Звездолёт был на орбите, шли работы по выбору места для посадки и адаптации к условиям Ириды. Вечно замкнутый и угрюмый командир корабля Мир Гром и Сандра Кара случайно оказались рядом в огромном зале для занятий гимнастикой в невесомости, гравитация в нём была отключена. На руках обоих были небольшие крылья, и, сама собой возникла мысль, кто преодолеет дистанцию полёта быстрее.
Гибкая грациозная Сандра и коренастый широкоплечий, хотя и тонкий в кости, что, впрочем, лишь увеличивало его шансы, Мир были вынуждены стараться изо всех сил, поскольку силы были практически равны. Победа осталась за Сандрой, но с очень небольшим преимуществом. Проницательная Сандра сразу увидела - их суровый командир огорчён, хотя и тщательно это скрывает. И, не выдержав, улыбнулась.
- Знаете Гром, - сказала она, - я прожила на свете не намного больше, чем Эдна, хотя в наше время это и считается не очень солидным возрастом, и всё же меня всегда поражает, как умудряются даже самые лучшие мужчины оставаться мальчишками.
Мир понял, что разгадан и заметно смутился.
Сандра расхохоталась.
- Вот видите, - сказала она, - но должна признать, такая мальчишеская непосредственность довольно мила. Может быть, в качестве реванша сразимся, в чём-либо другом, я слышала, вы любите фехтование?
- Слышал, вы тоже его любите? - спросил в свою очередь Мир.
- Это так, - согласилась Сандра. И знаете, я убеждена, в фехтовании мужчина всегда проиграет женщине, - и озорно взглянула ему в глаза.
- Почему? - удивился Мир.
- В фехтовании, особенно лёгким оружием ловкость, выносливость и выдержка имеют большее значение, чем сила, а в этих качествах женщина превосходит мужчину, просто в силу особенностей организма и психики. Вот если бы бой был на тяжёлых мечах, например, так называемых двуручных, женщина, при прочих равных, обязательно бы проиграла. Но этим видом боя сейчас занимаются немногие любители, да и вызывать на такой бой женщину не по-рыцарски, - Сандра вновь лукаво взглянула на Грома.
- Ещё не так давно, - заметил Мир, - не по-рыцарски было вообще вызывать женщину на бой.
- Да, - согласилась Сандра, - но с тех пор многое изменилось. Поняв биполярность мира, люди поняли - место мужчины и женщины рядом в совместном пути, и она вправе ему уступать только в физической силе. С тех пор мужчинам стало намного труднее доказывать, что они сильный пол. Как вы отнесётесь к бою прямо здесь, в невесомости? Мне всегда нравился такой бой?
- Я, как каждый профессиональный звездолётчик, люблю занятия в невесомости, гравитаторы всегда могут отказать, поэтому они крайне важны.
- Прекрасно, - улыбнулась Сандра, - бросаю вам вызов. И подняла руку, в которой мгновенно вспыхнул лёгкий светящийся меч, составленный из силовых полей.
Мир склонил голову в знак принятия вызова, в его руке тоже вспыхнул меч.
Противники отсалютовали и сошлись в схватке, что было крайне сложно в невесомости, но оба великолепно умели это делать. Разница в тактике быстро стала очевидна: Мир полагался на стремительный напор и прямоту натиска, Сандра, напротив, умело уходила от прямого столкновения, дающего преимущество Миру, делала частые обманные движения, и только потом наносила удары всерьёз.
- Туше (задет)! - торжествующее объявила она, достав левое плечо Мира, и вдруг взглянула на него с откровенной иронией.
Мир отпрянул на максимально возможное расстояние и, выставив меч, переживал острую боль - пропущенный выпад означал достаточно сильный удар электрическим током. Он почувствовал, как в нём вскипела дикая ярость. Но в тоже мгновение понял, в этом и состоит тактика Сандры, и огромным усилием воли сумел себя сдержать.
Они сошлись вновь, теперь Мир перестал полагаться на натиск и начал экономить силы, и только пропустив очередной выпад, понял, Сандра всё же сумела его обмануть - навязав тактику боя, в которой имела преимущество.
Разгадав её он начал более правильно строить бой, навязывая свою тактику, но было поздно, два пропущенных удара давали о себе знать и Сандра, сэкономившая больше сил, получила всё нарастающее преимущество.
- Туше! - вновь вскрикнула Сандра. И когда Мир поняв, что проиграл, кинулся на неё в последнем отчаянном и стремительном броске, дававшем последний шанс, не обращая внимание на пронзившую боль, умело увернулась, отбила нанесённый уже не твёрдой рукой удар, и по самую рукоять всадила ему меч в солнечное сплетение.
Иллюзия, что Мир пронзён мечом была полной. Окрашенное голографической кровью лезвие, сверкая, вышло из спины, а по телу хлынула голографическая кровь, внешне не отличающаяся от реальной. Боль же от удара током была настолько сильна, что как только Сандра выдернула меч, он обмяк, почти так, как обмяк бы в реальности. Если бы бой происходил при гравитации, то Мир рухнул бы на пол.
Сандра отсалютовала поверженному противнику.
- Вот видите Гром, - сказала она, - когда командир звездолёта немного пришёл в себя, - в фехтовании преимущество всегда на стороне женщины. Я, кстати, забыла сказать об ещё одном её преимуществе, женщины более хитры, чем мужчины. Мы намного реже, чем вы сохраняем наивность даже в ранние годы, вы же, как я уже сказала, в какой-то мере остаётесь наивными всегда. И мы умеем это использовать.
- Только что имел возможность в этом убедиться, - согласился Мир. И неожиданно для себя выдал. - Я слышал, в прежних жизнях вам уже не раз приходилось убивать мужчин, - и тут же сконфуженно замолк, мучительно покраснев, кляня свой язык.
Сандра вновь расхохоталась, только на этот раз её мелодичный смех звенел намного дольше. Отсмеявшись, Сандра внимательно посмотрела на командира звездолёта.
- Что в вас ещё по настоящему хорошо Гром, - сказала она, - так это то, что, потеряв равновесие, вы легко обретаете его вновь. Это достаточно редкая черта, поверьте специалисту. Ну, а касательно вашего вопроса отвечу честно, регрессивный гипноз действительно позволил мне восстановить память и о таких инкарнациях. Но вы же знаете, никто, пока, не доказал, что, так называемая, избыточная информация это действительно память о прежних жизнях. Впрочем, что вас ещё интересует в моих прежних жизнях? Одержав над вами целых две победы подряд, я пришла в хорошее расположение духа и готова отвечать на любые вопросы, - и в очередной раз искромётно взглянула в глаза.
- Ещё я слышал, - впервые робко улыбнулся вечно суровый Мир, - в одной из инкарнаций вы умели танцевать танец со змеем, и делали это с Корн, с которой вы подруги может быть уже даже не много веков, а много тысячелетий.
Сандра вдруг стала серьёзной.
- И это так Гром, - сказала она, - у нас с Эдной действительно много общих воспоминаний пробуждаемых регрессией. Они и сблизили нас, наверное, в этой жизни. И знаете, - тень улыбки вернулась в глаза Сандры, - нам очень хотелось бы повторить этот танец. Кстати, правильно он называется 'Поцелуй со змеем'.
- Я в курсе, - кивнул Мир, - и могу вас понять. И всё равно, настолько чудовищный риск, поцеловать громадную смертельно ядовитую змею, стоящую перед тобой в боевой стойке. Увернуться от неё, поцеловать вновь, вновь увернуться, и так, пока у змеи совсем не останется яда. Думаю, ни один мужчина, никогда, не сможет сделать такого.
- Это не для мужчины, - согласилась Сандра, - храм Эриду - храм Тантры, а тантристы ещё в незапамятные времена поняли - для того чтобы изменить мир женщина должна быть намного более ловкой, умелой и мудрой, чем даже самая ядовитая, самая стремительная, и самая коварная змея. Иногда мужчина должен отходить в сторону Гром.
- Вне всякого сомнения, - согласился Мир, - равно как и женщина, впрочем.
- Равно как и женщина, - подтвердила Сандра, - равно как и в большинстве случаев, им лучше действовать вместе, что человечество поняло совсем недавно. Как и вам с Эдной, - неожиданно добавила она.
- Что вы имеете в виду?
- Я так же в курсе - у вас с Эдной есть совместные воспоминания о прежних жизнях.
- Да, я забыл, кто вы, - кивнул Мир, - как-то я стал воспринимать вас просто как врача и начальника медицинской службы звездолёта, забыв, что вы великий психолог и официально представляете на 'Аристоне' Академию Горя и Радости.
- А вот это ваш серьёзный недостаток Гром, - вдруг сказала Сандра, - вы совершенно не умеет льстить. Я всего лишь известный психолог, и далеко не выдающийся, не говоря уже о том, что не великий. Льстить нужно, так же соблюдая меру, любая женщина хочет быть обманутой, не меньше, чем любой мужчина, но обман должен быть искусным.
- Но я говорил искренне, - возразил Мир, - и готов подтвердить официально, что считаю вас великим психологом, или уж, по крайней мере, выдающимся, и уверяю, так считаю далеко не я один, а, наверное, каждый, кто читал ваши работы, просто вы слишком скромны. К тому же, разве в наше время сохраняется необходимость в обмане?
- Она всегда сохраняется Мир, - назвала его Сандра первым именем, - и мужчина должен это помнить. Вы очень красивы, причём не слащавой красотой мальчика из голливудских фильмов прошлых веков, а мужественной красотой мужчины, и, на мой взгляд, ваша красота отражает истинное положение. Думаю, женщины просто разбаловали вас, тем, что практически всё вам прощают, даже то, что вы им всегда говорите правду. И будет лучше для всех, если вы это, однажды, поймёте. Во Франции в XIX веке, например, мальчиков из аристократических семей специально учили выражать своё восхищение нарядом дамы минимум несколько раз за вечер, даже если это далеко не соответствовало действительности, и учили делать это мастерски, не попадая впросак, вы же совершенно не умеете это делать, и, похоже, не собираетесь учиться.
Сандра, вдруг, смягчила серьёзность взгляда, вновь лукаво сощурила на Мира топазовые 'тигриные' глаза, и кокетливо тряхнула длинными огненно-рыжими волосами. Командир звездолёта впервые за очень длительный период почувствовал - откровенное кокетство Сандры не просто действует на него, а действует с потрясающей силой.
- Наверное, вы правы, - смущённо признал он, после некоторых раздумий. - Но ведь я звездолётчик, моя профессия оставляет мало времени и сил для ухаживаний, прежде всего, нужно думать о жизни, здоровье, безопасности экипажа. Межзвёздные, да и межпланетные, полёты, наверное, всегда будут слишком рискованными.
- И женщины это понимают, - кивнула Сандра, - а вы этим без всякого зазрения совести пользуетесь, лишая значительной меры радости и себя и других. Скажите, - вдруг задала она непонятный вопрос, - вы считаете Эдну своим проклятием?
Мир глубоко задумался, и подплыл к огромному голографическому экрану ТВФ - на нём сияла Ирида. Звездолёт шёл на низкой орбите, и светоносная бездна планеты закрывала практически всё поле зрения, лишь кое-где оставляя место ультрамариновой бездне космоса. Сандра грациозно подплыла, и они вместе повисли над огромным сияющим миром, в котором никогда ещё не был человек Земли.
- Возможно, - наконец сказал Мир, - возможно Сандра. Когда я встречаю женщину типа Эдны, в моей душе сразу просыпается сильная боль. Я всегда старался избегать таких женщин, но судьба буквально сталкивала нас, несмотря на все усилия. Я так же всегда удивлялся, почему такие женщины, внешне сочувствуя мне, и стремясь помочь, на деле причиняли ещё большую боль. Много лет я пытался понять почему, и только регрессивный гипноз принёс какую-то малую толику понимания.
- В том, что такие женщины внешне сочувствуя вам, на деле причиняют ещё большую боль, нет ничего удивительного, - сказала Кара, - в этом обычная тактика Кали, которую такие женщины чаще применяют к вам, поскольку на вас она, по-видимому, действует эффективнее, чем тактика Цирцеи. Психологи давно знают, нашей психике нужны не только положительные, но и отрицательные эмоции, и это главное что нужно для дальнейшего развития и совершенствования души. В этом суть работы Академии Горя и Радости, и поэтому она занимает такое место в жизни цивилизации. Оба состояния психики нужны не только личности, но и обществу, точнее ноосфере. Боль сигнал тревоги, и душевная боль не исключение. И мы должны постигать на всё новом уровне не только радость, но и боль. Кокетство Кали из глубины веков строится на этом контрасте. Она то оскорбляет мужчину, которому нравится, то проявляет к нему сочувствие, всё углубляя оба переживания, именно использование контраста позволяет ей, однажды, пробудить в мужчине чувство любви. В отличие от Цирцеи, которая то унижает мужчину своим кокетством, то проявляет к нему нежность, так же всё совершенствуя баланс. И, тем не менее, я понимаю вас, - неожиданно добавила она. - Эдна ни Кали и ни Цирцея, она другой, достаточно редкий тип женщины, и её предназначение намного более значительно, чем предназначение Кали и Цирцеи, к тому же, ваши отношения, и уже невообразимо давно это совершенно особые отношения. Сколько раз она заставляла вас зажечь Тёмное Пламя?! - задала она непонятный вопрос, и добавила. - Над Посейдонисом, никто не знает, сколько веков назад, точнее тысячелетий. Над Персеполисом, две с половиной тысячи лет назад. Наконец здесь, на Луоне, совсем недавно. А сколько раз это было ещё?!
- А вы знаете?! - спросил Мир.
- Думаю не больше вас Гром, - ответила Сандра.
- И потом, Кара, вы только сами сказали, никто не доказал, что память о прежних жизнях, действительно память о прежних жизнях. Пожалуй, даже доказано обратное.
- Нет Мир, - вновь назвала его первым именем Сандра, - обратное не доказано. Доказано лишь, что реинкарнация невообразимо сложнее всего, что мы можем себе представить. Если хотите знать моё мнение - я верю, вы встречаетесь с Эдной далеко не в первый раз. Равно, как и не в первый раз вам придётся принять не мыслимо чудовищное, бесчеловечное, но необходимое решение, если придётся, конечно.
- Решение зажечь Тёмное Пламя, в котором сгорят не просто люди, в котором сгорит целый социум?!
- Мёртвый социум Гром, социум-вампир который, если не лишить его фальшивого живого облика, сделает псевдоживым весь мир, или многие миры. Вспомните русские народные сказки, как они учат обращаться с упырями. Уже невообразимо давно русский народ понял, самое страшное в упырях их очарование, их псевдокрасота. Именно она убивает душу, оставляя жить тело, в этом суть 'укуса вампира'. И всё равно, вспомните, сколько душ, особенно у молодёжи, именно в России, в последние годы доноосферного общества убил фашизм, и как близко подошла земная цивилизация к тому, чтобы стать социальным манкуртом. Но, к счастью, мудрость русского народа оказалась сильнее. И действительно исполнилось пророчество - Россия и сама спаслась и спасла весь мир. Как знать, может быть, такая же судьба ждёт и нашу маленькую Землю.
- Скажите Кара, а убивать индивидуальных вампиров, тем более тех, которые вам доверились, это менее страшно и отвратительно?
В глазах Сандры появилась такая бездна коварства, что Мир впервые понял, есть бездны большие, чем бездна космоса, которую он бороздил большую часть жизни.
- Знаете Мир, - с лёгкой усмешкой сказала она, - это может быть даже приятным. А точнее, более и намного более чем просто приятным. Я часто задаю себе вопрос: Чем я, как и Эдна, впрочем, отличаюсь от вампирши?! И я не могу сказать, что оправдания, которые я сама себе приважу, удовлетворяют меня полностью. Даже те, которые даёт Тантра. Образ йогини-ведьмы убивающей возлюбленного древний образ. Она приносит его в жертву чёрной Дурге, но ведь на самом деле Кали, Рашти и маленькая Лакшми, богиня счастья и печали, одно - Тройственная Богиня. И только Тройственной Богине по силам сделать наш мир, наконец, счастливым. И я, и вы, и Эдна служим одной богине.
- А как быть со второй её стороной - богиней тёмного эроса? Также предстающей в трёх ипостасях: великой ночной хищной многоликой твари, так похожей на прекрасную и беспощадную Кали, великой свиньи или самки, так похожей на нежную и прекрасную Цирцею, и великой змеи, так похожей на маленькую Тихе или Лакшми? Ведь их так трудно отличить, и они так прекрасны, и очень немногим дан дар отличить величайшую красоту от величайшего уродства. Оно и делает неотразимым трёх великих тварей.
- И их укусы смертельными для души отравляемой псевдокрасотой, - с лёгкой усмешкой добавила Сандра. - И кто же я, по-вашему, хищная ночная многоликая тварь - милосердно убивающая ночная кобылица, как её называли когда-то, или беспощадная Кали?
- Зачем вы так шутите Сандра? - грустно сказал Мир. - Разве могла ночная тварь выжить на Земле, за два с половиной века Ноосферной эры?
- Как знать Мир? Как знать?! - неожиданно ещё более грустным голосом ответила Сандра. - Она многолика. Кроме того, она умеет прятаться не только в тёмных углах жизни, но и в тёмных углах души. Чем совершеннее и прекраснее женщина, как и мужчина, впрочем, тем тоньше и острее лезвие по которому им приходиться идти. И стоит только оступиться, как из бездн нашей души может выползти ТАКОЕ, как и из бездн жизни, именно по этой причине 'Аристон' и оснащён боевыми аннигиляторами. Вы полагаете, - вновь неожиданно сменила она тему, - Эра Сон та женщина, которая может спасти вас от вашего вечного проклятия, от Эдны?
- Вы я вижу, знаете обо мне ещё больше, чем я думал, - грустно улыбнулся, но всё же улыбнулся, второй раз Мир. - Но каким образом? Времена, когда люди шпионили, друг за другом к счастью давно прошли.
- Во-первых, это не так Мир, - мягко сказала Сандра, - ПНОИ иногда приходится шпионить за людьми и сейчас. Психика ещё много веков будет хранить бездну тьмы, поэтому и нужна организация психологического надзора. Во-вторых, вы забываете, я всё же психолог, и знаю своё дело. Сон была с вами и в прошлой звёздной экспедиции, а настолько красивые физически люди просто не могут не тянуться друг к другу. Это даже не закон психологии, это закон жизни.
- Наверное, с Эрой у нас действительно особые отношения, но только издалека.
- Это я тоже поняла, - кивнула Сандра, - но ведь, думаю, и вы понимаете, Эра не Тихе, как Эдна, и не Кали, она Цирцея, и она великая Цирцея. Поэтому она действует мягко и нежно, зато наверняка. И ни одна женщина не умеет заставить мужчину так возжелать себя, как Цирцея, поэтому она и превращает их в свиней, если, конечно, мужчина изначально свинья, в человеческом обличии. Это и позволяет ей очищать мир от таких свиней. Но истинная её задача не в том, чтобы недостойный мужчина захлебнулся в собственных нечистотах, а в том, чтобы помочь ему уничтожить свинью в себе. Захлебнуться же она ему позволяет, только если ей не удалось выполнить свою истинную миссию. Задача же Кали, очищать мир от ночной твари в человеческом облике, в данном случае в облике мужчины, и точно таким же путём, прежде всего, очищая души.
- Равно как Тихе одинаково хорошо умеет делать и одно и другое, да к тому же ещё и третье, что умеет только она, - закончил Мир. - Равно как великая змея, великая самка и великая ночная тварь умеют делать обратное, почти так же хорошо, но к счастью, и великому счастью нашего мира, именно ПОЧТИ, поэтому он и достоин жизни. Сандра, но ведь мы ушли от темы, ведь я спросил не об этической стороне вопроса, тем более Тантра давно дала ответ, я спросил о другом. И согласитесь, ответ - это может быть приятным не ответ. Вы лучше меня знаете, наслаждение - всегда обратная сторона боли и отвращения, равно как и счастье, всегда обратная сторона печали.
- А вы сами как думаете, Мир, что тяжелее, убить одного человека, или уничтожить целый город, или уничтожить целый мир?
- Должен признаться Сандра, до сегодняшнего дня я был уверен, уничтожить целый мир или город намного тяжелее. Вы первая заставили меня в этом усомниться.
- И почему?!
- Наверное, потому, что человек это тоже целый мир, и бездны его души, не менее глубоки, чем бездны вселенной. Человек микрокосм говорят давно, но, наверное, это нужно понимать буквально.
В глазах Сандры появилась такая боль, что та бесконечная боль, которую он так часто видел в глазах Эдны, вдруг померкла, и даже показалась незначительной. Ещё более незначительной ему показалась собственная боль, всегда пылающая в душе.
- Наконец то, ты это понял, - хрипло сказала она, впервые назвав на 'ты'.
Сандра медленно, с невыразимой грацией, повернулась спиной, и поплыла к выходу из зала, уже перед самым выходом она полуобернулась и, вдруг, посмотрела на него долгим призывным взглядом, и только после этого исчезла за дверью.
2.
Приготовления к посадке закончили. Медицинская служба синтезировала препараты необходимые для адаптации к микроорганизмам Ириды. Сандра сообщила, в целом, для перестройки организма понадобиться несколько месяцев, но это не имело значения, Совет звездолёта решил - пока не будет установлено, что на Ириде нет реальной опасности, звездолётчики будут работать за пределами корабля, в скафандрах высшей защиты. Стрелоиды доставили на 'Аристон' несколько иридианских искусственных спутников, но их исследование мало что дало. Это были обычные спутники связи, наблюдения и метеорологические, без серьёзных компьютерных установок. Около побережья, где под горной грядой по косвенным признакам были глубокие подземные пустоты, находились руины большого города. Местность вокруг города равнинная, что делало посадку в его окрестностях возможной где угодно. Сам город поразил не термоядерный удар, а удар оружия, использующего неизвестную ядерную реакцию, и он стоял не разрушенный, если не считать естественных процессов разрушения за двести лет. Шансы найти документы и поддающиеся восстановлению компьютерные системы были высоки.
Первую группу исследователей составили из историков, врачей, биологов, и технических специалистов, но Эдна не сомневалась - на планете найдётся много работы для всех звездолётчиков. Пока решили ограничиться исследованием города, побережья и горной гряды, а так же подземных пустот, если наличие их будет подтверждено. На борту 'Аристона' имелось два больших подводных корабля и семь малых, кроме того, имелось десять вездеходов-амфибий, способных, при необходимости, выполнять роль малых подводных судов, но к исследованиям океанских глубин Эдна решила приступить только после тщательного изучения намеченного прибрежного района.
Звездолёт опустился чуть в стороне от города, при посадке хорошо просматривалась его панорама. В основном он состоял из концентрических кругов из зданий и сооружений - промышленные сооружения сосредоточённы на окраинах. В центре, огромный жилой массив из многоэтажных зданий, он когда-то утопал в зелени. Скелеты деревьев многочисленных парков и скверов везде, и не только на земле. Жилые дома высотные, вокруг на кольцевых пристройках имели просторные висячие сады, в них когда-то росли, и очень буйно, деревья, кустарники и цветы. В садах утопали и крыши домов. В самом центре стояли высотные административные здания, отличавшиеся от жилых строгостью линий, и меньшим количеством зелени, давно ставшей серой.
Впечатляла архитектура, в ней большое место занимал силиколл, делающий некоторые административные здания почти полностью прозрачными. Его гармонично дополнял серебристый строительный материал - особый пластик, уже известный землянам по Луоне. Гибкий, упругий и прочный, серебристый оттенок, то доходил до зеркального, то становился почти серым. Во всей архитектуре чувствовалась устремлённость ввысь и та, почти неуловимая гармония, превращающая город в единый организм, её ещё редко удавалось соблюсти строителям Земли, гораздо позже, чем на Ириде пришедших к строительству таких городов. Во многих домах силиколл как архитектурный элемент был цветным. Огромные конструкции из цветного силиколла, выполненные в виде огранённых кристаллов, в основном подняли на большую высоту, они очень красиво смотрелись с воздуха, являясь как бы лицом города, напоминающим россыпь драгоценных камней на чеканном серебряном подносе. Не сложно было представить - снизу они впечатляют ещё больше.
Разглядывая эту россыпь, Эдна поймала себя на мысли, что красота несколько нарочито броская, слишком подчёркивающая совершенство, но, наверное, это можно объяснить тем, что между эстетическим восприятием землян и иридиан не могло не быть определённой разницы, а значит, и не всё могло восприниматься адекватно.
Вторая примечательная особенность - большое количество водоёмов ныне пересохших. Все соединены в единую систему, очевидно, позволявшую поддерживать воду постоянно свежей и оборудованы превосходными искусственными пляжами. Пляжи с воздуха выглядели яркими цветными пятнами, песок был разноцветным, цвета очень красивых оттенков: янтарный, изумрудно зелёный, сапфирово голубой. Даже с высоты понятно - кристаллики песка идеально чисты и больше похожи на миниатюрные драгоценные камни. Вокруг водоёмов множество сооружений для водного отдыха напоминавших земные: вышки, водные горки, системы гидромассажа (водные и воздушные) и т.д. Похоже, иридиане придавали большое значение отдыху на воде в городе. При этом до побережья океана было совсем недалеко, к нему вели превосходные дороги.
Глядя на мёртвый город, не сложно было представить, как он был прекрасен, когда жил. Он мог много дать земным инженерам, архитекторам, художникам. Все телекамеры работали в усиленном режиме, стремясь запечатлеть ещё живую рукотворную красоту планеты смерти.
После посадки на гравитационных двигателях на абсолютно серую почву, в окрестностях города не сохранилось выжившей растительности, в город отправили большой пилотируемый стрелоид. Большой беспилотный стрелоид, единственный на 'Аристоне' оснащённый 'ракетами-кротами' отправили к предполагаемым подземным пустотам.
Пилотируемый стрелоид опустился в центре, на главную городскую площадь.
Из стрелоида высадились три группы: археологическая, под руководством Эдны Корн, медико-биологическая, под руководством Сандры Кара, и научно-техническая, под руководством Эры Сон. Каждого сопровождал личный робот спутник, девятиножка СДФ, все в скафандрах высшей защиты и вооружены индивидуальным оружием. Мёртвый город встретил лёгким печальным ветром, тихо шумевшим среди зданий. Несколько мгновений люди рассматривали город, отдавая дань тому, что впервые видели его не с воздуха. Летящие архитектурные формы вблизи впечатляли ещё больше. Город не давил, а, напротив, казалось, давал крылья. Во всём чувствовалось, здания строились умелыми и заботливыми руками, и эта забота будет всегда с устремлённым в небо человечеством Ириды. Добрая монументальность пронизывала здания. Каждая деталь напоминала человеку, всё здесь для его благополучия и счастья, везде и во всём его поддержат тысячи и тысячи заботливых рук, весь огромный город только пьедестал, поддерживающий красоту, мудрость, разум и величие человека и общества.
Особенно впечатляло центральное административное здание, больше всего поражали оптические свойства. Очевидно, при проектировании и строительстве профессиональные оптики потрудились хорошо. Здание всё пронизывал свет. Он не ослеплял, напротив, был приятен для глаз, приглашал на здание смотреть и смотреть, давая чувство умиротворения, покоя и отдыха. В тоже время, чем больше человек смотрел на здание, тем больше пробуждалась неуёмная жажда деятельности. Это свойство оптических кристаллов знали на Земле давно, и издревле считали магическим, но его никто и никогда не использовал в архитектуре. Здесь же мягкое сияние оптических кристаллов было органической частью не только здания, но и всего удивительного города, казалось, собравшего всю великую красоту древней цивилизации Ириды. Струящиеся, пронизанные мягким светом конструкции заканчивались тремя вершинами, их венчали рукотворные цветные кристаллы из силиколла. Две вершины пониже венчали огромные тёмно-синие - сапфировые кристаллы, главную венчал пунцово-красный - рубиновый кристалл. Свет мягко преломлялся и переливался в тончайших бриллиантовых гранях, давая зданию, ощущение ничуть не давящей завершённости и законченности к чему в земной архитектуре удалось приблизиться только куполам русских церквей. Эдне почему-то вспомнилось, что прекрасные русские храмы не имеют никакого отношения к православию, и 'навеки проклятый знак распятого' стал венчать их только после 'крещения Руси', русский народ венчал свои храмы изображениями птиц. И в тот же миг она поняла почему - православие, как и христианство в целом не могло звать человека в небо, напротив, оно буквально вбивало человечеству в голову - его место на Земле, и мечтать о небе и звёздах кощунство. Но непостижимым путём русские сохранили в облике своих храмов великую мечту и великий вызов создателей Вавилонской башни, равно как и мудрость Вавилона.
Эдна вновь, как и с высоты птичьего полёта, внимательно всмотрелась во весь обозримый город, и в это здание, удивляясь появившемуся в душе сложному и противоречивому чувству, которому не могла дать названия. И ей вновь почудилась некая нарочитая броскость, скрывающая фальшь. Эдна попыталась прогнать чувство, и вдруг ощутила, оно возникло у неё ещё на Луоне, когда она осматривала замороженные тела иридиан. Впрочем, сейчас не было времени разбираться со странным чувством. 'Что ж - подумала она - раз чувство приходит уже не однократно, то придёт ещё, а сейчас нужно работать'. Тут же пришла успокоительная мысль: 'К тому же, наверное, всё может объяснить печать смерти лежащая на всём'. Печать смерти, действительно лежала на всём. Чётко, на фоне ослепительно голубого неба, выделялись тёмно-серые скелеты деревьев, находившегося рядом с площадью огромного сквера. В сквере бросались в глаза высохшие пруды и каналы со ставшими не нужными изящными арками мостов. И печальный звон ветра, овевающего навеки уснувший прекрасный город.
В центре площади скульптурная композиция. Молодые мужчина и женщина стояли взявшись за руки, и прикоснувшись, друг к другу плечами. Головы чуть приподняты, они смотрели не под ноги, а вверх и перед собой. В одухотворённых лицах и серьёзных глазах, тем не менее, читалась какая-то бесшабашная весёлость и бесконечная радость жизни людей, чьи предки уже много веков назад вырвались из многоступенчатого инферно изуродованного мироздания. Композиция была из того же серебристого пластика, и установлена на постаменте из кристально-прозрачного голубоватого силиколла. Постамент, массивный внизу, кверху всё сужался, поднимая скульптуру на довольно большую высоту, и вместе соприкосновения с ней сужался до размеров её основания. Из серебристого пластика и главная площадь. Этот серебристый материал проходил через весь город, казалось, сливая воедино все здания и сооружения, и давал ощущение, город является единым организмом, больше напоминавшим драгоценное украшение. В украшении серебристый пластик играл роль драгоценной оправы, а кристально прозрачный силиколл роль драгоценного камня, часто и в самом деле огранённого бриллиантовой гранью, и поэтому игравшем всеми цветами радуги в мягком и, в тоже время, пламенном свете звезды Барнарда. Город напоминал сказочный ледяной дворец, но при этом дышал не холодом, а добрым поддерживающим теплом. Казалось, он весь пронизан положительной кипящей энергией, побуждающей к спокойному, вдумчивому и, в тоже время, страстному делу, направленному на то, чтобы сделать город и весь мир ещё прекраснее. 'Наверное, этим подлинная красота и отличается от давящей и унижающей псевдокрасоты вампиров', - подумала Эдна, устыдившись недавнему странному чувству.
Решили начать изучение города с большого здания, увенчанного тремя рукотворными кристаллами. Двери были открыты и люди вошли в большое силиколловое фойе, где стразу ждало страшное открытие - мумифицированные трупы иридиан. Везде: в креслах и на стульях, на полу и лестничных пролётах, некоторые застыли в странных и неестественных позах. Площадь была абсолютно чиста от останков, ветры и дожди, по-видимому, разрушили тела за двести лет и без помощи микроорганизмов уничтоженных радиационным потоком. Но здесь их было много, и сразу бросалось в глаза - слишком много, чтобы объяснить случайностью. Всё выглядело так, будто большинство тел сюда внесли. Когда шок прошёл, Сандра сказала:
- Крайне важно искать останки детей. Если мы их не найдём, или их количество будет небольшим, получит косвенное подтверждение гипотеза о том, что дети или их часть были укрыты в подземных убежищах. По крайней мере, дети этого города. И соответственно возрастут шансы того, что подземные пустоты у побережья обитаемы.
Звездолётчики разошлись по зданию, началась обычная работа. Медики и биологи занялись изучением останков людей, их одежды и всей находившейся в помещениях естественной органики, археологи поиском документов и произведений искусства, научно-техническая группа поиском компьютерных систем. В течение нескольких часов археологи и научно-техническая группа достигли серьёзных результатов. Здание, действительно, оказалось административным, и хранило множество документов, как печатных, так аудио, видео и фото. Из документов выяснилось название города - Троан. В тоже время, документов проливающих свет на картину гибели планеты не обнаружили, очевидно, бой в космосе был скоротечным. Научно-техническая группа обнаружила несколько десятков локальных компьютерных сетей и главный городской электронный мозг. Эра Сон скоро доложила Эдне - все компьютерные системы, похоже, в рабочем состоянии, только обесточены. Встал вопрос, как быть, начать демонтаж информационных кристаллов, или попытаться запустить компьютерные системы, подключив их для начала к силовой установке большого стрелоида. Верх взяла точка зрения Эры отстаивающей второй вариант.
Вечером, на небольшом совещании решили - археологическая и медико-биологическая группы вернутся в звездолёт, для изучения полученной информации нужны его лаборатории. Касательно своей группы Эра настояла - она продолжит работу, и большой стрелоид доставив на 'Аристон' указанные группы вернётся в её распоряжение.
На следующий день город обследовали беспилотные стрелоиды, и установили важную деталь: на улицах нигде нет останков иридиан. В тоже время остатков городского транспорта, им оказались в основном большие и малые электромобили, обнаружили множество. По всей видимости, трупы кто-то собрал и внёс в помещения. В городе, после бомбардировки, похоже, оставались выжившие, и таким образом отдали последний долг погибшим, удалив тела из под открытого неба. Но вскоре стало ясно, в самом городе выживших быть не могло, не обнаружили помещений способных спасти от радиационного потока. Нигде не обнаружили и останков детей. Гипотеза, что подземные пустоты недалеко от города населены, или были населены какой-то период, получила серьёзные косвенные подтверждения. Через два дня подтвердился факт наличия пустот. С большого беспилотного стрелоида пришли данные - под горной грядой имеются колоссальнейшие подземные пустоты. Компьютерный анализ грунтов доставленных из глубин ракетами-кротами дал предварительный вывод - естественные пустоты сочетаются с рукотворными.
За городом обнаружили мощный термоядерный реактор, питавший его энергией. Он оказался в рабочем состоянии, но запускать его не было смысла, тем более работа по изучению технических деталей заняла бы много месяцев. Компьютерное оборудование главного административного здания запустили с помощью силовой установки стрелоида. Теперь предстояла длительная работа по изучению иридианских компьютерных программ. Основы земляне знали, поскольку обменялись общей информацией о программном обеспечении в период радиоконтакта Земли и Ириды с целью улучшить обмен информацией, но дьявол, как всегда, сидел в деталях. Эра Сон доложила - её группе нужно не менее трёх месяцев, чтобы разобраться с иридианским программным обеспечением и приступить к расшифровке информации на кристаллах. Пребывание в Троане получалось длительным, впрочем, это было прогнозируемо. На совещании решили вначале тщательно изучить Троан, и только потом приступить к изучению подземных пустот.
Скоро обнаружили городскую библиотеку, она дала массу данных о планете, в том, числе и о подземных пустотах. Выяснилось, они известны иридианам с незапамятных времён. Получили так же много информации о достижениях их культуры и искусства. Группа Сон буквально накинулась на научно-техническую литературу и вскоре она доложила - срок пребывания в Троане, похоже удастся сократить вдвое.
Группа Эдны Корн и Эры Сон объединили усилия, отчёт об их работе обещал быть очень интересным и содержательным.
3.
Дейра только через две недели смогла взять у Эдны её студенческую статью ''Звери' и 'скоты'', начальник экспедиции была сильно загружена вначале подготовкой к высадке на Ириду, а затем работами по исследованию Троана, и Дейра считала нетактичным её беспокоить. Равно, как и у неё самой была масса работы в связи с подготовкой к высадке и работами в Троане. Тем не менее, она хорошо помнила об обещании Эдны, и как только обе стали по свободнее, сразу взяла статью. Она была не очень длинной.
'Изначальный перекос в мироздании - рождающий инферно, - писала Эдна в возрасте ещё более юном, чем сегодня Дейра, - в обществе, в цивилизованные времена, привёл к доминанте не лучших, как должно быть, а мерзавцев. Ещё древние ответили на вопрос, что является главным условием успеха в жизни, ответ прост и непригляден - смерть души. Гениально эту мысль удалось выразить великому немецкому поэту Гёте в поэме 'Фауст' и великому русскому писателю Гоголю в поэме 'Мёртвые души'. Именно им также удалось точно, понятно и по житейски просто показать - мёртвые души истинные хозяева жизни. Но дело в том, что смерть души происходит не всегда одинаково. Есть две дороги души к смерти.
В ЭРМ на Западе главным были деньги и, соответственно, чем больше у кого-либо было денег, тем больше у него было власти и материальных благ. На Востоке, в большинстве стран, ситуация была другая, но в бизнесе, в криминальной среде и во взаимоотношениях крупного капитала этот принцип всё равно работал в полной мере. Здесь важно ответить на вопрос: что нужно, чтобы получить много денег? Каким качеством характера для этого нужно обладать? Дело в том, что деньги не от ума, как искренне думали тогда многие, а от характера, и только от характера. Для того же, чтобы получить большие деньги, нужно только одно качество характера - сильная воля.
У тебя не получилось одно, берись за другое, за третье, за тысячное. Главное - не сдавайся, главное - не опускай руки, рано или поздно обязательно пробьёшься. Минус системы - воля, не обязательно, должна быть доброй. Подлец тоже может быть сильным. Теперь представим себе, при прочих равных сталкиваются интересы сильного подлеца, и сильного порядочного человека. Кто победит? Ответ однозначен: только подлец. Он не церемонится в средствах достижения цели. Например, порядочный человек никогда не сможет убить свою мать, подлец способен и на такое. В уголовной среде была распространена татуировка с изображением гроба и надписью: 'Не забуду мать родную', она не случайна, поскольку является символом успеха в жизни по уголовным законам. Уголовные законы - всегда 'законы звериные'. Поэтому законы капитализма так и называли, говоря, 'выживает сильнейший', хотя правильнее сказать: 'сильнейший и подлейший'.
Именно этот тип личности выживал и доминировал в бизнесе, криминальной среде и среде крупного капитала. Равно как он выживал, и доминировал в вооружённых силах, правоохранительной системе, и системе государственной безопасности. Расплата за выживание и доминанту - смерть души, то есть, смерть совести.
Прямо противоположным образом обстояла ситуация в системе государственной власти, за исключением силовых структур.
Если законы капитализма никому не удалось описать лучше Маркса, то законы чиновничьей (номенклатурной) системы лучше всего удалось описать, как не странно, не учёному, а литератору, великому русскому писателю Грибоедову, в его бессмертной комедии 'Горе от ума'. На Востоке, как отмечено, главное были не деньги. Главным была номенклатурная должность, и чем выше у кого-либо должность, тем больше у него власти и материальных благ. Можно сказать так, на Западе, если есть деньги, будет и должность, на Востоке наоборот, есть должность - будут и деньги.
Соответственно, если пользоваться логикой советской общественной науки много лет, справедливо называвшей капиталистические законы 'звериными', законы советской - номенклатурной системы следует назвать 'скотскими'. На Западе выживал и доминировал сильнейший и подлейший, на Востоке напротив слабейший и подлейший - угодливый холуй и приспособленец, часто понятия не имеющий о порученном ему деле. Принцип получения высокой должности прямо противоположен принципу получения больших денег. Его можно сформулировать так: чем больше кто-либо пресмыкается, угождает и раболепствует перед вышестоящим начальством, тем выше он вскарабкивается по номенклатурной пирамиде власти.
Главное условие такого успеха в жизни тоже смерть души. Но смерть, если можно так выразиться, ещё более глубокая и отвратительная. У 'зверя' умирает совесть, но выживает честь, синоним этого слова, забытого в своё время в России, благодаря рабской православной религии - гордость, и соответственно, любой зверь боится позора. Опозорившись же, он испытывает сильное чувство стыда, из-за которого готов на очень решительные поступки, даже на самоубийство. Другой вопрос, что это всё же звериный стыд, зверя можно опозорить только в глазах других, в собственных глазах он стыда не испытывает. Нравственно полноценный человек, совершив недостойный поступок, испытывает сильное чувство стыда, рождающее многие другие отрицательные чувства и переживания, даже если об этом никто не знает, - эти переживания и принято называть муки совести. 'Зверь' же испытывает аналогичные чувства только в том случае, если его недостойный поступок получает известность. У 'скота' чувство стыда атрофируется полностью - у него нет ни чести, ни совести. Именно этот тип личности выживал и доминировал на Востоке, прежде всего в России много веков не только при 'Советской власти', но и при самодержавии. По этой причине доминирующей религией и стало православие. Подобная религиозная система наиболее удобна при подобной системе политической. В полной мере это относится и к марксизму в советской (номенклатурной) интерпретации. В таком виде коммунистическое учение также, безусловно, выражало интересы номенклатурной бюрократии. И далеко не случайно 'Моральный кодекс строителя коммунизма' буквально переписали из Библии.
Цивилизация впадает в две указанные крайности, с тех самых пор как возникло государство. Уже отмечено, реальная власть в условиях государственности неизбежно находится в руках или крупных собственников, (и не важно собственниками чего они являются: рабов, земли, или капитала) или государственной бюрократии. Так было всегда, если пользоваться русским народным выражением времён ЭРМ, хозяевами положения всегда были или 'волки позорные' или 'козлы поганые'. В ЭРМ развитие этих систем дошло до логического конца и противопоставилось в глобальном масштабе. В принципе же противоречие между 'зверем' и 'скотом' вечное противоречие, поскольку они живут не только в этом мире, но и в душе каждого. Человек, на самом деле - тонкая, почти неуловимая грань между безднами 'зверя' и 'скота', но только нет ничего прочнее и надёжнее этой грани, и не случайно древние греки называли её - Аристон (наилучший). В конечном же итоге победа добра и красоты, как в этом мире, так и в душе каждого, зависит только от самого человека.
Есть ещё вопрос: что лучше? Какая система более приемлема - 'звериная' или 'скотская'?
В принципе верной будет вновь старая русская пословица: 'Хрен редьки не слаще', но это слишком общий ответ, поскольку 'звериная' политическая система всё же объективно лучше 'скотской', она менее ханжеская. Именно данный фактор рождал и более здоровые социальные отношения, и более эффективную экономическую модель в условиях 'звериной' системы. По этой причине 'загнивающий капитализм' и смог победить 'развитой социализм' в глобальном противостоянии систем.
Но вот только правильно ли 'из двух зол выбирать меньшее'? Неужели 'зверям' и 'скотам' нет альтернативы, и мы обречены на власть мёртвых душ?! Спрашивали себя все лучшие люди ЭРМ.
В ЭРМ реальной политической силой начала становится здоровая часть интеллигенции, и особенно ощутимо эти процессы проявились в XXI веке в России.
Тогда было очень модным поливать постсоветское общество грязью, подчеркивая - главные его черты: махровое невежество и бескультурье, и, безусловно, доля истины в этом была. Деградационные тенденции 'скотской' системы действительно глубоко извратили социальный организм. Но на этом откровенно спекулировали, не желая замечать - вопреки всему в обществе сохранилось немало здоровых сил. Постсоветское общество было очень неоднородным, сложным и противоречивым. Любые деградационные тенденции неизбежно, прежде всего, затрагивают элиту: 'Рыба гниёт с головы', справедливо говорят в народе, но глубокая деградация элиты не означает глубокой деградации всего общества. Всегда параллельно с деградационными тенденциями внутри социального организма начинают назревать другие - прогрессивные, способные противостоять процессу деградации, и они нарастают, по мере нарастания деградации. Сила действия всё же, даже в нашем мире, равна силе противодействия. И главным принципом мироздания всё же остаётся принцип - мера за меру. Он не отменён, а только извращён в наших условиях. Но проявление этих тенденций происходит не мгновенно, в общественном организме высока инерция, для преодоления которой тенденции должны накопить значительную энергию, обстановка должна созреть. Вообще, в целом возможности социального организма к саморегуляции - это удивительные, и во многом даже сейчас непознанные возможности. И всегда эти живительные родники однажды пробиваются на поверхность.
Начать нужно с того, что постсоветское общество было далеко не безграмотно, и, тем более, не невежественно. Напротив, в нём очень значительным был интеллектуальный элемент. Для того, чтобы доказать это, достаточно сказать - на постсоветском пространстве в непроизводственной сфере было занято 42 % населения. Таким было количество интеллигенции и служащих. По сравнению с данным процентом количество и номенклатуры, и новоиспеченной буржуазии было ничтожным, и всерьёз влиять на ситуацию они могли только потому, что в руках у них находились средства производства. К тому же, и постсоветский рабочий класс вопреки всему спился и деградировал далеко не в такой степени, как хотелось тогда некоторым политикам.
Здоровая часть интеллигенции реально способна была взять политическую власть в свои руки. Главной чертой этой части интеллигенции стал высокий интеллект, что давало ей большое преимущество перед полуграмотными номенклатурой и буржуазией. Основным занятием - производство главного достояния современного общества - информации, знания, являющегося основой удовлетворения потребностей и дальнейшего развития высокотехнологической цивилизации, что обеспечивало неизбежный рост её влияния. По сути, научно-техническая революция уже тогда переросла в революцию информационную, особенно мощным этот процесс стал с появлением компьютерных технологий и Интернета, и всё вернее и вернее становился принцип: 'Кто владеет информацией, тот владеет миром', и речь, к счастью, наконец, всерьёз шла не о монополии на информацию, а об умении ей владеть. В такой обстановке интеллект превращался в самое действенное оружие политической борьбы. И всё чаще, столкнувшись с интеллектуалом, 'звери' и 'скоты' проигрывали. Проиграв, они начинали громко успокаивать себя и тех кто смирился с их властью говоря: ну хорошо, иногда у него действительно, получается вставить нам палки в колеса, но он один, а 'один в поле не воин', не понимая и не желая понимать, что сталкиваются не с 'героем-одиночкой', а с новой могучей тенденцией. На самом деле подобный интеллектуал был не один, а всего лишь первый, и с каждым годом их становилось всё больше. Таким образом, постсоветское общество, а по большому счету и не только оно, реально созрело для перехода в новое качество.
Какое?!
Уже тогда становилось всё очевиднее, завтра за обществом, социальная организация которого будет строиться на основе учения великого русского учёного - академика В.И. Вернадского, ещё в первой половине XX века убедительно доказавшего - будущее за ноосферной цивилизацией. Это очень сложное и многогранное учение. Именно это, прежде всего, и отличало его от коммунистических, буржуазно-демократических и весьма популярных на Западе технократических теорий, которые весьма примитивны в основе, и потому столь часто пригодны для массового употребления в худшем смысле слова. Но стремительно растущий интеллектуальный потенциал общества позволил учению быть понятым многими, а ноосферному мировоззрению стать доминирующим.
Главное преимущество здоровой части интеллигенции было в том, что финансовые магнаты пользовались в народе вполне заслуженной ненавистью, а чиновники вполне заслуженным презрением. Врачи, учителя, инженеры, учёные же пользовались в народе вполне заслуженным уважением. Здоровая часть интеллигенции стала способна стать лидером здоровой части общества.
Именно эти процессы, завершив свою кристаллизацию в первой половине XXI века и породили Вторую Великую Революцию. Её не смог предвидеть ни один из практических политиков начала XXI века. Она была совершенно внезапной для капиталистов и номенклатуры, привыкших не принимать всерьёз тех, у кого есть знание, но нет больших денег и высоких должностей. И она невероятно быстро изменила лицо мира, изменив, прежде всего, научную парадигму, позволившую людям на научной основе, понять в насколько беспощадном и уродливом мире они живут, равно как и то, что только они сами способны изменить свою жизнь'.
Прочтя статью Эдны, Дейра задумалась. В её памяти сами собой всплыли бессмертные строки У. Шекспира:
Зову я смерть. Мне видеть невтерпёж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошном одеянье,
И совершенству ложный приговор,
И девственность, поруганную грубо, И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой,
И прямоту, что глупостью слывёт,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.
В принципе, статья Эдны была обычной рабочей статьёй о прошлом земной цивилизации, которые писал каждый студент-историк, но в душе возникло незнакомое чувство, в нём она остро ощутила беспокойство. Она в какой-то мере понимала причину беспокойства. На Земле 'звери' и 'скоты' всё же проиграли, причём полностью и окончательно. Но теперь она остро почувствовала, здесь, на Ириде, если какая-то часть общества иридиан всё же выжила, их ожидает встреча с прямо противоположным обществом. Обществом, в котором полностью и окончательно проиграли порядочные люди, позволив 'зверям' и 'скотам' на века, а в принципе навсегда, захлопнуть над миром гробовую крышку социального инферно. Дейра вновь почувствовала знакомую леденящую волну ужаса и отвращения, которая становилась всё более привычной. Сосредоточив внимание, Дейра ощутила ещё одно - ужас и отвращение были больше, чем, если бы дело было только в деградации остатков цивилизации Ириды. Врождённая интуиция сигнализировала ещё о чём-то чрезвычайно опасном, но Дейра пока не могла понять голоса интуиции, и она знала, ей ещё не помогут и медитации, всё было слишком смутно и неопределённо.
4.
Работы в Троане заканчивались. Археологи, инженеры, биологи и врачи ещё продолжали завершающие исследования, но никто уже не ждал важных открытий. Эдна и Сандра, тем не менее, ещё много времени проводили в Троане. Эра же вновь вернулась к компьютерам и почти безвылазно находилась в звездолёте. Видя, что реальной опасности в Троане и в его окрестностях нет, Мир Гром разрешил прогулки, в том числе и с использованием индивидуальных стрелоидов. И воспользовавшись этим, сам решил слетать в Троан, в нём ему ещё не пришлось побывать. Его стрелоид долго кружил над городом, потом сел в городском парке.
Мёртвый парк производил тягостное впечатление, но всё равно был прекрасен. Мир бродил по аллеям, любовался 'драгоценным' песком пляжей пересыпая кристаллики с руки на руку, поднимался на изящные мосты над уже не существующими каналами, и, вдруг, услышал сзади неясный шум, и уловил боковым зрением движение. Он хорошо помнил - здесь нечему шуметь, и нечему двигаться. Реакция звездолётчика, не раз подвергавшегося на других планетах непосредственной опасности, была мгновенной. В немыслимо короткий миг он выхватил боевой бластер, снял с предохранителя, резко повернулся лицом к неведомой опасности.
Мелодичный смех был ответом. Перед ним стояла Эра Сон.
Даже скафандр высшей защиты не мог скрыть удивительную красоту её фигуры.
- Однако вы подпустили меня слишком близко Мир, - кокетливо улыбнулась она, - Будь я равным вам врагом, вас могла не спасти даже быстрота реакции.
- Что-то женщины в последнее время часто побеждают меня, - смущённо признал Мир, - очевидно, вы знаете, как Сандра недавно проткнула меня, мечём.
- Слышала! - вновь озорно улыбнулась Эра. - А вы значит, наконец, решили выбраться в Троан?
- Как видите, - ответил Мир, - а вы, похоже, тоже устали от компьютеров.
- Да. Я давно хотела посмотреть на парк, вблизи, но всё не получалось. Ну, а то, что Сандре удалось вас победить в фехтовании, не огорчайтесь. Вы очень замкнуты Мир, и много времени проводите в работе. А работа командира - это одиночество, даже сейчас. Отдыхай вы чаще с экипажем, вы бы знали, Сандру в фехтовании не смог победить ещё никто на звездолёте. И, думаю, и не победит, она настоящий мастер, и, очевидно, умеет обращаться с холодным оружием уже много жизней. К тому же, - вновь хитро улыбнулась Эра, - она тщательно подготовилась к поединку, а вы, насколько я помню, не брали меч в руки несколько месяцев, и у вас, даже, давно нет спарринг-партнёра. Кстати, вы верите, что настоящим мастером, в чём-либо нельзя стать только в одной жизни?
- Думаю, да. Во всяком случае, так испокон веков считали мастера боевых искусств Востока, а они действительно были великими мастерами. Вот только думаю, мне в прежних жизнях тоже стоило уделять больше внимания холодному оружию.
Эра вновь рассмеялась.
- Мужчины, всегда мужчины, - глядя с лёгкой иронией, сказала она, - мне кажется, поражение огорчило вас слишком сильно.
- Вы имеете в виду - я стал неравнодушен к Сандре? - в свойственной прямой манере спросил Мир.
- Вы неисправимы, - вздохнула Эра, - всегда напролом. Вы столько лет водите звездолёты, неужели даже это не научило вас тому, что в нашем мироздании любая кривая короче прямой? Мне кажется, вам не помогут даже Звездолёты Прямого Луча.
- Сандра сделала мне такой же упрёк, - кивнул Мир, - слышал, раньше на Востоке говорили: 'Если тебе двое сказали что ты пьяный, иди и ложись спать', да вот только в моём случае сон, наверное, не поможет.
Эра опять лукаво взглянула на него, Мир только теперь заметил случайный каламбур и вновь смутился. Эра расхохоталась.
- Как всё же это в вас сочетается Мир? - отсмеявшись, спросила она. - Грозный повелитель самого могучего оружия в истории, и неуклюжий мальчишка, постоянно смущающийся собственной неловкости. Впрочем, - подумав, сказала она, - наверное, именно поэтому 'Аристоном' командуете вы. В мужчине, в отличие от женщины, способности Прямого Луча не спят только пока он мальчишка. А значит, вам остаётся одно из двух. Либо так всегда и оставаться мальчишкой, и, по-моему, это самый лучший вариант. Либо всё же пробудить в себе высшие способности. Только вы не сможете пробудить их в одиночестве. Для мужчины вообще невозможно пробудить их адекватно, без помощи женщины. Необычной женщины.
- И кто эта женщина? - спросил Мир.
- Та, которую вы полюбите, вернее та, которая сможет заставить вас, себя полюбить. Мальчишка может любить только мать, а не женщину. И мужчиной он становится тогда, когда приходит способность любить не только мать.
- Наверное, вы правы, - кивнул Мир, - я и в самом деле очень люблю мать, и, наверное, просто не способен испытать к женщине чувство, равное по силе чувству к матери. Пожалуй, я навсегда останусь мальчишкой.
- И завоевав весь мир, останетесь в одиночестве, и не захотите больше жить. - Кивнула Эра. - Я думаю, психологи не правы, когда называют это Эдипов комплекс, правильнее назвать комплекс Александра Великого. Впрочем, - задумалась она, - комплекс Александра Македонского и комплекс Эдипа, наверное, всё же не совсем одно и тоже. Хотя они и очень похожи. Вот только в чём разница, наверное, это вопрос к Сандре.
- Сандра всего лишь психолог, - после некоторого раздумья сказал Мир, - наверное, на этот вопрос может ответить только женщина которая, если верить истории, всё же сумела заставить Александра полюбить. А Сандра не похожа на Таис.
- Правильно, - кивнула Эра, - на неё похожа Эдна. И вы шарахаетесь от неё, точно так же как и Александр шарахался от Таис. В конце концов, он сбежал от неё в Индию, где и сумел найти исцеление от этой до сих пор никому не понятной любви. Как вы думаете, Таис похожа на Олимпиаду? И если да, почему Александр сбежал от неё?
- Думаю, да. И, думаю, поэтому и сбежал.
- А вы можете конкретизировать, почему поэтому?
- Боюсь, не могу, у меня есть только чувство, а не понимание. А что думаете вы?
- Я много думала об этом, - задумчиво сказала Эра.
- Почему? - Перебил Мир.
Эра впервые смутилась, а потом опять расхохоталась.
- А вы не так уж наивны Мир, как иногда кажется, - глядя с лёгким лукавством, сказала она, - или каким хотите казаться. Должна признаться, до сих пор не разобралась, я имею в виду, с вопросом наивны вы, или только кажетесь. Хотя мне часто кажется, верно, как одно, так и другое. Давно подозреваю - если мужчине так много дано, ему просто не остаётся ничего другого, даже в наше время, хотя и надеюсь, продлиться это уже недолго. Хотя бы в историческом плане, - Эра вновь улыбнулась. - Но на ваш вопрос отвечу честно. Думаю, ваши дороги с Эдной однажды должны разойтись, и мне кажется, это произойдёт в этой жизни. Более того, уже скоро. И кажется не мне одной, если вы заметили.
Мир не хотел смириться с поражением в поединке с Сандрой. Всё стремился кому-то что-то доказать, в первую очередь самому себе... Он начал упорные тренировки в фехтовании. И не стал упрощать задачу - тренировался с компьютерными фантомами из голограмм и силовых полей. Великолепных программ такого рода, рассчитанных на разный уровень подготовки фехтовальщика, на борту 'Аристона' было множество. Узнав об этом, Сандра занялась тем же самым. Дурной пример заразителен...
Эра при встречах бросала на обоих ироничные взгляды, но даже Миру было очевидно - соперничеством со стороны Сандры она встревожена всерьёз.
Грому было за сорок, хотя на Земле за время его космических экспедиций, в результате релятивистского замедления времени, прошло около ста лет. Возраст Сандры и Эры был по меркам Ноосферной Эры тоже незначительным, обеим чуть за пятьдесят. Однако, похоже, все трое самозабвенно отдавались играм взрослых детей.
Впрочем, более интересной игры, чем любовь, похоже, нет в нашем мире. А может и не только в нашем.
5.
'И погибнет священная Троя, и народ копьеносца Приама!', - бессмертная строка поэмы Гомера всплыла в сознании Эдны. Ей уже три часа не удавалось уснуть, смутное чувство, возникшее на Луоне, нарастало всё сильнее. Сегодня она как никогда ясно почувствовала, её слишком волнует судьба древнего Иллиона. 'Интересно, а ведь название Троя созвучно названию Троан', - мелькнула мысль. Эдна протянула руку к терминалу.
Пронизанный мягким светом голубоватый огранённый шар возник перед ней, и начал медленное вращение вокруг своей оси. Эдна всё глубже погружала взор в сияющие бездны шара, всё глубже и всё медленнее и спокойнее наполняя лёгкие воздухом. Ум всё вернее успокаивался, мысли уходили, открывая дорогу спонтанным образам, часто самым неожиданным. 'Всё же самое главное в медитации спокойствие ума', - мелькнула последняя осознанная мысль, Эдна почувствовала, что проваливается в транс.
Солнце светило ярко, заливая сиянием дворцовый комплекс. Таис медленно, в который уже раз шла по нему. Громады дворцов высились сверкая кровлями из чистого серебра, нависали исполинские стены украшенные резьбой и барельефами. Барельефы изображали гигантских крылатых быков, с человеческими лицами, считавшимися величественными портретами царей, рядом великолепные барельефы львов, символизирующие мужество царей-охотников. Кроме крылатых быков, они изображали только персидских воинов, пленников и данников, однообразной, бесконечной чередой тянувшихся на поклонение 'царю царей'. Внутри дворцов гигантские залы с бесконечной колоннадой. В колоннах можно буквально заблудиться, как в лесу. Таис долго не понимала, зачем такое обилие колонн. Равно и зачем такие громадные залы, для настолько маленького количества людей. Почти двести лет прошло, как были возведены колоссальные дворцы, а они выглядели как новые, столь мало истёрты ступени, и сточены острые рёбра дверных и оконных проёмов, квадратных колонн. Но вскоре заметила главное, на бесконечных барельефах нет ни одного изображения женщины. Мужчины-цари, мужчины-воины, мужчины-рабы. Только три изображения проходили бесконечной чередой. Половина человеческого рода исчезла из искусства возвеличивающего царей и унижающего всех других. Самому прекрасному созданию природы - женскому телу, не было места.
Был ли Персеполис городом в известном смысле этого слова? В который раз задавала она себе вопрос. В который раз отвечала: нет! И вновь её наполняли мучительные сомнения. Вокруг дворцового комплекса громоздились особняки царедворцев, и дома для приезжих потом шли хижины ремесленников, садовников и прочей рабской прислуги. Столица гигантской империи два века тянула из неё ресурсы, и за этот, исторически ещё небольшой срок, вытянула совершенно немыслимое количество. Сто пятьдесят тысяч талантов серебра захватили воины Александра в казне Парсы, количество денег невероятное для Эллады. Попади они на её родину - обесценили бы все, самые огромные состояния, так же копившиеся веками. И была только одна цель накопления богатств, способных невероятному количеству людей дать достойную жизнь, - ещё большее возвеличивание царей, и ещё большее унижение всех остальных. Имея возможность облегчить жизнь не только многих людей, но и народов, город на деле всё увеличивал их горе и страдание - пил кровь целых стран. Посвящённая Таис знала - самовозвеличивание, самолюбование, всё усиливающаяся вера в свою исключительность, ради дальнейшего самовозвеличивания ставшего самоцелью - путь к смерти. Здесь это было свершившейся реальностью. Гигантский город давно был мёртв, но сохранял фальшивый живой облик, продолжая псевдожизнь. И не за горами время, когда этот город, завоёванный благодаря гению Александра, начнёт делать мёртвыми, но сохраняющими внешний живой облик другие города, а потом целые страны и народы.
Архитектура давала посвящённому возможность многое увидеть и многое понять. Испокон веков искусство изображает, постигает и творит красоту, и самое страшное, если однажды оно перерождается, и начинает изображать, постигать и творить уродство, выглядящее для непосвящённого как красота. Но как же тонка грань между таким уродством и настоящей красотой, всегда идущей по краю между жизнью и смертью, и как трудно, особенно в искусстве отличить жизнь от смерти. В который раз Таис спрашивала себя: А не ошибается ли она?! Как часто бывает, рубят здоровое дерево, оставляя гнилушку, убивают драгоценные ростки будущих героев, способствуя процветанию людских сорняков, проливают чистую кровь, думая - она отравлена. И в выигрыше оказывается смерть.
Таис ещё раз взглянула на сияющие в лучах полуденного солнца дворцы и знакомая боль с новой силой вспыхнула в сердце, отразившись на лице бесконечной печалью.
Весёлый и хмельной шум грандиозного пира, казалось, разносился по всему городу. Огромный тронный зал дворца Ксеркса, наверное, впервые в своей истории был переполнен народом, и ярко освещён светом лампионов. Победители-македонцы пировали в поверженном дворце многовековых врагов эллинов. Александр восседал на троне персидских царей. Разговор между ним и сидевшей рядом Таис шёл непросто, в какой-то момент царь нахмурился и Птолемей, подумав - он разгневался, начал просить Таис станцевать.
- Здесь негде, - оглядев заставленный столами и заполненный людьми огромный зал, ответила она. - Я лучше спою.
- Спеть, спеть, Таис будет петь! - понесся по залу восторженный рёв.
Шум быстро стих, сильно опьяневших утихомирили соседи. Таис взяла у музыканта семиструнную китару, медленно провела по струнам, а затем взгляд её огромных глаз прошёлся по лицам воинов. Это был неожиданный взгляд. В нём не было веселья, столь уместного на пиру, а была боль - боль настолько глубокая и бесконечная, что видавшие виды воины содрогнулись. И ещё в нём был гнев, и это был не спонтанный, возбуждённый гнев, он был холодным, осознанным и выстраданным. И воины вдруг почувствовали, как боль и гнев удивительной женщины передаются им, наполняя сердца. Мощная волна прошла по залу, заставляя лица вспыхнуть таким же, но, пока, совершенно непонятным гневом, вскипеть кровь и пробуждая древнее архаичное желание разрушать и убивать.
Таис ударила по струнам, ритмичная яростная мелодия сразу захватила воинов и куда-то повлекла. Она запела старинный гимн о персидской войне, о сожжённых Афинах, о боевой клятве не служить ничему кроме войны пока последний перс не будет выброшен в море. Она пела с таким темпераментом, что люди, введённые в гневный экстаз её взглядом, ритмом и пронзающими словами, вскакивали, разбивали о колонны ценные чаши, отбивали ногами такт. Экзальтация нарастала. Захваченный ею встал сам Александр и присоединился к песне. С последним призывом всегда помнить злобу врагов и горе прекрасных Афин Таис швырнула китару музыкантам, и села прикрыв лицо руками. Александр поднял её за локоть, поцеловал и сказал, обращаясь к гостям:
Александр весело кивнул и выпил большой глоток неразбавленного вина.
Таис вскочила на тяжёлую отделанную слоновой костью скамью и несколько раз хлопнула в ладоши призывая ко вниманию. В огромном зале наступила полная тишина.
И вновь пронизывающий взгляд Таис суровой тенью прошёл по лицам воинов.
Таис поблагодарила Александра и других его военачальников за то, что она - единственная женщина Эллады смогла достичь этого города, столицы персидских царей.
- Этот город, - продолжала она, - сердце и душа Персии. К моему великому удивлению, кроме сокровищ, роскошных дворцов и изображений высокомерных царей, здесь ничего. Ни храмов, ни собрания ученых и философов, ни театров, ни гимнасионов. Не созданы статуи и не написаны картины, прославляющие красоту и подвиги богов в образе людей и божественных героев. Кроме надменных толстомордых быков-царей, принимающих дары, и процессий раболепствующих и пленных, здесь нет ничего. Чащи колонн по сорок локтей на платформе в тридцать локтей высоты - всё это лишь для того, чтобы возвысить владык унижением подданных. Ради этого трудились искалеченные эллины, ионийцы, македонцы и фракийцы? Ради этого Ксеркс со своим злым сатрапом Мардонием принёс кровь и смерть в Элладу, дважды сжигал мои родные Афины, увёл в плен тысячи и тысячи искусных мастеров? Я здесь одна с вами, герои-победители, повергшие в прах могущество недобрых владык. Я служу богине красоты и знаю, нет хуже преступления, чем поднять руку на созданную человеком красоту. Но, если она служит злой власти? Тогда она всего лишь обман, ибо нет красоты без добра и света!
Таис простерла вперёд руки, как бы спрашивая весь зал. Воины одобрительно и грозно загудели. Афинянка вдруг выпрямилась, как спущенная тетива.
- Завтра вы уходите, оставляя в неприкосновенности обиталище сокрушённой вами деспотии! Неужели я одна ношу в сердце пожарище Афин? А мучения пленных эллинов, длившиеся до сих пор, слёзы матерей, хотя бы это и было восемьдесят лет назад?! Неужели божественный Александр нашёл удовольствие усесться на троне разорителя Эллады, как слуга, забравшийся в покои господина?!
Её голос, высокий и звенящий, хлестнул словами, как бичом. Александр побледнел, лицо его пошло красными пятнами, он вскочил будто ужаленный. Люди оцепенели, македонцы и греки знали, как страшен гнев любимцев Тихе.
Царь молчал, глядя на Таис, склонившую голову, будто в ожидании удара.
- Что же ты хочешь, афинянка? - наконец, спросил он таким львиным рыком, что закалённые воины содрогнулись.
Вся напрягшись в волевом усилии, Таис поняла великую власть полководца над людьми, магическую силу его голоса, подчинявшего громадные толпы людей.
Она подняла на Александра огромные горящие глаза и протянула руку.
- Огня! - звонко крикнула она на весь зал.
Александр обхватил её за талию, сорвал со скамьи и подвёл к стене.
- Возьми! - он снял факел и подал афинянке, сам взял второй.
Таис отстранилась в почтительном поклоне.
- Не мне первой! Начать приличествует тому, чей божественный разум и сила привели нас сюда!
Александр повернулся и повёл вдоль стен Таис за руку. Два факела мгновенно подожгли занавеси на окнах, подвески и шнуры, лёгкие деревянные переплёты для цветов.
Безумие разрушения охватило сподвижников Александра. С воплями восторга и боевыми кликами воины хватали факелы и разбегались по дворцам, поджигая всё, разбивая лампионы, опрокидывая чаши с горящим жиром и маслом.
Через несколько минут зал Ксеркса, пустая сокровищница и помещения охраны пылали. Подожгли и ападану, откуда огонь перекинулся (или был перенесён) на другие жилые дворцы. Оставаться на ней дольше не было возможности. Александр, не отпуская руки Таис, сбежал по северной лестнице на городскую площадь. Здесь, окружённый военачальниками, он стоял, зачарованно глядя на титаническое пламя, взвивающееся в чёрное небо. Балки крыш и потолков, простоявшие столетия на сухой жаре, вспыхивали, как облитые горючим маслом. Серебряные листы кровли плавились, низвергаясь ручьями жидкого сияющего металла на лестницы и плиты платформы, и, застывая, летели звонкими раскалёнными лепёшками в пыль городской площади. Пламя ревело, перекрывая вопли жителей, столпившихся у края площади, боясь приблизиться. Звёздное небо, казалось, потухло. Никто никогда не видел более чёрной ночи, окружавшей слепящий жар исполинского костра. Люди взирали на пожар с суеверным ужасом, будто не руки Александра и маленькой афинянки сделали это, а силы подземного мира и ввергнутых туда титанов вырвались на поверхность Геи. Жители города попадали на колени в предчувствии большой беды. И действительно, ни Александр, ни его военачальники не стали сдерживать воинов, для которых пожар послужил сигналом к грабежу. Толпа ошеломленных горожан стала разбегаться, надеясь спасти имущество от распалившихся македонцев.
С раздирающим уши треском одна за другой стали проваливаться перекрытия, выбрасывая вихрящиеся столбы искр.
Александр вздрогнул и выпустил руку Таис, по его суровому лицу вдруг прошли отвращение и боль.
- Уйди! - неожиданно вскрикнул великий полководец многих врагов, убивший в бою собственными руками, и стёрший с лица земли Фивы, Газу, Милет, Галикарнас.
Таис подняла руку перед лицом, будто защищаясь.
Ещё большая боль вспыхнула в глазах двадцатишестилетнего царя, у ног которого лежала вся обозримая Азия.
- Нет! - мучительно сказал он. - Не навсегда. Я позову тебя.
- Не позовёшь! - ответила Таис.
- Как ты можешь знать?
- Ты знаешь, я посвящённая в тайное знание орфиков?! - тихо спросила она.
Александр кивнул, в глазах самого могущественного человека в мире мелькнул страх.
- Нет, ты неправильно понял меня царь, - как всегда печально сказала Таис, - ты не должен бояться неметоров1. Твоя душа жива. Дело в другом.
- В чём?! - резко бросил он.
- Ты слишком хочешь заглянуть за край Ойкумены, и это сильнее тебя, даже твоей
любви, - с трудом, выдавливая каждое слово, произнесла она. - Наверное, у тебя накопилось слишком много вопросов к богам, и знаешь, я думаю, однажды ты заставишь их ответить. За всё, что они сделали! Но не в этой жизни, и не в следующей.