Рука женщины коснулась золотых волос пятого принца. Таля и Фэль сидели у камина в общей гостиной. Огонь жадно облизывал смолистые поленья, магические светильники не горели. За окнами уже сгустилась ночь. Зимняя ночь. В свете бледной луны голубели бескрайние снега. Они вспыхивали тусклыми искрами, мерцали, светились отраженным светом - будто мириады ограненных бриллиантов.
Слуги, повинуясь молчаливому приказу четвертого принца, уже опустили на окнах тяжелые портьеры, отсекая холод зимней ночи. Лишь одно окно - над самым камином - было еще открыто. Будто живая декорация к вечерним посиделкам.
Таля сидела в кресле, Фэль устроился на ковре, положив голову ей на колени. Сергиниэль еще не вернулся из королевского дворца.
-Сказку? - ореховые глаза просияли проказливой улыбкой. - О чем?
Слуги, закрывавшие окна, услышав заветное слово "Сказка", поспешно притихли, спрятавшись в темноте. Сказки они любили. Особенно, когда их рассказывала Таля....
-Это очень старая сказка, малыш...
Таля погладила шелковистые волосы. Улыбнулась ласково и чуть печально.
- А о чем... Наверное, о том, о чем и все прочие сказки... О любви....
Она помолчала немного. Снова легонько погладила мальчишку по голове.
-Знаешь, малыш, в моем мире есть такая страна... Её называют Шотландией. Я никогда не была в ней, только читала легенды и сказки шотландцев... Возможно, мои знания о ней - это моя выдумка, и на самом деле она совершенно другая... Там живут гордые и бесстрашные люди. Климат ее суров. Гранитные утесы дремлют над холодным серым морем, а в долинах среди холмов цветет по весне вереск... Вот там-то, в этих холмах, и проживает "Странный народец". Еще там есть непроходимые леса, полные оленей и диких кабанов. На них-то испокон веков охотились мужественные шотландцы. Но горе тому, кто в угаре погони пересечет невидимую границу Картерхоу! Навсегда исчезнет смельчак в непролазной глубине мрачного леса. Никогда не вернется он назад, став пленником королевы эльфов....
-Эльфов?! - встрепенулся Фэль. - Ты сказала - эльфов?
-Да, малыш... В нашем мире их теперь нет. Остались только легенды и сказки... Да и то не у всех народов... Но слушай дальше...
Огонь в камине вдруг вспыхнул ярче, раздался в стороны, и перед изумленными слушателями появилась картина: широкий ров окружал неприступный замок, сложенный из мощных гранитных плит. Каменная ограда шириной в добрых два метра, казалось, вырастала прямо из земли. Замковые ворота были перекрыты мощной кованой решеткой. Её прутья было не взять и самому мощному тарану, А еще их перекрывал подъемный мост, сейчас опущенный. Замок был неприступен, мрачен и величественен...
-Это замок сэра Генри, - журчал негромко голос рассказчицы. - А вот и он сам...
Картинка изменилась, открыв замковый двор. Там ржали кони, сновали люди в странных клетчатых одеждах. Гудели заунывно странные музыкальные инструменты. Или это ветер вдруг завыл за стенами дворца?
Н а верхней ступени замковой лестницы еще не старый мужчина бережно обнимал совсем юную девушку. Она была одета в дорожную одежду. Из-под скромной шляпки выбивались легкие русые кудряшки. Картинка приблизилась. И Фэль разглядел веселые серые глаза, россыпь веснушек на светлом личике, озорную улыбку розовых губ....
-Дженет, дочка! Наконец-то ты приехала! - слышался голос сэра Генри. - Я уж и не чаял тебя дождаться.
-Здравствуй, батюшка! - весело отвечала девушка, звучно расцеловывая обветренные щеки отца. - Я и сама не могла дождаться, когда вырвусь из монастырских стен. Все ли у тебя ладно, батюшка?
-Да что у нас может быть не ладно, дитя! Зима, слава Богу, закончилась без потерь. В табунах прибавилось молодняка. Коровы дают достаточно молока, чтобы мы могли запасти вдоволь сыров к следующей зиме... Но пойдем в дом, Дженет. Тебя заждались твои тетушки. Им не терпится расспросить тебя о жизни в монастыре...
Картинка сменилась, и стали видны замковые покои. Дженет, в светлом утреннем платье, сидела на пуфике перед огромным зеркалом, а старая служанка - видимо, нянюшка, сноровисто укладывала своевольные кудряшки в сложную прическу, скрепляя волосы длинными костяными шпильками.
-Нянюшка, какие новости у нас? - спросила девушка, кокетливо взмахивая ресницами и любуясь на себя в зеркало. - Что слышно об эльфах?
Нянюшка только строго поджала губы и покачала головой.
- Не след бы тебе, госпожа, о таких вещах спрашивать! Не поминай беды, не приманивай....
- Нянюшка! Я же у ТЕБЯ спрашиваю! А не у горничной Катрин! Расскажи же мне.... Я слышала вчера - девчонки в людской шептались, что у нас объявился некий рыцарь эльфов. Правда ли?
Нянюшка охнула, оглянулась на двери. Грузно просеменила, выглянула в коридор. Закрыла двери на засов, вернулась к своей госпоже и тихо прошептала:
-Говорят, и верно - объявился в Картерхоу рыцарь эльф. Каждое утро обходит он дозором границу волшебного леса. И там, где он проходит - расцветает дикий шиповник. Белый, как молоко, и красный, как кровь. И горе тому, кто сорвет хотя бы один цветок. Уведет его вглубь леса зачарованная тропинка.
Нянюшка замолчала. Снова прокралась к двери, прислушалась. А потом подобралась к окну и так же внимательно оглядела двор, стены и подоконник.
-А еще объявилась неподалеку сумасшедшая леди... Когда-то давно, лет двадцать, а то и двадцать пять назад, в поместье Мак-Кингов, что аккурат на вересковых пустошах, поселилась молодая чета. И был у них ребенок. Мальчик трех лет от роду. И было предсказано молодому сэру Грегори, чтобы не переступал он границы леса Картерхоу. Чтобы не охотился в том лесу, не вступал в зачарованный круг, где лунной ночью пляшет странный народец... Не послушался старых людей молодой господин. Однажды осенью отправился он вместе со своими друзьями охотиться на оленей...
...Вновь взметнулось в камине рыжее пламя, и слушатели увидели солнечный день середины осени. Рыжим пламенем сверкала листва, рыжей молнией несся по вересковой пустоши могучий олень. И разноцветной лентой летела за оленем кавалькада охотников. Ах, как прекрасен и горд был вожак оленей! Мощные рога посверкивали золотистыми искорками на солнце, мощные ноги легко уносили его от погони... Все ближе была заветная черта, что отделяет Пустошь от заколдованного леса. Всадники, поняв, куда стремится завести их король - олень, постепенно замедляли бег своих коней, осаживали их, отзывали собак, разгоряченных погоней. И только Грегори все так же стремительно летел навстречу своей погибели... Вот уж олень преодолел невидимую черту, скрылся среди порыжевших осенних деревьев, но сэр Грегори все никак не хотел поверить, что ушла добыча.
-Врешь! Догоню! Достану! - кричал он, распаленный азартом охоты. И все дальше и дальше углублялся в лес. Вот уже и скакать во весь опор стало невозможно. Вот и в седле невозможно пробираться под низкими ветками... Спешился сэр Генри. Ведет в поводу своего коня. Утирает со лба холодный пот. Все темнее и темнее становится в заколдованном лесу - видно, солнце уже село. Остановился сэр Генри, впервые за весь день огляделся. Увидел впереди неяркий рассеянный свет - будто горит на поляне костер. Шагнул он в том направлении. Раздались деревья. И впрямь - поляна. Огромная, вся поросшая изумрудно-зеленой травой. Освещена огромной осенней луной.
На поляне, в самом ее центре, стоит огромный стол. Там, за столом, мрачно склонив голову, восседает могучий рыцарь, затянутый в черные доспехи. А вокруг костра, на котором кипит огромный котел, пляшут, смеются и поют странные существа.
Остановился сэр Генри. Выпустил повод из безвольно опустившейся руки: понял, куда завел его охотничий азарт и прекрасный король-олень.
-Смертный! Смертный забрел в заповедный лес! - вскричали вдруг эльфы (а это были они) - Потанцуй с нами, смертный! Мы угостим тебя нашим медом. Ты никогда не пил верескового меда, смертный?! Попробуй! Потанцуй с нами до зари! Выпей меду.
- Ему бы повернуть коня назад, заткнуть уши, чтобы не слышать чарующих голосов, - продолжила Таля, помешав в камине горячие угли. Подкинула туда пару поленьев. Фэль, как зачарованный, следил за огнем, принявшимся облизывать смолистые бока. Пламя рисовало на поленьях странно узнаваемый знак - трилистник. Черный узор на желтом полене. Лист клевера...
-Мамочка, что значит трилистник? - поднял голову Фэль. - Смотри....
-Лист клевера - оберег. Считалось, что человек, носящий при себе зеленый листочек клевера, может не бояться чар "Странного народца". Но вот у сэра Грегори такого талисмана не оказалось.... Он был не совсем шотландцем. На родине его матери в "Странный народец " никто не верил, а молодой граф прожил там почти всю жизнь. И когда ему пришлось поселиться в старинном замке умершего отца, он перенес туда правила своей далекой Родины. Так что не было с ним трилистника. Никто не мог защитить его от чар. Никто не мог помочь. И граф принял предложение эльфов. Он отбросил в сторону поводья, и смело шагнул в круг. Тут же встрепенулся рыцарь за столом. Поднял голову, улыбнулся мрачно:
-Выпьешь со мной верескового меда, сэр Грегори?
И протянул ему огромную чашу.
С вызовом глянул на Черного рыцаря молодой граф. Недрогнувшей рукой принял тяжелую золотую чашу, поднес к губам. А когда показалось у чаши дно - не устоял на ногах. Упал, как подкошенный - крепок оказался вересковый мед. Захохотал Черный рыцарь, стукнул кулаком по каменной столешнице.
-Измельчал народец! Измельчал! - хохотал он, и лес вторил ему гулким эхом. Подбежали подданные черного рыцаря, напоили упавшего графа чистой родниковой водой. Подхватили под руки и поволокли в круг. До рассвета плясал он, ничего не видя. Только волшебная музыка звучала в его ушах. А когда первый луч солнца коснулся поляны - исчезли разом и каменный стол, и кипящий котел, и эльфы. Только Черный рыцарь стоял над упавшим к его ногам сэром Грегори.
-Ты - мой раб! - прозвучал мрачный голос. - А твой сын отныне будет служить моей жене, королеве эльфов. Он станет её верным рыцарем. И освободиться сможет лишь тогда, когда чистая душой и сердцем девушка сумеет удержать его в руках в Ночь Всех Святых. Тогда ты станешь свободным. Тогда к твоей жене вернется разум, тогда твой сын вернет себе графскую корону....
Вновь расхохотался Черный рыцарь. Диким хохотом ответило ему эхо. Сверкнула молния и разом исчезло все. Остался только лес, да зеленая поляна, что и не поляна вовсе, а самая глубокая топь....
Некоторое время в гостиной было тихо. Слушатели молча смотрели, как в пламени камина вьется юркая саламандра. Огненная ящерка пылала среди пригасших угольков.
- А что было дальше, леди Таля? - решился нарушить затянувшееся молчание старый дворецкий. Таля слегка вздрогнула и обернулась. Почти все слуги собрались в гостиной, устроившись - кто где. Фэль тоже обернулся, оглядел прислугу и обрадовано воскликнул:
-Теперь тебе не отвертеться, мамочка! Теперь ты просто обязана закончить сказку!
Таля весело рассмеялась и взъерошила мальчишке волосы.
-Раз у меня нет выбора - давайте сядем поближе к камину, друзья мои! - воскликнула она. - Нальем по чашечке вкусного чаю, и продолжим нашу историю....
В камин подбросили дров, чай разлили по бокалам. Зажгли несколько магических светильников. Приглушенный свет озарил комнату.
-Эту историю и поведала старая нянюшка своей воспитаннице, юной графине Дженет. Надо сказать, Джен была девушкой неглупой, и, хотя возраст ее был довольно юным, она все же не была изнеженной барышней. Её мать умерла, когда девочке не было и двух недель от роду. А отец так сильно любил свою покойную жену, что решил никогда больше не связывать себя узами брака, чтобы не заставлять страдать дочь от капризов мачехи. Кроме того, в его замке было достаточно женщин из числа незамужних теток и сестер. Так что девочке было у кого поучиться вести хозяйство, научиться всем тонкостям рукоделия и прочим премудростям. Кроме того, как послушный христианин, сэр Генри на два года отправил дочь в монастырь, чтобы научить девочку смирению и послушанию. И вот теперь она наконец-то вернулась домой. Теперь осталось дождаться, когда ей исполнится семнадцать лет, и можно будет подыскивать доброго мужа ... Так бы все и случилось, наверное, если б однажды юной графине не надоело сидеть за пяльцами, и вышивать бесконечное приданое... Её старые тетушки замучили племянницу сплетнями и разговорами. А еще - отец намекнул, что неплохо бы подумать о замужестве. Нет - нет, он ни в коей мере не торопил дочь, но все же ей почти семнадцать. Самое время присмотреть доброго парня.
-Мамочка, а почему в вашем мире девушек так рано выдают замуж? - задумчиво спросил Фэль, старательно вороша прогорающие угли в камине. - Семнадцать лет - это же почти детство...
-Жизнь в нашем мире никогда не была легкой, малыш, - так же задумчиво ответила Таля. - Подкинь в огонь еще пару поленьев. Вот этих, можжевеловых. Так приятно пахнет нагретой смолой и хвоей... Так вот - жизнь на Земле никогда не была легкой. Да и длинной она была, похоже, лишь в библейские времена. А так: в тринадцать - четырнадцать лет девушки считались созревшими для замужества. В пятнадцать - шестнадцать - становились матерями. К тридцати годам имели первых внуков. А к сорока превращались в старух. И мало кому доводилось прожить дольше пятидесяти. Так было во времена сэра Генри, так было позже. Да и сейчас редко кто у нас дотягивает до восьмидесяти. Чаще умирают гораздо раньше. А еще чаще сами губят себя. Неумеренным обжорством, алкоголем, курением. Я думаю, что еще больше мы убиваем себя банальным нежеланием жить.
Огонь в камине радостно принял очередное подношение. Облизал поленья, взметнулся к дымоходу. И в пламени проступила новая картинка: раннее - раннее утро. Солнце еще только всходило, лениво выползая из туманной дымки над еловыми макушками. В сердцевинках цветков и на листьях серебрились капельки утренней росы. Такие же жемчужинки искрились на тончайших паутинках, на кончиках травинок, покрывали влажными узорами гладкую поверхность каменных перил... А с широкого крыльца в сад сбегала юная красавица с золотистыми косами до талии. Светлое утреннее платье облегало стройную фигурку, не столько скрывая, сколько подчеркивая её. Вот девушка вступила на узенькую тропинку, легко пробежала по ней до конца парка, остановилась под стеной. Мрачный серый камень почти полностью скрывался под узорными листьями плюща. А внизу буйно цвел шиповник. Белый, желтый, розовый и ярко-ярко - красный.
-Дженет долго бродила среди кустов, любуясь цветами. Нет, она не рвала их. Слишком уж колючие ветки у дикой розы. Но погладить лепестки, вдохнуть их легкий аромат, запачкав нос в желтой пыльце - что может быть прекрасней летним теплым утром?! А дорожка все вилась и вилась по парку, уводя девушку дальше и дальше. Вот она миновала замковую ограду, даже не заметив этого. Вот пересекла неширокую пустошь, что отделяла замок от леса Картерхоу. По его кромке так же рос шиповник, преграждая дорогу в темную чащу. Может быть, нагулявшись, Дженет и вернулась бы в замок, оставив в памяти чудесное утро. Может быть, встретился ей и добрый парень, что со временем стал бы хорошим мужем и новым хозяином. Все могло бы случиться. Но в то утро подошло время исполнения заклятья. Ведь у каждого заклятья есть срок исполнения.
- Странные у вас понятия об эльфах, леди Таля!
Старый дворецкий склонил голову в легком поклоне, пока две расторопных служанки накрывали к чаю низенький стол.
-Так это земные эльфы, Питерлен, - улыбнулась Таля. - И земные легенды. И кто знает - как было на самом деле.
-А дальше-то что, мамуля?
Фэль уже вгрызся в теплую плюшку, захлебывая её горячим душистым чаем. Таля взяла булочку, намазала её джемом. И отложила, вглядываясь в танцующее пламя.
-А дальше... Внимание Дженет привлек белоснежный цветок среди множества таких же, но темно-красных. Она протянула руку, чтобы сорвать его. Но только нежные девичьи пальчики коснулись шелковистых лепестков, как раздался грозный возглас:
-Как ты посмела, смертная, коснуться моего любимого цветка?!
Испуганно отдернула руку Дженет и оглянулась, силясь рассмотреть говорившего, но никого не увидела. Лишь легкая тень мелькнула среди мрачных деревьев.
-Простите, добрый сэр, - дрожащим голосом сказала девушка. - Я не знала, что здесь нельзя рвать цветы! Да я и не сорвала его, только коснулась.
- Тогда я прощаю тебя, Дженет, дочь сэра Генри. Ваш род не нарушал заповедных границ моего леса! Но наказание все же последует!
Испуганная девушка подняла головку, старательно вглядываясь в лесной мрак.
-Что же вы хотите со мной сделать?
-Придешь сюда завтра в это же время! И принесешь мне полную корзинку свежих булочек с земляничным вареньем - это и будет твоим наказанием. А сейчас ступай!
О. как Джен летела домой! Запыхавшись, взлетела по ступенькам замка, и тут же попала в крепкие объятия отца.
-Ты сегодня ранняя пташка, дочка, - расцеловав ее, сказал сэр Генри. - Откуда ты так бежала? Кто посмел обидеть мой драгоценный цветочек?!
Джен не отвечала, прижавшись к широкой, и такой надежной груди отца. Её руки мелко дрожали, а сердце стучало так сильно, будто пыталось вырваться на свободу.
-Что с тобой, моя девочка? Кто напугал тебя? - вновь спросил отец, заглядывая в голубые глаза дочери.
-Н-никто, папочка...
Джен наконец-то отдышалась, справилась с испугом, и огляделась по сторонам. В замке кипела жизнь: дымилась широкая труба кухни, старый садовник щелкал большими садовыми ножницами, обрезая розовые кусты. Слуги сновали по двору, занятые каждый своими делами. Вот прошли в зеленую беседку тетушки, слуги пронесли туда же корзинки со свежими булочками, вареньем, кувшины свежего молока и сметаны. Видимо, тетушки решили насладиться теплым летним утром, совместив его с завтраком на свежем воздухе. Мальчишка - помощник дворецкого - тащил туда же огромный медный чайник с кипятком и корзиночку с заварником и сушеными травами.
-Тогда составь компанию своему старому отцу - выпей со мной чаю и позавтракай, - ласково сказал сэр Генри. Он взял дочку за руку и неторопливо повел её все к той же беседке, где уже завтракали тетушки.
Завтрак прошел быстро и весело: тетушки рассказывали свои сны, хвастались своим рукоделием, уговаривали сэра Генри вывезти их в городок по - соседству, чтобы прикупить
цветных ниток для вышивания, бархата и шелка на новые наряды, да и на людей посмотреть, и себя показать.
-Вот в следующую субботу поедем на ярмарку! - пообещал родственницам сэр Генри. - А сейчас пора мне делами заняться, на дальние покосы съездить.
Он уехал, тетушки вернулись в замок, а Дженет все еще сидела в беседке, размышляя о невидимом собеседнике. Она вспоминала глубокий бархатистый голос, перебирала его слова - будто собиралась низать ожерелье из драгоценных камней.
-Кто же он такой? - думала она, рассеянно вертя в руках трилистник клевера. - Неужели... Неужели со мной разговаривал тот самый рыцарь эльфов?! Но почему он потребовал от меня только корзинку свежих булочек?! Неужели эльфы не умеют печь булочки?
Её размышления прервал мальчишка - помощник дворецкого.
-Госпожа, вы будете еще пить чай?
Дженет подняла на него глаза. Мальчишка был довольно высок, гибок и ловок. Рыжие кудрявые волосы торчали в разные стороны, зеленые любопытные глаза искрились весельем. Похоже, он совсем недавно появился в замке.
-Как тебя зовут, мальчик? - спросила Дженет. Мальчишка ей понравился.
- Джек, госпожа. Я двоюродный племянник господина Томаса, вашего дворецкого.
-Джек... А ты что-нибудь слышал о рыцаре эльфов? Можешь мне рассказать?
Мальчишка даже перестал собирать посуду со стола. Долго глядел на свою госпожу, потом кивнул каким-то своим мыслям, выглянул из беседки, пристально осмотрел окрестности.
-Госпожа, я много чего слышал об этом рыцаре. Не знаю только - стоит ли верить рассказам!
-А что? Что именно ты слышал?
Дженет так обрадовалась, что придвинулась к мальчишке ближе и нетерпеливо уставилась ему в лицо.
-Говорят, что он никакой не эльф! Его в детстве украла королева эльфов! И сделала сначала своим пажом, а потом и рыцарем. Она так его любит, что не подпускает к нему никого! А еще - он страж леса Картерхоу. И никому не разрешает охотиться в своих владениях. А особенно не любит, когда кто-то рвет цветы шиповника!
-Леди Таша! Но ведь это - неправда! - прервал рассказ кто-то из слуг. -Эльфы никогда не крали человеческих детей!
-А я и не утверждаю, что это - правда, - улыбнулась Таша, отпивая глоток горячего чая. - Я всего лишь рассказываю то, что читала когда-то в детстве. И да - сказки Шотландии не имеют никакого отношения к вам! Рассказывать дальше, или пойдем по кроватям?
-Рассказывать! - хором откликнулись слушатели. Кто-то подвинул поближе к женщине вазу со свежими булочками, кто-то принес еще кипятку. Фэль ревниво оттолкнул от кресла мамочки чьи-то руки и сам поправил плед на ее коленях. Она ласково погладила золотые волосы принца.
Глава вторая.
И снова в камине потрескивают дрова, огонь освещает лица сидящих. А за их спинами сгущается уютная темнота. На потолке пляшут тени, рождая причудливые образы. Если долго смотреть на них, можно многое увидеть...
Вот и сейчас - в танце теней Фэль видит легкую фигуру всадника, укрытую сияющими латами. Серебристый конь неторопливо бредет по узкой тропинке между могучими разлапистыми елями. Тропинка ему давно знакома, и конь не нуждается в понукании. Бредет себе неторопливо, чуть покачивая тяжелой головой. Деревья будто расступаются перед ним. Ели убирают в сторону тяжелые лапы, травы пригибаются под копытами. А вот и полянка. Совсем крохотная. Замшелая избушка притулилась у ели со сломанной макушкой. Всадник останавливает коня, спешивается, снимает шлем. Неторопливо снимает с себя доспехи. И перед слушателями предстает стройный юноша с серыми глазами и волосами цвета спелой ржи. Грустная улыбка притаилась в уголках твердых губ, и от этого лицо юноши кажется более взрослым...
Разнуздав коня, юноша отправил его пастись - здесь, в глубине мрачного леса, трава росла густая и сочная. А сам, сложив латы под навес, отправился в избушку. Вскоре он вышел оттуда с топором в руках, и принялся бережно подтесывать рассохшуюся и перекосившуюся дверь. Вслед за ним на улицу вышла совсем еще не старая женщина со странным свертком в руках. Она, не обращая внимания на юношу, прошла к навесу, присела на выбеленную временем дубовую колоду.
-Спи, мой мальчик, спи сынок,
Баю-баю-бай.
Спи, мой мальчик. Выйдет срок -
Время не теряй.
Скоро девушка - краса
В старый лес войдет.
Сможешь ей открыть глаза -
Счастье обретешь...
Так напевала она, баюкая на руках сверток. Юноша с жалостью поглядывал на нее, продолжая заниматься своим делом. Эта женщина была его матерью, вот только не помнила она ничего. Ни того, что её муж пропал в этом самом лесу. Ни того, что её малютка - сын был похищен прямо из колыбели. Даже имени она своего не помнила. Днём бродила по дорогам, а к вечеру возвращалась сюда, в лесную избушку, и подолгу сидела на солнышке, качая на руках сверток. Верно, чудилось ей, что это дитя спит в материнских объятиях. Много лет успело пройти, прежде чем сын сумел отыскать её в глубине Картерхоу. И теперь старательно заботился о ней, как и положено любящему сыну.
-Тэм - Лин! Тэм-Лин! Тэм-Лин! - вдруг послышались в лесу звонкие голоса, и на полянку выскочили эльфы. Веселые, легкие, гибкие, они кружились в веселом хороводе, заставляя кружиться с собой весь лес.
-Мы потеряли тебя, Тэм-Лин! - кричали они. - Зачем ты приходишь на эту поляну? Зачем ухаживаешь за этой сумасшедшей? Ты - рыцарь эльфов. Зачем тебе человечка, если ты - один из нас?!
Тэм-Лин не отвечал, продолжая заниматься своим делом. Дверь он уже починил, и теперь перебирал крыльцо, заменяя подгнившие ступени. Эльфы - создания любопытные. И если делать вид, что не обращаешь на них внимания, они начинают помогать. Вот и теперь эльфы дружно взялись за работу, и вскоре избушка преобразилась. Из щелей между бревнами уже не высыпался мох, крышу перекрыли свежими снопами сухой травы. Теперь избушке не страшны проливные дожди и холода. А в единственное окно вставили цельную пластину прозрачного горного хрусталя.
Ближе к вечеру на полянке сам собой загорелся костер, над ним подвесили котелок с водой, и вскоре по поляне поплыл запах наваристой мясной похлебки. Тэм-Лин накормил матушку, и увел в избушку. А когда она заснула, вернулся к эльфам. Они сидели вокруг костра. Кто-то тихо перебирал струны цитры, кто-то пел. Остальные негромко переговаривались.
-Тэм - Лин, в Городе - Под - Холмом скоро будет праздник, - сказал самый молоденький эльф.
-Да-да, - подхватили остальные. - Праздник в честь Августовской Луны. И говорят, что наш Король разрешит вынести из сокровищницы Волшебный Кубок!
-Волшебный Кубок?! - удивился Тэм-Лин. - За двадцать лет моей службы кубок ни разу не покидал сокровищницы. И я так и не понял - что в нем особенного? Мало ли у Короля кубков?!
-Ах, да! Ты же не эльф! Все эльфы знают - кубок действительно волшебный. Стоит только поднести его к губам и прошептать название любого напитка, как он тут же появляется. Хочешь - заморские вина, хочешь - вересковый мед, хочешь - сок из самых разных фруктов. А еще - он дает надежду верящему. И говорят, даже может исполнить желание...
-Желание? - переспросил Тэм - Лин. - Какое желание может исполнить кубок?
-"Кто хочет к счастью путь найти -
Пусть будет смел и тверд.
Лишь только смелых впереди
Всегда награда ждет", - продекламировал юный эльф. - Говорят, раз в сто лет чудеса случаются. Вдруг и кому-то из нас посчастливится в этот раз...
Эльфы еще долго болтали у костра, пели песни и играли на цитре. Летняя ночь коротка, и вот уже узкая полоска пунцовой зари прорезала темноту небес. Звезды тускнели и гасли, серебристый серп полумесяца растаял в небесах. Эльфы исчезли в лесу, а Тэм - Лин, рыцарь эльфов, облачился в сияющие доспехи, взнуздал коня, и отправился на обход границ волшебного леса. Он ехал по узкой тропинке и думал о прекрасной девушке Дженет...
-Надо полагать - юноша влюбился? - спросил кто-то за спиной леди Тали. Тут же послышались шепотки. Чей-то смех рассыпался легкой капелью. Кто-то из служанок восторженно вздохнул. Любовь - такая субстанция! О ней никто не может сказать ничего толкового, но все всё знают...
Леди Таля отвечать не торопилась. Она неторопливо поворошила угли в каине, заставив пламя взметнуться ввысь. Положила в огонь пару поленьев, наблюдая за причудливыми языками пламени. Там, в самой сердцевине, причудливо извиваясь, двигались странные фигуры: не то люди, не то эльфы... А может, все лишь мерещилось зрителям - кто знает?!
-Не думаю, - наконец ответила леди Таля. - Честно сказать - я никогда не верила в любовь с первого взгляда... Не романтик я, однако... Если бы у вас был выбор - остаться в плену, или использовать единственную возможность вернуться в свой привычный мир - что бы вы выбрали? И стала ли единственная мимолетная встреча любовью?
- Почему ты так говоришь? - возмутился Фэль. - Я все же думаю, что рыцарь влюбился! Ведь Дженет - такая красивая девушка!
-Не знаю, не знаю, малыш... - тонкая рука коснулась рассыпавшихся золотых волос эльфийского принца, казавшихся красными в отблесках каминного пламени. - Но если тебе так хочется... Нет, Тэм - Лин, рыцарь эльфов, еще не влюбился в девушку. Хотя ему понравилась и её внешность, и русые косы ниже пояса, и стройная, ладная фигурка. И то, как жаркий румянец смущения залил её щечки... Но он долго прожил среди эльфов, чья красота была совершенна. Он был сначала пажом прекраснейшей королевы. Научился смотреть и видеть. Научился слушать и слышать. По едва заметному жесту мог определить - о чем же на самом деле думает тот или иной эльф. А когда он стал рыцарем - научился читать и в душах людей... За те двадцать лет, что он обитал Во - Дворце - Под - Холмом, Тэм - Лин встречал десятки попавших в плен людей. И не все из них были хорошими. Многих - очень многих - привела в плен жажда наживы. Ведь из года в год ходили по Земле слухи о несметных сокровищах, что хранятся в чертогах Короля Эльфов...
-Да, люди - жадные существа, - вздохнул дворецкий. - Даже в нашем мире они рвутся к власти и богатству.
-В общем, Тэм - Лин просто хотел вырваться на свободу, освободить своего отца, вернуть разум своей матери. А условием было чистая Душа и доброе сердце. Так уж получилось, что Дженет оказалась первой девушкой с такими качествами. Но Тэм - Лин все же не хотел рисковать. Он решил испытать свою избранницу. Именно это он и обдумывал, объезжая границы волшебного леса. Но оставим его, и вернемся в замок сэра Генри...
Леди Таля вновь поворошила угли, и в огне проступили очертания летней беседки, увитой плетистыми розами. На скамейке возле неё сидела Дженет, и вышивала что-то на куске зеленого шёлка. А на земле, скрестив ноги, устроился помощник дворецкого. Мальчишка наигрывал на дудочке незатейливую мелодию, и казалось, ему вторят птицы...
-Джек, а что ты думаешь о рыцаре эльфов? - спросила Дженет, опуская на колени вышивку. Мальчишка перестал играть, задрал голову, будто пытался что-то разглядеть в кроне старой сосны, что укрывала ветвями скамью. Почесал затылок и пожал плечами.
-Да ничего, леди Джен, - прямодушно ответил он. - Ну, рыцарь... Мало ли их на свете... Вот мне дед моего деда рассказывал! Он уже совсем старым был, почти не вставал с лежанки, но разумом был крепок... Так вот, он говорил, что в сокровищнице Короля Эльфов хранится кубок! Волшебный!
-И что в нем такого волшебного?
Глаза девушки заблестели в предвкушении занимательной истории. Она все еще любила волшебные сказки... Джек придвинулся к ней ближе, и прошептал:
-Дед говорил, что можно пожелать любой напиток, и он тут же появится в этом кубке. Представляете? Вот бы добыть его! И тогда мы могли бы не закупать вина втридорога! Захотелось, например, сэру Грегори черного испанского, взял в руки кубок, пожелал - и налил полный кувшин. Захотелось вашей тетушке Джил токайского - пожалуйста!
- А если мне захотелось яблочного сидра? - засмеялась Джен. - Ты фантазер, Джек!
-А хоть грушовки, мисс! Да хоть... самого крепкого рома! Только как этот кубок добыть? Ведь его не выносят из сокровищницы! И если в Холм попасть можно - как узнать, что это - именно тот самый кубок? Они, поди, у эльфов - то все золотые, каменьями самоцветными украшены.
-А может, он стоит на полочке, и на нем крупными буквами написано: кубок волшебный, руками не трогать, - поддразнила девушка. - Ты читать - то умеешь?
-Подумаешь - читать! Дядюшка Томас меня и считать, и писать выучил! Он хочет, чтобы я со временем его сменил. Дворецким стал.
-А ты? Ты хочешь стать Дворецким, Джек?
Мальчишка задумался. Поскреб затылок.
-Наверное, хочу. Когда стану таким же старым, как мой дядюшка. А сейчас я хочу добыть этот кубок, мисс... Вот где бы получше о нем разузнать?!
Девушка задумалась. Ей тоже хотелось кое - что разузнать. Например - кто же беседовал с ней утром. И зачем этому кому - то булочки с земляничным джемом? В самом деле - не могут же эльфы есть простую человеческую еду? Или могут? А что, если булочки не для эльфов? А для кого тогда?
-Как ты думаешь, Джек, а рыцарь эльфов любит булочки с земляничным джемом? - наконец спросила она, отрывая мальчишку от мыслей о кубке. - Если попробовать угостить его? Вдруг он в благодарность расскажет нам что - нибудь о твоем вожделенном кубке?
Джек снова полез руками в рыжие космы.
- А давайте! Сегодня тетушка Сэлл как раз поставит тесто. И завтра с утра напечет свежих булочек. А Мелли - её помощница - вчера варила джем. Как раз из свежей земляники. Уж одну-то баночку я всяко смогу утащить! Да и корзинку с булочками...
-Ах ты, маленький разбойник! - рассмеялась девушка. - Так вот кто таскает у Сэлл стряпню! А она все на поварят грешила!
Мальчишка засмущался. Надо же было так опрофаниться...
-Да ладно тебе, Джек! Я никому не расскажу! В конце концов - утащить из-под рук стряпухи булку - другую сам святой Патрик велел! Так что? Завтра встречаемся у дальней замковой стены? Ты приносишь булочки, а я передаю их рыцарю, так?
Они весело хлопнулись ладонями и рассмеялись. И совсем не заметили, что за ними наблюдает рыцарь в серебряных доспехах...
Глава третья.
В Городе - Под - Холмом вовсю готовились к Празднику Августовской Луны. Чистили, мыли, скребли стены, потолки и полы. Выбивали и стирали драгоценные ковры и занавеси. Надраивали медную, серебряную и золотую посуду. В кухонную утварь можно было смотреться как в зеркала - так она блестела. Кухарки и поварята готовили настоящий праздничный пир. Если бы кто-то сказал людям, что на этом пиру подают жареных кабанов и оленей, запеченную в тесте рыбу, а рябчиками фаршируют лебедей - люди бы не поверили. Потому, что считали: такие нежные и возвышенные существа, как эльфы и феи, питаются лишь цветочным нектаром, нежнейшей пыльцой, а запивают все хрустальными капельками ночной росы. На пирах странного народца люди если и бывали, то рассказать ничего никому не могли. Забывали все.
Огонь в камине угомонился, подернулся пеплом. Комната прогрелась, и от этого стала будто бы теснее и уютней. Окно у камина тоже закрыла тяжелая штора. Фэль щелкнул пальцами, и под потолком вспыхнул целый хоровод разноцветных магических огоньков.
-Да, сынок, - улыбнулась Таша, отпивая глоток остывшего чая. - Именно так был освещен зал подземного дворца в ту августовскую ночь... Только были они не магическими. Зал освещали особые светящиеся грибы, да мох, что в изобилии встречается в подгорных пещерах. Говорят, что еще горели там толстые восковые свечи в тяжелых хрустальных люстрах. Стены оплетали лианы, покрытые огромными цветами бледной расцветки. Легкий аромат наполнял комнату. Блестел натертый дубовый паркет. А на небольшом возвышении сияли золотом и изумрудами два трона. На них воссядут Король и Королева, когда придет пора открыть Августовский бал.
-Леди Таша, а почему ваши эльфы такое значение придают августовской луне? - спросил кто-то из-за спины. Таша обернулась на голос, но говорившего не разглядела. Поставила полупустой бокал на столик, отломила кусочек местного шоколада.
-Наверное, потому, что наши эльфы, как и люди, больше любят тепло, чем холод. И лето, хотя на севере Шотландии оно довольно прохладное. Август - у нас - последний летний месяц, и после полнолуния ночи становятся все более холодными. Росы - обильными. И в домах начинают топить печи. А топят там, в основном, торфом. И маленький народец начинал готовиться к длинной холодной зиме, когда уже невозможно выбраться на поверхность. Последний выход - в ночь перед днем Всех Святых. После этого Холм закрывался на долгую зиму.
-Ма, хватит уже отвлекаться! - возмутился Фэль, утаскивая последний кусочек шоколада. - Ты потом про их быт расскажешь! Что там дальше - то было?
-Что там могло быть дальше?! - хмыкнул за спиной чей-то голос. - Так же, как и везде: кто-то готовит праздник, а кто-то празднует...
Тут же послышались смешки, шепотки, кто-то кому-то отвесил подзатыльник. Таша улыбнулась, оборачиваясь на голоса.
-Вы правы, господа, вы правы... Так всегда и бывает... Но кто сказал, что праздники слуг хуже, чем праздники хозяев? Во всяком случае, слуги празднуют искреннее. У них нет причин притворяться, нет необходимости казаться лучше, чем они есть на самом деле. И никто не плетет интриг, не обливает чернилами платья соседки. Веселятся, пьют эль, едят жаркое и соленья, пляшут, и поют...
Фэль щелкнул пальцами, погружая зал в темноту. Над камином высветилось белое пятно, разрослось, и вот уже поплыли по стене иллюзии. В глубине освещенного бального зала кружились в медленном танце разодетые пары. Король и Королева восседали на сияющих тронах, безмолвно скользили по залу слуги, затянутые в бордовые с золотом ливреи. Они разносили подносы с кубками и блюдами. Не танцующие гости снимали полные кубки, возвращали назад пустые. Слышался гул голосов, звучала волшебная музыка, смех - эльфы веселились. А в нише у самой двери, спрятавшись за портьерой, стоял человеческий мальчишка в старенькой курточке и деревянных башмаках. Серые глаза сияли неприкрытым восторгом, большой рот растянулся в радостной улыбке. Маленький паж все же сумел проникнуть во дворец эльфов. Он долго готовился к этому событию. Расспросил всех, кто хоть что-то знал о "маленьком народце", выпросил у своего приятеля - кузнеца только что выкованный кинжал. Старый дворецкий говорил ему, что эльфы не могут прикасаться к кованому железу. На кисть руки примотал священный знак - зеленый листик клевера, позволяющий видеть мир таким, какой он есть на самом деле. А еще знак трилистника не позволял эльфам прикасаться к человеку... Джек думал, что его не видят, ведь он так хорошо спрятался за портьерой, но эльфы давно его разглядели. Они не опасались мальчишки. И даже не планировали захватить его в плен.
-Пусть мальчик посмотрит на наш праздник, - тихо сказал Король приближенным. - Вреда причинить он не сможет, а люди должны знать, что мы существуем.
Королева лишь согласно опустила длинные ресницы.
И все бы ничего, да случились на празднике молодые озорники. Они давно заприметили незваного гостя, и теперь, когда хмель молодого вина ударил им в голову, стали задирать мальчишку, желая над ним поиздеваться.
-А, это тот мальчишка, что служит пажом в замке старого Генри! - воскликнул один из них.
- Подпирает старого дворецкого, чтобы он не упал! - засмеялся второй. - Он так стар, что не может стоять прямо, когда прислуживает своему господину. Говорят, он даже моет свои пальцы в супе сэра Генри!
-А еще в замке полно женщин! - вставил третий. - Кто-то из них уже приласкал тебя, малыш? И как?
-Ты попробуй нашу пищу, - сказал четвертый. - Проглотишь язык, и даже сам этого не заметишь. Разве ваша простая и грубая пища может сравниться с тем, что подают на пиру Короля эльфов! А ваши вина?! По сравнению с нашими они все равно, что уксус - самая настоящая кислятина! Люди никогда не умели готовить!
Джек слушал их, изо всех сил стискивая зубы. Он отлично помнил, что простым смертным ни в коем случае нельзя съесть даже крошки из рук эльфов. Нельзя даже пригубить вина. Да и спорить нежелательно. Нето, неровен час, заколдует тебя маленький народец, и останешься в рабстве на долгие семь лет. Или еще на более длительный срок. Джек хорошо помнил, как однажды в их деревеньку пришел совершенно незнакомый человек. Он долго бродил вокруг домов, что-то бормотал, хватался за голову, и плакал. Потом исчез, а в деревне еще несколько месяцев говорили, что это был пропавший семьдесят лет назад сын кузнеца. Будто бы попал он поздним вечером к костру ужинавших эльфов, не решился отказаться от угощения. Зачаровали его эльфы. Ему казалось, что прошло всего семь дней, а на самом деле семьдесят лет минуло.
Вот и терпел мальчишка, старательно делая вид, что не замечает грубости и хамства. И ждал - когда же вынесут в зал волшебный кубок. Наконец, этот миг настал. Музыка стихла. Пары перестали кружиться, отошли к стенам, освобождая середину зала. Король хлопнул в ладоши, и тут же появился длиннющий стол, накрытый зеленой шелковой скатертью. Она была сплошь расшита "крапинками эльфов", и уставлена самыми разными кушаньями. Эльфы тут же уселись за стол, принялись есть и пить. А когда все насытились, Король вновь хлопнул в ладоши и провозгласил:
-Несите кубок!
В самом дальнем конце зала распахнулись дотоле неприметные двери. Из них вышли три высоких и красивых эльфа. Шедший первым нес в руках серебряный поднос, на котором стоял роскошный, богато разукрашенный драгоценными камнями кубок из чистого золота. Он был до краев наполнен каким-то вином. Кубок донесли до стола и водрузили перед Королем. Он поднял его, и сказал:
-Много лет этот прекрасный кубок хранился в Нашей сокровищнице. Но сегодня он призван, чтобы напоить вином всех жаждущих. Тот, кто выпьет волшебного вина, обретет желаемое. Да будет так!
И отпив глоток, передал кубок Королеве. Джек даже дышать перестал. Он видел, как кубок переходит из рук в руки. Как эльфы, шепча что-то, пьют из него, при этом вино постоянно меняется. Но кубок не пустеет. И чем ближе он подплывает к концу стола, тем темнее становится в зале. Это гасли свечи в хрустальных люстрах. А кубок, наоборот, сиял все ярче и ярче. И вот он уже в руках мальчишки. Из освещения остался только один канделябр с тремя свечами.
-Не бойся, мальчик! Выпей нашего волшебного вина! В честь Августовской Луны! - сказал кто-то вкрадчивым голосом за его спиной. Джек глубоко вздохнул и поднялся. Обеими руками поднял кубок, и громко крикнул:
- За ваше здоровье выпью воды!
Вино в кубке взбурлило, стремительно превращаясь в хрустально - чистую родниковую воду. Сияние угасло. Джек поднес кубок к губам, но не сделал ни одного глотка. Вместо этого он размахнулся, выплеснул воду на свечи, и тут же бросился бежать. Холм был отворен - ведь мальчишка воткнул свой кинжал в землю у входа. Он вылетел на поверхность и со всех ног бросился бежать по вересковой пустоши, а вслед за ним, завывая на разные голоса, мчались эльфы. Но знак трилистника никак не давал им схватить мальчишку. Джек летел, словно стрела, выпущенная из лука, но силы его постепенно таяли. Где уж было смертному равняться с "маленьким народцем"! А если его догонят - пощады не жди!
-Коль хочешь к замку путь найти -
На берегу ищи пути! - вдруг прозвучал за его спиной чей-то голос. Это рыцарь эльфов пришел на помощь мальчишке.
-Точно, - задыхаясь, подумал Джек, и свернул на прибрежный песок. - Ведь эльфы и шагу не могут ступить по мокрому твердому песку, с которого только что схлынули морские волны. Возмущенные эльфы, шипя, плюясь и ругаясь, отстали, остановившись на сухом песке. И только Король спокойно стоял впереди своих подданных, и с грустью смотрел мальчику вслед. Он-то знал, что так суждено. Время эльфов на Земле подошло к концу. Им пора возвращаться в другое измерение. И минует еще не одно столетие, прежде, чем волшебный кубок вернется в сокровищницу Короля эльфов.
-Храни его, как талисман! - шепнул он, глядя, как мальчишка взбирается по каменным ступеням и исчезает за оградой. - Он принесет много доброго, но и много зла людям Земли. Только чистые сердцем смогут выпить из него глоток волшебного вина Истины...
Негодующие эльфы уже вернулись в Город - под - Холмом, а Король все стоял на берегу, встречая рассвет. И лишь когда на заднем дворе замка заголосили петухи, приветствуя новое утро, Король вернулся к Холму, выдернул из земли кинжал, усмехнулся чему-то, пряча его в ножны на поясе. Постоял, вдыхая полной грудью свежий воздух, и вошел внутрь. Холм затворился с легким гулом.
глава четвертая.
Город-под - Холмом скрылся в густом тумане, наползшем неожиданно из мрачного леса. А когда поднявшееся солнце выпило его своими жаркими лучами, на месте Холма обнаружилась лишь ровная поверхность, сплошь заросшая мелкой ползучей травой. Долго потом удивлялись люди: куда мог подеваться огромный холм за одну короткую летнюю ночь. Но вскоре все о нем забыли. Коротка человеческая память...
Но вернемся к маленькому пажу. Как мы помним, Джек добежал по мокрому песку до замка, и скрылся за его стеной. Это был, конечно, не парадный вход. Через эти ворота отправлялись на промысел рыбаки, выгоняли на пастбище коров, завозили припасы. Так что Джек пробрался в свою каморку незамеченным. Там он, наконец-то, смог рассмотреть свою добычу. При дневном свете кубок уже не казался сколь - нибудь драгоценным. Обычный кубок, вырезанный из цельного куска горного хрусталя. А еще в нем все так же плескалась холодная родниковая вода.
-Так вот ты какой на самом деле! - сказал Джек, гладя бок драгоценного сосуда. - Дед говорил, что ты можешь исполнять желания. Я хочу со временем стать дворецким в замке леди Джен. А тебя я подарю хозяйке на свадьбу...
Кубку, видимо, понравилось желание мальчика, потому что он на мгновение стал тем самым драгоценным сосудом. А может, просто солнце отразилось в причудливых гранях - кто знает?! Джек отпил глоток воды, а потом старательно спрятал добычу в незаметном стенном шкафчике.
Сергиниэль вернулся из дворца довольно поздно. И очень удивился, услышав гул голосов в каминном зале. Вообще-то, в такое время обитателям замка полагалось спать и видеть третий, а то и пятый сон.
Почти на цыпочках подкравшись к двери - широко распахнутой, кстати - он увидел всю свою челядь, расположившуюся у весело потрескивающего камина. В центре "Высокого Собрания"
откинувшись на спинку кресла, сидела Таша. На ковре у её ног, положив голову мамочке на колени, расположился Фэль. А Питерлен, глава всей замковой прислуги, стоял прямо перед ними, яростно жестикулируя.
- Это бред! Леди Таша, это - полный бред! Эльфы никогда не крали человеческих детей! Мы не боимся ни серебра, ни кованого железа, ни осиновых колов! Мы же не вампиры, в конце - то концов! И причем здесь - мокрый морской песок?! Мы свободно по нему перемещаемся! А этот ваш мальчишка! Залезть во дворец короля, стащить оттуда древнюю реликвию, и остаться безнаказанным! Его надо было вытребовать из замка этого... как бишь, его? Сэра Генри? Вытребовать, и примерно наказать! А вы о нем сказки сочиняете!
-Пит! Пи-и-и-т! - встрепенулся Фэль, выныривая из - под материнской руки. - Ты чего так взбеленился - то? Подумаешь - кубок! Ну, утащил его мальчишка! Значит, так и должно было случиться! Ты же слышал - Король ЗНАЛ, что кубок покинет его сокровищницу на долгие годы! Кубок ДОЛЖЕН был попасть к людям.
Сергиниэль стремительно вошел в зал, попутно зажигая свет. Под потолком вспыхнула трехсотсвечовая люстра, заливая зал ярким светом. Слуги вскочили на ноги, поспешно склоняясь перед лордом.
- Могу я узнать, почему в каминном зале столпотворение? - сложил руки на груди старший принц.
-Папа? Ты сегодня рано!
-Фэль, сынок, ты на часы - то посмотри! - укоризненно сказала Таша. поднимаясь. - Уже давно заполночь! Это не папа рано вернулся, а мы засиделись. Питерлен, я все понимаю. Ваша честная и справедливая Душа протестует! Но поймите, это - всего лишь сказка! История, придуманная людьми и для людей. И ничего трагичного в этом нет!
-Шотландские сказки, папа! Шотландские сказки про эльфов!
-Мой лорд! - Таша подошла к принцу, ласково коснулась его руки. - Мой лорд, отпустите челядь. Мы действительно засиделись у огонька, рассказывая истории. Слуги ни при чем. А мы вам все обязательно объясним.
Дождавшись, когда слуги покинут зал, Таша спросила:
-Ужинать будешь? Или приказать подать чаю? Вина?
Сергиниэль устало опустился в кресло, расстегивая камзол.
-День был бестолковый, - пожаловался он. - Ничего толком не сделал, но и без дела не сидел. Так о чем у вас спор вышел? Я никогда не видел, чтобы Питерлен так горячился! О каком кубке речь?
-Да сказка это, па! Обычная детская сказка! - беспечно махнул рукой Фэль, устраиваясь в соседнем кресле, пока мамочка разливала свежезаваренный чай. - Я сейчас её перескажу.
И он вкратце передал отцу содержание. Серги задумался. Что-то настораживало его в этой сказке! Эльфы людей не воруют, это правда. Зачем им человеческие детеныши?! Да и не так много людей в Эльфийском Королевстве. Кованое железо?! Хм... Это оружие, чтоли? Так не серебряными же мечами сражались Земные эльфы! Серебро - металл мягкий. Гнется и тупится быстро. Кубок? Похоже, все дело в этом кубке. И почему ему кажется, что подобную историю он где-то уже встречал?
Следующий день для Сергиниэля оказался таким же сумбурным и бестолковым, как и предыдущий. Он работал с бумагами, выслушивал подчиненных, подписывал необходимые документы, проводил совещание. Со дня на день ожидалось прибытие порядка пяти - шести делегаций из сопредельных государств на промежуточный юбилей в королевском семействе. Скольки - то летие маленьких принцесс.
Однако, за всеми рутинными делами, на задворках сознания все крутилась и крутилась нахальная мыслишка о похищенном кубке...
-Серги, ты рассеян сегодня! - недовольно сказал Его Величество Никандриэль, ладонью привычно выбивая пробку из пыльной бутылки "Рябиновки". После обеда принц и король перебрались из столовой в малый королевский кабинет, чтобы без помех "обсудить важные государственные дела" - сиречь, запить "Рябиновкой" счет от портного. Королеве и принцессам потребовались новые наряды к приему. Короли - они тоже... э-э... эльфы. И ничто эльфийское им не чуждо. Не все же им с умным видом трон протирать...
-Рассеян? - брат взглянул королю в глаза. - Скорее - задумчив. Вчера Таля рассказывала Фэлю сказку. Про эльфов. Оказывается, в древние времена на Земле жили эльфы!
-Хм... - пригубил король вино. - Сказки леди Тали такие странные! Один Колобок чего стоит! Мои девчонки который день третируют нянек, требуя испечь им колобок. Королева в гневе... А принцы под руководством твоей леди смастерили страшного Щелкунчика, и теперь пугают мать, сестер и их фрейлин. Перевернули вверх ногами дворец в поисках мышиного короля. Ты не мог бы попросить леди Талю рассказывать менее разрушительные истории? По крайней мере - моим детям?
-Ты думаешь, Фэлю она рассказывает что-то другое? Как бы не так, Ник. Вчера мой дворецкий едва не кинулся в драку, доказывая ей, что эльфы никогда не крали человеческих детенышей. А мальчишку, укравшего какой-то кубок, по мнению Пита, надо было примерно наказать, кубок отобрать, и вернуть в королевскую сокровищницу.
Король, поднявший было бутылку, чтобы плеснуть себе немного вина, осторожно поставил её на место. Растер пальцами рубиновую капельку.
-Кубок? Я не ослышался?
-Да. Кубок. А что? - теперь Сергиниэль удивленно смотрел на брата.
-Понимаешь, Серги, - медленно, растягивая слова, начал король. -Я слышал эту историю. И про этого самого рыцаря, и про кубок...
Он подошел к стене, на которой висел старинный гобелен, затканный золотыми цветами и ветками. Повел рукой. Гобелен исчез вместе с частью стены, открывая вход в королевский архив. Порывшись в отделе древних манускриптов, вынес на свет туго скатанный свиток.
-Вот...
Расстелил его на столе, потеснив посуду.
-Здесь - на древнеэльфийском. Читай....
-"Сим повелеваю: человеческого ребенка по имени Джек, безвозбранно пропустить в Город - под- Холмом. Разрешить ему вынести добычу его. Не вредить ни словом, ни делом. Коррик, Повелитель эльфов".
Серги с чувством выругался. Залпом осушил бокал, налил снова.
-Выходит, сказка - это и не сказка вовсе?! Ну, Таша!
-Выходит, не сказка! - эхом повторил Никандриэль. - Этому свитку не менее шестисот лет...
-Ник, а давай, ты забудешь об этом свитке? -жалобно попросил Серги. - Если Фэль и Алишшш узнают...
-Думаешь - кинутся его разыскивать?
-Да. Они уже собрались куда - то. Я еще не выяснил - куда именно, но собрались.
Братья как-то обреченно переглянулись, после чего Ник свернул свиток, унес его в хранилище, и запечатал вход. Принц и король с видом бывалых заговорщиков салютнули друг другу наполненными бокалами и выпили. И ни один из них не заметил две пары любопытных синих глаз, следивших за старшими через потайные отверстия такого же потайного хода.
Следующим вечером в каминном зале было... эльфно... Горничные с увлечением натирали подсвечники, зеркала, спинки стульев, подлокотники кресел и диванов. Кто-то из слуг тщательно чистил камин, стараясь не напылить. Второй очень медленно и аккуратно складывал на специальную подставку принесенные дрова. Третий так же старательно и медленно расстилал вычищенный ковер на полу. Хозяин замка еще не появился, но его сын, а так же леди Таша были дома. Зимние дни коротки, а вечера - длинны, поэтому слуги нисколько не сомневались в том, что господа вскоре придут в каминный зал. Леди Таша любит смотреть в огонь. Принц Фэллиандриэль любит сидеть у ног приемной матери, и слушать, как она рассказывает сказки. И никто не запрещает слугам спрятаться за портьерами: надо же узнать окончание истории...
-Папу ждать будем? - спрашивает Таша, усаживаясь в кресло. Фэль тут же бережно укрывает её ноги пушистым пледом. Дворецкий Питерлен, отвоевавший себе это право, подает леди красивый бокал с горячим зеленым чаем.
- М-м-м... Даже и не знаю, - задумчиво говорит Фэль, пододвигая вазу с шоколадом. - Понимаешь, две птички мне сегодня кое-что начиркали... После того, как я поймал их в потайной комнате...
Ну, в той, что рядом с дядиным кабинетом...
-Принцы? - усмехается Таша. - И что же они тебе нашептали? Где у дяди рубиновка хранится?
-Где она хранится - я давно знаю, - отмахнулся Фэль, разводя огонь в камине. Это было его почетной обязанностью. - Мы с кузеном Эриком лет пять назад нашли дядины закрома. Мальчишки засекли - где прячется дверь в архив! А в архиве столько интересных документов! Нет, папу ждать не будем! У него много работы... Что там было дальше? Мальчишка - паж утащил кубок - и что?
-Дальше? А дальше было вот что...
Огонь в камине встрепенулся, охватывая жаркими язычками смолистые поленья. Разгорелся, загудел в вытяжной трубе и позволил волшебным картинам появиться вновь...
Снова раннее летнее утро... В августе утром бывает довольно прохладно. Да и туман ползет из лощин белесой дымкой, оседает на травах и цветах крупными каплями росы... Поэтому юная леди Джен выбралась в лес, одевшись в простое холщовое платье, уложив длинные косы короной вокруг головы, и накинув на плечи тонкую шаль, которую сама же и связала в монастыре. Шаль была белоснежная, с ажурным рисунком, и достаточно теплая для этого времени суток. В руках она держала небольшую корзинку, доверху чем-то наполненную, и прикрытую льняной вышитой салфеткой. Она пробежала по едва приметной тропинке к задней стене замковой ограды, прошла сквозь неприметную калиточку и оказалась на опушке Картерхоу. И снова удивилась. Здесь все так же цвел шиповник, хотя в других местах на нем уже зрели яркие красные ягоды. А из - за тяжелой еловой лапы на девушку с грустью смотрел рыцарь эльфов. Ему хотелось сбросить с себя надоевшие латы, убрать подальше меч, и выйти к девушке самим собой... Но - увы! Его срок еще не наступил...
-Оставь корзинку на дорожке, и возвращайся в замок, - негромко ответил рыцарь, едва сдерживаясь, чтобы не выскочить ей навстречу. - Завтра утром заберешь её здесь же...
Девушка наклонилась, поставила корзинку под куст, и ойкнула. Заметила, как блеснули в солнечном свете латы, присела в книксене, повернулась, и побежала назад. А утром следующего дня нашла свою корзинку, наполненную душистой лесной малиной. Сверху лежал одинокий цветок шиповника. Так у них и повелось - утром Джен относила корзинку с булочками, а на следующий день забирала её, наполненную ягодами или грибами. Вскоре рыцарь решился - таки показаться девушке. И с тех пор они подолгу бродили по опушке дремучего леса. Правда, рыцарь все еще опасался называть свое имя девушке.
А лето, между тем, подошло к концу... В сентябре зарядили дожди, и леди Джен все реже выбиралась за границу отцовского замка. Тут тетушки заметили, что их племянница побледнела, загрустила, того гляди - сляжет в постель. Да еще к воротам замка пришла безумная леди. Она ничего не просила. Просто сидела на камне возле ворот, качала в руках сверток, да напевала странную мелодию. Стражники пытались её прогонять - но она вновь возвращалась. Пытались её накормить - она брала только куски хлеба. Звали внутрь - все же холодно сидеть под дождем. Но она лишь поднимала на людей удивительно яркие зеленые глаза, и отрицательно качала головой.
-Скоро скоро грянет гром, - говорила она. - Распахнутся двери в Холм.
Эти слова она повторяла и повторяла, пока не наступала ночь. Тогда она исчезала - и никто из людей не мог заметить - куда именно.
-Леди Таша, а вчера вы говорили, что Холм исчез, - шепчет кто-то из-за спины.
-Исчез-то он только с земель сэра Генри, но вот в лесу Картерхоу он был, - отвечает леди, а Фэль подает матери чашку с горячим чаем.
-К тому же, пророчества бывают зачастую такие странные, что трудно понять - что же требуется от простых людей, - добавляет наконец-то вернувшийся из дворца хозяин замка. От принца пахнет свежим снегом, морозом, и подснежниками. - Таля, а что там было дальше?
В каминной случается небольшая суета, к камину пододвигается еще одно кресло, на столике возникает еще один бокал, пирожные сменяются пирогами. Свечи разгораются чуть ярче, а пламя в камине и вовсе полыхает...