Крамаренко Алексей Александрович : другие произведения.

Спасу и Сохраню

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По проселочным дорогам, пыльным летом и грязным зимой, идут двое. Жертва обстоятельств и серый кардинал, самодовольный мерзавец и рыцарь без страха и упрека, светоч веры и непробиваемый циник. Осталось только решить - кто же из них кто?

Крамаренко Алексей Александрович:

Спасу и Сохраню

  
     
     
      Авантюрно-приключенческий роман
     
     
     
      Использованы стихи Дины Баймухаметовой, Анастасии Васильевой и поэтические переводы с английского и японского Анастасии Васильевой.
      Прочие стихи в эпиграфах и в тексте - автора.
     
     
     
     
     
     
     
     
     
      Ростов-на-Дону, 2006
     
     
     
      Требованье перемен -
      Черный диск.
      И свободы рваной плен.
      Вечный риск.
      Насмехаться над толпой -
      Мол, стада.
      Но не выйдет быть собой
      Никогда.
      Смелый? Ну давай, лети,
      Наш герой.
      Но не будет на пути
      Битва-бой.
      Не с кем биться - город пуст
      На версту.
      А попробуй-ка на вкус
      Пустоту.
      Каково годами жить
      В пустоте?
      Все слова и жизни все -
      Да не те.
      И срывать, как голос в хрип,
      В боль струну.
      А в ответ - не эха крик -
      Тишину
     
      Дина Баймухаметова
     
      Пролог
     
      Лэрнир Уилфри Хейг и Костар Койлл-Легисхайдар ели тюрю. Сбрызнутый зеленоватым конопляным маслом крошеный хлеб был серый и с мякиной - зима по побережью прошла сырая и теплая, а до яровых еще дожить надо. Рады были и такому, да еще дряблую луковицу подкинул от щедрот гостеприимный крестьянин.
      -Мы с тобой, Лэрнир, как два голодных волка...
      -Голодных - это точно.
      -...как два сорвавшихся с цепи бешеных пса...
      -Ну, скорее уж спущенных с цепи.
      -...как твари преисподней, преисполненные разрушительных помыслов.
      -Угу-умм, - прожевал свой ответ Лэрнир.
      -Так жить нельзя.
      -Уже третий год живем. И каждый день слышу от тебя одно и то же. Идеи есть?
      -Нету, Лэрнир. После того, как пришлось уносить ноги из этого порта, нету совсем. Скажи, друг мой, не повредился ли ты в уме? Ну, знаю я, знаю, что ты не любишь пиратов. Что Хонр и Агод отправлялись в набег на острова, знаю, что они связаны с этими... рабопродавцами.
      -Работорговцами, - Лэрнир располовинил луковицу своим атаме*.
      -Ну зачем тебе было подсовывать на оба корабля эти самые... бамбы? Ну что ты рассчитывал получить с того, что они все взорвутся и утонут в открытом море? Извращенное удовлетворение? Чем ты тогда лучше их? Там же было полгросса человек, Лэрнир... зачем ты их убил?
      -Полгросса пиратов там было. Просоленных морских козлов, к которым я отношусь так же, как и к этой луковице - воспользоваться и при том не подавиться. И несколько романтиков, туда им и дорога. А зачем - догадайся. Вечное развлечение портовых бездельников - биться об заклад, кто, когда и с каким грузом вернется, Костар. Если бы выгорела затея с тем подставным старикашкой, мы бы на добрых конях уехали, да с полными кошельками. Увы. Жуй, жуй, глотай и пошли дальше - нас ко вторнику при дворе ждут. Опять, наверное, будем наносить ущерб судоходству.
     
      Костар не унимался - спешно заглотав свою тюрю, он сунул ложку за голенище и укоризненно покачал головой.
      -Нас же звали в правильную, настоящую экспедицию. С леди Дийн капитаном, на хороших условиях - да за Хонра и Агода островные князьки отвалили бы золотого песка полные блюда, им же надо престиж блюсти, хоть иногда пиратов вешать...
      -Чепуха, - перебил Хейг, - как, по-твоему, на одном корабле гоняться за двумя-тремя? А золото - что ж, попадись они мне в руки, и без князьков бы золотом поделились. Легкая смерть - товар ходовой и ценный.
      Костар вымазал из плошки остатки масла сбереженной корочкой, прожевал ее и поймал собеседника на слове:
      -Ходовой и ценный, говоришь? Что-то легко ты им разбрасываешься, бывший Старший Магистр Ордена Молчащего Ока.
      -Я просто щедр, - огрызнулся Лэрнир в ответ, - бывший сотник рыцарей храма Хайэта Светозарного.
      Часть I. Континент
      Глава 1
     
      Дорожная пыль подчеркивает ранние морщины, но прячет раннюю седину.
     
      Из афоризмов Вокта Старого
     
      -Ты, Лэрнир, как в воду глядел. Самая пиратская работенка, - выдохнул лорд Койлл, укладывая еще одно бревнышко на кучу дров и хвороста в полтора собственных роста, - в другой раз король нас бы сам и казнил за разжигание ложных маяков. А теперь, гляди ж ты - облек особым доверием.
      -Гляжу-гляжу, - отозвался Хейг, не сводя взора с морской глади в трехстах футах внизу, у далекого подножия Козьего утеса.
     
      Утро, когда Риолик Седьмой Авиранский направил их на грязное дело, осталось тоже где-то далеко и позади, где-то рядом с теплым и спокойным морем. Спокойным до поры до времени, пока не поднимется предсказанный и рыбами, и штормглассом, и заклинаниями ветер, пока не подхватит сиррельскую эскадру и не понесет к берегу. А уж куда попадут корабли - в бухту на три мили южнее или на скалистую отмель под утесами - зависит от Лэрнира с Костаром. И еще от стражи, засевшей на Чаячьем утесе, чтобы не нашлось у повешенного в полдень лазутчика последователей, чтоб никто не зажег маяка верного. Два человека на узенькой полоске скалы над пропастью, куча хвороста, кремень и огниво против полудюжины кораблей с солдатами - кто кого?
      -Ночное зрение сейчас сделать? Уже темнеть скоро начнет.
      -Ну давай, - нехотя согласился лорд, усаживаясь, запрокидывая голову и подставляя глаза под горлышко пузырька. Лэрнир уронил по капле черного маслянистого раствора в каждый глаз, проследил, как растекается жидкость - сплошным непрозрачным слоем, пряча и радужку, и белок, превращая глаз в тусклое окно тьмы, и расчертил на щеках товарища прихотливые глифы* вытекшими черными слезами.
      -Тьфу. Какая гадость. На тебе, Лэрнир, хотя бы стильно смотрится - черные знаки, бледная морда.
      -Не всем же напоминать рожей потертое седалище.
      Маг пошутил - лорд Койлл унаследовал от родовитых предков грозно-угловатую легисхайдарскую челюсть, бычью шею и к этому достойный фарфоровой куклы изящный прямой нос, глаза цвета лесной зелени и мелкие зубы жемчужной белизны, что неизменно приписывал одной шестьдесят четвертой доле эльфийской наследственности. Живым свидетельством таланта и везения лорда в воинских искусствах была сохранность и этого носа, и этих зубов во многих потасовках и несмотря на годы тренировок. Наивность зеленого взора лорд, правда, давно порастерял, еще в годы рыцарского служения храму Хайэта Светозарного, и морщинок вокруг глаз успел набраться за время скитаний, то есть бродяжничества. Ответ на шутку последовал незамедлительно и дружелюбно - кулак просвистел в пустоте на месте Лэрнира, уклонившегося непостижимым образом (вроде бы как сидел на камне, так и остался).
      -Беру свои слова обратно. Лорд свежее лилии, ну ее, эту лилию.
      Костар закончил складывать костер, оправил потрепанную куртку, ненадолго задержал ладонь напротив сердца на невыгоревшем очертании щита - на споротой эмблеме храмовников. Лэрнир усмехнулся - на его собственном одеянии, на надетой для лазания по колючим кустам старой походной полуробе красовались следы выщипанной вышивки - знаков Ордена Молчащего Ока.
      -Лорд - всегда лорд, маг - всегда маг? Все никак не забудем, Лэрнир, да?
      -Всегда, не всегда - надоело проверять, Костар. Допроверяться можно.
      -Темнеет, - сменил тему лорд, - как будто ветер начинается, давай зажжем? Только все равно жалко, принца нету.
      -При чем тут принц Шерланиан? А, просто не хватает. Да, не хватает. Многих с нами нет и многих не хватает - свобода, жри ее в три горла.
     
      Сколько ни пытались двое обосноваться хоть где-то за последние два года, не получалось. Не было ни денег, ни рекомендаций - хоть не преследовали бывшие коллеги, и на том спасибо. Угощение обедом с приправой из косых взглядов в орденской пресептории*, ночлег с шепотками по углам в храмовой казарме - не Лэрниру с Костаром такое терпеть. Спасибо, не давала пропасть жестокая слава, запас прошлых дел на наставший черный день - кому, государи, охранную службу взбодрить до работающего состояния? Кому дальняя разведка, кому сопровождение особо важного письма, кому своего Магистра поймать на служебном несоответствии? Да мало кому, очень мало. Давно в закладе лордов доспех, и когда-то по меркам орденской верхушки состоятельный Магистр все, что мог, распродал - лишь бы сохранить леди Скарлетвэй, лишь бы компоненты для заклинаний в запасе были, да эликсиры на всякий случай в подсумках, а прочее подождет. Кошель серебряной мелочи да пара Костаровых золотых монет - "на развод" - вот и все достояние. Сундучок еще с книгами на хранении у надежных людей - а более ничего за двумя душами. Может, выгорит затея берегового королька, выкинет на скалы посудину-другую, будет чем поживиться - на награду из королевских рук не велел Риолик особо рассчитывать, ему деньги нужнее.
      -Лучше бы купца на огонек приманить, - мрачно буркнул Лэрнир, строгая палочку тускло-серым клинком атаме, - на военном корабле чем поживишься? Доспех разве попадется приличный, мечей бочонок... так ведь если будет время, то все на шлюпки покидают, а развалится корабль - все железо утонет. С утоплого капитана перстни с пальцами срезать, что ли? То ли дело купец - шелка в тюках, просмоленной кожей обшиты, меха или пряности в бочонках, наверняка камушки, расписки на предъявителя...
      -Да. Камни с бумажками ты пристроить сможешь... однако, ветер-то, ветер какой поднимается!
     
      Ясное безлунное небо, где только успели выступить звезды, стремительно затягивало свинцом. Сложенный костер зашатался, потерял под первым шквалом несколько веточек, но устоял. Оторвавшись от маленького хрустального шарика в ладони, Лэрнир сказал:
      -Плывут, Костар. Поджигай, - и ткнул пальцем в протянутый смоляной факел.
      Факел послушно вспыхнул, лорд сделал два шага к куче дров, засунул его в середину, к наструганной растопке и вернулся довольный.
      -Ну вот, дело сделано. Ты как, от дождя огонь прикроешь?
      -Уже прикрыл. И нас заодно. Поесть, что ли? И выпить бы, раз захватили.
      -Захватили, - лорд развязал тесемки торбочки, потащил на свет ночного видения кусок жирной грудинки, клин сыра, мешочек с сухарями. Лэрнир одобрительно хмыкнул и полез в свой потертый ранец за луженой флягой, чашками и мехом родниковой воды. Несколько горстей песка в воздухе по слову Магистра образовали полупрозрачный заслон от хлещущего ветра, дождь не лил на всю вершину скалы, сиррельский флот бодро шел курсом на отмель - жизнь разом наладилась. Немного ограбив костер, Лэрнир сложил перед собой другой, поменьше, моментально превратил дрова в угли и начал поджаривать ломтики свинины.
      -Я поднимаю эту чашку за моего благородного друга Лэрнира Хейга, который уболтал короля дать нам эту непыльную работенку, а мажордома - дать нам добрую толику виски для ночевки на скалах.
      -Шутим, лорд Костар? Я поднимаю эту чашку за тех несчастных, которых наш костер этой ночью угробит или приведет в плен. С таким урожаем у сиррельского герцога на набег одна надежда осталась, а то придется пивом пробавляться и гороховой кашей двор в зиму кормить.
      -Молчи уже. И без тебя тошно, - ответил лорд, прикладываясь к огненному напитку, - лучше скажи, чего магией разбрасываешься? Дождь, заслон, костер вот...
      -Догадайся сам. Через полчаса Прилив, так что сейчас еще сделаю тебе и себе мягкую падалку и подводное дыхание - утром прямо отсюда в море прыгнем, пошарим на дне.
      -Ух ты... - лорд чуть не опрокинул свою чашку, - вот это я понимаю! Рассказать кому - не поверят! Тогда это, на завтрашний сугрев оставить надо!
      -Кто-то уже приплыл, Костар. Смотри.
     
      В трехстах футов внизу творился уже форменный ад - мешанина соленой воды, пены и ветра, мешанина рваных снастей и ломаного дерева с щедрой добавкой человеческой плоти. Первая гряда отмели крепко поймала глубокосидящий ашхот*, уже со срубленными мачтами и наполовину разбитыми надстройками - к берегу пыталась пробиться большая шлюпка, только и для шлюпки под Козьим утесом мелковато будет, некуда деться на берегу, где волна с размаху бьет в отвесные скалы. Там же, где выходит к морю хоть узенькая полоска пляжа, ждут авиранцы - собранные и вооруженные, знающие все тропки вокруг береговые жители.
      -Смотри, Лэрнир! Смотри!
      На гребне вала завис ладный, с хищно наклоненной мачтой аргас* - повисел, пропустил волну под собой, скользнул вниз, закрутился, неудачно приняв в борт подъем следующей, а третьей волны и не оказалось. Море кончилось - третья волна загнулась дугой на последнем урезе воды, с треском впечатала корабль прямо в скалу, ярда на четыре выше, чем лежит линия берега в штиль.
      -Вдрызг! - потрясенный возглас Костара перекрыл даже треск внизу.
      -Вдрызг. Ну что, подождем до рассвета или прямо сейчас прыгнем? Ночное зрение и под водой работает, лорд Койлл.
      -Сейчас прыгать - утопающие привяжутся. Время дадим, путь утонут как следует.
      Магистр откусил от чуть пригоревшего кусочка грудинки, покачал головой и спрятал печальную улыбку за чашкой. Его единственный оставшийся друг был спасителем, хранителем и чудотворцем, но к сожалению особого, весьма безжалостного толка. Даже вспоминать не хотелось.
     
      Ветер утих с рассветом, море лежало под ногами тихое, насытившееся ночью, отплевавшееся на берег обломками. Лэрнир и Костар, зевая и потягиваясь, вылезли из наколдованных коконов тепла, маг проверил заклинания мягкого падения, подводного дыхания и непромокаемости, прикинул форму обрыва и посоветовал хорошенько разбежаться, чтобы не зацепившись пролететь до воды. Сказано-сделано. Костар летел, шумно восторгаясь видом, морем и небом, с громким плюхом врезался в воду и радостно пошел ко дну.
      Полазив по дну, среди обломков нагребли несколько железных вещей - пару алебард, один короткий меч, ярдов десять цепи и несколько железных полос от оковок корабельного руля. Попался еще безнадежно сломанный арбалет и большой медный котел. Как и жаловался лорд, оружие спасшиеся захватили с собой и аккуратно сдали его авиранцам. Сокровищ на борту корабля, направлявшегося в набег, ожидать не приходилось. Компаньоны выбрались на берег, навьючили на себя улов, связав железки воедино кусками мокрых канатов, и пошли в деревню. Неухватистый медный котел положил себе на голову Хейг, да так и шагал по пляжу, сколько Костар не пытался шутить о грибах и цитировать древние предания. Через час с небольшим топанья по изрезанному мысами и бухточками каменистому берегу добрались до рыбачьей деревни, где держал ставку Риолик.
     
      Ни короля, ни его придворных уже не было - ускакали пировать в городишко, служивший Авирану столицей. В деревне толклись резво набежавшие скупщики, за медяки и за кувшины дрянного пойла оперативно скупали излишки трофеев, в коровьем загоне местные жители с безразличными зуботычинами допрашивали пленных - прикидывали, за кого можно потребовать выкуп и сколько. Сбросив свои железяки первому попавшемуся купцу, Лэрнир и Костар отправились обратно к рыбаку, у которого остановились позапрошлым вечером.
     
      -Эй, глядите сюда!
      Кто-то потянул за рукав, подергал за плащ - в каком-то из домишек чего-то случилось. Чему случаться после удачной затеи, неужто нашли чего стоящее на затрепанных кораблях сиррельцев? Лэрнир и Костар переглянулись, нырнули под низкую притолоку пропахшей дымом и рыбой хижины, Лэрнир выщелкнул с пальца ровный белый огонек.
      -Это ж не сиррелец, это заморец, как их там кличут, глядите-ка, судари, живой выплыл да в кустах прятался. Наши-то чуть до кучи не прибили да спохватились - рожа-то какова, чужого разом признали, а чужих нам не надо. Мы, авиранцы, чужим завсегда рады! - добрый авиранец исчез, уловив на лице Костара надвигающийся ответ.
      Чужой лежал на куче тряпья и старых сетей в углу - в мокрых просторных одеждах, босой, с посиневшими губами и ногтями. Быстро орудуя вдвоем, Лэрнир и Костар выпутали спасенного из многослойных одеяний, закутали в хозяйские одеяла, влили в рот все остатки из фляги и занялись деяниями Силы - Костар возложил благословение, Лэрнир же сперва окутал незнакомца коконом тепла, а потом, почесавшись и ругнув блох, еще и накрыл всю хижину Малой Смертью. Под предсмертный писк мышей под щелястым полом и ласточек в гнезде под стрехой чужак закашлялся и открыл глаза.
      -Лэрнир, ты по-ихнему знаешь?
      -Нет, но может он по-лирнитски знает. Сейчас проверю.
      Судорожно роясь в одеялах, человек ощупывал себя, как будто ища что-то. Костар нагнулся над кучей мокрых шелков и протянул плоскую, наглухо зашитую нашейную сумочку, что по весу изрядно оттягивала руку.
      Чужак выхватил сумочку из лордской ладони одним стремительным движением. Опершись на локоть и оглядев хижину, незнакомец сделал попытку доползти до угла, где кучей лежали вещи - и его, и чужие из сегодняшней добычи удачливого рыбака. Лэрнир опередил недавно утопавшего - вынул из-под барахла пару сабель и аккуратно положил их на пол перед хозяином.
      -Отдай ему, видишь же - воин!
      -Не дам, Костар. По их этикету вроде меч из рук не протягивают, пусть сам берет.
      Незнакомец взял сабли, устроился на полу на коленях, подобрал ноги и представился, склонив голову:
      -Фудзибаяcи Тодару.
      -Лэрнир Хейг.
      -Эээ... Костар Койлл, конечно.
      Чужестранец еще несколько раз прокашлялся, старательно пытаясь выговорить непроизносимые имена, добавил длинную, и, наверное, вежливую фразу и замолчал, пристально устремив на мага с лордом темные глаза чужого на континенте миндалевидного разреза. В этот момент в хижину просунул нос и руку с котелком хозяин, получил несколько медяков, расплылся в благодарностях и исчез. Лэрнир достал из ранца кружку и мешочек, где еще болтались на дне несколько сухариков и вдоволь сухарной крошки.
     
      После занятой чашкой крепкого трескового бульона паузы господин Фудзибаяcи Тодару продолжил общение. Помахав руками наподобие магических пассов, он указал на Лэрнира. Тот согласно кивнул.
      Молитвенно сложив ладони, Тодару указал в сторону закопченного потолка, леди Скарлетвэй на поясе Костара, а потом самого Костара. После некоторых раздумий лорд тоже кивнул, не зная, как именно попроще себя обозначить. Еще неоднократно смерив двоих оценивающим взглядом, Тодару вытянул из ножен той сабли, что покороче, маленький ножик и распорол свою драгоценную сумочку.
     
      -Так он - тайный посланец, - удивился Костар, глядя на разложенную карту с обведенной кружком столицей Майхоанской империи. На полях были старательно выписаны, не сказать нарисованы по буквам рядом с найпанскими знаками какие-то фамилии и названия, - посол безъязыкий, надо же такое удумать!
      -Надо, Костар, надо. Ты скольких найпанцев вживую видал?
      -Ну, пару контрабандистов. Несколько пиратов, но рассматривать было некогда...
      -Вот-вот. На континенте все найпанцы, сколько ни есть - или шваль безродная, или изгнанники - ну, или и то, и другое. Вам что, не докладывали, что там гросс лет как творится? А у кого-то, видно, дело в высших кругах - гляди, это же сенешаль императорского двора в списке.
      Тодару вежливо дождался окончания спора, что-то с гордостью сказал о самом себе и о чем-то спросил. Пока Лэрнир с Костаром озадаченно переглядывались, Тодару почесал лоб с подбритыми чуть ли не до темени залысинами, сгрыз еще сухарик и придумал способ объясниться - прошел пальцами по карте, от восточного побережья к столице. Обведя предварительно рукой всех присутствующих.
     
      -Ему нужно сопровождение в столицу... кто бы мог подумать.
      -Мы же не можем, Лэрнир! Мы же сами его чуть не утопили!
      -Вот и объясни ему это. Если заплатит - Лэрнир сделал жест, будто кладет на пол монету за монетой, - то можем и пойти.
      Костар начал разыгрывать пантомиму, изображающую ветер, костер на скале и кораблекрушение разом, на полпути бросил и обиженно сказал: "Ну вот, с тобой, Лэрнир, я еще и фигляром заделался".
      -А на турнирах твоих рыцарских зарабатывать - чем не фиглярство? Только костюм напрокат брать не шутовской, а железный.
      Лорд пожевал губу и не ответил.
     
      Тодару вынул из сумочки еще какую-то тряпицу, которая шлепнула по полу неожиданно громко. Осторожно подняв, Лэрнир почтительно кивнул - весь лоскут толстой ткани состоял из кармашков, в каждом из которых что-то сидело, или плоская бляха, или нечто мелкое, круглое.
      -У него золото и жемчуг, - Лэрнир вынул одну из монет, трехдюймовый овал с начертанной по золоту черным лаком замысловатой подписью, - и будь я проклят, если не продам эти найпанские монеты как курьез - на четверть дороже их веса. Их тут пятнадцать, здоров же ты плавать, сэр Тодару Фудзибаяcи, раз на дно не утянули. Жемчуг, смотри, тоже стоящий, истинные слезы Джанделл* - в общем, как доберемся до приличных купцов, пять-шесть гроссов золотых можно выручить. Костар, ты что думаешь?
      -Что и всегда - пути господа неисповедимы.
      -Тьфу на тебя. В Майхо поедем?
      -За гросс золотом поедем и не туда.
      -О боги, и особенно Хайэт... что я слышу от чудотворца Койлла, повелителя златоносных туч!
     
      Тодару знаками показал Лэрниру, что ему требуется, получил достаточно сухой ветоши и тряпья, принял найденный Истинным видением в хозяйском чулане кувшинчик масла и уселся на крыльце поухаживать за оружием. Головы любопытных от мала до стара попрятались за заборами, стоило Тодару освободить от ножен блестящие слегка изогнутые клинки, украшенные вдоль клинка прихотливой волнистой линией закалки.
      Костар внимательно наблюдал процесс ухода найпанца за личным оружием.
      -А муфта эта медная, чем клинок крепится, чего стоит! Медь со сталью воедино, это же ржавчине первое приглашение! Из сырого железа, что ли, выковать нельзя? - лорд не утерпел и толкнул локтем в бок Лэрнира, что-то сосредоточенно корябавшего на свободных страницах книги заклинаний.
      Лэрнир буркнул, что все в любом мече зависит от того, кто держится за рукоять. Костар упорно не унимался - хотя его леди Скарлетвэй была магическим артефактом целиком, включая кожаную обтяжку рукояти, и потому не требовала ни заточки, ни какого другого ухода, лорд настаивал на преимуществе континентального оружия принципиально.
     
      -Длинный меч, Костар, по-ихнему, есть оружие престижное, его только знатные носят, да и служит в основном так - дуэли или самооборона. Благородные воины в Найпане конными лучниками служат, а полевом бою там все больше на копья и алебарды налегают - как в Добниховой школе Седьмого Канона. Многие формы того ковырялища, что у нас короткой алебардой называют, происходят из Найпана- "угриный хвост", "ячменный колос", "ласточкин хвост", "крабья клешня". Разве что "дорскую трость" халфлинги придумали, так это человеку она короткая, а халфлингу - полевой меч выше роста, таким только и достанешь человека на коне верхом.
      -Это точно, между собой халфлинги не воюют. В отличие от тех же найпанцев. Ты бы поподробнее их историю рассказал, чего у них там случилось - а то наших старцев ты знаешь - "многия знания - многия печали".
      -В общем и целом, мой дорогой друг лорд Койлл, в Найпане творится не то чтобы смута... смута там творилась раньше. Теперь там снова воцарились мир и покой. Наверное, от слова "покойник". Короче, сами найпанцы молчат в тряпочку, но кое-что Магистру на всякий случай положено знать. В общем, творится такое...
     
      Империя найпанская, как тебе должно быть известно, лежит на куче островов. От здоровенных, в континентальное герцогство размером, до таких, что в эту хижину влезут. Острова Невыносима и Неугасима, с которых вроде как родом этот Тодару, так, средние. Убейте меня найпанские боги, но как один человек может быть родом с двух островов? Так вот, воевали они там, объединялись до кучи. И на свою голову, как водится, объединились. Как завоевали имперские войска самые отдаленные пределы, так и пошел разброд и шатание. Армия все покорила, что могла, и выросла на этом деле жирная и гордая, командующие за маркграфов себя посчитали и землями распоряжались как своими вотчинами. И решили они послать императора куда следует, и взялись за это дело совокупно с гражданской администрацией, которую император понасадил на вновь присвоенных землях. А за императора горой встала старая земельная аристократия коренных владений империи, и такое началось... Исконные владетели новых провинций, как ни странно, присоединились к императору - уж больно им не понравились военные за плечом и чиновники на шее. Гражданские администраторы тоже в долгу не остались и пакостить стали по всем островам, и в самой столице, слово за слово, дело за дело, и пошла война всех со всеми. Было это семь дюжин лет назад, Костар, и много славных подвигов совершили обе стороны огнем, мечом и, в общем, путем династических браков. За это время сменилось шесть императоров - так вот трое были пешками в руках военных правителей, двоих убили за несогласие, а один прижал армию к ногтю и устроил пятнадцать лет мира.
      -Дальше-то чего?
      -Дальше опять была война, и с дюжину лет назад нынешний император победил - правда, с минимальным перевесом. Стал он править и за голову хвататься - как всех построить и обуздать до подобия порядка. Сам понимаешь, всех дайме, лордов найпанских, не перевешаешь - одни почетно сдались, другие в последний момент переметнулись, к третьим нужно куртуазно отнестись для престижа, пятые-десятые вообще кровные родственники или даже деньги дают... вот и попробуй всех разоружить, и при том армию окончательно в ведение дайме каким-то образом передать! Да еще администрацию под дайме перекроить, а кроме чиновников никто не умеет ни налоги собирать, ни учет вести, ни общественные работы устроить - а там климат такой, что дороги и каналы всякие чинить надо часто.
      -Не завидую, - сказал Костар.
      -Дальше вот что. Спустя несколько лет после великой этой победы покоем и не пахнет. Император объявил себя верховным жрецом Земли, то есть Красного Быка Кериана*. В Найпане вообще не поймешь, кто из богов кто - "кирин" по-ихнему значит "единорог*", а рисуют его розовым и с рогом мясным, как сосиска. Чтоб ему все поклонялись, начал давить другие церкви - в основном, как ты говоришь, идолопоклонников, что пути Пробуждения следуют... потом расскажу, потом. С роанитами-то не особо поспоришь, а Джанделл в Найпане все побережье поклоняется, там моряки и рыболовы поголовно - тоже народ суровый и небезоружный. Вот обобрал император храмы пробужденцев, показалось ему маловато, и пишет еще указ - никто, кроме императорского флота, не имеет права плавать на весь континент Гилеар, во Внутреннее Море и на острова Сонсое - это еще южнее. Само собой, на указ всем чихать - контрабанда по побережью процветает, сам знаешь, императорский флот в море не выходит и получает за это изрядные взятки. Так что когда дайме Неугасимы послал этого Тодару послом, так императорского корабля не нашлось, прибивался наш гость к кому мог. Ну и хорошо - утопить корабль чужого императора нам еще не хватало. А вот когда воевали, обе стороны на Гилеар слали немало кораблей - и на войну заработать, и прикупить для нее же - лошадей брали, железо, медь, кожи - скота там немного держат, парусину, да мало ли чего на войне нужно. И наемников, само собой, брали, если толковые попадались, а не кувалды семаритские.
      -Ишь оно как, но неудивительно. А с маговским искусством что там все это время творилось?
      -С маговским... да как сказать. Сам знаешь- магические ноды* по земле раскиданы как попало. Общее одно - сильные ноды бывают по одному на большой-большой кусок земли. А острова Найпана - кусок относительно небольшой, так что нод там самый сильный - пятого, как по большому секрету нам говорили, Круга. Шестой где-то может и есть, так на под водой или в воздухе над морем линии сходятся - ни башню выстроить, ни шахту к нему прорыть. А как у нас на континенте к чужакам радушно относятся - не мне тебе рассказывать. Тем более, что у них там нет и не было Орденов.
      -То есть как это - без Орденов? - удивился лорд.
      -Безо всяких. Магией ведал там департамент в составе гражданской администрации, как вроде бы было у наших предков во времена древней Нешанской империи. И в составе администрации против императора пошел, да так в основном и полег. Вот такие дела. Так что сейчас кроме особого конклава, маги - считай, шушера из недобитых или их тайные ученики. Кто к ворью примазался, кто полулегально к полиции или к местным лордам советниками... Увы. Не люблю, когда маги в государстве не имеют должного влияния, ох не люблю.
      -Так ты ж говоришь, что особый конклав?
      -Особый конклав там такой - мико* называется. Исключительно женский, "Красные Ведьмы", так сказать - штаны они этакие красные носят, когда при параде. Департамент был поголовно мужского пола, а мико так, как дереве нские ведьмы проходили, то корове помочь растелиться, то духово капище подмести - но в войну себя показали. Теперь они в фаворе, но не более чем рабочая сила.
      -Маги - все бабы? Да...
      -Похоже, не все. Как рассказано в секретных сообщениях о событиях последней дюжины лет, так тут, Костар, волосы дыбом встают и не дают из дверей вон выбежать.
      Лорд представил себе картину сражающегося в дверях с собственной шевелюрой Лэрнира и душевно рассмеялся.
      -Смейся-смейся. Короче, там сейчас полный торец, не предусмотренный теорией. Сам учил своих учеников, - Лэрнир помрачнел, - бывших учеников... в общем учил, что демонов не бывает. Не бывает, и все. Оказывается, бывают. Откуда-то берутся твари, которых ни в одном бестиарии не сыщешь, да и искать нет смысла - они практически все разные. Будто кто-то накидал частей в мешок - руки, ноги, головы, хвосты, тела - встряхнул да и вывернул. Одни ядовитые, другие паутину плетут, третьи громы-молнии мечут, как икру. Одни слабые, другие...
     
      Костар отцепил от пояса и положил на колени леди Скарлетвэй, тронул защелку кованых ножен, извлек клинок из заколдованного укрытия. Ножны были для леди неотъемлемой частью, такие же неразрушимые, с безотказным механизмом раскрытия, превращающие острый клинок в сокрушительный лом против тварей, что лучше понимают тупые аргументы - против костяной нежити, против големов* из дерева или камня, против живых при надобности обезоружить, обезручить, пленить. Лэрнир вспомнил одну из стычек с лихонькими людишками год тому назад - тогда под леди Скарлетвэй в ножнах с полного размаха попала чья-то шея.
      -Другие сильные, - сказал Костар клинку, любовно прикасаясь к зеркальным лезвиям, к покрытому киноварно-алой эмалью долу*, по которому бежала надпись "Алый путь к завершению мира", - другие вкусные, хорошие, других мы еще не пробовали, моя прекрасная леди...
     
      Лэрнир хмыкнул, как хмыкал всегда, глядя на общение Костара со своим орудием разрушения. Последнее изделие слетевшего с нарезки три гросса лет назад мастера - Старшего Магистра Ордена Сосновой Ветви Кодана Арилло, что покончил жизнь жестоким и извращенным самоубийством при помощи этого самого клинка сразу после его создания, леди Скарлетвэй пролежала большую часть этих веков в особых хранилищах. Все попытки выдать этот меч достойному воителю быстро загоняли воителя в могилу, на плаху, в тюрьму либо сумасшедший дом, а меч обратно под семь замков. Лорда Койлла когда-то пытались подставить давно уже покойные коллеги, вручив излишне правдолюбивому юноше старинный магический клинок. Так и осталась леди при Костаре, даже не пытался, ни словом не обмолвился, не намекнул на необходимость вернуть проклятое сокровище Храм Хайэта Светозарного - уж больно хороший ключ подобрал к мечу его рыцарь.
     
      Тодару закончил ухаживать за клинками и с учтивым поклоном приблизился к Костару, о чем-то прося, протягивая руки, в одной из которых была чистая тряпица. Костар прикинул, что к чему, положил леди Скарлетвэй на порог, приговаривая, что не заржавеет, можно и голыми руками хватать. Тодару принял меч, как драгоценнейший из даров и погрузился в созерцание - не самой леди Скарлетвэй, а неба над головой. Так же молча, спустя несколько минут, он поклонился снова и вернул клинок.
      Трое путешественников в корчме на полпути между Дориндлом и Риандаром смотрелись колоритно - насквозь благородный и бедный рыцарь Костар, надменный и мрачный чужестранец Тодару, да и нелакхорцы в тех местах попадались нечасто. Хейга любой встречный признал бы коренным нелакхорцем, с такой-то бледной физиономией, темно-каштановыми волосами и глазами не то серого, не то синего цвета - то ли и впрямь цвет меняли по настроению, то ли просто не на виду были, близко и глубоко посаженные, под кустистыми бровями из тех, что в старости за поля шляпы загибаются и под тяжелыми веками. Холодные глаза носил бывший Магистр, колючие и неприятные, совсем не в пару готовой по поводу и без улыбке весьма радушного вида.
      Заторканный хозяин загреб монеты столь странных посетителей, снабдил их караваем, окороком совсем мелкой свинки, кувшином пива и пообещал как можно быстрее соорудить пирог с голубятиной - Тодару жадно впитывал лирнитские слова, выражения и кулинарные впечатления.
     
      -Пойми, мой благородный друг, - увещевал Лэрнир лорда Койлла, - одна из моих целей - удержать тебя подальше от городов, войн, ярмарок и прочих больших скоплений народа. Если, тьма твоего господа побери, ему опять приспичит высунуть свою голову из твоей задницы...
      Костар возмутился и буркнул что-то про богохульство, но потом задумался и припомнил выражения двухлетней давности, в коих Хейг излагал явленному Хайэту свое в него неверие. Лорд сказал, что вот тогда было богохульство, а сейчас вполне терпимо.
      -Слушай, не перебивай, а?
      -Перебьешь тебя, а как же. Ладно, при чем тут толпы народу?
      -Я, видишь ли, подозреваю, что Хаэйту нужна большая, публичная показуха. Работа у него такая. Что этот вкось натянутый Светозарный может отмочить в следующий раз, боюсь даже загадывать, но дело не в этом! С господом твоим мы как-нибудь разберемся, а вот с твоими бывшими коллегами... Если окажется, что ты - чудотворец-рецидивист, за тобой могут начать охоту. В одном случае ты будешь совершать чудеса на потребу церкви, как - не знаю, но заставят, в другом - ты уже ничего, совсем ничего не будешь совершать. Мертвый будешь. Какой из этих случаев лучший, какой худший - выбор за вами, лорд Костар Койлл Легисхайдар. Я вроде бы неплохой заговорщик, едва, но приемлемый для своего Круга маг и неслабое трепло, Костар, но против всего Ведарна и Конгрегации Хайэта не потяну, ибо этого мало. Если ты хочешь вернуться к ним и служить делу веры - право твое. Вера - дело святое. Я вот в Шассу верую. В Ночи Скользящую.
      -Спасибо тебе очень большое за такие хорошие пояснения, - сказал Костар, нарезая весьма хрящеватую ветчину, - как будто и так не ясно. Видишь ли, мой велеречивый и хитроумный друг, моя вера в Господа слаба и нуждается в испытаниях.
      Лэрнир выплюнул хрящик, отхлебнул мутного пшеничного пива и выжидающе побарабанил по столу пальцами. Испытаний веры Костару действительно доставалось немного - расшибание голов и других частей тел веру в Хайэта, как сказано в его Писании, не укрепляет, хотя ничуть и не ослабляет.
     
      -Чтобы принять решение, куда направить свой путь, мне нужно убедиться, что господь не оставил меня благодатью. Да, мне даровано исцелять раны и излечивать болезни наложением рук, но это не умаляет моих сомнений в том, что я достоин дара Хайэта.
      -А каким же ты... даром ты лечил и себя, и меня, и кучу встречных-поперечных??? Костар, уж не впал ли ты в грех неверия?
      -Может, в этом нет ни моей заслуги, ни моей вины. Как-то все никак не познакомлю тебя с моей родней, Лэрнир.
      -В смысле - у тебя это что, так давно, что стало врожденным?
      -Да, я, - вздохнул бывший храмовник, - лечу с детства. Я - седьмой сын седьмого сына. Мама отца чуть не убила. Подсвечником и еще ножкой от стула, когда я в детстве людей лечить начал.
      На лице мага отразилось непонимание.
      -Не понял? А вот родительница моя сразу поняла - я у нее третий сын, значит, у родителя моего еще четыре бастарда.
     
      Лэрнир едва не подавился ветчиной с пивом, расхохотавшись так, что залаял пес во дворе и высунул нос из кухни занятый пирогами хозяин.
      -Тьфу на тебя и всю твою фамилию... Ты лучше скажи, какие тебе нужны испытания, чтоб ты успокоился и куда-нибудь пошел?
      -Мне кажется, Лэрнир, это было, знаешь, не видение, и не откровение, но просто как-то знал с самого начала - что та небесная монета, любая, может послужить для меня Символом веры. Все как-то думал, думал, не решался проверить.
      -ДВА?! ДВА ГОДА ДУМАЛ?! НЕ РЕШАЛСЯ ПРОВЕРИТЬ?! - заорал Лэрнир, накрывая себя, шокированного Костара и остальную комнату непроницаемой тьмой.
      -Что это... ааа, вот оно как... спасибо! О, господь мой Хайэт, даруй мне силу развеять колдовство! - возгласил Костар после возни наощупь с кошельком.
     
      Ничего не произошло, если не считать воплей с кухни "Ослеп! Ослеп нахрен!" и грохота падающей посуды.
      -Болван! Идиот! Мой друг! Костар, этот купол тьмы четвертого Круга - ты же скромный храмовник, а не епископ! Свет давай!
      -О, господь мой Хайэт, даруй мне силу развеять мрак! - ответил Костар, не препираясь.
      В центре тьмы возникло теплое алое сияние - монетка засветилась сквозь намертво сжатый кулак Костара.
      -Светится... Она светится! Лэрнир, она все-таки светится!!! О благодать Хайэта!
      Костар разжал кулак, ослепив себя, Лэрнира и хозяина, что невовремя нащупал дверь и ввалился в залитую золотым потоком солнечного света комнату.
      -Ты, - Лэрнир крепко хлопнул Костара по плечу, - какого тебе еще испытания надо?
      -Испытания расточением нежити, - кратко ответил лорд.
     
      Лэрнир привычно тяжко вздохнул и принялся разглядывать свои ногти, черный лак с одного из которых израсходовался на заклинание. Тодару поднял обструганными хворостинками и положил себе в рот очередной кусочек ветчины - спокойствие хитокири*, как господин Фудзибаяcи называл свою должность при неугасимском владыке, подверглось суровому испытанию, но уцелело.
      -Рэрунир-сан магия, Косутар-сан магия - я есуть нет, - сказал он, тщательно подбирая слова.
      -У нас не хватит денег специально нанять некроманта, поднять нежить и тут же ее того, опустить.
      -Чтоооо? - рявкнул Костар, пребывающий в религиозном экстазе.
      -Ну извини. Или мы ищем тут какую-нибудь бродячую нежить, пока не сдохнем с голоду, или едем дальше, как раз в Майхо, где это дело, сам знаешь, легально.
     
      До Майхо предстояло еще ехать и ехать, но Лэрнир и Костар были хотя бы при деле и не бедствовали, из кошелька Тодару исправно вынимались деньги за постой, прокорм, фураж и всякую дорожную мелочь вроде починки сбруи. С учетом мелкой же дорожной магии Хейга не приходилось страдать ни от холода на ночевках под открытым небом, ни от сырости в дождь.
     
      Характер попутчика лорду Костару не то чтобы нравился целиком. К рыцарям, народу чванному и необузданному, лорд Койлл сам принадлежал по праву рождения (да еще как принадлежал - шутка ли, Легисхайдар из потомков великого Чалдарина!), и не раз по юности тыкал своей родословной в рожи подлородным. Слава Хайэту Светозарному - выбили из башки сословную дурь наставники заодно с соучениками в Сайранском паладино-теургическом училище. Далеко же за морем, в том училище, где натаскивали умелого хитокири, принцип "Одна голова, две руки, один меч" не то забылся, не то и открыт не был. На встречных и случайных попутчиков-простолюдинов Тодару взирал свысока, чуть что - грозно рявкал на родном языке нарочито хриплым голосом, хватался за рукояти своих сабель, когда дело можно было решить максимум кулаком. Как-то раз в ненастье на повороте сцепились возы, пришлось помогать растаскивать, так жидкой грязью из-под колеса либо копыта плеснуло Тодару в лицо. Выкатив глаза так, что пропал характерный разрез и едва не сорвав глотку боевым воплем, тот бросился на возчиков с клинком наголо. Тракт проезжий, неспокойный, так и оказался Тодару один против полудюжины мрачных промокших мужиков, что со своими бичами, запасными железными осями да подручными кистенями в гробу видали и лихих людишек, и кое-какие графские заставы. Чтобы спасти жизнь нанимателю и паре-тройке возчиков, Лэрниру пришлось вздернуть Тодару на пару саженей в воздух и подержать немного, чтоб под дождем остыл. Потом, после щедрой мзды и клятвенных заверений в добрых намерениях Тодару пришлось тащить в ближайшую корчму и вливать в него крепленое сивухой пиво не просто для сугрева, а до беспамятства и жесткого похмелья. В книгах путешественников говорится, что найпанский воин, коего безнаказанно оскорбит простолюдин, может запросто вспороть себе живот и сам себя выпотрошить, дабы кровью, желчью и дерьмом смыть с себя такой позор. Совершать же самоубийство по пьяни и особенно с бодуна найпанские боги строго воспрещают, для сохранности воителей.
     
      Возводить хулу на святыни, злословить женщин и суетно бахвальствовать Тодару Фудзибаяcи был тоже, видать, не промах, только незнание языка мешало. Порой огрызался по-найпански, но был отходчив и Костара с Лэрниром если считал за наемников, то благородных и полезных. В остальном же человек был неплохой - неприхотливый в еде, чистоплотный, набожный на свой лад. Раз заметил на обочине отдыхающего священника-роанита*, так бегом побежал, поклон до земли отвесил и целую свою огромную золотую монету без раздумий пожертвовал. За такие деньги клирик - совсем молодой парнишка, всего с семнадцатью обетными ободками на древке копья благословил всю компанию насколько умел да сверх того одарил малым талисманом. На привалах в лесу или найдя укромное место на постоялом дворе, Тодару ежедневно упражнялся в выпадах и отражениях, с саблями, палкой или в "пустую руку". Смотреть не возбранял, более того, сам упражнения Костара с леди Скарлетвэй и Лэрнира с атаме наблюдал с интересом.
     
      Глава 2
     
      К несчастью для вас, господь ваш
      помешан на господстве.
      Но к счастью для нас, выбрал такие
      способы его достижения, что можно
      спать спокойно.
      Из афоризмов Вокта Старого
     
     
      Всю дорогу до Дарига Костар не жалел похвал скромности, набожности и успехам в ратном деле своего однокашника Таргона Одвинса. Сей лорд уже с полдюжины лет как оставил службу по вступлению в права наследования (при упоминании наследства лорд Койлл не выдержал, сплюнул) и проживал в родовом поместье, усердно блюдя воинский режим и проповедуя слово Хайэта крестьянам своей деревни. В чем-то Костар был несомненно прав.
      Путешественников встретили и обиходили насколько позволяли скромные владения бывшего храмовника - жареным, печеным, крепленым, задушевной беседой, которую взвалил на себя Костар. К сожалению, лорду Одвинсу была полностью известна храмовая версия нелакхорских событий. Костару пришлось кое-как оправдаться ( с точки зрения Лэрнира весьма неловко, в Ордене Послушники-второгодки увиливали от хозяйственных работ более искусно). Одвинс убедился, что к происшествию на площади ни сам Костар, ни Хайэт касательства не имеют, просто не поделили горожане благодать. Хвост дискуссии двух храмовников Лэрнир не дослушал - у Тодару сделался болезненный отек горла, что-то из континентальной пищи пошло ему не впрок. Экс-Магистр и дипломированный полевой хирург порылся в своем дорожном мешке и быстро соорудил микстуру из настойки ренника с толикой хонндовой эссенции в ледяной воде, после полоскания отек спал и найпанцу полегчало. Зато добавилось невысказанных вопросов - если бы на родине почтенный чиновник ведомства Тайных Сил начал бы звякать склянками и смешивать порошки, Тодару бы весьма удивился.
     
      Наутро радушный хозяин накормил завтраком - никаких остатков от вчерашнего, четыре новых блюда, оделил гостей свежими дорожными припасами, выдал ценные указания по проезду и пригласил заезжать еще.
     
      Дорога от замка лежала само собой, через деревню, погода стояла прелестная, располагающая к неспешной, созерцательной верховой прогулке, а не к скачке куда-то во имя спасения заморской империи. Путешественники после излишне плотного прощального завтрака поддались соблазну и не стали спешить.
     
      В деревне происходило нечастое в этих краях действо - тем более нечастое, что лорд Одвинс был как-никак, храмовником Хайэта. На его земле, на утоптанной босыми пятками и копытами скота проплешине, что сходила в деревне за площадь, шла открытая проповедь семаритского учения. Даже хоругвь с Огненным Псом в открытую подняли и вручили держать деревенскому старосте.
      Проповедовала жрица - моложавая тетка с сохранившейся фигурой и удачно окрашенными в огненный цвет волосами. Обвивающие стан клириссы конт-роглийские шелка выгодно оттеняла домоткань на торсах крестьянских жен, что стояли вперемешку с мужьями и не решались вслух отозваться о разрезах на юбке жрицы. Разрезы при каждом движении являли немало гладких белых ног, как раз достаточно, чтобы мужику бросить взгляд на супружницу, вздохнуть и сплюнуть. Помимо себя жрица демонстрировала догматы веры, Костар предложил подъехать поближе и послушать - если что, можно вернуться к Одвинсу, спросить, как бывший храмовник дошел до такого плюрализма.
      -Хочу вражескую проповедь послушать. А то давно не проповедовал народу, может уловки какие позабывал. Семариты - сукины дети, но народу нравятся. Лэрнир, что там Вокт Старый говорил про трагедию и фарс?
      -Говорил, что повторяется. Пошли, посмотрим балаган.
      -Бараган менесутурерь поет где?
      -Самый главный балаган, Тодару-сан, это их семаритская собачья будка, то есть собор в Лат-Горре. Там таких шутов - не протолкаешься. Я там был, доспех заказывал. Доспехи у семаритов хорошие, и еще мечи и кони, а так - дерьмо собачье.
     
      Костар, Лэрнир и Тодару привязали лошадей к забору, с комфортом устроились на полуразворошенной копешке сена подальше от носителей святости и стали наблюдать.
      -Все слышали про драконов. Вот так и выглядят демоны Глубинной Тьмы! Их длина 18 саженей, из них 9 саженей -- хвост. По всему их телу расположены черепа. Кроме демонов, в мире тьмы живут духи. Их существует десятки тысяч. Но главных духов всего 136. Духи напускают на людей искушения и портят погоду. От духов и блудливых жен происходят полудухи. Их 259. Назначение полудухов -- напускать на людей различные болезни...?Слушатели прикидывали число своих хворей и воздавали хвалу Семару, что их не постигли остальные.?-Ад и преисподняя - это совершенно различные места, - продолжала жрица, - Вход в ад находится в горах Конт-Роглы. А уже ниже ада находится пропасть бездны огненной...
      Лорд Койлл обратил внимание на трех мужчин, спутников жрицы. По сторонам от нее стояли и привычно слушали проповедь два дебелых, откормленных двойным пайком солдата из Молотов Семара, напоказ вооруженные здоровенными двуручниками-фламбергами. Волнистые лезвия покоились на пристегнутых поверх прорезных бело-алых дублетов наплечных подушечках, пышные перья украшали шляпы, заспинные флажки и чуть ли не гульфики солдат. Костар повел бровью - в его понимании двуручник и заспинный флажок не совмещались, а все, что относится к воинскому снаряжению, лорд понимал неизменно практично и потому верно.
      Несчастное от такого инфернального соседства Конт-Роглы находилось далековато и особого сочувствия у паствы не вызвало. Жрица решила оставить ад в покое и перейти ближе к сельскому хозяйству:?-Полубесы и бесы колдовать не умеют. Они могут превращаться в любых животных, а также в людей. Демоны могут хорошо превращаться в парнокопытных: в козу, свинью или собаку. Могут превратиться в человека, но в этом случае их выдадут рога и копыта...
      Насаждаемая Одвинсом вера Хайэта уделяла мало внимания проказам скотины; после разъяснения жрицы крестьяне принялись припоминать своих тощих и низкоудойных животинок, которым только волю дай забраться на поле или в огород - да не к соседу, а в свой собственный! Шум поднялся такой, что пришлось вмешаться стоявшему за жрицей третьему семариту. Вот этот производил серьезное впечатление - неприметно-ладно сложенный, неброско одетый, с негромким, но привычным командовать голосом, при самого обычного вида мече, этот третий призвал толпу с порядку с одной фразы. Правда, фраза была длинная, насыщенная свиньями, их пометом, языками и родителями всякой деревенщины.
      -А теперь воззрите на могущество Семара, - жрица картинно простерла руку к нескольким заранее сложенным поленьям, языки пламени лизнули кору и костер весело загудел. ?-Сим священным пламенем изгонится всякая хворь, немощь и расслабление!
      Среди крестьян началось какое-то шевеление, кто-то кого-то отпихивал с дороги и что-то волоком тащил за собой. Из расступившейся массы народа вывалился кулем некто в совершенной рванине, с колтунами в лохмах цвета пыли, попытался встать и жалобно заблеял.?-Интересно, это просто здешний дурак или тонкая провокация? - спросил Лэрнир.?-Дурак, с виду безобидный, - отозвался Костар, - все здешние собрались, народу-то дюжин семь набежало, вот и дурака привели. Может, чему новому у семаритов научится. ?-Его сейчас потребуют вылечить.?-Точно, семариты приехали - дурак уже не нужен.?-Костар, их весьма изящно подставляют. Больной голове от Семара не полегчает. Тут нужен жрец Лшатла,...?-Предавшийся тьме богомерзкий проповедник разврата, - незамедлительно ответил Костар.?-О Шасса, Скользящая в ночи, чтоб вы все с вашими богами ... Послушай-ка, лорд, что эта курица плести будет. Но на оригинальность рассчитывать нечего - не для нас проповедь.
     
      Жрица вывернулась стандартным приемом, связав помрачение ума бедняги с греховным образом жизни и идолопоклонством. Кто-то из односельчан робко вякнул, что Урих, госпожа вашсвященство, отродясь с головой не дружил. Огненная жрица тут же переложила вину на его родителей, что наверняка жрали по священным средам, мочились в огонь и поклонялись мерзкому Хайэту. Потом клирисса начала что-то про хватку златых когтей, от которых земля будет избавлена - но закончить не успела.
     
      Костар пропахал борозду через крестьян, твердой рукой отстранил жрицу, оказался перед старостой, выхватил шест хоругви из его не слишком крепких рук и дал символу семаризма упасть. Мгновение, пока кренился шест, висела тишина, а потом расшитое полотнище шлепнулось точно в священный огонь, весело забегали по шитому золотом бархату синеватые язычки... Жрица выдала бессловесный вопль, один из солдат воткнул фламберг в землю, выдернул из костра шест с горящей хоругвью и попытался ее гасить, лупя с размаху по земле. Второй скинул клинок с плеча, ухватился за рукоять, словно в бой собрался, замотал головой в поисках мишени и воинственно завращал глазами. Только третий семарит не тратил времени даром.
      -За это вы ответите перед Семаром... сударь. Прямо здесь, - с чем-то довольной улыбкой сказал он Костару, жестом приказывая меченосцам уводить жрицу и не мешаться.
     
      Воин выволок из ножен меч и изобразил поклон с картинным взмахом руки над склоненной головой. Картина картиной, а взмах был верный, положенный завершившим курс ардольской школы. Костар скрипнул зубами - какая только шваль к семаритам не прибивается... Ардольская школа дуэльного фехтования уже с гросс лет торчала бельмом на глазу уважающих себя и противника настоящих воинов, толку в бою от нее было немного, но сторонников - хоть отбавляй. В правильной, по всем тонкостям кодекса дуэли потратившие семь-восемь лет на ардольские финты дворянчики слишком уж часто побеждали ветеранов полевого боя, привычных к доспеху и отсутствию оград, правил и секундантов. Дуэль - не сшибка в конном строю, дуэль - штука прихотливая, и если готовить именно к ней, то подготовить можно. До первой крови - пожалуйста, рожу раскроить - за милую душу, ткнуть в брюхо побольнее - тем более, благо от перитонита* дворянин не умрет, найдется что клирику в ладошку сунуть. Обезручить, обезоружить, перьями на шляпах покачать и разойтись красиво либо добить по необходимости.
      К большому сожалению, доспеха на Костаре ныне не было. К сожалению еще большему, Лэрнир ударил себя по груди рукой и вздернул уголок рта - вроде как понятный жест и гримаса возмущения, как так, друга проходимец драться тащит, а на самом деле сообщение понятное, "как-я-клык". Берегись магического клинка. Побережемся. Не хрупнет эта железка о леди Скарлетвэй, а жаль. Жаль, что с ним еще уроды приперлись, да народ толпится кругом, развеются сегодня деревенские. Раз на раз как раз пришелся - помимо проповеди бойню покажут.
     
      Добровольный наставник Лэрнира по ножевому бою, Высокородный принц Шерланиан Наэрлон когда-то наставлял послушника, Адепта, потом Младшего Магистра и Магистра в боевых искусствах эльфов. Высокородные, что с них возьмешь, для своих состязаний во главу угла не ставили принцип преодоления силы, этого добра у них с избытком, даром что с виду жилисты да костлявы. Для эльфа интереснее, ценнее и забавнее одолеть соперника, заведомо превосходящего в скорости, в ловкости, в подвижности, как гасят порывы ветра плавные перекаты волн, как опутывают ветер тонкие листья. Хоть не эльф, но что-то подобное слыхал, пробовал и выучил лорд Койлл, недаром шесть лет жевал кашу в Сайранском училище.
      Костар обнажил леди Скарлетвэй поздно, почти слишком поздно, в защите "окном"* отразил перекрестьем мастерский, прицельный легкий удар в голову - полоснуть по лбу, по бровям, залить кровью глаза и дальше кромсать слепого в свое удовольствие, - из "окна" рванул вниз в "кабаний зуб"*, и от земли вытянул двумя руками, выволок вес леди Скарлетвэй в восходящей дуге против колющего выпада. Хорош дуэлянт, понял, что с ним не играют, но опоздал - Костар успел и попал. Против неотразимого молниеносного укола в грудь - сокрушительный удар снизу в подбородок. Челюсть, зубы, язык - все брызнуло мешаниной крови и обломков кости. Дипломант ардольской школы сложился, рухнул на колени, но меча не выпустил, даже изуродованный, даже теряя сознание от боли. Раны от проклятой леди Скарлетвэй убивали одним болевым шоком, не дожидаясь кровотечений и нагноений.
      -Больно не будет! - крикнул Костар, отпустил правую руку и рубанул с левой. Чужая плоть отдалась в своей руке тугим хрустким ударом, сквозящая через клинок чужая боль погасла свечой на ветру. Поединок кончился, да собственно, все кончилось - крестьянки с визгом разбегались, увлекая прочь мужей и чад, в грязи испускала последние капли крови голова с наискось срубленной шеей, а лорд отсалютовал павшему клинком и повернулся к семаритам.
      -О чем спорили, почтеннейшие? Что Семар ваш - жареная собака? Божий суд свершился, выметайтесь отсюда.
      Костар в одном кивке выразил всю возможную благодарность Лэрниру, взявшему на себя дальнейшую перебранку с семариткой и ее прихвостнями. Пока священница не оправилась от потрясения, слово от себя вставил Тодару Фудзибаяcи.
      -Рорд Койр-сан убир. Семару-ками собака!
      -Может, народ не просто так по домам разбежался, а за вилами и цепами, почтеннейшие. Пора и вам в родной конвент, постного откушать да зад под розги подставить...
      Священница совладала с собой, одарила компаньонов неприятной белозубой улыбкой и повела своих меченосцев прочь.
      -Костар, ты как? Ковыряло этого петушка сломать - или пусть деревня сама распорядится, денег же стоит нешуточных? У меня напильник с собой, заколдовать пара пустяков, через час в канаве половинки валяться будут.
      -Ну его, Лэрнир, поехали отсюда скорее. Что-то я Одвинсу не особенно доверяю, дружба дружбой, провинциал провинциалом, а штучек мог нахвататься столичных - кристаллами например сигналить, если клириков Семара привечает, изменник...
      -Ну и козлы же брехливые с тобой в Сайранском паладино-теургическом учились, Костар. Я своих однокашников хотя бы наизусть знаю, кому можно доверять, кому нельзя. Из ныне живых нельзя никому. Прорвемся через границу - и на том спасибо.
     
      Через границу проехали без неприятностей, но дальше уехали недалеко. Квессарантская застава против поползновений Сок-Гиара стоит в паре лиг от одноименного городка, что стал столицей после раздела и без того небольшого королевства, ранее Сок-Гиар в пограничных числился. Вскоре после пересечения священного рубежа в чистом поле встретили отряд. Три дюжины арбалетчиков в компании пяти рыцарей с девятью городскими стражниками смело окружили трех путников, разоружили под чтение какого-то указа и не слушая ни возражений, ни ругательств препроводили в городскую тюрьму.
     
      ***
     
      Кандалы звонко лязгнули, внутри каждого браслета приглушенно щелкнула пружинка хитрого замка, знакомое по давнишним тренировкам ощущение блокировки мерзкими холодными лапками пробежало по телу. Тюремщик разом воспрянул духом, попытался отвесить Лэрниру подзатыльник, наткнулся на наглядно обозначенную контратаку и не стал распускать руки - посчитал, что своей роже удар оковами выйдет дороже. Что-то опасливо буркнув под нос, надзиратель вышел и запер дверь.
      Лэрнир прислонился к стене камеры, которую как раз против подобных прислонений покрывали шипы наляпанной штукатурки, взбодрился этим жестким массажем и изгнал все ощущения прочь. Бывший Магистр закрыл глаза, попытался исследовать непрошеный подарок Истинным зрением, убедился в полном отсутствии у себя магических способностей и вернулся к началу осмотра.
      Соединенные тремя золотыми цепями золотые браслеты - почти наручи, от запястья до середины предплечья. Размер браслетов регулируемый, вывернуть на свободу даже тонкие руки не получится, хоть до кости обдирай. Сделано на совесть, сурово и профессионально, магами для магов. Единственное украшение - узенький бордюр вдоль краев наруча, не руны или письмена, а тонкие переплетенные линии в два симметричных ряда. Значит, коллеги из Ордена Корней и Отражений. Корешки заказными артефактами серьезно промышляют не так и давно, три-четыре дюжины лет. Если до такой провинции дошло барахлишко, то скорее всего, не самое новое. Скорее всего с тех времен, когда в Корнях было три Архимага - друг другу не доверявших, выгодные заказы бравших частенько в обход орденской казны и как говорят, делавших друг дружке немало мелких взаимных пакостей.
     
      Восьмое правило мага - не делать предметов, которые можно будет использовать против тебя самого.
     
      Хейг порылся в закромах памяти еще несколько минут, вдохнул поглубже и единой фразой выдал:
      -Прорасти и оплести, повторить и отразить, именем Ордена Корней и Отражений, именем Карната Вериона, именем Сата Шорела, именем...
      Лязг оков о каменный пол камеры оборвал список возможных авторов. Лэрнир убрал ценный предмет в рукав и сосредоточился по-настоящему. Двумя этажами выше, на самом дне сундука в комнате коменданта шевельнулся запрятанный подальше хейговский атаме. Шевельнулся раз, другой, приподнял придавивший сверху металл, уткнулся в стенку сундука и начал неспешное вращение вдоль своей оси...
     
      -Привет, - поприветствовал Лэрнира лорд Койлл, - пошли отсюда? Леди Скарлетвэй в сундуке заждалась.
      -Пошли. Через полчаса с обхода стража вернется - я считал. Тодару они, кстати, во флигель потащили, во дворе.
      -Тебе дать временно чего-нибудь железное, головы разбивать?
      -Засов с двери отрежь, хорошие тут засовы. Да нет, зачем острить - так сойдет!
      -Сейчас, еще темновую невидимость добавлю.
      Проходя мимо решеток общих камер, где копошился недельный улов городской стражи, Костар внимательно посмотрел на их обитателей и покачал головой.
      -Я б на такое отребье казенный хлеб не изводил. Шайка из леса - вон вокруг главного как сбились, да фальшивые калеки с паперти. Вздернуть, чтоб не мучились.
      -И коменданта вздернуть, ваше лордское?
      -Вздернуть бы. Он дома дрыхнет, некогда. Бежать надо.
     
      Под куполом молчания компаньоны поднялись по лестнице и вышли в кордегардию. Стражник на часах, молодец, сумел заметить что-то неладное в колебаниях света от факелов и поднял тревогу - разинул в беззвучном крике рот. Костар метко швырнул в него дверной засов. Второй часовой в момент появления беглецов нарушал устав путем сна на стуле. Чтобы не портить парню послужной список, лорд Койлл нашел на столе кувшин, убедился, что в нем на самом деле вода и аккуратным ударом разбил о голову солдатика. Получив в противоборстве с беглецом достойную боевую рану, тот кулем свалился на пол.
     
      Пройдя по этажу, Лэрнир и Костар проникли в кабинет коменданта. Маг разрезал замок сундука и вручил лорду леди Скарлетвэй. Сам Костар вынул и сгреб в охапку сабли, пояс и прочие вещи, отобранные у Тодару. Золотые монеты, само собой, исчезли, зато до тридцати жемчужин квессарантская стража не добралась - их по совету многоопытного экс-Магистра ссыпали в деревянную фляжку и залили воском, чтоб не перекатывались на дне. Вино из фляжки, конечно, при конфискации выхлестали.
      -Что делать будем?
      -Архивы в комнате налево были. Сжечь бы надо. Все сжечь - есть у Квессаранта должок перед бывшим Молчащим Оком.
      -А люди? Впрочем, видел я тех, в общих камерах. Жги. Я стражников за дверь пока выкину.
      Хейг не ответил, только снял со стола лампу и окунул палец в масло. Первый глиф он нанес на стол, потом, вспрыгнув на стол - на потолочную балку, затем на половицы и вышел в коридор, такими же глифами помечая косяки дверей, люк чердачного лаза, ставни и вообще все деревянное на пути. Тем временем этажом ниже дверь городского узилища приоткрылась, в грязь у порога из нее кулями выпала пара бесчувственных тел.
     
      Во дворе, в отдельном флигельке для особо важных арестантов, оснащенном дорогущими железными ставнями и окованной дверью, обнаружился Тодару. В состоянии тихого запредельного бешенства найпанец сидел на полу - не поджав ноги, как обычно садился хитокири, а просто плюхнувшись на доски задом. Едва в распахнутой двери появился Костар, Тодару вскочил на ноги и тут же передумал. Бормоча на родном языке извинения, Тодару Фудзибаяcи сел обратно, как положено, встал по всем правилам и отвесил исполненный благодарности поклон.
      -Мы ушурим? Мы бежить?! Косутар-кун, Рэрунир-сэнсэй, домо аригато!
      -Это что, большое спасибо? Да пожалуйста! Нам чужой тюрьмы не жалко. Только что это за словечки новые, ты ж нас раньше на "сан" величал?
      -Кун один дуругому равуно сукажи, а сэнсэй сукажи борушой кто насутавник!
      -Лучше бы меня в отдельную камеру посадили, как сенсэя, - буркнул Хейг, - я б тихонько вышел и вас через окна вытащил, никто бы и не заметил.
     
      Лэрнир, Костар и Тодару невидимыми пересекли улицу и удобно устроились на черепичной крыше с видом на тюрьму. Вскоре где-то вдали на темной улице возник тусклый фонарь городской стражи, раздалось топание, сиплый голос напомнил кому-то идти строем. Хейг вздохнул поглубже, мысленно дотянулся до тюремного здания и хлестко ударил по левой ладони вытянутым средним пальцем правой руки. Двадцать семь глифов взорвались огненными цветками, во всех окнах разом поднялось пламя.
     
      Стража забегала, забили тревогу, потащили ведра воды, потом подкатили вручную бочку с насосом - от соседнего двора пожарной дружины дольше было бы запрягать лошадей. Огонь разгорался все сильнее и сильнее, на зарево вскоре подтянулись солдаты из гарнизона, этого-то компаньонам и было надо - крепостная стена была неподалеку и высотой не отличалась. Лэрнир разулся, чтоб сапоги не сползли, отчитал нелюбимое заклинание левитации (вообще-то в Молчащем Оке для полета предпочитают самотелекинез) и воспарил на пять футов. Костар и Тодару крепко вцепились в босые ноги бывшего Магистра - рыцарь в левую, хитокири в правую, мертвой хваткой держа ругающегося мага. С креном в сторону тяжелого Костара Лэрнир взлетел над стеной, прошел над самыми зубцами (висящие на нем пассажиры вовремя поджали ноги) и как мог плавно опустил свои грузы на откос крепостного рва.
      -Рэрунир-сэнсэй верикий ретать! - только и сумел выдать Тодару.
      -Ну ты и здоров, Магистр, это ж сколько мы с барахлом весим?
      -Сам ты здоров, даже слишком, - ответил маг, спешно обуваясь, - пошли отсюда, через лес срежем миль шесть и снова за границей будем. Столицу соседнюю придется объехать, дадим крюка - как лошадьми разживемся. Ох и нагреют нас на размене этого жемчуга, слово Магистра...
     
      Глава 3
     
      Дороже родного дома,
      Дороже столичного гама
      Бывает лишь зов дороги
      Бегущей криво иль прямо
     
      Из ранних стихов Аора Кен-Ренна
     
     
      Хвала всем богам, земли Восточного Полуострова миновали быстро и выбрались на главный побережный тракт, что в на картах носит гордое имя - Ожерелье Гилеара. Какое из государств не имеет выхода к Внутреннему Морю, то вроде как и не драгоценность в ожерелье, а потому даже самые мелкие бусинки графств между Полуостровом и Нелакхором на содержание дороги раскошеливаются. Без груженого воза по тракту ехать - одно удовольствие. Граничные, мостовые, воротные, паромные и прочие сборы с конных приемлемы, постой и кормежка недешевы, но того стоят. Лихие людишки на тракте все больше по наводке работают, наводить на трех небогато одетых вооруженных мужчин некому. Так и ехали - за полторы недели подобрались к границе некогда родного Нелакхора, в ближайшем к ней порту устроились на корабль и ни буквой, ни духом не нарушили приказа - "на нелакхорскую землю ни ногой". Земля, на которую рады были сойти после двухдневного плавания по неспокойному весеннему морю, была уже Кореллией - и снова копытами по тракту-ожерелью, низать бусинку за бусинкой. Благоволением может быть, Шассы, а может Роана, или еще какого покровительствующего беспутным путешественникам божества, до столицы добрались без дальнейших приключений.
     
      Столичный град Майхо, средоточие торговли, искусства, политики (и искусства политических торгов) красовался подобно прыщу на ровном месте среди степи, на скрещении реки и главного тракта, что проходит вдоль всего северного берега Внутреннего моря. Из-за отсутствия у местности какого-либо рельефа размеры города трудно было даже оценить - просто перекрывала окоем сплошная стена предместий, за которыми торчало несколько башен и маленьких крепостей. Из последней общей крепостной стены столица выросла еще два гросса лет назад, выплеснулась в степь ремесленными слободами, речными пристанями, огородами, ярмарочными площадями, да так и осталась размазанной по квадрату земли едва ли не полторы на полторы дюжины миль. Не каждому благоволят боги за день управиться, ежели пешком - пересечь столицу из конца в конец, протолкаться через толпу на узеньких улочках старого центра и одолеть бескрайние пустыри между околотками. Костар и Лэрнир в столице бывали, нравы тамошнего люда знали хорошо и откровенно недолюбливали. Впереди предстояло долгое ожидание - заказчик Тодару Фудзибаяcи, с которым за долгую дорогу познакомились хорошо, не сказать подружились (особенно немногословный рыцарь Койлл) отбыл к императору в летнюю резиденцию.
      На любое решение майхоанскому императору требовалось не менее двух месяцев - Тодару обрадовался, сказал, что на его родине уходит и все четыре, и отправился со своей дипломатической миссией в наилучшем расположении духа. Полученная оплата за дорогу в одну сторону и изрядная сумма для подготовки к дороге обратной приятно позвякивали в кошельках (к вечеру уладили продажу еще нескольких жемчужин), подыскали жилье - ко всему привычный каретник Махолл сдал Лэрниру и Костару комнатку над каретным сараем за весьма скромную цену (с уплатой за два месяца вперед). Можно было отдышаться и придумать, как провести в столице время с относительным удобством и что делать дальше. Заодно Костару можно было устроить долгожданное испытание с расточением нежити, благо в Империи поднимать усопших лицензированным некромансерам разрешалось вполне законно - на предмет указания убийц в уголовных делах, ради опознания найденных трупов, для разрешения споров о наследстве и прочих запутанных тяжб. Неумение мертвых лгать стало таким привычным для стражи и тайной канцелярии Империи, что нередко подозреваемых просто делали правдивыми - для удобства. Адрес лучшего в городе некромансера Хейг разузнал без особых сложностей, стоило только поспрашивать в нескольких магических лавках вблизи первого же на пути рынка - магией в городе Ордена Сосновой Ветви торговали широко.
     
      На рынке Лэрнир несколько удивил Костара, зайдя в сапожные ряды, где купил толстой мягкой кожи и крепкой вощеной дратвы, а потом еще приобрел у колбасника промытых и высушенных кишок. Для завершения таинственных приготовлений потребовалось еще зайти к аптекарю.
      -И от чего ты лечить этим собрался, и главное, кого?
      -Успокойся, друг, товарищ и лорд, не тебя. Не заслужил, - ответил Хейг по приходу на квартиру. Костар отправился в город потолкаться на плешке, где собираются безработные наемники и телохранители, а когда вернулся, на столе лежали неожиданные предметы. Хейг старательно и даже умело выкроил и сшил из кожи два небольших мячика в кулак размером, красиво прошнуровав их нитками по швам. Мячики лежали на столе чуть сплющившись, будто не до конца набитые сеном или каким-нибудь тряпьем. На впадение в детство это не походило, но и на изысканность магических приготовлений тоже.
      -Это что, игрушки?
      -Ага, лорд, поиграй, - Лэрнир с ухмылкой сгреб один из мячиков и бросил из-под руки в Костара.
     
      Отточенные рефлексы рыцаря сработали вхолостую - мячик полетел с вальяжной неторопливостью, а когда Костар все-таки хапнул его пятерней, в его руку врезался упругий предмет тяжелее камня такого размера, да даже тяжелее куска железа. От неожиданности Костар уронил мячик, грохнувший по дощатому полу словно раскат карманного грома.
      -Ну и на кой тебе магией надо мной издеваться? Чего уставился, как конклав на нового каноника?
      -А ты проверь.
      Лорд послушно сжал в кулаке монетку, попросил у господа сил обнаружить колдовство и обескуражено потыкал пальцем в пухлый бочок мячика.
      -Он не магический. А тяжелый-то какой и мягкий! Ртути ты в него налил, что ли? Вот это игрушка!
      Костар взял со стола второй предмет и принялся жонглировать, со звучными шлепками принимая в ладони падающие мячики. Не переставая подбрасывать и ловить мячи, он поинтересовался, к чему же все-таки было с ними возиться.
      Лэрнир пассом выдернул один мяч с вершины траектории и сделал кистью едва заметное движение. Игрушка полетела в стену с таким свистом, что Костар весь подобрался, ожидая сокрушительного удара в хлипкую стену каморки. Удара не последовало - мячик плавно сполз по стене вниз, проехал по полу и сам вкатился вверх на стол по ноге Лэрнира и по подставленной руке.
      -Вот представь таким - в лоб или под дых. Это даже не твой кулак, это как хороший конь копытом двинет. И никаких следов магического воздействия - телекинез работает только по самому мячику.
     
     
      Лорд Койлл пристально разглядывал вывески, торчавшие над входами в дома, лепящиеся вплотную один к другому на улочке - узенькой, кривой и ныряющей с холма на овраг и обратно. В основном попадались адвокаты и медики, ни ремесленного, ни торгового люда на улочке видно не было.
      -Как они тут только живут, Лэрнир? Дома в два окошка, не верю, что в таком семью содержать можно.
      -Тут и не живут, лорд, эта улица да и весь околоток - одни конторы. Ты чего выискиваешь, череп с костями на вывеске и надпись "Услуги некромансера"? Хоть тут и столица, но не настолько... сказано же - третий от перекрестка, где через канаву каменные плиты лежат. Вот, наверное, здесь.
     
      Лэрнир толкнул дверь, над которой не было никакой вывески, первым шагнул внутрь. Магу пришлось скрипнуть зубами и сделать над собой усилие, чтобы не встать в боевую стойку сразу на пороге обширной прихожей, отделанной дубовыми панелями во все стены. Панели были хороши, упрятанные в стены механизмы их сброса тоже, а то, что стояло на страже в нишах за панелями - так вообще высшего класса. Сорок скелетов для одной прихожей - все-таки перебор. Даже неслабый нелакхорский некромансер-подпольщик Коворал столько не держал наготове.
      -Хвала тебе, о господь мой Хайэт*, указующий опасность, - сказал Костар и прошипел сквозь зубы: "Как на долбаном подвиге - кругом нежить". Лорд одернул плащ, проверяя доступ к леди Скарлетвэй, кистеню и монетке и пересек прихожую, чтобы первым войти в кабинет хозяина необычной конторы.
     
     
      Кабинет был размером поскромнее - только вместить огромный письменный стол да пару стульев для посетителей. За столом восседал в украшенном мрачной, когтисто-коститой резьбой кресле хозяин - а вернее, хозяйка. Кудрявая леди лет слегка за тридцать, совсем маленького роста, если судить по детского размера смуглым рукам. В руках леди рассеянно-нервно крутился, кочевал из ладони в ладонь красно-желтый кривой жезл. "Цвета ярмарочного леденца на палочке" - отметил Хейг, придвигая Костару табурет.
      -Добрый день, господа. Я Наита Авер и надеюсь вам помочь.
      Компаньоны промолчали - сперва попытались изобразить робкую нерешительность, поняли, что на этом леди Авер не проведешь и дальше молчали просто так.
      Леди аниматор пристально оглядела клиентов со своего места за столом, высоким, чтобы и стул поднять, чтобы смотреть пришедшим глаза в глаза. Посмотрев и помолчав в ответ некоторое время, Наита Авер встала, двумя резкими шагами обогнула стул Костара и оказалась между ним и стоящим Лэрниром.
      -Господа, только сразу начистоту. На наследников вы не похожи. И на тех, у кого кто-то трагически и неотмщенно погиб, тоже. Скорее наоборот. Итак, в чем дело?
      -Как бы это сказать, леди, - обратился Хейг к Наите, глядя на нее сверху вниз с разницы чуть ли не в три головы, - у моего друга проблема. Он, в некотором роде, полагает, что он храмовник.
     
      Наита ошарашенно оглядела Костара, потом Лэрнира, потом собственный стол. Собравшись с мыслями, леди аниматор вернулась на свой насест.
      -Ко мне не раз приходили ночью за советом люди, считающие себя вампирами. Ко мне как-то приходил вполне живой человек, искренне считавший себя гулем* - воняло от него, по крайней мере, исправно. Но вот чтобы такое... сударь, вы... так вот вы кто!
     
      Наита снова вскочила со стула, отвесила почтительный поклон и затараторила:
      -Прошу прощения за столь нерадушный прием! Если я не ошибаюсь, вы - Койлл и Хейг! Те самые лорд и Магистр, про которых ходит столько слухов! Думаю, что вам я смогу помочь, что бы ни пришлось сделать - это большая честь. Я простой аниматор, правда, говорят, что слишком умный, - леди улыбнулась с очаровательной нескромностью, - и мне везет на ненормальные дела.
      -Проблема в деньгах, сударыня - мы здесь на иждивении одного человека, который оплачивает наши расходы, но нам заплатит наличными только по завершении своих дел. У нас за душой едва ли пара золотых.
      -Так вам же немного и нужно, так ведь? Лорд Койлл хочет поработать как бы это назвать, дезаниматором - нет ничего проще.
      -Вы правы. Но недолго и строго конфиденциально.
      -С большим удовольствием предоставлю ему укладывать мои объекты обратно - ах, да, храмовники Хайэта нежить испепеляют, а не укладывают. Родственникам не понравится. Ладно, рано или поздно найдется неопознанный труп, и после стандартной полицейской реанимации он будет ваш. Я сразу вас позову, обязательно, только скажите, где вас искать?
      -Мы остановились на подворье каретника Махолла, это в новом квартале за рекой.
     
      Выйдя на улицу, Лэрнир и Костар дружно поняли, что проголодались - беготня по столичным просторам отнимает кучу времени и сил. Засиживаться в трактире не было никакого желания, да и снятую комнату следовало должным образом подготовить для жизни, так что решили перекусить на ходу, как в столице делали многие. Крошечный рыночек - полдюжины лотков и прилавков со съестным нашелся как раз вовремя. Дальше компаньоны шагали в сторону реки и обгрызали с тонких лучинок кусочки прожаренного мяса, нанизанные вперемешку с овощами, грибами и хлебными шариками, пропитавшимися жиром и соком.
      -Вкусные штуки. Давай пива бочонок купим - у себя поставим, - предложил лорд, - не испортится, холодное всегда будет. Полезный ты человек, друг Лэрнир.
      -Я еще и интриги плести, и убивать умею, - ответил маг, - только нести бочонок будешь ты. Вот бондарь, а налить можно будет и на мосту, там трактиров полно.
     
      С новеньким, ярко-белым и приятно булькающим бочонком под мышкой Костар поднялся в каморку, плеснул пива себе и обогнавшему его Лэрниру в купленные там же дубовые кружки и уселся на кровать - отдохнуть от праведных трудов. Кровать в помещении была одна, равно как и стол, и табуретка, и окно, над которым сейчас как раз трудился Хейг, окантовывая проем непрерывной строкой рунической вязи.
      -От комарья?
      -Угу, чтоб кровососы не налетели. От огня общая защита уже готова, не бойся, свечи я во дворе оставил, грызунов живыми разогнал - дохлыми крысами тут еще не воняло, трупы клопов, блох и тараканов придется потерпеть. Тюфячок на пол хозяин подкинул, солома свежая...
      -Надо бы разыграть, кому кровать, кому тюфяк. Только вот во что?
      Лорд призадумался. В "башни" Хейг не играл, поскольку абстрактно-стратегических игр не понимал в принципе. В войну, с костями и гроссом на гросс солдатиков, Костар играл несомненно лучше, получалось нечестно, да и солдатиков не было. Всевозможные манипуляции с картами, монетками и прочим давали бывшему Магистру слишком хорошую возможность поиздеваться над товарищем, а в дротики Хейг и без магии перекидал бы кого угодно.
      Осталось одно. "Камень-ножницы-бумага".
     
      ***
     
      Фаршированная цесарка превратилась в кучку костей, от солений остались огрызки и хвостики, да и кувшин опустился в последний раз не на стол, а под стол, к двум своим опустевшим товарищам. Не тратя пристальных взглядов на компанию из шести прилично одетых личностей за столом напротив, Лэрнир встал и нарочито прямо зашагал к задней двери. Едва хлопнула дверь, как один из них встал, оглядел задремавшего Костара и двинулся следом.
     
      Через несколько минут Лэрнир вошел, тряхнул головой, ругнул угарный воздух трактира и принялся расталкивать лорда.
      -Э, ты, борода, а нашего Косого на дворе не видел? - спросил кто-то из пятерых.
      -Нне видел.
      -А где ж он?
      -Может, в нужник провалился - ответил маг.
      -Скажешь тоже - там дыра узкая, аж попасть трудно.
      -А он по частям провалился, - хохотнул Хейг, поднял Костара за воротник и кинул положенное число монет куда-то в сторону хозяина. Компания оценила шутку и поржала от души, пока маг с лордом покидали гостеприимное заведение.
     
      -Костар, на, ты понесешь.
      -Чего, кошелек? Деньги, откуда? - удивился Костар, разглядывая потертый, когда-то бархатный мешочек в свете гордости столицы - уличного фонаря.
      -От этого, Косого. Странно, почему грабители таскают с собой столько денег... Ты кошелек-то выкинь.
      -Не понял, - лорд остановился, ухватив Лэрнира за плечо, - это как, твоя любимая самозащита?
      -Да, да, самозащита, - прошипел Магистр, - я опустился до этого, о благородный Койлл, да, я его прирезал. И сбросил труп в дыру.
      -Так там же узко, как...
      -Ты что, не слышал? По частям сбросил.
      -Стой! Я буду блевать.
     
      Слова лорда Койлла редко расходились с делом. После нескольких мгновений бурного извержения, оторвавшись от забора и переведя дух, он придирчиво осмотрел товарища, протягивающего ему карманную фляжку.
      -А кровь? Кровь где?
      -Глотни рому. Заклинание, - Лэрнир оказал дружескую поддержку лорду, - заклинание останавливает кровотечение в любом случае, жив его получатель или уже нет.
      -Стой. Опять. Нет, нечем блевать. Пошли. Дай ром... ты тварь, Лэрнир. С тебя семь монет. За мою половину ужина. Я обратно голодный. И трезвый. Или нет..
      -Я тебя пущу спать на честно выигранную мной на сегодня кровать. А сам удовольствуюсь тюфяком на полу, о лорд Костар, ибо больше ничего не могу для тебя сделать.
      -Ты тварь. Сытый, пьяный, нажился и оттянулся, полевой хирург с дипломом. О небо, как я тебя терпел все мои годы рыцарства, не знаю!
      -А ты обожрался и обпился сверх меры, вырубился в притоне, где друга чуть не зарезали и при одной мысли о расчлененке стравил, будто юная фрейлина! Гнать таких из храмовников, гнать поганой метлой! Выпьем же, друг мой, за двух придурков, да смилостивится к ним хоть кто-нибудь.
     
      ***
     
      -А вот и лорд Костар Койлл Легисхайдар.
      Костар вскочил с табуретки, на которую присел перевести дух после целого утра работы. В каретной мастерской Махолла кузнец был уже пожилой, по скрепам и прочей мелочевке и сам управлялся, но для изделий побольше требовался молотобоец. Когда постоялец вызывался помахать кувалдой, каретники удивились, но ненадолго - до первой выкованной оси. Почесав в затылке, хозяин объявил жилье отныне бесплатным.
      Одним словом, довольный усталый Костар наслаждался отдыхом своей натруженной мускулатуры, когда нелегкая принесла тунеядца Хейга. Да еще и не одного.
      Из-за плеча Лэрнира выглядывала девушка - не то юная, не то уже скорее молоденькая. Совершенно не в столичной моде что лицом, что сложением, что мастью - тонкая, с украшенным веснушками по смуглой коже острым носиком и темно-рыжими кудрями из тех, что требуют стальных гребней. Одета гостья была в хорошее новое платье неброского темно-зеленого цвета, такое новое, что даже невеликому знатоку тряпочных дел Костару стало ясно - платье куплено сегодня, только что, прямо по дороге сюда и еще не успело даже обмяться по фигуре.
      -Ага, лорд я, Костар Койлл, - отозвался Костар, спешно натягивая первую попавшуюся рубаху. Приводить гостью в дом, где не проживает ни одной почтенной женщины по имперскому этикету не полагалось, Костар только понадеялся, что этой девчушке такие вольности не выйдут боком.
      -Это Тэйли, - представил гостью Лэрнир, - просто Тэйли.
      Костар несколько расслабился - не замужняя и не дворянка. Разбитые туфли гостьи, когда-то из добротной кожи, а теперь сношенные почти до дыр - не показатель, видали и дворянок, босиком бегающих, а вот без фамилии как-то поспокойнее будет. Начни сейчас ломиться в дверь родители, братья или еще какая родня, просто можно будет набить горожанам морды.
      -Наслышан, - ответил рыцарь со всей учтивостью, поскольку последнюю неделю товарищ где-то пропадал. С равной учтивостью товарищ пригласил лорда прогуляться по городу, почитать новости и угоститься чем столичная кухня пошлет.
      Костар прикинул, что имеющиеся в каморке припасы лучше оставить на ужин либо завтрак, а пообедать лучше там, где люди добрые едят - так что лорд согласился мгновенно, Лэрнир уволок девицу во двор и дал ему время переодеться.
     
     
      Стена известий на старой базарной площади Майхо была длиннющая, шутка ли - все достойное упоминания и пропущенное цензурой вывесить, со всех концов Империи и сопредельных стран, даже если в виде кратких бюллетеней. Лэрнир бегло просмотрел новости метрополии, хмыкнул перед сообщениями о набегах пиратов на острова Внутреннего моря, а далее был раздел Великого Герцогства Нелакхорского. Регент ввел единый налог на текстильные товары, наследник Харникелл объявил, что сочетается браком с Кайветтой Нан-Ферлаон в день своего грядущего в будущем году совершеннолетия и устроит двойной праздник в честь свадьбы и вхождения в права наследства. Восстановление пострадавших в мятеже улиц уже завершилось, в отстроенной после пожара бывшей Цитадели Ордена Молчащего Ока разместилась канцелярия юстиции и городской суд. В казну конфисковано здание...
      -Костар! Сюда!
      ...здание закрытого высочайшим указом эльфийского консульства.
      -Какой указ, мать...
      Первым нашел толковые слова лорд Койлл.
      -Регент послушал указ императора? Где у них эти указы хреновы хранятся! Пошли в архив, живо! Давай, что встал столбом! И это... ты с лица это убери. Не делай такое лицо, слышь, мы на площади. Не пугай людей - Тэйли вон за меня прячется, ты, Лэрнир, Хейг!
      -Пошли, мать их. В ратушу.
     
      Рука в чернильных пятнах слизнула со стола четыре сребреника, архивариус вручил Хейгу стопу папок с копиями указов за прошлые три месяца, пару листов хорошей бумаги, чернильницу и перо. На поиск нужного ушло более часа - у империи и оборот бумаг имперский, но указ нашелся.
      "Повелеваем закрыть" и все. Даже закладкой эту страницу отметили, прилипла к листу узкая полоска бумаги.
      В сердцах Лэрнир дернул закладку, и она осталась у него в пальцах - гибкая, шелковистая... не бывает такой бумаги. Береста такая бывает. И по ней на обороте надпись самым обычным почерком, на самом обычном новолирнитском, палено-черными буквами по коре теплого цвета пенки с топленого молока выжжено тупым каленым стилом: "Дом покинул Семнадцатого".
     
      Лэрнир поднял глаза на Костара, поискал взглядом Тэйли и нарочито спокойным голосом произнес:
      -Ну, бывший сотник, нашего полку прибыло. Бывший Семнадцатый* принц Шерланиан Наэрлон проклят и изгнан Высокородными.
      У лорда Койлла не нашлось чего ответить. Уже потом, пока благодарили архивариуса, выбирались из ратуши и шли по городу куда глаза глядели, Костар пытался что-то доказывать, советовал плевать на всякую бересту и применять ее иными способами, но Лэрнир был неумолим, непоколебим и отвечал злыми колючими шуточками. Сообщению, подсунутому так прицельно, он предпочел поверить. В прошлый раз, когда Хейг так отшучивался, в Квессаранте сгорела тюрьма вместе с заключенными. В голове Хейга, Костар видел это как наяву, зрели планы. Планы, которым он, как рыцарь Храма, даже бывший, не мог позволить осуществиться. Хейга, друга и товарища Лэрнира следовало убирать. Убирать отсюда, при первой возможности, любой ценой и как можно дальше. А пока - действовать по обстоятельствам. После такого утра хотелось есть, и Тэйли уверенно указывала путь в лабиринте улочек.
      -Вот, Лэрнир и лорд Койлл, мы пришли!
      Под ведущей во двор аркой была подвешена корзина, а из нее торчали горлышки бутылок и здоровенные деревянные ложка с вилкой.
      -Здесь, говоришь, вкусно кормят?
      -Ага, - кивнула Тэйли, - только дорого очень. Сюда из орденской школы шляпы часто ходят, стипендию прожирать.
      -Шляпы ходят и жрут? - улыбнулся Костар, изображая прямодушного воителя - прямо сами по себе? А стипендию они за это получают?
      Тэйли расхохоталась, тряся непокорными рыжими кудрями:
      -Нет, лорд Койлл, не сами! Их послушники Сосновой Ветви на себе носят. Да вот, смотрите, вон на углу один стоит!
      На углу и в самом деле стоял паренек в феноменального размера форменной маговской шляпе с полями чуть ли не в ярд поперек. Высочайшая тулья шляпы просто не могла держаться под собственным весом и потому свисала юному магу на спину, как хвост капюшона.
      -Да уж, деток в таких шляпах пасти несложно - в толпе не затеряются, - оценил идею головной униформы Костар.
      -Хочешь, я тебе шляпу куплю? - шепнул Лэрнир в приоткрывшееся между завитками ушко Тэйли.
      -Форменные шляпы посторонним не продадут. А на улицах борзые приставать будут, и так не напороться бы...
      -Шутил. Ну что на улице-то стоим, пошли обедать!
      Дворик действительно оказался тихий, оплетенный виноградной лозой, прохладный и тенистый. Никакого трактира внутри не оказалось - обычный городской домик с кухней-флигелем, из которой появилась хозяйка, получила деньги, вручила кувшин с вином, другой с холодной кипяченой водой, глиняные кружки и исчезла - разогревать "тушеный горшок", традиционное столичное блюдо. Не теряя времени, Костар выбрал столик, подкатил по хрустящему гравию чурбачок для Тэйли - у Лэрнира руки были заняты посудой, - и предложил садиться. После ходьбы по жаркому и пыльному городу быстро осушили по сильно разбавленной кружке - "на эльфийский лад", как заметил Костар.
      -На эльфийский, да - мрачно отозвался Хейг, - боюсь, одному нашему общему знакомому не так уж и долго осталось пить на свой лад.
      -Так Шерланиан что, умрет? А почему изгнанники умирают - от одиночества? Без эльфийских песен? - Костар сглотнул просившееся "и плясок".
      -Не сразу, Костар, но со временем - да. Без эвора Высокородные могут целый гросс лет протянуть, не страдая. Регенерации, правда, не будет.
      -Какого еще эвора? - Костар преобразился, движимый живейшим интересом. Как воин и в некотором роде целитель, лорд Койлл всегда интересовался всякими лечебными снадобьями и способами, собственно, и познакомился он когда-то с Хейгом в анатомическом театре на открытых лекциях доктора Ованти. Лэрнир в то время завершал курс военно-полевой хирургии, и как магу ему было поручено ассистировать знаменитому анатому - разрезать атаме кости учебного пособия. Плотно обступившие стол вольнослушатели громко восхищались чистотой и непринужденной легкостью разрезов, все, кроме одного юноши с совершенно неуместным в храме науки полуторным мечом на боку. Юноша молчал и только знающе поглаживал рукоять.
      -Про азос, философский камень, слыхал?
      -Философских камней не бывает. Разве что у пожилого философа в пузыре от излишеств заведутся, - уверенно заявил лорд и хлебнул из кружки.
      -А он бывает.
      -А ты его видал? - не спешил сдаваться Койлл, - сказки это маговские!
      -Ты, Костар, благодать с яичницей не путай. Философский камень бывает, и что с того, что я его не видал? Его вообще мало кто видал - а кто видал, тот едал. Сразу, как распознал. Если не дурак, конечно. И где брал - потом помалкивал, чтоб с пристрастием не интересовались.
      -А если дурак?
      -А если дурак, то скоро тот камень съедал другой - кто не дурак. Камень - субстанция конкретная, полезная, ей на полке пылиться не к чему. Так вот, у Высокородных есть другая субстанция, которую эвором называют, а на людской лад - то солнечной росой, то звездной - сказки, как ты любишь говорить. Где и как берут эвор, никому из людей неведомо, да и эльфов этот вопрос не беспокоит. Владыка эльфийский, король или там лорд клана, всех своих причащает в положенные праздники, эвор вроде жидкий, его пьют, а не едят. Кто же изгнан - хрен тому, а не эвор, тот и не эльф по-настоящему, сдохнет как собака - поделом.
      -Без эвора, значит, эльф - как бы не эльф?
      -Есть такое мнение.
      -А если росу эту человек употребит?
      -Ну, думаю, не умрет.
      -На месте не умрет... или вообще?
      -А вот этим вопросом не вижу смысла и задаваться. Эвора, как видишь, и эльфам не всем уделяют. В отличие от доброго вина, которого нам несут еще...
      -И еду тоже принесут - подала голосок Тэйли. Во время обсуждения тайн мироздания девушка едва не забыла дышать, впитывая информацию так, что Лэрнир перевел тему на дела земные. Хорошего понемножку. Подобные вещи не во всех Орденах достигшим звания Адепта сообщают. Хозяйка принесла из погреба второй запотевший кувшин, проворно совершила рейс на кухню и обратно и вернулась с караваем и горшком. Лэрнир тронул бок горшка кончиком атаме, заблокировал клинок от разрезания керамики, Костар тем временем сковырнул с горшка крышку из слоеного теста и выпустил на волю аромат протушенной на слое рубленого лука говядины в вине со специями. Пошуровав в горшке, Хейг мигом нарезал мясо, единым росчерком развалил хлеб на толстые ломти и пригласил вкушать.
     
     
     
      ***
      -А все-таки ты знаешь, где берут эвор. Не знаешь, так догадываешься, - спросил Костар вместо того, чтобы сказать "доброго утра" или "где тебя носило?". Хейг выглядел несколько потухшим, вымотанным и не только пешей ходьбой - где бы там ни жила Тэйли, провожал ее Хейг долго, настойчиво и усердно. Так, что в комнатку над каретным сараем приплелся на рассвете.
      -Спал бы лучше, - довольным усталым голосом отозвался Хейг.
      -Расскажешь? - не то спросил, не констатировал факт лорд Койлл.
      Лэрнир повесил куртку на гвоздь, разулся и зевнул, нацеливаясь на тюфяк - кровать товарищ посчитал своей по праву.
      -Ладно... В общем, лес им его дает. Эльфы, они же кто? Хранители леса. Вершина сукцессии*.
      Лорд не отреагировал на скользкое непристойного вида словечко, и Лэрнир продолжил.
      -В общем, чтобы лес не загнулся, не выгорел там, не заболотился, чтоб флора и фауна в нем с максимальной эффективностью обращали энтропию*..., - понятие энтропии в теологии Хайэта Светозарного занимало важную роль, и отвлекаться на пояснения Хейг не стал, - в общем, эльфы его блюдут. Они для зрелого лиственного или смешанного леса - орган и защиты, и воспроизводства, и совершенствования. Кучу растений эльфы создали силой Зеленого Пути, вложили в них нужные свойства, рассадили где надо, а естествоиспытатели дивятся - с чего бы это у бугорчатой киренки такие питательные корни, почему смола весенницы такая горючая, да зачем прострел-траве такие стебли. Больше надо знахарок деревенских слушать, они через третьи уши, а слышали - потому, что так надо было.
      -На благое устройство природы, значит, посягали, - отметил Костар. Лэрнир хмыкнул, поскольку воспитанникам паладино-теургических училищ из ботаники полагалось знать основные съедобные, ядовитые и лекарственные растения - все по принципу "чтобы не сдохнуть", воину не до тонких аспектов происхождения всего сущего.
      -А эльфы, по-твоему, не природа? Или не благие?
      Крыть лорду было нечем, осталось только напомнить заболтавшемуся товарищу тему разговора.
      -Так о том и говорю. В сугубо тайных местах, в самых недосягаемых закоулках эльфийских земель усилиями многих мастеров Зеленого Пути за много-много лет выращивают, как думаю я по сопоставлению легенд, нечто под названием "древледрево". И не спрашивай, сама по себе эта штука не растет. И вот из этого самого насквозь пропитанного Зеленым Путем растения и делается эвор. Вопрос тут вот в чем - сколько это "много-много". Может быть, что только у настоящих, коренных владык Высокородных есть такие, а может быть и игровые кланы* уже себе успели, вырастили. Такие...
      -Как Клан Ивовых Листьев одноименной леди Асни - завершил фразу Костар. В могущество леди Асни он верил безоговорочно с момента знакомства, и в способности Владычицы послать ради младшего брата все Советы своих коллег куда подальше тоже не сомневался. Государственные дела, что поделать, даже у Высокородных вершатся по принципу "рука ногу моет, а рту потом ту воду пить".
  
      Глава 4
     
      К нам недавно приходил
      Представитель темных сил
      Предложение союза
      Он с собою приносил
     
      Маговский фольклор
     
      На шатком столе стояли остатки ужина - сыр, булка, миска из-под паштета и горела пара сальных свечей, освещая труд лорда Койлла, ставящего заплату на кожаные поддоспешные штаны.
     
      -Так мы торчим в столице, дожидаясь, пока ты не умыкнешь эту Тэйли в желто-красных чулочках?
      Темным вихрем Лэрнир взлетел с тюфяка и воздвигся над Костаром в стойке "две дохлые рыбы" - безвольно свесив обе расслабленные кисти вниз, к рукоятям атаме в левом и дешевого ножа в правом рукаве. Наткнувшись на взгляд мага, Костар непроизвольно потянулся к поясу и сомкнул пальцы на рукояти леди Скарлетвэй, прежде чем Лэрнир изрек:
      -Отвечай же, поделом лишенный наследства, когда и при каких обстоятельствах видел ты девицу Тэйли в одних только чулочках?
      Костар сплюнул и расхохотался, рухнувший на табуретку Лэрнир присоединился к веселью.
      -Ну подловил! Лэрнир, ты почаще подлавливай, а то я невесть чего это... Подумал, в общем. Ну негодяй. Ну мерзавец! Не видел я твою ненаглядную, чего ты только в ней нашел. Ты-то сам маг видный, да и мужчина - дальше некуда.
      -Спасибо, меня оценили, - ответил Лэрнир, спихнул локтем со стола Костарово рукоделие и принялся наводить красоту - сперва подрезал при помощи атаме, тщательно отполировал суконкой с пастой и покрыл новым слоем черного лака ногти, ничуть не утратившие форму и блеск за два года скитаний, затем закатал рукава и перехватил атаме по-другому.
      Вместо споротых с рукавов одежд шевронов-молний, знаков своего ранга в Ордене, Лэрнир Хейг в изгнании приноровился нарушать устав на собственный манер - выбривая в густой растительности на предплечьях по шесть полос той же формы. Кончик карпоязычного* клинка с поскрипыванием срезал отросшие волосы, Костар тем временем поднял с пола штаны и снова взялся за иглу, мужественно сражаясь с кожаной заплатой, пока не выругался устало и не улегся на кровать.
      -Бриться будешь? Гляди, у тебя уже что на щеках, что на затылке стерня одной длины.
      Костар хранил верность пристойной рыцарю прическе - пышные пшеничные вихры, не прореженные даже ношением шлемов с раннего отрочества, кончались в аккурат над ушами, а далее лорд Койлл брился со всех сторон.
      -Это мне под твой атаме свое горло подставить?
      -Еще чего. Об твою щетину даже атаме затупится - я сейчас зеркало сделаю, из подноса, так тебе его давать?
      Из черного подноса, налитого водой и поставленного стоймя, действительно вышло большое и хорошее зеркало. Лэрнир подровнял бороду до слегка угловатой формы, подбрил щеки и даже укоротил на полдюйма все три хвоста буйной темно-каштановой с золотистыми проблесками гривы - каждого из стянутых серебряной заколкой хвостов с лихвой хватило бы на заурядную прическу. Некогда его волосы достигали области, где у весьма плотно сложенного мага располагалось седалище, теперь не доставали даже до локтя. Прихотливая форма бороды с уголками и выбритыми разрывами тоже осталась где-то в прошлом вместе с орденской цирюльней.
     
      После этого расползлись - Костар на кровать, Лэрнир на тюфяк, опять проиграв ножницами против камня.
      -Средний хвост длиннее правого, - заметил Костар.
      -Зависть - мещанское чувство.
      -Шлем ты не носишь, - отпарировал лорд.
      -Ты там свой тазик, на деньги Тодару купленный, еще не пропил? А то вернется Тодару-сан, спросит, как он говорит: "Роруд Койр в шуреме есуть не?", и что ты ему ответишь?
      -Вернется-вернется, и как спросит, какого это Рэрунир-сан на его деньги книги по основам магии пачками скупает? И эти, реагенты для первого семестра выискивает... подержанные.
      -Не возводи напраслину. Мне еще много чего предстоит подыскать - а каждый сребреник на счету, Костар. Чтобы по-серьезному заняться обучением Тэйли, потребуется куча барахла. Хоть самые ценные книги хватило ума заранее присвоить.
      -Лэрнир, а просто испортить девку ты что, не мог? Обязательно нарушать магическую конвенцию?
      -Лежи я на кровати, кинул бы в тебя подушку... Костар, она же пропадет тут! В этой трижды затертой столице этот четырежды затертый Орден Сосновой Ветви пропустил ребенка с потенциалом шестого Круга! Ты это понимаешь или нет? А ее тут замуж выдадут, за любого, кто возьмет бесприданницу. Или не замуж оптом, а просто за наличные в розницу.
      -Это тебе тощие девки нравятся, вот ты ко всем и ревнуешь.
      -Жениться вам, лорд, пора. На пухленькой. Чтоб замок, деревенька, башенка мне от щедрот, да крыша чтоб не протекала.
      -Ага, знаю я тебя - одной Тэйли Лэрниру не хватит. Заведешь себе карманный Орден, будешь нянькаться с детками, магов из людей делать. Не дали в Нелакхоре всласть попреподавать.
      -Прости меня, о мой благородный друг, - искренне вздохнул Лэрнир, - но больше я ничего не умею. Когда-то я считал себя специалистом по интригам, - Лэрнир сунул в рот остаток булки и вещал, медленно жуя, - но узрел, что такое настоящий специалист в лице принца Шерланиана... и как может не свезти самому настоящему...
      -А по мне - это все задумал Шерл, именно так все и задумал. И твой Орден угробил, и Радеющую Сталь - ему ж, эльфу, чем хуже, тем лучше, - и герцога без магии оставил. А сам сидит сейчас на этой самой крыше, наш разговор слушает и решает - зайти или не...
     
      Лорд Койлл оборвал фразу на полуслове. Шерланиан Наэрлон вполне мог сидеть на крыше и слушать их разговор, но на крышах могут сидеть и другие эльфы. Например, не порвавшие с игрой в Клан Охотников так, как это сделал Шерл. Собственно, Костар и Лэрнир последние два года старались держаться от Высокородных любого рода подальше, дабы не привлекать внимания. Охотники не связываются ни с армейским офицерами, ни с рыцарями Храма, ни с орденскими Магистрами, а вот изгнанники для них - дичь приемлемая. Как ни крути, а такая достойная добыча нечасто делает себя доступной для игры в слежку, в погоню с поединком в желанном финале. Воина вроде Костара даже опытному эльфу будет убивать интересно, рискованно, по понятиям Охотников - красиво.
      Как ни старался Шерл, какие письма не слал бывшим товарищам по игре, все без толку. Даже вызвал на поединок при свидетелях, обезоружил и грубо, нарочно позорно избил нынешнего чемпиона Клана - не помогло. Охота продолжалась с молчаливого согласия людских владык, которых эльфы избавляли от опасных бандитов и храбрых мятежников. Охота продолжалась под покровительственные улыбки владык Высокородных, с радостью отпускавших самых непоседливых играть в чужие земли - рубить, колоть и голыми руками рвать чужое мясо. Известная своей нетерпимостью к эльфам Майхоанская Империя была безопаснее. Самую малость, и то из сугубо корыстных соображений своей недавней истории.
     
      Отношение Высокородных к роду человеческому было странным образом двояким. Одни, придерживаясь идеи равноправия всех разумных существ, ничуть не возражали против близких межвидовых отношений (на эльфийских условиях, конечно). Находились и такие, что полагали людей милым капризом природы - забавными игрушками, на которые законы и обычаи эльфов не распространяются, посему играть с ними можно по-любому и в любые игры. Порой эти два подхода приносили плоды - совершенно одинаковые плоды.
     
      В свое время самые самоотверженные приверженцы равенства основали игру в Разделенные Пути, с благоволения высокородных Владык застолбив под себя изрядный кусок леса к западу от Челарта и принялись эти самые пути объединять. Сам основатель, Риалан Эртанион, прозванный графом Анзорром Две Звезды, за два гросса лет пережил семь горячо любимых и любящих супруг да оставил девятнадцать потомков. Потом игра стала графством Анзоррия и Риалан погиб от руки самого нетерпеливого претендента на титул - прапраправнука от третьего брака. Еще при жизни Риалана Анзоррия успела стать рынком невест для королевских семей и высшей знати, красивые и здоровые девицы расходились нарасхват, плодили далее разбавленных человеческой кровью потомков, переживали мужей, выходили замуж повторно, и так поколение за поколением...
      В хрониках перестали быть редкостью правления по пять дюжин с гаком лет длиной (а случалось и более семи), от дальнейшего скрещивания в родовитых генеалогиях стали пробиваться ушки поострее, чем у родителей. Последствия не замедлили сказаться - после кровавой гражданской войны в Майхоанской метрополии был принят и ратифицирован всеми электорами* Империи закон, согласно которому наследником титулов и земель не может считаться лицо, наполовину или более не являющееся человеком. Генеалогические деревья высшей знати за изрядные взятки перешерстили герольды Имперского архива, кому смогли - подчистили лишние шестнадцатые с тридцать вторыми. На престоле утвердился непорочный кандидат, предки которого издавна сочетались кросс-кузинными браками, а о смешанной крови ее носители на всякий случай стали помалкивать. Кичиться было уж точно нечем - из выросших среди людей знатных эльфинитов получались по большей части редкостные мерзавцы и мерзавки, испорченные сочетанием придворного воспитания и природных дарований. В магические Ордена таких по возможности старались не брать, если и брали - то за очень большие деньги или услуги. Ранг Архимага нечистокровному все равно после падения Ордена Черной Молнии не светил, а возиться со звездным принцем либо принцессой у профессионально пожилых и желчных наставников терпения не хватало...
     
      Лэрнир взмахнул в сторону двери рукой, скрестив пальцы - Костар мгновенно насторожился, метнул взгляды на дверь и окно, накинул край одеяла на леди Скарлетвэй и деланно расслабился.
      Дверь отворилась - стронулась с места беззвучно, словно на неведомо кем и когда смазанных петлях, едва приоткрылась и взвизгнула установленной Хейгом ловушкой. Кто-то рванул было дверь назад, но передумал, открыл, шагнул в комнату и закрыл дверь за собой.
     
      -Добрый вечер, плащ и шляпа - поприветствовал вошедшего Лэрнир.
      Широкополая шляпа упала к ногам, плащ - дорогой, черный с алым шелковым подбоем - улегся лужей темноты и кровавых отсветов на полу за спиной хозяина. Стройный и гибкий, грациозный и изысканный, бледный гость отвесил полупоклон и застыл в ожидании ответа. Лэрнир и Костар переглянулись на своих ложах и не ответили.
     
      -Ваш путь только начинается, поверьте нам.
      Лэрнир и Костар молча поверили.
      -Вы можете шагнуть в иной мир из этой комнаты, господа. Вы поняли, кто мы и о чем говорим.
      Лэрнир рыгнул, изящно прикрыв рот ладонью. Костар зевнул, не прикрываясь.
      -Вы появились в столице не случайно. Мы давно ожидали вас - так, как давно никого не ожидали, и почести, которые мы окажем вам, вскружат голову любому королю. Так давно в этом болоте, в этом отстойнике грязи, который Путь велит нам перемешивать и процеживать, не появлялись столь достойные гости. Двое, так запятнанные кровью. Двое, прошедшие по Пути дальше, чем многие из носящих титул Детей Ночи, куда далее... Двое, так способные воспринять Темный Дар и использовать его - о, как использовать! Поднять ночь и соединить силу тишины с даром рассвета, пламя снежного бурана с...
      -Заболевание вампиризмом сопровождается бредом и галлюцинациями, - процитировал Костар армейское руководство по первой медицинской помощи.
      -В сущности, у вас нет выбора, - бросил вампир, - восемь моих Детей окружают здание, и стоит мне лишь приказать...
      -Беги, дурень, - приказал Хейг.
     
      Челюсть ночного визитера отвисла, придав ему совершенно живой и человеческий вид, но ненадолго - размазавшись в слишком стремительном для глаза движении, он кинулся на Костара.
      Несколько ударов пульса висела тишина - Лэрнир неспешно, тщательно выписывал руками пассы, Костар держал прихваченную через одеяло рукоять леди Скарлетвэй, вампир тупо смотрел на клинок с алой дорожкой, вошедший ему между пятым и шестым ребром слева.
     
      -Невозможно, - прохрипел он, - в ножнах...
      -Механические, раскрываются в любую сторону, - пояснил Костар, перехватывая меч второй рукой. Прежде чем напоровшийся вампир выдавил из себя следующую мысль, Костар сунул леди Скарлетвэй глубже и двумя руками рванул вверх, вздергивая пронзенного над собой. Алая дорожка вспыхнула ярче свечи на столе, лезвие прошло через скрипнувшую кость ребер, грудины, позвоночника и ключицы, через лишенную крови плоть, вырвавшись на свободу из правого плеча. Жутким ударом колена, под которым хрустнула лобковая кость, Костар сбросил полуразваленного вампира на пол и сказал:
      -Я знал, что тебе понравится. Какое мясо, однако - не сразу сдох.
      Дернув головой, вампир что-то попытался сказать.
      -Во-первых, - заметил Лэрнир, - у тебя вскрыты оба легких, и воздух в гортань не поступает. Так что придется помолчать. Во-вторых, мой друг изволит разговаривать со своим мечом.
      -Спасибо - сказал Костар, не то Лэрниру, не то леди Скарлетвэй, которую придирчиво осмотрел и принялся вытирать о наволочку.
     
      -Ну и что мы будем с этим делать, лорд Койлл? Хозяин города, как я понял - значит, вампир в законе, никто его не разыскивает, а связи имеются дай боги каждому. Спасти нельзя, отпустить тоже.
      -А денег за его голову не видать, вот что обидно. Хотя, если быстренько найти частный заказ, а заказы на него должны быть - прикинул Костар, - подержать его пока в подвале, а как найдем - так и покажем в заказанном виде. Мертвым или совсем мертвым.
      -Знаешь, друг, - печально произнес Лэрнир, - когда-то ты, говорят, был рыцарем Храма...
      -Был, да весь вышел, - Костар скрипнул зубами и убрал леди Скарлетвэй в ножны.
      -По-моему, лучше прикончить и найти его гнездо. Есть у меня идея, лорд Койлл.
      -Говори, Лэрнир, меня не стошнит.
      -Вырезать ему желудок, поставить на эту падаль метку и выкинуть. Детки его подберут и утащат в логово, останется только идти следом.
      -А желудок зачем?
      -Чтоб с голоду помер. Все разговоры о прямом переливании крови или там кровавой ванне - чепуха. Мне сам знаешь кто рассказывали - без желудка усвоить кровь невозможно, и восстановить желудок без свежей крови - тоже. Видишь, какой сухой разрез - только спинномозговая жидкость вытекла, а крови ни капли, нарочно голодал перед визитом. Чтоб выпить от души и из горла. Ты помоги-ка его на стол забросить и ноги подержи, что ли.
      Вампир на полу слушал речи Лэрнира и извивался в предчувствии кончины жуткой, долгой и окончательной.
      -Нет, этого ты не сделаешь.
      -Правда? - спросил Лэрнир, наклоняясь над поверженным, - это почему же?
      -Если это человек, Лэрнир, то ты не можешь с ним так поступить. Если же не человек, то тем более.
      -Бррр... тихо, Костар, ты не на площади проповедуешь. Почему это не могу, если не человек? Тем более могу, не испытывая морального этого... ты вот еще его самого спроси, человек он или кто. Вот Маска и Рэли были людьми, без всякого высокопарного бреда.
      При упоминании Владык Ночи города Нелакхора их столичный коллега резаным поросенком задергался на полу.
      -Да будет дарован мир их мятежным душам. Иногда даже послушаю твои рассказы и жалею, что не был знаком. Я теперь не храмовник, могу и пожалеть вампиров.
      -Интересно, кем себя воображал этот... "восход заката"... Ладно, Костар, добей. Хрен с его деньгами - боком выйдет. И сами добудем.
     
      Вампир перестал шевелить единственной слушающейся рукой и замер.
      -Да будет милостив к тебе Господь на суде деяний твоих, - произнес Костар.
      Леди Скарлетвэй поднялась к потолку и опустилась. Лэрнир профессионально обшарил тело, стянул тонкие лайковые перчатки, снял дорогие сапоги, сказав, что ему как раз впору, полюбовался перстнем с рубинами. Немного поковырявшись, маг вынул камни и спрятал в карман, а кольцо бросил в глиняную миску и подержал над ней ладонь, пока золото не растеклось блестящей лужицей.
      -Сколько камни?
      -Пять-пять с половиной дюжин. Доспех не выкупишь, но на жизнь денег хватит - открывать переплетную мастерскую не придется, Костар, спокойно дождемся Тодару здесь. Я, кстати, видел в одной оружейной лавочке найпанскую алебарду, ту самую - вроде сабельный такой клинок на древке. Надо бы присмотреться, и если не подделка для любителей диковин, то сделать подарок хорошему человеку. А теперь пора гонять лежачих - прости, Костар, орденское выражение, - избавляться от трупов надо.
     
      Лэрнир открыл ставни, вынул из висящей на вбитом в стену гвозде поясной сумочки маленькое кропило из сушеных морских водорослей, обмакнул его в так и стоявшее стоймя зеркало-поднос и обрызгал комнату, приговаривая соответствующее заклинание. Поразмыслив, Костар кивнул, взялся за свою монетку и попросил у Хайэта солнечный свет. Изрубленное тело на полу занялось, вспыхнуло, вскипая и обращаясь в пепел на глазах, а со двора, с крыши сарая напротив раздался жуткий, леденящий кровь вопль. Кто-то из плохо натасканных деток майхоанского Владыки Ночи заглянул в комнату, прямо в солнечный полдень.
      -Слепой упырь - сокращенно слепырь! - откомментировал Костар, высовывая руку с монеткой за окно, щелчком подбрасывая и ловко ловя пылающий Символ Веры. По соседним крышам загрохотало, затопало, заорало - оставшиеся при глазах Дети Ночи поспешили под материнский покров темноты, топоча, скользя на черепице, падая и ругаясь.
      Лорд Койлл тем временем сунул в пламя испачканную наволочку.
      -Стая ежей охотится на стаю тараканов, - сплюнул в окно Лэрнир, - пропадает столица Империи, ох пропадает. Уже вампиры тихо ходить не могут, разожрались...
      С этими словами маг собрал с несгораемого пола несгоревшие остатки - несколько пуговиц, застежек и пряжек, - высунул руку из окна подальше и кратким заклинанием телекинеза отправил закопченный металл в зенит. Потом он устроил небольшой управляемый вихрь и тщательно вымел в то же окно весь пепел до последней порошинки.
      Завершив уборку, Хейг устроил небольшое расслабление - развязал всегда готовый к срочному бегству мешок с неприкосновенным запасом, налил из фляги по полной кружке сладкого густого рома с островов Внутреннего моря, вскипятил чай с травами и выложил на стол стопку галет.
      -Сопьемся мы с тобой, друг - за каждого кровососа по кружке рома в себя лить. Впрочем, твое здоровье, Магистр Хейг. Ты страшный.
      -Твое здоровье, лорд Койлл. Ты даже напугать не успеваешь.
     
      ***
     
      -Откройте, именем закона!!! - загрохотали по двери кулаки.
      Лэрнир разлепил глаза и самодовольно улыбнулся. После прошлого нежданного визита с дверью он повозился дополнительно, и теперь хлипкую дощатую дверь в каморку над каретным сараем мог открыть, помимо его с Костаром, разве что Архимаг седьмого Круга, от закона с его именами толку было мало. За дверью торчали двое - роста среднего, сложения среднего, мускульного тонуса ниже среднего, в состоянии упорствующего похмелья. Хейг придирчиво осмотрел их в Истинном видении, приценился к мечам и кинжалам, пересчитал медяки в их кошельках, переглянулся с Костаром и громко сказал:
      -Лэрнир Хейг!!!
      Дверь открылась.
      -Вы - Лэрнир Хейг и Костар Койлл?
      -Лорд Костар Койлл, - поправил Лэрнир Хейг.
      -Экс-Магистр Лэрнир Хейг - поправил Костар Койлл.
      -Так, кто из вас кто! Мы, - вспомнив о себе, пояснил левый и главный из двух вошедших, - из тайного сыска Его Императорского Величества!
      -Сыщики. Так бы сразу, - сказал Костар.
      -Сыщики? Это вашими усилиями Его Императорское находит собственный хрен в собственных штанах? - сказал Лэрнир.
      Официальные лица вытянулись и округлили свои глаза.
      -Оскорбление величества! - вырвалось разом из двух сиплых глоток.
      Лэрнир встал с кровати и потянулся, очень неприятно на вид чиркнув черными ногтями по потолку каморки. Вытряхивая из-под ногтей нежные завитки сосновых стружек, маг печально ответил незваным гостям:
      -Во-первых, я не майхоанский подданный. Я гражданин города Нелакхора. Мой герцог - наследственный лорд-электор* Империи, и про вашего императора я имею привилегию от Одиннадцатого съезда говорить что захочу, даже правду. Во-вторых, вы знаете, кто я такой?
      -Вы разыскиваетесь по подозрению в двух человекоубийствах и разжигании мятежа!
      -Господа, позвольте мне вам помочь, - пройдемте в ближайший храм, где принимают клятвы на алтаре, вы меня там допросите, а я лично угощу вас пивом. Вам это жизненно необходимо, - сказал Лэрнир и обулся в снятые с вампира сапоги.
      Подождав, пока соберется Костар, все четверо спустились по лестнице и кто бодро, а кто и поохивая и щурясь на ярком утреннем солнце зашагали к ближайшей площади. Часовня Хайэта Светозарного сияла золотом и белизной, но идти туда сыщики не захотели - сослались на религиозное прошлое Костара. Тот молча сжал кулаки, но на счастье, через улицу обнаружился стиснутый между разливочной виноторговлей Павахла и приютом развлечений "Конец Одиночества" храм, в столь бойком месте доставшийся Гвераму. Покровителя торговли признали божеством нейтральным и вошли.
      -Эй, поп, где тебя носит?! - позвал сыщик.
      Пришел, шаркая мягкими туфлями, усталый пожилой дядька, возжег лампады, окропил святой водой круг перед алтарем и предложил Лэрниру возложить руки на священные весы.
      -Отвечай, подозреваемый Хейг, совершил ли ты убийство гражданина Маридана Сероха?
      -Я не совершал убийство гражданина Маридана Сероха, - эхом отозвался маг.
      Весы остались в равновесии. Сыщики переглянулись.
      -Отвечай, подозреваемый Хейг, - спросил агент, усложняя форму вопроса, - имеешь ли ты какое-либо касательство к смерти человека по имени Одрилин Версад?
      -Я не имею никакого касательства к смерти человека по имени Одрилин Версад.
      Стрелка весов не дрогнула. Дрогнули агенты тайного сыска.
      -Отвечай, подозреваемый Хейг, подстрекал ли ты в позапрошлом году народ к мятежу в землях Западного Риандара, где обретался под именем Уледдин?
      -Никогда и ни при каких обстоятельствах я не называл себя именем Уледдин.
      Весы не шевельнулись. Агенты, проклиная испорченное утро, с благодарностью приняли от Лэрнира пару сребреников на поправку здоровья и от самой двери храма резко свернули влево, к Павахлу. Лэрнир отпустил весы и вручил еще одну монету за беспокойство священнику.
      -Пошли, Костар, пошли отсюда.
      Лорд Койлл молчал всю дорогу обратно до каретного двора, с заходом в пару лавок прикупить съестного и проверить, не прибыло ли заказанное. Только когда дверь каморки закрылась за компаньонами, Костар спросил одним словом:
      -Как?
      -Повезло. Прислали пару околоточных надзирателей с временным присвоением особых полномочий, те и рады стараться. Привыкли от всякого отребья на лапу получать - так, кстати, и не полюбопытствовали узнать, кто мы такие. Ни какого круга я был Магистр, ни какое твое было звание в Рыцарях Храма - а ведь городская стража, могли бы и понимать, что в тесной каморке, да с похмелья - дай какой-нибудь господь вроде Семара от пары твоих кулаков отмахаться. Ни обыска, ни допроса по форме. Империя...
      -Но все же, Лэрнир... Гверам брехни не терпит.
      -В моих ответах не было ни капли лжи, мой дорогой друг. А в их вопросах не было ни капли смысла - зарезанный мной в нужнике, которого, оказываются, звали Маридан Серох, как ты понимаешь, забыл представиться. Одрилин Версад, чьи сапоги ныне украшают мои ноги, и чей плащ надо бы снабдить новой, лиловой подкладкой, на момент своей окончательной кончины не был человеком, сколько бы он не заплатил городской страже за иное мнение. А насчет тех повстанцев в Риандаре, которым мы возили наконечники для копий бочонками...
      -Ну, так тебя же там называли Уледдин?
      -Это вообще шедевр, Костар, - улыбнулся довольный Хейг, - никогда и ни при каких обстоятельствах я не принимал имени Уледдин. Меня так назвали родители по настоянию ныне покойной бабушки. Мое полное имя - Лэрнир Уилфри Сэдо Аграт Фоглан Даррис Уледдин Хейг. Все мужчины в моей семье носят все эти имена вот уже два гросса лет, только в разном порядке. Отец мой - Аграт Сэдо, дед - Фоглан Даррис... ну ты понял. Родители хотели что-нибудь пооригинальнее, но бабушка не позволила.
      У лорда Койлла просто не нашлось слов.
      -В любом случае, Костар, пора забирать Тодару и делать ноги из столицы.
      -Угу. На нас еще не один хвост висит. Чего стоят твои подвиги в Ланнарите... Хорошо что этот, дознаватель умный попался, очень любил преступникам "почерки" придумывать. Вот и допридумывался - сколько на нем было дырок?
      -Одиннадцать. Четырьмя разными немагическими клинками. И беднягу так и записали как жертву нападения какой-то шайки.
      -А как нас недавно в Квессаранте в тюрьму поса...
      -Брешешь, Костар, - улыбнулся Лэрнир, - не сажали нас в тюрьму. Не сажали, и все - никаких документов, способных это подтвердить, нет. Сгорели с тюрьмой вместе.
     
      ***
      Кругом бушевала главная майхоанская ярмарка, она же недельной длины праздник октябрьского пива - насколько хватало взора, огромное поле покрывали павильоны, лотки, ларьки, навесы, палатки, скамьи со столами под открытым небом, дощатые отхожие места с белыми флагами на крышах. Толпа совершала неспешный сытый и пьяный круговорот, расступаясь только, чтобы пропустить пивные корабли ярмарки - запряженные огромными мохноногими тяжеловозами полные бочек телеги. Те, кто не пил и не ел, пели и играли, терзая легкие либо струны, а равно и уши окружающих. Одним словом, рай для желающих упиться, обожраться, заблудиться и оглохнуть бесчисленных толп горожан и гостей столицы.
     
      Лэрнир поставил свою двухпинтовую кружку на стол дном кверху - подавальщица подхватила ее, в отличие от прошлого и позапрошлого разов не заменяя полной. Лорд Койлл последним укусом покончил с остатками своей порции жареного на вертеле быка с хреном, горчицей и белыми булочками.
      -Напился?
      -Пива напился, - степенно ответил Костар, - пошли найдем сидр и блины.
      Лэрнир немного пошевелил пальцами в воздухе и согласился - не то деньги подсчитывал, не то емкость своей утробы, не то жульнически производил протрезвляющее заклинание. Совместными усилиями компаньоны пропахали в толпе борозду в сторону сперва одного павильона (где не захотели есть тушеного кролика), потом другого (где опрокинули по рюмочке вишневки и заели сушеными вишнями), потом по случаю купили кожаных ремней на новый пояс для ношения леди Скарлетвэй, пока не наткнулись на навес с сидром.
      На последних шагах в сторону вожделенного питья Лэрнир обнаружил лезущую к нему в карман руку. Мысленно прокляв цивильное платье с его карманами (попробовал бы кто залезть в рукав маговской робы), он ухватил конечность и извлек ее на белый свет. Кости хрустели, воришка корчился, таращил глаза и из последних сил притворялся ветошью. Особенно больно было молодому карманнику потому, что в руке несчастного было сжато нечто твердое и округлое.
      -Умоляю, господин, отпуститееее - выдавил юноша, - я ничего не хотел ууу... у вас брать... видит Шасса*, совсем наааааборот!!!
      Карман этот и в самом деле был у мага пуст - к штатскому обычаю так таскать вещи Лэрнир так и не привык, предпочитая рукава, поясные сумочки и складки кушака. Хмыкнув, Лэрнир вынул предмет из пострадавшей пятерни, рассмотрел бронзовый колокольчик с вырванным язычком и все-таки сунул его в карман. Карманник тем временем исчез.
      -Костар, меня убивать будут. Мне тут немой колокольчик прислали.
      -Идиоты?
      -Идиоты, - ответил Хейг, уже устраиваясь на скамье и подхватывая кружку с подноса, - Магистров убивают без предупреждения.
      Приложившись к кружке, Лэрнир надолго окунулся в восхитительный яблочный аромат холодного и искристого сидра.
     
      Первое правило мага, как учат в Ордене Молчащего Ока - все люди опасны. Можно заметить и вовремя избегнуть грозного воина в сияющем доспехе и боевых шрамах, имеет смысл держаться подальше от грязных мускулистых громил, но куда в городе деться от просто людей? Кто страшнее - трясущаяся слепая бабка, у которой полгросса здоровой, бодрой и послушной каждому слову родни, или вполне способный нажать на спуск арбалета пятилетний ребенок? Старики опасны особенно - еще не совсем тогда маразматик Фларон показал это своему курсу давным-давно, ловко и умело прикинувшись нищим у орденских ворот. Старость - профессиональная болезнь опытных магов. Опытных, положим, в Молчащем Оке больше нет. Но могут и в Радеющей Стали одолжить, и нанять кого из стоящих колдунов тряхнуть стариной, и не магией есть кому постараться. Против бывшего Старшего Магистра, с его-то сопротивлениями и защитами, надежнее будет оружием. Хотя организацией вычисток в Ордене ведал коллега Кьярлст Андрэнди, Лэрнир знал достаточно о стиле покушений, которого придерживалось раньше Молчащее Око. Два-три хорошо обвешанных защитными и маскировочными заклинаниями исполнителя, ночь, улица без фонарей, дубинки и ножи, имитация банального ограбления.
      К сожалению, избежать лазания по ночным улицам столицы у Лэрнира не получалось - с недавних пор его встречи с Тэйли носили смешанный характер. Романтику при луне можно было бы и отложить, но Приливы до конца месяца выпадали на поздний вечер. Пока девушка не научится обновлять свою силу, как следует "ловить волну", не было смысла готовить ее к Посвящению, выбираться из столицы в поисках нода*, который Сосновая Ветвь не "застолбила". По крайней мере в ближайших окрестностях Майхо каждый нод начального порядка был сделан недоступным путем возведения на нем крепкой кирпичной пирамиды.
      -Ты, ныряльщик в море сидра, - шлепком по плечу прервал размышления лорд Койлл, - чего делать будем? Еще не вечер, а жрать и пить мне уже надоело. Чем спускать деньги на ярмарке, пошли наймем народ, давай что ли Ордену гадость какую сделаем.
     
      Незадолго перед закатом площадь между рыбным рынком и подворьем представительства Ордена Молчащего Ока стала свидетельницей редкого зрелища. Навстречу потоку спешащих добраться с праздника по домам благоразумных граждан двигалась небольшая, но оригинальная процессия.
      Впереди волочили ноги четыре выдернутых с ярмарки музыканта, вяло играя вариации на тему гимна Великого Герцогства Нелакхорского. Следом мели мостовую подолами мантий два городских нотариуса, между которыми вышагивал умытый и тщательно причесанный мальчишка-посыльный в роли пажа. На вытянутых руках он с ужасно важным видом нес бархатную подушечку, на коей покоился несчастный колокольчик. Далее шли Лэрнир с пожилым пьяненьким жрецом Гверама, который то и дело пытался уронить священные весы, лорд Койлл и дюжина приглашенных за кувшин вина каждому свидетелей. После пинания ворот, обмена любезностями с прислугой и появления совершенно обескураженного полномочного представителя был разыгран фарс.
     
      Как известно, самый бесполезный человек в Ордене Молчащего Ока - это его представитель в Майхо. От последнего поваренка на кухне в нелакхорской цитадели зависит больше, потому и назначают на эту должность каждый раз такого забитого и безответного Адепта, какому иначе магистерской мантии ни за что бы не сподобиться. Вот и этот лысеющий мужчина с грустными глазами стоял на крыльце и нервно теребил в руках оторочки собственных рукавов, пока Лэрнир размахивал немым колокольчиком и рассчитано, по пунктам излагал полное соответствие своего жития с правилами почетной отставки.
      -... не имея доподлинных доказательств, не претендую на возбуждение дела в судебном порядке, но как частное лицо считаю своим долгом известить полномочного представителя Ордена о бесцеремонном нарушении принципа взаимного уважения сторон, лежащего в основе Приложений, кои с одной стороны запрещают вышедшему в отставку практиковать магическое искусство в корыстных целях, с другой подробно излагают процедуру вызова подозреваемого в нарушении на...
      Нотариусы строчили перьями, весы в руках гверамита находились в полном равновесии и подтверждали правдивость слов экс-Старшего Магистра. По окончании выступления Хейга он сам, лорд Койлл и свидетели подписали оба экземпляра ноты протеста, нотариусы их заверили, один торжественно вручили полномочному представителю, другой унесли для передачи на хранение в присутственные места.
     
      После возвращения на подворье Махолла Лэрнир вдруг огорошил Костара сообщением, что уезжает на несколько дней в глухие места. Не то чтобы один, но без него. Лорд понял, пожал плечами и пожелал счастливого пути.
     
      ***
     
      Место было и впрямь глухое. Прошлый нод, найденный Хейгом, был занят основательной пирамидой из красного кирпича, перекрывающей всю фокальную точку - не снести за обозримое время, да и сигнальных кристаллов* могли в кладку понатыкать. Представить тошно, сколько же труда стоило возвести такое чудо архитектуры на каждом ноде Первого, Второго и даже непригодного для инициации новичка Третьего круга во всех окрестностях столицы. Отъехать от Майхо пришлось на четыре дня пути - на добрых конях и за два бы добрались, но воспитавшие Тэйли дальние родственники скупились на обучение действительно нужным в жизни вещам. Ездить верхом Тэйли пока не умела, так что часть дороги проехали на имперской гордости - почтово-пассажирской карете общего пользования, слезли в маленьком городке и пристроились к едущим куда-то на закупки льна купцам. Под их недоуменными взорами пришлось в середине глухого леса откланяться и уйти вдвоем в чащобу, мерить последние мили до найденного безошибочным внутренним зрением Магистра нода.
     
      Согласно традициям Ордена Молчащего Ока, не было ни вычерченных замысловатых кругов и фигур на земле, ни выложенных цветными шнурами или обозначенных цветным песком дорожек - просто несколько маленьких восковых факелов воткнуто в землю между деревьями. До рассвета оставалось еще часа два, но Лэрнир был неумолим. Когда попытки растолкать Тэйли ни к чему не привели, экс-Магистр безжалостно сорвал со спящей девушки наколдованный с вечера кокон тепла. Тэйли полезла греться к нему, пришлось напомнить о цели поездки.
      -Сейчас будет обязательная часть, Тэй, можешь начинать скучать - все равно придется. Становись туда... нет, левее. Приветствую тебя, вступающий на путь без возврата, путь без поворотов, путь без цели. Каждый шаг, каждый вздох, каждый удар твоего сердца отныне служат одному - приблизиться к следующему Ноду, вольно или невольно, но пройти испытание и вырвать кусок Силы. Беги, увиливай, обманывай себя, но раз вкусив Силу, от нее не уйдешь. Через несколько минут весь твой мир, вся твоя жизнь разделится на "до" и "после". Готова? Шаг вперед!
     
      Тэйли сглотнула, сделала вдох и сделала шаг. Со стороны ничего примечательного, просто худенькая рыжая девчонка медленно идет по лесу, будто исполняя фигуры какого-то танца, то замирая, то прыжком пересекая одной ей видимые и ведомые препятствия. Экс-Магистр Хейг наблюдал за процессом нахмурившись - он-то на самом деле видел и препятствия и многое другое. На средних регистрах Истинного видения вокруг Тэйли свивались бьющие из-под земли фонтаны призрачного пламени куда выше деревьев, метался и мерцал потусторонний свет и прочие специальные эффекты Силы. Умело активированный нод охотно принимал подарок, на редкость охотно. Таких посвящений Хейг видел три или четыре за все годы в Ордене, а уж там ни одной церемонии не пропускал по должности. В этом, собственно, и была причина беспокойства. На высоких регистрах нод испускал такое сияние, что зарево могли увидеть из столицы, а парочке особо одаренных сенсов засечь такой источник - пара пустяков. У Сосновой Ветви найдется все, в том числе и пара особо одаренных на круглосуточное дежурство.
     
      Тэйли прошла нод быстро, бодро отмерила последнюю прямую - обратно к Лэрниру, с немым вопросом в глазах - "ну и что, ну и где же"? Шаг, другой, а на третьем новая избранница Силы рухнула словно подкошенная, прямо в мягкую траву своим остреньким конопатым носиком.
      -Вот и славно, примите мои поздравления - приговаривал Лэрнир, перекатывая бесчувственное тело на плащ. Экс-магистр уложил ученицу на правый бок - не хватало еще в момент единения с Силой слюнями захлебнуться, осторожно опустил веки, поскольку закрыть глаза самостоятельно Тэйли не успела, и на всякий случай укрыл потеплее. Пыльные фолианты не рекомендуют применять магию при обращении со свежеиспеченным коллегой, а в некоторых отношениях Хейг был упертым консерватором. Так консервативно он и собрал огарки факелов, с их помощью развел костер, вскипятил на нем полкотелка воды и бросил в туда ровно четыре туго скрученные шишечки южного чая из гор Роглы. Скромный на вид бледный напиток, ценой впятеро дороже лучших вин глоток за глотком согревал до глубины души и отменно успокаивал. Согретый и успокоенный Лэрнир так и просидел все утро под деревом, охраняя парение души Тэйли в невероятном просторе Силы - такого "вылета" тоже не часто случалось увидеть, силы эманаций хватило бы даже на заурядный второй Круг - будет незаконной ученице что вспомнить.
     
      Уже ближе к полудню со стороны дороги над лесом вдруг что-то громко просвистело, взвилось в небо и рассыпалось ослепительными даже под дневным солнцем искрами. Экс-Магистр Молчащего Ока равнодушным взглядом проводил сигнал сдаваться да так и не встал с облюбованного места. По лесу с топотом и хрустом приблизились люди - целый отряд дюжины в четыре спешенных, да наверное и на дороге при конях кто-то остался. Из-за деревьев возникли охранники со знаками Сосновой Ветви, солдаты имперской гвардии, а также трое в магистерских мантиях и при каждом хвост из пяти-восьми Послушников. Шляпы в лесу в виде послабления были сняты. Не повезло - не то проездом на занятия в какую-нибудь пресепторию ехали, не то в лесу учебный лагерь был неподалеку разбит. Просто не повезло.
      Магистры осадили учеников и охрану, демонстративно произвели защитные заклинания над собой и друг над другом, переглянулись и пошли вперед. Лэрнир сидел спиной к буку и наблюдал за Тэйли. С осторожностью грабящих кошачью миску мышей три Магистра подобрались до дюжины саженей - Лэрнир все так же прислонялся к обросшей пятнами лишайника серебристой коре. По команде треугольник сомкнулся вокруг Тэйли, сзади шустро набежала прислуга, девушку ухватили на руки впятером и засеменили прочь. Экс-Магистр Ордена Молчащего Ока ни единым движением, ни вздохом, ни словом не отметил происходящего.
     
      Трое коллег переглянулись между собой, тщательно исследовали ситуацию Истинным видением и переглянулись еще раз. Лэрнир так и не удосужился отметить их присутствие, так что Магистры удалились, осторожно пятясь назад в состоянии запредельной боевой готовности.
     
      ***
     
      Зеркальную гладь увеселительного пруда рассекала лодочка, выкрашенная в белый цвет и оснащенная кривой красноносой деревяшкой на носу. Все это, предположительно, изображало лебедя-шипуна. Весла лебедя лежали вдоль бортов, за кормой брызгало во все стороны водой заклинание ходового водоворота, а пассажир лодки горделиво стоял со скрещенными на груди руками.
      -Лэрнир Хейг? - через пару минут спросил бородатый и бритоголовый незнакомец, с недоверием глядя на весла в руках Лэрнира.
      -Что с Тэйли и где она?
      -Хейг, значит. Ничего и в Цитадели, естественно. Ждет не дождется, когда герой ее освободит.
      -Кого убить надо?
      Лебедь дрогнул, но собеседник удержался на ногах, сел на скамью собранным движением человека с хорошо поставленной пластикой - будто на золоченое кресло во дворце опускался. Сел и вздохнул:
      -А вы, часом, этого сами не знаете? Не удивлюсь, коллега Хейг (с губ чуть было не сорвался "Магистр"). Старший Магистр Аронад, Ейно Аронад. Его орденский суд приговорил, большинством в два голоса. Убил, значит, барона одного бесчестным магическим путем, из-за бабы повздорив. Все бы хорошо, так он сам графского рода. Его императорское величество великодушно помиловало, дедовых заслуг ради. Сидит теперь в одном из имений, обложился защитами и не выкуришь никак. На поединок не пойдет, просто навалиться скопом и убить - боком выйдет, как же, Орден на дворянство посягает. Такое расследование устроят, такое раскопают, что не стоит голова Ейго столько. А надо. И не только его - между нами говоря, если вы согласитесь работать на постоянной основе, то ни Тэйли, ни вам беспокоиться будет не о чем. Для поступления на курс девочка старовата, но сами знаете, сколько в Ордене околомагических вакансий. Лавки, прислуга...
      Околомагические вакансии кончились довольно внезапно, Магистр прервал речь и сменил тон.
      -Короче, Хейг, все в ваших руках. Девица у нас и обращались с ней сколь возможно учтиво, учитывая столь вопиющее нарушение Конвенции. Вам так вообще даже обвинение не предъявлено, вечно осторожничать изволим. А тем временем ренегаты (на лице Хейга не отразилось ничего) обучают магии нищенок. В нашей столице. Чего еще изволите, места в Совете?
      -Два приличных немагических кинжала, три лечебных эликсира, два противоядия, моток шелковой веревки в три дюжины ярдов, пять дюжин золотых на расходы, удостоверение хорошей личности тоже, на всякий случай - выдал Лэрнир без малейшей паузы.
      -Будут вам документы. Прочее... Посланец ловко перекинул из лодки в лодку брякнувший по доскам кошелек, - сами найдете, но на все даю месяц.
      -Хотите совет? Все равно дам. Раз не берете в Орден детей с ограниченным потенциалом, то не берите и дворянских. А то замучаетесь каждый раз убийцу искать, как император амнистию выпишет. Или сами из благородных будете, коллега? Не кривитесь. И это пройдет. Итак, я спасаю девицу из лап коварных магов, - Лэрнир принялся загибать пальцы, - получаю некоторую сумму на жизнь и убиваю Старшего Магистра Сосновой Ветви. Примерно так я представлял себе свою будущую работу на первом-втором годах обучения в Ордене. Ура, коллега, благодаря вам сбываются мечты сопливой юности...
      Не дослушав, собеседник снова призвал водоворот и удалился.
     
      ***
     
      На следующую встречу Лэрнир взял лодку с лебедем себе и дождался на середине пруда раскрашенной под крякву посудины с тем же посланцем. Перемена в его облике и манерах была разительной - мужественно обнаженный череп смотрелся вульгарной лысиной, властное выражение куда-то подевалась из взора. Даже самый затрапезный Орден хранит вивометры* всех своих членов, так что наблюдатель Сосновой Ветви узнал о смерти Ейго Аронада едва ли не раньше, чем осознал свою судьбу покойный граф и Магистр. Наверное, и в храм Тарни орденцы заходили, вопрошали оракула об обстоятельствах...
     
      -Вот, возвращаю остаток веревки. Двадцать семь ярдов, можете проверить. Ваш Магистр практически сам повесился. Тэйли где?
      -В-восточные в-ворота, - выдавил посланец Сосновой Ветви, прижимая к груди аккуратно уложенный моток мягкой, блестящей шелковой веревки.
      Лэрнир помешал пальцем воду за кормой своей лодки, запуская водоворот.
      -В-ваше в-вознаграждение... - проблеял пассажир уточки.
      -Магистров Сосновой Ветви я бы и даром убивал, коллега. А так неделю жил у него в гостях, ел и пил от души, предавался изысканным беседам о тщете всего сущего - вам заплатить впору. Сообщите вашим, я иду за Тэйли. Ну, что стоим? Берите весла, коллега, и гребите отсюда.
     
      Тэйли выскочила из врезанной в створку ворот узкой дверки, кинула по взгляду вправо и влево и обернулась на голос Лэрнира. Лэрнир подпирал спиной ворота у самой дверки и девушку ему пришлось окликать сзади.
      -Привет.
      Тэйли зашагала прочь от ворот.
      -Понятно. Боишься. Ни шага больше по этому пути, а не то сцапает Сосновая Ветвь обратно в большой мешок, - спокойно вещал Хейг, следуя за Тэйли на расстоянии пары ярдов, - а меня ты не знаешь и не знала никогда. Расплата за любопытство и детские мечты произведена в полном объеме. Ну, большего жизнь соснового магистра и не стоила. Удачи тебе и будь счастлива.
      -Я испугалась. И сейчас боюсь, - не смея оглянуться, сказала Тэйли голосом таким же напряженным, как и ее походка, - прости!
      Выкрикнув последнее слово, девушка побежала. Лэрнир свернул в ближайший переулок и направился в сторону Нового города и главной рыночной площади. В рукаве позвякивало кольцо с парой ключей, которое, кажется, наступала самая пора использовать. Хотелось выговориться, сбросить с себя бессильную прилипчивую ненависть, избавиться от гнева с перезрелым привкусом бессилия. Идти было в общем-то недалеко - через мост и направо вдоль реки.
     
      Приземистое здание складов тянулось и тянулось почти во всю сторону рынка - каменное, грязно-серое, под темной сланцевой крышей. Рынок, несмотря на все грозные указы и расклеенные объявления, упорно не помещался в отведенную площадь, к стенам лепились навесы, люди торговали с лотков, с рук, с земли - шорная и кузнечная мелочевка, кожаный товар для бедных холодных сапожников, бондарная и гончарная посуды, для подкрепления сил продающих и покупающих - шкворчащие на решетках поверх углей колбаски (которые у столичных уличных торговцев куда лучше на запах, чем на вкус. Вкусные в трактирах, так и стоят четыре медных за порцию). Экс-Магистр Лэрнир Хейг проскользнул впритирку между жаровней и нагруженной тюками телегой, стряхнул с подошв изрядный ком грязи и открыл врезанную в ворота склада маленькую дверцу.
     
      Внутри было темно и пусто, окованная дубовая дверь отсекла гомон рынка, от широченного проезда вправо и влево отходили проходы поуже, а уже в их стенах были пробиты двери в наемные склады - одни повыше, для загрузки на телеги, другие пониже, входные. Через четверть часа блуждания Лэрнир нашел нужную дверь, не закрытую и никак не помеченную. За ней круто вниз уходила каменная лестница с истертыми, седлом просевшими от шаркания бесчисленных ног ступенями. Один из входов в складские подвалы.
     
      Массивные своды на столбах в сажень поперек, выбеленные стены в пузырях от просочившейся влаги, кирпичный пол - и двери, двери во все стороны. Весь подвальный ярус состоял из пяти параллельных коридоров со складскими комнатами на обе стороны от каждого. Товара тут должно хранится множество, но не за товаром пришел бывший Магистр, и даже не на тайную встречу с заказчиком или агентом.
      Восьмая слева дверь по правому коридору. Лэрнир вынул кольцо с ключами, отпер два крепких висячих замка, заблокировал лезвие атамэ от разрезания металла, поднял через неприметную щель меж досками потайной засов, вошел и затворил дверь за собой.
     
      Внутри был такой же кирпичный пол, плохо оштукатуренные стены со следами штырей от снятых деревянных полок. На стенах кто-то в наивном и оттого трогательном стиле нарисовал водяными красками картины на священные сюжеты, накрасил бордюры и картуши на стенах, как будто комната была украшена гобеленами и обоями, мозаиками и позолотой, как и пристало часовне. Гибкие черные звери охотились и прыгали на фресках, бесконечными цепями свивались вдоль бордюров, таскали в зубах орлов, псов, рыб, воронов, быков, даже единорога в зубах у одной из кошек заметил Лэрнир, усмехнулся и покачал головой. Побеседовать бы с этим настоятелем... У дальней стены стояли два высоких кованых подсвечника, самых дешевых - не дороже пары каминных щипцов каждый и между ними накрытый пыльным отрезом бархата ящик.
     
      -Большего и ожидать не приходилось, - сказал Хейг в пустоту комнаты, - в этой столице даже воровская гильдия есть, как в сказках. Только лавочникам часовня без нужды.
     
      Лэрнир затеплил свечи прикосновением пальца к фитилям, откинул с ящика тряпку и обнаружил под ней прорезь в крышке. Алтарь по совместительству служил кружкой для пожертвований, струйка монет пролилась с ладони в темную щель - внутри ящика не зазвякало, монеты со стуком упали на деревянное дно.
     
      -О Шасса, Скользящая в Ночи, ну и столица, - фыркнул Хейг, укрывая алтарь священным покровом и преклоняя колени перед ящиком. Больше он ни слова не произнес - ни за полчаса безмолвной молитвы, только сжимал кулаки и шевелил губами, ни когда гасил свечи, закрывал и запирал дверь.
     
     
     
      Глава 5
     
      -Трус убивает своих врагов. Храбрый сражается с ними.
      Смелый не обращает на них внимания.
      Я трус.
     
      Неошидонианский афоризм
     
     
      Еще немного, и господа Адепты Ордена Невидимых Путей разогнали бы из трактира и прислугу, и поваров - сами бы готовили и таскали яства, сами бы пели и плясали для развлечения особо важного консультанта. Дело того стоило, Великий Поход совершить - не фунт изюма. Маг, из Великого Похода вернувшийся - это статус особый. Орден, который Великий Поход регулярно проводит, это уже не шушера третьразрядная, это сила, с которой считаться приходится и по людям, и по средствам. Пока услужливые Адепты мельтешили по залу, виновник всей суматохи сидел в мягком кресле и от души наслаждался угощением, винами, песнями очаровательной лютнистки, которую пересадил во главу длинного стола и с которой время от времени загадочно переглядывался. Ответственный за мероприятие Младший Магистр Невидимых Путей уже подходил к точке кипения - с таким трудом найденный и приглашенный Лэрнир Хейг так и не сказал ни слова по сути дела. Положив едва надкушенный хвост землерака* обратно на свою тарелку, ответственный откашлялся и как мог учтиво спросил:
      -Магистр Хейг, что же вы скажете о Великом Походе?
      Лэрнир откусил и прожевал кусочек нежнейшей землерачины и спросил напрямую:
      -Коллега, а вы любите печеную хоокру?
      -Ээээ... - только и выдавил тот, недоумевая, как ездовую птицу вообще можно есть.
      -Я тоже думал, что ее не едят. По крайней мере, не я. Ничего, к тому моменту, как Поход стал Великим, жрал за милую душу. Ибо по южной части Нешанской пустыни теперь не может ходить никакой скот - копытами по раскаленной соли не может. Причем пекли, ясное дело, магией, на ладони - дров там тоже нет. Там совсем ничего нет, и сокровищ тоже. Сокровища унесли в первую очередь.
      -Мы знаем. Мы не за сокровищами собрались.
      -Очко в вашу пользу. А за чем же?
      -Мы хотим совершить Великий Поход, Магистр Хейг! Мы хотим... своими глазами увидеть древние города и Древний Лабиринт, хотим вписать свои имена в Вечную Книгу, мы...
      -Романтики, - с сочувственной жестокостью улыбнулся Хейг, - дались вам эти Древние. "Древние", коллега, не означает "крутые". Были бы они круты, и по сей день жили бы и не тужили. А поскольку в развалинах их городов свищет ветер (Хейг отхлебнул вина и забросил в рот обжаренный орешек), то, коллега, надо ли нам следовать по их пути? Нужна ли нам их премудрость и были ли они на самом деле премудрыми? По-моему, не были. Видел я их эпические высеченные рельефы, видел в подробностях. Самые обычные люди, жадные и трусливые - тут ни пятилучевая симметрия, ни перепончатые крылья, ни щупальца ничего не меняют. Извините, коллега, но мудрость ищут не там. Нагромоздить крученых башен до неба - задача чисто архитектурная, а в небо воспарять надо духом, а не каменным хреном.
      Магистр Невидимых Путей пожевал губу, похоже, начиная задумываться.
      -Разверните свои ноги, пока они еще не устали, и обратите свой взор в сторону Малого народа и Высокородных. Башни Древних поторчат себе еще несколько тысячелетий и рассыплются в пыль, а каждую весну все так же будет всходить трава и каждую осень зреть плоды, коллега. Вечно права только осень, а моя или ваша роспись в Книге ничего не изменит.
      Губа Магистра так и застряла под верхними зубами, придавая серьезному дядьке вид зайчика с весеннего праздника. Разного рода слова о халфлингах и эльфах, которые ему полагалось говорить, застряли во рту - а ну как забудет Хейг о приличиях, а ну как даст по голове ближайшим свободным стулом - как Магистр Магистру даст, презрев магию и прочие условности. Об эффективности подготовки орденцев Молчащего Ока к ближней кабацкой драке с магией и без в Невидимых Путях всем уши прожужжали.
      -Я вижу, вы меня не слушаете! Думать вместо того пытаетесь, да о чем-то своем. Вас сюда, кажется, не за тем прислали, коллега! Итак, мое заключение - хотите, идите. У нас погибло двое из семнадцати - из магов, я имею в виду. Из обслуги и местных проводников не вернулась почти половина. Племена сейчас все так же кочуют, воюя друг с другом на ходу. Никто вам заранее не скажет, кто именно и каким путем проведет вас через Хребет Отчаяния. Запаситесь одеждой на все сезоны. Серебра не берите - кочевники считают металл луны слишком священным, чтобы брать в руки. Заболевших сухой лихорадкой лучше приканчивать, чем пытаться лечить. Возьмите хорошего хирурга - от местной так называемой "воды" из так называемых "колодцев" камни в почках вырастают просто на глазах, я оперировал четверых, двое выжили. И не пытайтесь предусмотреть все - не получится. Если пойдете, желаю вам вернуться, лучше с полдороги. Я с вами не иду ни при каких обстоятельствах. В пустыне действительно есть антимагические зоны. Все, коллега.
      Проконсультированный донельзя магистр распрощался, расплатился и увел своих спутников. Хейг заказал за свои деньги второй десерт и пригласил лютнистку сесть поближе - в третий раз спеть "Воина Дороги". Бывший Магистр спешил насладиться благами столицы в последние дни перед тем, как отправиться в дорогу на много недель - лично захлопывать выстроенную из слухов, намеков и анонимных писем ловушку для другого бывшего Магистра.
     
      ***
     
      Незаметных засад не бывает. Сержанты гвардии таскают на себе слишком много металла в виде доспехов, клинков и шарлатанских амулетов. Наемники бывают либо пьяны, как свиньи, и их тела затапливают полквартала вокруг мерцающим алкогольным туманом, либо слишком трезвы для завернувшего отлить в подворотню горожанина. Тайные агенты Орденов, амулеты которых в самом деле работают, торчат в темноте черными отверстиями на фоне вселенского узора, ибо темнота на городской улице не бывает полной - темно-бурой, темно-лиловой, темно-серой за милую душу, но без дырок размером и формой в фигуру человека - это каждый допущенный к Третьему Кругу Адепт знает. Допущенный же к рангу Магистра Истинным Видением может хоть круглые сутки пользоваться, по ночам Магистры так и ходят, телесных глаз не открывая.
      Бывший Магистр Хейг ответил на бросок из подворотни двух темных теней так, как учили долгие годы - двойным кинетическим броском двух ртутных мячиков, честной предательской силой против хитрого искусства верных орденцев. Будь на улице запоздалые прохожие, подивились бы беззвучному фонтану брызг из лужи и в полном молчании перевернувшемуся торговому лотку. Сквозь тьму оранжевыми фонтанами плеснула боль - даже не боль, чувствительных к высшим эманациям в Магистры не берут, а причина боли - сугубо деловое сообщение о своем состоянии, отчет мозгу от сломанных костей, порванных связок, разбитых мышц. Того, кто упал в лужу, накрыло блаженное покрывало беспамятства, а тот, что сломал спиною лоток, исходил заглушенным магией криком. Или умрет до утра, или нет, в любом случае на рассвете найдут. Как будет выпутываться Орден, его проблема - если даст ход делу Сосновая Ветвь, если вступится за полезного Хейга, то и представительство закрыть могут. Даже здание в казну конфисковать по особому указу могут, пригодится. Раз так, то запланированное исчезновение из столицы на север, на поиски давнего должника следовало начинать поскорее.
     
     
      ***
     
     
      Грязь хлюпала под ногами, цепко хватала за подошвы - а чаще за щиколотки. Топать под проливным дождем, в промозглом сумраке из ниоткуда в никуда Койллу и Хейгу было не привыкать, но этот раз был особенным. На этот раз шли без магии, без маленьких спасительных заклинаний, способных отогнать дождь и холод, и тому была причина. От погоды защищались обычным путем - купив рыбацкие сапоги-заброды и жесткие пальто из конской кожи, которые хотя бы пока не протекали после пропитки сурепным* маслом и сушки на печи.
      -А хорошее пальто, Лэрнир. Я поверх доспеха такие штуки всегда любил таскать, - начал Костар, утирая дождь с кусочка лица между воротом и надвинутой на лоб шляпой. Вспомнив о доспехе, заложенном давным-давно и только милостью старого знакомого считающемся до сих пор Костаровым, лорд печально вздохнул.
      -Ты мне напоминаешь ободранного лангуста*, о мой благородный друг. Вне доспеха ты как-то втрое меньше кажешься. Как я без парадной мантии с гербами, честное слово.
      -Лангусты - это хорошо. Их на побережье пекут. С этими, с...
      -Еще слово о еде, Костар, и ты уже не узнаешь, что я тебе отвечу. Каждый день на ржаной каше и брюкве делает меня... эххх. Костар, друг мой, я должен быть похож на плюшевого мишку, должен быть пухлым, вальяжным, медлительным и неопасным с виду, а того и гляди превращусь в поджарого, вечно оскаленного волка! Еще и седеть начну!
      -А тебе к лицу будет, - ляпнул лорд, - как сказочный маг будешь.
      -А воителям к лицу шрамы через всю рожу, - прошипел Лэрнир, яростно топая, чтобы сбросить с сапог комья налипшего краснозема.
     
     
      Сзади по дороге послышались громкие хлюпающие звуки, звон сбруи и обиженный конский храп - как будто какой-то идиот гнал галопом по такой грязи. В самом деле, из-за пелены дождя возник всадник - щуплый старик в облаке развевающихся совершенно сухих седин на огромном боевом коне.
      Костар восхищенно уставился на благородное животное, Лэрнир тоже смотрел куда-то мимо ездока.
      -Магистр Лэрнир Хейг! - возопил тот.
      Лэрнир поднял взор, отшвырнул шляпу и встряхнул плечами, одним движением выскальзывая из заранее расстегнутого пальто.
      -К вашим услугам, коллега, - ответил Хейг, отбрасывая с лица разом промокшие волосы, - какое облегчение, наконец-то.
      -Я нашел тебя, сколько ты не пытался от меня ускользнуть! Тебе не уйти от мести Ордена Радеющей Стали!
      -Это кто здесь Орден? Уж не вы ли, Магистр Харид Сэ-Аррани... некогда Великий?
      -Ты заплатишь за все, предатель вдвойне!
      -Мало, что ли, для вас сделал Магистр Хейг? Сэ, я впустил вас в цитадель Молчащего Ока!
      -Ты заманил нас в ловушку!
      Лэрнир улыбнулся и приветственно развел руки:
      -Ну хоть теперь поняли. Лучше поздно, чем никогда.
      -Я знал это давно! Это все вы с Марном задумали! Но мои люди преподали вам жестокий урок, нелакхорская мразь!
      -Угу. Боги войны - странные ребята. Почему-то они всегда на стороне победителей, хоть мы перед ними немножко и опозорились.
      -Ты опозорен и изгнан, Хейг, и это греет мое стариковское сердце. Теперь осталось только закончить твой путь.
      -Я вижу, что твой путь длиннее моего, - ответил на это Лэрнир, - посмотрим, чему ты на нем научился.
      -Пусть твой наемник уйдет. Как Магистр Магистру, я дарую тебе смерть в поединке Силы.
     
      Костар расстегнул пальто, надежно утвердил ноги в грязи и избавился от своей шляпы.
      -Я не наемник, но твой конь мне очень понравился. Он выдержит двоих.
      Хейг довольно улыбнулся - два с лишним года непрерывного общения с ним придали простой и доходчивой манере Костара выражать свои мысли определенный парадоксальный лоск. Лэрнир очень гордился оказанным на лорда Койлла благотворным влиянием.
     
      Сэ-Аррани взмахнул рукой в сторону Костара. Вокруг жилистой старческой руки воздух замерцал, закрутился вихрем, сгустился в очертание червеобразной твари, вцепившейся в точку света между пальцами, грызущей призрачной пастью начатое заклинание.
      -Нодвирм!
      -Конечно, нодвирм, - Лэрнир ответил пассом, открывшим взору стаю нодвирмов, вызванную за все прошедшие пять недель, по шесть штук за день изматывающей работы. Прозрачные сущности свились клубком, в центре которого Хейг скорее угадывался, чем виднелся, закружились, заметались сплошным барьером готовых кинуться и пожрать любое заклинание ртов.
      -Конечно, нодвирм, зачем бы мне еще обходиться без магии больше месяца, коллега? Или ехать в сухости и тепле, или быть готовым к бою - выбирай, но осторожно.
      Заклинание, начатое Сэ-Аррани, угасло, другой нодвирм пожрал кокон защиты Магистра, еще несколько опутали его руки, в бессильной ярости кусая кольца и браслеты, пытаясь добраться до заключенной в них магии, раз уж жадина-человек не предлагал сытных явленных заклинаний.
      -Ну что, - хмыкнул промокший до нитки Лэрнир стремительно мокнущему мстителю, - семнадцать с половиной дюжин нодвирмов вы один за обозримое время не уберете. Посохов у нас нет, так что остаются атаме. Тоже, наверное, посохи не любите, кстати, вы, коллега, когда последний раз дрались на ножах?
     
      Сэ-Аррани нервно кусал губы, глядя на Хейга. Вдвое моложе, на добрых пятьдесят фунтов тяжелее, а главное - Лэрнир Хейг. Дипломированный полевой хирург, мясник по человечине, за эти три года оставивший за собой кровавый след не в одном темном переулке и не в одном хорошо освещенном дворце. Мастер, как поговаривали, использовать и атаме, и временно заколдованные, и обычные ножи, с особым пристрастием к лицам, глазам и глоткам.
      Сэ-Аррани откинул полу мантии и вытащил свой атаме - широкий плоский клинок, на добрых три дюйма длинней почти игрушечного лезвия в форме древних карпоязычных мечей, которое неспешно извлек из рукава Хейг.
      -Интересный поворот событий, - отстраненно произнес Великий Магистр, - вот так и приходится платить за удовлетворение своих желаний. Да, немногие могут похвастаться тем, что ниспровергли Орден - я бы сказал, целых два. Как жаль, что мне недолго осталось тебе завидовать, Лэрнир. Я не отступлю.
      -Как жаль, что мне предстоит сразиться с коллегой, с избранником Силы и кладезем мудрости, Харид. Я не отступлю.
     
      Костар понимающе кивнул Лэрниру и отошел подальше к обочине.
     
      Сэ-Аррани атаковал прямым в шею, Лэрнир сдвинулся на полшага влево и сделал выпад. Атаме звякнул о скрытый под рукавом наруч, Сэ-Аррани полоснул наугад на возвратном движении, срезав Лэрниру прядь волос.
      Ветер шлепнул мокрую, холодную прядь на лицо Великого Магистра, инстинктивным движением тот приоткрылся, потянулся сбросить ее, и все кончилось. Атаме Хейга по рукоять вошел ему под угол челюсти, с хрустом провернулся на пол-оборота. Лэрнир отпустил оружие и дал телу упасть.
      -Увы. Слушай, Костар, положенное по славным имперским традициям после дуэли пейзажное пятистишие - чтоб мне прослыть долбаным героем. Экспромт:
      "Рассвет запоздал и затянется утро
      Осеннего дола багрянец разлитый
      Не сможет небесного алого света
      За краткий свой срок искупить недостаток.
      Рассвет запоздал и затянется утро..."
      -Прослывешь, хрен твою дери, - ответил лорд, крепко хватая Лэрнира за плечо, - ты это, больше без таких подвигов, ладно? Я, твою мать, думал...
      -Думать вредно, - выдохнул Лэрнир, - лучше знать и делать. Помоги.
     
      Тело Сэ-Аррани завернули в притороченную к седлу скатку плаща и нагрузили на жеребца, для троих все-таки маловатого. Лэрнир и Костар медленно зашагали дальше, в перемазанных грязью кожаных пальто и шляпах, но зато под сухим теплым куполом заклинания. На ходу они жевали вкусные пирожки - дорожные припасы из седельных сумок Великого Магистра, и обсуждали найденные на покойном магические цацки. Обсуждали шумно, чтобы поменьше смотреть друг на друга и поменьше о содеянном говорить.
     
      -На, Костар, потаскай пока на шее - за это колечко мы твой доспех выкупим, мне лошадь заведем, приоденемся как люди, и вообще прибарахлимся. В кои-то веки действительно деньги.
      -Такое дорогое?
      -Вот же храмовник... Великие Магистры дешевку не носят, а мне оно ни к чему, - с напускным довольством пробурчал Лэрнир, размещая на себе добычу - под рукавами камзола дивные наручи из настоящего рога болотного ящера, на левом запястье браслет с пассивной защитой от атак всех пяти стихий, на правой руке два перстня - перманентные фокусы-концентраторы заклинаний пламени и холода. В левый рукав Лэрнира перекочевал изящный жезл молнии - перевитое зигзагами серебряных полосок темное полированное дерево с немалым сапфиром в наконечнике. В Истинном видении жезл светился аккуратным рядом пронзительно-ярких синих комочков по всей длине - двадцать три заряда из двух дюжин на месте. Умный, целенаправленный, классический комплект, хороший был выбор у покойного Магистра, вполне в Лэрнировом вкусе, и все было бы хорошо, если бы не цена... Убить человека, который мог бы быть учителем для Лэрнира - как будто недостаточно было уйти в добровольное изгнание, оставив на руинах Молчащего Ока того, кто учителем был. Убить, нарочно вызвав на поединок, нарочно наведя на собственный след - и все, чтобы разжиться магическими предметами. Даже Магистр, даже Старший, даже бывший недалеко уйдет без хорошей оснастки, что стоит неподъемную для частного лица цену. Вот так и делается орденская история, да и не только орденская.
     
      Всякие мысли Лэрнира были прекращены товарищем:
      -Не знаю, ты знаешь или нет, - произнес Костар, - я как-то раз одного своего наставника ссадил. По копейному бою. Подловил так - лэнсом* под ляжку и из седла вон, он как упадет, шею как сломает. Думали, все, но выходила братия... так я потом тоже вот ходил как в воду опущенный. Но зверь-то какой, зверь, - все тяготы и душевные метания разом покинули лорда, стоило ему обратить внимание на косящего глазом жеребца.
     
      ***
     
      -Открывайте!!! - загрохотало по крепким воротам не менее крепкими кулаками. На дворе забегали, зашумели неотесанные новобранцы, рявкнул и икнул мастерски посланный в ответ капрал. В своем уголке гроссляйтер графской стражи оторвал от стола угревшуюся на кулаках голову, пробурчал приказ и нехотя поднялся с кресла.
      В ворота вошли двое, ввели в поводу коня, навьюченного, похоже, третьим. Больше ни на что умело увязанный сверток поперек седла не походил. Опять человекоубийство. Третий за месяц раз - большой тракт, проезжий. Ишь, грамотные - заявление писать будут, бумаги и чернил требовать изволили.
     
      Лэрнир быстро проглядел написанное Костаром, подивился вколоченному в привычные к мечу и копью руки шрифту от церковных наставников и подписался во всю ширину листа. Лорд Костар не глядя рванул подписью жуткие каракули, где буквы мешались с упрощенными слоговыми знаками древнего Нешана - что писать в заявлении о благородном поединке чести, успели договориться заранее. Подали по всей форме, печатями заверили, пошлину внесли и на текущие расходы от щедрот добавили немало - пять золотых из кошелька покойного. Целых пять. Отчего же не добавить благородному лорду и почтенному магу.
     
      -Вы смотрите, поросята, как люди закон соблюдают - вещал спустя три часа гроссляйтер собравшимся вокруг стола подчиненным, - поединок чести! При рыцарского звания свидетеле! Хоть и не благородные воины, а маги ублюдочные - но это же вам не свояченицу ухватом, вашу в роги мать! По всей форме! И в храм поехали службу заказывать! Эх, дыра у нас тут, форменная дыра, никакого политесу. Жрите, свиные ножки с тмином - чтоб вы лопнули. Помяните убиенного, как его, Хавида Сэ-Аррани...
     
      Как и в прошлый, и в позапрошлый раз слова командира затерялись в дружном треске хрящей на зубах и в грохоте по столу глиняных кружек.
     
      ***
     
      Для невеликого городишки на тракте повар в "Сломанной Ложке" оказался до странного хорош, особенно в отношении кухни южного побережья Внутреннего моря. Кажется, переменчивая удача Магистра Хейга повернулась к нему вкусным филе - все рецепты были выдержаны до тонкостей, оливковое масло было именно оливковым, мука именно из твердой пшеницы, все сорта сыров точно соответствовали назначению, а приправы и пряности были без доли сомнения завезены с Солнечного берега. Лэрнир и Костар отводили свои души и поминали душу убиенного Сэ-Аррани, щедро оплатив в городском храме Тарни* его похороны и заодно задав оракулу две дюжины вопросов о его гибели в каверзных формулировках, дабы убедиться - ни один мститель не вытянет из богини знания толкового пояснения, кто виноват и что делать. Итак, на столе чередовались салаты, ассорти из полудюжины сортов колбас и ветчин, сырные пироги сменялись лапшевой запеканкой и фашированными клецками, легкое красное вино лилось неудержимым потоком, наводя долгожданное расслабление. Компаньоны в переживших великую Нешанскую империю ее лучших традициях предавались чревоугодию и философии.
     
      -Но одно такое обстоятельство, Костар, все-таки есть. Ты спрашиваешь, что есть у "нас" такого, чего нет у "них" - так вот я бы это назвал, эээ... чувством собственного морального превосходства. Ни на чем особом не основанного. Мы были хорошими мальчиками, берегли свои чести смолоду, держали ноги в тепле и слушались старших. Мы честно, даже слишком честно играли по правилами их песочницы.
      -И доигрались. Слишком хороши оказались! И нас предали.
      -Не забывай закусывать, друг - а то дойдем до взаимного уважения, а надо кое-что еще обсудить. Так вот, мы - ты и я - не будем махать кулаками после драки. Не будем мстить ни Ордену, ни Церкви...
      -Нне будем!
      -Эта игра кончилась. Если начнется другая, мы их еще, может и спасем, если захотим.
      -Не хочу спасать. Ничего тут не хочу. Слышь, Лэрнир, давай уедем отсюда.
      -Куда?
      -С Тодару попросимся. В Заморье. В Найпанию. Не мы первые, не мы последние.
     
      Маг улыбался все шире и шире, пока не захохотал, в приступе смеха рухнув на стол головой. Костар осторожно взглянул на друга, не сразу поверил высказанному в такой форме согласию, а Лэрнир через силу выдавливал слово за словом:
      -Ну ты даешь! Ну Костар, ну ты... чудотворец по чтению глупых мыслей! Охохонюшки, как же без нас бедный родной континент! Как же вы без нас тут, Ордена горемычные! Пропадете совсем! Ничего, будете пропадать - я вернусь! Спасу вас и сохраню!
     
      Лэрнир немного успокоился, съел еще одну фаршированную клецку, отпил полбокала вина, покрутил в пальцах столовый нож и сказал - тихо, будто самому себе:
      -Знаешь, Костар, я часто считал тебя недалеким и излишне целеустремленным воякой, видящим мир через прорези забрала. Часто полагал, что ты пропал бы без меня - хоть придурковатого, но все-таки хорошо обученного организатора специальных операций. Но чем дальше, тем больше я вижу, что именно эти твои слабости - на самом деле твоя сила. Что захоти только, ты бы собрал замечательный отряд людей для войны, для охраны, для разбоя - назови как хочешь, и ты выбрал бы лучших, и эти лучшие за тобой бы пошли.
      -Бы, бы, бы - чего разбыкался?
      -Того, балда шлемоносная, что благодарю тебя, что не сделал этого пару лет назад! Что ты все-таки предпочел бродяжить со мной!
      -Ну и чего? Поехали, Лэрнир, меня туда знаешь как тянет! Новое место, никаких хвостов за собой, а дел хватит - этих, демонов того... и заплатят. Ты вот от Тодару небось язык уже почти выучил - память, твою мать, профессиональная.
      -Левый глаз у тебя хитрит, Костар. Знаем-знаем, чего тебе от Заморья надо.
      -Хочу. Хочу служить господу моему словом и делом. Со мной священное писание и леди Скарлетвэй.
      Лэрнир сосредоточенно зачертил пальцами в воздухе, что-то подсчитывая.
      -Нужно купить ингредиенты. Все то, что собирал для Тэйли, - маг вздохнул, - тоже пригодится. Учить буду. Одаренных Силой там хватит, как и везде, только вот правила глупые.
      -И религии у них там тупые - керианство и пустосущее идолопоклонничество. Только Роана и Джанделл уважают, правильно.
      -Проповедничек... Ты хоть понимаешь, что задумал, лордская ты морда? Это ж на раскол церкви тянет! Не проклянет тебя Светозарный?
      -Да будь ты сам проклят, вечно про господа гадость какую-нибудь припомнишь...
      -От себя не убежишь, лорд. Проклят я или нет - я не вписываюсь сюда, в это все.
      -Закусывай, тоже мне герой.
      -За героя в лоб получишь. Шестое правило мага знаешь? Кто для других герой, предводитель и владыка, для мага - убийца, смутьян и паразит. Ноги надо уносить, ноги, пока не вляпались в какую-нибудь масштабную аферу - Империю там делить или в Нелакхоре династию менять.
      -А оно тебе надо?
      -Надо, не надо - спрашивать не будут.
      Лорд Койлл попытался представить возможную роль товарища в подобных событиях, после некоторого размышления сдался и заявил, что не видит для экс-Магистра подобных вакансий. Хейг только усмехнулся:
      -Старшие Магистры такого ордена, как Молчащее Око, не тем будь помянуто, на дороге не валяются. Рано или поздно меня придут подбирать - деньгами, угрозой, силой, обманом - как угодно, но на службу поставят, создадут под мою скромную особу новый Орден, дабы снять все ограничения с отставного Магистра... я ведь не железный, хоть и кажусь порой деревянным. Припрут к стенке - буду работать.
     
      Костар хмыкнул и отвлекся подумать. Масштаб получался достойный, но смысла никакого, о чем лорд и сообщил, пожелав Империи с Нелакхором совместного горения синим пламенем. У Хейга тем временем злоба сменилась меланхолией:
      -Не вижу, что поменяется, когда между континентом и мной ляжет сколько-то соленой воды. Сандалии они там деревянные носят и жрут палочками, а более разницы, боюсь, никакой. Как моя книга заклинаний получается - писана разными чернилами, а где и кровью, только пергамент тот же. Ну что, лорд Костар Койлл Легисхайдар, наследственный лишенец, начнем с нового листа?
     
      Два оловянных кубка глухо брякнули над столом, компаньоны допили сбереженное для принятия решений вино и постановили на сегодня судьбоносные разговоры прекратить.
     
      Костар по собственной инициативе спустился на кухню, встряхнул трактирщика и потребовал еще еды и воды. Предложенных хозяином к употреблению не то служанок, не то каких-то родственниц лорд настыдил, трактирщику показал такой кулак, что тот кубарем устремился в погреб, сам растолкал повара и среди ночи обеспечил все заказанное. Лэрнир заклинанием вскипятил воду и заварил чай, поскольку требовалось протрезвиться после "поминок по Великому Магистру" и собраться с мыслями - поздний военный совет плавно переходил в ранний.
      Пора была спешно двигаться в столицу, Тодару Фудзибаяcи должен был вернуться из имперской летней резиденции через пару недель и по уговору зайти на каретный двор - как минимум окончательно рассчитаться за услуги, как максимум - хитокири еще предстояло узнать, во что он вляпался.
      На свободных страницах в конце дорожной книги заклинаний составили список потребного добра. Решили собрать побольше Костаровых монеток - на Символы веры для новообращенных, закупить много требников и полный свод комментариев к канону, свежие пособия по языку и диссидентские по истории, захватить все присвоенные Лэрниром в Ордене книги по магии, алхимии, медицине и естествознанию, даже не пожалеть денег на новинки литературы развлекательной и по несерьезным философским наукам. Денег от продажи ненужного трофейного колечка должно было хватить, хвала покойному Сэ-Аррани.
     
      ***
     
      В столицу вернулись неспешно, не сверкая новыми конями, одеждой, побрякушками. Устроили жеребца на хорошую конюшню, с толком продали кольцо покупателю, что дал не самую высокую цену, но не стал задавать вопросов и стали готовиться в далекую дорогу. В первую очередь выкупили Костаров доспех.
     
      Спустя две недели после продажи кольца прибыл нарочный из Тей-Ардола, с помощью подмастерьев каретника Махолла выгрузил ящик почти в рост человека и отбыл. Ведарнская система денежных переводов храма сработала безупречно - в тот же день, когда Костар выкупил заклад, из ризницы храма Хайэта Светозарного отправили принятый когда-то в залог доспех. Парадный орлоголовый шлем храм оставил у себя, как и расшитую далматику*, и плащ золотой парчи, но лорду Койллу они были без особой надобности. Вернулось главное - полный доспех работы самого великого Гоари Хойнзофера, без единого изъяна (не считая заделанной магией Лэрнира дыры от арбалетного болта и пары вмятин), матово сияющий от сабатонов* с накладными орлиными когтями до рабочего шлема с забралом из заколдованного хрусталя. Лорд влез в доспех сразу же после распаковки и прожил в нем трое суток не снимая - так и спал в доспехе, благо спать на жестком в стеганке был приучен сызмальства, а от жары спасало наложенное Лэрниром заклятие. Тюфяк на полу Костар в первую же ночь разодрал доспехом и дальше почивал на полу, покупать вторую кровать не стали - Тодару должен был вот-вот вернуться.
     
      ***
     
      -Мою мисию вузад посурари. Муного инутересуно вусе, ничего дари не.
      Следующую фразу Тодару выстроил без единой ошибки, что не сделало ее более печатной. Лэрнир и Костар переглянулись, не сомневаясь, что так оно и должно было случиться. Для имперского двора посол из Найпана побыл экзотической игрушкой, надоел и был отправлен восвояси - с парой кошельков золота, парой мешков сувениров и пачкой непрочитанных по неумению любовных писем от восторженных дам. Даже "л" так и не выучился выговаривать и не отучился щедро вставлять "у" между любыми согласными подряд - хоть имена Лэрнира с Костаром с грехом пополам выговаривал.
      -Я с пусутой рука верунись. Воин нету, магия нету, ничуто нету. Гуде Найпан есуть, Найпан дареко. Нужуда верикая нет. Денуги надо нет, товар надо нет - вусе Найпан ара... кора... конутурабануда везути.
      -Слышь, Тодару-сан, - встрял Костар, - а нет. Есть тебе и воин, и магия.
      -Что есть?
      -Мы есть. Нас, конечно, только двое, но...
      -Рэрнир-сэнсэй? Костар-кун? Вы... вас хотеть Найпан ехар?
     
      Таким сбитым с толку хитокири Фудзибаяcи не был, пожалуй, с тех пор, как получил приказ плыть на Континент.
      Отринув суетные мысли, Тодару погрузился в раздумья. Размышлял он недолго.
      -Вы исутиный буси* и верикий шукенья* есть. Имуператор десять, дувадцать черовек дай - маро. Суто, дувесути не дай. Руше два добуресуный муж. Вы маро меня на берегу не убить - я зурись не. Вы хотети с мной - я бурагодарен ехар. Есури вы спасути сувятой особа земуной имуператор, вы сами кунязи будет. Вы, Рэрнир-сэнсэй, гуравуный онмедзи* во дворуце будет, носитер рука имуператор. Вы, роруд Койр...
      -Тодару, ты часом, не сам император инкогнито? Чего-то уж очень бодро титулы раздаешь, - перебил Костар.
      Тодару покачал головой.
      -Я порущен. Нет, имуператор я не. Мой дед моруской рыбак быр, ровир... десьтируки. Сувятой особа земуной имуператор совусем пурох в животе. Вы же почему изугунарись из Оруден и Хурам? Сейчас мне вусе расукажите.
      Скрывать что-то от Тодару смысла не имело. Переглянувшись, Лэрнир и Костар начали вспоминать для Тодару подробности Кровавой Среды в Нелакхоре - дня, блистательно поломавшего карьеры мага и храмовника. После недолгой вступительной части, кем они были до того, слово за слово стронулась и покатилась целая лавина воспоминаний.
    
     Глава 6
     
      Этот вопрос многих мучает поныне.
      Кто-то задает его даже на латыни:
      "Кто такой иоаннит?
      Кто такой госпитальер?"
      Он пьет - как храмовник,
      Ругается - тоже,
      А в остальном они вовсе не похожи.
      А в остальном он - госпитальер,
      Радость короне, юношам пример.
     
      Дина Баймухаметова
     
      На крышу ратуши выбралась фигурка в блестящем доспехе и белоснежном плаще с золотым подбоем. Приглядевшись, Лэрнир сдавленно охнул в своем укрытии на чердаке палаты мер и весов - его друга лорда Костара Койлла, сотника рыцарей храма Хайэта Светозарного, за каким-то потащило проповедовать толпе. А арбалеты в толпе были - что оставил бунт от городского цейхгауза и казарм стражи, Хейг уже видел. Костара надо было вытаскивать, причем срочно. Лэрнир вылез в чердачное окно и начал пробираться по крышам в сторону ратуши, прыгая через узкие улочки, а через широкие левитируя - занятая грабежом торговых рядов и лавок нелакхорская общественность глаза к небу не воздевала.
     
      Костар на крыше тем временем начал говорить. Лэрнир не особо прислушивался, но лорда-проповедника несло - в речи были и кровь, и злато, и любовь к ближнему своему, и гражданский долг. Что самое нехорошее, с каждым словом Костар говорил все громче и громче, вскоре его мужественный баритон перекрыл рев толпы, звон и треск ломаемого добра, а Костар все говорил, нимало не напрягая голоса:
      -Отриньте же грех стяжательства, покайтесь и склонитесь пред господом, ибо ревнитель он за невинно пролитую кровь!
      Громоподобные звуки мало-помалу привлекли внимание толпы - море лиц повернулось к Костару, люди стали подтягиваться на площадь из-под аркад торговых рядов и из соседних улочек.
      -Одним явлением воли своей вознаградит господь праведных и покарает грешных, ибо кровь и злато в руце его, кровь и злато!
      В нескольких местах толпы возникли и пропали водовороты потасовок - кто-то кого-то повалил и притоптал ногами, чтоб, наверное, не мешал слушать.
      -Ибо кровь и злато в руце моей - сказал могучий голос из ниоткуда.
     
      С многоголосым "Ооох!!!" толпа рухнула на колени.
      -Богоявления, мать твою, не хватало - прошипел Лэрнир, выбираясь на ратушную крышу и подходя к Костару.
      -Внемли же мне, дитя моё, - сказал Хайэт в головах всех присутствующих, - веруешь ли ты в силу мою?
      Магистр Хейг вдохнул поглубже и сделал ухмылку померзостнее.
      -Однажды шелудивый осел крыл свинью, - заорал Лэрнир, - да сослепу засадил ей в сраку!
      Костар обернулся на крик, узнал Лэрнира и замер в полном ошеломлении.
      -Полезай-ка ты обратно, Хайэт! - рявкнул Хейг, грозя небу кулаком. Голос Хаэйта в его голове умолк, будто отрезанный, а на небе тем временем стало твориться что-то совсем непотребное. Серые тучи собрались над площадью в идеальный круг, набухли изнутри желтым и прорвались дождем.
      -Надеюсь, это моча! - проорал Магистр, ныряя под крыло статуи дракона.
     
      Лэрнир ошибся. Со звоном и блеском на площадь обрушился дождь золотых монет, - блестящих, увесистых, ярких. Деньги зацокали по булыжнику, покатились по крышам и навесам, мягко застучали по головам. Толпа взвыла и кинулась собирать дар небес.
      Хайэт, похоже, продолжал владеть умами - когда спустя несколько мгновений золота на виду поубавилось, в толпе замелькала сталь. Дележ небесной благодати продолжился, каждый делился за себя, молча и с остервенением.
      -Кровь и злато! Кровь и злато - орал, повернувшись к толпе, Костар, - подавитесь! Режьте всех! Бейте себя! Умрите, суки!!!
      Толпа внимала словам храмовника - площадь стремительно покрывалась телами и корчащимися ранеными, по трупам лезли и бросались друг на друга уцелевшие - поодиночке и кучками. Бурый булыжник быстро расцветал кровавыми пятнами под хриплый мат, крики и стоны.
      -Се сила Хайэта! Воззрите и падите! - начал Костар следующую сентенцию, которую слушать было уже почти некому. Способные двигаться рванулись с площади вон, сталкиваясь, давя и продолжая резать друг друга в узких проходах на улочки. Площадь осталась покрытой невиданным в истории Нелакхора живым, то есть скорее мертвым ковром.
      -Костар, ау. Ауу! - позвал с расстояния в три шага Лэрнир, - пошли отсюда. Пошли, пока живы, - Лэрнир ухватил друга за плащ и потащил в слуховое окно, по пути нагибаясь, чтобы поднять упавшие на крышу монеты, - даже побежали, Костар! Сейчас герцогская гвардия очухается и набежит сюда из моей Цитадели, то есть из бывшей Цитадели!
      -Что я натворил? - прошептал Костар.
      -Чудо ты сотворил, долбак! Господь твой тобой овладел - во всех смыслах слова! Пошли, Костар, пошли!!!
      -Куда... - только и сумел прошептать Костар, когда, спустившись с крыши, они оказались на площади, - куда мне теперь?
      -Поехали отсюда. Вон из города. Вон из Нелакхора, Костар, вообще.
      -Наверно, да, - ответил храмовник.
      Ближе всех к выходу из ратуши лежала дородная тетка с разбитой ударом кистеня головой. Хозяин кистеня валялся неподалеку с распоротым брюхом. Костар нагнулся, подобрал и прикинул в руке кистень, ополоснул от крови в фонтане и привесил к поясу. Потом пинком перевернул еще один труп, отстегнул от его пояса ножны, вытер вынутый из не успевшей закоченеть руки короткий меч о свой белоснежный плащ, бросил плащ на землю...
      Лэрнир укоризненно покачал головой - друг начал было вести себя, как пристало собирающемуся делать ноги воину - запасаться оружием и брать все ценное, а тут снова сантименты. Костар взглянул на небо, прошептал "Прости меня, господи", снял с шеи медальон храмовника и швырнул прямо в сток фонтана, зачерпнул воды и плеснул себе в лицо, смыв с гладко выбритых щек медленно ползущие слезы.
      -Будь моим свидетелем, Лэрнир - сотник рыцарей храма Хаэйта Светозарного Костар Койлл Легисхайдар умер.
      -Да, да, да чтоб ты сдох, - нетерпеливо отозвался Лэрнир, за руку утаскивая Койлла вон с площади, куда-нибудь, где могли найтись кони и свободная улица до городских ворот.
     
      ***
     
      -А почему бы тебе не уйти к Молотам Семара, в эту, священную наемную армию? Там платят - дай Семар каждому, риска никакого - тебя ж не меньше чем полковым конджоером* сразу назначат.
      Придорожная корчма в полудне быстрой, очень быстрой езды от Нелакхора была дымной и грязной, еда была без особых изысков да и выпивка не на высоте. Обращать внимание на такие мелочи было некогда - пока на дворе нанятые мальчишки медленно и осторожно водили по кругу вымотанных лошадей, чтоб не запалились, два бывших - маг и храмовник - наконец-то сели на крепкие скамьи, утолили голод и жажду и смогли поговорить.
      -Именно, именно полковым. А вот теперь задумайся, Костар, откуда при такой жизни берутся вакансии полковых конджоеров? Не знаешь? А вот отсюда - Хейг поболтал полупустой бутылкой, - там попросту спиваются с круга, от безделья. Карт не люблю, маркитанток* тоже - какого я забыл у этих семаритов? Да еще семь молитв в день - как будто кто-то способен в такое веровать... собака жареная, то есть огненная, с крыльями. Удумал же их пророк, с печки рухнувший. Не видать им Лэрнира Хейга, не видать. Пусть только сунутся с предложением - враз лику божества уподоблю. Рожи у них и так песьи, только задницу подпалить осталось.
      -Здоров ты, друг, лаяться. Ты, Лэрнир, религиозных деятелей не касайся - грех. Знаю, сейчас ты скажешь "Вот бы согрешить", но деяния каждого из нас в небесном архиве будут сочтены и... ты не слушаешь. Пьешь, жрешь, считаешь деньги, строишь планы...
      -Между прочим, твои деньги считаю.
     
      Аккуратный столбик подобранных на крыше золотых монет внушал некоторую надежду. Двадцать восемь монет небесного происхождения, каждая весом точно в ведарнский орловик, но все, все до единой с разным рисунком на одну и ту же священную тему. Хейг прикинул, что, наверное, все тысячи монет, выпавшие на площадь, тоже уникальные и усмехнулся - после такого фортеля цена на золото рухнет не только в Нелакхоре, далеко разойдутся круги по воде, очень далеко. Помимо двадцати восьми монет Костара имелось еще три простых золотых, пять серебряных и кучка медяков, собранных по карманам.
      Для обеспечения едой и ночлегом - немало, а вот с остальным было хуже. Костар, само собой, был при леди Скарлетвэй и в доспехе работы Гоари Хойнзофера, да с площади прихватили кое-какое оружие. У Лэрнира же имелись атаме в рукаве, парадная мантия и малая дорожная книга заклинаний в заплечном мешке, три лечебных эликсира и два противоядия в подсумке, несколько компонентов по карманам, и надетая полуроба с гербами Ордена, от которых надлежало поскорее избавиться. Все до единого магические предметы пришлось оставить защитникам Цитадели, до своего кабинета, где имелись и припрятанные деньги, и расходные материалы, добраться Хейгу не удалось - только знание всех уголков и тайных проходов старого здания помогло уцелеть в битве со штурмовым отрядом Радеющей Стали и потом не попасться герцогской гвардии.
      -Ты своим письмо напиши, Костар - по полной форме. А то я с Молчащим Оком, с остатками его, успел переговорить - меня отпустили в почетную отставку. Чтоб не гонялись за нами твои единоверцы с вот такенными ковырялами.
      -Неважно... Ты скажи, Лэрнир, если эта площадь - меньшее зло, то что же тогда - большее? От чего спасал Нелакхор господь Хайэт? Зачем столько лет я служил ему?
      -О, друг мой, сколько вопросов, и все не ко мне. Да задавайся я подобным сантиментами, никогда бы мне не стать ни Магистром Хейгом, ни Магистром вообще. Если ты - воин с мечом в руках, то нет для тебя выбора между большим и меньшим злом. Потому что себя не выбирают. Потому, Костар, что зло - это всегда ты сам, а большее или меньшее - познается в сравнении и не тобой. Не подвержен злу один лишь путь недеяния, но мы грешны и для нас, Костар, избегнуть зла по нему едва ли возможно.
      -Мы грешны, - выдохнул лорд, машинально, по привычке сжимая кулак в пустоте - там, где раньше висел на широкой бронированной груди медальон.
      -Смотрю я на тебя, Лэрнир, и не понимаю.
      -Не ты один, - усмехнулся в кружку экс-Магистр.
      -Не то ты Лэрнир... не то Хейг. Не то ты романтический темный герой, не то просто сволочь хорошо замаскированная, а может и безумец, которому в приют Лшатла* пора.  Чаще всего ты - обычный орденский карьерист, только движимый запоздалым раскаянием.
      -Спасибо, угадал. Давай я тебе еще сыра отрежу, и тоже выскажусь. Ты, единый и неделимый лорд Костар Койлл-Легисхайдар, не то рыцарь без страха и упрека, не то жертва обстоятельств, не то просто дурак. Поговорили? Дальше на другие темы думать будем.
      -Поговорили, - согласился лорд, - Но все равно не хочу закончить, как святой Сатро Анири, - Костар сглотнул и передернул плечами.
     
      Лэрниру тоже захотелось сглотнуть - а лучше выплюнуть вон все познания о житиях преисполненных Хайэта. К несчастью, сравнительное религиоведение в головы послушников вбивали крепко и основательно, так что вспомнилось все - и тяжелый пергамент страниц драгоценного фолианта в библиотеке, и яростное золото, лазурь и киноварь миниатюр, ну и сам текст тоже. Избранный Хайэтом Сатро был молод, талантлив, честолюбив, полон жизни и собственных представлений о том, что с этой жизнью стоит делать.
      В житиях из него не делали икону, наоборот - выпячивали трудность служения господу. Лучше бы приврали хайэтовцы, но устав не велел, все изложили подробно - ужас, в который Сатро приходил после каждого нисхождения благодати, мольбы об избавлении от непосильной ноши, зависть и козни собратьев, все вплоть до конца. В конце концов Сатро Анири уступил господу, во имя Храма препоручил Хайэту свою жизнь, сам себя канонизировал и провел еще дюжину лет в состоянии непрерывной благодати - испуская бело-золотое сияние и ничем не подкрепляя телесных сил.
     
      Подобной судьбы для друга Лэрнир не желал и начни Костар сиять - первым сбежал бы.
     
      Когда скрывать подробности стало бессмысленно - в первые же дни после изгнания, то есть добровольного бегства из Нелакхора, экс-Магистр постепенно рассказал бывшему рыцарю все известное ему о столь печально закончившихся интригах Орденов. Интриги были простые, по орденским меркам почти обыденные - Орден Радеющей Стали, что сидит в Траноме, накопил сил и готовился помериться ими с нелакхорским Орденом Молчащего Ока. В принципе, все понятно - приморский тракт, текстильные мануфактуры требуют красителей, многочисленное население требует магических услуг, есть за что сразиться при молчаливом согласии герцога Харникелла Семнадцатого. Ему Радеющая Сталь пообещала главное - обратить на герцога внимание, в отличие от Молчащего Ока, где о правителе родного государства на официальных совещаниях не вспоминали годами, налоги платили исходя из хартии давностью в два гросса лет и согласно статуту об отмене ленной службы Орден (купив себе символический участок земли) выставлять людей в поддержку герцогу на войне не был обязан.
      Дальше все было тоже обычно и по-орденски - утечка информации, умелая и оперативная проверка силами подчиненных Кьярлста Андрэнди, организация показного заговора в Молчащем Оке, во главе которого встал честолюбивый и несправедливо обойденный Советом Старший Магистр Лэрнир Хейг. Шифрованные письма, тайные встречи, осторожное доверие, потом несколько выданных настоящих орденских секретов, и все получилось.
      Согласно плану Великого Магистра Марна Ровиаса и при содействии Хейга в Нелакхор заманили ударный отряд Радеющей Стали и позволили ему ударить.
      Боги войны - очень странные ребята. Вместо лихого налета получилась основательная, с ночи до раннего вечера резня, в конце концов возобладал план Ровиаса, но свои жизни стальные радетели продали дорого. Ничего толком не добившись, оба Ордена понесли совсем незапланированные потери и в боевой молодежи, и в стариках, расколдованная и лишенная в ходе боя всех защит Цитадель Молчащего Ока сгорела, в Нелакхоре вообще случился бунт при божественном попустительстве, когда герцог увел гарнизон от греха подальше.
      За такое в Орденах принято расплачиваться.  Оба Великих Магистра - и Марн Ровиас, и Харид Сэ-Аррани - поплатились своими креслами и ушли в почетную отставку (вовсе не пожав руки, как говорили злые языки).
     
      ***
     
      Вернувшись в столицу и посвятив Тодару в свои планы, Костар и Лэрнир продолжили сборы - купили верховых лошадей и вьючных мулов (на наследство Сэ-Аррани, боевого жеребца, Костар садиться для дальней дороги не стал, поберег до Суархла в поводу), приобрели все потребные в дороге запасы - что можно, брали подержанное, большая часть денег от продажи кольца ушла на составленный Лэрниром и Костаром список. Книги заняли два вьюка, да еще по столичным менялам собрали почти три дюжины небесных монет. Этот подвиг стоил Хейгу напряжения всех его способностей к торгу, вранью и скрытой угрозе - "новые орловки", как обозвали их купцы, быстро обросли легендами и стали считаться талисманами с соответствующей нечеловеческой ценой. Снарядившись одеждой привычного покроя на все сезоны и даже прихватив кое-какую мелочевку на подарки нужным людям в Найпане, Лэрнир, Костар и Тодару двинулись в обратный путь на восток. В порт Суархл, где водятся моряки настоящего дальнего плавания, надо было успеть до поздней осени, пока не совсем испортилась погода. Зимовать на континенте Тодару не согласился.
     
      Ехать до Суархла было немало, недели три. Потертая сбруя скрипела, кости ныли, но язык, как известно, без костей - по дороге скучающие спутники щедро делились с Тодару историями из своих биографий - все во имя улучшения лирнитского языка.
     
      -Когда-то в юности, - начал Хейг, - я был мудрым и жестоким. Однажды, когда я был никчемным Послушником, гораздым только мрачно размышлять о своей судьбе, ко мне пришел Послушник Эйнор. Сам золотой Эйнор, у которого все получалось, которым все восхищались, за которым бегали следом верные друзья в количестве половины курса и ловили каждое его слово. И вот пришел он ко мне и начал жаловаться на жизнь, на одиночество, на бессмысленность своей силы и своей популярности, на ложь и фальшь...
      Я посмотрел на него, и поскольку был мудрым, понял, что он задумал это все, чтобы посмеяться надо мной. Чтобы похвастаться тем, как он развел этого нытика Хейга, чтобы в один прекрасный момент выставить меня на посмешище. И поскольку я был жестоким, я это все ему высказал.
      -А сейчас ты бы ему подыграл?
      -Наверное, ибо грешный я отказался от своей мудрости, Костар. Лэрнир зевнул в приступе скуки:
      -Ибо, как сказал Вокт Старый: "Если твоя глупость мешает счастью других - победи свою глупость. Если твоя мудрость мешает счастью других - отринь свою мудрость. Если твои амбиции нацелены на чужое счастье - забудь свои амбиции. Если тебе незачем будет жить после этого - не живи". Вот.
     
      Несколько минут ехали в молчании, размышляя над словами Вокта и Хейга. Тодару что-то бормотал про себя, повторяя отдельные фразы, пока его не прорвало.
      -Сукоруко новых суров! Чуто бесумысуреносуть? Чуто посумеяшище? Нытик Рэрнир-сэнсэй?
      Лорд Койлл взялся помочь Тодару, доходчиво пояснив, что бессмысленность - это когда нету смысла, что посмещище - это тот, над кем все смеются, что Лэрнир отнюдь не нытик и уже очень давно.
      -Старая Вокут верикий сенсэй Пути?
      -Настолько великий, что никому не нужен, Тодару.
      -Рэрнир-сэнсэй веруно сукажи - верикий сенсэй куто когуда не нужен. Он сам себе верикий сэнсей.
      -А я опять сон видел, - перевел тему Костар, с самого утра выглядевший мрачнее тучи.
      -Чуто тувое сон был?
      -Вот расскажу, а вы представьте.
     
      Костар стоял на берегу озера или, может быть, моря - уходящего за горизонт и лениво колышущего красные волны. Море было полно крови, и из него то там, то сям поднимались бурые кочки. Присмотревшись, Костар понял, что одни из них - просто кучи дерьма, а другие - покрытые им и присохшей свернувшейся кровью предметы. Помятые короны, раскисшие книги, уделанные до неузнаваемости священные символы каких-то церквей... Над всем этим вечным покоем в пронзительно-голубом небе парила птица - не священный орел и не голубь мира, а что-то непонятное.
      Птица заложила вираж, сложила крылья, визгливо вскрикнула и рухнула к ногам Костара, где и разбилась о гальку - только кости хрустнули. Лорд узнал в птице чайку, всласть, видно, понырявшую в кровавом море. Костар призадумался, чего бы ему такого сделать, наподдал дохлой чайке крепкого пинка, зашвырнул ее в море до ближайшей кучи и проснулся.
     
      -В прошлый раз, Костар, ты сам в море падал. Уже прогресс. Чего птичка-то кричала?
      -"Койлл! Койлл!" - изобразил Костар, да так, что мороз по коже пробрал всех, а кони нервно замотали головами.
      -Чайка Дужанудер, Амаи-ками-сама путица есуть.
      -Вот и поставь ей свечку, Костар. А лучше - плошку с тюленьей ворванью, чего прицепилась-то? Мы пока, благодарение Шассе, на твердой земле. Как будем отплывать, так и почтим Джанделл, не куркули же какие. А пока что пора бы и о ночлеге подумать.
     
      ***
     
      -Ау, Тодару-сан... эй, ты чего, куда вылупился? Лэрнир, чего это с ним - похмелье по-найпански?
      Хейг окинул взором весь двор постоялого двора и не приметил ничего подозрительного - обычная суета, кто-то ведет лошадь ковать, кто-то загоняет в загородку гогочущий косяк гусей с осмоленными для дальнего пешего перехода лапами, кто-то покупает мешок овса, возле коновязи чистит неоседланного дикого тарпана* какой-то проезжий белокурый эльф...
      -Он эльфа увидел, Костар!
      -Этот черовек - он эруф есуть? Это есуть бесумеруный эруф?
      -Да эльф, эльф - не видишь, какой ушастый, - начал было Костар, но Тодару уже сорвался с места, подбежал к коновязи и начал отвешивать поклоны - плечевой, поясной, потом последней степени. Когда Тодару пал ниц, эльф покачал головой и поднял хитокири. Лицо Тодару, перемазанное грязью, сияло.
      -Господа, этот оригинал с вами? Настоящий найпанец? Уж честь так честь, - высказался Сэндор из клана Куниц после приветствия и краткого обмена именами и рекомендациями, - конечно, с удовольствием составлю компанию личным знакомым Владычицы Асни Ивовый Лист.
     
      Тодару так спешил пообщаться с Сэндором, что уговорил Койлла и Хейга взять еды сухим пайком и поскорее выбраться со двора. Когда солнце над лесной дорогой доползло до полудня, путешественники выяснили в общих чертах причину столь странного поведения гордого, не сказать надменного в обыденной жизни хитокири.
     
      Согласно неписаному кодексу эльфийских законов, Найпан и вообще все земли к востоку от Гилеара были объявлены для Высокородных запретными островами - в целях изоляции от возможного культурного влияния и сохранения подлинно человеческого уклада жизни. Насколько соблюдался неписаный закон, неясно - по найпанским преданиям прекрасные создания таинственных западных земель, Бессмертные появлялись редко и ненадолго, и не совсем понятно, были ли они вестниками бед и потрясений или их причиной. Никаких достоверных доказательств о том, что эльфы ходили-таки по туманным горам Найпана, вроде бы ни у кого не было - сказки и сказки, но уж больно сходились приметы, уж больно похоже вели себя найпанские Бессмертные - загадывали властителям неразрешимые загадки, дарили героям могущественные талисманы, предсказывали неизбежное будущее, зачаровывали на спасение или на погибель. Закончив третье подряд предание о разных девах разных озер, хитокири Фудзибаяcи добавил от себя:
      -И я вусегуда эруф хотер увидет. Когуда дайме посырар черовек на Гиреар, я сам пуросир - может увидер один бесумеруный эруф. В Найпан муноги суказания есуть, как черовек путь бесумерутие обуретар. Путем бурагодеяний, - вещал Тодару, не отрываясь от созерцания Сэндора.
      -Эк загнули-то найпанцы, - встрял Костар, - вот в священных писаниях Илансели* все как раз наоборот написано - что некоторые эльфы превратились в людей, погрязнув в самодовольстве и пошлости.
      Сэндор никак не откомментировал ни ту, ни другую точку зрения - он был занят расплетением генеалогического древа Владычицы Асни Ивовый Лист.
      -Но уважаемый Магистр, раз у нее младший брат - Семнадцатый принц Наэрлони, то она, значит, тоже принцесса Дома? Или Шерланиан приемный принц? Ничего о нем не знаю.
      -Самый что ни на есть урожденный, а Шестнадцатая или даже Пятнадцатая принцесса Асни, увы, сказать не могу. Разница в возрасте у них небольшая - один-полтора гросса лет, какое имя Асни носила в Доме - мне неведомо, поскольку в Лесные она ушла и основала свой клан весьма давно. И своему клану всегда оставалась верна. Не то, что Шерл - то Снежный, то Охотник, разве что к Разделенным Путям его не заносило.
      При упоминании Разделенных Путей, то есть давно уже населенного полуэльфами герцогства Анзория, Сэндор печально улыбнулся и поскучнел. Еще несколько часов путешественники и эльф ехали рядом, потом Сэндор в одном ему ведомом месте повернул своего серого конька и исчез в лесу, оставив Тодару, Лэрнира и Костара на дороге в Суархл.
      -Костар, ты как, ушами пожертвуешь в случае чего?
      Доблестный лорд едва не рухнул с коня в попытке ухватить смысл реплики товарища.
      -Чьими? Зачем? Как?
      -Если вдруг в Найпане приспичит, возможно, нам придется притворяться эльфами. Знаю, знаю, что рожами не вышли - так можно будет уши пластическим заклинанием вылепить и предъявить. Дело болезненное, но вытерпеть можно. Заодно лишу нас кого бороды, кого щетины на роже - на веки вечные, эльфы не обрастают и не бреются.
      -Эруфы бороду буреют не?
     
   Глава 7
  
      Моря стихия неверна,
      Моря стихия коварна.
      Омуты моря серы,
      Отмели лучезарны.
      Стон ветряного воя
      Над полем мертвой зыби,
      Плотью своей и чужою
      Кормчий накормит рыбу.
     
      Из традиционной скипсейской поэзии.
     
      -Тут вусегда суторуко корабур есуть? - спросил Тодару.
      С холма над бухтой открывался вид на сплошной лес мачт - порт Суархла был забит под завязку. Оба длинных бревенчатых причала были заняты впритык, борт к борту, вдоль всего берега чинились открененные или вытащенные на катки корабли, всего, наверное, дюжин шесть непонятно зачем торчащих в порту в приличную погоду посудин.
      -То-то дорога на Суархл такая пустая была, - констатировал лорд Койлл, - никто никуда не едет, потому что не плывет. С чего бы?
      -Поехали и узнаем. Раньше надо было думать, путешественнички...
     
      По улицам Суархла слонялись мрачные и даже трезвые от безденежья моряки, грузчики, корабельщики, канатчики, конопатчики и прочий портовый люд. Лэрнир выискал, выдернул из толпы и одарил сребреником паренька с выражением лица посмышленее и получил взамен искомую информацию. И даже не искомую тоже.
      За вычетом соленых морских выражений, с плаванием по Внешнему морю творилось что-то неладное - ветры дули не тогда и не оттуда, как следует, течения посходили с ума - а течения вокруг континента есть такие, что против ветра корабль потащат, рыбы с китами подевались в одним им ведомые места, а на их место выплыли из пучин жуткие морские монстры, твари, которых разве что деды нынешних моряков видывали три-четыре дюжины лет назад, когда подобное творилось в прошлый раз. Плыть мало кто и мало куда решался.
      От таких новостей Тодару изменился в лице, да и Лэрнир с Костаром крепко призадумались - попасть в Найпан из Суархла никогда не было простым делом, а теперь...
      -Слышь, а в Найпан...
      -И не говорите, сударь, - перебил кладезь информации, - к заморцам пошел Агринд на "Веселой Вдове", восемь месяцев прошло, - мальчишка развел руками - кристалл хрупнул, "Тонем", мол. И все.
     
      -Хреново, - разом сказали друг другу Костар и Лэрнир, - фрахт мы не потянем.
      -Чуто дерать? - спросил Тодару.
      -Скажи-ка, молодой человек, в каком трактире и хозяин хорошее трепло, и готовят вкусно?
      -Конечно, в "Зеленой Буренке". Благодарю, судари, желаю удачи!
      -Мервегос? До сих пор жив! Ах, какие воспоминания! Ну все, решено - валим туда! А Мервегос, будьте уверены - всем капитанам раззвонит, что Лэрнир Хейг в городе!
      -Есури капитан Рэрнир-сан зунает не?
      -А такой капитан нам и не нужен, Тодару-сан. Пусть придут те, кто знает, что я могу предложить. Я же предамся достойному занятию - припомню свои морские странствия под благодатной сенью зеленой резной коровы. Только вот нанесу кое-какие визиты по городу.
     
      ***
     
      Улица в жирном запахе вялящейся рыбы. Улица, где вместо домов подряд длинные канатные сараи. Еще улица, где пахнет смолой, потом переулочек без особого запаха. Довольно чистый бедный переулок из маленьких двухэтажных домов, где живет и работает бумажный люд. Книги, положим, в Суархле - не самый ходовой товар, зато карты в цене - чернильницы и циркули красовались в окошках первых этажей половины домов, кое-кто даже настоящую вывеску себе позволил. Свет ни у кого не горит - так еще и не стемнело, еще полчаса до заката.
      Хейг постучал в дверь, к которой профессиональные символы не прилагались. В доме послышались шаги, дверь скрипнула и открылась.
      Три года назад Кэрил входил в кабинет к Хейгу с грохотом и треском, в вихре обломков и щепок от выбитой кинетическим ударом двери, с боевым кличем Ордена Радеющей Стали на устах. Тогда Кэрил Адиан был в опаленной и изорванной парадной мантии, с окровавленной повязкой на голове - сейчас же залатанную домашнюю рубаху украшали оранжевые пятна чего-то съедобного, а на лбу коллеги имелся звездообразный шрам.
      На узнавание Хейга у Кэрила ушла доля мгновения - полыхнуло что-то в глазах, руки быстрее мысли вскинулись в начало пасса. Лэрнир ответил другим движением руки - показал перстни Сэ-Аррани. При их виде Кэрил окаменел, застыл, ухватился за дверной косяк, будто боясь упасть.
      -Добрый день, коллега Адиан. Я тебе завидую - ты в пятнах от тертой морковки. Тебе есть кого защищать и к сожалению, от кого... Позволь мне войти, поговорить надо.?-Не могу запретить, - Кэрил отвернулся и отступил в дом, - входи.
      В доме было чисто, бедно, почти пусто - старая сосновая мебель, выбеленные стены, пучки трав под балками - растения кухонные, не магические. За занавеской обиженно кричал ребенок, женский голос успокаивал малыша. "Папа придет, кушай..."?-Кэрил, я по делу.?-Можешь не рассказывать. Можешь не хвастаться, как убил наставника Сэ - меня мой бывший Орден совершенно не беспокоит. ?Если Кэрил и сказал неправду, то самую малость.?-И не собирался. Дело же, говорю, - из-за занавески выглянула смуглолицая молодая женщина, увидела серьезного Кэрила с серьезного вида посетителем и нырнула обратно, - итак, коллега, как я посмотрю, вы на очень коротком поводке.?-Пришел мне об этом напомнить? На вас не похоже. Вы хороший предатель, Магистр Хейг, но в мучители не годитесь. Я вам завидую - никто не держит. Бродите где угодно, вроде не бедствуете...?-Я пришел тебя отпустить. Иди к Шоху и возьми расчет. ?Кэрил улыбнулся во все свои крупные, редкие зубы, потом скривил улыбку, пожал плечами:?-Дня не было, чтобы не помечтал об этом. Представьте, Шох меня вами попрекает: "вот Хейг был полезный, всем Магистрам Магистр"... тварь. Ну расчет - и куда дальше? Дочке двух лет еще нет. Чем жить - ремеслам не обучен, почетной отставки не получил, кроме магии что умею? Читать и писать, пару языков - этим не прокормишься, в Суархле каждая собака на трех наречиях лает. -А дальше, коллега и лучший из моих врагов, - Лэрнир развязал кошель и начал выстраивать на столе столбики золотых монет, - ты, твоя жена и ребенок уезжают.
      Кэрил смотрел на золото, беззвучно шевелил губами - против воли подсчитывал. Семь, девять, одиннадцать дюжин... с каждым новым столбиком экс-Магистр Радеющей Стали порывался остановить руку Хейга, спросить, за что и зачем - но каждый раз голос рассудка отщелкивал: "новая одежда на всех", "новое жилье", "еще один- и послать всех, вернуться на родину"...
      -Дальше ты берешь это золото и эти камни, - Хейг добавил к монетам пару крупных рубинов, - и уезжаешь в Риандар. В новообразованную Риандарскую Республику. Там ты показываешь Совету Принципалов вот это рекомендательное письмо от меня и становишься главой магической службы молодого и перспективного государства. ?К золоту и рубинам на столе прибавился запечатанный футляр со свитком.
      -Хейг... вы...?-Ты. Людям, пытавшимся друг друга убить, лучше потом быть на "ты" - так яснее. ?-Хороши же твои дела, Лэрнир.?-Дела мои плохи, но добры. Мне нужно много денег, срочно, без процентов и возврата. Я собираюсь ограбить Шоха Риваса, скорее всего он этого не переживет. Упаси тебя Шасса быть при нем в этот момент. Что в таких случаях говорят у вас в Траноме - "прощай"? ?-Коллега Хейг, ну куда же ты... я мигом, так нельзя же, не по-человечески! Тут на углу кабачок есть, такое жаркое с тыквой готовят, и вина есть хорошие! Даже с Манни тебя не познакомил.?-Спасибо, я пойду. Как раз стемнело, невидимость можно навесить.
      ***
      Лучшие спермацетовые* свечи освещали комнатку ярко, едва ли не ярче, чем солнце через узкие замаскированные окошки днем. В огромном складском здании над суархлской гаванью было несколько таких потерянных в стенах комнат, соединенных тайными проходами друг с другом, с лодочным сараем, с заброшенным гротом в имении по другую сторону холма. Специфика работы. Суархлские контрабандисты нечасто попадали под пристальное внимание властей или конкурентов из Аради, но уж если попадали - обе стороны не стеснялись в средствах. Например, как пять лет тому назад - целые флотилии собирали, нанимали магов из лучших Орденов...
     
      Шох Ривас перекатывал по обтянутой жемчужно-серым сукном столешнице монету, редкий шестигранный полудюжинник с монетного двора Кориана. Нумизматика была одной из слабостей Шоха, но делу мешала не больше, чем покалеченная рука - простые монеты в больших количествах он любил еще сильнее. В любви последнее время не хватало взаимности, выручка за месяц уместилась в небольшую шкатулку. Всё проклятые ветры, течения и суеверия. Дальше будет только хуже, все деньги моряков уже потрачены по кабакам и борделям, из которых Ривас успел прибрать к своим полутора рукам добрую половину - недавно еще прибыльные увеселительные заведения зависли мертвым балластом.
      Вздохнув, Шох понес шкатулку к вмурованному в стену потайному шкафу и чуть не выронил от неожиданности, когда скрытая картиной дверца услужливо распахнулась ему навстречу.
      -Грол! Касс! Ко мне!
      Крик завяз в почему-то густом воздухе, потыкался от стены до стены и рассыпался затухающим эхом. Магия. Клятая магия. Шох бросил шкатулку наугад в сторону шкафа и схватился левой рукой за защитный амулет.
      -Кто здесь?
      -Угадайте. Мы знакомы, - рядом колыхнулся воздух, невидимый непрошеный гость прошел мимо Шоха и устроился где-то возле стола.
      -Ты..., - двупалая рука указала в пустоту, - ты! Чего тебе от меня нужно? Бери. Бери что хочешь! Я все отдам, Хейг, ты же меня знаешь! Я не жадный, нет... я знаю, знаю цену благодарности. Я не держу на тебя зла - я понимаю, что ты меня тогда спасал. Не отрежь ты мне эти несчастные пальцы, дядя бы потащил меня с собой! Ты спас мне жизнь, хоть и не был обязан это делать. Я жив и богат, Магистр Хейг - и я...
      -Меньше говорите о себе. Больше думайте. Понимаете, Шох, проблема - проникновенным голосом сказала пустота, - я сам вас покалечил и теперь об этом жалею. Понимаете, - воздух колыхнулся снова, гость подошел ближе и с оттяжкой, с носка пнул Шоха в пах.
     
      Когда перед глазами господина Риваса вместо радужных звезд показалась знакомая комната и через раз стало получаться вдохнуть, посетитель был все еще на месте. Деньги так и валялись разбросанными по ковру, только свечи погасли.
      -Понимаете, господин Ривас, с такой рукой вас нельзя сослать на галеры. На положенные за сутенерство галеры. Как странно - такой суровый закон в портовом городе. Наверное, когда его принимали, флот был важнее бардака. Давно это было. Итак, на контрабанду мне теперь плевать - я больше не в Ордене и моей прибыли это не умаляет, но я играю в закон, а он есть закон. Права вас убить я себе не присвоил, графский суд у вас в кармане и к казни не приговорит, для галеры вы бесполезны, а на каторге вам будет слишком хорошо. Понимаете?
      -Возь...ми...те... всё... деньги..., - прохрипел Шох.
      -Это не вопрос, в любом случае собирался всё забрать. У меня тут наклевывается одно дельце, требующее безвозвратной ссуды на пять-шесть тройных дюжин. Недостающее доберу в другом тайнике, еще твоего покойного дядюшки, - вы его так и не нашли. Умел старик прятаться и прятать, не то что некоторые.
      -Значит, - Шох выдавил подобие усмешки, - возьмешь мои грязные деньги?
      -Они не ваши, вы их не чеканили, - хмыкнул Хейг и погрузился в раздумья вслух, - нет, господина Шоха Риваса нужно изолировать от этого мира. Запереть в тюрьме из собственной плоти. Завершить когда-то начатое отрезание частей. Лишить зрения, слуха, речи...
      -Ты... ты сумасшедший...ты демон... тыыыы... тварь...
      -Демон вряд ли, хотя посмотрим. Так вы желаете назвать меня жестоким? Это последние слова, что вы хотите сказать? Их эхо - последнее, что вы хотите услышать?
      -Прости... простите...
      -Отпущения грехов не бывает. Вы не знали?
      -Кто тебя... нанял? Я заплачу. Я откуплюсь!
      -Никто. Просто потребовались деньги и вовремя взыграло чувство справедливости.
      -Тебя достанут. Дня не проживешь...
      -Не переоценивайте своих людей. Меня сюда впустили через главный вход и на пороге поклонились, - соврал Хейг, - вы на досуге подумайте, кто именно вас предал. Ладно, заболтались.
      Невидимые руки подхватили скорченного Шоха и забросили на стол.
     
      ***
     
      -Где шлялся, - спросил мрачный Костар, - и раз пришел, чего приволок?
      -Деньги, конечно, - столик скрипнул под кожаным мешком, - не с пустым же кораблем в Найпан плыть.
      -Откуда? Опять убил кого?
      -Тихо, тихо, друг. Хочешь, бери монетку и проверяй - не убил. Мы немного подрались, обменялись угрозами - тоже мне причина помирать, самое привычное дело для контрабандиста... а потом он взял и испустил дух. Видимо, Шасса смилостивилась. Он ведь когда-то по ее ведомству проходил, пока не скурвился.
      -Лэрнир, я тебе верю, но поплыли отсюда скорее. Тебе нельзя здесь оставаться.?-Завтра вечером капитаны придут. Вот и поплывем.
     
      ***
     
      -Тури дуней тут живу, но что это Зереная Буренка? - спросил Тодару, - почему корова зереный? Фанутазия??-По мне, так хоть "Бурой Зеленкой" трактир назови, лишь бы кормили и поили хорошо, - отозвался Костар, входя в дверь под вывеской. Следом шагнул Лэрнир и заметил что-то странное.
      -Что? - спохватился лорд Койлл. Хорошо, даже слишком хорошо зная Лэрнира, Костар не мог, постарался бы - не сумел пропустить обычной реакции бывшего Магистра на подозрительное. Переключение с размашистой дорожной походки, вставка лишней длины в шаг, следующий за которым - уже не шаг, а скольжение в любую нужную сторону, волна расслабления вдоль плеч и рук, мгновенное вычитание трех-четырех дюймов из роста...
      Лэрнир остановился, покачал головой и все-таки вошел в общий зал. Костар проследил взгляд, который бросил перед всем этим товарищ на стойку для оружия посетителей. За лавкой сурового кряжистого вышибалы лорд приметил пару коротких "ручных копий", форму лезвий в чехлах не определить, да и какое Лэрниру дело?
     
      Дело какое-то все же было - держась нарочито прямо, маг прошел к одному из столов и поклонился. Сухо, напряженно, показывая всю неловкость и неожиданность встречи, моля не замечать ни поклона, ни самого кланяющегося - так, что, наверное, один Тодару уловил все тонкости поклона. Хорошо учат кланяться в Орденах, хорошо, как нигде.
      Две молодые женщины, что сидели за столом, растерянно посмотрели на кланяющегося Хейга. Так и не поздоровались первыми - только молча указали на свободный табурет.
      -Здравствуй, Дэнзи. Здравствуйте, Гиан.
      -Здравствуй, Лэрнир.
      -Скажи сразу - ты не нас искал? - спросила бывшая принцесса Гиан Кориатская.
      -Нет. Хотя кто знает такие встречи...
      Дэнзи Шосперс потерла все такой же вздернутый носик все такой же смуглой рукой, на которой завелся новый грубый шрам.
      -Я знаю. Других встреч с тобой и не бывает, Лэрнир. Хочешь, поболтаем о новостях - без воспоминаний. Не хочешь - желаю удачи. Мы разного полета птицы, Магистр - пожалуйста, не вербуй нас, куда бы ты сейчас ни собирался. У тебя все всегда и навсегда, все всегда так серьезно, мой когда-то милый Лэрнир. Или ты не вернешься, или вернешься не ты. С нас хватит, правда, Гиан? Женщины-охранники в цене.
     
      Лэрнир кивнул, встал и позвал за собой Костара и Тодару в верхний зал для публики почище. Заказав еды на всех и скоренько утопив в кружке воспоминания, Магистр предался приятным и отвлекающим мыслям о прошлом своем посещении Суархла.
     
      ***?
      Содержатель "Зеленой Буренки" заметил его сразу, как не первый уже десяток лет безошибочно выделял из потока прохожих ищущего, где бы остановиться. "Зеленая Буренка" располагалась на одной из широких улиц, поднимающихся к старому городу от суархлской гавани, летом от недостатка постояльцев не страдала, но осенью - другое дело, осенью каждый клиент на счету, тем более что через дом по противоположной стороне - "Грива Единорога", а через квартал "Ясное Облако".
      Мервегос пересек зал и открыл дверь как раз перед изучающим парадоксальную вывеску путником.
      -Добро пожаловать в "Зеленую Буренку"! Лучшие цены за лучшее на этом берегу залива! Комнату не желаете?
      -Желаю.
      Юноша глядел исподлобья, но выглядел вполне платежеспособно.
      -Молодой господин предпочел бы комнату со входом со двора или в коридоре?
      -Со двора, пожалуй. И самую чистую... на этом берегу залива.
      "Ишь, умник желторотый", - мелькнуло в мыслях Мервегоса"- ну и заплатит же он за эту чистую..."
      -Три сребреника в день.
      -В день? Неплохо.
      "Клюет..."
      -Да, в день, ведь вы, вижу, привыкли платить за качество.
      -Хорошо. Это включает ежедневную горячую ванну, две сальных свечи и трехразовое питание.
      Фраза была не вопросом, а утверждением. Мервегос напряженно сглотнул.
      -Да, хорошо.
      -И вообще... не мешать.
      -Обещаю, вы даже забудете, как я выгляжу!
      "Ну, веслом по рулю! А что делать? Межсезонье!"
      -Тогда проводите. Кстати, этот обед в счет не вносится.
      -Какой обед?
      -Этот.
      Впрочем, Мервегос не пожаловался даже супруге - постоялец действительно заплатил за неделю вперед, назвавшись Лэрниром Хейгом из Нелакхора, Адептом Ордена Молчащего Ока, похвалил и еду, и пиво, так что повода обижаться трактирщик при здравом рассуждении не нашел. После первой из оплаченных ванн Лэрнир долго просидел в комнате за бумагами, только к вечеру выйдя в город.
     
      Следующим днем постоялец "Зеленой Буренки" появлялся в порту, в цитадели и в парке, окружающем высокую башню суархлской пресептории Молчащего Ока. Не задерживаясь нигде подолгу, он возвратился в трактир и позже отправил с городскими рассыльными несколько писем, и все последующие дни проводил подобным же образом. До конца недели к нему несколько раз приходили разнообразные личности: моряки, известный в городе подпольный продавец ингредиентов и оборудования, какой-то храмовник в помятом доспехе, один раз Лэрнир появился в трактире под утро, втащил в комнату кого-то и немедленно приказал подать горячую воду и бинты. Расторопный Мервегос получил еще пять сребреников и кто же это был, так и не узнал.
      В последний день во двор трактира ввалились трое, по походке и наряду - моряки, переполошили все заведение воплями "Эй, пора!", причем особенно громогласно орал гигантского роста, героически сложенный северянин-челартец с едва пробивающейся рыжей бородой. Лэрнир забросил на плечо кожаный дорожный мешок, сунул в руки одному из моряков аккуратный тючок, поблагодарил хозяина и отбыл.
     
     
      "Гесхан" шел почти в бакштаг*, едва вспенивая воду узким носом, ходовая волна бледно-зелеными просвечивающими валами расходилась от форштевня. Лэрнир стоял, держась за ванты и с интересом слушал рассказ Халлсе Норбейна о северных колдунах - людях, набравшихся тайной премудрости у халфлингов и чуть ли не у Снежных Эльфов. Зная одного бывшего Снежного, Адепт Хейг старательно прятал улыбку на особо заковыристых местах повестования, а рассказывал парень цветистозвучно, едва не сбиваясь на более привычную северянину для подобных случаев поэзию.
      Расположившаяся на удобной скамье с другой стороны палубы молодая дама в алом шелке напрягалась изо всех сил, пытаясь расслышать истории Норбейна. Сидевшая рядом с ней седовласая старуха, прямая и жесткая, как спинка своего стула молча демонстрировала полное неодобрение всего - своей хозяйки, экипажа "Гесхана", самого "Гесхана", моря, неба и солнца.
      -Приобрел богатство в походах, говоришь?
      -Да еще сколько! У нашего Хевта полные сундуки золота и серебра!
      -Ясно. И где же это он столько спер?
      -Он не спер, он приобрел в походах!
      -Это у вас говорят "приобрел в походах", а у нас - "спер" или... гм, ладно, леди слушает твои сказки. Ты не обижайся, это все от утонченной цивилизации.
      -Бывает, - ухмыльнулся нецивилизованный северянин.
      -Да... Так что о Круге Небесного Огня?
      -Всякое говорят, особенно с ...
      -Все наверх!
      Хриплый голос впередсмотрящего перекрыл скрип снастей и плеск волн.
      -Пассажиров вниз! Разобрать оружие!
      -Что, что?
      -Туда смотри, адепт! Вот он, сейчас вынырнет!
      Гладкий бок волны расцвел пенистым водоворотом. Из пены тянулась гибкая шея, увенчанная треугольной головой. Тень длинного тела скользила под водой, плавно огибала кораблик.
      -Взрослый... Ярдов тридцать...., - выдохнул Халлсе.
      Первые стрелы с мостика задели шею, но змей и не подумал уклоняться, перевалив вместо того шею прямо через фальшборт.
      Рывком собрав заряд холода, Лэрнир бросил плотно закрученный ледяной кокон в голову. Змей заревел, махнул шеей вдоль палубы, опрокидывая пустые скамьи. Треснувшись о фок-мачту, дракки сменил направление замаха - зубастая пасть на шее толщиной в обхват маятником неслась навстречу Лэрниру, застывшему у двери в надстройку.
      "Слишком медленно, змей, много мяса нарастил" - подумал Хейг, заканчивая пасс, уже раздавливая пальцами медный кубик в мягкую черную пыль окиси, уже сжав зубы в ожидании знакомой боли разряда.
      Шею дракки скрутило кольцом, голова впечаталась в разом треснувшие доски палубы, что-то безжалостно толкнуло Лэрнира в спину - падая, он увидел рядом с собой перекошенное лицо Халлсе и блеск зазубренной стали в его руках. Швырнув тяжелый китобойный гарпун и рухнув от размаха с разбегом, Халлсе перекатился, вскочил, одним прыжком оказался у щита с абордажными саблями и топорами, не глядя схватил первый попавшийся клинок и отступил за угол надстройки.
      Пораженный молнией змей в момент броска Халлсе на миг поднял над водой туловище, удар пришелся удачно - под плавник, из-под глубоко засевшего гарпуна обильно текла кровь. Вода вокруг "Гесхана" заметно порозовела, змей вскинул голову в последней атаке, навстречу новому залпу лучников с мостика. Истыканная пятью стрелами шея монстра провисла, голова опустилась на фальшборт.
      С истинно северной яростью, рванув глотку непереводимым боевым кличем родных фьордов, Халлсе Норбейн с двух рук рубанул буро-зеленую шею. Фонтан крови обдал нового героя Челарта с ног до головы, Лэрнир, не вставая, откатился подальше от заливающей палубу алой лужи. Халлсе коротким потягом дорезал шею, голова упала, слегка придавив ему ногу, шея сползла за борт.
     
      -Ну... ну вы, парни, даете..., - капитан спустился с мостика, потрясенно глядя на залитые багровым потрескавшиеся доски и зубастую голову в добрую бочку величиной. В одной глазнице мертвого змея застыл лед.
      -Будь со мной... у меня мой собственный меч..., - отозвался Халлсе, - и вообще гарпуны наверху держать надо...
      Нещадно вымазав лицо кровью, он развязал платок и подставил ветру рыжую шевелюру. Дама в красном с девчоночьим визгом вылетела из надстройки, ловко сохранила равновесие на залитой палубе в течение пяти шагов, но на шестом не менее ловко рухнула в объятия Халлсе, очень кстати положившего на место саблю.
      -Капитан, в условиях проезда сказано, что мы сами должны убирать свой кубрик, - подал голос Лэрнир, - так учтите, это не кубрик. Кстати, сколько соли на борту?
      -Соли? - отодвинув в сторону даму переспросил Халлсе.
      -Конечно. Если ты думаешь, что я всю дорогу до островов и обратно буду держать эту падаль в замороженном состоянии, то сильно ошибаешься...
     
      Повернувшись к морю, где уже еле виднелся черной точкой всплывший труп дракки, Лэрнир Хейг стиснул пальцами нагретый осенним солнцем теплый дуб фальшборта, глубоко вздохнул и улыбнулся.
     
      -Старая перечница... Ключи от каюты у нее, понимаешь! Да что она вообще понимает? Вот капитан - правильный мужик! Он бы от меня... ничего бы не прятал, так!- шатающийся Халлсе ввалился в кубрик, обнаружил расплывчатым взглядом Лэрнира и продолжил на той же ноте:
      -Нет, Хейг, нет, Лэрнир, ну я все понимаю, но это же был настоящий, живой взрослый дракки, а ты сразу про соль! Да кто, кто же ты такой после этого, а?
     
      ***
     
      В верхнем зале "Зеленой Буренки" было на удивление чисто и благодаря паре развешенных Лэрниром заклинаний еще и светло. Компаньоны сидели за огромным блюдом печеных мидий, приправленных травами и чесноком и огражденных от остывания еще одним заклинанием. По скрипучей лестнице поднялся и плюхнулся за стол осанистый мужик при всех атрибутах капитана - шляпе с ракушками, трости из акульих позвонков и штанах тюленьей кожи.
      -Я Дирах, капитан. Кораблик у меня, "Плескун", очень маленький, - сказал мужик вместо вопросов о месте назначения, - совсем никуда.
      -Дело ясное, - подхватил Хейг инициативу походить кругами, - еще вот магическое освещение, прямой враг ценам на ворвань. Спермацетовые* свечи, само собой, вещь достойная, но где его взять, чернобрюхого физетера*-то? Опять же, китовый ус не в цене.
      -Хорошо вам издеваться, сухоперые. А нам жрать чего? - пробурчал Дирах сквозь полный рот моллюсков.
      -Чего хотите, то и будете жрать. Если, конечно, отвезете нас...
      -Куда, не тяни!
      -На остров Неугасима.
      -Твою Джанделл военно-морскую отцемать! Как я сразу не догадался, на заморца вашего косоглазого глядя!
      -На сувой рот косой посумотури, - сказал Тодару, как отрезал. Дирах еще раз набил рот мидиями, влил в себя стакан вина залпом и ушел, не откланявшись.
      -Я видел, как уматывал этот никчемный капитанишка, - сказал следующий соискатель, помоложе и одетый почти как простой матрос, разве что в новое и чистое - так что решил попробовать сам. Вам куда-то надо попасть?
      -Неугасима, - назвал назначение Тодару.
      -Гросс дюжин золотых и ваши припасы - назвал цену капитан, не размышляя ни мгновения.
      -Ноль - веско сказал Хейг, - я даю вам возможность доплыть до Неугасимы - одним куском и примерно за месяц. Радуйтесь, что я с вас ничего не возьму.
      -Вы, сударь, действительно тот самый Магистр Хейг, да? Орден Молчащего Ока?
      -Бывший. Круглосуточный бакштаг* гарантирую. Сколько ваше судно может выжать - двенадцать узлов?
      -Обижате. Я капитан Мадим, не купец, а китобой. "Ласточка" может сделать четырнадцать.
      -И, само собой, любая тварь, которая высунется, будет иметь дело со мной.
      -Вне всякого сомнения, господин Магистр... а как у вас с бумагами для прибытия на Неугасиму? В Найпане так до сих пор и не поняли, что выгоднее пускать наших купцов с нашими ценами. Этот человек, он что, какая-то важная особа? Вы уж убедитесь, что мне позволят распродать груз.
      -Капитан, тувой гуруз пуродай. Я именем дайме пуриказ.
      -Господа, только без вашей помощи - никуда! Я на Неугасиму ходил один раз, когда еще и подшкипером не был. И вообще - вы вот, Магистр, на каком расстоянии берег определите? А корабль на каком? И возвращаться как?
      -Выбор за вами, капитан - или пережидать неблагоприятный сезон здесь без денег, или в Найпане при деньгах. Вот собственно, и весь выбор.
      Капитан Мадим позагибал пальцы еще несколько минут, закончил подсчеты в уме и хлопнул по столу ладонью. Немедленно после согласия он принялся сетовать на размеры своей "Ласточки", в трюмы которой никак не влезли бы все товары, что хотелось нагрузить на первый за почти год рейс в Найпан.
     
      Лэрнир пообещал, что и закупку, и продажу грузов он возьмет на себя - в результате капитан пребывал в удивлении до самого конца погрузки. Раздобыв и кредит в Ведарнском банке, и поставщика в Ордене Корней и Отражений, Хейг закупил три больших ящика лечебных эликсиров, по гроссу флаконов каждый, ящик противоядий и еще несколько сундуков алхимической фармакопеи и магических компонентов. Все это подкрепили клятвенными обещаниями по прибытию на место незамедлительно выкупить на деньги дайме Неугасимы. В пустующем трюме соорудили выгородки и погрузили фураж для лошадей - переименованного Костаром, как всегда, в Бурана, бывшего боевого коня Сэ-Аррани и купленных в Суархле еще двух чистокровных жеребцов. На остатки денег купили и уложили, в основном для центровки корабля, два штабеля - слитков красной меди и восьмиугольных чушек свинца, да подбросили несколько кип дубленых кож, тюков парусины, пополнили запас канатов и дерева на ремонт.
      До отплытия Лэрнир также успел обстоятельно отбрехаться от посланца Ордена Корней и Отражений, в тщательно аргументированных и подкрепленных клятвой на алтаре Джанделл выражениях доказав, что никоим образом не нарушает статус мага в почетной отставке, поскольку за плавание от капитана Мадима не получит ни гроша. Применение же магии для создания попутного ветра, на коем плывешь по своей надобности, вполне соответствует определению дозволенной магии для личного пользования.
     
     
      Маленький мячик
      Nanmaru Temari Uta (Miki Nagasawa/Kenji Kawai, в переводе Анастасии Васильевой)
     
      Падает и катится, подпрыгивает мячиком,
      Ртутным шариком судьба...
      - Для кого?
      - Для кого?
      - Для тебя?
      - Для меня?
      - Для меня?
      - Для тебя?
      В алом безмирье ритмы сердца - словно стук мяча...
     
      В лунном свете катится, выпрыгивает мячиком,...
      Из закрытых век слеза...
      - У кого?
      - У кого?
      - У тебя?
      - У меня?
      - У меня?
      - У тебя?
      Как ребенок в жутком сне, страшусь смотреть в твои глаза.
      - На кого?
      - На кого?
      - На тебя?
      - На меня?
      - На меня?
      - На тебя?
      На дитя средь пустоты...
      - Ради чего?
      - Мне ли знать?
      - Из-за кого?
      - Мне ли знать?
      Так о чем твои мечты?
      Сумрак. Вечность. Я и Ты...
     
     
      Часть II. Острова
  
      Глава 8
  
      Не спрашивай, что на обед.
      На обед всегда ты.
     
      Неошидонианский афоризм
     
      Делать на борту корабля, подгоняемого магическим ветром, было решительно нечего. Команда раз в день лазила проверить снасти, а раз в неделю ветер останавливали на ремонт перенапряженного постоянным бакштагом* стоячего и бегучего такелажа*. Из замененных кусков Тодару и Костар натесали поленницу ковырял, которые с превеликим удовольствием ломали дни напролет - только щепки летели и только восхищенно цокали языками моряки, осторожно обходя рубящихся мастеров континентальной и островной школ. Лэрнир, чтобы обновить навыки после двух лет скитаний, усердно практиковался в упражнениях по бездеятельной концентрации - защитившись заклинанием от загара, он слазил приколотить дощечку-сиденье на клотик мачты и медитировал там днями и ночами, распустив по ветру шевелюру, словно невиданный даже в китобойном флоте флаг. От таких занятий компаньоны нагуливали дивный аппетит и отводили душу за столом в обществе капитана - кок у китобоев оказался приличный, а разных деликатесных припасов при помощи заклинаний Хейга запасли впрок предостаточно. Костар с тревогой взирал на необходимость скоро перейти на найпанскую еду, про которую рассказывал Тодару - рис, овощи и морские продукты, - и усиленно отдавал должное доброй родной свинине, птице, хлебу, сыру и прочим яствам. Заодно из Тодару вытаскивали сколько можно информации о стране назначения - людях, истории, обычаях и военных приемах, как обычного, так и мистического толка. Рассказать хитокири и в самом деле было что, благо воевать в Найпане умели и любили.
     
      -Я вам исутория про киай* расуказ, чуто киай есуть. Верикий буси Сентаро Такамон шер зимой по дикому ресу. На него воруки окуружили.
      -Кто-кто? - спросил Костар, недоумевая, откуда найпанцу известна континентальная мифология и древние предания о зеленошкурых орках.
      -Ворук. Ворук серый есть. С зубы, как собак.
      Костар притих и стал слушать дальше.
      -Сентаро подумар - рубить низукая зуверя тати* пурохо, позор на меч есуть. Куто зверя убивать, то мясуник, позоруный черовек* есуть. Сентаро сиру киай пуризувар и сумеро на воруков пошер. Он парьцы могучий зунак, вот так, судерар - Тодару показал заковыристое сплетение, - и могученый вызов куричи. Я за сутором куричать буду так не. Воруки добурестный буси пугарись и убежари.
      Дослушав историю, Лэрнир обратил пристальное внимание на овсянку с бобами, а лорд Койлл задумчиво поскреб заросший подбродок.
      -Слышь, Тодару-сан, а этот Сентаро что, один в лесу был?
      -Да. Он один в ресу воруков пугар, - хитокири порывался рассказать историю еще раз и со всеми найпанскими подробностями - какого покроя и цвета был костюм Такамона, какой кузнец выковал его меч и прочее...
      -Ну, знаешь, Тодару-сан, однажды мой предок вернулся с охоты и рассказал, что одним ножом вспорол брюхо и оттяпал хобот шерстистому мамонту, каких южнее Челарта вообще никто не видывал. Когда матушка спросила, и где же этот хобот, папаша полез расстегивать штаны, но не успел - его раньше стошнило, так он наохотился. Вообще обычно с охоты он не приезжал, его егеря привозили. Он только хрюкал и ревел - показывал, значит, кабан от него удрал или тур. И еще пузыри пускал.
      Тодару понял общую суть охотничьих рассказов и деликатно обиделся. Вместо того, чтобы отстаивать честь Сентаро Такамона, Тодару решил подколоть в ответ Костара - полюбопытствовал, как вышло, что Костар оказался "ришеным насуредусутува".
     
      -Как-как... очень просто. Было мне тогда пятнадцать годков, как раз в тот год я деревенского быка поднял и вокруг двора на закорках пронес. Паршивый был бычонка, мелкий. Пошел я раз лошадям сена подкинуть, и наткнулся, понимаешь, на папашу за конюшней с одной крестьяночкой. Говорю ему - "что ж ты делаешь, родитель, Милли же твоя собственная дочь, хоть три раза побочная!!!". А он, морда красная, этак не останавливаясь, пыхтит - "не видишь, чего делаю, что ли? Мужик слабый пошел - других девок в деревне негде взять!". Тут до Милли тоже дошло, кто ее натягивает, завизжала на другой лад, в общем, слово за слово, приволок я папашу домой, бадягой* морду облепил и зубы выбитые аккуратно положил в миску на сохранение. Папаша мой по керианской вере ходит, верует в целостность тела при погребении. Плюнул на всех, забрал свое барахло и в Сайран уехал, в паладино-теургическое училище поступать. А потом меня в Нелакхор перевели и мы с вот этим познакомились, - лорд сделал в сторону Лэрнира неопределенный жест. А официальное лишение мне прислали в письменном виде, даже папаша расписался, как умел - "Лорт Койл".
      Тодару кивнул и начал рассказывать историю своей семьи - про деда, который ловил "десьтируков", компаньоны уже слыхали, а вот с отцом и матерью вышло совсем неудобно.
      До самого заката хитокири вещал, вещал и вещал, Лэрнир с Костаром кивали и соглашались, но нить рассказа утратили еще за десертом. Привычка знатных найпанцев чуть что, менять имя, да в сочетании с незнанием, как будут по-лирнитски простые вещи - майорат, вассалитет и дерожеация*, завела историю в тупик. Почесывая в затылке, Костар пробормотал "Лучше б был ты сиротой, Тодару-сан", а Лэрнир полез на мачту - полюбоваться закатом солнца, восходом луны и звездами, под шелест ветра и плеск волн очищая свой разум от оставленной за кормой суеты континента. Весь опыт работы в Ордене Молчащего Ока и скитаний по Гилеару подсказывал бывшему Магистру, что прямо по курсу ждет суета никак не меньшая.
     
      ***
     
      -Меня во сне посетило видение, Лэрнир - сказал лорд Койлл за завтраком, откусывая поочередно от сочной розовой свиной и не менее сочной белой телячьей сосисок, - день будет хреновый, но славный.
      -Сны у вас, лорд... Другим посреди океана снятся симпатичные морские богини, поначалу слегка прикрытые белой пеной и всякое такое.. Ну ладно, поживем - увидим.
      -Сосисуки хорошо вукусуные, суны тувои - буревать охота, - откомментировал Тодару, которому отчеты Костара о его обычно малоаппетитных снах несколько надоели. Вынужденные маяться бездельем - сегодня наступал вторник, день осмотра и ремонта такелажа, лорд и хитокири порешили выстругать еще по нескольку учебных ковырял, которые по-найпански полагалось именовать бокенами*, и завтра продолжить тренировки. Обмен опытом шел вовсю, но сегодня предполагался большой осмотр и ремонт такелажа*, так что обоим в лучшем случае светили струги и горы стружек.
     
      ***
     
      "Ласточка" дрейфовала посреди спокойного моря, даже не покачиваясь на ленивой-ленивой легчайшей зыби. Лэрнир восседал на вершине мачты и медитировал, закрыв глаза и заткнув заклинанием уши от перебранки ремонтирующей такелаж команды, так что ничего не видел и не слышал. Внезапно крепкая рука схватила его за ногу.
      -Хейг! Твою мать - орал Костар - там такое!
      -Это катацуморидако! - вскарабкавшись по вантам* с другой стороны, пояснял Тодару, - оно без ума ударяет! Верикая демон моря! Это пурохо очень! Корабур пурыть может не! Парусы вунизу!
     
      Лэрнир посмотрел на встревоженных товарищей и вдруг понял, что сам неизвестно чем напуган... и что внизу на палубе начинается мельтешение совсем уже впадающих в панику людей.
      -О мои богини! Ну чего это Шасса - Скользящая в ночи не поделила с Джанделл - Бегущей по волнам? Как я в море, так сразу агрессивные морепродукты, мать вашу за щупальца! Тодару-сан, ты капитана что, уже связал? И рулевого, раз назад не повернули? Верно, лучше не придумаешь! У вас хоть знают, как с этой штукой бороться! Я сейчас проверю...
     
      Хейг вскочил на дощечку ногами, закрыл глаза и вытянулся мысленно к цели - к белесой точке у самого горизонта. Вытянулся и застыл, весь превращаясь во внимание, в поиск, в анализ неведомого чудища. Через несколько минут, уже начиная трястись от беспочвенного ужаса, маг облегченно вздохнул.
      Ни проблеска разума, ни искорки злого умысла не было в далеком клубке щупалец и плавников. Демон, а как же - бабушка твоя демон. Огромный моллюск-фильтратор, гигантская каракатица, ведущая растительное существование в вечном дрейфе. Лакомый кусочек для незваных гостей-захватчиков соленой колыбели океана, для гибких, быстрых, хищных физетеров, косаток и дельфинов. Просто большой-большой моллюск, оснастившийся защитой, чтобы не съели - полем абсолютного ужаса, для пугания млекопитающих. Было бы о чем говорить.
      Лэрнир резво слез на палубу, заглянул в трюм, где связанные моряки тряслись в ознобе, обливались холодным потом и скрипели зубами - ожидали, пока пронесет тварь.
      -Долго вытерпеть такой страх - у немолодого человека и сердце лопнуть может, - рявкнул над ухом Костар, уже облаченный в доспех. Тодару успел сам себя привязать к мачте и обещал держаться до последнего, судя по бодрости духа, с которой на родном языке, равно как и по-лирнитски обвинял головоногого моллюска в неведомых ему человеческих пороках.
      -Чего делать будем, Лэр?
      -Возьмем фленшерную лопату - китобойные снасти в надстройке, - и я тебя на него сброшу.
      -Совсем с ума сошел? Вперед!
     
      Лэрнир спешно навесил на лорда заклятия непотопляемости и подводного дыхания, обвязал его и себя веревками и приготовился к вылету. Костар сжимал в руках большую фленшерную лопату - квадрат стали в ярд с отточенными тремя сторонами на пятиярдовом черенке, - и скрипел зубами. Ему было смертельно стыдно собственного страха.
      -Сейчас полегчает, - утешил Лэрнир, поднимаясь свечкой в воздух и срывая за собой едва не прикусившего язык лорда.
     
      Корабль остался позади маленькой игрушкой, приклеенной к зеленому зеркалу, а белое пятно выросло, показалось тулово, оторочка плавников, вытянутые ловчей сетью щупальца дюжин в пять ярдов, не меньше. Вблизи твари Костар поставил ноги на верхний край лопаты, намертво вцепился латными перчатками в черенок и забыл обо всем. Стать снарядом, ядром требюше*, нанести один удар и...
      Желудок внезапно подкатил к горлу лорда - оказывается, Лэрнир уже пикировал, успев занять позицию точно над ведомым ему уязвимым местом моллюска.
      "Не зря он с Шерлом всяких гадов скальпелями резал, ох не зря" - успел подумать Костар до удара. С высоты в дюжину ярдов закованный в сталь человек с лезвием под ногами врезался в плоть катацуморидаку. Удар получился мягкий, даже упругий, словно в стог сена провалился с головой, да не с головой - еще глубже врезался Костар острой лопатой точно в сплетение нервных узлов твари. Страх исчез мгновенно - будто задули свечу. Следом затопила рану мутно-синеватая кровь, Лэрнир сверху потянул за веревку. Костар бросил лопату и был с хлюпаньем вытащен на свет солнца.
     
      Лорд потом долго вспоминал этот полет - как Лэрнир окунул его в плотное, бешено пенящееся от скорости море, чтобы смыть кровь, как поднял вверх, посмотреть панораму океана, как он разглядел во всех деталях "Ласточку" - каждый блок, каждый канат, каждую дощечку. На палубе размахивал руками забывший всякую сдержанность Тодару, из люка лезли, помогая друг другу, обессиленные моряки.
     
      Несколько часов спустя Костар отказался от кусочка катацуморидаку, которые Тодару нарезал неуловимо тонко и разложил на блюде дивным цветком, предварительно отмочив в уксусе. Лэрнир съел несколько штук и похвалил, а за бортом тем временем кипела работа. Привычные к своему мясному и кровавому ремеслу китобои по указаниям Магистра выковыривали из тела пришвартованного к кораблю моллюска его остаточную раковину - ряд выгнутых полукругом пластин в радужно сияющем драгоценном перламутре. Тодару уже назначил трофей в дар императору, капитан Мадим не посмел и заикнуться о своей доле.
     
      ***
     
      Лорд Койлл выбрался на палубу затемно, спешил увидеть неизведанную землю. В свете тонкого обрезка луны и крупных звезд видно было только что-то темное впереди - земля, а может и не земля, а низкое облако на горизонте...
      -Ночное видение сделать?
      -Не надо, - Костар ничуть не удивился, когда Лэрнир оперся о фальшборт рядом с ним, - и так скоро рассветет. Ты как, на что рассчитываешь? Демонов этих победим?
      -Нет, - отрезал экс-магистр. Не победим. Победить - значит сесть на трон и собирать в свою пользу налоги. Монетами со своим профилем. Я на это не гожусь, ты вполне. Правда, не здесь.
      -Не приплыли еще, а уже домой собираемся, планы громадные строим. Крепко в тебя въелся Орден Молчащего Ока...
      Завершив фразу, лорд повернулся в сторону Хейга. Лэрнира рядом уже не было, только скрипнула внизу ступенька трапа.
     
      Рассвет над гаванью Неугасимы был прекрасен. "Ласточка" без парусов, на одном магическом водовороте за кормой миновала все отмели и рифы вокруг входа в залив. Корабль лихо подошел к каменной причальной стенке - только вскипел бурун тормозного водоворота под носом. Змеями просвистели в воздухе швартовы, сами по себе оплели причальные кнехты, Лэрнир поклонился капитану Мадиму и торжественно заявил о завершении своих мореходных обязанностей. Избалованный самым быстрым в своей жизни плаванием Мадим едва не рыдал от горя, найти второй такой двигатель для обратного вояжа на Неугасиме не светило. Тем временем на берегу уже собирались люди, голоногие портовые грузчики указывали на корабль спешно одевшимся чиновникам, чиновники мотали сонными головами и раздавали указания. Тодару принял командование и предложил Койллу с Хейгом сходить принарядиться по-парадному, пока он займется формальностями. После месяца плавания и постоянного общения с хитокири Фудзибаяcи - главным собеседником для Лэрнира и Костара на корабле его найпанский акцент как-то незаметно сгладился, сделался привычным и перестал резать слух лорда и экс-магистра. Оно и к лучшему - дальше других собеседников вроде как не предполагалось.
     
      ***
     
      Сидеть в паланкинах было неудобно. Плетеный короб, в котором средний найпанец мог сидеть, поджав ноги, пока два других найпанца несли его на коромысле, иностранцам был маловат и тесноват. Будь одеяния Лэрнира и Костара чуть попроще, измялись бы за недолгую дорогу.
     
      Парадное одеяние Магистра магического Ордена - это не просто дорогая тряпка, не просто шелка, бархат и парча, затканная нитью драгоценных металлов. Это еще и высокий жесткий воротник с хитрым каркасом, скрывающим крючки и лезвия - защита шеи от удавок, и прорези, чтобы при необходимости извлечь скрытое оружие или сжать в руке потайной талисман, это особые швы, чтобы оставлять клочья парчи в излишне цепких руках. Спарывать инсигнии* Молчащего Ока с парадной мантии Лэрнир посчитал преступлением против шедевра, тем более сшитого в мастерской собственной старшей сестры, модистки Лэрны Хейг. Костар из своего паланкина шумно возмутился этим фактом.
      -Вырядился самозванцем! Только на задницу себе глаз во рту не нашил!
      -Это я не имею права на инсигнию Молчащего Ока? Да кто бы герольда из себя корчил!
      Костар притих - его попытки придумать, как бы обозначить собственную персону, упорно проваливались. Храмовником он, собственноручно утопивший в фонтане символ веры, не был. На герб Койллов-Легисхайдаров, как официально лишенный наследства при живом главе семьи, он не претендовал, ходить же с гербом по кудели* не хотел - полосу позора* принесло матушке ее происхождение, зато землями не обделило. Так и представлялся все прошедшие два года - "лорд Койлл". Просто лорд, ищи ветра в поле. Так и сидел в белой стали, в доспехах, не прикрытых ничем - ни гербовым сюрко*, ни кружевной рыцарской юбочкой (поскольку срамного вида бронегульфиками* мастер Хойнзоффер своих творений не отягощал), для пальто конской кожи ни случай, ни погода не подходили. Носильщиков, даже самых крепких в порту, было жаль - непривычный ездить на людях лорд укоризненно покачивал головой каждый раз, когда дорога выходила на подъем.
     
      Замок дайме острова Неугасима был первым найпанским замком, который довелось увидеть Хейгу и Койллу. Никакие рисунки, никакие вырезанные косоруким ремесленником гравюры не могли передать очарование ажурных коньков крыш на фоне синевы неба, спокойного величия наклонных стен, сложенных из огромных камней, зелени заросших ряской рвов, всполохов красного и золота на деревянных колоннах и перекладинах. Замок устроился на трех холмах - первых отрогах горного хребта, пересекающего остров, раскинулся лабиринтом дворов и двориков, проездов, галерей, обнесенных стенами садов - идиллический кусочек порядка над мешаниной кривых улочек городка внизу.
      -Красиво? - спросил Тодару из своего паланкина.
      -Да, Тодару, - только и смог произнести Лэрнир, всегда слывший тонким ценителем архитектуры.
      -А стены-то чего покатые и насухо сложены? - полюбопытствовал Костар, во всяком замке ценивший только фортификацию.
      -Землетрясения часто бывают. Прямая стена на известке сломается, а такая устоит. Все, приехали - дальше пешком.
     
      Дайме принял посетителей на открытом воздухе, в саду, в окружении советников, стражников и семьи. Владыка Неугасимы возлежал на помосте, вытянувшись под покрывалами - черепное разлитие крови оставило его наполовину парализованным, неспособным ни встать, ни пошевелить левой ногой и рукой, исказило и лишило цвета лицо. Только в ярких, не подернутых безразличным серым налетом глазах читалась власть и достоинство князя. Тодару переводил, ловил каждое слово, сказанное дребезжащим, надтреснутым голосом дайме, по бессилию неспособного говорить мужественно и раскатисто.
      -Вы умеете лечить проклятия, спрашивает дайме?
      Лэрнир с Костаром переглянулись и для краткости кивнули.
      -Тогда лечите.
     
      Придворные расступились, пропустили путешественников к больному. После внимательного осмотра Лэрнир поводил над дайме руками и попробовал диспел*, Костар трижды возложил руки на парализованные конечности - сперва в попытке излечить болезнь, потом прибавить жизненной силы и призвать благословение Хайэта. Сработало только последнее - владыке несколько полегчало, в глазах прибавилось блеска и благодарность он произнес совсем другим голосом, от которого свита разом зашевелилась, люди забегали и засуетились. Тодару сказал, что теперь на острове их ждет особый прием и с продажей грузов уж точно сложностей не предвидится.
     
      Тем временем слуги посыпали кусок дорожки песком, разровняли граблями, придворный художник ловко вычертил на песке карту островов Найпана. Единственный на приеме облаченный в доспехи придворный, видимо командир неугасимского войска, пустился в подробный рассказ о том, что случилось за время отсутствия Фудзибаяcи.
     
      -Темная сволочь объединилась, - пояснил Тодару, втоком* взятого у стражника копья показывая на перешеек, где сужались очертания великого острова Санои.
      Несколько уже давно орудовавших предводителей, про которых ходили легенды одна другой страшнее и глупее, и примкнувшие к ним заурядные мятежные князья нашли уязвимое место империи. Соединив за несколько месяцев под своей властью все земли этого перешейка в почти полтора гросса миль шириной, они фактически перерезали остров пополам - ни одна из двух дорог по побережьям, ни одна из судоходных рек больше не соединяла главное владение империи в единое целое. По горным тропам пройти могли разве что лазутчики или немногочисленные воины, на море хозяйничали пираты и ничем от пиратов не отличающиеся торговцы - императорский флот, как назло, в основном так и остался в гаванях на отрезанном от столицы севере. Кое-какие дайме крупных островов, не затронутых санойскими усобицами, начинали роптать и уже откровенно не выказывать подчинения неспособному навести порядок императору. Двадцатилетний мир после вековой войны висел если не на волоске, то на тонкой ниточке. По землям Санои, что на север, что на юг от перешейка шастали шайки разбойников, заходя чуть ли не до столицы - согнанные со своих земель дворяне и лишившиеся пропитания земледельцы были готовы на все, лишь бы выжить. Император раздавал должности и амнистии, постепенно собирая это отребье в боеспособную армию, но только на юге и очень уж медленно - без ресурсов севера, где всегда находилось основное производство вооружения и коневодство, армия все никак не получалась.
      -Потом расскажу подробнее. Дайме-сама устал, сказал, что вы славные воин и маг, он сразу увидел - вы как горные тигры. Поклонитесь дайме, нам теперь к Нахо-сэнсей.
      -Тодару, а это кто?
      -Увидите.
     
      Откланявшись перед правителем, Лэрнир и Костар последовали за Тодару через галереи, переходы и дворики на другую сторону замка. Пройдя через ярко-красные ворота, перебравшись по мостику через декоративный ручей, они вышли в один из многих внутренних дворов.
      Ветви деревьев склонялись над темной, крытой мелкими черепицами крышей маленького домика, приподнятого на столбах, блестящего лакированным деревом и более всего похожего на игрушечную копию главного дворца дайме. Седзи - обтянутые бумагой сдвижные стены домика были раскрыты, внутри сидели трое в бело-алых костюмах мико.
     
      Седая сморщенная старушка с проницательным умудренным личиком встала и отвесила глубокий поклон. Две юные девушки с подобными цветкам персика мордашками спрятались в складки своих одежд, уткнувшись в пол, где сидели. Лэрнир и Костар, как умели, поздоровались и представились по-найпански. Откланявшись еще раз, старушка назвалась Нахо из рода Танемацу - главной мико острова Неугасима. Истинное зрение Хейга подтвердило, что старушка - посвященная четвертого Круга, а обе девушки - второго.
      -Нахо-сама приветсвует заморского коллегу Лэрнира Хейга. И лорда Койлла тоже. По слову дайме вы почетные гости и вам окажут всяческое содействие. Этих девиц зовут Амико (тоненькая девушка с иссиня-черными волосами снова нагнулась к полу) и Фумико (поклонилась та, что с темно-каштановыми волосами и личиком покруглее).
      Старушка заговорила снова, указывая на девушек.
      -Они непорочные девы и находятся в вашем полном распоряжении.
      Не понявший сразу Костар попросил Тодару повторить, тот повторил с пояснением. Прежде чем лорд полез в чужой конвент со своим каноном, Лэрнир перехватил инициативу и пообещал, как коллега, поделиться своими познаниями и быть всячески полезным прославленным мико Найпана. Старушка расцвела и даже девушки, сидевшие после прошлой фразы парой фарфоровых куколок, чуть оттаяли.
      -Нахо-сэнсей велит нам отобедать с дороги. Дайме-сама угощает со своего стола в малом парадном зале, это великая честь. а потом вернемся и будем обсуждать магические дела.
      -Вот, пожрать - самое то, - оживился Костар.
      -Нас накормят по-королевски, давно так не ел - ответил Тодару, всем своим видом выражая тоску по родной пище.
     
      Поджав ноги, трое уселись вокруг низенького стола. Костар пожаловался было, что размер и форма его ножной мускулатуры протестуют против подобного сидения, но далее крепился. Голод давал о себе знать, лорд окинул взором разнообразные яства, нашел жареную рыбу, по хвостикам узнал обжаренных в тесте креветок, вынул из супа ложку и умял с неизбежным рисом достаточно, чтобы ощутить готовность к дальнейшим экспериментам на поприще найпанской кулинарии. Тодару тем временем наслаждался давно не пробованными яствами, к удивлению привычного к переменам блюд лорда вперемешку кушая все - и рис, и овощи, и морские деликатесы, и прихлебывая суп из плошки.
     
      -И что же мы делаем, Лэрнир?
      -То же, что и всегда, мой друг, то же, что и всегда, Тодару-сан.
      -Лэрнир-сэнсэй и Костар-кун, что же вы всегда делаете?
      -Мы ждем, пока они найдут нас. Потом мы их убиваем.
      Костар ковырялся в еде палочками и отчаянно завидовал Хейгу. Практика полевого хирурга - лучший способ приучить пальцы орудовать любым мелким подручным инструментом. По дороге на компаньонов и тем более на всяких корабельщиков лорд особого внимания не обращал, но теперь, в малом парадном зале дворца дайме острова Неугасима, Костар чувствовал себя неловко. Громоздись перед ним на крепком дубовом столе принятые для беседы благородных лордов яства, вкушал бы их от души...
     
      Костар вспомнил прием у Одвинса, свинину на угольях с зажаренными на той же решетке толстыми слоями красно-лиловых луковиц, с душистыми травами и белым хлебом в хрустящей корке, подцепил с пятой попытки палочками какой-то болтающийся маринованный не то овощ, не то морскую живность, вздохнул и положил обратно. Морских гадов в банках Костар, когда бывал в гостях с Лэрниром, видал в коллекции принца Шерланиана Наэрлона, известного не только как дипломат, но и как естествоиспытатель. Попадались в тех сосудах весьма отвратные создания Джанделл. По крайней мере местная брага, которую полагалось пить из плоских чашечек едва ли не по наперстку, была не отвратна, и в голову, а особенно в отсиженные ноги шибала исправно. Костар вспомнил давнее казарменное издевательство, когда жертве выпаивали кружку пива натощак по ложке в минуту, и украдкой плеснул браги под названием саке* из кувшинчика без ручки в освободившуюся плошку из-под супа.
      Заметивший Тодару учтиво отобрал плошку и позвал слугу, который принес Костару героическую чашу - в малый щит-баклер* размером и такую же плоскую. Дело пошло веселее.
     
      -Нам известно о них вот что. У них четыре главаря. Ивахара Кисе - он кровососник... как это называют, вампир? Сибата Кацумори - просто предводитель разбойников. Кага Канайо - оживитель нежити.
      -Некромансер?
      -Да, именно так. И самозваный император Такигава Юутака - призывающий демонов. Имена у них всех самозваные, сами себя для важности обозвали. Мое дело - разбойников ловить и на позорной веревке вешать. Кругом кишат демоны и жуткие твари, но дайме отдает мне более сотни воинов - он сам не может ехать, жертва кровавой клятвы. Запасемся чем надо и поплывем на Санои, - в родных стенах и как следует хлебнув саке, Тодару дал волю языку, нанеся немалый ущерб разборчивости своей новообретенной лирнитской речи.
      -Ты хоть чего-то понял, Лэрнир? - толкнул лорд Койлл пристально вслушивающегося Хейга.
      -Ты хотел монстров - их есть, - ответил тот в стиле Тодару.
      -Чтоб в такой дыре да не было монстров, - лорд спрятался за героической чашей.
      -Ты, Костар, о другом задумайся. О начальнике этом самом, лорде островов, над которым мы поработали. Твое благословение - видал, как он глазами засверкал?
      -Истинное исцеление в руце божией. Ну полегчало ему малость, так он же за свои грехи...
      -Я не про это! Костар, нам ноги делать отсюда надо, ноги! Пока этот пациент не посадит нас с тобой на цепь, - я фигурально, - чтобы ты его этак каждый день лечил, с утра до вечера!
      -Вас на цепь не посадят. Дайме-сама благороден и более всего обеспокоен судьбой императора. Лэрнир-сенсэй заколдует яри, то есть копья, чтобы убивать на месте демонов - у мико есть такое заклинание, но работает слабовато. Десять, двадцать таких копий отборным воинам, и любой екай, то есть демон, будет убит.
      -Убьем. Завтра с утра и приступим, Тодару. Пусть принесут веревки, мел, сделают во дворе круг семнадцати футов поперек, приготовят песок, дрова и воду. И живые екаи нужны, по одному на копье. За три дня - дюжину сделаю, на три месяца заклятие продержится.
      -Надеюсь, магистр сделает копья действительно смертельными. Один екай пойман, сидит в клетке - завтра посмотрим. Сейчас идем к Нахо, будут выдавать магические припасы.
     
      ***
     
      По знаку Нахо девицы опустили ларец, сняли и расстелили покрывала, откинули крышку и начали разгружать сокровища.
      -Это тебе не насовсем, только на время, - пояснил на всякий случай Тодару.
      Лэрнир окинул взором растущую кучу прошитых шнурком на любопытный манер, через край, тонких книжек. Также на низкий столик выложили много вытканных на кусках шелка символов, металлических и деревянных шаров, дощечек, каких-то колотушек и прочего добра.
      В традиции Найпана магические предметы оформляли мягко говоря, по-другому. На континенте никто и в бреду не смог бы себе представить веер - жезл файрбола*, фокус телекинеза в виде ухватистого кастета-явара* с тремя когтями на каждом навершии, или жезл воздушного когтя, оформленный как короткий меч - с гардой, оплетенной рукоятью и даже с ножнами. Карты магической колоды Араста и боевые метательные были странно узкой и вытянутой формы, что, впрочем, Хейгу понравилось, как и простенькие бамбуковые футляры для свитков - по крайней мере, по глифам* найпанские свитки заклинаний опознавались.
      Зарывшись в сокровища, Лэрнир присвоил явару, отобрал с дюжину свитков простых дорожных и защитных заклятий, набрал несколько колод карт и пригоршню взрывных камней в опечатанных сеточках. В карман мантии аккуратно слилась тоненькая цепь, способная выдержать любую нагрузку или удар клинка, для сбора всякого рода полезностей Лэрнир реквизировал крепкий ящик с отделениями.
      Костару Хейг порекомендовал прихватить святой воды - морской, от Джанделл - в аккуратных маленьких тыковках-горлянках, затем, докопавшись до самого дна ларца, не обнаружил в запасах сигнальных кристаллов и сильно расстроился. Запаса привезенных солей хватило бы не более чем на пару дюжин кристаллов, но выхода не было. Всю компанию надлежало связать в единую сеть глиф-маркерами*, кристаллами и вивометрами*, чтобы знать и "что", и "где", и "когда".
      Обложившийся горлянками с водой лорд презрел маговское копание в запасах и обратил внимание на юных мико.
      -Мико - это их должность, так? - спросил недоуменно Костар, не отрываясь от созерцания девушек.
      -Угу. А это что еще за дивный артефакт - куда, спрашивается, совать эти шары на веревке? - недоумевал тем временем Лэрнир.
      -Так что, этих девиц зовут просто А и Фу?
      -Интересная версия, Костар, но по-моему, неверная. Впрочем, как бы их не звали, девчонки очень симпатичные.
      -Путь греха... - начал было лорд.
      -Путь, путь, - буркнул Лэрнир, - только вот по нему все дружно прутся. При дворах фрейлинами угощают, в Ордена нарочно девчонок отбирают не по Силе, а по мордашке - нужным гостям подкладывать. Очень даже по обоюдному согласию. Короче, руки прочь от Амико, дружище. Фумико оставляю на твое усмотрение - очень мила и по здешним меркам блондинка.
      -Если ты только посмеешь воспользоваться своим положением - вспылил Костар, - ты...
      -Если ты думаешь, что я в скитаниях разучился производить впечатление на дам, куртуазно вызывая у них ответные чувства, то ты думаешь каким-то не тем местом. И вообще, Костар, на тебя дурно влияет отсутствие компании милых и общительных жриц Хайэта.
      Уязвленный Костар призадумался, все так же поглядывая на девиц. Амико и Фумико мило смутились.
      -Обрати внимание, они отнюдь не кривоногие - а, например, начальницу их ты видел?
      -Так вот почему они носят такие штаны и по стольку пар! - по достоинству оценил Костар способности Лэрнира к Истинному видению.
     
      Глава 9
     
      Совершенный воин
      Не знает ни своих, ни чужих
      Ни подчиненных, ни командиров
      Ни долга, ни приказа
      Совершенный воин
     
      Из найпанской поэзии
     
      Туманный рассвет, коими славится земля Найпана, превратился в промозглое осеннее утро. С гор дул холодный негостеприимный ветер, обтянутые бумагой двери покрылись бы, наверно, инеем, будь они стеклянными. Костар постучал по полу рядом с головой Хейга:
      -Вставай, друг, тебе на работу. Вот уж руками помашешь всласть...
      Лэрнир зевнул, потянулся и соизволил выползти из-под ватных одеял, шурша шелком подаренных ночных одеяний и тихо ругаясь.
      -Кто бы подумал, что в спальне для почетных гостей князя такой ледник! Надо было заклинание навесить, так после выпивки тепло казалось. Там наши подопечные не померзли, часом? - полюбопытствовал Лэрнир, сдвигая створку в соседнюю комнату, где разместились юные мико.
      -Ты что, - перехватил руку мага лорд Койлл, - там же девицы спят!
      Лэрнир подавился смехом.
      -Рыцарь! Тьфу! Учти, мой друг, что пожелай я нескромно нарушить их уединение, мой взор не остановил бы и камень - а тут бумажная, если так можно выразиться, стена! Так что я веду себя прилично - то есть не как Магистр.
     
      Мико действительно спали, высунув из-под одеял только носики. Несколько минут ушло на утренние разборки - проснувшись, Амико и Фумико попытались перво-наперво притащить Костару и Хейгу умывальные принадлежности, Лэрнир вместо того попытался позвать и приставить к этому положенную прислугу, в конце концов прибежал Тодару в деревянных сандалиях, разбудил этим достаточно слуг и навел субординацию. Девицы неохотными кивками подтвердили, что к Магистру и его спутнику должны относиться не как к хозяевам, а как к старшим по званию, к имени Хейга прибавлять "сэнсей", а Койла - "сан", а никак не "сама*", не прислуживать, пока не попросят и не позорить звание фрейлин третьего ранга, которому соответствует мико второго Круга.
      По всему было видно, что попытки повторятся. Хейг сказал, что всегда предпочитал упрямых учеников и пошел умываться.
      Завтрак стал испытанием для Костара - ни яичницы с ветчиной, ни сосисок, ни овсянки и даже нелюбимой рыбы под белым соусом не было. Пробормотав что-то о смирении плоти, лорд начал совать себе в рот комки вареного риса, маринованные сливы и какие-то бобы, все вперемешку.
      -Вовин, - пробормотал лорд через клейкий рис - ве вовит ша шовой поворов! Влавное, шов в похове не вробив вонос! Вис этов от воноса - вервое вело!
     
      Прожевав и проглотив завтрак, Костар увязался за Тодару - демонстрировать заморское вооружение и боевые приемы. Над доспехом Костара, оставленным в оружейной, по милостивому соизволению хозяина всю ночь провозились местные мастера, измеряя и срисовывая - Гоари Хойнзофер у себя в Лат-Горре, столице континентальных доспешников, возгордился бы, или, наверное, взъярился. С помощью Тодару Костар облачился в сверкающую сталь, натянул поверх кожаное пальто и отбыл на плац, оседлав местного мохнатого конька с диковинной сбруей. Ноги лорда в стременах, которые он тут же обозвал "железными тапками" пребывали на неутешительно малом расстоянии от земли. Трем привезенным с континента жеребцам - боевому и двум скакунам предстояло как следует потрудиться над улучшением породы лошадей острова Неугасима.
     
      -Амико! Фумико! Пошли, за работу! - позвал Лэрнир.
     
      Посыпанный белоснежным песком дворик обступили стражники, челядь и просто зеваки, набежавшие смотреть работу заморского мага - пришлось разгонять и самим идти в сарай, где держали клетку с пойманным екаем.
      -Вашу мать, - только и сумел выговорить Хейг, опускаясь на колени перед кованой клеткой, способной удержать юного дракона. За прутьями в два пальца толщиной, сбившись в мохнатую кучку в самом дальнем углу клетки дрожало рыжее существо c крупную собаку ростом, хвостатое, пушистое даже в грязи, с проблесками сквозь мех бледной кожи на руках и лице. Да, вместо лап и морды у демона были руки и лицо - тонкие руки, совсем человеческой формы, разве что с острыми невтяжными когтями, и измазанное, перепуганное, в потеках от слез и припачканное кровью из разбитого носа лицо - остренькое, вытянутое лисьей мордочкой, но все же человечье, с высоким лбом, с бровями, с узкими рыжими бакенбардами и по-людски растущими на голове длинными волосами.
      Амико и Фумико испуганно уткнулись друг в дружку, отвернувшись от клетки прочь.
      -Мать вашу, - добавил маг после некоторого раздумья, - это же человек. На... - Хейг закрыл глаза и осмотрел существо Истинным видением - наполовину человек, на четверть лиса, на четверть действительно этот ваш ... екай. Не думал, что такие гибриды выживают.
      Хейг просунул руку между прутьями. Помесенок взвизгнул, рыжей молнией выкинул когтистую лапу, не попал и больно ударился о прутья, захныкав тоненьким голоском. Хныканье вышло подозрительно членораздельное - иттай*-ай-ай!
      -Дожились. О дивное чучело природы - оно говорит.
      В сарай с клацанием гэта вошла наставница Нахо, ухватила юных мико за плечи и развернула в сторону клетки, что-то крепко приговаривая - видно, велела следить, что специалисты делать будут. Затем Нахо вступила с Хейгом в густо перемешанный с пантомимой разговор - объясняя, откуда могло взяться такое существо, почтенная старушка прибегла к непристойным жестам и уже знакомым от Тодару матерным словам. Юные мико зарделись так, что даже в полумраке сарая было видно.
      -Ага, - подытожил Лэрнир, - храбрые воины, конные и оружные, все на одного лисенка-помесенка, которого несчастная мать в лесу прятала. И как мне теперь делать Копья Кары - он же всего на четверть екай. А копья на квартеронов* не нужны. Вы мне демона поймайте, страшного!
      Внезапно взревев, взмахнув руками и подпрыгнув, Лэрнир показал, какой такой нужен страшный монстр (девицы взвизгнули, даже Нахо отшатнулась, а пленник в клетке тихо потерял сознание).
      -С женщиной той что сделали?
      Нахо указала на помесенка, снова показала жестом "женское начало" и выразительно чиркнула по горлу ребром ладони. Амико и Фумико разом побледнели.
      -Любите вы чего-то людей резать, как я посмотрю... По мне, этакое выродить - другого наказания и не придумаешь. Посмотрим, каковы вы против вампиров с нежитью, герои поиметые.
      Незлобиво, чтобы не пугать найпанских коллег интонациями, Лэрнир процитировал любимое ругательство про слепого осла и свинью, а потом попросил принести еды, воды и подходящую детскую одежду.
      Несколько раз недоверчиво переспросив, Нахо заклацала прочь. Пленник пошевелился и застонал. Не дожидаясь, пока запуганное, но когтистое и зубастое существо придет в себя, Лэрнир подозвал мико, размял в пальцах кусочек смолы и тщательно, напоказ произнес заклинание глиф-маркера, вырисовав глиф на лбу, где кончался мягкий рыжий пушок. Амико и Фумико старательно повторили заклинание.
      Вбежал босой и перепуганный слуга с бадейкой воды и коробом, уложил возле клетки узел со стопкой детской одежки и чистых полотенец, достал из короба миску холодного вареного риса, шлепнул поверх холодную же отварную рыбину, нервно взглянул на клетку и исчез. Пленник учуял еду и пошевелился, приподнялся, сел по-человечьи на пятки, почти упершись головой в крышку низкой клетки.
     
      Лэрнир почесал в затылке - существо с такой промежуточной формой гортани ни за что не выговорило бы его языколомное, почти лишенное гласных - с немым "э" и кратким "и" лирнитское имя. Присев рядом с клеткой на табурет и старательно избегая прямого взгляда в огромные зеленые глаза, он указал на себя и сказал: "Хейг".
      -Хейг, - почти идеально тявкнул пленник. Амико и Фумико разинули рты, а входившая в сарай Нахо просто остолбенела в дверях.
      Лэрнир обмотал левую руку шнурком из змеиной кожи - так, на всякий случай, вытряхнул в правую ладонь из рукава найденную в запасах мико явару - фокус телекинеза и сделал пасс. Висячий замок щелкнул, открылся и выскочил из пробоя, дверца скрипнула и отворилась.
      Помесенок, дрожа, приподнялся, на четвереньках вылез из клетки, встал на задние лапы и снова упал в поклоне.
      -Конкон, - прошептал помесенок.
      -"Кон" - кто? - поинтересовался Хейг.
      -Конкон - Фумико сделала ладонями ушки на макушке и изобразила лисье тявканье.
      Конкон еще раз поклонился. "Какой, однако, благовоспитанный демон, может, и будет толк" - подумал Лэрнир и приставил юных мико к воде и полотенцам. Амико доверили нагреть бадейку тепловым заклинанием, а Фумико - привести лисеныша в пристойный вид, смыть кровь и грязь и еще пожертвовать своим гребнем для расчесывания спутавшейся шерсти.
     
      "Когда идешь хрен знает за чем, бери с собою хрен знает кого" - сам для себя неожиданно вспомнил Лэрнир давнее наставление наставника Марна. Можно сказать, двадцать четвертое правило мага. После знакомства с юным демоном пора было приступать к изготовлению магических вивометров для всей компании - это заклинание ценили и берегли всего несколько орденов на континенте, даже весьма опытной Махо оно было неизвестно.
     
      Лэрнир поставил на низкий столик потертую кожаную сумочку, в которой таскал свои лечебные принадлежности и щелкнул латунным замочком. Внутри в аккуратных гнездах поблескивали хирургические инструменты - пинцеты, зажимы, трокары* и зонды, иглы и маленькие скальпели, а в тяжелой технике вроде реберных ножей, пил и трепанов* у владеющего атаме мага надобности не было. Помимо того, имелись скляночки с шовным материалом - нитками из шелка и крученых кишок, и с иглами из разных металлов для древней лирнитской практики уколов в силовые фокусы человеческого тела. При помощи совсем небольшой магии, как знал по своему опыту Костар, эти золотые, серебряные, медные и стальные иглы могли снять боль от самой тяжелой раны, расслабить мышцы пациента для операции и даже помочь от похмелья. В ларце с закупленными в Суархле припасами Лэрнир нашел выточенные из горного хрусталя ампулки, бросил в чашку с водой несколько стальных игл и велел готовиться к процедуре. Первой вызывалась Амико - бывший магистр осторожно взял ее за руку, отогнул тонкий пальчик и уколол со всей возможной нежностью. Только уголок рта дернулся, Амико вытерпела выдавливание из укола тяжелой рубиновой капли в подставленную ампулку и неизвестно за что попросила прощения.
      -Натерпишься ты со мной, Амико-тян*, - в ответ извинился Лэрнир, прикладывая к ранке смоченную эликсиром хлопковую вату.
      -Да, - спокойно кивнула Амико. Фумико во время всей процедуры умильно улыбалась Костару, а для самого храмовника и Тодару вивометры были сделаны заранее, еще на континенте.
     
      Через неделю вернулись отряженные за другими демонами охотники. Вернулись с полпути - на соседнем острове Невыносима объявилось гнездо невиданных змей-людоедов, по одиннадцати ярдов длиной. На белом песке строго симметричной звездой разложили бамбуковые шесты с примотанными по всей длине тварями, Магистр Хейг одолжил найпанский костюм и с наступлением темноты принялся за дело.
      Змеи попалась что надо - даже пронзенные, они продолжали дергаться и извиваться, совсем не собираясь умирать до окончания заклятия. Ветер рвал пламя с круга капающих смолой на песок факелов, Лэрнир в забрызганных темной кровью хакаме* и хаори* с хрустом всаживал в спину монстра за монстром копье за копьем, потрясал в воздухе руками, на сорванной глотке орал слова губительных заклятий и чувствовал себя отчаянно чужим на этом празднике смерти. Амико и Фумико мужественно боролись со страхом и тошнотой, Нахо стояла на краю освещенной факелами площадки и одобрительно кивала.
      Костар на Лэрнировы занятия подобной магией принципиально не показывал носа и все так же пропадал в додзе*, где благодарные зрители созерцали приемы рубки и колки согласно континентальным боевым искусствам. Между деяниями Силы Лэрнир старался сколько можно толкаться среди найпанцев - и среди солдат гарнизона, и горожан. Днем, после утреннего занятия с мико, экс-Магистр обычно выходил из крепости в компании Амико и изучал найпанский быт и обычаи - ходил по рынкам, заглядывал в харчевни и лавки, пытался заговаривать с лоточниками, ремесленниками, трактирщиками. Люди не особо шарахались - в конце концов, на Неугасиме чужеземцы хоть изредка, да появлялись. К сожалению, сопровождение из следующих на почтительном расстоянии самураев добавляло неугасимскому люду деланной жизнерадостности - что поделать, все же не по рыбным рядам шляться приехал, а императора спасать. Нельзя без эскорта.
     
      ***
     
      На одной из прогулок по городку неожиданно случилось много всего сразу - чей-то испуганный вскрик справа, мягкий топот обутых в сандалии ног в узеньком проулке между домами, свистящий шелест покинувшего ножны клинка. Вытянувшись в стремительном беге, с занесенной для удара саблей из проулка в одной сажени от Хейга и Амико возник человек. Возник, оторвался от земли в последнем прыжке и полетел дальше - потеряв равновесие, размахивая руками, но продолжая набирать высоту по неописуемой дуге над улицей. Над серединой улицы нападавший перевернулся и камнем рухнул вниз, головой в канаву с каменными бортиками.
      Улица мигом опустела - разом растворились, забились в лавки и харчевни прохожие, опустились бамбуковые шторы. Вокруг торчащих из канавы ног, Лэрнира и Амико не осталось ни души.
      -Стой. Жди.
      Мико нервно кивнула, сражаясь со своими руками, которые так и норовили вцепиться покрепче в рукава мантии Лэрнира. Воспитание найпанской леди, которым в минуту опасности запрещается хватать мужчин за руки, победило - Лэрнир остался свободен для дальнейших действий.
     
      -Лэрнир-сенсэй! Лэрнир-сенсэй! - заорал где-то за углом Тодару. Поднимая клубы пыли, хитокири Фудзибаяcи вылетел на улицу во главе полудюжины буси, все с обнаженными мечами и готовые к худшему.
      -Лэрнир-сенсэй, твою мать! - только и произнес хитокири, озирая сцену происшествия. По указанию начальника один из его воинов вытащил из канавы тело и перевернул на спину.
      -Рюсэй... Рюсэй Торихиса... - пронеслось полушепотом между буси.
      Тодару присмотрелся к расквашенному ударом о каменный бортик лицу покойника и кивнул.
      -Лэрнир Хейг-сэнсэй убил Рюсэй Торихиса. Он ему шею сломал - понял Хейг пояснение Тодару его воинам.
      -Он себе шея сломал, - ответил Лэрнир по-найпански, убирая в рукав явару, - я мало помогать.
     
      Лица подчиненных Тодару расцветились учтивыми улыбками. Лэрнира стали наперебой поздравлять с овладением найпанским языком, с победой и еще с чем-то, чего он не понял. Радость их была недолгой - помощник Тодару принялся песочить своих подчиненных за то, что пропустили такую опасную личность на остров. Чтобы отделаться от буси, пришлось раскошелиться и отправить их ругаться и угощаться за счет мага в ближайшую харчевню.
      С Тодару и Амико Лэрнир поспешил обратно в замок, таща под мышкой трофеи - обе сабли поверженного.
     
      -Этот Рюсэй что, знаменитость?
      -Рюсэй Торихиса был раньше хитокири императора, а потом ушел от него. Он истреблял врагов владыки во имя закона. Когда-то Рюсэй был примером для всех воинов, он был как рыцарь Храма из рассказов Костара. Рюсэй пишет... писал много стихов и картин. Еще он...
      -Тодару-сан, по-найпански расскажи, пожалуйста. Попробую понять.
     
      Тодару рассказал, Лэрнир кое-как разобрал рассказ - грустную историю сироты, добившегося своим талантом всего и все потерявшего, верного и слишком честного воина, не пожелавшего стать простым убийцей и расправившегося с теми, кто пытался его заставить, воина-одиночки и, наверное, совсем неплохого поэта. Рюсэй так любил свою родину и так ненавидел ее врагов... А потом добрые люди подсказали, что главные враги - набежавшие в смутное время заморские иностранцы...
      -Тодару-сан, можно купить свиток кисти Рюсэя?
      -Свиток Рюсэя купить?
      -Я хочу отдать его стихи и его сабли в храм. Сделать алтарь его памяти.
      Тодару остановился, как вкопанный, удивленно оглядел Лэрнира и отвесил глубокий поклон.
      -Лэрнир-сенсэй, вы как доблестный буси - не из жизни, а из старого предания. Странно, что так поступает гайдзин, чужестранец с Гилеара - я бы не стал.
      -И мы все, как всегда, действовали из самых наилучших побуждений, - произнес Лэрнир на родном языке, подталкивая погруженного в раздумья Тодару в сторону замка и предлагая руку разом вцепившейся в нее Амико.
     
     
      -Убиться как тупо, - комментировал Костар. Рыцарь парился, блаженно откинув голову на устланный мягкими сложенными полотенцами край кубической бадьи с ароматной горячей водой. На температуру воды жаловаться не приходилось - под медным дном бадьи горела небольшая кучка древесного угля, чтобы не дать остыть правильной найпанской ванне, домашней замене настоящего горячего источника из-под земли.
      -Не обижай наших гостеприимных найпанских хозяев, Костар - отозвался Лэрнир из своей бадьи, подхватывая с плавучего столика белую фарфоровую бутылочку и прикладываясь к горлышку, - у них никогда не было настоящих Орденов, настоящей борьбы маговских организаций, вот и результат - подумали, что на Магистра имеет смысл посылать одного хорошего бойца. Откуда им было знать, что требуется не одна дюжина самых дешевых и ненужных...
      -И еще чего я думаю - нет на свете ничего дороже, чем репутация героя-одиночки.
      -Угу, Костар - кому знать, как не тебе. Деньги рекой, девки даром, жратва княжеская, только ты этого пока не понял, откисай себе в лохани, лорд. Пока в задницу не вцепятся. Убей меня твой господь, но я не верю, что покойный герой-одиночка Рюсэй Торихиса действовал по собственным побуждениям.
      -Так и я ж о чем - что не верю. Единственное сомнение - так, может, это Рюсэя об тебя нарочно убирали? Дай саке, у меня оно уже кончилось. Или саке - он? Или - она?
      Лэрнир отправил последнюю из полных бутылочек в плавный телекинетический полет, прямо в ждущие руки Костара.
      -У нас в Нелакхоре все было ясно, как день - герцог, как ты говоришь, ушлепок, имперцы - суки, торговые гильдии - козлы, в Храме непотизм* на симонии* едет и порнократией* погоняет. Каждый сам за себя, и слава Пресветлому, справлялись. А тут больше гросса лет смуты, а гляди ж ты - вассалы, священная особа императора, честь и совесть эпохи, клятвы на кровях, тьфу. Клянутся, как дети малые. А сами-то думают, что это мы на континенте...
      Бывший рыцарь Храма прикончил бутылочку, погрузился с головой в бадью, вынырнул и шумно отфыркался.
     
      Костар принялся прикидывать на пальцах - за сколько можно собрать и подготовить местную армию и флот, добраться на Санои с Неугасимы, а главное, за сколько времени законный император на юге Санои соберет свою собственную армию. Времени получалось весьма немало - по-хорошему, конец здешнего лета, по-плохому, так и осень.
      Потом еще придется с этой армией наладить баланс дружеских сил - чтобы не слишком много славных побед учинить от собственного имени, да чтобы за войсками императора остались дела скучные - идти, подминать под себя земли, казнить старых хозяев, назначать новых. Чтобы не отвлекали, не мешали мокнущему в соседней лохани Лэрниру делать то, что нужно. Он хитрый, коварный, потому что недоверчивый, и везучий, но от большого количества военных, собранных в одном месте, Лэрнир скисает и делается раздражительным. Нет, пожалуй, армия тут не нужна. Обойдемся дружиной - и гросса много будет...
      -Ты чего, бурды этой упился или тепловой удар получил, лорд? - Лэрнир внезапно вылил на голову Костару ушат холодной воды, - чего вслух свои мысли сам с собой разговариваешь? На бумажных стенах уши растут особенно легко!
      Лорд Койлл помотал головой, попросил у Лэрнира и вылил себе на голову еще холодной воды. Затем Костар сказал:
      -Тяпке гнуть будем или не высох до гнутья?
      Хейг подумал: "Так-то лучше, вопрос доверия дайме Неугасимы лучше было бы вообще обсудить на староэльфийском, но сойдет и нелакхорский воровской жаргон", и ответил:
      -Косой тяпке что гни, что не гни, мы быстро чуни мажем и рубцов курдячить буль-буль. Раскурдячим хило, так сюда и не кучкуем, раскурдячим круто - сами тяпке чеку вставим. Тодару с чужого хлопал - самих тяпками натрут. Пусть он бревен, копыта, опарышей квасит - засохнет, так скинем. Жужжит?
      Костар согласился:
      -Тяпки с той стирки все блох нажить хотят - кто на себя машет, кто под чердак гнется. Все кучкой, так что кусай, мажем чуни, пока ежи не полетели.
      -А кисло на пернатом дуешь, Костар-дас. С какого опарышу-сундуку на пернатом дуть?
      -Дуть тяпки из-под орла набивают - "знай врага своего".
      Глава 10
     
   Копье и стрела прямы,
   Лук и сабля изогнуты.
   Жизнь свернута кольцом
   От смерти до смерти.
     
      Из найпанской поэзии
     
      Костар сидел на краю веранды, взгромоздив найпанский столик себе на колени - сидеть на пятках по местному обычаю он не привык и привыкать не спешил. Макая в тушь гусиное перо, он что-то деятельно писал на узких длинных листках бумаги - уже несколько скомканных черновиков валялись на полу и весело перекатывались порывами ветра по садовой дорожке.
      -Что пишем, мой благородный друг? - спросил Хейг, усаживаясь рядом. Следом за ним возникла служанка с еще одним столиком, уставленным подносиками и чашками с поздним завтраком.
      -Памфлет противу кармы, - сказал Костар на лирнитском и выразительным взглядом убрал служанку прочь.
      -Против кармы, как говорит Тодару, не попрешь. Рядом никого, я проверил - можно говорить. Ты кстати только от Тодару про карму слышал? Он известный рассказчик, наплетет с три короба.
      -Нет, есть тут еще один, по-лирнитски знает - священник Роана, на континент паломником плавал. Потом познакомлю, его Иошифуми-сан зовут. Справный мужик, - Костар высказал редкое одобрение иноверца и сунул исписанные листки Хейгу:
      -Но по течению кармы плыть удобно. Ты вот погляди, какие тезисы складываются, может от себя чего добавишь.
      Хейг ухватил листки и начал читать, не глядя подхватывая палочками в другой руке то креветку, то рисовый шарик со столика.
      -Верно... но неверно. Смотри, Костар, ты пишешь, что закон кармы намертво фиксирует иерархию чинопочитания. Ты в этом находишь ряд определенных достоинств и недостатков, но копни-ка глубже. Откуда в таком случае берется иерархия? Вот представь, есть некто уважаемый, возвышенный и окруженный всяким почетом - как наш дражайший дайме. Кто он, получается, такой? Человек, которому свезло с кармой - в прошлых инкарнациях наработал. Сам же по себе никто и ничто.
      -И выходит, - Костар почесал в затылке, - что почет и уважение пристойны его неведомым инкарнациям, а дайме сидит тут и прожигает карму. Его карма, отчего бы не попрожигать. Потом все прожжет, скатится в морские ежи, будет ползать по дну и грызть, чего они там грызут - ракушки? Пока не наползает и не нагрызет на человека.
      -И самое главное, мой не оставленный Хайэтом друг, выходит что так и надо - должны же быть в море ежи! Значит, кто-то должен, просто обязан палить карму, нарушать законы божественные и человеческие, потом сдохнуть, стать морским ежом и потихонечку наработать на следующий цикл. Человеком, получается, быть необязательно.
      Костар ловко дотянулся до столика через голову Лэрнира и сумел ухватить дольку сушеной хурмы.
      -Какая гадость эта их круговерть кармы. Суеверия это все, загробной жизни не бывает. Ибо если бы было посмертное существование, то для воскресения на земле пришлось бы умереть на той стороне. Значит, Хайэт не мог бы воскрешать умерших - он ведь не может отнимать никакую жизнь. Вот как просто.
      -Для не могущего отнимать жизнь твой господь очень хорошо выбирает субподрядчиков. Ладно, гори он семаровым огнем, а также дайме и все его присные.
      -Да уж, не нравятся мне самураи эти.
      -Что-то не припомню такого случая, Костар, чтобы тебе нравились чужие солдаты. То слишком тупые, то слишком умные, то их слишком много, то слишком мало. Перфекционизм на войне не только вреден...
      -Ты умными словами не выражайся, я их тоже знаю. Жаль, Тодару наш такой один, исключение из правил, да и с нами на континенте малость пообтесался. А остальные - гонора три ведра, на козе не подъедешь, а толку с их гонора? На главном острове, как его, Санои, небось тоже такие были, и придавили их как ежика ломовой телегой.
      -Против демонов еще никто не воевал, Костар. Неудивительно.
      -Демоны суть твари неразумные, в писаниях сказано. На завоевание страны у них соображения недостаточно. Люди за всем этим стоят, самые обычные, вот ими и займемся. Только вот надо неугасимским самураям показать, кто на этой войне будет главный. Приказа дайме и слов Тодару не хватает...
      -К сожалению. У меня с Нахо и мико лучше получается. Показал пару фокусов и все в лучшем виде - телекинез сильнее, файрбол горячее, с шестым Кругом не поспоришь.
      -Господь Хайэт не оставит меня благодатью. С ним тоже не особо... враз по ранжиру встанут. Вот завтра мы их и построим.
      Лэрнир зевнул и кивнул.
      -Ты только поосторожнее. Не пользуйся своим господом слишком часто - а не то привыкнет.
     
      ***
     
      -Гири - не честь, - говорил Костар и переводил Тодару, - это долг... это ярмо. Это рабство. Если у хатамото* гири еще есть, а у дайме уже нет, это не честь.
     
      Неугасимские самураи сидели перед Костаром полукругом и молча слушали. Молчание давалось им дорогой ценой. Экс-Магистр внимательно наблюдал за каждым нервным тиком, за каждой дрожащей рукой, видел ползущие по лицами капли пота и слышал, как дышат найпанцы - одни изо всех сил сдерживая ритм при помощи дыхательных упражнений, другие с хрипом и тонким присвистом. Спокойных в комнате не было - невероятное напряжение накрыло вязкой горячей волной Хейга, доброго и сострадательного где-то в глубине сердца. На поверхности же сволочь Лэрнир старательно сдерживал улыбку, если не издевательский смех.
     
      Дюжина суровых взрослых мужчин отчаянно страдала. Любой из них легче бы расстался с жизнью, бросил бы на произвол судьбы свое дело, свою семью, своих подчиненных, только бы не слушать омерзительных речей чужестранца. Но дайме велел внимать, и не внимать было нельзя. Жуткие, неправильные, невозможные вещи с хрустом и скрежетом вставали на свои места, складывались в ладный узор - как будто так и было нужно.
     
      -Власть владыки в рисе, который он вам раздает - или не раздает. Владыка живет вашими луками и копьями. Без вас он - ничто. По его воле вы опутаны сетью презрения к низшим и зависти к равным. Вас заставляют доносить друг на друга... (Лэрнир углядел, как вздрогнули несколько самураев) и кормят баснями про карму, а ими можно оправдать что угодно. Скажи, Тодару, почему дайме может приказать своему самураю умереть?
      -Он дайме. Такова его карма.
      -А если в следующей жизни самурай отомстит дайме?
      -Такова будет их карма.
      -Дайме знает о карме. И о такой возможности он тоже знает. Что, если дайме испугается грядущего отмщения и придержит свой язык?
      -Такова будет его карма.
      -Спасибо, Тодару.
     
      В речи наступила пауза - Костар, обученный искусству риторики, дал слушателям передышку. Риторику в высших паладино-теургических училищах преподавали боевую, и паузы в ней были такие же, как и слова - безжалостные тактические приемы, расслабляющие волю, отвлекающие на бесполезную полемику с самим собой перед очередным ударом оратора. И Костар ударил снова.
     
      -Вы все, сидящие передо мной, живые воины, воины с детства, как и я. Я не исполнял приказы, я утаивал информацию, я увиливал от боя с врагом и бил своих, чтобы чужие боялись - по необходимости, по воле случая и по собственному желанию. Каждый из вас делал то же, иначе не сидел бы здесь живой и на командной должности.
     
      -Хай, - подтвердил Тодару, завершил перевод и выдержал паузу. Самураи крепились, прикидывали, как можно признаться в таком перед самыми чужими, самыми безжалостными свидетелями на свете - перед и так всё знающими сослуживцами. После минуты мучительного молчания один из них хрипло заговорил.
     
      -Идзаэмон-сан говорит, что не может признаться в подобном и продолжать жить.
     
      -Тодару-сан, скажи Идзаэмон-сан, что смерть - не выход. Там нет ничего.
     
      Тодару перевел. Идзаэмон встал, поклонился, на негнущихся ногах вышел на веранду и закрыл за собой фусума. Через бумажную стенку донеслись звуки - шорох одежды, слова молитвы, потом резкий выдох, хруст разрезаемой плоти и булькающий плеск крови.
     
      В комнате стало заметно светлее - не то Идзаэмон, выходя, напустил свежего воздуха и это пошло светильникам на пользу, не то...
      Лэрнир прошипел короткое и емкое проклятие. Свет был белее, чище, чем от масляных ламп и испускал его никто иной, как лорд Костар Койлл. Самураи смотрели не отводя глаз - вот Костар встал, вот распахнул фусума, нагнулся над телом...
      -Дай ему умереть как следует, - Лэрнир все-таки сорвался, вякнул вертевшуюся на языке мерзость, но окутанная светом фигура никак не отреагировала. Постепенно разгораясь все ярче и ярче, Костар - или не Костар? - пощупал шею Идзаэмона, вынул из его руки нож и выбросил в сад. Сияющие руки поднялись к ночному небу, еще мгновение - в белом свете пробилось полуденное золото, тонкими жилками сбегая в пустоту между воздетых рук, накопилось между ладоней чудотворца плотным, непрозрачным шаром и вдруг огромной золотой слезой рухнуло вниз на окровавленное тело.
     
      Чудо кончилось, то есть произошло - на веранде стоял совершенно обыденный Костар. Идзаэмон поднялся с абсолютно чистого пола, живой и невредимый, поправил одежду и так же хрипло сказал:
     
      -Смерть - это не выход. Там нет ничего.
     
      Больше не было сказано ни единого слова - Костар и Идзаэмон сели на свои места, Тодару развернул свиток, каждый из самураев порезал себе палец и по очереди приложил кровавый отпечаток напротив своего имени. Офицеры нового войска лорда Койлла выходили в темноту - кто пошатываясь, кто неестественно прямо.
     
      -Мой дорогой друг Костар, если я конечно, имею честь разговаривать с тобой... - начал Лэрнир.
      -С мной и только со мной.
      -Во-первых, чтоб вы со своим господом сдохли. По отдельности. Сперва он, потом ты. Спустя пяток дюжин лет. И отмени мою подписку на воскрешение.
      Костар тяжело вздохнул.
      -Во-вторых, раз уж я, экс-Магистр Шестого Круга Ордена Молчащего Ока, попал в сказку, то требую объяснений. Где же скатерть-самобранка, где, твою мать, веселые зверушки - ежики, зайчики и белочка, которую я так хочу поймать?
      -Вино или ром? - деловито спросил лорд.
      -И того и другого по очереди, а для полного убоя еще и саке. Ты подумал, как дальше с ними работать? Жестокий ты, Костар.
      -Я не жестокий, я безжалостный. Если б сам его прирезал и потом оживил - вот тогда был бы жестокий.
     
      ***
     
      Восемь неугасимских кораблей ткнулись в песчаный пляж Санои. Передовые разведчики обежали деревню, до глубины души потрясли мирных рыбаков и убедились в отсуствии противника в непосредственной близости - магическому наблюдению Тодару доверял, но хотел, чтобы его люди поскорее ознакомились с местностью. Тем временем установили сходни, свели на берег лошадей и стали сгружать припасы.
     
      Перепуганный староста прибрежной деревни наобещал прислать еды, питья, дров, факелов и всего, чего пожелают столь многочисленные, незваные и хорошо вооруженные гости, и спешно убежал из просторного сарая, где отряд собрался отогреться вокруг разожженных жаровен с древесным углем.
      Шесть дюжин воинов с Неугасимы под предводительством Тодару Фудзибаяcи грелись посменно, в ожидании припасов из деревни воины перекусывали захваченным с корабля сухим пайком. Лэрнир и Костар дожидались возвращения разведчиков и размышляли над сбивчивым докладом старосты. Амико и Фумико получили-таки шанс вдоволь наиграться с Конкон и устроили игру в салки среди развешанных по сараю сетей, вершей и прочего рыболовного снаряжения. Костар собрался было приструнить молодежь, но сам передумал, сказал "Ну их - завтра, может, битва, пусть поиграют напоследок".
      -Ты вот лучше про налоги подумай, что староста рассказал. Новые хозяева, будь они неладны, не хотят играть в сказочных злодеев. Ну, тем хуже для них.
      -Ты, Лэрнир, хочешь сказать, что раз армия у Владыки мертвая, то денег на нее не надо?
      -Именно. Не то чтобы не надо, но надо гораздо меньше. Далее, ведут они себя цивильно, даже деревенское кладбище не тронули - тут с последней войны...
      -Последнюю мы им устроим. Для них последнюю, - перебил Костар.
      -Ладно, с прошлой столько братских могил, что можно скелеты на континент экспортировать. Оружия на руках - бери не хочу, плохо охотились за мечами императорские чиновнички. Кадры Владыка себе подобрал что надо - немного, но верных, дисциплинированных, романтичных и честных ребят. Каждому несколько гроссов не ведающих колебаний скелетов - и все. Налоги снижаем, воинскую повинность отменяем, врагов отечества разгоняем к матери, вдовам и сиротам вспомоществование, а настанет мир - так скелетов можно приставить в руднике копаться, мехи раздувать или там на флоте грести. Люди будут пожинать плоды прогресса, вот. Чем не светлый путь? Особо верным можно также вручать персональное бессмертие, а налоги просто принимать кровью. А там, как настанет по всему Найпану благорастворение, можно будет и далее взор обратить, Костар...
     
      Лорд Костар Койлл промолчал. Молчал он долго, серьезно, что-то прикидывая, пока не ответил:
      -Ты, Лэрнир, точно создан миру на погибель. Клянусь ликом Светозарного, мой друг, что бы ни случилось - я не позволю тебе с твоими идеями попасть к ним в плен.
      -Спасибо, обнадежил. В средствах можешь не стесняться - я разрешаю, - улыбнулся Лэрнир, - только ты не обо мне беспокойся.
      -О чем же?
      -Вечная проблема баланса преступления и наказания, лорд - можно по-орденски, всех вырезать так, что никто ничего и не поймет. Тогда другим урока на будущее из этого не получится. Можно вынести рыцарственно, пышно, со знаменами и чтоб в летопись попало - тогда другим получится только соблазн. Наше же дело - решить проблему так, чтоб неповадно было.
      На этой оптимистической ноте спутники разошлись - Лэрнир отловил юных мико и устроил им урок магии в походных условиях, Костар пошел советоваться с Тодару и старшим из клириков Роана о планах на следующий день. Общим согласием приняли решение устраиваться на ночлег и ждать возвращения отправленных сразу по прибытии разведчиков. Староста тем временем сдержал слово - из деревни, уже в свете факелов, появились крестьянки. Нарочно отобранные пожилые и совсем непривлекательные женщины принесли котлы, мешки риса и бататов, связки сушеной рыбы, грибов и прочей снеди - по крайней мере сегодня с горячей едой проблем не предвиделось. Притащили и выпивку в кувшинах - достаточно, чтобы согреть шесть дюжин воинов после морского путешествия, чтобы обрадовать каждого, не отправленного в разъезды неумолимой волей хитокири Фудзибаяcи.
     
      ***
     
      Разосланные вчера разъезды пошарили по дорогам, засветились в деревнях, поймали, допросили и отпустили несколько купцов и бродяг - все, чтобы расшевелить врага, выманить на бой хотя бы небольшой отряд.
     
      -Пошлют не меньше гросса, а то и двух, нежити. С ними не меньше трех дюжин людей - без конных лучников тут не воюют, да обслуга всякая... У нас восемь дюжин, все конные.
      Костар расставлял по столу фишки, что-то размечая сам для себя. Совершенно не умеющий играть в "замки" и прочие условно-стратегические игры Лэрнир наблюдал с интересом и раздавал ценные указания.
      -Костар, ты только не забудь - ты наш козырь в рукаве на самый крайний случай. Если ты сиянием Хайэта начнешь гонять нежить направо-налево, то нежить побежит. Не спорю, преследовать противника - лучший способ найти его базу, но не по его территории и не с нашими силами. Амико, Фумико, - Лэрнир переключился на найпанский - держите свитки наготове и будьте готовы повторить от себя, если вдруг не сработает. Где ставить зеркала, понятно? Иошифуми-сан, - добавил Хейг по-лирнитски - вы остаетесь с мико в любом случае.
     
      Мрачного вида, морщинистый и жилистый священник Роана кивнул, тряхнув буйной седой гривой. Шарлатанский амулет, захваченный Тодару от континентальных роанитов, сработал к его собственному удивлению - все горные воины Роана дружно присоединялись к отряду, и на Неугасиме, и встреченный в деревне на Санои. Ощетиненные копьями, алебардами, саблями и даже луками священники, таскающие под драными плащами очень даже исправные доспехи, некоторые после своих паломничеств кое-что понимающие на лирнитском или языке островитян Внутреннего Моря пришлись очень кстати.
      -Один мой бурат с кажудая дюжина идут, - ответил Иошифуми.
      -Вот это я понимаю - клирик на дюжину солдат! Как в ведарнской гвардии, - не мог скрыть довольства лорд Койлл, - еще магов бы побольше...
      -И император обвинил бы нас в попытке его свергнуть. Постарайся о нем не забывать, Костар.
      -Ладно. На твоем носу зарублю. Эй, Тодару, чтоб всем объявили - кто эликсиры будет тратить по пустякам, зашибу лично!
      Тодару перевел обращение Костара согласно кивающим десятникам. Особенно согласно кивали уже познакомившиеся с кулаками Костара на показательных выступлениях по рукопашному бою. Эликсиров в самом деле было много, но не слишком. Драгоценный груз, проданный капитаном Мадимом собственным пассажирам, распределили между воинами - каждому в подсумок на поясе уложили по два лечебных эликсира и по противоядию. Кроме того, по совету Хейга для каждого на Неугасиме запасли по губке и бутылочке с уксусом на случай трупной вони.
     
      С улицы тем временем донесся шум и топот - вернулся разъезд с новостями. После отчета Тодару перевел для Костара:
      -Три сотни скелетов и тридцать воинов идут. Ели сейчас навстречу, то утром на переправе через реку Яхаги перехватим. Мы идем?
      Компаньоны кивнули, мико нервно сглотнули, Иошифуми, как и положено горному воину, раскатисто расхохотался при мысли о скорой битве.
      Принялись снаряжаться - Лэрнир обулся сам и велел обуться своим подопечным в крепкие сапоги с бронзовыми пластинами, поскольку на поле боя напороть ногу и легко, и опасно, затянул поверх парадной мантии кожаный жилет с компонентами в карманах и завернулся в накидку, такую же, как и у остальных воинов. Последнее дело для мага - выделяться в полевом бою. Покрутив в руках кожаный шлем, он надел и его, то есть попросту положил себе на голову, не привязывая надежной, но головоломной системой найпанских шнуров. Девушки и так были в походной одежде мико, то есть одеты по-мужски, бамбуковые футляры со свитками рядами торчали из намотанных поверх курток кушаков-оби. Огнеметный веер заткнула за кушак Фумико, жезл воздушных когтей - Амико, да еще каждая из девиц прихватила по короткому копью из числа заколдованных Хейгом.
      Оставив в амбаре все тяжелые припасы под клятвенные заверения сельского старосты, десант с Неугасимы выехал в ночь.
     
      Местность под первыми лучами рассвета была как на заказ - после недавно сошедшего паводка в русле едва плескалась вода, зато грязь скрывала крупные валуны и не пропустила бы всадников ни в одну сторону. Дружина подъехала со стороны пологого берега, не спеша высовываться из камышовых зарослей. Три десятка лучников на высоком берегу - не шутка.
      -Ходят, ходят себе... - пробормотал Костар, свежим утром в заколдованном только от жары доспехе изрядно продрогший, - была бы тут леди Асни Ивовый Лист, уже бы бежал, кто не лежал.
      С другого берега вылетела и ткнулась в траву пара стрел - пробовали расстояние.
      -Слушай мою команду! Тетивы снять! - распорядился посвященный в план Тодару.
     
      Некоторые неугасимцы и роаниты, что уже успели изготовить луки к бою спешно сняли тетивы, завидуя тем осмотрительным, кто не спешил натягивать свой лук в такую сырую и прохладную погоду.
      Лэрнир тем временем спешился, двинулся к урезу воды, засел за большой корягой и полез в карманы жилета за самыми тяжелыми компонентами. Тонкие, отточенные по краям бронзовые пластины веерами развернулись в руках, тускло блеснули и с пронзительным свистом отправились в полет - искать свои жертвы. Этим мало полезным в настоящем, большом бою заклинанием рубили такелаж противника, отбиваясь от пиратов, им же разгневанные маги лишили струн инструмент не одного музыканта, а найти и рассечь туго натянутую тетиву лука для него - основная цель. Если повезет, и сам лук попадет под бешено вращающуюся острую бронзу, а то и лучник - рука там или глаз...
      Вопли ярости с другого берега и по крайней мере один вопль боли разорвали тишину. Под перебранку Лэрнир запустил все оставшиеся пластины кружиться над долиной в поисках новых целей, если кто-то рискнет натянуть запасную тетиву, и вернулся к отряду. После трех дюжин запущенных пластин отдышаться придется даже старшему магистру.
      -Часть вторая, Лэрнир. С берега кубарем валятся скелеты, за ним следом идут пешие. Убить-то нас как-то надо.
      -Все идет по плану, Костар. По нашему плану - готовьтесь, мы выдвигаемся. Амико, Фумико, за мной!
     
      Перебежками - осторожность никогда не повредит - Лэрнир выбрался сам и вывел мико к реке.
      -Амико - тут, середина реки. Фумико - там, тот край реки. Начинайте!
      -Он идут, - пискнула было Фумико, не в силах оторвать взор от другого берега. Из зеленой травы ряд за рядом вставали скелеты, спускаясь в долину и уже приближаясь к воде.
      -Кастуй!!! - рявкнул Лэрнир по-лирнитски, заставляя юных девиц заняться легким маговским трудом - расходовать написанные старшими товарищами свитки. Сам Хейг тоже отчитал одно заклинание "Зерцало Нароха" и приготовился действовать.
      Взбивая грязь, скользя костяными ногами по камням, спотыкаясь и вставая, скелеты шли сплошной массой, единым костяным лесом. Когда переднему краю неупокоенной когорты остался до берега десяток шагов, Лэрнир вынул жезл магистра Сэ-Аррани и выпустил разряд молнии.
     
      Ослепительно-синяя струя в ярд шириной прошла через левый фланг скелетов, отразилась на середине реки от магического зеркала Амико, свернула через середину строя, по закону отражения точно в зеркало Фумико и от него в зеркало Хейга - через правый фланг на другой берег. Попавшиеся на пути скелеты частью разлетелись костяными обломками, круша ребра и конечности соседним, частью задергались в беспорядочных конвульсиях, добавляя разрушения своими примотанными к рукам шипастыми дубинками.
      Пока строй нежити продолжал двигаться вперед, пока скелеты наступали, смыкая строй, Лэрнир прицелился и дал еще один разряд по вошедшим в створ зеркал задним рядам. Первые из уцелевших скелетов выбирались на берег, под освященные палицы роанитов, но Лэрнира интересовали не они. На высоком берегу возник и замахал руками человек - если не сам создатель этой нежити, то его посредник.
      -Фумико - огонь!
      Фумико принялась разряжать веер со всей возможной скоростью - грохот взрывов от падающих в воду огненных шаров, свист разлетающихся обломков костей и шипение вскипающей воды создали великолепную завесу для последнего акта сегодняшней боевой трагикомедии. Лорд Костар, неиспользованный козырь в рукаве, зачарованно следил за Фумико, в громе взрывов, клубах пара и отблесках пламени танцующей свой танец разрушения на краю воды. Лэрнир тем временем сбросил жилет, с разбегу взлетел над долиной и круто спикировал на противоположный берег. Алое восходящее солнце на миг поблекло от ярко-оранжевой вспышки огромного, во всю силу Старшего Магистра файрбола.
      -Вперед! - заорал Тодару, наконец-то выпуская из рощи спешенную дружину с Неугасимы. Смяв остатки скелетов, по пояс, а кто и по шею в грязи, через считанные минуты они выбрались на берег и взобрались на откос.
     
      Дикое и новое зрелище предстало их глазам. Последние из отставших лучников противника нахлестывали лошадей прочь от выжженного круга в полторы дюжины саженей поперек, в котором валялись несколько скорченных тел, почерневших от жара. В середине круга обреталось двое живых - Хейг в пышной парадной мантии Молчащего Ока, вихрем черного муара* и пурпурной парчи раздуваемой ветром, и его цель. На командире армии нежити не осталось живого места, он был гол и обожжен целиком - вся кожа вспухла, вздулась сплошным закопченным волдырем с клочьями прилипших горелых тряпок, но умирать он ничуть не собирался - дышал ровно и не издавал ни стона, ни звука. Спаленное лицо пленника тоже ничего не выражало.
      -Привяжите-ка его к дереву, - Хейг вручил Тодару заколдованную цепь, - и помоги переводить, Тодару-сан. Вдруг новые ругательства выучу.
     
      -Где ваш начальник?
      -Скоро придет за вами, - ответил пленник, полагая, что издевается.
      -Хорошо, мы подождем. Переводите лошадей, разбивайте лагерь, - громко распорядился Лэрнир.
      -Есть ставить лагерь! - отозвался Тодару, нарочно шумно окликая воинов по именам, отправляя одних за лошадьми через брод, других за дровами, третьих назначая на караул.
      Привязанный начинал терять самообладание. Чтобы поднять свой несломленный дух, он обозвал Хейга заморским варваром. Тот радостно согласился.
      -Мой владыка дал мне вечную жизнь, - сказал посредник.
      -Твой владыка... - Лэрнир улыбнулся, осторожно разлепляя и держа при помощи пальцев открытыми веки собеседника, - дал тебе вечную боль. Если ты не скажешь, где он, то начнешь умирать.
      -Я ничего не скажу.
      -Костар, будь добр, подойди-ка сюда.
     
      Лорд как раз поднялся по откосу. Чтобы не вычищать грязь изо всех сочленений доспеха, он попросту снял творение Гоари Хойнзофера и перевез его на седле, а сам перенес на руках через брод восхищенную Фумико. Оглядев пленника, та презрительно хмыкнула и показала ему оскорбительный жест "пальцем в глаз - в упор не вижу".
      -Упрямый, или ты ему память файрболом отшиб?
      -Сейчас узнаем, давай, Костар, рассекречивайся.
      -Господь мой Хайэт, сияющий в небесах, даруй мне силу прозреть ложь в словах сего презренного!
      Монетка в руке Костара потеплела и мягко засветилась.
      -Так-то... Где сидит ваш главный? Здесь? - Костар ткнул пальцем в карту, которую принес и развернул перед ними Тодару.
      -Да!
      Монетка мелькнула - погасла, посерела и вспыхнула снова.
      -Врет.
      -Вы все станете нежитью под рукой Владыки!
      -"Врет!" - подтвердила монетка.
      -Здесь?
      -Нет!
      -"Врет!"
      -Здесь? Молчит? Ну что, знак согласия или еще поболтаем?
      -Владыка! Мир твой - в глазах моих! Сердце мое - в руках твоих! - возопил пленник в нешуточном отчаянии.
      -Он сам себя заставит умереть, - перевел Тодару.
      -А ведь не врет, - подтвердил Костар, - сейчас вправду возьмет и добровольно сдохнет от своей вечной жизни.
      -Да, пульс редеет... - пригляделся к биению сердца сквозь обгорелую кожу и стянутые цепью ребра Лэрнир - три, два, один - все, встал. Не спеши жить, а то успеешь.
      Хейг наложил ладони на бока пленника и прищелкнул языком. Тело выгнулось, натянуло цепи, опало обратно, получило еще один разряд, снова обвисло в цепях...
      -Не помогает. Что ж, спасибо за идею.
      С этим словами маг расстегнул и скинул на траву парадную мантию, выхватил из ножен атаме и аккуратно вдвинул клинок под ребра пленника, другой рукой раскрыл карабин на цепи и поддержал падающего.
      Фумико ойкнула и отвернулась - усевшись верхом на обгорелое тело, Лэрнир отчитал кровоостанавливающее заклинание, методично и молниеносно взрезал ребра с обеих сторон, откинул вырезанный передок грудной клетки, будто крышку с погреба и запустил в тело обе руки.
      -Сердце твое в руках моих, - пробурчал дипломированный полевой хирург, безжалостно стискивая комок мышц в положенном ему ритме. Прямой массаж сработал - обгоревшие веки дрогнули, открылись и снова захлопнулись. Обрезки мускулов мелко затрясли розовую пену легких вокруг рук Хейга - собеседник что-то хотел сказать.
      -Что, не дано тебе сдохнуть, предавшийся тьме? - грозно вопросил Костар.
      Опаленная рука с истекающей гноем язвой во всю ширину предплечья поднялась, дрожа и указывая куда-то на карту. Вокруг язвы белела ничуть не тронутая огнем кожа - так и принимали подручные управление созданной хозяином нежитью, отдавая часть своего тела под мертвую плоть.
      -Значит, действительно здесь?
      Пленник исхитрился выдавить подтверждающий хрип.
      -Костар, верно? Если да, то пора его отпустить.
      -Легкая смерть для бессмертного?
      -Да, - сказал Лэрнир по-найпански пленнику, имени которого так и не удосужился спросить, - спасибо. Прощай.
      Тот кивнул и закрыл глаза. Маг отошел в сторону, подозвал остальных к себе.
      -Амико, дай шарик фосфора. Да, для предельного файрбола.
      Выжженный круг снова накрыло пламенем, взрыв глухим эхом отразился от леса по ту сторону реки. Горячий ветер поднял пепел и развеял по утренней прохладе.
     
      -Все. Я выжат. До Прилива два часа. Костар, проверь караулы, прошу. Заварите мне чай, - попросил Магистр, ухватил из чьего-то вьюка циновку, раскатал на траве и растянулся, блаженно глядя в синеву неба. Наконец-то нашлись враги, его любимый сорт врагов - опытные, умные, сильные, крепко верящие в свою силу и в свою победу. Наконец-то Лэрниру Уилфри Хейгу необязательно думать - все уже придумали за него. Когда Амико принесла чайные принадлежности и присела рядом, маг уже крепко спал.
     
      -Спасибо,- прошептал Лэрнир. Амико вздрогнула от неожиданности - целую стражу она просидела возле циновки неподвижно, как на занятиях по концентрации. Экс-Магистр улыбнулся, сел, с наслаждением потянулся, взял чайничек и мгновенно подогрел на ладони, налил себе чая в шероховатый, нарочито грубой формы глиняный стакан, потом открыл глаза.
      -Самые простые магические действия производят самый важный результат, - тоном наставника отметил Хейг, - возьми за привычку осмотреть окрестности Истинным видением, прежде чем полностью проснуться. Это очень полезно для долгой жизни, особенно в походах.
      Мико усердно закивала и поводила головой из стороны в сторону, закрыв глаза - видимо, все поняла про Истинное видение.
     
      Останки разгромленных противников отряд бросил на произвол судьбы, благо для похорон имелись только скелеты. В ближайшей деревне можно будет подсказать крестьянам, где можно найти валяющееся оружие, хоть немного железа, но в дело пойдет - заступы и тяпки ковать, а за это обиходят упокоенные кости. Хоть братскую, но могилу соорудят, табличку поставят, будет за что зацепиться сиротливым духам дважды покойных в праздник ежегодного освобождения.
     
      -Советую обратить внимание, мой друг, на размеры раскопанной в приморской деревне братской могилы, той, что с прошлой войны. Оттуда увезли двести, как тут считают на сотни, скелетов, увезли, а не стали поднимать на месте, как рекомендуется, - отметил Лэрнир.
      -То есть владыка всей этой нежити в деревню не приезжал? Он, значит, слишком крут - только рассылает людей с лопатами, а к нему везут готовые кости.
      -Вот именно. Крут так, что не приехал лично за полутора-двумя гроссами - значит, счет идет уже не на гроссы. Может статься, что уже много тройных дюжин - давно пройденный этап, и все под контролем одного человека и отряда посредников. Так и только так - никаких усобиц, никаких разногласий - создатель может прописать своим конструктам такие программы, что ни против него самого, ни против кхм... дружественной нежити посредник направить уже не сможет. А вот убрать неугодного создателю посредника - сколько угодно. Жить такой некромансер может долго, на постоянных жертвоприношениях, может и повампириться без проблем, им это не мешает. Теперь ты понял масштаб проблемы, Костар?
      -Да... но все-таки, почему же мы едем вдвоем? Не в том дело, мой друг, что...
      -Мы едем как парламентеры от дайме Неугасимы и императора - а парламентеры по шесть дюжин не ездят. Приехав, мы предательски убиваем кого потребуется. И выбираемся обратно.
      Лорд Костар оторвался от чистки латного башмака и почесал в затылке незапачканной маслом рукой - прикидывал баланс веры и истины.
      -Преступное деяние, Лэрнир - нарушать статус парламентера. Хотя с другой стороны, по тому же имперскому кодексу войну мы не объявляли, значит, и парламентерами мы не являемся. А раз мы не парламентеры... - лорд запутался в собственных построениях, но мастерски разрубил узел противоречий, - ладно. Мертвыми против живых воевать - тоже нечестно и мерзость перед господом. Берем припасы и фураж, и поехали. Только еще пара городов по дороге, Тодару говорит, может чего и придумается по пути.
      -Нечего тут придумывать. Мы не воевать приехали, а разблокировать перешеек. Наше дело - трое этих предводителей, до остальных и императорская армия дотянется - не с севера, так с юга.
  
      Глава 11
     
      Будто поводья, в ладони сжав нервы,
      Я поравнялся с летящею стаей
      И в ликовании крикнул, что первый
      Лунную птицу сегодня поймаю!
     
      Только спиной, и всем телом своим,
      Вдруг я почувствовал жар его взора.
      Уж не добыча ли я перед ним?
      И не меня ли преследует свора?
     
      Анастасия Васильева
     
      Расчеты Костара на помощь санойских войск оправдались - голубиная почта подтвердила отправку в сторону перешейка сильного отряда конницы с юга, под руководством известного и Тодару, и Иошифуми полководца. С такой поддержкой за спиной можно было поддерживать темп потрясающего наглостью вторжения, сеять хаос, обрушиваться на врага словно с неба и исчезать в никуда по ведомым роанитам горным тропам. В деревни и тем более города старались заходить почаще - усидевшим на своих местах владетелям напомнить о вассальном долге, народ приободрить обещанием скорой подмоги...
     
      Отдых с дороги, омовение, затяжной обед - город ничем не отличался от прошлого и от позапрошлого. Хотя нет, в прошлом отряд встречал совсем юный дайме, немного пришибленный свалившимися на него владениями, старый с честью погиб в бою с ордой демонов. Здесь же глава был все тот же - не то ловко откупился, не то спрятался от вполне человеческого отряда захватчиков... Рассказывать подробности дайме не спешил.
     
      Пожалуй, на сей раз в круговороте яств было поменьше морской живности (к радости Костара) и больше даров земли - маринованные водяные каштаны, густые желе в окружении искусно нашинкованных овощей, даже зажаренная тонкими слоями говядина с соусом из яиц и бульона. Рыцарь примирился с островной кухней практически полностью (на самом деле по поручению Тодару встречающих заранее предупредили, чем угодить заморскому воину). Утопив трапезу в сухом, но не слишком резком на вкус саке (местные напитки Костар тоже начал различать), владетель городка пригласил дорогих гостей полюбоваться луной на террасе своего небольшого дворца.
      Выбритые лбы дайме и Тодару поблескивали в призрачных холодных лучах, восстановленный в правах владетель рассказывал о краткой власти над своей вотчиной "темной сволочи". Дайме сдержанно ругался поэтическими цитатами из классиков, в которых Хейг разбирал слово через пять и воспринимал речь хозяина подобно плеску вьющегося через сад ручейка. Сад при дворце был действительно красив, дайме, кажется, был большим энтузиастом украшения ландшафтов. Тодару переводил осмысленную информацию - захватчики не разграбили город, не было ни пожаров, ни особых разрушений, повесили кое-кого из надзирателей и сборщиков налогов, конфисковали их имущество и этим, кажется, удовлетворились. Будучи числом меньше трех сотен, отряд разбойников при паре демонов для острастки не стал корчить из себя героев и благоразумно растаял в горах при первом известии о приближении каких-то сил с юга. Даже шелка и медные монеты вывозить не стали, ссыпали золото и серебро в два лаковых ларца из собственных покоев дайме, оседлали коней и были таковы.
     
      -Неправильная ночь. Мне вчера в дороге огонь снился, а тут все прохладное и белое.
      -Так в лесу же у костра ночевали, лорд, - хмыкнул было Лэрнир, но осекся и переспросил:
      -Сон, говоришь?
      -Да, сон, - Костар пожал плечами, жалуясь на бессилие перед жутковатым миром собственных грез, - огонь. Огонь и крылья. Красный огонь, не золотой.
     
      Лэрнир посмотрел на висящую над горами почти полную луну, налил себе еще чашечку сакэ, снова поднял взор к небу и вдруг выдохнул:
      -Костар, смотри, луна!
      -Что?
      Диск луны пересекла черная точка... еще одна, потом несколько сразу.
      -Птицы?
      -Нет... ТРЕВОГА!!!
      Дайме всплеснул руками, вскочил, рявкнул - мгновенно появилась охрана, Тодару начал объяснять, показывать на небо, луну, Хейга... Потом объяснений не потребовалось - где-то на окраине города внезапно расцвел огненный бутон. Еще одна вспышка, ближе. Потом разом две почти с противоположных сторон темной массы домов - до дворца донеслись отзвуки далеких криков, треска, грохота, и над самыми крышами резиденции дайме прошелестело в небе темное нечто.
      Лэрнир оглянулся - Костара рядом уже не было, в отведенных ему покоях звякала сталь доспеха и раздавались команды оруженосцам, что впервые облачали Костара в доспех с настоящей боевой скоростью. Экс-Магистр машинально отсчитывал время, найпанские помощники уложились чуть более чем в минуту. Когда неведомое небесное войско стало заходить на второй круг, Костар уже прибежал на террасу в доспехе, оскорбляя боевыми сабатонами ухоженный дворцовый пол.
      -Сейчас лэнс принесут. На Бурана не сяду - на такое он не натаскан.
      После этого лорд Койлл деловито спросил:
      -Лэрнир, драконы?
      -Не похоже. Но это летает и плюет огнем. Демоны какие-то.
      -Большие?
      -Да.
      -Арбалеты?
      -По очереди или оба залпом? - злобно хмыкнул Хейг. За полугросс арбалетчиков, пусть даже регулярной нелакхорской армии, маг отдал бы все. Подвесить над всем городом огромное осветительное заклинание и пусть себе лупят в белый свет ночи, пока не надоест. Нет же, все самим...
     
      На втором заходе Лэрнир рассмотрел летающих тварей поподробнее. Тело узкое, длинное и негибкое, будто бревно, не то несколько пар машущих волнообразно крыльев, не то сплошная оторочка по бокам, головы не разобрать - не от мира сего твари.
      "Летают слишком быстро. Файрбол пролетит насквозь - обгореть не успеет. Молнией не нацелишься, только если точно вслед или в лоб дать. Радиус поворота большой - уходят за окраину и делают широкую дугу, заходят со сдвигом по кругу, будто пирог режут. Крылья должны быть тонкими и уязвимыми" - в бешеном ритме вбрасывал мысли ко всему приученный хейговский разум, - "раз плюются огнем, то глаза засветки не боятся, нужны сети-веревки-цепи-крюки-приманка... и как всегда, все самому! О Шасса, Скользящая в Ночи, не оставь меня волей своею!"
      Снова шелест над головой и багровая вспышка - взрыв встряхнул крышу дворца, глубокие полуцилиндрические черепицы посыпались, заскользили вниз по крутым скатам, лужа пламени частью провалилась в зияющую дыру и подожгла внутренние помещения, частью стекла вниз, забурлила через край крыши и закапала на землю. Горящая масса плевалась каплями, от которых мгновенно вспыхнула бумага на фусума, всю сторону дворца объяло пламя.
      Дайме рядом давно уже не было, Костар и Тодару в самом начале пожара кинулись выводить мико и строить неугасимский отряд. Ни капли обиды не было на душе у Лэрнира, ни намека на несправедливость товарищей. Тактику боя с летающим противником они обсудили заранее и сомнению она не подлежала. Тот, кто может летать, летит. Взмах руками, щелчок пальцами, взлет.
     
      Какую-то четверть часа назад внизу был тихий городок, деревянные и соломенные крыши с придавливающими кровлю жердями и плоскими камнями, дворики, сарайчики, мешанина проулков. Теперь же под ногами свечкой набирающего высоту Лэрнира расползались пожары, метались люди, некстати поднявшийся ветер сносил снопы искр на еще нетронутые огнем постройки. "Наверное, так и выглядит рай по-семаритски" - подумал Лэрнир - "горящий вражеский город".
     
      Поднявшись на полгросса футов, Хейг сосредоточился насколько было возможно. Еще не родился на свет маг, способный разом исполнять два заклинания, для самого простенького осветительного потребуется отменить полетное, и даже раздвоение личности тут не в помощь. Земля потянула к себе, воздух засвистел вокруг, вспыхнула и стремительно стала удаляться яркая белая звезда над головой, снова рубящий стартовый жест - получилось. Лэрнир взлетел, занял позицию чуть ниже висящей на сорокафутовой высоте звезды и стал ждать. Расчет был прост, воздушным демонам такой подозрительный источник света следовало проверить, да и дворец дайме горел пока только с одной стороны...
     
      ***
     
      Земля была блаженно-мягкой, взрыхленной заботливыми руками огородников. Лэрнир Уилфри Хейг валялся на грядке среди поросли баклажанов и созерцал рассвет. Солнце взошло, оторвалось от горизонта, начало уже пригревать... Послышался топот множества ног, взволнованные голоса нашедших мага людей, потом пришел Костар - наклонился и посмотрел на Хейга, будто боясь невзначай добить его взглядом.
      -Живой?
      -Пока.
      -Ты ранен? - Костар чему-то удивился.
      -Нет. Вымотался, как на экзамене... Костар, я дюжину лет так не дрался.
      -Зато теперь подрался. Ладно, вставай. Нас в городе ждут.
      -Зря.
      -Эй, что такое? Лэрнир, в чем дело?
      -Считать умеешь, бывший рыцарь? Посчитаем?
     
      Костар замер с полуоткрытым ртом. Одну тварь Лэрнир уложил наповал точно в хвост, так и рухнул демон в дворцовый садик на декоративные скалы. Две попытались взять парящего мага в клещи, недооценили абсолютную маневренность летающего человека, столкнулись и рухнули оглушенными на землю - леди Скарлетвэй вдоволь напилась крови. Еще одну Хейг сумел выцелить на лету, подбить и уронить на горящие дома, Костар сам проверял, огонь демона прикончил. Дальше было хуже. Тварей осталось еще семь, и они стали действовать слаженной стаей. Лэрнир устроил над городом настоящую грозу с молниями направо и налево, после нескольких заходов стаи уловил в ее движениях систему и не то выгнал безжалостным небесным бичом, не то увлек за собой за окраину.
      -И за городом ты свалил еще двух... только двух?
      -Да. Пять разлетелись кто куда.
      -Найдем.
      -Найдем? И дальше?
      Лэрнир с усилием оторвался от грядки, сел и вынул из рукава жезл Сэ-Аррани.
      -Костар, у меня осталось четыре заряда. Четыре. Если демоны вернутся, а они вернутся, то мне очень жаль этого города. Мне очень жаль тамошних людей. Мне вообще всех жаль, Костар. Но нам придется бежать, или великий поход храмовника и мага против неведомых сил тут и закончится.
      Хейг ткнул жезлом в грядку, вывернул ком земли и отряхнул могущественный артефакт.
      -Это была моя идея. Весь этот поход, Найпан и все... - начал было Костар.
      -Кому от этого должно стать легче? Пойдем, лорд, поищем врагов попроще.
      -Что, Лэрнир, везение кончилось?
      -Везение... Костар, Шасса не играет с миром в кости. Шасса играет с миром в прятки. Пошли, пока эти крылатые не увязались.
     
      Мрачный Костар не сказал, что лучше бы увязались - храмовники ставят тактику выше чести. К несчастью, прятать эмоции такой силы он не умел.
      -Мне тоже жаль этого города, но помочь нам он ничем не может. И за него не я отвечаю. Я за неугасимских самураев отвечаю. Собираемся и поехали. Идти можешь? О господь мой Хайэт, даруй силу благословить мужа сего!
      -Спасибо... Костар. Пошли.
     
      ***
     
      К закату между городом и отрядом уже было два перевала и опасный брод через горную реку. От летающих демонов не защита, но если недавние гостеприимные хозяева кинутся за дезертирами в погоню, все лучше быть подальше. Ехали настороже, отдохнувший Лэрнир поддерживал обзорное заклинание, все держали оружие наготове - было бы к чему готовиться.
     
      Семь дюжин конных с заводной лошадью на каждого. Каждый буси в легком доспехе, при луке, с удлиненным и утяжеленным на континентальный манер копьем и саблей. Самые отборные, закаленные, неприхотливые - без прислуги, хоть и благородные. Семь роанитов во главе с епископом, по-континентальному считая, Иошифуми. Две мико, Тодару, Хейг и лорд Койлл. Полтора гросса миль от побережья, от моря, от возможности возвращения - это по прямой, а не по круговерти дорог. На неделю съестного, стрел по четыре дюжины на лук - и с этим запасом против враждебной страны.
     
      -Иошифуми-сан, - обратился Лэрнир к священнику, - есть ли здесь неподалеку одна из ваших священных гор?
      -Есть. В полутора днях пути, но в другую сторону. Мы ведь направляемся в Эса, где засел главный некромант?
      -Отряд может ехать дальше. Нам нужно на гору. Дайте нам по три лошади - вас найдем по маячкам и нагоним.
     
      ***
     
      Лэрнир следовал за Иошифуми по горной тропе - то есть прыгал с камня на камень, некоторые из камней были уложены на свои места, некоторые отодвинуты руками человека, чтобы создать подобие пути через лабиринт скальных обломков. Местами между камней росла щетинистая бледная трава, местами просачивалась вода, местами чернели трещины непонятной глубины - священная гора не радовала гостеприимством. С каждым часом подъема - а вышли священник с экс-Магистром затемно, с ночным видением, - становилось все ветренее и холоднее. Лэрнир гадал, не придется ли лезть на саму заснеженную вершину, что закрывала уже полнеба, но не пришлось. Роанит указал посохом на какую-то седловину, через которую надлежало перевалить и сказал, что цель близка. За седловиной тропа круто пошла вниз, потом выровнялась, но превратилась в прилепленный к утесу карниз шириной едва ли в фут, который пришлось преодолевать лицом к серой шероховатой скале. После пять дюжин осторожных шагов, когда можно стало выпустить гору из объятий и осмотреться, Лэрнир обнаружил роанитское святилище. Пара вбитых в трещины и расклиненных камнями столбов с привязанным поперек третьим обозначала священные врата - первый рукотворный предмет за полдня пути.
      Иошифуми начал развешивать на вратах бумажные молнии из своего заплечного мешка, поджигать от тлеющих в горшке углей палочки курений и читать положенные молитвы. Лэрнир спросил, где можно сесть передохнуть, устроился на камне и стал ждать у неба погоды.
     
      Потемнело внезапно - грозовой фронт подкрался из-за горы, только что бывшее чистым небо потускнело, плоские подошвы туч раскатали синеву свинцовыми утюгами. Ветер, наверное, тоже поднялся - в продуваемом святилище особой разницы не было. Облака проползли еще немного и пожрали совсем немного отклонившееся от полудня солнце, пара золотых лучей попыталась пробиться через сплошной темно-серый покров, увязла и угасла.
     
      В сером вареве туч проступил черный слой, хлынул холодный дождь, вскоре первая молния полоснула поперек неба из одного ей ведомого места в другое. Расслышав за спиной сквозь хлещущий дождь какие-то команды Иошифуми, Лэрнир встал, вышел на середину святилища и двумя руками воздел над головой жезл Сэ-Аррани. Ослепительное белое пламя затопило маленький пятачок на вершине скалы, удар грома напрочь снес с ворот все привески и курильницы, оглушил двух людей до невыносимого звона в ушах. Чуть придя в себя, Иошифуми с опаской посмотрел на Хейга. Такую церемонию даже много повидавший священник созерцал впервые, и посмотреть было на что.
      Волосы ударенного молнией мага стояли даже не дыбом, а огромным, продолжающим плеваться синими искрами шаром, разряды плясали между стискивающими жезл пальцами, слезками крошечных шаровых молний стекали на землю с локтей, шипели в дождевых каплях и взрывали их облачками пара. Сбросив излишки заряда, Лэрнир поклонился Иошифуми и во всю глотку заорал, чтобы полуоглохший роанит расслышал:
      -Спасибо! Замечательно! Еще девятнадцать раз!!!
     
      ***
     
      Амико пыталась высчитать день и час, когда вернется Лэрнир. Не получилось - когда юная мико проснулась утром пятого дня, по другую сторону походного костра на циновке лежало и тихонько похрапывало объемистое тело. Хоть сам Лэрнир и показывал ей ложное пробуждение и осмотр окрестностей внутренним зрением, Амико рискнула - выпроставшись из-под своего одеяла, тихонько подошла и присела на край циновки. Оглянулась, и не увидев рядом ни Фумико, ни Тодару, на мгновение прижалась щекой к плечу спящего. Секретов от нее Лэрнир не держал, раз жезл перезаряжен, значит пора ехать в ставку некромансера. А потом нужно оттуда вернуться.
     
      Глава 12
     
      Тлен могильного праха,
      Сырость склепного хлада.
      Мало для сна покоя,
      Упокоения надо.
     
      Из сборника "Бледные Цветы" Аора Кен-Ренна
     
      Устраиваться на ночлег стали по-маговски - тихо, неприметно и эффективно, с кучей защитных и комфортных заклинаний, но даже без костра. Коням насыпали в торбы овса, поставили два кожаных ведерка с очищенной заклинанием водой из прудика перед кумирней. Костар вытащил дорожный рисовый мешок - узкий рукав, перевязанный как гирлянда шариков-пайков и высыпал две порции в котелок, греть который тоже взялся Лэрнир. В быстро поспевшую кашу настрогали вяленого мяса, добавили щепотку острой смеси пряностей, перемешали и принялись есть - лорд отделил свою порцию на крышку котелка и усердно, хоть и медленно, тренировался в использовании палочек.
     
      -Хоть и идолово капище, а все же чую поруганную святость места сего - сказал, дожевав, Костар.
      Маг с интересом посмотрел на товарища - чего-то там он удумал? Никак, поупражняться в святости после ужина - что ж, дело похвальное.
      -Хочешь войти посмотреть? Хорошо, если что - я прикрою.
      -Пойдем. У меня ладан тутошний есть, Иошифуми дал, можно воскурить, святой водой очистить... слышали бы меня старшие братья по Храму, - улыбнулся Костар, - их бы перекосило. Как от твоих еретических книжек неошидонианских*, где про теогенез* пишут и эгрегоров*. Наше дело какое - чтоб богов было много, хороших и разных. Пока они маленькие и слабые, люди должны им помогать. Потом укрепятся верой, вырастут, как господь Хайэт, будут оделять людей благодатью, откровения посылать, пророков заведут, священство...
      -...свиней, хозяйство, - благодушно завершил сытый и веселый Лэрнир, вставая и отвязывая от вьюка копье - на всякий случай и на замену посоху.
     
      Пучки ароматических палочек посылали к темным стропилам кумирни сизый дым, на алтаре, обвязанном толстенной веревкой и увешанном запылившимися бумажными молниями, рядом с леди Скарлетвэй возлежал миниатюрный Канон Хайэта. Этот экземпляр для Костара переписала одна не в меру восхищенная доблестным храмовником баронесса, лорд носился с книжкой, как не всякий маг с книгами заклинаний носится, даже заказал мастеру Хойнзоферу отгородить ящик - не ящик, карман - не карман в нагруднике, где и хранил освященное во всех одиннадцати соборах поочередно писание. Баронессе этот Канон обошелся в порку вожжами от ревнивого мужа, Костару - в клятву на алтаре, что его отношения с баронессой носили исключительно литературный характер, а барону - в жестокое похмелье после извинительного угощения. Ныне золотообрезная книжица в переплете из тонко выделанной кожи болотного ящера покоилась на алтаре - чего-чего, а службу Костар знал наизусть. Бывший храмовник сперва прочел молитву "К очищению", причем добровольно-принудительно назначенный министрантом* Лэрнир брызгал на восемь сторон святой морской водой, затем Костар помянул всех угодников, дни которых прошли за последние пару месяцев - не на корабле же службу устраивать, - а потом начал свою любимую литанию - "Взыскуя поля славы". Служил Костар истово, в затрепанных словах пророка возносил собственную молитву так, что Лэрнир по другую сторону алтаря слушал, стерев с лица улыбку.
      -... прости же невольно бесчестные уловки, ибо обгоняет в сече рука воина разум, и убереги от стяжательства при делении трофеев. Аминь.
      -Аминь, - эхом отозвался Хейг.
      Лорд Койлл поднял Канон, очертил книжкой солнечный круг, в свободной руке сжимая сияющую небесную монету и завершил литанию положенными словами:
      -Да не забудем, что сражается человек и побеждает человек, а меч суть грубый инструмент разрушения, боли и смерти!
      С этим словами он спихнул леди Скарлетвэй с алтаря на пол и произвел троекратное ритуальное попирание ее ногами. Лэрнир потушил курения, подобрал с пола меч и сообщил Костару о захваченных с собой сладких рулетиках.
      -Что ж ты сразу после обеда не сказал, мажья морда!
      -Чтоб ты службу господу своему служил, не отвлекаясь на суеты. А за мажью морду я тебя еще обзову - только дай придумать как.
      Хейг поставил обратно на алтарь святыню кумирни - статуэтку лисы из черного камня и погладил идола по острым каменным ушкам, обещая передать привет Конкон. Компаньоны съели по рулетику, проверили лошадей и защитный круг и отошли ко сну.
     
      Уже завернувшись в плащ и устраиваясь на скрипучих половицах крошечной пристройки к кумирне, Лэрнир задумчиво сказал в темноту:
      -Чем мне нравится эта служба, так тем, что там нигде победы не просят.
      Костар подумал и ответил:
      -Ну, Канон тоже не полные ушлепки писали. Может, тогда люди вроде нас и в Храме попадались.
      -Спи, мой друг. Тебе богослужение всегда заснуть помогает, я же еще поворочаюсь, распущу по округе паутину, помыслю - а там и мне Прилив настанет.
      -Доброго Прилива, Лэрнир.
     
      Наутро Хейг проснулся первым и занялся завтраком, пока не восстал ото сна лорд. Делая утренний комплекс упражнений, Костар время от времени бросал взгляды на возню мага с котелком и дорожными припасами, и после зарядки протянул крышку от котелка со своей верной походной ложкой.
      -Спалось-то как?
      Костар вздохнул.
      -Снится мне, что иду я по полю, в снегу по колено, и передо мной дерево высится, небольшое такое, тонкое, но раскидистое. И на нем, на ветках, сидят белые волки. Белые волки с красными глазами, сидят и не шевельнутся. Я сперва вроде как испугался во сне, потом посмотрел - холодно ведь, а у них над мордами пар не клубится, не дышат совсем. Подошел тогда и потряс дерево, как грушу. Волки посыпались и об землю поразбивались, будто стеклянные. Ну и что, спрашивается, это значит, Семар их закопти? Давай лучше завтракать.
      Лэрнир наполнил крышку вареным рисом, добавил жареного тофу и горсть мелких крапчатых яиц.
      -Безубойная еда перед сражением... Понимаю, Лэр, понимаю, ты свое изблевание колдовское готовишься применять, но идти в драку не пожрамши как следует - само по себе тошно. А чего это такое на сковородке скворчит, бобовый творог тутошний? На рис его положить? Рыжий, как лисий мех - это ты такое блюдо нарочно в честь кумирни соорудил? Ну-ка... нет, ничего... даже вкусно. А это чего, перепелиные яйца? Давай, а яйца разве не живые, их можно? Дай тогда дюжину - вот же сильна магия, где не надо.
      -Разбивай их в рис и мешай, пока не остыл.
     
      Грязно-белые кучи тянулись по обе стороны дороги, видимо, скелетов держали под дождем и солнцем нарочно - отбеливали. Лэрнир прикидывал примерное количество и молча радовался. Лорда Койлла тянуло на высказывания вроде "О кости, кости, кто вас так?", пока Лэрнир не спросил: "Что, нервничать перед боем? Чудотворец, значит можно?" и не намекнул, что лучше было бы взять с собой крепко верующего в перерождение Тодару. Костар сплюнул и далее ехал, погрузившись в приличествующие рыцарю мысли о дамах.
     
      Замок Владыки был оснащен от врагов преизобильно - ров с застоялой, затянутой ряской водой, грозные башни, подъемный мост, не говоря уже о трех с лишним, по оценке Хейга, тройных дюжинах лежащих вдоль дороги кучами скелетов. Вскоре подъехали и к мосту. На башнях и стенах не было никаких признаков жизни, и нежити тоже, зато в ряске на глади рва тот тут, то там зияли окна чистой воды. Кто-то переплывал ров и выбирался на берег, из замка бежали во все стороны, пешком и не разбирая дороги.
      -Глянь, Лэрнир - факелы-то...
      -Вижу. Деревяшки горели - значит, никто с ночи не снял. Ну что, пошли внутрь?
      -Так мост поднят же...
      Правая рука Лэрнира метнулась за пазуху, рванула над головой воздух высверком бронзовых пластин. С булькающим свистом пластины влетели в окна надвратной башни, и ничего не произошло.
      -Думаешь, на веревках? Или Истинным видел?
      -Придержи коня, Костар. Сейчас будет громко.
      Лэрнир протянул руку к мосту и движением пальцев поманил его к себе.
     
      Тихо, плавно, медленно, словно во сне перехваченное железными полосами, усеянное коваными шляпками огромных гвоздей полотно моста вздрогнуло и начало опускаться - все быстрее и быстрее, потом прошло точку опоры и рухнуло, сотрясая землю. Оглушительный грохот и хруст раскатились по округе, поднялось облако пыли. Массивные оси вырвало, выломало из ощетиненных щепками бревен, искореженный мост вздрогнул еще раз и все стихло.
      -Ничто так не помогает проснуться с утра, как заклинание пятого Круга. Эй, вы, - заорал Лэрнир, - Хейг пришел!!!
      "Эй-и! Йи-о!" - толкнулось туда-обратно эхо.
      Костар спешился и предложил сделать то же Лэрниру. Маг согласился - за упавшим мостом вход перекрывала решетка, преодолевать ее с лошадьми было бы слишком занудно.
     
      Леди Скарлетвэй со звоном вырубала кусок за куском из железной поперечины, с каждым ударом выхватывая из круглого прута ломтик в дольку яблока размером. Перерубив третью поперечину и оторвавшись передохнуть, лорд Койлл взглянул на работу Лэрнира. Из-под тончайшего клинка атаме сыпалась и кучкой ложилась на помост стружка - маг строгал решетку, словно картошку чистил, от более толстой вертикальной штанги уже остался сущий огрызок. Общими усилиями с решеткой вскоре покончили, Костар прикинул в руках вырезанный кусок - жуткого вида лом с двумя приклепанными поперечинами, заостренный со всех концов, будто священный символ некоей воинственной религии. Штуку посчитали полезной и для упокоения нежити, и на случай ломания дверей, так что решили прихватить с собой.
     
      Несколько куч недвижных скелетов людей а также экспериментальных лошадиных, волчьих и медвежьих встречали во дворе незваных гостей. Обойдя кости и углубившись в темный коридор главного здания, Лэрнир с Костаром увидели и первого живого - то есть честно мертвого. Среди нескольких изломанных скелетов лежал, щедро полив их кровью, человек в просторных белых одеждах - по словам Тодару, одеянии местных некромансеров.
      -Убежать пытался. Удар сзади, небрежно так, походя, разрубил хребет и дальше пошел. А вот это уже интереснее...
      Второй труп, с переломанными руками и ногами, был пришпилен к столбу сломанным клинком сабли точно через кадык, но Лэрнир обратил внимание не на это.
      -Смотри, Костар, этот еще не остыл. Умер буквально полчаса назад. А прикололи его около полуночи. Думаю, неслабый был некромансер при жизни, спасибо неведомому благодетелю. Дальше таких может быть немало.
     
      ***
     
      -Ты только глянь, какая дрянь.
      Большой зал выглядел, как поле странной битвы. Опрокинутые столики, рассыпанные и растоптанные яства, лужи напитков и подлив - и на удивление мало тел, видно удрали гости, оставив те самые пробитые в тине дорожки. Драгоценные расписные панели по стенам покрылись волдырями от внезапного жара, обгоревшие бумажные ширмы стояли сиротливыми скелетами, а других скелетов не наблюдалось. Несколько трупов в вольных позах не так давно принадлежали вполне живым людям. И не только.
     
      Костар снял шлем, отцепил ножны и потыкал ими в лохматую тварь с четырьмя руками и четырьмя, в ряд, глазами на хищной морде не то медведя, не то льва.
      -Вот ты какой, демонский екай. И надо же, за столом с людьми сидел - значит, разумный. Эк тебя располосовали-то, все потроха наружу. Слышь, Лэрнир, там у него внутри как-то интересно устроено, кишки в спираль завернуты... это хорошо. Это по помету можно будет сразу демона отличить, как лежит дерьмо винтом - значит, екай потусторонний.
      Лэрнир тем временем тыкал носком вампирского сапога в кучку пепла на обугленном полу, как раз там, где на рассвете падала полоса света из раздвинутых ставней.
      -У них тут или военный совет был, Костар, или просто постоянные представители от всех союзников заседают. Противопожарная защита местного образца, необычная, но сработала. Так и должно быть... Кстати, Костар, тут в замке есть живой человек - пойдем посмотрим?
     
      Костар кивнул. Человек, найденный Истинным видением Хейга, оказался на кухне. Он забился в плетеный ларь с овощами, только ноги торчали между длинными белыми редьками. Лорд заранее приготовил монетку для проверки правды, и после недолгих уговоров низенький, жизнерадостного сложения мужичок, широкая рожа которого выдавала истинного кулинара, вылез пообщаться.
     
      -Я повар! Я ничего не знаю! Я Владыке и высоким гостям подавал фаршированного собственными рублеными щупальцами кальмара по-рыбацки с семью...
      -Ближе к делу - посоветовал Хейг.
      -Он пришел из ниоткуда! Удар пламени, меня швырнуло на пол, а когда я открыл глаза... когда я открыл глаза... он опрокинул Владыку и растоптал его голову ногами! Раздавил, как тыкву! Он зарубил демона Арурх одним ударом, а когда Гараки-сама... когда Гараки-сама, который быстрее укуса змеи и сильнее десяти воинов, взялся за меч, он...
      -Кто это "он", повар?
      -Смерть! Смерть, отнимающий жизни! Он был в черных доспехах, без шлема, но в маске, в белой маске с черными ромбами поверх глаз, а потом он снял маску! О господин чужеземец, под ней было такое же точно лицо! Он убил Гараки-сама, которого не берет сталь, одним ударом убил, и потом снял маску и закричал: "Я - Смерть! Не сметь меня оскорблять!!!" Тут все побежали, кто мог...
      -Все правда, Лэрнир - сказал Костар - я, конечно, ни капли не понял из его заиканий, но господь говорит, что он не врет.
      -Не врать, Костар - не есть говорить всю правду. Он действительно повар и действительно ничего не понимает в том, что случилось этой ночью. Только вот...
     
      Лэрнир шагнул ближе к повару и неожиданно нанес ему удар коленом под дых. Повар отлетел к стене кухни, сложился вдвое на полу и прежде чем Костар успел вмешаться, маг уже разорвал куртку поверженного и вытянул из-за его пазухи два связанных между собой замысловатыми узлами куска шелка, затканные магическими символами.
      -Защитный платок, Костар. Возьми, кому-нибудь отдашь. Не повар это, то есть не просто повар, а шпион. Думаю, это шпион императора. Того, который настоящий. Чем меньше о нас будут знать и чем хуже думать, тем лучше.
     
      Скорченный повар издал странный звук - сперва хруст, потом захлебывающееся бульканье. Костар нагнулся и поднял повара с пола - тот выплюнул лорду в лицо фонтан крови и откушенный кусок собственного языка, но такими мелочами Койлла отвлечь было невозможно. Пока повар плевался кровью и плотью, Лэрнир прочел кровоостанавливающее заклинание и с размаху влепил ему в лицо.
      -Брось его, Костар. Он герой.
      -Да тут куда не плюнь, везде герои, - фыркнул Костар, швыряя повара на пол и оглядываясь, где бы умыться. Окунув заплеванную голову в лохань с водой, он продолжил:
      -Чуть что, каждый норовить на себя руки наложить. Пусть себе валяется. Пошли, Лэрнир, отсюда. Тут за нас уже все сделали.
      -Не пошли, Костар, еще не все. Еще много надо сделать - распустить лошадей, чтобы в стойлах не загнулись. И главное, ограбить замок. Не сильно, чтобы осталось местному населению или имперской армии, кто первым прочухается и прибежит.
      -Эй, ты, безъязыкий - ворота открыты. Катись на все восемь сторон, - показал Костар жестами, а Лэрнир перевел.
     
      Шатаясь, повар выбрался из кухни и побрел прочь. Хейг достал из сумки пачку бумаги, расчистил кухонный стол и свернул пару птичек. Носик одной он потер об извлеченную из кармана полуробы золотую монету, другой - о магический браслет на руке, раздвинул фусума и выпустил обоих наружу.
      -Я, значит, по золоту, ты, само собой, по магии, так? Думаю, у главной сокровищницы встретимся.
      -Удачи, Костар, берегись ловушек. Сперва двинь ломом, потом руками лезь.
      -Обижаешь. Ловушки нам в Сайране преподавали хорошо. Серебро тоже буду брать, если хорошее. Сам потащу.
      Золотая птичка вернулась и закружилась по кухне. Костар ухватил со стола рисовый колобок, взял пустую корзину и пошел осуществлять право победителя, жуя на ходу. Лэрнир тоже пошарил в поисках съестного, пока не вернулась птичка магическая.
     
      ***
     
      -Смотри, Костар, ты с Фумико поосторожнее. Главное, язык у нее не выучи.
      Костар ошарашенно уставился на Лэрнира:
      -У кого же еще язык учить? Тодару целыми днями с дружиной пропадает, дружину готовит, ты в магии по уши - оружие, доспехи заколдовывать, припасы, да и сам через пень-колоду на найпанском говоришь. А Фумико за мной хвостиком бегает, даже неудобно не воспользоваться.
      -Ты бы прислушался, как они говорят - дамы по-своему, господа по-своему. Выучишь найпанский язык в женских интонациях, как скажешь чего при неподготовленных людях, позору не оберешься.
      -Тьфу, какие сложности. Ничего, приму к сведению - уж очень хороша девчонка.
      -Лорд Костар, - хмыкнул Хейг, - оказался неравнодушен к юной колдунье, таскающей в рукаве здоровенную крысу.
      -Да видал я ее крысятину - здесь же крысу за вроде как символ богатства почитают, чем не фамилиар*. Еще и нюхает и слышит хорошо.
      -Слабоват зверек, лорд Койлл.
      -Ну, так у тебя вообще никакого нет.
      Лэрнир многозначительно посмотрел на товарища. Костар сплюнул.
      -Все ясно. Обычный ответ Хейга - "Кто мой фамилиар? Да кто спрашивает!"
      -Растем, лорд Койлл. Но все равно неправда. Фамилиар у меня когда-то был, еще до знакомства с тобой. Кошка по имени Шейри. Ее мои дорогие соученики поймали... вот тут я и узнал, в чем разница между фамилиаром мага первого Круга и мага настоящего. На первом Круге между фамилиаром и хозяином боль передается в обе стороны, а больше практически ничего. Зверь - это здорово, но для бродячего мага вроде меня фамилиар - непростительно уязвимое место.
      -Я тоже когда-то к лошадям привязывался, как дурак. Потом после выпуска из училища как загнали нас на войну, так подо мной за кампанию двух коней убили, а третий... послание я довез, а конь не выдержал - запалился да так и выгорел. Ничего, отвык - мне теперь конь, что тебе пергамента лист. Предпочитаю хороший, но за неимением могу и на простом.
  
      Глава 13
  
      Течет ли время в безвременьи? Через пару гроссов лет это становится единственным стоящим внимания вопросом.
      Госпожа Рэли, вампир города Нелакхора.
     
      Лэрнир украдкой кидал на Амико хорошо замаскированные взгляды и пребывал в раздумьях. Автора древнего трактата времен Нешанской империи, чей труд "О темпераментах женского пола" входил в обязательную программу Адептов Молчащего Ока, Лэрнир всегда считал кретином, скончавшимся в монастыре от острой девственности.
      Как ни крути изящную, выписанную строго по квадрантам схему четырех темпераментов - зайка, кошечка, овечка и лисичка, - на личном опыте получались все больше сплошные несоответствия. Даже не считая мимолетные увлечения и романы не по своей инициативе, а по поручению Ордена, все равно ничего не получалось - какой, спрашивается, кошечкой была робкая и застенчивая Шоанна, первая и с таким трудом забытая любовь Послушника - забудешь тут при ежедневной работе в Ордене бок о бок... Какой, спрашивается, зайкой была амазонка Дэнзи, к которой на длину алебарды не подошел бы и самый серый из волков? Разве годилась в овечки утонченная творческая натура Софины, и поныне содержащей лавку изящных древностей под покровительством Молчащего Ока? И раз уж так, то что готовит эта малознакомая лисичка? Вот загадка, достойная Магистра - это не стада неупокоенных убивать молнией вдребезги пополам.
     
      Амико, Амико - красивое, сложное получается хождение по кругу, верхам можно, низы тоже не против - да по классической премудрости служила бы грелкой без раздумий. Хорошо, что ценит себя и любит, что героизм, звания, положение, экзотическая, но все равно выигрышная морда - все ей побоку, да не от неуклюжей щенячьей застенчивости, девушка вполне развитая, самостоятельная и инициативная, а осознанно все побоку - даже то, что кто-то там какой-то наставник-сэнсэй.
      Осталось только выяснить, не от великой ли житейской мудрости старушка Нахо такую хорошую и правильную подсунула - привязать покрепче, пошпионить, оказать влияние не мытьем, так катаньем. Жаль будет, если придется наглядно показывать, что против Хейга мудрость не работает. Что будь Хейг мудр и желай жениться, не носился бы по заморским островам, а уже с полдюжины лет имел бы титул и был бы консортом* вполне пристойного королевства Тоалгинн...
     
      С такими мыслями и ехал бывший Старший Магистр по живописным горам и долам острова Санои, а впереди неугасимского отряда молниями неслись слухи - в каждой придорожной корчме, в каждой деревне, у колодцев и храмов Тодару рассылал своих людей бахвалиться подвигами и сеять многозначительные намеки на будущее. Столь же неутомимо проповедовали встречным роаниты под руководством Иошифуми - оставалось только дождаться, как и когда среагируют найпанские вампиры, избравшие ставкой город Инаго.
     
      ***
     
      Лэрнир решил проснуться, поскольку ползающий по дому вампир - вещь неприятная. Гостю хватило не то благоразумия, не то удачи не соваться к мико, в комнату, подготовленную бывшим Старшим Магистром и личным другом нелакхорских Владык Ночи. Монетка Костара прикрывает шею хозяина надежнее любого латного воротника, но все-таки непорядок. Гость сунулся в одно помещение, в другое - значит, не маг, разыскивает глазами. Потом тихие, словно кошкина тень, шаги приблизились к самой двери. В обычные ночные запахи тонкой струйкой прокрался съедобный, теплый запах растительного масла - лазутчик умастил им направляющие сдвижной двери, чтобы не наделать шума. Лэрнир приготовил явару и пошевелился, как учили давным-давно наставники в Ордене - имитируя обычные для спящего движения и изменения в ритме дыхания. Вампир открыл дверь, вошел и сел на пятки у порога - поосторожнее, подальше. Сел, согнулся в поклоне до пола и зашептал. Хейг с удовольствием отметил, что понимает почти все.
      -Рэрунир-сама, - позвал вампир, - простите ничтожного за вторжение. Мое бессмертие в ваших руках, о Рэрунир-сама. Я знаю, что вы не спите, что вы слышали меня, что вам ничего не стоит меня убить - вы великий шукенья, я же ничтожный лазутчик, недостойный приобщения к кровавому Пути.
      Лэрнир перевернулся на правый бок.
      -Рэрунир-сама, - не унимался вампир, - умоляю выслушать слова моего господина! Он хочет предложить вам сделку, о Рэрунир-сама. Он хочет говорить с вами. Он велел передать вам, что согласен на ваши условия.
      -Хорошо, пусть выходит на солнце в ближайший полдень, я разрешаю, - ответил Хейг, не открывая глаза, и снова перевернулся на левый бок.
      -Рэрунир-сама, мой господин хочет видеть вас. Он хочет поговорить с вами. О том, что было в замке Владыки. Рэрунир-сама, вы же не Смерть...
      -Я ничем не лучше.
      -Мой господин будет ждать вас через две недели от этой полуночи, на мосту через реку Гоньекава.
      -Любое место нашей встречи станет ему могилой. Мост так мост.
      Вампир еще раз поклонился и бочком выбрался из комнаты, не переставая шептать извинения.
     
      -Красивый мост, - коротко и ясно сказал Костар. Под раздуваемым ветром плащом лорда живым рубиновым светом сиял левый кулак с монетой Хайэта внутри. Профильтрованный сквозь плоть и кровь свет подкрасил фальшивым румянцем даже бледное лицо Хейга, с кривой усмешкой глядящего на мост и реку, на темные заросшие камышами берега, на диск плоской оловянно-белой луны, острым краем режущий легкие тучки. Для разведки бывший Магистр не пожалел заклинания шестого Круга, и теперь в Истинном видении он наблюдал реку и мост с птичьего полета - держа всю долину Гоньекава в ладонях, словно пирог на блюде - именинный пирог, утыканный бродячими, помигивающими свечками.
      -Семьдесят шесть штук. Из них людей - две дюжины. Стоят кучкой на отшибе, под охраной, видимо, заложники для какого-то сценария. Кинетесь туда и постараетесь спасти кого успеете. Вампиры засели у въезда на том берегу, и пятерых своих разведчиков запустили под мост. Главная шишка еще не приехал.
      -Хорошо. План понятен, удачи, Лэрнир. Мы ударим, как ты скажешь.
      -Ударьте крепко. Ладно, пора навешивать на вас темновую невидимость и глушилку. Невидимый конь - то еще, наверное, зрелище.
     
      Лэрнир сидел, свесив ноги, среди резных украшений на отмечающей середину моста арке. Внизу вот уже с четверть часа топтался начальник местных вампиров, вызывая тем самым у Хейга жалостливую улыбку. Переминаться с ноги на ногу, принимать удобные позы - все эти человеческие привычки у вампиров исчезают, как только обвыкнется проклятый со своим проклятием, обычно через три-четыре дюжины лет, как рассказывали Маска и Рэли. Этот же, топчущийся под ногами, даже еще не птенец по меркам не-живущих - так, яйцо. Силой ли, обманом ли, посулами купить себе бессмертие, обратить верных воинов, привычных слуг - как просто на первый взгляд. Проще некуда, да только так дела не делаются - иначе ни один властитель, ни один влиятельный и богатый человек ни в жизнь бы не умирал. Увы, господа проклятые, не играть вампирам в людей.
      Лэрнир извлек атаме, встал на балку, примерился и спрыгнул. Приземлившись вплотную к вампиру, он воткнул кинжал ему в левую ягодицу и единым движением протащил через скрипящие податливые кости до правого плеча. Вышло не хуже, чем когда-то у Костара.
     
      На глазах дюжин свидетелей непобедимый полководец, гроза округи и владыка ночи всплеснул руками и свалился.
     
      -Игра окончена, - раздался из ниоткуда голос с неведомым акцентом, - сдавайтесь и надейтесь на хорошее перерождение.
     
      Мост затрясся от ударов неслышимых копыт невидимого коня, с леденящими душу воплями из-под настила выпрыгнули пять черных теней. Пятерка действовала как слаженная команда, готовая ко всему - даже к бою против невидимого противника, но Костар не собирался в бой. На мосту возник светящийся алым кулак, потом лорд Койлл просто разжал пальцы. Вопли раздались куда прочувствованнее - двое из слепых вампиров захрустели под серебряными подковами Бурана, еще одному вслед мелькнула леди Скарлетвэй, двое так и ползали на четвереньках, раздирали себе глаза. Потом на мост ворвалась неугасимская конница, стоптала их и понеслась следом за сияющим символом Хайэта - приканчивать остальных, вылавливать бегущих, освобождать заложников.
     
      Глава 14
     
   Сраженье, наступленье,
   Осада, битва, бой
   Отнюдь не приближают
   Победы над собой.
  
   Из "Песен Восьмилетней Войны" Аора Кен-Ренна
  
     
      Лорд Костар Койлл Легисхайдар был весьма озабочен состоянием своего друга и соратника Лэрнира Хейга. Своим, впрочем, тоже. Даже Костару, участнику полудюжины кампаний, бывавшему и в осаде, и на подавлении мятежей было тяжело и непривычно уже три месяца жить на острие невидимого копья, с горсткой людей вспарывать брюхо целой стране. Чужая, незнакомая, подспудно враждебная к чужакам земля не отпускала, держала в постоянном напряжении - под копытами коня, под собственными ногами, под плетеной циновкой в походном лагере земля давала знать о своем присутствии. Забыть это нутряное, глубокое копошение каких-то колоссальных червей, призрачную дрожь горизонта на периферии зрения, странный привкус воды и самого воздуха помогала только молитва. Только молитва, потому что для тренировок не было времени - всю светлую часть суток ехали верхом, меняли лошадей по два раза в день, перед полуденным привалом и после вечернего. Своего Бурана Костар само собой, берег, не седлал, ехал на найпанских пони. Слава Хайэту, с конем было все в порядке. С самим рыцарем не очень, но пока терпимо. Возможно, просто господь намекает - навоевался, пора и успокоиться, принять священный сан. Леди Скарлетвэй была решительно против, ныла и зудела в ножнах, просила еще лакомой крови екаев. Да напорись одни друг на друга, бог и меч, как сказал бы Лэрнир - разберемся. С самим бы Лэрниром разобраться...
     
      Лэрнир, негодяй, был спокоен. Слишком спокоен, сосредоточен до настырности. Бродяжничая по континенту, Костар видел вспышки хейговского гнева, отчаяния, усталости - а для Магистра "вспышка" - не метафора, а очень даже реальное и разрушительное явление, только молись, чтоб в следующий раз не оказаться причиной. Если бы все шло как раньше, Хейг сорвался бы еще на Неугасиме - перед отплытием из Суархла товарищ сумел улизнуть из-под его опеки и где-то на ком-то как следует оторваться. Отсюда и деньги на снаряжение экспедиции взялись на самом деле. Впрочем, Хейг не такой дурак, чтобы жечь за собой мосты, вернуться будет можно - если будет кому возвращаться.
      Храмовник заподозрил, что спокойствие духа Лэрнира вызвано искусственным путем. Чего только не прихватил с собой запасливый маг из Суархла, целую полевую аптеку, а в ней сильнодействующих снадобий найдется немало. В том числе и таких, что при неразумном использовании могут поработить, искалечить, убить. Убить быстро - вряд ли. Хейг дозу не перепутает, медицина у него в отменно ясной памяти хранится и руки не дрожат, но вот привыкнуть...
      Среди рыцарей Храма Костар видел таких, что после лечения от тяжелых ран или по простому легкомыслию привыкали к хонндовой эссенции или экстракту млечника. Говорят, что в смеси эти два зелья как бы уравновешивают друг друга и дают спокойствие и ясность ума. На некоторое время, пока не разладится баланс, не взовьется обжигающим хонндовым пеплом или не расплывется апатичной трясиной млечника. Эту войну, положим, завершить успеем, а дальше?
      Костар следил за Хейгом как мог, высказал свои подозрения Тодару, вместе с опытным в дипломатии хитокири они получили от Амико обещание сообщать обо всем подозрительном - но много ли надо времени, чтобы проглотить заранее скатанную пилюлю? Да и пилюли необязательны. После пристальных наблюдений лорда наконец-то осенило - Хейг не менее раза в день добавляет в еду, в неизменный здешний рис особый соус, который в виде сухих шариков привез из Суархла - говорит, еще в первый приезд туда пристрастился к шедевру местной кухни. Поначалу предлагал всем, только Костар и Тодару эту дрянь еще на континенте попробовали, мико тоже не понравилось, а Иошифуми ел только со своими священниками и только приготовленную ими пищу, блюл головоломные роанитские посты и запреты.
     
      Костар решился - когда за обедом Лэрнир выволок из сумки кувшинчик, раскупорил и плеснул в миску густо-красную смесь с кусочками жареного лука, рыцарь Храма попросил добавить и в свой рис. Лэрнир согласился, и бровью не повел. Клейкая сладковатая каша хорошо пошла с острой приправой, совсем не похожей на местную подливу из перебродившего бобового отвара, которой найпанцы заменяли соль - Костар смел все до последнего зернышка из своей миски. Рыцарь поосторожничал, добавки брать не стал, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ощущений не было никаких - то есть, конечно, покинуло язык жжение, исчезло после сушеных фруктов жирное послевкусие небольшой толики свинины, что прихватили из деревни и зажарили на углях, блаженной сытостью отозвался желудок - и ничего более. Рыцарь вытер губы бумажной салфеточкой, скомкал ее и отправил в тлеющие угли. Незаметно сжатая в руке монетка осталась безразлично-теплой. Лэрнир предлагал приправу искренне, от души и ничего не пытаясь скрывать. Значит, хитрый маг обуздывал свой характер иным образом, давил гнев, зло и жестокость в своей душе как-то иначе, давил умело и эффективно.
     
      Вставшим на пути Лэрнира порокам лорд Костар Койлл не завидовал - пусть облизывают обугленные щупальца враждебные эгрегоры*, пусть себе шипят и шкворчат, как на сковороде - пока на стороне добра и света такие бывшие Магистры, темную сторону и представить себе невозможно. А как выпадет свободное времечко, Лэрнир спаяет из стеклянных трубок прибор для излюбленного магами вдыхания винных паров, ухватит за бочок тоненькую Амико и закроется с ней от мира под непроницаемым куполом. Видели уже такое - горе той силе, что сунется нарушить отдохновение Магистра, горькое горе. Как, например, пять лет назад не свезло в родном Нелакхоре выходцам из грубого семаритского ада - всех Лэрнир и другой боевой маг Ордена, Магистр Кьярлст Андренди с помощью Костара и мэтра Добниха Икзила к ногтю привели, обратно на кладбище загнали и в могилы освященными киянками повбивали. За это городская управа произвела Доба в почетные граждане, наконец-то позволила открыть филиал школы Седьмого Канона и преподавать владение клинками и особенно древковым оружием как дворянам, так и горожанам подлого звания. Тут в Найпане Добних бы за своего сошел, с его-то седьмоканоническими идеями...
     
      Лорд сам не заметил, как сполз в ностальгию по неродному, но такому привычному Нелакхору. На континенте город был слишком близко, дразнил изгнанника воспоминаниями, а теперь стал как-то чище, просторнее, светлее в недостижимой мечте. Уже ступив мысленно на мостик, где Шатровая улица ныряет под остаток старой крепостной стены на Круглой, Костар отогнал наваждение, выругал Нелакхор последними словами и стал молиться. Наяву еще видений не хватало.
     
      После уничтожения вампиров Инаго настала очередь следующей провинции, которую захватила третья темная сила - демоны. Каким образом твари хаоса могли удерживать себя в каких-то границах и вообще сотрудничать со съедобными и вкусными людьми, было непонятно - священные писания подобной возможности не предусматривали. Зато имелись сведения устные, полученные если не из первых рук, то из вторых лап - от Конкон, в котором души не чаял его преисподний дедушка. Юный потомок демонов, людей и зверей немало времени провел в дедовом логове, слушая рассказы о мире за Вратами, и кое-какая картина вырисовалась.
     
      Демоны, как говорил дедуля (видом почти как огромный и чернобурый красавец лис, только с крыльями и о трех хвостах) - не совсем беззаконная и неустроенная орда. У них имеется строгая иерархия, основанная на силе врожденных способностей и опыте в их использовании; главу демонского племени, которому по крайней мере теоретически подчиняются остальные, определяет открытый чемпионат. В последние годы место владыки занимает сущность, для описания которой дед не пожалел красок, непобедимый демон с пробивающими любую броню и шкуру летающими жалами, яд которых смертелен даже для потусторонних тварей. Надеясь обеспечить нежданному потомку приличную карьеру среди людей, на которых он был похож более большинства демонов и вполне мог бы при случае оказывать услуги посредника, дедушка старался. Конкон были известны все принятые у демонов правила обращения, способы метить территорию и добычу, формулы приглашения на охоту и (на всякий случай) - вызова на поединок, от которого нельзя отказаться.
     
      ***
     
      Владыка демонов стоял среди дворика, возвышаясь над кукольными по сравнению с двадцатифутовой тварью домиками, деревцами, над камушками в саду камней, который безжалостно перепахали шипы суставчатых ног. На чистом белом песке царь, или царица, или кто там у них, оставил страшные борозды и ямы - только попадись на пути этих лап живая человеческая плоть. Не на человеческие мышцы и кости, даже не на металл человеческих доспехов затачивались эти шипы и режущие кромки, а на тварей неведомой родины демонов. Выгнутые текучими арками голени твари несли над землей вытянутое острое брюшко размером поболее гроба на рослого дородного человека, витражи фасеточных глаз-тарелок переливались радугами даже в скудном вечернем свете, а ниже между пристойных чудовищу распахнутых жвал обретался непотребно человеческий рот - изящные алые губки посреди круга белой кожи, колышущейся в ритме медленного дыхания демона.
      -Стрелу бы сюда вбить, - шепнул сзади Тодару.
      -Уходи, Тодару, уводи своих и мико - распорядился Костар.
      Какое-то мгновение хитокири размышлял, по какому такому праву рыцарь отдает приказ ему лично и решил переспросить:
      -А ты?
      -И я тоже, - ни мгновения не сомневаясь, ответил рыцарь, - это не для мечей с луками драка. Считай, это дракон. Взрослый.
      -Куда уходить? Лэрнир тут остается...
     
      Костар решительно потянул Тодару за собой, в густую тень между домом и беседкой и дальше, дальше прочь со двора, вслед за мелькающими уже вдали пятками слуг и неугасимского отряда.
     
      -Это оун, - тявкнул тоненький голосок где-то под домом, между сваями, - Хейг! Оун!
     
      Лэрнир с сожалением посмотрел на причиндалы для чаепития и выплеснул благородный настой в сливной сосуд. Вместо воспитанных в самурайском духе воинов или разбойников навязалось неописуемое чучело природы, которому место разве что в коллекции принца Шерланиана Наэрлона, выдубленному, набитому соломой и с привязанным к одной из этих смертоносных ног ярлычком. Сословные предрассудки вроде чайной церемонии пред лицом смертельного врага едва ли знакомы демонам даже верховного ранга.
      -Летать умеешь? - спросил Хейг бескрылую демоническую сущность и добавил, - я умею.
      -Ты умрешь, - сказали губы.
      Экс-Магистр Хейг пожал плечами. Демон подогнул брюшко под себя и нацелил вперед. С глухим хлопком из брюшка изверглось нечто темное и врезалось в Хейга - то есть во вспыхнувший перед Магистром слой восьмиугольников ослепительной оранжевой яркости. Лэрнир коротко рявкнул от боли - жало демона умудрилось-таки пробить защиту и чувствительно ткнуть в ребра, до крови, раной тут же овладело мерзкое жжение. Отскочившее жало валялось на земле, округлый мешок на его тупом конце пульсировал, выдавливал из острия струю за струей густой жидкости.
      -Хватит и этого, - снова сказал фальшивый рот. Он у демона, видимо, служил исключительно для разговоров, не раскрывшись от удивления даже когда по глазам твари заплясали отсветы огня.
     
      Из раны Лэрнира било пламя, выжигало яд вместе с отравленной плотью, омерзительный запах паленого наполнил дворик, только еще омерзительнее была самодовольная улыбка на лице бывшего Магистра. Демон крутанулся на месте, фонтанами брызнул песок из-под когтей, в этот же момент раздался свист, хруст и мокрый чмокающий звук - в брюхо демона воткнулось одно из хорошо знакомых Лэрниру гибельных копий. Тварь вскинулась, по сегментам брюха пробежала судорога, но видимо, копье что-то повредило в жалометном устройстве. В сторону крыши флигеля, куда успел забраться Тодару, вместо смертоносного жала полетел фонтан темной слизи и пучок каких-то ошметков.
      "Дальше, - подумал Лэрнир,- по идее, ход Костара..."
      Стена флигеля взорвалась щепками и обрывками бумаги, лорд Койлл идеально выверенным движением перемахнул перила, двумя прыжками оказался возле демона и наискось рубанул леди Скарлетвэй. Две ноги подломились, тварь осела на бок, повернулась к рыцарю торчащим копьем - тот крепко пнул древко, добавил разрушения демонским потрохам. На следующем взмахе попробовавший королевской сукровицы клинок горел уже ярче дюжины факелов. Пылающая дуга опустилась на середину тулова твари, брюхо осело наземь, остальные ноги сложились неуклюжими ходулями, жвалы ткнулись в землю и все стихло.
      -Всем спасибо - Тодару, Костару и особенно Конкон.
      -Теперь остальные демоны нас боятся или нет? - Тодару слез с крыши, обогнул флигель и теперь тыкал в труп еще одним копьем.
      -Куда там, у них царя раньше только в голове не было, а теперь совсем не стало. Не надейся, Тодару-сан, демоны-они - они те же люди, каждый царя за дурака держит и думает, что уж он-то бы не сплоховал.
      -Хорошо сказано, Костар, талант. Наверное, теперь кто из демонов нас убьет, тот и главный, - устало зевнул Хейг, - пусть привыкают к анархии. Барьеры за этой дрянью обновлять теперь... позовите мико и Иошифуми-сан. Кстати, а что ты у меня хотел спросить - до того, как тревогу подняли?
      -Оленя тут разъезд утром добыл - не помню, ты откуда оленину больше любишь?
      -Помягче, почечное мясо - тем более с утра уже немного отлежалось. Пусть пресные лепешки испекут, раз мука пшеничная нашлась, и я расскажу повару, как подливу сделать. Тодару, составь нам компанию - отметим неслыханную в истории человечества победу над исчадием бездны, хреновым единоборцем.
      Найпанец ответил церемонным поклоном.
      -Скромный (Тодару улыбнулся во время поклона) Тодару рад составить вам и оленю компанию. Мои предки и вся Неугасима рады, что мне выпала честь сражаться вместе с вами. Это не простым людям головы рубить, это битва для героев.
     
      ***
     
      Лорд Костар проснулся - в его глазах плыли лиловые круги слепящей вспышки, в ушах звенел раскат грома, да и нельзя такое назвать громом, нет в человеческом языке слова для звука от одновременного удара двузубой, раздвоенной молнии по левую и по правую руку. Вокруг была тишайшая из ночей - даже отравлявшие отдых цикады заткнулись, или уже не сезон для цикад? Или не та местность...
   Цикады. Не до цикад. Кто послал такое видение - Хайэт или это Роан, без него тут явно не обошлось, приложил когтистую лапу? Срочно, пока не выветрились подробности сна, надо рассказать Хейгу, он в молниях разбирается.
      Костар встал с циновки и осторожно начал пробираться между тесно уложенными в ограниченном пространстве ночного защитного купола спящими.
   -Магистр где? - спросил лорд караульного неугасимца.
   -Под деревом, господин лорд Косутар. Изволят спать.
   -Разберемся.
   -Лэрнир... Лэрнир, проснись... ну же, тут такое дело...
   Костар неожиданно обнаружил, что уже некоторое время расталкивает проснувшегося, зевающего и с интересом наблюдающего его усилия Хейга.
   -Если у тебя снова сны, Костар, то шел бы ты смотреть продолжение. Набор символов больно ограниченный.
   -Нет, молнию я еще никогда не видел. Раздвоенную. Прямо по сторонам от меня. Чуть во сне не оглох и не ослеп. Это про нас с тобой, что ли?
   -Будем надеяться, что да. Садись, тут вроде кочка не сырая... Да, мы с тобой вполне молниеносны - вон как живо провернули две трети плана. Или ты в общем, метафизическом смысле - как будто мы с тобой навернулись на эту грешную землю с небес, аки объятые пламенем и нанесли сокрушительного пинка?
   -Именно. За вычетом твоих острот. Что дальше?
   -А что бывает с молнией после того, как она ударила? Ничего. Вот приснись тебе это на Неугасиме или по дороге... теперь менять нечего. Завтра, если не охромеем, дойдем до места и будет драка. Или даже битва. Последние злодеи темных сил, демонологи. Императорский авангард за нами чешет, как всю войну за врагами не гонялся - может, у нас меньше суток.
   -То есть если что, можно будет в том замке забаррикадироваться и ждать? Не хотелось бы попасть в должники. Пусть он нам будет должен.
   -Пусть на Неугасиму отпустит. Там удобнее...
   -Что удобнее?
   -Да все удобнее. Ждать у моря погоды. Ничего не делать. Если написать в Ведарн с умом и в подробностях, так могут тебя вполне официально тут оставить, пороются в параграфах и разрешат принять сан. Тебе же нужен старший клирик, или ты сам себя собираешься рукоположить?
   -Сатро Анири сам себя канонизировал.
   -Я избавлю тебя от подобной участи. Прими к сведению.
   -Спасибо. А теперь спать - заболтались мы тут.
   Костар поднялся с кочки, отряхнул поддоспешник, в котором спал, и зашагал обратно к своей подстилке.
  
      ***
      -Это и есть барьер смертельного тумана? Не очень он и густой с виду, - оценил Костар препятствие на пути к дворцу бывшего наместника провинции Инано.
     
      -Дальше той туманной долины нельзя. Из-за этого тумана еще никто не вернулся, ни воины, ни мико, ни святые жрецы! Он ядовитый - у кого хватало сил вернуться с полпути, хотя бы раз вдохнув его, вскоре умирали в страшных мучениях! - вещал местный дайме, набравшийся смелости показать дорогу к границе демонских земель.
      -Я пробежал через мост Катаока в столице, ни разу не переведя дыхания. Я могу не дышать, почти как ныряльщица-ама - встрял Тодару.
      -Не был я в столице, - отозвался дайме, - но не верю, что тамошний мост длиной в полторы ри.
      "Это как одна имперская лига" - пояснил Тодару.
      -Значит, первая линия обороны - вооруженные патрули. Вторая - туман. Третья - за туманом. Лэрнир, может противоядий напиться?
      -Дальше, Костар, может быть полоса, например, магического яда. Да и не так уж противоядия универсальны - они континентальные, а тут мало ли чем людей травят. Думаю, кто надо, ходит через туман с амулетом и по вешкам - крайнюю я Истинным зрением вижу. Пойдем под куполом, там виднее будет.
      -И надо будет Иошифуми взять - правильно делает, что просится с нами. А демоненка нашего не лучше ли оставить с проводником? Не на детское дело идем.
      Костар завершил раздачу указаний и отправился попрощаться с лошадьми. Как следовало из рассказов Конкон, по ту сторону тумана лошадей не было вообще - могущество темных сил было столь велико, что любую лошадь ожидала бы скорая смерть от яда, что пропитывает саму землю, воду и воздух вокруг их средоточия. Атаки кавалерией можно было не опасаться, а кому надо - и пешком дойдет.
     
      Лэрнир и Иошифуми переглянулись, повернулись в другую сторону и занялись своими приготовлениями - маг и клирик вроде бы задумали как-то по особому хитро использовать переносной алтарь Роана, который Иошифуми забрал у служки и вскинул на спину себе лично. Зашагали - с каждым шагом ближе и ближе к входу в долину.
     
      Лэрнира Хейга уже тошнило от найпанских ландшафтов. За исключением нескольких равнин, куда вместилось бы по континентальному герцогству, остров Санои напоминал смятую, засохшую в меловой крошке тряпку для стирания с классной доски. Разгладь эти морщины земли какая-нибудь достаточно великая сила, в океане не осталось бы места для воды и континенту пришлось бы потесниться - думал экс-Магистр, оказываясь в очередной долине между лесистыми горами.
      Над отрядом висел защитный купол - на всякий случай, отряд был защищен от смертоносного тумана и без магических заклинаний. Под ногами имелась достаточно широкая дорога, пристойная служить путем к дворцу, по сторонам попадались заброшенные постройки - фермы, заставы, корчмы. К легким найпанским постройкам даже краткое время под властью новых хозяев было безжалостно. Заброшенные и разрушенные деревни на континенте хотя бы виднелись - из пепла пожарищ к небу закопченными перстами тянулись печные трубы, здесь же только пышнее разрастался бурьян и какая-то трава вроде кипрея. Отшагали почти час, потом впереди нарисовались рогатки, чадящий костер и собственно застава демонов. Лэрнир заякорил купол на массу всего отряда и велел сперва прибавить шагу, потом разбегаться и в паре дюжин шагов перед рогатками рвануть вперед. Демоны в числе двух дюжин вначале хорохорились, потом засуетились, попытались расступиться, не успели...
      Деревяшки, колья, хоботастые свиньи, богомолоскорпионы, шипоспинные рыбообразные твари о четырех ногах - все брызнуло, разлетелось от соприкосновения с краем купола, голенастое создание с клювом занесло наверх, перекинуло через головы и шмякнуло о дорогу позади. Пробежав еще немного, отряд перешел на шаг и позволил заставным демонам себя догнать.
     
     
      Плотно обступившие отряд демоны скалили рожи, но как-то не очень уверенно. Силовой барьер аккуратно отпихивал в ответ на попытки подойти и жестко ударял в ответ на удары оружием. То один, то другой противник пытался применить свои демонические возможности, но то ли демоны были мелюзгой, то ли еще чего, но результатом были только несколько обожженных и забрызганных едкой дрянью с их же стороны. Под хриплые человеческие и нечеловеческие ругательства из-за поворота дороги появился всадник на шестиногом жукоящере, хорошо поставленным командным голосом потребовал себе дорогу. Дорогу дали с готовностью, чуть ли не подтолкнули к краю барьера.
     
      Несмотря на доспехи из лакированной кожи и пару сабель за поясом, Лэрнир разом опознал в Истинном видении коллегу - если местный колдун третьего Круга мог таковым считаться. Когда колдун - молодой совсем парнишка, - набрался храбрости подойти поближе, Лэрнир поймал шныряющий из-под плоского медного шлема взгляд противника и сказал по-найпански, что является магом четвертого.
      Колдун развернулся и припустил к лошади - за подкреплением.
      -Пошли, нам все равно по дороге, - подтолкнул вперед компаньонов Лэрнир, - скоро приедет кто поинтереснее. Сделайте рожи пострашнее, пусть шваль расступится.
     
      Отряд шел по дороге, сзади и по сторонам демонами рыхлым полумесяцем следовали демоны. Лэрнир пристально смотрел на мико, ловил признаки усталости - девицы, хоть и фрейлины какого-то разряда, держались хорошо, слава Шассе и местным ками. Видно, хоть в Найпане, хоть на краю света опытные маги гоняют своих учеников нещадно по делу и без, чтоб ноги были крепкие и обувь подгонять умели, чтоб пыльные дороги мерили без устали, если потребуется. И на том спасибо, бабушка Нахо.
     
      Следующий маг налетел из засады - прыгнул козлом на середину дороги, взревел резаным поросенком, вздымая к небу десницу с грозной пальцовкой трезубца молний и смаленым поросенком же завонял, отлетев на дюжину ярдов после крошечного, прицельного одноместного файрбола. Лэрнир быстренько добавил к барьеру защиту от запахов - видно, клириков в армии местной тьмы не было, да и эликсиры на счету. Окружив поверженного мага, соратники принялись спасать обожженного народным способом, поливая мочой.
      -Этот был четвертого Круга.
      -Значит, следующий будет сильнее?
      -Конечно. Скоро узнаем, насколько.
      Вскоре снова показались рогатки и похожая на прошлую застава, к которой двигалось подкрепление. К мешанине частей и форм у обычной демонской мелюзги Лэрнир и Костар уже успели привыкнуть и считать ее забавной; самые опасные демоны, кажется, были те, кто не собран по лоскуткам. Кто похож только на себя.
     
      Два демона в полтора человеческих роста вышагивали по сторонам дороги - твари в коротком обсидианово-черном меху с чуть тронутыми желтизной белыми когтями, что цветом, что размером в добрый моржовый клык, по два когтя на передних, по три на задних лапах и еще один такой же на кончике гибкого хвоста. Ни унции жира, ни волоска свалявшихся косм, ни вздутых шаров мышц - только чистые линии созданного для скорости, для боя тела не то птичьих, не то ископаемых ящерных пропорций, с утопленной в плечи узкой головой на короткой шее, с маленькой пастью - только для еды, не для кусания врага. Твари вышагивали плавно, скользя над дорогой, каждым отточенно-расслабленным движением показывая, на какую скорость и какую силу способны в деле...
      Амико и Фумико спрятались за спины мага и лорда, шепча молитвы.
      -Они красивые, - сказал Костар. Воин до глубины души, лорд Койлл видел красоту в любом оружии, тем более в таком совершенном, - как их убивают?
      -Мечом, - лязгнул голос хитокири Фудзибаяcи.
      -Позже, - завершил Лэрнир, - они не для нас, они - охрана. Оторвитесь от этих чучел, тут третье идет.
      Следуя на почтенном расстоянии за демонами, к отряду приближался пышно разодетый человек, и чем ближе, тем яснее становились видны признаки чужестранца, уроженца континента - густая борода, русые волосы, уложенные в найпанскую прическу, разрез синих глаз... По команде пришедшего демоны зашли с флангов и статуями застыли по сторонам купола.
     
      -Так это ты - Хейг? - сказал человек по-лирнитски.
      На несколько затяжных мгновений повисло молчание.
      -Старший Магистр Ордена Молчащего Ока Лэрнир Хейг, - объявил Костар, - ожидает, когда вы представитесь.
      -Да брось ты, коллега, придуряться. Мы с тобой в одной лодке среди косоглазых, Лэрнир. Мы с тобой давно в одной лодке - с тех пор, как нас выкинули из Орденов. Я - бывший Старший Магистр Ордена Грозовых Облаков Миттре Апран, слыхал? Ага, меньше верь чему там про меня говорили, Лэрнир...
      -Уйди, если хочешь жить.
      -Я принес искреннюю благодарность от импе... нашего императора тебе, Лэрнир, и твоим спутникам, за то, как вы разделали этих трупарей с кровососами. Я принес грамоту на владение их землями, какую хочешь область на выбор, Лэрнир, и я принес тебе грамоту на возведение в ранг дайме - тебе и лорду Койллу, и мирное соглашение с дайме Неугасимы... Слушай, я совсем не хочу с тобой ссориться, Лэрнир - что я, совсем дурак? Я что, не вижу уровень твоей силы и какие на тебе цацки надеты? Ты Магистр из Магистров, не ровня мне, простому парню - пришел и отнял у меня место императорского советника, но я ни вот столечко не обижаюсь... мне - в провинцию, тебе - к трону, все понимаю. Тебя ждали, Лэрнир, и ждали давно. Земля устала от войны, косоглазые ни хрена не понимают в магии... помоги этой земле, Лэрнир.
      -Самое страшное, Лэрнир, - толкнул в бок мага лорд Койлл, - что он действительно говорит правду. Монетка ни гугу.
      -Я было ожидал встретить Старшего Магистра Ордена Корней и Отражений Дигра Эввиса - единственного серьезного мага, что бесследно исчез за последнее время. А этот может говорить что хочет.
      -Ну что, пошли - доделаем, что в первом замке собирались? - спросил Костар.
      Лэрнир кивнул.
      -А что вы, собственно, в первом замке - это у некромансеров, что ли, собирались сделать, лорд Койлл? - полюбопытствовал из-за барьера Миттре Апран.
      -Пойти парламентерами, - Костар с видимым усилием оборвал фразу, не дав себе сказать про Миттре никакого обидного слова.
      -Ну вот, а к нам вас приглашают как почетных гостей, - Миттре поклонился.
      -Убери тварей и пойдем. Эскорт от конвоя я еще отличаю, слава Шассе, - приказал Хейг.
      Миттре изобразил улыбку.
      -Конечно-конечно, вам конвой не нужен. А девиц мы посторожим!
      Миттре взмахнул рукой - не то демоны они понимали человеческую речь, не то просто были вышколены на управление жестами, но обе твари молниеносно попытались вклиниться между мико и Костаром с Лэрниром. Длинные стройные ноги демонов в один шаг пересекли полдороги, Хейг крикнул: "Лэш!" и случилось страшное. С Тодару и обоими мико команду отрабатывали ежедневно с самой Неугасимы, лорд Койлл и Иошифуми и так хорошо знали, что надо делать, если свой маг издает этот вопль. Следует немедленно закрыть глаза руками от вспышки или еще чего похуже.
     
      Плащ Магистра Хейга взорвался лоскутьями тряпок - шестнадцать маленьких спрятанных ножичков стартовали по назначению, искать глаза. Несколько усвистели куда-то вдаль, несколько звякнули о наручи Костара и Тодару, но на демонов тоже хватило. Тот, что слева, получил по ножу в каждый глаз, Тодару потребовалось только сунуть копье в живот рухнувшего без сознания существа. Правый успел увернуться от одного из ножей и даже почти увернулся от мгновенно обнаженной леди Скарлетвэй - вместо того, чтобы срубить напрочь голову, Костар снес демону половину вытянутой морды. Демон сложился к ногам бывшего храмовника на удивление мелкой кучкой, в окровавленной шерстке как-то сразу утратив грозный вид. Костар добил подранка и повернулся посмотреть, как там Хейг.
     
      -Лэр...нир... - прошептала Амико, протягивая руку. Лэрнир промолчал, долгую секунду глядя на насквозь пробивший девичью ладошку нож, на сбегающую струйку крови. Стряхивая с пальцев темно-алые капли, девушка опустила голову.
      -Простите меня, Лэрнир-сэнсэй, - начала было извиняться Амико за что-то, ведомое одной ей как воспитанной найпанской леди, но не успела. Хейг с одной стороны и Иошифуми с другой накинулись на пострадавшую, остановили кровотечение, обезболили, продезинфицировали, срастили чисто перерезанную кость, вознесли молитву об исцелении и с двух сторон промыли рану эликсиром.
     
      -Прости, - выдохнул Лэрнир, переводя внимание на Миттре Апрана. За пределами раздолбанного магией и маханием магическими железками защитного купола все так же торчал Миттре, в расчесанных на найпанский манер бакенбардах сейчас похожий скорее не на филина, а на какую-то курицу.
      -Лэрнир, ты это... поосторожнее... - сказал вслед лорд Койлл, когда Хейг шагнул в сторону Магистра Апрана. Демоны за спиной Миттре сделали массовую попытку к бегству, Лэрнир подошел еще ближе. Миттре дернулся на месте, сравнивая возможности ног с велением долга. Победили неспособные бежать ноги.
      -Магистр Апран, вы произвели попытку нападения и из-за вас моя ученица, - монотонно произнес Лэрнир, - получила кровавую рану. Я вызываю вас на поединок, здесь и сейчас, посохов у нас нет, так что оружие - атаме. Защищаться будем?
      Серая полоска металла образовалась в руке Хейга, Миттре подавился начатой фразой, дернулся за своим атаме, выхватил и снова сунул в ножны узкий листовидный клинок...
      -Отказ? Дело твое. Бросай атаме и сдавайся.
      Атаме снова покинул ножны и шмякнулся на дорогу. Немного поразмыслив, Лэрнир сдернул его с земли, одним пассом забросил себе в руку. Костар за его спиной усмехнулся.
      -Скажите ему, лорд Койлл.
      -Вы, Магистр Апран, призвали тварей, сила которых лежит вне вашего разумения, и не сумели их сдержать. Именем господа объявляю вас...
      -Я их не вызывал - возопил Миттре, - мне их выдали!
      -... лишенным звания мага и права использования Силы.
      Леди Скарлетвэй свистнула, перерубила лезвие атаме, которое Лэрнир небрежно держал отставленной рукой.
      -Руки! ... сюда давай!
      Костар мигом сообразил что к чему и показал Иошифуми, тот ловко перекинул Хейгу присвоенные когда-то в квессарантской тюрьме антимагические кандалы. Золотые оковы щелкнули на запястьях Миттре без надежды на скорое освобождение.
      -Беги, пораженный в правах. Мы пойдем следом, не спеша. До вечера успеем? - приятным дружелюбным голосом спросил Хейг.
      Миттре повиновался, следом за ним припустили прятавшиеся за кустами и камнями вокруг дороги демоны.
      -Мой друг Лэрнир Уилфри Хейг, - внезапно серьезным тоном спросил Костар, - дальше свернуть будет уже негде. Ты уверен в результатах своих опытов над этим лисьим выродком?
      -Иошифуми-сан, будьте добры...
      Роанит кивнул, снял со спины свой походный алтарь и раскрыл его. Из лакированного короба вылез обиженный Конкон и исподлобья уставился на лорда.
      -Кажется, друг мой, твои слова придется взять обратно. Мы прошли сквозь этот туман и не запустили вражеские ловушки именно потому, что с нами был и есть демон.
      Конкон вызывающе фыркнул.
      -Без него и я, и Иошифуми-сан давно бы растратили свои силы. Так что благодари Конкон-кун за помощь.
      Костар подумал, кивнул, извинился на лирнитском, потом на ломаном найпанском и присел, протянув Конкону руку. Рыжая мохнатая лапка зацепилась мизинцем за сверкающий мизинец латной перчатки, лисенок тоже кивнул и перестал дуться.
     
      Дальше миновали еще пять застав - каждая многочисленнее и сильнее предыдущей, уже не с рогатками, а с воротами, с на скорую руку сооруженными сторожевыми вышками. Демонов на них было куда больше, но отряд они пропускали без вопросов, рады были с дороги убраться - хорошо припугнул своих скованный Миттре. Потом дорога кончилась, завершилась мостом через ров к замку.
     
      Замок, ров, стены, ворота - все было уже ставшего привычным найпанского вида, но куда масштабнее, чем у дайме по дороге. С прилегающими дворами, водоемами, казармами и складами замок был больше неугасимского - а по словам Тодару, его лорд по праву гордился размерами и совершенством своей резиденции. Когда-то тут сидел назначенный императором наместник богатой и важной провинции, потом пришли новые хозяева и за считанные месяцы такого наворотили...
     
      Весь замок опутывали заклятия - открывающее на каждой сдвижной двери, защитное на каждом пороге, сигнальное под каждой половицей, осветительное в каждом помещении... Паутинки, стебли, лозы управляющих ими линий пронизывали здания и стены насквозь, сплетались в толстые крученые канаты и уходили куда-то - видимо к единому узлу управления. Внизу, в невидимой глазу тьме под землей эти канаты делали дополнительный виток - оплетали основания несущих стен. И это тоже понятно, зачем.
     
      Экс-Магистр Ордена Молчащего Ока шагал, смотрел и удивлялся найпанской экзотике - и хватило же у кого-то денег на компоненты и на оплату труда магов такого нагородить. Действовать, конечно, должно, но зачем? Магия - не бастион, за который прячутся, которым отгораживаются неизвестно от кого. Привычный к мирной роскоши орденской цитадели и провинциальных пресепторий, Лэрнир смотрел внутренним зрением на сплетение заклинаний и телесными глазами на лак, позолоту, шелка с презрением. Война кругом.
     
      Если бы потраченные на все это великолепие деньги и люди работали по стране - убивая врагов, вылавливая лазутчиков, укрепляя границы и гарнизоны, восстанавливая разоренные поселения, облегчая налоги и подати - тогда бы сработало, помогло богатство.
      А теперь по коридорам замка, мимо стражей - людей и демонов, мимо выставленных напоказ доспехов, расписных ширм, огромных ваз из фарфора и литой бронзы идет смерть. Идет следом за верным слугой хозяев всего этого великолепия, цокает латными сабатонами Костара, щелкает деревянными подошвами Иошифуми, царапает когтями лап Конака. Увесисто ступает подошвами хейговских сапог. Шагалось легко - каждый шаг, каждый вдох, каждое мгновение молчания были именно тем, что нужно. Молитвой Шассе. Благодарностью за всю прожитую жизнь. Просьбой за тех, чьи жизни сейчас завершатся. Вопросом - а нельзя ли подарить, уделить, одолжить еще немного этого божественного состояния - страшного свой пустотой чуда по имени атараксия*?
   Сделать так, как было в Риандаре на горной тропе против полугросса конницы. Так, как в лесу под Майхо, когда маги Сосновой Ветви забрали Тэйли. Так, как было на экзамене, после которого милостиво согласились взять в Орден. Так, о Шасса, Скользящая в Ночи!
     
      Двери грохнули за спиной, с другой стороны лязгнули засовы, намертво отрезая маленькому отряду отступление. Изнутри зала расторопные охранники тоже задвинули засовы и отступили прочь, чтобы дать приблизиться главной ударной силе - двум дюжинам боевых демонов, таких же, какие остались на обочинах дороги после встречи с Миттре Апраном.
     
      Демоны встали полукругом, оставляя для входящих в зал пару десятков ярдов свободного пространства. За полукольцом тварей с удобством располагались собравшиеся посмотреть редкое развлечение придворные, в основном живые люди, хотя в свете множества масляных ламп то здесь, то там выделялись подлинной, ненапудренной белизной лица неживых. Гости сидели за столиками с угощением, кучковались вокруг изысканных цветочных композиций, выпивали, закусывали, беседовали, подбирались перекинуться парой слов к трону на возвышении - не то обработанному драконьему черепу, не то искусной подделке из дерева и кости. В блестящей арке драконьих зубов восседал какой-то человек, на коленях которого лежал посох. Магический, что удерживает всю паутину заклинаний замка. Ну что ж, горемычные коллеги, сейчас начнете учиться на ошибках.
     
      -Холодец, - прошептал Костар, - студень... это даже не мясо, Лэрнир.
      Накачанный всеми возможными благословениями Иошифуми и заклинаниями Хейга лорд попытался отыскать себе в зале достойного противника, но удача от него отвернулась.
      Откуда-то незаметной крыской выскользнул все еще украшенный золотыми кандалами Миттре Апран, встал за рядом демонов, набрал побольше воздуха и затараторил накипевшие на душе слова:
      -Этот зал защищен от всех главных стихий боевой магии. Ни пламя, ни холод, ни молния, ни яд не имеют в нем власти! Прекрати свое фиглярство, Хейг!
     
      Лэрнир забросил за ухо прядь распущенной шевелюры. Когда бывший Магистр отнял от волос руку, в его пальцах мелькнуло нечто тоненькое, зеленое - стебелек или какая-то травинка. На долю мгновения в зале зависла тишина, а потом Хейг возгласил, уже навстречу бросившимся на отряд демонам:
      -Изблевание Кондрака!!!
     
      Совершенные машины смерти загнулись кольцами, изрыгая себе под ноги куски мяса. Люди по всему залу в три погибели извергали искусно приготовленные яства, вампиры заходились и захлебывались над кровавыми лужицами, толпа лиц, морд и доспехов разом превратилась в скопище согнутых спин и подставленных шей. Щелкнув пальцами на обе стороны, Лэрнир подал сигнал начинать бойню, и тихий шорох покидающих ножны клинков был ему ответом. Предвкушая плоть колдовских тварей, леди Скарлетвэй пела - тоненько звенела и чуть-чуть светилась по краям розовым светом, к которому не приставала кровь. С сабли Тодару, полотнищем флага летя вслед за сталью, развевалось сплетенное за полтора месяца заклятие - такой силы, что не помещалось в лезвии. Благодать Роана синими молниями потрескивала вдоль алебарды Иошифуми.
      Три клинка закружились по залу, короткими ударами рубя черепа, разваливая ребра, отсекая беспомощно хватающие воздух руки, выпуская из обезглавленных шей фонтаны рвоты вперемешку с фонтанами крови. Фумико с копьем и двумя жезлами - веером и хейговским (вдруг хоть один да сработает) прикрывала тыл отряда, Амико полосовала по залу воздушными когтями с работающего (тщательнее надо заколдовывать помещения) жезла, аккуратно поделив сектора работы с Костаром и Тодару. Невидимые лезвия вспарывали одежды и плоть - неглубоко, но целила Амико как положено, в лица и глотки. Лэрнир на мгновение позволил себе отвлечься, посмотреть на сосредоточенное, замерзшее в горячке боя личико юной мико и негромко сказал "Да" - не то ей, не то себе самому.
      В зале стремительно убывало живых, что людей, что демонов. Небольшой отряд аскетов в зеленых рясах благоразумно сбился в угол и поднял руки - верные канону Пробуждения, они не вкушали убоины, но и оружия тоже не носили. В двери зала настойчиво колотило подкрепление хозяев - пора было действовать.
      -Конкон, вперед! - Лэрнир схватил лисенка за ворот, подхватил на руки и пролевитировал через зал, не касаясь ногами изгаженного пола. Отпустив Конкон, Хейг за шиворот поднял уже почти проблевавшегся под собственный трон владыку.
      -Я не виноват, - прохрипел тот, давясь, - так получилось! Мы резали друг дружку, пока на престол не засунули ничтожного меня! Я не виноват! Я больше ничего не умею - только открывать Врата!
      -Как их закрыть и убрать демонов?
      -Никак! Только поймать и убить каждого! Поздно! Слишком поздно!!!
      -Конкон, - сказал Хейг рыжему помесенку, - прости меня, что ставлю тебя перед выбором, что проверял на тебе действие заклинаний на демонов, прости, но эти люди заманили сюда твоего деда-демона на его погибель. Из-за этого погибли твои отец и мать, да и бабке-лисице, кажется, не поздоровилось. Что сделать с ним?
      -Ничто, - прорычал Конкон, - я сам!
      Конкон сорвал с себя детскую курточку, вздыбил шерсть, волосы, хвост и рыжей кометой кинулся на императора. Человек и помесенок покатились по ступеням, рыча и взвизгивая. Когда владыка докатился до пола, то уже не двигался. Конкон поднял вымазанную кровью мордочку от растерзанного горла, потряс в воздухе когтистыми кулачками, шерсть на которых склеило в гладкие алые перчатки, и поклонился. Лэрнир пошарил на полу и поднял из блевотины посох - тонкий, антрацитово-серый, изборожденный глубокими складками от грубо обрезанных остатков корней до самого кончика. Двери зала в этот момент с грохотом распахнулась, туча оскаленных клыков и клинков заполонила проем и застыла - наставив с вытянутых рук оба жезла, Фумико ждала команды Хейга, а тот с безумной скоростью перебирал пальцами посох, будто играя на флейте без отверстий. Выключатель контрмагии все никак не находился, но зато посреди зала раскрылась яма-ловушка, с потолка посыпались какие-то порошки, открывшиеся двери жестко, с хрустом чьих-то костей вернулись на место. Послушный бессистемному перебору функций, магический замок хлопал фусума, включал и выключал свет, поднимал и опускал флаги и подъемные мосты - Лэрнир все искал что-то главное, самое нужное.
      -Все ко мне! Нашел!
     
      Трон (все-таки деревянный, поддельный) сдвинулся с места, отъехал, открывая черный квадрат прохода.
      -Запасной выход. Находим в замке всех пленных и выводим, - короткие команды Хейга не давали повода возразить ни Тодару, ни Иошифуми, - отдыхаем до Прилива и возвращаемся. Грабим сокровищницу, выходим обратно. А здесь, - маг ткнул черным ногтем в какую-то точку на посохе, - полное самоуничтожение. Пошли. Все будет как в глупой сказке - он рухнет за нашими спинами.
      -Пошли, надо отдохнуть и мяса поесть - после недели на рисе и бобовом твороге я уже озверел, - сказал забрызганный кровью Костар, размышляя, подать ли руку Фумико, и если подать, то как ее не испачкать.
  
  
      Эпилог
     
      "Самая сложная и глупая задача во всем этом Найпане, - подумал Лэрнир Хейг, - попытаться обмануть женщину. Надеюсь, что обманывать не придется. Безнадежно. Но нужно".
      Лэрнир отодвинул фусума и шагнул в комнату. Амико отложила шитье и улыбнулась такой обезоруживающей, такой нежной улыбкой, что никакого обмана получиться не могло. Осталось только сесть рядом с ней и попросить прощения. Амико даже не встрепенулась - застыла фарфоровой куколкой, как тогда, при первой встрече, когда ее просто взяли и не спрашивая отдали ему.
      -Ты должен вернуться?
      -Нет. Нет, Амико, я должен уйти. И будь проклят мой долг - как хотел бы я тихо прожить свой век здесь. С тобой. Прости, что я тебя любил. Прости, тебе будет плохо - да, ты скоро займешь место Нахо, со старушкой я уже переговорил. Молодой дайме будет ловить каждое твое слово. На крайний случай, ты знаешь, где я спрятал три клада с золотом, и какое заклинание их откроет. Ты молчишь? Как бы я хотел молчать, Амико. Но времени молчать больше нет. Мне прислали весть те, кого не бывает. Они помогут мне спасти мир от меня. Я оставлю тебя, оставлю, чтобы спасти тысячи, миллионы других...
      -Долг? - прошептала Амико, - что для тебя долг? Сломай его, разбей вдребезги, - с каждым словом голос Амико набирал силу, пока в нем не осталось ничего ни от женской покорности, ни от послушания ученицы, - что это тебе стоит? Цепи для тебя - гнилая солома. Твои клятвы хитрее и преступнее скулежа лисьих духов. Твоя честь ярче и острее вершины Алмазной Горы. Все падут перед тобой, и мы увидим опавшие листья на их могилах, Лэрнир...
      -Прости. Извини. Все кончено, Амико. Мне все равно не усидеть здесь. Если - не если, когда я вернусь на континент, будет война. Страшная война - впрочем, ты уже видела вполне страшную войну. Если вернемся я и Костар, мы победим и утопим в крови всех, кто нам не нравится... Слишком много народа не нравится нам. Поединок Силы с остатками Молчащего Ока, поединок Веры с клиром Хайэта - и все будет кончено. Мы перевернем верный Ведарн с его слепой верой, с этими силами выпотрошим продажный Нелакхор и на эти деньги раздерем ничтожную Империю. Слишком силен чудотворец лорд Костар и его господь Хайэт. Пусть все будет как есть. Пусть Хайэту строят деревянные кумирни и пусть люди кланяются каменным орлам. Нас нужно вычеркнуть из истории, чтобы спасти живые поколения. И дать другим поколениям правдивый отчет. Прости, Амико, пожалуйста. Ты сможешь. Тебя учили думать о других.
      Лэрнир развязал принесенный с собой узел, положил на пол книгу в черно-лиловом кожаном переплете собственной работы и встал.
      -Что можно сделать для тебя?
      -Живи. Живи, потому что... потому что, боюсь, отобрал у тебя все, кроме жизни. А у вас тут принято ей разбрасываться. Я скоро узнаю, что лежит за пределом мира - не спеши туда, Амико. Да, копии книги отправлены на континент в надежные руки. Ее опубликуют.
      Лэрнир отступил на шаг и поклонился - сперва по-континентальному, с колена, потом единым движением перешел в поклон последней степени. Год назад, в столице перед императором он нагнулся, небрежно царапнул пальцами по полу, и император соизволил одобрительно кивнуть. Теперь же Хейг встал и попятился назад, не поднимая глаз с кланяющейся так же в ответ Амико, задвинул за собой фусума и пошел по веранде. Лэрнир придерживался рукой за стену, не замечая, что она бумажная, а не каменная, не замечая, как дерут бумагу и срывают щепки с деревянных рам залитые черным лаком ногти. Дойдя до ворот, он велел стражнику срочно послать кого-нибудь к лорду Койллу, а сам обошел все подворье по другой стороне, до домика, где обычно работал.
     
      -Ох, - спросил лорд Койлл, - ты куда это собрался?
      Лэрнир сидел посреди комнаты на найпанский манер, аккуратно укладывая в потрепанный кожаный дорожный мешок парадную мантию. Сам Магистр вместо найпанского наряда надел ту самую потертую полуробу с выщипанными знаками, заправил узкие кожаные штаны в сапоги, снятые с нелакхорского вампира. Посох самозванца лежал рядом на циновках, к нему безо всякого почтения была привязана котомка, в которой угадывались угловатые очертания каких-то книг или шкатулок.
      -Сегодня полнолуние, Костар. Сегодня полнолуние и... и мне пора уходить. Меня ждут на последнем берегу, Костар. Надеюсь, ты меня проводишь.
      -Да куда? Да я их всех, - Костар схватился за леди Скарлетвэй, - ты только скажи! Ты чего, серьезно? Один же!
      -Нет, Костар, не один, - улыбнулся Лэрнир, - пошли.
     
      Магистр взял мешок и посох с котомкой, встал и раздвинул фусума. Луна уже всходила над морем, уже чертила серебром широкую дорожку от берега Неугасимы к скопищу островков на горизонте - к самой последней земле. Двумя тенями двое прошли вниз до причала, отвязали лодку, оттолкнулись от дна шестами. Лэрнир помешал посохом воду за кормой, поднял маленький кипящий водоворот, который подхватил и понес лодку вперед, все быстрее и быстрее, пока ветер в лицо не растрепал волосы Хейга в темный плещущий флаг, пока дерево лодки не начало скрипеть и постанывать, рассекая на невиданном - узлов в сорок - ходу гладкое стекло безбрежного моря. Костар сидел, намертво вцепившись руками в борта и не сводил глаз с уплывающих назад берегов - не то дорогу назад запоминал, не то просто не знал, куда девать взгляд. Через несколько минут безумного полета закончились и острова - лодка сбавила ход и плавно толкнулась в белый под луной песок на берегу самого восточного.
     
      Не в силах собраться с мыслями и спросить, что же это такое, что будет дальше и зачем было все, что было раньше, Костар последовал за Лэрниром. Магистр шагал по самой кромке воды, едва оставляя лижущим берег волнам следы на плотном мокром песке, все вперед и вперед на восток - на ту сторону острова, что обращена в океан. За поворотом, за краем скалы открылся узкий песчаный пляж с одним темным пятном на урезе воды. Шаг за шагом, все ближе и ближе, пока у пятна не обнаружились края и очертания, пока не оказалось, что это другая лодка - длинная и серебристо-серая, и что рядом с ней на песке сидит ее хозяин - темноволосый, тонкий, будто вычерченный углем на белом песке. И рядом еще один силуэт - светящийся лунным серебром и зеленью морской воды.
     
      -Здравствуйте, - сказал, вставая и кланяясь, принц Шерланиан Наэрлон, - я все-таки рад вас видеть.
      -Здравствуй, Лэрнир, знаешь, что говорить надо? - спросила леди Асни Ивовый Лист.
      -Я был слаб, но не лишен благодати, - отозвался Лэрнир, и Костар понял, что это не его собственные слова, что эту формулу произносили и еще будут произносить много, бесконечно много раз, - я мертв для мира. Я готов в дорогу.
     
      Лэрнир встряхнул головой, вздохнул и сел на песок - теплый, еще не успевший остыть после жаркого дня. Рядом уселся Костар, Шерл порылся под парусиной, натянутой на форпик* лодки и вытащил связанные ремешком мех и флягу.
      -Я рад вас видеть, друзья, - начал Шерл, - хотя с тобой, лорд Койлл, мне предстоит расстаться. Я почти со всеми расстался - со всеми, кто меня знал, любил, ненавидел. Меня судили в Каэр-Наэрлони, и суд чести не был ко мне милостив. Простите меня, люди, но меня приговорили к изгнанию за то, что я вмешивался в вашу жизнь. За то, что хотел, и за то, что сделал во имя прогресса. А сделал я почти все, что хотел - сам, через вас и через множество других, под своим именем и под чужими... Рад, что вы превзошли самые смелые ожидания. Рад, что напоследок сумел вам помочь. Хоть и под маской, зато от души порубил каких-то уродов в память о Клане Охотников.
      -Так ты за Море уходишь? - ахнул Костар.
      -И я с ним - не дал ответить принцу Лэрнир.
      -Зачем??? - крикнул Костар. Крикнул, как кричал имя господа своего и своей леди в бою - так, что со скал над бухтой снялись и закружились перепуганные птицы.
      -Затем... затем, чтобы перевернуть страницу и закончить эту книгу, Костар. Я стал слишком крут, пришло время решать - стать мерзостью, которая устроит на континенте войну, или просто уйти. Ты знаешь, что я решил...
      Костар прохрипел богохульство, потрясая перед небом кулаками. Небо не отозвалось.
     
      Асни отвинтила от фляги крышку, плеснула из меха в емкий серебряный цилиндр белого вина, предложила Костару. Лорд молча взял и опрокинул в себя посудину. Затем Асни распустила шнурки поясной сумки и вынула чашу, сияющую, безжалостно-белую даже в белизне лунного света, с искрами темных камней по краю - должно быть, изумрудов. Фляга забулькала, наполняя чашу, разлила запах цветов и солнечного полдня - как будто не было вокруг ни соленого морского ветра, ни холодной луны в небесах.
     
      -Правом Владычицы Высокородных, именем Асни Ивовый Лист, луной и солнцем отнимаю у тебя смертную жизнь. Испей благодать и познай свет. Уйди за круги мира.
      -Благодарю, - шепнул Лэрнир, принимая чашу и отпивая глоток, потом еще один, потом еще...
     
      -Владычица, прошу, позаботьтесь о тех, кого приходится оставить. Кроме вас и Шассы надеяться не на кого.
   Асни кивнула, Хейг благодарно поклонился.
     
      -Пойдем, Лэрнир, - сказал Шерл, вставая, - пойдем. Спасем и сохраним этот мир от себя.
      -Cпасем и сохраним.
     
      ***
     
      -Лорд Койлл, вы хоть весла с собой в лодку брали?
   Костар кинулся к лодке, заглянул в нее и облегченно вздохнул - были и весла, и даже обернутая в ткань коробка с найпанской едой на обратную дорогу. Нарочно, значит, Лэрнир оставил. Запасливый. Сам бы Костар по такому случаю мог и весла забыть.
   -Ну и замечательно. Надо отсюда выбираться. Познакомь меня с Амико, с Тодару - в Найпане надо нечто устроить. Раз брат понес наказание,  надо его чем-то заслужить.
     
   ***
  
      Повелитель
      (Анастасия Васильева, по мотивам и на мотив Manowar -Master of the Wind)
     
      В тишине, унылом мраке, без надежд и чьих-то теплых слов
      Ты в пыли рисуешь знаки, что принес из мира вещих снов.
      Чертишь слепо, отстраненно, в темноте, где окна - только пятна,
      Паутиной оплетенные, тусклый свет удерживают жадно.
     
      Сделай шаг, и нащупай стекол лед -
      За окном, в ветрах, слышен голос, что поет:
     
      Растворись, как виденье в облаках,
      Устремляясь ввысь, позабудь про смерть и страх!
      Двери распахни в яркий мир своих чудес,
      Мир таких, как ты, кто не жил, и кто исчез,
      Ставший Повелителем Небес!
     
      В вихре радуг, в сочных красках, та земля, которой грезил ты,
      Про нее слагая сказки, видя сны и дивные мечты.
      Так лети же прочь, свободный, из тюрьмы и страшного забвения
      В день и ночь, огонь и воду, на крылах ветров и сновидений!
     
      Сделай шаг, оттолкни оконный лед -
      В четырех ветрах пусть начнется твой полет!
     
      Улетай, тай в пространстве без следа,
      Как в лучах зари запоздалая звезда!
      На груди пригрей птицу самых легких снов
      И лети смелей, сбросив тяжести покров,
      Ставший Повелителем Ветров!
     
      Растворись, стань виденьем в облаках!
      Устремляйся ввысь, позабыв про смерть и страх!
      Двери распахни в яркий мир своих чудес,
      Мир таких, как ты, кто не жил, и кто исчез,
      Ставший Повелителем Небес!
     
     
      ПОЯСНЕНИЯ
     
      Система счисления
     
      На континенте Гилеар в землях, некогда колонизированных выходцами из древней Нешанской империи, распространена двенадцатеричная система счисления. Счет ведется не на десятки, сотни и тысячи, а на дюжины, двойные дюжины или гроссы (144) и тройные дюжины (1728).
     
      Приливы
     
      Периодические обновления доступных человеку магических сил, которые происходят с предсказуемым, но неравным интервалом в чаще всего от 18 до 40 часов. Выполнение серьезных магических действий квалифицированные маги обычно стараются спланировать на конец приливного цикла, чтобы как можно скорее восстановить свои способности.
     
      Фонетика лирнитского языка
     
      Отображение имен собственных и географических названий в тексте основано скорее на соображениях удобочитаемости, чем правильной звукопередачи. Обычный на востоке Гилеара новолирнитский язык изобилует шипящими согласными, краткими гласными и в высшей степени насыщен заимствованиями из нешанского, причем написание также подчинено правилам нешанской орфографии и не особо подходящему для языка нешанскому алфавиту. В качестве модели звукоряда ориентироваться стоит на польский или чешский языки.
     
      Религиоведение
     
      Джанделл, Бегущая По Волнам - богиня моря, покровительница мореплавателей и рыболовов, изображается в виде дельфина или акулы смотря по ее настроению.
     
      Кериан, Взрывающий Борозду - крестьянское божество плодородия, покровитель земледелия и скотоводства. На континенте традиционно изображается в виде красного быка.
     
      Единорог - тоже, наверное, божество, но чего именно - никто не знает. Изображается в виде единорога, иначе не получается.
     
      Роан - божество погоды (особенно плохой - бури и грома). Клирики Роана постоянно совершают паломничества по своим святыням, расположенным в основном на вершинах гор.
     
      Хайэт - божество света, порядка и правосудия. Единственное божество, обладающее собственным образцово-показательным теократическим государством Ведарн, огромной сетью храмов по всему континенту и целым войском рыцарей этих храмов.
     
      Шасса, Скользящая в Ночи - богиня удачи, риска и вольной жизни, покровительница воров, бродяг и путешественников.
     
      Семар - божество очищающего огня и вследствие того, войны и металлургии. Руководство церкви Семара изо всех сил пытается подражать коллегам из церкви Хайэта и предпринимает усилия для укрепления своего влияния. Предоставляет своим сторонникам-государям высоко ценимые отряды наемников.
     
      Илансели - богиня леса и диких животных, покровительница охотников. Почитается божеством только людьми, эльфами почитается сущей ересью.
     
      Лшатл - божество экстаза, покровитель разгула и безнравственного образа жизни, защитник и утешитель убогих и умалишенных.
     
      Тарни - богиня знания и искусств, в ее храмах можно получить ответ в принципе на любой вопрос. Ответ в принципе тоже может быть любым.
     
      Гверам - бог торговли и ремесел, которым клянутся при заключении сделок. Клянутся зачастую всуе, поскольку ложь в словах его священники умеют определять абсолютно верно.
     
     
      ПРИМЕЧАНИЯ
     
      Атамэ - неразрушимый и неповреждаемый персональный кинжал, являющийся для магов классической традиции универсальным инструментом, символом профессиональной принадлежности и столовым прибором. По достижении каждого нового круга Силы клинок атамэ шлифуется снова, постепенно утончаясь до полупрозрачного состояния с соответственным ростом режущей способности. Способности атамэ как оружия возрастают с ростом магической силы владельца и создателя, но общей является неспособность атамэ нанести рану своему хозяину.
     
      Глиф (греч.) - символ, наносимый на предметы и живые существа, в т.ч. при выполнении некоторых заклинаний. Начертания глифов разнятся в зависимости от традиций магических Орденов.
     
      Пресептория (лат.) - крупное представительство магического Ордена, обычно пресептории основываются в столицах дружественных Ордену государств.
     
      Штормгласс (англ., может и голл тоже.) - устройство, предсказывающее погоду изменениями цвета и консистенции смеси ингредиентов в закрытой стеклянной ампуле. Используемые на Гилеаре магические версии тоже ошибались.
     
      Ашхот и аргаc - типы кораблей на континенте Гилеар носят имена из языка жителей островов Внутреннего Моря - прирожденных мореплавателей, рыбаков, пиратов и контрабандистов.
     
      Дайме (яп.) - владетельный князь
     
      Мико (яп.) - в японской религии синто исторически служащий при храме или бродячий заклинатель, мужского или женского пола, в настоящее время - целомудренная (или по крайней мере незамужняя) жрица. В Найпане - жрица, шаманка, колдунья народной традиции, не упорядоченной в чиновной государственной системе.
     
      Голем (древнеевр.) - созданная магическим путем движущаяся статуя, используемая в целях охраны
     
      Дол - продольный желобок на лезвии оружия.
     
      Хитокири (яп.) - доверенный человек для особых поручений. Начальник охраны, он же дипломат, шпион или убийца.
     
      Перитонит (лат.) - воспаление брюшины, печальный итог проникающих ранений брюшной полости.
     
      Фламберг (нем.) - клинок волнистой, "пламенеющей" формы. Дороже обычного, но для семаритов священен.
     
      "Окно" - одна из базовых стоек континентальной традиции фехтования на двуручных мечах. Меч удерживается над головой параллельно земле, так что лицо оказывается как бы обрамленным клинком и рукой. Используется для парирования атак сверху и перехода в высокие горизонтальные и нисходящие диагональные удары.
     
      "Кабаний зуб" - одна из базовых стоек континентальной традиции фехтования на двуручных мечах. Меч удерживается у бедра с наклоном острием к земле, так что в сторону противника обращено навершие рукояти. Используется для перехода в средние-низкие горизонтальные и восходящие диагональные удары.
     
      Гуль - омерзительная нежить.
     
      Сукцессия - последовательность смены видов растительности на одном и том же участке земли за длительный период времени.
     
      Энтропия - показатель неупорядоченности, "мера хаотичности" какой-либо системы.
     
      Игровые кланы - добровольные организации эльфов, ищущих приключений и возможности на некоторое время (несколько гроссов лет) сменить привычный образ жизни.
     
      Семнадцатый Принц - ввиду отсутвия в эльфийском обществе смены поколений "Семнадцатый" означает вовсе не порядковый номер, а номер в условной очереди наследования звания Лорда Дома.
     
      Карпоязычный - прямой клинок, сужающийся в более узкий "язычок" с параллельными главным лезвиями. Язычок завершается собственно острием.
     
      Электор - один из семи герцогов провинций Майхоанской Империи, обладающий правами значительной автономии. Теоретически электоры каждый раз выбирают императора, могут его сместить и назначить нового. На практике трон наследуется, и в истории Империи электоры разве что несколько раз подтверждали права претендента при отсутствии прямого наследника.
     
      Вивометр - магическое устройство, ампула с каплей крови, цвет которой отражает состояние здоровья ее донора. Действует на любом расстоянии. Полезно.
     
      Нод - место концентрации магических сил, некоторые действия должны выполняться на нодах, включая пробуждение магических способностей у ученика.
     
      Землерак (Canceromorhus sylvestris) - крупное съедобное наземное ракообразное. В особо крупных размерах используется рыцарями для самоутверждения путем убийства этакого чудовища. С возрастом вкусовые качества значительно ухудшаются.
     
      Лангуст - крупное съедобное морское ракообразное. Всегда вкусен и ведет себя прилично.
     
      Сурепка - масличное растение.
     
      Лэнс (англ.)- кавалерийская пика, главное оружие рыцарского турнира и благородного боя
     
      Cабатон (старофр.) - латный башмак
     
      Буси (яп.) - воин. Точнее, воитель - разного рода ополченцы этого звания не носят.
     
      Шукенья (псевдояп.) - практик найпанской традиции магического искусства, включающей сильную примесь шаманских мистических обрядов. Звание "шукенья" носили чиновники упраздненного Ведомства Тайных Сил, ранее подчиненного императорской конюшне.
     
      Оммедзи (яп.) - шукенья высокого ранга.
     
      Конджоер (пехотн. жаргон) - должность боевого мага в наемных отрядах типа Молотов Семара. Право называться так магу в отряде надо еще заслужить, что весьма непросто.
     
      Маркитантка - женщина, следующая за армией с целью торговли и удовлетворения прочих потребностей воинов.
     
      Тарпан - дикая лесная лошадь. Используется эльфами как подручное средство транспорта.
     
     
      Кристалл - выращенные из раствора особых солей сигнальные кристаллы обладают магической связью между собой. Если разбить один кристалл из пары или группы, все остальные также треснут в тот же миг, где бы они не находились. Используются как средство дальней связи и сигнализации.
     
      Спермацет (лат.) - маслянистое вещество, заполняющее полости балластно-акустической системы в голове кашалота. Во времена расцвета китобойного промысла высоко ценилось для освещения.
     
      Физетер (лат.) - Physeter catodon - кашалот, обладатель заполненной спермацетом балластно-акустической системы в голове.
     
      Бакштаг (голл.) - попутный ветер, дующий прямо с кормы корабля.
     
      Киай (яп.) - практика концентрации и использования мистической силы для повышения способностей воина в бою. Редкие случаи успешного применения объясняются стихийным проявлением врожденных магических способностей.
     
      Тати (яп.) - сабля, носимая на левом бедре лезвием вниз, при помощи пояса и ремней.
     
      Мясуник, позоруный черовек - Путь Пробуждения учит, что прикосновение к любым мертвым телам оскверняет, а употребление в пищу млекопитающих и птиц в общем-то грешно и требует обрядов очищения после каждого случая. Поскольку потребность в коже, кости, роге, сухожилиях, клее и перьях для военных надобностей от вероисповедания не зависит, то сформировалось сословие отверженных - людей, которые постоянно находятся в состоянии ритуальной нечистоты.
     
      Бадяга - Sponglia sponglia - пресноводная губка, помогает при ушибах.
     
      Дерожеация (старофр.) - официальное лишение рыцарского звания. К восточному выражению "потеря лица" прямого отношения не имеет.
     
      Бокен (яп.) - палка в приблизительной форме найпанской сабли. Используется как тренировочное оружие, применяется также стражей для разгона толпы и прочих пацифистских надобностей.
     
      Такелаж (голл.) - оснастка судна, относящаяся к мачтово-парусному хозяйству.
     
      Ванты - поддерживающие мачту снасти.
     
      Требюше - метательная машина.
     
      Инсигния (лат.) - здесь символ, знак какой-либо организации (в отличие от фамильного или государственного герба)
     
      Кудель - необработанное волокно. Имеется в виду "герб по прялке", т.е. с материнской стороны
     
      Полоса позора - обозначение в гербе официально признанного, но рожденного вне законного брака отпрыска.
     
      Сюрко (старофр.) - надеваемая поверх доспеха распашная рубаха, часто украшаемая гербами.
     
      Гульфик - защитные паховые раковины пластинчатых доспехов во времена их расцвета часто приобретали натуралистичный, а еще чаще преувеличенный вид.
     
      Диспел - снятие магического воздействия
     
      Вток - металлическая оковка на тупом конце копья.
     
      Саке (яп.) - найпанский алкогольный напиток, приготовляемый из риса.
     
      Баклер (англ.) - малый щит, обычно круглый, около фута-полутора в диаметре.
     
      Яри (яп.) - найпанское копье с прямым или прямым с дополнительными выступами наконечником.
     
      Екай (яп.) - существо демонической природы. До описываемых событий встречалось в основном в найпанских сказках.
     
      Явара (яп.) - священный объект в виде короткого жезла или скипетра, обычно с двумя навершиями, украшенными когтями или шипами.
     
      -сама (яп.) - суффикс очень уважительного обращения.
     
      Глиф-маркер - магическая метка, позволяющая автору в любой момент определить направление и расстояние до человека или предмета, на который нанесена.
     
      Иттай (яп.) - Ай! Больно!
     
      Квартерон (исп.) - лицо, по деду или бабке принадлежащее к другой расе. В описываемом мире - к другому биологическому или экзобиологическому виду.
     
      Гайдзин (яп.) - иностранец, "варвар".
     
      Трепан - хирургический инструмент для вырезания отверстий в черепной кости.
     
      Хакама (яп.) - широкие шаровары, часть найпанского костюма.
     
      Хаори (яп.) - короткая куртка, часть найпанского костюма.
     
      Додзе (яп.) - помещение для занятий боевыми искусствами; в более широком смысле - школа таковых.
     
      Непотизм (лат.) - покровительство родственникам в получении церковных должностей
     
      Симония (лат.) - продажа церковных должностей
     
      Порнократия (греч.) - влияние на политику любовниц высокопоставленных лиц.
      ?Файрбол - мощное (при исполнении магом высокого Круга) боевое заклинание, популярное из-за сочетания поражения ударной волной и пламенем с шоковым воздействием вспышки и грохота взрыва.
     
      Муар - дорогая шелковая ткань с узором, образованным не краской, а игрой света на переплетении нитей.
     
      Неошидонианство - непопулярное философское течение середины 29 века. Постулирует опрощенство и стремление к самосовершенствованию. Наряду с арнецизмом и воктаизмом оказало значительное влияние на мировоззрение Лэрнира Хейга.
     
      Хатамото (яп.) - самурай высокого ранга.
     
      Теогенез (греч.) - процесс образования божественных сущностей.
     
      Эгрегор (лат) - мистическая сущность, выражающая собой идею какой-либо эмоции, умонастроения или занятия, которому предается достаточно большое количество людей.
     
      Министрант (лат.) - служка, ассистент священника при проведении некоторых церемоний.
     
      Фамилиар (лат.) - животное, мистически связанное со своим хозяином-магом.
     
      Принц-консорт - супруг правящей королевы.
     
      Атараксия (греч.) - состояние свободы от мирских страстей.
     
      Форпик (голл.) - носовая часть внутреннего объема корабля или судна. На беспалубных лодках часто снабжается покровом и служит для хранения припасов.
     
     
     
     
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"