Эта история имеет "частный характер" и, наверное, уступает по общественной значимости катастрофам вроде взрывов на шахтах и авариям пассажирских самолетов... Однако она ужаснула меня своей реальностью, типичностью и обыденностью...
В 20=01 Игорь позвонил с мобильного жене на дачу: "Я на Московском вокзале, сейчас сажусь на электричку." Валя, как обычно, ответила: "Жду"... но Игорь не приехал ни через час, ни на последней электричке, ни наутро. Его телефон не отвечал. Стало ясно, что с Игорем что-то случилось...
После бессонной ночи Валя позвонила дочери в Питер и та засела за телефон. Сначала она позвонила в отделение милиции Московского вокзала. Трубку снял лейтенант утренней смены.
- Мой отец позвонил вчера в 8 вечера с вокзала и пропал. У вас были несчастные случаи?
- Сейчас посмотрим... Как фамилия?... Нет, ничего такого не зафиксировано...
- А где же его искать?
- Откуда я знаю? Вы уверены, что он собирался поехать на дачу? Попробуйте узнать на промежуточных станциях или в "Скорой помощи"... в моргах, наконец...
Обзвон железнодорожных станций ничего не дал - у них ничего не случалось.
В городской "Скорой" и на ближайшей к вокзалу станции никаких вызовов не зафиксировано...
Дочь начала обзванивать морги - отец туда не поступал...
Как такое может быть?- Был человек и, вдруг, исчез посреди вокзала в час пик...
Версия похищения?- Нереально, денег, которые могли бы заинтересовать похитителей, у них отродясь не было.
Уехал куда-то в другое место?- Маловероятно - зачем тогда было звонить с вокзала?
Игорь не относился к числу людей, планы которых могут неожиданно меняться.
Дочь еще раз позвонила в отделение милиции:
"Его нигде нет! Что делать?!"
Знакомый голос спокойно ответил:
"Подождите три дня. После этого подадите нам заявление о пропаже - мы объявим его во всероссийский розыск, а там - как получится..."
Легко сказать: "Подождите три дня." А, если отец сейчас умирает? Или уже умер?
Дочь продолжила звонки по моргам...
Наконец, к вечеру, какая-то сердобольная женщина сказала ей:
"Я могу дать вам... номер спецсправочной - там всё знают. Только никому не передавайте этот номер и не говорите, откуда вы его узнали. Записывайте..."
По названному номеру быстро и вежливо ответили, спросили ФИО и год рождения отца, и сказали: "Да он вчера вечером поступил в нейрохирургическое отделение больницы номер 15 с черепно-мозговой травмой..."
Наташа помчалась в больницу. Коридор нейрохирургии был заставлен кроватями, на которых лежали, в основном, давно не мытые бомжевидные люди. Несмотря на приоткрытые окна, в коридоре стоял не выветривающийся, удушливый смешанный запах пота и мочи. В конце коридора Наташа увидела отца - на его голове была огромная повязка. Он все время дергался, но его руки и ноги были туго привязаны к кровати. Простынка валялась рядом на полу, из одежды на нем был только памперс. Это был шок...
Из разговора с дежурным врачом выяснилось: отца привезли вчера с травмой в бессознательном состоянии. Причина травмы была зафиксирована: "Падение на эскалаторе метро". При нем был мобильный телефон и документы, не было только барсетки с деньгами.
"Почему же Вы нам сразу не сообщили?!" - спросила Наташа у врача.
- Мы - больница, а не справочное бюро. Некогда нам всех обзванивать.
- А почему же в скорой помощи и в милиции ничего не было зарегистрировано?
- А это вы спросите у скорой и у милиции...
- Но как же он мог упасть на эскалаторе, когда он уже вышел из метро и звонил нам с вокзала?
- А это вы спросите у него самого... когда очнется.
- А когда он очнется?
- Не знаю...
- А как вы его лечите?
Врач полистала краткую историю болезни, слегка смутилась и уклончиво ответила: "Наблюдаем..."
Тут Наташа не выдержала: "Заслуженный человек, начальник отдела секретного НИИ поступил к вам с тяжелой травмой, в бессознательном состоянии... а вы наблюдаете... как он дергается, привязанный к постели?! Какие обследования вы сделали?! Чем лечите?! Или немедленно делайте что-нибудь, или я вам сейчас устрою такой скандал, что кому-то из врачей не поздоровится... "
Дежурный врач позвонила по местному телефону и, после недолгих препирательств, сказала: "Ну хорошо, мы можем сейчас сделать ему томографию... Только, вы сами видите в каком он нервном состоянии..."
- И что?
- Что-что... В привязанном состоянии томографию делать нельзя - придется вам его держать.
- Ну что ж, если больше некому...
На отца и на Наташу одели фартуки и она легла ему на грудь, поперек, фиксируя голову.
Врачи вышли в соседнее помещение. Это продолжалось минут сорок, которые показались Наташе вечностью: отец, лежа на спине, все время пытался вырваться и бил ее коленом, совсем как в боях без правил.
По результатам томографии врач сказала: "Состояние средней тяжести. Череп проломлен двумя ударами тупым предметом... В операции нет необходимости, подождем."
После этого в больницу приехала Валя. Она просидела рядом с Игорем трое суток, никаких изменений не происходило, Игорь не приходил в сознание. Врачи приговаривали: "Подождем, подождем..."
В воскресенье вечером Валя поехала переночевать домой. Когда наутро она приехала в больницу, дежурный врач встретила ее с радостным восклицанием: "А мы вас ждем - подписывайте скорее согласие на операцию, а то он через час умрет... Хотя, и после операции его шансы выжить невелики." Пришлось подписывать.
Как ни странно, операцию Игорь выдержал - несмотря на свои 70 лет в нем сохранился изрядный запас здоровья, он прожил еще целых три дня. За эти три дня, откуда ни возьмись, появились следователи прокуратуры и сотрудники ФСБ - у кого-то возникло подозрение, что у Игоря в момент происшествия могли быть с собой секретные документы.
Началось расследование, которое должно было начаться неделю назад, по горячим следам. Никаких свидетелей обнаружено не было, выяснили только, что с работы он ушел после совещания и небольшого фуршета с сотрудницей института. Сотрудница рассказала, что они вместе доехали на метро до Московского вокзала, где они вышли и расстались. Вспомнила она и о том, что, зная о полученной им в этот день зарплате, просила его быть поаккуратнее, "все-таки такие большие деньги...". Он похлопал рукой по барсетке и сказал: "Ну, конечно...".
Он умер в четверг, кремирование и похороны были назначены на субботу. Однако, сотрудники ФСБ сказали, что похороны нужно отложить на понедельник, т.к. нужно провести дополнительную судебно-медицинскую экспертизу. Кремирование они и вовсе запретили, объяснив, что в любой момент может понадобиться эксгумация.
Похороны прошли в понедельник на дальнем кладбище, где у Игоря были похоронены родители. Поминки прошли в его институте, куда родственников пропустили через черный ход. Начальник Игоря заверил, что у него "есть свои каналы" и он будет следить за расследованием. На том всё и закончилось...
Размышляя об этой обыкновенной российской историей, мне подумалось:
"Кто же больше виноват в его смерти?!"-
Его сотрудница, затеявшая неуместный разговор на эскалаторе метро?
Случайный пассажир, услышавший этот разговор?
Непосредственный убийца (возможно - тот же пассажир), ударивший его по голове ради ожидаемой большой добычи?
Сотрудники милиции, скрывающие нападения на граждан ради улучшения показателей?
Сотрудники скорой, помогающие в этом милиции из солидарности?
Сотрудники больницы, забывшие данную ими когда-то клятву Гиппократа и вспоминающие о своих обязанностях только благодаря взяткам или под угрозой увольнения и суда?
Сотрудники ФСБ, для которых забота о безопасности никак не связано с заботой о "простых гражданах"?
Наверное, все вместе... мы привыкли жить в стране, где человеческая жизнь ничего не стоит