[Регистрация] | Редактировать сведения о тексте | Редактировать текст


Самиздат, Предгорье, Мировое Зло
представляют:
Крещенский вечерок
Конкурс готического рассказа


Аннотация:


Кв: Мак и Маруак


   Кто глядится в лунный свет,
   Для того дороги нет...
  
   Это я гляжусь в луну. И мне отлично виден некто, стоящий по пояс в дикой траве - не на луне, конечно. Слева от него обрушенная башня - кольца и рёбра, справа развалины подстанции и холодные ржавые клубки бывших трансформаторов. Позади - его собственная длинная тень, а впереди, на виадуке - я.
   Заросли вокруг него не шевельнутся. Никто не спугнёт, не шмыгнёт тенью. Когда-то здесь были и кошки, и крысы. Да что уж - и люди тут были. Много. Теперь только стылые балки, старые цепи - и мы.
   Он не видит меня, конечно. Лебеда и дикий мелкий подсолнух доходят ему до ключиц. Может, пришелец не он, а она. Это всё едино. Был бы живой человек. Спущусь, а то не ушёл бы, мало ли...
   Надо же, как увлёкся! Что-то у него там такое в руках? Ничего не замечает. Быть не может, чтобы не увидал, как свет отражается в полосах на куртке...
   Не увидал. Подпустил меня вплотную. Тогда только почувствовал, вскинул голову:
   - Нравится?
   Я, признаться, такого не ожидал. Вокруг мёртвая промплощадка, на сто километров во все стороны - дичь и глушь, а он - ни "здрастье", ни "ай-ой", а сразу спрашивает: нравится ли?
   - Что?!
   - А вот, смотри...
   Осветил линии ладоней, будто болотными синеватыми огоньками, и красными, как на давно снятом железнодорожном пути.
   - Ты кто такой? Что это у тебя?
   Он опустил руки, высветил драную майку с разводами.
   - Сам-то я Мак. А это у меня компас.
   С ударением на "а".
   - Для чего? Что ты тут делаешь?
   Он взъерошил волосы на затылке:
   - Ага... Ну, прости, я думал, тут никого не бывает... Компас - он и есть... Ищем.
   - Что?
   Тут он улыбнулся.
   - Жилу.
   - Кабель?
   - Нет, зачем! Кабель нам не нужен. Слушай, ты в сторону не сойдёшь немного? Мы закончим, потом я с тобой поговорю.
   Я послушно отступил на несколько шагов. Ничего, главное - не спугнуть...
   Мак опять взялся за свой компас на верёвочке. Помедлил - и двинулся, забирая вправо. Я - за ним. На ходу Мак бубнил:
   - Должна она здесь быть... И полнолуние, понимаешь...
   В заспинном мешке у него что-то горбилось. Живое?
   - Ма-ару-у!
   Мак, не оборачиваясь, хлопнул свободной рукой по мешку.
   - Маруак! Ко-огти!
   Дёрнул плечом, сбросил лямку, сунул мешок мне.
   - Подержи. А то он мне спину рвёт...
   Мешок отчаянно корчился. Я потянул завязку и выпустил на волю кота. Облезлый чёрный кот, узкоглазый злой дьявол.
   - Это Маруак. Помощничек. Видишь, когти какие? Как ножи! Ну, всё. Жила есть. Туда пошла, - Мак показал на скелет погрузочной эстакады. - Но ещё не в полную силу. А ты..., - он смерил меня взглядом с головы до ног, - ты здешний? Живёшь тут?
   - В некотором роде.
   - Ты же ничего, если мы у тебя тут полетаем?
   - Полетаете?
   - Ну да. Я летун, а ты не слышал, что ли?
   Я покачал головой. Мак открыл было рот, но тут над нами крякнул давно мёртвый мотор.
   - Что это? Там ещё кто?
   - Никого нет. Просто... место очень старое.
   - Привидения? - Мак насмешливо скривил рот.
   - Ну... а ты что, боишься?
   Мак пожал голым плечом.
   - Не очень-то... Оберег у меня есть, потому что ночью иногда летает всякое... присосётся, потом поминай, как звали... а ты сам?
   - Я мёртвых не боюсь, - честно отвечал я. - Не бойся покойника, бойся живого, знаешь?
   - Зна-аю, - Мак ухмыльнулся. - И летунов не боишься?
   - Ночных? Ничего, ко мне не присосутся.
   - Да уж, к тебе присосёшься, - Мак нагнулся, пошарил в траве. - Маруак, киса, ты где? Ты, брат, далеко не уходи..., - он выпрямился, отряхнул ладони о штаны. - Не присосёшься к тебе, говорю, вон ты как вырядился... Куртка - летом! И очки. Ты в них хоть видишь что?
   - Что надо - вижу.
   - Я бы и шагу не сделал. А каску зачем нацепил?
   - Так положено. Я же Техник.
   - Техник... Так что, Техник, ты пройти нам разрешишь?
   - Провожу. Там колодцы открытые попадаются.
   - И проводи. Даже лучше будет. Маруак, чертяка, ногу не дери мне, - Мак снова нагнулся, подхватил кота в охапку и зашагал к эстакаде. По пути громко объяснял:
   - Жила редко выходит. Искать надо, следить. И выходит всегда на возвышенном месте. Тонкая, с пятачок... Но это хорошо, чем тоньше, тем толчок сильнее... Главное - время не упустить. И не бояться. Вот из тебя бы, между прочим, хороший летун получился: в таком месте один живёшь, а страха у тебя нет.
   - Я же сказал: не бойся мёртвого, опасайся живого.
   - Так о чём говорю - я же не мёртвый. А вдруг я как раз такой Мак?
   - Какой?
   Он рассмеялся.
   - Не, на самом деле меня бояться нечего. Я безобидный. Только я же летун, и у меня поэтому всегда нож с собой. Вот, смотри.
   Лезвие слабо засветилось под луной - самоделка из тонкой стальной полосы.
   - Вот... так что и живых я не очень боюсь.
   Он сунул нож в чехол, перехватил кота поудобнее.
   - Ну, и говорю: у тебя должно получиться. Попробуешь? А то выходит - я полечу, а ты один тут...
   Мы были уже у подножия эстакады. Мак прислонил ухо к ржавой опоре:
   - Идё-ёт, идёт, сладкая моя.... Ну, вот. В этом деле главное - понимаешь, живой крови надо выпить. Обязательно. Без этого не взлетишь. Маруак, киса, полезай в мешок. Не хватало, чтобы ты ещё сбежал... Так как, Техник, не боишься меня живого? Полезешь? Попробуешь?
   - Полезу.
   - Правильно. Маруак зверка маленькая, но на двоих его хватит. А я тебя научу, потом уже сам... дело хорошее...
   Он лез первым, цепкий, быстрый. Я бы мог его обогнать, но ни к чему. Тише едешь - дальше будешь, а про дольше проживёшь и говорить нечего.
  
   На верхней площадке Мак остановился. Шагнул туда, сюда. Глаза его под луной оловянно блестели.
   - Хорошо! Хорошо. А, вот она!
   Выпрямился, будто в подошвы ударило током. Взял сумку, вынул за загривок кота. Маруак тихо говорил своё: "Ма-ару!", лапы у него обвисли. Мак держал зверя в левой руке, правой потянул из чехла нож.
   - Чёрный кот лучше всего, - с присвистом, как сквозь судорогу, прошептал летун. - Курицу можно чёрную... но где её сейчас взять, да и дура... а кот сам приходит...
   Он глядел в сузившиеся глаза кота. Зверь не понимал смерти. Ему было просто неудобно висеть над пропастью, ему хотелось встать на лапы. Он выпускал когти и стонал: "ма-ару-у!"
   - Год он со мной был - жилу-то пока найдёшь... хороший зверь, и жалко мне его, не часто же бывает, чтобы приблудился, так и время, время...
   Не обрывая скороговорки, Мак вдруг выбросил руку с ножом и ударил меня в грудь.
   Точно ударил, не наобум.
   Нож пропорол куртку и упал на площадку. Мак его не удержал. Попробуй, удержи, когда руку обжигает ледяным холодом.
   Ему бы отступить, отшатнуться - но, видимо, жила не пускала. Он ещё верил в полёт, да не сбылось: мою нелепую меховую перчатку прорвал изнутри отросток - крепче когтя, острее стали - и очень точно прошёл между рёбер.
   Одно мгновение, и живой крови всего на один глоток. Ничего не возвращается, но приходит зима, в которой нет больше дней, а только холодный мокрый снег падает на лицо. И опять надвигается из снежной пелены Тихий Тепловоз, и я не успеваю...
   Чтобы успеть - нужно крови больше, живой тёплой крови, а они налетели разом: и Топ-Висельник, и Электрики в рваных комбинезонах, с вплавленными в кости золотыми цепями, и Прораб - с полным ртом цементной пыли, и Боб, который никогда не выходит встречать людей, потому что у него голова пробита гаечным ключом и глаз вытек... И Тихий Тепловоз со своей вечно пьяной бригадой, и Дети-Сиротки, и Любопытный Утопленник, которого, как всегда, толкали и теснили остальные духи. Все явились, и все впивались в того, кого я им добыл, и всем было мало.
   Мак уже не стоял. Высосанной, сморщенной оболочкой упал, загремел костьми по площадке. Ссохшихся пальцев он так и не разжал, и я видел, как среди давки духов ворочается, разевая пасть, бедняга Маруак. Синие огни мелькали в глазах кота. Визгнул и заныл, забренчал цепью конвейер над нами - ну, Электрики развеселились, пошла потеха! На самых верхних нотах завопил Тихий Тепловоз. Рука Прораба застряла в пробитом черепе Боба, Дети матерились, а Топ орал своё обычное: "Все по местам! Закрыть ворота!"
   Я прошёл сквозь них, нагнулся и помог коту высвободиться. В пальцах мертвеца осталась чёрная шерсть. Так он с нею и вернётся, когда обернётся Луна, и останется с нами - кататься на мёртвых конвейерах, плакать или смеяться, или чинить Тепловоз.
   А мы с Маруаком будем летать без всякого ножа и жилы. Потому что чёрный кот для полётов - лучше всего.
  
  
   холодный мокрый снег падает на лицо
   плакать или смеяться
  • Комментарии: 13, последний от 01/09/2006.
  • ? Copyright Маруак (mirovoe_zlo@mail.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 10k. Статистика.
  • Рассказ: Хоррор
  •  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта.

    Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
    О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

    Как попасть в этoт список