и от брошенной с неба синьки на тропочках синий вечер
гонит шапки, пальто и авоськи в застывших торосах
подошедшей ко граду дремучей Арктики в снежных звездах.
В фонарях отраженным светом загорается лампа собора.
На зимовку оставшись, две мыши шагов: скрип и шорох,
выбегая на снег, кусают ломтик ультрамарина
закатившейся под обувку детей тишины. ОкарИна
свечки из темного воска на лотке почивает лавки,
и, шуршания асы, бессловесны на клумбе сухие злаки
в стихарях белизны, вручаемой праведникам в поднебесной,
(где в ларях у стен созревают жемчужины снега), чудесно
заселенной в Начале бесплотными ангелами стихии.
Люд, обрадованный светло как бы от чтенья Псалтири,
вспоминает ясли, волхвов, волов и Марии очи.
И в потемках по храму плывут от звезды золотистые точки,
как к головке спеленутого в пустыне песка младенца
тянулась рука Отца тронуть Сына за полотенце.
19 сентября 2015
Примечания:
Пришло вот почему-то написать автору, вообще, очень любящему рождественские стихи и песни мира, рождественское стихотворение, (наверно, потому что не написалось раньше когда-то).
(*) "вече" - собрание в старину; здесь - церковный праздник Рождества Христова;
(**) "окарина" - дудочка, род свистковой флейты;
(***) "лавка" - церковная лавка;
(****) "стихарь" - длинная одежда священнослужителей, здесь: имеется в виду, что на клумбе возле собора остались в зиму стоять очень высокие, высохшие до желтизны полевые травы с созревшими и высыпавшими на землю осенью семена метелками на конце, на каковых травах удерживается снег, скажем, после снегопада накануне сочельника; погода в стихах - штиль, и веет не ветер, а Святой Дух