потому что оно сразу же уходит назад, становится прошлым
Василий Аксенов/
Сравнительно недавно стал прошлым ХХ век, в транскрипции писателя Василия Аксенова "век Ха-Ха". Подобное определение - вовсе не насмешка над 75-летием советской власти, всеми силами пытавшейся искалечить и выхолостить русскую культуру. Это горький сарказм переосмысления жизни человека, родившегося в СССР, прошедшего через Архипелаг ГУЛАГ и выброшенного в эмиграцию, переосмысление извилистого пути от пропахшего тюленьим жиром магаданского барака для политических заключенных к признанию и славе.
9 сентября прошлого года в зале Одесского Русского драматического театра Василий Павлович Аксенов, при жизни ставший легендой русской современной литературы, охотно делился с одесситами и гостями города подробностями биографии, в которых, как в зеркале, отразился "век Ха-Ха". Он рассказал и о детстве - детстве сына репрессированных родителей, обвиненных в троцкизме, и об учебе в Медицинском институте в Москве. На выбор профессии, по признанию писателя, повлиял в первую очередь тот факт, что в лагерях спасаются в основном врачи.
Одним из первых выражений протеста против режима стало для Василия Аксенова так называемое стиляжничество, что и было запротоколировано в студенческой стенгазете в следующем варианте: "Этот клетчатый пиджак был красив бы для стиляг, ну а вас, сокурсник Вася, он совсем-совсем не красит". И тесно связанное со стиляжничеством увлечение зарубежной музыкой тоже в любой момент могло подвести студента под статью. Запрещенную в годы существования "железного занавеса" музыку записывали непостижимым в наш век цифровых технологий образом на пластинки, которые делали подпольно из использованных рентгеновских пленок. Поэтому они назывались соответственно - "Джаз на костях". При проигрывании они выгибались вовне, и их прижимали стаканами к барабану проигрывателя. Сегодня это смотрелось бы в высшей степени сюрреалистично, а во времена молодости писателя подобная изобретательность была в порядке вещей...
Одним из этапов не-согласия и инако-мыслия стало для Аксенова участие в создании самиздатовского альманаха "Метрополь", отпечатанного, по определению писателя "догуттенберговским" способом. Авторами альманаха стали писатели и поэты, которые не могли пробиться сквозь контрольно-пропускные пункты советской системы. Примечательно то, что первые публикации Владимира Высоцкого появились именно в "Метрополе". Два экземпляра альманаха были переправлены заграницу - в США и во Францию, а десять "гуляли" по Москве. "Все были измучены застойными годами, - рассказывает Василий Аксенов, - уже и не боялись. А сотрудники ЧК везде ездили за нами. Они же, большевики, сумасшедшие - преувеличивали значение литературы", - с неизменной иронией замечает он.
Преувеличивали или нет, но Василий Аксенов выходит из Союза писателей и уезжает в США. Проведенные в эмиграции двадцать четыре года писатель воспринял не как освобождение, а как изгнание. И темами для его романов становятся реалии жизни не только по эту, но и по ту сторону "железного занавеса".
После распада СССР стало возможным возвращение на Родину. Василию Аксенову дали квартиру в доме, в котором он жил до эмиграции, но и здесь прошлое напомнило о себе. На оконном стекле одной из комнат писатель заметил выцарапанную надпись: "строили заключенные". "Можете себе представить, - рассказывает он, - я, сын заключенного, въезжаю в дом, который строили заключенные". Но время страха кончилось, и вступило в свои права новое время, над переосмыслением которого работает теперь Василий Аксенов. Об этом свидетельствует выход в свет его нового романа "Редкие Земли", повествующего о путях превращения бывших комсомольцев в современных олигархов.
И теплое воспоминание Василия Аксенова о времени, проведенном в нашем городе: "В 1964 почему-то именно в Одессе решили писать сценарий комедии вчетвером - Георгий Данелия, гений нашей прозы Юрий Козаков, друг его Конецкий и я. Приехав, с трудом получили номера в гостиницах, причем Козаков и Конецкий поселились в "Пассаже". Все время не могли собраться и начать писать. Сидим однажды в гостиничном номере и видим: по полу ползают черные создания. Галлюцинация? Оказывается, Данелия купил раков, пустил их в ванну и ушел. Еще мы стояли. Выходили на улицу, разговаривали и никуда не шли. Однажды Козаков вышел из гостиницы с печатной машинкой в руках и сказал: "Ну вас, уезжаю в Казахстан". А мы втроем остались и во главе с Данелией написали сценарий к фильму "Тридцать три".
Нужно сказать, что этот вечер в Русском театре стал событием не только для любителей словесности, но и для почитателей музыки. Уютную атмосферу в зале поддерживал великолепно владеющий искусством импровизации джазмен Юрий Кузнецов, выступавший вместе с писателем без предварительного знакомства и репетиций. И сочетание поэзии Василия Аксенова с музыкальными импровизациями Юрия Кузнецова сделало незабываемым вечер прощания с веком "Ха-Ха", с ХХ веком.