Автомобиль резко остановился посреди тридцать шестой трассы, ведущей в Канзас. Я открыл дверь и выскочил на свежий воздух. Взгляд устремился в небо, половину которого занимала пепельно-синяя туча, идущая с запада. Выжженная солнцем земля, покрытая коричневато-жёлтой пылью, израненная извилистыми трещинами, ждала этого момента не меньше нас. Ветер трепал рубашку, пахло приближающейся грозой, где-то за много миль от нас громыхнул гром.
Я почувствовал, как внутри всё встало комом, но не от тревоги, а скорее от восторга. Мне захотелось вытянуть руку, словно супермен, и взлететь ввысь. Не знаю, что чувствовал Майк, но, наверное, то же самое. Он встал рядом и, закрыв глаза, сделал глубокий вдох.
-Ты чувствуешь, что скоро прикоснёшься к чему-то великому, Стив? - спросил Майк, не открывая глаз.
О боже, конечно, чувствую! Мы не могли просчитаться, этот день войдёт в историю.
-Ещё бы.
По лицу расплылась довольная улыбка, но Майк её не увидел.
-Ты готов, Стив?
Руки Майка по-дружески сжали плечи, карие глаза пытались прокрасться в душу и найти тревогу, чтобы скомкать и выкинуть, вселить уверенность в себе. Туча за его спиной огромной тенью легла на трассу и душила последние лучи солнца.
-Мы долго шли к этому, неужели ты думаешь, я отступлю?
-Тогда бери рацию, снаряжение и вперёд, Стив. Я тебя подстрахую. Он скоро появится.
Майк похлопал меня по плечу и полез в багажник.
-Надеюсь, синоптик из тебя хороший, - улыбнулся я в ответ.
-Уж поверь, эти кости чувствуют мерзкую погоду за несколько дней, - усмехнулся Майк и накинул на меня двадцатифунтовый жилет со снаряжением, - ноют так, что выть иногда хочется.
Я взял рацию и проверил связь. Убедившись, что всё работает, зашагал вперёд. Ветер дул всё сильнее, от солнечных лучей не осталось и следа, казалось, настал конец света. Гром напоминал о себе всё чаще, словно фотовспышки, мелькали молнии, непременно рисуя кривые сети.
Я оглядывался. Маленький Майк стоял около джипа и смотрел в бинокль, его голос время от времени появлялся в эфире. Майк пытался меня подбодрить: шутил, говорил серьёзно, давал указания, но за словами я слышал сожаление и тревогу. Майк сожалел, что выполнять миссию придётся не ему. Он долго шёл к этому дню: сомневался, изучал, боялся, бросил жену. Эта идея заняла его жизнь, а воплотить её придётся мне - молодому парню, авантюристу, который поверил в чудо. Тревожился он, конечно, за меня. А что, если неправда? Думать об этом было слишком поздно.
Я посмотрел вдаль. Одинокие деревья ярко выделялись на чёрном фоне горизонта и клонились к земле под натиском ветра. В небе творилось нечто невиданное. Облака закручивались обширным кругом, будто некто гигантских размеров окунул в тучу столь же гигантскую ложку и начал размешивать, словно чай. Гигант добавлял в тучу сахар, но тот всё никак не растворялся. Тогда некто по ту сторону стал мешать сильнее. Черная смоль тучи, казалось, опустилась ниже, стремясь к пропитанной пылью земле. Но и этого гиганту оказалось мало. Теперь он размешивал тучу с неистовым бешенством. Крошечные чаинки пыли взмыли вверх каскадом. Они набирали скорость в хаотичном беспорядке, пока не коснулись чёрного рукава тучи, который придал вихрю пыли форму спирали. В нескольких милях от меня родился торнадо.
- Свершилось! - услышал я радостный возглас Майка, который вернул меня в реальность.
- Торнадо движется в твою сторону, но по моим расчётам он пройдёт в паре миль от тебя. Двигайся влево, Стив, приём.
- Майк, я тебя понял, приём.
Я что есть мочи рванул влево, но ветер и тяжесть жилета не позволили бежать быстро. "Ещё-ещё", - подгонял меня голос Майка. Я спотыкался, падал, но вставал снова, нельзя упустить торнадо: другого шанса не будет.
- Стой, Стив, - возник голос снова, - он движется на тебя.
- Спасибо, утешил.
Мелкие крапинки дождя забарабанили по жилету и ударили в лицо. Я закрылся от них рукой.
- Мощность торнадо примерно пять эф (шкала Фудзиты), этого должно хватить, - продолжал Майк кричать в рацию сквозь дождь и порывистый ветер, - я начинаю увеличивать вес.
-Я вас понял, Кэп, - попытался я сохранить позитив. Однако сохранять его становилось всё сложнее. Я быстро вытащил из-за спины прикреплённые к жилету цепи с болтающимися на концах "кошками". Взял из сумки на поясе специальные клинья и вбил их в землю, зацепив за "кошки?. Жилет заметно потяжелел - это Майк регулировал его тяжесть.
Я чувствовал, как он сжимает всё моё тело. С трудом мне удался один шаг, а потом я будто прилип к земле.
- Всё нормально... - появились помехи, слова Майка доносились обрывками. Уши заглушил свист ветра, первые пылинки вперемешку с каплями дождя и мелким мусором настигли меня. Одежда быстро промокла. Стало трудно дышать. Я из последних сил надел очки и большие наушники, какие носят сноубордисты. Задержал дыхание. Торнадо был совсем рядом и шёл прямо на меня. Кости затрещали под тяжестью жилета, на миг меня буквально придавило, колени подогнулись, и я рухнул на землю, сдерживая крик. В душе зародился ужас. Неужели Майк не рассчитал тяжесть? Торнадо не мог поднять меня в воздух или разорвать органы, но сломать кости под давлением этой штуковины - не лучший вариант.
Я лежал и видел кустарники, ящериц, пыль, монетки и прочий "винегрет? , парящий в воздухе. Ужасающей силы ветер проскользнул куда-то вниз и кубарем прокатил моё тело. Цепи резко натянулись, я почувствовал резкую боль в руке. Тяжесть жилета, который весил фунтов двести, не меньше, больше не чувствовалась, но от этого не стало легче. Торнадо дёргал меня из стороны в сторону, будто пьяный кукловод марионетку. Все движения были неестественными. Руки поднимались и опускались плетьми, ноги пытались встать и тут же подгибались снова. Наконец, мне удалось удержать равновесие. Моя цель - сердце торнадо, центр вихревого потока. Его край почти прошёл сквозь меня, когда что-то железное и мелкое ударило по очкам. Я мысленно выругался, перед глазами забрезжила трещина, а потом и вовсе очки залило жидкой грязью.
Ветер начал утихать, воздух вокруг запах каплями росы, свежестью и чем-то неописуемым, но прекрасным. Я стянул очки. В нескольких ярдах от меня кружилась плотная завеса мусора, а здесь было даже как-то уютно и безопасно. Рука сама собой протянулась к стене из пыли, казалось, торнадо застыл на месте, хотя такого быть не могло, и не было.
Я простоял в центре вихря недолго. Меня ослепила ярчайшая вспышка, похожая на молнию. Я тут же потерялся в пространстве и начал слоняться, пытаться найти выход, ругаясь матом.
Стало невыносимо жарко и душно. Послышались крики чаек? Я думал, что сошёл с ума, но когда зрение вернулось, обнаружил, что тридцать шестая трасса, ведущая в Канзас, исчезла вместе с торнадо.
Унылый пейзаж, с растрескавшейся землёй и одинокими деревьями, сменился морским прибоем, белоснежным песком и буйной субтропической растительностью. Жилет вернул прежний вес, он был прожжён и всё ещё тлел, рядом лежали цепи, рука оказалась вывихнута и страшно болела. Я лёг на песок и всмотрелся в безоблачное голубое небо.
Не мы его изобрели, он существовал всегда.
Торнадо - телепорт.