Аннотация: "И зачем ты, Казик, такие непонятные картинки с иероглифами рисуешь? Неужели нельзя проще свое отношение к любимому государству изобразить?" - пишет Маяковский Малевичу.
Встретились как-то на заседании Вхутемаса Владимир Маяковский и Казимир Малевич. Сидят в президиуме, третий час слушают доклад Троцкого про задачи современного искусства и от скуки записочками обмениваются.
"И зачем ты, Казик, такие непонятные картинки с иероглифами рисуешь? Неужели нельзя проще свое отношение к любимому государству изобразить?" - пишет Маяковский Малевичу.
"У меня, Володька, и так все открытым текстом. Ты просто увидеть не умеешь супрематические иероглифы", - отвечает Малевич Маяковскому.
"Так научи. Я быстро генеральные линии схватываю", - пишет Маяковский.
"Ты, как картину мою увидишь, первым делом посмотри, куда человек, птица или другая живая тварь смотрит. В ту сторону и читай", - хихикая, отвечает Малевич.
Маяковский тут же проверить решил. Тихонько, чтоб не сбивать с мысли докладчика, достал из кожаного портфеля фотографию, которую Родченко накануне в мастерской Малевича сделал и на экспертизу принес, и стал в неё внимательно вглядываться. И вдруг как ахнет в голос! Троцкий аж запнулся. Нахмурился Маяковский, сидит, надутый. Ждет-не дождется, когда заседание кончится, и можно будет в ЧК сбегать за очередным пайком.
А Малевич по выражению лица смекнул, что дал маху: не всем пока в любимом государстве дано понять авангардное искусство. Как выкручиваться? Схватился Казимир за живот, будто ему срочно по большой нужде надо, и - вон из президиума. Троцкий и оглянуться и успел.
Прибежал Малевич к себе в мастерскую, взял черную краску и быстро-быстро квадратиком закрасил ту картинку, которую Родченко накануне фотографировал.
А друзья Маяковского на следующий день вместо изъятого компромата прослушали лекцию Малевича о практическом решении задач современного искусства с цитатами из доклада товарища Троцкого.