – 20 березеня, весеннее равноденствие
     Бельтейн – 1 травника.
     Лита – 21 светеня, летнее солнцестояние, праздник середины года.
     Лугнасад – 1 серпеня.
     Мабон – 21 вересеня, осеннее равноденствие, праздник урожая, открывает Пеструю неделю.
     Самайн – 1 листопада, праздник духов.

Приложение Б. Боги людского пантеона.


     Люди Эльтиара исповедуют множество религий, но самые популярные среди них религия Двоих, или Равновесия, и Огня.
     В основе религии Двоих лежит идея, что все в этом мире имеет противоположность, дабы соблюсти равновесие. Главные боги этой религии - это Ярг и Армина, боги, ответственные за жизнь и смерть. Они также отождествляют собой Отца и Мать, начало всего и вся.
     Ниже их по положению идут Восемь, которых в петрианском ответвлении считают низшими духами, а в основном течении детьми Жизни и Смерти. Восемь богов, четыре женщины и четыре мужчины, разбитые на пары, каждая из которых ответственна за одно из четырёх направлений света. Ирилия и Ульмар - запад, Морейн и Альмар - север, Катария и Зариксош - восток, Ундур и Исит - юг. Вместе Двое и Восемь составляют Великих, или Старших богов. Каждый из них имеет по четыре (исключение составляют Армина и Ярг, они имеют по трое) помощников, которых называют Младшими богами.
     Религия Огня исповедует поклонение Священному Пламени, от которого произошел весь мир. Основной их постулат звучит как "Огонь был началом, огонь станет концом!". Так же от жрецов Огня часто можно услышать "Душа есть пламя, разум есть свет, вера есть жар, плоть есть пепел".  Это религия смирения и аскетизма, приверженцы которой считают, что после того, как Священное пламя вновь снизойдет на Эльтиар, на нем останутся только чистые душой и телом, те, кто вел праведную жизнь и посвятил себя служению Огню. Как ни странно, но верующие в Пламя считают, что одна из главных целей их жизни - это создавать прекрасное, то, что после их ухода в Пламя останется на Эльтиаре и не сгорит во время конца света. А потому среди почитателей Огня весьма много художников, скульпторов и прочего творческого люда.
     Религия Единого запрещена на Центральных землях, как сеющая раздоры и проповедующая расизм, но по многочисленным данным весьма процветает на Востоке, где Император считается наследником Единого. На юге данная религия официально запрещена, но Южные земли известны своим наплевательским отношением к закону и полным его несоблюдением, так что там нередко можно встретить почитателей Единого. Если вы не человек, то лучшее, что можно сделать в таком случае - это бежать, так как почитатели этого бога редко ходят группами меньше десяти.
     Из лекции профессора Академии Магии и Травников Арвентуса Светлого, преподавателя курса религиоведения, 1853 г. Н.Э.

Приложение В. Летоисчисление Эльтиара


     С.М. - сотворение мира. Используется только снежными эльфами и имеет весьма приблизительное начало.
     П.Л. - приход людей. Повсеместно используется всеми расами перворожденных, и так же, как и предыдущее не имеет четкого начала
     В.З. - Великая Зима. Летоисчисление всех рас Эльтиара, ведется от дня окончания зимы, которая практически уничтожила человеческую цивилизацию в Центральных землях. Соответствует примерно 1504 году от П.Л.
     Н.Э. - новая эра. используется в основном людьми, и начинается со дня победы над Магом Восхода. Соответствует 2975 году от В.З.
     На момент начала событий идет 1877 год Н.Э, 4852 год от В.З. и примерно 6356 от П.Л.

Приложение Г. Пересечение магических линий силы на Эльтиаре


     Точки пересечения магических линий силы на Эльтиаре (по убыванию силы):
     1.       Академия Магов и Травников
     2.       Столица светлого леса
     3.       Столица Подземья
     4.       Азалия
     5.       Белый город
     6.       Скалистое плато
     7.       Барахштад
     Все прочие точки пересечения магических линий силы являются либо слишком слабыми, либо мало изученными, а потому недостойны упоминания в данном списке.

Приложение Д. Список песен, использовавшихся в эпиграфах.

     Ольга Арефьева & Ковчег – «Дорога в рай», «Женщина»
     Тролль Гнет Ель – «Братья во Хмелю», «Конунг Хмель», «Вальс на костях»
     Песня барда Мариден Приветной из Dragon Age 3: Inquisition «Было время»
     Аддис Абеба – «Шифроваться», «Дзеці»
     Рома ВПР и Фестиваль Всего на Свете – «Деревья под грибами» («Озвучиватель местности», «Сеть Грибниц»)
     Наутилус Помпилиус – «Бегущая вдаль»
     Мельница – «Зов крови», «Мертвец»
     Невидь – «Ожог», «Овсень», «Пламя стожар»
     Грай – «В объятиях Мары»
     Король и Шут – «Хозяин леса», «Ром», «Проклятый старый дом»
     Эпидемия – «Страна Забвения», «Осколки прошлого», «Песня снегов», «Владыки Гор», «Меньше нас», «Алмазы и золото», «Рожденный для битвы», «Снова быть с тобой», «Смерти нет»


Примечания

1
 Полный перечень всех песен, используемых в эпиграфе см. в приложении Д.

2
См. приложение А.

3
Король (эльф)

4
Богиня смерти. Подробнее см. в приложении Б.

5
По легенде, один маг вызвал джина, и приказал ему свить веревку из песка. Понятное дело, сделать это невозможно, но джин как-то выкрутился, превратил песок в стекло, а потом из него сделал странный материал, напоминающий нить. Нить эта идеально подходила для луков и арбалетов, маг продавал её по кускам и быстро сколотил состояние. Но вскоре джину надоела нудная работа, и он убил мага. С тех пор тайна изготовления джиньего песка считается утерянной, но нет да нет, а всплывают свежие экземпляры не рвущейся ни при каких условиях нити.

6
См. приложение В.

7
Кварк - монстр, обитающий на территории бескрайних топей. Похож на огромную лягушку, но с очень большими зубами и одним глазом. Этот самый глаз является самым уязвимым местом твари, и потому она не очень опасна, если вы лучник. Тем не менее, подобраться к кварку с мечом крайне проблематично, из-за чего кварки относятся к третьей категории (Опасны). «Монстры нашего времени. Древние формы жизни или новые виды? Артемий Нелис, Академия магии, выпуск 1843 года»

8
Из предписания Андруил Богини Охоты (Dragon Age: Origins)

9
См. приложение Г.

10
Одно из названий эльфов

11
Удачи (эльф.)

12
Спасибо (эльф.)

13
Сопровождающий разум (драк.)

14
Лучник (драк.)

15
Мое сердце будет ждать следующей встречи (эльф.)

16
Я люблю тебя (эльф.)

17
Сюда! (эльф.)

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"