Аннотация: "Современный человек недостоин сияния звёзд. То, что будет достойно их, уже не будет человеком"
Мёртвый пилот.
Здравствуйте. Меня зовут Мона Фелпс. Через пару минут я умру.
Сейчас температура на борту подходит к трёмстам градусам по Цельсию и у меня начинают обугливаться кости черепа, так что постараюсь покороче, если вы не против.
Я вспоминаю свою жизнь. Смотровое стекло понемногу трескается. Очень скоро меня не станет, но я рада, что смогла в своей жизни сделать хоть что-то хорошее.
Вам ещё интересно? Что ж, тогда поехали. В первый и последний раз.
* * *
Я родилась в захолустном местечке Квинси, Великобритания. Настолько маленький городок, что не на каждой карте он обозначен. Несколько магазинов, церковь и библиотека. Школа, пьяный отчим дядя Фред и забитая мать, урождённая Саманта Фелпс. Всё, что нужно человеку, чтобы совершить моральное самоубийство.
Изо дня в день, изо дня в день. Встряхнуть и повторить.
В десять лет отчим выбил мне передний зуб. В школе смеялись. Ещё как смеялись. Но знаете, всегда есть плюсы. Через несколько насмешек и издевательств становится настолько по барабану, что к этому относишься как к атмосферным явлениям. Я, правда, помню, одного мальчика - Билли Джонса. Он смеялся особенно зло. Я ненавидела его. Сейчас не испытываю ничего, кроме презрения.
Годы шли. Я окончила школу. Дядя Фред в первый раз изнасиловал меня. Он был эстет в этом плане. Ложился сверху с зажатым в кулаке армейским штык-ножом, напрвленным мне в живот и давал мне в руки точно такой же. Трахал меня в этой позиции. Два клинка смотрели друг на друга. Два лица. Две поломанных жизни. Если бы я вонзила в него нож, то падая, он убил бы меня. Тонкая грань.
- Вопрос убийства только в том, насколько ты хочешь выжить, девочка, - говорил он, пыхтя на мне.
Мне было больно и отвратительно. Перед глазами туда-сюда мелькала наколотая на плече армейская татуировка "ВВС США". Ублюдок играл со смертью. Я скосила глаза. За окном по тёмному вечернему небу плыла яркая точка. Я уже знала, что это такое. Гражданский шаттл до Луны, экспресс из Лондона.
Именно эта звёздочка дала мне желание жить.
Я ничего не сказала матери. Просто не было смысла. Вряд ли она могла бы что-то сделать. Я просто терпела и знала, что выберусь отсюда. Обязательно выберусь.
Вместо того, чтобы искать себе мужа, как все нормальные девушки, я пошла на вечерние курсы. Днём работала официанткой. Ночью трахал отчим. Работа-учёба-секс. Повторить тысячу раз.
На тысячепервый я пришла домой и обнаружила пьяного в стельку Фреда, храпящего на диване и мёртвую маму. Выродок зарезал её тем самым штык-ножом в живот. Мёртвые стеклянные глаза уже ничего не выражали. Я пощупала кожу - чуть тёплая, значит случилось недавно. Если что, никто не догадается. Вынув второй нож из ёё ладони и мельком отметив сломанное запястье, я примерилась, как если бы он снова был сверху и резко пропорола отчиму брюхо сквозь майку. Жёлтые пивные разводы окрасились красным. Глаза выкатились и с губ закапала кровь.
- Т-ты... - выдавил из себя он.
- Я. А ты доигрался.
Сразу же я позвонила в полицию и заявила, что нашла мать и отчима убитыми. Натёрла глаза луком. Изображала отчаяние. Возились эксперты. На самом же деле закрыв лицо ладонями, я улыбалась. Победно, триумфально улыбалась.
На похоронах меня не было. Тем же вечером я собрала чемодан и рванула в Лондон.
* * *
Новая жизнь не была лёгкой. Она вообще не была жизнью. Существованием.
В первый же день, ещё не найдя себе жильё, я направилась в Центр Подготовки Кадров. Клерки работали со скучающими лицами, люди стояли в очередях, над толпой витал запах пота.
Стойко отстояв в очереди пару часов, я обратилась к клерку:
- Требования, предъявляемые к пилотам космических кораблей, пожалуйста.
Десять секунд шуршания принтера и мне в руки выползла требуемая бумага.
- Следующий!
Отойдя в сторонку я внимательно изучила список. Как сейчас помню:
ОФИЦИАЛЬНЫЙ СПИСОК ТРЕБОВАНИЙ К КАНДИДАТАМ В ПИЛОТЫ УЛЬТРАКОРПОРАЦИИ "БРИТИШ СТАРЛАЙНЗ"
1. Уровень здоровья по шкале Кармоди - 90 баллов минимум.
2. Образование - высшее желательно, возможно специальное техническое.
3. Свидетельство о прохождении спецкурсов.
4. Документы (список см. ниже)
...
5. Коммуникабельность и адаптивность.
- Отлично. Просто отлично, Мона, - прошептала я.
Ничего, прорвёмся.
И я прорывалась. Нанявшись бухгалтером, днём я работала, вечером ходила на те самые спецкурсы. Там всего за год я выучила такие интересные вещи как аэродинамика, основы мета-подключения пилота и многое другое.
Моё здоровье набирало только 80. Плюнув на всё, я бросила курить и начала бегать по утрам. Бассейн, фитнес, правильное питание, гимнастика. Скоро у меня было 90. С высшим образованием оказалось сложнее. Существовало два варианта его получения - заплатить деньги и честно учиться несколько лет, либо заплатить большие деньги и импантировать себе спецчип. У меня не было нескольких лет. Связавшись с одним дельцом, я продала фамильную брошь матери и боевую награду дяди Фреда.
Золотая брошка с бриллиантом. Медаль "Участнику Третьей Мировой Войны". Они очень дорожили этими вещами. Мона Фелпс - нет.
Потом была клиника. В буквальном смысле. 90 баллов по Кармоди оказались очень кстати. Я заплатила кучу денег, чтобы мне под местным наркозом сделали трепанацию черепа и вставили в мозг миниатюрную плату. Визжала хирургическая дрель, металл входил в голову, звёзды были всё ближе.
Месяц я заново училась ходить по коридорам клиники и жить с чипом в голове. Ветер холодил обритую "под ноль" голову. Когда-то у меня были роскошные рыжие волосы. Были.
Дальше мне закачали полный курс высшего технического заведения. Лицензионный курс, что немаловажно. Всего за секунду шлейф передал прямиком в мозг несколько сотен гигабайт информации. В голове зажглось маленькое солнце из расплавленного металла. Меня вырвало и рвало ещё около часа. Но я получила высшее образование.
Снова больница, диета, тренировки, обучение, плач в подушку по ночам от боли. Я восполняла утраченное.
Через четыре года после убийства отчима Мона Фелпс снова входила в Центр Подготовки Кадров.
Заполнив анкету и сдав документы, я была приглашена в офис "Бритиш Старлайнз" - гигантское здание из стекла и бетона. Государство в государстве. Медкомиссия, экзамен, десятки перепроверок. Я прошла и выяснила одну потрясающую вещь.
На 10 регулярных рейсов космических челноков требовалось в общей сложности 18 пилотов и пара сотен человек техперсонала. На бирже труда было в пять раз больше. Причём даже с уровнем в 100 баллов и двумя высшими образованиями.
Шок и трепет.
На эту тему у меня состоялся десятиминутный разговор с начальником отдела кадров компании Джеральдом Смитом. Высокий седой мужчина с адмиральскими усиками посочувствовал мне и заявил что подобная ситуация сейчас во многих отраслях труда. Чтобы отправиться в космос мне нужно или ждать лет пятнадцать до вакантного места, или принять учстие в новой программе колонизации.
- А что, там нет желающих? - спросила я.
- В настоящий момент один человек на одно место, - усмехнулся чиновник.
- Тогда я хотела бы записаться.
- Понимаю ваше желание, но я бы вам не советовал.
- Почему?
- Видите ли... Я знаю, что вы владеете курсом физики и полётной подготовки. Вы не хуже меня знаете, пусть только теоретически, какие перегрузки испытывает пилот во время полёта, особенно во время старта и приземле...
- От 4 до 6 G, - тут же отрапортовала я.
- В этой программе необходимо будет отправить разведывательный шаттл для уточнения предполагаемых координат колонизации одной из планет системы В3 Альфа Центавра, ближайшей к нам звезды после Солнца. Перегрузки при полёте будут несравненно больше.
- Моё здоровье 93 балла по Кармоди, - я не преминула напомнить содержание анкеты.
- Я знаю. Но перегрузки от 10 до 12 G человек вынести неспособен в принципе.
В кабинете повисла гнетущая тишина.
- Эээ... А зачем вам человек? Я думала, что беспилотные корабли давно существуют...
- Да, но есть нюанс. Компьютер, при всей скорости вычислений, неспособен определять приоритетные цели, поэтому опытный водитель шаттла может без труда обставить железку. Это одна из причин, по которой беспилотные корабли используются только в научных, торговых и промышленных делах. В гражданском и военном космическом флоте только живые пилоты.
Снова тишина. Гулко билось сердце.
- И что же?
- Для принципиально новых полётов потребуется принципиально новый пилот.
- Что вы имеете в...
Смит неожиданно перегнулся через стол и заглянул мне в глаза.
- Девочка, откажись. Плюнь на это. Я сам чуть не стал кандидатом, когда ещё летал.
Это страшно. Они выпотрошат тебя и набьют солью и хлором. Из тебя сделают придаток навигационной системы. Тебя расчеловечат, девочка. Откажись.
На дне его глаз мутным огоньком полыхало безумие. За ухом я заметила шрам от имплантанта. Сердце остановилось и пошло снова.
Быть или не быть. Лететь или ждать пятнадцать лет. Единица или ноль.
Всё или ничего.
Вопрос убийства только в том, насколько ты хочешь выжить, девочка. Самоубийства тоже.
- Мне всё равно. Я согласна.
У мужчины задёргалась правая бровь.
- Очень хорошо. Это ваш выбор, Мона Фелпс. Подпишите эти бумаги.
Пока я подписывала, его правая бровь не прекращала дёргаться.
* * *
Снова была клиника. Не какая-то частная. Элитная госклиника специально для этих целей.
Под подписку о неразглашении меня осведомили о деталях всех операций и самом полёте. Меня чуть не стошнило, но нужно было иди до конца.
Кроме меня, там был второй кандидат. Его звали Майкл Фостер. У него так же не было родных и он был таким же фанатиком. Мы оба хотели лететь. Любой ценой.
Пока шли анализы на совместимость, нас поселили в разных комнатах. В своей на стене я повесила портреты Гагарина и Армстронга. Мой маленький иконостас.
Как говорил один писатель: "Первое мыло делалось из героев".
Перед операцией нам дали 3 часа на то, чтобы последний раз пройтись по городу. Другого шанса не будет. Просто нечем будет пройтись.
Не знаю, куда делся Фостер, но я пару минут стояла посреди улицы, думая, что делать дальше. Не было ни чувств, ни желаний. Только цель. Смысл жизни. Боевой стимул.
- Сестрёнка, мелочи не будет?..
Меня тряс за плечо какой-то бродяга. Собираясь развернуться я случайно увидела его лицо. Воспалённая кожа, провалившийся рот, огромные, перевитые капиллярами зрачки. Лепра, средневековая болезнь снова на улицах. Билли Джонс, старый приятель.
По перекошенной от заразы роже медленно потёк плевок.
Ложась на оперционный стол, я смеялась.
* * *
Сначала был свет. Потом появились тепло, магнетизм, гравитация и другие виды энергии.
Я открыла глаза. Жутко болело горло. Зрение тоже изменилось. Прямо передо мной я видела главного хирурга с электронным медпланшетом в руках. Видела его мышцы и сухожилия, магнитный фон и отложения кальция на позвоночнике. Он открывал рот и оттуда вылетали разноцветные лучи. Я не сразу поняла, что вижу звуковые волны. Сконцентрировавшись, я смогла услышать его.
- В целом, операция прошла успешно,приживление удовлетворительно. Все системы в норме, трансплантационные показатели на уровне А-тридцать пять, адаптация восемь с половиной.
Сияющие притоком крови глаза уставились на меня.
"Что с Фостером?" - хотела спросить я, но из горла вырвалось только клокотание.
- Извините, вы не можете говорить голосовыми связками. Сконцентрируйтесь и произнесите мысленно.
Скосив глаза, я увидела рядом монитор, на котором поползли буквы "Что с Фостером?"
- Мне очень жаль, но второй кандидат не пережил операции.
"Что со мной?"
Хирург крикнул куда-то, чтобы принесли зеркало. Я увидела себя.
Вот и сказочке конец, девочка.
Ниже пояса у меня больше ничего не было. Электронику набили даже в брюхо. В том месте, где был пупок, торчали питающие и выводящие шланги. Всю трупного цвета кожу покрывали бинты, швы и следы от уколов. Ампутировали обе руки и приварили к грудной клетке электромотор и медицинский имплант. Выдрали нижнюю челюсть и затолкали в глотку дыхательную трубку. Навтыкали разъёмов в спинной мозг. Удалили глаза и вживили огромный, красный, отвратительный окуляр.
Стало безумно жаль погубленного тела. Из пустой глазницы потекли слёзы.
- Теперь уточню, что мы сделали. При перегрузках в первую очередь рвутся лёгкие, глаза и другие мягкие ткани. Щитовидная железа больше всего страдает от космической радиации. Удаление сердца и большей части пищеварительной системы позволило разместить в исходной платформе огромное количество электроники. Естественно, ампутированные системы многократно продублированы.
"Так моё тело всего лишь исходная платформа?"
- Можно сказать и так. Но поверьте, теперь вы идеальный пилот.
Шланг с хрипом втянул в себя порцию желчи.
"Убью"
"Уничтожу"
"Раздавлю"
"Убью. Убью. Убью"
- Вы не сможете. И поверьте мне, чтобы что-то получить, нужно что-то отдать взамен. Теперь расслабьтесь.
Хирург открутил себе правую руку, оказавшуюся протезом и я успела увидеть сверкнувшую иглу.
* * *
Меня монтировали неделю. Сначала загнали внутрь шаттла, потом включили системы и заварили дверь снаружи. Пока монтажники работали и прилаживали ко мне все эти штуцеры и кабели, они трепались о работе, о семьях, рассказывали пошлые анекдоты. Ко мне уже не относились как к человеку.
Я, Мона Фелпс, стала придатком системы управления.
Я увижу звёзды.
Старт почти не ощущался. В память центрального процессора вбили подробнейший инструктаж и я подсознательно зная все в деталях, вывела корабль на идеальный курс с помощью одной механической клешни. Перегрузок почти не чувствовалось.
Сталь не болит, микросхемы не плачут.
Но я увидела звёзды.
Сверкающие протуберанцы, сияющие точки, будто проколы в небесной тверди. Всё различных цветов - салатовый, аквамарин, маренго, пунцовый, лимонный, чайный. Яркий багрянец и бледно-розовый. Операция отняла у меня глаза, но подарила новое зрение. Новый взгляд сквозь невидимые радиослёзы.
Через месяц полёта медоборудование, следуя программе, ввело мне дозу транквилизаторов. Ведомая сверхчувствительным манипулятором игла несколько раз зашивала остаток печени. Я уснула. И видела цифровые сны.
Во время полёта центральный процессор использовал мой мозг как дополнительный кэш памяти. Углеродный козёл.
* * *
Команда на пробуждение была дана через двадцать три года после начала полёта. Снова укол в шею. Пробуждение.
Восстань и лети, дочь моя.
Пока фильтры промывали кровь от наркотиков, я смотрела в иллюминатор. Пятая планета Альфа Центавры. Почти идеальные условия. Войти в атмосферу, просканировать, передать координаты. Сгореть.
Простая и понятная программа. Если повезёт, через пару лет сигнал дойдёт до научной базы на Плутоне, откуда бедет передан на рудники Урана, колонии на Марсе и Венере и наконец придёт на Землю, где один из потомков Джеральда Смита в ультракорпорации "Бритиш Старлайнз" внимательно их прочитает и отправит колонистов по координатам.
Тупой, лишённый воображения и человеческой логики компьютер не всегда мог отличить лес от большого озера, а ребёнка от старика. Через минуту я выявила 6 контрольных точек. Запиликал передатчик, транслируя сигналы и резервный бот с щелчком отсоединился от корпуса, дублируя послание и направляясь обратно. Не через два года, так через двести - мир будет нашим. Человек заберёт себе воздух, воду, почву, притяжение и спутники. Человек будет всюду. Мы будем хозяевами. Это только вопрос времени.
Джеральд Смит, последний подарок. Спасибо, но мне это не нужно. Я хочу всё вспомнить.
* * *
Воздух понемногу накаляется. Стекло трескается и становится матовым. Оборудование только что вышло из строя. Даже если шаттл не сгорит, мозг умрёт через пару минут.
Мне не больно. Чуть-чуть страшно уходить в никуда.
Но я знала, на что шла. Знала, как дорого обходится исполнение мечты.
"Я пилот"
"Я Мона Фелпс"
"Я умираю"
Стекло лопнуло. Прощай, девочка.
* * *
Через триста пятьдесят лет на пятую планету системы Альфа Центавра прилетели колонисты. Первые цветы, выращенные в гидропонических теплицах, были возложены к памятнику Моне Фелпс.