Засим Гунберт хлестнул своего коня, как я думал, давая понять Рафнуку, что разговор продолжать бесполезно, но к сей причине прибавилось объявление позади меня, там, откуда я ехал и весьма кстати убрался в Лес, подручного главаря отряда лазутчиков Радмунта, ибо маленький камнеед поспешно припустил вслед за Гунбертом, пришпорив лошадь. Трое ренсегардцев переговаривались на пониженных тонах, и я медлил, дабы враги покинули сей участок Леса, потому как сие-то уж было бы ознаменованием того, что впереди до моста будет чисто, но, на свою беду, какой-то старик деревенский рыбак показался на своей лодке, плывя по течению Хариусного Ручья на восток, ибо я одновременно с Рафнуком, в мгновение ока закинувшим правую руку себе за плечо и выхватившим из колчана на спине стрелу, когда в левой у оного оказался большой лук, до того висевший на левом боку лошади, заметил бедолагу в черном картузе на седых волосах, какового белая, как снег на горах, волнистая борода, сдуваемая ветром с груди в сторону, колыхалась у старикана за затылком, безмятежно, не ведая об опасности, сидевшего на корме и изредка правившего каким-то длинным багром, закрепленным позади наподобие рулевого весла. Старик в картузе глядел впереди себя, и кудрявые кусты какого-то кустарника, высившиеся на берегу сбоку слева от оного, покуда закрывали от рыбака ренсегардцев, что было мне, смотревшему на лодку на реке с моего места как бы наискось, очевидно, ибо также в угол моего обзора попадали и трое конных, когда я в страхе за оного удивлялся, что Рафнук, каковой, по моему мнению, не мог отчетливо из-за своей преграды зреть происходящее на реке, разве что в кустарнике имелась брешь, и промельк лодки между веток для камнееда сделался тою живой мишенью, что вот-вот выплывет с другой стороны зарослей, исчезнув на какие-то полминуты, изготовился стрелять в человека, и не подозревавшего, что оного, как бы чуть не на ладан дышащего по ветхости облика, некто уже мнит за источник осложнений для предательской миссии, когда старикан, думал я, мог бы проследовать по Хариусному Ручью, так и не узнав, что враги стояли, разговаривали в небольшом отдалении.
Я осердился, дождавшись свидетельства, что Радмунт, явно, не собирался мешать выстрелу Рафнука, ибо, по моему пониманию, ренсегардцам гораздо проще было двигаться в направлении Смоланда, воспользовавшись завесою между собою и стариком, дабы преспокойно разминуться с тем, каковому сии не желали выдавать своего присутствия, но все-таки до последнего надеялся, что враги сочтут не опасным курсирование суденышка, в каковом не сидело никакого богатыря, или же я ждал, что камнееда подведет дрогнувшая рука, в каковой была черная стрела с красным оперением вместе с натянутой тетивой, и тогда старый рыбак упадет ничком на свои сети или что там у оного было в лодке, когда я, разобравшись, сколь сильно будет у ренсегардцев качание между тем, чтобы выбрать уехать или добить рыбака, при склонении таковых в пользу убийства невинного человека брошу мыслить, что моя миссия может быть важнее, чем сразить хотя бы двоих своим добрым мечом, и тогда третий ускакал бы к своему отряду, дабы сообщить о том, что двое лазутчиков неожиданно были убиты каковым-то не вовремя вылезшим из-за деревьев сильным вооруженным кимбром.
Ренсегардская стрела, действительно, сорвалась с тетивы, и, как назло, я как бы обзавелся зрением, присущим хрустальному шару, в каковом как бы замершим предстает будущее и настоящее, ибо странно долго и отчетливо видел я и древко, и струну из конского волоса, каковые ренсегардец прижал к своему лицу с прищуренным глазом, откудова линия оси, совпадая со стрелой вопреки законам оружейной механики, как бы наставила меня самое смотреть на адскую траекторию полета, конец каковой совпадал с шеей смоландского рыбаря, отчего я чувствовал, что становлюсь в один разряд с теми, каковые в мире медлили с решениями возмутиться против негодяев, и, посему, спуск черной стрелы как бы совпал с моим порывом неистово сопротивляться той распорядительности, каковою пользовались лазутчики, вольготно ощущавшие себя действующими единицами в чужой стране. Крича во всю силу своих легких: "За короля!", "Ату прихвостней Ренсегарда!", я все проламывался и мчался сквозь чересполосицу темных колючих и мшистых ветвей, каковые как бы заранее бились с тем, чтоб разойтись с тою бурею, что кипела в моей душе, благо конь мой продирался грудью, не выискивая легких путей, когда я знал, что именно сейчас стрела Рафнука летит, будучи как бы предтечею того ворона, что должен присесть на спину седовласого старца, дабы свои мрачным "карр-р-р!, карр-р!" охолодить летнее тепло, воцарявшееся под волокнистыми облачками, отражающимися в водяном потоке, в оконцах монмутгардских домов и в окнах замков Трувора Секиры и Кетилля Пустырника, равно как в шустрых светлых глазах смоландских ребятишек, лезущих в камыши, дабы порассказать дома, что ужи плавают над водой почище водомерок и не тонут, а утиные выводки пестрят в лягушачьих заводях, как шерстяные носки, каковые упали вместе с веревкою в реку у мальчишек господина Видбьерна, каковые сорванцы придумали высушить зимние вещи, один - бегая по пристани, когда другой плыл параллельно в лодке по Ручью, взяв веревку с подцепленными к таковой носками при помощи живых устриц и раков за разные концы, то бишь, испортить, переменить на дурное то, что составлялось с прочими повседневными вещами в благо королевства. К моему негодованию, Радмунт о сю минуту во всю прыть скакал прямиком в Сумеречный Лес и, при том рассредоточении, что как бы охватило внезапно группу лазутчиков, ибо Рафнук перемещался по берегу, не изменяя своего завета пришибить не первой, так второй стрелой старикана в картузе, а Гунберт, провертевшийся на вставшем на дыбы коне вокруг себя, мчался теперь на меня, Радмунт производимым оного коня бегством шумом не отвлекался и, верю, что не брал за возможное, что Гунберт не несется за оным вслед, ежели не пребывает на переминающемся коне в надзоре за Рафнуком, дабы повести такового за собою путем, каковым, валлогот видел, ускакал прочь Радмунт, то бишь, подручный главаря ускользал, не задумываясь, что оный предоставляет людям своего отряда сразиться с воином короля, владыки Камбрии Амбросия, а не токмо устранить безобидную помеху, вроде пня или мухи.
Видимо, моей заботы о старом рыбаке хватило на то, чтобы вложить в удар меча силу, каковою я прекратил сражение, сразу и наотмашь проведя мечом над горловиною панциря, так что ответный удар нанесла по мне только тень от Гунберта, и лезвие меча убитого уже мною противника лишь проехало по инерции по прочным стальным пластинам на моем левом плече. Таким образом, не уделив больше сказанного внимания поверженному валлоготу, я тотчас кинулся искать, куда подевался Рафнук, однако же, интересуясь более всего тем, что же сталось с жертвою камнееда, и при сем неотступно в мозгу у меня было видение стрелы, как бы вонзившейся в шею несчастного, что, в общем, подстегивало мою ярость, ибо беспомощность и неведение старика как бы поражали меня жалостью, так что я бешено мчался, выглядывая, нет ли впереди Рафнука, какового конь бы уже ступал в потоке, дабы седоку вытащить на берег труп бедолаги из Смоланда.
Все сие время дул сильный ветер, добавлявший мне хорошей уверенности, что, каковою бы ни была меткость камнееда, но воздушные массы уносили любую подброшенную вверх вещь на дюймы и футы от первоначального намерения полета, а, значит, тем более велика была вероятность, что, чем скорее я найду на реке старика, тем менее близок сей будет к смерти. Схлестывающиеся ветви деревьев как бы бежали, передавая эстафетою порывы ветра, в каковом мельтешении вихрей и качаний я никакого человеческого существа, увы, не различал, кто бы серыми пластинами воловьей кожи и мутной стали либо мерцанием золотых рогов на шлеме показал себя мчащимся на коне лазутчиком, когда далее сосны впереди, каковая как бы скрюченными, как пальцы, корнями предотвращала обрывание и сползание выступающего куска берега с растущим на таковом деревом в текущую мимо реку, влачилась волнами, тычась носом влево и вправо, лодка с багром, на расстоянии 5-6-ти футов от кромки земли, в каковом ныряющем и прыгающем суденышке, опершись расставленными руками в оба борта, как бы страдая тяжко от раны, сидел, низко опустив подбородок себе на грудь, старикан рыбак, какового белая борода по-прежнему взметывалась оному прядями снега за затылок, ибо черная с красными перьями стрела камнееда торчала у оного по обе стороны шеи, что мне показалось ужасным, но, может, кто знает, небезнадежным, когда бы вышло, что ренсегардская стрела не прошла бы артерии, ведь рыбак не повалился ни в какую сторону со своего места. Продолжая лететь на своем коне к лодке, я полагал, что у Рафнука было время, коли сей, к несчастью для человека в лодке, поразил свою беззащитную жертву, оглянуться на своего товарища Гунберта, каковому я отсек голову, ибо камнеед, по моим расчетам, должен был попытаться вернуть себе стрелу и избавиться от таковой улики, как труп старика, и когда убийцы не было теперь ни на суше, ни в воде, то сей мог таиться в Лесу, но, как ни странно, камнеед ниоткуда на меня не выскочил, мне же думалось, что, пусть бы я и тащил рыбаря из лодки на берег, подвергая себя возможному нападению, но ренсегардец будет размахивать мечом, а не стрелять в спину всадника, причем воина, из засады, ибо, когда старик плыл в неведении посередине течения, то воин о противнике мог знать и броситься на такового со своим мечом, пока сей будет откладывать лук и судорожно хвататься за другое оружие. Тем временем суденышко совсем принеслось замедляющимися и слабо крутящимися вблизи суши струями потока к берегу, и спрыгнул на землю, держа коня за повод, каковой, впрочем, никуда бы рванулся, что бы ни выломилось из кустов на нас обоих, и подошел, взглянуть, не застыл ли как бы в смерти человек, ибо, хотя старик и сидел с руками, положенными на края бортов, но сие еще ни о чем не говорило. Что же, старик оказался живым, ибо ветер все же сослужил добрую службу, и стрела прошла в каком-то дюйме от сосудов и горла, что выяснилось после того, как оный, отцепив руку от правого борта, подал мне нож, каковым рыбаки режут лески, ежели крючок запутался в корягах, или остругивают палки с рогатинами, дабы подпирать удочки, дабы я отрезал оперение и выдернул с другой стороны стрелу. Не найдя лучшего варианта, я как можно осторожнее выволок раненого из лодки, подхватив оного подмышки, и дотащил до ивняка, поминутно ожидая, что сверху на меня вдруг обрушится тяжелый меч ренсегардца, но таковой, исчезнув в неизвестном направлении, пока что сюда не возвращался, что не позволяло мне оставить строить предположения, что с таковым могло приключиться в Лесу, из каковых я склонялся к мысли, что Рафнук, должно, тщательно обследует останки Гунберта и рыщет, ища следов воина кимбра, повергнувшего валлогота.
Выспрашивая у старого рыбака, каковой мог коротко произносить отдельные фразы, не следует ли кто-нибудь, выйдя, как и он, на лодке, из смоландских жителей по Хариусному Ручью в намерении удить рыбу где-то рядом с оным, дабы перепоручить раненого заботам другого человека, я услышал отрицательный ответ и увещевания предоставить оного своей судьбе, ибо старик утверждал, что, отдохнув некоторое время, пойдет в Смоланд пешком, когда, выходит, что лодку надобно столкнуть в воду, дабы расширить диапазон поиска убийцею рыбака, ибо схоронить в кустах хотя бы и таковое легкое суденышко было невозможно, когда разбить или же утопить лодку было бы по указанной причине глупо. Таковой выход из сложившегося напряженного положения мне, конечно, совершенно не нравился, ибо отсутствие до сих пор сведений о Рафнуке, запропастившемся в дебрях и могущем вернуться с подкреплением, не означало, что я по малодушию соглашусь, чтобы человек, хотя бы казавшийся довольно крепким, но нуждающийся в помощи, какового притом разыскивает ренсегардец, будучи в уверенности, что стрела оного поразила цель, был бы совершенною мною покинут в Лесу, как бы я ни объяснял в пути самому себе, что, доехав до моста, мигом очутился бы в Монмутгарде, откуда бы, попросив снарядить за раненым телегу, воротился бы за стариком сам или, подробно описав место, где таковой был бы оставлен мною, занялся бы планом спасения Родрика, каковой непременно уж измыслил великий Мирдрид, от барона Гиральдуса и отряда Берганунда.
Обратившись к рыбаку с просьбою потерпеть до того, как я, сев на коня, сумею разведать обстановку, проехав немного в обе стороны от густого ивняка, где старика укрывали от чужеземцев длинные плакучие ветки, я, медля с тем, чтобы оттолкнуть лодку на стремнину, отправился в обратном направлении, дабы взглянуть, что сталось с останками Гунберта, ибо, как я упоминал, мое мнение было, что Рафнука задержало именно серьезное недоумение, каковая напасть привела валлогота к гибели, и обнаружил, что там нет никакого следа Гунберта или лошади воина, каковая, когда я мчался за Рафнуком, как я заметил, сразу принялась щипать траву. Далее, все еще глядя из-за прикрытия растительности на сей кусок земли и переводя взор на Лес, я неприятно был поражен усилением противника, какового число теперь возросло до четырех воинов, между каковыми я узнал Рафнука и подручного Берганунда, двоих же других сии, очевидно, взяли с собою, дабы, как бы оцепив по двое с двух сторон островки кустарников и деревьев, обследовать местность, по каковой рыскал вооруженный и, вероятно, могучий кимбр, ибо сему воину не стоило труда зарубить валлогота. Соблюдая то расстояние между собою и ренсегардцами, каковое требовалось, дабы наблюдать за передвижениями четырех верховых, не выдав своего присутствия, я проследил, как лазутчики проскакали мимо ивняка, молясь, чтобы сии пока не вспоминали о подстреленном Рафнуком старике, ибо лодка, каковую я не трогал, болталась по-прежнему прибитою к берегу аккурат напротив временного пристанища раненого, и подъехал к таковому, дабы привести свой план выхода из ситуации в исполнение. Я, можно сказать, взвалил старого рыбака на спину своего коня, дабы сей, ежели будет нужно, и прижавшись к шее скакуна, удерживался в седле и ехал в Смоланд, ибо силы противника были стянуты к противоположному направлению, когда сам спустился по берегу к лодке, прихватив с собою сумку с гербом Тринованта, ибо надеялся, что ренсегардцы будут увлечены прочесыванием Леса, когда я спокойно доберусь до Замка Кетилля Пустырника, где найду лошадь, дабы добраться, наконец, до Мирдрида.
Отплыв, я оглянулся, дабы посмотреть, как старик удаляется от места, где несчастный собирался пережидать, чтобы Рафнук сотоварищи убрались бы к своему главарю, но, вот, теперь мог двигаться к спасению, и, к тому моменту, как мне удалось приноровиться к тому, чтобы не обломать себе шпоры, запутывающиеся в сетях, раскиданных вдоль борта, как то было необходимо смоландскому старику, видимо, собиравшемуся расставить таковые где-нибудь около камышей, свернув невод и кинув в носовую часть, а также, чтобы не перевернуться и не пойти ко дну по причине тяжести стальных пластин, каковыми был укреплен мой панцирь на груди, когда на спине была воловья кожа, какового металла вместе со стальными наплечниками было предостаточно, чтобы мне было не вдохнуть воздуха, попав за борт, чего, кстати, я также не миновал бы, ежели бы разломал конструкцию на корме, от каковой у меня осталось только то весло, с каковым я видел, как управляется старик, держась стремнины, когда я, не поняв, что там к чему, бросил пытаться устроиться и спокойно плыть, вроде капитана на корабле, притом, что понятия не имел бы, какие паруса ставить в бурю, а какие убирать, и тут конь мой как раз показался на обрыве, но не до празднования мне было, что бедняга доберется как-нибудь к своим, ибо всадники, обернувшись со своими делами, кажется, решили отыскать добычу Рафнука, и теперь скакали в обратную сторону, отчего издали заприметили раненого старикана, каковой, как я оному и советовал, когда будет трудно держаться в седле, висел на шее коня, снова представляя собою мишень для Рафнука, ибо камнеед одну за другой выпустил в спину рыбака две стрелы, и я к своему ужасу увидел, что старик валится под копыта лошади, и, не разобрав, что там происходит, я пустился изо всех сил грести, приспособившись черпать веслом то справа, то слева от себя, когда что-то привлекло ренсегардцев обратиться к реке, на каковой я выглядел, как ворона на белом снегу, успел я подумать, в третий раз за сии дни следования по берегу, избегая столкнуться с лазутчиками, таковым сравнением отмечая, что очередное мое укрытие подвергается опасности выставить меня под удар или выстрел, и затем я понял, что четвертая стрела, выпущенная из лука камнееда, полетела в мою сторону.
И, вот, господин Трувор, удача была, все-таки, на моей стороне, потому как лодка и река унесли меня прочь, дабы меня нашли воины из вашего отряда, как я полагаю, Божьей милостью, ибо в точности так, как лодка и река спасали меня, я пытался спасти старикана, всего-то отправлявшегося наловить рыбы на обед своим внукам.