ЛОЖНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

2001 год. Сентябрь. Я в гостях у Н.Ш. Мы сидим в её кухне-рабочем кабинете, пьём чай, общаемся. Именно здесь она проводит большую часть своего времени, готовит пищу, принимает гостей, читает-учится, ведёт-обучает небольшую группу магов - целителей, принимает пациентов. В её единственной комнате чуть ли не впритык стоят три старых железных кровати, тумбочка, стол, на нём небольшой старый чёрно-белый телевизор с мутным, едва различимым изображением. На всём лежит печать бедности.

Мы знакомы чуть больше двух месяцев, и за это время я не только говорил сам, но и старался разговорить её, внимательно вслушивался-всматривался, вчувствовался в нее. Старался понять её, узнать и оценить её профессиональный уровень. То, что она рассказывала о себе, иногда просто поражало, звучало невероятно и фантастично. Я не могу сказать о себе, что я человек излишне доверчивый, скорее наоборот. Жизнь достаточно долго и сильно била меня, лишая иллюзорных надежд и представлений, заставляя видеть и принимать реальность, какой бы она не была.

Я вижу её поведение абсолютно конгруэнтным. Со своего интуитивного уровня ловлю ответ на свой вопрос: "Насколько реалистично её самоописание?" - "На 80-90%". Мой интерес к ней не случаен и не празден. Моя ситуация подобна её. Если верить "контактам", то я гений. Тогда встаёт вопрос: "Почему я нищий? А может, информация ложная и я обычный шизофреник, страдающий манией величия?"

Месяц назад я дал ей практику вхождения в "космический банк" и "космический суд". Спрашиваю: ходила ли она туда, и каков результат? Она отвечала, что в банк ходила и просила тысячу гривень ежемесячного дохода. Сказала, что там рассмеялись и спросили: "Почему так мало?". А она ответила: "Мне больше не нужно". Странно, а ведь, на мой взгляд, ей нужно гораздо больше. Три года не плачено за квартиру, да и её две дочери уже заневестились . При мне чуть ли не подрались за единственно праздничное платье. С этой позиции её ответ выглядит абсурдно, но в каждом абсурде есть своя логика.

И вообще подобное абсурдное иррациональное видится только со стороны, с позиции стороннего наблюдателя. И только лишь потому, что ему неизвестна логика этой "иррациональности". Я задаю себе вопрос: "А какая логика скрывается за этой её иррациональностью?" Ищу способ выхода на её логику. Она продолжает свой рассказ: "Ходила я и в "космический суд". Я предъявила там иски к моим должникам. Там пообещали разобраться. И ты знаешь, сейчас я вот подсчитала свой месячный доход. Он у меня не меньше тысячи. Торговля пошла у меня лучше. (Сейчас основной источник её дохода - это работа реализатора на вещевом рынке.) Ещё к этому самое странное то, что поотдавали долги даже те, кто не отдавал по два-три года. И это произошло даже без моих им напоминаний. Да, в эти методики я верю."

Я вижу реальность полученного ею результата, значит, она действительно высокоталантливый человек, высокоуровневый маг, способный влиять на течение событий. Тогда откуда её бедность? Может, она следствие блокирующей программы? Но как на неё выйти? Вспоминаю, что программы проявляют-реализуют себя прежде всего на чувственном уровне. Т.е. для их проявлений нужен соответствующий стимул. Нужно спровоцировать их на выход из подсознания, где они находятся вне нашего осознания, и, стало быть, сознательного влияния. В этом их и главная сила - в неосознанности. Ведь невозможно бороться и победить того, кого ты не видишь, и чьё присутствие не осознаёшь! Так ведь это очень просто! Ведь если эта программа блокирует богатство, то она сработает-проявит себя на универсальный символ богатства - деньги!

Я говорю: "Н., представь, что у тебя прямо здесь на кухонном столе лежит целая пачка денег. Представь это ярко и совершенно отчётливо, почувствуй это! И самое главное, эти деньги твои!!!" Вижу, что Н. легко вошла в транс, говорит: "Да, я их вижу, ощущаю". Я: "А что чувствуешь?". Н.: "Страх!". Я: "Теперь подключись к нему, выйди на его источник." Н.: "Да, я сделала это, вижу фонтан. Вокруг него танцуют голые женщины в полупрозрачных одеяниях. Невдалеке на диване полулежит большой и тучный мужчина. на нём восточная одежда. Он похож на турка." Я: "Каким образом это видение связано с тобой?" Н.: "не знаю." Я: "Может быть ты увидела кадры из своей прошлой жизни и кто-то из этих людей ты в прошлом? Посмотри на женщин повнимательнее, может быть ты почувствуешь некое притяжение к одной из них, почувствуешь её?" Н.: "Нет, я ни к одной из них не чувствую притяжения." Я: "Теперь посмотри-почувствуй мужчину. Может, он - это ты?" Н., с небольшой заминкой: "Нет". Я: "Н., видишь ли, если твоё подсознание выдало тебе эту информацию, то она качается непосредственно тебя. Но ты сопротивляешься её принятию, ставишь заслон на её восприятии. Наберись мужества и прими эту информацию. Поверь мне пока на слово, эта информация очень важна, ценна и полезна для тебя". Н.: "Да. Я тот мужчина-турок. Я сразу получила этот ответ, но он мне не нравится, почему я и отвергла эту информацию". Я: "Смотри дальше, рассказывай". Н.: "Перед ним небольшой столик, на нём на серебряном блюде много разных фруктов. У него в руках большая гроздь винограда, он её ест. Он умиротворён и доволен. Он смотрит на женщин, это его гарем. Секса он не хочет. Сейчас он занят пищеварением. Сзади него я вижу ещё одного мужчину. Он стоит, скрестив руки на груди. За его матерчатый пояс заткнут изогнутый кинжал. Он слуга-телохранитель.

Следующий кадр. Подземелье. Я закрываю решётчатую железную дверь. Своим ключом запираю её на большой навесной замок. Эта дверь подземной большой тюремной камеры. Там полно народу, человек сорок. Люди разных возрастов, не только мужчины, но и женщины, дети. Это целые семьи. Я говорю им: "Вы плохо работали. Я вас за это накажу. Будете сидеть здесь без пищи целый месяц. Люди начинают плакать, молить о пощаде, но я непреклонен.

Следующий кадр. Прошёл месяц. Я открываю камеру. Из неё выходят, шатаясь от слабости люди. На полу камеры остались лежать больше десяти человек. Трое из них ещё живы, но уже при смерти. Вижу детские трупы. Из детей не выжил никто.

Следующий кадр. Вижу ведут чернокожего мужчину. Он по пояс голый, его руки скручены за спиной. Я сижу, курю трубку. Его ставят передо мной на колени, и отрубают саблей голову. Я с удовольствием наблюдаю это.

Следующий кадр. Вижу себя на кофейной плантации. Мои работники собирают урожай. Я замечаю, что один мальчик лет 10-11 недостаточно быстро работает. Я приказываю надсмотрщику бить его. Надсмотрщик хлещет мальчика плетью, тот кричит и плачет. Я вхожу во вкус, кричу: "Убей его, забей его насмерть!" Мальчик плача молит о пощаде. Я приказываю надсмотрщику остановиться. Говорю: "Если я ещё раз замечу, что ты ленишься, прикажу забить тебя до смерти!" Мальчик снова приступает к работе. Он плача, лихорадочно трясущимися руками рвёт кофейные плоды. Они красные, похожие на кровь.

Я: "Сейчас посмотри, как ты умер. Это очень важно. Обычно человек перед смертью сознательно, но чаще бессознательно просматривает всю свою жизнь, и делает выводы. Он в этом сознательном -бессознательном состоянии даёт оценку прожитому, делает предположение-утверждение по поводу своей смерти, чтобы в будущем, т.е. в последующей жизни не повторить те на его взгляд ошибки, которые привели его к смерти".

Н: "Да, я вижу. На мой дом нападение. Я раненый лежу на полу. Возле меня двое мужчин дерутся на кинжалах. Это мой телохранитель и один из нападавших. Нападающий побеждает, он убивает моего телохранителя, а мне вспарывает живот. Потом обыскивает комнату, находит шкатулку с драгоценностями, и уходит. Я медленно и мучительно умираю, говорю себе мысленно: "На меня напали и убили потому, что я был богатым. Если бы я был бедным, то на меня бы не напали, и я остался бы жив, а так я вынужден умереть. Богатство - это смерть". Я: "Думаю, вчувствоваюсь в произошедшее, ощущаю в его выводе какую-то фальшь."

Н. продолжает: "Следующая жизнь. Это США. Начало ХХ века. Я - бедный иммигрант-итальянец. Я - строительный рабочий, живу в маленьком деревянном доме с женой и дочерью. Всего не хватает, не хватает даже денег на еду. Ко мне в дом приходят двое мужчин. Они хорошо одеты, высокие, по-спортивному стройные. Предлагают мне вступить в мафию. Говорят, что как только я соглашаюсь, нам дадут практически всё. Перевезут в другой дом, дадут одежду, еду. Я отказываюсь. Моя жена, присутствовавшая при разговоре, уговаривает меня принять их предложение, но я твёрдо стою на своём. Эти двое уходят, перед уходом говорят, что мы придём завтра, а ты хорошо подумай. Жена устраивает мне скандал, выгоняет из дома. Я бесцельно под дождём бреду по улицам. Идти мне некуда. Захожу в сквер, сажусь на лавку. Вечер. По телу струится холодная вода. Мне холодно и одиноко. Я возвращаюсь домой. На следующий день приходят те двое, я принимаю предложение. Теперь я работаю на мафию. Работу на стройке бросил. Я хорошо одет, сыт. Моя жена и дочь довольны. Моя работа состоит в том, что по указке главаря я по поддельным

Сразу идут кадры последующей жизни. Это опять США, середина двадцатого века. Информация идёт очень быстро, и я улавливаю только основной смысл. Я молодой мужчина, мне немного за тридцать, политический деятель. Хотя я и молод, но в политической иерархии я поднялся высоко. Чтобы сделать политическую карьеру, я ранее пошёл на сговор с мафией. Они финансировали меня, помогали подниматься по служебной лестнице. Теперь они двигают как пешкой в своей игре. Мне это не нравится, я хочу быть самостоятельным и независимым. Я разрываю с ними отношения. Они заманивают меня на крышу небоскрёба, и трое их наёмных убийц сбрасывают меня вниз. Я лечу вниз, меня сковывает ужас. Теперь я понимаю, откуда у меня страх политики. А это видение я вижу уже второй раз. Несколько лет назад я в составе экскурсионной группы поднималась на смотровую площадку высотного здания. Когда поднималась, всё было нормально, но когда вышла на смотровую площадку и подошла к её краю, то меня сковал необъяснимый ужас. Я намертво схватилась за огражд ающую решётку, и меня просто парализовало от ужаса. Я не могла даже двинуться. Меня с большим трудом оторвали и свели вниз. Казалось бы, чего бояться? Ведь упасть оттуда невозможно. Даже если захочешь, то сквозь решётку не пролезешь.

В ту же ночь мне приснился сон, где я увидела себя этим молодым политиком, сброшенным с крыши небоскрёба, и опять пережила ужас падения.

Я: "Н., давай сейчас вернёмся к турку. Ты сможешь увидеть его предсмертную установку-вывод?" Н.: "Да. Я вижу её, вот здесь у меня в голове. (И она показала пальцем точку, сантиметров на пять выше правого уха.) Она выглядит как тёмная небольшая слива. Она постоянно вибрирует, испуская из себя волны. Я: "Подключись к этим волнам. Какую управляющую информацию они несут?" Н.: "Богатство - это смерть. Будешь богатой - умрёшь". Я: "Теперь мы попытаемся узнать, на самом ли деле турок был убит из-за богатства? Пошли в космос к Сознанию Вселенной луч с этим вопросом". Н.: "Да, я сделала это. Пришёл ответ: "Его смерть была наказанием свыше, посланным за его насилие и убийства". Я: "Теперь пошли эту информацию в эту программу-сливу". Н.: "Я сделала это, и ты знаешь, программа мгновенно взорвалась и на её месте образовалась другая. Она выглядит как небольшая вишенка, округлая и такого приятного розового цвета. Она излучает волны, информация их примерно такова: "Богатым быть можно, если оно добыто честным трудом". Я: "Ну что ж, на сегодня пока хватит. Продолжим дня через три. Посмотрим, что в тебе произойдёт".

Мы встречаемся через три дня, Н. рассказывает: "После того сеанса у меня два дня болела голова, и болела так сильно, что я была вынуждена пить болеутоляющие таблетки. К тому же периодически меня рвало. Странно, эти два дня я почти ничего не ела, а рвоты шли потоком, рвала почти чистым желудочным соком". Я напряжённо размышляю над этими симптомами, и говорю: "На мой взгляд, головная боль - это проявление на телесном уровне программного конфликта, который мы создали, трансформировав ту программу-сливу. А рвоты - это опять же проявление на физическом уровне автоматической защитной реакции твоего организма, его желания

Прошло несколько дней, я чувствовал, понимал, что начатую работу нужно продолжить, но судьба разлучила нас. Надеюсь, что у неё всё будет хорошо. Сейчас мысленно возвращаясь к тем событиям, я понимаю, что эти смерти глубоко символичны. Турку вспороли его толстое брюхо, как бы нанеся удар в то, чем он и для чего жил.

Напоследок хочется себя похвалить, да может быть я и не гений, но кое-чему я уже научился, и кое-что уже могу делать.