Неуютно и одиноко жилось Человеку. Не было у его ни дома, ни семьи, ни друга. Лишь старое дерево, разбухшее от сырости, да клочок земли под ним - составляли весь его мир.
Человек ненавидел свое дерево, ненавидел, но боялся оторваться от него, бросить, уйти. Да и куда уйдешь? Вокруг, куда ни глянь, глухой стеной обступила его со всех сторон высокая, липкая трава, да душный вязкий туман, в котором роились бесформенные серые призраки, холодные мокрые слизни. Сделай человек хоть шаг - и они облепят его, обволокут, задушат. Мерзость!
Питался Человек семенами трав, и жесткими корнями, выкапывая их из влажной земли и, запивая водой, которую высасывал из мясистых стеблей растений.
Одинокий и бесприютный, он не знал ни радости, ни печали. Из всех чувств ведомо было ему только одно - раздражение. Его раздражало все. Ночью холод, днем духота и, постоянно, дерево, слишком толстый и гладкий ствол которого, не позволял ему залезть наверх и посмотреть что же там, за туманом.
Так и жил человек под деревом, проклиная и его, и себя, и туман, и слизней. И еще неведомого кого-то, кто создал все это и обрек его на такую жизнь.
Шло время. Однообразно и тоскливо. Не было ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Ничего было ждать, не на что надеется.
Временами Человека охватывало отчаянье. Ему начинало казаться
что он вот-вот задохнется. Словно одержимый бросался он на проклятое дерево, молотил его кулаками, пинал ногами и даже головой и кричал... кричал до хрипоты, до пени изо рта.
Потом, придя в себя, он клялся, что уйдет, обязательно уйдет. Все равно куда, только бы подальше от этого ужаса. "Вот, думал он, потеплеет, и я уйду. Проберусь сквозь липкую стену травы туда в тот, другой мир". Какой? - человек не знал, но не сомневался в его существовании. Иногда до него, словно во сне, долетали приглушенные звуки. Такие непривычные и нежные. Они едва касались его лица, рук, волос, ушей, напевая о чем-то непонятном и печальном. Покружив, они улетали, оставляя Человека в растерянном недоумении. "Что было Это?" - не мог понять он. "Откуда и зачем?" В такие минуты ему хотелось лечь на землю и раствориться в ней, или подняться в воздух и улететь туда, откуда неслось Это. Напрасно силился он разорвать невидимые путы. Его тяжелое, набухшее от тумана тело было неповоротливо и непослушно. Он плюхался на ягодицы и застывал в бессильной ярости.
Но ни крики, ни ярость - ничто не меняли в его жизни. Это не зависело от них, от его желания. "Это" жило своей жизнью. "Ничего - утешал он себя, вот туман рассеется...". Но туман не рассеивался, а, казалось, густел все больше и больше, цепко удерживая его в своих объятиях, лишая силы воли.
Но однажды... Однажды он увидел Это. Оно прилетело само. От неожиданности Человек замер на месте. Это было такое яркое, что рябило в глазах, а звуки, которые оно издавало, такими сильными и резкими, что Человек заткнул уши. Своей необычностью Это испугало его. На какое-то мгновение Человеку захотелось, чтобы Это исчезло. Но оно не исчезало, и с каждой минутой нравилось ему все больше и больше. Человек боялся поверить самому себе. Неужели Это здесь, с ним. Его мир, такой серый и однообразный, вдруг расцветился светом, заблистал красками. Туман стал почти прозрачным, он больше не лип к коже.
Человек успокоился, постоянное раздражение улеглось, призраки терзавшие его исчезли. Он подобрел и повеселел. "Как хорошо - думал он - как хорошо жить на свете, когда есть Это! Это дано мне за мои мучения. Я страдал! И вот конец моим страданиям! Это - мое спасение! Это - моя награда!"
А Это пело только для него. Оно рассказало Человеку о том другом мире, где всегда солнце и тепло, где цветут цветы, и щебечут птицы. А трава такая мягкая и шелковистая. Наслаждение!
- Давай уйдем туда! - предложило Это Человеку. - Там так хорошо! Там много людей! Там ты не будешь одинок.
- Да, да - отозвался Человек. - Мы обязательно уйдем туда. Расскажи мне еще о том мире.
Человек был готов слушать Это днем и ночью. Ему было хорошо, и он не замечал, что Это становилось все печальнее и задумчивее. Краски его потухли, голос притих.
--
Как ты можешь здесь жить? Здесь так сыро и мрачно.
--
Разве? Удивился Человек. А мне здесь нравится. - Покривил он душой, сам не зная зачем. Впрочем, сейчас он действительно думал так, успев забыть, что Это изменило его мир, оживив его. Сейчас ему казалось, что так было всегда, и ему не понравились слова Это.
--
Здесь, конечно, нет солнца, цветом, птиц и всего к чему ты привыкло, но зато здесь безопасно и... уютно. Потом я здесь хозяин. Здесь все мое.
Он и не заметил, как еще больше потускнело Это.
Человек все реже и реже просил его рассказывать о том Мире, а на его призывы "уйти туда!" отмахивался - "потом", "вот туман рассеется", "вот потеплеет".
Наконец Это не выдержало.
- Я ухожу! - сказало оно однажды. - Прощай!
Человек возмутился. Как! Это собирается бросить его! Его! Человека! Ведь он так любит Это! Какая неблагодарность! Это не может его бросить! Оно - его! Оно принадлежит ему! Человеку!
Но Это твердо решило уйти.
Человек растерялся. Он вспомнил свой мир, до того как в нем появилось Это. Нет! Он не допустит, не отпустит его.
- Останься, и я сделаю все, что захочешь! - взмолился Человек,
- Идем со мной, - неумолимо твердило Это. Пришлось согласиться.
- Когда мы пойдем?
- Сейчас,
-Нет!
- Да! Сейчас или я улетаю.
И они пошли.
Тяжелая липкая трава оплетала тело, ноги, цеплялась за руки, хлестала в лицо. Человек стонал от омерзения, но шел. А Это летело впереди, указывая путь. Человек шел день, два, три...
Ночами он падал от изнеможения и Это опускалось к нему на плечи, утешало и согревало его.
А утром снова тяжкий путь. И снова с огромным трудом он передвигал ноги, вытаскивая их из вязкой травы. И снова Это летело над ним и умоляло:
- Ну, еще, еще! Иди, не останавливайся. Там впереди Солнце!
- Легко сказать, иди! - раздражался Человек. - У тебя нет тела, ты не знаешь, какого протискиваться сквозь эту сырость и вонь.
Все чаще и чаще он стал отдыхать и оглядываться. Там, где он прошел, позади него пролегла удобная широкая тропа. Как искушала она его, как тянула обратно! А впереди все та же непроницаемая стена мокрой травы.
- Когда же она кончится! - взмолился Человек.
- Скоро! Уже скоро! Я вижу Солнце! - торопило Это Человека,
Наконец, настал день, когда Человек почувствовал незнакомый запах и тепло, сухое и легкое, непривычное для тела. Трава стала реже и светлее. Шаг, другой, третий... и ослепительный простор оглушил его. В испуге он защурился, закрыл глаза руками.
- Это! Где ты! - но Это исчезло. Нет, не исчезло. Оно было везде! Оно растворилось в ярком просторе, в синеве неба, в лазурной дали, в тепле и запахах. Человек испугался, Это было слишком. Он не перенесет Этого. Ему не нужно столько всего? Ему нужен только маленький кусочек "Этого".
Не помня себя, в единый миг, он покрыл расстояние назад, что с таким трудом преодолевал столько дней.
Очнувшись, Человек узнал свой привычный мир: дерево, разбухшее от сырости, душную траву, и вязкий туман. Все было, как прежде, как всегда, и он был один, совсем один.
Что он наделал? Это больше не вернется к нему. Человек вскочил и бросился искать тропу - не могла же она зарасти так быстро. Напрасно! Ее словно никогда и не было. Человек обхватил голову руками и кинулся на землю. "Умру" решил он.
- Не умрешь! - послышалось ему, - Гнить будешь, но не умрешь!
- Кто здесь? - вскочил Человек. - Мерзкие гнусные слизни, чавкая, подбирались все ближе и ближе.
- Ты скоро станешь одним из нас! - шипели они.
- Ну, уж нет! - отшатнулся Человек - Лучше погибнуть... или...
Что "или"? Вы знаете? Я - НЕТ! А кто знает...?